Воображать всё это было очень здорово, и Стёпка часто перед тем, как заснуть, придумывал всё новые и новые подробности.
И ничего этого не будет.
Стёпка перевернулся на живот, закрыл глаза. Не будет, ну и фиг с ним. Было бы из-за чего переживать. Ему и без того есть что рассказать Ваньке и чем его удивить. Разве мало с ним чудес приключилось за последнее время, устанешь всё пересказывать, честное слово. На целый сериал с продолжением хватит и ещё на третий сезон останется.
Мокрые и счастливые гоблины выбрались на берег и упали в траву рядом со Степаном.
— Шибко большой дракон, — пожаловался Глукса, который работал меньше всех. — Руки отмотал оттирать с него грязь-то.
А Стёпке вдруг пришло в голову, что можно было без всякого напряга уменьшить дракона, выкупать его, крохотного, у самого берега, а потом увеличить, и получилось бы то же самое, но гораздо быстрее. Он посмотрел на довольную физиономию Смаклы — и промолчал. Зачем портить гоблину удовольствие. Он и сам потом до этого додумается, мозгами бывший младший слуга не обижен.
Дракон, отмытый и сверкающий, словно только что выкатившийся из ангара самолёт, нетерпеливо пританцовывал. Ему хотелось поскорее подняться в воздух.
И Стёпка отпустил его, сказав, что до вечера они никуда не отправятся и что Дрэга, если хочет, может лететь на охоту, но чтобы непременно вернулся перед закатом.
* * *
Ночной полёт на драконе над тайгой... Стёпка точно знал, что не забудет его до конца своей жизни. Они скользили сквозь вечерний сумрак, и небо над ними раскинулось бескрайним куполом во все стороны, и земля под ними была почти невидима и страшно далека, хотя и летели они не слишком высоко... И впереди, на закате, небо ещё слегка голубело и отливало багровым и немного алым, и рдели редкие облачка, уходя вслед за солнцем за горизонт. А позади вздымалась чёрная непроглядная тьма, она наплывала со спины огромным слегка пугающим крылом, сквозь которое всё смелее пробивались первые звёзды. И тёплый воздух пах тайгой и летом, и чешуя дракона приятно холодила ноги, и сидеть на нём было надёжно и уютно... И ты выше всех, и все, кто живёт внизу, даже и не догадываются, что в небесах над ними летит удивительный дракон; и кажется, что ты почти всемогущ, и впервые Стёпка понял, что значит выражение "весь мир у твоих ног". Весь мир действительно сейчас был у его ног, вернее, под ногами.
От места встречи с вампирами они отмахали вёрст, сто или даже двести. Подсчитать точно не было никакой возможности да и не очень-то и хотелось... Вот же! Стёпка скривился. Зря он вспомнил о вампирах. Потому что почти сразу окатило таким неприятный откровением, что впору завыть от отчаяния: сглупил ведь ты, герой фигов, ой, как сглупил! Прогнал, называется, врагов кровожадных, спас незнакомое село от беды, ага. А о других сёлах и деревеньках подумать не судьба? А мозгами пошевелить хоть немного кто мешал? О том, что вампиры, которых ты на той дороге вспять развернул, спокойно могли чуть подальше в другие деревни завернуть, разве трудно было догадаться? Представить страшно, что он там могли натворить. Восторгов тебе захотелось, герой, блин, одиночка. Криков приветственных...
Дёрнулся Стёпка в запоздалом желании развернуть дракона, оглянулся назад, туда, где темнела неразличимо ночная тайга... Где, может быть, рыдали кровавыми слезами уцелевшие после вампирского набега жители... Где он мог и не сумел их спасти... Дёрнулся и поник. И отвернулся, бессильно кусая губы. И догонял его насмешливый голос Згука: "Нас много, а ты один! И в одиночку ты всех не защитишь! Помни об этом! Не защитишь!"
Проклятье! Кто только придумал этих вампиров! Зачем и почему живут они на этой земле, под этим небом?
А впереди, за лесом уже показалось скопление огней, в которых нетрудно было опознать светящиеся окна замка и горящие на стенах факелы.
Дрэга, безошибочно отыскав замок без карты, заходил на цель с тёмной стороны неба. Мальчишки притихли, жадно глядя на приближающуюся каменную громаду. Угадывались едва-едва могучие силуэты четырёх башен, склоны сопки... От Предмостья в гору тянулась цепочка огней, какая-то процессия с факелами поднималась к воротам. Тускло блеснула Лишаиха, а за ней — Стёпка даже присвистнул от удивления — горели сотни и сотни костров, словно со всего улуса пришли сюда тайгари, защищать от незваных пришельцев свою землю... Скорее всего, так оно и было. Смакла тоже охнул, потеребил Стёпку за рукав, гляди, мол, сколь народу собралося.
Дракон облетал замок, неслышно скользя чуть выше башен, так, чтобы прилетевших гостей никто не заметил. Да и кто будет смотреть ночью в небо, если точно известно, что никто сверху напасть не может, а все неприятности следует ожидать только с земли? Один круг, другой... Всё ближе и ближе к стенам. Не сразу Стёпка определил, где находится нужная им смотровая площадка дозорной башни. Ночью да ещё и с высоты всё представлялось совершенно другим. Помогло ему то, что на третьем круге он в неверном свете факелов разглядел задранный ковш камнемёта.
— Вон туда, Дрэга, — сказал он, похлопав дракона по спине. — Видишь, где камнемёт стоит. Тихонько подлети и опустись перед лестницей.
Негромко хлопнули крылья, дракон, извернувшись, провалился вниз. Глукса вскрикнул от неожиданности, Смакла вцепился в Степана. Мелькнула зубчатая стена, клацнули по камню когти. Дрэга сложил крылья и оглянулся. В его глазах отражались далёкие звёзды.
Всё, прибыли. Остановка "Дозорная башня. Стоянка десять минут. Просим пассажиров покинуть транспортное средство".
Стёпка аккуратно сполз с тёплой спины дракона, поправил задравшуюся рубаху и огляделся. Вокруг было темно, свет горел только наверху, в комнате охраны.
— Замри, — негромко прогудел из мрака знакомый голос. — Кто таков будешь? Каким ветром сюды занесло?
Стёпка улыбнулся. Надо же, прямо как по заказу. О большем везении даже мечтать не приходилось.
— Дядько Гвоздыря, это вы?
— А ты кто таков?
— А я Стеслав. Помните, мы с вами Зебуром из камнемёта шмальнули. Я потом ещё князя Крутомира видел.
Большая тень отделилась от стены, шурша кольчугой. Вурдалак шагнул к Степану, неторопливо убрал меч в ножны:
— А я слышу, вроде голос знакомый с неба доносится, думаю, помстилось что ли, как такое могёт быть, чтобы отрок по воздуху летал? Здрав будь, Стеслав. А энто кто с тобой?
— Это Смакла, Серафианов младший слуга, и ещё Глукса, он на чародея учится будет. Ну и... И дракон мой. Мы на нём прилетели.
Вурдалак внимательно и спокойно смотрел на безмятежно разлёгшегося Дрэгу, словно это совсем обычное дело, когда вот так ночью неизвестно откуда прилетают на огромном невиданном драконе отроки и приземляются прямо на высоченную башню.
— В Медведях, никак, такие драконы водятся, али где ещё?
Стёпка досадливо поморщился. Вот так соврёшь раз, потом всю жизнь изворачиваться и обманывать придётся.
— Да в каких Медведях, — сказал он. — Не бывал я там никогда. Это меня Серафиан попросил так говорить, чтобы никто не догадался, что я демон. И я ему вовсе не племянник, конечно. Просто здесь в замке лишних ушей слишком много. Вы извините, дядько Гвоздыря, что я и вас заодно обманул. Так уж получилось.
Вурдалак ухмыльнулся, похлопал его по плечу:
— А то я будто и не доразмыслил. Мне Грызняк поведал, как ты Никария жирного окоротил. Не принимай на сердце, Стеслав. Я не в обиде, понимаю что к чему, — он оглянулся на дракона, покачал головой. — Сколь живу, впервой вижу этакое чудо. Он и речь весскую, поди, понимает?
— А как же, — не стал скрывать Стёпка. — Он же из гномлинских дракончиков родом, только очень большой. Если бы он речь не понимал, как бы мы с ним управлялись... Дрэга, поздоровайся. Это дядько Гвоздыря. Он здесь на страже стоит.
Дракон приподнял голову, несколько секунд очень внимательно, чуть ли не в упор, смотрел на вурдалака, затем, извернувшись, подставил ему шею: почеши, мол, что стоишь.
Вурдалак крякнул. Стёпка засмеялся. Дрэга лукаво косился на хозяина.
— Всё, теперь вы друзья, — заключил Степан, когда вурдалак без излишней робости поскрёб по чешуе крепкими пальцами. — Теперь он вас, если что, тоже защищать будет.
Гоблины стояли чуть в стороне, в тени камнемёта. Смакла хмурился, Глукса с любопытством оглядывался по сторонам. Ему одному замок был в диковину.
— Ладно, дядько Гвоздыря, — сказал Стёпка. — Мы пойдём. Нам к Серафиану надо.
— А со зверем своим что делать думаешь? — спросил вурдалак. — Здеся оставишь? Я сразу говорю, мне с ним не совладать, коли он бузить начнёт. А чесать ему шею всю ночь я не согласный.
— Бузить он не будет. Он у нас умный и смирный. — Стёпка подошёл к дракону. — Он у нас только для врагов опасен. Ну что, Дрэга, оставаться здесь тебе нельзя... Уменьшить бы тебя, но только тут тогда так грохнет, что ползамка сбежится. Вот что, друг, лети пока куда-нибудь, поохоться там или что, а завтра вечером, ну, скажем, в полночь, возвращайся сюда же, на эту башню. Мы тебя здесь будем ждать. Договорились?
Дракон боднул Стёпку в живот, лизнул Смаклу и, легко сорвавшись с места, ухнул вниз. Почти беззвучно. Мигнули один за другим огоньки костров, указывая направление, в котором он полетел — и всё. Чёрный дракон в темноте ночи был абсолютно неразличим.
— Послушная зверюка, — с нескрываемым облегчением заметил вурдалак. Перспектива провести остаток дежурства бок о бок с таким жутким соседом его явно не радовала. А так — что ж, прилетел, улетел, оно и спокойнее.
— Всё, — сказал Стёпка. — Пошли. Тихого вам дозора, дядько Гвоздыря.
И они пошли. Степан спускался первым, Смакла молча дышал ему в затылок. Оглушённый громадностью замка Глукса ахал и охал, бормотал что-то восторженное, оглаживал ладошками стены. Похоже, он только теперь до конца поверил в то, что все рассказы Смаклы о замке — истинная правда, и что могучие чародеи в самом деле живут не в больших деревянных избах, а в этих вот потрясающих каменных хоромах, в которых одна только лестница чудеснее Горелой Кечи со всеми её окрестностями и угодьями. Иногда Стёпка оглядывался — в неярком свете редких самосветок лица гоблинов выглядели чужими и очень серьёзными. Длинные тени скользили по изломам стен, звук шагов глушила вязкая тишина. Вспомнилась первая ночь в замке, страхи и неуверенность... Совсем недавно это было, недели две назад, а чувство такое, что целая жизнь пролетела.
Внизу их встретил Купыря. Словно знал, что они сейчас спустятся. Впрочем — действительно знал. Зря он что ли у самого отца-заклинателя в первых помощниках числится. Подняв над головой узорную лампу с трепещущим магическим огоньком, он внимательно и серьёзно смотрел на спускающихся мальчишек.
— Доброй ночи, поздние гости. Сами прибыли, не захотели в Предмостье дожидаться. Али Бранда вас не сыскал?
На этот раз Купыря облачён был во вполне обычную одежду весского образца: кафтан до колен, свободные штаны, заправленные в простецкие сапоги... Ничуть он не изменился, только бородка, кажется, погуще стала, да глаза запали, будто от постоянного недосыпа.
— И вам доброй ночи, — поздоровался Стёпка. — Бранда нас нашёл и предупреждение ваше передал... Но мы решили сразу в замок. Так лучше будет. Да и быстрее получилось.
— Быстрее, — с непонятным выражением повторил Купыря, очень внимательно оглядывая Стёпку. — Значит, не брешут слухи, что демон на драконе летать научился.
— Не брешут, — сказал Стёпка.
— Здрав будь, Смакла, сын Бракши. А это кто за твоей спиной прячется? — Купыря обратил наконец внимание на сжавшегося Глуксу, поднёс поближе лампу. — Ладно, после поведаете. Нам поспешать надо. Отец-заклинатель вас дожидается. Шагайте за мной, да тишком, тишком. И не болтайте лишнего. Лучше, чтобы вас никто не приметил. Ежели рассудить, так ты, демон, ловко с драконом сообразил. И молодец, что по темну прилетел.
Он пошёл вперёд, мальчишки двинулись за ним. Смакла держал Глуксу за руку, словно младшего брата. Замок больше не казался Степану таинственным. Обычный замок, жизнь в котором приутихла на ночь, народ разбрёлся по своим комнатам и каморкам и угомонился до утра. И цепями никто не брякал, и упыри не завывали, и привидений не попадалось.
Стёпкины мысли занимала предстоящая встреча с отцом-заклинателем. Что он ему скажет? Наверное, придётся рассказывать о своих приключениях. Наверное, Серафиан тоже там будет. Это хорошо. Я тогда всё сразу там у них и выведаю. Заставлю объяснить, зачем они меня обманули и для чего отправили за тридевять земель искать Ваньку, который никуда не исчезал... А где, интересно, сейчас сам Ванес? Спит, наверное, и даже не догадывается, что Стёпка уже здесь. Он даже улыбнулся, представив лицо Ваньки, когда тот увидит неизвестно откуда появившегося друга...
Нападение произошло, когда они спустились этажом ниже. Из бокового перехода выпрыгнул внезапно кто-то весь в чёрном, очень быстрый и проворный. Отшвырнув в сторону Смаклу, он повалил Степана на пол, схватился за котомку и стал срывать её со Стёпкиной спины. Не произнеся ни слова, в полной тишине. Глукса взвизгнул, Купыря бросился на помощь. Стёпка, здорово перепугавшись, пинался и брыкался, и никак не мог подняться. Неизвестный остервенело тянул на себя котомку, успевая при этом уворачиваться от Стёпкиных ног и Купыриных рук. Наконец Купыря изловчился и сильно ударил его в грудь. Охнув, нападавший отскочил в сторону, выставил перед собой руки... И тут Стёпка сумел его немного разглядеть. Невысокая фигура была замотана в бесформенную тёмную хламиду, лицо скрывалось под капюшоном, из-под которого едва виднелись яростно сверкающие глаза. Просто ниндзя какой-то. Нападавший прошипел что-то вполголоса, в Купырю ударила тугая воздушная волна и отбросила его на стену. Купыря на ногах устоял, но скривился и на некоторое время выбыл из борьбы.
Второй магический удар незнакомец направил на Степана. Воздушный кулак просвистел над Стёпкиной головой, мгновенно развернулся и с удвоенной силой ударил в того, кто его послал. Нападавшего унесло в темноту коридора, словно смятую тряпку, и где-то там, вдалеке звучно приложило о подвернувшуюся дверь. Вряд ли он после такого столкновения остался на ногах.
На этом, однако, ещё ничего не кончилось. Ошеломлённый нападением Стёпка едва успел подняться на ноги, как из противоположного перехода выступил ещё один незнакомец, тоже в чёрном, но уже маленький и толстый. И в этом незнакомце Стёпка с неудовольствием опознал противного Никария. Толстяк опять встал у него на пути, но сейчас он явно не собирался хватать демона и тащить его в застенки. Уставившись на Степана злобным взглядом, Никарий размахнулся и бросил перед собой на пол что-то небольшое и, кажется, стеклянное, потому что, упав на пол, предмет разбился с тонким звоном, и содержимое его расплескалось по полу. Протяжно сверкнуло яркой зеленью, в Стёпкину сторону метнулся соткавшийся из дымного облака омерзительное многорукое нечто. Испугаться Стёпка не успел. Многорукий наткнулся в воздухе на невидимую преграду и почти беззвучно взорвался, разбросав по сторонам сине-зелёные магические всплески.