— Планетка не хуже и не лучше многих. На месте разберусь. — успокоительно заверила Владилена.
— Корабль? — деловито спросил Михаил, рассчитывавший, что его жене, пусть и на время лишившейся своего родного корабля, как вице-маршалу незамедлительно выделят весь полагающийся конвой. Но здесь его ждало разочарование:
— Только один корабль. Без всякого шлейфа сопровождения, Миша. И не смотри на меня так укоризненно. Это вполне нормальный хорошо защищённый корабль. Космотрассор астромедслужбы "Сириус". Кроме того я лечу не в гордом одиночестве — со мной летят восемнадцать медиков и пятнадцать астронавтов-спасателей. Они также будут решать эту проблему, очень схожую с теми, какие со своей стороны ты имеешь возможность решать ежедневно... Все будет в порядке. Но моё присутствие там архинеобходимо.
Михаил вынужден был сдаться. И Владилена улетела. Он самолично проводил жену до люка космотрассора, долго смотрел ей в спину и пытался сдержать слёзы. Он плакал редко, но его слёзы были страшны и горьки... Вот и сейчас он старался не заплакать от бессилия что-либо изменить.
Только позавчера он стал вице-маршалом Астродесанта. Только позавчера вечно серьёзная и неприступная для всех, кроме мужа, родственников и детей Владилена как ребёнок улыбалась, смеялась, и радовалась, всячески выражая свой восторг и уверенность, что её Миша достигнет и не таких рубежей. Только позавчера дом был переполнен его коллегами, родителями его и Владилены, детьми и внуками, коллегами Владилены... Только позавчера дверь их квартиры практически не закрывалась — приходили всё новые и новые люди, старавшиеся обходиться пятью общедоступными комнатами и ни за что не желавшие входить в личные сектора хозяев. Ещё позавчера целый день звучала классическая и танцевальная музыка и Михаил показывал своё небогатое искусство в европейских танцах. Ещё позавчера никто и не слышал ни о какой необходимости лететь на какой-то там Денеб. А сегодня он вынужден отпустить её в полёт...
— Товарищ вице-маршал. Может, послать ребят на контроль и усиление? — голос водителя вывел Михаила из плена раздумий.
— Хорошо бы. Что у нас в том районе? — встрепенулся Лосев.
— База тридцать шесть. Пять космокатеров. — поняв беспокойство шефа, уточнил водитель.
— Дайте команду двум экипажам контролировать район. — распорядился Лосев.
— Есть. — севший рядом с Лосевым на заднее сиденье служебного командирского гравилёта Десантной службы Астрофлота Евразии первый заместитель Михаила, полковник Астродесанта Бубенцов скороговоркой отдал несколько распоряжений по рации.
Михаила начала злить фатальность положения — он прекрасно знал, что десантники базы тридцать шесть и без него уже "на взводе" и уже, без всякого сомнения знают о предстоящем прибытии Владилены и получили с центральной базы чёткое указание жёстко и глубоко, но пока дистанционно контролировать район, где сложилась чрезвычайная ситуация, а тут ещё его приказ на усиленный контроль, снимающий ограничение дистанционности. Но хотя бы этим он должен был попытаться отвести от Владилены меч гибельности предприятия.
— Извините меня, коллеги. Я пройдусь по космопорту. Мне надо подумать. Сопровождать не надо. — сказал Лосев, открывая дверцу. — Я скоро буду.
— Ладно, Михаил Львович.
Он сел в кресло спецгравилёта Астродесанта, на котором привёз Владилену в космопорт, когда часы на башне диспетчерской службы показывали полночь. Всё это время с пяти вечера он ходил по космопорту и размышлял, стараясь справиться с нараставшим волнением.
— Товарищ вице-маршал. Куда? — спросил водитель. Бубенцов спал, по привычке используя любую возможность восстановить силы самым естественным образом — сном.
— Давайте в управление "Звездных Барсов". Мне надо поработать. У нас впереди — большая операция на Голенте пятьдесят шестом.
— Вы правы, Михаил Львович. — ответил водитель. — Высота принятия решения. — он знал о способности шефа в кратчайшие сроки с потрясающей аргументированностью менять принятые решения, но в этот раз заявленный маршрут остался прежним:
— Полетели. — коротко бросил Лосев.
Две недели ожидания прошли для него достаточно сносно: Владилена почти каждый вечер спокойно докладывала по телесвязи основные моменты спасательной экспедиции и где-то в глубине души Михаил был склонен пожурить себя за излишнюю черноту восприятия... Но потом, в очередную телесвязь вместо Владилены появилась её второй заместитель — генерал-полковник Астромедслужбы Эмма Селезнева.
— Где Владилена, Эмма? — спросил Михаил, вжимаясь до предела в спинку рабочего кресла в полутёмном кабинете — связь снова была вечерней, когда каналов было побольше. — Где Влада? Говорите...
Но Эмма молчала, глядя не на Михаила, а куда-то сквозь него. И Михаил понял, что остался один.
— Я всё понял, Эмма. До связи. — палец, нажимавший сенсор, соскользнул и пришлось нажимать отбой вторично. Другой рукой Лосев вдавил сенсор вызова заместителя. — Георгий, план Титана-шестнадцать — мне на стол. Живо. — очнувшийся от потрясения Михаил внимательно посмотрел на вбежавшего офицера. — И приготовь космотрассор на базу-шесть в Липовцах. Быстренько.
— Есть. — помощник "испарился". Через минуту план с самой полной сопроводительной документацией лежал перед вице-маршалом. — Но...
— Никаких "но". Мы там потеряли двадцать пять человек, лучших, асов. Эта планетка мне заплатит. Я решу эту проблему...
— А...
— Никакого сопровождения. Наша тамошняя десантная станция и так переполнена праздношатающимися, упорно не желающими побывать на Титане в качестве работников, а не в качестве зевак! — зло бросил Лосев. — Так что мне дополнительная толпа не требуется. Как с космотрассором?
— Готов, Михаил Львович.
— Тогда я полетел...— Лосев встал, вышел в соседнюю комнату и вернулся в кабинет уже облачённый в десантный скафандр.
— Что сказать Нинель? — заместитель посмотрел на пульт узла связи.
— Что я улетел по спецзаданию. Моя старшая дочь уже давным-давно привыкла к моим странностям. Думаю, вопросов и сейчас не будет. — ответил Лосев, застегивая ремни ранца.
— И...— заместитель хотя бы так решился узнать намерения своего шефа относительно жены.
— С этим я разберусь на обратном пути... Если всё будет в порядке, то вернусь через три недели. Об остальном пока давайте говорить не будем. Главное — принимайте командование, Георгий Агарцевич.
— Есть принять командование. — заместитель подобрался.
— Провожать не надо. Сам найду.
— Есть. До встречи, Михаил Львович.
— До встречи.
Ворвавшийся в зону локаторов станции "Титан-десант-орбитальная" космотрассор опознали сразу же. О происшедшем уже все знали, поэтому никаких вопросов не задавали и Михаил, едва ступив на решётчатые полы приёмного дока станции, уже бежал к залу космокатеров. Через полчаса он уже был на базе "Титан — сто пять".
С прибытием Михаила праздного народа на орбитальной станции существенно поменьшало — он сумел загрузить всех работой до предела. Титан-шестнадцать, милая в кавычках планетка по десантным нормативам, стал отступать под натиском объединённых усилий. Наступил день — и причина гибели двадцати пяти асов десанта была найдена и устранена. Планета покорилась Звёздным Барсам. Но праздненства по случаю успешного завершения освоения планеты Михаил не увидел. Его космотрассор уже летел на Денеб.
— Михаил Львович. Не могу я вас пропустить... — врач базы "Денеб — тридцать восемь" встала на пороге изоляторного комплекса. — Я всё понимаю, но не могу...
— Мне что, пространно объяснять, что там — моя жена?! Мне объяснять вам, что я должен быть рядом и потому, что она ещё жива? — Михаил стоял в шаге от врача, не желая применять силу для преодоления столь некстати возникшей преграды.
— К сожалению, Михаил Львович, уже нет. Не надо.
— Что?! — севшим от неожиданности голосом спросил разом замерший Михаил и врач впервые увидела страшно округлившиеся глаза обычно невозмутимого десантника.
— Полчаса назад мы её потеряли. — виновато потупившись, произнесла медик.
— Вы соображаете что говорите, Ульяна?! — Михаил вскипел и эта волна кипения, окатившая мозг и душу, спасла его от полуобморока, вызванного жестковатыми словами врача. — Вы, сто двадцать пять человек первоклассных медиков?!... Вы все... потеряли Владилену?! Вы все и каждый в отдельности?! Вы дали ей уйти?! Не верю!
— Я не лгу, Михаил Львович. Владилена погибла. — врач начинала терять остатки спокойствия.
Михаил почувствовал, как его глаза наполняются влагой. Ещё мгновение, и он разревётся как мальчишка... Лосев стремительно отвернулся...
— Сядьте, Михаил Львович. — в шлюз вошла генерал-полковник астромедслужбы Яна Станиславовна Ветрова — первый заместитель Владилены по экстремальным ситуациям, её правая рука в области медицины катастроф. — Ульяна сказала вам сущую правду — мы действительно потеряли Владилену.
— Распечатку. — Михаил подобрался.
— Мы не можем. Это — медицинская информация. — в один голос заявили медики.
Михаил взорвался:
— Я читал на своём веку немало медицинской информации. Моя жена всё же врач Астрофлота, а я — десантник. У меня — достаточная медицинская подготовка для автономной работы. У меня, если вам до сих пор это не ведомо, есть право на полный комплекс оперативных вмешательств и на любые реанимационные мероприятия.... — сказав это, Лосев внезапно успокоился, насколько это было возможно в той ситуации. — Распечатку! — Михаил почти очнулся от потрясения и теперь вставал с кресла, выпрямляясь во весь свой немаленький рост. — Пожалуйста, Яна. — в его голосе и позе не было угрозы, только мольба.
— Ладно. — врач со вздохом подала кодекс. — Но присядьте всё же.
— Тогда и вы. И пока я буду читать, вы обе совместно расскажете мне о случившемся.
— Хорошо. — медики согласно кивнули.
Чтение кодекса заставило Михаила внутренне ужаснуться: жестоко изуродованная сильнейшим камнепадом, накрывшим палаточный лагерь медиков, оказывавших помощь горнякам, попавшим на глубине пять километров в каменный мешок, Владилена, доставленная в полубессознательном состоянии на гравиносилках в главный полевой стационарный госпиталь, не успела отлежаться положенный срок и... Прямо из балка для пострадавших медиков, куда её поместили сразу по окончании всех медицинских мероприятий, проводившихся исключительно по её личному указанию... Она даже не позволяла себе терять сознание больше чем на минуту.... Все три часа, пока остальные медики хлопотали над ней, она, не открывая глаз, направляла их, даже не спрашивая о показаниях приборов. Её почти вывели в безопасное для жизни состояние и оставили под мониторингом. Трое врачей и пять медсестёр последними покинули операционную, где она лежала — медики всё же не хотели транспортировать вице-маршала Медслужбы Астрофлота в боксированную палату. Свет притушился автоматически почти до минимума и воцарилась такая желанная для неё тишина — она смертельно устала балансировать между жизнью и смертью во время восстановительных мероприятий и забылась глубоким, но удивительно чутким сном.
Едва только услышав по внезапно включившейся громкой связи сообщение о найденном на восьмисотметровой отметке человеке, она рванулась с операционного стола, на котором лежала под пятью капельницами... Рванулась так быстро и резко, что первыми отсоединились датчики движения и сигнал тревоги на пост медиков не успел поступить. Телевидение было выключено — понадеялись на телеметрию приборного контроля. А Владилена методично рвала с себя целые пуки тончайших проводников, не давая приборам опомниться и поднять тревогу. Наконец остались только лёгкие фиксирующие ремни.
Она собралась с силами и рванулась, шатаясь от затуманенного сознания и страдальчески морщась от острой боли, но безжалостно срывая с себя мешавшие двигаться внешние фиксаторы и шины. Она рванулась, чтобы ползком, без помощи отказавшего подъемника попасть в глубокую пещеру и спасти горнорабочего, придавленного отломившейся фермой конвейера.
Она, сама полуживая, которой впору было надевать сплошной корсет и запрещать мало-мальски заметные движения, проползла полкилометра по ужасавшему невозмутимых и закалённых горняков шкуродёру — предельно узкому и извилистому земляному ходу, соединяющему полузасыпанные штольни и добралась таки до пострадавшего — одна и единственная врач из множества пытавшихся. Потом, после неё пытавшихся... Сразу же после её проползания нора обрушилась — между ней и спасателями встали полтысячи метров горной породы.
Едва прибывшие к шахте первыми горняки поняли, что она засыпана, люди буквально озверели: они голыми руками стали разгребать породу, непрерывно расчищая завал и сразу устанавливая внезапно нашедшиеся в изобилии на ближайшем складе упоры передвижной опалубки. Но они опоздали... Успела только Владилена. Только потом по многим малозаметным признакам и по рассказу пострадавшего спасатели восстановили картину происшедшего.
Она нашла горнорабочего, содрогаясь от волн адской боли и стараясь не терять сознание больше чем на несколько секунд. Она одна, без помощи домкратов извлекла его из-под тяжеленной фермы конвейера. Она, закусив губы чтобы не застонать в голос от пожирающей тело и сознание боли, стиснув в зубах загубник дыхательного аппарата, всячески скрывая от взгляда пострадавшего полную неподвижность своей левой ноги, раздробленной в трёх местах, оказала горняку всю необходимую помощь... Она не задумываясь отдала пациенту весь сухой паёк своего аварийного запаса и всю питьевую воду собственного спасательного комплекта. Сама не прикоснулась к еде и питью ни разу.
Горноспасатели добрались до неё только на третьи сутки. Их нашли рядом — потерявшего сознание, но живого и относительно здорового работягу и впавшую в кому Владилену. Под защитой немедленно надетого сплошного "панциря" её на руках, без всяких носилок — горняки объединились в стремлении лично спасти спасительницу их товарища — эвакуировали на поверхность и она провела несколько тяжелейших дней в изоляторе.
Тогда-то Михаил и узнал, что Владилена в опасности — она не вышла лично на связь с ним. Но во взгляде её заместителя было столько надежды на благополучный исход, что Михаил не стал "рвать с места в карьер". Он знал, что его жене немедленно помогут тысячи и десятки тысяч людей. Он знал это, он надеялся на это. И его надежды в определенной, но не в достаточной степени оправдались.
Кто только не пытался помочь ей... Были вызваны лучшие силы с проходившего мимо Денеба медицинского крейсера... Земля тоже предлагала помощь, но ещё после попадания под камнепад Владилена запретила беспокоить Землю, прекрасно понимая, что первым сюда примчится на своём командирском космотрассоре Михаил, за ним, спешно передав вахтовиков другому дежурившему в том районе резервному медкрейсеру, прибудет "Парацельс", а там очень скоро прилетит и весь положенный ей по званию и по положению конвой, обладающий опытнейшими медицинскими кадрами и лучшей аппаратурой. Этого она, зная что подобное столпотворение нанесет нешуточный вред делу спасения здоровья и жизни других людей, не хотела и допустить не могла, потому запретила настрого прежде чем забыться под мощными обезболивающими. Её пытались спасти всеми имеющимися в наличии средствами. Тщетно. Она так и не вышла из глубокой комы и не пришла в сознание. И вот полчаса назад она ушла окончательно.
