Нагнал я их уже на пятом этаже. Ходок наступал Райли на пятки. Казалось, что она выбилась из сил, но это опять была всего лишь отвлекающая тактика. Охотница уводила монстра подальше от меня, как в своё время уводила Хромого. Она спотыкалась, падала, делала вид, что не знает куда дальше бежать, но строго держала одну неизменную дистанцию. Ходок же шёл за ней тупо, покачиваясь и громыхая перилами, как разъярённый пьяный мужик. Он грозно помахивал своим молотком, лупя по стенам, и обсыпая себя побелкой. Хорошо, что я вовремя понял замысел Райли, и притормозил, не приближаясь к нему слишком близко, чтобы нас разделял как минимум один лестничный пролёт. Вот, уже шестой этаж, а изгнанница лезет всё выше. Как же она будет выкручиваться? На всякий случай, я уже был готов поднажать, чтобы атаковать ходока с тыла. И уже почти сорвался, когда Райли упала на лестницу, едва увернулась от молотка, после чего, на четвереньках поползла выше. Распалённый ходок, предвкушая скорую победу, настиг её на площадке между седьмым и восьмым этажами. Громко протопав оставшуюся часть лестницы, он остановился над девушкой и замахнулся молотком. Райли обречённо прикрыла голову руками, и сжалась на бетонном полу. На неё тут же просыпался дождь из стекла. Голова ходока раскололась, как огромный кокосовый орех. Кровь и мозги яркой жидкой дугой выплеснулись на стену позади него. Уронив молоток, чудовище повалилось назад, и кубарем скатилось с лестницы, остановившись на площадке седьмого этажа, прямо возле моих ног. Под основанием верхнего лестничного марша, с которого падала кровавая капель, немного поблуждал синий лазерный лучик, и тут же исчез. Теперь всё стало ясно. Пригибаясь, Райли спустилась ко мне, елозя согнутыми ногами по скользким ступеням.
-Пошли, -схватила она меня за руку. -Скорее отсюда.
Словно дети, ради шалости позвонившие в чужую квартиру, мы побежали вниз, со страхом вглядываясь в каждый очередной коридор — не выскакивает ли оттуда кто-нибудь. Но вместо ходоков, навстречу нам выскочил Гудвин.
-Ну наконец-то, -облегчённо произнёс он.
-Я уж думал, что вы с Флинтом нас бросили, -признался ему я.
-Мы хотели, -совершенно спокойно ответил изгнанник. -Но передумали.
Вместе мы спустились на первый этаж, где над телом ходока, всё ещё сипящим и подёргивающимся, стояли Тинка и Флинт.
-Всё, уходим, -махнула им Райли.
До конца коридора оставалось пройти порядочное расстояние.
-Почему мы не бежим? -спросил я.
-Нельзя, -ответила Тина. -Здесь ещё есть ходоки.
-Чего же они до сих пор не напали?
-Потому что подростки. Мы убили взрослых. Когда охотятся взрослые, подростки не вмешиваются. Пока они думают, что взрослые живы — будут сидеть на месте.
Мы прошли мимо пары автоматов газированной воды. И вдруг, над нашими головами что-то стукнуло. Так, что стаканы в автоматах зазвенели, а между потолочными панелями просыпалась пыль, прямо на голову Флинту. Затем, наверху послышался протяжный голос: "Х-ы-ы-ы!" И опять удар по потолку.
-Вот теперь надо бежать, -сообщила Тинка.
Команда понеслась к спасительному окну, а наверху, на разных этажах начинали бушевать всё новые и новые монстры. Они рычали и топали по коридорам в сторону лестницы, гремели дверями и опрокидывали какие-то предметы. Их было не меньше трёх, а может, даже и больше. Когда мы достигли конца коридора, Гудвин ухватил высокую металлическую урну и несколько раз ударил ею в окно, выламывая раму с остатками стекла. Перемахнув через подоконник, мы поочерёдно выпрыгнули на улицу, приземлившись прямо на капот припаркованной там машины, а потом, побежали через дорогу — к короткому переулку, выходящему на Тропу блудных детей. Почти вырвались. Осталось пройти всего несколько метров, и мы на "островке безопасности".
-Тинка, не тормози! -ухватила остановившуюся было девочку Райли.
-Подожди, -она не то чтобы упиралась, но трусила за ней в сторону переулка с явной неохотой. -Тут совсем плохо. Посмотри на землю. Посмотри, какая она рыхлая.
-Нет времени, Тина, шевелись!
-Мы в западне. Впереди засада.
-Проскочим! -гудел Гудвин. -Не останавливайтесь!
Обогнув мусорные баки, мы наконец-то забежали в переулок. Асфальт здесь действительно был рыхлым и пористым. Его как будто что-то раздробило. Кое-где, вразброс, валялись кости животных. В общем, тут и без тинкиного чутья стоило бы хорошенько обеспокоиться. Но нам уже было не до осмотрительности. Из только что покинутого здания доносился грохот и рёв ходоков, готовых в любой момент выскочить наружу, и броситься за нами следом. А до спасительной тропы осталось всего ничего. Рукой подать. Вот мы и мчались через переулок сломя головы, надеясь только на удачу. Комочки дроблёного асфальта хрупали под нашими подошвами. Чем ближе мы были к выходу — тем уже казался проход между домами. Дверь чёрного хода в правом здании со скрипом открылась, и бегущий впереди Гудвин затормозил так, что оставил позади себя две борозды. В него с разбега ударился Флинт. Я, Райли и Тина остановились следом. Словно какая-то злая издевка, из двери высунулась уродливая вытянутая морда со жвалами, которые при соприкосновении создавали щёлкающий электрический разряд. Очень крупный мушенбрук, спустившись со ступенек, преградил нам дорогу. За ним вышел второй, чуть помельче. Засада была выбрана идеально. На таком узком участке у этих электрических тварей было явное преимущество, в отличие от нас, нагруженных рюкзаками, и толпящихся в тесноте. Мушенбруки никуда не торопились, понимая своё превосходство, но так же оценивая и наше количество. Они шли параллельно друг другу, осторожно передвигая лапами, почти не шурша зыбким асфальтом. А из чёрного хода высунулась ещё одна морда. Господи, их уже трое!
Команда ощетинилась ножами. Гудвин и Флинт стояли плечом к плечу. По ширине, это было предельное расстояние, при котором можно было сделать замах рукой, не зацепив стену, или соседа. Окончательно лишая нас остатков надежды, сзади послышалось: "Хры-ы-ы-ы!" Я и Райли обернулись. К проходу, грозно топая косолапыми ногами, приближался ходок. Вот теперь мы действительно в полной заднице. Остаётся только лезть на отвесную стену, чтобы выбраться из этого капкана. Пройдя ещё немного вперёд, мушенбруки остановились, яростно застучав своими "электродами", и рассыпая искры. Они тоже заметили ходока. Но отступать не торопились. Ходок же, подобно ходячему шкафу, продолжал идти вперёд. Ещё полминуты, и он доберётся до нас.
-Слушайте меня, -как можно спокойнее произнёс Гудвин. -Мы с Флинтом — берём мушенбруков. Райли, Тина и Писатель — атакуют ходока.
-Это же верная смерть, -прошептал Флинт.
-Согласен. Но лучше погибнуть в бою, чем добровольно отдать себя на растерзание. Таков наш путь. Путь изгнанников. Будьте крепки, и удачной охоты, друзья мои.
-Мы готовы, Гудвин, -ответила Райли. -Нападать будем одновременно. Скажи, когда начинать.
Внутри у меня всё обледенело от ужаса. Шансов на победу практически ноль. Пауза в одну-две секунды, пока все ждали отмашку Гудвина, была такой страшной, что мне реально хотелось лезть на стену. Но вместо Гудвина голос подала Тина: "Постойте. Вы слышите?"
Она присела на одно колено, и запустила пальцы в асфальтовое крошево. Никто пока ничего не слышал, за исключением мушенбруков. Тот, что побольше, неожиданно для нас, издал звук, очень похожий на собачий скулёж, и, поочерёдно поджимая лапы, как кот, наступивший в лужу, стал сдавать назад. Его собрат бросил на него взгляд, как будто бы обвиняя в малодушии, и ещё раз щёлкнул наэлектризованными жвалами. В ответ на это, крупная особь, отпрыгнула ещё дальше, развернулась и опрометью бросилась к двери. На входе всё ещё стоял третий мушенбрук. Подбежав к нему, крупный яростно рявкнул, и тот, поджав хвост скрылся в помещении. За ним следом исчез и здоровяк. До ходока осталось всего метров пять. Райли присела, как сжатая пружина, готовясь в любой момент броситься в атаку.
-Чёрт меня дери, -Гудвин убрал нож. -Да это же...
Земля зашуршала и зашевелилась, словно там завозились миллионы червячков. Упрямый мушенбрук взвизгнул, и поджал уколотую лапу. Вместе с этим, я почувствовал, что подошвы моих ботинок что-то настойчиво ковыряет.
-Вперёд! -завопил Гудвин.
-Но мушенбрук? -замешкался Флинт.
-Хрен с ним! Вперёд!
И мы тут же побежали. Как по острым гвоздям. Испугавшись то ли нашего налёта, то ли опасности, лезущей из-под земли, мушенбрук встал на дыбы, развернулся всем корпусом и тоже дал дёру. Повсюду, из шевелящегося асфальта поднимались острые, суставчатые колья. Перед нами был ещё один представитель местной извращённой флоры — пиковый бамбук. Его стволы, превышающие по крепости титан, способны складываться, подобно антенне, сегмент в сегмент, уходя таким образом под землю, где это растение проводит большую часть своей жизни. Когда же на поверхности появляется кто-то живой, ствол пикового бамбука начинает раскладываться, с огромной быстротой вытягивая свои острейшие телескопические "копья" на высоту десяти-пятнадцати метров. Между раздвинувшимися суставами топорщатся меленькие, бесцветные листочки, которыми бамбук жадно впитывает соки своей жертвы. Сами же стволы имеют тёмно-зелёный цвет.
Петляя среди этих неравномерно растущих кольев, за секунду вытягивающихся на десяток сантиметров, мы побежали к спасительному выходу. Мушенбрук скакал впереди. Он хотел было запрыгнуть в помещение, из которого вылез, но вокруг двери уже торчал частокол метровых бамбуковых пик. Пришлось ему бежать дальше, до конца переулка. Постоянно получая болезненные уколы и царапины, мы, извиваясь, спешили за ним. Кое-где, бамбук уже доходил нам до пояса, и продолжал тянуться выше. Низкий мушенбрук, лавируя в щетине поднимающихся игл, решил перепрыгнуть преграду, но потерпел неудачу, насадившись на них брюхом. Соскочить он уже не мог, и лишь выл, дёргая лапами, поднимаемый на копья всё выше и выше. Царапаясь об острия и разрывая одежду, мы пробежали мимо него. Пару раз бамбук крепко вошёл мне в икру и под коленку. Боль была адская, и мне пришлось собрать остатки своего самообладания, чтобы продолжить борьбу. Позади нас послышался протяжный рёв ходока, остановленного бамбуком. Было слышно, как страшно дёргаются смертоносные стебли, входя всё глубже в его массивное тело. Вот, уже выход! Последние смертельные пики! Гудвин делает прыжок, и проваливается в какую-то яму. Следом за ним, грязно ругаясь, улетает Флинт. Тинка, отталкиваясь от огромных стеблей исцарапанными руками, ныряет следом за ними. Я проскакиваю прямо по её следам. Ногу поставить уже некуда — везде торчат шипы. Рывок, и я на свободе! Завис между небом и землёй. Прямо за переулком, улица обрывалась огромной глубокой ямой, оставленной бушевавшим здесь эндлкроном. Вниз уходит песчаная насыпь, упирающаяся на дне провала в бетонные внутренности развороченного коллектора. По этой насыпи уже катятся мои спутники. Я хочу прыгнуть следом, но меня что-то держит. Одно из крайних бамбуковых копий подцепило мой рюкзак, и, проткнув его, тащит меня всё выше и выше. Я не могу освободиться, словно щенок, удерживаемый за шкирку. Паника волной ударяет под дых. Я дёргаюсь и кружусь, как сумасшедший, надеясь выскочить из лямок, в панике совершенно забыв, что они отстёгиваются. Мельком замечаю, что позади, из-за частокола поднимающегося бамбука уже не видно конца переулка. Мушенбрука разорвало в мелкие клочья, нанизав мясо и внутренности на отдельные стебли, словно куски шашлыка. А чуть дальше, скрываясь за всё новыми и новыми суставчатыми стволами, медленно поднимается уже мёртвое тело ходока, пронзённое насквозь десятком плотоядных пик. Кто-то хватает меня за ноги, и с силой тащит вниз. Слышен тугой треск ткани, сопровождающийся болью плечевых суставов, и я, освобождённый, лечу вниз, на мягкий песчаный откос. Рядом кувыркается израненная Райли. Ей опять удалось меня спасти.
* * *
*
На дне глубокого разлома, мы организовали небольшой привал, чтобы перевести дух. Яма тянулась почти вдоль всей улицы, напоминая огромную язву на теле города. Казалось, что её специально вырыли экскаваторами. Чуть подальше от нас, под откосом, валялось несколько свалившихся сверху машин, полузасыпанных песком, и половина стены здания, в котором прятались мушенбруки. С этого ракурса, постройка напоминала исполинский кукольный домик в разрезе, словно кто-то специально снял часть задней стенки — настолько ровно она отошла от фундамента.
Флинт, сняв рюкзак, блаженно лежал на песке. Тина, не теряя времени даром, шастала вокруг раскуроченных стен подземных коммуникаций, и что-то искала. Райли делала мне перевязку. В отличие от изгнанников, я не умел останавливать кровотечение и заживлять раны одним лишь усилием воли. Мой рюкзак был сильно порван. Из него ничего не высыпалось лишь потому, что с краю я положил запасную одежду, которая заткнула образовавшуюся дыру, и теперь выпирала из неё ярким пупом.
-Чёртов бамбук едва нас не угробил, -расслабленно проворчал Флинт.
-Но вместо этого, он нас спас, -парировал Гудвин, нависая над нами и отбрасывая длинную тень.
-Нас спасло чудо, а не бамбук. За каким хреном ты нас потащил в этот переулок, а? Ты ведь знал о бамбуке, верно?
-Не знал.
-А я знала, -ответила Райли.
-Я тоже, -откуда-то издали пискнула Тина.
-И не предупредили? -оглянулся Флинт.
-Я пыталась предупредить, -вздохнула Тинка. -И о бамбуке, и о мушенбруках. Но вы меня совсем не слушали...
-А я подумала, что Гудвин в курсе, -начала Райли, но так и не закончила предложение.
-О чём я в курсе? -после выжидательной паузы, спросил Гудвин.
-Ну, что... -Райли отрезала бинт, которым перематывала мне ногу. -Что пиковый бамбук в эту пору уже готовится к "зимней спячке". Поэтому, плохо реагирует на движение. Мы бы легко прошли через переулок, если бы мушенбруки нас не подловили.
-А бамбук среагировал только на жирного ходока, -добавила проходившая мимо нас Тинка.
-Любопытно, -Гудвин почесал загривок. -Но я не был в курсе. Верно говорили "старые хозяева" — "Век живи — век учись. Дураком и помрёшь".
-Я надеюсь, нам больше не придётся продираться через эту, хм-м, растительность? -сквозь зубы процедил я, вытирая сукровицу вокруг одной из царапин.
-Не переживай, -ответила Райли. -Рощи пикового бамбука встречаются только на окраинах Тропы блудных детей. Они защищают её. Чтобы никто лишний не вторгался сюда извне.
-Как мы, например?
-Ну, мы же не предполагали, что придётся вот так петлять обходными путями.
-Хочется верить, что самое сложное позади, -я смахнул песок со лба. -И кстати, Райли... Спасибо тебе. Я уже сбился со счёту, определяя сумму долга за мои бесконечные спасения.
Она улыбнулась и взъерошила мои волосы.
-Это моя работа, милый.
-Хоть убейте меня, но с тропы я больше не сойду, -заявил Флинт. -Хватит с меня приключений.
-До Апологетики осталось идти совсем немного, -ответил Гудвин, присаживаясь на угол коллекторной плиты, и запихивая в рот зубочистку. -Осталось пройти владения сорокового, и мы на месте. Только бы суларитов не встретить. Эти крысы любят здесь ошиваться. А Писатель для них — лакомая добыча. Латуриэль посулил огромную награду за поимку живого человека...
