— Не знаю, — сказал Ванька. — Я не пробовал... А ты чего, Стёпыч, ты к нему, что ли, войти хочешь? Ни фига себе заявочки. Я тебе сразу говорю, я туда не ходок. Охота была с привидением встречаться!
— Не боись, ничего он тебе не сделает. У него же меча больше нет.
— Как же нет! Вон какой здоровенный на поясе висит.
— Он у него сломан, — Стёпка толкнул дверь, и та нехотя отворилась. — Пошли.
Призрачный рыцарь недовольно оглянулся на скрип приржавевших петель и содрогнулся, узнав своего обидчика. Он, видимо, меньше всего на свете ожидал увидеть его сейчас здесь, перед собой. Он схватился по привычке за рукоять меча, но вовремя вспомнил о сломанном клинке и замер, сверля Степана ненавидящим взглядом вновь яростно вспыхнувших глаз.
— Приветствую вас, милорд Шервельд, — звонко сказал Стёпка, изобразив учтивый поклон. — Как видите, наши пути вновь пересеклись. Как поживаете? Или правильнее спросить: как помираете? Вы же, вроде бы, уже давно не живой.
Ванька, обмирая от страха, во все глаза смотрел на стоящее посреди комнаты привидение. Оно было так близко, что при желании до него можно было дотронуться. Трогать привидение Ванька, конечно, не хотел. Он чувствовал себя неуверенно и готов был в любую минуту броситься наутёк.
— Мерзкий демон, — прошипел рыцарь, не делая даже попытки приблизится. — Будь ты проклят во веки веков! Пусть душа твоя никогда не обретёт успокоения! Почему ты преследуешь меня? Тебе мало того, что ты сломал мой меч?
— По-моему, меч сломали вы сами. Не надо было рубить меня, милорд.
Ванька за Стёпкиной спиной буквально онемел. Облом из обломов! Сюрприза не получилось, Стёпыч с привидением, оказывается, старые знакомые. Даже на мечах рубились. Ну и дела!
— Что я должен сделать, чтобы ты оставил меня в покое? — с театральной тоской возгласил призрак. — Что я должен для этого сделать?
Стёпка обрадовался, Шервельд сам невольно подсказал ему, с чего начинать.
— Если вы ответите мне на один вопрос, я больше никогда вас не побеспокою. Клянусь своей демонской кровью!
— Я согласен, — призрак замер в ожидании. — Спрашивай.
— Оркимаг С'Турр хотел, чтобы вы нашли ему какую-то рукопись, в которой что-то говорится о склодомасе. Помните, вы её ещё не сумели отыскать. Что это за рукопись и кто её написал?
Шервельд замер в тяжком молчании, раздумывал, наверное, своими призрачными мозгами, имеет ли он право разглашать чужие секреты. Из темноты помещения вдруг выступили ещё два рыцаря, они встали за спиной своего предводителя, свирепо испепеляя Стёпку взглядами. Ванька втянул воздух сквозь сжатые зубы и осторожно попятился к открытой двери.
Шервельд оглянулся на своих спутников, помолчал ещё с минуту, затем нехотя выговорил:
— Поскольку платы мы за ту рукопись всё одно не получили, я отвечу тебе, демон. Милорд С'Турр хотел, чтобы мы отыскали для него письмо Завражского колдуна Благояра, написанное им два века и семь лет назад тогдашнему отцу-заклинателю. Очень милорд С'Турр хотел это письмо прочесть. Но мы его не смогли отыскать. Я ответил на твой вопрос. Ты доволен, демон?
— Доволен, — сказал Стёпка, хотя, если честно, он почти ничего нового не узнал. Только имя заколдовавшего Миряну колдуна. Благояр. Не слишком много блага принёс этот колдун в Таёжный улус. Вот и верь после этого именам.
Стараясь быть вежливым до конца, он изобразил лёгкий поклон:
— Спасибо вам. Уверен, что наши пути больше не пересекутся. Прощайте.
И вытолкал ошарашенного Ваньку за дверь.
* * *
— Не пойду я туда, — упёрся Ванька. — Чего я там не видал? Чародеев этих, что ли? Да они мне за эти две недели уже знаешь как надоели! То не делай, туда не ходи, сюда не лезь... Ты иди, если тебе надо, а я... А я лучше к дядьке Жварде в подвал схожу. Съем чего-нибудь вкусненького. А то у этих чародеев один виноград и брусничная вода. А нам, демонам, чтобы силу не потерять, мясо есть надо.
— Ну ты, Ванес, и обжора. Только о своём желудке и думаешь.
— И ничего не обжора, — обиделся Ванька. — Просто там всё очень вкусное. Я всегда там обедаю... Ну и ужинаю тоже. Это такая вроде столовка для тех, кто в замке служит, для вурдалаков, для слуг.
— А чем расплачиваешься?
— Ничем. Там маленьким вообще бесплатно дают. Детям там, племянникам разным...
— А ты у нас, выходит, маленький? — хихикнул Стёпка.
— Да по мне пусть и маленький. Лишь бы кормили.
— Ну ладно, иди. Только ты меня там дождись. Я недолго, — Стёпка выразительно похлопал по груди. — Между прочим, понял теперь, почему одежда у нас такая?.. Вот тебе и Жабий колодец.
— А ты и обрадовался, да? Всё равно мы туда спустимся. Я не я буду, честное слово.
Нужный этаж и апартаменты отца-заклинателя Степан отыскал довольно легко — спасибо Ванесу, подсказал короткий путь, — однако попасть к главе Летописного замка с налёту не удалось.
— Отец Диофан занят. Приходи, отрок, позже. Дня через два. А то и через три, — твёрдо заявил ему стоящий перед входом незнакомый молодой чародей с редкой рыжеватой бородкой.
— Мне очень надо, — сказал Стёпка. — У меня важное сообщение.
— Мне строго-настрого велено никого не пускать.
— Э-эх!.. А к чародею Серафиану как попасть?
— Почтенный Серафиан вернётся только после шестизвона.
Стёпка прикинул: это где-то примерно девять часов вечера. Целый день ждать. Он закусил губу. Он понимал, что замковому начальству сейчас не до него, и уже готов был смириться с неудачей, когда дверь вдруг открылась и вышел маг-секретарь.
— Что у тебя? — спросил он равнодушно. — Просить о чём-то хочешь?
— Мне нужно срочно поговорить с отцом-заклинателем об одном очень важном деле. Это связано с поисками... э-э-э... сами знаете, какого предмета.
С Феридория сразу слетело всё его равнодушие, он остро глянул на Степана, сказал не терпящим возражений голосом:
— Следуй за мной.
Он завёл Степана в соседнюю комнату, сплошь заставленную шкафами, и, не предлагая сесть, навис над ним, буравя пронзительным взглядом серых глаз:
— Что у тебя случилось? Излагай быстро, времени у меня мало.
— Всего один вопрос, — заторопился Стёпка. — Мне нужно узнать, куда делось письмо, которое двести семь лет назад завражский чародей Благояр написал тогдашнему отцу-заклинателю.
Феридорий некоторое время невидяще смотрел на Стёпку, затем сказал:
— Знать не знаю ни о каком Благояре. А насчёт письма... Только одному отцу-заклинателю каждый день приходит более десятка писем. Неужто ты полагаешь, что кто-то может помнить о письме, полученном двести лет назад? — он вдруг споткнулся, словно вспомнил что-то, затем снял с полки толстенную книгу. — Двести семь лет, говоришь. Ну-ка, посмотрим. Отцом-заклинателем тогда был некий Верганий. Пятнадцать лет он достойно руководил Советом Летописного замка, но однажды не вернулся из поездки в тайгу. Его долго искали все маги, но Верганий исчез бесследно, как в воду канул. Тайну его исчезновения долго ещё пытались разгадать самые сильные чародеи. Припоминаю теперь эту историю, припоминаю... После него отцом-заклинателем был избран Тармионий... Вот так, — Феридорий закрыл книгу. — Кто вам рассказал про это письмо, если не секрет? Впрочем, даже если и секрет.
— Когда мы со Смаклой уходили из замка... тогда, две недели назад... в подвале мы встретили призрачного рыцаря. Шервельдом его зовут. Он такой — однорогий...
— Знаю его, — нетерпеливо перебил его Феридорий. — Совершенно никчёмная личность, но назойливая до нестерпимости. Которую сотню лет избавиться от него не можем.
— Так вот, — продолжил Стёпка. — Один оркимаг нанял его для того, чтобы отыскать в подвалах замка это самое письмо. Но Шервельд письмо не нашёл.
— И с чего ты взял, что это письмо поможет тебе найти склодомас?
— А тот оркимаг как раз и говорил что-то про склодомас, что двести лет никому дела не было, неужели вспомнили, и что он обязательно письмо найдёт, потому что оно точно в Летописном замке.
— Он это вслух говорил, а ты всё это слышал и запоминал, — с нескрываемой насмешкой сказал Феридорий.
— А я в это время лежал связанный с кляпом во рту, — сказал Стёпка, с трудом удержавшись от встречной насмешки. — Этот оркимаг собирался моей кровью напоить нетопыря, чтобы тот доставил его сообщение какому-то магистру. Только у них ничего не получилось, потому что нетопырь не захотел пить мою кровь и напал на хозяина.
— Понятно, — сказал Феридорий, — Значит, ты на верном пути. Продолжай поиски. Только умоляю, ничего сам не предпринимай. Подожди немного, вот разберёмся с делами и поможем тебе.
Но особой заинтересованности в его голосе Степан не услышал. Видимо, у замковых чародеев своих забот было выше крыши. Ну и ладно! Без вас обойдёмся! Демоны мы или кто?
* * *
Подвал Жварды оказался просторным темноватым помещением, наполненным ароматными запахами готовящейся еды, черемши и яблочного вина. Стёпке сразу припомнилась Зашурыгина корчма в Проторе, Вякса, Збугнята, Щепля... Вот бы ещё раз их всех повидать!
В подвале было шумно и людно. Вдоль стен стояли широкие столы, за ними сидели свободные от службы вурдалаки, гоблины, сновали служанки с кувшинами и тарелками... Ваньку в этом столпотворении отыскать было сложно. Далеко не сразу он обнаружился в укромном углу, в компании двух упитанных гоблинов, где занимался тем, что укреплял ослабленные демонские силы брусничными пирожками, запивая их горячей медовой заварухой из огромной глиняной кружки, и что-то увлечённо при этом рассказывая. Гоблины внимали ему, раскрыв рты. Стёпка подивился про себя. Ванька на удивление легко вписался в замковую жизнь, обзавёлся знакомыми и, судя по его цветущему виду, чувствовал себя в магическом мире прекрасно. Ему, наверное, для полного счастья только огромной груды золота не хватало.
Глядя на аппетитно жующего друга, удержаться было невозможно, и Стёпка с удовольствием присел на свободную лавку. Гоблины сразу куда-то убежали, видимо, застеснявшись незнакомого демона. Ванька с трудом допил заваруху, вытер со лба честно заработанный пот:
— Поговорил со своими чародеями?
— К отцу-заклинателю не пустили, я с Феридорием поговорил. Ничего они не знают.
— А я так и думал, — Ванька с сожалением отставил кружку. — В колодец надо лезть. Пока всем не до нас, спустимся и заберём золото.
— Если оно там лежит.
— Да куда бы оно делось? — ничто не могло поколебать Ванькину уверенность. — Оно точно там, зуб даю.
Скорее почувствовав, чем увидев, что к их столу подошёл и остановился кто-то посторонний, Стёпка повернул голову. Рядом с ним стояла молоденькая служанка, чем-то похожая на старшую сестру Смаклы. Такая же смуглая, щекастая и смешливая.
— Энто тебя Стеславом кличут? — спросила она, во все глаза разглядывая Стёпку.
— Нет, — тут же замотал головой Степан, почувствовав опасность. — Меня зовут Ванесием, а Стеслав — вот он, — и он показал на Ваньку.
Тот удивлённо вытаращил глаза и поперхнулся последним куском.
Служанка засмеялась и хитро сверкнула жгучими глазками:
— Энтого конопатого я тут кажный день по три раза вижу. А ты — Стеслав, верно?
— Нет, — ещё сильнее замотал головой Стёпка. — Я соседский Щепля, я сюда из тайги приехал кожами торговать.
Служанка хихикнула, наклонилась и вдруг звонко чмокнула его в щёку.
— Спасибо тебе, Стеславчик, за Миряну, — щекотно прошептала она ему в ухо. И убежала, довольная, к двум стоящим в стороне девицам. Те весело посматривали на Стёпку, страшно завидовали отчаянной подружке и, кажется, тоже собирались повторить её подвиг. Вот только с духом бы собраться...
— Ну ни себе фига! — едва выговорил потрясённый до глубины души Ванька. — Это что такое было? Это за что она тебя поцеловала? Меня почему-то никто целовать не торопится.
— Ну и радуйся, — Стёпка искренне позавидовал Ваньке, которому и вправду не нужно было опасаться чрезмерно назойливых поклонниц. — Уходить надо отсюда. Пошли скорее, а не то они сейчас всей толпой на меня накинутся. До смерти зацелуют, и придётся тебе одному в колодец лезть.
— Это что — магия такая да, чтобы девчонки за тобой бегали? Или как?
— Это судьба такая несчастливая, — сказал Стёпка, вытирая поцелованную щеку. — Я думал, хоть в замке меня в покое оставят, а они и здесь всё разузнали. Наверное, им по отвечай-зеркалу кто-то насплетничал.
— А-а-а... — догадался Ванька. — Ну и что ты такого натворил там, в тайге?
— Я тебе потом расскажу...
— Стеслав! — громыхнул на весь подвал знакомый голос. — Стеслав, иди до нас!
Стёпка с радостью увидел огромную фигуру Перечуя Сушиболото. Сияющий тролль с большими кружками в обеих руках возвышался над шумным застольем.
— Вот не думал, что опять свидимся, — сказал он, и его раскатистый голос легко перекрыл несмолкающий ни на минуту гвалт и гам. — Айда к нашему столу. Погутарим.
В компании шумных незнакомых троллей обнаружился, конечно же, и его брат. Догайда, распаренный, в расстёгнутой косоворотке, оглянулся, увидел Степана, тоже призывно замахал могучими руками. Стёпку приветливо охлопали, слегка помяли, представили друзьям, он в ответ представил стушевавшегося Ваньку, все уселись, выпили кто пива, кто заварухи. Ванька с готовностью ухватил с подноса немаленький кусок жареного мяса.
— Исполнил свои дела? — спросил Перечуй, наливая в кружку пиво из большого жбана.
— Ещё не все, — сказал Стёпка. — Ещё кое-что осталось. А вы как здесь? А дядька Сушиболото где?
— Да где ж ему быть — тоже здеся. Мы ведь это... Понимаешь, какое дело, — Перечуй наклонился, прогудел негромко. — Таёжное ополчение за Лишаихой лагерем встало. Те, кто не хочет вместе с воеводами под Весь и Оркланд идти. Все наши там... Народу много собралося. Тайгари, гоблины, вурдалаки... Тролли, само собой. А ты, вот что, Стеслав. Приходит-кось ты к нам в гости. Хошь нынче вечером, хошь завтра. Там и батя наш, и другие тоже... Пристегнивесло, правда, пока в Проторе остался, но тоже вскорости подъехать должен... Все рады будут тебя повидать. И дружка своего приводи. У нас там весело, не так как в замке. Чужих нет, народ весь свой... Приходи. Спросишь, где тролли стоят, всякий укажет.
— Мы придём, — сказал Стёпка. — А как же. Может быть, сегодня вечером и придём.
* * *
Встречные дородные вурдалачки важно раскланялись со Стёпкой, на Ваньку даже не взглянули. Впрочем, того это ничуть не расстроило. Он чуть ли не подпрыгивал от нетерпения:
— А кто такой этот Звезданивеслом? Ух, какие они здоровые! А давай прямо после колодца к ним пойдём.
И Стёпка хотел уже согласится, но тут им навстречу попались Смакла с Глуксой. Будущего великого мага уже отмыли, причесали, привели в более-менее божеский вид. Лицо у Глуксы было слегка обалделое, он ещё никак не мог привыкнуть к таким крутым переменам в жизни. Держался скованно и жался к стенам. Почти так же, как это делал сам Степан в то памятное первое утро.
— Орклы к замку подошли, — сообщил Смакла, искоса глянув на Ваньку. — Те самые. Мы зараз со стены смотрели. Они лагерем встали недалеко от Предмостья. Говорят, что вот-вот в замок припрутся.