Когда раскинет сети тьма...

— Будет готово через четверть часа.

Собрав со стола чайные принадлежности, Сиона открыла дверь, но задержалась, а потом и вовсе обернулась.

— Смею ли я дать вам совет, ваша милость?

Адан растерялся. От толковых советов он никогда не отказывался. Даже если советовала женщина. Даже если это эльфийка.

— Да, конечно. О чем речь?

— Я бы на вашем месте поговорила с Мирселис по поводу этой шкатулки.

Сказать, что Сиона удивила Гримара, значит, не сказать ничего.

— Мирселис — это, если я не ошибаюсь, эльфийская колдунья?

— Это чистое предубеждение, ваша милость. Колдуньей ее считают местные жители, большей частью те, кто ее ни разу не видел. Неужели вы думаете, что Коллегия Надзора и ее преданный... хм... слуга Сегри ли'Грасси допустили бы беззаботное существование настоящей колдуньи в имперском городе? Не стоит верить досужим слухам и сплетням! Мирселис — Ведающая и не более того. Ее видения не имеют ничего общего с магией в общепринятом смысле этого слова, а базируются в первую очередь на знаниях и жизненном опыте.

— Охотно вам верю. Но почему именно Мирселис?

— Потому что она Ведающая. Я думаю, ей будет, о чем рассказать вашей милости по поводу этой шкатулки.

— Из ваших слов выходит так, что и вам кое-что известно об этом предмете,— прищурился Адан.

— Будет лучше, если вы все же встретитесь с Мирселис,— ушла от ответа Сиона.

— Да я, в общем-то, не против. Где и когда?

— Вот уже много лет она не покидает своего дома и ведет исключительно ночной образ жизни. Думаю, она не откажется от беседы с человеком, в руки которого попала шкатулка Миолина.

— Кто такой Миолин?

— Уверена, Мирселис расскажет вам об этом лучше меня,— и тут же добавила: — Я сегодня же договорюсь с ней о вашей встрече и вечером сообщу вам ее решение.

— Я правильно вас понял: идти на эту встречу придется ночью?— поежился Адан.

— Увы. Но если вы испытываете от этого... хм... определенный дискомфорт, то я готова проводить вас до дома Мирселис. Впрочем, мне это придется сделать в любом случае, так как вы все еще плохо знаете наш город, тем более, Грязный квартал.

— Она живет в Грязном квартале?— удивился Адан.

— Мы все там живем,— вздохнула Сиона. Под "мы" она, явно, подразумевала представителей эльфийского меньшинства.

Взглянув на шкатулку, Адан согласно кивнул:

— Я с нетерпением жду встречи с Мирселис.

И это была чистая правда. Во-первых, его интересовала личность Мирселис, как таковая. В последние годы встретить настоящую эльфийскую колдунью — что бы там ни говорила Сиона — было непросто. Во-вторых, содержимое шкатулки. Достаточно было простого любопытства, чтобы попытаться ее открыть. Адан же считал, что в ней хранится нечто очень важное. Возможно, то, из-за чего убили Гарната. И это была уже третья причина для встречи с Мирселис: не исключено, что она могла пролить свет на обстоятельства этой загадочной смерти...

Несмотря на простоту рецептуры, все блюда до единого оказались выше всяких похвал. И трудно сказать, что именно придавало им особую пикантность — комбинация специй или кулинарный талант повара. Гримар даже начал подозревать, что в Сольте жило, по крайней мере, две колдуньи: одна из них была Ведающей, а другая Готовящей. Адан решил тщательнее присмотреться к кухарке. Что-то подсказывало ему, что неспроста она появилась в его доме. И дело тут не только в стремлении к стабильному заработку. Вряд ли можно было рассчитывать на ее откровенность, оставалось лишь надеяться на врожденную проницательность и случай.

Расиньоль так и не объявился, и Гримар принял решение после сытного обеда:

— Пойду, прогуляюсь по городу, а заодно поищу своего дворецкого. Иногда я без него, как без рук, но порой за ним самим нужен уход, как за маленьким ребенком.

Помимо поисков Расиньоля Адан собирался навестить еще пару жителей Сольта: он уже несколько дней в этом провинциальном городе, а дело, ради которого он сюда прибыл, так и не сдвинулось с мертвой точки. Напротив, с каждым днем оно лишь усложнялось.

Но сначала Расиньоль.

Рассеянность дворецкого не была секретом для Гримара. А еще он временами умудрялся влипнуть в неприятности на самом ровном месте. Поэтому у Адана были все основания для беспокойства...

К счастью, они не оправдались. Адан встретил дворецкого на пути от южных ворот к центру. Он возглавлял вереницу телег, везущих имущество нового обитателя Сольта, каковым теперь по праву можно было считать Адана Гримара. Выражение лица Расиньоля казалось невозмутимым, и лишь те, кто знал его не первый день, могли отметить хорошо скрываемое раздражение. Не удивительно, если тебя полдня продержали на таможне.

— Куда же вы запропастились, Расиньоль? Я уже начал волноваться и решил отправиться на ваши поиски.

— Вы очень добры, ваша милость. Приятно осознавать, что вы обо мне беспокоились. Впрочем, все ваши волнения были напрасны. Городок, конечно, не самый благополучный и безопасный, но вряд ли со мной могло что-нибудь случиться среди бела дня.

— Почему же вы так задержались? Возникли какие-то проблемы?

— У меня нет. А вот у людей, сопровождавших обоз — да. На них напали грабители. Помните тех гоблинов, с которыми мы повстречались на подъезде к Сольту? Напрасно вы тогда отпустили их главаря. Прошло всего несколько дней, он сколотил новую банду и взялся за старое. К счастью, нанятым лично вами сопровождающим удалось отбиться от грабителей, а подоспевшая стража даже схватила их главаря... Да вот и он, кстати!

Из-за угла дома вывернул небольшой отряд крэлов, охранявших внешний периметр Сольта. Они вели с собой гоблина. Вернее, он шел сам, хромая и морщась при каждом шаге. Шедшие следом стражники, поторапливая, подталкивали его в спину пиками, что никак не добавляло любви к ним раненого. Получив очередной укол между лопаток, гоблин скалил клыки и бормотал что-то на своем непонятном языке. И вряд ли это были слова благодарности. Хромал он не просто так: в ноге у него торчал арбалетный болт, который так и не удосужились извлечь схватившие его стражники. Наверное, не посчитали нужным в свете не очень-то радужных перспектив преступника, за поимку которого была объявлена награда.

Когда Расиньоль остановился, чтобы поговорить с Гримаром, замерли и телеги. Это позволило конвоированному обогнать обоз, который ему так и не удалось ограбить. Поравнявшись с Аданом, гоблин на миг задержался, взглянув на Гримара. Вне всяких сомнений, он его узнал. И в его взгляде не было ни искорки тепла. Наверное, в своей неудаче он винил именно Адана, который знатно потрепал его в прошлый раз. Впрочем, напрасно: ведь последний и решающий удар в поединке ему нанес на удивление точный выстрел Расиньоля. Однако в сторону дворецкого гоблин даже не взглянул.

— Вот мы и встретились,— произнес Адан.— Ты все еще хочешь меня убить?

Коротышка сверкнул глазами, но ничего не сказал.

— Не трать на него слова, приятель,— подал голос один из стражников.— Он все равно ничего не понимает... Пошел!

Последнее, сопровождаемое очередным уколом пики, предназначалось плененному. Гоблин дернулся всем телом и вынужден был подчиниться. Когда он уходил, Адану показалось, что он услышал:

— Мы еще встретимся...

— Да-да...— пробормотал Гримар.

После чего подошел к людям, сопровождавшим обоз. Адан нанял их в столице по рекомендации одного из своих знакомых, гарантировавших, что на этих парней можно положиться. Так оно и вышло. Это была семья — отец и четверо сыновей, занимавшихся сопровождением грузов. За свою работу брали они немало, но, как оказалось, оно того стоило.

— Приветствую вас, Ранголь! Очень рад, что этому прохвосту и его банде не удалось вас ограбить. Еще больше меня радует тот факт, что ни вы сами, ни ваши дети при этом не пострадали... По крайней мере, серьезно.— Один из сыновей был ранен, еще двое получили в стычке несколько царапин.

— Я просто выполняю свою работу, ваша милость,— скромно пророкотал Ранголь.

— Хорошо выполняете! Расиньоль, когда будете расплачиваться с Ранголем, добавьте 10% премиальных и еще два империала на лекарства этим бесстрашным воинам.

— Вы очень добры, ваша милость,— с достоинством поклонился глава семьи.

— Это не доброта. Это справедливость...

Адан повернулся к Расиньолю.

— Судя по количеству груза, вы собираетесь задержаться в Сольте надолго,— не стал скрывать своих опасений дворецкий.

Багаж собирал сам Адан в отсутствие Расиньоля. Вроде бы взял лишь самое необходимое, но даже оно заняло три не самые маленькие телеги.

— Как получится, мой друг, как получится... Кстати, наймите грузчиков из местных. Не самому же вам таскать такую тяжесть?

— Я уже побеспокоился об этом, с вашего позволения. Пара крепких парней уже направилась на Замковую улицу. Правда, пришлось изрядно доплатить, так как они побаивались переступать порог особняка Гарната.

— Что ж, за репутацию — добрую ли, дурную — всегда приходится доплачивать... Как только вещи разгрузят, в первую очередь займитесь обустройством мастерской. Думаю, она мне очень скоро пригодится.

— А вы?

— Мне нужно кое с кем встретиться...

— Но...

— ...но к заходу солнца я обязательно вернусь. Обещаю.

Адан хотел многих повидать в этот день: одних по поводу смерти Оскера Гарната, других — в связи с обнаруженным в особняке подземельем и его загадками. Так как солнце уже преодолело полуденную отметку, было ясно, что со всеми встретиться не удастся, поэтому приходилось расставлять приоритеты. А так как городская библиотека находилась неподалеку, то и первый визит был очевиден.

Задержавшись у входа, Адан осмотрел вырезанный в камне символ над дверью и подумал о том, что тот обязательно должен стать еще одной темой разговора с Мораном Приасом.

В этот раз ему не пришлось долго искать библиотекаря — он сидел за столом, обложенный старинными фолиантами, и что-то писал в книге, похожей на амбарную.

— Добрый день, господин Приас! Прошу прощения, что отрываю вас от работы. Вот, проходил мимо и решил осведомиться, удалось ли вам что-нибудь узнать касательно моей просьбы?

Библиотекарь неохотно оторвался от занятия, как-то странно посмотрел на Гримара, как будто увидел его впервые, потом еще глубже задумался, наконец, спохватился:

— Да-да, конечно, кое-что...

Он принялся передвигать и перебирать книги, отчего некоторые из них начали падать на пол, и Адану пришлось их поднимать. Правда, вернуть на прежнее место не представлялось возможным, так как движение на столешнице было такое же интенсивное, как на Видомской площади в Ганатене в полдень. Поэтому к тому моменту, когда Приас, наконец, обнаружил искомое, Гримар собрал на руках приличную стопку всевозможной древней литературы. И лишь после того, как библиотекарь успокоился, опустил ее на край стола.

— Честно признаться, вы меня одновременно озадачили и заинтересовали. С момента вашего ухода я глаз не сомкнул, пытаясь вспомнить, где я уже видел те загадочные знаки, которые вы мне показали. Я перерыл полбиблиотеки и — не поверите — кое-что нашел. Узнаете?

Приас пододвинул Гримару раскрытую почти посередине книгу. Адан приготовился увидеть герб Ордолана, но библиотекарю удалось его удивить. Нет, это было другое изображение, причем, практически в его первозданном виде — именно такое, каким его высекли неизвестные мастера на одном из камней, окружавших таинственный колодец в подземелье. На рисунок, сделанный Гримаром, оно мало походило — увы, художником Адану ни быть! — может, поэтому библиотекарь не узнал его с первого взгляда и потратил столько времени на поиски.

— Вне всякого сомнения, это он и есть,— кивнул Адан.— И... что это?

— Эстани-тая — символ принадлежности к определенному эльфийскому роду. Если провести аналогию, хотя и не совсем верную, то эстани-тая — это герб, в данном конкретном случае герб рода Хива'аль, последний представитель которого ушел из жизни еще в эпоху Противостояния, предшествовавшую третьей Магической войне. То есть, это было очень давно, и сам эстани-тая можно считать архаичным, устаревшим.

Еще один герб. В общем-то, как Адан и предполагал. Правда, удивлял тот факт, что герб был эльфийским. И еще кое-что...

— В глаза бросается, пожалуй, единственное существенное различие: на моем рисунке в центре композиции пустота, а на вашем... что это, ветка?

— Нет. Это жезл, правда, изображенный крайне стилистически.

— Жезл?

— Формально, да, а по сути это так называемый Уз-Бар-Гаш...

— Простите?

Приас деловито поправил очки, встал из-за стола и, заложив руки за спину, начал прохаживаться по залу:

— Я не силен в геральдике, но с уверенностью могу вам сказать, что в древности люди... и не только — скажу даже, не столько они — были более практичны, нежели наши современники. Они ничего не делали просто так. Если в настоящее время герб — это порой абстрактный набор символов, который помогает отличить одного высокородного господина от другого и при этом поведать о его родословной, то в прошлом каждый такой знак имел более прикладное значение. И тем более Уз-Бар-Гаш. Вы спрашивали что это? Отвечаю: Уз-Бар-Гаш — это слово из языка аштенги, означающее "То, Что Наделяет Силой". Аштенги — это предки современных гоблинов. Согласно легендам, это именно они, вернее, их шаманы, принесли в наш мир магию. Думаю, вам известно, что овладеть ею, как каким-нибудь обычным ремеслом, невозможно. С предрасположенностью к магии нужно родиться, и тут уж кому как повезет. Или не повезет — в свете борьбы последних лет с любыми проявлениями сверхъестественного. А Уз-Бар-Гаш — это своего рода усилитель, позволяющий преумножить имеющуюся у мага Силу, ну, и побочно обладающий собственными чудодейственными свойствами. Бытует мнение, будто эти предметы некогда принадлежали Избранным и впитали в себя частицу их могущества. Так это или нет, утверждать не берусь, это не моя тематика. Я вообще стараюсь держаться как можно дальше от того, чего не в силах понять и объяснить.

— Тем не менее, ваши познания делают вам честь,— отметил Адан. Впрочем, он и сам уже понял, о чем идет речь. То, что Приас называл незнакомым Гримару словом Уз-Бар-Гаш, в определенных кругах именовали иначе — иглис. И его предназначение можно было описать гораздо короче, не пускаясь в пространные разъяснения — Источник Силы.

— Книги,— библиотекарь повел рукой по залу.— Древние документы, мемуары, отчеты. По сути — скука жуткая, но порой даже отстраненные описания самых незначительных событий могут содержать полезную информацию. И тут архи важно, образно говоря, отделить зерна от шелухи и поместить их в соответствующие горшочки с точно такими же зернами. Без ложной скромности могу сказать, что мне это удается лучше, чем другим. Впрочем, меня интересует определенная тематика. Последние несколько лет я работаю над книгой, посвященной истории массаров. Вы даже не представляете, насколько она занимательна и поучительна! К сожалению, тема эта не особо приветствуется в академических кругах, поэтому информацию приходится собирать по крупицам...— Заметив, что Адан начал скучать, Приас решил вернуться к основной теме: — Так вот, Уз-Бар-Гаш... Очень редкая вещица даже во времена, весьма отдаленные. Как я уже сказал, изначально ими владели исключительно Избранные. Однако Сила, заключенная в них, развращала и побуждала к тирании. Жажда обладания этими реликвиями послужила причиной самых кровопролитных войн, многие из них были уничтожены. А те, что остались, перешли в коллективное владение. Одной из таких групп и стал эльфийский род Хива'аль, которому достался так называемый жезл Бессмертия. Именно он был изображен на эстани-тая этого рода.