— Потому что я убил все их ролики — достали гундеть про банкеты и желать приятного аппетита. Ресторан "Золотое небо", у них всё — синтрятина, но качество хорошее.
— Счёт мне скинь, я оплачу половину.
— Брось, угощаю.
— Нет, Борь, так не пойдёт, у тебя ж семья!
— Да ладно, сочтёмся! — Боря взял запотевшую бутылку и налил в рюмки водки.
— Ну, за встречу?
— За встречу!
Выпили, закусили, Валента разлил ещё. Лицо его оставалось мрачнее тучи.
— Да ладно, Борька, не пились! — подбодрил Денис друга. — Всё у тебя образуется. Вон какая у тебя семья славная: жена, дочка... тёща опять-таки! — Он улыбнулся. — Давай за них выпьем? За семью! — Он поднял рюмку.
— За семью! — эхом отозвался Валента, и лицо его немного просветлело.
— Да и вообще,— сочно хрумкнув огурцом, продолжил Денис, — хорошо уже то, что хотя бы полдетства ты всё же с родителями провёл, папу помнишь, а мама... ну, жива хотя бы! Я-то вот свою вообще не помню даже, а отец... Слушай, Валет, я тут такое раскопал!
— Я, кстати, тоже, — закивал Боря, — про Аркулова твоего... — и вдруг перебил сам себя: — А ты почему так хочешь его найти?
— Да тут такая история...
Денис рассказал ему про Сагониского паривчика и почему стал искать Аркулова.
— Помнишь, ты узнавал, в какую больницу его отвезли? — спросил Денис и Боря кивнул. — Я был там и всё выяснил, но самое главное: мне даже удалось скопировать медкарту Аркулова. И прикинь, что я там, в анамнезе, увидел!
— ППГ? — усмехнулся Валента.
— А ты откуда знаешь?
— Так... баг-задораг, а кто меня просил выяснить про Аркулова всё, что есть за кадром официальных сведений?
— А-а, ну да.
— У него ещё и группа крови та же, что у тебя! — добавил Боря.
— Да, это тоже в медкарте есть, прости, что заставил тебя лишнюю работу сделать. Не знал, что мне так с врачебным юнифоном подфартит.
— Брось, эти сведения найти было не слишком трудно, а вот со списком исследовательской группы на Дзетте, о-о-о! Тут да! Пришлось изрядно повозиться.
— Спасибо, Борька, я твой должник. Ещё по одной?
— Наливай.
— Я вот всё думаю, — сказал Денис, разливая водку. — А может, это всё-таки совпадение?
— Группа крови может, конечно, быть простым совпадением, — Боря взял рюмку, — но вот плохая переносимость гипердрайва... Твоё здоровье!
— За тебя!
Они чокнулись и выпили, после чего Валента продолжил:
— Ну, так да, ППГ. Я, знаешь, тоже про совпадение сразу подумал, прочесал сеть, почитал дискуссии в профгруппах насчёт твоей болезни. И убедился: болезнь эта очень редкая и точно наследственная. Исключительно наследственная, других вариантов не бывает.
— Значит, ты считаешь, что Аркулов... он... мой... — Денис сунул в рот чернослив и принялся яростно жевать.
— Подожди, я ещё не сказал тебе самого главного. Даже узнав, что болезнь наследственная, я подумал, что это ещё не доказательство, потому что ППГ могла быть у твоей матери, верно?
— Чёрт! — Денис перестал жевать. — Баг-задораг, Валет, а ведь я об этом не подумал! — Он бросил вилку и уставился на друга. — Нет, ну ты представляешь? Меня так поразило, что у нас с Аркуловым одна группа крови и ППГ, что про мать-то я и не подумал! Точно! Она умерла до изобретения гипердрайва, а значит, у неё могла быть ППГ, просто об этом тогда ещё не знали и никого на эту болезнь не проверяли. Вот чёрт, ну и хреновый же я следователь, чёрт меня раздери!
— Подожди, подожди! — Боря махнул рукой. — Болезнь-то очень редкая, ты не забыл? У всех подряд не встречается, так что вероятность, что она была у твоей матери, очень мала.
— Но...
— Дослушай! Вероятность мала, но есть, поэтому я стал искать всё про твою мать, в надежде по каким-то косвенным признакам определить наличие ППГ.
— Разве такие есть?
— Ну, сейчас много исследований проводится, в профгруппах разное пишут, и я подумал, вдруг что-нибудь найду? Долго морщил и мозги, и сеть, и, ты знаешь, нашёл!
— У матери были признаки?!
— Нет, этого я не нашёл, но зато обнаружил кое-что гораздо более серьёзное. Аркулов знал твою мать! И они были близки.
— Как? Но это же... — Денис шумно выдохнул. — Нихрена себе! Где ж ты это нарыл?
— Хорошо, что ты сидишь, а не стоишь, — отметил Валента, разливая водку. Денис напряжённо следил за процессом. — Короче. — Боря со стуком поставил бутылку на стол. — Я раскопал, что Аркулов опознавал Настасью Кулакову, когда её нашли убитой в парке без документов. В протоколе опознания указано, что он — её гражданский муж.
Денис молча взял свою рюмку и, выпив, откинулся на диван. Валента последовал его примеру. "А где же гроза? — неожиданно вспомнил Денис. — В прошлый раз всё было по законам жанра". Борин металлический браслет громко пискнул, в центре нарочито грубых заклёпок мигнули синие огоньки. "Не, ну это за гром и молнию никак не сойдёт", — усмехнулся Денис и посмотрел в окно: там было тихо и серо — спокойный осенний день.
— Мои звонят, я сейчас, извини! — Валента поднялся и пошёл на кухню.
— Передавай привет.
Денис взял ещё черносливину и закинул её в рот. Рёбрышек и огурцов уже не осталось — они с Борькой, как всегда, сперва быстро сожрали самое вкусное: собачья привычка детдомовцев, которая так бесила Лизу. Интересно, бесит ли это Юлю Валента?.. скорее всего, нет, Юлька — не Лиза, она совсем другая... О чём это я думаю? — вдруг удивился Денис, но мысли уже соскочили на Катю, потом вспомнился вчерашний концерт... и в итоге всё то время, пока Боря разговаривал с женой и дочкой, Денис думал о чём угодно, только не о том, что узнал об Аркулове. Наверное, так легче было привыкнуть к факту, в который, несмотря на все доказательства и подтверждения, Денис всё ещё боялся поверить.
Боря вернулся, и они долго болтали на самые разные темы, словно и вовсе забыв об Аркулове. Валента пытал его про отношения с Катей, что за девушка и серьёзно ли это у него, а Денис отшучивался и делился впечатлениями от концерта Луки Паппалардо, потом Боря рассказывал о новой юнифонной игрушке, над которой работал, оба травили анекдоты, много смеялись и выпивали. Только к концу вечера, когда они уже порядком захмелели, разговор вдруг сам собой вернулся к такой важной для Дениса теме.
— Знаешь, Валет, а я вот всё равно не понимаю, ну, как так могло получиться, что, расследуя на работе очередной страховой случай, я вдруг узнаю, кто мой отец? Не, ну я в курсе, конечно, что мир тесен, но не настолько же!
— А про судьбу ты в курсе? — усмехнулся Боря. — Что есть такое понятие? Судьба! Она, Кулак, может свести кого угодно с кем угодно. Она может всё... И вообще, я чё-т не понял: а ты чего возмущаешься-то? Не рад, что отца нашёл?!
— Нашёл? Ха! Ну и где? Где я его нашёл-то? Папа, ау!.. Не откликается чё-то... Скрывается... Смылся! Точно так же, как тогда, сразу после моего рождения. Чёрт, Борь, а знаешь что?
— Что?
— Я этого Аркулова из-под земли достану, клянусь! Пусть ответит, почему он меня младенцем в дом малютки сдал! Почему выбросил из своей жизни?
— Ну, тебе же тогда всего несколько месяцев было — он, видать, просто не готов оказался... Младенец — это очень сложно, поверь, уж я-то знаю! А без матери — так вообще...
— А потом? Когда уже не младенец? Ведь он знал, что у него есть сын, и ни разу, ты слышишь, ни разу! даже не поинтересовался моей судьбой! Почему?
— Версии могут быть разные, День, но, думаю, лучше всего тебе действительно спросить об этом самого Аркулова.
— Во-от! Вот именно. Я найду его, Борь, железобетонно найду! Начну со списка, что ты мне сбросил: кто-то же должен хоть что-нибудь знать!
— Из всей группы в нашем городе живут только трое, и среди них Миа Микамото (там, в списке, увидишь), так вот мой тебе совет: иди к ней.
— Почему к ней? — заинтересовался Денис.
— Ну, потому что она — женщина, вроде одинокая... полуяпоночка, между прочим! Может, что и расскажет такому парню как ты, если правильно подкатить... Бабы ж на тебя вроде легко западают, ну вот и воспользуйся!
— Интересный подход... — оценил Денис подсказку, с любопытством воззрившись на друга, — оба уже были пьяны.
— Ну, чем могу... — Боря пожал плечами. — Не нравится — пробуй по-другому, но учти: я всю сеть протряхнул, и нифига: никто из этой команды нигде ни словечка про Дзетту не пискнул — с них однозначно подписку взяли. Да даже чтоб просто списочный состав этой группы раздобыть, пришлось нехреново напрячься: вся инфа по этой планетке закрыта. Вообще глухо!
— Да уж догадываюсь, — кивнул Денис. — Если даже ты не сумел пробить, значит, дело серьёзное.
— Угу, — согласился Боря. — Чёртова госбезопасность, наверное, чтоб её! К ним так просто с ходу не вломишься, тут постараться надо... и очень сильно постараться!
— Вот же чёрт! — тряхнул головой Денис. — Видать, они там, на этой Дзетте, что-то такое обнаружили!
— Да видать, обнаружили! — Боря задумчиво почесал нос. — Что же это может быть, интересно?
— Интересно!
Глава 4
— Господин Аркулов, пройдите, пожалуйста, сюда. — Женщина в военной форме указала на дверь.
— Зачем? — Константин почувствовал, как в животе шевельнулось что-то холодное.
— Приказано вас обыскать.
— Меня? Но почему? Я же не отбывающий! Я провожающий! А летит он! — Он обернулся, чтобы показать на Павлика, но тот куда-то исчез. — Павел! — крикнул Аркулов, оглядывая небольшое помещение временного космопорта. — Павел!
Двое мужчин в дальнем конце посмотрели на него с любопытством. Потом один что-то сказал другому, и они засмеялась.
— Наверное, он в туалет вышел. Павел Самсонов, это он улетает. — Аркулов повернулся к женщине в военной форме и вдруг узнал в ней Миа.
Другая причёска, другое выражение лица, но это точно была она.
— Миа?
— Приказано вас обыскать, — повторила она, делая вид, что не узнаёт Аркулова. — Туда!
Миа подтолкнула его в спину, и Константин пошёл к двери, поминутно оглядываясь и получая за это новые тычки. В животе снова шевельнулось что-то ледяное, и Аркулов с ужасом понял, что это вовсе не его внутренности холодеют от страха, что в животе на самом деле что-то двигается — скользкое, стылое, инородное.
Дверь, к которой они подошли, открылась, и Аркулов увидел ту самую голубовато-белую комнату, где когда-то давно на блестящем столе лежала мёртвая Настя. В животе что-то дёрнулось, потом стукнуло и вдруг словно вцепилось в кишки, затягивая их в тугой узел. Аркулов вскрикнул и упал на колени.
— Миа... — прохрипел он и только теперь вспомнил, что проглотил завязанное в пакет яйцо дзеттоида.
Он вскочил и рванулся к выходу из комнаты, но чьи-то сильные руки схватили его и, подняв высоко в воздух, бросили на блестящий Настин стол. Аркулов пытался сопротивляться, но каждое движение давалось невероятно тяжело, словно к рукам и ногам привязали стопудовые гири. Медленно-медленно, с большим трудом он повернул голову и увидел, как в комнату входит Павел.
— Павлик! — хотел крикнуть Аркулов, но вышло только мычание.
Павлик улыбнулся и показал пальцем на его живот. Аркулов обнаружил, что одежда куда-то исчезла и он лежит на столе совершенно голый. Он заелозил, пытаясь соскользнуть на пол, но тело почти не слушалось.
Павлик отошёл в сторону, пропуская к столу генерала Самсонова. Генерал улыбнулся и, показав пленнику огромный нож, медленно поднял руку, занося над столом сияющее лезвие.
— Ннне-е-е-ет! — замычал Аркулов, задыхаясь от ужаса.
Генерал резко опустил руку.
— Не-э-э-т! — вдруг прорвавшимся голосом во всю мощь лёгких заорал Аркулов и проснулся.
Сон! Константин резко сел на кровати и, задрав майку, ощупал живот — мокрый и скользкий от пота, но, конечно же, целый и невредимый. Это был всего лишь кошмарный сон! Аркулов упал обратно на кровать — подушка оказалась противно влажной, кровь шумно билась в висках.
— Тебе страшно, папа?
Он включил лампу. В дверях стояла Майя.
— Малышка? А я и не слышал, как ты подошла, — кое-как усмирив дыхание, произнёс Константин.
— Я проснулась от того, что тебе страшно, и пошла сюда. Я была уже возле двери, когда ты закричал. — Майя пересекла комнату и присела на кровать рядом с ним. Он тоже сел, свесив ноги.
— Это был просто плохой сон. Такое со всеми иногда случается.
— Да, со мной теперь тоже. Два раза уже снилось... плохое. Я кнопку нажала, помнишь?
— Помню, конечно. — Мне пришлось сделать тебе укол... приступ паники... так что же, он случился у тебя из-за плохого сна?
Майя кивнула.
— Ты говоришь, это уже второй раз? А первый когда?
— Когда я поймала крысу.
— Ах, вот оно что! Почему же ты мне раньше не сказала, что тебе стали снится кошмары?
— Я думала, что у меня снова всё неправильно... я думала, сны должны быть другими... не хотела, чтобы ты злился, что со мной опять что-то не так!
— Злился?! Да ты что, милая! — Аркулов обнял девочку. — Я никогда, слышишь, никогда на тебя не злюсь, помни это! И то, что ты можешь рассказать мне абсолютно всё, и мы вместе с этим разберёмся. О чём были те плохие сны?
— О том, как я искала тебя, когда ты умирал... Ты оставил меня тогда у чужих... Мне было так страшно и больно!
— Прости, прости меня, Майя. Мне тоже было очень больно, и я был абсолютно уверен, что не выживу, поэтому пришлось придумывать, кто будет о тебе заботиться. Ты ведь знаешь, что я хотел как лучше?.. для тебя лучше, не для себя.
Майя неуверенно кивнула.
— Я просто не понял процесса, не сообразил, старый дурак, что это только начало, что надо просто подождать, пока мой мозг приспособится... Да, я поступил неправильно, но эти опухоли... из-за них всё в голове помешалось.
— Я понимаю, — чуть подумав, ответила Майя. — Я всегда старалась тебя понимать... и даже когда ты специально разучил меня думать, я всё равно стала искать тебя... знаешь почему?
"Инстинктивное желание завершить процесс, причиняющий боль", — подумал Аркулов, но вслух не сказал и, посмотрев в темноту Майиных глаз, тихо спросил:
— Почему?
— Потому что ты мой отец.
— Конечно. — Он притянул её к себе и поцеловал в голову — волосы у Майи были почти такие же мягкие, как у ребёнка. — Конечно, милая. Я — твой отец.
— И я не хочу, чтобы нам снились плохие сны!
— Это временно, это пройдёт.
— Скорей бы, — Девочка зевнула.
— Ложись, — улыбнулся Аркулов. — Поспи тут немного, а я рядом посижу. Прослежу, чтобы сны были только хорошие.
— Разве так можно? — Она вытянулась на кровати и закрыла глаза.
— Почему бы и нет? — Он накрыл её одеялом.
— А что снилось тебе, папа? — уже засыпая, спросила Майя. — Почему ты кричал?
— Потому что мне тоже бывает больно... — тихо-тихо, чтобы не разбудить мерно сопящую девочку, ответил Аркулов.
"И ещё потому что я сделал больно другим".
* * *
— Костя! — Павлик бросился ему навстречу. — Привет!
Он хотел обнять Аркулова, но тот уклонился и просто пожал ему руку:
— Я тоже рад тебя видеть, Паша, но не стоит так привлекать внимание.
