Женское счастье

Лизавета вздохнула — похоже, на личной жизни можно ставить крест, ввиду полного ее отсутствия.

А ночью ее разбудили ласковые прикосновения, и тот же голос, что и в ее снах, тихо шептал: "Лисси, ты прекрасна", и она горела в сильных руках, теряла себя и находила вновь, и, на пике незамутненного наслаждения, легко выдохнула: " Рэм, Рэми..."

Ночь оказалась слишком короткой. Герцог не позволял жене забыться сном, снова и снова заставляя ее стонать его имя, терзая нежные губы жадными, нетерпеливыми поцелуями, касаясь самых потаенных уголков ее тела и щедро даря наслаждение. Лиза потеряла себя. Чувственные прикосновения мужа доводили ее до изнеможения, уносили в водовороте страсти, будили внутри ненасытную жажду быть с ним еще ближе, еще полнее, еще откровеннее... И в ответ, ей самой хотелось отдать ему всю себя, так же искушающе касаться совершенного тела супруга, дарить ему такие же откровенные ласки, и так же жадно приникать в поцелуях, ловя стоны мужа губами. Эта ночь что-то изменила между ними, сплавляя в жаре страсти воедино, заставляя почувствовать себя, действительно, одним целым.

Пробуждение оказалось... странным. Лизе было жарко. Жар окутывал ее всю, и она попробовала скинуть покрывало, но не смогла его найти. Сдвинуться с места тоже не получалось. Окончательно проснувшись, девушка обнаружила, что лежит в объятиях мужа, а тот, во сне, крепко обнимает ее и именно поэтому ей тепло. Как же давно никто не обнимал ее так! У Сергея была привычка, подгребать жену к себе во время сна и это дарило Лизе чувство защищенности. Елизавета настолько привыкла к его собственническим объятиям, что с трудом засыпала в одиночестве. А теперь, она проснулась в другом мире, в объятиях другого мужчины. Даже не так, — другого мужа. Странные причуды судьбы! Лиза тихонько пошевелилась. Рэмион, почувствовав движение, неосознанно прижал ее крепче, а потом, открыл глаза, и девушка увидела в них поочередно промелькнувшие эмоции — радость, растерянность и, наконец, неуверенность и опасение.

— Рэм, не закрывайся снова, не уходи от меня! — Прошептала она, глядя на супруга. — Пожалуйста! — И потянулась к губам мужчины.

Тот помедлил, но, все же, ответил на поцелуй жены, а потом, перехватил инициативу, и уже Лиза задыхалась от его нежности, переходящей в страсть...

Вошедшая горничная уронила щетки для волос и испуганно попятилась.

— Простите, миледи, я не знала... У вас не заперто... И... Я уже ухожу... — Пискнула она и мигом выскользнула из комнаты.

— С этим нужно что-то делать, — простонал герцог. — В собственном доме невозможно уединиться с женой! — И он нехотя оторвался от губ Алиссии.

— Просто, кто-то забыл запереть дверь, — Лиза лукаво улыбнулась.

— Этот кто-то — полный идиот, — проворчал лорд Рэмион.

Глава 8

Вечером супруги снова были на балу. Вчерашние кавалеры леди Алиссии наперебой пытались ангажировать герцогиню, но лорд Аш-Шасси не отпускал от себя жену ни на шаг. Он властно обнимал девушку, ведя ее в бесчисленных алеттах, пиркоссах и рикондах, и лишь раз уступил это право Тремэлу, с большой неохотой расставшись с Лисси. Однако эреветт — танец страсти — герцог пропустить не мог, и, при первых томных аккордах волшебной мелодии, мужчина притянул к себе жену, и весь танец они провели в непозволительно неприличной близости, не обращая внимания на шокированных подобным эпатажем придворных.

Лиза таяла в руках супруга, невольно вспоминая минувшую ночь. Кто бы мог подумать, что за холодной внешностью мужчины таится такая лавина чувств?! Равнодушие и отстраненность герцога, его невозмутимость и скрытность... — все это больше не могло обмануть девушку. Она видела мужа совсем другим. После вчерашнего, Лизавета стала иначе воспринимать внешнюю холодность Рэмиона. Маска. Это всего лишь маска, за которой скрывается живой человек, умеющий чувствовать, желать, сгорать от страсти... И вынужденный прятать все это, чтобы не выставлять свои чувства на всеобщее обозрение. Видимо, развод во многом изменил лорда Аш-Шасси. Прямой и открытый мужчина, каким помнили его друзья и слуги, превратился в замкнутого и сурового человека.

Лиза незаметно посмотрела на супруга сквозь ресницы. Герцог выглядел невозмутимым и спокойным. Он уверенно вел жену в танце, властно прижимая ее к себе, и легко передвигался по залу, виртуозно избегая столкновений с другими парами. Лицо мужчины было бесстрастно, но прикосновения Рэма говорили сами за себя. Девушка ощущала, как нежно он касается ее руки, как осторожно держит в своих объятиях, как горячо откликается на ее ласку. Да-да, ласку. Лиза не смогла удержаться от легкомысленного желания подразнить супруга. Используя движения алетта, она незаметно касалась волос мужчины, едва ощутимо проводила ладонью по его щеке, пару раз коснулась губами шеи... Герцог молчал, но, по его участившемуся дыханию, Лизавета догадывалась, что ее проказы не оставили мужа равнодушным. Она не знала, откуда возникло это желание немного пошалить. Возможно, ей хотелось расшевелить Рэма, вытащить его чувства наружу, заставить мужчину проявить их открыто. Елизавета догадывалась, какой осадок остался у него в душе после развода. Если она, современная женщина, прожившая жизнь в мире, где измены стали обыденностью, а расставания — привычкой, так тяжело приняла предательство любимого, то, что говорить о мужчине, живущем в стране, где верят в истинные пары, где брак заключается раз и навсегда, и где измена воспринимается чуть ли не преступлением? Ей было искренне жаль Рэмиона, и Лиза сама не заметила, как в ее сердце зародилась робкая симпатия к супругу, пробившая корку недоверия и неуверенности, оставшуюся у нее внутри после развода с Сергеем...

А бал продолжался. Пары кружились в танцах, лакеи сновали с подносами, старики вели важные разговоры, а над всем этим, беспечно лилась музыка, унося за собой печали и проблемы, заставляя забывать о прошлом и с надеждой смотреть в будущее.

Супруги Аш-Шасси танцевали, не отрывая друг от друга глаз. Шаг, поворот, легкое скольжение... — фигуры алетта следовали одна за другой, завораживая своими плавными движениями. Шаг, поворот, скольжение... — и рука касается руки, а взгляды пересекаются, заставляя сердца замирать от восторга. Снова поворот, и снова пальцы мужчины на талии женщины — подчиняют, обжигают, присваивают...

Герцог легко следовал ритму, а сам смотрел на Алиссию и пытался понять, как умудрилась юная, неопытная девочка так легко проникнуть в его душу. Еще вчера, Рион был уверен, что его притягивает к жене только неутоленная страсть, но сегодня, проснувшись в одной постели с Лиссией, он впервые за долгое время почувствовал себя спокойно и расслабленно, и понял, что совсем не хочет покидать уютную, светлую спальню и теплую, нежную женщину, с проницательным взглядом ярко-синих глаз. Герцог слишком хорошо знал, какая неловкость возникает по утрам между любовниками и всегда старался избегать совместного пробуждения, уходя сразу, ночью. А вчера... Вчера он так увлекся, что почти до рассвета не давал Лисси отдохнуть, и забыл о своем непреложном правиле. Рион усмехнулся. Надо же, совсем потерял голову! Хотя, что и говорить, Алиссия заставила его забыть обо всем. Эта женщина... О, Всесветлый, он и не думал, что можно так увлечься собственной женой. Нежная, страстная, чувственная... Интересно, неужели никто не замечал, что юная леди вовсе не так холодна, как привыкли считать окружающие? Если бы он не знал наверняка, что Лиссия вышла замуж девственницей, то ни за что бы, не поверил, что она никогда не знала мужчины. Ее прикосновения, ее ласки... Боги, да, он даже предположить не мог, что женщина способна пробудить в нем такую страсть! Раньше, в браке с Линарой, Рион старался сдерживать себя, боясь оскорбить жену или причинить ей боль. Потом, была череда любовниц, к которым он не испытывал ничего, кроме определенного интереса, да, и то, стоило утолить его, как он ощущал лишь брезгливость и неприязнь. А сейчас, с Алиссией, он забывал обо всем. Какой там контроль?! Прикосновения Лисси заставляли его терять разум, он не мог до конца насладиться ею, ему было мало, хотелось ощущать ее тело сильнее, глубже, полнее... А ее стоны? Они сводили Риона с ума. Линара никогда так искренне не отдавалась мужу. Она, как и подобало благовоспитанной леди, была довольно холодна и редко показывала, что испытывает удовольствие. Нет, он видел, что ей приятно, но ни разу его первая жена не отдавалась страсти целиком и полностью. А Лисси... Она горела вместе с ним, теряла голову, искренне наслаждаясь близостью. Рэмион до сих пор помнил, как сорвался в их первую ночь, когда услышал слетевший с губ жены стон. Тогда, он сам не ожидал, что так отреагирует на этот глубокий, мелодичный звук. Риону показалось, что сидящий внутри него зверь порвал связывающие его цепи и вырвался на свободу. В душе, будто пожар полыхнул! Рэмион забыл обо всем — о том, что для девушки это первая ночь, о том, что она может испугаться его страсти и напора, о том, что нужно сдерживать себя... Какое там! Он, как голодный, дорвался до тела жены, клеймя его своими поцелуями, жадно изучая губами, руками, и, казалось, всем своим естеством. Сейчас, танцуя с Алиссией, он так явственно помнил все ощущения, что едва мог держать себя в руках. Ничего, впереди еще много ночей, и все они будут принадлежать только им...

— Ваша светлость, срочное донесение, — вырвал его из размышлений голос Актануса, бессменного секретаря Главы Департамента.

Высокий, темноволосый мужчина оказался рядом с танцующей парой, протягивая герцогу небольшую, сложенную пополам записку и бесстрастно ожидая ответа. Лорд Аш-Шасси развернул послание, быстро пробежал глазами написанные строчки, а затем, посмотрел на своего сотрудника, и Лиза заметила мелькнувший в его взгляде вопрос. Брюнет слегка кивнул, и Рэмион, медленно сложив записку, повернулся к супруге:

— Дорогая, мне придется ненадолго покинуть вас, — герцог коснулся губами пальчиков жены, но девушка видела, что мыслями он уже далеко отсюда. — Возникли некоторые обстоятельства... Надеюсь, это не займет много времени. Вы не против, пока пообщаться с Тремэлом?

Елизавета кивнула, соглашаясь, а лорд Аш-Шасси ловко подхватил жену под локоток и направился к столикам с напитками, где прочно обосновался его заместитель.

— Скучаешь, дружище? — Обратился к нему герцог. Тремэл, задумчиво дегустирующий рисское, лишь молча посмотрел на приятеля сквозь золотистый напиток, плещущийся в бокале, и неопределенно пожал плечами. — Не желаешь составить компанию герцогине?

— Ну, почему бы и нет? — Усмехнулся Гант. Он слегка склонил голову перед Лизой, но девушка успела заметить острый взгляд, брошенный мужчиной на ее супруга, и едва ощутимый кивок Рэмиона. Лизавета обеспокоенно посмотрела на мужа.

— Миледи, я постараюсь вернуться как можно быстрее, — герцог еще раз поцеловал руку жены, но девушка почувствовала, как крепко он сжал ее пальцы, как неохотно отпустил их... Сердце Лизы испуганно дрогнуло. Она не могла понять, что происходит, но, по напряженному взгляду Тремэла и серьезности незнакомца, стоящего рядом с ее мужем, девушка заподозрила что-то неладное.

— Рэм...

— Не волнуйся, Лисси, Гант позаботится о тебе, — прервал жену Рэмион. — Я скоро вернусь. Только решу кое-какие вопросы.

Он коснулся щеки супруги легким поцелуем, а Лизавета вдруг поняла, что не хочет, чтобы муж куда-то уходил. Необъяснимая тревога неожиданно заполнила ее душу, скользкими щупальцами заползая в сердце и заставляя его испуганно биться.

— Гант, если я задержусь, доставь герцогиню домой, — распорядился лорд Аш-Шасси и, не обращая внимания на толпящихся придворных, пошел к выходу из зала. Лиза видела, как он уходит — высокий, сильный, несгибаемый, — как торопливо расступаются перед ним окружающие, как подобострастно улыбаются и норовят поскорее уйти с его пути, и едва удерживалась от того, чтобы окликнуть мужа, вернуть его и никуда не отпускать. Лишь огромным усилием воли она сумела остановить свой неуместный порыв.

Лизавета молча проводила глазами фигуру Рэма и пристально посмотрела на Тремэла.

— Гант, а что происходит? — Тихо спросила девушка.

— О чем вы, миледи? — Недоуменно взглянул на нее мужчина.

— Куда ушел Рэмион? — Настойчиво переспросила Лизавета.

— Леди Алиссия, вы должны понимать, что ваш муж — глава департамента тайного сыска. Иногда, возникают вопросы, которые не терпят отлагательств. Вот, как сейчас. Чем быстрее вы привыкнете к этому, тем лучше, — невозмутимо ответил Тремэл и ободряюще улыбнулся герцогине. — Поверьте, вам не стоит беспокоиться. Ничего серьезного. Обычная рутина.

— Я понимаю, — кивнула Лиза. Она постаралась взять себя в руки, но тревожное чувство, поселившееся внутри, так никуда и не делось. Елизавета танцевала с Гантом, отвечала на его шутки, улыбалась, но избавиться от неясных дурных предчувствий у нее не получалось — время шло, бал подходил к концу, а герцог так и не вернулся.

— Миледи, вы желаете остаться до конца вечера, или мне отвезти вас домой? — Поинтересовался Тремэл, после очередного танца. Лиза сбилась со счету, сколько их уже было.

— Поедемте домой, Гант, — отозвалась девушка. — Что-то я устала от этого столпотворения и шума.

— Как скажете, — кивнул мужчина, подавая герцогине руку.

Особняк встретил их тишиной. Из слуг бодрствовал один только дворецкий, который суетливо подскочил со стула, стоило хозяйке войти в дом, и принял накидку миледи.

— Ваша светлость, подавать ужин? — Обратился мажордом к герцогине.

— Гант, вы голодны? — Посмотрела на своего спутника Лиза.

— Нет, миледи, — покачал головой мужчина. — Я, пожалуй, поеду домой, время позднее.

— Что ж, тогда, доброй ночи, — кивнула Елизавета. Она рассеянно взглянула на Тремэла и попыталась улыбнуться.

— Миледи, не переживайте, Рион скоро будет дома, — видя ее волнение, веско произнес Гант. — Отдыхайте и не думайте ни о чем плохом, все будет хорошо. Вот увидите, утром, все ваши страхи покажутся смешными. Не терзайте себя. Доброй ночи.

Мужчина поклонился и вышел, тихо прикрыв за собою дверь, а Лиза задумчиво посмотрела ему вслед и слегка покачала головой. Гант думает, что успокоил ее? Если бы... Своими словами он только подтвердил, что повод для переживаний у нее, все-таки, имеется. "Все будет хорошо"... Остается только надеяться на это...

— Ваша светлость, так что насчет ужина? — Деликатно кашлянув, напомнил дворецкий.

— А, нет, спасибо, Ратанус, я не голодна, — тихо отозвалась Лиза. — Возможно, когда вернется герцог...

Девушка не договорила и пошла к лестнице.

В своих покоях герцогиня застала одну только Фиби. Горничная помогла ей переодеться, принять ванну и, пожелав добрых снов, ушла, а Лизавета, отодвинув портьеру, задумчиво уставилась в окно, на залитый светом тариссы сад. Тревога, поселившаяся в ее душе с уходом мужа, никуда не делась. Впервые, девушка задумалась о том, чем занимается Рэмион. Глава тайного сыска... Опасная должность... И обязательно будут враги и недоброжелатели, а возможно, и покушения... Лиза зябко поежилась. Вот, где сейчас Рэм? То, что возникли какие-то проблемы, девушка поняла сразу. Никто не посмел бы вызвать герцога с королевского бала, без веской на то причины. Вероятно, случилось что-то серьезное.