— А почему этот фолиант так дорого стоит? — недовольно спросила я. — Он же сто лет никому не нужен!
— Ошибаетесь, юная госпожа, вовсе не сто лет, — с улыбкой возразил хозяин. — Судя по надписи, этот фолиант никому не нужен уже лет эдак девятьсот пятьдесят. Но если он вдруг кому-то понадобится, то этот документ — единственный в своём роде. Вот потому-то он и стоит так дорого. Ждёт своего человека.
— Ага, понятно, — кивнула я, не слишком впечатлённая этими философствованиями. — А вот это что за штука такая?
— О, да госпожа знает толк в древностях! — восхищённо воскликнул торговец.
— Послушайте, что вы заладили "госпожа", да "госпожа"? — возмутилась я. — Где вы видели госпожу? Разве не ясно, что перед вами самая обыкновенная горничная?
— Самые обыкновенные горничные не готовят необыкновенный кофе, не зачитывают письма своим господам и уж тем более не шпионят на герцога Левансийского, — с усмешкой отозвался лавочник.
— Тео, вот последнюю фразу ты мог бы и опустить! — заметила я.
— Не беспокойся, здесь нас никто не подслушает, — пообещал напарник, запирая дверь лавки на засов. — Здесь вообще редко кто бывает. У меня мало клиентов.
— Как же ты в таком случае не разоряешься? — ухмыльнулась я, откидывая тяжёлую портьеру и проходя в соседнюю комнатушку.
— А всё за счёт того, что каждая безделица в моём магазине очень дорого стоит! — хитро прищурившись, объяснил Тео. — Хоть это и даёт возможность поскандалить посетительницам с дурным характером, вроде некоторых, зато одной покупки бывает достаточно, чтобы мой день был потрачен не впустую.
— Ну-ну, может, тебе пора и вовсе сменить профессию? Зачем бегать по городам и весям, швыряясь кинжалами и размахивая мечами, если можно просто нарыть всякого никому ненужного хлама и продавать его, каждую мелочь за мешок золота? Да и седина тебе очень к лицу.
— Я это обдумаю, — усмехнулся Тео. — Боюсь только, что в этом случае умру от скуки. Ну, рассказывай. Как работается горничной?
— Нарываешься? — грозно спросила я. — Сам же знаешь, как я это ненавижу.
— Тебя же освободили от домашней работы?
— Вспомнил! Это когда было? Те три дня давно уже стали историей, вроде твоих безделушек.
— А как поживает эрл?
Я неопределённо повела плечом.
— Сносно. Хотя не могу сказать, что он уже забыл свою певицу. Настроение у него по большей части паршивое. Я пока стараюсь под руку не попадаться. А вот Джаккет ходит весьма довольная. Кажется, за последние несколько дней ей удалось побывать у него в койке больше, чем за всю предыдущую жизнь.
— Ну, судя по твоим рассказам, эта горничная — идеальная разрядка на случай плохого настроения, — отозвался Тео. — Сам бы такую завёл.
Я пожала плечами, осматривая комнату. Маленькая тесная каморка. Потрёпанная зелёная гардина, старая, как и всё в этой лавке, занавешивает единственное окно, отчего полутёмное помещение кажется ещё меньше.
— Во всяком случае способы для разрядки у него есть и другие, — заметила я. — Сегодня, например, они с шерифом отправились ловить разбойников, укравших фактически часть королевской казны.
— Ого, выходит, эрл развлекается на полную катушку, — присвистнул напарник. — И как тебе удалось удержаться, чтобы не примкнуть к рядам грозных всадников, выехавших навстречу неприятностям?
— Не береди рану, — поморщилась я. — Откуда ты всегда знаешь, как ударить по больному месту?
— На то и существуют близкие люди, — философски пояснил приятель. — Чувствую, это задание порядком тебя извело, — добавил он, глядя на меня на сей раз сочувственно.
— Я просто засиделась в девках, — со вздохом отмахнулась я. — Вернее сказать, в горничных.
— А вот по этому поводу у меня есть для тебя новости, — сообщил Тео.
Тон напарника мгновенно утратил всякую ироничность и стал предельно серьёзным.
— Я получил сообщение от Ферранта. Есть указание несколько изменить концепцию.
— Поясни, — с интересом кивнула я.
— По не до конца подтверждённым данным, за последние месяцы в Эвендейле пропали три Одарённые девушки. Про двух из них информация сомнений не вызывает, с третьей пока не всё ясно. Все они были молодые, достаточно бедные, ничем не примечательные. За исключением того, что у всех был дар. Не слишком сильный, скорее даже слабенький. Но был.
— Что с ними стало, как я понимаю, неизвестно? — заинтересованно спросила я.
Это было уже кое-что. Похоже, здешний маг работал весьма серьёзно. Для по-настоящему сильных заклятий одного собственного дара недостаточно, приходится использовать дополнительные компоненты. Требуются источники энергии различных видов. Тёплая кровь ещё бьющейся в агонии жертвы, сильные эмоции, мощь молний естественного происхождения. Или сила чужого дара. С сильным Одарённым связываться себе дороже, но даже энергия слабого может оказаться существенным вкладом в заклинание. Особенно если принести Одарённого в жертву. Когда Одарённый умирает, магическая энергия покидает тело позднее, чем душа. За счёт этого есть время придать ей нужный вектор движения во время проведения ритуала. К тому же в течение трёх дней после смерти Одарённого маг, обладающий соответствующими способностями, может извлечь его магическую энергию. Полноценно соединить её со своей собственной не получится, но чужую силу можно собрать, как жидкость в сосуд, и сохранить до нужного момента.
— Неизвестно, — подтвердил Тео. — Все они пропали без вести. Просто однажды вышли из дома и не вернулись. И все три случая — в радиусе двадцати миль от замка.
— Что мы собираемся предпринять в этой связи?
— Ты выходишь из тени. Надо раскрыть твои способности. Пусть все узнают, что ты — Одарённая. На тебя начнётся охота. А мы, в свою очередь, будем ловить мага на живца. Я буду тебя страховать. — Напарник был сейчас предельно серьёзен, отлично сознавая степень риска, с которой был сопряжено такое изменение тактики. — И кое-кто из местных агентов тоже будет на подхвате.
Подперев подбородок руками, я принялась сосредоточенно обдумывать новый ход задания. Как подправить легенду, как наилучшим образом проинформировать окружающих о своём даре, как не утратить их доверие в результате такого открытия. Учитывала также и риск и необходимые меры предосторожности. Учитывала, но не тревожилась. Наоборот, перспектива более активных действий и повышенный уровень опасности приятно будоражили кровь, порядком застоявшуюся за время скучной и нудной работы горничной. Не собиралась я предъявлять претензий и в связи с тем, что сначала была вынуждена так старательно доказывать отсутствие у себя дара, а теперь, наоборот, получила указание проинформировать о нём окружающих. Тут всё понятно: работа есть работа, разведданные меняются, задачи тоже. Главное теперь — это найти максимально удобный случай для того, чтобы продемонстрировать свои данные, которые мне якобы не удалось бы долее скрывать.
И такой случай вскоре представился.
В замке я отсутствовала довольно-таки долго, а когда вернулась, обнаружила, что жизнь здесь бурлит, и пузыри по поверхности гуляют какие-то странные. Пока я шла по первому этажу, увидела Кати, которую, обеспокоенно хмурясь, нёс на руках солдат гарнизона. Девушка была без сознания, а её лицо приобрело зеленоватый оттенок. Впечатления, что девушку надо срочно спасать от стражника, у меня не возникло, поэтому я прошествовала дальше, и вскоре остановилась возле плотно закрытой двери одной из знакомых мне комнат. Изнутри доносились громкие возгласы, как мужские, так и женские. Вскоре дверь отворилась, и в коридор выскочила знакомая мне прачка. С криком "Нет-нет! Я не могу!" она бросилась прочь, чуть не сбив меня с ног, но даже этого не заметив.
Я была заинтригована. Кати могла упасть в обморок по миллиону причин, но когда в неадекватное состояние приходят две девушки сразу, это навевает на размышления. И ответы на все вопросы явно скрывались за этой самой дверью. Я прислушалась. Звукоизоляция была здесь так себе, поэтому было достаточно немного напрячь слух, чтобы начать разбирать большую часть говорившегося в комнате.
— Мари! Где Мари? — рявкнул виконт.
— Она сбежала!
Последние слова произнёс незнакомый мне мужской голос.
— Как сбежала? Куда? Почему ты её отпустил?
— Прошу прощения, я просто недосмотрел.
— Ладно, мне срочно нужна какая-нибудь девушка! И поскорее!
— Да никого, кажется, не осталось! — Это уже был взбешённый голос эрла. — Нежные они все, как барышни! Вообще не пойму, зачем мне столько хлипких девчонок в доме!
— Но эта, как её... Кати! Она только что была здесь.
— Только что была, а теперь нет! Ты совсем её уморил!
— Да я воспользовался её услугами всего два раза!
— Ну, ты два, и я три. А она, вишь ты, не выдержала. Простонала "Больше не могу", и упала без чувств.
— Ну, и кто мне теперь будет всё это держать?
— Попроси кого-нибудь из ребят.
— Ребята все заняты! Значит, так, пусть кто-нибудь пойдёт и приведёт мне сюда хоть какую-нибудь девчонку, а лучше нескольких, — велел Родриг. — Если понадобится, силой приволоките! У меня на них ещё богатые планы. Не найдёте девчонок, тащите лакеев или кого там ещё.
— Стой, Жан, никуда не ходи, занимайся своим делом, — прикрикнул на кого-то эрл. — Я сам.
Я слушала разговор со всё возрастающим интересом, даже склонила голову набок. Воображение услужливо рисовало перед глазами потрясающую картину. Эрл и виконт устраивают за закрытой дверью такую оргию, какой позавидовали бы даже самые изощрённые развратники. Всех девушек в замке силой тащат в комнату солдаты, а там хозяин замка на пару с другом доводят их до полного изнеможения, отпуская лишь тогда, когда те лишаются чувств. Хотя нет, одной всё-таки удалось своевременно вырваться из их медвежьих лап.
Дверь резко распахнулась, и из комнаты выскочил эрл. Его перепачканная рубашка была расстёгнута сверху на пару пуговиц, рукава закатаны, по лицу чуть ли не льётся пот. Я разглядывала его с таким любопытством, какое несомненно не подобает горничной. Раймонд чуть не пробежал мимо, но заметил меня и остановился.
— А! Кофейная девочка! — воскликнул он. — Ты-то мне и нужна! Ну-ка пойдём. Ты подойдёшь гораздо лучше, чем эти дуры.
Я захлопала глазами. Подойду гораздо лучше? Ну-ну. Нет, я-то что, я пойду, мне даже любопытно. Но в случае чего вы уж, дорогой эрл, не обессудьте. За горы трупов я даже перед Феррантом извиняться не стану.
— Давай-давай! — прикрикнул Раймонд, видя, что я замешкалась. — Тебе что, второе приглашение нужно? Ты срочно нужна виконту, он там один уже не справляется.
Не вдаваясь в объяснения, эрл просто схватил меня за руку и потащил внутрь. Я последовала за ним.
В просторной комнате царили шум и суматоха, туда-сюда сновали люди в форме, пахло лекарствами, потом и кровью. Из моей груди вырвался стон разочарования. Оказывается, комнату всего лишь в срочном порядке превратили в импровизированный лазарет. На скамьях и на полу, поверх шкур и толстых одеял, лежали раненые. Вокруг суетились несколько солдат. Виконт стоял на коленях возле одного тяжелораненого мужчины и, чертыхаясь, пытался остановить обильно хлещущую кровь.
Похоже, в ходе охоты на разбойников со стороны стражей порядка многие пострадали. А поскольку замок эрла находится возле самого леса, значительно ближе, чем резиденция шерифа, раненых решили привезти именно сюда.
— Иди помоги виконту, — бросил мне Раймонд, — потом придёшь ко мне. Твои снадобья тоже понадобятся, но сперва самое срочное. Надеюсь, ты падать в обморок от вида крови не собираешься.
— И это всё? — невольно выдохнула я, с трудом скрывая собственное разочарование.
Эрл бросил на меня удивлённый взгляд.
— А что ты рассчитывала здесь увидеть? — нахмурился он.
— Нет-нет, что вы, ничего, — пробормотала я и устремилась на помощь Родригу.
В процессе лечения постепенно выяснилось, что разбойников отряд всё-таки достал. Деньги были отобраны, а сами грабители частично убиты, частично арестованы; кое-кому удалось бежать, но эти были в меньшинстве. Однако за столь хороший результат пришлось заплатить тремя погибшими, а также ранеными разной степени тяжести, большинство из которых находились сейчас здесь. За Кале уже послали, но до прихода лекаря должно было пройти некоторое время; к тому же он всё равно не смог бы один заниматься всеми ранеными одновременно, поэтому помощь была необходима. Нескольких здоровых стражников, которых можно было заменить на их служебных местах, оставили здесь, а в остальном порассчитывали на помощь горничных и других служанок, в повседневной работе которых вполне можно было сделать продолжительный перерыв... Однако не учли психологическую составляющую.
В скором времени я смогла отлучиться из комнаты, чтобы быстро сбегать в свою спальню и принести флаконы со снадобьями. Тем временем относительно лёгкие раны были обработаны, и некоторые из пациентов смогли покинуть временный лазарет на собственных ногах. Суматоха спала, раненых осталось внутри не так много. Зато и положение их было более тяжёлым.
Хуже всего дело обстояло с Альбертом, оруженосцем Раймонда. Парень сопровождал своего господина во время вылазки и получил серьёзное ранение в грудь. Сколько мы ни бились, улучшить его положение не удавалось. Но был ещё один способ. Вот только я не была уверена, справлюсь ли с этой раной даже при помощи магии.
— Как он?
Раймонд склонился над неровно дышащим Альбертом. Оруженосец давно уже лежал в бреду и на приближение эрла никак не отреагировал.
— Плохо, — честно сказала я.
Раймонд кивнул. Он ничего не говорил, не кричал и не требовал от меня невозможного. Но по лицу эрла я видела, что произошедшее с Альбертом он воспринимает крайне тяжело. Возможно, чувствует собственную вину за то, что потащил на свою "разрядку" неопытного мальчика. А может быть, сейчас, после того, как его предал один из оруженосцев, Раймонд стал особенно бережно относиться ко второму.
— Твои отвары помочь не могут? — мрачно спросил он.
Я покачала головой.
— То есть всё кончено? Лекаря он не дождётся?
— Есть ещё одно средство, — сказала я. — Я ничего не обещаю, но могу попытаться.
Раймонд сосредоточенно кивнул.
— Тебе что-то понадобится?
Я подняла на него напряжённый взгляд.
— Эрл... прошу вас, пусть все, кто может, покинут комнату.
В течение нескольких секунд Раймонд, прищурившись, мерил меня взглядом.
— Хорошо, — кивнул он затем.
Я принялась готовиться, снимая со стонущего в бреду оруженосца недавно наложенную повязку. Вскоре в помещении не осталось никого, кроме ещё троих тяжелораненых, виконта и самого эрла.
— Нам тоже следует уйти? — спросил Раймонд.
Не знаю, как бы они поступили в случае, если бы я сказала "да". Но я опустила глаза и покачала головой.
Я сосредоточилась и, опустив веки, вытянула руку так, чтобы ладонь замерла непосредственно над раной. По пальцам заскользили искры. Рука постепенно стала горячей; волна тепла устремилась в открытую плоть, пока не излечивая, а лишь подготавливая для лечения почву, прокладывая дорогу для основного потока энергии. Устремив сознание следом за теплом, я прислушалась к своим ощущениям. Тяжело, очень тяжело. Такую рану трудно излечить. Искалеченная плоть словно сама сопротивляется всеми силами. Снова возвратившись сознанием на поверхность, я сделала глубокий вдох. А затем выпустила в рану сразу пять искр, по одной с каждого пальца. Попав в кровь, они устремились вглубь, по тому каналу, который был предварительно для них подготовлен. Теперь энергия действовала самостоятельно; моё вмешательство не было более необходимо. Я снова глубоко вздохнула, на этот раз устало. И сразу почувствовала, как спину жгут взгляды виконта и эрла.
