— Очень приятно, — вежливо сказала Элисон.
— Вот, я ей про тебя уже рассказала.
Пожилая женщина, которая сидела рядом с Астрид за столом, чуточку стеснительно улыбнулась. Лисси она понравилась. Вся круглая такая, уютная, как булочка, улыбка хорошая, и глаза у нее большие, голубые, словно светятся изнутри... она точно не маг?
Нет, просто глаза такие, редкие. Так и хочется смотреть. Красиво... такие глаза и сами по себе любое лицо украсят, но у рены Ханны еще и выражение лица хорошее, и морщинки словно сами собой складываются в добрую улыбку. Этакая бабушка с внуками.
Или без внуков?
Элисон сложила перед собой руки и посмотрела на рену.
— Если у вас есть проблема, которую я могу решить — пожалуйста. Я готова слушать.
— Да что ты! Ты сначала чая выпей! И пирог вот...
Ну точно, как есть — бабушка. И пирог сама Лисси на тарелку подложила, и дождалась, пока девушка немного поест, и потом начала рассказ.
— Ты, детка, извини, я сначала начну, а то непонятно будет. Я-то не местная, у меня муж отсюда. Его год, как не стало, — круглое лицо сморщилось, но плакать рена все же не стала. Так, непроизвольно получилось, когда рана все еще болит, когда свербит, когда не можешь произносить страшных слов легко и просто. Кому-то да, умер и умер посторонний человек, или даже кто-то из родственников. А у этой рены половину сердца оторвали, сразу видно. — Его семья здесь с основания города живет, у Тоби здесь настоящее родовое гнездо... дело житейское, мы стареем, дети растут. У нас трое, дочка замуж в другой город вышла, вторая со мной пока живет, а старший сын, которому дом и достаться должен, сейчас в армии служит. У него контракт на десять лет.
— Ага, — кивнула Элисон. Это она понимала. Конечно, Эллара ни с кем не воюет, у них король хороший, договариваться с соседями умеет, но у них и армия есть. Да-да, страна, которая не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую. И служить в Элларе почетно и важно.
Без работы военные все равно не остаются, пока граница, пока разные шайки, пока нечисть какая... да те же рудники сколько сил занимают! Служат в армии все по-разному. Обязательная служба — два года, это для всех мужчин, все через это проходят, ну, кто себя считает мужчиной.
А после этих двух лет можно остаться на контракте. И служить уже чуточку иначе, за хорошие деньги, расти в чинах и званиях. А что? Если у человека такое призвание, если он себя в армии нашел?
Десять лет — и ты можешь выйти в отставку с неплохими деньгами и пенсионом. А кто и по двадцать лет служит, почему нет? Военных в Элларе любят и ценят, понимают, что первыми на пути у любой опасности встанут именно они.
— Вот, ему еще около года служить по контракту. Потом он хочет в местный гарнизон перевестись, уже и договариваться начал, чтобы и дома жить, и служить. Чин он себе выслужил, он капитан, а там, может, и выше поднимется. Так что мы его с дочкой ждем, я уж и девушек хороших приглядывать ему начала... понятно, сам выберет, но я хоть знать буду, от кого и чего ждать можно.
Элисон снова кивнула.
Это она тоже понимала, люди — разные бывают. Как яблоко, с виду красивое и сочное, а укусишь — от гнили не отплюешься. А то еще и червяк попадется... человек-то сложнее.
Был у нее печальный опыт, так что рену Ханну она понимала целиком и полностью.
— Лучше предупредить беду, чем унимать бурю, — согласилась она, куснув пирог. Вишня была удивительно вкусной, главное было соком не обляпаться. Ну и с пальцев его не слизывать... а так хочется!
— Вот. А недавно... недавно у меня дом купить захотели.
— Дом купить?
— Да. Семья Тоби построилась в свое время удачно, у нас и дом большой, и участок при нем хороший, и вот, захотел его купить Леви Пилхер.
Астрид сморщилась.
Элисон это имя вообще ни о чем не говорило, и Астрид пояснила для нее.
— Леви Пилхер, детка, делец из недавних. Говорят, папаша его начинал коробейником, вот, сынок тоже торгует. Может, слышала или видела — магазины Оутса?
— Оутса? — Элисон выразительно сморщила нос.
Ну да, есть такие магазины, как бы это вежливее выразиться — купи дерьма задешево и много. То, что там продается, рассчитано или на самых-самых бедных, или на дураков, которые не понимают, что лучше одна хорошая вещь, а не сорок паршивых. Но свой участок рынка этот человек нашел.
— А почему Оутса, если Пилхер?
— Папаша его Оутс Пилхер, — поморщилась Астрид. — Вот, он у нас тоже такое открыть хочет.
— И почему-то в моем доме! — стукнула пухлым кулачком по столу Ханна. — Купить хочет!
— А вы продавать не хотите.
— И хорошему бы человеку не продала, а этот и подавно перебьется! Это ж родовое, как его вообще продать можно?
Элисон понимающе кивнула.
— А в чем проблема?
— Вот, а недавно кто-то у меня в доме выть начал. Что ни вечер — воет, да так жалобно... я уж думаю, с ума схожу! Дочка, главное, не слышит! А я не могу так больше... мага приглашала — тишина. Да и маг ничего не нашел, ни на мне, ни на доме.
— А полиция?
— Ай, толку от них! Им только пьяных по кабакам ловить, — сморщилась Ханна. — Приходили, полы угваздали, да ничего толком и не нашли.
— Как убьют — приходите? — печально пошутила Элисон, вспоминая кое-какой столичный опыт.
— И надо бы, — хохотнула Ханна, представляя себе картинку, — да вот беда, у призраков заявления не принимают.
— Почему же? Был в столице случай, не попал в массы, но был. Когда призрак явился к некроманту, а тот выслушал и восстановил справедливость. Отправил с участок вместе с призраком двоих своих зомби. Отлично и выслушали все, и заявление приняли, — пробормотала Элисон. И заметив ошарашенные взгляды женщин, извинилась. — У нас тут, правда, некромантов не водится, да еще из королевской семьи.
Ну да.
Короли Эллары имели явную склонность к некромантии. Вслух об этом вежливо не говорили, но во многом потому Эллара и не воевала. Никому не хотелось получить в свой род приятный привет от короля-некроманта. Что-то такое, неснимаемое и вечное.
Кстати, далеко не все из королевской семьи получали этот дар, и маги были, и короли вовсе без магии случались. Но дар все равно был и регулярно проявлялся, то через одно поколение, то через три.
— Детка, а ты не могла бы сходить, да и посмотреть, кто там воет? — вкрадчиво поинтересовалась Астрид. — Может там, как и с этим духом, договариваться надо?
— С кайдашем? Там другой случай был, да и некромантией я не владею, вообще.
— А какой у тебя дар, если не секрет?
Элисон пожала плечами.
— Ни капельки. Я — огневик.
Над ее ладонью зажегся небольшой, размером с ноготок огонь. Астрид ахнула от восхищения, потянулась кончиком пальца.
— Горячо!
Элисон сжала ладонь в кулак и погасила пламя. По виску скатилась капелька пота.
— Мне даже это тяжело. Второй уровень... это очень мало.
— Понятно.
— Но если нужно — я схожу. Хоть сейчас.
— Сходи, пожалуйста, — попросила Астрид. — Все Ханне спокойнее будет.
Элисон сунула в рот остатки пирога, залпом допила чай и поднялась.
— Я готова.
— Спасибо, — поблагодарила Ханна. — Огромное тебе спасибо, Элисон.
* * *
Что ж, Леви Пилхера Элисон поняла мгновенно, дом действительно был хорош. Большой, уютный, двухэтажный, с красной черепичной крышей и уютными белыми стенами, сияющими свежестью. Вверх по стене полз явно старый и любимый хозяевами плющ, вон, для него и веревочки протянуты аж до крыши. И участок отличный, соседи в окна не заглянут. Но вот окружение...
Когда дом строился, наверное, тут была роща, или что-то похожее. А вот сейчас от рощи остался один огрызок, а остальное застроили домами. Такими, типовыми, два этажа, восемь квартирок, небольшой дворик. В таких и селились семьи шахтеров. А где еще?
На шахте? В горах?
Государство здраво рассудило, что лучше, когда шахтеры будут работать в шахте спокойно, а их семьи, если они есть, жить в городе, чем все это будет в горах. Там, поди, и работать-то не получится, то баб разнимать, то мужиков разводить, то детей по горам и пещерам ловить... не-не-не.
Не надо никому такого. Опять же, и мужчинам проще.
Если ты живешь с семьей, ты и зарплату им понесешь, а не в кабак... ну, есть исключения, но где их нет? И пьяни меньше будет, и гулянок, и разной дури, которая так и так начинается в том месте, где собирается больше десяти мужчин на отдыхе. Что им там в голову придет?
Да что угодно!
Так что построить дома и селить там семьи рабочих. Все одно они посменно работают, десять через десять, а то тяжеловато будет.
Вот, такими домами и было застроено все пространство слева и сзади от дома рены Ханны. Спереди был небольшой скверик, оставшийся от рощи. Направо тоже уходили дома, только не такие большие. Поскромнее, попроще, с крохотными двориками... вот так, положа руку на сердце, место для магазина было очень удобным. И люди ходить будут, и людей много...
— Вот наш дом, — рена Ханна ожидала похвал, и Элисон ее не подвела. А что? Чистенько, ухожено... неужели вы, рена, все сами?
— Нет, что ты, — отмахнулась рена. — Людей нанимаю, нам-то с Аделочкой вдвоем сложновато, а траву косить надо, да и веревочки привязать...
— А ваша дочь еще не замужем? — без задней мысли спросила Элисон, так, чтобы разговор поддержать.
— Нет пока. Сложно хорошего парня найти, ухаживал за ней тут один, но мне он не нравится, — рена Ханна так выразительно сморщила нос, что Элисон все сразу стало ясно. Видимо, ухаживал, и мать его выжила.
— Непорядочный? — тоже просто для поддержания разговора.
— Семья у него... плохая. Отец пьет, мать и вовсе бездельная баба, только языком с соседками трепать, сынок-то вроде и собой хорош, и язык у него подвешен не хуже, чем у матери, а только языком муки не намолоть. Не нужен такой Аделочке! За такого выйдешь, так потом наплачешься, у меня сын уж капитан, а этот... тридцать лет, а он все себя ищет.
— В тридцать лет?
Элисон искренне считала, что уже в двадцать себя можно и найти, и к делу приложить. А вот такое... как ОНО в проруби?
— Ну да. Там подработает, здесь покрутится, то ремонтами промышлял, да только руки у него корявые, года не пройдет, все разлетается, то подсобными работами, то и вовсе решил статьи в газету писать... гнать такое с порога! Как есть — гнать!
И замолчала, покосилась на дом. А вдруг дочь услышит? Ей-то такое точно неприятно будет...
Дочери дома не оказалось.
Справедливости ради, ничего и не выло. Элисон подумала пару минут.
— Рена Ханна, давайте я сначала пройду по дому, обследую все. А уж потом поговорим?
— Ну, давай.
— Если со мной хотите походить, идите сзади, на расстоянии в пять шагов и со мной не заговаривайте, пока сама не скажу. А то мне концентрацию держать тяжело, — Элисон невольно коснулась ключика на шее. — Собьюсь, обидно будет.
— А-а. Обещаю.
Элисон сощурилась.
Ну... магу тут и правда сложно, вот такое обследовать, но ей-то проще будет. Если бы кто-то смог сейчас посмотреть на девушку магическим зрением, очень удивился бы. Она стала напоминать морской анемон. От тела -словно щупальца распустились в разные стороны, и вот идет она по дому, а щупальца перед ней колышутся, сзади сплетаются и расплетаются... где тут вкусная рыбка?
Кто шкодит?
Ну или запах рыбки дайте?
След?
Кто тут проплывал? Тунец? Акула? Или просто мелкий и вкусный карасик?
В доме было чисто.
Элисон прошлась по первому этажу, приоткрывая двери комнат, побывала во всех помещениях, куда-то заходила, куда-то только заглядывала, поднялась на второй этаж. Рена Ханна послушно и молча следовала за ней. Могла бы и не ходить, тут и так ясно, девчонка чужого не возьмет, но дело в другом. Часть комнат пока закрыта, а ключи-то у Ханны.
Вдруг понадобится?
Три комнаты и правда понадобилось открыть. Элисон приглядывалась, прислушивалась, потом качала головой. И когда осмотр был закончен, уселась прямо на пол второго этажа.
— Как хотите, рена Ханна. Нет тут никого и ничего. Некому тут выть, нет у вас потусторонних сущностей.
— Воет ведь, — женщина выглядела такой несчастной, что Элисон для проверки и ее ощупала.
Нет, не врет. И не маг она, ни разу. Даже не близко. Но если воет... ну что, что тут может выть?
— Может, на чердаке?
— Можем попробовать, — пожала плечами Элисон.
— Я там уж давно не бывала, вдруг да чего?
— А почему не бывали?
— Лестница туда винтовая, мне неудобно, — огладила круглые бока рена Ханна.
Все верно, лестница была такая, что Элисон и то было неудобно. Узенькая, винтовая, и люк в потолке...
Чердак был пыльным.
А каким ему еще быть, если рена Ханна честно заявила, что она туда не поднимается, незачем, а девушек нанимает раз в три месяца, протереть все под присмотром Аделочки, и довольно.
Элисон чихнула.
Лампа дернулась в руке, метнулись тени... ой?
А почему в пыли такая отчетливая дорожка?
Элисон сощурилась на нее. Потом повела рукой, медленно прошлась по следам — кого? И куда они ведут?
К окну.
Да-да, маленькое, мансардное чердачное окошко. И почему-то отлично смазанное, Элисон коснулась его — и на пальцах остался масляный след.
Так... а им никто не пользуется. И магии тут нет. А что есть?
Окошко было решительно распахнуто, и Элисон принялась оглядываться по сторонам, рискуя выпасть из окна. Потом еще чуточку помогла себе магией — и выругалась.
— Ах ты ж сволота какая!
Только вот как сказать о находке хозяйке дома?
* * *
Ничего умного за время спуска с чердака не придумалось, и Элисон решила признаться честно, как есть.
— Рена Ханна, а мы сейчас одни в доме?
— Да. А что случилось?
— Ничего хорошего, — мрачно ответила Элисон. — Вообще ничего. Рена Ханна, кому нужно, чтобы вы продали ваш дом?
— Н-никому. Разве что этому Пилхеру, кому ж еще?
— Вы точно не можете подняться на чердак?
— Ну... наверное, могу, но если упаду, будет плохо.
— Не упадете, — пообещала Элисон. — Закрывайте дверь дома, чтобы никто сюда не мог попасть, и идемте.
— Зачем?
— Вам это надо видеть. Своими глазами, иначе вы мне не поверите.
— Ну... если ты так считаешь, идем, — согласилась рена.
По лестнице ей подняться и правда было очень и очень сложно, круглые бока мешали. Раньше-то туда муж лазил, а сейчас... сейчас — никак. Но взобралась. И стояла у окошка, которое отлично открывалось, пачкала пальцы в масле и разглядывала отчетливую дорожку в пыли.
— Это что? Элисон, вы можете мне объяснить? Я пока ничего не понимаю...
— А это вот что. Смотрите.
Окошко выходило на крышу.
Элисон аккуратно потянула за то, что казалось кусочком черепицы, тот остался у девушки в руках — и под ним оказались несколько полых трубочек.
— Черепица отходит?
— Рена Ханна, вы с таким не сталкивались? Сейчас у вас ничего не воет. Но если подует ветер... — Элисон не договорила, она просто провела рукой над трубочками. И рена Ханна дернулась, отскочила от окна. Вой был именно тот самый, знакомый...
