— Ты был прав — тихо проговорил Джек, Митару — он сначала сожрет их, а потом нас. Митар промолчал в ответ, увлекшись открывшейся картиной сражения. Все новые и новые волны накатывали на терпа, накрывая его с головой, и опадали разрубленные либо покалеченные жуткими мечами чудища. Но и на стороне гордиков был успех. Небольшую рану, что нанес лоль своей катаной, они расширяли, вгрызаясь в нее, все глубже и глубже.
В однородной шевелящейся массе, текшей к терпу, стали появляться крупные жуки, становившиеся в некотором удалении от битвы сородичей с монстром и замирающие, словно выточенные из камня. Очертания их были плохо видны из-за более мелких воинов, словно рекой омывающих их и сверху и с боков.
— Митар — Джек показывал на вновь прибывших — что за громадины? Смотри, их уже вроде четыре. Или у входа еще пятый застыл?
— Я не знаю — ответил Митар, махнув рукой на хозяина каравана — спроси уважаемого, он все про гордиков тебе расскажет, а будешь слушать внимательно, и в свою веру обратит.
— Зря смеетесь — откликнулся караванщик — сейчас нам всем нужно принять благословение великого Клета, оно поможет выжить, когда дети его закончат с чудищем нагов.
— Кто с кем закончит, еще неизвестно — тихо произнес Митар, достав склянку запечатанную сургучом — если гордики, то может и спасемся — также тихо, но чтоб слышал Джек, проговорил он, поглаживая склянку — а если терп, то нечем мне от него обороняться.
— Ей, уважаемый — уже задорным тоном, почти прокричал он — просвети, что за громадины явились, я только воинов гнезда видал, да и то издали, а эти разы в два больше и какие-то другие.
— Это хофы — в голосе караванщика было ликование — это охрана матки. Если они здесь, то и сама Гордит сестра Клета где-то неподалеку. Неужели мы увидим ее. Благословен тот час, когда я взялся за выполнение этого заказа.
Караванщик снова начал рьяно молиться, бубня себе под нос заковыристые слова явно на каком-то другом языке.
— Знаешь, ученик мой, почему никто не видел матку гордиков? — Митар в раздумьях потирал склянку.
— Догадываюсь.
— И почему же?
— Я думаю, что всех кто близко подбирался, вот эта вот толпа и съедала.
— Правильно, я тоже так думаю. А вот уважаемый караванщик верит, что она показывается только избранным. Справедливости ради скажу, что таких уже лет двести не было. Так что не обращай внимания, если уважаемый, песнь в честь нее сейчас затянет.
Тем временем, побоище устроенное терпом и гордиками стало затихать. Воины нападали не так яростно, как в начале схватки, стараясь скорее сковать своего противника, чем причинить ему какой-то вред. Последняя волна жуков не дошла до терпа и распалась на множество существ разбегающихся в разные стороны, словно очищающих пространство для более сильных сородичей ставших полукругом перед детищем нагов.
Теперь стали видны очертания хофов, жутких созданий лишь отдаленно напоминающих воинов. В их застывших позах было столько угрозы и скрытой силы, что Джек постарался встать на грань сна, чтобы разглядеть их подробнее.
Шесть мощных конечностей, четыре задние, с двумя суставами на каждую, оканчивающиеся внушительным когтем. Наружная грань задних конечностей заостренна по всей длине и дугой прикрывает суставы словно броня. Цвет заостренной грани молочно белый при иссиня черном, словно поглощающем свет, цвете конечностей. Тело состоит из двух частей покрытых на вид толстыми небольшими пластинами, налегающими одна на другую и заковывающими хофа в броню, различающуюся только цветом, брюхо черное при сероватой грудине. Сзади из брюха торчат пара плоских загнутых наверх обоюдоострых сабель черного цвета, с молочно-белыми режущими кромками. Сверху на спине точно таких же две сабли, выросшие из грудины, только загнутых уже вниз, словно прикрывающих всю спину с брюхом. Черная голова с широкой верхней частью, на которой располагались глаза, невидные с места, где расположился Джек. То ли там два огромных глаза, то ли масса маленьких, сливающихся в большие, было не разобрать. Жевала на голове не такие огромные, как у воинов хотя и напоминают их формой, но поставленные друг на друга вертикально в два ряда. Венчали голову небольшие усы, чуть выступающие вперед и изломом уходящие назад на верх грудины. Если у воинов основным оружием являлись жвала, то у хофов ими, судя по всему, были передние гипертрофированные, широкие конечности с громадными клешнями черного цвета. Защищенные такими же острейшими наростами с белой кромкой, как и остальные части тела. С грани сна Джек видел их по другому, словно свет собирался и пропадал на абсолютно черных фигурах, размером раза в полтора больше телесной оболочки. Каждая часть тела казалась, как будто острее и зловещее. На спине появились небольшие крылья периодически приходящие в движение, словно чудища рвались в бой и вздрагивали от нетерпения. Приток энергии к терпу почти прекратился. Воины гордиков разбежались в стороны, как раз встав за границами ассуры. С самих хофов не уходило ни капли силы. Чем дольше Джек всматривался, тем виднее становилась легкая вязь, покрывающая тела охранников матки. Кольцо в кольце, переплетенное изогнуто-исковерканной лозой, и так без конца, единым покровом, защищавшим хофов от вытягивающей силу ассуры терпа. Зацепив взглядом этот мимолетный покров, Джеку стала открываться полная картина хитросплетения, такая же трехслойная, как у терпа. С каждым слоем рисунок колец менялся, сдвигаясь чуть в сторону, и добавлялась дополнительная лоза надежно их удерживающая. Все три слоя были соединены между собой, создавая пространственную сетку, похоже, полностью отрезающую хофов от окружающих энергий. Тем временем, терп полностью выбрался из своей каменной ловушки. Замерев, как и хофы, он ждал нападения вновь прибывших и только его хвост с наростом в виде булавы угрожающе раскачивался из стороны в сторону.
— Долго они будут так стоять — подал голос один из менников.
— Посмотрим — ответилМитар, чтобы разрядить возникшую звенящую тишину — хофы, похоже, чего-то ждут.
— Не чего-то, а сестру великого Клета — караванщик отвлекся от своих молитв — и придет тогда конец выродку нагов.
— Зря ждут, терп раны залечивает — Джек видел, как остатки энергии с ассуры устремились к ране, на глазах закрывая отверстие в непробиваемой шкуре.
Без какого либо видимого сигнала хофы ринулись в атаку. Мощные конечности распрямились, словно пружины, еще пара толчков и вот они уже возле терпа. Одновременно напав, они также резко отступили от ревущего чудища, словно рассматривая нанесенные повреждения. Посмотреть было на что, глубокие раны покрыли детище нагов. Особенно пострадал левый бок, куда ударили сразу три хофа, и теперь густая жидкость капала на поле битвы. Снова молниеносно хофы бросились вперед. Вторая атака была не такой плодотворной как первая. Разъяренный терп был готов и встретил их своими саблями, удачно отбиваясь от четверых, пятый хоф вцепился ему в переднюю лапу и поплатился жизнью. Даже не отвлекаясь от ведомого сражения, хвост терпа упруго качнулся, и булава на хвосте, со всей мочи, припечатала неосторожного хофа, проломив его панцирь. Вскрикнув, караванщик впал в ступор, широко открыв глаза и разведя в стороны руки. Даже лоль вскочил, чтобы лучше видеть произошедшее.
— Вы чего?
— Ничего — лоль снова сел — на наших глазах разрушилась одна старая легенда.
— Какая?
— О непобедимых полубогах гордиков. В старых свитках написано о них. Согласно им у хофов, хотя там они назывались фоку, кстати, на гранях их панцырей такое же сердце вулкана, как и то, что пробило отверстие в шкуре чудища. Так вот, согласно свиткам их никак нельзя убить. То, что мы видели, перечеркивает все учение о Клете, и с позиции веры это просто невероятно.
— Ага, невероятно — Джек стал наблюдать за смертельной булавой терпа — смотри, он еще одного в лепешку превратил.
Разъяренный терп, похоже, нашедший оружие против нападавших, стал наносить удары по хофам хвостом. Подловив еще одного, он смял булавой ему клешню и, шагнув вперед, саблями срезал голову. Снова установилось шаткое равновесие. Серьезно раненный терп, с буквально хлещущей на землю из бока кровью, и три оставшихся в живых хофа не решавшихся напасть.
Терп не переставая бил хвостом о землю, от чего, казалось, сотрясались сами стены пещер. Джек, с грани сна, видел довольно странный знак из двух перекрещенных полос с замысловатым обрамлением прямо на булаве хвоста чудища. Судя по весу хвоста с булавой, сила удара многократно усиливалась за счет этого знака, никак иначе такую мощь нельзя было объяснить. Равновесие нарушилось, когда рядом с терпом усел грунт и из образовавшейся воронки выбрались еще пять хофов.
— Еще одно гнездо — караванщик радовался как ребенок — еще одно гнездо.
— Почему еще одно? — подал голос один из менников.
— Потому, что еще одно, невежда — караванщик даже не стал объяснять.
— По-моему, они одинаковые — стал настаивать менник.
— Как ты не видишь, что у появившихся по шесть зазубрин на лапах, а не по пять как у первого гнезда? Это же очевидно. Обычно, гнезда почти не встречаются и не помогают друг другу. Терп, это их общий враг, старые счеты со времен древней войны, не иначе.
Стараясь обезопасить, от вновь прибывших тыл, терп стал пятиться, прижимаясь к стене пещеры. Пятерка нового гнезда, шевелила усами, словно разговаривала с оставшимися тремя сородичами, резко поворачиваясь в сторону погибших и обратно.
— Митар, похоже, прибывшие тоже не могут поверить в смерть охранников матки. Что, неужели эти жуки умеют разговаривать между собой? — выйдя с грани сна, Джек перевел дух.
— Еще как могут. По слухам, жрецы Клета свободно разговаривают на их языке. Подвинься ко мне поближе. Терп проиграл эту битву. Чтоб нас гордики не разорвали, я обрызгаю себя и тебя составом из их желез. Уважаемый караванщик знает этот рецепт, его используют, чтобы во время церемоний жуки не сожрали самих жрецов. К сожалению, его едва хватит нам двоим, так что двигайся ближе.
— Хорошо — Джек передвинулся и пропустил начало атаки хофов. Оставшиеся трое из первого гнезда также атаковали терпа, как и вначале битвы, а вновь прибывшая пятерка занялась его хвостом, перехватив его и прижав к земле. Исход боя после этого был предрешен. Один из хофов отцепился от хвоста и, разрывая в клочья бок ревущего терпа, вывалил его внутренности наружу. Сопротивление терпа закончилось. Разъяренные хофы рвали на части, упавшее и почти безжизненное тело. Джек, ставший снова на грань, видел последние искры силы терпа, растворяющиеся и уносящиеся куда-то глубоко вниз.
Только последняя искра ушла из обезображенного тела, воины гордиков лавиной бросились на него и покрыли единым шевелящимся ковром. Хофы медленно отходили в сторону от громадной трапезной устроенной более мелкими воинами.
— К нам хоф идет — Митар открыл склянку.
— Где? — Джек завертел головой.
— Не оборачивайся, он сзади нас обошел.
Митар обрызгал из склянки, дурно пахнущей, терпкой жидкостью, сначала Джека потом себя.
— Теперь ни звука и дыши как можно меньше, поверхностней, старайся чтобы хоф тебя по дыханию не учуял. Джек замер прижавшись к ставшему, словно камень Лолю, наблюдая через сомкнутые веки за окружающим пространством.
Хоф долго не раздумывал, вмиг разорвав ускорившихся менников. Скорость этого жука в разы превосходил остатки звезды под действием принятых ядовитых ягод. Караванщик склонил голову к земле, поставив на затылок фигурку Клета и почти криком, бубнил слова на непонятном языке, молясь своему богу. Наконец Хоф скрылся из поля зрения Джека.
— Ушел? — еле слышно прошептал он, переводя дух.
— Нет, животных прикончил, снова к нам возвращается. Успокойся и не дыши так часто.
— Хорошо — чтобы меньше дышать Джек шагнул туда, где можно контролировать свое тело, на грань сна. И чуть было не вскочил, резко дернувшись. Над ним с Митаром нависла черная тень, поглощающая последние крупицы света. Хоф стоял над ними в раздумье, шевеля жвалами. Внимание его было приковано к причитающему караванщику, выпрямившему спину и поднявшему фигурку вверх на вытянутые руки.
— Храхрхарх — проскрипел хоф.
В ответ ему караванщик выпалил сразу слов десять на таком же языке, чередуя х, р и а в различных последовательностях. Двинувшись к выходу хоф снова что-то проскрипел. Пройдя пару шагов, он остановился и обернулся в сторону караванщика, снова что-то скрипя. Караванщик, словно одурманенный снизойденным на него счастьем, поднялся с колен и двинулся за жуком не переставая причитать что-то на языке хофа. Как только он дошел до жука, они оба двинулись в сторону выхода.
— Тихо — выдохнул Лоль, показывая взглядом, что готовые сорваться с губ Джека вопросы, еще неуместны. Также взглядом он показал на проходящего рядом еще одного хофа, в окружении солдат помельче.
Так они и просидели в недвижимых позах, пока последний из гордиков не скрылся в выходе из пещеры.
— А... Джек выругался — если я сейчас же не разомну конечности, то навсегда стану кряхтящим старым трухлявым пнем.
Руки и ноги у него затекли и требовали движения. Кстати, мне показалось, что наш наниматель довольно свободно общался с жуком. Надеюсь это не действие того, чем ты нас обрызгал?
— Нет — лоль, тоже встав, разминался. Нам повезло, что он знает их язык. Если солдаты нас бы не тронули из-за запаха, то хофа этим уж точно не обманешь. Слишком разумный жук. Нам надо скорее убираться отсюда неизвестно, кого сюда еще занесет.
Оглянувшись, Джек увидел остатки растерзанного каравана.
— Они груз забрали — он постепенно приходил в нормальную форму.
— Знаю — лоль уже осматривал поле битвы — теперь от нас точно не отстанут. И рассказам нашим, что гордики с терпом дрались, никто не поверит.
Лоль пробежал по всей пещере.
— Ни клочка кожи терпа не оставили. А ведь хорошие деньги можно было бы заработать.
Быстрым, шагом он с Джеком покинул место побоища, свернув влево от входа в пещеру.
— Сначала пройдем по следам Гордиков, чтобы собственные следы спрятать, а потом свернем, где удобней будет.
Лоль все убыстрял движения, перейдя на легкий бег. Джек легко поспевал за ним, снова копируя легкую поступь, все убыстряющегося Митара.
— Стой — лоль резко остановился — жди меня здесь.
Джек без возражений присел на корточки успокаивая дыхание. Лоль, крадучись словно тень, скрылся в боковом ответвлении. Передохнув, Джек решил, что он слишком заметная фигура на проторенной дороге гордиков и сместился к краю туннеля, в котором скрылся Митар.
— Пойдем — лоль возник неожиданно, словно материализовался в воздухе — здесь свернем. Там тебя старый знакомец ждет, с усмешкой процедил Митар, положив руку на рукоять катаны.
— Что? — на удивление уже не было эмоций. Моих знакомых можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и то половина мертва. Интересно кто же этот счастливчик, что снова меня увидит?
Джек прошел мимо посторонившегося Митара, перехватив поудобнее копье. Мало ли что за чувство юмора у этого странного лоля. Через десяток шагов стали попадаться темно-бурые пятна, сначала на стенах, а после еще десятка шагов, на полу, слившиеся в рваную полосу, ведущую к мертвым, растерзанным телам солдат гордиков. В мешанине безжизненных тел, было не меньше семи или восьми жуков, с рваными ранами и оторванными конечностями.
