Некромантка. Общий файл

И они предложили ди Риас отдать за идею самое ценное, что у него есть. Его жизнь.

И он согласился.

Маги никогда не обладают суицидальными наклонностями, они стараются выжить всеми способами, даже если это и будет стоить жизни другим. И такое пренебрежение к собственной жизни испугало всех не на шутку. Кертайна признали невменяемым, изолировали от общества и только ждали момента, когда его можно будет убить по-тихому.

И момент настал.

Купол дрогнул и рассыпался безобидными синими искрами, от отката чуть взвихрился снег. Осторожно, стараясь не нарушить линии рисунка, безумного мага проводили в самый центр, где уже был установлен жертвенник — огромный, неровный валун, весь облепленный заледеневшим мхом. Магическая удавка захлестнула запястья ди Риас, намертво приковав его к камню.

Мужчина безмятежно улыбался, слепые глаза смотрели в морозное небо.

Рей проводил жертву мрачным взглядом.

— Я слышал о нём. Даже как-то символично, что для начала выбрали именно этого.

— О да, — многозначительно протянул Мастер. — Это действительно символично! Правда, слишком много из него выжать не удастся, его слишком долго "вампирили" на благо Совета. — Он замолчал, а потом с какой-то мрачной удовлетворённостью добавил: — Но и Шестая — ещё не вся магия. Всё по честному.

Ален молча смотрел на брата и учителя, затем перевёл взгляд на две фигуры в центре страшной руны. Когда он вспомнил, что совсем недавно и сам так черпал силу, ему стало противно. Резко отвернувшись, он побрёл к дому на окраине деревушки, где они оставили Шестую.

— Эй, ты чего?!

Маг только отмахнулся от взволнованного брата.

— Такой брезгливый, да? — На этот раз в голосе Рея слышалась злая обида. Ален только передёрнул плечами.

— Нет. Просто не люблю смотреть на чужие мучения... Да и пробуждение Шестой пропустить не хочется.

Его брат и учитель переглянулись, одновременно пожали плечами и тоже отправились к деревне. Там, в конце концов, просто теплее.

Пронзительный крик, исполненный звериного страха и нестерпимой боли, раздался за их спинами.

Они не обернулись.

Гелла пробудилась от крика, страшного, мучительного, вибрирующего. Она подскочила на кровати, неосознанно потянулась ко лбу. Пальцы привычно коснулись линий шрама, и девушка чуть успокоилась. Она уже поняла, что умирающий седой человек со слепыми, беспомощными глазами ей просто приснился.

Вздохнув, она выбралась из-под тяжелого, пушистого одеяла, переступила босыми ногами по холодным доскам пола. Беспомощно огляделась.

Где она?

Последнее, что она помнила: ледяная легенда о Зимней Охоте, обернувшаяся былью. И двое магов.

Значит, это они её куда-то привезли?!

Гелла напряжённо прислушалась, одновременно надеясь и опасаясь услышать чужие шаги. Она понимала, что ничего хорошего Верховный и его ученики ей не сделают, но и не понимала, зачем им её куда-то тащить. Если бы они желали забрать себе силу жрицы, то сделали бы это ещё в том лесу, а не стали терпеливо везти её... куда?

Тёмная бросилась к двери, подёргала её, но безрезультатно — предусмотрительные маги её заперли. Раздражённо скрипнув зубами, Гелла вернулась к кровати и снова зарылась в одеяло — пусть холод не доставлял ей ощутимых неудобств, но мягкое тепло было всё же приятнее. Под подушкой она обнаружила свою сумку. Быстро перетряхнув её с замиранием сердца, девушка с недоумением уставилась на нож, лежащий поверх чёрной книги. На прочий мусор, вроде деревянных фигурок, старых огрызков и обломков веток, она не обратила внимания.

Гелла осторожно поднесла нож к глазам, с трепетной нежностью разглядывая изящную рукоять, тонкую гравировку на стали. Лиран... при воспоминании о леснике, к которому она успела привязаться, как к родному, у неё на глазах навернулись слёзы. Он ведь не знает, что с ней случилось, не знает, что она жива! И он обещал защищать её... Как же он переживает, несчастный...

Смахнув слёзы, Гелла решительно перехватила нож. Что ж, если уж она и попала в руки магов, то так просто свою жизнь и свою, пусть и ненавистную, силу она не отдаст! ...Какая жалость, что она не может убить себя... Почему-то Шестая была уверена, что магам нужна именно её тёмная сила, и Гелла даже представить боялась, что Высшие могут с её помощью натворить. А в глубине души крепла уверенность, подогреваемая чужим свистящим шёпотом, что пока сила смерти заключена в ней, миру ничего не грозит. Она ведь не желает убивать!

Услышав, как хлопнула наружная дверь, тёмная начала судорожно запихивать своё барахло обратно в сумку — пусть эти маги думают, что она ещё не очнулась, пусть! Так даже лучше. Зарывшись с головой в одеяло, девушка старательно выровняла дыхание, постаралась улечься так, чтобы сквозь ресницы можно было видеть дверь. Под подушкой она крепко сжимала рукоять ножа.

Когда они вернулись, Шестая ещё спала, свернувшись клубочком. Она казалась хрупкой и беззащитной, и Ален уже собирался подойти, чтобы поправить малышке одеяло, но Мастер удержал его. Лицо Ареса странно затвердело, неестественно расширились зрачки. Близнецы притихли, глядя, как их наставник пытается магически определить, какая беда им грозит. Мало кто из Высших мог похвастаться столь мастерски развитой интуицией, и никто из Совета не умел работать со своими чувствами, как с полумагической аналитической техникой, из всех ощущений вычленяя тревожные знаки.

Высший медленно подошёл к кровати девушки, наклонился над ней, внимательно вглядываясь в безмятежное лицо. Протянул руку, собираясь разбудить её, но не коснулся, так и остался стоять, словно в него "заморозкой" попали.

Напряжённую тишину разорвал неуверенный голос Рея:

— Мастер?..

И это послужило сигналом.

Шестая кошкой прыгнула вперёд, ткнула почти наугад в Высшего ножом, бросилась мимо близнецов к открытой двери, едва успев подхватить сумку с книгой. Синие глаза светились ненавистью.

Она рвалась на свободу, как дикий зверь, не думая ни о чём. Она просто бежала.

Полуодетой, босиком, в лютый мороз...

Ален лишь мельком отметил это, заступая Шестой дорогу, Рей бросился к тяжело опустившемуся на пол учителю. Юный маг схватил вырывающуюся тёмную за плечи, что-то кричал ей о том, что они не желают ей зла, что хотят помочь... Она не слышала, расширенные зрачки неподвижно смотрели в одну точку, лицо застыло, как у мертвеца. Не обращая внимания на разные досадные помехи в лице одного юноши, она упрямо рвалась к двери.

Ален раздражённо прошипел несколько Древних слов (нецензурных конечно), когда острые кулачки забарабанили по его рёбрам. Сквозь толстую куртку удары почти не чувствовались, но девушка колотила его с недетской силой. Разозлившись, он ударил её по лицу, пытаясь успокоить, но несколько перестарался. Голова тёмной безвольно мотнулась, и она придушенным курёнком обвисла в его руках.

Бросив её на постель, Ален склонился над учителем, пытающимся выдернуть нож из плеча.

— Не слабо била, — прошипел маг сквозь зубы, пока близнецы помогали ему расшатать нож. — Решительная девочка.

— Ага, — поддакнул Рей, безжалостно разрывая чистые занавески на повязку. — Только убивать она не умеет. Это ж надо — целиться в сердце (или по горлу), а попасть в правое плечо!

— Что ты от неё хочешь, — усмехнулся Высший, накладывая магический жгут над раной, — её не этому учили.

Ален с ненавистью глянул на безжизненную девчонку. Неужели под внешностью светлого духа скрывается кровожадная Тень?!

Арес проводил внимательным взглядом ученика и только покачал головой. Какие же они ещё дети, всё делят только на тьму и свет, на добро и зло. И как-то забывают, что нет света без тени, а добро и зло для каждого свои... Нет, он не будет осуждать Шестую за её вспышку ярости, но и не будет переубеждать ученика. Многие вещи надо понять самостоятельно, иначе они всю жизнь будут вызывать отторжение.

Ален принёс тёплой воды, и близнецы быстро промыли и перевязали рану Мастера, не переговариваясь и не глядя на тёмную жрицу. Они понимали, чем могла быть вызвана ненависть девушки, но не могли ей этого простить.

Тёмная медленно зашевелилась, тихо застонала, касаясь руками головы. Села на смятой постели и столкнулась взглядом с двумя мрачными, почти злыми лицами. И в её синих глазах мелькнул такой ужас, что близнецы поспешили отвести взгляд. В конце концов, это именно они придумали похитить её, усилив и так не слабый страх перед магами.

Арес лениво взглянул на Шестую, слабо улыбнулся, словно на показ выставляя собственную боль.

— С пробуждением, девочка. Как ты себя чувствуешь?

Она едва кивнула, едва разлепив бледные губы прошептала:

— Нормально.

Виновато и испуганно она смотрела на бледное, обескровленное лицо Высшего, на набухшую красным повязку на его плече. Тихо шмыгнув носом, она опустила голову и чётко произнесла:

— Простите.

Гелла ненавидела себя давно и спокойно, не имея возможности прервать своё существование. Она жила, надеясь, что когда-нибудь сможет не только убивать и приносить боль, но и помогать людям. Но память, так предательски обнажившая слишком долго спрятанные кусочки её прошлого, голосом Селены отрицала: "Некромантия не может служить во благо. Даже путь к самой хорошей и благородной цели будет устлан трупами. Готова ты идти по головам?"

Теперь ненависть к себе снова поднялась в её душе, смешанная с горечью и чувством вины. Тёмная не любила причинять боль другим, потому что боялась её сама, но так получалось, что одно её существование причиняло окружающим ужасные муки. Ещё один пункт с длинному списку причин к ненависти.

Она подняла лицо, постаравшись, чтобы придать ему безмятежное выражение — тёмная не хотела, чтобы маги думали, что она их ненавидит.

— Простите, — громче повторила она. — Я... не хотела вас ранить... просто я... очень испугалась.

Нет, после своего перерождения в тёмную тварь Гелла уже не боялась мучительной смерти от рук Высших. Она боялась того, что эти беспринципные существа сделают с её силой, если смогут её заполучить.

— Куда вы меня привезли?

— Пока ещё никуда, — Высший медленно поднялся, стараясь меньше шевелить правой рукой. Близнецы бросились помогать ему, но маг от них только отмахнулся. Рана была не настолько серьёзной, чтобы Аресу требовалась посторонняя помощь. Поправив распоротый рукав, он обернулся к напряжённой девушке. — Ты должна попасть в школу Высших...

На этих словах она смертельно побледнела, но голос стал тише и твёрже. И гораздо злее.

— Зачем? — процедила она сквозь зубы, сжимая кулаки. Острые когти снова пропороли кожу, но девушка не заметила этого.

— Надо же как-то тебя учить, — Арес попытался пожать только одним плечом, но всё равно скривился. — Или ты хочешь и дальше постигать свою магию методом тыка?

Гелла закусила губы, вспомнив свои попытки колдовать. Нет, больше она так не сможет... Но сколько раз она уже говорила себе это?!

— Нет, — решительно произнесла она. — Но разве Высшие умеют обучать жриц?!

— Даже если нет, то им придётся научиться.

Ален взглянул на до синевы бледную девушку. Всё-таки, она не виновата, решил он. Она же halhea, а их учат с детства ненавидеть Высших. Ну что она могла подумать, когда они её увозили?! А что она испытывала? Он лишь покачал головой, в очередной раз обнаружив, что сам виноват. Сутулящийся Рей пришёл к тем же выводам.

— Вот, оденься, — Ален быстро накинул свою куртку на плечи Шестой, — Здесь холодно.

Она удивлённо на него взглянула, но тут же опустила голову. Едва слышно прошелестела:

— Спасибо.

Рей посмотрела на брата, на девушку и, ухмыльнувшись, протянул тёмной и свою куртку.

— Держи, — он бережно укутал её, нежно поцеловал тонкие пальцы. — Такие прекрасные девушки не должны мёрзнуть!

Она вырывала ладонь из руки мага и насупилась, пряча глаза. Нежные щёчки едва порозовели от смущения.

Ален покачал головой и обратился к учителю:

— Мастер, разве можно эту орхидею тепличную пускать в нашу школу? Она же просто не выдержит шуточек некоторых наших уро... эээ... индивидов!

— Во-первых, я её возьму в ученицы, — отозвался Арес, перебирая пергаменты. На одном левой рукой начертил маленькую руну, дождался, когда она вспыхнет золотом, и быстро написал несколько строк, мгновенно исчезнувших с бумаги, чтобы появиться перед своим адресатом. — Во-вторых, Совет это предвидел, и ей назначат дуэнью. — Шестая вздрогнула, как-то беспомощно повела плечами. — Вам что-то не нравится, юная леди? Не волнуйтесь, женщин-магов у нас нет, и ваша дуэнья не будет принадлежать к магической династии.

Гелла только вздохнула. Она чувствовала себя зверем в клетке, которую стараются сделать наиболее удобной и уютной.

Но выбраться из которой невозможно.

Синее небо, на горизонте белели перистые облака, словно изморозь на дорогом стекле. Покрытые колючим голубым инеем тонкие ветви деревьев были похожи на кружево. Чистота воздуха придавала почти сказочную чёткость линиям.

Над заснеженными серебряными кронами, в морозной синеве сверкали тонкие, острые шпили школы Высших. Свет переливался на гладких гранях, и их сияние слепило глаза. Гелла зачарованно оглядывалась, ей всё казалось, что легенда сбылась, что она уже в царстве Зимних Охотников... Слишком тихо, красиво и сказочно было вокруг.

Всадники остановились на опушке рощи, давая возможность Шестой насладиться зрелищем. Тонкие башни, ажурные галереи, изящные колонны, тонкие барельефы... и множество не вполне цензурных корявых надписей и неприличных рисунков на белизне стен.

Каждое поколение юных магов считало необходимым оставить свой след на стенах родной школы.

Гелла скривилась и отвела взгляд. Чарующая сказка опять превратилась в неприглядную быль.

— Ну-ну, леди, — вздохнул Ален. — Внутри ещё хуже!

— Так почему же не прикажут замазать всё это... — девушка скривилась подыскивая достойный эпитет, — ...безобразие?

Рей широко ухмыльнулся.

— А зачем? Если закрасят все надписи и рисунки, целые поколения раздолбаев лишатся такого хорошего наказания!..

Всадники подъехали к вратам, и Гелла поняла, что имел ввиду маг. У стены приплясывали от холода двое учеников в легких курточках. Рядом с ними стояло крупное ведро с белой краской, но провинившиеся ученики больше дурачились, чем работали. Завидев всадников, один из них бросился им наперерез:

— Ален, Рей!

— Грей, Илот! Что вы натворили?!

Ученики Ареса придержали коней, Гелла заинтересовано разглядывала провинившихся магов.

— А то ты не знаешь?! — фыркнул один, а второй добавил:

— Долго вас не было! А где Высший и Корнелий?

Близнецы опустили глаза. Про Корнелия они старались не вспоминать.

— Он... был слишком самонадеян. Магия такого не прощает, — наконец с запинками произнёс Ален, глядя в землю.

— А Мастера срочно вызвали на совет, — быстро подхватил Рей, привычно скорчив забавную физию. — Он порталом смылся, а нам ножками пришлось добираться...

— Добрейший души человек, — рассмеялся Ален, — а мог ведь и коней отобрать!