2. Последний аккорд

Казалось, он вот-вот сорвётся на крик.

— Ничего уже не изменишь, — Ито улыбнулся, отступая на шаг. — Тебя побили, Стая-сан.

— Побили?! — рявкнул Хельмут. — Да ты меня пальцем ещё не коснулся!

Его выпад был стремительным и грациозным, словно удар змеи. Рука хлестнула живой плетью, метя в плечо японца, и тут же тень справа провела вполне профессиональную подсечку. Белая сфера ещё держалась, парни из Стаи ещё слышали друг друга, и потому действовали слаженно, но их эмпатическое пространство уже утратило монолитность, эмоции прорывались сквозь защиту. Гнев, азарт, жажда реванша... и неуверенность... Дзёнсай уловил момент атаки за долю секунды до её начала, гибким движением уклонился от руки "блондинчика", прыжком избежал подсечки, затем перехватил удар слева и, мягко развернув противника, толкнул его на товарищей.

Конец боя? Нет, он всего лишь выиграл пару секунд, чтобы решить, что делать дальше. Бить в полную силу? Продемонстрировать, наконец, чему он учился семнадцать долгих лет? Если достаточно эффектно уложить Хельмута и этих двоих, то остальные, быть может, вовсе не решатся лезть в схватку... Но почему они уже не влезли в неё? О, Аматерасу, да ведь парни сомневаются! Не знают, что им следует делать сейчас!

Он отступил, опустил поднятые руки, разжал кулаки.

— Я не буду драться.

— Будешь, гадёныш!

Блок, поворот, отскок...

— Вы сами позвали меня сегодня...

Пируэт, блок, уклонение...

— Я пришёл, и победил — на вашей арене, по вашим правилам...

Уходя от перекрёстных атак, Ито выбил носками ботинок первые такты "Последнего аккорда"...

— Побил вас! Побил без кулаков...

— Иди к чёрту!

Нарушив им же самим предложенную схему боя, Хельмут рванулся вперёд, заставив растерянно попятиться обоих своих напарников. Его руки и ноги замелькали в бешеном темпе. Как и по части танцев, в боевых искусствах немец оказался одержимым "полиглотом": Ито узнавал приёмы из арсенала каратэ, таэквондо и муай-тай. Впрочем, удивляться не было времени — пришлось сосредоточиться на том, чтобы выскальзывать из-под ударов, лишь изредка блокируя самые опасные из них. Недостаток мастерства "блондинчик" с лихвой компенсировал звериной силой и яростью берсерка.

Увернуться, прыгнуть по-кошачьи, перекатиться по мокрому от дождя асфальту...

Он уловил, как приоткрылся при очередном бэк-фисте взбешённый немец, и лишь усилием воли сдержал свои рефлексы. Можно было закончить схватку одним-единственным точным уколом в нервный узел, но...

"Нет, дурак, ты всё испортишь!"

Откатившись, Ито рывком вскочил на ноги и прошёлся перед раскачивающимся в стойке Хельмутом "лунной походкой". Краем глаза он поймал странное движение одного из наблюдавших за боем парней. Что это тот сейчас попытался сделать? Повторял за Ито его "лунатика"?

— Сволочь! — "блондинчик" прыгнул, вспорол влажный ночной воздух выставленными "тигриной лапой" пальцами. — Дерись, трус дерьмовый! Слабак!

— Это конец, — бросил Ито, ускользая от рук Хельмута быстрыми полупируэтами и ритмично прихлопывая в ладоши после каждого поворота. — Ты уже не танцуешь, Стая-сан. Разучился?

Кто-то из серых теней не выдержал — фыркнул. И для теряющего авторитет вожака этот насмешливый звук стал последней каплей.

Когда его противник с рычанием сунул правую руку за отворот модного сиреневого пиджака, Ито лишь слабо удивился: "Оружие? Да ну, брось, парень! Это же чересчур..."

— А ну-ка, стоять! — прокатилось вдруг между сжимающих улицу домов. — Полицейская операция, никому не шевелиться!

Хельмут застыл, так и не достав того, что прятал под пиджаком. Темнота за спинами серых силуэтов зашевелилась, узкий проулок словно выплюнул массивную фигуру в плаще. Широкий луч фонаря выхватил из сумрака застывших в растерянности людей. Над фонарём Ито разглядел небольшой пистолет — в вытянутой руке Боба Марлоу оружие казалось безобидной игрушкой.

— Вот и попались, уроды, — прошипел полицейский, поводя тупорылым стволом. — Скоро всех вас в лицо буду знать. Все-ех!

— Детектив? — наконец-то смог выдавить изумлённый Дзёнсай. — Откуда вы...

— Ито! — из проулка выскочила ещё одна фигура — хоть и высокая, но едва достающая гиганту Марлоу до плеча. — Ито, Даня здесь?!

"Почему она спрашивает меня? — удивился Ито. — Почему не спросит прямо у... этих?"

— Мисс, — проворчал коп с явным неудовольствием. — Я же сказал: сидеть в машине и никуда...

Он всего на мгновение повернул голову к девушке, и Хельмут тут же пришёл в движение. Его рука снова показалась из-под дорогой ткани, тренированное тело начало поворачиваться... быстро, очень быстро! Ито сорвался с места, когда в луче фонаря уже блеснул матово-чёрный металл. Поразительно: именно сейчас, выхватывая оружие, вожак Стаи вновь обрёл потерянную было танцевальную грацию.

"Не успею! Не успею! Не успе..."

Ито не разглядел, что именно вылетело из пальцев Хельмута от его удара; за миг до того сухой веткой треснул выстрел, свет фонаря дёрнулся, вскрикнула женщина... Аматерасу, нет!

Сознание оцепенело от ужаса, и телом наконец-то завладели рефлексы. Когда в восемь лет считаешь додзё своим домом, оно не забывается и десятилетия спустя. Однажды ты, конечно, узнаёшь, что в мире есть немало вещей, вполне сравнимых по увлекательности с "набивкой" рук и отработкой ката, но к тому времени успеваешь превратиться в механизм — хорошо отлаженный, точный, опасный.

Сойдясь с "блондинчиком" вплотную, Ито резко крутнулся, набирая инерцию для удара. Хельмут оказался на высоте: успел выставить блок... и это стало его ошибкой. Блокировать "колун" Такидзавы — всё равно, что блокировать удар молотка. Рука, в которую угодил локоть Ито, громко хрустнула, Хельмут охнул от боли, качнулся назад, открылся... И тогда Ито влепил ему классический куби маваши гери.

— Кья! — подъёмом стопы в голову, как в мешок с мокрым песком. Отцу бы, наверное, понравилось... Элли!

Вожак Стаи ещё падал, а он уже бежал — мимо оцепеневших серых силуэтов, к свету фонаря, льющемуся теперь из неподвижной и очень низкой точки.

— Элиса!

Фонарь лежал на мостовой у ног детектива. Сам Марлоу стоял, в той же позе, что и прежде — не человек, каменное изваяние — и лишь его левая рука висела плетью. Пистолет в правой слегка дрожал.

— Элли...

Девушка была жива. Расширившимися от ужаса глазами она смотрела то на раненого копа, то на Ито.

— Сукин сын продырявил меня! — глухо прорычал здоровяк. — Теперь ему стоит поискать о-очень хорошего адвоката. Эй, парень, ты его не убил, надеюсь?

— Нет, Боб-сан.

— Хорошо. Не хотелось бы мне вместо этого придурка заниматься тобой... Эй, а ну стоять! Полицейская операция! Стоять, ур-роды!

Сфера рассыпалась. Чёрные трещины превратились в пустоту, разделяющую части некогда целого. И эти части начали разлетаться, теряя связь друг с другом.

А в физической реальности будто кто-то нажал кнопку, сняв голофильм с паузы: танцоры Стаи бросилась врассыпную. Лишь двое или трое остались на месте, остальные же припустили прочь с поспешностью зайцев, удирающих от волка. Марлоу выстрелил несколько раз, и даже разок попал — игла шокера (пистолет оказался всего лишь парализатором) украсила улицу ещё одним неподвижным телом.

— Проклятье! Из этой хреновины разве что слону в задницу... Но вам, кретины, я не советую испытывать судьбу! Ваши дружки добавили себе статью за побег при задержании — только и всего! Так что будьте паиньками, вам зачтётся!

— Элли... — руки Дзёнсая сомкнулись на спине девушки. Она прильнула к нему, ткнулась носом в плечо, но внезапно отстранилась.

— Подожди! Даня...

Ито обернулся в самый раз вовремя, чтобы увидеть, как один из "серых" медленно опускается на колени и закрывает руками лицо.

14

— Я вас не понимаю, мастер Дзёнсай, — Альберт Макфайтон хмурился, изучая трещинку на ногте большого пальца; казалось, собственный маникюр волнует его куда больше, чем собеседник. — К чему эта спешка? Каких-нибудь две недели, и контракт будет закрыт не только без потерь, но даже с выгодой для вас. Разрывая договорённости сейчас, можете попасть в довольно-таки неудобную финансовую ситуацию.

"Проще говоря, из меня выжмут всё, что смогут", — если бы Ито сейчас улыбнулся, улыбка вышла бы невесёлой.

— Если нужно, мы можем отложить последние мастер-классы. Скажем... на неделю. Для чемпиона "Амфитеатра" у нас нет правил без исключений.

— Благодарю. Отсрочка мне не нужна, я хочу выплатить "Школе" неустойку по всем обязательствам и улететь в Киото. Так быстро, как смогу.

— У вас форсмажорные обстоятельства?

— Да. Я больше не хочу работать на "Школу". Во всяком случае, в том ключе, который вас интересует.

Макфайтон подвигал челюстью, будто пережёвывал услышанное. Кажется, он попросту не понял.

— Вы прекрасный боец. И мне казалось, наше недавнее предложение вас заинтересовало. Чемпионская гонка — дело, разумеется, непростое, и нехватка уверенности — обычное...

— Альберт-сан, — перебил его Ито, — я со всем уважением прошу вас забыть о моём участии в "Суперфайте". Как и о моём участии в тренировках ваших гладиаторов. Как и о любом другом деле, требующем от меня навыков бойца. Я больше не практикую кудо и не обучаю ему других людей. И это обстоятельство не имеет отношения ни лично к вам, ни к вашей "Школе чемпионов".

— Я вам не верю, — сказал ланиста после долгой, натянутой, как канат над бездной, паузой. — Звучит несерьёзно, мастер Дзёнсай. Никто вот так просто, без веских причин не уходит из бизнеса, в котором уже состоялся и сделал себе имя. Так дела не ведут.

— Причина у меня есть: этот "бизнес" стоил жизни моему отцу.

— Бросьте, — Макфайтон поморщился. — Решили бы всё бросить из-за отца, бросили бы два месяца назад, после того, как сломали Рейнборна.

— Иногда решению нужно время, чтобы созреть.

— И оно созрело вчера?

— Да.

— Дайте угадаю... Примерно в полночь?

Ито прищурился, вглядываясь в лицо бизнесмена, сейчас оно ничем не напоминало мордочку тануки, в чертах ланисты проявилось нечто жёсткое и хищное, волчье.

— Вы знаете про Стаю, — произнёс он медленно. — Хельмут... когда я увидел его в участке без грима, лицо показалось мне знакомым.

— Фрицу не очень-то повезло с племянником, — Макфайтон хмыкнул. — Впрочем, потенциал у него... был.

Вот оно как. Господин Фриц Айзен, человек с замашками провинциального ковбоя...

— Вы знали о них, — обвиняюще заявил Ито. — Наблюдали за ними. Зачем?

Ненужный вопрос, ответ на который он уже знал.

— Около полугода или немного дольше. Задумка показалась нам интересной, но с её легализацией возникали определённые сложности.

— То, что сегодня находится под запретом, завтра становится обычным спортом, — пробормотал Дзёнсай, вспоминая слова старого мастера.

— Бизнесом, — поправил Макфайтон с холодной насмешкой. — Легальным бизнесом, заметьте. Немного финансовых вливаний, утряска всяких юридических формальностей и хорошая рекламная кампания — вот всё, что требуется. Хельмут — дурак, стрелял в копа. После такого Фриц пальцем о палец ради него не ударит, и даже не станет предъявлять претензии вам. Но всё же, Ито, если вы считаете себя героем... жаль разочаровывать.

"Они сделают это, — мысль отдавала горечью поражения. — Утрясут "формальности", наберут новую Стаю и начнут устраивать в "Амфитеатре" "танцпол по четвергам". Желающих хватит".

— Возможно, я немного... компенсирую вам потери, если отговорю от этой затеи.

— Вот как? — в голосе ланисты звучал сарказм. — Что ж, попытайтесь.

— Вы ведь уже знаете, как работает механизм Последнего Аккорда?

— В самых общих чертах, — Макфайтон сделал неопределённый жест рукой.

— Тогда я расскажу чуть подробнее.

Ито рассказал про эм-пространство и про способ его генерации, которым пользовалась Стая — всё, что узнал от Акиры Исузи, и до чего дошёл собственным умом. Собеседник слушал с рассеянным видом, но едва ли пропустил хоть слово.

— Наркотик? — в уголках губ ланисты появились складки недовольства. — Это не очень хорошо, Лига проводит жёсткую антидопинговую политику. Но проблема, возможно, решается как-то иначе.

— Если и так, это уже неважно. Я нашёл способ победить Стаю без боя.

— Ну и ну... А по Хельмуту не скажешь.

Ирония. Господин Большой Бизнесмен позволил себе иронию.

— Вы же наверняка знаете, он получил своё не на танцполе.

— Да-да. Разумеется... Так что это за способ?

— Вам он едва ли подойдёт, — Дзёнсай позволил себе улыбку — быструю, как удар. А потом объяснил. Когда закончил, Макфайтон долго молчал, вновь углубившись в разглядывание треснувшего ногтя. Лицо его заметно поскучнело.

— Да, ваш метод... не наш формат. Увы. Очень жаль, если вы и впрямь решили зарыть свой талант бойца. И боюсь, вам всё же придётся выплатить Лиге неустойку. Точную сумму назовёт секретарь, но навскидку, я полагаю... м-м-м... около тридцати пяти — сорока тысяч. Впрочем, мы можем обсудить альтернативный способ компенсации. Если вы обязуетесь в течение... скажем, пяти лет не рассказывать о своём методе, я, как владелец "Школы чемпионов", сниму нашу часть претензий.

— Вам это ничего не даст, — Ито покачал головой. — О том, как можно победить Стаю, знают ещё, минимум, трое. И значит, смогут узнать другие. Я выплачу неустойку, Альберт-сан. Деньги у меня есть, а лишние обязательства мне ни к чему.

— Ну, что ж, дело ваше, — Макфайтон развёл руками. — Однако же... Давайте откровенно, Ито?

Дзёнсай считал, что и так был достаточно искренен, но кивнул, соглашаясь с предложенной игрой. Что ему посулит господин тануки? На каком повороте попытается обойти?

— Вы больше не хотите учить единоборствам, — ланиста пожал плечами. — Что ж, допустим. А как насчёт танцев?

— Простите? — Ито показалось, будто он ослышался.

— Судя по тому, что ваши танцы встали поперёк горла этим десяти недоумкам, вы немало преуспели в умении красиво переставлять ноги. Ну так почему бы не передать свои методики паре дюжин толковых учеников? Думаю, кое-кто из наших парней будет не против.

— Не понимаю, — медленно проговорил Дзёнсай, — вам-то зачем...

Прозрение запоздало всего на несколько секунд, совсем немного опередив ответ бизнесмена.

— Жаль терять уникальный опыт. Я уже сказал, что это не наш формат, но по здравому размышлению, можно и здесь найти интерес. Прежде всего, я — шоумен, и должен беспокоиться о том, чтобы мои шоу были зрелищными. Увы, умело проведённый бой — то ещё зрелище, оно радует глаз только профессионалу. Я давно раздумывал над тем, как добавить огонька схваткам в "Амфитеатре". Быть может, танец с его пластикой — именно то, что нам нужно?

— Сомневаюсь.

— Бросьте, Ито, отчего такая категоричность? Я предлагаю вам хороший контракт, какой не даст ни одна танцевальная студия.

"Нет, господин тануки, для меня очевидно, что предлагаете вы совсем иное".

От гнева у него сами собой сжались кулаки, но на лице не дрогнул ни единый мускул.