Мизантроп

— Не надо тебе здесь стоять паренёк, — сказал он. — Ты ведь в школу идёшь?

— В школу, — я показал в её сторону рукой.

— Пойдём через дорогу, — он взял меня за руку. — Не смотри туда, не надо.

Мы перешли улицу, но милиционер продолжал идти рядом и не отпускал мою руку.

— Его сбила машина? — спросил я, когда мы подошли к школе.

— Нет. Похоже на сердечный приступ.

— Я знал, что он умрёт, — зачем-то сказал я.

Милиционер ничего не ответил. Он отпустил мою руку, и я пошёл дальше один. Первым уроком была математика. Я не опоздал.

Некоторое время после этого случая ничего похожего не происходило. Я успокоился, но забыть не смог, так же как не смог никому об этом рассказать. Затем предчувствие снова посетило меня: это снова был страх, опустошающий и пронзительный. Я знал, кто вскоре уйдёт. Я знал, что ничего нельзя сделать. Через три дня мучений скончалась в больнице пожилая женщина, жившая в соседнем подъезде. В дальнейшем я постепенно привык к своему внутреннему голосу, научился слушать его. Страх почти (именно почти, но, увы, не полностью) пропал, но остались головная боль и чувство обречённости. Я взрослел, пытался загнать всё происходящее в некие рамки, вычислить закономерности и научиться контролировать свои ощущения. Не получилось ровным счётом ничего. Никакой системы не существовало в принципе. Иногда по нескольку месяцев подряд я не ощущал ни малейшего признака, ни единого намёка на близость события. Случалось, что на протяжении одной недели это происходило несколько раз. Чем старше я становился, тем разнообразнее были обстоятельства, при которых появлялось знакомое чувство. Однажды, за пару дней до экзамена в университете я увидел во сне, что мне достанется билет Љ 13. Выучив только его, я заработал оценку "отлично". Два или три раза мне достаточно было одного взгляда на незнакомую девушку, и я уже знал: она проведёт эту ночь со мной. За день до того, как разбилась моя любимая пивная кружка, я приобрёл новую. Несколько раз внезапно посетившее озарение помогало мне заключать весьма успешные сделки. У всех этих разнообразных проявлений моей способности заглянуть за недоступную для абсолютного большинства людей завесу будущего было только одно общее свойство. Всякий раз то, о чём я знал заранее, обязательно происходило. Исключений не было. Разумеется, я совершал попытки изменить какое-либо событие, но всё было тщетно. Даже с пивной кружкой фокус не получился. Чтобы предотвратить её фатальное падение, я разработал самый простой и надёжный план — не брать её в руки. Пусть стоит себе на полке в шкафу, тогда точно останется целой. Я купил себе новую и решил отпраздновать это приобретение вместе с Димкой. Мы сидели у меня дома, пили пиво (я из новой кружки, а Димыч как всегда из горлышка) и смотрели хоккейный матч. Примерно за пять минут до конца первого периода позвонил телефон, и я отправился в коридор за трубкой, а мой беспечный приятель полез за кружкой ("Макс, извини, я просто хотел получше её рассмотреть"). Звонкий удар об пол совпал с моим возвращением на кухню.

В последние годы я перестал пытаться понять, как это работает. Я смирился с тем, что от меня ничего не зависит: я либо чувствую, что определённые события наступят, либо нет. Если знаю, что будет происходить — смогу только подготовиться, но не предотвратить. Так ведь проще, правда? Я стараюсь поменьше думать об этом, ведь изменить волю Судьбы не дано никому. Некоторым дано знать. Но не больше. Я знаю, и до самого конца своей жизни я останусь таким.

Я погрузился в размышления и не заметил, что очередная сигарета уже давно превратилась в аккуратный столбик пепла. Машинально разворошив пепел давно потухшим окурком, я попытался опять сконцентрироваться. УСЛЫШАТЬ. Надо было убедиться в абсолютной точности предчувствия. И я убедился. Ошибки быть не может. Это Светлана. Она скоро умрёт. Наверное, я должен был почувствовать настоящий ужас. Волосы должны были зашевелиться на моей голове. Дуновение могильного холода не позволило бы мне шевельнуть даже пальцем. Но ничего этого не было. В жизни всё гораздо прозаичнее, чем в книгах и фильмах. Я не чувствовал абсолютно ничего. Сидел и смотрел на море, которое оставалось безмятежным. Человек с романтическим видением мира подумал бы о том, что море осталось безучастным к его (а самое главное ЕЁ) судьбе. Но я об этом не думал. Морю нет дела до судьбы букашки, временно оказавшейся на его берегу. Морю не нужно быть сострадательным, не нужно быть даже разумным, оно существует вечно и без этих мелочей.

Через несколько минут это состояние прошло. Я понял, что же я всё-таки чувствую — опустошение и безысходность. И больше ничего. Мне вдруг захотелось спать. Мозг был явно перегружен, и я не мог больше думать об этом. Я вышел с балкона, аккуратно забрался под одеяло и сразу заснул.

Ещё одно пробуждение. Я проснулся, но не сразу открыл глаза. Некоторое время я находился на узкой нейтральной полосе между сном и реальностью. Я пытался вспомнить, что мне снилось, но безуспешно. Зато я вспомнил о том, о чём думал сидя на балконе несколько часов назад. "Главное ничего ей не показывать" — подумал я. Пока всё чудесно, жизнь прекрасна и удивительна, а со временем я что-нибудь придумаю. Установлю причину и найду средство. Буду бороться и добьюсь своего. Это — серьёзно. Я смогу. Главное — верить в себя, не так ли?

Я улыбнулся и открыл глаза. Светлана сидела в кресле напротив кровати и смотрела на меня.

— Доброе утро, соня!

— Доброе! — я потянулся, а затем протянул к ней руку. — Иди ко мне! На ушко что-то скажу.

Светлана встала с кресла и присела на кровать, затем наклонилась ко мне...

— Самое лучшее утро, — шепнул я ей, после того как закончился наш поцелуй.

— Пойдём завтракать!

— Пойдём, разумеется, — я посмотрел на часы. — Завтрак в отеле мы уже проспали, а следовательно перед нами во весь свой нешуточный рост встаёт следующая проблема — где мы будем завтракать?

— А где ты предлагаешь? — быстро спросила она.

— Там, где хотелось бы тебе! — перепасовал я.

— Тогда пойдём куда-нибудь поближе к морю. И не будем медлить, даю тебе двадцать минут на сборы.

— Хотя бы полчаса! Столько дел, столько дел, — запричитал я.

— Но ни минутой больше, — она посмотрела нарочито строго.

— Есть! — я приложил руку к непокрытой голове.

После того, как за Светой закрылась дверь моего номера, я начал действовать. Я встал с кровати и подошёл к зеркалу. Человек, которого я там увидел, был весьма далёк от идеала любой приличной девушки: взъерошенные волосы, мешки под глазами, густая щетина. "А времени не так уж и много" — напомнил я себе. Быстро привести себя в порядок — не тот вид спорта, в котором я хоть когда-нибудь добьюсь приличного результата. Но в то утро у меня получилось неплохо. Через 20 минут я вышел из ванной бодрым, свежим и гладко выбритым. Ещё 5 минут ушло на 2 финальные операции: одеться и выкурить сигарету. Я надел солнечные очки, взял пляжное полотенце и вышел из номера. Проходя к лифту мимо Димкиного номера, я услышал, что там работает телевизор. Я подумал, что Димка только что проснулся и в красках представил себе как он достаёт из холодильника банку пива, открывает и делает первый глоток, уменьшающий её объём ровно вдвое. Решив убедиться в своей проницательности, я постучал в дверь. Никакой реакции. Я повторил, усилив громкость и увеличив амплитуду колебаний. Наконец дверь открылась, но вместо страдающего от абстинентного синдрома Димыча, на пороге стояла симпатичная брюнетка лет 20-22. На девушке было розовое банное полотенце. Кроме полотенца на девушке больше ничего не было, смотрелись они вместе (брюнетка и полотенце) весьма и весьма впечатляюще.

Здесь я позволю себе немного отвлечься от описания дальнейших событий, для того, чтобы подчеркнуть указанное выше обстоятельство. Немногим девушкам удаётся выглядеть по-настоящему сексуально, завернувшись в банное полотенце. Казалось бы нет ничего проще, но глядя на некоторых юных особ экипированных подобным образом я почему-то не испытываю совершенно ничего. Вообще, умение преподнести себя в самом что ни наесть наилучшем виде в наши времена вещь редкая и от этого она становится ещё привлекательней. В общем, молодец Дмитрий Александрович!

— Доброе утро! — я поздоровался и прошёл в номер, хозяин которого даже не соизволил встать с кровати.

— Здорово! — Димка зевнул и протянул мне руку. — Знакомься — это Олеся, Олеся — это Макс.

— Очень приятно.

— Какие планы на сегодня? — спросил я.

— Прежде всего, позавтракать, — ответила за Димку его гостья.

— Отлично, мы со Светой тоже собираемся перекусить.

— Куда пойдёте? — спросил Димка.

— В бар на пляже, а потом — загорать.

— Мы к вам присоединимся, — пообещала Олеся. — Я знаю, как заставить его собраться побыстрее.

— Я тоже, — усмехнулся я. — Дим, ребята говорили, что в этом баре пиво — просто сказка, сама свежесть.

— Отвернитесь, мне нужно встать, — Димка уже не был сонным.

— Отлично, я, пожалуй, пойду. Встретимся на пляже.

Я зашёл за Светой, и уже через каких-нибудь 2-3 минуты мы сидели в баре.

— Через некоторое время присоединится мой приятель, — сказал я. — Ты ведь не против?

— Конечно, нет. А ему не будет с нами скучно?

— Ни капельки, вчера он познакомился с одной девушкой, которая вместе с ним составит нам компанию. А ты думала, что ему будет скучно, потому что мы вдвоём, а он один? — спросил я.

— Нет, просто ты не обращаешь внимания ни на что вокруг. Разве не помнишь вчерашний вечер? Ты практически не разговаривал ни с кем из ребят, так, словно кроме меня никого вокруг не было.

— Я не обещаю тебе исправиться. Просто не могу не глазеть на тебя. С тобой я могу позволить себе быть ребёнком. Не надо ничего играть, не надо изображать героя, романтика или мачо. Я могу быть самим собой и это здорово!

— Значит со мной ты — это именно ты? — улыбнулась она.

— Именно! 100% original!

К нам подошёл официант. Он вполне сносно говорил по-русски.

— Я возьму два больших сандвича и пиво, — сказал я. — И никакого кофе. Сегодня завтрак будет нездоровым, зато исключительно питательным.

— А как ты относишься к девушкам, которые с утра выпивают? — спросила Света.

— Замечательно, если они проделывают это вместе со мной.

— Сандвич и пиво, пожалуйста.

Официант записал наш заказ в свой блокнот и вернулся к стойке.

— Молодец! Значит ты со мной тоже именно ты! — сказал я.

— 150%.

Наш заказ был выполнен с потрясающей скоростью, но не менее быстрым оказался и Димка. Не успел я съесть и половину первого сандвича, как ожидаемая нами парочка появилась в баре. Олеся направилась к нашему столику, а Димка — к стойке. Он не собирался тратить время на ожидание официанта.

— Привет! — Олеся поздоровалась и заняла место за столиком.

Я представил девушек друг другу.

— Хорошо здесь, не то, что в отеле, — сказала Олеся. — Ты молодец, вытащил нас оттуда.

— Умница, — Света нагнулась ко мне и поцеловала. — Он вообще способен на многое.

— Да я такой, но, кроме этого, у меня есть в запасе ещё одна мысль, которая, несомненно, приведёт вас в восторг.

— Какая? — спросила Олеся.

— Димка подойдёт, и сразу узнаете, — ответил я. — А вот и он! И не с пустыми руками.

Димыч не заставил себя долго ждать, он поставил перед Олесей бокал с коктейлем, затем приземлил кружку с пивом (разумеется, формата big) и сел за стол.

— Итак, все в сборе, — я поднял свою кружку. — Будем здоровы с утра пораньше!

Тост был принят на ура. Мы чокнулись и выпили.

— А ты сегодня молодец, — Димыч сделал ещё один глоток. — И пиво пьёшь, и вещи правильные говоришь.

— Это только начало. Вот скажите, Дмитрий, сможет ли что-нибудь заставить вас отказаться от посещения пляжа, располагающегося непосредственно перед нами?

— Нет, а что? — Димка допил пиво и тяжело вздохнул.

Он собрался выразить своё огорчение вербально, но выросший буквально из под земли официант мгновенно произвёл замену пустой кружки на целую, а также принёс заказанный Димкой и Олесей завтрак.

— Моя идея заключается в следующем, — начал я. — Мы все собираемся сегодня искупаться и позагорать, но галька вместо песка на пляже, не слишком чистая вода и толпы отдыхающих способны отбить всякую охоту к водным процедурам.

— Согласен, — Димка ненадолго оторвался от кружки. — Но другого пляжа здесь нет, а загорать у бассейна в отеле — полный идиотизм.

— И всё-таки, выход есть! — провозгласил я. — Это прогулка на яхте. Чудесные пляжи и бирюзовая вода, которых вы не найдёте в Мармарисе — гласит путеводитель. Нам обещают остановки и купание в прекрасных и заповедных бухтах. На яхте имеются лежаки и бар. Что ещё нужно для счастья? Дойдём до крепости, договоримся с одним из капитанов, и вперёд.

— Мы согласны, — ответила за Димку Олеся. — Это должно быть просто супер!

Димка слегка нахмурился, но быстро справился с собой, кивнул и сделал вид, что полностью сосредоточен на уничтожении сандвича. Он наверняка пытался вычислить примерную стоимость мероприятия. Я посмотрел на Свету — она была довольна, а всё остальное уже не имело значения.

После того как с завтраком было покончено, мы с Димкой отправились к барной стойке, чтобы расплатиться по счёту. Девушки ждали нас у выхода из бара. После того, как мы рассчитались за завтрак, Димка повернулся ко мне.

— Макс, ты не думал о том, что прогулка на яхте может оказаться по карману не всем участникам нашей туристической группы?

— Брось Димыч, ты же сам ещё в первый день нашей поездки согласился с тем, что мы обязательно прокатимся. Сам внёс уточнения в мой план: не просто прогулка, а с пивом и девушками. Девушки в наличии, а пиво ждёт нас на борту. В чём проблема?

— За пару вечеров здесь я успел здорово облегчить бумажник. А у нас ещё 12 дней впереди...

— Не проблема, сегодня я угощаю, — ответил я.

— Я отдам, с получки.

— Может монетку? — я предложил решить наш вопрос с помощью самого простого средства.

— Идёт, но запускаю я, — ответил Димка. — Решка, и мы рассчитываемся после возвращения.

Он поставил монету ребром на стойку и закрутил щелчком указательного пальца. Монетка вращалась практически на одном месте, и пока она находилась в движении, я успел закурить и посвятить некоторое время пристальному изучению ножек прошедшей мимо девушки. Наконец, монета упала. На нас смотрел Ataturk.

— Я проиграл, — Димка вздохнул и убрал монету в карман. — Пошли к девчонкам.

— Я бы не сказал, что мне крупно повезло, — усмехнулся я.

Мы прошли по набережной до памятника основателю Турецкой республики, затем свернули направо. У набережной были пришвартованы яхты, абсолютное большинство из них имели весьма впечатляющие размеры и были явно велики для нашей компании. На одну из них грузилась весёлая команда немецкоговорящих туристов.

— Какие они здоровые! — воскликнула Олеся.

— Любители подводного плавания? — уточнил Димка, очевидно сумевший перевести надпись на сходнях "Nautilus diving center".