Канцелярия

Последнию фразу Метатрон чуть ли не выплюнул, столько ненависти было в ней.

— Я могу дать тебе совет, если ты меня об этом попросишь.

Тень говорил сухо, но в самой постановке фразы слышался едкий сарказм и наслаждение беспомощьностью Метатрона и его приспешников.

Глас божий напрягся. В его груди боролись два чувства: нежелание падать перед кем-то на колени и жажда покончить с Адом раз и навсегда. Последнее побеждало.

— Демоны с тобой. Пожалуйста, дай мне совет, — отчеканив каждое слово, сказал Метатрон.

— Хах, хорошо. Сделка есть сделка.

От услышанного лицо Метатрона скривилось.

— Сделай так, чтобы каждый твой Ангел, свободно разгуливающий по Земле, стал своего рода порталом, способным транспортировать Михаила в твою вотчину.

— Ммм... Что!?

Тень от реплик воздержалась.

— При транспортировке сушности Михаила Ангел просто погибнет. Его искра не выдержит таких нагрузок.

— Иногда стоит пожертвовать пешкой, чтобы добраться до короля, — резюмировал Тень.

Метатрон задумался. Его лоб покрылся цепью морщин, а выглаженный синий пиджак хрустел от движений. В кабинете ощутимо похолодало, начальство изволило злиться.

— Идея хорошая, но тебе не кажется, что Вальтазар не позволит так просто подобраться к своему подопечному.

— О нем не беспокойся, это уже моя проблема.

Договорив последнее слово, Тень просто исчез. Такое понятие как тактичность, тайный покровитель Метатрона откровенно избегал или не знал. Верховный Ангел не заметил исчезновения гостя, он был погружен в свои мечты о победе на силами Ада.

* * *

До парка мы добрались довольно быстро. Минуты за три. Шеф просто открыл дверь своего кабинета, и мы вошли, очутившись здесь.

В парке было довольно людно. Все лавочки были заняты горожанами, пытающимися спрятаться в тени ветвей от палящего летнего солнца. Мамашки выгуливали своих детей, подростки литрами поглощали холодный лимонад, а старики просто дремали.

— И где же твоя пташка?

Вальтазар показал пальцем на клен, стоящий недалеко от нас. Кстати, люди почему-то не удивлялись тому факту, что мы возникли из ниоткуда. Но оставим тонкие материи. Демонобушек изволил обедать. Его когти сжимали еще живого голубя, которого он медленно и с наслаждением ел.

— Подождем, пока он доест, — ответил шеф, видя мое нетерпение.

— Ладно. Все забываю спросить, а что стало с Лидией.

— Ммм, отправил на переподготовку... В пыточную.

— А тренер?

— Какой к чертям тренер, — Вальтазар был настолько удивлен, что даже отвлекся от созерцания своего творения.

— Тот, который по словам Лидии должен был меня тренировать.

По заинтересованному лицу шефа я понял, что без подробностей не обойтись. Пришлось рассказать все как было.

— Начнем с того, что я никаких тренировок тебе не назначал, — начал Вальтазар. Скорее всего я догадываюсь кто это был, но не вижу связь между причиной и следствием.

— То есть.

Вальтазар отмахнулся. Я хотел было надавить на шефа, чтобы выудить из него подробности, но наш разведчик окончил трапезу и уже слетел с ветки, чтобы прильнуть на руки своему создателю. Думаю, вы поняли о ком я.

— Видел ли ты где поблизости группировки Ангелов, — ласково спросли Вальтазар, потрепав птичку по холке.

То, что полилось из уст демонобушка передать просто невозможно. Это была дикая смесь скрежета металла с хриплым пением соловья маньяка. Поведав все, что птичка сочла нужным, воробей полетел по своим делам.

— Ну что там, — в нетерпении спросил я.

— Недалеко отсюда есть литературный клуб, которым заправляют несколько Ангелов. Мелкие сошки, но наведать стоит.

Клуб находился сразу за парком. Мы перешли дорогу, игнорируя машины, из-за чего случилось несколько аварий. По-моему, жертв не было. Странно другое, никто не выбежал бить нам морду, о чем я и спросил у шефа.

— Прежде чем задавать мне глупые вопросы, постарайся ответить на них сам. В конце концов, когда на тебя не обратили внимание в парке, ты не очень волновался.

— Ты хочешь сказать...

— Я хочу помолчать, — съязвил шеф и свернул в переулок.

Вход в клуб находился в таком неприметном месте, что попасть в него просто так весьма проблематично. Обшарпанная дверь спряталась за мусорным баком и чередой пожарных лестниц, соединяющих два здания. В помойке ковырялся бомж, при чем делал он это как-то странно. Нет, его действия были просты и понятны, просто при взгляде на него возникало ощущение какой-то нестыковке того, что я вижу и того, как реагирую. Проще говоря, в его действиях чувствовалась фальш, более того, я чувствовал, что кусок мира вокруг него и мир, в котором нахожусь я — два разных мира. Некто просто взял и слепил два неподходящих друг к другу пазла, в результате чего и получился такой вот диссонанс.

Вальтазар поймал мой изучающий взгляд и ухмыльнулся.

— Нам везет, Серые уже здесь.

— А он знает, для чего он тут находится или это просто случайность?

Шеф фыркнул.

— Тьфу, тоже мне философ. Конечно он знает, для чего он тут.

— И как же он узнал?

— Никак, просто они живут немного по другим правилам игры. Грубо говоря, он просто знал, что ему нужно сюда, обо всем остальном бомж додумался позже.

Вальтазар подошел к двери и резко остановился.

— Инкубова мать, по-тихому не выйдет.

— Что случилось?

— Левое яйцо разбилось, — раздраженно ответил шеф.

Откровенно говоря, я ничего подозрительного не заметил. Дверь как дверь. Не сказал бы, что она мне нравилась. В деревенских клазетах и то краше бывают, но ничего подозрительного я в ней не увидел.

— Кто-то явно постарался, чтобы абы кто сюда не вошел, — пояснил Вальтазар, показывая пальцем на вход.

Под его перстом символы, доселе невидимые, загорелись синим пламенем. Чем-то они напоминали скандинавские руны, только исполнение было гораздо выше. Они различались, как различается письмо мастера-каллиграфиста и первоклассника.

— Какой у нас план?

— Откуда я знаю, начальник сегодня ты.

— ...

— Выругался? Действуй.

Вальтазар снова стал вредной стервой, а я начал потихоньку закипать. Когда раздражение дошло до предела, я просто прожег дыру рядом с дверью и вошел в оплавленную дыру.

— Оригинально, — только и сказал шеф, входя следом.

В помещении было светло. Пройдя через короткий, обитый зеленой тканью коридор, мы вышли в небольшую залу, попав на какой-то партийный совет. Иначе это и не назовешь. Группа людей сидела за столами и с умудренным видом слушала какого-то прыща, вещающего с трибуны.

— И Ад исчезнет с лика земного.

Видимо, мы попали под конец этого партийного заседания. Все в костюмах, при параде: галстучки, пиджачки... Мы колоритно вписывались в это мероприятие. Особенно шеф, в своем дорогом замшевом костюме и черной шелковой рубашке. Я же был его полным антагонистом, учитывая кожаную косуху и шипастые штаны. Ангелы уже было собрались расходится, но у Вальтазара на этот счет имелись немного другие планы.

— Так-так-так, извините, я все пропустил. Нельзя ли поподробнее про кончину моего королевства?

Сказать, что Ангелы были в шоке от такого нахальства, значит повторить судьбу Герасима. Их бледные лица дрожали от перенапряжения, а глаза рисковали выпасть из черепа, но обошлось. Зачем нам слепая публика, мы же не поп звезды.

Шеф взял за шиворот одного из Ангелов и вышвырнул из кресла, заняв его место. Я же остался стоять позади него, как личный телохранитель. Меня такая участь устраивала больше, нежели занятие трона.

— Что вы себе позволяете, — возопил кто-то с трибуны.

Извините, не было времени озаботиться его инициалами, нужно — спросите сами.

— Абсолютно все, что в моих силах себе позволить. Ни на унцию меньше.

— Братья, в бой, — закричал кто-то из зала, срывая пиджак.

Пространство тут же подернулось дымкой, а через миг обстановка вокруг изменилась. Зал заседания превратился в полуразрешенную подпольную арену для боев без правил. Обветшалые стены, с которых свисали пожелтевшие от времени обои радовали глаз больше, чем то зеленое безобразие, бывшее на них секунду назад.

Стулья рассыпались в прах, потолок просто исчез, сквозь него на нас смотрела безликая и глубокая Тьма. В ней можно было не просто утонуть, на таких глубинах не найдут даже упоминания обо всем, что попало в этот черный океан.

Пиджаки сменились доспехами, животы стальным прессом, а папки с документами превратились в длинные, сверкающие сталью мечи.

Вальтазар спокойно сидел на единственном оставшемся в строю стуле, не поддавшемуся изменениям и взгляд, которым он одарил мир, был страшен. Нет в нем не было гнева, лишь плодоядное удовольствие хищника, созерцающего агонии своей жертвы. В который раз Ангелы намека не поняли и атаковали.

Нападение было слаженным, никто не метался в разные стороны и не лез по одному, бессмысленно погибая, воины не мешали друг другу, двигаясь цепочкой. Каждое звено прикрывало двух соседей. Тактика хорошая, но разбей одно кольцо, рухнет вся эта "кавалькада" рухнет как карточный домик.

— Сам разберешься или мне вмешаться, — скучающе спросил Вальтазар.

— Попробую сам.

— Действуй.

Шеф исчез и появился у дальней стены, откуда у него был хороший обзор. Мое тело охотно приняло трансформацию, сила в полной мере запульсировала по венам, щупальца вылезли из спины с противным до одури свистом и впились в ближайших Ангелов, превращая тех в фарш. Синяя кровь обагрила ветхие обои, воины закричали, и началась бойня.

Видимо, в зале заседали не такие уж и сильные существа, потому как мое тело не встречало никаких преград, пробивая насквозь одоспешенную плоть. И все бы ничего, но в какой-то момент на поле боя произошли изменения. Из Тьмы, что была над нами, вниз ударил пронзительно белый луч, из которого вышел уже знакомый мне тренер.

— Что!?

Это Вальтазар бесновался. А секунду спустя глаза ослепила еще одна вспышка и мир для меня погрузился во мрак, я исчез вместе с Ангелами. На "арене" остались двое. Тот, кто вышел из луча, был укутан в серый саван с головы до пят, лишь сквозь прорези для глаз светились два тусклых синих огонька.

— Вальтазар, мой старый друг, — начал тот, кто называл себя Вифлеемом. Как жизнь старина?

— С пивом потянет.

— Подумать только, великий игрок в шахматы был обманут как младенец.

— Вифлеем, так это ты все затеял.

Вальтазар ничем не показывал своей ярости, лишь глаза почернели окончательно. Он стоял, скрестив руки, опершись на стену плечом, и прожигал взглядом собеседника.

— Быстро ты догадался, что не удивительно.

— С чего ты вдруг спелся с теми, кто тебя же предали и стерли твое имя со всех страниц истории?

— Скажем, я использую их как инструмент. Они всего лишь шавки, покорно выполняющие мои команды. Скука смертная, если честно.

— Тебе ли не знать, что будет в итоге?

— Древние сотрут этот мир в порошок, вот только не будет новой истории. Война коснется каждого плана, мир за миром, две некогда единые фракции будут грызть друг другу глотки, а в итоге все канет в небытие.

Вальтазар молчал, ожидая от собеседника продолжения, но тот явно никуда не торопился.

— Если так, тогда я пойду, — сказал шеф, порываясь исчезнуть.

— И что же ты сделаешь? Начнешь штурм Канцелярии Рая? Это приведет к войне. Не вернешь приемника, они начнут её сами.

Вальтазар дернул скулой и всмотрелся в Тьму. Она его успокаивала.

— Ах да, есть еще Древние, но они тебе не помогут. Меня не будет на этой планете минут через десять, а вмешиваться в ход событий на земле они не могут, пока вы их не заставите. Как видишь, тебе мат.

В комнате повисла короткая пауза. В тишине слышался скрип обшарпанных половиц и шелест обой. По комнате гулял легкий сквозняк, он трепал серебристые кудри мертвых Ангелов и игрался с мусором. Какое ему было дело до вселенских проблем.

— Неужели все дело в мести, — спросил шеф. Ведь ты даже не успеешь насладиться результатом.

— Полноте, достаточно будет того, что я увижу перед концом. Мне пора.

Вифлеем исчез, а вслед за ним и Вальтазар.

* * *

Я очнулся привязанным на операционном столе. В глазах рябило от яркого света ламп. Я попытался воззвать к силе, текущей в моих жилах, но ничего путного из этого не вышло. Даже от малой толики проявления Демонической натуры меня чуть не вывернуло наизнанку от боли. Страшно предстваить, что было бы, попробуй я трансформироваться.

— Не пытайся колдовать, иначе тебя просто разорвет на куски, — сказал кто-то в белом халате.

— Привет Михаил, долго же ты от нас бегал.

На этот раз голос раздавался откуда-то из-за головы, поэтому рассмотреть говорящего было попросту невозможно.

— Я тебя знаю?

— И да, и нет. Скажем, ты знал меня когда-то, пока не смылся с небес и не связался с проклятыми ублюдками, порожденными грязнокровкой.

— Чего-чего?

— Ладно, прежде, чем мы вынем из тебя всю эту грязь, введу тебя в курс дела.

Рассказчиком он был плохим. Будь он преподом, у него бы на лекциях спали даже те, кто страдает бессонницей. Монотонный сухой монолог убийственней снотворного, даже самый интересный материал превращается в пытку. Думается мне, что гори люди в Аду, им там гораздо комфортнее.

Говорящий поведал мне историю о том, как я в древности последовал примеру своего старшего братца, и удалился из Эдема в поисках чего-то нового. Скитаясь по мирам, я, по его словам, набрел на еще молодой мир, где жизнь только зарождалась, творимая такими же искателями, как и мой брат. Если опустить детали, в итоге я связался с Демонами, и понеслось. Решив попробовать нечто новое, я родился на Земле, а потом просто утонул в перерождениях. Раз за разом моя сущность погружалась все глубже, каждую жизнь я постигал все новый и новый опыт, пока однажды вновь не встретился с Демонами. Именно тогда я отважился на еще один эксперимент, решил попробовать смешать несколько составных элементов. В общем, первый блин вышел боком, и я окончательно забыл о том, кем был. А затем мне встретился Вальтазар, дальше вы в курсе.

Пока лектор маньяк насиловал мой слух, перед глазами начали бежать бессвязные воспоминания. Я вспомнил брата, который позже ушел с планеты, отправившись куда-то гораздо глубже. Вспомнил часть своих воплощений. А потом меня накрыло с головой, и я снова отключился.

— Хм, так даже лучше, приступайте.

Проснулся я от адской боли. Какие-то Ангелы держали руки над моей головой и пели заунывные гимны. Мое тело корчилось в муках и билось в истерике, его просто выворачивало наизнанку, пока я снова не вырубился.

— Как он?

— Мы не можем вынуть из него Демоническую часть, она слишком глубоко проникла в его искру.

— Так заткните её чем-нибудь.

— Он станет маньяком. Мы не знаем, к чему это может привести, но Ангелом ему не стать.

— Выполняйте же!

— Слушаюсь.

* * *

Я стоял на платформе, освященной тусклым светом, вокруг бесновалась Тьма, её очертания плыли и жили собственной жизнью. Тело слека тряслось от прохлады, руки покрылись мурашками.