В тени и мраке

Это послужило снова толчком для нахлынувших воспоминаний.

Малец...

Она видела его глаза, когда он бежал по улицам Веньеца, места рождения Лисила, но эта память была не такая яркая как предыдущая. Информация о том, что их окружало, звуки и другие образы, были нечёткими. Но она почти физически чувствовала его ярость, когда он и Лисил охотились... на вампира.

Вдруг нежить и Малец исчезли из её сознания. Его просто не было там больше.

— Мама, ты видела это?

Винн дрожала, чувствуя как голова её очищается.

Молодая женщина в капоте вздохнула. Она схватила за руку маленького мальчика, который был одет также как молодой высокий человек. Рот мальчика был запачкан черникой, остатки которой он ещё сжимал в руке. Мальчик указывал куда-то вниз по дороге.

— Он был больше, чем я! — сказал он.

Винн рассматривала людей на улице и её сердце бешено колотилось.

— Мисс? — сказал молодой отец. — Вам нужна помощь?

Винн смотрела на него бессмысленным взглдом. Его жена теперь пыталась отлепить ребёнка от витрины. Винн отошла от семьи и вщглянула на оживлённую улицу.

Она не видела ничего похожего на серебристый мех или голубые собачьи глаза. Вокруг вообще не было никаких собак.

Молодой отец покачал головой и повернулся, чтобы помочь жене с ребёнком.

— Малец! — снова закричала Винн, но голос её быстро ослабел. — Малец... пожалуйста, приди.

Для Винн было так непривычно оказаться одной на оживлённой улице, что она хотела опуститься на колени и заплакать. Она чувствовала слёзы на своём лице и то, что прохожие смотрят на неё.

Если кто-то из гильдии увидел бы её сейчас, это стало бы пищей для новых слухов и злобных шепотков. Она захотела уйти от назойливых взглядов и побежала обратно к воротам замка.

Почему это происходит с ней? Почему она слышит звук когтей, а потом к ней приходят эти воспоминания?

Сходит ли она с ума? Были ли правы Хайтауэр и Сикойн? Могло ли всё что с ней произошло вызвать навязчивую идею?

В своих путешествиях с Магьер и Лисил, она только один раз встречала мертвеца способного на расстоянии питаться жизненной энергией — это был колдун Вордана. В отличие от вампира, он носил с собой крошечные урны в которые захватывал дух.

Но Вордана питался беззащитным городом и осушая жизни, не касаясь кого-либо.

Винн поспешила пройти через ворота.

Она не сошла с ума.

Всё, что она пережила в Запределье, было реальным. А теперь нужно было подумать как связанно такое существо как Вордана с тем, что таилось в текстах? И если ей не дали смотреть на эти древние произведения, богатство гильдии, спрятанное в катакомбах, по-прежнему было в её распоряжении.

Винн остановилась перед туннелем у ворот и холод поздней осени проник ей под плащ. Она обернулась и посмотрела на оживлённую улицу и перекрёсток. Эти воспоминания, которые всплыли в её сознании, задержась в её голове.

Малец часто манипулировал Магьер и Лисилом. Это было частью их общения.

Из любой точки в пределах её видимости, Малец мог вызывать в ком-то любую память. Он мог доводить это до их сознания, чтобы влиять на людей, когда это необходимо.

А во-вторых Винн видела охоту, как буд-то видела глазами Мальца. В ту ночь, лисил, Магьер и Малец оставили её в гостинице. Винн смотрела на стены замка. Вновь боясь услышать цокот когтей по камням.

Одна вещь, которую Малец никогда не делал, это передача воспоминаний от одного человека к другому. И он не мог передать им свою память.

Но воспоминание не было воспоминанием Винн.

И это было невозможно.

За пределами прибрежного района Родиан слез с лошади перед красивым особняком. С его верхнего этажа можно было наблюдать за доками в заливе и белой бахрамой тихо набегающих на берег волн. Он подвёл свою лошадь до дорожки к дому и прошептал:

— Останься.

Снежная птичка положила голову на спину и тихо фыркнула. Было далеко за полдень, а она не завтракала, как и он.

— Последняя остановка. — сказал он и подошёл к дому.

Он постучал в богато украшенные двери и вскоре ему открыла довольно милая горничная в кружевном чепчике.

— Здравствуйте, Бидди. — сказал он.

Она улыбнулась ему.

— Добрый день, капитан. Барон ждал вас...

— Я знаю... но где он и Джейсон?

Она покачала головой.

— Они оба отправились в храм. Каменщики переделывают каменную кладку на западной стороны стены.

Родиан вздохнул. Храм был последним местом, где он хотел бы проводить беседу, но её не нельзя было откладывать.

— Снежная Птичка осталась во дворе. Вы не могли бы дать ей немного овса и воды. Я пойду отсюда пешком.

— Конечно. — ответила Бидди. — Я позабочусь о ней.

Родиан был хорошо известен в этом доме, как и Снежная Птичка. Он повернулся и свистнул, после чего белая кобыла рысью подбежала к нему.

— Иди с ней. — сказал он, кивнув в сторону Бидди.

Снежная Птичка тряхнула головой и горничная потянула за уздечку. Потом девушка и лошадь исчезли за северной стороной особняка.

Родиан вышел через высокие железные ворота и направился вверх по улице. Он не обращал внимания на дома на побережье и лишь один раз повернул голову, когда проходил мимо забегаловки "Дары моря". Он была дороговатой для жалованья капитана, но всё же иногда он поддавался искушению переж изысканной кухней заведением.

Немного дальше, он замедлился у крупного здания из шестиугольных и треугольных гранитных блоков с прожилками голубых вкраплений. Главный вход украшали три колонны.

По заказу гномов, каменщики строили храм прошлого поколения. Каждый из больших камней стены был подогнан настолько хорошо, что для их закрепления не нужно было много раствора. Не было никаких признаков определяющих, что это святилище, только эти три столбца-колонны.

Родиан поднялся на ступени храма. Прежде чем он взялся за ручку двери, где-то с левой стороны здания послышались голоса. Обойдя угол здания, он увидел крупного карлика, поднимающего гранитный шестиугольник для осмотра. Барон Эдуард и его сын Джейсон, наклонились ближе.

— Выглядит хорошо. — сказал барон. — Я надеюсь, что эти новые будут надёжнее.

Карлик презрительно фыркнул:

— Ветер и вода всегда оказываются сильнее камня после многих лет.

Когда Родиан приблизился, каменщик поставил камень так, что вздрогнудла земля.

— Сиверд. — сказал барон с улыбкой. — Рад тебя видеть.

Барон Эдуард Твинем был высоким и с сединой в аккуратно подстриженных бородой и в волосах, которые казались серыми. Его начищенные сапоги и голубая туника подходили ему идеально. А улыбался он не только губами, но улыбались и его глаза. Его сын резко отличался.

Джейсон был почти на голову выше гнома-ваменщика. Его тёмные волосы спускались на плечи, а кожа была такой же тёмной, как у его матери. Он редко улыбался, а его тёмные брови всегда были нахмурены, как буд-то он постоянно искал возможность, чтобы обидеться или сделать кому-то вызов.

Родиан серьёзно посмотрел на Эдуарда.

— Что слуилось, мой друг?

Внутри ещё кто-нибудь есть? — спросил Родиан.

— Нет... кроме министра Тольтана и двух его помощников никого нет. Мы не планировали никаких встреч сегодня.

— Мы можем поговорить внутри?

— Конечно. — сказал барон и кивнул на каменщика. — У вас всё хорошо получается, мастер Брим-Райт. Отправите окончательные счёт в святилице.

Карлик коротко кивнул и стал руководить двумя мужчинами, что работали с ним.

Западная стена храма находилась со стороны моря и штормы и соль привела её к разрушению, как бывало с многими городами на побережье. Ещё оставалось очень много времени до окончательного разрушения, но лучше было позаботиться об этом сейчас и заменить плохие блоки.

Эдуард указал на Джейсона и положил руку на плечо Родиана.

— Пойдём и заварим чай. Мои старые кости уже требуют больше тепла.

Они вышли прямо в главный зал святилища. Паркетные полы были идеально отполированы, как и длинные столы, по бокам. Только Родиан не видел никаких признаков присутствия министра Тольтана и его помощников. В дальнем конце зала, на центральном постаменте стояли три фигуры вырезанные в натуральную величину.

Человек, носящий простую рабочую одежду, стоял позади женщины с книгой в руках, а перед парой стоял ребёнок, с длинными светлыми волосами, который был слишком молод, чтобы определить его пол.

Труженик, Созидательница и Мечтатель.

Суинен Отец — труженик, собирает то, что прошло и удовлетворяет потребности Матери. Вирзана Мать-созидательница, готовила то, что было необходимо в настоящее время. Мэтенж — Ребёнок-мечтатель — несёт в себе будущие дни и то, что только может быть.

Эта троица хранила прошлое, настоящее и будущее для всех существ, которые есть и будут. Хранители в своём научном пылу придавали слишком большое значение раскрытию их образов. И их спекуляции привели их к заблуждению. Жизнь всегда была, есть и будет, как первая искра разгоревшаяся в мире — она непрерывна. И не было никакой "великой войны" которая охватывала весь мир.

Их интерпретации только создавали страх и мешали естественному порядку. Сами их предположения были ужасными, но на самом деле Труженик, Созидательница и Мечтатель, никогда бы не позволили произойти ничему подобному.

Прежде чем войти в святилище, все трое остановились, чтобы помолиться в единстве.

— Труженик... — и они подняли раскрытую ладонь с вытянутыми вверх пальцами.

— Созидательница... — и каждый нежно сжал пальцы, как буд-то хватал воздух.

— И Мечтатель... — и они вытянули на руках большой палец и прикоснулись им ко лбу.

— Благословите всех, кто верит с открытыми глазами, сердцем и разумом.

Затем, они прошли вокруг помоста и попали в кабинет министра, где горел маленький очаг.

Он всегда оставался открытым для всей общины. В кабинете стояли простые стулья, широкий ясеневый стол и две небольшие письменные доски. Стены были уставлены книжными полкам, которые в свою очередь были заполнены массивными томами. Они производили обзор знаний, культуры и учения веры.

Знание было священным и некоторые из этих текстов содержали записи о истинной истории мира и историю возникновения их веры.

Родиан понял, что он ощущает голод и жажду. Он повесил чайник на крюк над огнём. Никто больше не произносил молитв. Джейсон стоял, скрестив руки на груди, а Эдуард склонил голову, изучая Родиана с беспокойством.

— Я давно не видел тебя. — сказал он. — И ты пропустил последнюю службу... а также накануне вечером...

Родиан вздохнул два раза, неуверенный с чего бы начать. Это намного отличалось от допроса граждан, ведь они были больше чем друзьями, они были братьями. Они разделяли его убеждения, высокие мысли и мораль, всё то, что поднимало человечество к его культурному уровню. И знания должны принадлежать тем, кто может ясно мыслить, чтобы использовать их.

Членами их общины также являлись дворяне, политические деятели, мужчины и женщины хранящие правовой порядок, и даже несколько процветающих купцов. Новые члены должны были быть спонсорами в течении двух лет. Эдуард выступил спонсором Родиана, с дополнительным преимуществом — связями с элитой города.

Но независимо от дискомфорта, правда была важнее всего, даже если это означало допрос собственных братьев. И имел бы Джейсон что-то общее с погибшими хранителями или нет, но истина должна была быть найдена.

Родиан положил чайные личтья на дно чашек и налил в них кипящую воду.

— Я провожу расследование для гильдии хранителей. — сказал он наконец.

Лоб Джейсона наморщился.

— Хранители. — сказал он низким и язвительным тоном.

— Двое из них мертвы. — проговорил Родиан пристально глядя на него. — Одного из них звали Элиас.

Джейсон с трудом сглотнул.

— Как мертвы?

— Убиты, возможно с помощью яда, в аллее возле скриптории. Знаешь ли ты девушку по имени Эльвина?

Он смотрел на то как расширились глаза молодого человека и Джейсон опустил руки и выглядел испуганным.

— Что это всё значит? — резко спросил Эдуард.

Впервые Родиан пожалел о своём положении.

— Существует предположение, что Джейсон угрожал Элиасу... из-за той девушки.

— Кто? — потребовал Джейсон. — Кто это сказал?

— Так ты ему угрожал?

— Он не должен был даже говорить с ней! Хранитель... даже нет, просто странник...

— Ответь мне! — приказал Родиан.

Эдуард взял себя в руки, но его сын всё ещё выглядел сердитым.

— Кто-то должен защитить её имя. — зарычал Джейсон. — Вы все должны знать, что это значит.

— Это мой долг. — сказал Родиан. — И я пытаюсь тебе помочь. Где ты был позавчера вечером?

Эдуард смотрел на него в шоке, а затем провёл рукой по лицу.

— Конечно, Сиверд, как начальник стражи, ты должен следовать своим путём. Ты имеешь право требовать у него это. — он медленно уселся в кресле. — Выпей чаю. У тебя усталый вид.

Напряжённость исчезла, когда Родиан сел и сделал большой глоток горячей жидкости. Затем, он сделал ещё глоток.

— Джейсон был со мной и министром Тольтаном. — сказал Эдуард. — Как и многие здесь в храме. Мы приехали в "Дары моря" на ранний ужин, а затем вернулись сюда, чтобы планировать завтрашний сбор. Позже мы пошли домой.

— Как поздно?

— Около середины ночи, четвёртый колокол.

Родиан откинулся на спинку кресла и с облегчением выдохнул.

Как и Селвина Мидтона, алиби Джейсона не реабилитировало его. Он мог бы нанять кого-нибудь убить Элиаса. Отец в качестве свидетеля был неблагонадёжный, но всёже это хоть что-то для начала. Джейсон был обвинён в угрозах молодым хранителям, но преступления на почве страсти, как правило, не осуществлялось наёмными головорезами.

— Таким образом. — подытожил Эдуард. — У тебя есть моё слово, хотя безусловно, ты можешь поинтересоваться и у других членов общины.

Родиан кивнул и отмахнулся от предложения. Джейсон был далеко не идеальным членом общины и даже слишком хитрым. Но Родиан не верил, что сын Твинема был способен на такое хладнокровное зверство.

— Мне нужно письменное заявление от вас обоих. — сказал он. — И одно от министраТольтана. Это должно быть достаточно, для того, чтобы развеять подозрения. Если я смогу завершить расследование в ближайшее время, заявления будут подшиты как неоправдавшие внимания.

Джейсон громко сопел пряча возмущённый взгляд.

— Спасибо. — сказал Эдуард. — Двое хранителей убиты. Я не знаю почему. Как ты считаешь, что могло послужить истинным мотивом?

— Были похищены страницы фолианта. — ответил Родиан. — Слышали ли вы что-то о проекте перевода в гильдии?

Барон нахмурился.

— Ходят слухи... но не более. Королевская семья не знает как заблуждаются эти хранители и как ошибочны их идеи. Если бы не государственные школы и их услуги, я бы вообще не мог понять почему князь продолжает финансировать их. — он покачал головой. — Если этот проект является причиной смерти, возможно кто-то из власти сможет положить ему конец.

Родиан моргнул и встал, а его мысли обратились внутрь.

Возможно истинной причиной было не приобретение фолиантов, а их уничтожение? Это не приходило ему в голову раньше. Он считал что виной всему только желание завладеть секретной информацией.