В тени и мраке

Перевод Дампир 7 книга. "Во тьме и мраке"

Пролог

После заката Элиас ускорил шаг, и полы его серого балахона подметали мостовую. Джереми следовал за ним попятам и когда на следующем перекрёстке Элиас резко обернулся, он снова споткнулся о его слишком длинный балахон.

— Не могли ли мы идти медленнее! — проворчал Джереми.

— Давай! Мы почти что пришли! — откликнулся Элиас — Я не хочу упустить её, пока она будет в гостинице Стук Кружек. И ты не должен... особенно, если она привела с собой свою подругу, как обещала.

Джереми снова проворчал что-то себе под нос, но ускорил шаг.

Элиас поспешил по мокрой мостовой, Колмсида, города в королевстве Мелорн, освещённой бликами редких уличных фонарей. Так много остаётся неопределённым для его будущего в гильдии Хранителей.

Он и Джереми только недавно получили статус путешественников, после нескольких лет учёбы и инициации. Теперь им должны были поручить задания где-то в провинциях и, быть может, даже в соседних Файнере или Уитене. Около пяти лет они должны будут работать за границей, только после чего, возможно, их навыки будут признаны. Тогда за них могут походатайствовать на прохождение экзамена на титул мастера. Один из них, пусть даже на один день, получит должность в гильдии с желанным титулом Домина. Но Элиас был обеспокоен.

Сегодня вечером он должен будет сказать Эльвине, что он покинет город на время. И она могла бы стать той, что будет ждать его. И почему он и Джереми не получили новое назначение, вместо поручения новых обязанностей? Как обидно было стать странствующих хранителей. А всё почему?

Всё из-за глупой Винн Хигеорт и её полуистлевших томов рукописей из-за границы!

— Она умная... — задыхаясь проговорил Джереми. -помимо того, что красива?

— Что?... кто? О, конечно, она великолепна!

Несясь к последнему месту назначения, Элиас подпрыгивал на бегу, пока не добежал до деревянного магазина. Он только что заметил выведенный краской от руки знак — вертикально расположенное перо. Тусклый свет просачивался через закрытые ставни окон магазина... Тут кто-то резко ударил его по спине.

— Это я не Эльвина, ты, гений! — зашипел Джереми. — Я спрашивал про другую... про её подругу!

Джереми ударил его снова, но так как он запутался в длинных рукавах своего балахона и удар вышел не сильный. Элиас перехватил его руку.

— Я не знаю её! — прошептал он в ответ.

Его друг упёрся руками в колени, пытаясь отдышаться, а потом поднял на него полное изумления лицо.

— Ты даже никогда не встречался с ней? Ты знаешь только имя?

— Конечно. — повернулся Элиас. — Это... её зовут... — начал он.

Но имя подруги Эльвины постоянно ускользало от него — или она всё-таки не сказала его? Как бы то ни было, он не собирался позволить Джереми разрушить его планы на этот вечер. И всё-таки, надо было работать, пока не было отца Эльвины.

— Ты задница! — снова прошептал Джереми.

И тут за спиной Элиаса послышался резкий скрип двери.

Тёплый свет разлился вокруг, освещая Джереми, который вдруг смутился. Элиас обернулся и нос к носу столкнулся с мастером Тигином.

Старший писец смотрел на него из открытых дверей магазина, заставив Элиаса сжаться под своим взглядом.

— Что это за ерунда? — проскрипел Тигин. — А где тот робкий парень всё время следующий за вами?

— Я... гм... — начал Джереми.

— Мы не выпоняем ничего особого. — ответил Элиас. — Только вот здесь, мы принесли перевод для последнего фолианта с транскрипцией... как нас и проинструктировали. И Николаса не назначили идти с нами.

К счастью, Элиас был в этом даже заинтересован.

Несмотря на то, что Элиас любил этого застенчивого молодого человека, за довольно большой период времени, он успел только достигнуть статуса ученика. Он был немного стар для того, чтобы продвинуться так мало. И, кроме того, Эльвина не любила нервного Николаса.

Тощий, сморщенный и полу-лысый старый Тигин, уставился на Элиаса через круглые и толстые стёкла очков. Его удлинённый нос, направленный в сторону учеников, делал его похожим на измождённого пса, вынюхивающего лису в курятнике.

— Идите сюда. — приказал он скрипучим голосом. — тепло уходит.

Элиас не стал медлить и вместе с Джереми быстро вошёл в тёплый магазин писца.

Первая комната была немного больше, чем остальное пространство магазина. Длинные и изношенные свитки перекрывали две задние двери, а напротив свитков стоял высокий и суровый мастер Пауль а'Сит.

Его блестящие чёрные волосы ниспадали на плечи и чёрную замшевую телогрейку. И хотя его волосы украшали несколько серых прядей, на его лице по-прежнему не было ни единой морщинки. Трудно было угадать его возраст. Черты его лица, были грубыми и почти никогда не отражали эмоций, но его карие глаза, слишком яркие для этого цвета, были холодными и напряжёнными.

Элиас обращал внимание на владельца магазина не больше, чем на мастера Тигина, так как он хорошо рассмотрел а'Сита. Он привык быть вежливым при обращении к любому человеку в этом учреждении.

— Похоже, вы не торопились? — заключил Тигин.

Элиас оглянулся. Джереми прятался за его спиной, но старый книжник наблюдал за обоими. Тигин закрыл дверь и нетерпеливо посмотрел на владельца магазина за прилавком.

— Тут ошибка. — проговорил а'Сит.

— Что? — пискнул Тигин и старческой походкой быстро заковылял к нему.

Приблизившись к нему, он не смотрел на а'Сита. Он смотрел страницу за страницей в транскрипции своих коллег.

— Такого нет, — сказал а'Сит. — в переводе.

Тигин проворчал себе под нос:

— Хватит уже, ты думаешь, что знаешь больше чем хранители.

— Тем не менее, тут ошибки. — ответил а'Сит.

Элиас наблюдал за владельцем магазина, как тот макал перо в толстую бутылочку с чернилами. Когда он нацарапал что-то на запасном листе пергамента, правая дверь за свитками отворилась и оттуда выглянула чья-то небольшая голова.

— Ох, нет. — пробормотал Элиас.

Имарет была недостаточно высокой, и едва выглядывала из-за спины мастера а'Сита. Её курчавые темно-коричневые волосы были перехвачены на затылке, а лицо всегда было неестественно ярко накрашено. И ещё её глаза всегда разгорались при виде Джереми.

Джереми нахмурился, но Имарет этого не заметила.

Почему с мрачным мастером а'Ситом, работает эта тринадцатилетняя девчёнка?

Имарет было многое известно о гильдии и её основании и после нападения на гильдию, она ходила за Джереми хвостом. Кто-то заплатил за её обучение в одной из четырёх государственных школ, управляемых гильдией. И конечно, это был не её отец, который был всего лишь отставным сержантом.

— Здравствуй, Имарет. — вежливо поприветствовал её Джереми.

Элиас закатил глаза, но этого никто не заметил.

Имарет стыдливо опустила взгляд, открыв свой маленький рот, чтобы что-то сказать.

— Ты закончила уборку? — спросил Пауль а'Сит, не отрываясь от страниц.

Имарет подняла глаза, но её рот по-прежнему оставался открытым.

— Уже поздно, девочка. — добавил Тигин. — И мне не нужен ещё один выговор от твоих родителей.

Обиженно надувшись, Имарет направилась к двери, бросив последний влюблённый взгляд на Джереми.

Пауль а'Сит закончил вносить поправки. Когда он опустил перо, Тигин схватил пергамент.

— Семь? — застонал старый книжник. — Семь поправок к переводу? Я едва смогу расшифровать и половину тех символов, не говоря уж о том, чтобы узнать доподлинно, что они означают. Наша задача заключается в обеспечении чистой копии для своего хозяина, а не в том, чтобы отдавать ему исправленную работу. Откуда вы знаете, где есть ошибка, а где нет?

Элиас меж тем задавался вопросом о том, как это в действительности. Перевод был разделён на маленькие отрывки текстов Винн Хигеорт и это был самый скучный процесс, который он только знал. Независимо от того, насколько были закончены эти отрывки, они были разбиты по слогам и занесены в архив Хранителей. Иногда они включали некоторые целые непереведённые слова или фразы, и находились в оригинальном виде.

Ни Элиас, ни Джереми, на самом деле не видели содержимого ни одного из тех фолиантов. Весь проект был объявлен секретным и только мастера и домины могли принимать в нём непосредственное участие. И всё же, владелец частной скриптории, умудрился разобраться в работе, представления о которой не имел.

— Вот и всё. — сказал Пауль а'Сит, доставая листы из под прилавка. — Теперь осталось только заверить.

Тигин быстро достал печать, которая подтверждала действительность проделанной работы.

— Отметите листы и для гильдии? — спросил Пауль.

Тигин посмотрел на вторую печать и оттеснил её на других листах. Потом он составил все листы вместе по списку и положил вместе с фолиантом.

— Всё настоящее. — подтвердил он.

Старый мастер книжник начал упаковывать пергамент в большие листы красно-коричневой бумаги, но остановился, когда мастер Пауль а'Сит, протянул откорректированный список. Тигин возмутился и раздражённо фыркнул, но взял листок и положил прямо перед носом у всех.

Мастер а'Сит растопил синий воск и оттеснил тяжёлый оловянный штамп, запечатывая пакет. Затем он сложил всё в кожаный фолиант, в котором в котором работа хранителей прибыла сегодня утром.

— Наконец. — прошептал Джереми.

Элиас торопился не меньше. Его ждала Эльвина.

Пауль а'Сит протянул фолиант, и его блестящие холодные глаза замерли на Элиасе. Тот вцепился в пакет обоими руками, но мастер а'Сит не отпускал.

— Вы должны немедленно вернуться, чтобы подтвердить доставку.

Элиас впал в смятение, а Джереми тихо застонал.

Они будут очень поздно в гостинице Стук Кружек. На мгновение он даже подумал поспорить, но тяжёлый взгляд а'Сита, заставил пересмотреть свои взгляды. Элиас кивнул.

— Давай. — проворчал он и толкнул Джереми к двери. — Мы должны спешить.

Когда Джереми только выходил из дверей, Элиас рысью пустился по булыжной мостовой.

— Подожди. — окликнул его Джереми.

Но Элиас не мог больше терпеть. Добежав до первого переулка, он приостановился. Тогда Джереми смог его нагнать. Элиас с трудом разглядел перекрёсток в конце улицы.

— Нет, ты этого не сделаешь. — сказал Джереми.

— Так будет быстрее — возразил Элиас. — Мы можем сократить путь до улицы Галлоуэй, пройти по главной аллее, что идёт позади рынка на северо-западе, и тогда выйдем на улицу Суитчин.

— Нет! — не выдержал Джереми. — Мы должны придерживаться главной улицы, которая хорошо освещена.

— Будь ты проклят, но я не пропущу это вечер с Эльвиной.

— Эльвина... Снова эта Эльвина... Блаженные чернила и песок! Ты хочешь, чтобы эта девица управляла твоей жизнью?

— Ну, по крайней мере, меня будет кто-то ждать, когда мы, наконец, получим новые задания! — проворчал Элиас.

Джереми вздрогнул, как от пощёчины и лицо его омрачилось.

— Хорошо! — проворчал он. — Иди, если хочешь по темноте. Я не хочу поскользнуться на содержимом горшка в переулке. Во всяком случае, не ради какой-то девицы... которую даже не знаю!

Элиас уронил руки вместе с фолиантом.

Джереми никогда не пользовался вниманием девушек... внимание Имарет было не в счёт. И Элиасу стало жаль, что он не может забрать свои слова назад, ведь он ударил своего друга ниже пояса.

Кто-то прошёл под навесом магазина. Нечёткая фигура замерла, казалось, выискивая правильный путь.

Только не хватало сейчас собрать здесь стражу и угодить за решётку за нарушение общественного спокойствия, ведь их крики были слышны по всей округе.

— Это только один раз. Поверь мне. — сказал Элиас. — Это стоит того, вот увидишь.

Джереми не ответил.

— Мы остановимся в гостинице на обратном пути. — предложил Элиас. — Ты можешь подождать с Эльвиной и её подругой... а я пойду отдавать мастеру а'Ситу его подтверждения.

— Хорошо. — пробормотал Джереми.

Элиас посмотрел по сторонам и скользнул взглядом вниз по улице.

Кто бы ни стоял в темноте у магазина, его уже не было. Он понадеялся, что констебль прошёл мимо. Но чем быстрее они с Джереми уйдут отсюда, тем меньше вероятности, что они будут иметь дело с другими патрульными. В конце переулка, он повернул к юго-востоку и Джереми, последовал за ним, бормоча всю дорогу.

— Держись подальше от центрального желоба. — посоветовал Элиас. — И приподнимая свой балахон. У нас не будет времени, чтобы переодеться, если он испачкается.

— Да-да. — проворчал Джереми.

Они проделали свой путь мимо задних дверей магазинов, ящиков и бочек с золой, и их фигуры, трудно было различить в темноте. Они подошли к аллее, когда Элиас услышал резкий треск ткани. Джереми снова наткнулся на что-то и он остановился.

Джереми подошёл к нему и Элиас с трудом разглядел лицо своего друга.

— В чём дело? — спросил Джереми.

— Ничего. — произнёс Элиас. — Я думал, что ты поскользнулся.

— Я в порядке!

Готовый идти дальше, Элиас начал поворачиваться, но Джереми посмотрел обратно и глаза его расширились от удивления.

— Что это было? — прошептал он.

Элиас замер, глядя на него.

— О чём ты говоришь?

— Вперёд. — прошептал Джереми. — Дальше по улице светло... там на перекрёстке.

Элиас посмотрел вниз по улице. Дальше, на улице Галлоуэй, горел надтреснутый фонарь и свет просачивался через трещину. Больше там ничего не было.

— Это наверняка бездомная собака копается в мусоре. — заверил его Элиас. — Идём.

Тени заполонившие аллею, убегали дальше от света.

Элиас сделал ещё один шаг и натолкнулся на Джереми.

— Кто там? — спросил он.

Тень немного сдвинулась, и чёрный объемный плащ поколебался. На фоне света от далёкого проспекта был виден только силуэт, который заполнял собой узкое пространство. Было темно и трудно что-то разобрать. К тому же лицо незнакомца было скрыто большим капюшоном.

— У нас нет монет. — заявил Элиас, стараясь придать своему голосу силу и прижимая фолиант к груди. Вы ничего не выиграете за счёт грабежа хранителей... Прочь!

Но фигура не двигалась.

— Давай! — прошипел Джереми, тронув за плечо Элиаса.

Элиас отступил на три шага. Когда он повернулся, Джереми уже бежал. Они были уже на полпути к переулку, где находился магазин писца, когда Элиас посмотрел через плечо.

Аллея была пуста. Издалека был виден свет с улицы Галлоуэй.

Вдруг Джереми резко завизжал.

Элиас натолкнулся на спину своего друга, и они оба споткнулись. Всё ещё пытаясь справиться с собой, он посмотрел вперёд.

Затемнённый силуэт стоял в начале переулка, там, где начиналась улица. Свет едва достигал его, но вполне ясно обозначал его местонахождение.

Незнакомец, был так высок, что Элиас был едва ему до шеи. И всё же было трудно что-то различить. Его плащ мягко развивался, хотя воздух был неподвижен, и погода стояла безветренная. И в этом развивавшемся, словно гигантские чёрные крылья плаще, не было ничего, кроме тьмы и ночи.

— Давай! — прошептал он.

Но Джереми только хныкал.

Элиас схватил своего друга за рукав балахона и побежал вниз по аллее. Он ещё не добежал до Галлоуэй, как вдруг свет мигнул.

Элиас вздрогнул, останавливаясь.

Джереми схватил его за руку и потянул в сторону переулка. Не нужно было прежних остроумных шуточек, чтобы осознать, как они сглупили, когда свернули прямо в тупик.

И тут кто-то попытался схватить его сзади.

Элиас отпрыгнул в сторону и услышал, как надорвался край его балахона, когда он рванул вглубь переулка.

— У нас есть несколько монет! — закричал Джереми. — Возьмите их... оставьте нас в покое!

Тупик заполнил звон рассыпавшихся монет. Но Элиас не сводил взгляд с кирпичной стены. Он не мог видеть ясно, но ему показалось, что чёрный кулак отхватил часть его серой мантии. Затем она скрылась, выронив клочок серой материи.

Элиасу показалось, что он видел длинные пальцы, замотанные в полосы из чёрной мешковины.

Тень от фигуры приблизилась, как бы вырастая в высоту. Был слышен, только утихающий звон монет, но не доносилось ни звука шагов.

— На помощь! — закричал Джереми. — Кто-нибудь... охрана! Помогите нам!

А Элиас тем временем не мог оторвать взгляд от возвышающейся над ним фигуры.

Складки плаща развевались, словно наползая на стены. Он слышал, как Джереми стучит по дереву — видимо пытается достучаться в один из магазинов. А воздух стал до содрогания холодным.

Запах пыли душил Элиаса, создавая туман в его голове, словно аромат странных специй.

Глава 1

Винн Хигеорт спустилась с узкой кровати в своей маленькой келье и посмотрела в окно. Из окна она видела квадратный внутренний двор первого замка Колсида, дома гильдии Хранителей.

Хранители проходили через жёлтые пятна света от фонарей и факелов и исчезали в темноте за воротами. Последние хранители достигли больших двойных дверей в задней части двора и скрылись за ними — когда-то там находился пиршественный зал.

Вин снова села на кровать, но потом сползла на пол и села на плетёном ковре, скрестив ноги.

Она не пряталась. Скорее, её нынешнюю жизнь можно было назвать затворнической.

В последние два сезона лета и осени, с момента своего возвращения, она избегала своих братьев всё чаще и чаще. Порой она даже жалела о том, что не продолжает тот длинный и трудный путь, что привёл её в город королевства Мелорна. И хотя Запределье находилось на другом конце света, её воспоминания о восточном континенте по-прежнему были всё такими же отчётливыми.

На тумбочке лежала гроздь зелёного винограда и оловянная кружка воды. Она вздохнула и решила сделать кое-что более конструктивное, чем дальнейшее погрязание в прошлом.

Винн закрыла глаза, цепляясь за образ воды в кружке.

Прошло почти два года с того времени, как она попыталась совершить небольшой тавматургический ритуал. Она попыталась обрести магическое зрение, чтобы видеть Духа элементаля, что было тяжёлым выбором, учитывая то, что она не маг. В то время её спутники Магьер и Лисил, отчаялись выслеживать незнакомую нежить. И Винн удалось провести маленький ритуал и помочь друзьям сохранить деревню, но последствия этого всё ещё дают о себе знать.

Как странствующий хранитель, без какого-либо нового назначения и имеющая мало обязанностей, у неё было много свободного времени. Она провела несколько вечеров, тайно работая над развитием магического зрения, которое всё ещё было при ней. И на сегодняшний день она имела весьма скромные успехи и одну весьма болезненную неудачу.

Винн посмотрела на поверхность воды и вызвала в памяти образ Мальца... Мудрый древний Дух, который пришёл в этот мир в образе собаки, теперь ушёл от неё. Сосредоточение внимания на его образе, помогали ей больше, чем вызов магического зрения. Она думала о его голубых глазах, мерцающих как кристалл, о блестящем серебристо-сером мехе и о том, как он насмешливо облизывал ей нос. Как Дух, вечная сущность элементаль, он выбрал рождение в живой плоти.

Он воплотился в виде маджай-хая, редкой породы выведенной от волкодавов, на эльфийских землях в Запределье, и наблюдал за Лисилом, Магьер и Винн. А потом он ушёл от неё. Она сильно скучала и часто вспоминала о нём.

Единственный раз, когда она была уверенна в контроле над своим магическим зрением, был в его присутствии. Но сегодня она не искала Духа элементаля.

С изображением Мальца в воде и воспоминаниях в её разуме, Винн открыла глаза... и не увидела ничего особенного.

Она увидела просто комнату, стол заваленный разбросанными книгами, бумагу и перья... и гроздь винограда на прикроватной тумбочке. Всё это было освещено светом кристалла её холодной лампы.

Винн опрокинулась на спину и раздражённо ударила ногой о бортик своей кровати.

Всякий раз, когда у неё просыпалось её магическое зрение, места, где присутствовали элементали, показывались, как сине-белый туман, который проникал во все вещи и предметы, где на тонком уровне, существовала жизнь.

Но несколько раз, среди синего тумана, она видела чёрное пространство.

Это были места, где не было Духа, или возможно, там обитало нечто неизвестное. Пронизывающий всё туман, словно отодвигался чуть-чуть и впадал в эти пустоты, чтобы скрыть существование благородных мертвецов.

Винн не была уверенна в том, что вода покажет что-то ещё, во всяком случае, не этим вечером. Тогда она подумала о том, что можно было бы вызвать Духа, как она делала это несколько раз.

Винн закрыла глаза снова.

В маленькой гостинице, в Уордлинсе, она бы сидела с Мальцом в их комнате. Так и было в те первые дни, когда её болезнь была ещё тайной. При воспоминании о глазах Мальца, она вспомнила, как ощущала его густой мех под своими пальцами, и снова открыла глаза.

Из глубины желудка поднялась тошнота.

Комната превратилась в разводы тёмного, белого и просто ослепляюще-синего тумана.

Всё, даже каменные стены, изменились и пёстрая сине-белая форма туманы, скрывала их реальный вид. Она привыкла к тошноте и головокружению, но от этого они не стали менее неприятными, хотя были и знакомы ей. К счастью, она сегодня ничего не ела.

Винн взглянула на прикроватную тумбочку. Сильнее светились гроздь винограда и шерстяное одеяло на кровати. От каменных стен и оловянной кружки виднелся только слабый след. Когда она посмотрела на свои руки, то увидела, что сильнее всего Дух светился в её живой плоти.

Виденье Духов элементалей, было частью её проклятия и самым худшим, что могло с ней случиться. Но так как ей нужно было получить гораздо больше от него, ей пришлось бы принять условие, что это не просто болезнь.

Винн подняла глаза на рифлёную кружку и прошептала:

— Дай мне... вода.

Ничего не случилось, и мерцание стало проходить. Или же?..

Было ли это реальной сменой цвета? А сине-белый виноград... который был сине-зелёным?

Вдруг цветной туман хлынул в её голову и головокружение Винн увеличилось.

Сине-белый цвет стал закручиваться, превращаясь в бело-жёлтый. Она никогда не видела такого цвета раньше. Потом он вдруг оказался тёмно-янтарно-красным.

Винн резко вдохнула.

"О, нет... только не снова!"

Кружку окаймлял глубокий чёрный цвет, потому что там была охлаждённая вода. Тусклое тёмное коричнево-красное пятно, было одеялом на её кровати и особенно светилось там, где ещё хранило остатки её тепла.

И тут Винн ненадолго увидела элемент огня.

Она вздрогнула и отпрянула в панике, но как оказалось, сделала это слишком быстро. Не успела она закрыть глаза, она увидела свет кристаллов её холодной лампы.

Жгучая боль из-за вспышек перед её глазами, хлынула в её череп, вместе с тошнотой и головокружением.

Свет был проявлением огня.

Винн схватилась за свою больную голову. Слёзы сочились, сквозь её сомкнутые веки, как буд-то она смотрела на солнце и перед закрытыми глазами крутились яркие крапинки. Головокружение продолжалось, и она знала, что магический взгляд по-прежнему с ней. И не смела открыть глаза.

Последний раз, когда она видела огонь, прошло полгода, потом её изменили, и зрение исчезло само по себе.

Раздался стук в дверь.

Винн простонала себе под нос:

— Ах, проклятые мёртвые божества... только не сейчас!

Она чуть не упала, когда попыталась встать. Голова болела так сильно, что ей было трудно даже думать. Приятный баритон позвал из-за двери:

— Винн, ты медитируешь?

— О, нет. — прошептала она.

Только один человек в этом месте знал о её болезни, и он сейчас стоял за этой дверью. Он был последним человеком, кто должен был увидеть её в таком состоянии. Он бы точно о всём догадался.

— Винн, я тебя слышу. — как ни странно, он стал говорить с меньшим акцентом, чем раньше. — Хватит одиночества. Открывай!

Закрыв глаза, она поползла по холодному полу. Её колени постоянно наступали на подол длинной юбки. Попытавшись выдёрнуть юбку, он упала на локти.

В Запределье она носила всё, начиная от бриджей и подержанной рубашки и заканчивая эльфийскими брюками и туниками. Эта же одежда была громоздкой и в ней она чувствовала себе неудобно. Она, наконец, протянула руку вслепую к двери, нащупала задвижку и щёлкнув ею, услышав как мягко открылась на железных петлях дверь. Что-то тяжёлое ударило её в плечо и, конечно же, это была та же дверь.

Раздались шаркающие шаги, потом наступила пауза, и послышался сердитый вздох. Кто-то схватил её за воротник балахона и потащил её через всю комнату. Прежде чем она успела вскрикнуть, её отпустили, и Винн оказалась сидящей на кровати.

— Ты упрямая дурочка! — рявкнул рядом с ней грубый голос. — Я же сказал, чтобы ты никогда не делала этого, без моего контроля!

Винн была очень уставшей, для того чтобы спорить с ним. Прежде чем она успела, что-либо сделать, тонкие пальцы убрали её прижатую к глазам ладонь и накрыли её лицо. Вместе с ними пришёл запах пыли, пергамента, запах старого оливкового масла и пряностей, названия которых она не знала. Низкое и хриплое пение наполняло её уши, а затем оно завершилось вздохом.

— Открой глаза.

Голова Винн ещё болела, и глаза ещё горели, но она насильно приподняла левое веко и посмотрела.

Цветные пятна поплыли повсюду. Затем она увидела тёмно-синюю одежду и тёмные загорелые руки. Она открыла оба глаза и уставилась на жёсткого и прямого как струна Домина Гассана иль'Шанка.

Он был довольно высок для суманца и сейчас возвышался над ней во весь свой рост. Его короткие блестящие волосы, цвета чистого шоколада уже слегка поредели на голове, но зато над верхней губой росли усы. Проседь виднелась и там и там. У него был прямой, но не похожий на клюв, нос, а над светлыми, цвета ирисов, глазами были густые брови.

Он стал мастером хранителем задолго до рождения Винн, и всё же его истинный возраст был загадкой для неё. В уголках его живых глаз, были только намёки на линии морщин. Его щёки были грубыми, от воздействия песчаных ветров, что дуют в великой пустыне разделяющей северные земли Нуман от великой империи Суман, что располагалась далеко на юге. И он не носил светло-серой мантии подобно Винн и тем, кто обитал в этом царстве знаний.

Домин Гассан иль'Шанк, был одет в тёмно-синий балахон, потому что он принадлежал к метеологам.

Они брали маленькие заказы и, возможно находились в самой загадочной сфере существования. Они собирали и записывали информацию о метафизике, культурах и религиях мира, мифы и даже магию.

Иль'Шанк обучал многих молодых хранителей и до сих пор его приглашают на семинары, как уважаемого Домина. Но у Винн он почти что не вёл никаких занятий Никто не знал его хорошо, большинство просто знало, что он прибыл с южного континента, где жил раньше в Самайя Гаюлб, столице Сумана, основанной одним из её народов иль'Дха'аб Наджуюм. Иль'Шанк был магом, тавматургом, мастером риталов и артефактов.

Сейчас его губы были плотно сжаты, и он не выглядел довольным.

Несмотря на своё состояние, Винн не могла не испытывать волну тревожных ожиданий. Её внимание привлекла узкая лента марлевой ткани, которая лежала на кровати рядом с ней.

— Это наконец-то закончилось? — спросила она, даже не поприветствовав его.

Она решила проверить это, но иль'Шанк успел её перехватить.

— Премин Сикойн будет иметь много резких слов. — сказал он со своим привычным акцентом. — Когда она увидит окончательный учёт ресурсов и средств, по крайней мере тех, которые я перечислил. Тогда конечно, есть ещё Премин Ксок.

Винн не волновало, что скажет заказчик или руководитель металогии, по этому вопросу. Она нетерпеливо ёрзала, пока иль'Шанк разворачивал пакет, и глубоко и быстро вздохнула, когда он открыл его.

Под тканью обнаружились шестигранные кристаллы из чистого и ясного полированного стекла. Они были в два пальца толщиной и больше чем её вытянутая ладонь.

Всё ещё сдерживая дыхание, Винн схватила кристалл из его руки. Она тут же начала тереть его яростно, как буд-то она могла инициировать холодный огонь кристальной лампы.

Но ничего не произошло.

— Держи себя в руках! — одёрнул её иль'Шанк. — Даже когда работа будет закончена, тепла от трения не будет достаточно, чтобы пробудить "солнечный кристалл".

Во рту у Винн пересохло от последних двух слов.

Не имеет значения, если иль'Шанк, думает, что она глупая, или, что большинство хранителей, смотрит на неё, как на таинственную неудачницу. Он слушал её рассказы о диком Запределье без осуждения, в отличие от Домина Хайтауэра, который отнёсся к её словам как к глупости. Да и многие её коллеги рассматривают её как неудачницу. Какая ирония, учитывая, что она выросла в этой гильдии.

Она вглядывалась в свет в кристалле, но тот был похож на открытую пустую книгу. И через её неискажённые страницы, она видела слова, которые не хотела писать.

Это были не имена, ни события в Запределье, но, тем не менее, опасные слова, которые заставили её нуждаться в помощи иль'Шанка.

Несколько лет назад, она покинула свой дом, чтобы стать учеником и следовать за своим учителем Домином Тилсвитом. Они прошли целый континент и пересекли океан, потому что Домину Тилсвиту было предназначено основать новый филиал в городе Бела. Перспектива была захватывающей и она была рада этому приключению, до того дня своей жизни, когда судьба свела её с двумя незнакомцами и обученной собакой. В этот город Магьер, Лисил и Малец, приехали чтобы, как они утверждали, охотиться на упырей.

Их ещё называли вампирами на их языке, нежитью... Благородный мертвец.

Но слишком скоро Винн столкнулась с реальностью. Когда эта лихая троица стала обыскивать Белу на предмет древних артефактов против нежити, Домин Тилсвит послал её как странницу на её первое одиночное задание. Их путешествие пролегло через сырые земли Древинки, Стравины и Уордлендса в эльфийские земли на территории Ан'Кроан. Последний этап путешествия закончился далеко на юге в Пок Пикс. Там они, наконец, обнаружили артефакт — шар.

Он был скрыт в старинном замке и охранялся женщиной вампиром настолько старой, что она позабыла звуки произносимых слов. Ликэн ждала там в течение тысячи лет, а может быть и больше, и, пожалуй, она была одной из первых благородных мёртвого мира.

Это место было заключено в лёд и снег, Винн и Малец пробрались в библиотеки, заполненные древними текстами, на языках и диалектах, носители которых либо давно погибли, либо о них и вовсе никто не помнит. Некоторые из надписей были искажённой смесью языков, которые напоминали хаос и безумие Ликэн. Винн и Малец боролись за то, чтобы унести с собой как можно больше, но подавляющее количество осталось там. По возвращении в Белу, Домин Тилсвит дал Винн задание, взять эти тексты и благополучно вернуться домой, в Колсит.

Она охотно согласилась, но с грустью покидала старого мастера и друзей, которых она могла больше никогда не увидеть.

Магьер, Лисил и Малец отплыли вместе с ней, взяв с собой шар. Путь через океан предстоял длинный, а путешествие до средиземья ещё длиннее и опаснее. Весь путь занял больше года. Её друзья оставались с ней, пока город её детства был в пределах видимости, а затем их пути разошлись, к сожалению и боли Винн.

Она думала, что они везут шар в главную ветвь гильдии и, по крайней мере, будут искать совета у начальства. Но кое-что изменилось в пути. Снова вмешался Малец, как он обычно это делает. Он, Магьер и Лисил, были вынуждены взять шар с собой и спрятать его от тех, кто мог по-прежнему искать его.

Винн пыталась отрицать свою озабоченность. Магьер оставалась непреклонной в мнении, что никто из хранителей не может быть в безопасности рядом с шаром. Этот аргумент был очень весомым. И, в конце концов, Винн вернулась в город своего детства в одиночестве.

Она взяла с собой древние тексты, для главного филиала гильдии, которые были написаны, как она считала, древними вампирами во времена Забытой истории и мифической великой войны. Она искала утешения среди единомышленников учёных.

Но всё получилось не так, как она ожидала.

Тексты, а также её журналы, были изъяты и заперты. Она была больше всего поражена конфискацией последних. Она не видела их с тех пор. И никто не верил даже в саамы невинные вещи, о которых она рассказывала.

Когда она стала настойчивее, другие хранители начали сторониться её, будто она была больной и заразной. Домин высокой башни наказал её, настояв на том, чтобы она перестала рассказывать другим свои дикие сказки о нежити, дампирах и нести прочий суеверный вздор. Какое-то время, Винн старалась оставаться послушной.

Она никогда не могла быть сильной в одиночку. В конце концов, она не выдержала.

Она рассказывала о мощной нежити, об уловках и вмешательствах Анмаглакхов, и навязчивой идее Вельмидревнего отче, который помнил давно забытых врагов. Она рассказывала о том, что рассказывать ей было запрещено, потому что страхи переполняли её изнутри.

Воспоминания приходили в кошмарах, которые было нелегко выносить, но никто больше не слушал "глупую" Винн Хигеорт. Никто, кроме тихого хорошего охранника Гассана иль'Шанка, другого аутсайдера в месте, который казался им домом. Но уже одно это не дало ей зацикливаться на своих недостатках, по сравнению с сильными сторонами её друзей.

Магьер была дампиром, рождённой от смертной матери и отца вампира, природа которого была сродни благородным мертвецам. Лисил наполовину эльф, с обострённым восприятием, доставшимся ему от матери, прошедший подготовку в качестве убийцы. И собака в которой воплотился Дух. Это был крупный маджай-хи, который имел осведомлённость обо всём вокруг, как никакое другое живое существо. У каждого из них был свой способ борьбы с нечистью и после себя они оставляли лишь пепел.

И что, Винн должна была соответствовать им? Ничего подобного.

Итак, она переехала к иль'Шанку, которого все считали диковатым.

Винн хотела бы что-то сделать в обмен на его помощь, потому что он был единственным, кто мог выполнить её просьбу. Вместо холодных кристаллов, что изготавливала её гильдия, она нуждалась и в природном свете.

Винн старалась пребывать на солнце, чтобы оградить себя от тьмы и всё что двигалось в ней, включая и благородных мертвецов, в которых здесь никто не верил.

В ту ночь Домин иль'Шанк только смотрел на неё и слушал.

Один взгляд на его тёмное загорелое лицо, заставил почувствовать те сомнения, что съедали её изнутри, после чего она разрыдалась. Возможно, ли было то, о чём она просила? Насколько она знала, это никогда не делалось, по крайней мере, хранителями, которые знали алхимию, практиковали тавматуригию через артефакты.

Для того чтобы создать кристалл, который будет излучать свет сродни солнечному...

Ожидание ответа от иль'Шанка, было самым тяжёлым ожиданием, что Винн могла припомнить. Но он никогда не смотрел на неё как на сумасшедшую. Когда он наконец кивнул и нахмурился, Винн была готова снова разрыдаться.

Наконец-то кто-то ей верил.

Теперь сидя на кровати с темнокожим Домином, Винн держала длинный кристалл.

— Покажи мне, как его активировать.

Домин неодобрительно нахмурился, и на его тёмном лице промелькнуло недовольство. Он покачал головой и отобрал у Винн кристалл.

— Во-первых, его нужно сначала правильно установить. Я не думаю, что это безопасно делать, пока он ещё не готов. Я и мои помощники завершили работу только над формой... и это достигалось путём проб и ошибок. Теперь я должен поработать над ним лично... подготовить... а потом только научить тебя, его использовать.

На языке у Винн вертелся только один вопрос: "Сколько ещё ждать?"

Иль'Шанк нахмурил густые брови, и они сошлись на переносице.

— Извините, — сказала она вслух. — ты потратил много времени на это и я благодарна тебе за эти усилия и веру в меня.

Домин иль'Шанк завернул кристалл и, сунув его за пазуху, сказал:

— Пока я работаю, выходи к своим сверстникам. Играй в карты, обсуждай местные сплетни, пей чай, но не сиди здесь в одиночестве.

Винн быстро покачала головой.

— Нет, нет, я... у меня есть над чем поработать...

— Ну уж нет! — резко возразил иль'Шанк. — Только не без моего надзора. Если бы я имел возможность забрать у тебя дар...

Он посмотрел на Винн, прищурив глаза.

Иль'Шанк был единственным, кто знал о её болезни, и Винн замечала, как тяжело ему приходится. Отключение её магического взгляда давалось ему, адепту магии, нелегко. Не так легко, как для Мальца с его природой Духа.

Когда она впервые рассказала об этом, иль'Шанк взволновался и сразу же предложил попытаться "вылечить" её. Она колебалась некоторое время, но затем отказалась. Это не понравилось ему, и он настаивал, чтобы не возиться с ней вот так каждый раз.

Он сказал, что может это сделать... А если бы он попытался сделать это силой?

Иль'Шанк положил руку на её плечо и повёл к двери.

— Твоя работа может подождать. Идём.

Расстроившись, что он решает её личной жизни, Винн не могла думать даже о вежливом отказе. Не после тех усилий, которые он потратил на неё. Она позволила вывести себя наружу.

Дальше по коридору находились кельи других учеников и странствующих хранителей. Они направились вниз, по узкой лестнице, которая вела к тяжёлой дубовой двери. Это был выход во внутренний двор замка, который она наблюдала из своего окна. Когда Домин открыл одну створку дверей, на Винн хлынул тёплый воздух с лёгким запахом дыма и звуки голосов.

Иль'Шанк ждал, пока она колебалась, а потом вошла во двор. Она последовала за ним в левый нижний вход, ведущий в половину старого большого зала замка.

Несмотря ни на что, даже после возвращения Винн, она любила это место, эту старую крепость. Четыре последних века тут проживали правители Мелорна, и Колсит тогда не был ещё городом. Потом весь королевский двор переехал, и этот первый замок стал казармами для армии страны.

Два столетия спустя, королева Альфвайн Вторая увидела необходимость построить здесь нечто большее. Некоторые историки утверждали, что она желала более роскошного жилья, а её потомки говорили, что она просто любила смотреть на море. Эта королевская семья, всегда выражала сильную тягу к открытой воде. По сей день, никто не знал, почему они называли море Арескинна. Но даже имя их рода переводилось как "родственник океанских волн".

Альфвайн Вторая курировала проекты разработки замка ближе к Беранльёмрскому заливу. А армия страны увеличивалась и потому переехала в освободившийся второй замок. Первый, самый старый и маленький замок, был передан гильдии Хранителей.

С того времени, с помощью гномов, через залив Дредзсит, был привезён легендарный камень хранителей для строительства укреплений, после чего замок был обустроен для удобства новых обитателей. Новые здания были прикреплены к старым, и внутри можно было увидеть старые стены замка.

Сохранились внутренние дворы замка и внутренние постройки. Круглые угловые башни в настоящее время использовались для лабораторий и кабинетов Доминов и Преминов. Комната Винн была расположена на втором этаже старой казармы, которая располагалась в юго-восточном крыле.

— Возможно, ещё остались хлеб и корица после сегодняшнего завтрака? — вслух размышлял Домин на ходу.

Винн слегка улыбнулась. Суманский хранитель любил пряности, пирожные и хлеб, которых, возможно недоел на своей родине, в чём он не признавался. Проход вниз был под большой круглой аркой.

Здесь члены королевской семьи из Мелорна не раз развлекали высокопоставленных гостей. Но теперь пространства общего зала гильдии заполняли разные несоответствующие общей обстановке столы, стулья, табуретки и скамейки. Он использовался как столовая, а также для праздников и досуговых мероприятий. В детстве Винн провела здесь много счастливых вечеров перед огромным очагом в задней части зала, где пылали огромные брёвна. Королевская семья была щедра в увеличении годового бюджета гильдии.

Сейчас здесь находились около двадцати с лишним хранителей младшего ранга. Большинство из них были загорелыми и многие были учениками, одетыми в одежды цвета выбранного факультета. Здесь трудно было заметить кого-нибудь из странствующих хранителей как Винн, их обычно мало было в гильдии, а те, кто были здесь, ждали своего назначения.

Почти что все посмотрели на Винн, когда она вошла с иль'Шанком, но никто даже не поздоровался и она пожалела, что не осталась в своей комнате.

Помимо того, что многие считали её сумасшедшей, кто-то думал, что она зазнаётся как странствующий хранитель и считает остальных ниже себя. Никто не знал, какие знания она привезла в гильдию и, что ещё обиднее, никто, кроме Доминов и Преминов не знал о её задании.

У Винн здесь было мало людей, которых можно было назвать друзьями, так многие привыкли не лезть в личную жизнь друг друга. Ей взгляд на мгновение остановился на молодом хранителе, носящем серые одежды катологера.

Нервный Николас Кольмсерн читал что-то в ближнем правом углу зала. Даже сидя, он вывернул плечо так, как буд-то хотел свернуться внутрь себя. Вечно неопрятные каштановые волосы падали на его глаза, почти скрывая их.

"— Как он может читать?" — подумала Винн. Она не была знакома с ним лично, но замечала несколько раз в гильдии и слышала, как его зовут. Его товарищами были двое странствующих хранителей, позади которых он иногда плёлся. Чаще всего он сидел в одиночестве, как и Винн.

Иль'Шанк проигнорировал все взгляды, обращённые на него, и направился через весь зал прямо к очагу.

— Мы подтащим стулья к огню. — сказал он. — И организуем всё для чая. Надеюсь, что тут есть что-то покрепче, того слабого напитка, что подают на севере.

Винн вздохнула, следуя за ним, а затем вздрогнула и остановилась, когда за спиной раздался чей-то резкий голос.

— Гассан, вы вернулись?

Винн поёжилась, и ей сразу расхотелось здесь присутствовать.

Там под аркой стоял Домин Хайтауэр. Это было не его настоящее имя, так как гномы предпочитали называть своими именами, но, как правило пользовали переведёнными вариантами, потому как старались держать подальше неумелых людей от неуклюжего произношения гномского языка.

Винн читала древний фольклор Запределья, в котором говорилось о карликовых существах. И она знала не из первых рук, что они произошли из Колмсита.

Хайтауэр, как и все представители его народа, был пугающей тушей, по сравнению с этими мифами. Хотя было мало людей, к которым большинство гномов могло смотреть прямо в глаза. Но, то, что они недобирали в высоту, они компенсировали в ширину. Хайтауэр был вынужден поворачивать боком, чтобы проходить любой стандартный дверной проём. Ширина его плеч, была более чем в полтора раза больше, чем у среднего человека.

Большой и широкий, даже одетый в серый балахон, он не показывал не единого намёка на жир. Жёсткие рыжеватые волосы с примесью серого, висели до плеч, сливаясь с его густой бородой, заплетённой на конце. У него были широкие, грубые черты лица и чёрные глаза, которые казались двумя гранулами железной руды, на его бледном и слегка веснушчатом лице. Его голос и тяжёлые шаги, всегда напоминали Винн о скрежете гранитной плиты.

Хотя она никогда не говорила об этом вслух, она думала, что длинная, простого покроя одежда из шерсти, не очень шла гномской фигуре. Представители народа Хайтауэра выглядели более впечатляюще, одетые в штаны, кованные сапоги и толстую кожаную одежду.

— Вернулся? — вежливо переспросил иль'Шанк.

Хайтауэр передвигался как военная машина, устойчивая и несокрушимая, и никто бы не посмел встать на его пути. Он неодобрительно взглянул на Винн и, скрестив на груди бочкообразные руки, посмотрел на иль'Шанка. Мастер катологер не скрывал своей неприязни к подопечной суманского хранителя.

— Да, я видел, как вы выходили ранее. — сказал Хайтауэр. — И мне было интересно, видели ли вы Джереми или Элиаса. Они должны были уже вернуться с фолиантом.

Иль'Шанк моргнул один раз, буд-то раздумывая над вопросом, а Винн подумала о том, почему он вернулся после наступления темноты. По возвращении, он должен был собрать кристаллы и вернуться к себе в комнату.

— Я не видел никого из гильдии, когда находился за её пределами. — ответил он. — Я спешил поскорее добраться до доков с письмом. Но я прибыл слишком поздно. Офис портовой службы был уже закрыт, и не было никакой возможности найти корабль, идущий до побережья Суман.

Домин Хайтауэр нахмурился.

— Ты ждал, чтобы взять письмо себе? Почему ты не направил ученика?

Иль'Шанку не нужно было отвечать. Он был призван помочь с суманским переводом, отрывков, которые привезла Винн, но он поехал в Колсит без каких-либо учеников и слуг. Хайтауэр знал это, но вынуждал его ответить.

Иль'Шанк улыбнулся и, выгнув одну бровь, ответил.

— Мне приятно побыть одному после долгого дня в тишине... Но может быть, ты хотел сплавать сам?.

Хайтауэр фыркнул, и Винн отвела взгляд.

Действительно, это была плохая шутка. Гномы предпочитали ходить пешком. Что же касается лодки, то карлик не любил быть на воде. Даже без доспехов и оружия на нём, лодка бы утонула.

В зал вошли двое учеников в сером, а следом за ними зашёл тяжело-дышащий человек, глаза которого были широко открытыми.

Высокий, со спутанными волосами мужчина, носил красный плащ и кольчугу. Когда он посмотрел на учеников, на его лице появилось выражение горя и тоски. Ножны меча этого человека были украшены серебром, на котором были выгравированы царский герб и Колсит.

Его красный плащ выдавали в нём военного, но серебряное украшение на ножнах говорило о нём больше. Он был офицером Шилдфёлчерс "Народного щита" — отделения городской стражи.

Винн понятия не имела, почему он так отреагировал на двух учеников.

— Где Премин каталогеров? — потребовал ответа он.

Оба молодых хранителей отошли в сторону, открывая Хайтауэра офицеру.

— Почему вы ищете Премина? — громко поинтересовался гномский хранитель.

Человек немного успокоился.

— Простите... Я лейтенант Гаррот. Капитан Родиан послал меня привести Премина... или Домина каталогеров. В переулке было обнаружено два тела. Мастер писец из соседнего магазина, идентифицировал их, как Элиаса и Джереми.

Шум от множества голосов поднялся в зале, и Винн услышала, как кто-то соскочил со своего места.

— Тела? — зарычал Хайтауэр. — Они мертвы?

Разум Винн опустел, и она отстранённо замечала на лицах окружающих разной степени шок и испуг. Она даже не сразу узнала хриплый испуганный голос, которым кто-то проговорил совсем рядом.

— Джереми... Джереми Элёнкью... и Элиас Рауль?

Это Николас выбрался из своего угла, и его лицо было бледнее, чем обычно. Его взгляд сначала блуждал по лицу замолчавшего лейтенанта, а потом он начал дрожать и вернулся обратно на свой стул. Когда он опустился на стул, он едва удержался от падения. Его челюсти были сжаты, из глаз катились слёзы, а всё тело подрагивало.

Мысли Винн приобрели ясность, и она поняла, что Николас знал обоих, и именно с ними она видела его. Но вспомнить их лица она не могла, как не пыталась.

Лейтенант Гаррот нервно облизал губы.

— Мои соболезнования. — сказал он быстро Хайтауэру. — Но капитан требует полномочий от гильдии. Судя по вашей одежде, вы Премин и можете решить этот вопрос.

Напряжение Хайтауэра дошло до предела. Он перевёл свой железный взгляд на одного из учеников, которые привели лейтенанта внутрь.

— Найди Премина Сикойн. Она может быть в лабораториях или в новой библиотеке. Скажи ей, куда я пошёл... и почему.

Он махнул Гарроту и последовал за ним.

Не говоря ни слова, Домин пошёл за Хайтауэром и Винн не колеблясь, увязалась за ним. Но кода они достигли дверей во двор, Хайтауэр понял, что они идут следом. Он вздохнул и направился через двор.

Винн остановилась, потому что остановился лейтенант. Но она не собиралась оставаться.

— Один из нас будет лишним. — сказал иль'Шанк тихо. — Я только один из тех, кто будет под рукой. Там будет много людей, которые будут разбираться во всём этом.

Это имело смысл, хотя Винн знала, что Хайтауэр был твёрд, если решил что-то.

Лейтенант попятился к сторожке, где был туннель, ведущий из замка. Хайтауэр последовал следом и Винн удалось подкрасться к иль'Шанку поближе. Попытка обойти карлика была бы равносильна попытке пробить каменную стену головой.

Два молодых хранителя, возвращавшие перевод фолианта, были найдены мёртвыми в переулке. И этот фолиант содержал тексты, что она доставила сюда. Она не хотела смотреть на тела и узнать, как они умерли или почему...

Но она должна была побороть свои страхи.

Глава 2

Сиверд Родиан, капитан Шилдфёлчерс, раскачивался на каблуках и смотрел на молодое, пепельного цвета, мёртвое лицо. Другое тело лежало скомканное неподалёку в углу тупика. На жертве не было ран, порезов или ушибов, и он не увидел никаких признаков борьбы, за исключением оторванного рукава у балахона парня, чьё тело лежало ближе.

Глаза молодых хранителей были широко открыты, а их лица... на их лицах застыл страх, боль и казалось, что они так и не выпустили свой последний крик. Волосы обоих были светло-серого цвета, как буд-то они мгновенно состарились. Хотя он и раньше видел такое у мужчин, который переживали сильную травму или испуг, но он никогда не встречал этого у таких молодых людей. Родиан был в растерянности и не знал с чего начать. Он не был уверен, стоит ли трогать здесь хоть что-нибудь.

Убийства происходили в большинстве крупных городов. В отличие от мелких преступлений, увидев эти убийства, районный констебль опустился на колени. Он был слишком молод для занимаемой должности. Но он знал, что она заслуженна. В течении трёх лет службы в Шилдфёлчерсе, молодой констебль узнал, что большинство убийств мотивированны жаждой мести или ревностью. Лишь немногие погибали от паники, задавленные по случайности.

Настоящая бедность не сверепствовала в Колмсите. Даже карманники и грабители здесь встречались реже, чем в других местах. Королевская семья хранила благосостояние общества. Они финансировали программы помощи бездомных и беднякам по мере возможности.

Но такого Родиан никогда ещё не видел.

Он должен был сообщить об этих смертях до рассвета. К полудню король и королева должны были уже знать о первых результатах расследования. Королевская семья Мелорна гордилась своими гильдиями.

Он чувствовал себя потрясённым, сердитым, встревоженным и от этого чувствовал себя разбитым. Ему нужно было решить эту проблему быстро.

Но где же Гаррот?

Местная гвардия полиции заблокировала район с обоих входов в аллею. Два человека стояли у входа в тупик, и ещё один стоял с фонарём в руках и освещал место убийства.

Также здесь присутствовали и два мирных жителя.

Мастер Пауль а'Сит, владелец близлежащей скриптории, который и нашёл тела. За ним, вцепившись в его руку, стола темноволосая девушка Имарет. Она безмолвно плакала, а глаза её расширялись, когда она смотрела на тела. Время от времени она смотрела на своего высокого работодателя, который её игнорировал.

Родиан чувствовал себя не по себе от того, что ему приходилось удерживать девушку на месте преступления так долго.

— Ты нашёл их... ведь так? — спросил он. — Вы не двигали их или не прикасались к чему-нибудь?

Мастера а'Сита, казалось это нисколько не шокироало — его вид оставался невозмутимым.

— Я ни к чему не прикасался. — ответил он. — Я нашёл их и послал за полицейскими. Потом здесь приставили охранников.

Родиан наклонил голову, изучая тела в длинных шерстяных одеждах, серого цвета. Они носили светлые цвета, в отличие от тёмных тонов, в которых ходили посвящённые. Слишком молодые, чтобы быть мастерами, слишком старые для учеников, возможно, они были странствующими хранителями.

И в том, как они умерли...

Его первое предположение было, что это яд. Что-то быстродействующее, но дешёвое и часто применяемое, заставляющее человека умирать в мучении. Но зачем давать яд двум хранителям? Это явно не было сделано через отравленное оружие, потому что на телах не было не единой раны.

— Сэр?

Родиан поднял голову на знакомый голос, который отразился эхом от стен. На освещённый участок вышел Гаррот, а за ним и три человека в одинаковых одеждах.

Лейтенант Гаррот был хорошим человеком, который быстро и эффективно выполнял свою работу, но сейчас он заставил Родиана понервничать. Но возможно теперь он мог начать искать объяснение случившемуся. Затем, он заметил как Пауль а'Сит смотрит на новичков.

Не было намёка на то, что он хмурился или что-то ещё, но Родиан впервые видел такое выражение на лице человека.

Первыми шли карлик в сером балахоне, а после него высокий стройный человек в балахоне более тёмного цвета. Родианец в последний момент заметил, что его одежда синяя и он суманец. Последней из троицы была женщина в серой одежде. Как и взгляд карлика её глаза выражали печаль, когда она смотрела на тела, а затем она отвернулась и прошептала как молитву:

— Bäynæ, vastí ág ad...

Суманец долго вздыхал и держал руки за спиной.

— Здесь нет ничего, что могло бы нам помочь. — сказал он, начав поворачиваться.

Но молодая женщина, заглянув в тупик переулка, вытянула руку.

— Нет... не здесь! — выдохнула она, и каждое слово становилось всё громче. — Не так далеко от...

Она бросилась в тупик и упала рядом с мёртвым телом, до того как Родиан успел остановить её. И схватив его за голову, она стала рвать одежду на шее.

— Винн, нет! — воскликнул карлик.

Все, кроме девушки, вздрогнули от его громового голоса раздавшегося в пространстве переулка. Родиан потянулся к ней, когда она старалась порвать одежду на мертвеце. В тот момент, когда он дотронулся её плеча, она дикой кошкой набросилась на него и ударила по руке.

— Винн! — окликнул её суманец. — Это не так!

Родиан взглянул на этого человека, но тут его внимание захватил Пауль а'Сит.

Писец подошёл ближе. Когда он выглянул из-за двух хранителей, в его глазах был заметен живой интерес. Он наблюдал за яростной борьбой молодой женщины с телом и её действия, как казалось, удивляли и очаровывали его.

Родиан вновь хотел дотронуться до неё, когда вдруг Гаррот схватил её и потащил на другую сторону. К его удивлению, загляну за воротник, она отпустила голову.

— Нет крови? — прошептала она, перемежая слова с короткими вдохами. — Нет... нет раны с кровью?

Родиан жестом остановил Гаррота. Он уже запомнил действия, которые выполняла девушка. Так что же она ищет?

— Разве вы их найдёте? — выпалила она вдруг. — Разве кто-нибудь видел, что убило их?

— Они были найдены мастером а'Ситом и одним из его писцов. — ответил Родиан. — И никто никого не увидел рядом...

Он так и не закончил, потому что не мог ответить на её вопрос.

Она ведь спросила не "кто", а "что" убило членов её гильдии. Существовал какой-то смысл в её странных словах. Своими неистовыми действиями она искала причину смерти, она думала, что найдёт что-то, но не нашла?

Мастер а'Сит шагнул ещё ближе, наблюдая за каждым её шагом. Имарет осталась наполовину скрытая его спиной.

— Нет следов клыков. — прошептала маленькая хранительница.

— Винн! — снова окликнул её грубый голос. — Этого достаточно!

— Я передал его им в руки. — пробормотал а'Сит. — У меня есть свои интересы.

— Что — фолиант? — переспросил Родиан.

— Это было их задачей. — ответил а'Сит. — Гильдия присылает нам страницы работ, которые должны быть скопированы в окончательной версии. Эти молодые люди как раз должны были отнести такую назад, когда...

— Время для этого было достаточно позднее. — перебил его Хайтауэр. — А теперь двое из наших мертвы.

— Тех страниц нет? — требовательно поинтересовалась Винн, безумными глазами рыща по переулку.

— Мы не знаем ещё того, что произошло! — прорычал Хайтауэр.

— От нас что-то ещё нужно? — спросил иль'Шанк и добавил. ! Это не место для дискуссий.

Все эти эмоции действовали на Родиана странно — бушующий карлик, паникующая молодая женщина, тревожно смотрящая на хранителя в синем, который вообще не показывал никаких эмоций. За ним стоял а'Сит, внимание которого по-прежнему было приковано к Винн.

— Я возьму тела для дальнейшего изучения. — сказал Родиан.

У него было много вопросов, часть из которых ещё не полностью сформулировались до сих пор. И он бы хотел получить возможность изучить всех, кто здесь присутствовал. Слишком много странных реаций от них последовало.

— Я организую переговоры с гильдией. — добавил он.

— Переговоры? — эхом повторил Хайтауэр. — Для чего?

— Для следствия. — ответил он. — Обе жертвы проживали в гильдии, не так ли?

Хайтауэр открыл было рот, чтобы поспорить.

— Да. Приходите завтра. — вырвалось у Винн. — Мы будем вас ждать.

Хайтауэр вытащил из-за спины руку и повлёк иль'Шанка в сторону. Повисло неловкое молчание. Тем временем Винн подняла голову и посмотрела на Пауля а'Сита.

Мастер писец встретил её взгляд и посмотрел на неё так, как буд-то изучал. Имарет всё ещё была потрясена и убита горем, но время от времени нервно стреляла глазами в сторону своего работодателя.

Все трое хранителей встали у стены аллеи, возможно ожидая, того что может быть дальше.

А тем временм Родиан наблюдал за мастером писцом, который смотрел на Винн так, как буд-то видел на ней какие-то надписи.

— Я буду вести переговоры также и с вашей скрипторией. — сказал Родиан а'Ситу.

Мастер а'Сит посмотрел на него.

— Бизнес занимает у меня целый день, и я могу быть недоступен до вечера, но мастер Тигин может помочь вам.

Родиан нахмурился, но кивнул, надеясь, что мастер а'Сит полностью понял и осознал, что связан с расследованием убийства.

— Значит вечером. — откликнулся он.

Пауль а'Сит собрался уходить, но вдруг остановился и сказал:

— Капитан, у меня остались некоторые неотложные дела в магазине. Не могли бы вы проводить Имарет домой?

— Конечно, — кивнул Родиан. — она может подождать с одним из полицейских, что стоят у входа в аллею, и я лично прослежу за этим.

— Спасибо.

Пауль а'Сит нагнулся, чтобы подхватить Имарет. Она немного подпрыгнула, и её пальцы заскользили по плечам. Она отвернулась у него на руках, после чего они прошли мимо трёх хранителей.

Родиан не стал смотреть им во след. Было очень многое, в чём нужно было разобраться.

— Лейтенант, вели доставить телегу.

Гаррот, который осматривал тела, подошёл ближе.

Как сотрудники Шилдфёлчес, они были похожи друг на друга своей формой, красными плащами с гербами и мелкими кольчугами. Но в то время как Гаррот небрежно относился к своему внешнему виду, Родиан очень тщательно следил за тем, чтобы были аккуратно обстрижены ногти на руках и подрезана бородка на скульптурном подбородке, а волосы были чистыми и ухоженными.

— Лейтенант. — повторил он. — Телегу.

Гаррот, наконец, кивнул:

— Да, сэр.

Он был закалённым солдатом, и его как и Родиана, беспокоило то, что появились два мертвеца умерших по неизчестной причине. Наконец Гаррот отвернулся от жуткой сцены.

— Хотели бы вы, чтобы вас проводили в гильдию? — спросил Родиан Домина Хайтауэра.

Карлик заморгал:

— Не, мы не нуждаемся в сопровождении.

Иль'Шанк вежливо кивнул, и все трое направились прочь, туда, где тупик был связан с главной улицей.

— Я приеду завтра утром. — сказал им во след Родиан, но никто не ответил.

Только он отошёл от шока этих ужасных убийств, как вспомнил, что есть и другие проблемы. Королевская семья должна была узнать о результатах как можно скорее. Амбиции и преданность вели его далеко, но если он не решит это дело быстро и качественно, это может погубить его.

Родиан стоял один, не считая гвардейца, который держал фонарь. Ближайшее тело лежала с порванным и открытым воротником, обнажая горло.

Что Винн Хигеорт искала там?

На крыше свечного магазина притаилась тёмная фигура.

Он наблюдал за телегой, куда погрузили тела в серых балахонах и охранников в красных плащах. Другой охранник со стриженой бородкой шёл впереди и видимо был их командиром. Они приостановились, когда они достигли констеблей охраняющих переулок. Офицер отдавал приказы. Охранники закивали и пошли куда-то, сопровождая молодую девушку, а другие дальше повезли телегу. Но офицер остался.

Поглядев то в одну сторону улицы, а затем в другую, он замер, словно не зная, что делать дальше. И скрывавшаяся на крыше фигура, повернула голову туда, куда смотрел он.

Тут вдруг черепица, на которую незнакомец положил руку, стала крошиться, и обломки заскользили вниз.

Бородатый офицер тут же поднял глаза, но фишура не шелохнулась. Он ждал, молчал и слушал. Он слышал дыхание офицера, звон цепи и скрип кожи, когда мужчина оглядывался по сторонам. Потом офицер пошёл вниз по улице.

А далеко внизу по улице, три фигуры уже почти скрылись из виду: одна женщина в сером, карлик в одежде того же цвета и высокого человека в тёмно-синем.

И фигура наклонилась вперёд, а его взгляд замер на девушке.

Наблюдение с того расстояния было недостаточным, но страх, что его увидят, заглушили желание немедленно спрыгнуть вниз и следовать за ней. Он посмотрел на черепицу крыши, которую занимал.

И поднял кожаный фолиант рукой в перчатке.

Едва он сумел достать его из переулка, как появился мастер писец и девушка. Он натянул ремень с пряжкой, отодвинул заслонку и заглянул внутрь. Он замер на мгновение, а затем яростно им встряхнул — фолиант был пуст.

Растерянный и ошеломлённый он вытащил из холщовой сумки два пакета, что были с фолиантом. Вскрыв их, он оглядел их содержимое.

В пакетах были две книги, разваливающиеся от времени. Одна книга в кожаном переплёте, а другая завёрнутая в ткань. Ещё там лежали несколько коротких перьев из разного материала и небольшой обруч. На мгновение его взгляд застыл.

Затем он поднял голову в капюшоне, прислушиваясь к окружающим звукам. Затем он быстро сложил вещи в холщовую сумку, стараясь не шуметь. Встав, он взвесил сумку с пакетами, повесил её на плечо и посмотрел вниз.

Хранители совсем скрылись у него из виду. Он откинул капюшон и его медно-каштановые волосы заколыхались от ветра вокруг его узкого и бледного лица.

Чейн Андрашо стоял высоко в темноте и смотрел вслед ушедшей Винн.

Но она была скрыта не только от его взгляда, но и была за пределами его досягаемости.

Гассан иль'Шанк задержался в проёме арки общего зала гильдии, наблюдая за тем, какие разыгрываются волнения. Половина обитателей гильдии собрались на этом небольшом пространстве. Небольшая кучка посвящённых в тёмных одеждах собрались у очага в дальнем конце зала. Но среди собравшихся мелькали бирюзовые, небесно-голубые, верые, тёмно-синие и сиреневые мантии... возможно тут были и пара странствующих хранителей, у которых пока не было назначения. Домины и мастера здесь также присутствовали. И их взволнованные голоса с вопросами, адресованные Гассану, разносились эхом по помещению.

Ему не хотелось отвечать ни на чьи вопросы, в том числе и старших Преминов, которые тут собрались. Но Хайтауэр взял ситуацию в свои руки. Резвая краткость карлика, не могла удовлетворить вопросы собравшихся, но их сдерживали его болезненное обаяние и страх членов гильдии перед ним. Правда, скорее всего, высокая Премин Сикойн не позволила этому безобразию зайти слишком далеко. Обсуждение неприятных подробностей останутся для частных разговоров.

Но всёже Гассан хотел бы знать, о чём будет говориться.

И сколько подозреваемых в убийстве двух молодых хранителей, может быть в гильдии, и какие части древних текстов были украдены? Что хранители скажут на это?

Он резко и разочарованно вздохнул.

Если бы только он вовремя нашёл способ спрятать тексты и отвезти их далеко на юг. Эти же люди плохо подходили для защиты древних писаний, несмотря на то, что они принадлежали гильдии. По сравнению с его собственной ветвью, этот замок был крошечной точкой в мире.

Хайтауэра было трудно заметить в толпе, но он должен был быть где-то у очага. Винн также была где-то рядом с ним. Толсторукий карлик поднялся во весь рост и призвал всех к молчанию.

Гассану его было почти жалко.

Домин был прекрасным примером твёрдого прагматичного карлика, который предпочитал каждый день следовать графику, чтобы работать эффективно. Хаос в зале был пыткой для него, как и для таких как он.

Все пять Преминов Совета стояли у выступа небольшого очага.

Премин Сикойн выглядела растерянной и даже немного потрясённой. Она подняла узкую ладонь, повторяя жест Хайтауэра, и её пронзительный голос призвал зал к тишине.

— Мы рассказали вам, все, что мы знаем. Мы надеемся получить больше информации завтра. Но пока мы больше ничего не знаем.

Некоторые выбрались из толпы, занимая скамейки и табуретки, а другие направились в сторону выхода, горячо обсуждая что-то по пути.

Сикойн было не более шестидесяти лет, она была стройная, как одинокое дерево, быть может лишь легка согнутое под ветром. Серый балахон каталогера подходил её спокойному поведению, а также подходил к её заплетённым серебряным волосам. Иль'Шанк уважал её позицию, но правда, не имел сформировавшегося мнения о ней. Как Премин каталогеров Колмсита и Примин Высокого Совета филиалов гильдии, она вела слишком уединённый образ жизни.

Модхраф Эдлем, Премин натурологов, стоял к ней ближе всего. Иль'Шанк видел, как несколько учеников в коричневых одеждах, собираются у него, как буд-то ища защиты.

Гассан фыркнул.

Имя Модхраф означало "гордый ворон". Как ни странно это звучало по отношению к птице, к наутрологу это имя подходило больше всего. Особенно слово "гордый".

— Как они умерли? — спросил молодой Николас и его голос дрожал.

Гассан не заметиле го раньше. Впрочем, Николас Кольмсерн всегда был незаметным. Он, как правило, прятался в каком-нибудь углу и сидел, сгорбившись, словно мышь, наблюдающая за кошкой. Так и сейчас, до того как задать свой вопрос, он сидел в каком-нибудь тёмном углу.

Хайтауэр откашлялся.

— Капитан стражи не дал точного ответа, так как сказал, что видимым травм не было... возможно, их отравили.

— Отравили?! — звонкий и чистый голос прозвучал слишком громко.

Гассан перевёл взгляд на Винн и не увидел в её глазах не намёка на презрение или страх. Она стояла как раз рядом с Хайтауэром, слева от очага и невозмутимо скрестив руки на груди, выглядела холодной.

Домин Хайтауэр посмотрел на неё и сказал:

— Никто не может больше слушать вашу чушь!

Он хотел сказать это тише, но его слова снова прогремели в зале.

— Они не были отравлены! — сказала Винн. — Но это не важно... тот, кто убил их, взял фолиант, что они забрали в магазине мастера а'Сита. Что вы посылали, чтобы скопировать? Что было на тех страницах?

— Их смерть не имеет ничего общего с их заданием! — возразил Хайтауэр. — Какие-то бандиты убили их и взяли всё что смогли найти...

— Головорезы... воспользовались ядом? — холодно заметила Винн. — Где здесь здравый смысл?

Премин Сикойн подошла к Винн.

— Вы устали и взвинчены, моя дорогая. — она быстро оглянулась на тех, кто наблюдал за этой сценой. — Каждый должен отдохнуть. Пока нечего обсуждать.

Карие глаза Сикойн на её тощем морщинистом лице, стали грустными.

— Большая трагедия произошла минувшим вечером, но как и полагает Домин Хайтауэр, то что погибли именно наши братья, было случайностью. Бормоча что-то про себя, последние остававшиеся тут посвященные и мастера стали уходить. Некоторые отправились через двойные двери, во двор, а кто-то направился в свои кельи.

Примин Сикойн мягко подтолкнула Винн к главной арке.

Гассан неоднократно замечал, как Премин сглаживала вспышки Винн, своим сочувствием и состраданием, в отличие от Домина Хайтауэра. И метод Сикойн действовал на Винн лучше, чем ругань карлика. Возможно, Премин жалела Винн, наблюдая за её дипрессивным настроением с тех пор, как она вернулась из далёких земель.

Но Гассану Винн больше не внушала симпатии.

Она заставляла его испытывать тревогу и настороженность, и страх был непревычен для него.

Он наблюдал за тем, как уходила Винн с обречённым выражением на лице. Что она знает и сколько? Она остановилась, когда увидела, что он стоит за арочным проёмом.

— Ты даже не вошёл?

— Я не был нужен.

— Они все дураки. — прошептала она. — Или всё же я одна глупая? Скажи мне... если ты единственный здравомыслящий человек в этом слепом и бузумном мире, что происходит на самом деле?

Гассан не видел смысла в игре в эту интеллектуальную головоломку.

— Разве не исключено, что Элиас и Джереми были отравлены? — спросил он. — Разве ты не допускаешь этого?

Маленький рот Винн сжался и он подумал, что сейчас она и его обвинит в том, что он дурак. Потому что в мире дураков, здравомыслящие и рациональные люди всегда назывались идиотами и сумасшедшими.

— Я так не думаю. — сказала она гневным голосом.

Он кивнул. Она прошла мимо него, направляясь к выходу.

Гассан молча последовал за ней, но держался лишь настолько близко, насколько он мог наблюдать за ней. Он моргнул и закрыл глаза.

В темноте перед своими закрытыми глазами, он вызвал образ Винн. Затем он вызвал в памяти огненные знаки и символами и мысленно запел.

"Дураки, в самом деле! Они слепы... и глухи ко всему, что я говорю!"

Гассан иль'Шанк открыл глаза и какофония сознательных мыслей Винн вспыхнула в его сознании.

"Они были убиты нежитью..."

Он заботился о том, чтобы не проникнуть слишком глубоко. Поиск чего-то большего, чем поверхностные мысли, она могла заметить. Даже если она не будет знать, кто её подслушивал, он не хотел подпитать тем самым её паранойю.

"О, если бы Магьер была здесь. Или Лисил... да, они бы посмеялись над таким предположением... яд для грабежа."

Было трудно уловить что-то последовательное в её переутомлённом разуме.

"Как это существо могло кормиться и не оставить следов? А почему он украл фолиант? Малец бы понял это... Где ты, когда ты мне так нужен?"

Гассан слышал, как Винн дошла до двери и подняла железное кольцо, но не слышал как дверь открылась.

"Как иль'Шанк слышал о яде, если его не было в общем зале?"

Его правая рука дрогнула, быть может, от напряжения и он сцепил пальцы рук вместе. Винн считает, что смерти были связаны с текстами... теми текстами, которые никогда не должны были привозиться в Колмсит и никогда не должны были переводиться.

"Я думала, иль'Шанк... по крайней мере, он должен был мне поверить... я думала... я так одинока."

Гассан услышал, как открылась тяжёлая дверь, после чего последовал хлопок, когда она закрылась, который эхом прокатишися по коридору. Даже в сумбурных мыслях Винн, он почувствовал решимость. Как она далеко пойдёт, чтобы найти правду и что она знает ещё?

Как далеко должен пойти он, чтобы остановить её?

Глава 3

Незадолго до полудня следующего дня, капитан Родиан прискакал на своей белой кобыле по Старой Дороге, ведущей к воротам в Бейли к Гильдии Хранителей.

За стенами замка росли стройные и высокие осины и их высокие ветви нависали над дорогой. В своё время члены королевской семьи удалили почти всю стену. Перспектива держать на виду гильдию, могла усилить впечатление доступности знаний для всего города. Но хранители решили вырастить рощи, сады и живые изгороди там, где дополнительные здания не были добавлены к старому замку. Они опасались, что слишком много людей может получить доступ к их драгоценным достижениям. Во всяком случае, так они говорили.

У Родиана была своя точка зрения. Эти учёные скрывали какую-то тайну и он с нетерпением ждал разговора с ними этим утром.

Он проехал через ворота, внутренних укреплений замка и направился к неказистым постройкам. Капитан въехал в длинный туннель, ведущий во внутренний двор. Там его уже ждала полноватая молодая женщина в сером балахоне.

— Премин Сикойн и Домин Хайтауэр ждут вас, капитан. — сказала она. — Я присмотрю за вашей лошадью.

Он посмотрел в лицо молодой хранительницы, затем спешился и передал поводья. Её глаза были скучными и не особо умными, но каким-то образом, она всё-таки смогла стать ученицей. Родиан кивнул, и девушка повела коня, а он пошёл дальше.

Его шаги отражались эхом от каменных стен туннеля, пока он не вошёл в большой и квадратный внутренний двор. Сегодня он был одет в плащ и мундир, а на поясе висел меч в ножнах. Но будь его воля, он бы послал Гаррота вместо себя.

Насколько Родиан знал о высших учебных заведениях, хранители часто ошибались в своих идеалах. Чего они не признавали.

Они считали, что знания для избранных.

И только те, кто обладал повышенной восприимчивостью подходил для использования высшего знания, на благо всех тех, кто этой восприимчивостью был менее наделён. Но такие знания должны были быть созвучны моральным суждениям, а не слепомоу следованию кодексу и этике. Да, были правила и законы, которые должны были соблюдаться неукоснительно, таким было и его призвание, но это было не то же самое.

Если старшие хранители присоединились бы к своим собратьям, в частности это мастера, Домины и Премины, их служение человечеству в один прерасный миг достигло бы наивысшей славы.

Родиан быстро прошёл через двор к главным дверям замка. И ещё один хранитель открыл перед ним дверь, прежде чем он успел её коснуться.

— Пожалуйста, следуйте за мной, сэр.

Внутри было тепло и чувствовалось, что его ждали. Родиан готовился для частной аудиенции с Премином катологеров и главой этой ветви. Но он допускал, что здесь может присутствовать какой-либо из Доминов.

Молодой хранитель провёл его через арку, а затем повернул налево и они пошли по длинному коридору. Низкий гул голосов и другие шумы, раздававшиеся впереди, его озадачили. И вот парень завернул за широкую арку.

Родиан вошёл в большой зал, в задней части которого горел очаг. Хранители в разного цвета балахонах сидели за столами на стульях и скамейках. Кто-то работал с книгами, кто-то что-то писал, а два парня, похоже, припозднились с завтраком. И когда он вошёл, все посмотрели на него.

Родиан резко выдохнул. Это было неподходящее место для допроса.

Он проигнорировал любопытные взгляды и посмотрел вокруг, пока не заметил Домина Хайтауэра за одним из столов. Карлик что-то сердито бормотал высокому суманцу по имени иль'Шанк. Небольшая женщина в сером балахоне, стояла во главе стола.

Родиан помедлил, рассматривая окружающих, прежде чем пройти в зал. У женщины на спину и капюшон ниспадала длинная серебристая коса и сама женщина была настолько тонкой, что её можно было не заметить боковым зрением. Когда её голова повернулась, последовав указательному пальцу Хайтауэра, её спокойные глаза устремились на Родиана.

Он подошёл с почтительным поклоном, ожидая, кто заговорит первым, но она по-прежнему только смотрела на него своим пронзительным взглядом.

Высокая Премин Сикойн вопреки наивному мнению некотрых хранителей, была очень умной и расчётливой.

Он прочистил горло и подумал о том, что должен извиниться за вторжение, но потом решил, что это глупо.

Хайтауэр поднялся со своего места и требовательно поинтересовался:

— Что вы узнали?

Родиан проигнорировал вопрос и посмотрел на Премина.

— Я ожидал более закрытого собрания. Мы можем поговорить в ващшем офисе?

Её самообладание немного поколебалось.

— Вы могли бы дать нам отчёт и здесь.

— Я думаю, вы поняли. — продолжил он вежливо. — Я здесь, для того, чтобы получить информацию о погибших, а не выступать с докладом.

— Что мы можем сказать, о чём вы ещё не знаете? — поинтересовалась она. — Напали на них не здесь, а в аллее. Может быть лучше потратить время на поиски убийцы?

Родиан и глазом не моргнул, но не обиделся. Даже в свои годы он уже сталкивался с таким отношением. Семья и друзья редко понимали, как личная жизнь жертвы могла иметь что-то общее с преступлением.

— В ваш офис, Премин? — повторил он.

— В мой кабинет. — вмешался Хайтауэр.

— Твой находится выше, чем мой. — возразила Сикойн.

— Но ближе. — добавил он и посмотрел на Родиана. — Пойдёте?

Родиан кивнул, хотя его внимание блуждало в другом месте.

Домин иль'Шанк сидел молча. Его тёмные глаза были также наблюдательны, как и тогда в переулке. Родиан знал о назначении тёмно синей одежды, такую носили члены ордена Метологии.

Они не вмешивались в убеждения других людей, но дилетанты считали, что они обладают высшим пониманием тонкой реальности.

— Пойдёмте. — сказал Родиан.

Иль'Шанк склонил голову в знак благодарности, но тут вмешалась Премин Сикойн.

— Домин иль'Шанк ничего не знает о молодых катологерах, что вы нашли мёртвыми, потому что он не имеет к ним отношения. Он присутствует здесь, чтобы дать дополнительное понимание того, что он наблюдал сегодня вечером.

— Я настаиваю. — повторил Родиан. — Потому что он присутствовал там... — он быстро оглядел всех присутствующих в зале и спросил. — А где так молодая женщина? Я хочу поговорить также и с ней.

— Винн Хигеорт отдыхает. — ответила Премин. — Она легко возбудима и не должна была быть на месте преступления.

Сикойн посмотрела на Хайтауэра, и в её глазах читался тонкий упрёк.

— Очень хорошо, тогда позднее. — сдался Родиан. — Куда пойдём?

Хайтауэр поднялся со своего места и его взгляд стал тяжёлым как свинец.

Они вышли с северной стороны зала, и пошли по длинным переходам. Когда они добрались до конца, то оказались у двери, ведущей к старой северной башни замка. Потом они вошли и оказались на нижнем уровне башни.

К его удивлению, там была построена внутренняя стена с изогнутой лестницей, поднявшись по которой они оказались на третьем уровне, где Хайтауэр остановился перед толстой тяжёлой дверью. Домин толкнул её и подождал, пока другие войдут внутрь.

Родиан вошёл.

В старые времена здесь видимо, хранился арсенал оружия для коронованных особ и их телохранителей. После краткой встречи с Домином, Родиан ожидал увидеть дезорганизацию и беспорядок. Он не ошибся.

Тёмный от времени стол, был похоронен в книгах и свитках и даже нескольких деревянных ящиках. Один здоровенный том с потертой обложкой лежал открытым поверх всей этой кучи. В одном углу стояла большая холодная лампа, освещая помещение тусклым светом, там же стояла и кружка заполненная разноцветными перьями. Стопки пергамента были сложены на полу, книжных дубовых шкафах и столе.

Стены самой комнаты были узкими, а узкие окна застеклены толстыми стёклами. Эти окна когда-то служили прорезями для лучников. Через одно из таких окон Родиан увидел город и западные стены крепости внутренней стены замка.

Карлик вероятно ожидал порядка ото всех и даже от себя за пределами этой башни. Но здесь он делал та как ему вздумается и Родиану был знаком такой тип людей.

Не желая мешать другим, он отошёл в сторону и в комнату вошла Сикойн. Последним был иль'Шанк, который тихо закрыл дверь за собой.

— Здесь только два стула. — хмыкнул Хайтауэр.

Родиан жестом предложил женщине сесть. Сам же он остался стоять и вытащил из-за пояса небольшой журнал.

— Вы определили настоящую причину смерти? — спросила Сикойн.

Родиан был осторожен со своим ответом.

— Городской целитель осматривал тела сегодня утром. Но результатов ещё нет. — сказал он.

Это было только полуправдой, так как он не сказал, что целитель не может предоставить никаких убедительных результатов. Целитель не нашёл доказательств того, что жертвы умерли от какого-либо яда, будь-то от вдыхания или через кожу. Родиан просто не мог позволить допрашивать себя.

— Имеет ли кто-то из этих молодых людей, кровных родственников в приделах или вблизи города? — спросил он.

— Нет. — ответила Премин. — Семья Джереми из Файнера, но его родители оба умерли. Семья Элиаса находится на западном побережье, недалеко от портового города Драйст. Я полагаю, его отец — рыбак. Мы уже известили их об этой трагедии

Родиан кивнул и сделал несколько заметок.

— Мне нужны имена друзей погибших, кого-то кто знал их и, возможно тех, к кому были привязанности. Особенно нужны те, кто имел личный или профессиональный интерес. Кроме того, нужно знать местонахождение тех лиц, минувшей ночью.

Премин уставилась на него.

— Эта рутина необходима. — заверил он её.

Её тонкие губы чуть приоткрылись, а затем снова закрылись и она повернулась в сторону Хайтауэра.

Карлик ходил за своим столом и затем, тяжело опустился в широкое кресло, которое подошло бы для большинства представителей его народа. Он немного не на это рассчитывал и представить не мог, что кого-то из учеников придётся вызывать на частные беседы. Хайтауэр фыркнул один раз.

— Все ученики и странствующие хранители здесь друзья. — прорычал он. — Но они слишком заняты, чтобы быть поблизости... или возлюбленные, не все из которых известны. Они присутствуют здесь, чтобы вести исследования, а не гоняться друг за другом, словно козы весной. — он прочистил горло. — И они не борятся друг с другом, а борятся только за то, чтобы улучшить нашу исследовательскую деятельность. Правильные дебаты, следует рассматривать как инструмент, которым добывается истина. Вы не получите здесь такой список имён... мы не можем предоставить вам ни одно из имён.

Родиан почувствовал, как внутри у него закипает гнев.

Если эти претенциозные учёные думают, что могут игнорировать его слова, то они сильно ошибаются. Когда он принял командование Шилдфёлчес, он раскрыл четыре убийства, которые не мог раскрыть его предшественник. Он пришёл на свой пост не лёгким путём.

— Имена помогут сузить круг подозреваемых. — ответил он беспристрастным голосом.

— Вам нужны алиби? — требовательно осведомилась Премин, хотя в её пронзительный голос просочилось явное беспокойство.

— Конечно. — ответил он. Что же ещё эти люди ожидали в расследовании дела об убийстве. — Я полагаю, что все трое из вас были в гильдии этой ночью?

— Это возмутительно! — зарычал Хайтауэр так громко, что его рык отразился от стен. — Это пустые инсинуации... и напрасная трата времени!

— Я бы мог попросить лейтенанта Гаррота, направить несколько человек, чтобы они собрали эту информацию. — сказал Родиан. — Более трудоёмким занятием будет, если они будут говорить со всеми, кто здесь живёт. Я предпочёл бы поступить целесообразнее.

Никто не говорил в течении нескольких вдохов.

— Я была в восточной библиотеке с несколькими учениками. — сказала Сикойн. — Я наставляла их, как подобает учиться посвящённым. Думаю Хайтауэр в это время осуществлял надзор за уборкой после ужина. Мы не используем у себя слуг и все в равной степени разделяют задачи. Домин иль'Шанк...

— Я был один. — прервал её суманец, пожимая плечами. — И у меня нет никого, кто бы мог это подтвердить.

Родиан внимательно посмотрел на него и спросил:

— Почему вы не были на ужине?

— Я взял письмо, чтобы отнести его в офис курьерской службы. Просто нужно было доставить некоторые сведения в мой филиал гильдии.

— Но офис закрывается до наступления сумерек.

— День прошёл слишком быстро. — сказал он. — Я потерял счёт времени, а когда поспешил, было уже поздно.

— Почему нельзы было дождаться утра? — предложил Родиан. — Это ведь могло подождать и несколько дней, ведь и не сразу найдётся корабль плывущий до побережья Суман.

— Я слышал, что один уже прибыл в порт. — ответил иль'Шанк. — Я хотел быть уверен, что моё письмо точно попадёт на борт.

Родиан сделал ещё несколько пометок в своём журнале. Было бы достаточно легко проверить, отправлялось ли какое-нибудь судно далеко на юг. Пока он собирался спросить что-то ещё, подал голос Хайтауэр:

— Я уверен, что вы можете найти людей, которые видели иль'Шанка у доков. Ведь обычно там всегда кто-то есть — Колмсит является наиболее крупным портом на севере! Теперь если это всё, предлагаю вам поспрашивать и о других людях.

— Что делали Джереми и Элиас после наступления темноты? — спросил Родиан. — Вы как-то тревожно прореагировали на то, что в руках к них должен быть какой-то фолиант.

Комната погрузилась в напряжённое молчание. Иль'Шанк слегка сузил глаза и Родиан заметил, как передёрнула плечами Премин Сикойн.

— Фолиант не имеет отношения к их смерти. — сообщила Премин спокойным тоном. — И любое сожаление об его утрате не имеет смысла по сравнению с теми жизнями, что мы потеряли. Ведь работы могут быть сделаны снова.

Родиан вежливо слушал её, но понимал, что нащёпал чувствительное место.

Возможно, что кража фолианта была только случайностью. Возможно она не имела прямого отношения к этим смертям. Но это вызывала серьёзную озабоченность у этих троих.

— Последняя ночь... — продолжил Родиан. — Мастер а'Сит, сказал, что проект был отправлен в его магазин для транскрипции. Он передал фолиант, чтобы Джереми и Элиас доставили его обратно. Что если мастер а'Сит сделал по экземпляру для себя?

Домин иль'Шанк переместился ближе. Его тёмные пальцы нервно теребили края рукавов.

— Никто из нас не мог бы восстановить что-то по памяти. — ответил он. — Мастер скриптории а'Сит, является одним из наших доверенных людей, которые выполняют такую работу. Черновики могут направляться нескольким писцам в городе.

— Это осуществляется каждый вечер? — спросил Родиан.

— На рассвете. — ответила Сикойн. Она была не сликом удовлтворена объяснением иль'Шанка. — Гильдия работает над крупным проектом. У нас есть хранители, которые обладают некоторыми знаниями и опытом для этого дела, но мы предпочитаем экспертизу частных писцов для тех материалов, которые будут доставлены в нашу библиотеку.

Она замолчала повернувшись к нему лицом.

— Капитан... эта работа продолжалась без всяких инцедентов уже почти полгода, так что я не вижу причин, чтобы кто-то убивал за это. Элиас и Джереми просто попали не в то место и не в то время... это случайность.

Перевод большого объёма текстов проекта продолжался более шести месяцев?

— Что в настоящее время переводится. — спросил Родиан.

— Мы не можем вам дать эту информацию. — ответил иль'Шанк.

— Простите, что я напоминаю. — проговорил Родиан. — Но это расследование убийства.

Премин Сикойн нахмурилась и черты её лица стали жёстче.

— Если вы сделаете запрос к министру города и королевской семье, вы обнаружите, что эта работа находится абсолютно под компетенции гильдии. Работа носит деликатный характер. Пока нам не было другого распоряжения от монархов, информация о проекте не будет предоставлена никому за пределами гильдии.

Её взгляд затвердел, как буд-то ей приносили боль эти вежливые слова, которые нужно было произнести.

Родиан подавил разочарованный вздох.

Гильдия находилась под покровительством королевской семьи, на протяжении многих поколений. Если король и королева стоят за хранителями, даже при условии согласовании с верховным законом, это может быть опасно для него. Но чем больше эти трое уклонялись от вопросов о фолианте, тем больше Родиан начал задаваться вопросом.

Насколько сильно эта работа имеет отношение к двум погибшим хранителям?

— Если вы не можете сказать, что в настоящее время переводится, то по крайней мере, вы должны сказать мне, где были приобретены материалы над которыми работаете.

Хайтауэр поджал губы и перевёл взгляд на иль'Шанка. Суманец выглядел растерянным, и, наконец покачала головой Сикойн.

— Конечно только те, которые не носят конфиденциальный характер. — добавил Родиан. — Если работа так важна, каждый посвящённый или ученик в гильдии будет знать об этом. Слухи обладают поразительной скоростью.

— Не пытайтесь вылавливать хоть кого-то из них. — предупредил Хайтауэр. — или я напишу официальную жалобу... и не к министру, а к самим монархам!

Родиан зашёл в тупик. Его душил клубок подозрений и разочарований. На данный момент здесь больше ничего нельзя было узнать и он повернулся к двери. Родиан приоткрыл дверь.

— Попросите кого-нибудь, чтобы послали за Винн Хигеорт прямо сейчас. Я буду говорить с ней в одиночку.

С этими словами он распахнул дверь.

— Это неприемлемо! — выкрикнул из-за стола Хайтауэр. — Мы не будем терпеть выходки таких как ты! Один из мастеров должен присутствовать при вашем разговоре.

Как ни странно гнев карлика принёс Родиану волну облегчения.

Он предпочитал открытую враждебность. Сердитые люди делали ошибки, говоря в гневе гораздо больше, чем хотели. Премин Сикойн прошла мимо него и молча направилась вниз по лестнице.

Родиан оглянулся, ожидая увидеть, что Хайтауэр и иль'Шанк не пойдут следом. Но очевидно, не они собирались дать ему шанса на самомтоятельный поиск Винн. Он вышел с обоими Доминами идущими по пятам.

Когда Сикойн достигла первого уровня башни, она указала на ученика одетого в бирюзовые одежды ордена Конамологии, мудрецов, которые изучали области разных профессий и ремёсел и практических вопросов, связанных с ними. Им также принадлежало несколько государственных школ располагавшихся в столице. Сикойн склонилась словно ива, прошептав что-то на ухо мальчишки, после чего ученик быстро кивнул и со всех ног помчался прочь.

— Я послала за Винн. — спокойно сообщила она. — Но я согласна, что кто-то должен присутствовать при вашем разговоре.

Она повела их к большой двойной двери ведёщей во двор. И тут Родиан остановился, едва сдерживая себя.

Его визит не был неожиданным. И он думал, что хранители должны были пойти на встречу и как-то помочь разобраться с этими убийствами. И всёже ему пришлось идти у них на поводу...

Все четверо стояли в неловком молчании, пока в двери не ворвался ученик.

— Премин... — сказал задыхающийся мальчишка. — Странницы Хигеорт нет в её комнате и никто не знает, где она.

Хайтауэр запаздало спрсил:

— Что? Кого ты спросил?

Родиан сунул журнал обратно за пояс не дожидаясь ответа мальчика.

— Я буду говорить об этом через мои связи с королевской семьёй, а потом снова вернусь.

С этими словами он вышел во двор.

Почему-то эти хранители не хотят чтобы он говорил с молодой женщиной. Очевидно, это обусловлено отчаянной попыткой защитить члена своей гильдией. Но разве они не понимают, что это только ещё больше привлекает его внимание. Прежде чем, он успел добраться до ворот тоннеля, мягкий голос окликнул его сзади.

— Капитан.

Родиан обнаружил, что иль'Шанк идёт к нему от главных ворот крепости. Сгорая от гнева он остановился и стал ждать.

Казалось, что высокий суманец плывёт над плитами пола. Выражение его лица было каки-то неестественным для той сцены, что разыгралась недавно.

— Что? — вскинулся Родиан.

— Винн действительно здесь нет. Если вы действительно хотите остановить её от вмешательства в это дело, то советую вам посетить скрипторию мастера а'Сита. Зная её характер, я думаю, что она может начать искать ответы на вопросы самостоятельно.

Родиан сделал паузу, переваривая услышанное.

— Почему она это делает?

Иль'Шанк пожал плечами и сделал жест, словно показывая пустые ладони.

— Кто может сказать, почему другой поступает именно так, а не иначе? Но я бы поспешил... если бы был на твоём месте.

Стиснув зубы, Родиан направился в длинный туннель, окликая свою лошадь.

Винн стояла на улице, за пределами замка, у магазина писца Пауля а'Сита. Осенний ветерок теребил пряди её волос и бросал чёлку прямо на глаза. Она всгда любила эту улицу и могла понять, почему мастер а'Сит, выбрал её для своего магазина.

Каменная мостовая, по которой она ходила годами, блестела, когда была мокрой и приобретала глубокий бордовый цвет. Все магазины здесь были с ярко раскрашенными ставнями и начертанным на них знаками. Кроме того, что это была улица для потребителей, здесь также было приятно и просто гулять.

Граждане грода могли купить здесь различные элементы домашней утвари, ароматические свечи или декоратичные стенды на которых обычно ставят чайники. Один маленький книжный магазин, пусть и не ведёт здесь большой бизнес, но в сочетании с писцом, он был очень полезен. Тут Винн почувствовала запах ароматических масел, что продавали на другой стороне улицы. Воздух был настолько насыщен запахами кардамона и лаванды, что его можно было почти попробовать на вкус.

Винн хотелось бы, чтобы и в этот раз, она выполняла не более, чем поручение Домина Тисвита. И чтобы она не обладала знаниями о противоестественных и тёмных вещах.

Было ещё время, чтобы отказаться от этой затеи. Она могла вернуться в тепло своей гильдии и в безопаснось своей комнаты. Она могла оставить всё это, Преминов, Доминов и стражников...

Но Винн глубоко вздохнула и поднялась по трём ступенькам к скриптории. Внутри звякнул колокольчик, когда она стала открывать дверь.

Внури было тепло и пергаментная пыль щекотала нос, и сравнив, то какой холод снаружи, она поняла насколько быстро пришла осень. В магазине никого не было, никто не стол за прилавком с двумя тяжёлыми дверьми позади и никого не было за письменным столом. В магазине столо несколько стендов с открытыми книгами под стеклом, в кчестве примеров работы магазина.

— Эй? — подала голос она.

Винн уже думала над тем, уйти ли ей из магазина, когда левая дверь за прилавком вдруг открылась.

Появился маленький и сморщенный старик в круглых очках. Он закрыл дверь, а затем посмотрел на девушку снизу вверх.

— Могу ли я вам чем-то помочь? — спросил он.

Его тон не предполагал стремление оказывать помощь и Винн мысленно перевела его слова как "Чего надо?" Теперь, когда она была здесь, то едва знала, что сказать.

— Я из гильдии. — вымолвила она слабым голосом.

Он вскинул бровь, как бы говоря, что это очевидно.

— Мне нужно поговорить с кем-то... с писцом. — сказала она и тут же добавила. — Или с девочкой с каштановыми, слегка вьющимися волосами.

— Имарет?

Винн не знала имени, но кивнула. Лицо старика смягчилось и приняло выражение чем-то близкое к печали.

— Ну, — сказа он. — я — мастер Тигин. Имарет работает за моей спиной. — он приоткрыл среднюю дверь.

Винн видела, что Имарет плакала вчера и как она предположила, Джереми и Элиас были ей хорошо знакомы. Хранители проходящие обучение часто дружили с рабочими книжниками, так как такие связи могли быть полезными в дальнейшем. И не было редкостью, когда ученик книжника искал образования в гильдии.

Мастер Тигин должно быть предположил, что Винн пришла выразить соболезнования. Он отодвинул панель позволяя девушке пройти за стойку и она ощутила укол вины, за этот нечаянный обман.

Заднее помещение скриптории сильно отличалось от передней. Большая комната была заставлена столами, стульями и табуретами. На стенах висели яркие фонари, чтобы обеспечивать достаочное количество света для работы с книгами. На столе лежали листы, перья, промокатель и нож для обрезки. Полки выстроились вдоль задней стены, где была толстая железная дверь с железными навесом. Полки были забиты до предела штабелями пергамента, бутылками с чернилами, банками для сушки талька и песка и прочими расходнвми материалами.

Тут работало немного писцов и Имарет легко было найти среди них.

Она сидела в дальнем углу комнаты за небольшим столом, который подходил её росту. Это само по себе лишний раз доказывала, какое она исключение, если взять во внимание ещё и возраст. Какие профессиональные скриптории будут работать с такой молодой девушкой-писцом?

Колокольчик над дверью в передней комнате зазвенел.

Имарет понизив голос, бормотала себе под нос:

— Он просил их проверить доставку фолианта, но через некоторое время, ему, казлось, надоело... Он всё ходил и...

Винн ждала, пока Имарет обратит на неё внимание.

— Эй... — окликнула Винн её наконец.

— Он всё смотрел на заднюю дверь, но не открывал её. Тогда он просто внезапно остановился и уставился на стену.

Взгляд Имарет сместился и она увидела лицо девушки. Но та не видела ничего, кроме дальней стены.

— Затем, он схватил свой плащ и сказал мне, чтобы я не оставляла магазин. — пробормотала Имарет и задрожала. — Он бросился назад... и даже не остановился, чтобы запереть дверь.

— Что это всё значит? — вспылил мастер Тигин.

Винн выпрямилась. Она успела научиться кое-чему, наблюдая за Лисилом.

— Два наших человека погибли и с ними не нашли фолиант. Домин Хайтауэр желает узнать о событиях заранее.

— Тогда почему он не пришлёл сам?

— Мы в трауре и у него очень много забот, чтобы прийти самому. Я странница Винн Хигеорт.

Тигин моргнул своими глазами , которые были преувеличены толстыми стёклами очков. Винн поняла, что он узнал её имя.

Возможно, он знал, что она отвечает за текущую работу писца и хорошую оплату. Домин Хайтауэр и Премин Сикойн предупреждали ей, чтобы она никому не говорила о том, что она принесла. Но многие в гильдии уже знали, что она стала причиной "шума" за последние полгода.

Тигин нахмурил брови, но что-то проворчав, решил проверить как работают другие писцы. Винн снова обратила внимание на Имарет.

— Так... Мастер а'Сит стал беспокоиться их долгим отсутствием и пошёл за ними?

— Да... — сказала Имарет, по-прежнему глыдя куда-то вдаль. — Я знала, что Элиас и Джереми хотели встретиться с друзьями... Я думала, что они могут доставить фолиант и игнорировать запрос мастера а'Сита для подтверждения, поэтому, я решила пойти за ними. И я вышла из магазина.

Винн вздохнула. Помимо того, что Имарет должна была слушать своего работодателя, молодая девушка не должна была выходить на улицу ночью в одиночку.

— Потом я услышала крик. — прошептала Имарет. — Я не поняла откуда он взялся, но потом услышала шаги... внизу по улице...

Имарет всхлипнула и Винн мягко сжала плечо девушки.

— Я пошла искать... и увидела их. — прошептала девушка. — но он был там... Мастер а'Сит уже был там.

— Этого достаточно! — вспылил снова мастер Тигин. — Каких ещё подробностей хочет Хайтауэр, чёрт возьми?!

— Она должна была говорить со мной. — раздался резкий голос. — Это моё расследование.

Винн резко поскочила.

Капитан Родиан стоял в дверях мастерской и смотрел прямо на неё.

Как долго он слушал? Он должен был придти в магазин вечером, как он и договаривался с а'Ситом. Родиан прошёл через комнату и его развевающийся плащ, смахнул несколько листков пергамента с ближних к проходу столов.

— Госпожа Хигеорт, не так ли? — требовательным тоном поинтересовался он. — Что же вы здесь делаете?

В ужасе прошлой ночи, она плохо рассмотрела его.

С первого взгляда он ничем не выделялся. Среднего роста и телосложения, он носил форму Шилдфёлчес, но его одежда под красным плащом, выглядела тщательно ухоженной. Его подстриженные волосы имели почти бесцветный тёмно-русый оттенок, но были немного темнее его коротко подрезанной бороды. Его глаза, казались немного велики для его лица и имели светло-синий оттенок.

Винн сглотнула и успокоила себя. Он был таким же, как Премин Сикойн или Домин Хайтауэр — всего лишь ещё одно препятствие к истине.

— Я хотела узнать о умерших друзьях и потерянном фолианте. — ответила она. — Это противозаконно?

— Это зависит от обстаятельств.... Но в любом случае, это припятствие в моём расследовании.

Он взглянул на маленькую Имарет, а затем посмотрел на Винн и мастера Тигина. Старый книжник смотрел на него враждебно. И капитан принялся оправдываться сам.

— Простите за вторжение. — сказал он, хотя вряд ли это звучало убедительно. — Я только что из гильдии, но кажется никто не в состоянии рассказать мне о пропавшем фолианте. Может быть кто-то из вас сможет мне помочь.

Его взгляд упал на Винн.

И Тигин и Имарет одновременно нахмурились.

— Разве хранители вам ничего не объяснили? — спросил Тигин.

— Нет. — ответил Родиан, не сводя глаз с Винн.

Винн заметно нервничала и выглядела взволнованной и возмущённой. И как обыно, она начала оправдываться.

— Даже если кому-то из книжников позволено говорить о своей работе, особенно в той, в которой лишь немногие имеют достаточно опыта, вы всё равно не поймёте ничего из всего этого. Они заняты только эстетикой и точностью копирования проекта. Странствующие хранители владеют в совершенстве этой системы письма, которое для других не больше, чем набор букв.

Мастер Тигин игнорировал её и сказал Родиану:

— Была доставлена работа из гильдии. Я не обращал внимания на вчерашние страницы и ничего не могу сказать по поводу их содержания. И вообще по нашему контракту, лучше иметь решение суда, прежде чем обращаться ко мне ещё раз. Я был под впечатлением, после вашего визита вчера вечером. Но у меня есть работа и мастер а'Сит должен присутствовать при любом виде... допроса.

Родиан моргнул один раз и почувствовал, что Тигин раздражён.

Винн знала, что книжники врятли будут отвечать на его вопросы прямо. Так почему он приехал без предупреждения?

Капитан наконец кивнул Тигину и сильной рукой сжал плечо Винн.

— Винн Хигеорт... пожалуйста, пойдёмте со мной.

Вместо того, чтобы дожидаться её ответа, он подтолкнул её к двери, ведущей в переднюю комнату. И Винн не знала другого способа с достоинством покинуть это место, кроме того, как уйти с капитаном.

Имарет встала и ножки её стула резко царапнули по полу. Слёзы уже высохли на её щеках.

— Она лишь хотела узнать о друзьях. — снова заплакала девушка и её тонкий голос был полон истирического гнева. — Хранители как семья! И мне жаль, что я знаю... что я не могу вспомнить больше, но когда я увидела Джереми...

Бедная Имарет сломалась и Винн ощутила как чувство вины переполняет её. Она ведь тоже хотела узнать, кто убил посыльных. Винн хотела вернуться к девушке, чтобы утешить, но не смогла вырваться из захвата капитана.

— Если у вас есть что-то ещё. — сказала Имарет Винн. — Вы будете спрашивать меня ещё о чём-то?

— Нет. — сказал Родиан. — Она пойдёт за мной.

Он толкнул дверь и вывел Винн. Как только они прошли через переднюю комнату и вышли на улицу, он убрал руку с её плеча и указал на коня, привязанного ниже по улице.

— Туда.

Винн последовала за капитаном, отметив, что он держит ножны с мечом на спине, под плащом. Они шли к белой лошади, которая стояла на улице ведущей к аллее, где произошло убийство вчера вечером.

Винн пребывала в растерянном и подавленном состоянии, когда услышала звук, как буд-то когти царапнули по булыжнику. Она повернула голову на звук.

В конце улицы в переулок бросилась какая-то тень.

Винн замедлила шаг и почти повернула в сторону, но потом передумала. Вероятно, это была обычная собака, которая копалась в мусоре какого-то из магазинов. По каким-то причинам это промелькнуло в её мыслях, хотя она не видела это ясно.

Она вдруг почувствовала, что её кольнуло воспоминание о Мальце.

— Что случилось? — спросил капитан.

Винн снова остановилась и посмотрела на улицу снова. Затем она стяхнула неожиданно нахлынувшие воспоминания. Возможно часть людей, вроде Премина Сикойн, Хайтауэра, были правы на счёт неё? Было ли действительно всё в порядке у неё с головой?

— Ничего. — ответила она.

Капитан взял по узцы лошадь и жестом пригласил Винн прогуляться, после чего они вышли на прохладный ветерок переулка.

— Не мешайте. — начал он. — Ответ на каждый вопрос, который вы задаёте, может меняться, когда кто-то решит, что они уже упоминали что-то важное. Я найду тех, кто убил ваших братьев, но только тогда, если я буду в состоянии получить достоверную информацию. Вы это понимаете?

Она посмотрела вниз на камни улицы и подумала о том, воспримет ли он её слова серьёзно. По крайней мере сейчас он говорил с ней, как с равной.

— Да. — ответила она.

— Вчера вечером, когда вы обыскивали тело... что вы искали?

Этот внезапный вопрос выбил её из коллеи. Она посмотрела вверх и снова попыталась оценить его характер. Если в городе завелась нежить, она будет нуждаться в помощи, кого-то, кто может справиться с ней. В настоящее время у неё не было никого, кроме Домина иль'Шанка.

В холодных голубых глазах Родиана, тщательно ухоженного внешнего вида и рвению к порядку, она увидела человека, который старается продвинуться по службе. Она не знала ничего о званиях, но предположила что он заслужил его путём каких-то военских заслуг. Но он всё же мог сказать королевской семье и должностным лицам именно то, что они хотели услышать. Как бы он отреагировал, если бы она сказала, что на Джереми и Элиаса напала нежить, которая выпила их жизнь и похитила фолиант для каких-то свох целей?

— Я была просто потрясена. — солгала она. — Ваш лейтенант не предупредил нас.

— Вы искали раны. — сказал он.

— А вы не искали? Их лица выражали ужас, кожа побледнела... и всё же они не имели никаких ран, не так ли?

Его челюсть даже не дрогнула,но она знала, что он уже проверил тела. Он даже ничего не сказал, но и так понятно, что капитан тоже не знал, от чего умерли хранители. Нет, она не могла просить капитана о помощи.

— Итак, вы поклялись хранить тайну относительно проекта вашей гильдии? — вдруг спросил он.

Винн вздохнула.

— Я только странствующая хранительница, я не учавствую в переводах.

— А если бы вы знали, то сказали бы мне?

— Нет. — ответила она честно.

На этот раз он сжал челюсти. Потом он поставил ногу в стремя и запрыгнул в седло.

— Не понимаю вашего народа. Вы хотите найти убицу и говорите об этом, но ваш проект кажется вам более важным, чем две жизни.

— Может быть вы прекратите обвинять мою гильдию в своих недостатках. — ответила она. — Вы капитан Шилдфёлчес — Народного Щита учреждённого монархами Мэлорна. А где были вы, когда погибли наши люди?

Спокойный голос Родиана дрогнул:

— Даже мы со всеми охранниками и стражей, не можем быть везде. Констеблей не хватает. Нас очень мало по сравнению с широтой наших обязанностей.

— Вы знаете меньше, чем думаете о нашей гильдии. — возразила Винн. — У нас есть свои обязанности и ограничения, продиктованные из тех же источников, что и ваши. Мы выполняем свои обязанности, но ваша обязанность найти убийц, но не наша.

Родиан посмотрел на неё, как она следила за его глубокими вдохами. Он держал обе ладони на луке седла с возжами зажатыми между ними. Винн уже устала от этого высокомерного солдата.

— Это не всегда легко... то, что хотят от нас. — сказал он тихо.

— Да, я знаю. — сказала он и направилась вниз по улице.

— Куда вы идёте? — бросил он ей вслед.

— Домой.

Затем Винн услышала звук копыт. Родиан вдруг появился рядом с ней и она чуть не подпрыгнула от удивления. Капитан откинул свой плащ и протянул ей руку.

По правде говоря, во второй половине дня стало прохладнее. Солнце уже пригревало не так сильно, а небо было пасмурным, что говорило о том, что будет дождь. Лошадь Родиана выгнула шею и посмотрела на неё своими нежными круглыми глазами.

— Не говоря ни слова, Винн ухватилась за руку Родиана.

Она тяжело приземлилась позади него. Когда конь рванулся вперёд, Винн быстро обняла капитана за талию. Некоторое время, они молчали. Винн старалась смотреть на людей, которые занимались своими повседневными делами.

— Вы странница? — вдруг спросил он.

Сидя позади него, она не могла видеть лица капитана.

— Я так и сказала. — ответила она.

— Как вы правильно заметили, я немногое знаю о вашей гильдии. — проговорил он. — Мне просто любопытно.

Она ничего не сказала на это.

— Таким образом, у вас есть... задание? Я слышал о таком. Когда вы достигли звания странствующего хранителя, вы выполняете задания вне гильдии?

— Не часто, но иногда выполняю.

— Какие задания вы выполняете?

Винн наклонилась в сторону, но по-прежнему не могла видеть его лица. К чему он клонит?

— У меня было задание, как вы это называете. Оно закончилось шесть лун назад.

— Итак, вы закончили и теперь ждёте следующего повышения?

— Всё не так просто... я ещё не закончила что-нибудь стоящее. К тому же нужно подавать петицию и проходить тест на звание магистра.

— Время от времени, мы тоже должны отмечать наши достижения у своих начальников.

Винн посмотрела на его затылок. Этот капитан был амбициозен и он был достаточно смел, чтобы говорить о таких вещах. Это было не так как в гильдии. И она хотела бы знать, что он сделал для того, чтобы получить пост капитана. Казалось странным, что он был профессиональным солдатом.

— Это не то, что с нами. — сказала она. — Наш наставник выбирает нам задание по совету Домина, чтобы когда придёт время, представить пред советом Преминов.

— И сейчас у вас ничего нет?

— Нет.

— То есть у вас нет задания как у странствующего хранителя?

— Пока нет. — отозвалась она очередным вздохом. — Я просто сижу... в ожидании.

— Я не понимаю. — сказал Родиан. — Почему?

Винн тряхнула головой. У неё самой не было ответа на этот вопрос.

— Какое задание вы не закончили?

— Я отправилась со своим наставником и другом, чтобы открыть новую ветвь гильдии.

Родиан молчал некоторое время, а потом сказал:

— Это кажется интересное предприятие. Но я не слышал о каких либо филиалах, которые бы открывались поблизости.

— Это было не поблизости.

— За границей? Я знаю, что далеко на юго-востоке в Лоин'на, где живут эльфы, есть филиал. Другой, кажется находится на западном побережье Суман. Кажется, что нет необходимости в ещё одном.

— Не здесь... на восточном континенте.

— Далеко. Должно быть, вы отсутсвовали долгое время. Но сейчас вы ничего не делаете. Вам не удалось построить филиал и вы и ваш наставник вернулись?

— Нет, только я. Кое-кто остался ещё там.

— Создание дополнительных отделений в далёких землях является и вашим стремлением?

— Для меня это было только попыткой. Я ещё много не знаю в этой жизни.

— Я понимаю. — сказал Родиан и это было концом разговора.

Они ехали молча, пока Винн не увидела остатки каменной стены замка. Эта стена была открыта во многих местах на протяжении веков, с того времени, как гильдия взяла на себя этот замок.

— Винн!

Громовое рычание долетело до них, как только лошадь капитана приблизилась к воротам. Недалеко от ворот стоял Домин Хайтауэр с двумя подмастерьями в серых балахонах. Он зашагал на встречу и оба ученика торопливо поспешили за ним.

— Ты бы лучше оставил меня здесь. — сказала капитану Винн.

Он протянул её руку и она соскользнула со спины коня. Прежде чем, она успела поблагодарить, Домин Хайтауэр подошёл к ним.

— Вернись внутрь! — рявкнул он на неё, но возмущение его было направлено на капитана. — Вы согласились, что не будете допрашивать её без присмотра.

Расстроенная Винн подняла глаза, гадая, за что капитан заслужил такую ярость. И что за допрос Домин имел в виду?

— Милостью троицы, я благодарю вас, Винн Хигеорт. — сказал капитан. — Знание всегд благословенно. Может быть, вы сможете ещё чему-нибудь меня научить в своё время.

Винн съёжилась от его слов.

Во-первых она знала, что его ссылка на одну из нескольких религий, они называли её Пресвятой Троицей, значила чувствительность. Хотя это не очень согласовалось с ним. Капитан Родиан был высокомерным, амбициозным и властным человеком, и она не рассматривала его как фанатика.

Когда он повернул лошадь, Винн попыталась припомнить всё, что она сказала этому солдату. И вторая причина...

Он играл с ней, но она не была уверенна где именно и с какой целью.

На первом же перекрёстке на Старой Дороге, Родиан осадил коня и повернулся, чтобы пронаблюдать, как гном заводит Винн в замок. Он вытащил свой маленький журнальчик и пробежал глазами по записям.

Чтобы хранители не прятали от посторонних глаз под защитой королевской семьи, у него было мало сомнений в том, откуда это пришло. Или, по крайней мере, кто принёс эти тексты к ним.

Сикойн сказала, что перевод уже ведётся полгода, с того самого времени, как Винн вернулась из-за границы. Чтобы Винн Хигеорт не привезла с собой, это было больше чем несколько старых свитков или томов на непонятном языке.

Винн привезла гильдии страх и они старались спрятать его поглубже.

И не имело значения, что хранители отрицали связь эти смерти с фолиантом. Их решительность висела на волоске.

Капитан Родиан Сиверд знал это также как был уверен в силе своей веры.

Глава 4

После окончания ужина, который проходил в общем зале, Винн взяла деревянный ящик с пустыми бутылками из-под молока и понесла через проходной туннель.

Все люди, живущие в гильдии, в равной степени, разделяют между собой некоторые обязанности. Сегодня вечером, наступила очередь Винн работать на кухне, но она была рада любому поручению, которое помогло бы ей скрыться от назойливых взглядов. Только особенно неприятно было находиться на разделке овощей, под присмотром того, кто следил за этой работой. Сегодня за работой следила Регина Мелони, противная дылда и ученица ордена Натурологов. Ко всему прочему, она больше всех шепталась за спиной Винн.

Были ли это слова о том, что Винн считает себя выше всех или о том, что она знает о дампирах, нежити и убйцах. Регина была зачинщиком всех сплетен. Она всегда возглавляла группы таких людей, для которых издеваться на улице над случайным прохожим, было наивысшее удовольствие.

Может быть, она завидовала заданию Винн. Или же дело было в её благородном происхождении. Но в любом случае, Винн не могла дождаться случая, чтобы улизнуть из кухни и сбежать от чистки овощей.

Она поплелась к внутренним воротам и поставила ящик с запиской о доставке головки козьего сыра. Утром молочник забирал бутылки, оставлял взамен молоко и брал заказы на товар, который нужно было привезти в следующий раз.

Винн ненадолго задержала дыхание и выдохнула, наблюдая как её дыхание превращается в пар на морозном воздухе. Затем, в голову пришла странная мысль, а точнее воспоминание.

Когда капитан Родиан тронул её в аллее, она увидела какое-то мерцание, похожее на мерцание от шерсти, меж далеких фонарей улицы. Она словно ощутила, насколько ей не хватает Мальца.

Винн посмотрела вниз на Старую Дорогу Бейли. Она почти не замечала тусклый рассеянный свет, а всматривалась в темноту, где могла промелькнуть серебристая шерсть.

Она покачала головой и усмехнулась. Всё что ей нужно это доверять... хотя бы себе. Она неохотно повернула к тропинке и вдруг замерла.

По обе стороны туннеля были установлены большие пылающие факелы, освещая проход. Но кто-то стоял в темноте недосягаемый для света.

Николас Кольмсерн медленно вышел на свет.

Винн глубоко вздохнула. Но её сердце всё ещё громко стучало в груди. У неё был слишком долгий день. Но чем ближе парень к ней подходил, тем лучше она могла разглядеть его. Николас выглядел совсем потерянным и болезненно-бледным, а его каштановые волосы свисали на глаза, частично закрывая их.

— Я слышал, что тебе привёз обратно капитан. — тихо, почти шепотом, проговорил Николас. — Он сказал тебе что-нибудь о...?

— Джереми и Элиасе? — закончила она за него.

— Они были моими единственными друзьями, за исключением разве что Имарет.

— Я видела её сегодня, она спрашивала о тебе.

Он нервно запустил пятерню в волосы.

— Как она?

— Грустит. Ты должен сходить к ней.

Винн шагнула мимо него в туннель, но он не последовал за ней. Она хотела было оставить его там, раз он так любил оставаться незамеченным. Но затем вернулась и взяла его за руку.

Звуки его шаркающей походки отражались от стен туннеля, пока они шли во внутренний двор. Винн кивнула головой в сторону общего зала и отпустила его руку. Николас ускорил шаг, чтобы догнать её, пока она шла через весь двор.

— Знает ли капитан что-нибудь ещё? — повторился он.

— Почему ты спрашиваешь меня?

— Я не могу просить Домина Хайтауэра или Премина... или кого-то ещё. Они не будут говорить со мной. Как ты думаешь, он найдёт того, кто сделал это... его накажут?

Винн остановилась. Воспоминание о ненависти и жажде мести всплыли в её сознании. Она уже состоялась как убийца нежити, но у Николаса были свои причины. Если он не хотел отомстить за убийство невинных, это должно было быть развеяно немедленно.

С другой стороны, она знала вампиров, которые обманывали ей доверие, и некоторые из них притворялись смертными. Например, Вельстил, сводный брат Магьер, ввёл в заблуждение на некоторое время не только Винн, но и остальных...

Но она также вспомнила предупреждение Родиана не вмешиваться, так как её собственная точка зрения могла повлиять на показания.

— Если ты знаешь что-нибудь. — сказала она. — То должен сообщить капитану.

Николас быстро покачал головой.

— Я не могу. Есть некоторые вещи в моём прошлом... Я мог говорить об этом только с Элиасом и Джереми. Они могли смеяться над тем, что я говорю, но они не смеялись надо мной.

Он сделал паузу.

— Я могу сказать тебе. — сказал он. — И ты передашь это капитану.

Винн немного растерялась, так как ей сейчас было не до этого. Николас говорил о чём-то большем, чем дружба, о том, что он потерял вместе с товарищами. Что-то из прошлого молодого человека было связанно с его потерей Джереми и Элиаса.

— Передать капитану что? — переспросила она.

Его глаза сузились, и гнев начал просачиваться в его голос:

— Элиас ухаживал за дочерью купца, по имени Эльвина.

— Его прикрывали? — моргнула Винн. — Но даже если так, как он находил время?

Николас снова покачал головой.

— Ты слышала о бароне Эдуарде Твинэме? Он только одно поколение благородный, но его сын тоже добивается Эльвины. Восемь дней назад, Джейсон поймал Элиаса и магазина мыла в восточном районе... и угрожал убить его, если он не оставит Эльвину. Джейсон сказал, что никогда не подпустит к ней бесполезного маленького хранителя.

— Почему ты не рассказал про Элиаса Доминам?

— Он только что стал странствующим хранителем и ждал своего назначения. Домины бы тоже сказали держаться от неё подальше. И кто знает, чтобы они сделали, чтобы быть уверенными в этом.

Николас рассуждал правильно, хотя кто-то ещё должен был знать про смерти и угрозы. Но Винн делала собственные выводы, касательно смертей Джереми и Элиаса.

Что делать, если иль'Шанк был прав? Была ли возможность, чтобы они были убиты за такие объяснимые причины, а не из-за того, что до сих пор приходит к ней в кошмарах? Но это ещё не всё, если учесть, что Эльвиной интересовался несовершеннолетний сын благородной и богатой семьи. Хранители вели аскетическую жизнь и лишь единицы обзавелись богатством. Так почему же Эльвина выбрала Элиаса?

И даже эта история была правдой, почему Джейсон чувствовал в нём соперника?

— Как мог позволить себе Элиас встречаться с этой девушкой? — спросила Винн.

— Он брал деньги у Джереми.

Винн начала терять терпение.

— А откуда Джереми брал деньги?

— Он работал... — заюлил Николас снова.

Девушка скрестила руки и уставилась на него.

-... На ростовщика по имени Селвин Мидтон. — пробормотал он. — я ходил с ним иногда.

Винн вспыхнула:

— Николас!

— Я знаю-знаю. — скулил он. — Это против правил гильдии, но он платил не так уж плохо. Элиас водил Эльвину по лучшим гостиницам, и Джереми хотел ему помочь. Также Джереми положил глаз на набор перьев для каллиграфии, который он хотел купить перед отправкой на задание. У него была достаточно верная рука для писца. Но после того, как он взялся работать с Селвином, мы начали изучать другие вещи. Селвин не состоял в хартии ростовщичества и давал незаконные кредиты. Но это было всё не то...

Винн не могла поверить в то, что она слышала. Как они поступились знанием? Да и Хайтауэр казалось всегда хорошо знал о своих подопечных. Или они не были сильно вовлечены в работы по переводу, что он даже ничего не заметил?

— Я не мог прочитать все шифры Селвина. — продолжил Николас. — Но я думаю, Джереми, возможно узнал некоторых его клиентов. Он был очень тихий, когда возвращался с работы в гильдию, так как он узнал некоторых из них.

Винн привалилась к каменной стене крепости.

Большинство граждан ищет кредиты для бизнеса и проходят много банков или застрахованных кредиторов, после чего они ещё должны получить разрешение на коммерцию. Но есть и люди, которые не имеют залога. Кредитование юридически или иначе, существовало в любом городе и было крайним вариантом для тех, кто не имел другого выхода.

Хранители не должны были быть вовлечены ни во что столь грязное.

Посвящённым и ученикам запрещалось открывать своё дело. Помимо мастеров, только странникам было разрешено это делать, да и то, исключительно в правовых рамках. Это было не просто защита от их эксплуатации. Гильдии не могли позволить так рисковать своей репутацией.

— Что случилось потом? — спросила Винн, хотя была не уверенна, хочет ли она это знать.

Селвин был партнёром Мезоса Смайта. — ответил Николас. — С ним связывались только отчаянные люди, которые никогда не обращаются к властям. Один владелец каравана не мог погасить свой кредит, не говоря уж о процентах, которые был должен. Он признался во всём адвокату и подал юридическую жалобу. Судья приказал перевернуть все бухгалтерские книги и записи, но Мезос был тем, кто заведовал книгами. Он исчёз в ту же ночь и книги вместе с ним. Селвин позвал Джереми, чтобы он сделал копии от руки Мезоса... Джереми мог делать это хорошо.

— Ох, мёртвые божества! — выдохнула Винн.

Внезапная догадка запульсировала в её голове. Убитому хранителю были выплачены деньги за подделку. Если это кому-нибудь станет известно...

— Может быть Джереми не в полной мере осознавал, что делает. — продолжал Николас. — Но он не сдавался, даже когда стал что-то подозревать. Мне было страшно, что может произойти с ним, когда работа будет закончена.

— Вы должны были сказать кому-нибудь об этом! — воскликнула Винн.

— Я и говорю сейчас! — ответил Николас и его голос сорвался на писк. — Они были моими единственными друзьями, и я знаю, что они не хотели бы, чтобы кто-нибудь из Доминов услышал об этом. Но кто-то должен заплатить... Я не могу сказать капитану или ещё кому-нибудь, потому что потеряю место здесь. Мне некуда больше идти.

Винн не совсем поняла последнюю часть. Возможно, как и она, Николас был сиротой. Жалость к нему, а также второе предположение переполняли её. Что же на самом деле случилось с Джереми и Элиасом? Тогда появлялся другие вопросы.

Кто был среди этих имён в книгах и что именно обеспокоило Джереми? И как возможно быть перегруженным учеником хранителя и пойти работать к Селвину Мидтону и Мезосу Смайту?

Члены гильдии приходили из разных концов света, включая другие страны за пределами Мелорна и нуманских земель. Для тех из них, кто жил далеко от дома, всегда находились соратники.

Винн сразу подумала о солнечном кристалле, о котором она просила.

Премин Сикойн потребовала объяснения у иль'Шанка, когда увидела последние книги гильдии. Винн не знала, как отреагировал Ксок — глава метеологов. Просто, сколько могло расходоваться на кристаллы времени, денег и ресурсов? Ночью Домин иль'Шанк приходил с кристаллом и что-то говорил о ресурсах. Всё ли он приобрёл, то, что требовалось?

Не существовало никаких сомнений в мастерстве иль'Шанка, но она просила его сделать то, что он никогда не делал раньше... и как можно быстрее. Он согласился и до сих пор работает над кристаллом.

Винн потянулась к плечу Николаса, но вдруг остановилась.

— Я поговорю с капитаном. — сказала она. — Я буду говорить от своего имени, но рано или поздно об этом могут узнать Домины и Премины.

Николас посмотрел себе под ноги и не ответил. Винн не могла бросить его сразу, несмотря на то, как сильно она хотела оказаться в своей комнате.

— Пойдём со мной. — сказала она. — Мы выпьем чаю в общем зале.

— Николас поднял глаза полные удивления.

— Это расслабит нас обоих. — добавила она неохотно.

Когда Николас пошёл с ней, Винн оглянулась через проходной туннель. Но она не уловила проблеск мерцающего меха на его дальнем конце.

Вечером, слушая стук дождя, Родиан сидел за квадратным столом в хорошо освещённой комнате. В отличие от кабинета Домина Хайтауэра, его кабинет был простым и аккуратным. Он складывал свои заметки в своём рабочем столе в казарме Шилдфёлчс внутри второго замка в Колсите.

Вокруг и внутри этой крепости не сажали сады. Вместо этого внутренний двор замка был заполнен конюшнями, казармами и жильём для офицеров. В полном составе армии не было потребности вот уже несколько лет, так как на границах Мелорна было спокойно. Но, тем не менее, второй замок Колсита был центром военных сил, за исключением Вердас — стражи.

Это небольшое подразделение, занимающееся защитой королевской семьи, располагалось в самом последнем замке. Размещённый ближе всего к берегу, он выходил на открытое море и большой порт Беранлорм в заливе Дредзсит.

Вердас служили только королевской семье.

Относительная молодость, при которой Родиану удалось занять своё пост, вызывала зависть среди пожилых членов Шилдфёлчес. Хотя большинство офицеров и вовсе не поднимались дальше городских стражников, все понимали преимущество военной жизни.

А богатство могло быть достигнуто разными способами, и тем более, в рядах Шилдфёлчерс.

Но не больше чем в рядах Вердас.

Когда-нибудь Родиан бы может и использовал своё положение. Если бы только Пресвятая Троица продолжала наставлять его на пути, повышая его знания и мудрость.

Не так давно он вышел в отставку и принял более низкий ранг в городской страже, сменив предыдущего капитана Белзилда Уилкенса. Потом он утвердился на месте, благодаря успешным арестам и расследованиям преступлений. Он приобрёл известность среди населения и наладил прочные связи с другими офицерами и несколькими вельможами. Он гордился своей службой и достижениями.

В отличие от своего предшественника.

Капитан Уилкенс женился на племяннице лорда Крегаллиана, близкого друга королевской семьи. По чистой случайности, Родиан узнал, что Уилкенс подарил дом бывшей проститутке в одном из торговых районов города. Он посещал ее, когда это было возможно, а встречался он с ней чаще, чем со своей женой, которая жила в одном удалённом от города поместье. После одного короткого предупреждения Родиана, Уилкенс объявил о своём уходе на пенсию. И рекомендовал Родиана на своё место.

Никто не узнал о бывшей проститутке, так как Родиан знал цену своему слову. Насколько ему было известно, проститутка так и осталась жить там, но не из-за того, что бывшей капитан заботился о защите и благосостоянии других людей.

Родиан не чувствовал никакой вины или сожаления из-за того, что так поступил. Он уже доказал, что гораздо лучше своего предшественника. Он не играл в азартные игры и не посещал борделей. Он не баловался выпивкой и единственное, что он позволял, это выпить кружку пива пару раз в месяц или бокал вина за официальным обедом. Мужчины, которые практиковали полное воздержание, редко рассматривались, как надёжные.

Но сегодня в его мысли ворвалось беспокойство.

Двое молодых хранителей были убиты и в течение целого дня, он не выстроил ни одной версии. Были только разочарования и препятствия связанные с секретным проектом хранителей.

На стол попал свет от фонаря, и он выглянул в окно.

Наступила ночь. Он ждал достаточно долго, для того, чтобы встретиться с мастером а'Ситом в его скриптории. Когда он направился к двери, чтобы снять свой плащ, висевший на колышке, в его памяти возник образ.

Винн Хигеорт.

Её растрёпанные каштановые волосы. Её серый помятый балахон. Мягкий тон её оливковой нежной кожи. И её пронзительные глаза, когда она сказала: "Это ваша работа — расследовать эти убийства!"

Родиан обычно не замечал красивых девушек или женщин. У него было своё мнение о возрасте, когда ему пора будет жениться. Лицо и формы, не были главными критериями Добродетели, главное, социальное положение, возможное богатство и, безусловно, образование, для той, что должна была стать его союзником на всю жизнь. Но никто и не когда не говорил с ним так, как эта странствующая хранительница. А проклятое преступление всё ещё оставалось нерешённым.

И она знала об этих убийствах что-то гораздо большее, чем говорила, также как и иль'Шанк. Родиан узнает рано или поздно об этом. Когда он открыл дверь своего кабинета, в коридоре шарахнулись какие-то тени.

Родиан сделал шаг назад и положил ладонь на рукоять меча.

Тень отделилась от тёмного проёма и на свет, льющийся из кабинета, вышел Пауль а'Сит.

— Извините. — сказал он. — Я думал, что мы договаривались встретиться этим вечером.

Родиан сделал ещё один шаг назад, чтобы позволить ему войти в кабинет.

— Да... но я думал, что в вашем магазине.

— Я решил избавить вас от неудобств.

Родиан удивился этому вежливому обороту. Он не забыл, что была ещё и Имарет. А'Сит ушёл искать этих двух хранителей. Девушка видела это. И в ту же ночь, а'Сит попросил констеблей проводить девушку.

— Садитесь. — сказал Родиан, решив не задавать вопросов по этому поводу. Он всегда может посетить скрипторию.

Он обошёл стол, достал журнал для записей и сел напротив владельца скриптории. Он изучал лицо посетителя, которое не отражало никаких видимых эмоций.

Чёрные волосы свисали прямо на плечи а'Сита. В них были видны несколько серых прядей. Его гладковыбритое лицо было достаточно бледным, как у человека, который много времени провёл взаперти, изучая книги и пергаменты. Его тёмно-карие глаза были спокойны и внимательны и казались слишком яркими в свете фонаря.

Родиан также подумал об имени этого человека.

"А'Сит" могло обозначать название места, то есть, то что он родился в городе, что значило большинство нуманских фамилий. Зачастую это был личный выбор, а не фамилия, перешедшая по наследству.

— Насколько вы хорошо знали Джереми и Элиаса? — начал допрос Родиан.

— Я видел их несколько раз. Они были среди тех, кто доставлял фолиант и относил законченную работу в гильдию.

— Как долго они были в вашем магазине вчера вечером, прежде чем вы отпустили их?

— В лучшем случае, несколько минут.

— Имарет говорила, что вы просили их вернуться и отчитаться когда доставят фолиант обратно. Разве это нормально?

А'Сит на мгновение замолчал, но Родиан уловил его неуверенность.

— Вам это сказала Имарет? — спросил писец.

— Это нормальная процедура?

— Время от времени. Гильдия хорошо платит нам, и работа должна быть выполнена с особой тщательностью.

— Что вы знаете о самом проекте?

— Ничего. Книжники не связаны с содержанием текста, а только с копиями чистовой работы.

-Может быть вы читали то, что скопировали?

На этот раз а'Сит думал так долго, что Родиан решил продолжить, даже не дав человеку подумать.

— Я узнал, что переводы ведутся отрывками или пишутся особым шифром созданным хранителями. Вы можете его читать?

— Да. — ответил Пауль. — Хотя там был не шифр и не сокращённый вариант. Большинство книжных мастеров, работая с хранителями, выработали некоторую фамильярность. Но послоговая транскрипция одновременно сложна и изменчива. Опять же, мы не касаемся содержания. Если вы спрашиваете об информации, которую содержал фолиант, то я не знаю её. И даже если бы я знал, то не смог бы рассказать вам её... без разрешения на то гильдии или суда.

Родиан откинулся на спинку стула. Он уже натыкался на эту стену с Сикойн и её когортой. И до сих пор он не нашёл связи фолианта с гибелью двух хранителей, чтобы иметь возможность получить поддержку королевской семьи и высшего суда.

— Зачем вы искали молодых людей? — спросил он.

Пауль а'Сит часто заморгал. Быть может он сам вспоминал, почему он это сделал, но Родиан уже знал ответ.

— Слишком много времени прошло. — начал а'Сит. — Они должны были вернуться с подтверждением. Я был заинтересован в их возвращении и пошёл по предполагаемому пути, по которому они должны были идти. Но когда я дошёл до переулка за моим магазином, я услышал плач. Я пошел, чтобы посмотреть и услышал шум дальше в аллее. Когда я увидел тела, появилась Имарет. Я сразу сказал ей, что мы должны вызвать стражников. Я полагаю, они уведомили вас об этом, так как вы прибыли вскоре после них.

Родиан нахмурился.

— Ты никого не видел? — спросил он. — Просто наткнулся на тела?

— Да.

— И фолианта уже не было?

— Да... нет, не совсем так. Я не заметил его отсутствия, пока не прибыл Домин Хайтауэр. Я был слишком потрясён своей находкой.

Родиан подумал о том, что в ту ночь Родиан не был похож на слишком шокированного человека.

— Так что же... вы не могли проверить, что фолианта не было, когда вы обнаружили тела?

— Я не помню.

Родиан остановился, чтобы сделать запись. Ответы Пауля были точными и тем самым, он рассказывал больше, чем было необходимо. Но некоторые детали ещё отсутствовали. И для человека, который был обеспокоен возвращением фолиантом, было трудно проверить, что он ни разу не проверил его в переулке.

— Вы сказали, Имарет пришла после вас?

Последовала ещё одна пауза и на лбу а'Сита появилась складка.

— Да, хотя я сказал ей, чтобы она оставалась в магазине.

— Вы портите зрение девушке. — заметил Родиан, но а'Сит ничего не ответил. — Как получилось, что у вас работает такая молодая девушка, да ещё и работает так поздно?

Его тон не был обвинительным, но он знал, как могут задеть его слова.

— Она одарённая. — спокойно сказал а'Сит. — Я хочу, чтобы этот дар развивался.

— Одарённая? Как?

— Она запоминает любой текст, который видит, с точность. Её рука ещё не наработана, но гораздо более адекватна, чем кто-либо её возраста и опыта.

Родиан увидел в этом новые возможности.

— Итак, она помнит всё, что читает?

— Нет.

— Но ты же сказал...

— Она читает не каждый фрагмент, что видит. — уточнил а'Сит. — Она не знает шифра хранителей. Она понимает только современный нуманский и его общие письменные формы и западный суманский диалект. Но с первого взгляда она может запомнить полстраницы текста и сделать чистую копию. Что она читает, то вспоминает с точностью, но это не относится к послоговой транскрипции.

Родиан подумал, что она ещё может быть полезной, но отклонил этот вариант расследования.

— Имарет очевидно, имеет смешанное происхождение. Я слышал, что её родители заплатили за обучение.

На этот раз Пауль а'Сит пристально посмотрел на него.

Я не вижу, какое это может иметь отношение к вашему расследованию.

— Имарет является свидетелем. — возразил Родиан. — Мне нужна информация о всех, кто вовлечён в это дело.

Взгляд а'Сита оставался твёрдым.

— Её отец был сержантом и моим постоянным клиентом. Сейчас он на пенсии. Её мать была аптекаршей в столице иль'Дха'аб Наджююм и происходила из одного из суманских народов империи. Они предлагали деньги за обучение, но этого и не было нужно.

— Не нужно почему?

— Как я уже сказал, она является одарённой. И я плачу ей по заслугам

— Вы обучаете ученика бесплатно? — спросил Родиан. — И ещё платите за её обучение?

— Капитан. — медленно произнёс а'Сит. — Некоторые из моих сотрудников всё ещё остаются в магазине и последние события также потрясли их. Если у вас нет более важных вопросов, я должен вернуться, чтобы проводить некоторых из них домой.

Родиан заметил как беспокоился хозяин магазина, когда он спрашивал его о фолианте и ученице, которую он взял бесплатно. И снова задался вопросом, почему а'Сит прошёл весь путь до казармы, а не остался ждать его в магазине.

— Посещение стражниками — лишний повод для сплетен. — сказал а'Сит, буд-то уловив подозрение Родиана. — Поэтому я предпочёл бы держать бизнес подальше от этого.

Родиан слышал такие отговорки, ещё прежде чем стал капитаном стражи.

— Я сожалею о любых сплетнях. — сказал Родиан. — Но убийца или убийцы, должны быть пойманы. Если... когда у меня будут ещё вопросы, я буду действовать по своему усмотрению.

Пауль а'Сит посмотрел на него через стол. Родиан кивнул ему.

— Удачной охоты. — тихо сказал а'Сит и вышел.

Винн вошла в главный зал гильдии, вместе с Николасом. Послышался громкий шепот и, повернувшись, она увидела небольшую группку посвящённых, которые посматривали на них. Глаза Николаса расширились от паники.

В гильдии не хватало странников, так как многие были на заданиях, но Винн также и не заметила кого-то из Доминов поблизости. Хотя после ужина кто-то да должен был быть здесь.

— Что происходит? — спросила она, подходя к ним.

Двое учеников смотрели на неё во все глаза. Посмотрев в сторону, она заметила Мириам в её сером балахоне. Другой ученик, что стоял рядом с ней дрожал, буд-то они только что пришли с холода.

— Ох, Винн! — воскликнула Мириам, так как была рада видеть, хоть кого-то более высокого ранга. — Домин Хайтауэр послал нас к скриптории мастера Шилайса, чтобы забрать фолиант... но он не даёт нам его! Он сказал, что фолиант слишком сложный и его книжники ещё не закончили над ним работать.

Винн была ошеломлена. Никто в гильдии не поручал работу на ночь. А тем более с этим проектом.

— А как же проект? — спросила она.

Мириам отрицательно покачала головой.

— Он сказал, что они примутся за работу завтра с утра и удержал фолиант. Он запер его в магазине! Что скажет Домин Хайтауэр...

— Да. — ответила Винн устало. — Но теперь вы можете снять плащи. Николас, отведи их в общий зал и напои чаем.

Не дожидаясь ответа, она направилась к северной башне.

Когда она наконец поднялась по изогнутой лестнице на третий этаж, то обнаружила, что тяжёлая дверь плотно закрыта. Видимо, он сделал это для того, чтобы никто не беспокоил. Винн схватилась за железную ручку.

И вдруг она услышала приглушённые голоса за дверью.

Она не хотела вмешиваться в чужой разговор, но не хотела, чтобы Домин был ещё злее, из-за того, что она не предупредила его заранее. Она едва подняла кулак, когда услышала крик на гномьем языке.

Хайтауэр был из Дретзсита, гномьего города, который находился через залив на горе полуострова. Она никогда не видела, чтобы он принимал посетителей из дома раньше. И всё, что она слышала, произносилось слишком быстро, чтобы она успевала это переводить.

Винн стояла в нерешительности. Она не могла уйти, но и должна была остаться, чтобы услышать, о чём они говорили.

— Вы должны остановиться! — заорал кто-то внутри. Голос был странным, напоминающий шорох гравия под тяжёлыми сапогами.

Она читала на гномском достаточно хорошо, но их письмо изменилось, как и их речь. В отличие от эльфийской речи, где она могла понять даже старый диалект Ан'Кроан, гномский язык мутировал с каждым поколением. Но тем не менее, гномы никогда не переставали понимать друг друга. Когда Винн была моложе, её наставником был Хайтауэр. Она пыталась разговаривать с ним на его языке, а он только усмехался над её дикцией.

— Это не в моих силах! — выкрикнул Хайтауэр. — И вы не в силах у меня это просить!

— Хранители, такие глупые писаки! — возгласил первый голос. — Вы роете нам могилу!

— Знание — не враг. — защищался Хайтауэр. — Перевод будет продолжаться.

— Тогда вы рискуете на свой страх и риск! — закричал третий голос. — Особенно, если позволите узнать другим, о том, что найдёте.

Винн не была уверенна, поняла ли она всё правильно, но это единственное, что она могла разобрать. И этот третий голос сильно отличался от других. Более мрачный и сдержанный, хотя в равной степени и эмоциональный, таящий скрытую угрозу. Первый голос требовал, чтобы Хайтауэр прекратил перевод древних текстов, но другие казались менее категоричны и просто не хотели, чтобы работа попала в чужие руки... но чьи?

Тут за дверью послышались шаги.

Винн снова спряталась за изгибом лестницы. Она услышала, как рывком открылась дверь и затаила дыхание, когда увидела фигуру.

Карлик стоял в открытых дверях и повернул голову, оглядываясь на кабинет Хайтауэра. Винн уловила только его профиль.

Он был старым и высоким, по крайней мере, таким же высоким, как Винн, но в три раза превышал её по объёму. Она подумала, что ему около ста лет, так как карлики зачастую не доживают до двухсот.

Он сглотнул, подавляя свой гнев. Его наряд был потрясающим и лучшим из тех, что когда либо носили карлики. Поверх серой рубашки и бридж, он носил чёрную крупную кольчугу. Его кинжалы находились в ножнах с искусной гравировкой, а два боевых меча располагались у него за поясом и имели чёрные рукоятки под цвет одежде.

Затем, за ним появился ещё один карлик. Он был вооружен как первый, но в его волосах был заметен красноватый оттенок, а подбородок гладко выбрит. Что-то в их лицах было знакомо Винн, но она знала, что не видела, никого из них ранее.

Когда второй посетитель подошёл, первый снова повернулся в сторону лестницы.

Винн нырнула подальше, но прежде чем это сделать, она увидела нечто примечательное.

Они оба носили торки.

Эти тяжёлые обручи из стали, лежали поверх их массивных кольчуг. Каждый конец обруча имел плоскую поверхность со сложными вытравленными символами. Винн не могла увидеть, что там было, но она вспомнила торк подаренный Магьер.

Открытый обруч Магьер был не таким, как носили эти гномы. Но он походил на них достаточно, чтобы его можно было называть торком.

Торки дарились только танаэ, тем из гномов, кого почитали за особые заслуги. Их носили вожди племён и кланов, и некоторые другие обладатели высокого статуса. Эти двое были одеты как воины, но можно было предположить, что навыки в сражениях не единственная их добродетель. Воин танаэ шёл на службу по собственному выбору и служил тому, кому хотел, если он видел в этом необходимость.

Винн услышала, как захлопнулась дверь кабинета.

Она стояла на месте несколько вдохов, а затем выглянула на лестничный пролёт. Никто не стоял на площадке, хотя она слышала голоса, внутри кабинета Хайтауэра. Третий говорил слишком тихо, и она подкралась ближе и наклонилась, чтобы лучше слышать.

— Случилась война! — прорычал Хайтауэр гномам. — Вы знаете это... мы знаем. Но теперь у нас есть возможность доказать это. И кое-что ещё...

— Вы не найдёте это среди сгнивших текстов! — проревел голос, который напоминал гравий. — Всё, что вы найдёте, это пустое...

— И позор Хассаг'крейга? — заключил Хайтауэр.

Наступил момент тишины и Винн пришла в замешательство.

Она не могла разобрать последнее слово. Было ли это какое-то имя гнома или название клана? Она изо всех сил вспоминала о корневых словах, из которых было образованно это.

Корень chas'san, если она правильно помнила, означал "происхождение", а hassäg звучало, как отглагольное существительное в названии. Это слово было связанно с "местами", нет, не так... с кем-то, делающим проходы — "ходок"? И слово -"камень" — она знала достаточно хорошо. В именительном множественном числе это звучало бы как kreigi.

"Ходящие сквозь камень?" — прошептала она.

Она вздрогнула от звука собственного голоса, но внутри, похоже, никто не заметил.

— Даже некоторые из наших людей болеют вашими идеями о скрытых путях. — прорычал Хайтауэр. — Особенно те из немногих, кто знает миф о Bäalâle Seatt.

— Следите за языком, брат! — потребовал голос. — Thallûhearag не миф!

Глаза Винн расширились. Это младший брат Хайтауэра? Именно поэтому его лицо показалось странно знакомым.

— Избавьте меня от вашей ошибочной веры! — ответил Домин. — И не говорите со мной снова об этих вещах. Я не разделяю ваших убеждений. Я не принимаю это и вас, в том числе. Вы даже не знаете настоящего имени и несёте эту ложную мерзость... и никто не должен знать, если он когда-либо существовал!

— Я верю. — ответил тот же голос.

— Вера, которая отрицает факт ванатизма. — выплюнул Хайтауэр. — Я не верю и считаю, что это бегство от истины. Я найду правду. Если у вас самих нет смелости.

Далее последовала мёртвая тишина. Винн опустилась на колени и прислушалась.

— Я сказал — убирайся! — кричал Хайтауэр.

Винн в панике отпрянула. Не имея времени, чтобы нормально встать на ноги, она спустилась по лестнице на четвереньках. Одной рукой она поскользнулась и опрокинулась на спину.

Винн повалилась и заскользила вниз по кривой лестнице. Она завизжала, прежде чем смогла остановиться и налетела спиной на стену. После удара о камни, она поняла, что ко всему прочему, у неё ещё болит колено. В панике она закусила губу и уставилась на лестницу, ожидая, что будет поймана.

Но никто не вышел. Она даже не слашала как открывалась дверь кабинета. Прошло ещё несколько напряжённых секунд.

Наконец, Винн нашла в себе мужество подняться и захромать наверх. Но получилось не так тихо, как ей хотелось. Она замерла у двери, прислушиваясь, но не услышала голоса.

— Да? — проворчал изнутри Хайтауэр. — Входи или убирайся прочь.

При последних встречах с Домином, она понизила его мнение о себе, и последнее, что бы ей хотелось, это быть пойманной на слежке. Она мягко обхватила ручку и медленно открыла дверь.

Домин Хайтауэр сидел за столом и строчил что-то на клочке бумаги, как если бы был просто на работе. Но его грубые черты заострились и на лбу блестел пот, а рыжие волосы торчали пучками.

И ещё Домин был один.

Винн оглядела комнату. Но куда ушли другие?

Единственный выход из комнаты — дверь. Несмотря на это, никто не спускался вниз. Был ещё путь наверх и она могла не услышать, как эти двое выскользнули за дверь и отправились наверх. Но куда и зачем?

Она вступила в игру ещё до конца не уверенная, была ли услышана.

Это не нормально для народа Хайтауэра, присоединяться к гильдии Хранителей. А кто-то даже считал это недостойным выбором. Он был единственным хранителем среди карликов, кого она знала. Хайтауэр не говорил об этом, но Винн подозревала, что он пострадал из-за выбранного им пути. Наконец, он поднял голову и испустил рычание.

— Ну что такое? — спросил он.

Возможно, она настолько был погружён в спор со своими сородичами, что и не слышал её.

— Новости, которые не могут ждать. — сказала она. — Фолиант сегодня не был возвращён. Мастер Шилвайс не закончил работу и отказался её выдавать нашим посланникам... и все наработки.

Хайтауэр встал.

— Что?

— Вы не сможете ничего сделать. — сказала она, когда он уже бросился одевать плащ. — Магазин был закрыт и заперт на ночь.

— Заперт? — он стиснул зубы, а глаза наоборот расширились.

Винн не хотела огорчать его ещё больше, чем он был расстроен до этого. Она должна позаботиться, чтобы его гнев не пал на неё.

— Все книжники пошли домой. — добавила она быстро. Но проекты должны быть в безопасности эту ночь. Магазин мастера Шилвайса, находится в хорошем районе.

Взгляд Хайтауэра перемещался от лестницы к двери и бродил по комнате. Он посмотрел в сторону северо-западной стены кабинета и Винн проследила за его взглядом.

Через узкие окна открывался вид на северо-западные стены крепости. Но, похоже, он не смотрел именно в окно. Он смотрел на стены кабинета, что были слева от него.

— Дураки и фанатики! — прошипел он про себя.

Он кажется, пришёл в себя и посмотрел на Винн. Его голос грохотал как морской шторм, бушующий за стенами города.

— Мы последний раз работаем с этим Шилвайсом! Я должен сказать об этом Сийкон.

Хайтауэр направился к открытой двери кабинета и протиснувшись боком, вышел на лестницу и Винн почувствовала вибрацию от его шагов. Она перебирала свои смешанные мысли, когда Домин покинул кабинет.

Thallûhearag ... Hassäg'kreigi ... Bäalâle Seatt ...

Это был последний миф, который забыл мир и Винн знала о нём.

Во время путешествия по эльфийским землям, Магьер получала воспоминания Вельмидревнего отче, которые относились к той самой "мифической войне". Силы противника осадили крепость гномов, которая называлась Баалальсит. Обе стороны потерпели поражение и никто не знает, что там произошло на самом деле. Само место было забыто, как и отрезок этой истории.

Но в кабинете Домина были двое, которые знали об этом. Так что же скрывает гномская история?

Винн изучала левую стену, шепча снова:

— Ходящие сквозь камень?

Куда ушли посетители Хайтауэра?

Чейн Андрашо проснулся и стряхнул с себя состояние покоя. Наступали сумерки, и он даже слышал восьмой колокол, что возвещает городу о конце рабочего дня. Он должен был взять свой плащ и отправиться в магазин мастера Шилвайса.

Он собирался долго, чтобы разобраться в структуре скриптории. Гильдия наняла пять магазинов и навещала их ежедневно... Но пока он сидел на помятой постели, его разум возвращался к событиям прошедшей ночи.

Он впервые за год увидел Винн.

Его существование когда-то было так тесно связанно с ней, что он знал каждую линию на её лице. Когда ещё в Беле, она присоединилась к путешествию с Магьер, Лисилом и Мальцом, Чейн неохотно принял на себя служение Благородному мертвецу, сводному брату Магьер по имени Вельстил. И они тайно следовали за Винн и её спутниками по всей стране, через морское побережье и горные хребты, в поисках желанного для Вельстила "шара". Но, в конце концов, только Магьр могла найти и достать его. Но Вельстил лишился головы в ледяной ловушке Пока Пикс и его тело покоится где-то в глубине холодной расщелины.

Но Чейн выжил.

Проведя ладонью по лицу, он оглядел выцветшие стены его маленькой комнаты на чердаке.

Когда он впервые приехал в Колсит, с небольшой суммой денег, он снял такое дешёвое жильё, насколько это было возможно. Это был захудалый постоялый двор под названием Дом Натье, он находился на окраине бедного района города, которые местные окрестили "имперский Грейдлендс". Со времени он обзавёлся монетами и мог бы снять жильё и получше, но пока это малоизвестное ветхое жильё соответствовало его потребностям.

Чейн направился, к своим вещам, чтобы разобрать, так как перед этим просто скинул их в угол. Он потянулся к ближайшему из пакетов и открыл его, а перед глазами всплыла ночь, когда Вельстил погиб своей "второй смертью". Той же ночью, он покинул Винн в библиотеке ледяного замка.

Он терпеть не мог возвращаться к прошлому, но его мысли постоянно, уже не в первый и не в сотый раз, соскальзывали к тем событиям, что привели его на этот путь...

Когда он покинул Винн в библиотеке, он наткнулся на одну снежную равнину.

Впервые за своё существование в виде нежити, он не знал куда пойти. В этот момент у него не было будущего, не было Винн... Она не заслуживала монстра, одержимого жаждой охотой и испытывающего эйфорию от убийства. Но нужно было выжить и кормиться и это единственное, что удерживало его в движении. Он медленно удалялся от Пикс Пока на запад.

Бела была тем местом, где он начал своё существование как Благородный Мертвец и там же он встретил Винн и её друзей.

Часть его верила, что она оставит Магьер и вернётся туда, чтобы вновь работать над филиалом гильдии. Она нужна была там и в конце концом должна была понять это. Но даже сейчас, когда Чейн пересёк беласкианскую границу, он понимал, что не следует прикасаться даже к небольшого кусочка её мира. И с каждым шагом, покидая свою родину, Чейн пытался стереть своё прошлое и жить подобно хранителю...

Среди книг, пергаментов и холодного света кристалла, который был его единственным спутником...

Но это было невозможно, потому что он был нежитью, а зверь внутри, никогда не будет спать.

Когда он, наконец, достиг Белы, он старался держаться в стороне от городских казарм, уделённым хранителям. Вместо этого, он снял комнату в тёмной маленькой гостинице, за пределами стен города. У него по-прежнему было имущество Вельстила и его собственное, а также те книги, которые были вытащены из монастыря, где Вельстил убил монахов-целителей и поднял их как нежить. И с ним была память о последней встрече в ледяном замке.

И каждый раз, когда он прокручивал его, часть его хотела быть рядом с Винн.

Он постарался перестать прокручивать воспоминания в своей голове и отвлечься на другие вещи.

У него были вещи и книги Вельстила. Он был опытным чародеем, гораздо лучше Чейна, во многих отношениях и предпочитал использовать артефакты нежели ритуальные заклинания. Журналы Вельстила были написаны в основном на родном для Винн нуманском языке и из-за этого, уходило много времени на чтение. Чейн мог говорить на этом языке и понимать его, благодаря репетиторству Вельстила, но читал он плохо.

Осталось много разных предметов, от стального обруча, который становился тёплым от прикосновения, металлических стержней, чаши жизни и до множества коробочек и флаконов, которые были также непонятны, как и его тексты. Помимо того, что рукописные книги были заполнены эзотерическими символами, были и знаки, которые Вельстил, возможно, разработал сам.

Это было свойственно для всех практикующих магов. Ошибочное трактование систем символов другого мага, может привести к нежелательным последствиям в магии, если конечно вообще будет какой-то результат. И даже те отрывки древнего свитка, над которыми Чейн трудился в последние луны, возможно, придётся переписывать.

Древний свиток, остался у него как единственное, что связывало его с Винн и он не мог от него просто так избавиться.

Первый раз, когда он снял оловянную крышку и достал свиток, он был твёрдым, но казался хрупким. Лист был изготовлен из бледной кожи неизвестного животного и всё-таки развернулся, не сломавшись и не разрушившись.

Чейну предстояло сделать очень многое, прежде чем он увидит результат.

Он проводил вечера, рыская вокруг Белы с наступлением сумерек, пока ещё не все магазины были закрыты. Он должен был знать как придать старой коже гибкое состояние, не испортив её. Под предлогом реконструкции старого кожаного жилета, он научился у рабочих делать смесь фильтрованного льняного масла и уксуса. Затем, он искал книжников и других мастеров, чтобы узнать, как это подействует на чернила. Однажды, вернувшись домой, он взял верблюжью щёточку и нанёс на манускрипт один слой.

Поверхность неожиданно резко изогнулась и потемнела.

Чейн замер, испугавшись, что испортил древнюю реликвию. Но по мере высыхания, кожа приобретала прежний белый цвет. Но тем не менее, он взял свиток с осторожностью.

Он применял восстановление один раз в день, перед рассветом и держал свиток в тёмном прохладном углу. Он осторожно испытывал его гибкость и скручивал с наступлением сумерек, прежде чем свиток стал лежать нормально на ровной поверхности. Это была семнадцатая ночь, когда Чейн уловил первое представление о его содержании.

Верхняя часть свитка была почти что полностью чёрной, как буд-то на неё пролили чернила несколько столетий назад.

Чейн открыл рот от изумление и чуть не сжёг свиток, бросив его перед очагом.

Когда он вернулся под утро, чувствуя свежие силы после убийства, он не потрудился над тестировании гибкости свитка. Он закрыл окно, повесил на него одеяло, чтобы защититься от восходящего солнца и растянулся на соломенном матраце.

Его нос щекотал слабый запах. Это был запах не уксуса и не масла, а чего-то другого.

Чейн сел.

Его тело наполняла новая жизнь, и кожа покалывало при наступлении рассвета. Он слышал, как кто-то в передней части трактира растопил очаг. Чейн вдохнул глубоко через нос.

Он встал и подошёл к стулу, который использовал вместо стола.

Никогда раньше он не замечал этот тонкий аромат, исходящий от свитка. Возможно, смягчающий раствор скрывал этот запах. Но теперь воздух комнаты был очищен и он, подняв свиток, принюхался к чёрной поверхности.

Сначала он не мог уловить тонкий след аромата, и он обратился к памяти.

Это было в потерянном горном монастыре, где он воевал с Вельстилом и его укусила за ногу обращённая нежить. Чёрная жидкость просочилась через его штаны и рот Чейна наполнился вкусом прогорклого льняного масла...

И тот же тонкий запах от почерневшей поверхности свитка.

Он вспомнил надписи на стенах ледяного замка, сделанные той же жидкостью, кровью нежити. Только запах от свитка был более тонок.

Понимание бросило Чейна в дрожь. Теперь он узнал, что запах был сделан вовсе не чернилами.

Он был похож на прогорклое льняное масло.

Благородный мертвец написал свиток своей кровью или кровью другого, а затем смешал его вместе с чернилами. Но тогда почему свиток держали так долго?

Как он мог узнать это, не имея способа прочесть что-то под чёрным покрытием?

Чейн не мог удалить чернила, без риска повредить надписи под ними. И тогда он решил просто продолжать кропотливую работу по реставрации и на двадцатьседьмую ночь, свиток полностью восстановил свою гибкость.

Но раньше он не был одинок и даже сейчас, возможно ещё не всё потерянно. Содержание свитка будоражило его воображение и возвращало к мыслям о Винн. Четверть луны он всё ещё скрывался за старыми казармами. Всё что он хотел, быть рядом с Винн, хотя всё ещё не был уверен, должен ли и может увидеть её лицо снова. Но Винн не появилась. Чейн видел старого Домина Тилсвита несколько раз, но не мог раскрыть ему своего присутствия. И наконец, однажды вечером, он решил, что больше не может ждать.

Когда из казармы вышла девушка в серой одежде как у Винн, с пустыми бутылками из-под молока, Чейн вышел из тени.

Он нечасто говорил и ненавидел звук собственного голоса. Когда Магьер снесла ему голову, Вельстил вернул его к жизни, но голос так и не стал прежним.

В ухоженном плаще и вычищенных сапогах, он всё ещё выглядел как молодой и богатый джентльмен. Но всё же девушка чуть не выронила бутылки от удивления.

— Я ищу своего старого друга. — прохрипел он. — Вы не знаете, где я мог бы найти Винн Хигеорт?

Лоб девушки наморщился, когда она слушала искалеченный голос Чейна, но потом её глаза расширились в понимании. Хотя он и не гордился этим, но всё же понимал, что его благородное и красивое лицо соблазняло многих женщин. Она говорила на беласкианском с нуманским акцентом.

— Странница Хигеорт? Мне жаль, но её уже нет рядом с нами. Когда она вернулась со старыми текстами, Домин дал ей задание отвезти их обратно в Мэлорн. Она уехала.

Чейн отступил.

Ученица посмотрела на него с большим интересом и возможно состраданием.

— Вы могли бы написать ей. — предложила девушка. — Хотя письмо будет очень долго идти до Колсита. Мы отправляем письма накануне каждого новолуния. Я могла бы включить туда и ваше письмо, если хотите.

Он кивнул, попятившись, как буд-то земля вот-вот могла ускользнуть из под его ног.

— Да... спасибо. Я подумаю.

Винн ушла, уехала домой через целый континент в другой мир.

Чейн уныло бродил по ночным улицам Белы, не обращая внимание на дорогу, которой он шёл. Потом он оказался на набережной, стоя перед доками и складами. Он смотрел на воды залива в которых отражались звёзды. Единственный свет исходил от редких фонарей, которые висели вдоль двухэтажных причалов или на кораблях, стоящих в гавани.

Это было место, где Винн села на корабль и уехала в нуманские земли, лишая его шанса найти её...

— Сэр, не желаете ли вы выпить чаю этим вечером?

Чейн дёрнулся от звука голоса, который вернул его из воспоминаний в комнату в Колсите. Он шагнул к потрескавшейся двери.

В коридоре стоял тучный трактирщик Натье. На севере в Запределье, Чейн взял привычку пить чай. И только недавно, он начал выходить с наступлением сумерек и искать фолиант. Хозяин иногда заглядывал к нему. Он всегда оплачивал свой счёт заранее и жирный владелец относился к нему с уважением и выполнял просьбу не стучаться в течение дня.

— Нет спасибо, не сегодня. — ответил Чейн и закрыл дверь.

Пора было идти и он слишком много времени потратил на переживания событий, которые уже нельзя изменить. Он схватил свой плащ, меч и пакеты, а затем запер дверь и вышел из трактира.

Никто не обратился к нему, пока он быстро шёл по затемнённым улицам. Он носил невзрачный длинный плащ из шерсти. Несколько пьяниц, которые выходили из кабака, проводили его взглядом, но ничего не сказали. Он направился в более освещённый восточный торговый район.

Он знал расположение магазина "Перья и чернила", но проклинал себя за то, что не вышел из магазина раньше. Идти было далеко, даже если срезать путь через переулки. Посланники гильдии хранителей уже должно быть забрали фолиант. Тем не менее, он должен был быть уверен и быстро пошёл по главной улице.

Свернув на углу, он застыл в тени, недалеко от скриптории. Вся улица была пуста, свет же в магазине не горел, и не было слышно голосов. Он остановился, глядя на переднюю дверь магазина.

Затем, Чейн медленно вышел из-за угла к магазину писца.

Все окна были темны, как и в других магазинах по улице, но входная дверь...

На булыжниках мостовой лежали осколки и щепки от входной двери магазина "Перья и чернила". На месте двери зиял лишь чёрный провал. Не было ни книжников, ни хранителей, магазин был закрыт на ночь, а кто-то сломал дверь...

Чейн взглянул на остатки двери.

Затем, он подкрался ближе, чтобы заглянуть внутрь, но снизу по улице раздались голоса. Если кто-то это видел, то вызвал стражу? Он не мог быть застигнутым здесь и тем более сейчас.

Дико расстроенный, что не удалось заглянуть внутрь магазина и узнать что случилось, Чейн скользнул в тень и быстро направился прочь.

Глава 5

Родиан проснулся на следующее утро оттого, что услышал стук в дверь своей комнаты, которая прилегала к его кабинету.

Его потребности были невелики — ему нужна была кровать, таз для того, чтобы мыться, зеркало для ухода за волосами и шкафчик с дополнительной одеждой. Проводя долгие часы, заполняя отчёты и обновляя записи в журнале, он чувствовал, что лучше всего, если личное пространство всегда будет под рукой. Поэтому он выбрал кабинет с пустующей соседней комнатой, чтобы обустроить её под себя.

Родиан мгновенно сел. Никто не мог постучаться так рано, если только не Гаррот, но и то не без оснований.

По обеим сторонам от входа валялись ящики, вырванные вместе с механизмами блокировки прямо из стола. Нижние ящики каждого из столов по-прежнему оставались на месте. Справа он был заполнен журналами и книгами, а слева оставался пустым.

Он присел, изучая сломанный стол и провёл пальцем по верхней поверхности, а затем взглянул на наружные кромки край стола. Он не видел никаких признаков того, что стол был вскрыт при помощи рычага. Тот, кто сделал это, сильно спешил и имел огромную силу.

— Что было в фолианте? — требовательно поинтересовался Родиан.

Мастер Шилвайс изменился в лице.

— Простите?

— Вы и ваши люди делали копии для гильдии?

Шилвайс взглянул на двух писцов, которые дежурили у входа.

— Как мы можем это знать? — спросил один из них.

— Вы переписывали текст без хранителей, да? — спросил Родиан. — Я мог бы посмотреть над чем вы работали?

Шилвайс посмотрел на него с удивлением.

— Вы знаете слоговую транскрипцию?

А вы могли бы прочитать? — спросил Родиан.

Лицо Шилвайса приобрело розовый оттенок.

— Я не боюсь. Я купил эту скрипторию и являюсь её хозяином, но это мой бизнес и не более того. Я нанимаю квалифицированных писцов, чтобы они выполняли свою работу. Сам я... не писец.

— В отличие от Пауля а'Сита?

Шилвайс угрюмо хмыкнул и покраснел.

— Я могу прочитать то, что здесь было. — сказал один из молодых писцов.

— Закрой рот! — прорычал Шилвайс и повернулся к Родиану. — Если вы говорили с а'Ситом, то должны знать, что скриптории подписали с гильдией договор о неразглашении, опираясь на указ королевской семьи. Пока у вас нет постановления суда, я не могу дать вам эту информацию. У меня есть репутация и клиенты.

— Это в любом случае не поможет. — сказал молодой писарь. — Там всё равно написан один бред.

— Что я тебе сказал? — предупредил его Шилвайс.

— Молчи! — рыкнул на него Родиан и оттолкнул пузатого владельца магазина, закрывая от писца. — Что вы имели ввиду?

Молодой человек был долговязым, а жирные чёрные волосы были зачесаны назад. Его глубоко посаженные глаза тускло мерцали.

— Там просто система слогов... таких какие есть в любом языке. Это экономит пространство, а следовательно, бумагу и пергамент. Это то немногое, что я могу сделать, потому что не смог понять.

— Почему? Спросил Родиан. — На каком языке это было?

— Я не смог определить. Мне казалось, что это суманский, но я не уверен. Или другой... — молодой писарь покачал головой.

— Этого достаточно. — предупредил Шилвайс. — Капитан, если вы хотите узнать больше, идите спросите хранителей. Я не знаю, почему кто-то сделал это и разгромил мой магазин из-за фолианта. Если я узнаю, что содержание фолианта было опасным, мой адвокат подаст заявление... по поводу работы гильдии под ложными предлогами.

Родиан проигнорировал бушующего мастера и окинул взглядом магазин.

— Чего-то ещё не хватает?

— Я не уверен. — замялся Шилвайс. — Пока мы разобрались со всем этим. Теперь, если вы закончили, мы можем начать прибираться?

— Нет. — ответил Родиан. — Когда мой лейтенант опросит ваших соседей, он осмотрит ваш магазин. А пока ничего не трогайте.

Взгляд Родиана остановился на пустом проёме двери.

Казалось, что дверь выбил один сокрушительный удар, который разбил древесину на щепки. Как и почему, кто-то пробрался в мастерскую, таким образом, и выкрал фолиант?

Как всё-таки он разбил дверь?

Может быть, кто-то впустил его, а он уже потом вырвался отсюда?

Это был уже второй фолиант, который пропал в течение двух суток. И до сих пор не было информации о содержании ни одного из них. Был только один вариант — ещё раз поговорить с хранителями.

Гассан иль'Шанк замедлил шаг от удивления при входе в общий зал гильдии, когда шёл на завтрак.

Винн сидела между двумя учениками в сером и ела миску варёного овса.

Он знал, что она предпочитала питаться в своей комнате, но сегодня утром всё было не так. Слева от неё сидел молодой человек, которого другие называли застенчивым Николасом.

Винн подняла глаза, и её рука с ложкой застыла на полпути ко рту. Она кивнула ему в знак приветствия. Обычно он тоже предпочитал завтракать в одиночестве, но её необычный взгляд заставил его изменить правилам.

— Снова варёный овёс? — спросил он. — В моём филиале подают пряники каждое утро, после чего нечто иное кажется менее привлекательным.

Винн слабо улыбнулась, возвращая ложку.

— Тогда как же вы остаётесь настолько стройным?

— О, это сказывается время, которое я прожил бедствуя. — ответил он.

На этот раз она улыбнулась более открыто.

— Вы вряд ли слишком старый.

"Нет, — думал Гассан. — нельзя было так разговаривать".

Николас и Мириам с испугом смотрели, как он садился на стол.

— Я... мне нужно начать работу по чистке. — запинаясь, сказала Мириам, поднимаясь и быстро убегая прочь.

Её глаза казались слишком малы на её пухлом и простом лице. Но видимо, Хайтауэр нашёл в ней что-то перспективное. Старый карлик как-то раз отметил, что он редко встречает учеников, которым легко даётся слоговая система. Но большинство учеников чувствовало себя неуютно в присутствие Гассана.

Во-первых, он имел экзотический вид иностранца, более высокий, чем обычный для его народа, рост и выдающуюся внешность человека умудрённого опытом (как сам он любил думать). Во-вторых, он был Домином метеологов.

Орден Метеологии в Колсите был меньше и не так выражен, как его собственная ветвь, но всё же она находилась в некоторой степени закрытости. В большинстве случаев, слухи о них были преувеличены. Единственная истинная работа, которую они делали, было тавматургией через артефакты, которые, в свою очередь, изготавливались в результате алхимических процессов. Они были ответственны за холодные лампы, кристаллы и другие мелкие предметы, которые использовались в гильдии.

В других случаях, слухи были неправдой и Гассан старался их игнорировать.

К чести Николаса, он хорошо держался. Это впечатляло, но у Гассана не было никакого интереса к молодому человеку, только к Винн. Ему хотелось знать то, что она знала и могла с кем-нибудь поделиться. Она выглядела бледной сегодня утром, как буд-то бы не спала всю ночь, но её волосы были чистыми и аккуратно собраны в хвост.

— Вы хотели бы хлеб с маслом и мёдом? — спросила Винн. — Я могу пойти и найти.

Её простое предложение сбило его с толку. Затем, он взял себя в руки.

Она обладала даром видеть дух и в нынешних условиях это не было хорошо. Если бы она была по-прежнему закрыта, то вызвала у него меньше беспокойства. Он часто был вынужден принимать взвешенные решения и делать то, что необходимо, а не то, что ему хотелось, к его сожалению.

Гассан вежливо покачал головой на предложение Винн. Он собирался сказать ей, что варёный овёс тоже неплох, когда его внимание сместилось. Из северо-восточного входа, появился Хайтауэр.

Старый карлик был в плаще, а его губы были гневно сжаты. Он направился через весь зал к двойным дверям.

Почему Домин такой суровый и куда он так рано сегодня собирается?

Символы и линии возникли в голове у Гассана, связанные с мыслями Хайтауэра Он потянулся к разуму карлика, чтобы считать его поверхностные мысли.

Со стороны основной арки вдруг поднялся шум.

— Сэр! Сэр, вы не можете пойти туда. Вы должны получить разрешение!

Хайтауэр внезапно остановился, а на встречу ему шёл капитан Родиан.

Все, кто присутствовал в зале подняли голову и посмотрели на капитана. Угрожающая походка капитана, заставила отступить парня, что пытался его остановить.

— Что вы делаете здесь по-вашему? — зарычал Хайтауэр.

Родиан встретился глазами с карликом.

— Полагаю, вы направились в скрипторию, чтобы забрать фолиант у мастера Шилвайса?

Весь зал затих и Гассан напрягся.

Вмешательство Родиана волновало его почти также как Винн.

— Я избавлю вас от этих усилий. — тихо сказал капитан, но его голос прозвучал достаточно чётко в наступившей тишине.

Капитан сделал ещё два шага к Хайтауэру.

— Теперь вы дожны приостановить исследования. — продолжил он. — И скажите, что было в фолианте? Или мне нужно постановление суда или разрешение королевской семьи?

Гассан взглянул о Винн.

Она казалось, растерялась, как и все остальные, наблюдая за взглядами в ошеломлённой тишине. Николас тоже смотрел на капитана, и лоб молодого человека блестел от выступившей испарины.

— Вы строите необоснованные предположения, капитан. — сказали пронзительным голосом со стороны северного входа.

Все головы повернулись в сторону Премина Сикойн, серебряные волосы которой были завязаны на затылке, а длинные полы мантии подметали пол.

Родиан даже не дрогнул.

— Необоснованные?

— У вас есть доказательства того, что воры умышленно ворвались в скрипторию мастера Шилвайса... для того, чтобы украсть именно наш фолиант?

— Это единственное, чего не хватает.

— Вы уверенны, что больше нельзя ничего другого предпринять?

— При всём уважении... — ответил Родиан. — двое ваших людей были убиты и у них пропал фолиант. На следующую ночь из магазина другого писца крадут ваш же фолиант. Мой долго заключается в защите города и в том числе вашей гильдии... даже от себя. Поэтому скажите мне, что было в фолианте.

— Премин Сикойн!

К Сикойн подбежал парень, который пытался препятствовать войти капитану Родиану.

— Простите меня, Премин...

Мальчик посмотрел на Премин с тревогой, потом посмотрел ближе и что-то прошептал.

Гассан прислушался к мыслям парня и услышал.

"Герцогиня Рен здесь! Она просит признать немедленно..."

Гассан пробовал услышать размышления Премина, но очевидно, зацепил мысли парня.

Капитан же был поражён и весь гнев и решимость куда-то исчезли. А Гассан к тому времени зацепился за мысли капитана.

"О, Святая Троица! Почему, она прибыла именно сейчас?"

Сикойн обеспокоенно перевела взгляд на Хайтауэра.

— Каждый... кто не является Домином должен отправиться в свою комнату!

На лице Родиана отразилось разочарование, но Премин Сикойн выглядела расслабленной и вежливо улыбалась капитану. Или это было выражение облегчения?

Зал наполнился шумом. Посвящённые, ученики и некоторые странники поспешили к выходу. Некоторые из них сначала отправились к главной арке, но потом поспешили к северо-восточному выходу. Николас застыл в нерешительности и Винн потащила его за руку.

Родиан указал на неё.

— Ты останешься.

Винн замерла, глядя на него. Она мягко толкнула Николаса, чтобы тот пошёл следом за другими, а потом села обратно на своё место.

В зале было так много мыслей и Гассан был не уверен, что сможет зацепить что-то конкретное. Когда зал очистился, Премин Сикойн кивнула посланнику.

— Пожалуйста, проводите герцогиню.

Не успел парень выйти из арки, как появилась герцогиня Рен Файнер-Арескинна со своим личным окружением.

С герцогиней были три служанки в богатых платьях приятных оттенков и один мужчина в белой эльфийской мантии. Но точнее всего для неё подходило звание принцессы.

Герцогиня Рен была племянницей короля Файнера, одной из соседних стран Мэлорна и его верным союзником. Она вышла замуж за принца Фредэрика из рода Арескинн, королевской семьи Мэлорна. Она оставила за собой звание герцогини, а не то, которое приходило к ней по праву брака. И она была охраняема тремя Вердас.

Эти высокие воины носили шлемы из полированной стали, кольчуги и длинные малиновые плащи. На поясах у них были мечи в ножнах с серебряной гравировкой. В руках они несли короткие копья по форме лезвия похожие на короткие мечи.

Их лидер капитан Тристан, шёл рядом с герцогиней. Его лицо было беспристрастно, ведь когда-то он тренировался с охраной суманского императора. И всё это было известно, потому что Гассан знал этого человека.

И каждый из них возвышался над Рен.

Она была не выше, чем Винн, а возможно даже и ниже, с тонкой талией и широкими бёдрами, которые скрадывала атласная юбка цвета морской волны. Её грудь выгодно подчёркивала белоснежная рубашка. В мрачном и землистого цвета зале, она стояла, словно изумруд, освещённый небесным цветом. Её тёмно-каштановые волосы были убраны по бокам и заколоты волнистым перламутровым гребнем.

По её наряду и внешнему виду, Гассан догадался, что герцогиня поднялась на рассвете.

Герцогиня Рен тепло улыбнулась Родиану и протянула руку.

— Капитан Родиан Сиверд... а вы всё в делах. Вам никогда не надоедает?

Гассан внимательно смотрел на эту пару. Он улавливал чувства и мысли тех, на кого смотрел. И то, как капитан с лёгким полупоклоном взял руку герцогини, предполагало некую связь между ними. Она была примерно на пять лет старше Родиана, хотя это было незаметно на первый взгляд. Возможно её небольшой рост создавал иллюзию молодости.

И тут Гассан утратил эффект своих заклинаний.

Он сразу стал усиленно концентрироваться, чтобы снова уловить мысли капитана и герцогини Рен.

— Ваше высочество. — сказал Родиан явно смущённый. — Я не ожидал увидеть вас здесь.

Гассан приготовил печати и знаки, но из-за произнесённых слов Родиана, он услышал его мысли словно голос раздававшийся за дверью.

Он мгновенно нейтрализовал заклинание.

Что-то или кто-то вмешался. Это было не сильное вмешательство, но достаточное для того, чтобы прервать контакт. Если бы это было активное заклинание и более сильное, то он смог бы определить того, кто управлял им своей волей.

Но кто ещё мог иметь знания и навыки подобные ему?

Внимание Гассана вернулось обратно, когда герцогиня Рен говорила с Сикойн.

— Леди Тёргит, меня не было слишком долго. Я надеюсь последние пожертвования прибыли без осложнений?

Глаза Родиана были удивлёнными, впрочем, также как и Гассана. Герцогиня Сикойн зовёт её по имени и как леди?

— Да, мы благодарны вам и гордимся тем, что вы нас посещаете. — ответила Сикойн. — Капитан прибыл сюда, чтобы рассказать о том, что кто-то ворвался в магазин писца.

— Я слышала. — ответила герцогиня. — Очень жаль.

Ещё один сюрприз. Как такое простое ограбление могло так быстро достигнуть королевской семьи?

Герцогиня Рен покосилась на Родиана.

— Конечно, поиск среди наших хранителей поможет вам в поиске преступника.

Капитан почувствовал себя неудобно.

— Ваше высочество, я думаю, что королевская семья будет заинтересована в деле об убийстве двух хранителей. Уже второй раз пропадают некоторые документы гильдии. Я просто хочу узнать о характере этих документов... для того, чтобы предотвратить следующее преступление.

— У вас есть доказательство того, что проект гильдии является мишенью в этих преступлениях? — спросила герцогиня и казалось, что она много работает над поддержанием такого тона голоса.

Родиан взглянул на Сикойн и нехотя сказал.

— Это кажется очевидным.

— Проект по переводу важен для мастеров гильдии. — проговорила Рен. — И он имеет важное значение для нашей страны и народа, не так ли?

Складки юбки герцогини разъехались, открывая чёрные бриджи и пару полированных до блеска сапог.

Этот наряд был свойственен для королевских семей Мелорна, а особенно для Файнеров. Происходя из рода конезаводчиков, они были прекрасными наездниками, что очень ценилось даже на родине Гассана.

— В настоящее время, вы не могли бы вести расследование без этой информации? — попросила герцогиня. Я по-прежнему уверенна, что вы расследуете оба этих преступлений задолго до того, как произойдёт ещё что-то.

— Ваше высочество? — переспросил Родиан.

— Королевская семья признательна за ваши добрые дела. Мы верим в вас.

Капитан замолчал. Он окинул долгим взглядом Сикойн и, наконец, опустив глаза, кивнул.

Герцогиня ответила ему таким же кивком.

— Спасибо, Сиверд... у вас есть моя вера в ваши способности. Барон Твинем присоединится к нам на ужине на следующей полной луне. Я понимаю, что он был вашим другом. И мы были бы очень рады, если бы вы приняли участие.

Родиан поднял глаза и снова кивнул.

Гассан не пропустил того, что герцогиня называет капитана по имени в общественном месте в окружении людей с разными социальными рангами.

Герцогиня повернулась к Сикойн.

— Леди Термит, вы и Домин Хайтауэр проводите работу по улучшении моих библиотек? Я долго собиралась придти... но время летит так быстро.

Премин Сикойн вежливо склонила голову, после чего герцогиня и всё её окружение направилось в сторону северо-восточного прохода. Хайтауэр был последним и насмешливо хрюкнул в адрес Родиана.

Гассан наблюдал за ними, изучая походку высшего эльфа, что шёл рядом с герцогиней. Покрой мантии у него был таким же как и у хранителей. Только в гильдии не носят белые цвета. И предположение, что это он вмешался в ход заклинания, было нелепо. Его искусство было мало известно среди людей и уж тем более меньше было шансов, что о нём знали эльфы.

Гильдия пойдёт на многое, чтобы ограничить знания по переводу текстов. Но королевская помощь пришла слишком быстро и неожиданно. Просила ли Сикойн монархов о помощи? А если нет, то знает ли королевская семья и герцогиня Рен о содержании текстов и то, что гильдия желает сохранить это в тайне даже от капитана Шилдфёлчес.

Гассан отчаянно вздохнул. Один из членов королевской семьи появился в самый неожиданный момент и запретил одному человеку слишком глубоко лезть в дела гильдии.

Капитан Родиан подошёл прямо к столу, где сидел Гассан. Его челюсти были сжаты.

— Странница Хигеорт. — процедил Родиан сквозь зубы. — Не будете ли вы достаточно любезны, чтобы помочь мне найти мою лошадь?

Это была не просьба. Гассан встал. Он почти забыл о том, что Винн сидела рядом с ним.

— Вы не можете найти свою лошадь? — бросил он с вызовом.

— Всё в порядке, Домин. — сказала Винн покидая свою скамейку и оказываясь рядом с капитаном. — Я пойду с ним.

Перед глазами Гассана мелькнули светящиеся символы и знаки и он потянулся своими мыслями к Винн.

"... и все эти глупости Николаса... и вся эта возня Джереми и Элиаса..."

Гассана затопила волна беспокойства. Николас к чему-то причастен? Он попытался потянуться глубже.

Винн приложила руку к виску и оглядела зал.

Гассан тут же разорвал контакт. Что если она почувствовала, что это он? Нет, у неё не было возможности и опыта. Он внимательно пронаблюдал как Винн и Родиан следуют через широкую арку.

Возможно, было использовано слишком много заклинаний в один день и так быстро, но Гассан неожиданно почувствовал гул в своей голове.

— Вы знаете герцогиню? — спросила Винн у Родиана.

Его положение в качестве капитана пользовалось большим уважением. Но, несмотря на это, члены Шилдфёлчес не обедали с королевской семьёй, да ещё и с приглашения жены князя.

— Я помогал ей когда-то. — сказал он смотря вперёд, но не заостряя внимание ни на чём.

Винн не стала расспрашивать дальше. Она вдруг поняла, что знала часть этой истории. Даже, когда она находилась в добровольной изоляции, слухи доходили до неё.

Около двух лет назад князь Фредерик Арескинн умер и его тело не было найдено.

Рассказывали о том, что он и его жена однажды вечером вышли в море на небольшом паруснике. И даже члены Вердас не сопровождали их. Лодка была обнаружена только на следующее утро с герцогиней Рен на борту.

Как Файнер, она ничего не знала о парусных и не могла выправить большую лодку на берег. Говорилось, что когда её нашли она была полубезумной от горя и не могла объяснить, что случилось с её мужем. Как ни странно, никто из королевской семьи не выдвинул против неё никаких обвинений, но расследование в таких случаях было предусмотрено законом.

Расследовал исчезновение молодой капитан Шилфёлчес, недавно сменивший своего предшественника на посту капитана. Дознание было проведено в частном порядке и на королевском суде. Никто и никогда не узнал, как молодой капитан закрыл дело.

В глазах народа, герцогиня была полностью оправдана как невиновная. Король и королева по-прежнему ею дорожили, буд-то она являлась их ребёнком по крови. Смерть князя официально именовалась случайностью. И всё это благодаря докладу сделанному молодым капитаном Шилдфёлчес.

Винн взглянула на Родиана.

Она никогда не интересовалась тем, кто тот самый капитан, который совершил этот подвиг. Неудивительно, что герцогиня Рен пригласила его на ужин.

— Кто-нибудь пострадал во время взлома? — спросила она.

— Нет. — оглянулся он на неё. — Это произошло вскоре после закрытия.

Капитан заколебался и нахмурил брови, словно хотел сказать нечто большее.

— Тот кто это сделал, — наконец продолжил он. — проник в магазин и выкрал фолиант и вырвался оттуда разнеся двери в щепки. Могут ваши люди знать почему?

Винн была смущена кратким рассказом капитана. Многие из граждан Колсита, смотрели на хранителей как на обладающих тайными знаниями людей, а не только как на трудолюбивых учёных.

— Я так не думаю.

Потом она задумалась над словами Родиана. Вору удалось получить доступ, чтобы потом вырваться?

— Вы можете спросить Домина иль'Шанка. — сказала она.

— Почему?

— Он мастер метеологии, метафизики и тому подобного, что включает в себя научное изучение магии.

Когда они добрались до двора, то белая кобыла Родиана уже стояла у ворот даже не привязанная к столбу. Она обрадовалась при виде капитана.

— Милая. — сказала Винн, когда они приблизились и потянулась погладить бархатный нос животного. — И такая нежная.

— Если ей ничего не угрожает. — сказал Родиан и его голос смягчился когда он погладил шею лошади. — Тогда она может быть жёсткой. Её зовут Снежная Птичка. Я обучал её сам.

— У вас принято обучать лошадей?

Выражение его лица изменилось. Винн знала, что он позвал её сюда не для того, чтобы обсуждать лошадей или герцогиню Рен. Но она спокойно ждала.

— Какова была ваша настоящая причина по которой вы пришли в скрипторию мастера а'Сита?

Её взволновал этот вопрос, и она не знала как ответить. На ум упорно шло то, что она хотела утешить Имарет, но капитан, вероятно, слышал тогда слишком много.

— Чтобы понять, что действительно случилось с Джереми и Элиасом. — ответила она, наконец.

— Таким образом, вы думаете, что их смерти связаны... с этим проектом гильдии?

— Да. — ответила Винн.

— Тогда помогите мне. — проговорил он. — Даже если вы не знаете что было в тех фолиантах, что вы привезли из Запределья.

Винн уставилась на него, вспоминая их случайный разговор, когда они возвращались обратно в гильдию... Первые слова, что пришли ей на ум были... ты хитрый ублюдок!

Она прикусила язык. Вот что крылось под невинном любопытством о хранителях и заданиях. Его вежливые вопросы были не более чем способом попасть в голову. Она прекратила ласку Снежной Птички.

— Я предана гильдии. — сказала она холодно. Но у меня есть другая информация, которую вы должны знать.

— Что это? — повернулся он.

— Джереми работал без ведома гильдии для ростовщика под следствием высокого адвоката.

Все утренние следы разочарования исчезли с лица Родиана.

Он медленно покачал головой. Винн догадалась, что глава стражи мог знать об этом. Но очевидно ему не приходило в голову связать это со смертями.

Родиан похлопал кобылу ещё раз и жестом пригласил Винн сесть на каменную скамью во дворе. Она повторила ему всё, что рассказал Николас о бухгалтерских книгах, но умолчала о его участии. Родиан внимательно слушал каждое слово.

— Почему вы не сказали мне об этом вчера?

— Я узнала только вчера вечером. Но будьте осторожны, как вы видите, это может сильно повлиять на репутацию гильдии... и памяти о мёртвых учениках.

— Даже я? — повернулся он и одарил её колючим взглядом. — Кто вам это сказал?

Винн покачала головой.

— Я не могу сказать.

В Родиане вновь начал закипать гнев.

— Там есть кое-что ещё. — сказала она.

Она не была уверенна с чего начать.

— Знаете ли вы сына барона Твинэма, Джейсона?

— Почему вы спрашиваете? — осторожно поинтересовался он, подразумевая этим ответ "да".

— Он и Элиас ухаживали за одной и той же девушкой — дочерью купца по имени Эльвинна. Джейсон поймал Элиаса в оду из ночей и угрожал убить, если он не останется в стороне. Я думаю, что в ночь, когда умер Элиас, он собирался встретиться с ней.

Глаза Родиана расширились от удивления.

— Откуда вы узнали это?

— Я даже не уверенна в том, пригодится это вам или нет. — сказала она. — То что вы будете делать дальше это ваше собственное дело. Помните это, если ожидаете от меня чего-то большего.

Винн встала и направилась через двор, но капитан попытался остановить её.

Родиан должен был проверить теперь и эти версии, но он был предусмотрительным.

Винн боролась с рациональностью в себе. Она должна была бы хотя бы иметь в виду, что Элиас и Джереми погибли не из-за фолианта. И кража со взломом у мастера Шилвайса могла быть просо совпадением. Но ощущения в подложечковой области живота подсказывали, что всё на самом деле иначе.

Она вошла в общий зал и увидела, что Домин Хайтауэр и Премин Сикойн спокойно говорят у горящего очага. Иль'Шанка нигде не было видно. Винн взяла себя в руки и пошла к своему начальству.

— Спасибо вам за то, что проводили капитана. — сказала Премин Сикойн. — Стало свободнее дышать.

Винн недолюбливала этот снисходительный тон. Обращение с ней как с ребёнком ужасно её раздражало. Хотя она и не любила Хайтауэра и его лекции, но по крайней мере, он открыто выражал свою враждебность.

— Пожалуйста. — ответила она вежливо. — Я понимаю, что мы должны держать переводы в тайне от большинства граждан, а особенно таких как капитан... но вы оба знаете, что кто-то стремится похитить содержание наших фолиантов.

Хайтауэр усмехнулся и проворчал себе что-то под нос, но ничего не сказал.

— Если бы у меня был доступ к журналам. — продолжила она. — И к переводам, а также к последним работам. Я могла бы помочь найти то, что... ищет этот человек.

— Винн! — зарычал Хайтауэр, пытаясь заставить его замолчать.

— Я не просто принесла сюда эти документы! — не выдержала Винн и её голос отразился от стен зала. — Я выбирала каждый документ, чтобы принести лучшие.

Она долго восстанавливала дыхание, прежде чем успокоиться, а потом обратилась к Сикойн.

— Пожалуйста... я помогу остановить эти кражи или, во всяком случае, найти причину.

Премин Сикойн подняла руку, предупреждая Хайтауэра, и обратилась к Винн.

— Винн, вы действительно верите в то, что способны понять тексты лучше, чем мастера нашей гильдии или те, что помогают нам? Разве это не достаточно гордое и высокомерное мнение?

Винн сжала кулаки так крепко, что ногти впились в ладони.

— Пожалуйста... Премин. — повторила он. — Какой вред может принести, предоставленный мне доступ?

На безмятежном лице Сикойн мелькнуло выражение лёгкого гнева.

— Ваше место здесь, как и ваше психическое здоровье находилось под вопросом на протяжении долгого времени. Поэтому вы будете держаться подальше от того, что вас не касается.

Затем Премин Сикойн и Домин Хайтауэр встали и ушли вместе.

Винн смотрела на их пару, пока они не скрылись за северной аркой. Она повернулась к камину, скрестив руки на груди и обнимая себя так крепко, как буд-то это был единственный способ держать себя в целости и сохранности.

Почему она не предоставила более обоснованные аргументы? Кто-то или что-то готово было убивать за тексты, которые умело читать. И никто из её начальства не показал и малейшей готовности признать эту истину.

Она наклонилась и упёрлась лбом в тёплые камни очага.

— О, Малец. — прошептала она. — Что бы ты сделал?

Он восстал против своих родственников Духов, не только, чтобы спасти ей жизнь, а делал это, потому что это было правильным для общей ситуации. Став изгоем среди своего народа и даже их врагом, он нашёл в себе мужество принести эту жертву.

Винн смотрела на тлеющие угли очага.

Если она когда-нибудь встретит Мальца, как она сможет смотреть ему в глаза, если она сама не нашла в себе такого мужества?

Глава 6

К полудню Родиан вышел из министерства города на небольшую площадь с видом на залив. В руках у него были адреса — один магазина Селвина Мидтона, а другой домашний адрес другого человека. Он слышал, что против ростовщика были выдвинуты обвинения в незаконной деятельности, но он никогда не связывал с этим смерть хранителей.

Запрыгнув в седло Снежной Птички, капитан повернул на восток города и поехал через главную улицу.

Внутренний деловой район располагался ближе всех к королевскому замку. Он проехал один небольшой банк, облицованный полированным гранитом и направился мимо гостиницы Россет Палас. Её обычно посещали исключительно купцы и просто богатые граждане Колсита.

Он должен был проводить расследование не вмешиваясь в дела гильдии, но инстинкт подсказывал ему что нужно сосредоточиться на содержании пропавших фолиантов.

И всё же герцогиня Рен просила его...

Он двинулся через край торгового района, который был наполнен респектабельными магазинами первой необходимости. Затем он замедлился и двинулся через рынок под открытым небом.

Почему члены королевской семьи, включая герцогиню, защищали хранителей и их проект? Он ещё помнил следствие и суд, проходивший в величественно зале третьего замка. Тогда его не заботила договорённость.

В прежние времена, королевская семья заботилась о том, чтобы все граждане привлекались к ответственности подобным образом. Судопроизводство всегда проводилось на высоком городском суде при активном участии народа. И не подобало делать исключение из правил закона даже для члена королевской семьи.

Но позже Родиан нарушал законы дважды.

После первого допроса герцогини Рен Файнер-Арескинна, от отметил как сильно она отличалась от королевского рода. Её брат Лиофриш, муж Азельзрит был на её стороне. И к неудовольствию князя Лиофриша, Родиан допрашивал герцогиню.

В отличие от каштановолосой, тёмноглазой и низкорослой герцогини, все Арескинна были высокого роста, с песочного цвета волосами и глазами цвета аквамарина. Но их глаза были изменчивыми как море.

Первоначально герцогиня произвела на Родиана впечатление роковой женщины. Лишь позднее он узнал, что она волевая женщина и хочет защитить честь её новой семьи. Всё что она рассказала о лодке, это как она ночью заглядывала за борт в тёмные воды море, ища мужа. Будучи Файнер, она привыкла к широким открытым равнинам и густым лесам, и так и не научилась плавать. Также она не знала ничего о парусниках. Нахождение далеко от берега заставляло её нервничать.

В один прекрасный момент, когда она обернулась, она просто не увидела с собой принца Фредерика, третьего в очереди на престол. Она даже не слышала всплеска.

Герцогиня Рен провела ту ночь в панике и скорби о муже и дрейфовала до рассвета, пока не оказалась в беранлормском заливе. То, что она рассказала казалось Родиану ложью и в тоже время было правдоподобно и он был озадачен.

Вера королевской семьи в то, что герцогиня была невиновна в исчезновении супруга, была непоколебима. Позже он стал разделять эту веру, хотя сам не мог понять почему. Потребовалось время, чтобы раскрыть некоторые нюансы и узнать князя Фредерика Арескинну в целом.

Он расспрашивал докеров и прежний экипаж корабля, чтобы узнать о прошлом князя.

Были случаи, когда князь в одиночку ускользал в море на маленькой лодке. В молодости он впервые вышел на военно-морском судне прежде чем кто-нибудь из Вердас успели запаниковать.

И вот однажды ночью, Родиан услышал рассказ старого моряка.

Старик проводил все свои дни оказывая услуги по исправлению рыболовных сетей. Он рассказал, что не только князь выказывал такое странное поведение. Другие Арескинна, даже прабабушки князя, были необъяснимо увлечены морем.

Королевская семья была доброжелательна по отношению к Родиану, несмотря на его амбиции, ведь он служил им и людям. Он слышал случайные истории в тавернах о проклятии монархов Мелорна. Но сказки изобилуют в любой стране, а его вера в Сятую Троицу научила его рассуждать здраво.

И тогда он нарушил закон в первый раз.

Он должен был явиться к высокому адвокату и сообщить, что его расследование закончено и свидетельствовать перед судом. Но вместо этого, он пошёл к Рен.

Родиан рассказал ей, что не сможет очистить ей от любых подозрений, хотя сам верит, что она не имеет ничего общего с тем, что произошло в лодке. При этом присутствовал тихий и бдительный принц Азельзрит. Когда он рассказывал сказки об Арескинне, ни герцогиня ни принц не сказали ни слова.

На заключительном заседании дознания, высокий защитник объявил перед судом, что никаких доказательств не было найдено и быть не может. Это не было ложью, но тогда он действительно ничего не сказал о "проклятии".

Необоснованно было это молчание или нет, но Родиан во второй раз нарушил закон. И сам этот факт заставил его вспомнить его принятие в Шилдфёлчес и продвижение к званию капитана.

В ту ночь он отправился в храм и молился, но не о прощении грехов, а от освобождении от сомнения в своих мотивациях.

Родиан свернул на северо-запад. Как ни странно, но подъезжая к магазину Селвина Мидтона, он почувствовал, что настроение его улучшается, как буд-то он и не работал двое суток подряд.

В конце концов, Родиан въехал в жилой сектор, где основной бизнес составляли перевозки и продажа пищи. Он оказался в окружении небольших, но скромных домов. Дальше он свернул на запад и ехал пока не остановил Снежную Птичку у двухэтажного каменного дома, построенного в коттеджном стиле, с кованным забором со стороны фасада. Он дважды проверил адрес, а потом слез с лошади.

Как ростовщик Грейлендса мог позволить себе такой дом как этот? Таким паразитам повезло больше, чем тем, кого они кормят.

Молодая женщина в слегка линялом фартуке подошла к дому с двумя керамическими бутылками молока. Когда она попыталсь взять их в одну руку, Родиан открыл для неё ворота.

— Благодарю вас, сэр.

Он подождал пока она пройдёт дальше и вошёл в ворота.

— Снежная Птичка, сюда. — позвал он.

Лошадь последовала к нему ткнувшись носом в его лицо. Он отвёл её в сторону от главного входа.

— Стой.

Потом он закрыл ворота и пошёл к дому.

На толстой двери из красного дерева, висел массивный молоток из латуни. Он щёлкнул молотком и несколько минут спустя дверь отворилась. И Родиан оказался нос к носу с наименее привлекательной женщиной, какой надлежит быть настоящей леди.

Высокая, как он, она не была не пухлой ни худой, но однако выглядела довольно нелепо от шеи до бёдер. Её длинный нос висел над ртом, который был не более чем щелью между подбородком и носом. Её кожа была жёлтой, а волосы тёмно-серыми. Но хуже всего выглядело то, что она заплела эти волосы в косы и скрутила на голове из-за чего они были похожи на некие катушки верёвок.

Тем не менее, она носила хорошо сшитое платье шоколадно-коричневого цвета. В мочках ушей у неё болтались серёжки с мелкими рубинами. Она уставилась на него своими колючими маленькими глазами.

Родиан понял, что отвращение к ней вызывает не её внешность, а холодное бесстрастие, которое от неё исходит.

— Да? — произнесла она глухим голосом.

— Матрона Мидтон?

— Да.

Он имел право пройти в дом.

— Капитан Родиан из Шилфёлчес. Я пришёл, чтобы поговорить с вашим мужем.

— Зачем?

Он думал, что упоминание о его службе, заставит её смягчиться, но она осталась непоколебима.

— У меня есть к нему дело. — сказал он. — Он дома?

Раздражение на её лице, говорило о том, что она ничего не знала о повестке в суд. Но она неохотно отступила и пустила капитана внутрь.

Фойе было обставлено со вкусом — на полу лежал толстый тёмный ковёр, а в углу была вешалка для одежды из красного дерева. Визг и смех прокатились в зале и через гостиную пробежало четверо детей — три девочки и один мальчик, все хорошо одетые. Они остановились и оторопело уставились на него.

Родиан вспомнил, что его красный плащ был откинут, когда одна из девочек посмотрела на его меч.

— Вернитесь назад в комнату и играйте там. — сказала их мать и погнала детей по коридору, после чего остановилась у закрытой двери и громко постучала. — Селвин... капитан городской стражи хочет тебя видеть.

Через мгновение дверь распахнулась внутрь.

Высунулся красивый мужчина, который держал в руке бокал коньяка и судя по его диким глазам, не был готов видеть капитана. Тот встречал ростовщиков и раньше, но как правило, это были маленькие люди в очках и с бегающими глазками.

Селвин Мидтон был высоким и стройным, с персиковым оттенком кожей и светлыми шелковистыми волосами. На нём были чёрные брюки и свободного покроя белая рубашка. Он быстро пришёл в себя и улыбнулся жене.

— Спасибо, дорогая. Заходите, капитан.

Родиан прошёл в его кабинет и запер за собой дверь. Затем быстро повернулся к хозяину.

— У меня есть ещё один день! — прошипел он, понизив голос. — Ему не нужно угрожать ему снова!

Его светло-карие глаза были налиты кровью, а дыхание пахло кровью.

— Почему вас не было на работе два дня? — спросил Родиан.

— Почему?.. — его глаза немного прояснились. — Вы ходили в мой магазин?

Родиан указал на полированный кленовый стол, стоявший на суманском ковре цвета индиго и сказал:

— Вряд ли достойное место для ведения бизнеса.

Мидтон обошёл стол и плюхнулся в кресло.

— Я был занят приготовлением документов для суда. Как жаль, что наша првовая система прилагает столько усилий в преследовании меня. Всё что я делал это предоставлял необходимую помощь и услуги людям с которыми в банке не стали бы даже говорить.

— Услуги? — повторил Родиан.

— Кто, если не я, даст людям достаточно монет, чтобы улучшить свою жизнь?

Родиан вздохнул сквозь зубы. Какой будет позор, если этого лицемера объявят завтра невиновным. Хотя это было маловероятно, потому что у него не было никакого разрешения заниматься ростовщичеством. Но и доказательства в том, что Селвин причастен к смерти двух хранителей, тоже не было.

Родиан осознавал, что хотел бы, чтобы Мидтон был виновен и в этом преступлении.

Вполне возможно, что Мидтон убил Джереми и его спутника, чтобы он сохранил молчание, а фолиант взял, чтобы инсценировать убийство. Возможно ограбление скриптории мастера Шилвайса было только случайностью. На данный момент это выглядело даже более вероятно, чем предположение Винн о благородном сыне лорда, который захотел отомстить сопернику.

Капитан хотел бы решить эти убийства сегодня и отправка этого паразита на висилицу, его бы очень порадовала. Но он сдержался. Такой ход дела противоречил его долгу, не говоря уж о расследовании истинной причины.

— Вы говорите, что готовите документы? — начал он. — Вы ждали молодого хранителя по имени Джереми?

Губы Мидтона дрогнули.

— Прошу прощения?

— Он помогал вам подделать бухгалтерские книги.

— Если этот мальчишка наврал обо мне, я буду жаловаться на гильдию!

Родиан внимательно наблюдал за лицом Мидтона в этот момент.

— Джереми не может лгать. Он был убит два дня назад.

Мидтон выронил бокал коньяка. Тот покатился по ковру расплёскивая коньяк.

Налитые кровью глаза Мидтона расширились в полном шоке, а потом шок сменился страхом.

— Мёртв? Но это... — начал Мидтон. — Вы же не можете думать... Я не имею ничего общего с этим!

— Где вы были позавчера вечером?

Мидтон резко вздохнул. Он никак не мог подобрать слов пока не вскочил на ноги.

— Я был здесь, у себя дома. Моя жена, дети, повара, все они могут подтвердить, что я не выходил из дома.

Свидетельства поваров будут иметь большой вес, гораздо больший, нежели свидетельства жены и детей. С другой стороны, Селвин Мидтон мог бы кого-то нанять для совершения убийства. На настоящий момент, вероятней всего, что был использован некий яд.

И тем не менее, как он мог знать, где найти такого человека?

Родиан всегда ставил под сомнение многое, что касалось преступления. Мидтон, безусловно, был преступником, но смерть хранителя его застала врасплох.

— Только не расспрашивайте мою семью! — бросился на него Мидтон. — Клянусь, я не имел ничего общего со смертью Джереми. Если вы дадите хоть намёк на это моя семья будет разрушена, моя жена...

— Послезавтра всё будет разрушено. Вы будете оштрафованы за незаконные занятия ростовщичеством. Но к вашему счастью, предположения не могут использоваться в суде и дело о смерти не будет рассматриваться.

Мидтон остановился и опёрся руками об стол.

— Я буду оправдан и никто здесь не узнает, что произошло. Моя жена ничего не знает о моём бизнесе... и ни один из детей не должен знать...

Родиан моргнул.

-Ваша жена ничего не знает о вашем магазине?

Мидтон быстро покачал головой.

— Она не в курсе. Её семья решительно выступала против нашего брака, но она хотела этого. Мне удалось купить этот дом на её приданное, но я смог обеспечить ей достойную жизнь. Когда её отец умрёт она унаследует его состояние, если не отречётся. Но любые слухи о моей причастности к убийству, может...

Он сжал челюсть и снова упал в кресло.

— Я не имею ничего общего со смертью Джереми. — повторил он. — Если вы будете преследовать меня публично, вы разрушите мою семью... и не получите никакой выгоды.

Намерения этого человека были ясны. Он выиграл сражение за женщину против её семьи и теперь висел на волоске, потому что ждал наследство жены.

Этот человек был паразитом, который наживался на отчаявшихся и бедных, но если его не станет, его место займёт кто-нибудь другой. И к тому же, Родиан не хотел губить детей, что играли в гостиной.

— Я требую письменное заявление от вашей жены. — сказал он. — Она должна подтвердить, что вы были дома в ту ночь. Как много правды вы ей скажете, зависит от вас. Подготовьте её, чтобы выйти в присутствии моего лейтенанта. С вашими поварами и соседями по бизнесу я буду говорить сам. Ваши текущие правовые вопросы меня не интересуют.

Хорошо это или нет, но у Мидтона всё ещё был достаточно сильный мотив для убийства, чем Родиан подозревал сначала. Скрытие незаконного ростовщичества, вкупе со схемой о наследстве, было достаточным мотивом.

— Спасибо. — выдохнул этот человек.

— Позовите своего главного повара, я буду говорить с ним в одиночку. — скомандовал Родиан.

Селвин Мидтон поспешил к двери кабинета.

Родиан уже предполагал, что повар скажет ему, что хозяин был дома. Это заставит его копать ещё глубже... чего он уже не хотел.

После обеда Винн направилась через внутренний двор гильдии. Она прошла мимо южной стены к дендрарию. За стеной было слышно как люди приходят и уходят. Но звуков шагов было немного, так как Старая Дорога не была главной.

— Получи, ты дурак! Держись подальше от моего мусора!

Этот сердитый голос прервал размышления Винн и она посмотрела в сторону высокой стены. Некоторые повара выходили, чтобы отпугнуть бродячик собак. Винн направилась через остатки сада.

Томатная плантация уже была бесплодной, последний урожай собрали и высушили для зимнего хранения.

Расстроенная отказом Сикойн, которая даже не позволяла ей увидеть тексты в собственных журналах, привезённых из Запределья, Винн думала, что делать дальше.

— Почему они отрицают, что эти преступления имеют что-то общее с переводами текстов?

Винн запахнулась в плащ и подумала о том, что она слишком часто говорит сама с собой в последние дни.

Хайтауэр и Сикойн не делали её жизнь легче после её возвращения, но всё же они не были дураками. Даже если они не принимали того, что убийца мог быть нежитью, безусловно, они осознавали что члены гильдии связанные с фолиантом, находились в опасности.

Прошло полгода работы и теперь кто-то или что-то явно хотело заполучить этот материал. Кем бы он не был, он умел читать послоговое письмо, а иначе фолианты были бы для него бесполезны.

Но как случилось, что кто-то за пределами гильдии узнал о содержании фолиантов, когда всё хранилось в тайне? Большинство людейгильдии, кроме тех, кто занимался переводами, знали ещё меньше чем Винн о содержании этих текстов. Если...

... кто-то в гильдии на более высоком уровне уже прочёл что-то важное.

Но что может привести к убийству за это?

Она прошла через узкое пространство между стеной и новыми зданиями на юго-востоке общежития. За ними и стеной располагались старые казармы.

Винн покачала головой от мысли, что убийца может быть где-то в гильдии. Если вампир жил среди них, она бы уже давно заметила его. Когда-то она была обманута природой Чейна, но оглядываясь назад, она вспоминала о признаках. Он всегда посещал её ночью, никогда не ел и пил только мятный чай... у него было бледное лицо... и его странные глаза, которые были то карими, затем могли становиться очень тёмными или наоборот светлыми.

Но ещё был молодой человек, который угрожал Элиасу...

Нет, убийца должен был быть нежитью, он не оставил никаких следов и он не должен был быть кем-то из гильдии.

Она обогнула восточную башню и посмотрела в сторону новой библиотеки. Каждая сторона замка была дополнена новым зданием. Только расстояния между четырьмя башнями оставалось открытым для садов и других целей.

Двухэтажную библиотеку вряд ли можно было назвать высокой, но из окон её верхних этажей, можно было увидеть город. Хотя новая библиотека была приятнее, по сравнению с гранитным замком где царили сквозняки, тут были собраны только копии лучших томов для общего пользования. Винн всегда было интересней обращаться к архивам, заключённым в катакомбах под замком.

Она вспомнила вид Джереми, пепельную кожу Эллиса и выражение ужаса и агонии на их лицах.

Винн повернулась и направилась обратно к крепости.

Родиан сказал, что тот кто взял фолиант из магазина матера Шилвайса, разрушил выход, чтобы вырваться. Винн подумала о том, что каждое новое открытие лишает смысла любое логическое построение.

Как и почему Благородный Мертвец проник в магазин незамеченным и вырвался таким образом? Она обогнула южную башню и возвышающиеся над дорогой осины, а затем услышала как кто-то идёт по Старой Дороге Бейли.

Царапающие шаги были похожи на то как буд-то маленький коротконогий человек спешил, стараясь идти в ногу с кем-то.

Винн мало что узнала о нежити, о Благородных Мертвецах. В Беласкиане их называли "внешень зомрель" или упырь, или даже вампир, как в Древинках, указывая на то, что они могут жить существовать всех в природе. В отличие от призраков и оживших мертвецов, они сохранили полное подобие жизни. Они осознавали себя и свои желания, учились и росли как личности в своей бессмертной жизни.

Должно быть её сверстники сказали бы что она сошла с ума, раз говорит о таких вещах.

Но всё это было записано в журналах. Без сомнения те, кто были вовлечены в проект, читали это.

Девушка иногда помогала Домину Тилсвиту в исследовании нуманских легенд и фольклора. Винн удивлялась, почему он стал катологером, вместо присоединения к ордену Металогии, как иль'Шанк. Увлечения Тисвита больше подходили именно этой отрасли. Она вспомнила тот день, когда он упомянул старый термин àrdadesbàrn.

На одном из предположительно нуманских диалектов это означало "мёртвое дитя" — ребёнок живой женщины и недавно умершего человека. Она воспринимала это как чепуху, пока позже не встретила Магьер.

— Призраки и ожившие мертвецы... — бормотала она. — ардадесбарн и дампиры...

Винн вышела из рощи и направилась к массивным воротам.

Если Домин Тисвит смог найти ссылки на ардадесбарн, что ещё можно было найти в катакомбах под гильдии, что было нетронуто и непрочитано в течении многих лет? Что вампир мог найти в скриптории, что заставило его покинуть её силой?

Её мыли были прерваны звуками за стенами замка.

Память снова всколыхнулась в ней. Девушка споткнулась и застыла на месте.

Ночью присев над водной гладью в корыте, в небольшом речном городке родины Магьер и Лисила, Винн видела перед собой сине-белое сияние Духа. В тот первый раз, когда она приобрела магическое зрение, она увидела бледную нежить на главной дороге через город.

Вордана.

С серого цвета измождённой плотью обтянувшей его кости и лицо и грязно-белыми волосами, висевшими у него из под капюшона. Его белый воротник и верхняя одежда была заляпана пятнами старый тёмно-коричневой крови.

И туман Духа, казалось обтекал фигуру Ворданы.

Под его белыми закрытыми плёнкой глазами, она не видела полу-прозрачного сине-белого тумана. Только темноту, как если бы вся его форма была пустой, куда не мог проникнуть свет. Эта тьма поглощала силы Духа.

Вордана устремился к Лисилу.

Лисил упал на колени и его жизнь стала утекать в эту нежить, хотя Вордана даже не прикоснулся к нему.

Винн почувствовала холодный порыв ветра и запахнула плащ и надела капюшон. За стеной слышались какие-то шаги.

Словно звуки шагов от когтистых лап по булыжнику.

Винн смотрела широко раскрытыми глазами на верхнюю стену. Она задохнулась от волнения и побежала за ворота.

— Малец! — заплакала она. — Ты здесь?

Ворота были распахнуты и она выскочила на Старую Дорогу Бейли.

Но никого не было в поле её зрения, не говоря уж о собаке. Она повернулась погладев вокруг, а затем посмотрела вниз по дороге. Потом она помчалась вниз к перекрёстку где начинались магазины.

— Малец!

Народ ходил между магазинами. Элегантно одетые господа о беседовали друг с другом, городской стражник на чёрной лошади, наклонился к местным констеблям сверяясь с чем-то, а неряшливая женщина в сером носила небольшой лоток с выпечкой.

Мимо Винн пролетела повозка.

Девушка быстро отпрянула назад и натолкнулась спиной на что-то жёсткое. И вдруг кто-то схватил её сзади за плечи.

— Вы в порядке, мисс?

Она повернулась и встретилась лицом к лицу с высоким чисто выбритым человеком в тёплой шерстяной шапке. Благодаря распахнутому пальто, она заметила холстяной ремесленный фартук, карманы которого были наполнены инструментами. Молодая женщина в плиссированном капоте посмотрела в сторону Винн и нахмурилась.

Винн снова огляделась и вдруг почувствовала буд-то что-то задело её ногу.

Это послужило снова толчком для нахлынувших воспоминаний.

Малец...

Она видела его глаза, когда он бежал по улицам Веньеца, места рождения Лисила, но эта память была не такая яркая как предыдущая. Информация о том, что их окружало, звуки и другие образы, были нечёткими. Но она почти физически чувствовала его ярость, когда он и Лисил охотились... на вампира.

Вдруг нежить и Малец исчезли из её сознания. Его просто не было там больше.

— Мама, ты видела это?

Винн дрожала, чувствуя как голова её очищается.

Молодая женщина в капоте вздохнула. Она схватила за руку маленького мальчика, который был одет также как молодой высокий человек. Рот мальчика был запачкан черникой, остатки которой он ещё сжимал в руке. Мальчик указывал куда-то вниз по дороге.

— Он был больше, чем я! — сказал он.

Винн рассматривала людей на улице и её сердце бешено колотилось.

— Мисс? — сказал молодой отец. — Вам нужна помощь?

Винн смотрела на него бессмысленным взглдом. Его жена теперь пыталась отлепить ребёнка от витрины. Винн отошла от семьи и вщглянула на оживлённую улицу.

Она не видела ничего похожего на серебристый мех или голубые собачьи глаза. Вокруг вообще не было никаких собак.

Молодой отец покачал головой и повернулся, чтобы помочь жене с ребёнком.

— Малец! — снова закричала Винн, но голос её быстро ослабел. — Малец... пожалуйста, приди.

Для Винн было так непривычно оказаться одной на оживлённой улице, что она хотела опуститься на колени и заплакать. Она чувствовала слёзы на своём лице и то, что прохожие смотрят на неё.

Если кто-то из гильдии увидел бы её сейчас, это стало бы пищей для новых слухов и злобных шепотков. Она захотела уйти от назойливых взглядов и побежала обратно к воротам замка.

Почему это происходит с ней? Почему она слышит звук когтей, а потом к ней приходят эти воспоминания?

Сходит ли она с ума? Были ли правы Хайтауэр и Сикойн? Могло ли всё что с ней произошло вызвать навязчивую идею?

В своих путешествиях с Магьер и Лисил, она только один раз встречала мертвеца способного на расстоянии питаться жизненной энергией — это был колдун Вордана. В отличие от вампира, он носил с собой крошечные урны в которые захватывал дух.

Но Вордана питался беззащитным городом и осушая жизни, не касаясь кого-либо.

Винн поспешила пройти через ворота.

Она не сошла с ума.

Всё, что она пережила в Запределье, было реальным. А теперь нужно было подумать как связанно такое существо как Вордана с тем, что таилось в текстах? И если ей не дали смотреть на эти древние произведения, богатство гильдии, спрятанное в катакомбах, по-прежнему было в её распоряжении.

Винн остановилась перед туннелем у ворот и холод поздней осени проник ей под плащ. Она обернулась и посмотрела на оживлённую улицу и перекрёсток. Эти воспоминания, которые всплыли в её сознании, задержась в её голове.

Малец часто манипулировал Магьер и Лисилом. Это было частью их общения.

Из любой точки в пределах её видимости, Малец мог вызывать в ком-то любую память. Он мог доводить это до их сознания, чтобы влиять на людей, когда это необходимо.

А во-вторых Винн видела охоту, как буд-то видела глазами Мальца. В ту ночь, лисил, Магьер и Малец оставили её в гостинице. Винн смотрела на стены замка. Вновь боясь услышать цокот когтей по камням.

Одна вещь, которую Малец никогда не делал, это передача воспоминаний от одного человека к другому. И он не мог передать им свою память.

Но воспоминание не было воспоминанием Винн.

И это было невозможно.

За пределами прибрежного района Родиан слез с лошади перед красивым особняком. С его верхнего этажа можно было наблюдать за доками в заливе и белой бахрамой тихо набегающих на берег волн. Он подвёл свою лошадь до дорожки к дому и прошептал:

— Останься.

Снежная птичка положила голову на спину и тихо фыркнула. Было далеко за полдень, а она не завтракала, как и он.

— Последняя остановка. — сказал он и подошёл к дому.

Он постучал в богато украшенные двери и вскоре ему открыла довольно милая горничная в кружевном чепчике.

— Здравствуйте, Бидди. — сказал он.

Она улыбнулась ему.

— Добрый день, капитан. Барон ждал вас...

— Я знаю... но где он и Джейсон?

Она покачала головой.

— Они оба отправились в храм. Каменщики переделывают каменную кладку на западной стороны стены.

Родиан вздохнул. Храм был последним местом, где он хотел бы проводить беседу, но её не нельзя было откладывать.

— Снежная Птичка осталась во дворе. Вы не могли бы дать ей немного овса и воды. Я пойду отсюда пешком.

— Конечно. — ответила Бидди. — Я позабочусь о ней.

Родиан был хорошо известен в этом доме, как и Снежная Птичка. Он повернулся и свистнул, после чего белая кобыла рысью подбежала к нему.

— Иди с ней. — сказал он, кивнув в сторону Бидди.

Снежная Птичка тряхнула головой и горничная потянула за уздечку. Потом девушка и лошадь исчезли за северной стороной особняка.

Родиан вышел через высокие железные ворота и направился вверх по улице. Он не обращал внимания на дома на побережье и лишь один раз повернул голову, когда проходил мимо забегаловки "Дары моря". Он была дороговатой для жалованья капитана, но всё же иногда он поддавался искушению переж изысканной кухней заведением.

Немного дальше, он замедлился у крупного здания из шестиугольных и треугольных гранитных блоков с прожилками голубых вкраплений. Главный вход украшали три колонны.

По заказу гномов, каменщики строили храм прошлого поколения. Каждый из больших камней стены был подогнан настолько хорошо, что для их закрепления не нужно было много раствора. Не было никаких признаков определяющих, что это святилище, только эти три столбца-колонны.

Родиан поднялся на ступени храма. Прежде чем он взялся за ручку двери, где-то с левой стороны здания послышались голоса. Обойдя угол здания, он увидел крупного карлика, поднимающего гранитный шестиугольник для осмотра. Барон Эдуард и его сын Джейсон, наклонились ближе.

— Выглядит хорошо. — сказал барон. — Я надеюсь, что эти новые будут надёжнее.

Карлик презрительно фыркнул:

— Ветер и вода всегда оказываются сильнее камня после многих лет.

Когда Родиан приблизился, каменщик поставил камень так, что вздрогнудла земля.

— Сиверд. — сказал барон с улыбкой. — Рад тебя видеть.

Барон Эдуард Твинем был высоким и с сединой в аккуратно подстриженных бородой и в волосах, которые казались серыми. Его начищенные сапоги и голубая туника подходили ему идеально. А улыбался он не только губами, но улыбались и его глаза. Его сын резко отличался.

Джейсон был почти на голову выше гнома-ваменщика. Его тёмные волосы спускались на плечи, а кожа была такой же тёмной, как у его матери. Он редко улыбался, а его тёмные брови всегда были нахмурены, как буд-то он постоянно искал возможность, чтобы обидеться или сделать кому-то вызов.

Родиан серьёзно посмотрел на Эдуарда.

— Что слуилось, мой друг?

Внутри ещё кто-нибудь есть? — спросил Родиан.

— Нет... кроме министра Тольтана и двух его помощников никого нет. Мы не планировали никаких встреч сегодня.

— Мы можем поговорить внутри?

— Конечно. — сказал барон и кивнул на каменщика. — У вас всё хорошо получается, мастер Брим-Райт. Отправите окончательные счёт в святилице.

Карлик коротко кивнул и стал руководить двумя мужчинами, что работали с ним.

Западная стена храма находилась со стороны моря и штормы и соль привела её к разрушению, как бывало с многими городами на побережье. Ещё оставалось очень много времени до окончательного разрушения, но лучше было позаботиться об этом сейчас и заменить плохие блоки.

Эдуард указал на Джейсона и положил руку на плечо Родиана.

— Пойдём и заварим чай. Мои старые кости уже требуют больше тепла.

Они вышли прямо в главный зал святилища. Паркетные полы были идеально отполированы, как и длинные столы, по бокам. Только Родиан не видел никаких признаков присутствия министра Тольтана и его помощников. В дальнем конце зала, на центральном постаменте стояли три фигуры вырезанные в натуральную величину.

Человек, носящий простую рабочую одежду, стоял позади женщины с книгой в руках, а перед парой стоял ребёнок, с длинными светлыми волосами, который был слишком молод, чтобы определить его пол.

Труженик, Созидательница и Мечтатель.

Суинен Отец — труженик, собирает то, что прошло и удовлетворяет потребности Матери. Вирзана Мать-созидательница, готовила то, что было необходимо в настоящее время. Мэтенж — Ребёнок-мечтатель — несёт в себе будущие дни и то, что только может быть.

Эта троица хранила прошлое, настоящее и будущее для всех существ, которые есть и будут. Хранители в своём научном пылу придавали слишком большое значение раскрытию их образов. И их спекуляции привели их к заблуждению. Жизнь всегда была, есть и будет, как первая искра разгоревшаяся в мире — она непрерывна. И не было никакой "великой войны" которая охватывала весь мир.

Их интерпретации только создавали страх и мешали естественному порядку. Сами их предположения были ужасными, но на самом деле Труженик, Созидательница и Мечтатель, никогда бы не позволили произойти ничему подобному.

Прежде чем войти в святилище, все трое остановились, чтобы помолиться в единстве.

— Труженик... — и они подняли раскрытую ладонь с вытянутыми вверх пальцами.

— Созидательница... — и каждый нежно сжал пальцы, как буд-то хватал воздух.

— И Мечтатель... — и они вытянули на руках большой палец и прикоснулись им ко лбу.

— Благословите всех, кто верит с открытыми глазами, сердцем и разумом.

Затем, они прошли вокруг помоста и попали в кабинет министра, где горел маленький очаг.

Он всегда оставался открытым для всей общины. В кабинете стояли простые стулья, широкий ясеневый стол и две небольшие письменные доски. Стены были уставлены книжными полкам, которые в свою очередь были заполнены массивными томами. Они производили обзор знаний, культуры и учения веры.

Знание было священным и некоторые из этих текстов содержали записи о истинной истории мира и историю возникновения их веры.

Родиан понял, что он ощущает голод и жажду. Он повесил чайник на крюк над огнём. Никто больше не произносил молитв. Джейсон стоял, скрестив руки на груди, а Эдуард склонил голову, изучая Родиана с беспокойством.

— Я давно не видел тебя. — сказал он. — И ты пропустил последнюю службу... а также накануне вечером...

Родиан вздохнул два раза, неуверенный с чего бы начать. Это намного отличалось от допроса граждан, ведь они были больше чем друзьями, они были братьями. Они разделяли его убеждения, высокие мысли и мораль, всё то, что поднимало человечество к его культурному уровню. И знания должны принадлежать тем, кто может ясно мыслить, чтобы использовать их.

Членами их общины также являлись дворяне, политические деятели, мужчины и женщины хранящие правовой порядок, и даже несколько процветающих купцов. Новые члены должны были быть спонсорами в течении двух лет. Эдуард выступил спонсором Родиана, с дополнительным преимуществом — связями с элитой города.

Но независимо от дискомфорта, правда была важнее всего, даже если это означало допрос собственных братьев. И имел бы Джейсон что-то общее с погибшими хранителями или нет, но истина должна была быть найдена.

Родиан положил чайные личтья на дно чашек и налил в них кипящую воду.

— Я провожу расследование для гильдии хранителей. — сказал он наконец.

Лоб Джейсона наморщился.

— Хранители. — сказал он низким и язвительным тоном.

— Двое из них мертвы. — проговорил Родиан пристально глядя на него. — Одного из них звали Элиас.

Джейсон с трудом сглотнул.

— Как мертвы?

— Убиты, возможно с помощью яда, в аллее возле скриптории. Знаешь ли ты девушку по имени Эльвина?

Он смотрел на то как расширились глаза молодого человека и Джейсон опустил руки и выглядел испуганным.

— Что это всё значит? — резко спросил Эдуард.

Впервые Родиан пожалел о своём положении.

— Существует предположение, что Джейсон угрожал Элиасу... из-за той девушки.

— Кто? — потребовал Джейсон. — Кто это сказал?

— Так ты ему угрожал?

— Он не должен был даже говорить с ней! Хранитель... даже нет, просто странник...

— Ответь мне! — приказал Родиан.

Эдуард взял себя в руки, но его сын всё ещё выглядел сердитым.

— Кто-то должен защитить её имя. — зарычал Джейсон. — Вы все должны знать, что это значит.

— Это мой долг. — сказал Родиан. — И я пытаюсь тебе помочь. Где ты был позавчера вечером?

Эдуард смотрел на него в шоке, а затем провёл рукой по лицу.

— Конечно, Сиверд, как начальник стражи, ты должен следовать своим путём. Ты имеешь право требовать у него это. — он медленно уселся в кресле. — Выпей чаю. У тебя усталый вид.

Напряжённость исчезла, когда Родиан сел и сделал большой глоток горячей жидкости. Затем, он сделал ещё глоток.

— Джейсон был со мной и министром Тольтаном. — сказал Эдуард. — Как и многие здесь в храме. Мы приехали в "Дары моря" на ранний ужин, а затем вернулись сюда, чтобы планировать завтрашний сбор. Позже мы пошли домой.

— Как поздно?

— Около середины ночи, четвёртый колокол.

Родиан откинулся на спинку кресла и с облегчением выдохнул.

Как и Селвина Мидтона, алиби Джейсона не реабилитировало его. Он мог бы нанять кого-нибудь убить Элиаса. Отец в качестве свидетеля был неблагонадёжный, но всёже это хоть что-то для начала. Джейсон был обвинён в угрозах молодым хранителям, но преступления на почве страсти, как правило, не осуществлялось наёмными головорезами.

— Таким образом. — подытожил Эдуард. — У тебя есть моё слово, хотя безусловно, ты можешь поинтересоваться и у других членов общины.

Родиан кивнул и отмахнулся от предложения. Джейсон был далеко не идеальным членом общины и даже слишком хитрым. Но Родиан не верил, что сын Твинема был способен на такое хладнокровное зверство.

— Мне нужно письменное заявление от вас обоих. — сказал он. — И одно от министраТольтана. Это должно быть достаточно, для того, чтобы развеять подозрения. Если я смогу завершить расследование в ближайшее время, заявления будут подшиты как неоправдавшие внимания.

Джейсон громко сопел пряча возмущённый взгляд.

— Спасибо. — сказал Эдуард. — Двое хранителей убиты. Я не знаю почему. Как ты считаешь, что могло послужить истинным мотивом?

— Были похищены страницы фолианта. — ответил Родиан. — Слышали ли вы что-то о проекте перевода в гильдии?

Барон нахмурился.

— Ходят слухи... но не более. Королевская семья не знает как заблуждаются эти хранители и как ошибочны их идеи. Если бы не государственные школы и их услуги, я бы вообще не мог понять почему князь продолжает финансировать их. — он покачал головой. — Если этот проект является причиной смерти, возможно кто-то из власти сможет положить ему конец.

Родиан моргнул и встал, а его мысли обратились внутрь.

Возможно истинной причиной было не приобретение фолиантов, а их уничтожение? Это не приходило ему в голову раньше. Он считал что виной всему только желание завладеть секретной информацией.

Эдуард не понял его предположения и говорил только с интеллектуальной точки зрения. Но вторая мысль Родиана кажется также маловероятной. Оригиналы всё ещё хранятся нетронутыми в гильдии.

— Можем ли мы пригласить тебя в "Дары моря" на поздний обед? — спросил Эдуард.

— Спасибо, но нет. — ответил Родиан. — У меня есть обязанности в казармах. Принесите ваши заявления лейтенанту Гарроту, прежде чем подписывать их. — он остановился и обернулся. — Джейсон... приношу свои извинения, но я хотел защитить тебя. Держись подальше от Эльвины пока это всё не закончится. Помни, что можно пострадать за это.

На этот раз угрюмое выражение Джейсона смягчилось и он сказал:

— Я думал только о добром имени Эльвины.

Родиан изначально считал Джейсона невиновным.

— Я буду рад видеть ебя на следующей службе.

Он вышел из кабинета, задержавшись, чтобы поклониться алтарю, а затем он вышел из храма и отправился за Снежной Птичкой. Но слова Эдуарда эхом звучали в его голове.

Если этот проект является причиной смерти, возможно кто-то из власти сможет положить ему конец.

Глава 7

Винн ворвалась в свою комнату и даже не закрыв за собой дверь, подошла прямо к столу.

Но внезапно она остановилась на полпути и посмотрела на сундук. Потом она изменила направление и, опустившись около него на колени, открыла крышку.

Внутри хранилось несколько предметов от её путешествия и в том числе специальное перо с белым металлическим кончиком. Это был подарок одного из эльфийских старейшин, сделанный во время визита в Ан'Кроан. Закрыв глаза, она легко вспомнила лицо Глеанна, когда он дал перо и лист пергамента, для того, чтобы она могла вести учёт своим наблюдениям.

Она записала многие свои переживания, в том числе кораблекрушение и путешествие в Пока Пикс. Но после возвращения домой, она не использовала это перо. После того как конфисковали все её журналы, она чувствовала, что как буд-то предаст память о доброте Глеанна, если будет использовать это перо здесь.

Она подняла его сейчас и прижала его к груди.

Торопясь к своему столу, она захватила бутылочку чернил и чистый журнал. Потерев кристалл и подождав пока он разгорится, она установила его в оловянный держатель. Подготовив всё, она поспешила к двери.

Она долго собиралась, набираясь решительности. Там она заметила идущую по коридору Мириам.

— Здравствуй, Винн.

Винн ответила ей быстрой вежливой улыбкой и двинулась дальше. Но когда она спустилась и приоткрыла дверь внизу лестницы, увидела, как по коридору идут несколько посвящённых.

Девушка нырнула обратно и прикрыла за собой дверь.

Впереди шли пара учеников — парень в коричневом балахоне и девушка в голубом, что являлось странным сочетанием, а перед ними шла Домин Джинджери. Она была самым младшим Домином, что когда либо были в ордене Натурологии. Очевидно, что она вела посвящённых для прогулок или для каких-то общественных работ.

Винн не было никакого желания встречаться с ними лицом к лицу.

Тринадцать хранителей прошли через главные двери крепости.

И всё же Винн ждала. Дав им возможность, очистив коридор, она выскочила за дверь и промчалась через весь двор к главному зданию. Обнаружив, что внутри никого нет, она повернула налево в общий зал и пошла по длинному каменному коридору. На нижних этажах шли лекции и прежде чем она достигла дверей прихожей, она услышала ровный голос с лёгким суманским акцентом.

Винн остановилась и немного отступила назад, чтобы заглянуть через открытую дверь комнаты.

— Третьим элементом, который мы будем рассматривать на практике, будет воздух. — говорил иль'Шанк.

Домин сидел на табуретке перед небольшим полукругом скамеек, на которых сидело чуть больше десятка учеников. Не все студенты были метологами. Некоторые носили голубые одежды синтиологов, а также были заметны и коричневые балахоны натурологов и синтиологов. Среди них даже были трое посвящённых, хотя среди них было не принято посещать такие семинары. Винн знала, что она не должна задерживаться, но стояла очарованная лекцией — иль'Шанк поднял обе руки вверх и рукава его синей одежды соскользнули, обнажая тонкие запястья.

Она забыла, что он обещал учить и её, хотя знала, что его семинары проводились для студентов любого ордена. Обычно лекции метаологов проводились на втором этаже, но, видимо, он получил наиболее комфортное помещение.

— Многие начинающие практику, недооценивают воздух как лёгкий элемент. — продолжил иль'Шанк. — и полагая, что он менее полезен, чем огонь или вода... или даже Земля.

Он медленно развёл ладони, как буд-то перемещал их по воздуху.

Некоторые Домины и мастера могли болтать, когда студенты находились в полубессознательном состоянии, но все из присутствующих здесь, фиксировали свои взоры на темнокожем Домине. И Винн заметила, что особенно внимателен высокий молодой человек в тёмно-синем, сидящий дальше всех.

— Дэгмонт? — прошептала она.

Она не видела его много лет и знала о нём лишь вскользь. Он стал странствующим хранителем, задолго до того, как она собралась отправиться с Домином Тилсвитом в Запределье. Но теперь он вернулся? Возможно, он завершил задание и вернулся за новым.

Или он был здесь для того, чтобы ходатайствовать о предоставлении статуса магистра? Его не было больше чем три года. Но врятли ему так уж нужно присутствовать в вводном курсе о метафизических элементах.

— И тем не менее, вода, огонь и даже земная пыль может перемещаться при помощи воздуха. — продолжал иль'Шанк. — И таким образом, воздух может рассматриваться как наиболее существенным среди элементов. Он может вмещать в себя особое качество в качестве содействующей стороны, особенно когда речь идёт о работах особой сложности.

Винн вздохнула. Как хорошо бы было присоединиться и просто слушать учение иль'Шанка. Но у нее, к сожалению, не было времени на это.

Затем, Дэгмонт повернул головы и посмотрел в сторону двери и девушка задержалась на несколько мгновений дольше.

Его чётко очерченные скулы были наиболее яркой его чертой под бледно-голубыми глазами. Сначала ей показалось, что он обеспокоился её появлением или просто растерялся. Потом он кивнул ей со своей привычной улыбкой, и она кивнула в ответ.

Она так привыкла к презрению, настороженности и подозрительности, окружавшие её, что даже краткий миг такого дружественного признания отозвался в ней тревогой. Возможно, его не было очень долго и он просто не слышал о ней. Она была едва знакома с ним и с учётом различий в их пути, довольно давно не пересекалась с ним.

Но она его помнила.

Некоторые ученики очень хотели послушать лекцию Премина Ксока о мантических практиках тавматургии. Это не было особо интересно ей, но Винн решила поприсутствовать. К тому времени когда её любопытство возросло, она узнала, что среди учеников был и Дэгмонт. Она мимоходом перекинулась с ним несколькими вопросами, желая узнать больше о теории и практике сбора информации с помощью тайных искусств. Он дал ей название неясного текста, скрытого в архивах, который рассматривал основы ритуала в тавматургическом мантицизме. Врятли она знала, сколько неприятностей это принесёт ей позже.

— А как же колдовство? — поинтересовался тихий голос. — Это ведь один из его элементов.

Во всей комнате стало тихо. Внимательный и острый взгляд Дэгмонта выражал озабоченность и был сосредоточен на одном из учеников в тёмно-синей одежде, сидящий в переднем ряду. Колдовство — было редким словом, которое здесь произносили.

Домин иль'Шанк помрачнел и сложил руки на коленях. Что он ответит на это простое любопытство?

— Ну это не совсем то. — наконец ответил он. — В магической практике не существует элементов. Они метафорически представляют составляющие единой Вселенной. Порой определённая магия не вопрос столько в самой практики, сколько идеологический подход... в связи с тремя аспектами существования духа, разума и тела.

Это объяснение показалось Винн сомнительным, но по крайней мере, он сделал лучше, чем Премин Ксок, а тем более Хайтауэр, имея дело с наивными посвящёнными.

— Каждый из пяти элементов имеет три формы и свои аспекты. — добавил он. — Например, возьмите мой собственный порядок металогии связанный с Духом элемента, но у него есть три ссылки или представление в соответствующих аспектах. Дух, интеллектуальная сущность и его физический символ. Аналогично и с воздухом... воздух, газ, ветер, а затем с огнём — огонь, пламя, свет... и так далее.

Винн была знакома со всем этим и, казалось, Домин вежливо отвлекает от первоначального вопроса. Этот же молодой посвящённый снова поднял руку.

Иль'Шанк испустил низкий смешок.

— Да, я знаю... термин Духа используется как Аспект и Элемент. Но давайте оставим эту загадку на другой день. Это аспекты, а не элементы, в которых мы находим основание для идеологии магии. Тавматургия является физическим воплощением идеи, тогда как колдовство является духовной сущностью или подходом, основанным на...

Домин сделал глубокий вдох. Возможно, он думал, что сказать в конце, но Винн поняла, что это не так. Этот молодой посвящённый даже подался вперёд с надеждой.

— Что касается колдовства. — наконец сказал иль'Шанк. — оно мало изучено... и никем, даже известными практиками среди метаологов... серьёзно не принимается и не одобряется.

Винн душило нечто большее, чем неодобрение.

Маги и меньшие практики не были распространены в гильдии. Тавматургия была наиболее приемлемой, а колдовство терпели лишь в ограниченном виде. Колдовство, каким бы оно термином не обозначалось в разных культурах, боялись и ненавидели и это было правильно. Власть применять свою силу против мира и существ живущих в нём заканчивалась похоронным звоном.

И она знала такой пример и человека по имени Вордана. Но к счастью он был уничтожен.

Винн заставила себя покинуть лекцию Домина.

У неё было тяжко на душе, когда девушка открыла тяжёлую дверь. Она всегда была открыта на случай, если кто-то из архивистов находился в катакомбах.

Кристалл холодной лампы осветил каменные ступени спиралью вниз в темноту. В нос ударил пыльный и затхлый запах подвала и казалось, что она может почувствовать его на языке. Внизу не разрешалось использовать свечи, факелы и огонь другого вида. Все кто собирался в катакомбы, должны были брать у архивистов холодную лампу или приносить свою собственную. И только те, кто был странствующим хранителем или имел статус выше, мог спускаться ниже без присмотра.

Как давно она была здесь? Конечно же, до того, как уехала с Домином Тилсвитом в Запределье более двух лет назад. Большинство текстов общего пользования были скопированы и помещены в новую библиотеку наверху. И у её коллег было мало оснований, чтобы искать что-то здесь.

Она перехватила лампу в правую руку и взяла сумку в другую, а затем, придерживая край балахона всё той же левой рукой, спустилась. Внизу горел тусклый свет и, сделав последний шаг по лестнице, она оказалась в основном зале катакомб.

Несмотря на недавние трагедии и разочарования, она снова почувствовала себя учёным.

Вдоль стен выстроились деревянные полки, наполненные соответствующим содержимым — переплетёнными толстыми томами из толстой кожи и несколько кедровых дощечек свитков. По углам зала висели холодные лампы, а над столом в центре склонился сухой старик и что-то быстро писал.

— Домин Терподиус? — сказала она, шагая ближе.

Поглощённый переписыванием старого тома, он вскоре оторвался от своего занятия и поднял глаза.

Старый Терподиус прищурил свои блеклые глаза на лице с длинным, словно клювом, носом. Он был похож на старую ворону, хотя его пепельно-белая кожа, выдавала в нём человека, проводящего много времени взаперти. У него были также белые волосы и руки, которые казались очень хрупкими. Он поднялся с улыбкой, которая умножила морщины на его лице в три раза. Терподиус приветствовал её с неподдельным удовольствием.

— Молодая Хигеорт? — спросил старый архивариус. — Это ты?

Годы работы при свете холодной лампы, сделали его зрение слабее. Это случалось со всеми катологерами, работавшими в архивах.

— Да. — ответила Винн. — Я снова пришла вашей помощью.

— Я странствующая хранительница и я получила письмо от Домина Тилсвита. — добавила она. — Он попросил навестить вас. Многие внешние области Белашкии полны суеверий. И вы знаете, что возбуждает его интерес. Вы как-то показывали ему фольклорные предания... о ардадесбарн, "мёртвом дитя".

Терводиус почесал подбородок костлявыми пальцами.

— Действительно?

Винн взяла журнал и пожала плечами.

— Он хотел бы получить любые копии документов, касающихся аналогичного фольклора, так что я могу потратить на их поиски очень много времени. Но может вы могли бы подсказать мне?

Ей было больно манипулировать старым архивистом. Терподиус жил в таком уединении, что он не был в курсе политики гильдии и, конечно, не знал о мнении Хайтауэра в отношении его слов о нежити.

Терподиус поднялся со своего места и, взяв в руку холодную лампу, побрёл в восточную сторону зала.

— Тилсвит и его суеверия! — усмехнулся он. — Как далеко он мог продвинуться, если бы обратил внимание на что-то реальное. Идём, дитя.

Винн почувствовала укол вины. Она знала, как были организованны архивы, но она была тут очень давно. И к тому же в катакомбах можно было потеряться.

Сотни лет назад, когда гильдия завладела первым замком, они сразу же начали вести раскопки с помощью гномов-каменщиков. Работа продолжалась несколько десятков лет. То, что когда то было подземными камерами, было расширено в нескольких направлениях, чтобы не касаться городской канализации. Существовал также двойной уровень подвалов под северо-восточными мастерскими, где были размещены лаборатории для изготовления холодных кристаллов и других предметов.

Зал вёл в камеры, откуда были проходы в другие комнаты. Ветхие деревянные шкафчики содержали не менее ветхие документы, потому что "ни один документ не должен был уничтожен, без очень веской на то причины".

Всё пространство и стены на пути, было заполнены бесконечными рядами полок и Винн скоро сбилась со счёта. Холодные лампы не были размещены так далеко и путь освещали только лампы в руках хранителей.

— Здесь. — сказал он и внезапно остановился. — Здесь содержаться некоторые тексты из суманских земель. Некоторые из них были переведены на послоговое, но немного.

Она кивнула, глядя на полки.

— Я могу читать некоторые суманские тексты.

— Придерживайся Духа Огня. — добавил Терподиус. — Или ищи Воздух, если вам нужно заниматься деятельностью, связанной с народными обычаями, основанные на старых сказках.

Терподиус постучал по концу книжной полки, и она увидела выцветшие гравюры, на древней древесине которых ещё осталась краска.

Каждый заказ гильдии были символически связан с одним из элементов бытия — Духом, Огнём, Воздухом, Водой и Землёй. В свою очередь, для удобства классификации использовались геометрические символы.

На конце книжной полки был круг над треугольником.

Круг — соответствовал Духу и ордену Металогии, с его учениями о метафизике, философии, религии, фольклоре и т.д.

— Треугольник — значил Огонь и орден Катологеров, с его преданностью к информационной и организаторской деятельности.

В этом разделе Винн будет искать работы катологизации и организации информации, интересующей её информации.

— Спасибо. — сказала она. — Я бы хотела хорошо поработать перед ужином.

Её дыхание участилось, когда она пробежала взглядом по потрескавшейся коже старых томов. Затем взгляд задержался на одном томе, написанном на гномском языке. Ей вдруг захотелось побыть одной, чтобы перерыть эти объёмы информации в поисках ответов. Но Терподиус шёл дальше вдоль полок и его балахон взметал вокруг себя пыль.

— Это вот старые... слишком старые на сегодняшний день, написаны на различных Уманских диалектах, а есть пара, что написана и на эльфийском. Большая часть содержания плохо организованна и её плохо исследовать. Но тут и не так много интересного, чего нельзя найти в верхней библиотеке.

— Да, спасибо. — повторила Винн с тревогой. — Я не хотела бы отвлекать вас от работы.

Он прищурился ещё раз, словно услышал её истинные намерения.

— Да, да, но не пытайся изучать то, что уже есть наверху, это бессмысленно. Будь избирательна, а затем, беря что-нибудь, работай в нише. Я зайду к тебе позже.

— Это было бы неплохо. — сказала Винн.

Терподиус посеменил прочь, и только свет его холодной лампы, отмечал его передвижение по тёмному коридору. Ещё мгновение и старый Домин скрылся из виду, а Винн отступила к ближайшим полкам, оставив свою лампу на столе. Она сновала от полки к полке, разглядывая корешки и этикетки. Наконец, она вытащила несколько старых свитков, без каких либо опознавательных знаков и одну ветхую книгу. Схватив эту тяжёлую ношу, она бросилась обратно в прихожую.

Винн выгрузила на стол свою ношу и обнаружила, что коллекция различных коротких работ исполнены на неплохом пергаменте. И хотя они выглядели старыми и изношенными, но написаны они были чернилами, что означало, что это не оригиналы, а копии, независимо от того, сколько им было на самом деле.

Тексты часто дублируются, для того, чтобы сохранить оригиналы в безопасности. Позже наиболее важные документы были расшифрованы используя послоговую транскрипцию, некоторые в своём первоначальном языке, а некоторые на нуманской и все они были в свободном доступе в верхней библиотеке.

Но не в таких пучках. Они считались не стоящими таких расходов времени. Но это совсем не значило, что они не содержали ничего интересного. Первые страницы были написаны на льянди — почти забытом диалекте суманской империи.

Винн ворчала себе под нос.

Знай, она больше языков, её работа пошла бы быстрее. Она может перебрать десятки текстов, прежде чем найдёт один лакомый кусочек.

Он не знала, что искала точно, только то, что она искала — упоминание о нежити, что она смогла бы прочесть на послоговой транскрипции.

Винн вздохнула — слишком много противоречий запутывали её мысли.

Наиболее целесообразным способом было бы прочтение проекта по переводу. Но она даже не знала, где сейчас содержаться оригинальные тексты, не говоря уж о частях перевода.

Обычно сделанные переводы хранились на третьем этаже над главным залом, рядом с кабинетами Преминов. Но все боялись туда соваться и никто, кроме Доминов не имел туда доступа. Сами же оригиналы текстов, были скрыты в очень надёжном месте.

И Премин Сикойн и Домин Хайтауэр не позволят кому-то подойти к ним близко.

Поэтому только так, ведя свои поиски здесь, она сможет понять что-то о нежити.

Следующая пачка страниц была написана на хейлтаке — обычном алфавите, используемом перед появлением нуманского языка.

Винн открыла чистый журнал и, приготовив перо, начала читать.

Она едва понимала треть того, что она действительно могла читать и менее половины страницы всего журнала, заняли заметки и примечания. Не так много было связанно непосредственно с тем, что она искала. Большинство текстов вообще не было связанно с нежитью, не говоря уж о Благородных Мертвецах.

Яксасат — был типом демона из суманских суеверий. Эти существа копировали форму лица других людей, чтобы обманывать своих жертв, внушая им доверие.

А если бы Джереми и Элиас были обмануты кем-то, кого они могли знать?

Нет, вероятнее всего, нужно было искать мифы о гулях, якобы "живых" демонов. Изгнанные из своего мифологического преступного мира, они считались обитателями бесплодных гор. Гулям приходилось есть своих жертв, чтобы выживать.

Винн содрогнулась от такого представления, но это была ерунда. Как буд-то было достаточно людей в тех местах, чтобы гули могли свободно ими питаться. И в отличие от вампиров или яксасатов, гули ели плоть. Это несомненно оставило бы след на трупе.

Она добралась до следующего свитка, написанного на гномьем. Винн опустила эльфийское перо в бутылочку чернил. Она читала на гномьем лучше, чем говорила, тем не менее, текст был архаичен и трудным для перевода, пока...

Hassäg'kreigi...

Взгляд Винн, замер на этом слове. Она перечитала его снова и снова, чтобы удостовериться в том, что поняла символы правильно. Когда эти чёрные бронированные гномы тайно посещали Домина Хайтауэра, она слышала это.

Ходящие сквозь камень.

Она дёрнулась и услышала стук на крышке стола.

Винн судорожно задышала. Бутылочка чернил балансировала и вращалась среди листов бумаги. Она уронила перо и схватила её обеими руками, прислушиваясь к внезапной тишине. Несколько чернильных капель попали на её пальцы.

На лбу у Винн выступил пот.

Если она повредила хоть один лист, Домин Терподиус умрёт от сердечного приступа, но не раньше, чем он убьет её. Она медленно выпустила бутылочку и осторожно подняла над листами забрызганную чернилами руку. Вырвав чистую страницу из журнала, она сделала всё, чтобы очистить пальцы. Затем Винн поспешно посмотрела на гномские символы.

Существовало только одно краткое упоминание в отрывке о смерти женщины танаэ по имени Танбалле-Уэйв— Страйкер. Это было странное имя, учитывая то, что гномы не любят путешествовать по морю. Страйкер — переводилось как волна. Также было написано что-то о "чести" и "принятие в камень" как ходящей сквозь камень

Винн понятия не имела, что это значит. Её мысли вернулись назад, к тому, что она услышала и увидела в кабинете Хайтауэра.

Два исчезнувших гнома были одеты так, как никто другой. Казалось очень маловероятным, что они тайно вырезали портреты в камне своих заслуженных "мёртвых". Ничего больше не могло помочь ей в этом тексте и, сделав записи в журнале, она перешла к следующему.

Винн тут же почувствовала облегчение, поскольку следующий текст книги был написан в конце эпохи Нумана.

Гидс Фарловеан — сказки и заблуждения. Это был сборник преданий собранных из различных уголков Нумана. Она перевернула страницу, расшифровывая странные термины и названия.

Почель... озорной страж природы, склонный к шалости по отношению к фермерам...

Гесбана... хрупкий на вид демон, который крадёт "эссенцию жизни" людей, превращая их в безвольных рабов...

Вайхт... существо или существа, которые были созданные, а не естественно рождённые...

Винн выпрямилась и перечитала последнюю строку. Прибрежная страна к югу от Мелорна, называлась Вайтени, а её народ вайтенон. Подобный корень был, скорее всего, просто совпадением. Вдруг она заметила, что свет как-то померк.

Ослаб кристалл её холодной лампы. Сколько она здесь? Она взяла сменный кристалл, потёрла его и вставила на место старого.

Винн опустила подбородок на сложенные поверх раскрытой книги, руки. На мгновение она прикрыла уставшие глаза. Голова болела, и она вряд ли могла сделать какие-то настоящие открытия. Девушка устало вздохнула, выпрямилась и стала читать...

Блач чиргеа, схватил молодого менестреля за горло...

Затем она пробежала немного вперёд и снова прочитала:

Как он не старался ударить, но кулаки менестреля прошли через своего мучителя, как сквозь дым. Затем, он побледнел и умер на глазах у всей деревни, болтаясь в тисках Азкинмьёзес...

Мысли Винн до сих пор путались.

Два слова в этой сказке были неясны, но они составляли часть диалекта, на котором велось повествование. Блач чиргеа означало что-то вроде "чёрного ужасного духа", но как дух может быть чёрным, а уж тем более держать человека в руках? И другой термин тоже не имел смысла.

Азкин — было сложным словом, которое больше не использовалось в Нумане и она встречала его раньше в рассказах о нациях и кланах, которые жили на этой земле раньше. Оно означало божественное или врождённое право на правление, а не переданное по наследству или заслуженное... Но вторая половина не была нуманской или была на незнакомом Винн диалекте.

Слово было похоже на эльфийское корневое смьёт'ан, что переводилось как "дух". Лоин'на — эльфы старого континента, были достаточно старыми обитателями здесь, достаточно для того, чтобы какие-то из их корневых слов могли быть поглощены и преобразованы в человеческих языках как существительные.

Она подтащила книгу поближе, бегая глазами по тексту, но сказка была только в половину страницы длинной.

"Ужасный чёрный призрак... повелитель духов?"

Это должно быть ощутимым физически на ощупь. Даже если этот рассказ вёлся о истинной нежити, не могло быть такого.

Лисил и Магьер охотились на вампира и пронзили его колом, но он исчез, когда они повернулись к нему спиной. То, что вампира можно убить осиновым колом в сердце, было суеверием, но в него верили даже некоторые вампиры. Но рассказ, заинтересовавший её, заставил вспомнить её о произошедшем в магазине мастера Шилвайса.

Кто-то проник в него незамеченным, а потом вырвался наружу.

Возможно, существо в этой истории было магом, подобно Чейну или Вельстилу и было способно влиять на физическую реальность. Да, вампиры-маги совершенствовались долгие годы. Потребовалось бы время, чтобы узнать и научиться просачиваться сквозь материальные предметы по желанию.

И она бы могла принять это за глупые сказки, если бы не вещи, происходившие с ней в последние два года. Но оставалось загадкой, почему тот, кто смог проникнуть в магазин, не ушёл таким же способом.

Винн взяла перо и перевернула новую страницу в своём журнале. Она переписала весь этот короткий рассказ. Пока лучшим решением было поискать что-нибудь ещё о блач чиргеа и Азкинмьёзес. Во-вторых она решила поискать ещё в эльфийских архива, учитывая, что там ей может встретиться этот странный титул. Она встала, готовая приступить к поиску и тут её окликнули.

— Молодая Хигеорт!

Винн подскочила от удивления. Домин Терподиус стоял у прохода и на глазах его был ужас. Сначала она не поняла почему.

— Неужели вам нужно всё это для исследования Тилсвита?

Винн огляделась.

Свитки засыпали весь стол и несколько листов даже соскользнули на пол.

— Ой... ой. — сказала она. — Должно быть, я... я не понимаю...

Она знала, что лучше не спорить со старым архивариусом, а лучше всё убрать и стала закрывать старые книги.

— Беда с вами... — фыркнул он себе под нос. — Но я должен был придти раньше и позвать тебя на ужин.

Винн оглянулась на него.

— Ужин?

— Всё давно приготовлено и уже почти съедено. — ответил он грубо. — Ученик приносил мне еду. Лучше поторопись на второй этаж, может, найдёшь там остатки.

Винн колебалась. Ей ещё так много нужно было сделать.

— Прочь! — прикрикнул на неё Терподиус, так как его терпение уже лопнуло.

— Спасибо вам за помощь. — сказала она и принялась собирать свои вещи. — И ещё прошу прощения. Я буду разборчивее в следующий раз.

Винн выскользнула за поворот и направилась прочь по коридору.

— Винн!

Резкий призыв Терподиуса заставил её повернуть обратно. Она не могла не подумать о том, что он нашёл чернильные пятна, которые она не заметила. Девушка вернулась и огляделась.

Домин Терподиус нахмурился, а душа Винн ушла в пятки.

Старый архивариус поднял руку и молча указал в противоположном направлении.

Винн покраснела и, кивнув, поспешила по правильному выходу из катакомб.

Чейн притаился в тени через дорогу от скриптории и наблюдал, как появились двое хранителей с фолиантом.

Он узнал пухлую девушку в сером. Она время от времени появлялась на посылках и раньше. Но он никогда не видел высокого молодого человека, который был слишком старым для ученика, но недостаточно взрослым для Домина. И казалось странным что гильдия послала странствующего хранителя из метаологов, чтобы помочь доставить сегодняшний фолиант.

Чейн попятился назад, чтобы его никто не увидел.

Девушка нервно прижала к груди фолиант и постоянно крутила головой. Когда они добрались до следующего перекрёстка, Чейн надвинул капюшон и стал следовать за ними на расстоянии. Он не хотел, чтобы они его видели и запомнили.

Он пытался контролировать себя, но ему слишком хотелось открыть фолиант и прочесть его содержимое и это вожделение гнало его вперёд.

Высокий хранитель остановился и обернулся.

На улицах ходили и другие жители города, так как было ещё только начало вечера. Хранитель в синих одеждах пробежал взглядом по улице, отметив несколько человек в освещении уличных фонарей — вели разговор между собой двое купцов, закрывала свою лавку цветочница... и шёл Чейн.

— В чём дело? — спросила пухлая девушка.

— Ничего. — ответил молодой человек. Он пошёл дальше, держась ближе к своей компаньонке.

Чейн немножко сбавил темп.

В своё время в Беле, выполняя заказы вместе с Винн, он узнал достаточно о филиалах гильдии. Для лучшего понятия мира, метоологи изучали метафизику и смежные науки. Мало кто из них практиковал магию, но и практикующие работали в основном с артефактами и изучали алхимию. Даже если этот человек пошёл дальше, это не значит, что он не мог обнаружить Чейна с помощью какого-то заклинания или устройства.

Но нет, пока Чейн носил старое кольцо Вельстила, это было маловероятно.

Это было его маской, за которой он прятал своё природу даже от тех, кто обладал необычайной осведомлённостью или способностями обнаруживать нежить. Но, тем не менее, он был замечен и не мог позволить дать понять, что за ними следили.

Чейн свернул в переулок.

Затем он пробежал до следующего перекрёстка и направился по параллельной улице, немного замедлившись. Он старался держать темп, чтобы посыльные были чуть-чуть впереди, приблизительно чувствуя, где они должны идти сейчас.

Пройдя три перекрёстка, он замер на углу.

Вскоре пара появилась на пересечении улиц внизу. Когда они проходили мимо, Чейн скользнул через улицу и направился прямо за ними.

Главная улица была чуть более многолюдной и многие уставшие путники направлялись по ней домой, а поэтому Чейн мог легко вписаться в поток людей. Он посмотрел в сторону, где человек успокаивал коня. Лошадь топала и фыркала. Но хранители спешили вперед, и девушка также сжимала в обеих руках фолиант.

Слева от Чейна раздался кошачий визг, и он инстинктивно повернул голову.

В переулке два крупных кота шипели и сильно ударяли друг друга. Лошадь позади него испуганно заржала.

— Берегись!

Чейн обернулся на крик и мимо него в панике промчалась лошадь. Он резко споткнулся, но не упал. Все вокруг тут же остановились, чтобы поглазеть.

— Ты в порядке? — спросил его какой-то человек.

Чейн не ответил. Хранители остановились и высокий парень смотрел прямо на него. Его лицо осенила догадка. Похоже, он опознал его.

— Я в порядке. — ответил Чейн хриплым шёпотом. — Иди, поймай лошадь.

Затем он направился в переулок, проклиная себя.

Винн появилась в главном зале, уставшая и голодная, а вдобавок и дезориентированная во времени. Здесь было всего несколько человек, которые беседовали, читали и попивали чай.

Домин иль'Шанк читал что-то у камина.

— Винн? — одёрнул её кто-то.

Она обернулась, чтобы встретиться взглядом с Николасом, который неуклюже ей помахал рукой. На столе перед ним стояли две чашки чая, и лежал хлеб с намазанным на нём маслом.

— Я ждал тебя. — сказал он.

Домин иль'Шанк поднял глаза от книги.

Винн ответила ему усталой улыбкой и села за стол с Николасом. Его одежда была слегка помятой, а волосы как обычно свешивались на глаза, но она не могла припомнить, когда кто-нибудь ждал её к ужину последний раз.

— У меня была работа. — сказала она. Её журнал, лампа и перо, по-прежнему были у неё в руках. — Прикрой чашки, я отнесу свои вещи в комнату и вернусь.

Её ответ вызвал лёгкую грусть на его лице. Она знала, что он чувствовал себя одиноким и компания для него имела больше значения, чем еда.

— Я поставлю наши чашки у очага. — сказал он.

Винн направилась к основной арке зала. Её обдало холодным сквозняком, как буд-то кто-то открыл двери крепости. Но потом она услышала, как кто-то поднимается со стула и слишком быстро идёт к ней и, обернувшись, увидела иль'Шанка, взгляд которого сделался очень жёстким. Затем на лестничной клетке раздался испуганный голос Мириам.

Винн ничего не поняла из слов девушки и увидела, как мимо промчался иль'Шанк. Она помахала рукой Николасу, и они поспешили за Домином.

За углом возле основной арки, Винн увидела задыхающуюся от волнения Мириам, стоящую перед иль'Шанком. Девушка прижимала к груди фолиант, а позади неё, опустив капюшон, стоял Дэгмонт.

Капюшон Мириам был отброшен, а лицо блестело, как буд-то она долго бежала. На этот раз она не пресмыкалась в присутствии иль'Шанка.

— Домин... — выдохнула она. — Нас преследовали! Кто-то шёл за нами!

Дэгмонт выглядел не таким испуганным, как Мириам, но явно он был встревожен.

Винн поджала губы. Почему Домин Хайтауэр послал с Мириам метаологера? За её спиной стали собираться и другие ученики из зала.

Иль'Шанк строго посмотрел на Дэгмонта.

— Это правда?

Молодой человек кивнул.

— Высокий мужчина в длинном тёмном плаще. Я видел его дважды. Он должен быть один.

Иль'Шанк протянул руку.

— Дайте мне фолиант.

Мириам отдала его без колебаний и вздохнула с явным облегчением.

К удивлению Винн, иль'Шанк прошёл мимо них в прихожую и вытащил на свет содержимое фолианта. Проверив всё, он сложил всё обратно.

Винн как раз заглянула через чьё-то плечо.

В этот момент иль'Шанк как раз взглянул на неё.

Не говоря ни слова, он прошёл мимо Мириам, её спутника и Винн. Ученики расступились, чтобы пропустить его. Винн быстро последовала за ним в общий зал, но Домин даже не остановился. Он направился прямо к противоположной узкой арке. Винн проводила его взглядом и поняла, что иль'Шанк направляется в кабинет Хайтауэра.

Что он увидел в тех страницах?

— Давай поужинаем. — тихо сказал Николас.

Винн даже забыла, что он стоит позади неё.

— Отнесёшь вещи позже. — добавил он. — Просто пойдём и поедим.

Она просто кивнула и направилась вместе с ним в общий зал. Но мысли Винн были сосредоточенны на фолианте и разочаровании тем, что иль'Шанк смотрел эти страницы прямо перед ней.

Внутри Чейна всё кипело, пока он возвращался назад в Грейлендс. Он был так близко и потерял фолиант из-за своей неуклюжести. Гнев обострил его голод, сделав его нестерпимым.

В прошлом зверя он наслаждался охотой, ему нравилось ощущать запах страха, исходивший от жертвы и чувствовать их попытки сопротивляться. Он кидался без разбору, просто беря того, кто ему нравился в данный момент.

Но кое-что изменилось с его последнего разговора с Винн.

Его выбор был более придирчивым, и зверь хныкал в нём и выл в гневе от его самоотречения. Чейн боролся со своей тоской по эйфории истинной охоты и убийства.

Он пробыл в Колмсите всего чуть больше луны, но успел изучить его районы достаточно хорошо. Когда ему нужно было (а не хотелось) кормиться, он отправлялся в южные пределы Грейлендса. Сегодняшним вечером он ходил среди старых закоулков и наблюдал. Большинство из обитавших здесь людей, были убоги и несчастны, но это не являлось критерием его выбора.

Мимо прошла беззубая старуха, что-то бормочущая себе под нос, но он проигнорировал её. Наконец он подошёл к хижине, которая располагалась возле таверны. Оттуда слышались приглушённые крики и Чейн замер в тени под навесом.

— Что ты поставишь ещё?! — кричала женщина. — Вот деньги на хлеб и молоко. Ты почти всё проиграл в кости.

Послышался звук удара и плач женщины. Дверь в хижину распахнулась, и оттуда вышел крупный мужчина. Было видно, что он не брился несколько дней.

— Оставь меня в покое! — прорычал он, оглядываясь назад. — Я отправляюсь в "Синий кабан", чтобы спросить о... хоть какой-нибудь работы. Я сам куплю молоко и хлеб, так что хватит скулить!

Одержимый сохранением контроля, Чейн вздрогнул от знакомого чувства, щекотавшего его в глубине сознания. Внутри него взволновался зверь.

Человек лжёт. Он вышел, оставив дверь широко распахнутой, а сам направился куда-то дальше по улице.

Чейн выскользнул из тени. Это существо было бесполезно — лжец, мот и отброс человечества. Без него мир ничего не потеряет, кроме ещё одного скота в человеческом обличье. Три улицы вниз и Чейн остановился у следующего переулка.

— Сэр. — прохрипел он, подражая нуманскому, зная, что акцент и голос могут вызвать подозрение. — Я слышал упоминание о костях.

Грязный человек остановился и повернулся, косясь на него.

Для этой части города, Чейн был слишком хорошо одет. На нём были хорошие ботинки и тёмный шерстяной плащ, который скрывал всё, кроме рукояти меча.

Человек моргнул в нерешительности.

— Ты сможешь играть?

Чейн сделал шаг и вытащил кошелёк, позволяя монетам звенеть.

— Зависит от цены, чтобы войти в игру.

Глаза человека замерли на кошельке, и он улыбнулся, быть может, видя перед собой глупого иностранца.

— У нас нет платы. — сказал мужчина. — Мы ставим то, что есть и не используем запрещённых приёмов.

В одно мгновение Чейн достиг переулка, где стоял человек и обрушился на него. Затем он сжал челюсть человека и потащил его вглубь переулка. Человек был таким же сильным как выглядел и вдруг резко ударил Чейна локтём под рёбра.

Чейн даже не дрогнул. Он придал свою жертву к стене здания и вонзил клыки в обнажённое горло. Запах эля и пота ударил в нос, но зверю внутри Чейна было наплевать.

Когда-то он играл с жертвой, пока страх не пронизывал воздух. Он любил этот сладкий мускусный запах или же зверь внутри него смаковал его?

Он вонзил клыки немного глубже, глотая кровь. Солёное тепло вливалось в рот, и зверь был вне себя от радости. Он пил так быстро, что человек принялся биться в конвульсиях. Кровь потенциального игрока замедлилась и его сердце остановилось.

Наступила смерть.

Чейн оторвался от жертвы и выпустил её челюсть. Затем, он отошёл в сторону и отстранённо наблюдал за тем, как тело человека скользит по стене и оседает на землю. Его глаза были по-прежнему широко распахнуты.

Всё произошло быстро, даже слишком быстро. От резкого прилива жизненной энергии, у Чейна закружилась голова и по телу пронеслись мурашки от удовольствия. А зверь внутри него заскулил и спрятался обратно до следующего приёма пищи.

Чейн видел как его собственный обративший Торет, а затем, Вельстил, поднимали новых фаворитов из выбранных жертв. Не все воскресали из мёртвых, а потому тщательный отбор был необходим. Но оставалась слабая надежда на то, что такая слабая жертва может подняться на другую ночь. Торет верил, что благородному мертвецу, чтобы сделать кого-то себе подобным, его нужно было кормить своей жидкостью. Но это было ещё одним суеверием.

Всё что требовалось, это быстро выпить кровь жертвы и быть с ней во время её смерти. Чейну повезло в прошлом и он не поднял ни одной своей жертвы.

Или же?.. ОН вспомнил свои путешествия с Торетом, а потом с Вельстилом. Он никогда не задерживался на одном месте достаточно долго, чтобы проверить это.

Чейн не хотел слуг. И уж точно он не хотел делать слуг из говядины, что шлялась в этом переулке. Последние струйки крови текли по шее трупа, окрашивая его грязную рубашку, но в темноте переулка она казалась чернилами.

Чейн закрыл глаза и перед его взором предстало лицо Винн. В её глазах была боль и немой укор.

Он открыл глаза и вытащил нож, украденный из доков, и нанёс человеку глубокую рану. Когда труп будет найден, его смерть примут за обычное убийство, совершённое отчаявшимся вором-карманником. Опустившись на колени, он стал искать монеты.

Чейн вышел из переулка, добавив к свои монетам новые. Последнее время, он отправлялся "домой" в гостиницу, никогда не оглядываясь назад.

Глава 8

Винн потратила следующий день в катакомбах с двумя словами застрявшими у неё в голове — азкинмьёзес и блач чиргеа.

Она искала в глубоких архивах и даже не пыталась найти возможные вариации к термину "вампир". У ранних народов континента не было таких слов. Она столкнулась с ним в Запределье. Несколько раз она даже заблудилась среди каменных палат и комнат. И всё что она могла делать, это следовать элементарной символике на краях книжных полок.

Дух, Огонь, Воздух, Вода и Земля.

Круг, треугольник, квадрат, шестиугольник и восьмиугольник.

Чем меньше символов было в колонке, тем ближе она находилась к передней части катакомб и дальше от задней стены крепости. Наиболее первичные фигуры и общие тексты, находились ближе всего к камере Домина Терподиуса. Вскоре она нашла путь назад и направилась к другим архивам.

Всякий раз, когда она обнаруживала том, свиток или интересный свиток, она тут же отступала до ближайшей ниши. Там она сидела, теряя счёт времени при свете своей холодной лампы. И снова болела голова и уставали глаза, когда подходило время к ужину.

... Мастер Гедельмон, уставился на варта, хотя он не мог разглядеть его лицо под капюшоном. Тёмный предвестник парил при тусклых свечах кухни. Он выглядел, как высокая фигура, одетая в чёрный саван...

Это слово — "варт" — "wasn't" было знакомо Винн, но она быстро перевернула страницу старых сказок.

... Высокий и стройный, он был похож на Гельдемона, прежде чем он предался годам обжорства. Пища и вино так располнили его, и он не мог встать и убежать. И на следующее утро он был найден на полу мёртвым с куском баранины в зубах...

Отрывки и даже целые сказки звучали очень знакомо и всё же она читала дальше. Потом она поставила локти на стол и подпёрла голову руками. Наконец, ей это надоело.

Она записала новый термин в своём журнале, а затем решила направиться в свою комнату. Но когда она вышла на первый этаж замка, остановилась.

Поблизости была новая библиотека.

Винн прошла через коридоры к ближайшему выходу. У него не было дверей, а только высокая арка с обработанным камнем, с выгравированных на нём символами Бегайн. Это то, во что верили хранители:

— Правда, через знания... знания через понимание... понимание через правду... вечный цикл мудрости.

Спеша, она пальцами пробежала вдоль полок высокого книжного шкафа и прошла несколько десятков словарей, прежде чем нашла то, что ей нужно на нижней полке. Кряхтя она взвесила словарь и шлёпнула его на стол. Потребовалось время, чтобы найти аналогичное слово.

waerth, n. [Происхождение неизвестно, найден среди южных региональных диалектов Земель Нуман.] Один из возможных альтернативных вариантов является термин призрак [râth].

Винн перевернула страницу, чтобы найти ссылки по записи "призрак". Тёмный или чёрный призрак, являющийся иногда в образе человека. В фольклоре упоминается, как предзнаменование о немедленной предстоящей кончине, хотя некоторые утверждали, что видели его после смерти человека.

Винн захлопнула книгу... знамение в самом деле!

Эти суеверные глупости не были ближе к истине по поводу того, что она принесла с фолиантами. Она выписала новый термин в определение рядом с вартом и вышла из библиотеки, торопясь в свою комнату.

Оказавшись внутри, она закрыла за собой дверь и плюхнулась на кровать. Когда она подползла к окну, то увидела своих сверстников идущих в зал. Где-то вдали, за стенами крепости, она услышала звон восьми колоколов.

Последний восьмой день, назывался "геурелия" — зимний день, в системе гномов, которая использовалась по землям Нуман. Наступали сумерки, и работать дальше, врятли представлялось целесообразным.

Каждый раз, когда она думала о том, как она может получить обратно своё богатство, написанное древней нежитью и к которому её даже не допустили, её живот жгло изнутри. Если бы она могла получить хотя бы немногое, что содержалось в фолиантах, она смогла бы обеспечить Премина Сикойн реальным мотивом.

Но для того, чтобы это произошло, Премин должна будет признать, что фолиант и весь проект сопутствовал краже и гибели людей. Но даже теория о таком мотиве была воспринята с таким же презрением как её рассказы о дампирах, вампирах и призраках...

Винн вздохнула и опустилась на кровать. Потирая виски она попыталась изгнать навязчивую идею от своей головы. Она нуждалась в ясности и спокойствии и подойдя к своему столику принялась исследовать записи.

Бессмысленные рассказы о оживших мертвецах, которые пожирают плоть вызывали у неё тошноту. Она пожелала, чтобы Домин иль'Шанк быстрее закончил работу над солнечным кристаллом. Но, во всяком случае, пока она могла закрыться в своей комнате.

Её имущество было очень скромным: кровать, стол для письма, небольшая холодная лампа и все её инструменты для письма. Несмотря на тошноту, она почувствовала себя немного голодной и вспомнила, что не ела с самого утра.

Её сердце громко застучало, когда в дверь раздался стук, и она подумала о том, пусть это будет иль'Шанк с хрустальным солнцем в руках. Она подбежала к двери и открыла её нараспашку.

За дверью стоял Николас с грустным и бледным лицом.

Винн была в разочаровании, но постаралась выразить озабоченность:

— Что-то случилось?

Он открыл рот, а затем закрыл его и Винн позабыла о своих собственных заботах.

Другие называли его "немного нервным Николасом", но он был не немного нервным. Он был стройным, но не тонким и среднего роста. Возможно, его зажатость, подергивания и беспокойство в его простых карих глазах привели его к этому прозвищу. Её интересовало, что в его прошлом послужило поводом для этого нервного беспокойства.

— Входи. — сказала она, отступая назад. — и скажи мне в чём дело.

Он быстро скользнул мимо неё, но перед этим успел посмотреть по сторонам.

— Я... я... — начал заикаться он.

Винн сделала глубокий вдох и терпеливо ждала.

— Меня послали за сегодняшним фолиантом! — выполнил он. — Меня, Мириам и Дэгмонта! А их преследовали вчера вечером!

Винн застыла в неверии.

— Домин иль'Шанк должен был рассказать Хайтауэру, что случилось. — бросился он. — Как он мог послать нас?!

— Николас! — сказала Винн. — Успокойся.

— Я не хочу идти! — почти кричал он и закончел это почти хныканьем. — Если я откажусь... я буду бесполезным.

В Винн смешалась жалость пополам с разочарованием. Когда ученика называли "бесполезным" под этим было завуалироанно "ленивый" и "неспособный". Но, несмотря на две смерти и разграбления скриптории, а также отчёта о слежки за посыльными, начальство продолжало настаивать на том, что эти события не были связанны и не имели ничего общего с проектом по переводу.

Николас выжидающе уставился на неё, буд-то в её власти было его спасти.

— Я не могу ничего сделать. — сказала она с горечью. — Я не могу пойти с тобой. Они не позволяют мне иметь ничего общего с работой по переводу.

Николас оказался на грани истерики и его губы задрожали.

— Но я могу попробовать кое-что сделать. — сказала он, возвращаясь к своему столику.

Винн оторвала чистую страницу из журнала и сделала небольшую запись. Потом она дала прочитать её Николасу.

"Для капитана Родиана, командира Шилдфёлчес.

Двое хранителей возвращались прошлой ночью с фолиантом и обнаружили, что за ними следили. Никто не пострадал, но в скорее по наступлению сумерек должны будут пойти ещё трое. Пожалуйста, пошлите людей к магазину Калисусу "Перо и пергамент" и убедитесь, чтобы они благополучно вернулись.

С уважением, Винн Хигеорт, странствующая хранительница.

Гильдия Хранителей, Колмсит, Мелорн."

— Мне придется с этим капитаном. — сказала она. — Он не хочет больше проблем из-за фолианта. Я уверен, что он пришлёт охранников, чтобы защитить вас.

— В карих глазах Николаса появилось облегчение.

— Спасибо, Винн... Подожди, а если Домин Хайтауэр узнает? Он сердился на тебя в тот день, когда ты вернулась вместе с капитаном.

— Меня это не волнует. — холодно отозвалась Винн. — Всё это не имеет значение по сравнению с вашими жизнями. Если её предчувствия были правильными и убийца Благородный мертвец, Родиан не сможет остановить его. Её всегда поражало свойство вампиров, оставаться незамеченными. Но вид нескольких охранников, может заставить вампира промедлить и несколько раз подумать, прежде чем напасть на нескольких вооружённых солдат.

Николас уронил взгляд на пол.

— Я должен был подумать об этом сам. Элиас всегда знал, что делать, когда был жив.

Винн похлопала его по руке.

— Идите готовься, а я найду посланника.

Николас кивнул и покинул её комнату. Когда он вышел во двор, Винн испытала гнев на своё начальство. Они совершенно не беспокоились за безопасность невинных хранителей.

Премины и Домины отрицали очевидные факты.

Родиан покинул казармы в тот вечер вместе с капитаном Гарротом. И они вместе направились в местный трактир поужинать.

Её основатель был давно мёртв и дело перешло к внуку. Трактир славился своими умеренными ценами, хорошей готовкой и был популярен среди сил второго замка. Рано или поздно, но большая часть городских стражников и даже некоторые кавалеристы, переступали её порог. Хотя казарма хвасталась обилием пищи, которая к тому же была здоровой и полезной, иногда он чувствовал, что ему будет комфортнее поесть в другом месте, чем общий зал.

Сегодня вечером Родиан взял миску тушёных морепродуктов и ковырял в ней ложкой, в то время как Гаррот уплетал за обе щёки. Лейтенант остановился со своей ложкой на полпути к рту.

— Не нравится?

— Ничего страшного. — лениво ответил Родиан.

За соседним столиком сидело несколько солдат регулярной армии. Все места были заняты. Помимо цены и качества, это было единственное место, где можно было увидеть городского стражника Шилфёлчес на отдыхе. Все вокруг носили красные плащи, ели и пили сопровождая это шумной болтовнёй.

Шум начинал беспокоить Родиана.

Он и без того провёл беспокойный день, стараясь не пренебрегать обязанностями. Но его мысли блуждали рядом с мёртвыми хранителями, разграбленной скриптории и лицами Винн Хигеорт и герцогини Рен... и физиономией Домина Хайтауэра. Как буд-то расследование убийства в гильдии, было единственным к чему он должен был проявлять внимание.

Это было не то. Помимо рассмотрения докладов от населения, у него была своя обязанность писать отчёты для городского министра. Почему хранители постоянно препятствуют расследованию? И почему герцогиня Рен и королевская семья ограждает их от допросов?

— Вы снова думаете об этих хранителях? — спросил Гаррот и отхлебнул пива.

Родиан вернул компаньону тяжёлый взгляд. Он не нуждался в напоминаниях. Он вздохнул и уронил ложку. Аппетит исчез совсем.

— Я не люблю, когда мои руки связаны. — ответил он.

— Я знаю. — проворчал Гаррот себе под нос. Он наклонился, чтобы очистить свою чашку и его длинные волосы попали в соус.

Родиан скривился. Хотя Гаррот был надёжным и внимательным, его манеры ужасали.

— Если ты закончил, мы вернёмся назад. — сказал Родиан. — Я ещё должен поработать, а уже и так очень поздно.

Он бросил несколько монет на стол и они вышли на улицу под свет фонарей. Потом они отвязали своих лошадей, но всё равно решили не ехать, а идти. Снежная Птичка и Книирн, последовали за своими хозяевами.

— Значит ты не узнал, что ещё было похищено из магазина Шилвайса? — спросил Родиан.

На этот раз тяжёлым взглядом одарил его Гаррот.

— Вы читали мой доклад.

— Я не предлагаю... — начал Гаррот, а потом запнулся. — Я просто пытаюсь решить, что делать дальше.

Он получил письменные подтверждения алиби Селвина Мидтона и Джейсона Твинэма в ночь убийства. И оставалась только маленькая возможность, что кто-то из них нанял убийцу на стороне. Но Родиан чувствовал, что преследование кого-то из них, это пустая трата времени.

Когда они вошли во двор второго замка, Родиан передал Гарроту поводья и направился в сторону своего кабинета и комнаты. Полезным решением было допросить хранителей ещё раз, но герцогиня просила его лично не делать этого.

— Капитан!

Родиан обернулся и увидел, как к нему бежит один из его людей, Лукан.

— Что случилось?

— Сэр, незадолго до заката прибыл мальчик из гильдии, но вы уже ушли. Он принёс сообщение для вас.

— Где он?

— Он ждал вас около вашего кабинета.

Родиан рысью ворвался внутрь, через боковую дверь казармы и оказался в дощатом коридоре. Возле кабинета стоял мальчик лет двенадцати в тёмном балахоне и сжимал в одной руке клочок бумаги.

— Давай мне своё сообщение! — скомандовал Родиан, протягивая руку.

Мальчик чуть-чуть отпрыгнул в сторону.

— Вы капитан Родиан?

— Конечно. — пролаял Родиан. А позади него уже маячил Гаррот.

Мальчик сглотнул и протянул сложенный листок.

— Хранительница Хигеорт сказала, что я должен передать это только вам.

Родиан колебался прежде чем схватить сообщение. Почему Винн отправила записку только для его глаз? Он развернул лист и стал изучать его содержимое.

Кто-то следил за посыльными с фолиантом прошлой ночью, а Домин Хайтауэр послал их снова.

Родиан встретился лицом к лицу с недоумевающим Гарротом.

— Нужны четверо мужчин и лошади... сейчас!

После того, как Николас, Мириам и Дэгмонт ушли, Винн не выдержала ожидания в комнате. Она направилась на кухню, чтобы помочь с ужином, надеясь, что так время пройдёт быстрее. Без сомнения, капитан послал кого-то для защиты курьеров, но её мысли постоянно возвращались также к солнечному кристаллу.

Это могло бы стать реальной защитой хранителей и фолиантов от Благородный мертвецов.

Пока она подавала овощной суп в зале, она выглядывала Домина иль'Шанка, но не было никакого признака его присутствие текущим вечером. — Вы прпустили меня. — сказал тихий голос.

Винн посмотрела вниз. Новенькая посвящённая с косичками и веснушчатым лицом, смотрела на неё со смесью негодования и обиды.

— Я сожалею. — сказала Винн. — Вот, пожалуйста.

Когда она поставила миску перед девушкой, в арку вошёл Домин Хайтауэр. ОН на миг остановился, чтобы изучить переполненный зал.

У Винн не было никакого желания сталкиваться с Домином, но она раздала последние чашки и поспешила через зал.

— Вы видели Домина иль'Шанка? — спросила она. — Он ещё не пришёл к ужину.

Рот Хайтауэра был закрыт густой бородой.

— Он вышел раньше. Я не видел его.

— Он вышел? Как давно?

Глаза Домина сузились в ответ на её дерзость.

— Передвижение Доминов и происходящее вокруг не должно вас волновать!

Он прошёл мимо неё к очагу и его шаги отозвались гулкой вибрацией пола. Но она даже не дрогнула от его предостережения.

Вместо этого Винн выглянула в главную арку. Какие из возможных причин, должен был иметь иль'Шанка, чтобы выйти в эту ночь?

Гассан иль'Шанк задержался на углу одного из магазинов, наблюдая как по улице идут трое молодых хранителей, направляясь к "Перу и пергаменту". Единственное живое существо, которое он там увидел, было пони, запряжённый в тележку и стоявший перед магазином писца.

— Где они? — проговорил Николас слишком громко. — Винн обещала...

— Хватит! — не выдержал Дэгмонт. — Мы не можем ждать стражников. Чем раньше мы вернёмся, тем лучше.

Иль'Шанк выпрямился, глядя вверх по улице и вниз. Как стражники могли узнать о сегодняшнем перемещении фолианта? Но не существовало никаких признаков появления Шилдфёлчес и возможно, ожидаемое Николасом сообщение, просто не дошло.

Николас ещё раз обернулся, оглядываясь на путь, которым они пришли.

— Прекрати делать это! — пискнула Мириам.

— Вы оба должны успокоиться. — сказал Дэгмонт. — А теперь, пошли внутрь.

Он отодвинул наружную щеколду и открыл дверь скриптории. Николас почти споткнулся об него, из-за того, что снова глядел по сторонам. Мириам быстро шмыгнула во внутрь.

Иль'Шанк остался их ждать там, где стоял.

Но на самом деле ему не нужно было прятаться. Они не увидели бы его, даже если бы он стоял у них перед глазами. Никто бы не увидел. А по возвращению в гильдию, он мог легко вывести их на время из строя при необходимости. Он должен был взглянуть на содержимое фолианта, прежде чем кто-либо ещё.

А при необходимости, никто и никогда не увидит его и остануться только оригинальные тексты.

По улице послышался скрип и стук деревянных колёс.

Гассану было нетрудно посвятить Хайтауэра в свою схему. И он использовал хитрость. Старый карлик и Премин Сикойн никогда бы не рискнули использовать таких людей, как капитан городской стражи. Но они не будут также посылать Доминов или мастеров за фолиантами. Такое заметное внимание повысит подозрительность со стороны посторонних лиц. А содержание фолиантов может оказаться более важным и опасным, чем считают в гильдии.

Они содержали больше информации, чем предполагали нуманские члены гильдии.

Мимо проехала шаткая телега, запряжённая двумя мулами, которыми руководил парень с вожжами. Тут одно колесо попало между камней и застряло, а парень стал щёлкать вожжами, чтобы мулы вытянули телегу.

Гассан игнорировал телегу. В этом квартале не существовало ничего стоящего его внимания. Он смотрел перед собой на дверь скриптории, освещённую жёлтым светом от фонаря.

Хайтауэр сомневался относительно его плана, но Гассан заверил Домина, что сможет охранять посыльных в эту ночь. Ибо мало кто знал об его истинных способностях в тавматургии.

А кто-то в этом городе стремился завладеть фолиантами.

Если этот кто-то появится в эту ночь, то в любом случае, Гассан увидит его. Но он был уверен, что тот не будет снова охотиться на хранителей.

Телега выбралась из ямы и, проехав немного замедлилась, словно подъехав к своей остановке.

Взгляд Гассана переместился от двери к водителю. Он в отчаянье фыркнул и молодой человек посмотрел в его сторону.

Он потерял концентрацию. Заклинание уже не удерживалось в его мыслях.

Гассан один раз моргнул и в темноте под веками стали расползаться линии света.

Символы разрослись, а затем, перед его взором появился треугольник. Но он не произносил этого заклинания. Его слова прозвучали большей частью как мысли...

Он перестал моргать. И светящиеся картины, накладываясь друг на друге, оказались на лице парня.

Водитель также моргнул.

Он видел так, как буд-то видел что-то, но что-то не то. Пожав плечами, он щёлкнул мулов поводьями и потащил телегу вперёд.

Гассан не ожидал, что какой-нибудь из случайных прохожих остановится на нём взглядом. На этот раз он держал мерцающий узор заклинания в центре внимания и был готов к его использованию.

Наконец, трио вышло из скриптории с Дэгмонтом во главе. Следом вышла Мириам, крепко прижимающая к себе фолиант. Николя шёл последним и при выходе стал колебаться в дверях, пока Дэгмонт не потянул его за собой, взяв за рукав. Все трое повернули назад, туда, откуда они пришли и поспешили по пустой улице.

Гассан выскользнул наружу из-за угла магазина. Он быстро расщепил мерцающую картинку натрое и наложил зрение.

Три символа, украшенные двойными квадратами, легли на каждого хранителя.

Гассан поспешил сократить расстояние между собой и ними.

Но не его шаги, ни шорох его халата, не могло уловить их сознание.

Родиан ослабил поводья Снежной Птички, позволяя ей скакать галопом по улицам торгового района. Несмотря на это, темп был очень медленный, так как приходилось объезжать телеги и граждан добирающихся домой. Гнедой мерин Гаррота, следовал позади, а гвардеец Лукан и трое других стражников на конях, замыкали это шествие. Несколько граждан сердито фыркали и даже прикрикнули на них, но большинство граждан бросались в стороны при виде Шилдфёлчерс или, как и ещё называли "красных плащей".

Вскоре таверны и кофейни закончились, а людей на улицах, стало попадаться всё меньше и тогда капитан пришпорил Снежную птичку.

— Вперёд! — скомандовал он.

Она рванулась и звук её копыт звонко разносился по округе.

Когда они приблизились к следующему перекрёстку, Родиан осадил лошадь и свернул на восток к "Перу и пергаменту" Вдали у магазина покрашенного свежей краской, стоял запряжённый в тележку пони. С другой стороны, улица была пуста. Снежную Птичку занесло на повороте и худой человек с узким лицом, вздрогнул от неожиданности. Он едва не уронил тяжёлый железный ключ прежде чем смог попасть в замочную скважину замка магазина.

— Мастер Калисус? — окликнул его Родиан и спрыгнул с седла. — Где хранители?

— Простите? — спросил человек.

— Хранители! Разве они не приходили?

Писец моргнул в замешательстве:

— Как вы узнали... да, просто...

Крик раздался эхом по пустой улице.

Гассан иль'Шанк был едва ли не в полпути к кварталу, когда услышал стук копыт и прижался к ближайшему зданию. К магазину "Перо и пергамент" подъехали шестеро Шилдфёлчес. Травля капитана, начинала уже раздражать.

И вдруг в уши Гассана ворвался полный ужаса крик Мириам.

Он посмотрел в сторону, куда ушли хранители.

Молодые люди и фолиант были в опасности, но его не должны были увидеть здесь.

Гассан закрыл лицо капюшоном и переведя взгляд на город, увидел капитана Родиана, бегущего к нему.

Шестеро сразу — это будет непросто.

Перед глазами возникли модели заклинаний. Шесть светящихся фигур плавно захватили стражников и чтение заклинания в его голове ускорилось.

Гассан побежал вперёд, обгоняя капитана. Он должен был найти трёх молодых хранителей.

Капитан уронил поводья Снежной Птички и побежал в сторону крика, но топот копыт за его спиной, заставил его обернуться.

— Капитан, постой! — кричал ему Гаррот.

Потом он резко притормозил у какого-то здания.

Родиан повернулся к центру улицы и вытащил свой меч. Ближайший уличный фонарь был слишком далеко, чтобы различить...

Он ещё раз посмотрел, но ничего не смог увидеть.

Раздался новый крик.

У него не было времени на погоню за тенью и он побежал дальше. Его каблуки гулко стучали по булыжнику пока он не остановился, чтобы проверить один из узких переулков. На полпути вниз, в темноте он увидел свет, но тот был слишком низко к земле и не освещал здания.

Между стенами стояла некая чёрная масса...

Родиан сделал быстрый шаг и вздрогнул от резкого крика, эхом прокатившегося в ограниченном пространстве.

— Огонь... из света!

В переулке полыхнуло пламя.

До Родиана докатилась волна гаснущих уже язычков пламени и его обдало теплом. Но огонь расщепился перед тёмной фигурой, а затем она переместилась в сторону.

Чёрная масса... фигура за ней... она стояла позади бушующего огня и корчилась. Пламя потрескивало, но едва касалось ткани чёрного плаща. И тем не менее, фигура в плаще корчилась, как буд-то её заставляло делать это тепло от огня.

Родиан почувствовал липкое прикосновение страха. Но потом он вздрогнул и бросился в переулок, поднимая меч и крича:

— Держите выход!

Фигура не шелохнулась и он побежал к стене.

Родиану показалось, что он увидел рукав балахона, мелькнувшего из под развевающегося плаща. Рукав скользнул вверх и показались пальцы, завёрнутые в полосы чёрной ткани. Эти пальцы вошли в кирпич, вырывая кусок и разбрызгивая крошку вокруг.

Родиан поднял руку и прикрыл глаза от летящей в него кирпичной крошки.

Прежде чем он пришёл в себя, фигура исчезла.

Тупой удар прервал чей-то крик, и огонь в мгновение исчез.

Родиан заморгал, на миг ослеплённый внезапной потерей света. Затем он вскинул меч и бросился вперёд.

Гассан дрогнул и отступил от темноты, заполнившей переулок. Волна страха захлестнула его подобно холодному северному дождю, в один миг, замочившему его одежды. Он не отводил взгляд от фигуры даже когда услышал, как бежит капитан.

Свет от холодного кристалла лампы горел ещё ярко, когда Гассан услышал шепот, исходивший от фигуры в чёрных одеждах.

Он не узнавал бы эти глухие слова, даже если бы услышал их ясно. Но он знал, что происходит. Все маги использовали свои символы и заклинания, необходимые для их искусства.

Где-то в переулке пел Дэгмонт.

Из всего ордена в Колсите, Дэгмонт был единственным, кто показал истинную способность к магии. Даже Премин Ксок подтвердил способность мальчика для тавматургии. Вот почему Гассан и выбрал его, чтобы сопровождать хранителей с фолиантов.

Его наставник изо всех сил старался развить и отточить навыки Дэгмонта. Но всё же Дэгмонт не был опытным магом и ему ещё не удавалось создавать настоящее колдовство. Хранитель действовал слишком медленно, даже используя заклинание.

— Огонь... из света! — вдруг закричал Дэгмонт.

В переулке вспыхнуло пламя и бушующий красный свет осветил фигуру в чёрном плаще и его одежду.

Гассан прикрыл лицо от яркого света и тепла. Он знал, что сделал Дэгмонт.

Хранитель изгнал свет из кристалла, трансформировав его в пламя и вместе с этим увеличив его силу. Это было легко сделать, так как свет и пламя принадлежали одному элементу. Но Гассан был поражён эффектом.

Огонь лизнул высокую тёмную фигуру, но ни один кусочек ткани его одежды даже не тлел.

Красно-оранжевые усики пламени танцевали у края плаща скорчившейся фигуры.

— Держите выход! — закричал Родиан.

Последнее, что было нужно Гассану, это то, чтобы капитан вонзил меч в его спину и тогда он изгнал мерцающие шаблоны из своего разума. Его зрение сконцентрировалось на фигуре в чёрном плаще и капюшоне.

В лицо Гассана ударила кирпичная крошка и фигура обрушила мощный удар на стену переулка рядом с ним.

Гассан потерял фокус и Дэгмонт закричал.

Он вздрогнул, когда услышал, как оборвался крик хранителя.

Пламя мгновенно исчезло.

Гассан услышал шорох и треск ткани. Его взгляду помогал только тусклый свет холодной лампы. Он прижался к стене переулка, когда фигура обернулась. Крылья плаща извивались и скручивались как буд-то от ветра, цепляясь за кирпич зданий как живые. Существо держало в руке фолиант, и его пальцы были замотаны чёрными лентами ткани.

Он повернул голову и капюшон с чёрным провалом на месте лица.

Он мгновенно упустил картины и символы из своего сознания, быстро вызывая другие. Когда они поднялись из глубин его сознания, его взгляд обратился внутрь себя. Кто-то крикнул в конце аллеи "Сэр!" и фигура в чёрном плаще возникла с другой стороны.

Гассан бросил всю свою волю к земле под ногами.

Фигура набросилась на него и тогда тело Гассана взлетело вверх.

Родиан прищурился, стараясь разглядеть тёмный силуэт заполнивший узкое пространство. Ему мешал необъяснимый страх, но он видел развевающийся тёмный балахон. Лицо у незнакомца было закрыто капюшоном.

И вокруг кружила другая фигура.

Хотя от холодной лампы в переулок проникал свет, Родиан не мог разглядеть лицо за тяжёлым капюшоном. Казалось, что там находилась тьма, которая была темнее всего вокруг него.

Он повернулся, заметив, что фигура в тёмном плаще сжимает толстый кожаный фолиант

— Сэр!

Он увернулся, услышав предупреждение Лукана. Мимо пронеслась тёмная рука — в перчатке или покрытая чёрной тканью?

Раздался резкий треск ломаемого кирпича наполнил переулок и одна из фигур в тёмных одеждах взмыла прочь.

Исчезла и другая фигура и с исчезновением его зловещего плаща, появился и свет от далёких фонарей. Переулок стал светлее.

Родиан замер.

На камнях валялась холодная лампа, а чуть поодаль неё лежали три тела.

Ближайшей к нему оказалась пухлая девушка, которая принимала поводья Снежной Птички в его первый визит в гильдию. Она лежала на боку, а её руки и ноги были неестественно скручены, как буд-то она умирала в конвульсиях. Её широко распахнутые глаза и пепельное лицо, изуродовал ужас.

Как у Джереми и Элиаса.

За ней, лёжа на спине, растянулся её высокий спутник. Его лицо было превращено в кровавое месиво. У его головы лежал большой кусок кирпичной стены.

Третья и последняя фигура, лежавшая в переулке была стройной и хрупкой.

Молодой человек лежал, сжавшись калачиком, как буд-то хотел скрыть то, как он умер. Он был очень бледен, а его карие глаза были также как и у девушки открыты.

— Созидательница, Труженик и Мечтатель. — прошептал Родиан.

Он потерял их всех.

На крыше Гассан услышал снова треск кирпичной крошки. В темноте он различил промелькнувший силуэт в чёрном плаще.

В этот момент Гассан испытывал холодное сожаление в связи с потерей Дэгмонта, а затем он посмотрел в ту сторону, где заметил фигуру.

Он оказался на другой стороне переулка. Заклинание в его разуме помогло перенести его на следующую крышу. Он прокрался по крыше, параллельно аллее и когда добрался до карниза нависающего над переулком соседней улицы, он огляделся.

Никого не было ниже, но затем он заметил его.

Словно гигантский задрапированный в чёрное паук, он взобрался по стене здания в пятидесяти ярдах вниз по улице. Когда он достиг крыши на фоне уличного фонаря был виден его силуэт и чёрный плащ.

И он всё ещё держал фолиант, сжимая его в одной руке.

Гассан очистил свой разум взывая к новым фигурам. Он погрузился в себя, а затем потянулся к далёкой фигуре на крыше.

Он сжал пальцы сомкнув их на воздухе.

Чёрная фигура напряглась и вдруг фолиант повис в воздухе, словно удерживаемый невидимыми руками.

Гассан выпрямил спину и почувствовал как его трясёт от напряжения. Он упёрся ногами в крышу и сжал кулак, потянув его на себя.

Фигура споткнулась. Она крепко схватила фолиант обоими руками и потянула на себя. Гассан сделал то же самое, руками разрывая воздух.

На дальней крыше послышалось шипение.

Вокруг Гассана закрутились порывы ночного ветра, взметнув его одежду. Он встал на колени, чтобы упереться в крышу и сжал руки, словно физически держал фолиант.

И тут его ударил внезапный порыв ветра.

Из лёгких выбило дыхание, как буд-то на его тело обрушилась стена воздуха и опрокинула его на спину. Он перевернулся и снова встав на колени, ошеломлённо обводил взглядом крыши.

Вора на дальней крыше не было.

Гассан оставался на месте потому что был слишком ошеломлён и потрясён. Чтобы наколдовать такой сильный ветер, нужно было обладать знаниями в тавматургии и быть сильным магом.

Фолианта не было. Трое хранителей лежала мёртвыми. А ведь Гассан мог подчинить их волю себе и просто посмотреть заветные страницы.

Внизу в переулке послышался топот ног.

Гассан прижался низко к крыше. Он должен был достичь гильдии прежде чем до неё достигнут новости о том, что произошло здесь. Он не знал, как объяснит это Хайтауэру или Сикойн, не говоря уж о том скажут стражники.

Он достиг середины крыши и поднялся на ноги. Бросив взгляд на юго-запад, он не обнаружил никаких признаков своего противника. Но на полпути он остановился.

По крышам мчалась тёмная фигура, за спиной которой развивался чёрный плащ.

Эта новая фигура пришла с севера и звуки его шагов, отличали её от той тени. Когда он достиг края крыши, он перепрыгнул через улицу к зданию напротив. В движении он схватился за край крыши руками и уличный фонарь выхватил его из темноты.

Нет, он был не в капюшоне, а в шляпе с очень высокими полями.

Гассан смотрел на юг, где исчезла фигура в тёмных одеждах.

Рядом охотился ещё один вор. Но не было времени, чтобы обдумать это — слишком он устал сегодня. Гассан спокойно двинулся вдоль крыши, направляясь к следующему переулку.

Родиан перепрыгнул через тела и пробежал вдоль аллеи. Затем он посмотрел в дальний конец улицы и остановился. Свет от фонарей расходился во всех направлениях. Он повернулся, прислушиваясь к ночным звукам, но так и не увидел и не услышал ничего.

Ничто не могло исчезать так быстро.

— Капитан! — прокричал из-за спины Гаррот. — Один ещё жив!

Родиан ещё раз оглядел улицу, а затем побежал к лейтенанту.

Гаррот опустился на колени перед хрупким молодым человеком в сером балахоне. Лукан и другие гвардейцы стояли в полном молчании. Младший гвардеец наконец, моргнул и присел.

Он колебался, а затем осторожно потянулся за блестящим кристаллом, буд-то боясь, что может быть сожжён. Родиан тоже не видел таких устройств в гильдии.

— Дай мне. — сказал он.

Лукан взял кристалл, его глаза расширились и он передал его Родиану.

— Слабое сердцебиение. — сказал Гаррот, припав ухо к его груди.

Родиан присел со светящимся кристаллом и узнал лицо мальчика. Этот парень сидел рядом с Винн Хигеорт, когда он пришёл сообщить о грабеже. Лицо у него было пепельное, как у девушки, но он неглубоко дышал.

— А как же девушка? — спросил Родиан.

Гаррот просто покачал головой.

— И фолиант?

Родиан не ответил, а вместо этого приложил два пальца к горлу молодого хранителя, чувствуя слабый пульс.

— Ему нужен целитель.

— Нет. — ответил Гаррот. — Отвезите его в гильдию. Они лучше знают что делать. Помните кашель моей сестры? Я возил её к хранителям.

Родиан почти рявкнул в ответ отказ. Последнее, что он хотел, это потерять единственного свидетеля. Он протянул руку и закрыл пальцами глаза хранителя, чтобы не пересыхали. Его жизнь имела большее значение, чем всё остальное.

— Что случилось? — спросил кто-то.

Родиан поднял голову и увидел мастера Колсита с его пони и телегой. Он стоял в конце переулка.

— Оставайся там! — приказал он, а затем посмотрел на Гаррота. — Я возьму его в гильдию. Убедитесь, чтобы никто не проходил в переулок, пока вы здесь всё тщательно не обыщете. Лукан, вы и другие, должны найти способ вызвать кого-нибудь ещё для охраны переулка.

Молодой гвардеец не двигался и не говорил. Глаза его переместились на искажённое лицо жертвы в синем балахоне.

— Сейчас! — рявкнул Родиан.

Лукан встряхнулся и побежал по переулку.

— Кто это сделал, а главное, каким образом? — тихо прошептал Гаррот.

Родиан посмотрел ему через плечо на мёртвую девушку.

— Что..? — спросил он и запнулся.

Он сомневался в своей памяти и в том, что он видел.

— Что ты видел? — спросил он наконец. — Когда вы пришли за мной, что ты увидел?

— Человека. — ответил Гаррот, нахмурив брови. — Высокого человека в чёрном плаще.

Родиан быстро подхватил выжившего хранителя и зашагал по переулку в сторону телеги. Внутри него вспыхнул гнев, когда он перешагивал тело молодой девушки.

Королевская семья поддерживала ошибочное мнение хранителей. Теперь ещё двое из них были мертвы и один может последовать за ними. Но кто бы не сделал это, Хайтауэр и Сикойн несли за это ответственность. Они отказались признавать опасность и отправили хранителей в ночное время.

На этот раз Родиан обязан был узнать от них всю правду.

Винн всё ещё ждала в общем зале, но прошло уже слишком много времени. Только несколько человек по-прежнему либо читали, либо записывали что-то, тихо переговариваясь. Она одна не могла найти себе занятия.

Если бы она просто сидела без дела, Домин Хайтауэр или Премин Сикойн, могли её как-то одёрнуть. Они никогда не упускали случая отметить любое странное поведение с её стороны. Но она не смела покидать зал на достаточно долгое время, чтобы принести журнал или книги из своей комнаты.

Ужин был закончен, но посланники до сих пор не вернулись. Что было с ними, если они так задержались?

Размышления Винн прервала громко хлопнувшая дверь и она бросилась со скамьи, чтобы выбежать навстречу Николасу, Мириам и Дэгмонту.

Но вместо этого, появился мастер иль'Шанк.

— Винн. — сказал он и его лёгкая улыбка показалась ей вынужденной. — Ты выглядишь разочарованной, увидев меня.

— Где ты был? — спросила она прямо.

Его улыбка исчезла.

— Я ужинал на кухне и возможно слишком долго. В моём возрасте нужно потратить время на еду, чтобы потом заниматься другими делами.

— Извини. — сказала она, чувствуя свою бестактность. — Николас, Мириам и Дэгмонт не вернулись. После того, что случилось тем вечером...

Она замолчала увидев, что выражение его лица изменилось. Правый глаз дрогнул и Гассан нервно облизал губы.

— Фолиант не твоя забота. — сказал он чуть громче, чем шёпотом.

Винн стиснула челюсти так сильно, что заболели зубы. Теперь иль'Шанк напоминал ей, что тексты не её дело, буд-то ей нужно было напоминать об этом несколько раз. И она думала, что он был её единственным союзником в гильдии.

— Прости. — пробормотал он, и взгляд его пробежал по залу. — Это был долгий день и мне нужно ещё кое-что закончить сегодня.

Винн повернула голову.

У высокой арки стоял Домин Хайтауэр и смотрел на неё, а возможно и на иль'Шанка. Он казалось чего-то ждал и даже выражение его лица поменялось.

Хайтауэр выглядел расслабленным и как буд-то находящимся в некотором шоке.

Винн увидела как расширяется его грудь и он делает глубокие вдохи и выдохи. Винн оглянулась и увидела, что иль'Шанк смотрит на него с каменным выражением лица. Оставалось только гадать, что могло произойти между этими двумя.

И тут громовым эхом хлопнула дверь.

Винн тут же решила посмотреть, кто торопился так сильно, но иль'Шанк поднял руку на её пути.

Она едва взглянула на него, потому что её взгляд был устремлён к внешнему проходу, откуда наконец вышел капитан Родиан.

Его лицо было перекошено гневом, а на руках он нёс безвольно обвисшее тело Николаса Кольмсерна.

Жёсткий взгляд Родиана задержался на лице иль'Шанка, так как это был первый хранитель его ранга.

— Позовите одного и ваших врачей! — рявкнул он между тяжёлыми вдохами.

Иль'Шанк уже поспешил перехватить тело.

— Капитан, позвольте мне осмотреть его.

Высокий суманец принял Николаса из его рук и направился к ближайшему столу.

— Где Мириам и Дэгмонт? — спросила Винн.

Родиан игнорировал её.

— Где Хайтауэр и Сикойн? — спросил он громко.

Тем временем иль'Шанк бережно положил тело Николаса на столе и те кто был в зале, повскакивали со своих мест.

— Здесь. — ответил Хайтауэр.

Его взгляд задержался на Николасе. Иль'Шанк положил руку на грудь молодого хранителя и наклонился, чтобы послушать дыхание, после чего кивнул Хайтауэру и Домин вздохнул с облегчением.

Винн ничего не понимая, задержала дыхание в тот момент, а потом снова спросила:

— Где Мириам и Дэгмонт?

Родиан даже не взглянул на неё. Он продолжал гневно смотреть на Хайтауэра.

— Мертвы. — резко сказал он. — В переулке возле магазина "Перо и пергамент".

Всё тепло словно покинуло тело Винн.

Иль'Шанк схватил за рукав девушку-ученицу в коричневом балахоне.

— Позови Премина Эдлэм или магистра Битворта... или кого-то старшего из лазарета. Быстрее, девочка!

Родиан не отрывал глаз от Хайтауэра.

— И вашего фолианта снова нет. — прошипел он.

Хайтауэр наконец поднял глаза, но не выказал удивления.

Винн подошла к столу, расталкивая других. Глаза Николаса были закрыты, а кожа бледной. Пряди волос с левой стороны были серыми. Она оглянулась на Родиана.

— С другими. — прошептала она. — То же самое что с Джереми и Элиасом?

— Да... или одним из них.

Винн видела, как он колебался, когда глядел на пепельное лицо Николаса. Если оба умерли, но только один таким образом... то как..?

— Кто-то убивает ваших посланников с фолиантами. — прорычал Родиан Хайтауэру. — И вы не можете сказать, почему... — не отводя от него взгляда, он ткнул пальцем в Винн. — Что находится в текстах, что она привезла сюда?

Винн вздрогнула, когда все собравшиеся тут ученики повернули к ней голову. Хайтауэр сфокусировал взгляд на капитане.

— Члаярд... не надо! — прошептал иль'Шанк.

На мгновение Винн растерялась, хотя знала, что это слово значит для Хайтауэра.

Когда-то давно она слышала гномское имя Хайтауэра... Так что же происходило между ним и иль'Шанком?

— Что в этих текстах? — крикнул Родиан и его голос эхом прокатился по залу. — Почему вы бросили столько жизней ради своего невежества и обмана?

Лицо Хайтауэра вспыхнуло и приобрело цвет сходный с его бородой и волосами.

— Капитан!

Винн обернулась на резкий женский голос. У основной арки стояла герцогиня Рен и трое Вердас.

— Я услышала о случившемся и приехала немедленно. — сказала она уже более мягко.

В этот раз она была одета не в платье. Под цвета морской волны плащом, был виден кожаный жилет поверх хлопковой рубашки и кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги. Она выглядела гораздо более похожей на своих предков Файнер, чем представительницей семьи Арескинна. Её взгляд переместился на хрупкую фигуру Николаса.

Как она узнала об этой трагедии так быстро?

Родиан сжал челюсти и с озадаченным видом посмотрел на герцогиню.

— Ваше высочество... — коротко сказал он. — Как...?

Винн почувствовала его внутреннюю борьбу и волю, задушившую остальные чувства.

— Мы должны доставить Николаса в палату. — сказала она. — Нет времени что-то обсуждать.

Руки Хайтауэра сжались как две большие кувалды, но он услышал смысл её слов и быстро разогнал толпу учеников и посвящённых.

— Окажите мальчику надлежащую помощь. — сказал Родиан. — Тогда мы поговорим.

Хайтауэр обошёл стол и в этот момент иль'Шанк легонько сжал его плечо, но гном не заметил этого. Винн стала опасаться за безопасность капитана.

— Капитан. — повторила герцогиня, вставая между ними. — Эти люди снова пострадали. Ваши разговоры могут подождать. Хайтауэр сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом повернулся в сторону.

— Извините, леди. — холодно ответил Родиан. — Но эта трагедия произошла из-за их решений... и пришло время дать мне полную свободу действий.

— Князь чувствует себя по-разному. — тихо сказала она.

Злое выражение Родиана дрогнуло.

— Простите, но чувства не имеют ничего общего с законом.

— Князь предлагает вам свою помощь. — продолжила герцогиня. — Вчера с юга вернулся придворный лекарь, который разбирается в токсинах. Король попросил его посетить казармы, чтобы осмотреть тела и предоставить любую информацию. А пока оставьте хранителей как есть.

Родиан вздохнул и покачал головой, а Домин иль'Шанк всё это время внимательно за ним наблюдал.

Винн не знала, что думать. Очевидно, что члены королевской семьи хотели, чтобы эти ужасные убийства прекратились, но они продолжали защищать гильдию от городской стражи.

Работа или часть её, должна была быть уже закончена. Такие люди, как Родиан не понимали широты и важности проекта. Но если бы он удержался от углубления в эти ужасные события, он никогда не мог бы раскрыть то, во что она уже успела поверить. Убийца был чем-то сверхъестественным и хранители зачем-то скрывали то, что он делает это ради страниц фолианта.

Ученица иль'Шанка прибежала и привела с собой двух других одетых в коричневые одежды. Они внесли носилки и поставили рядом со столом. Сладом вошёл Премин Эдлэм. Вся деятельность в этой комнате сосредоточилась на доставлении Николаса в лазарет и обеспечении его должным вниманием.

Николас даже не очнулся, когда Хайтауэр и Эдлэм переложили его на носилки. Жаль что уже ничего нельзя было сделать для Мириам и Дэгмонта.

— Как скажете. — сказал Родиан герцогине и даже не поклонившись, направился к выходу из зала.

— Ожидайте королевского врача завтра. — сказала герцогиня Рен.

Капитан ушёл, больше не сказав не слова.

После вежливого прощания удалилась и сама Рен со своими телохранителями. Винн стояла рядом с притихшим Хайтауэром и иль'Шанком.

— Я должен сообщить обо всём Премин Сикойн. — пробормотал гном.

— Могу ли я пойти к Николасу? — спросила Винн?

— Нет! — прорычал он. — Ты не нужна там. Вернись в свою комнату.

Уязвлённая и почти ненавидящая, Винн убежала по коридору к передней двери.

Ещё двое были мертвы! Третий цеплялся за жизнь, и никто не знал насколько реальными были его шансы. А с ней обращались так, как буд-то она страдает психическим расстройством и ей больше нельзя никак помочь.

Она пробежала через двор в свою комнату и хлопнула дверью. Упав на кровать, она ощутила глубокое отчаянье и гнев.

Она старалась не представлять, что случилось с Мириам и Дэгмонтом и в тоже время вспоминала слова Родиана о том, что только один умер как Джереми и Элиас. Почему капитан не послал своих людей, чтобы защитить их? Или он прибыл слишком поздно? Видели ли они что-то, что могло бы пролить свет на убийства и похищение фолиантов?

Винн сидела на кровати, утопая в безнадёжности так долго, что даже стал гаснуть свет холодной лампы.

Кто-то мягко постучал в дверь, но сейчас ей не хотелось бы видеть никого, кроме капитана.

— Кто там? — слабым голосом поинтересовалась она.

— Открывай. — ответил иль'Шанк.

Винн осталась сидеть на месте неуверенная, что хочет видеть кого-то кто не принимал её всерьёз. Затем она всё-таки нашла в себе силы подняться и открыть.

Домин иль'Шанк оттолкнул её когда вошёл и повернулся, чтобы закрыть дверь. Он держал что-то длинное и замотанное в холщовые мешки в руках и посмотрел в сторону гаснущей лампы.

— Исправь это. — коротко приказал он.

Винн смотрела на странный длинный предмет, но не могла заставить себя спросить что это. Она опасалась надеяться на что-то и подойдя к столу, потёрла кристалл. Свет наполнил комнату и обернувшись она обнаружила, что иль'Шанк стоит возле кровати и смотрит на развёрнутый уже предмет, который там лежал.

Среди складок ткани лежал полированный дубовый посох. Один его конец был закрыт кожаной оболочкой и перевязан шнурком.

— Это требовало много времени. — сказал иль'Шанк. — И стоило проб и ошибок, ушло много ресурсов... и больше из-за того, что я спешил.

Столько лун прошло с тех пор как Винн обратилась к Домину. Но теперь она понимала, что под этим кожаным чехлом.

— Готово? — спросила она. — Наконец-то закончили?

— Готово? — фыркнул он. — Может быть... но может уйти больше времени, на то чтобы протестировать это.

— Я не жалуюсь... — Винн сглотнула. — Просто...

— Иди сюда. — приказал он.

Он протянул руку и схватив рыжее древко, поднял его. Поворачивая его он потянул за шнурок, а потом ударил концом по полу. И наконец, стала видна верхняя часть.

Комната взорвалась проблесками. Свет от холодной лампы ударял в кристалл и тот играл всеми своими гранями. Винн была настолько загипнотизирована, что почти не слышала Домина.

— Не суди строго Хайтауэра. — сказал он. — Он тоже является пострадавшем из-за смерти Мириам... как и я из-за Дэгмонта.

Взгляд Винн скользнул по его лицу и она увидела гнев и подавленное холодное горе. Она понятия не имела, что Дэгмонт имел тесную связь с Домином. Но её глаза быстро вернулись к кристаллу.

— Чтобы освоить практику его использования, потребуется много времени. — сказал он. — И ты должна относиться к этому предмету со всей осторожностью, потому что его замена будет вряд ли возможной. Готова ли ты к первому уроку?

Винн вдруг почувствовала себя неуверенно, особенно когда он вот так как сейчас смотрел на неё вот так сверху вниз.

В тёмных глазах иль'Шанка не было и доли привычного юмора. Они были тяжёлыми и страшными. Но она протянула руку и схватила полированный посох.

— Да... я была готова всё это время.

Глава 9

На следующий день, Родиан едва слушал, что говорил ему Гаррот.

— Некоторые люди жалуются на нового повара. — говорил он. — Лукан говорил, что он пьёт. Должен ли я присмотреться к нему или сразу уволить?

Родиан взглянул из-за стола. После бессонной ночи он не слышал почти ничего, что говорил ему Гаррот. Теперь он проводил день в ожидании вердикта королевского лекаря, сможет ли тот определить причину смерти Мириам.

Что же касалось тела Дэгмонта, то причина смерти была очевидна — черепно-мозговая травма. Молодой человек был едва узнаваем после того как часть кирпичной стены изуродовала его лицо.

Родиан надеялся, что этот суманский врач мог сказать бы больше, чем он узнал о смерти Джереми и Элиаса. Он до сих пор помнил, как высокая чёрная фигура выломала кусок кирпичной стены. Так кто или сто убило этих хранителей? И он не мог перестать думать о последнем выжившем из тройки — Николасе Кольмсерне.

Любой живой свидетель стоил гораздо больше, чем слова десятка суманских врачей. Но было слишком рано и врятли Николас восстановился настолько, чтобы отвечать на вопросы.

— На этом мы сегодня остановимся? — спросил Гаррот, складывая отчёты на столе.

Родиан поднял глаза. На одежде лейтенанта белели два пятна от тушёных морепродуктов с прошлой ночи. Он вдруг с отвращением подумал о своём помощнике, но больше всего его занимали мысли о герцогини Рен.

Гаррот должно было быть ошибочно принял выражение его лица за разочарование и наклонился вперёд.

— Говорят, что суманец знает о ядах, больше чем кто-либо.

Родиан посмотрел на него.

— Кто говорит?

Его помощник пожал плечами.

— Пару королевских охранников...

— Вы говорили с Вердас.

— Они спрашивали о нашем расследовании. — сказал Гаррот. — Я не стал много рассказывать. Но о том, что в переулке были убиты хранители, начинает говорить весь город.

Родиан вздохнул. Слухи о хранителей, были как болезнь. И он будет выглядеть дураком если потерпит поражение. Но если врач был действительно экспертом по токсинам, то почему он работает в королевской семье? Арескинна не испытывали страха быть отравленными. Они были любимы всеми, за исключением лишь редких родственников. Возможно, этот иностранец имел и другие навыки, как тот странный и тихий эльф, что охранял герцогиню.

В дверь постучали и оба, Родиан и Гаррот, выпрямились и переглянулись.

— Ну. — сказал Родиан.

Гвардеец Лукан сунул голову в дверь.

— Капитан, вы свободны? Суманский врач ждёт вас.

Родиан обошёл вокруг стола, а Гаррот встал со своего стула.

— Возьми журнал. — сказал он помощнику. — будешь делать записи.

Он не хотел отвлекаться на это сам. Мгновение спустя они вышли в дверь и спустились к коридору, ведущему к кухне. Тела временно хранились в холодном погребе.

Родиан шёл так быстро, как только мог, стараясь не выказывать беспокойства и замедлился только, когда прошёл через большую кухню. Отперев большую железную дверь, он стал спускаться по лестнице в подвал.

Врач стоял, повернувшись спиной и перегнулся через короткий деревянный стол.

Родиан встречался с ним утром, когда врач только пришёл, но они обменялись лишь несколькими словами. Человек был стройным с тёмной кожей, черными, гладко зачесанными назад волосами и коротко-подстриженной бородкой. На нём была чистая муслиновая одежда песочного цвета и на голове была свёрнута ткань цвета янтаря. Он не выглядел достаточно старым, чтобы быть экспертом в чём угодно.

Бледное тело Мириам было изрезано. Но всё, что мог видеть Родиан за широким халатом врача, это её голые полные икры и стопы. Её глаза были закрыты, но это не могло смягчить выражение ужаса на её лице. В её естественно-каштановых волосах, пробежали широкие серые пряди.

Потом Родиан заметил широкий окровавленный нож. Он лежал там, где суманец поставил руку на стол. Но это было неважно, ему нужны были ответы.

— Ну? — потребовал он, без приветствия, потому что уже устал от излишней вежливости.

Врач повернулся, открывая обзор на тело и во рту у Родиана пересохло.

Девушка была разрезана от горла до рёбер, а кожа была разведена назад, обнажая внутренние органы и рёбра.

За Родианом что-то прошептал себе под нос Гаррот.

— Что ты сделал? — начал было Родиан, а потом онемел.

Суманец нахмурился, откровенно озадаченный такой реакцией посетителей.

— Мне сказали, чтобы я провёл тщательную экспертизу.

Родиан обрёл дар речи:

— Да, экспертизу... но не увечья!

Эта молодая девушка умерла ужасной смертью. Она натерпелась достаточно в том переулке. И теперь он был невольно причастен к этой бойне.

— Без вскрытия, — холодно сказал врач. — я не могу предоставить никаких надёжных выводов.

Родиан сделал пару глубоких вдохов, стараясь вернуть спокойствие.

Он имел дело с суманцами, подобными иль'Шанку, кто не видел никакой связи между телом и живым духом. Люди всех рас, а также гномы и эльфы, были самыми ценными живыми существами в глазах Труженика,Созидательницы и Мечтателя. Даже тело как сосуд было священным. Этот суманец никогда не может постигнуть такой простой истины.

Родиан должен будет пойти в храм и молиться за эту ошибку.

— Что вы узнали? — потребовал он. — Как она умерла?

Врач вытер кровь девушки с рук мокрой мешковиной. Он шагнул к краю стола и нахмурившись, посмотрел в искажённое ужасом лицо Мириам. Прежде чем начать говорить, он склонился над лицом девушки, словно уточняя какие-то детали. Затем, он покачал головой и начал говорить с сильным акцентом.

— После первого осмотра, я был уверен, что причиной был яд. Вы должно быть, заметили серый цвет плоти и отсутствие травм?

Родиан не ответил. Он мог только смотреть на раскрытое тело Мириам.

— Я искал методы внедрения яда. — продолжал суманец. — Надеялся увидеть следы какого-либо вещества. Есть быстродействующие вещества, которые могут быть введены через дыхание, контакт с кожей или другие отверстия помимо рта.

— Ты нашёл что-то? — спросил Родиан с тревогой в голосе. — Должно было что-то быть.

Должно было найтись хоть что-нибудь открывающее завесу над этим злодеянием.

— Нет. — ответил врач.

Родиан хотел отвести глаза, когда суманец указал на тело девушки.

— Её лёгкие целы и здоровы. — продолжил суманец. — Как и гортань. Нет никаких признаков того, что в тело проникли химические частицы и нанесли ущерб её внутренним органам. Я не нашёл ничего в ноздрях, ушах или где-нибудь на коже. Также не было ничего примешано в её слезах, что могло бы послужить причиной такой быстрой смерти.

Врач покачал головой и, пыхтя через свой длинный нос, нахмурился.

— И что дальше? — потребовал Гаррот, делая записи в журнале.

— Я не знаю, кто убил её и что вызвало такую смерть и цвет кожи. Он просто внезапно умерла.

Родиан почувствовал, как ему перехватило горло.

Девушка была изуродована ни за что, и тишина за спиной свидетельствовала о том, что Гаррот закончил записи. Родиан кружил по лестнице, торопясь выбраться из холодного погреба.

— Сэр. — сказал Гаррот. — Куда вы идёте?

— В гильдию. Пожалуйста, присмотри за нашим гостем.

Он почти побежал наверх через кладовые и кухню, не заботясь о том, в каком состоянии его могут увидеть подчинённые. Он не останавливался пока не добрался до двора и конюшни вдоль южной стены. Вдохнув свежий воздух, он оседлал Снежную Птичку. Он погладил её, когда она попыталась прижаться, а потом быстро заскочил на спину.

Родиан стирал образ холодного подвала в своих мыслях и послал Снежную Птичку в галоп вниз, к широкому туннелю замка. Он не мог выкинуть вид Мириам из головы и чувствовал как запутались его мысли.

Как герцогиня Рен или остальные члены королевской семьи могли отправить ему этого суманского мясника?

Нуманские земли не знали войн и Родиан не видел в молодости настоящих сражений. Однажды его поставили в дежурство за пределами далёкой восточной границы Мелорна. Дальше начинались дикие земли, куда не простиралась ни одна цивилизация. Иногда можно было заметить только зверьков на двух ногах, которые забредали в дальние сельхозугодия и лесные хозяйства.

Он видел, как они колотили солдат и разрывали солдат на части, так как ели любую пищу, которая усваивалась. Их назвали гоблинами... или "гоблерсами".

Их было немало. Доходя до двух трети человеческого роста, они охотились стаями, словно дикие собаки и могли разорвать человека, чтобы легче доставить свою пищу.

Но это было не то же самое, что и девушка, разрезанная в холодном подвале.

Он никогда не думал о том, насколько отличаются эти южане суманцы от его народа. Как можно было ожидать от иностранца, чтобы он показал достойные моральные суждения и поведение?

Родиан попытался оторвать взгляд от Троицы от статуй из белого камня, на возвышении храма.

— Простите меня. — прошептал он. — За моё невежество и отсутствие предвидения.

Копыта Снежной Птички звонко стучали по булыжникам мостовой и Родиан направлял её на правильный курс. Он старался очистить свои мысли, чтобы рассмотреть факты, которыми обладал.

Убийца знал о проекте хранителей и умел читать их символы. Перевод осуществлялся уже в течение полугода. Убийца ждал или угадал удобное время, когда можно похитить фолианты.

Был ли убийца кем-то внутри гильдии?

Убийца смог вырвать кусок кирпичной стены. И его одежда не загорелась от огня.

Может ли он быть магом?

Родиан знал несколько таких в городе, не говоря уж о других странах. Некоторые алхимики утверждали, что в гильдии тавматургии находятся отнюдь не дилетанты. Дэгмонт явно обладал таким мастерством. Но Родиан не знал никого из хранителей, которые бы работали с таким искусством, как колдовство.

Существовали и двое гномов "магов камня!, которые поселились в Колмсите. Они часто занимались торговлей и оказывали услуги каменщиков тем, кто смог себе это позволить. Но фигура в переулке была очень высокой и было видно, что это далеко не карлик.

Родиан вспомнил странного эльфа, что видел в окружении королевской семьи.

А потом в гильдии был ещё орден Метаологии.

Говорили, что они делали кристаллы, используемые в специальных лампах хранителей, а иногда и другие вещи. Но он никогда не слышал о том, чтобы кто-то из этой гильдии мог разбить кирпичную стену или вызвать такой огонь.

Метаологи носили тёмно-синие одежды.

Родиан закрыл глаза и увидел извивающиеся тёмные одежды, что ползли вдоль стен переулка как живые. Но балахон подобно тому, что носит иль'Шанк, легко было принять за чёрный.

Что Винн говорила о нём? То что он является мастером Метаологии.

У иль'Шанка не было алиби в ночь когда погибли Элиас и Джереми и он не находился в центре всеобщего внимания. Родиан знал, что лучше было бы допросить его и обыскать, но у него не было достаточно доказательств для этого. И королевская семья оказалась бы глубоко встревоженной, если бы это оказалось правдой.

Или же?.. Что он знал о нём?

Иль'Шанк был хранителем гильдии Колсита. Он был родом из империи далеко на юге, за пределами Радаршеранда и ещё он был суманцем.

Снежная Птичка замедлилась и Родиан повернул наверх к Старой Дороге. К настоящему времени Премин Сикойн и остальные Премины и Домины, должны уже знать о событиях прошлой ночи. Вероятно вся гильдия находится сейчас в панике.

Он надеялся, что Троица простит его. Было бы лучше, если бы он припёр их к стенке и потребовал ответы независимо от влияния герцогини Рен.

Где был Домин иль'Шанк прошлой ночью?

Он направил Снежную Птичку в туннель, не утруждая себя останавливаться перед снующими там учениками в коричневых одеждах и въехал во двор.

— Стой. — сказал он Снежной Птичке.

Родиан не стал стучать и просто толкнул двойные двери. Несколько учеников отскочили в сторону.

— Сэр! — можем ли мы вам помочь?

Он игнорировал их, несмотря на то, что один из учеников погнался за ним.

— Пожалуйста, сэр. Вы не можете здесь просто бродить... Если только вы не хотели здесь кого-то увидеть?

Родиан прошёл через общий зал в сторону меньшей арки, ведущей в северную башню. Когда он поднялся по лестнице до третьего уровня, обнаружил, что дверь открыта.

Он заглянул и увидев за столом Хайтауэра сложившего перед собой руки, почувствовал, что растерял часть своего гнева. Его рыжеватые волосы свисали беспорядочными клочьями. Когда он поднял голову, то глаза оказались пустыми и мрачными.

Молодой ученик, бежавший позади Родиана задыхался от бега и волнения.

— Домин... — задыхаясь сказал он. — Извините... Я знаю, что вы заняты... Я пытался его остановить.

Стоя в дверях, Родиан огляделся. Кроме нового количества книг на столе, ничего не изменилось в его кабинете.

— Всё в порядке. — проворчал Хайтауэр. — Возвращайся к учёбе.

Ученик неодобрительно посмотрел на Родиана, а затем потопал вниз по лестнице.

— Я собирался послать за вами. — тихо сказал Хайтауэр.

Родиан почти спросил почему, но ждал, пока Домин скажет сам. Карлик посмотрел куда-то мимо него на открытую дверь или окно за ней.

— Я не рассылал фолиант сегодня. — сказал он. — Я не могу рисковать, когда вреда больше, чем пользы. Таким образом, наша работа останавливается... на данный момент. Вы пришли в нужный момент, капитан. Но закройте, пожалуйста, дверь.

Родиан не любил такие моменты. Но тем не менее, он подошёл и потянулся к ручке.

В проёме двери возникла тёмная фигура в тёмном плаще, препятствия закрытию двери...

При виде чёрного плаща, Родиан потянулся за мечом.

Фигура наклонила голову.

Под широкими полями чёрной шляпы с плоской вершиной, мерцали карие глаза Пауля а'Сита.

— Добрый вечер, капитан. — сказал спокойно мастер-книжник.

Родиан дрогнул.

— Почему вы здесь?

— Я просил. — ответил за а'Сита Хайтауэр. — Вы бы прикрыли дверь, чтобы мы могли поговорить спокойно.

Несколько дней прошли для Винн без инцидентов и она делала то немногое, что помогло бы ей продвинуться в своих исследованиях. Не то чтобы она нашла много полезного, среди бесчисленных полок с текстами, но и то немногое, что она нашла не особо могло ей помочь.

Порой её мысли направлялись к Мириам, Николасу и Дэгмонту. Она знала, что убийца имел противоестественную природу и чувствовала себя проклятой из-за этого знания. Он оставил её в замешательстве и она не знала, что могла бы сделать, чтобы защитить трёх хранителей. Её чувство вины было почти что калечащим.

Но, тем не менее, нужно было узнать правду, независимо от того, какой бы ужас он собой не представлял.

Винн несколько раз посещала Николаса. Он так и не проснулся, но по оценкам Домина Битворта, ему не стало хуже, хотя мастер натуролог не мог предоставить догадки о том, что случилось с молодым учеником. Битворта казалось беспокоили серые волосы Николаса.

Премин Сикойн дала понять, что никто не должен сплетничать и строить какие-либо дикие догадки по поводу произошедшего, пока Николас не проснулся. Винн молчала, считая, что это сделала нежить, которая таким образом питалась Николасом, что способствовало его преждевременному старению. Она исследовала это но не находила ничего похожего на вампиров Запределья.

Дни тянулись очень медленно.

Она хотела практиковаться с солнечным кристаллом, как с единственным средством, для защиты себя и других. Но Домин иль'Шанк заставил её поклясться, что она не воспользуется "игрушкой" без его контроля. И всё это время пропадал внизу в мастерских. Она надеялась каждый вечер, что он придёт.

Так она сидела в своей комнате и реорганизовывала свои записи, хотя вскоре должна была спуститься на ужин. Но если бы она увидела иль'Шанка, она могла бы уделить больше времени для занятий.

Закрыв журнал, Винн вышла из комнаты и, приблизившись к лестнице, услышала резкий неприятный голос. Она подкралась настолько близко, чтобы заглянуть за угол.

Перед дверью стояли трое подмастерьев и болтали вполголоса. Неприятный голос принадлежал Регине Меллини, которая стояла ближе к лестнице и спиной к Винн. Другие две девушки носили серые плащи катологеров. Винн видела их в гильдии, но не знала их имён.

— Что же сказал Хайтауэр? — спрашивала Регина.

— Невероятно! — сказала девушка с раскосыми глазами. — Я чуть в обморок не упала, когда старый камень сказал, чтобы я доставила фолиант.

— Следите за языком. — предупредила её другая. — Ты не должна так говорить о нашем Домине.

— Мне всё равно! — отозвалась первая. — Я просто рада, что вернулась домой и не жалею, что не принесла фолиант. Мастер а'Сит, сам встретился с ним.

Винн отступила из поля зрения.

Ни один фолиант ещё не посылался с ночи убийства Мириам и Дэгмонта. Но Хайтауэр направил один в магазин а'Сита, а затем послал за ним. О чём он думал?

Винн попыталась подкрасться, чтобы снова быть незамеченной.

— Ну, а что мастер а'Сит? — спросила Регина.

— Он просто сказал, что работа ещё никто не закончилась и он не будет передавать что либо. Он послал нас прочь, и я не стала спорить. Он пугает меня больше чем Хайтауэр.

Трое молодых хранительниц вышли, очевидно направляясь на ужин в главный зал. Винн ждала пока стихнет их болтовня, только после чего спустилась. Но она остановилась у двери, обдумывая свои слова.

Если Хайтауэр рисковал рассылая фолиант и его содержание должно было быть настолько важно, что работа ещё продолжалась. Может быть, даже для него это было важнее, чем Мириам, Дэгмонт и Николас. Но это не имело смысла, если а'Сит не посылал фолиант обратно. Его магазин ни разу не завершал работу вовремя.

И всё же, фолиант находился ещё в его магазине.

Это могло быть единственным шансом узнать то, что среди всех этих текстов, являлось мишенью для нежити.

Винн бросилась обратно в свою комнату и схватив кристалл холодной лампы, остановилась возле кровати.

Что случится, если она будет обнаружена? Ей уже ни раз приказывали держаться подальше ото всего, связанного с этим проектом.

Магьер не позволила бы кому-нибудь остановить её и даже Лисил. Малец же всегда держался своего собственного курса.

Винн не могла отказаться от своего единственного шанса.

Глава 10

Наступили сумерки. Чейн присел на крыше скриптории "Прямое перо" и прислушивался ко всему, что происходило внизу. Один из мастеров послал посыльных гильдии с пустыми руками, а это значило, что незавершённый фолиант всё ещё в магазине. Это был странный поворот, но ему повезло.

Чейн не владел слоговым Бегайн и ещё в Беле, Винн и Домин Тилсвит, объясняли как это работает. Не фактический алфавит, а части слов и слога. На основе смешения и упрощения ударений из тридцати восьми букв современного нуманского, он мог использоваться для расшифровки почти любого известного языка. Это помогало сэкономить пространство для письма и читалось значительно легче.

Чейн мог понимать беглый нуманский, но всё ещё испытывал трудности в чтении и написании. Даже собственные заметки были написаны на белашском.

Он подумал о том, что даже если будет борьба, но он должен будет узнать какие тексты взяла Винн из ледяной библиотеки. Он должен был видеть, что было в фолианте и ждал, когда дверь магазина наконец закроется.

— Вон. — сказал кто-то скрипучим противным голосом. — Уходите все.

— У вас есть ключ? — спросила девушка.

— Нет, я оставил его внутри, чтобы раздражать вас... а теперь бегите! Мастер а'Сит ждёт вас!

Чейн переместился на край крыши и перегнулся через край карниза.

На улице стоял темноволосый мужчина в телогрейке и шляпе с широкими полями. Старый лысеющий коротышка говорил с книжниками из магазина. Когда он вышел за ним просеменила молодая девушка с курчавыми волосами и тёмной кожей.

Чейн застыл. Внезапное покалывание заставило его содрогнуться.

Темноволосый мужчина вызывал в нём неясную тревогу.

Царапнул в замке ключ и все сотрудники магазина зашагали по улице. Чейн сразу же потерял намёк на это странное ощущение. Всё его внимание было сосредоточено на магазине внизу.

Закрыв глаза, он наклонился к краю карниза. Затем он сделал глубокий вдох, пытаясь почувствовать аромат ночного воздуха и понять есть ли ещё кто-то внутри магазина.

Существовал только остаточный запах. Он прислушался к звукам, о не услышал, что в скриптории кто-нибудь был. Он подвинулся к краю, высматривая лучший способ проникновения внутрь магазина.

Пробираться через дверь или окно, не было вариантом. Кто-то мог увидеть или услышать его. Поэтому оставался только один способ. Он разбудил в себе звериную часть, которая всегда жаждала убивать.

Голод выплыл на поверхность, закаляя ногти и наполняя его холодную плоть силой.

Он перебрался к задней части магазина, а затем принялся осторожно убирать черепицу и отдирать доски. Это было нелегко, но всё же, он смог проникнуть внутрь, в пристроенную к магазину комнату.

Он мягко спрыгнул на пол и огляделся. Мастерская писца была настолько изолирована от освещения, что даже ему было трудно здесь что-то различить. Он натыкался на рабочие столы и стулья, роняя с них бумагу.

Он различал объекты, только тогда, когда был к ним достаточно близко. На полке задней стены он нашёл фонарь и спички, лежавшие в оловянной чашке. Он зажёг фонарь, вращая его ручку, пока пространство не заполнил тусклый свет. Оставив фонарь на месте, он принялся исследовать комнату.

Где писец мог хранить фолиант?

И он его нашёл без особого труда. Кожаный фолиант лежал на маленьком угловом столике рядом с двумя большими шкафами.

Чейн сделал два шага, но затем остановился.

Почему он лежит на виду? Это казалось слишком непрофессиональным. Возможно только, что книжники работали допоздна и забыли позаботиться о надёжном месте для фолианта. Но это тоже не представляется правдоподобным.

Чейн поднял фолиант.

Судя по его толщине и весу, заметки были ещё внутри. Он быстро осмотрел стол и посмотрел на столы. Всё было чисто и аккуратно организованно. Значит, работу, возможно, специально оставили лежать здесь.

Он вытащил кожаный шнурок и открыл фолиант.

При виде листов с нацарапанными на них письменами сделанными чернилами и древесным углём его плечи обвисли с облегчением. Теперь он не мог задерживаться здесь больше не на минуту и свет от лампы могли увидеть сквозь щели в ставнях. Он погасил лампу и поспешил к передней комнате магазина.

Подойдя к трещине в окне, Чейн достал стопку листов и подставил под свет.

На этот раз его охватило отчаяние.

Кроме ограниченного понимания им письменности хранителей, он заметил, что у некоторых из них ужасный почерк. Ещё хуже были фрагменты, написанные просто заострёнными палочками угля. Дешевле и удобнее чем чернила, они обычно оставляли размытые письмена. И он не мог различить все письмена. Многие же были скопированы на языке оригинала, что Чейн и вовсе не мог прочесть.

Он перевернул ещё несколько листов, а затем сдался, осознав, что теряет время и расшифровывать документ прямо здесь в магазине нет смысла.

Вдруг он почувствовал покалывание на коже.

Зверь замер внутри него и предупреждающе зарычал.

Чейн прикрыл окно и сделал шаг назад, видя через узкую щель освещённое фонарём пространство улицы. Слева от него мелькнула тень.

Дверь магазина расположенная в дальней комнате дрогнула. В ней появилась выпуклость, а затем, сквозь неё стало просачиваться нечто тёмное.

Чёрная фигура прошла сквозь стену магазина, но, тем не менее, выглядела такой же материальной, как и всё остальное в комнате.

Он был одет в балахон и плащ, складки которого шевелились, даже когда фигура замерла в неподвижности. Его лицо закрывал большой капюшон и даже Чейн не мог заглянуть внутрь капюшона.

Он не ждал такого поворота событий. И прежде чем он смог высказать слова предупреждения или угрозы, фигура подняла к нему руку.

Его рукав скользнул, обнажив предплечье. Кисти и пальцы незнакомца были обёрнуты чёрной тканью. Затем последовало тихое шипение, и фигура скользнула вперёд.

Чейн сунул страницы в фолиант и стал отступать к окну.

Единственными выходами были отверстие в крыше мастерской или сломать дверь магазина. Но всё это означало повернуться спиной к существу, которое прошло через стену.

Чейн рванул свой меч.

— Не была бы закрытой... не была бы закрытой... — бормотала Винн снова и снова, когда бежала по улице в сторону магазина.

Если мастер Тигин всё ещё был там, она могла бы попытаться обманом получить у него фолиант. Можно было пригрозить тем, что Премин Сикойн настаивала на его возвращении, независимо от того, завершена ли работа.

Так или иначе, она собиралась влипнуть в серьёзные неприятности. Но это не имело значения по сравнению с возможностью посмотреть фолиант.

— Пожалуйста, будьте открыты. — прошептала она ещё раз, а затем остановилась, чтобы отдышаться.

Возле "Прямого пера" было тихо и темно, как и у любого другого магазина на улице.

— Валхачкасейя! — прошипела она, а потом прикусила язык.

Браниться на староэльфийском это была дурная привычка, которую она взяла у Лисила. Это было одно из немногих выражений, которые полуэльф мог выговорить на языке своей матери. Винн некоторое время толклась у двери. И что теперь?

Одно окно слегка приоткрылось и она вздрогнула когда ставня слишком громко заскрипела. Вытянувшись на цыпочках, она посмотрела сквозь стекло.

Света от уличного фонаря было недостаточно, чтобы разглядеть того, кто был внутри. Но когда она прислушалась то услышала шаги.

Винн схватилась обеими руками за подоконник и подтянулась.

В темноте, рядом с задней дверью мастерской виднелся какой-то тёмный силуэт.

Винн придавила нос к стеклу.

В комнате стоял высокий широкоплечий мужчина в тёмном плаще. Его капюшон был откинут, а в руке он держал фолиант.

Желудок Винн сжался.

Он не смотрел в её сторону и девушка получила возможность разглядеть его лицо. Кроме мастера аСита, она не знала кто ещё мог находится здесь в такой час. В темноте его кожа выглядела слишком светлой, а ещё у него было узкое лицо, прямой нос и рыжие волосы...

Его подвижные глаза оглядели комнату.

Винн перестала дышать... и уставилась на Чейна.

Последний раз, когда она видела его, это было к югу от Запределья и он путешествовал в компании Вельстила — нежити и сводного брата Магьер. На другом конце света, на вершине Пока Пикс, он обещал никогда не следовать за ней.

Он обещал, но вот он держит фолиант.

В голове Винн царила путаница.

То каким странным образом умерли эти жертвы... Чейн путешествовал с Вельстилом, а тот обучался у некроманта своего отца, который спланировал рождение Магьер. Вельстил был чародеем и многие годы он совершенствовал своё мастерство. И чему мог научится Чейн под его опекой?

Всё, что взяла она с собой привело сюда Чейна.

Она вспомнила ходячих трупов, духов и отрезанные части тел в логове Убада. Чейн пытался спасти ей тогда, но оглядываясь назад...

Холод исчез и Винн почувствовала накатившую горечь.

Это был он. Чейн убивал хранителей... её собратьев.

Вдруг она увидела, как он сунул под мышку фолиант и в его руках появилась длинная серебряная полоса.

Винн быстро поняла, что это его меч, но почему он достал оружие? Он не искал путь, а направлялся дальше в сторону витрин. Она попыталась ещё подтянуться и заглянуть в далёкую правую сторону комнаты.

В поле её зрения попала некая тёмная фигура.

Глаза Винн расширились, когда она посмотрела на неё, и тогда она вздрогнув отпрянула назад.

Чейн вдруг посмотрел прямо на неё. Его глаза расширились, но он быстро вернул своё внимание к чёрной массе.

Она различила чёрный плащ и капюшон, когда вдруг на улице поднялся крик.

— Обходите!

Сильная рука обхватила Винн и оторвала от земли.

Чейн слышал мужской голос с улицы, а затем крик Винн.

Он посмотрел в сторону окна на узкую щель, но там никого не было. И тут чёрная фигура бросилась на него.

Чейн даже не думал махать мечом. Он повернулся и поставил лезвие боком, отмечая, что ещё не может разглядеть лица под капюшоном.

Противник поколебался. Было ли это колебанием из-за меча? И вскоре он рванул вперёд и Чейн нанёс удар.

Конец клинка прошёл сквозь фигуру.

Сталь даже не замедлилась, а резко свистнула в воздухе. Отсутствие сопротивления застало его врасплох и он потерял равновесие. В этот момент тёмная фигура растопырив пальцы дёрнулась к нему. Чейн инстинктивно рванул рукоять меча вверх.

Чёрная рука прошла прямо через сталь и погрузилась в грудь.

Мучительный холод проник в него, прежде чем он успел защититься. Холод внутри него был настолько сильным, что казалось, выжигал его изнутри.

Колени Чейна подогнулись от слабости. Затем магазин наполнил стон. Он поднимался до визга, отдаваясь болью в ушах.

Чёрная фигура отдёрнула руку от груди Чейна. Он прижал к ней дрожащие словно промёрзшие пальцы.

Пошатнувшись, Чейн ударился о дверной косяк, прежде чем смог восстановить равновесие.

Звук снова превратился в шипение наполняющее магазин.

Казалось звук шёл отовсюду и в этот момент, фигура, завёрнутая во всё чёрное, отступила назад, посмотрев на свою поднятую руку и пальцы, завёрнутые чёрной тканью. Его пальцы дергались, словно в конвульсиях. Затем капюшон снова обратился в сторону Чейна.

Он чувствовал как исчезает холод и возвращаются силы.

Чейн понятия не имел, что только что произошло, но это было довольно неожиданно. Как только рука отдёрнулась, внезапная слабость сразу исчезла. Как буд-то эта тварь пыталась взять его силы, но не смогла.

И Чейн почувствовал что-то другое, кроме болезненного контакта с этой пустотой.

В панике он выпрямился. То что проходило сквозь стены было нежитью, о которой он раньше не слышал. И Чейн быстро взглянул на заднюю дверь, а затем, на отверстие в крыше.

Ему нужно было бежать, но там ещё была Винн. Ему не получится уйти достаточно быстро ни через дверь ни через крышу...

Он снова огляделся. Скобки на задних дверях были пусты, а на основных дверях висел тяжёлый замок. Почему же они не заперли всё, когда ушли?

Фигура в чёрной одежде снова бросилась к нему скрючив пальцы.

Чейн увернулся и дёрнулся к дверному проёму, но задняя комната была слишком тесной для боёв. В лучшем случае, он мог бы пробить лбом оконное стекло. И вдруг фолиант был выдернут из его руки.

— Нет! — прохрипел он.

Он тут же снова вцепился в кожаный чехол и стал размахивать мечом.

Чейн проследил как лезвие прошло через предплечье врага и вонзилось в столешницу. А фигура по-прежнему сжимала пальцы на другом конце фолианта. Чейн едва успел моргнуть, как что-то ударило его по голове.

Он чувствовал, как фигуру водит головой в капюшоне вбок и вниз. Ему показалось, что тварь пахнет специями и может быть корицей с запахом пыли. И тут его череп был разбит и темнота застлала взгляд Чейна, а фолиант был грубо вырван из его руки.

Винн принялась колотить ногами захватчика, пока не услышала его крик:

— Готовьтесь все!

Голос над её головой был оглушительным и она узнала его. Её держал приподнимая над землёй одной рукой капитан Родиан.

— Заходите в первую очередь со стороны задней двери! — крикнул он.

В поле её зрения пробежали трое Шилдфёлчес в красных плащах. Один взял позицию у дверей, в то время как двое других приготовились у передних окон. До Винн донеслись звуки ударов и треск ломающегося дерева, откуда-то из-за магазина.

Внутри магазина нарастало шипение, переходящее в вопль.

Винн внутренне содрогнулась, желая заткнуть уши.

— Готовьтесь все!

Чейн едва расслышал этот крик, через боль в голове. Он попытался подняться, но его рука была приколота куском дерева. Когда ему удалось освободиться, он повернулся ко второй двери за прилавком. Он понятия не имел, что происходит, но слышал голос.

— Заходите в первую очередь со стороны задней двери!

Чейн пополз на коленях и заглянул в мастерскую. Задняя дверь трещала и дрожала, как буд-то что-то ломилось с той стороны. Она была заперта и пока что сдерживала силы, рвущиеся извне. Чейн схватил с пола свой меч и с трудом поднялся на ноги.

Время шло на секунды.

Чёрная фигура по-прежнему была здесь. Его одежда и плащ висели на спокойно, а фолиант был зажат в руке. Его капюшон медленно повернулся, как буд-то он переводил взгляд от одного окна к другому.

Как он мог быть материальным и в то же время нет? Он совершенно никак не выдавал в себе этих изменений.

Наконец, когда оно устремило взгляд на окно, где Чейн видел Винн, он остановился.

С другой стороны раздался треск сломавшейся двери. Кто-то решил устроить здесь ловушку, но поймают ли они того, кого собирались? Он бросился через столешницу и прокатился к дальней стене. Когда он бросился на фолиант, фигура скользнула за пределы досягаемости. Он летел прямо в окно и его одежда проходила прямо сквозь стекло.

Остались целыми стёкла и деревянные рамы. И тут фолиант стукнулся об окно и остался в магазине.

Чёрная фигура была нематериальной, но фолиант был.

Чейн бросился к нему.

Снаружи раздался сердитый не то плач, не то крик.

Магазин наполнился звуками разбивающегося стекла. Потом с задней стороны мастерской раздался шум.

Чейн бросился в разбитое окно, когда крик ворвался внутрь магазина.

Родин наблюдал как что-то чернее ночи просачивалось через переднюю стену магазина. Он всё ещё держал Винн, но хранительница уже перестала бороться.

Чёрное пятно быстро разрослось на стене магазина. Затем оно стало выпуклым и появилась ткань, которая развевалась буд-то от ветра. Она складывалась в то, что капитан видел уже однажды.

Чёрная фигура в скрытых одеждах остановилась и протянула к окну руку. Она всё ещё оставалась за панелью окна. И Родиан увидел, что именно она держала в руке.

Внутри магазина, за окном, застрял фолиант.

Панель скрипнула и сломалась.

Родиан упал, толкая в сторону Винн, а затем окно взорвалось осколками стёкол.

Он поднял руку с мечом перед собой. Осколки стёкол звенели по булыжнику и часть попала на его перчатку. Над улицей раздался громкий крик.

— Капитан! — воскликнула Винн.

Он держал с передней части троих гвардейцев: Снета, Экбрита и Рубена.

И Снет метнулся к чёрной фигуре.

— Назад! — приказал Родиан поднимая меч.

Чёрная фигура держала в руке фолиант, а плащ её развивался. Но другая рука...

Чёрные пальцы вошли в грудь Снета и гвардеец обвис вздрогнув от того что фигура сжала кулак.

Снет захлебнулся криком, хотя он вообще никогда не кричал. Тёмное пятно распространилось по всей его спине, а затем фигура резко выдернула руку из него обратно.

Чёрный кулак разорвал его туловище разбрызгивая повсюду кровь.

Кровь разбрызгала Экбрита, когда Снет рухнул на булыжную мостовую. Его тело тяжело рухнуло на камни с посеревшим лицом на котором застыло чувство бескрайнего ужаса.

В его кольчуге имелось круглое отверстие.

Происходило всё очень быстро.

По улице разнёсся низкий свист. Тёмное пространство под капюшоном обратило внимание сначала на Родиана, а затем на Винн. И он бросился к ней...

Родиан уклонился, не зная, что сможет сделать против этой вещи. Экбрит бросился к ней отгораживая от призрака, а Винн отползла дальше по булыжникам. Родиан встал перед ней.

— Винн... держись подальше! Не позволяй ему прикасаться к тебе!

Этот хриплый крик прозвучал как приказ. Родиан не знал, кто это кричал, но затем он заметил, как кто-то присел на подоконнике разбитого окна.

Человек был одет в длинный тёмный плащ, а его капюшон был откинут назад. Его узкое лицо было бледным, а с глазами было что-то не так. Два убийцы вышли из магазина писца, но почему один решил предупредить Винн?

— Держись за мной! — крикнул Родиан на неё. Он качнулся целясь мечом в запястье фигуры руки, которая держала фолиант.

Слишком многое случилось за один раз.

Чёрная фигура качнулась схватив одной рукой голову Экбрита. Лезвие Родиана прошло через запястье без сопротивления, а конец меча звякнул по камням.

Гаррот выскочил с задней части магазина с двумя стражниками Луканом и Темином... а в это время Рубен пытался освободить Экбрита.

Второй убийца на подоконнике с мечом в одной руке, протянул другую руку и схватил фолиант.

К этому времени, Родиан снова поднял свой меч.

Схваченный в жёсткий захват Экбрит издал короткий и быстрый вздох. Черты его лица перекосились и побледнели. Фигура в один миг освободила его и тело рухнуло на землю. Он попытался притянуть фолиант к себе, но второй убийца соскользнул с подоконника на землю. Гаррот перекрыл путь другому потенциальному вору.

— Возвращайся! — кричал Родиан. — Это маг!

Фигура снова повернула капюшон к Винн.

— Нет! — прошипел другой вор. — Ты оставишь её в покое!

Он дёрнулся к фолианту и Родиан дрогнул.

Эти двое, что попали в его засаду, были в ссоре, но не только из-за фолианта. Другой конфликт, который был между ними, существовал из-за хранительницы.

И тут по улице прокатилось рычание и вой. Он услышал звук быстрых когтей по булыжнику и вынужден был повернуть голову.

Большая тёмная собака бежала вдоль зданий под тенью крыш. Или это был волк?

Родиан мог бы подумать, что увидел обычного уличного пса, но его глаза сверкали как драгоценные камни.

Едва Чейн окликнул её, а Родиан преградил собой путь, всё на что могла смотреть Винн, это тёмная фигура с тьмой под капюшоном.

Затем она услышала далёкое рычание.

Оно казалось настолько далёким, как и любой другой шум вокруг неё. Но тут раздался знакомый вой. Она слышала его так много раз, что помнила как голос старого друга.

Малец был здесь и он охотился!

Она была не в обиде за то, что её рассказы называли бредом. Главное, что вещь убивающая хранителей, была нежитью. Ни одна другая причина не заставила бы Мальца выть так.

На мгновение у неё перед глазами предстала его морда — сребристый мех и глаза похожие на кристаллы небесного цвета.

Шипящий крик всё ещё звенел в ушах, когда она услышала царапающие звуки по камням. Затем прозвучала рычание и мимо неё промелькнула тёмно-серая тень. Потом она увидела перед собой длинные собачьи лапы и голову, которая повернулась к ней на миг.

Винн увидела очертание острых ушей, длинную морду и голубые глаза устремлённые на неё. Собака стояла между нежитью и капитаном. Она протянула руку и выкрикнула его имя:

— Малец!

Родиан шумно втянул воздух. Он потерял контроль над ситуацией. И она превратилась в хаос.

Гаррот схватил вора, дёрнув его за плащ. Человек потерял контроль над фолиантом, но увернулся от лейтенанта и размахнулся. Его кулак тяжело ударил Гаррота и тот отлетел к стене магазина.

— Не дай ему уйти! — кричал Родиан.

Лукан побледнел, а Рубен взмахнул мечом и ударил в спину тёмной фигуры.

Шипящий крик стал громче остальных звуков и криков.

Родиан отпрянул. Меч Рубена прошёл наскозь но даже не пошевелил балахона или плаща. Капюшон по-прежнему был направлен в сторону Винн где-то за Родианом. Он оглянулся.

Её глаза были широко раскрыты, когда она смотрела на то, что творилось за Родианом, словно видела, что таится под тяжёлым капюшоном.

И тут волк бросился между ним и Винн.

Родиан инстинктивно обратил меч в сторону животного, но он не кинулся на хранительницу. Он сделал несколько кругов отделяя ей от всех остальных. Его мех был тёмным. Почти таким тёмным как плащ неведомого вора, но странное мерцание показывало как перекатываются мышцы под шкурой. Он был выше, чем любой другой волк виденный Родианом раньше, а глаза светились в темноте синим.

Животное посмотрело один раз на Винн, а затем бросилось к Родиану, открывая пасть.

Родиан сделал выпад в его сторону, поднимая меч.

— Малец!

Он вздрогнул при голосе Винн и увидел, как волк помчался к тёмной фигуре. Челюсти клацнули на тёмной одежде.

Безликий убийца вздрогнул и съёжился. Позади него был Рубен и Темин. Фигура ударила его по лицу и Родиан услышал как трещат кости, а потом она бросилась прочь.

Волк побежал следом за фигурой.

Рубен и Лукан мгновенно переключились на бледного человека у магазина. Гаррот поднялся на ноги и моргая потряс головой. Лейтенант поднял своё меч.

Родиан указал на бледного человека.

— Убейте его если придётся! — рявкнул он на Рубена и Лукана. — Но не дайте ему уйти!

Чейн посмотрел на Винн, но она не смотрела на него. Она смотрела вниз, где исчезла собака.

— Малец? — прошептала она слабо.

Затем она встала и посмотрела на него. Чейн слышал дыхание сквозь её сжатые зубы. В её глазах не было страха, а была только ненависть.

Он мог представить, что она думала о нём.

Он дал ей обещание в ту ночь в ледовом замке. При всём том, сколько прошло времени, это должно было быть по-прежнему больно для неё. Если предположить, что ей удалось пережить, когда она увидела его в компании с Вельстилом, так что чего можно было ожидать от неё сейчас?

— Бросай оружие! — рявкнул один стражник.

Чейн опустил руку с мечом в руке, глядя на карие, полные ненависти глаза Винн.

Голова Винн болела. Она должна была бы бежать за Мальцом, но здесь был Чейн и глядел на неё. Как увидеть в его глазах, хоть намёк на раскаяние за то, что он сделал?

— Бросай оружие! — закричал один гвардеец.

Чейн опустил плечи, но даже не посмотрел на пару гвардейцев в двух шагах от неё. Он смотрел только на неё из-под прикрытых век, опустив меч так, что его конец касался булыжников брусчатки.

И Винн дрогнула.

На этой улице лежали трое стражников с дырой в груди. Чейн не делал этого, но это сделал кто-то другой пришедший за фолиантом.

— Я сказал брось его! — снова закричал стражник.

Винн посмотрела в мёртвые глаза Чейна. Они были снова открыты, но оставались безжизненными как у лежавших вокруг мертвецов.

Стражники медленно двигались к нему, но пока он не выпустил, но и не поднял свой меч. Он смотрел своими бесцветными в темноте глазами и медленно покачал головой.

— Нет. — прохрипел он.

Он говорил на нуманском. Как он узнал его так быстро? Когда его взгляд ненадолго скользнул по изувеченному тело, его глаза вдруг затвердели и он снова покачал головой.

— Это не я! — рявкнул он хрипло.

— Закрой рот и делай, что тебе говорят! — потребовал второй стражник.

В голову Винн закрались сомнения.

Она не знала был ли он вовлечён в это дело, но она никогда не узнает этого, если он будет арестован. Не то чтобы у этих двоих стражников были хорошие шансы против вооружённой нежити, но... она руководствовалась только одним импульсом.

— Беги! — крикнула она.

Один стражник посмотрел на неё широко раскрытыми глазами. Другой выругался.

Винн ощутила, как по спине пробежал холодок, когда осознала, что сделала.

Они стали окружать Чейна.

Он поймал одного стражника и ударил локтём в грудь, а другого полоснул мечом. Кончик меча чиркнул по пряжке плаща стражника и порезал плечо. А Чейн тем временем бросился бежать вверх по улице, скрываясь из предела видимости.

Винн оглянулась назад.

Она прислушивалась к голосу Мальца. Но всё затихло, за исключением проклятий и приглушённых стонов стражников. Оставшись наедине с раненными и мёртвыми, Винн онемела.

Где-то впереди раздался вой волка.

— Где они?! — кричал Родиан. — Вы видели, куда они побежали?!

— Там! — ответил Гаррот задыхаясь и указывая на боковую улицу. — Там внизу, я думаю.

Его лицо выражало ярость, потому что его собственный капкан обратился против них же.

Стражники выбежали из переулка на широкую главную улицу, но они не увидели ни тёмного волка ни фигуру в чёрных одеждах. Его душило разочарование.

Один убийца загнал в угол его людей, а затем появился второй. Что ещё хуже, они казалось, противоречили друг другу. Сколько же воров и убийц он пытался поймать? Сколько неизвестных лиц охотились за текстами Винн?

— Гаррот, ты слышишь что-нибудь?

Его помощник наклонил голову, прислушиваясь и устало хмурясь.

— Нет... ничего...

— Чёрт побери! — Родиан ударил по булыжникам своим мечом. Резкий звон смешался с лязгом катившейся по мостовой телеги.

— Подожди. — прошептал Гаррот. — Там!

На краю жёлтого пятна от фонаря, лежал кожаный фолиант.

Родиан подбежал к нему и схватил в руки. Кожаный шнурок был сорван, а фолиант открытым.

Все страницы были внутри, но это не имело значения. Они были фальшивками подделанными Хайтауэром и а'Ситом, для того чтобы заманить и поймать убийцу.

Родиан поднял глаза и посмотрел в неосвещённую фонарями часть улицы.

Как похититель мог понять что это фальшивка, а тем более когда?

— Рубен и Лукан должны были схватить другого. — сказал Гаррот. — Мы получим ответы на некоторые вопросы у него!

Родиан просто кивнул. Повернувшись, он побежал высью обратно к "Прямому перу". Но приблизившись к скриптории он замедлился в настороженности.

Четверо из его людей лежали на улице.

Только Лукан был уже на ногах и стоял с мечом возле Винн, а хранительница перевязывала кровоточащее плечо Рубена.

Снет лежал там, где он упал, превратившись в кровавое месиво.

В отдалении с правой стороны от магазина лежал Экбрит, а его голова была вывернута. Почти все цвета исчезли с его лица и только русая борода сохранила свой цвет. Черты его лица застыли в ужасе. Темин лежал со сломанной шеей, там где настигла его тёмная фигура.

Но бледного мужчины нигде не было видно.

— Где он? — прорычал Родиан. — Где другой?

— Спроси у неё! — проворчал Лукан, толкнув хранительницу, сидящую у его ног.

Винн оторвав полосу ткани от своего плаща перевязывала рану стражника и даже не подняла голову.

— Что вы сделали сейчас? — потребовал ответа Родиан.

Её плечи были развёрнуты вперёд, как буд-то она была готова вот-вот рухнуть от усталости. Затем она зажмурила глаза и болезненно поёжилась.

— О, боги! Чёрт тебя подери! — проговорил Родиан не заботясь о смысле слов. — Вы арестованы.

Винн поправила импровизированный бинт заправляя края вовнутрь. Затем, она подняла глаза на Родиана и вдруг её взгляд привлекло что-то в тени магазина.

Из тени возникла тёмная фигура. Родиан тут же поднял меч, поварачиваясь к задрапированной в чёрное фигуре в шляпе.

Пауль а'Сит, вышел одетый во всё чёрное, на котором выделялся лишь белый воротник рубашки.

На его голове была плоская фетровая шляпа с полями достаточно широкими, что бросала тень на его плечи. Он обвёл взглядом сцену, останавливаясь на разрушенном окне своей мастерской.

— Что вы здесь делаете? — потребовал Родиан. — Вы должны были держаться от этого подальше.

Мастер а'Сит не ответил.

— Вы нашли собаку? — спросила Винн шёпотом.

Родиан оглянулся в недоумении. Винн смотрела вниз на пустую улицу, как потерянный ребёнок. Но Родиану было всё равно.

После всех настроек и тщательного планирования, он потерпел неудачу. Виновных было двое, а не один, и оба скрылись. Трое из его людей были убиты и ещё один ранен, а ему было нечего сказать по этому поводу. И всё это вертелось вокруг вмешательства хранительницы.

— Гаррот, позаботься о них. — прорычал Родиан и схватив Винн за руку потащил вниз по улице.

Глава 11

Винн сидела на койке в своей камере, находящейся в пределах казарм стражников и глядела на тяжёлые деревянные двери без ручки. Кроме того, что начальство обвинит её в том, что она сделала, она ещё и потеряет последнее доверие к себе. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить свои мысли, но эти усилия пропали даром.

Закутанная в чёрное фигура, которая могла проходить сквозь стены, украла фолиант и убила трёх Шилдфёлчес. Городская стража едва ли помешала ей. Это только укрепило веру Винн в то, что это нежить и скорее всего могущественный маг.

И Чейн появился в обществе этого монстра как когда-то с Вельстилом.

Затем Малец появился и подворотни, чтобы защитить её, но потом снова исчез преследуя фигуру в чёрном.

Столько всего произошло, что события тяжело было вместить в голову.

Если Малец был здесь, то где же тогда Магьер и Лисил? Хотя она переживала за Мальца и жаждала найти его, её мысли постоянно возвращались к Чейну.

После недолгой жизни аристократа, он был учёным и воином, который не раз оказывался между жизнью и смертью. Но также она был другим... монстром, убивающим других, чтобы жить. Она пыталась забыть его и не думать, оставив в ледяном замке... Но вот он вернулся и она думала о нём снова и снова.

Винн поставила локти на колени и закрыла лицо руками. Почему она поверила ему на улице?

Она была дезориентирована внезапным появлением Чейна... а потом Мальца. Слишком многое происходило в те моменты. Тем не менее, даже если Чейн был благородным мертвецом, он всегда почитал гильдию.

Там за океаном на востоке, в городе Беле, прежде чем кто-то узнал, кем он был, Чейн часто приходил к ней по ночам, чтобы вместе посидеть над историческими текстами. Он ни разу не подверг угрозе её или Домина Тисвита.

Так как и почему он был связан с похищением фолиантов? И что произошло в "Прямом пере"? Что привело его к конфликту с нежитью в капюшоне? Возможно Чейн был заинтересован в работе хранителей более, чем она могла догадываться.

Она застыла, услышав лязг металла в коридоре, возле её камеры. Тяжёлый засов был отодвинут и двери открылась наполовину.

В проёме стоял Родиан и смотрел на неё.

Что она могла сказать ему и какое это теперь имело значение?

О, не волнуйтесь. Тот волк на самом деле является эльфийской собакой, о которых ты не знаешь. Она охотилась вместе с женщиной полунежитью и полуэльфом, которых вы тоже не знаете, на вампиров и...

О, да, это бы всё исправило. Они бы не стали держать её тут взаперти за вмешательство в дела стражников. Нет, они бы просто придержали бы палату, пока она не излечилась бы от безумия.

Когда капитан вошёл в камеру, он был более спокоен, чем тогда, когда кинул её сюда. Но его лицо с аккуратной бородкой было бледно, а под глазами пролегли круги. Его челюсти слегка вздувались как буд-то он скрипел зубами.

— Вы устроили ловушку. — сказала она.

Родиан ходил перед дверью и сделал четыре шага, прежде чем обернуться и пойти в другую сторону.

— Домин Хайтауэр должен был помогать вам, если он отдал распоряжение отправить фолиант. — продолжала она. — И мастер а'Сит.

Капитан остановился и отсутствие звука его ритмичных шагов, заставило Винн напрячься.

— Что вы там делали? — спросил он резко.

На мгновение Винн подумала о том, чтобы сказать ему правду о том, что тексты были написаны древними вампирами. И она пыталась узнать какие страницы хотели украсть и почему.

— Ответьте мне! — прорычал он. — Вы уже стали соучастником смертей трёх гвардейцев... хотя и после свершившегося факта.

Винн почти хотелось кричать. Но она проглотила обиду, изучая его лицо.

Да, она признаться, что сказала Чейну бежать, но Родиан не будет заботиться о ней. Его единственный интерес заключается в прекращении этих убийств, дав королевской семь рациональный и удовлетворительный ответ и тем самым, продвигая себя. Он не был заинтересован в истине и не требовал её. Как обстоят дела на самом деле, ему было достаточно трудно объяснить.

Нет, он сможет принять лишь часть правды.

— Я слышала, как посланники возвращались из "Прямого пера". — начала она. — После того, что произошло в скриптории мастера Шилвайса, я опасалась худшего. Так что я бежала, надеясь застать кого-нибудь в скриптории мастера а'Сита и проследить, чтобы фолиант вернулся обратно. Вот почему вы поймали меня, когда я заглядывала в окно.

Выражение его лица оставалось невозмутимым.

— Вы знали второго человека.

Винн в панике была готова это опровергнуть, но сдержалась.

— Не надо мне лгать. — сказал Родиан. — Он знал ваше имя.

— После возвращения из Запределья. — ответила она. — Многие люди, которых я никогда не встречала, кажется знают моё имя.

Она ждала дальнейшего давление, потому что её ответ вряд ли можно было назвать удовлетворительным.

Но вместо этого он спросил:

— Вы хорошо рассмотрели человека, который схватил фолиант?

— Человека? — повторила она.

— Мага в чёрный одеждах. — он сделала паузу и покосился на неё. — Что вы видели?

Винн отошла дальше и села на нары. Капитан не хотел бы знать, что она увидела или узнала. Он же убедит себя в обратном.

Он был магом и это возможно, но он был нежитью: он прошёл сквозь стену, но фолиант не смог и остался внутри. Ему пришлось разбить окно, чтобы получить фолиант.

— Вы видели как он разбил окно... — сказала Винн, то колеблясь, то желая сказать чуть больше.

— Иль'Шанк был в гильдии, когда вы покинули её? — спросил он.

Яд в его голосе испугал её.

— Я не знаю... я выходила из своей комнаты, когда услышала о фолианте.

— Почему маг работает с волком? — потребовал ответа Родиан.

Винн вывел из себя этот вопрос?

— Собака не работает с этой штукой!

— Откуда ты знаешь? — быстро спросил Родиан. — Волк это или собака, но он выскочил, когда появился вор и они бежали вместе.

При всей известной удачи капитана, он не был дурачком. Даже он видел, как Малец преследовал нежить.

— Зачем вы меня спрашиваете? Ведь всё равно не имеет значение то, что я говорю...

Родиан провёл по волосам рукой и замолчал.

— Как долго вы собираетесь держать меня здесь? — спросила она.

Он колебался, а Винн ждала.

Она крикнула Чейну и помешала поймать убийцу. Даже если её обвиняли в соучастии в убийстве, это не следовало принимать всерьёз. Хотя Высокому судье не доставило бы труда доказать её вину.

— Вас ждёт начальство. — сказал Родиан. — Я освобождаю вас и передаю им.

Он толкнул дверь камеры. Она толкнулась о стену камеры, а он стоял и ждал.

Винн медленно поднялась с койки, недоумённо на него посмотрев и вышла в тускло освещённый коридор с линиями тяжёлых дверей камер. Всё было закрыто и тихо. Они вышли через боковую дверь в ближнем конце коридора.

Они поднялись туда, где располагались казармы солдат и кабинет Родиана. Когда они подошли, он открыл наружную дверь. Винн вышла за капитаном и внимательно оглядела внутренний двор, а затем они прошли в старую двухуровневую казарму.

— Личный кабинет. — тихо сказал он, указывая пальцем.

Пройдя по коридору, Винн оказалась в комнате, в которой было немного больше, чем стол и два стула. Внутри её ждали Премин Сикойн и Домин Хайтауэр.

Последний перестал мерить тяжёлыми шагами пространство, но эта тяжесть была ничем по сравнению с тяжестью ситуации.

— Моя дорогая. — сказала Премин Сикойн обращаясь к Винн. — Я рада, что ты жива и невредима. Ты не должна была уходить, блуждая ночью, не предупредив кого-то.

Премин положила свою хрупкую руку на плечо Винн, похлопав её, а затем перешла к Родиану.

— Спасибо, что присмотрели за ней, капитан.

Сердце Винн сжалось. Блуждать ночью? Уходить? Они записали её в дурочки, а значит, ей никогда не было и не будет никакой веры.

— Я сожалею, что ваша операция не оказалась успешной. — продолжила Сикойн, бросив мимолётный взгляд на Хайтауэра.

Винн посмотрела на неё, поняв по её переглядыванию, что все они были в курсе засады капитана.

Родиан только посмотрел на Сикойн с оттенком отвращения. Затем он покосился на Винн и сказал:

— Вы можете идти.

Вот так просто. Сначала её арестовали, заперли, опросили, даже не дав возможности рассказать о чём-то что могло действительно иметь значение. А теперь, под снисходительные слова Сикойн, она направлялась обратно домой.

Винн вдруг стало интересно, что Могла бы сказать Магьер в этот момент. Наверное ничего, но оба, и капитан и Премин, в настоящее время истекали бы кровью. Магьер никогда бы не отступила. Под её насмешливым равнодушием пряталась ярость пробуждающаяся, когда кто-то угрожал ей и её близким. И даже Лисил прятал своё хладнокровие под внешней теплотой и остроумием, но до тех пор, пока дело не доходило до защиты его друзей. А Малец...

Он всегда управлял ими, хотя и с лучшими намерениями. Он не раз стоял между ними, чтобы спасти от самих себя.

Винн начинала понимать, что немного качеств её друзей были бы необходимы здесь и сейчас. Она выпрямилась.

— Я прошу прощения за вопрос. — сказала она. — Но мы до сих пор вовлечены в расследование убийства?

— Это никогда не было твоей заботой. — предупредил Хайтауэр.

Премин Сийкойн потянулась к руке Винн.

— Ну же, дорогая. Ты и так пережила достаточно и никто не хочет, чтобы тебе было тяжело.

Винн отстранилась и предвинулась ближе к двери.

— Капитан не смог провести операцию так как планировал накануне вечером и снова мертвы люди... из-за содержания фолианта. Я хотела бы получить доступ к нему, чтобы иметь представление, какая работа ведётся в настоящее время.

— Не в этот раз! — прорычал Хайтауэр. — У тебя есть свои дела и этого достаточно!

Винн понизила голос до угрожающего тона.

— Может быть, вы не в состоянии понять, что хранители платят за него своими жизнями. Семь жизней стоят незначительного ущерба вашей гордости?

Премин побледнела, а Хайтауэр вспыхнул от гнева.

Но Родиан пристально наблюдал за ними и его глаза быстро двигались между ними.

— Винн! — грохотал Хайтауэр. — Сейчас не время и не место для таких глупостей! Возьми свой плащ и отправляйся домой!

— Да, моя дорогая. — добавила Сикойн. — Настало время уходить.

Винн не шелохнулась. Она слышала такие слова раньше и больше не заботилась, что они могли подумать о её умственном и душевном здоровье. Существовал только один вариант, но это могло закончиться её постоянным освобождением от гильдии.

— Я хочу, чтобы мне вернули мои журналы из Запределья. — сказала она, даже не собираясь укорачиваться. — Я хочу, чтобы мою собственности вернули обратно... немедленно.

Никто не сказал не слова. Но даже Хайтауэр дрогнул, а выражение Премин Сикойн стала суровее.

Родиан обратил свой взор на Винн, но он не был возмущён, а только хмурился.

— Вы каталогер из гильдии. — начала Сикойн, стараясь сохранить в голосе достоинство.

— Очень хорошо. — прервала её Винн. — Тогда тем более, я буду настаивать на том, чтобы мне вернули мои документы. Их нашла я. Я привезла их через полмира. Я позволила гильдии получить доступ к ним... они мои по Праву открытия.

— Открытия делаются для гильдии! — зарычал Хайтауэр. — Всё что вы добываете, принадлежит гильдии... и таким образом, тексты принадлежат гильдии по закону.

— Я не знаю такого закона. — тихо сказал Родиан.

Сикойн повернулась в сторону капитана, но сохранила мертвенное молчание. Но Винн обнаружила, что Родиан изучает её с холодным интересом. Независимо от выполнения служебных обязанностей или амбиций, он надеялся, что эта игра в конце концов, вскроет некоторые факты.

— У меня есть законное право? — спросила она.

— Конечно, нет! — перебил её Хайтауэр.

Родиан поднял руку, призывая его к тишине.

— Если подмастерье кузнеца или кожевника, находит новые методы или технологии, они принадлежат мастеру, с которым он заключил контракт? Или если он, когда развивается и получает новые знания, этот мастер берёт кредит?

Хайтауэр направился ходить тяжёлым шагом по кабинету капитана, открывая рот, но не мог сказать, ни одного слова.

— Это не по закону. — сказал капитан.

— Это совсем другое. — противопоставила Сикойн.

— Винн. — прохрипел Хайтауэр. — Ты не можешь сделать этого.

— Дайте мне доступ. — потребовала Винн. — Или я обращусь к адвокатам, чтобы получить свои тексты! И даже если мой иск против вашего незаконного захвата не удовлетворят... тексты всё равно будут выявлены.

На этот раз возмущение полыхнуло на лице Сикойн. Но оно быстро исчезло, а в голову Винн закрался страх.

Следующим утром, Родиан находился в главном зале королевского замка с видом на залив. Он получил повестку в казармах и в настоящее время не знал, чего ожидать. Возможно, члены королевской семьи ждали его личного доклада о его продвижении в расследовании.

Трое его людей были мертвы. Расходы на ремонт магазина а'Сита росли и по— видимому, кроме крыши придётся чинить ещё и разбитую стойку. Члены королевской семьи выступали защитниками гильдии Хранителей. И всё, что он мог сказать по этому делу, то что по крайней мере один из подозреваемых обладал навыками мага.

Родиан остановился.

Он должен был планировать наиболее логичное и краткое изложение событий. Конечно королевская семья, не могла привлечь его к ответственности за раскрытие тайны хранителей. И конечно у него появлялся шанс узнать что-то о них самому.

Винн Хигеорт хлопотала о том, чтобы ей вернули документы.

После того, как он отпустил её, трое хранителей отправились домой, не разговаривая друг с другом. Он провёл бессонную ночь, думая о том, получится ли Винн вернуть что-то и что она может узнать в текстах. Будет ли Премин Сийкойн оспаривать решение Винн в суде? Будет ли вообще юная хранительница подавать жалобу, если Сикойн станет противиться?

Больше всего Родиан ненавидел неопределённость. Он по-прежнему ожидал встречу с королевской семьёй и снова начал ходить по зале.

Он едва замечал толстые ковры и тёмную полированную мебель. Некоторые из этих вещей наверняка принадлежали прежним поколениям Арескинна. Диваны из грецкого ореха, были обиты шёлком, в основном окрашенного в цвета морской волны и вышитые пёстрыми мерцающими узорами. Оштукатуренные стены были выкрашены в кремовый оттенок, что сочеталось с золотисто-жёлтыми шторами, которыми был задрапирован вход. На двойных дверях был вырезан большой гребень и вертикальный длинный меч на широкой площади паруса на темном море.

Этот мир был далёк от восточных пастбищ и ферм его юности...

Он не собирался падать духом из-за несколько убитых хранителей и пучка старых текстов.

Декоративные двери широко распахнулись.

Родиан встретился с большими янтарными глазами старого эльфа в белой мантии с плохо прикрытым презрением на загорелом лице. Больше всего его беспокоила белая мантия и его возраст. Она была похожего покроя как и мантии хранителей, но белого цвета никто из них не носил.

— Принцесса Азельзрит Арескинна и герцогиня Рен Файнер-Арескинна. — объявил эльф, шагая в сторону.

Родиан быстро вдохнул через нос.

В проходе появилась герцогиня Рен.

Её каштановые волосы висели свободно, собранные над ушами перламутровым гребнем в форме вспененной морской волны. Она не носила пышных платьев, потому что её народ предпочитал сапоги и бриджи, какие были сейчас на ней, а так же белая рубашка из мерцающего шёлка. На её левом бедре висела сабля на широком поясе из атласа, который перехлёстывал её талию. Она казалась намного моложе своих лет.

— Капитан? — поздоровалась она с ним. — Вы в порядке? Вы не пострадали вчера вечером?

— Нет, я в порядке, Ваше Высочество. — ответил он осторожно, потому что ему было непонятно, почему он здесь. — Но я не могу сказать того же о своих людях.

В зале появилась принцесса Азельзрит, которая резко контрастировала со своей сестрой по престолу.

Родиан видел её всего лишь несколько раз в жизни. Она была почти такая же высокая как и он, а так же очень стройна и изящна. У неё были пшенично-золотые волосы, как и у многих представителей её семьи, а так же аквамариновые глаза, тонкий прямой нос и бледно-розовые узкие губы. Её платье было простого покроя с широкими рукавами и пастельного светло-коричневого цвета, но было бы ошибкой назвать его недостаточно благородным для неё. И если Рен излучала уверенность и внутреннюю силу, Азельзрит выглядела так, как буд-то имела осведомлённость обо всём.

Родиан опустился на одно колено и наклонил голову, чтобы поприветствовать её.

— Капитан. — сказала княгиня спокойно и он поднял голову, увидев тонкие черты её лица.

— Проходите и садитесь. — добавила герцогиня. — Мы хотим попросить вас об услуге.

Родиан встал и увидел, что герцогиня устроилась на диване, указывая на другой, напротив неё. Затем она протянула руку принцессе.

— Ну же, сестра.

Члены королевской семьи и высшая знать, всегда упоминали даже мужей и жён в такой манере. Это составляло впечатление единства. Но когда подошла Азельзрит, она слегка сжала руку Рен и обойдя диван встала позади неё, подобно одному из Вердас, стражи её семьи.

Здесь существовало что-то более чем солидарность. Родиан мог видеть, что все Арескинна прониклись к Рен подлинной любовью. Он сел на диване напротив них.

Высокий эльф закрыл дверь и занял место в двух шагах от дам.

— Мы получили тревожный доклад. — произнесла герцогиня. — Молодая хранительница гильдии была вовлечена в трагедию прошлой ночи.

Родиан моргнул. Какой доклад и от кого?

— Насколько я знаю, на ней нет никакой вины.

Рен вздохнула, а Азельзрит слегка нахмурилась.

— Мы слышали, что эта хранительница имеет личные претензии. — продолжила герцогиня. — Она претендует на тексты, что принесла в гильдию... и даже если вынести это на народный суд. Это могло бы остановить работу по переводу.

Родиан держался спокойно. Едва ли Винн на самом деле пойдёт против Хайтауэра и Сикойн.

В Родиане начало рости разочарование.

— Мы говорили с адвокатами Высокого суда. — сказала принцесса Азельзрит. — Похоже, что Винн Хигеорт имеет законное право на тексты. Но если она имеет полное право владеть этими текстами, никто не знает, кто сможет получить к ним доступ. Нам говорили, что материал носит деликатный характер.

Родиан приложил все усилия, чтобы остаться спокойным. Какой интерес имеет королевская семья, если они так борются за защиту этих текстов, позволяя своим хранителям погибать?

— Проект должен продолжаться. — сказала герцогиня, наклонившись вперёд. — И таким образом, тексты должны оставаться в руках у гильдии. Мы бы хотели, чтобы вы поговорили с Премин Сикойн и пришли к разумному компромиссу.

— Компромиссу? — повторил он.

Азельзрит продолжила за Рен.

— Мы хотим, чтобы вы попросили Премин Сикойн, чтобы она предоставила Винн Хигеорт доступ ко всем переведённым текстам, но в контролируемых условиях, чтобы тексты были защищены от общественности. Если хранительница согласится пойти на наши условия, она увидит все тексты с момента её возвращения из Запределья.

— Мы желаем вам, что вы остановили эти убийства. — сказала она. — Но также нужно и сохранить проект гильдии. Если вы можете сделать это, мы будем вам благодарны... очень благодарны.

Родиан думал, а пока сердце его успокаивалось.

Её слова были ближе к открытому признанию. Королевская семья хотела держать тексты Винн в тайне. Эта завуалированная просьба оставила его пойманным между долгом, верой и амбициями.

Он знал, что от этих благих намерений зависели жизни хранителей и не важно ошибались они или нет. Но также он знал цену королевской благодарности.

Родиан медленно вздохнул и ответил:

— Я не подведу.

Поздним утром Винн всё ещё лежала в постели. Уставшая и сбитая с толку событиями прошлой ночи, она дремала, но до настоящего сна дело так и не дошло. Наконец она встала с постели и её маленькие ножки коснулись пола.

Что она сделала со своим вмешательством и угрозами?

Конечно, она в первую очередь поставила под угрозу своё место в гильдии. Ни Сикойн ни Хайтауэр не говорили с ней, со времени их прогулки домой. После возвращения из Запределья, она не была счастлива здесь, но жила, как и все хранители. Что она будет делать, если её уволят и изгонят?

Тем не менее, ей не давала покоя мысль о том, что она посмела возразить начальству. Ведь её своенравные друзья сделали бы тоже самое если бы у них не было выбора.

Тут в дверь мягко постучали, и этот стук показался Винн спасением. Ей пришлось заставить себя пойти открыть дверь.

В коридоре стоял Домин иль'Шанк. Вероятно он уже слышал о том, что она сделала и его чёрные брови были нахмурены толи от презрения, толи от беспокойства.

— Одевайся. — сказал он. — Тебя призвали на общий совет.

У Винн перехватило горло. Будет ли она унижена на глазах у всех?

Это не имело значение. Она всё равно должна достать тексты любыми средствами.

Иль'Шанк качнул головой.

— Я не верю, что это из-за тебя. — сказал он, вероятно прочитав беспокойство на её лице.

Винн поняла, что ей нужно привести себя в порядок и она подняла вверх палец, делая знак подождать и закрыв дверь оделась. Не утруждая себя тем, чтобы умыться, она поспешала присоединиться к нему.

Винн взглянула туда, куда смотрел он. Проход к верхней площадке и лестнице во двор, был пуст.

— Я готова. — сказала она.

Иль'Шанку послышалось, что он слышит чей-то разговор. Он кивнул, и она последовала за ним к лестнице. Когда они наконец, достигли общего зала, Винн ждало удивительное зрелище.

Это место было переполнено.

Сегодня здесь присутствовали все посвящённые, ученики, мастера и Домины. Все пятеро Преминов собрались возле камина. Но ещё более загадочным было присутствие всех мастеров из скрипторий, в которых выполнялась работа гильдии в последние полгода. Все они стояли в ближайшей толпе перед советом, за исключением хозяина "Прямого пера".

Мастер Пауль а'Сит стоял слева от очага.

Винн продолжила изучать собравшихся. Она смотрела на тех, кто выделялся из толпы своей отличной от хранителей одеждой. Рядом с широкой аркой входа она заметила капитана. Когда она вошла вместе с иль'Шанком, капитан повернулся, скрестив руки на груди и его глаза на краткий миг встретились с её. Затем его взгляд остановился на иль'Шанке и затвердел.

Прошлой ночью в камере капитан специально спрашивал о местонахождении иль'Шанка. Но почему Родиан спросил именно о нём?

Премин Сикойн подняла руки призывая всех к молчанию. Затем она поднялась на фронтальный выступ очага. Домин Хайтауэр стоял ниже и правее.

— После долгих размышлений, — начала говорить она ясным голосом. — в виду последних событий, совет будет вынужден внести изменения, которые повлияют на тех, кто участвует в проекте перевода... да и вообще на всех проживающих в гильдии.

Она остановилась и обвела зал взглядом.

— Мы не хотим спекуляции на наших намерениях и поэтому мы назначили эту встречу. Было решено, что никакие работы с фолиантом не будут отныне передаваться в скриптории. Контракт будет исполняться здесь... в этих стенах.

В толпе раздался тихий шёпот, но из-за него уже был не слышен треск огня в очаге. Среди мастеров-писцов начал подниматься шум.

— Какой магазин будет этим заниматься? — спросил мастер Калисус из "Пера и пергамента".

Премин Сикойн откашлялась.

— Мы решили нанять сотрудников мастера а'Сита из "Прямого пера". Мы чувствуем личную ответственность за то, что при последней попытке поймать вора фолиантов, пострадал его магазин.

— Мой магазин был разграблен до его! — крикнул мастер Шилвайс из "Пера и чернила" — И гораздо хуже того, чем я слышал. Но я не видел компенсации от гильдии.

— Все скриптории делали достойную работу для гильдии. — сказала Сикойн. — но мастер а'Сит придерживался графика и оказывал нам дополнительную помощь... за одинаковую плату, он показал высокое качество работы.

— Будь они прокляты эти стандарты! — взорвался Шилвайс и даже Калисус был поражён его горячностью. — Я откладывал слишком много работы, стараясь удовлетворить требования гильдии и её графики, а вы разрываете контракт с моим магазином!

Тут вмешался мастер Калисус и двое других писцов, предъявляя свои обвинения и требования. Сикойн прикладывала тонкие пальцы к вискам и повысила голос.

— Все скриптории добивались хороших результатов и выполняли поставленные задачи. Мы не намерены пренебрежительно относится к этому решению, и вы будете получать компенсацию за внезапное изменение.

— Не годится! — снова возразил Шилвайс. Независимо от компенсации репутация моего магазина будете находиться под угрозой.

— Ваша репутация изначально не повлияла на наш выбор. — ответила Сикойн.

— Мы отодвигали нужды других заказчиков на второй план. — крикнул Шилвайс в ответ. Вдобавок ко всему, что произойдет, когда выяснится, что а'Сит ваш любимец? Я требую выполнять наш контракт... или мы увидимся в суде, Сикойн!

Некоторые из Преминов перешёптывались. Сикойн пыталась успокоить ещё и их и сосредоточить внимание на Шилвайсе. Её голос неожиданно стал громким и несвойственным для такого хрупкого тела.

— Как и было обещано, вам будет предложена компенсация. Вопрос закрыт!

Четыре книжника попытались оттеснить Шилвайса назад, потому как он постоянно рвался к камину. Пауль а'Сит стоял молча с безучастным видом и держал в руках свою широкополую шляпу. Сутулый мастер Тигин кивнул на Шилвайса, но затем гневно взглянул на своего работодателя.

Шилвайс протолкнулся через своих конкурентов и направился к выходу. Он шёл прямо к главной арке зала.

Когда он проходил мимо, Винн увидела его блестящее лицо.

Мастер Шилвайс разозлился настолько, что вспотел. Когда он собрался уходить он выглядел не столько взволнованным, сколько запаниковавшим. Винн обернулась и увидела как он приостановился на полпути, посмотрев на Домина иль'Шанка.

Голова иль'Шанка слегка наклонилась, как буд-то он резко потерял интерес ко всему происходящему. Но потом он полностью сосредоточился на капитане Родиане.

Капитан же наблюдал за сценой сбежавшего Шилвайса и казалось, недоумевал. Потом Родиан посмотрел на Винн и девушка поспешила отвернуться.

Винн услышала резкий вздох иль'Шанка и быстро подняла голову.

Лоб высокого Домина наморщился и он как буд-то бы покачал головой своим мыслям, после чего снова обратил внимание через зал.

Винн посмотрела на арку, где исчез Шилвайс и почувствовала, как у неё начинает кружиться голова.

Что происходит? Почему Родиан тоже здесь? И было ли известно иль'Шанку о подозрениях капитана?

— Существуют более важные вещи. — громко сказала Сикойн, чем привлекла внимание Винн. — До особого распоряжения, все члены гильдии от посвящённых до Преминов будут оставаться здесь в промежутке от заката до рассвета. Даже если у кого-то есть семьи или дома в других районах города, тоже должны оставаться здесь. Без исключения. Вот и всё.

Премин Сикойн отошла и стала негромко переговариваться с другими Преминами возле очага. Ропот в зале начал возрастать, потому что люди начали объединяться в группы и уходить, разговаривая по пути.

Аудиенция была закончена, но Родиан остался. Мимо проходили хранители, но он не сводил взгляда с совета перед очагом. Не имея возможности услышать что либо ещё, Винн повернулась, чтобы уйти.

— Винн! — окликнул её глубокий голос, заставляя обернуться.

Домин Хайтауэр стоял недалеко от центра зала. Это было первое, что он сказал её с того времени, как они с Сикойн забирали её от Родиана. Она обернулась на Домина иль'Шанка.

— Лучше бы подойти к нему. — тихо произнёс он.

Винн бросила ещё один тревожный взгляд на Хайтауэра, прежде чем решилась направиться к нему. Хайтауэр тем временем шёл к узкой арке. Повиновавшись его жесту, она последовала за ним.

Он больше ничего не сказал, пока они шли в его кабинет в северной башне. Винн утешала себя, уверяя себя в том, что во всяком случае, её не уволят сейчас. Вряд ли её уволят в кабинете Хайтауэра. Но когда они вошли, он не садился. Он остановился перед узким окном, глядя наружу, на старые зубцы крепости.

— Премин Сикойн... — начал он, а затем запнулся. — Мы решили, что ты можешь получить доступ к переведённым страницам, но не оригиналам... и только при условии, что ты отказываешься от иска.

Винн затаила дыхание, поймав себя на чувстве между разочарованием и оказанием помощи.

Иск в народный суд, займёт много времени, прежде чем будет рассмотрен. Были прецеденты в разных гильдиях, но в конце концов иски по этим делам были проиграны или замяты. Пока её хватило бы того, что она увидела бы переводы и возможно с их помощью узнала бы, что ищет чёрная фигура.

И ещё она не была изгнана.

Но Винн не могла позволить Хайтауэру видеть её облегчение.

— И журнал. — сказала она. — Мне нужен журнал, чтобы знать, какие части готовой работы связаны и взяты из одного источника. Слишком много страниц было утрачено на этот момент.

Она уже знала это и должна была увидеть все этапы перевода, чтобы понять, что искал убийца.

Хайтауэр отвернулся от окна и кивнул.

— Как скоро? — спросила она.

— Завтра. — ответил он. — А пока для тебя всё подготовят.

Винн разочаровывало, что придётся ждать ещё, но она не стала спорить. Если фолианты не готовы для работы, то она будет ждать до завтра.

И Хайтауэр не будет стоять над нею.

Со стороны она видела, что о ней думают, буд-то она считает себя неблагодарной, нелояльной и выше всех. Но это не имело значения, когда за хранителями велась охота. И никто, кроме неё не был готов признать истину и двигаться правильным курсом.

— Согласна. — сказала она и повернулась к двери, чтобы уйти.

— Что случилось с тобой Винн?

Она замерла, положив руку на дверь. Голос у него был грустный и почти побеждённый. Она дёрнула дверь, выходя на винтовую лестницу башни.

— Я стала старше. — ответила она.

Она не оглядывалась назад, когда закрывала дверь.

Глава 12

С наступлением сумерек, Чейн пробудился и поднявшись на ноги, прошёлся по старому чердаку.

Винн видела его и знала, что он ворвался в скрипторию, чтобы украсть фолиант.

Он остановился и медленно опустился на край кровати, окинув взглядом стены и наклонный потолок. Казалось, что события мчались неуправляемо и не зависели от его контроля. Как он пришёл к этому?

Он откинул со лба тёмно-рыжую чёлку, вспоминая о том, что погнало его из Беллы и заставило проделать путь до этого континента...

Узнав, что Винн отправилась в нуманские земли, он, казалось, просто существовал от ночи к ночи, без определённой цели и будущего.

В отчаянии он часто работал над определением непонятных инструментов Вельстила и расшифровке письма в журнале. Небольшие тайны стоили больших усилий для него, но он раскрывал тайну, связанную с колдовством Вельстила.

Старый журнал был завёрнут в пергамент. Покрытие раздражало его и Чейн снял эту обложку с книги. Слева от её внутренней поверхности, обнаружился список. Хотя большинство было общеизвестными травами, некоторые из них были нуманскими.

Дивиака Свончек — "Кабаний колокол".

Чейн знал, что это называлось также "Сумеречным наводнением", "Дыханием кошмара" и "Чёрной отравой". Его жёлтые колоколообразные цветы были тёмно-сливовыми по краям. Токсичный и смертельный для жизни, один его запах мог вызывать бред и галлюцинации. Он знал этот рыбный аромат. Одни из сушёных лепестков лежали на столе в задней комнате целителей-монахов в монастыре на юге. И другие...

Чейн находил их в вещах Вельстила.

Он вытащил небольшую, но длинную коробку, завёрнутую в чёрную кожу. Внутри было шесть флакончиков с серебряными крышками с завинчивающимися крышками. Но только два из них были заполнены странной жидкостью. По неосторожности, Чейн сначала решил, что это чернила.

Чейн тщательно обнюхал один полный, даже не открывая его. Его нос наполнил сладковатый рыбный запах, и он быстро убрал флакон подальше от лица.

Он посмотрел на внутреннюю поверхность покрытую пергаментом. На правой половине были руны и символы, большинство из которых он не знал. Возможно, это была какая-то формула.

Когда они с Вельстилом покидали монастырь в компании с шестью монахами, поднятыми как дикая нежить, все флаконы были полны. Где-то в пути к Пока Пикс и замку, где обитала древняя бледная женщина-вампир, часть флаконов была использована. Для какой цели служила Вельстилу такая жидкость? И с чем оно было подано, не говоря уж о том для чего?

Всё что Чейн знал, это что Вельстил за время путешествия становился всё более возбуждённым и более одержимым получением его "шара". Что Чейн замечал каждую ночь. Но к следующему закату Вельстил был неизменно на ногах.

Чейн не сомневался в том, что список трав был необходим для создания этой смертоносной жидкости. Некоторые как предполагалось, могли использоваться как лекарственные, но он так не думал. Чейн обернул флакон в кожу и спрятал в пергаментный пакет.

Несколько дней, он испытывал разочарование таким незначительным прогрессом и вернулся к докам Белы. И он бродил по южной окраине города и стоял на берегу, глядя на залив. Он не торопился искать аптеки, чтобы найти клиентов на "Кабаний колокол" для продажи. Не имея времени и возможности искать цветок в пустыне, за него могли долго заплатить Чейну.

Иногда он охотился в спокойных районах города.

Его существование становилось всё более бессмысленным, пока однажды он не увидел блеск тёмного меха, возле погрузочной платформы на южном пирсе.

Сначала он проигнорировал это. Собаки часто бродили на окраинах города в поиске еды. Но движение животного привлекло его внимание.

Собака повернула голову и наблюдала за мужчинами на пирсе.

У ближайшего дока, мужчины деловито загружали свой груз в плоскодонные лодки. Даже при освещаемого фонарями пирса, они не могли бы рассмотреть Чейна в темноте. И он подошёл ближе к лодочной станции.

Собака была выше, чем показалось ему с самого начала. Она была высокой, похожей на волка с длинными ногами, длинной мордой и острыми ушами. Угольная шерсть слегка мерцала в свете фонаря.

— Мне надоело делать всё в спешке. — сказал один моряк. — Когда мы уделим время, чтобы немного перекусить?

— Давай закончим с работой! — вздохнул другой. — Мы уходим на рассвете, и мы должны быстрее приготовить груз для переправы. В конце путешествия мы получим свою долю.

— Мы исправим это как только будем далеко от побережья. — сказал третий.

Собака подняла голову и посмотрела в сторону трёхмачтовое судно в гавани, как буд-то понимала, о чём говорили люди.

Чейн увидел её синие сапфировые глаза, блеснувшие в свете фонаря.

Животное крадучись тихо направилось в сторону нижнего уровня доков. На мгновение Чейн даже решил, что он смотрит на Мальца.

Но эта собака была намного темнее, более стройной и изящной, а возможно и более младшей. Малец был уникальным охотником на нежить, но эта собака возможно, была той же породы. Чейн спокойно двинулся следом.

Собака кралась вокруг массивных тюков груза, ожидающего погрузки. Моряки были заняты ворчали и боролись с тяжёлым грузом, и поэтому не заметили как собака залезла в тюки и принялась там устраиваться.

Чейн увлечённо наблюдал за ней, прежде чем не решился крикнуть:

— Эй, вы там... куда направляется корабль?

Один моряков выпрямился, вытирая потный лоб рукавом.

— Лэнгнед, в новый свет. — ответил он. — Потом мы отправимся на юг к восточному побережью Суман.

Чейн поднял глаза на судно в бухте. Он знал о Лэнгнеде — это был большой остров у побережья за океаном. Он должен был быть одним из немногих цивилизованных мест континента Винн. Чтобы достичь побережья её родины, нужно было проделать очень долгий путь.

Двое моряков подобрали старый сундук и, взвесив его, погрузили в лодку.

Незнакомая собака прокрадывалась на корабль, идущий в сторону континента Винн. Единственная порода собаки, которая когда-то была спутников Винн.

— Я могу купить билет на борт? — спросил он.

— Что? — переспросил третий моряк, пока его товарищи перетаскивали связанные верёвками тюки. Возможно, он не смог разобрать слова хриплого голоса Чейна.

— Пассажир! — сказал он.

Человек фыркнул.

— Все пассажиры уже должны быть на борту. Вы можете поговорить с проверяющим... вон там.

Матрос указал вдоль нижнего уровня пирса. Чейн направился, чтобы поговорить к руководству, которое приглядывало за погрузкой бочек.

Вскоре Чейн заплатил бы все деньги которыми он обладал, лишь бы оказаться на корабле. Он побежал внутрь доков, а тем временем на горизонте уже начинало светать. Управляющий терпеливо ждал у пустой лодки.

Когда Чейну удалось сесть на корабль, он прокрался в нижнюю его часть, в трюм.

Если собака была такой же, как Малец, она чувствовала нежить. Но это не касалось Чейна, потому что он носил кольцо Вельстила. Не раз кольцо спасало его от чутья Мальца и сверхъестественной способности чувствовать нежить Магьер. И Чейну было необходимо узнать, почему это собака двигалась по направлению к континенту Винн.

В трюме было темно даже для его глаз, но он казался пустым и безжизненным.

Чейн спустился и осмотрелся. Никаких признаков собаки и даже её запаха, только тюки с грузом. В конце концов, он вернулся в свою маленькую каюту.

По крайней мере, животное не было поймано и не должно было умереть с голоду. Кроме того, он не хотел иметь ничего общего с ним, а только узнать действительно ли собака направляется к Винн.

В дальнем плавании он взял только две жертвы: одного из бедных пассажиров из третьего класса и одного матроса. Эту случалось во время плохих походных условий и в ночное время, чтобы это можно было списать на падение за борт. В других случаях он старался держать себя в узде, не напрягаясь, чтобы отодвинуть время следующего кормления.

Он ни разу не видел собаку и не знал, живёт ли она в трюме и охотится на грызунов или же её приютил один из пассажиров.

К его счастью, корабль достиг Лэнгнеда ночью. Чейн настаивал сходе на берег сразу же, несмотря на то, что управляющий готовил гребцов только на утро.

Город растянулся на большой скалистой местности и был образован благодаря купцам, после чего очевидно разросся до крупных размеров. Чейн оставался на острове, пока не покинул его на пятом корабле отходящем в сумерках. Он поклялся Винн, что никогда больше не появится в её жизни, но в конце концов уверил себя, что отправился в Колмсит сам по себе.

Путешествие через земли было намного короче, чем через море.

Но даже этот короткий путь прошёл в беспокойстве. Время от времени, он занимался тем, что пытался расшифровать журналы Вельстила. Или же он погружался в тексты взятыми из монастыря монахов-целителей.

Каждая марка чернил были сделана для определённых перьев, независимо от того, говорят... вспомнил он слова Винн, во времена, когда они сидели в комнате при свете холодной лампы. Возможно, так делались и древние письмена.

Чейн охотился в дороге на диких зверей, чтобы прокормиться, хотя их кровь удовлетворяла его потребности меньше, чем кровь людей. Среди его жертв были волки, дикие собаки, медведи и даже один горный лев, которого он встретил недалеко от дальнего причала.

И не было ни людей, ни эльфов.

Но однажды ночью он вышел из своего укрытия и заметил, что за ним кто-то наблюдает.

Встретимся на конюшне к югу от гильдии.

Мне нужно поговорить с тобой.

Рваная записка была не подписана и была начертана не на нуманском, а на белашском. И несмотря ни на что, она всегда узнает этот почерк.

Чейн.

Винн не винила себя, но знала, что она могла быть одной из причин, для чего он приехал сюда. Даже по прошествии времени, она осознавала, что её чувства к нему противоречивы. Она просто пыталась унять дыхание несколько секунд, перечитывая эту краткую записку.

Конечно она пойдёт только ради того, чтобы узнать, зачем он проделал этот путь и нарушил обещание оставить её в покое. И ещё, она должна была узнать, что он делал возле скриптории и как причастен к похищению фолиантов и убийством.

Винн подняла глаза и увидела, как двое учеников выходят из внешнего прохода и направляются к своим кельям. Она не могла сейчас выйти за ворота и ещё ей необходимо было сделать несколько вещей, прежде чем она будет готова встретиться с Чейном.

Она подождала достаточно долго, а затем поспешила внутрь и наверх. Дойдя до своей комнаты, она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Перечитав записку ещё раз, она вспомнила первое появление Чейна в филиале гильдии... это был красивый молодой учёный. А потом она с ужасом наблюдала как далеко в лесу Апудальсата, Магьер снесла ему голову. И наконец, на вершине Пока Пикс, внутри библиотеки Ликэн, он обещал...

Я не буду больше следовать за тобой. Ты никогда больше меня не увидишь.

Эти слова принесли ей боль и облегчение. Но его появление всколыхнуло её чувства.

Винн взяла кристалл холодной лампы и, сунув её в карман, открыла маленький сундук, чтобы взять оттуда свой тёплый плащ. Поднявшись на ноги, она заметила кое-что ещё...

В углу стоял посох с солнечным кристаллом, который охватывал защитный кожаный чехол.

Под присмотром Домина иль'Шанка она пыталась зажечь его только один раз. Лучшее, что у неё получилось, это мягкое мерцание, которое стоило ей некоторых сил. Когда он подмигнул ей, она почувствовала себя так, как буд-то шла несколько лиг с тяжёлым грузом без воды. А на следующий день она чувствовала себя такой разбитой, что не смогла встать с постели, чтобы поесть.

Магия, даже артефакты, пробуждались с помощью причудливых слов, образов и замысловатых жестов. Также это было опасно и дорого стоило. Она знала это по пробуждениям своего магического виденья. Но, тем не менее, этот проблеск был бы её единственной защитой, если Чейну вдруг нельзя будет доверять.

Она долго смотрела на посох в нерешительности, после чего схватила его и обратила внимание на внешний проход.

Как она может выйти незамеченной? Существовала только одна возможность, но и она была рискованной. Вздохнув, она направилась к лестнице, ведущей во двор.

Она прижимала посох ближе к себе, прикрывая его плащом и надеялась, что она не столкнётся с Домином иль'Шанком. Ей всегда казалось, что он знает о ней больше, чем она думает. Когда она вошла в главное здание, она решила пройти обходным путём, чтобы посмотреть на главную арку со стороны.

Никого не было в поле её зрения и пока не должно было быть потому что не закончился ужин. Она поспешила на центральную лестницу на верхний этаж.

Она некоторое время провела в этом здании после её возвращения. Она успела хорошо изучить все места и закоулки в нём. Единственное, что осталось не совсем изученным, это большие архивы под библиотекой. Поколения хранителей работали над тем, чтобы сделать доступными знания, что хранились внизу и ими можно было пользоваться в библиотеке наверху. И Премин Сикойн постоянно стремилась улучшить её.

Перед Винн протянулись длинные дубовые шкафы. Вдоль каменных стен были установлены специально разработанные для этого, холодные лампы в небольших железных подставках. Также тут имелись небольшие фонари, работающие на нефти. Гильдия метаологеров пополняла эту жидкость, горевшую медленным огнём. Огонь передавался кристаллам и поэтому свет здесь был всегда.

Винн услышала тихие голоса и быстро направилась к задней стене библиотеке. Она добралась до ближайшего окна и выглянула во двор.

Новая библиотека была построена за основной внутренней стеной замка и находилась вдоль этой стены. Винн видела, что спуститься с верхней стены будет легко, но остальная часть её плана могла оказаться уже не такой лёгкой.

Она прижала посох к себе и открыла окно так тихо, как только можно. Забравшись на подоконник, она прильнула к раме, прежде чем выпрыгнуть наружу. Её колени подогнулись, когда она приземлилась на поверхность Старой Дороги. Затем, оглянувшись, она поспешила вниз.

Винн обогнула восточную башню и направилась вперёд к каменным ступеням вдоль рощи клёнов. Она тихо шла вдоль деревьев в сторону туннеля и ворот.

Достигнув этого места, она успешно зашла за внешнюю решётку. Осталось только открыть ворота Бейли. Никого из её коллег или начальства не было на улице и поэтому она могла выскользнуть незамеченной. Она медленно подкралась к ближайшей створке ворот и осторожно выглянула.

— Ох, нет. — прошептала она.

Рядом с решёткой стояли двое Шилдфёлчес. Она не слышала о том, что люди капитана Родиана будут охранять гильдию и теперь была загнана в угол. Чейн ждал её, а она понятия не имела, как выскользнуть незамеченной.

Гассан иль'Шанк подошёл к окну библиотеки и видел как Винн прошла вдоль стены. Он сжал пальцами подоконник, когда увидел посох в её руке. Он покачал головой и стал ждать, пока она скроется за округлой восточной башней.

Он последовал за ней, опасаясь того, куда она снова может придти. В своей долгой жизни его уже мало что удивляло. Но сегодня утром он испытал шок, узнав, что ей был предоставлен доступ к переведённым страницам проекта. Она была недостаточно зрелой и опытной для такой вещи. И опять же она была ни мастером ни Домином.

Гассан видел несколько древних текстов на суманском, когда его попросили помочь с переводом. И он понял, что эта информация должна была быть скрыта любой ценой. Тем не менее, он задавался вопросом, что было в остальной части фолианта и возможно даже завидовал в глубине души Винн. Этому как-то должен был посодействовать назойливый капитан стражи.

Что произойдёт, если знания Забытой истории станут известны простым людям? Там много идеологии о рождении и смерти было искоренено с того времени. И даже их хрупкие возрождения вызывали войны. Поэтому, лучше всего было оставить всё так, как было.

После ужина он планировал написать ещё одно письмо коллегам в филиал гильдии Сумана. Потом он услышал какое-то упоминание о личном сообщении доставленном Винн. Он тенью следовал за ней из её комнаты до библиотеки.

Гассан на мгновение закрыл глаза. Перед внутренним взором возникли мерцающие знаки и линии.

Когда заклинание было готово, он скользнул с подоконника и быстро пошёл за Винн. Он увидел её снова, когда она направилась вдоль главной крепости.

Но когда она остановилась, оказалось, что за воротами стоят двое людей Родиана. Гассан наблюдал за тем, как она затаилась и нахмурился в нерешительности.

Возможно, ему следовало оставить её без какого либо выхода из положения. Позволить ей отказаться от своего ночного путешествия и вернуться в свою комнату. Но тогда бы он никогда не узнал бы, куда она так стремилась. Прикосновение к её мыслям могло быть достаточным, но его настойчивый разум требовал более ясных вещей.

Гассан протёр глаза. Он должен был узнать причину её отлучения из гильдии. Закрыв глаза, он снова изменил рисунок, накладывая его на двух стражников у ворот... на их чувства... слух...

— Что это было? — вдруг спросил один, посмотрев в сторону северной стены замка. Но другой уже двинулся в ту сторону, опережая его.

Винн выглянула, услышав голоса. Она вышла на открытое место и посмотрела туда, где исчезли люди. Но она оставалась на месте.

— О, пожалуйста! Просто или! — прошептал Гассан.

И наконец, она выбежала за ворота и побежала по дороге.

Гассан дал ей отойти достаточно далеко, наблюдая за ней, после чего последовал за девушкой.

Глава 13

Чейн присел на заднем дворе у конюшни, пребывая в неопределённости в отношении того, что ему скажет Винн. Вокруг пахло старой кожей, навозом и сеном.

Лошадей внутри уже покормили и оставили на ночь. Никто не должен был ходить здесь ночью. Это было ближайшее и самое безопасное место, куда Винн могла придти в ночное время. Что-то... или кто-то похитивший фолиант, смотрел на Винн тогда в магазине.

Чейн почистил плащ щёткой и причесал свои каштаново-рыжие волосы. Более года назад во Вьеньеце, Вельстил обрезал их, чтобы замаскировать и сыграть хитрую игру с Магьер. Теперь волосы никогда не отрастут. Он заправил свободную прядь за ухо, прикрыв на секунду глаза.

Винн придёт, но как он объяснит свои действия, обусловленные навязчивой идеей, да так, чтобы она поняла?

Он наблюдал за относительно спокойной дорогой. Вершины башен гильдии возвышались над магазинами, гостиницами и одной таверной через дорогу. Затем, он обратил свой взор ниже.

Винн появилась в поле его зрения, одетая в свой серый балахон и коричневый шерстяной плащ.

Двумя руками она вцепилась в посох, который был выше её самой, а на его вершине было что-то затянутое в кожу. Она остановилась и порылась в кармане. Когда она вытащила руку и достала какой-то предмет, она грубо потёрла его о свой балахон. Слабый свет тут же заструился сквозь её пальцы, и он шагнул к ней на встречу.

Винн остановилась посреди улицы глядя на него. На её лбу появились слабые морщинки.

Чейн почувствовал, как его грудь сдавливает болью, когда он смотрит на её овальное лицо с опущенным капюшоном. Винн воплощала для него то немногое, что занимало главное место в его жизни и то, чего он никогда не сможет достичь. Наконец, она приблизилась к нему, остановившись всего в нескольких шагах.

Кое-что в её лице изменилось, но это были не сами черты лица, а скорее выражение. Она казалась старше, серьёзнее, а её лицо заострилось. Всё молодое любопытство Винн, её удивление и невинная страсть... всё это казалось, покинуло её мягкие карие глаза.

Но пока он не видел страха и мог вынести это.

— Я не убивал их. — прохрипел он на белашкианском. — Я не тронул никого из них, и я никогда не причиню вред хранителю.

Он заметил, что она вздрогнула при ненавистном ему самому звуку его голоса. Но её реакция на слова была более важной.

— Я верю тебе. — прошептала она, тем не менее в её взгляде, изучающим его лицо, ещё были сомнения. — Почему ты позвал меня?

Она спросила об этом, хотя у неё должно было быть множество других вопросов. Почему он здесь на этом континенте и как он связан с кражей фолиантов? Но она не спросила ничего из этого. Она обращалась с ним как с чужим и от этого боль в его груди стала невыносимее.

Чейн полез под свой плащ и вытащил оттуда старый свиток.

— Ты когда-нибудь видела такое... в то время, когда мы были в Пока Пикс? — спросил он.

Он нашёл его на полу, пока бежал из того места, не зная кто обронил его там.

На мгновение взгляд Винн сделался недоумённым. Потому её глаза расширились выражая удивление и узнавание. Она приблизила руку с кристаллом, чтобы рассмотреть чуть получше.

— Где ты это взял? — спросила она, делая два шага к нему.

Впервые за последние дни, Винн посмотрела на него с прежним любопытством и удивлением.

— У выхода из библиотеки. — ответил он. — Я не знаю, почему я взял именно его.

Винн нерешительно протянула руку к свитку.

— Ликэн взяла это с книжных полок.

— Ликэн? — переспросил Чейн. — Ты имеешь ввиду ту бледную нежить?

Винн казалось не слышала его. Всё её внимание было обращено на свиток и она лишь вполуха слушала его.

— Она подошла прямо к нему... — прошептала Винн. — Она хотела, что я ей почитала.

Чейн колебался прежде чем сказать:

— Это невозможно.

Лицо Винн снова нахмурилось. Прежде чем она успела задать ему вопрос, Чейн снял крышку с оловянного корпуса. Её захватил исследовательский интерес и Чейн готов был потакать ему, лишь бы она не задавала вопросы о нём. Он вытащил кожаный свиток и развернул его.

— Ты не могла прочитать эти слова. — сказал он.

Винн подошла почти вплотную к нему и поднесла кристалл ближе. Когда она увидела свиток, то сразу поняла, что он имеет в виду.

— Я не понимаю. — сказала она и её маленькие пальцы легко пробежали по поверхности.

— Существует нечто, что скрывается под этими чернилами. — добавил он. — Что-то написанное кровью Благородных Мертвецов.

Её взгляд дрогнул, а лицо, он был готов поклясться, побледнело.

— Как ты узнал это? — спросила она.

— Я чувствую запах.

В глаза Винн вернулись сомнения.

— Свиток слишком стар. Нет, запах не может храниться так долго. Ничто не может... ты не мог уловить его.

Чейн старался оставаться спокойным, чтобы не кинуться объяснять, что некоторые вещи... его чувства как нежити, сродни звериным.

— Запаха не было, пока я не закончил работу по восстановлению свитка. Запах был слабый, но очень похожий на пролитую кровь нежити моего вида.

— Какой было написано на внутренних стенах замка. — прошептала она, глядя на свиток.

Чейн вспомнил расплывчатый тонкий запах, который витал внутри замка белой нежити.

— Вот почему я хочу увидеть фолианты. — осторожно сказал он. — Из этих текстов из библиотеки я надеялся узнать, что они могут содержать... потом я услышал, что эти тексты поставили гильдию в опасность.

— Почему ты знаешь, что на нас охотятся? — потребовала она.

Этот прямой вопрос в его сторону, звучал не обвиняющее и боль в его груди стала чуть тише.

— Я не знал. — ответил он. — Сначала я просто хотел увидеть тексты и прочитать что в них написано. Но ваш проект всё ещё продолжается и похоже не все тексты должны были там присутствовать.

— Я выбрала комплекс работ из библиотеки. — объяснила я. — Основывалось это на том, что языки в них были старыми, но достаточно понятными для перевода... и то, что не могла бы разобрать я, могли бы перевести другие специалисты.

— И работа ещё продолжается. — сказал он.

Винн слабо пожала плечами.

— Да, и перевод оказался... более сложным, чем я предполагала.

— Кто-то спрятал что-то в этом свитке. — произнес он со своим акцентом. — Автор или кто-то ещё, предпочёл сделать это, но не уничтожать его. Я считаю, что это имеет важное значение. Тем более, что Ликэн предлагала это. Может, написанное здесь может быть ключом к переводу других текстов... иначе бы зачем чёрная фигура выслеживала и убивала ради фолиантов? Я думаю, ему тоже трудно найти что-то, к чему он стремится.

Чейн протянул свиток Винн.

Она взяла его и подошла к стене, сев прямо на землю и оперев посох о стену. Девушка положила свиток на колени и поднесла к нему холодный кристалл.

— Вот почему ты пришёл в Колсит. — сказала она, даже не поднимая глаз. — И почему ты позвал меня сюда.

Чейн присел рядом с ней, но передумал рассказывать о том, что следовал за собакой похожей на Мальца.

— Домин Тилсвит и другие хранители никогда не доверяли мне достаточно хорошо, чтобы я мог обратиться к ним за помощью.

— Я могу взять его с собой? — спросила она. — Я должна исследовать его. В гильдии есть один-два человека, которые могут помочь мне.

Чейн почувствовал вспышку тревоги, отдавая ей свиток. Но фраза, слышимая им из уст Винн, заинтересовала. Что значило её дальнейшее изучение? И имела ли она ввиду, что хочет изучать свиток, среди себе подобных.

Что случилось с ней в гильдии?

Но, несмотря ни на что, он доверял ей как никому другому, хотя она мало ему доверяла.

— Конечно. — ответил он, передав ей и футляр от свитка.

Винн тщательно скатала свиток и спрятала его в футляр. Тогда Чейн остро ощутил сожаление о то, что не может пойти с ней в гильдию и заняться изучением новой тайны.

— Я должна вернуться. — сказала она, поднимаясь. — Где ты остановился?

Очевидно, она хотела оказаться от него подальше и Чейн никогда не смог бы винить её за это.

— Тебе лучше не знать. — ответил он. — Я пошлю тебе записку в ближайшее время и сообщу о том, когда и где мы встретимся.

Он вышел из переулка, направляясь прочь от меня.

— Ты до сих пор убиваешь, чтобы выжить? — тихо спросила она вслед.

Чейн не мог допустить, чтобы эти слова заставили его колебаться, пока не завернул за ближайший угол.

Там он остановился и прижался к стене ближайшего магазина. Он смотрел перед собой, а затем, выглянув, увидел как Винн идёт прочь.

У Винн стучало сердце так сильно, что болели рёбра. Но она заставляла идти себя спокойно и не оглядываться назад. Она почти позабыла, как выглядят безупречные черты его лица.

Чейн был частью прошлого, от которого она отказалась. Она не раз слышала, как Лисил бормотал про себя: "Никогда нельзя возвращаться к своему прошлому". Это было конечно банально, но имело свой смысл.

И, тем не менее, сколько раз он заботился о ней и был рядом? Он был тем, кто верил в существование нежити больше чем она, потому что был ею.

Он был одним из них и сродни тому монстру в чёрных одеждах и всё же проделал такой путь, чтобы обратиться к ней за помощью и помочь самому. А она нуждалась сейчас в помощи как никогда раньше.

Она так хотела побыть ещё рядом с ним, задержаться... но он не ответил на её последний вопрос. Его молчание могло означать, что он не вёл счёт своим жертвам.

Винн снова спрятала кристалл в свой плащ.

Она шла, изредка ударяя концом посоха о камни и это могло привлекать внимание. Несмотря на испытываемые ею противоречивые эмоции по отношению к Чейну, в её душе поселилась надежда.

Её начальство наконец-то предоставило ей доступ к тестам и переводам. А Чейн отдал ей свиток Ликэн. Это сочетание могло привести её на правильный путь и дать ответы, если конечно, она найдёт способ прочитать то, что было скрыто под слоем чернил. Она старалась не думать о такой возможности, чтобы её надежды не пошли прахом. Она вышла на главную улицу и направилась по Старой Дороге Бейли.

Слева показались двое патрульных Шилдфёлчес.

Винн быстро спряталась в тень у одного из магазинов и задержала дыхание.

Она видела только двоих мужчин, когда покидала гильдию и ей никогда не пришло бы в голову, что Родиан отправил патрулировать ещё и Старую Дорогу. И теперь она слушала как их тяжёлые сапоги проходят медленно мимо.

Как теперь она собиралась достичь ворот не говоря уж о том, чтобы пройти их? Сколько охранников Родиан мог выставить?

Она вышла на короткое время, но если она не поторопиться обратно, то кто-нибудь может хватиться её. Особенно иль'Шанк. Он мог придти, чтобы продолжить обучение с посохом.

Винн сглотнула.

Если её поймают на улице, то Премин Сикойн обвинит её в нарушении комендантского часа. А это могло снова ограничить ей доступ к переводам.

Винн медленно пошла вдоль магазинов, а затем заглянула за угол.

Охранники были ещё совсем близко, чтобы переходить улицу позади них. Она сжала посох и повернула обратно.

С расстроенным вздохом она направилась к параллельной Старой Дороге улице. Потом она остановилась у одного здания, чтобы прикинуть не ведёт ли этот узкий переулок в тупик. Но вдалеке она заметила часть стены и Старую Дорогу Бейли. Ей нужно было держаться дальше от патрулей, чтобы проникнуть в гильдию. И тем не менее, она до сих пор не знала как она пройдёт двух стражей на воротах.

Винн тихо ступала по узкой улице и вдруг мимо ней промелькнула какая-то тень и скрылась за углом.

Быстрый царапающий звук заполнил пространство улицы, и она прижалась к ближайшей стене.

Покопавшись в кармане, она снова достала свой кристалл. Свет озарил невысокую нишу здания позади неё.

Там стояли узкие бочки и ящики, а ещё были ступеньки ведущие в какой-то магазин. Рыжевато-коричневая крыса бросилась по камням скрываясь под лестницей.

Винн сделала несколько медленных выдохов. Нервы были настолько на пределе, что теперь ей казалось то, чего не было. Разве Лисил не смеялся над опасностями, с которыми они сталкивались на своём пути?

Опасаясь, что кто-нибудь обнаружит её присутствие, она спрятала кристалл обратно в карман и направилась к дальнему концу переулка.

Впереди была только тьма. Чуть ближе к Старой Дороге должно было быть светлее, но невероятная чернота заполняла переулок.

Винн остановилась и пригляделась.

Темнота начала двигаться.

Чейн знал, что должен был держаться подальше от Винн для её же блага. И всё же её вопросы, пронизанные стремлением просить о помощи и намёки на её жизнь в гильдии, зажигали в нём интерес.

Была ли она одинока среди себе подобных? Почему тот монстр проявлял к ней такой интерес? И что он хотел?.. Но, несмотря на все эти вопросы, он не мог тешить себя ложными надеждами и решил поспешить направиться в Грейлендс, в свою маленькую комнату на чердаке.

И тут зверь внутри него заволновался.

Ногти Чейна инстинктивно затвердели, и он остановился посреди пустой улице. Это волнение было еле различимо и почти на краю его сознания.

С тех пор, как он стал носить кольцо Вельстила, его восприятие притупилось. Но сейчас он чувствовал, как происходит что-то неправильное и зверь внутри него предупреждает его об этом.

Чейн посмотрел вниз по улице и его чувства внезапно обострились и он почувствовал панику.

После неудачной попытки фолианта чёрная фигура практически не сводила взгляда с Винн. А теперь у неё ещё и был древний свиток...

Он настолько расслабился, что совершенно не думал об её безопасности, хотя решил сохранить местонахождение своего дома в секрете.

— Дурак! — зашипел Чейн сам на себя и поспешил обратно вверх по улице.

Вдруг чернота исчезла из переулка и Винн увидела просвет. Тем не менее, она сделала ещё один шаг назад.

Видела ли она эту чистую тьму? Или её страхи превратили её в параноика?

Она видела башни гильдии впереди, но боялась, что нечто там впереди оставалось невидимым. Она медленно восстанавливала дыхание, вцепившись в посох обеими руками.

— Так... ты параноик. — проворчала она про себя и шагнула вперёд.

Достигнув дальнего конца переулка, она огляделась.

До самых южных ворот не было видно ни одного стражника и ей оставалось сделать всего один бросок, чтобы оказаться в гильдии.

Но в двадцати шагах, она вдруг увидела чёрную фигуру, стоявшую прямо посреди дороги.

Поднялся ветер и края его плаща.

Винн быстро взглянула вверх на южную башню.

Как и во время её побега, все окна были темны. Никого не было так, кто мог бы увидеть её. Когда она опустила глаза, то чёрная тень стояла уже в шагах пяти от неё.

Складки его тяжёлого капюшона лежали у него на плечах, а слои плаща двигались, развеваясь от ветра. Винн в отчаяние схватила обеими руками посох и посмотрела на него.

Она была недостаточно опытной, чтобы использовать кристалл на посохе, и она вряд ли сможет обогнать эту штуку, да и бежать в переулок было глупо. Все убитые хранители, были захвачены в ограниченном пространстве.

Должна ли она кричать, чтобы привлечь на крик стражников?

Винн решила бежать в другую сторону, надеясь, что ей встретится патруль, но тут вдруг на неё налетел холодного ветра. Он распахнул её плащ, сорвав капюшон и разметав волосы, забрался под одежду. Девушка откинула пряди волос с глаз.

Фигура маячила уже возле неё. Она неожиданно споткнулась, и он бросился прямо к ней. Обрывки чёрной ткани потянулись к Винн как щупальца.

Винн подняла с земли посох и, вскочив, побежала прямо в переулок.

Её балахон путался между ног мешая бежать. В любое мгновение она ожидала увидеть перед собой чёрную фигуру и бежала не оборачиваясь. Она добежала до следующего переулка, дикими глазами ища выход.

Отсутствие ресторанов и закусочных означало и отсутствие хорошего освещения. Здесь были только какие-то склады, и стояло несколько контейнеров. Она оглянулась на аллею позади.

Тьма плыла к ней, поглощая любые намёки на свет, не издавая при этом никаких звуков.

Винн задыхалась от холодного воздуха, что её окружал. Дыхание вылетало облачками пара. Девушка отступила к противоположной стороне улицы, чувствуя как по её телу распространяется холодное онемение и тут вдруг улица наполнилась душераздирающим воем. Винн повернула голову в тот момент, когда чёрная фигура бросилась на неё.

И тут между ними возникла собака с угольно-чёрной шерстью. Её уши были прижаты, а белоснежные клыки обнажены и поблескивали в темноте.

Винн моргнула, в то время, как чёрная фигура отшатнулась и собака на него.

Она увидела его длинные уши и лапы. А сверкающие сапфировые глаза были... совсем как глаза Мальца.

Это был маджайхи, но он не был Мальцом.

В ответ на угрозу животного, существо зашипело. Собака прыгнула к нему.

— Нет! — тяжело выдохнула Винн. — Не надо!

Холодный воздух перестал быть таким нестерпимым, когда фигура отпрянула назад.

Винн уставилась на рычащую собаку.

Как это могло быть и почему? Малец был единственным маджайхи, встреченным Винн за пределами эльфийских земель. В отличие от своих серебристо-серых собратьев, этот имел угольно-чёрную шерсть, хотя она также слабо мерцала в темноте.

Сколько Винн ожидала увидеть его вдали от его родины. А пока всё что у неё было для обороны, это этот кристалл. Но она принесла его лишь только для того, чтобы в случае чего иметь возможность угрожать Чейну. Она обещала иль'Шанку не использовать его без присмотра и, честно говоря, она не была уверенна в том, сможет ли она его использовать.

Чёрная фигура скользнула в сторону, пытаясь обойти собаку и подобраться к скованной ужасом Винн.

— Нет! — кричала Винн собаке, которая порывалась её защищать.

Она видела, на что это существо было способно и с какой лёгкостью оно убило троих стражей.

Собака увернулась от удара фигуры и, извернувшись, попыталась её укусить. Челюсти прошли сквозь замотанные в чёрное пальцев. Зубы маджайхи щелкнули, как буд-то хватали пустоту.

Но фигура отдёрнула руку назад, и её пальцы задрожали, словно от боли.

Улицу наполнил жуткий визг, оглушив Винн и к нему присоединился визг собаки. Маджайхи пятился назад, скуля и мотая головой.

Винн была настолько поражена, что совсем забыла о посохе с кристаллом.

Нежить была магом, способным проникать сквозь предметы, но, тем не менее, собака сумела причинить ему боль. Оба противника и собака, и чёрная фигура, смотрели друг на друга настороженно.

Винн развязала кожаный чехол, освобождая кристалл.

Затем она охватила посох обеими руками и закрыла глаза, вспомнив то немногое, чему научил её Домин иль'Шанк.

Это были не заклинания, а ряд мысле-символов, которым соответствовали простые слова, которые нужно было сказать вслух, усиливая её намерение. Она наклонила голову и, гладя на кристалл, сосредоточилась на своих мыслях.

— От Духа... — прошептала она, запечатлевая в своём разуме круг и накладывая его на кристалл. — Огонь... — и добавила в круг треугольник. — Дай Свет... — и ещё один, но уже перевёрнутый треугольник появился в первом. — Жизни!

Окончательный круг заполнил внутреннее пространство картины, накладываясь на кристалл. Винн удерживала своё внимание, сохраняя узор в своём сознании.

По её лицу распространилось мягкое тепло.

Под веками ожил огонь, как буд-то перед ними горела свеча. Цепляясь за этот узор, Винн повернулась в сторону.

— Винн!

Она вздрогнула от хриплого голоса и открыла глаза.

Только теперь всё вокруг затопил яркий свет. Глаза Винн затопил ужас, при виде Чейна бегущего к ней с обнажённым мечом и картина исчезла из её разума.

Свет, яркий как в полдень, зажёгся перед лицом Винн.

По её ушам ударило сразу три звука — визжала ослеплённая собака, шипел, поднимая вопль, чёрная тварь и кричал бьющийся в агонии Чейн. И тут всё смыло ослепляюще-белым светом, стирая Чейна из виду.

Но последний крик был громче трёх других.

Этот крик вырвался из её собственного горла.

Крики заполнили череп Винн, и она упала от боли и жгучего света, ударившись о булыжники.

Гассан иль'Шанк слышал вой и последовал звукам, перемещаясь по крышам. Когда он добрался до соседней улицы, он увидел Винн, фигуру в тёмных одеждах и чёрного волка между ними.

В сторону Винн бежал человек с обнажённым мечом и выкрикивал хриплым голосом её имя.

Затем засиял кристалл на навершии посоха в руках Винн.

— Нет! — зарычал Гассан и протянул руку в сторону посоха. Но, ни один символ или знак не мог придти в его голову достаточно быстро.

Вспыхнул жёлто-белый свет, превращая ночь в подобие дня и Гассан присел, закрыв рукавом глаза. Он услышал шипение, визг, хриплый крик. Но крик Винн заглушал все три.

Дневной свет мигнул.

Он в мгновение стал полуслепым и его взгляд постепенно привыкал ко тьме. Гассан мягко спрыгнул на землю, но перед глазами по-прежнему плыли цветные пятна И, тем не менее, чёрной фигуры нигде не было видно. Не было и вооружённого защитника Винн. Они оба бежали от света кристалла, но не волк.

Он мотнул головой и скулил, тогда Гассан подбежал к Винн и упал перед ней на колени.

Он присел на булыжники, прикрыв глаза и девушка вздрогнула, по-прежнему сжимая в своей руке посох. Он попытался дотронуться до её лба, но долговязый волк зарычал на него.

Гассан хлопнул по колену и взмахнул посохом. Волк прыгнул прямо перед Винн не давая ему приблизиться к ней.

Он поднял руку, рисуя в своём разуме символы и образы и готовясь отбросить волка в любую минуту, так же легко, как он поднимался на крыши. Волк внезапно остановился. Его голова опустилась, а горло издало предупреждающее рычание.

Гассан молча изучал это странное животное.

Он стоял между ним и Винн, как если бы защищал её. И чем больше он смотрел на него, тем больше ему казалось, что он странно выглядит. Волки не водились у него на родине, но его уши и морда, казались слишком преувеличенными из того, что он знал о них. И его глаза... сверкающие сапфировым светом глаза.

В этом звере было что-то знакомое.

У Гассана было мало времени, чтобы помочь Винн избавиться от побочных эффектов после работы с посохом. Он жестом подтянул Винн к себе.

Скорчившаяся на земле Винн и она скользнула к нему через булыжники. Волк с удивлением подпрыгнул и Винн остановилась перед Гассаном.

Он выставил кристалл посоха наружу и волк стал прыгать, пытаясь обойти его, но Гассан уже опустил свободную руку на лоб Винн.

Он погрузился в свои мысли, стирая из разума приготовленные ранее узоры.

Винн обмякла, но постанывая, пыталась перевернуться. Гассан уже чувствовал, как избыточное тепло покидает её лоб.

— Собака... — слабо прошептала она. — Принеси...

Она потеряла сознание и волк гладя на неё перестал урчать, подняв уши торчком. Потом он посмотрел на Гассана.

Его зубы разъехались, обнажая зубы, как бы предостерегая его от Винн.

Когда он поднялся и приготовился поднять Винн, он кинулся, отрезая путь к ней.

Гассан замер и нахмурился в нетерпении. Винн требовалась помощь и его первым желанием было смести это животное в сторону, а возможно даже убить его. Но сегодня случилось уже достаточно ерунды.

Некоторые мыслеформы всё ещё кружили в сознании Винн.

Волк это был или собака, но животное озадачило его своей необычной формой. И когда чёрная фигура появилась вновь, этот зверь пытался защитить Винн.

Он выпрямился, сжимая правой рукой посох, а левой махнув волку. Одновременно с этим в его голове формировались новые символы.

— Стой. — пробормотал он, протягивая руку с этой простой мыслью к животному.

Он замер буд-то примороженный к тому месту где стоял.

Гассан сделал жест над Винн и её тело воспарило над улицей. Когда она поднялась выше, он поднял её на руки, перехватывая удобнее посох с кристаллом.

Волк в бешенстве зарычал.

— Молчать! — лопнул Гассан, достигая глубже ограниченного разума животного.

Что-то отбило его психическое вторжение в сторону та, словно кто-то дал ему пощёчину. И он чуть не выронил Винн из рук.

Волк рванулся вперёд, подняв переднюю лапу и Гассан посмотрел на него с удивлением.

Простое животное не могло так легко сопротивляться его командам и уж тем более, отвечать на них. Он отвернулся и направился назад, по дороге к гильдии. У него не было времени разбираться в странном поведении волка.

Рычание животного усилилось, и он оглянулся через плечо.

Он хотел, но всё же не мог двигаться.

Гассан вздохнул и быстро разорвал заклятие.

Волк рванулся вперёд и принялся кружить вокруг них.

Гассан зашипел на него, торопясь идти дальше, пока волк прыгал, норовя цапнуть его за сапоги.

Чейн лежал на булыжниках, стиснув зубы от боли. От его обугленных лица и рук поднимались тонкие струйки дыма. Потребовались усилия, чтобы не стонать и не выдав своего присутствия, а затем, он выглянул из-за угла магазина.

Высокий хранитель с тёмной кожей и тёмными волосами, опустился рядом со скорчившейся фигуркой Винн. Он был старше и носил тёмные одежды метаологера. Чейн помнил его с ночи, когда двое первых хранителей были найденными мёртвыми в переулке.

По крайней мере, чёрная фигура исчезла и Винн была в безопасности в данный момент.

Тёмнокожий хранитель взял посох с кристаллом и дотронулся лба Винн, после чего собака бросилась на него. Перед новой вспышкой боли, что Чейн смог разглядеть через своё страдание, это хранитель, берущий Винн на руки и уходящий с ней.

Этот человек был больше, чем хранитель. Изумление Чейна пересилило боль, когда он увидел, как тот поднимает Винн на руки. А пёс всё рычал и скулил.

Чейн едва положил свой меч в ножны. Он был почти благодарен за появление суманца, потому что он не смог бы нести Винн в своём нынешнем состоянии. А Чейну нужно было кормиться в ближайшее время и ему было без разницы кем. И всё же он стоял и смотрел, как уходит хранитель в синем.

Чейн изучал колдовство, хотя был менее опытным, чем настоящий маг. Ничего из того, что он знал, не могло поднять Винн с земли, что можно было сделать с помощью потока воздуха. Но он не чувствовал порыва ветра, не говоря уж о таком мощном, который мог поднять человека.

В тавматургии было больше возможностей влиять на физический мир, но он никогда не слышал о тавматурге, который мог бы поднять человека вот так усилием своей воли.

Этот хранитель появился внезапно, когда исчезла чёрная фигура.

Чейн поднялся, испытывая тревожное разочарование в связи с собственной слабостью, потому как ничего не мог сделать. Не оставил ли он Винн на руках у того, кто представлял для неё угрозу в стенах гильдии?

Глава 14

Винн застонала, открывая глаза. Она обнаружила себя, лежащей в постели в своей комнаты. Она чувствовала лихорадку как буд-то от загара и её правую руку неприятно покалывало. Когда она подняла её, рука и предплечье были в нормальном состоянии. Она вспомнила падение на улице и белый свет кристалла в котором утонула улица.

Винн быстро села в кровати.

Перед глазами плавали цветные пятна и она моргнула борясь с головокружением. Как она оказалась в своей комнате и где угольно-чёрный маджайхи? И что стало с Чейном после того, как зажёгся кристалл?

Она вспомнила как он бросился к ней и потом пропал в белой вспышке.

Тут из дальнего угла комнаты послышалось скуление и повернувшись, она открыла рот от удивления.

На полу у стола лежал, свернувшись клубком маджайхи. Кончик его пушистого хвоста касался носа, а его голубые глаза смотрели на неё.

— Как ты сюда попал? — удивлённо выдохнула Винн.

Его длинные уши дрогнули на звук её голоса. Но когда она переложила ноги, качнувшись в постели, стараясь встать, маджайхи поднял голову и зарычал.

Винн осталась лежать неподвижно.

— Всё в порядке. — прошептала она.

Потом она поняла, что попала сюда не сама.

Она в панике оглядела комнату и увидела свой плащ накинутый на спинку стула. Маджайхи зарычал снова, поскольку она попыталась встать на ноги. Винн споткнулась, но добралась до своего плаща и вытащила старый оловянный футляр, вздохнув с облегчением.

Он выглядел так же как и тогда, когда Чейн передал его ей — целым и невредимым. Она засунула его обратно в плащ и обернулась. Маджайхи смотрел на неё пристально, а его острые уши были прижаты к голове.

На её тумбочке стояла глиняная кружка и кувшин с водой. Не обращая внимания на собаку, Винн подошла к тумбочке и наполнила кружку водой. Но когда она попыталась пройти через маленькую комнату, маджайхи снова преградил ей путь.

Он опять на неё рычал.

Винн поставила чашку с водой на пол, но даже когда она попятилась к кровати, животное не двигалось.

— Всё в порядке. — повторила она, но её слова ничего не изменили.

Но потом маджайхи сделал один осторожный шаг к миске. Он опустил морду и принялся лакать, не сводя взгляда с Винн. На Винн накатила волна печали, когда она подумала о Мальце.

Она не могла подавить сожаления, что этот четвероногий незнакомец был не он, у него была даже другого цвета шерсть, не говоря о том, что похоже го пол был женским. Она вспомнила маджайхи в землях эльфов.

Там была угольного цвета самка. Её цвет был почти таким же тёмным как у вожака стаи. В отличие от них, Винн вспомнила белую компаньонку Мальца с голубыми глазами в жёлтую крапинку, которые казались зелёными издалека. Эти странные атрибуты были странностью среди диких защитников в землях эльфов.

Странная самка перестала пить и подняла голову.

Винн не могла понять, что делает этот молодой годовалый маджайхи так далеко от дома. И почему собака приходила к ней на помощь уже второй раз, когда появлялась чёрная фигура? Она присела к собаке и неуверенно протянула руку, ладонью вверх.

— Всё в порядке. — повторила она.

Маджайхи отшатнулся и дёрнулся вбок, вскидывая длинную морду.

И момент пришёл.

Собака чуть-чуть вытянула шею и принюхалась, после чего уставилась бледно-голубыми глазами на Винн.

Точно также когда-то изучал её Малец. И так смотрела на неё Лили, когда они впервые встретились.

Молодая самка вдруг фыркнула и сделала шаг.

Винн осталась на месте, а самка замерла, словно ожидая чего-то. Наступил краткий момент контакта, после чего Винн испытала чувство разочарования.

Маджайхи тоже было тяжело воспринимать её. Чёрный с сединой вожак едва ли мог вообще выносить. И Лили была единственной, кто подпустил её близко.

Уши молодой самки встали торчком.

Даже Лили не позволила бы Винн прикоснуться к ней без Мальца. Как она собиралась установить доверительные отношения с этим животным и не быть укушенной? Винн наклонилась вперёд с всё ещё протянутой к собаке рукой, но та колебалась, улавливая страх.

Наконец, Маджайхи потянулась и коснулась холодным и влажным носом, кончики пальцев Винн.

На девушку обрушился шквал воспоминаний. Она качнулась под натиском первой волны, но тут обрушилась следующая.

Вот серебристо-серый мех Мальца сверкает от солнца, которое попадает сквозь бреши в лесном пологе....

Лили бежит рядом и её шерсть блестит ослепительно белым там, где касается её свет...

В подлеске растёт фиолетовый папоротник, который распространён на обширных эльфийских территориях.

Винн резко отдёрнула руку, потому что у неё перехватило дыхание и от этого упала на крестец.

В этих воспоминаниях было всё как-то неправильно, туманно и размыто. Она никогда не видела Мальца и Лили в этом моменте, который только что вспомнила.

Молодая самка подняла голову и снова фыркнула.

Даже несмотря на затяжную горячку Винн, ей вдруг стало холодно на каменном полу.

Малец мог вызывать воспоминания в людях и показывать им то, что они видели раньше. Он играл памятью людей и те оставались в полном неведении касательно того, что он делал. Но почти два года назад он оставил что-то на эльфийских территориях.

И эти воспоминания пришли к Винн от прикосновения.

Только маджайхи могли это сделать. Они общались друг с другом посредством разговора через память. Но это было невозможно с Винн или с кем-нибудь. Однажды отдыхая среди их стаи ночью, она пыталась "послушать" их, но не смогла.

Винн вспомнила Мальца и Лили в лесу, как буд-то сама была там, но эта размытая память не была её собственной. И это было передано не человеком, а маджайхи. Но как такая молодая собака могла знать Мальца?

Что произошло?

Винн сделала несколько глубоких вдохов и опустилась на колени. Самка не уклонялась, а даже напротив, седлала два шага к девушке. Винн медленно потянулась к ней и дотронулась мягкой шерсти между ушами. Самка подняла голову, и рука скользнула ниже по шее.

Когда пальцы Винн зарылись в густой мех, она увидела почти кремовый подшёрсток, под угольно-чёрной шерстью. Она опустила взгляд, встречаясь глазами с животным.

Винн смотрела в сапфировые синие глаза без малейшего признака жёлтого цвета.

В мыслях Винн всплыл образ Лили.

На этот раз воспоминание было явно её собственным. Это произошло тогда, когда она впервые без разрешения дотронулась головы Лили. Это было как внезапная вспышка, как вторжение кого-то непрошенного, но тем не менее, знакомого. Как буд-то Малец пытался передать кому-то его собственное воспоминание. И всё больше картинок переполняло её разум...

Четыре щенка расположились вокруг кремово-белой матери, с глазами в жёлтую крапинку. Это были два серебристо-белых самца, ещё один с шерстью стального оттенка и самка с тёмно-серой шерстью.

Моменты появлялись как вспышки и уходили...

Четверо щенков боролись среди поваленных деревьев поросших мхом и лишайником...

Вот маленькие тела уже окрепли и все четверо бежали за матерью...

Они охотились на диких зайцев, странных животных с цветной шерстью и шоколадно-коричневых белок и ноги росли намного быстрее чем их тела. Однажды один из них споткнулся и полетел с ужасного обрыва...

Каждый момент, который видела Винн, принадлежал разному периоду времени. Щенки выросли из малышей в подростков и вот девушка уже видела угольно-чёрную самку налаживающей контакт со своей светлой матерью. В тусклом, лишённом хорошего освещения пространстве она была чёрной как смоль, а мать белой как призрак.

На этот момент накладывался туманный образ Мальца, как буд-то этот кусочек не принадлежал самке.

А потом Винн увидела себя.

Сначала она носила эльфийские одежды, а потом они сменились на серый балахон.

Последние картинки были не такими чёткими, как воспоминания их жизни щенков. Возможно, они были переданы от матери к ребёнку. Винн причиняла боль память о Мальце и она не смогла сдержать слёзы.

Винн убрала руку от шеи угольной самки и посмотрела на неё в изумлении.

Это была дочь Лили с глазами Мальца и она проделала такой путь.

Винн опасалась за безопасность Мальца, потому что однажды её поймал один из его соплеменников духов, в то время как он говорил с ним. Он обратился к ней, чтобы убить и возможно это ему удалось бы. И Винн поняла.

Лили забеременела, когда Малец находился в эльфийских землях. Он должно быть проделал всё это намеренно.

Отправляясь с Магьер и Лисилом, ему не хотелось оставлять Винн надолго. Но каким образом его дочери удалось отыскать её?

Винн ещё не была окончательно уверенна, но ей понравилась эта идея. Но этот зверь был так молод.

Маджайхи скулила и в её голосе послышалось разочарование. Винн имела не слишком большой опыт в общении при помощи памяти, не говоря о том, что это вообще было в принципе невозможно для человека. Хотя...

Малец мысленно говорил с ней напрямую и смог вмешаться в её ритуал. Возможно, его дочь была наделена этим качеством её отца. Он был духом, который избрал рождение в теле маджайхи.

Было слишком много странностей, но это объяснение было единственным, которое Винн могла придумать. Малец, а теперь и его дочь были уникальны в этом мире, каждый по своему. И Винн вспомнила царапанье когтей на Старой Дороге однажды вечером.

В её голове вдруг проснулась память об охоте на колдуна-нежить Вордану. Она бежала по людной улице, ища Мальца, и что-то коснулось её ноги. Пришла другая память, как она искала его глазами. Но первое воспоминание пришло само по себе и совершенно непрошено.

Смутившись, Винн попятилась. Самка фыркнула, и её краткое рычание превратилось в скулёж, а затем, она сделала небольшой шаг к девушке. Но Винн убрала руку.

Её нужно было попробовать что-то, что могло дать больше ответов. Может ли дочь общаться с ней издалека также как её отец?

Воспоминание об охоте на Вордану застряли у неё в голове. В городе у реки, что страдал от этой нежити, она встретила собаку не такую прекрасную как маджайхи. И она умышленно сосредоточила свои воспоминания на старом волкодаве по имени Тень.

Молодая маджайхи уставилась на неё и не двигалась. И Винн со вздохом сдалась.

Очевидно, она не могла передать воспоминание, а значит, Винн не могла общаться с ней, как общалась с Мальцом. Оставалась только одна вещь, которую можно было попробовать. И Винн упала перед собакой на колени. Она очень медленно положила ладони на морду самки по обе стороны, а потом снова пробудила память.

Она вспомнила о волкодаве и то, как он стоял рядом с Мальцом во дворе усадьбы, которая находилась за городом.

Уши самки навострились, и память эхом вернулась к Винн. Тогда она быстро попыталась передать ещё воспоминание.

Она не присутствовала при том, когда тень Ворданы пыталась использовать на нём иллюзии, но Винн передавала то, что видела его глазами.

Самка по-прежнему молчала в ожидании.

Винн нахмурилась. Отклика не было. Казалось что этот опыт должен был работать. Но так вернулась только память о волкодаве.

Затем она напомнила ей собственные воспоминания собаки об игре в лесу со своими собратьями.

Самка принюхалась. Голову Винн закружил водоворот изображений, звуков и ароматов. Винн слегка затошнило.

— Подожди, не так много! — пискнула она и рванула руки от морды собаки.

Она отодвинулась и ощутила как постепенно её разум освобождается от воспоминаний.

Винн сделала несколько резких вздохов, пока не прошла тошнота. Самка подняла голову в молчаливом недоумении и Винн нахмурилась. Они могли общаться передавая друг другу только собственные воспоминания.

Тут в дверь постучали и звук показался Винн слишком громким в тихой комнате.

Самка зарычала, обращаясь к двери.

Винн в ужасе поднялась на ноги. Она не знала как попала в свою комнату и знает ли кто-нибудь о том, что она нарушила комендантский час. Вероятно Сикойн или Хайтауэр послали за ней, чтобы вызвать на совет. Она могла оказаться в положении при котором больше не сможет иметь доступ к переводам. И как она объяснит нахождение "волка" в своей комнате?

— Наконец, ты проснулась. — проговорил кто-то из-за двери.

Знакомый голос был тих, но Винн узнала Домина иль'Шанка, прежде чем приоткрыла дверь.

Когда дверь приоткрылась, иль'Шанк оттолкнул её не дожидаясь приглашения. Винн попыталась преградить ему путь, но он нёс посох с солнечным кристаллом.

Винн внутренне сжалась.

Зачарованная маджайхи, она забыла даже проверить посох. Получается, что иль'Шанк...

— Да, я нашёл тебя. — холодно произнёс он.

Винн боялась взглянуть в его глаза.

— Прежде чем тебя нашёл кто-то другой... или что-то. — добавил он. — Нельзя сказать, что я обязан был это делать.

Собака внимательно смотрела на него, щёки её поддёргивались, но она не рычала. Её глаза устремились на посох, который он нёс.

— Ты не должна была использовать его без моего контроля. — сказал иль'Шанк, а потом немного смягчился. — Хотя, думаю, в твоей глупой вылазке не было иного выбора.

Винн приготовилась к атаке. Что она делала вне гильдии ночью? Зачем убийца в чёрных одеждах охотился на неё, если у неё не было фолианта? Откуда пришёл этот волк и почему он пришёл, чтобы защитить Винн?

Но к её удивлению, иль'Шанк прошёл в комнату и прислонил посох к краю стола.

— Ты могла умереть. — прошептал он не оборачиваясь.

На мгновение Винн поразила его спокойная озабоченность.

— Я в порядке. — успела сказать она. Эта штука не смогла коснуться меня, так что я...

— Ты потеряла бдительность! — прошипел он, а затем обернулся.

Винн вздрогнула от его неожиданной вспышки ярости.

— Ты не адепт, не говоря уж о том, что не маг. — продолжил он. — Хотя ты не выполняешь ритуалов и не произносишь заклинаний, это всё равно тавматургия... ты пробуждала моё изобретение.

Винн устала от жара и подавленности. Последнее, что ей было нужно, это новая лекция от наставника.

— Тогда почему его так сложно использовать? — сердито спросила она.

— Чтобы уберечь его от злых рук. — чуть ли не рычал она. — А также от глупцов! И это не я всё усложнял... магия трудна и опасна... даже используемая через артефакт!

Домин скользнул вперёд, становясь похожим на ночную тень.

Винн попятилась от его угрожающего тона, пока её ноги не натолкнулись на кровать. Даже дочь Мальца не кружила по комнате, а забилась в угол и рычала.

Лицо иль'Шанка потемнело становясь почти того же цвета, что и его капюшон.

— Артефакты не создаются для того, чтобы ими высокомерно размахивали, как рассказывается в глупых балладах. Это детские сказки для глупых крестьян! Тавматург чувствует связь всех пяти элементов в физическом мире. Он отделяет себя от остального мира, когда манипулирует ими... и держит себя вдалеке от очень многих вещей...

— Вы говорили. — напомнила Винн, потому что этот гнев вызывал в ней страх.

— А я напомню! — громко прошептал иль'Шанк. — Если тебе нравится чувствовать пожар в своих внутренностях! Повинуйся, а иначе, я устрою тебе это сам!

Винн оставалась спокойной. Гнев иль'Шанка выдавал в нём страшную озабоченность, которая была сильнее, чем неодобрение. Но в комнате возник другой звук.

Самка маджайхи осторожно обошла Домина вдоль стены и подошла к Винн.

— Я вижу, — вздохнул иль'Шанк, устало нахмурившись на животное. — это одна из эльфийских собак.

Винн взглянула на него с удивлением. Откуда он узнал?

Казалось, что он читает её мысли по глазам и Винн выпрямилась.

— Как и любой другой, кто работал с переводами, — сказал он. — я читал некоторые из твоих журналов.

Винн испытала облегчение. Она не хотела, чтобы было больше тайн на этот момент...

— Теперь можешь отдыхать. — скомандовал иль'Шанк.

Молодая маджайхи присела.

— Я имел ввиду тебя. — сказал он, глядя на Винн.

Она присела на край кровати. Он подошёл к ней и положил свою руку её на лоб, после чего прикрыл глаза. В этот момент тишины, в голове Винн появилось множество вопросов.

Она была единственной кто нарушил комендантский час Сикойн. А что делал он на улице той ночью? И если на то пошло, как он сумел найти её. И видел ли он Чейна?

Домин иль'Шанк открыл глаза с глухим ворчанием:

— Всё достаточно хорошо. Оставшиеся симптомы должны исчезнуть через день или два.

Винн изучала его тёмно-карие глаза. Достаточно хорошо для чего? Его правая бровь изогнулась, когда он посмотрел на неё.

— Да? — спросил он.

— Вы видели это. — сказала она, бросая вызов его отрицанию. — Фигуру в чёрных одеждах на улице, которая двигается совершенно бесшумно... Я не схожу с ума.

— Я никогда не говорил этого. — рот иль'Шанка сжался и он кивнул в ответ. — Я видел его лишь мгновение. Перед тем как вспыхнул кристалл.

— Знаете ли вы, что это такое? — выпалила она. — Родиан настаивает на том, что это некий злонамеренный маг, потому что видел как тот ходил сквозь стены скриптории. Может быть это так, но тут есть что-то более. Он же просто ищет рациональное объяснение для королевской семьи.

Домин отвернулся, глядя в пол и теребя рукава своей мантии.

— Я не уверен. Его способности серьёзно озадачили меня и возможно, капитан отчасти прав, но это не объясняет того, каким образом умерли наши молодые хранители.

Разум Винн пошатнулся. Он не только признавал, что убийца имеет сверхъестественную природу, но и знал нечто большее.

— Даже в сказках я никогда не слышала о магах, которые могут проходить сквозь стены. — бросила она. — Не говоря уж о том, что мечи проходят насквозь него, а он может сделать дыру в груди у человека.

— Да-да. — согласился иль'Шанк, поднимая руку, прежде чем она успела сказать что-то ещё. — Такой навык невероятно сложен и я даже не буду гадать, как он это делает.

Он сделал паузу и черты его лица затвердели.

— Никому не слова об этом, Винн. Больше никаких необоснованных слухов. Это может отдалить тебя от того, что ты так жаждала увидеть.

Винн напряглась, но в груди неё вспыхнула надежда.

— И я надеюсь, — продолжал иль'Шанк, направляясь к двери. — что ты будешь разумно использовать то, что найдёшь? Эти знания должны быть защищены. А теперь одевайся. Я буду ждать тебя снаружи.

Он схватился за ручку и открыл дверь, а Винн не могла двинуться с места.

— Ну? — сказал он. — Ты идёшь или нет? Твои драгоценные тексты и переводы не вырастят ноги и не придут к тебе сами.

— Но... — начала она.

Домин иль'Шанк повернулся на полпути, и в его хитрых глазах не было намёка на улыбку.

— Никто не знает, что нас не было дома ночью. Теперь одевайся!

Дверь со стуком закрылась. Винн было всё равно, как он сделал это. Она схватила одежду и поспешила следом. Когда она накинула плащ, она увидела маджайхи, стоящего рядом.

Самка склонила голову и смотрела на неё широкими немигающими глазами.

Самка-собака... маджайхи угольно-чёрного цвета... дочь Мальца. Ничто другое не доказывало как права Винн.

В Ан-Кроан, у эльфов Запределья было не принято давать имена другим живым существам. И даже их дети, в конечном итоге шли к духам предков, чтобы получить имя. Какими бы не были видения, они получают там имена, которые заменяют им данные при рождении. И всё же...

— Как я буду называть тебя? — спросила Винн, хотя сомневалась, что получит ответ.

Когда она собирала в сумку свои вещи — эльфийское перо, пузырёк с чернилами и журнал, она думала о других собаках, которых она знала помимо Мальца и Лили. Она перекинула ремешок сумки через плечо, но когда потянулась к двери, в её голове закружились образы.

Малец и Лили, а затем туманное воспоминание о волкодаве.

— Я знаю, кто твои родители. — сказала она. — Это не поможет.

Она не была уверенна, что она правильно поняла эти воспоминания. Когда она открыла дверь, маджайхи побежала вперёд и Винн не могла остановить её.

— Винн... что ты делаешь? — спросил иль'Шанк предупреждающим тоном, посмотрев на дочь Мальца.

— Она останется со мной. — ответила Винн.

— А как ты объяснишь компанию волка при условиях комендантского часа? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы о твоих похождениях узнали?

Да, это было совершенно другим делом...

Но она пошла вниз, не давая ему возможности спорить. Малец и Лили послали свою дочь. Поэтому Винн решила держать её так близко, как когда-то она держала при себе Мальца.

Иль'Шанк молчаливо следовал за ней.

Винн знала, что должна была поблагодарить его за спасение, но дело было не только в ней. Она опустила руки, не зная сколько должно пройти времени, чтобы маджайхи привыкла к ней.

Тут Винн почувствовала как её руку толкнул мягкий собачий лоб.

Там был Чейн. Винн хотелось спросить иль'Шанка о нём, но она держала язык за зубами. Выйдя во двор она оглянулась через плечо.

— Как ты провёл нас? — спросила она и её взгляд упал на маджайхи, когда они подошли к двойной двери главной крепости. — Как ты провёл её?

— Она была с нами постоянно. — ответил он. — Я был слишком увлечён тем, чтобы войти и мне некогда было отгонять её. Моей первой мыслью было, отнести тебя в лазарет, но, оказалось, ты не находишься в серьёзной опасности. Поэтому я провёл вас обоих в твою комнату, пока никто не увидел.

Да, но всё-таки как он прошёл мимо двоих охранников? Он не говорил о том, что она подозревала.

Винн открыла главные двери и вошла в прихожую главного замка. Пройдя мимо других хранителей, она оказалась в общем зале. Как и ожидалось, её появление с высоким волком было встречено с удивлением и шёпотом.

— Это твой спектакль! — тихо проворчал иль'Шанк.

Винн была вынуждена сохранять спокойствие и не обращать внимание на то, что происходит вокруг. Она была рада и тому, что здесь нет Домина Хайтауэра. Тогда бы ей точно пришлось многое объяснить. Она постаралась не думать об этом и погладила голову дочери Мальца.

— Может быть тебя познакомить с Региной Меллини и её компанией сплетников. — прошептала она.

Самка зарычала и сорвалась из под руки Винн.

Винн оглянулась, чтобы разглядеть собаку и занервничала.

Маленькая комната Винн была достаточно тяжёлым местом для собаки прибывшей из эльфийских лесов. И этот огромный наполненный людьми зал должно быть оказывал на неё гнетущее впечатление. Винн быстрым шагом направилась к ближайшему столу.

— Винн? — окликнул её иль'Шанк, предупреждающим тоном.

Она наклонилась между парой посвящённых и схватила две миски овощного рагу с рыхлым гарниром из пшеницы.

— И как ты считаешь, что ты делаешь? — прошептал кто-то.

— Ты сумасшедшая! — прорычал другой. — Убери эту штуковину и иди вон отсюда!

Молодой посвящённый справа от неё вдруг вскрикнул.

Мальчишка в голубом балахоне свалился со скамейки и смотрел за спину Винн, переводя взгляд на неё.

— Разве тебе недостаточно проблем? — потребовал ответа ученик.

Частое дыхание мальчишки перешло в хныканье, а другие, что сидели за столом бросились врассыпную. За спиной Винн нарастало рычание.

— Винн уходи отсюда сейчас же! — рявкнул на неё иль'Шанк.

Она оглянулась.

Маджайхи рычала, но собаку почти также трясло как и мальчика. Кто кого боялся больше?

Она потянулась к нему и мальчик ударил её руку.

Дочь Мальца зарычала и Винн быстро преградила ей путь. И тогда она поняла, что совершила ещё одну ужасную ошибку.

Её собратья увидели рядом со зловещим тёмным волком, а не маджайхи.

Сам термин "собака-элементаль" или "собака духов", она впервые узнала от Домина Тилсвита. В то время ей показалось это причудливой басней. Даже те, кто слышал об этих существах живущих глубоко в лесах Лоин'на, как правило, никогда их не видел, также как и Винн. Но она узнала его, или во всяком случае догадалась, когда увидела его впервые около двух лет назад.

Но дочь Мальца не была такой как он. Она родилась дикой в далекой стране, где человек враг, которого нужно остерегаться. Сколькими ещё способами Винн будет отчуждать внутри своей гильдии?

— Уходи! — прорычал иль'Шанк за её спиной.

Винн толкнула маджайхи и направилась к узкой арке. Проходя мимо учеников, которые смотрели на неё с широко раскрытыми глазами, она выскользнула в коридор. Всю дорогу до нижних катакомб она слышала ворчание Домина иль'Шанка позади неё. А потом они спустились по длинной винтовой лестнице.

Хотя Винн никогда бы не согласилась на это, ей показалось странным, что иль'Шанк не требовал избавиться от собаки. Её жизнь в гильдии становилась сложнее, чем была раньше. Когда они вошли в катакомбы и оказались в главном зале, мастер Терподиус сидел за письменным столом и что-то быстро строчил пером на бумаге. Он поднял голову.

— Ах, молодая Хигеорт. — проговорил старый архивист и от его тона Винн пробрал озноб.

Он нахмурился на чашки и хлеб, что Винн сжимала в руках. Еду не допускали в архивы. Затем его суровый с прищуром взгляд, переместился на собаку.

— Что... это... что? — вспылил он. — Меня попросили подготовить пространство для твоей работы с журналами и текстами. Но что этот зверь делает в моём архиве?

Под оказанием помощи очевидно принималась слежка за ней. Хайтауэр или Сикойн должно быть добрались до него и Винн потеряла ещё одного хорошего знакомого.

— Она должна остаться со мной. — ответила Винн без извенений и положила руку на спину самки. — Она не дотронется даже до полок, я обещаю и это моя обязанность, следить за ней.

— Не здесь! — прохрипел Терподиус и помог себе подняться со своего места, опираясь на стол морщинистыми руками.

Домин иль'Шанк скользнул мимо Винн прямо к старику и они начали шептаться. Старый архивариус усмехнулся и выглядел удивлённым.

— Это нонсенс! — прошипел он. — Я никогда не слышал даже о том, чтобы кто-нибудь видел их за пределах Лоин'на!

Глаза Винн сузились, когда она смотрела на иль'Шанка, который продолжал шептать что-то на ухо Терподиусу. Если суманец читал её журналы, то другие лица участвующие в переводе тоже делали это, не говоря уж о Сикойн и Хайтауэре. Тем не менее, они по-прежнему отказывались верить её записям...

— Хорошо, если она так далеко ушла. — ворчал Терподиус. — Но вы несёте ответственность, Гассан, если это животное нанесёт ущерб.

Винн также выразила надежду на то, что дочь Мальца будет вести себя хорошо, но ей не нравилось как иль'Шанк получил согласие старшего хранителя. Терподиус сгорбившись стоял опёршись об угол стола, и смотрел на Винн похожий на стервятника, который ждал, когда она умрёт.

— Но без еды внутри! — предупредил он. Вы можете съесть её здесь или оставить позади.

Домин иль'Шанк пригласил Винн к свободному столу, подальше от архивариуса.

— Что ты ему сказал? — потребовала она шёпотом.

— Полагают, что ты сумасшедшая или поступаешь как сумасшедшая... а это кажется, успокаивает твой запутанный разум.

Она посмотрела на дочь Мальца.

— Я не сумасшедшая! — зашипела Винн. — И все на самом деле это знают.

— Не после того, что было в общем зале. — фыркнул иль'Шанк. — Держи своего нового спутника подальше от людей. А теперь закончи с едой и Терподиус поможет тебе с местом.

С этими словами, он поднялся с места, а Винн уселась удобнее за столом и положила рядом сумку. Она поставила одну миску с рагу рядом с собакой. Самка неуверенно принюхалась, но в конце концов принялась лизать тушёные овощи, слизывая соус, но не касаясь самих овощей.

Винн вздохнула и пообещала:

— Мы найдём что-нибудь получше сегодня вечером.

Она быстро покончила со своей порцией и повесила сумку на плечо.

— Где я буду изучать переводы? — спросила она.

Терподиус хмыкнул и жестом мелькнул в сторону арки.

— Там.

Винн подошла ближе и заглянула внутрь.

В маленькой прихожей стояли несколько шкафов. Вероятно, это была старая камера хранения для текстов, которые ожидали перевода. На полу в пыли остались дорожки от шкафов, которые когда-то перенесли. В настоящее время в комнату был поставлен стол, специально для её работы. Стол был помещён прямо напротив открытой двери и прохода.

Терподиусу было сказано следить за ней.

Почему Премин Сикойн и Хайтауэр всегда относились к ней как к ненадёжной? Но даже такая договорённость была лучше, чем ничего, и всё что она планировала делать, это читать и переводить тексты здесь.

— Спасибо. — вежливо проговорила она и шагнула к своему рабочему месту.

На столе лежали четыре штабеля листов, рядом были книги и тексты с восковыми печатями. Забыв про уязвлённое самолюбие, Винн скомандовала собаке.

— Проходи.

Независимо от того, поняла дочь Мальца или нет, она побежала обнюхивать новое место.

— Оставайся со мной. — мягко попросила Винн. — И не шуми здесь.

Самка подняла голову, заскулила и снова принялась принюхиваться.

— Иди сюда. — позвала Винн устраиваясь на своём стуле.

Маджайхи не смотрела на неё.

Мастер Терподиус посмотрел на них неодобрительно, а Винн сделала вид, что не заметила его.

Вероятно, дочь Мальца не понимала человеческих слов, не говоря уж о разных языках. Но возможно, она слышала некоторые диалекты Ан-Кроан и могла понимать достаточно основных слов.

Винн указала на пол рядом со своим стулом.

— А Шиавел, со-Аше! Прогулка... пришёл, сдесь!

Самка вытянула голову, а затем чихнула. Фыркая, чтобы очистить нос от пыли, она походила по комнате, а затем села рядом с её стулом.

Со вздохом Винн осознала, что её смущает количество материалов лежащих здесь. Она так долго ждала, но с чего теперь начать?

Некоторые листы были связанны и сложены в отдельные папки. В этом было легко разобраться. Возможно здесь хранились целые главы, связанные вместе, потому что были связанны с определёнными текстами. Другие просто были аккуратно сложены, ожидая дальнейшего перевода. Винн прикрыла глаза, собираясь с мыслями.

Перевод осуществлялся уже в течении полугода. Глядя на эти тексты, Винн понимала, что была проведена большая работа. Она взяла пару папок с листами. Они были подписаны компактным стилем Бигайн и в содержании говорилась, что эти тексты подлежат дальнейшему исправлению и работе. Менее пятой части из того, что она принесла было украдено. Но так как убийства и кражи начались недавно, она понимала, что не должна тратить время на изучение того, что переводилось ранее.

Но какие были именно теми?

И что более важно, она должна была понять какие именно страницы взял убийца.

Она открыла журнал и перевернув его задние страницы, вздохнула с облегчением. Тут были сохранены записи вплоть от начала работы. Она потратила минуту другую, чтобы изучить имена тех, кто принимал участие.

По сравнению с метаологерами, катологеры были вторыми по числу из тех кто принимал участие. Чаще других фигурировала имя Хайтауэра. И хотя тут были имена и других Доминов, имя иль'Шанка появлялось нечасто. Казалось, что он словно посторонний человек, видел минимум работ.

Винн взяла тонкий переплёт и посмотрела на первую страницу. Там было отмечено, какие тексты переводились, но без каких-либо имён и привязок.

Она не знала какие именно работы выбирало её начальство и хотела посмотреть ссылки на график работы. Последний имел тонкий объём и был заполнен только на четверть. Там было сказано, что последняя работа выполняла в периоде минувшей луны.

Винн приготовилась читать, но остановилась, увидев две колонки текста на каждой странице.

Оба были написаны на послоговом Бегайн и слева был представлен оригинал, а справа перевод на нуманском. Её оценка того, сколько могло быть переведено, снова подверглась сомнению.

Многие места не имели смысла, так как закончены были только маленькие кусочки. В некоторых она нашла строки послогового письма между строчек, где указывалось о количестве нечитаемых слов или о непереводимом оригинале. Существовали также заметки по всему тексту и отмечались непонятные фразы или слова с двояким смыслом.

Однако беглый осмотр, говорил ей, что текст описывал войну, которая проходила в таких местах, о которых она никогда раньше не слышала. Она боролась с разбитыми фразами, чтобы получить общий смысл, сверяясь с заметками, которые были написаны с точки зрения различных авторов. Но одно оставалось постоянным.

В тексте указывались подробности сколько воинов было потеряно и на какой территории, а так же потери со стороны врага. Но описывалось это так холодно, как буд-то смерть и страдания не имели ничего общего к тем, кто вёл эти записи. Бесчисленные мертвецы учитывались детализировано, буд-то какое-то имущество, которое не имело личного значения.

В целом, при быстрой оценке цифры были ошеломляющими... невероятно.

Винн догадывалась, что оригинальный текст этих отрывков, которые были привезены Винн, могли содержать ссылки на Забытую историю. В частности один из них содержал отчёт о кампании какого-то генерала.

Но как её начальство решало, какие страницы переводить в первую очередь? По пробе содержанию тем? По оценкам порядка в котором они были написаны?

Она взяла другой набор страниц, глядя на имена переводчиков на другой стороне. Но тут сроки времени были неопределёнными или приблизительными без корреляции. В большинстве случаях отсчёта времени не было вовсе и оставалось только догадываться о хронологии событий в тексте.

Домин Тилсвит, старый мастер Винн, считал, что войны были более тысячи лет назад. Но никто, даже в гильдии не был уверен в этом и не имел возможности проверить многие факты.

И Винн отчасти поняла, отчего гильдия в настоящем времени настолько скрытна.

Без доказательств и указания сроков большинство этих текстов могут быть расценены как спекуляция или простой набор учётных записей из разных периодов и мест. И не из той же войны, которая разорила целый мир.

Последователи разнообразных религий и идеологий, в том числе и на нуманских землях, считали, что войны не было. Или же она была, но не настолько катастрофической как предполагалось в гильдии. Винн знала, что королевская семья хотела, чтобы было меньше поводов для разногласий и споров на этой почве. Даже если будут существовать твёрдые доказательства, что может быть более угрожающим, чем признание своей ошибки?

Если кто-то узнает, что Винн считает, что Враг возвращается, они могут решить, что она хочет разогреть разногласия и конфликты. Будет распространяться страх и те, кто цеплялся за необоснованные выводы, будут смотреть на других как на неизлечимо больных.

Винн постаралась успокоить свои взбудораженные мысли. Было ли это доказательством того, что нежить искала подтверждение о возвращении врага? Но с какой целью? Она откладывала в сторону какие-либо преждевременные выводы. По крайней мере, она поняла чего так страшаться Сикойн и Хайтауэр и о чём предупреждал иль'Шанк.

Она начала пытаться определить какие из листов были украдены чёрной фигурой. Девушка изучила содержание журнала, делая свои заметки. Затем она вернулась к организации и проверки страниц выполненной работы, ища то, что пропало.

В катакомбах не было слышно звуков колокола и куда не попадал дневной свет и Винн понятия не имела сколько времени потратила на эту задачу, но когда колонки текста начали двоиться перед глазами, она взяла перерыв.

Конечно, она не могла догадаться о том, что было в пропавших разделах, но она могла смотреть на соседние страницы и разделы. Возможно в этом она надёт ключ к украденному. Вернувшись к проверке страниц, она кое-что нашла.

На некоторых страницах она нашла то, что заставило её похолодеть внутри.

Страница была покрыта точками, но большая часть оригинального текста была читаемой. И из того, что Винн могла прочитать она могла сказать, что написано это на древнем диалекте суманского. Но один термин появлялся там несколько раз.

"Дети-ин'Азебен".

Что за дети? Чьи дети? И почему такой упор делается на это название? Расстроенная она изучила три страницы, а затем её глаза остановились на другой странной фразе.

... Ночь... Голос... Возлюбленный... от детей.

Винн переместилась к левой колонке оригинального текста, переведённого в Бегайн.

... Ин'Са'умар Хкабев... Муи ин'Азебен...

Сначала она не поняла фразу, но потом вспомнила, что читала на древне-суманском. Она слышала одно из имён Древнего Врага в более современном произношении, воспроизведённые Магьер и Мальцом, и её перевод был тот же: иль'Самар — Ночь... Голос в ночи... ин'Азебен означало детей, а Хкабев — Возлюбленный.

Винн не читала о самих детях, но было несколько групп нежити, которые служили Врагу с множеством имён. Она начала искать другие имена, чтобы понять, кем эти дети могут быть. На той же странице были символы, которые она не забудет никогда.

Ликэн.

Это имя той самой белой нежити, которая выбрала свиток, привезённый ей Чейном. И Винн нашла ещё два имени рядом.

Волино и Хассаун.

Она не знала от чего, но её руки тряслись и углы листов начали дрожать. Она видела эти имена, написанные на стенах замка, выцветшей чёрной крови Ликэн. Когда-то в этом месте обитали три хранителя-нежити, но когда Винн и её спутники достигли замка, Ликэн была одна.

Винн читала дальше и снова наткнулась на одно из имён. Этот отрывок написал Волино.

Она остановилась и быстро проверила записи, а затем изучила журнал. Найдя, она нашла страницы, которые отсутствовали и погрузилась в депрессию.

Дата стоявшая на пропавших листах была ночью, когда умерли Джереми и Элиас.

Что бы не было в этом отрывке, чёрная фигура охотно убила за это. Винн вернулась к дальнейшему прочтению и наткнулась на ещё два странных названия.

"Преподобный" и "пожиратель молчания".

Не в силах сдержаться, она читала дальше и нашла больше имён, разбросанные по страницам.

Джеретан, Фазабид, Меманех, Крейф, Ахмгада, Сауиланк, и много других...

Рядом с упоминанием Ликэн, она нашла два других.

Веспана и Гахетман.

Ей не нравился текст.

Уже в следующем предложении или некоторых фрагментах белые мертвецы упоминались как "дети Возлюбленного".

Винн замерла.

Ликэн была одной из таких детей. Веспана и Гахетман были упомянуты рядом с ней. И Волино и Хассаун когда-то были с ней в ледяном замке.

Дети как Ликэн были древними Благородными Мертвецами.

— Валхачкасейя! — поклялась Винн шёпотом, больше от испуга, чем от гнева.

Вампиры тысячи и более лет назад потеряли "возлюбленных" в своей войне, и это было стёрто из мировой истории. Таких как Ликэн существовало не трое и не пятеро, и что она продержалась так долго...

Винн не хотела заканчивать эту мысль.

Сколькие из них могли выжить в этом мире?

Вампиры разбирались в магии и могли совершенствовать её годами становлясь лучше любого мага. И может быть они могли обрести власть ходить через стены, становясь бестелесными по желанию, и тем не менее, быть в состоянии проделать дыру в груди стражника.

Были ли Родиан частично прав по отношению к чёрной фигуре? И был ли это маг-вампир подобный Чейну?

Был ли он одним из трёх детей?

Винн перевернула страницу своего дневника и стала записывать найденные имена.

Она отметила имена пятерых детей. Остальные остались неопределёнными как "преподобный" или "пожиратель молчания". Она изучила места с оригинальным текстом, где были фрагметы связанные с Волиной.

... через сладкую победу (неизвестные символы и буквы)... мир разорванный в клочья... большое количество послушных живых... западные силы были уничтожены. Возлюбленные укрылись... дети разделились.

Винн остановилась с занесённым над журналом пером.

Что значило разделились? Разве они противоречили друг другу? И от чего укрылись Возлюбленные?

Волино и Хассаун ушли с Ликэн в Пока Пикс, взяв с собой шар. Винн хорошо знала, что стало с теми "послушными живыми". Магьер видела сотни древних скелетов в пещере под замком. Они стоили святилище, где хранился шар, который забрали Магьер, Лисил и Малец, чтобы перепрятать в укромное место.

Но что случилось с Волино и Хассауном?

Трудно было представить, что они просто ушли, оставив Ликэн. Белую нежить что-то удерживало в этом месте, и она не могла его покинуть. Так долго погружаясь в безумие, Ликэн забыла даже звуки произносимых слов. Казалось вероятным, что по какой-то причине Волино и Хассауна просо не стало.

А самое главное, где укрылись Возлюбленные?

Возможно ответы на эти вопросы и искал убийца. Винн достигла фразы, которая затмила все остальные вопросы.

... Якоря создания.

Она проверила левую колонку. Перевод этой части был похож на диалект суманского, но чего-то не хватало. Домин иль'Шанк перевёл бы, если бы она попросила. Но, когда она пробежала глазами по остальным колонкам, то больше ничего не нашла. Конечно, если бы иль'Шанк имел понятие о возможных значениях, он бы отметил это для тех, кто работал с переводами.

Письмо Волино было больше схематичным и содержало непереводимые или нечитаемые кусочки. Вскоре Винн стало трудно отличать возможное название и просто неопределённые имена собственные. Она встретила слово переведённое как "священник", рядом с ссылкой на "тех возлюбленных".

Она вспомнила слова Магьер о пещерах. Ликэн ходила между теми прихожанами, кто давно умер, в пренебрежении. Снова Винн поняла, чего опасалась Сикойн и Хайтауэр и для чего им должны были эти уловки.

Если существовала тёмная религия, то какая сила стремилась положить конец всей разумной жизни?

Винн не хотелось думать о людях подобных Родиану, которые отрицали часть этой древней истории. Что если дети тоже являлись частью религиозного ордена?

Нет, не с другими группами упомянутыми в тексте. Этих древних Благородных Мертвецов можно было рассматривать как "святых", но были ещё "священники", а следовательно и "преподобные". Но к какой группе принадлежали "пожиратели молчания"? И кто или что они были?

Винн прикусила нижнюю губу в отчаянии и перевернула страницу. Это было в последней колонке.

Но тут её ждало разочарование. Она стала изучать текст, проверяя номера томов, но так и не нашла ничего. Эта работа не была завершена.

Но в конце концов у неё оставался список из семнадцати имён и было девять заготовок с названиями, которые могли использоваться в качестве имён. Из детей Возлюбленных были отмечены пока только пять — Ликэн, Волино, Хассаун, Веспана и Гахетман.

Винн сглотнула, а потом начала ворчать и стонать.

— Молодая Хигеорт! — прохрипел Терподиус из внешней комнаты. — Если это животное устроит аварию в моём архиве, вы будете за это отвечать! И снова вы опоздали на ужин.

Она весь день просидела здесь? Винн взглянула вниз.

Самка подняла глаза, даже не поднимая головы. Её новая компаньонка просидела на одном месте весь день.

Винн сложила все страницы и собрала вещи. Прежде чем закрыть журнал, она снова взглянула на имена. Маджайхи, наконец, подняла голову и села, глядя через стол.

— Имена и всё больше имён. — вздохнула Винн поглаживая голову самки и вспоминая тот день, когда случайно назвала Лили. — И я до сих пор не знаю, как называть тебя.

В её голове тут же возникла быстрая цепь образов, в котором были один Малец, а потом он с Лили, и, наконец, старый волкодав.

Винн застонала.

— Перестань. Это ничего не значит для меня.

Но это не остановило её. Изображения замедлились, но повторились.

На этот раз когда возникло изображение волкодава, он мерцающей фигурой возник рядом с угольно-чёрным щенком.

Это появлялось снова и снова, пока не возникла картинка с изображением уже взрослой угольно-чёрной самки у ног Винн.

Девушка скользнула со стула и опустилась на колени, перед дочерью Мальца. У неё не было опыта в общении через память с другими маджайхи и она путалась в смысле. И тут, смотря в её глаза, она поняла, что ей не нужно больше искать имя.

Имя в честь старого волкодава, обычного животного, которое когда-то спасло её.

Винн осторожно положила руки на морду самки.

— Тень. — прошептала она.

Собака не ответила. Винн расслабила своё мышление, чтобы позволить свободно всплыть памяти о волкодаве. В ответ она получила тёплое влажное касание по своему лицу.

Она собиралась потратить много времени и усилий, чтобы они начали понимать друг другу лучше.

Затем она собрала свои вещи и направилась к внешней комнате.

— Мастер Терподиус, вы сохраните всё так как есть?

На мгновение его суровое морщинистое лицо смягчилось, возможно, озабоченное её стремлением к исследованиям. Он был архивистом, который посвятил свою жизнь этим архивам. Но затем, он хмуро взглянул на присутствующего здесь "волка".

— Я положу это... в безопасное место. — сказал он. — Но я постараюсь положить всё также, когда ты вернёшься.

— Спасибо. — ответила Винн.

— Пойдём, Тень. — сказала она. — Мы должны торопиться, если ты хочешь на ночь сбегать за решётку. Я не думаю, что кто-то будет нам признателен, если ты сделаешь свои дела прямо во дворе.

Она поспешила к лестнице и Тень бежала рядом с ней. Когда они вернулись и приблизились к арке общего зала, Винн засомневалась. Лучше обойти это место, чем войти туда снова. Прежде чем она успела сделать ещё шаг, она услышала тяжёлую поступь Хайтауэра.

— О, нет. — проворчала Винн, быстро схватив Тень за загривок.

Без сомнения, Домин слушал о её новой спутнице и возможно, пришёл, чтобы положить конец этому. Но Хайтауэр едва взглянул на Тень. Его лоб морщился и он казался взволнованным.

— Что такое? — спросила она.

— Николас очнулся... — сказал Хайтауэр и его хмурый взгляд стал ещё более разочарованным. — Капитан Родиан приехал... но Николас зовёт тебя.

Глава 15

Родиан следовал за учеником в коричневых одеждах. Когда они достигли палаты лазарета, он увидел Хайтауэра и Винн спешащих по коридору. Хайтауэр кивнул в знак приветствия, но Родиан этого не заметил. Он смотрел на высокого длинноного волка рядом с Винн.

Этот волк выглядел также как и в ночь фиаско у "Прямого пера".

— Возвращайтесь к учёбе. — сказал Хайтауэр экскорту Родиана и ученики убежали прочь.

Родиан обратил своё внимание на Винн.

— Вы бесконечный источник осложнений.

— Я объясню позже. — быстро сказала она. — Я здесь, чтобы прежде всего увидеть Николаса.

Винн толкнула дверь, прежде чем кто-то мог возразить и волк бежал в ногу с ней.

Родиан последовал за ней. В самом деле, он потребует от Винн объяснений сразу же, как только представится такая возможность.

Хайтауэр был последний кто вошёл в длинную комнату с четырьмя узкими кроватями. На маленьком столике у задней стены комнаты стояли стеклянные сосуды с травами, порошками и другими смесями. Николас лежал на ближайшей к двери кровати, а над ним склонился костлявый старец в коричневом балахоне. Но он выпрямился, когда увидел вошедших.

Его удивлённый взгляд фиксировался на волке, но увидев покачавшего головой Хайтауэра, ничего не сказал.

— Капитан. — вежливо сказала Винн. — Это Домин Битворт. Он ухаживал за Николасом.

Родиан просто кивнул и посмотрел на молодого человека лежавшего на кровати, который наконец, решил придти в себя.

Волосы Николаса всё ещё были сдобрены серыми прядями, но цвет лица всё-таки вернулся к нему. Он выглядел худым и измождённым. Винн остановилась у края кровати.

— Я рада видеть, что ты в сознании.

Волк ходил рядом с ней и принюхивался к одеялу. К удивлению Родиана, никто его не останавливал. Но глаза Николаса расширились от страха. Он слабо подтянул ноги под одеялом, спиной прижимаясь к спинке кровати.

— Всё в порядке. — заверила его Винн, положив свою руку на его плечо. — Это Тень. Она маджайхи, а не волк.

Родиан не знал о чём она говорит, но заметил ошеломлённый взгляд Домина Битворта, который он обратил в сторону Хайтауэра. Как обычно, карлик только нахмурился и вздохнул.

Николас пришёл в себя, но выражение паники не исчезало с его лица.

Винн положила ладони на морду собаки и стала смотреть в её глаза. Животное замерло, а затем повернуло голову в сторону Николаса.

В выражении лица Николаса вернулся ужас, когда он заметил, что в комнате присутствует Родиан.

— Они не говорят мне ничего. — сказал он Винн. — Где Мириам и Дэгмонт?

Клицу Винн прилила бледность и она переглянулась с Доминами. Хайтауэр тяжело сглотнул и, наконец, посмотрел на Родиана

— Я сожалею. — сказал Родиан Николасу. — Я не смог добраться до них вовремя.

Николас смотрел без какого-либо выражения. Он согнулся пополам и застонал, как буд-то неведомые силы одолели его снова.

Родиан чувствовал себя ответственным за это.

Неважно что делали Домины и Премины, но он был капитаном Шилдфёлчес и был обязан охранять граждан города от опасностей. И он мог бы, если бы хранители сообщили ему, что они послали ещё один фрагмент.

— Капиан доставил тебя к нам так быстро как мог. — добавила Винн.

— Достаточно. — предупредил Битворт, подходя ближе.

Волк переместился к изголовию его крвати с глухим рычанием.

— Он только что пришёл в себя и не нужно беспокоить его. — сказал Битворт.

— Да-да. — вмешался Хайтауэр и посмотрел на Николаса. — Готовы ли ты к разговору? Капитан должен знать, что ты видел тем вечером.

Николас был всё ещё потрясён гибелью своих товарищей. Его карие глаза беспорядочно метались по комнате и Родиан не мог с уверенностью сказать, на что он смотрит. Домин Битврт помахал рукой Хайтауэру и обошёл кровать. Он подал Николасу кружку с водой.

— Всё, что могло бы нам помочь. — проговорил Родиан, чувтвуя, что сейчас не время говорить об этом, но чем раньше, тем лучше.

— Высокий... большой... такой чёрный. — проговорил Николас шёпотом, а его нервный взгляд остановился на Винн. — Он был в балахоне... и плаще с капюшоном... он развевался... ползал по стенам. Он преследовал нас в переулке... тогда Мириам начала кричать... как Шерри.

— Как Шерри? — шёпотом переспросила Винн.

Николас, казалось, даже не слышал её. Он дрожал и безучастно смотрел перед собой. Когда Родиан посмотрел на Хайтауэра, Домин покачал головой. Вдруг хрупкая фигурка парня съёжилась и он прижал руки к ушам, буд-то слышал звук, который больше никто кроме него не слышал.

— Кто такая Шерри? — тихо спросил Родиан.

Винн медленно покачала головой, продолжая в недоумении и с опаской наблюдать за Николасом. Битворт опустился на колени рядом с кроватью и прошептал:

— Николас... Нужно попытаться сосредоточиться на том переулке и больше ни на чём.

Глаза молодого человека бегали.

— Я старался держаться подальше, когда мы бежали, но он... он... был всюду... впереди... за нами... среди деревьев.

Битворт вздохнул.

— Его память снова ускользает. Некоторые кусочки памяти смешались в его голове.

Родиан понял только половину.

Игнорировав упоминание деревьев, он сдержанным спокойным голосом проговорил:

— Николас, ты был недалеко от магазина писца, когда я нашёл вас. Когда вы впервые заметили, что вас преследует человек в чёрных одеждах? Сказал ли он что-нибудь?

Николас моргнул.

— Мы шли и это было как раз перед нами, на улице... не двигалось, и не издавало звуков. Мы повернули назад, но оно уже было там, но только ближе. Он потянулся к Мириам. Дэгмонт толкнул меня в переулок... Я побежал... и услышал крик Шерри.

Опять он произнёс другое имя вместо Мириам.

— Там между деревьев было так холодно. — прошептал Николас. — А чёрный... он схватил Шерри и она перестала кричать. Карл пытался позвать её... но отец схватил фолиант... Эта рука завёрнутая в чёрную ткань... он пошёл прямо через неё и забрал фолиант.

Родиан тяжело выдохнул. В голове Николаса крутились какие-то неизвестные и не имеющие отношения к делу имена.

Битворт подошёл к изножию кровати.

— Я слышал куски этого раньше. — прошептал он. — Николас, когда бродил во сне, разговоривал. Иногда это случается, когда разум страдает от тяжёлой травмы. Некоторые старые события могут смешаться с новыми. И новая травма может быть причиной того, что всплыла старая.

Родиан потёр лоб, чувствуя как буд-то его лоб раскалывает надвое острая головная боль. Винн смотрела на Николаса с симпатией, положив руку на голову волка и Родиан отступил.

Ему нужна была информация, чтобы поймать убийцу или убийц, но всё, что он получил, было не более чем бессмысленной путаницей. Сикойн и Хайтауэру не было дела до того, что происходит или они просто пытаются обойти его в своих интригах. Оценка Николаса Битвортом ничего не говорила.

А теперь Винн привела в гильдию дикое животное и казалось, никто не возражал.

Родиан провёл рукой по своему лицу. Святая Троица сохрани и благослови его, ибо он попал в сумасшедший дом.

Он не мог отчитываться перед королевской семьёй с этим, но когда он опустил глаза, то столкнулся с гневным взглядом Винн.

Она не могла ожидать от него, что он поверит бессвязным речам Николаса. Хайтауэр тоже видимо появился здесь неслучайно.

— Домин иль'Шанк оставлял гильдию на ночь? — спросил Родиан.

Хайтауэр поднял голову с недоумённым взглядом, а Винн сжалась.

— Почему вы всё время спрашиваете об этом?

— Он находился здесь всё время? — потребовал Родиан. Игнорируя вопрос Домина.

— Домин иль'Шанк выполнял для меня работу в ту ночь. И я могу засвидетельствовать то, что он выполняет важную для гильдии работу и не имеет ничего общего с тем, что произошло.

Родиан сжал челюсти. Он не получил никакой рациональной помощи от этих хранителей, даже ради того, чтобы помочь им спасти самих себя. Он направился к двери, но остановился от резкого рычания волка.

В дверях лазарета стоял Пауль а'Сит. Юная Имарет выглядывала из-за него и у него на щеке виднелось свежее чернильное пятно. Выражение лица а'Сита, было равнодушным и прохладным, но тем не менее, он смотрел на Винн и Николаса.

— Извините нас. — сказал книжник тихо. — Имарет хотела посмотреть на Николаса.

Ворчание волка переросло в открытое рычание и Родиан обернулся.

Винн потянулась к животному.

— Перестань. — сказала она ему. — Это друзья.

Но волк продолжал напряжённо смотреть в сторону дверей.

Родиан проследил за его взглядом на а'Сита, который в свою очередь пристально смотрел на волка.

Хайтауэр склонил большую голову, а Битворт выглядел встревоженным. Даже в глазах Винн возрасла заинтересованность. Она подняла руку и коснулась морды животного, после чего рычание стихло превратившись в гул.

Лоб Пауля а'Сита нахмурился.

— Что вы здесь делаете? — спросил Родиан прямо. Книжники в магазине трудились на протяжении всего дня, но хозяева магазинов обычно в работе не участвовали.

— Я пришёл, чтобы проверить своих сотрудников. — спокойно сказал он. — И проследить за их благополучным возвращением домой.

— Я уже назначил для этого людей. — ответил Родиан.

— Простите меня, но ваша охрана не всегда была эффективной.

У Родиана перехватило горло. Он не мог спорить с этим, хотя и не знал, как мастер-книжник мог сделать лучше. Что-то было не так. Если а'Сит слышал какие-либо воспоминания Николаса, то почему тихо стоял у дверей не выдавая своего появления?

— Ну, Имарет. — сказал Пауль а'Сит. — Мы должны собрать других. Возможно, твой друг будет чувствовать себя лучше завтра.

Родиан стал с подозрением относится к мастеру писцу, но не мог придумать, что спросить. Да и получит ли он честный ответ? Вряд ли. Истина была нематериально и ускользающей как фигура убийцы в чёрном, что похищала фолианты.

— Ну всё, на сегодня хватит. — сказал Битворт. — Николас нуждается в отдыхе.

Хайтауэр согласно кивнул и махнул в сторону двери. Родиан в отчаянии покачал головой и вышел. Но был ещё другой вопрос, которые он должен был решить.

Винн должно быть получила в своё распоряжение желанные тексты.

— Проводите меня. — поросил он и его тон предполагал, что это была не просто просьба.

— Она не ужинала. — прорычал Хайтауэр.

Родиан не был обманут этой ложной озабоченностью. Домин восе не заботился о Винн, а хотел держать от её от него подальше.

— Я сразу вернусь. — сказала Винн, а потом обернулась к Битворту. — Спасибо вам, за заботу о Николасе.

Волк последовал за ней и когда проходил мимо Хайтауэра быстро фыркал. Карлик закатил глаза, что-то проворчал себе под нос и потопал прочь. Родиан жестом позвал девушку с собой.

— Как вы нашли это животное?

Винн ступала в ногу рядом с ним.

— Это она нашла меня. — быстро сказала она, буд-то объяснила этим всё, что ему было необходимо.

Должно было быть что-то ещё, но на данный момент у него были другие неотложные проблемы, которые нужно было решить. Девушка выглядела немного усталой а на большом пальце её правой руки были заметны чернила. Неужели эти хранители не умели ничего, кроме того, чтобы читать и писать? Неудивительно, что их мнения были такими ошибочными.

Нет, это несправедливо, потому что она знал, что она делала в течении всего дня. Он приложил руку к тому, чтобы её допустили к переводам и ожидал компенсации.

Но внимание Родиана постоянно пересещалось к волку... или как она его называла?

Он был выше всех, кого ему приходилось видеть. Иногда ему приходилось ходить в зимние рейды на волков...

Голова зверя достигала руки Винн и он ходил рядом с ней как ручной, словно в насмешку своей истинной природе. Как и почему этот зверь теперь оказался с ней?

Когда они добрались до двора Снежная Птичка заржала. Волк остановился прижав уши и Родиан внимательно наблюдал за ним, готовый пречсечь любой его прыжок в сторону лошади. Но зверь стоял спокойно рядом с Винн.

— Что вы изучали сегодня? — спросил он. — Нашли ли вы что-то рациональное, чо могло бы помочь?

Винн некоторое время просто стояла, гладя через двор по тунеллю где стояла Снежная Птичка. Гнев Родиана взял вверх над ним.

— Кто-то считает что за это можно убить. — почти закричал он. — А вы видели чёрную фигуру у магазина а'Сита. Он обладал знаниями о передвижении ваших фолиантов... и может был в курсе ваших планов. Сколько людей могут попадать под подозрение? Не так уж много, как я считаю.

— Ты не охотишься на живого человека! — резко ответила она. — Его никогда не остановить обычными средствами. Если вы действительно хотите защитить свой народ и хранителей, то вам луше изменить свою стратегию и мышление... и как можно быстрее.

Её злость заставила его опешить. Винн тяжело дышала, но медленно успокаивалась.

— Поговорите с Николасом снова. — сказала она. — Когда он будет чувствовать себя лучше. Поговорите с иль'Шанком — у него есть знания, которые вы ищете. Поговорите со мной... когда вы на самом деле будете готовы слушать.

Он стоял ошарашенный её вспышкой. Теперь её слова звучали как слова одного из её начальников.

— Что находится в этих текстах? — потребовал он.

Винн на мгновение плотно прикрыла глаза, как если бы она не хотела думать об ответе.

— Есть много вещей в которые вы не поверите. — прошептала она. — Особенно мне.

Гнев Родиана стал сильнее. Он думал, что она была единственным возможным союзником гильдии, но похоже, до неё добрались Хайтауэр, Сикойн и возможно, иль'Шанк. Это то что они требовали от неё в обмен на доступ к тестами и она успокоилась? Или, возможно, они были правы и она слегка не в себе, а потому не видела, что ему нужна её помощь.

— Вера, которая отрицает факты, не настоящая вера. — неожиданно прошептала она. — Это только фанатизм. Даже если бы я могла бы рассказать вам всё, я бы не стала этого делать из-за этой стены в вашей голове. Снесите её сами, если у вас есть неподдельный интерес к истине.

И Винн направилась к двери с волком, оставив Родиана в одиночестве.

Гнев наполнял Винн и она чувствовала онемение, когда проходила через главные двери. Родиан не любил признавать правду.

Когда она дошла до основной арки в общем зале, она протянула ладонь к Тени, призывая её подождать.

— Я сейчас вернусь с ужином.

Она направилась в зал, а Тень осталась на месте. Винн поспешила наложить тарелку супа и взять жаренной баранины. В очаге пылал огонь, а в зале было немного народу и Винн вдруг не захотелось сидеть в своей комнате.

А потом, рядом появилась Тень.

Либо игнорируя или же не понимая её приказ, собака посмотрела на Винн, принюхиваясь к содержимому тарелок.

Стараясь не сталкиваться с любопытными взглядами, она зашагала прямо к очагу. Затем, она присела на правом конце выступа, подальше от столов где сидели другие люди.

Винн поставила тарелку с бараниной на полу и Тень принялась жевать мясо. Когда она отходила к кувшину с водой, который стоял на ближайшем столе, услышала безумный шёпот за своей спиной.

— Нет такого понятия! Это прото волк.

— Кин, это глупо.

— Отпусти!

— Эта штука может откусить тебе голову.

— Ах да, ну... ты просто трус... Отпусти меня!

Винн смотрела в миску перед собой и старалась не обращать внимание на это.

— Является ли он на самом деле... маджайхи?

Винн вздрогнула от этого удивлённого голоса и посмотрела в бледное лицо покрытое веснушками.

Девушка была одета в тёмный балахон посвящённой и на вид ей было не больше тринадцати лет. Её большие глаза наблюдали за Тенью, которая ела баранину.

Винн проглотила кусок пряника и спросила:

— Откуда ты знаешь это слово?

— Читала. — ответила девушка всё ещё глядя на Тень.

Винн слегка улыбнулась. Перед ней стояла каталогер в процессе своего становления.

— Я могу погладить? — спросила девушка.

Винн взглнула вниз. Тень перестала пережёвывать мясо и её немигающие глаза уставились на девушку. Винн не знала, позволит ли Тень дотронуться до неё, но она также не хотела задеть чувства девушки.

— Она ещё не обвыклась здесь. — ответила Винн. — Может быть позже.

Выражение лица девушки погрустнело и стало разочарованным. Она попятилась и пошла прочьь.

Глядя ей в спину, Винн поморщилась, иронизируя над собой из-за того, что она беспокоилась о чувствах молодой хранительницы. Хранители умирали из-за древних текстов, которые она принесла сюда, а она всё ещё думала об этой молодой девушке. Была ли она точно такой же наивной?

Наверное.

Тень снова принялась жевать баранину, обгладывая её до костей, после чего встала, чтобы полакать воду из миски.

Ужин для Винн казался таким же безвкусным как опилки. Она коснулась спины Тени, передавая память о своей комнате.

Тень подняла голову, навострила уши и заскулила.

Собрав чашки и тарелки, Винн оставила их на ближайшем столе. Тень скользнула мимо неё и направилась прямо к основной арке. Во дворе собака было направилась к южной башне, но затем, опомнилась и повернулась в сторону, где находились кельи. Только на пути к ним, на лестнице, от Тени дрогнули в сторону несколько учеников. Все они прижимались к стене, пока Тень шла мимо них. Винн прошла мимо даже не смотря на учеников.

Она облегчённо вздохнула, когда добралась до своей комнаты. Но когда оказалась внутри, она вдруг заметила, сложенный листок, лежавший на полу. На внешней стороне было написано её имя.

Кто-то толкнул его под дверь, пока её не было. Наклонившись вниз она подняла и развернула его У неё перехватило дыхание, когда она увидела почер и сообщение написанное на балашкианском.

Мне нужно знать, что с тобой всё в порядке. Я в гостинице под названием "Дом Натье" на углу улицы Старлинг, на окраине Грейлендса. Если ты можешь, принеси с собой плащ. Если не придёшь, пришли мне ответ.

Винн перечитывала записку, в то время как её беспокойство росло. О чём думал Чейн. Если бы кто-то прочитал эту записку...

Она не хотела даже думать о том, что могло произойти из-за этого. По крайней мере, он не был серьёзно ранен и был в состоянии писать. Но ведь он говорил, чтобы она лучше не знала где он находится.

Что сделал с ним солнечный кристалл?

— Тень. — позвала она. — Мы должны выйти.

Собака высунулась из-под края стола. На мгновение Винн решила показать ей память о Чейне, но затем передумала.

Что почувствует Тень, если увидит его в такой памяти? Каким-то образом маджайхи не почувствовала природу Чейна вчера вечером. Как ни странно, но Винн не хотела давать этому естественному охотнику на нежить больше знаний, чем нужно. Пока ещё нет.

Но она не могла оставить тень взаперти в этой комнате. Если маджайхи будет волноваться, то это может привлечь чьё-нибудь внимание, что создаст ещё большие проблемы. Она хотела выснить как оградить Чейна от Тени, когда придёт время.

Винн схватила плащ и вытащила свиток из внутреннего кармана. Она до сих пор не знала, пришла ли чёрная фигура именно за ним той ночью. Но оставить свиток здесь было лучшим решением. Она сунула его глубоуо под матрац, а затем взяла посох в углу за своим столом.

Он помолчала, глядя на кожаный чехол в котором находился кристалл.

Как выяснилось от Домина иль'Шанка, она до сих пор не знает как использовать его правильно. Но что она могла ещё сделать? Хотя она ещё не была уверенна в том, что чёрная фигура исчезла от сияния света кристалла, он всё ещё был действенен против вампиров.

Тут в её голову пришла ещё одны мысль.

Она бросилась к столу вытаскивая крошечный флакончик с мазью для исцеления. Будет ли это работать на Чейне? В любом случае не мешало бы попробовать. Затем она увидела старый кинжал Магьер подаренный ей.

Винн смотрела на него. Она использовала его несколько раз против нежити и часто с катастрофическими результатами. Тем не менее, она не могла игнорировать любое, что могло помочь сохранить её живой и она взяла его.

Тень скользнула под руку Винн и сжала зубами ножны кинжала, напротив руки Винн. Тут же в голове девушки вспыхнули изображения.

Она увидела чёрную фигуру.

Задрапированный в чёрную ткань, он выскользнул прямо сквозь стену здания.

Винн была дезориентирована от испуга и понятия не имела, где собака видела это. Она смотрела вниз в переулок, а затем присела и послышался треск дерева и звон стекла и дверь здания разлетелась.

Затем она увидела ярко-окрашенный знак "Перо и чернила", магазин мастера Шилвайса.

Разрушенная дверь осыпалась осколками стекла и дерева. Винн съёжилась, когда из магазина возникла чёрная фигура, державшая в руке кожаный фолиант.

Фигура выглядела так реально, как всё остальное на улице. Но потом она вдруг прошла сквозь уличный железный халат, как буд-то того не существовало.

Винн посмотрела на Тень и ножны кинжала в её пасти. Если Тень охотилась на чёрную фигуру, то как выслеживала её всё это время?

В ночь, когда Родиан устроил западню, тень разбила окно и вытащила через него фолиант. Какой бы магией это существо не владело, оно не смогло сделать таким же и фолиант

Но почему он уничтожил дверь "Пера и чернила"? Ведь можно было также вытащить его через легкоразбиваемое окно. Или ещё лучше сломать дверь и уйти тихо, чтобы никто не заметил.

Никто кроме Тени не знал, что было там. Винн была в недоумении, непонимая, что всё это значило и почему Тень показала это сейчас. Было чёткое изображение того, как нежить проходит разломав дверь, а затем уходит сквозь фонарь.

Эта попытка поговорить с помощью памяти, была непонятной, но это всё что было. Тень пыталась сказать ей что-то о чёрной фигуре. Сколько Благородных Мертвецов или другой нежити встретилось ей, прежде чем она повстречалась с Магьер, Лисилом и Мальцом? Она должна была понять во всяком случае само очевидное и расслабившись, положила руку на загривок Тени.

Винн позволяла воспоминаниям подниматься из глубины её разума, но тем не менее, она не давала чётко сформироваться образу Чейна. Существовал Вордана, Вельстил и память Магьер о её отце нежити по имени Браен Массинг. Первые двое были магами и в тоже время Благородными Мертвецами.

Тень зарычала и в гневе отвела глаза.

Винн резко выдохнула. Реакция Тени не была похоже на то, как ясно сообщал "нет" Малец. Так что же дальше? Единственной нежитью, с которой сталкивалась Винн, был Убад оживший мертвец порабощающий духов.

Тень отпустила лезвие и схватила челюстями запястье Винн. В голове Винн снова закрутились картинки, теперь уже смешанные с её собственными воспоминаниями...

Призрак убитой девушки, которая служила некроманту...

Потом чёрная фигура в ночи и Тень, пришедшая Винн на помощь...

Затем снова и снова чередовалась чёрная фигура и призрак ребёнка.

Винн не нравилось то, что это обозначало.

— Дух? — прошептала она, вспоминая призрак ребёнка, который говорил когда-то о подлости некроманта.

Тень мягко сжала запястье Винн.

Девушка посмотрела на собаку и вдруг пожалела, что она до сих пор находится в сомнении. Но это было уже гораздо менее тревожно, нежели её мысли о древнем маге, которые копил свою силу много сотен лет.

Если это дух, то почему он может проходить через стены и брать фолиант, а также вырывать сердца из груди стражников и выглядеть как нечто реальное? И почему Тень не показала ей призрака в первую очередь?

Последний ответ пришёл быстро. Потому что Тень никогда не видела призраков и пока Винн не показала ей свою память, она не знала такой формы нежити. Тень никогда не видела призраков, потому что они не могли появляться на территории эльфов.

Винн взглянула на бесполезный кинжал Магьер, который лежал на полу между ней и собакой. И снова она хотела, чтобы Тень была неправа.

Этот чёрный дух уносил жизни и питался ими. Только Благородный Мертвецы делали это, чтобы поддержать в себе жизнь и могли сохранять своих жертв живыми.

Винн стало ещё хуже.

Была ли эта вещь новой формой Благородных Мертвецов?..

Не имея больше времени, чтобы обдумывать остальное, что показала ей Тень, Винн спрятала кинжал Магьер в стол, а затем снова поколебалась. За пределами ходили люди Родиана. Могла ли она незаметно проскользнуть мимо них и на этот раз с большим волком? И она увидела свою старую одежду.

По крайней мере было лучше если она покинет гильдию в этой одежде. Переодевшись, Винн надела сверху свой плащ.

Девушка выглянула в коридор за пределами своей комнаты. Снаружи никого не было и она выскользнула с Тенью. Она проверила ещё раз, прежде чем вышла во двор, а затем поспешила пройти через дверь в северной стене.

Осторожно открыв дверь, она обнаружила склад с кристаллами холодных ламп. Потерев один, она прошла через склад и направилась за кухню.

Там тоже был склад, где висели запасные плащи, стояли коробки и пустые бутылки. Она схватила один большой плащ и накинула его на собственный. И хотя он был слишком болшим для неё, так его нести было легче. Дойдя до двора, она стала думать о том, как провести Тень через библиотеку и в голову к ней пришла другая мысль.

Пауль а'Сит приехал, чтобы забрать своих сотрудников. Но были ли они ещё внутри или же ушли? В любом случае, Винн вела опасную игру. Она надеялась, что ни один из стражников за стеной, раньше не видел её.

Винн сунула в карман кристалл и приселе перед Тенью.

Она не знала, как объяснить Тени, что нужно молчать. Она протянула руку в Тени, надеясь, что та не укусит и быстро и легонько сжала её пасть. При этом она зажала и собственный рот.

Тень коротко заворчала и замолкла. Винн надеялась, что собака поняла.

Она направилась к сторожке у туннеля и Тень шла сзади неё Прежде чем она открыла решётку, она заметила, что кто-то бродит за её пределами.

В свете фонаря бродил бородатый мужчина. Он держал красный плащ Шилдфёлчес и держал в руке копьё.

— Кто там? — потебовал мужчина ответа. — После наступления темноты... никто не должен выходить за заказами.

— Разве я похожа на хранителя? — спросила Винн, старясь казаться возмущённой. — Я с мастером а'Стом из "Прямого пера".

Человек поднял голову, глядя в сторону и Винн потеряла его лицо из виду.

— Он уже ушёл. — раздался ещё голос за пределами видимости.

Первый стражник снова посмотрел на неё.

— Где ты была?

— У Домина Хайтауэра случился припадок из-за каких-то потерявшихся бумажек. — вздохнула она так глубоко и устало, как только могла. — Я застряла ища их для него.

Бородатый охранник нахмурился, но он казался более раздражённым, чем подозрительным.

— Открыть проклятые ворота! — не выдержала Винн.

Его глаза расширились.

— Девушка, вы бы лучше...

— Давай! — перебила его Винн — Я устала и ещё не ужинала, занималась в душной комнате среди мелких хранителей целый день. Или вы хотите объяснять вашим работодателям и капитану Родиану, почему я застряла здесь на ночь?

Охранник испустил шипение, а затем исчез за решёткой.

Желудок Винн сжался. Она застряла, а они просто решили её игнорировать.

— Держи это! — крикнул кто-то.

Туннель заполнил звон цепей, а затем решётка поднялась. Винн шагнула вперёд только когда путь был полностью открыт.

— Что это? — рявкнул один охранник.

Её оставалось всего три шага к воротам, когда пришлось остановиться и оглянуться назад. Охранники опустили длинные алебарды и направили в сторонц Тени.

— Волк? — спросил один стражник.

Единственное, что могла придумать Винн, это огрызнуться в ответ.

— О, хорошие же у тебя глаза... очень полезные для стражника.

— Следи за языком! — предупредил второй охранник. Что делает волк внутри гильдии?

— Домин Парисин сказал, что он должен ходить со мной. — противопоставила Винн. — Потому что я пропустила свой экскорт.

— Волк? Чтобы проводить?

— Чего вы ждёте? — огрызнулась Винн снова. — Не несите вздор, вы всё равно не поверите... Я не! Вы что думаете я собираюсь спорить?

С этими словами Винн прошла мимо них и Тень побежала впереди. Но Винн не чувствовала себя уверенно.

Она дрожала, ожидая, что кто-то схватит её сзади. И она не успокоилась пока не вышла на Старую Дорогу Бейли.

И никто не последовал за ней.

Винн провела рукой по шелковистой шерсти Тени, а потом они направились в Грейлендс. Как они будут возвращаться обратно в гильдию, она не хотела даже думать.

Валяясь в постели, Чейн проклинал свою слабость и новая волна тревоги душила его.

Его мучила боль от которой он пока не мог избаиться. Но, наконец, он взял себя в руки и послал сообщение Винн.

Он успел просунуть послание под дверь хозяина трактира вместе с двумя серебряными монетами и проникнуть к себе в комнату, прежде чем его успел увидеть трактирщик. Но вскоре после этого, до него дошло, что он сделал. И страх стал дополнением к боли.

Как он мог послать Винн в одиночку? Но может она просто отправит ответ? Нет, она придёт.

— Ты трус! — прошипел он на самого себя.

Если бы он послал другое сообщение, о том, чтобы она не приходила, он бы пошёл на встречу сам. Ему нужно было знать оправилась ли она после той ночи. Были также вопросы о суманце, который появился из ниоткуда, чтобы унести её.

Чейн сел в кровати и застонал.

Он питался одним кузнецом, заработавшимся допоздна, но одной свежей жизни не хватало, чтобы исцелить его полностью. Ожоги на руках всё ещё были тяжёлыми, но тщательно очищенными от пятен обугленной кожи. Те, что на лице выглядели хуже. Если бы не капюшон его плаща, то он потерял бы и волосы.

Его рубашка и одна сторона плаща загорелась от собственной плоти. Отрывать обугленные ткани с предплечья было мучительно больно. У него была запасная рубашка, но он не хотел одевать её. Прикосновение ткани было бы слишком болезненно. А также он не имел запасного плаща. Без него он не смог бы охотиться, так как бы его жертв ещё в полёте шокировар бы его вид.

Чейн никогда не оказывался в таком состоянии, когда ему приходилось просить помощи, но сейчас он нуждался в ней и ему некому было доверять, кроме Винн.

Тут в дверь мягко постучали.

Чейн испытывал стыд, облегчение и страх.

— Винн? — прошептал он.

— Да. Трактирщик послал меня.

Стыд и страх стали сильнее из-за того, что он позвал сюда и потому что она увидит его таким. Но он уже не был одинок в своих страданиях.

Он бросился к двери и застонал, когда схватился за дверную ручку обожженной рукой. Когда же он открыл дверь, он увидел маджайхи угольно-чёрного цвета.

Винн толкнула его и пёс прошёл в комнату. Чейн быстро закрыл дверь и отступил к стене, опустив голову. Одна свеча еле освещала комнату с другого конца кровати. Но света было достаточно, чтобы он мог видеть.

Винн сняла один плащ и бросила на его кровать, а так же прислонила к кровати свой посох. Она взглянула на него развязывая второй плащ, но вдруг её пальцы замерли...

Его пробрала дрожь, когда она посмотрела на него.

— О... — прошептала она. — Я... ах, нет!

Как он понял, он выглядел очень скверно.

— Это пройдёт. — прохрипел он, а затем насторожился. Он привык к звуку своего увечного голоса, но когда он говорил с ней, то ненавидел его.

— Я не должен был просить тебя прийти. — прошептал он

Маджайхи начал принюхиваться, наблюдая за ним. Его щёки приподнялись обнажая зубы.

— Перестань. — сказала Винн, поднимая руку перед собакой.

Когда она оглянулась, чтобы что-то сказать Чейну, её брови нахмурились, а рот закрылся. Возможно, она решила не задавать ему какой-то вопрос.

Девушка указала ему на кровать и сказала:

— Садись.

Чейн подошёл ближе и собака зарычала. Винн вздрогнула и он чётко заметил её страх, когда взгляд девушки заметался между ним и собакой. Он сел на край кровати, чувствуя к себе отвращение и облегчение из-за того, что она была рядом.

Винн ахнула.

— Твоя спина! Это произошло той ночью?

Прошло мгновение, прежде чем он понял. Она никогда не видела его без рубашки и спину покрытую белыми шрамами.

— Нет, это старые. — сказал он. — От... до этого.

Это было не время и не место, чтобы рассказывать ей о своей жизни до смерти или об отце. Заметив посох, он спросил, указав на него:

— Это что?

Винн молчала слишком долго. Когда Чейн посмотрел ей в глаза, она отвела свой взгляд. Она начала копаться в кармане своей жёлтой туники.

— Без Магьер или Мальца... — сказала она. — Мне нужна была какая-то защита.

— Где ты его взяла?

— Наши алхимики из гильдии делают определённые вещи, такие как холодные кристаллы для ламп. — ответила она осторожно. Было очевидно, что она не хочет говорить об этом. — Я всё ещё учусь правильно его использовать.

Чейн считал себя умным, но разбирался в колдовстве на среднем уровне и даже представить себе не мог, как сделать кристалл, который бы горел как солнце...

Были моменты, когда Винн ещё удивляла его. Он не мог представить себе изготовление кристалла, как и некоторые из вещей Вельстила.

Девушка достала небольшой керамический сосуд из внутреннего кармана.

— Исцеляющая мазь. — пояснила она.

— Это не поможет... мне.

— Ты страдаешь. — сказала она прямо, опускаясь на колени перед ним. — Тебя всё ещё тревожит боль.

Чейн молчал, боясь, что она может исчезнуть. Трудно было поверить, что она была здесь и стремилась облегчить ему страдания. Только боль казалась по-настоящему реальной. Остальное казалось лишь одной из его фантазий которыми он тешил себя в течении последнего года.

Её светло-каштановые волосы висели свободно, но не падали на оливкового цвета лицо и лишь одна прядь касалась угла её маленьких губ. Когда она потянулась к его руке, которая покоилась на колене, в карих глазах отразилось пламя от свечи. Её глаза мерцали в темноте и он пожалел что не надел запасной рубашки. На мгновение пальцы Винн замерли над его рукой.

— Я не хотела ранить тебя. — сказала она. — Я пыталась прогнать эту... вещь, которая появилась перед Домином иль'Шанком.

Винн медленно стала наносить мазь на правую руку Чейна. Он чувствовал неприятный дискомфорт даже от этого мягкого давления, но ему было всё равно.

— Иль'Шанк? — повторил он. — Тот кто унёс тебя?

— Да, и...

— И он маг.

Винн подняла глаза.

— Да.

— Это он создал твой кристалл?

Винн нахмурилась.

— Он единственный, кто считает, что мы имеем дело с нежитью. Ну, кроме тебя... и Тени.

Собака позади Винн принюхалась к нему и её уши прижались к голове, а щёки дрогнули.

Вероятно, она реагировала так потому что он не был похож на других людей, но из-за кольца она не могла учуять в нём нежить. Чейн хотел спросить Винн о животном, но упоминание о суманце, пробудило в нём воспоминания о предыдущей ночи.

Чёрная фигура атакует Винн, собака пытается её защитить, а затем возникает вспышка от кристалла.

Чейн вздрогнул. Винн случайно рванула пальцы с того места на коже, откуда он сдирал рукав рубашки.

— Сожалею. — прошептала она.

Но её голос звучал таким далёким словно был чужим. Она принялась окунать пальцы в банку и одновременно осматривала чердак.

Потёртые стены, косой потолок и пыльный пол...

Чейн не привык смущаться. Сын дворянина, он жил роскошной жизнью в усадьбе, носил красивую одежду и был образован. Теперь же он существовал в нищете и только его исследования отвлекали от мыслей об этом.

Но в этом не был виноват даже Вельстил.

Винн начала повторно наносить мазь, как буд-то даже не замечая латунного кольца на его руке. Тогда он почувствовал, что ему становится легче. Мазь возможно не исцелила его совсем, но её благотворное действие сказывалось даже на мёртвую плоть. Он свободно поднял правую руку и почувствовал, что боли нет.

— Ты узнала что-нибудь о свитке? — спросил он.

Выражение Винн стало заинтересованным.

— Нет у меня не было времени. Я была в катакомбах и изучала переведённую часть текстов. К вечеру я начала выяснять, какие разделы были украдены.

Он замер, потому что его смутили некоторые его слова.

— У тебя не было доступа? Ты принесла эти тексты и они твои.

Винн вздохнула. Затем подняв банку, она стала втирать мазь ему в лицо.

— Это было сложно... но не до сегодняшнего дня. Вообще над проектом работают только мастера и Домины.

Её голос звучал отчасти обиженно и он поняв, что это деликатный вопрос, больше не допытывался.

— Ты поняла, что находилось в недостающих страницах? — спросил он.

Она остановилась и её взгляд замер.

— В письменах Ликэн на стене упоминались два товарища — Волино и Хассаун. Я не знаю, что случилось с ними, но читала некоторые переводы и поняла, что это должно быть написано как раз на тех, недостающих страницах...

Она рассказала ему о древней нежити — белой женщине, обитающей в замке Пока Пикс. Рассказала об упоминании о "Возлюбленном" и неком "разделении" нежити.

Чейн удивлялся этим и другим упоминаемым Винн названиям. Спустя столетия, остались ли такие, как та белая женщина?

Винн остановилась, задумалась, а затем пристально посмотрела на Чейна.

— Разве Вельстил не говорил ничего о своём покровителе... существе из своих снов? Магьер подозревала, что кто-то руководит им.

Чейн покачал головой.

— Я знаю только то, что он говорил во сне. Ему указывали куда идти, но видимо не много, потому что нам пришлось блуждать Он был одержим Магьер. Но только когда вы ушли в эльфийские земли я было подумал, что он решит искать артефакт сам.

Даже одно упоминание об имени Магьер заставляло его внутренности нагреваться. Он думал о том, что возможно Винн сейчас смотрит своими мерцающими глазами на шрам на его шее.

— Часть того, что было сказано Вельстилу, оказалось ложным. — продолжил Чейн. — Когда Магьер начала видеть эти сны?

— Когда мы достигли северной бухты в эльфийских землях. — ответила Винн. — Наб обещали корабль, на котором мы отправимся на юг.

Чйн покачал головой.

— Ночью мы обнаружили монастырь и Вельстил начал кричать ночному небу. Должно быть он сначала подумал, чо пришёл к замку, но это было не тем, что он искал. Я думаю, что он порвал со своим "покровителем" в ту ночь, после того, как был обманут столько много раз. Чтобы не говорило с ним, видимо, оно решило позволить Магьер найти шар без него. Ведь она разделяет природу Благородных Мертвецов.

Винн изучала его и возможно, ей было интересно, рассказал ли он всю правду. Мысли Чейна спутались, возвращаясь обратно к именам, хранителям и фолиантам.

— Как ты думаешь, эта нежить в чёрном, является древним магом? — спросил он. — Видом вампира, который копил силы на протяжении долгого времени?

— Это не маг, но это Благородный Мертвец. — сказала Винн.

— Нет... вампиры — Благородные Мертвецы.

Винн устало закрыла глаза.

— Не только вампиры. Существует нечто ещё... призраки.

Прежде чем он успел спросить, она покачала головой.

— Я использую это определение, хотя и оно не точно. Есть только старый упоминания в фольклоре Нумана.

— Тогда это не...

— Оно питается, Чейн. Оно должно питаться жизнью. И это в полной мере осознаёт. Тень убеждена, что чёрная фигура является одной из форм призраков.

Чейн уставился на маджайхи, не совсем понимая, что она имела ввиду. По словам Винн это животное было естественным врагом нежити. Но как она узнала что-то от собаки?

— Она не столько охотилась, сколько наблюдала за мной. — продолжила Винн. — Я ещё не доконца осознала это, но по дороге сюда, я размышляла об одном из семинаров ль'Шанка. Как и пять элементов хранители также поделены на три аспекта — физический, умственный и духовный.

Чейн знал об этом понятии, но по-прежнему её объяснение было непонятным.

— Вампир отличается по своим характеристикам, как живой мертвец. — продолжала она. — Или что-то близкое к этому... вообщем имеет физическое проявление. Но существуют и другие формы нежити, которые менее телесны... призраки. Мы видим, что мёртвые возвращаются, а значит также может вернуться и дух.

Иногда он хотел возражать ей, и это происходило когда её рассуждения становились слишком опасными для её благополучия.

— Оно полностью осознаёт себя. — прошептала она. Даже если это маг, он ощущает себя так, как если бы был жив. И ему нужно кормиться... что ещё не похоже на Благородных Мертвецов?

Чейн не ответил, но это было не нужно. Он оказался между сомнением и верой в неё.

Если она была права, то как он мог защитить её от того, с чем не мог бороться?

До сих пор не было понятна что это за существо и они знали о нём только то, что оно охотилось за древними текстами. Чейн не надумывал себе ничего, но ему показалось, что не случайно белая нежить показывала ему именно этот свиток.

Что бы не было скрыто в нём, это несло опасность из прошлого в будущее. Но в настоящее время у него не было будущего.

— Ты говорла, что Ликэн хотела, чтобы ты читала ей это. — начал Чейн. — А может быть хотела читать сама. Я не вижу причин на то, чтобы забытый враг сам позволил нам узнать его тайны.

Винн посмотрела в пол.

— Я думала о том же.

— О чём?

Винн долго колебалась.

— У нас есть шанс.

Он напрягся.

— Какой шанс?

— Помнишь, когда ты защищал меня в кузнице от Ворданы?.. Я была не в себе.

Да, тогда она была больна и еле видела.

— Как раз перед этим, я пыталась открыть себе магическое зрение, через тавматургию, чтобы видеть Дух во всём.

Чейн никогда не слышал об этом раньше.

-Это было глупо!

Винн застыла.

— Магьер было необходимо найти Вордану очень быстро...

Он замолчал.

— Но что-то пошло не так? — сказала Винн шёпотом.

— Вы проиграли?

— Нет. — она глубоко вздохнула. — Просто, я не могла видеть некоторое время после этого и то, что сделал для меня Малец казалось временным.

Чейн покачал головой.

— Как видя Дух, ты можешь прочитать свиток?

Винн некоторое время изучала его.

— Потому что с помощью этого зрения я вижу также и отсутствие Духа в Благородных Мертвецах.

Опять же Чейн не любил магические эксперименты. Он перенёс много неудач в юности, когда пытался заниматься колдовством без наставника. Один эксперимент оставил его прикованным к постели на много дней. Ни врач не мать не знали от чего у него внезапно поднялась температура, а жизненные силы таяли на глазах.

— Я вижу не только где слаб или силён Дух. — объяснила Винн. — Я вижу, где он отсутствует... и если поверхность свитка залита чернилами...

— Письмо написанное жидкостями нежити светиться не будет. — закончил Чейн.

— Побочные эффекты взгляда, — проговорила Винн. — проявлялись с тех пор как я ошиблась. Но я могла бы потерпеть и прочитать, что скрыто в свитке.

— Нет. — зашипел Чейн вставая.

И собака встала и начала рычать на него.

— Мальца здесь нет. — сказал он. — Мы должны найти другой выход.

— У нас нет времени. — ответила Винн. — И я экспериментировала по возвращении домой. Домин иль'Шанк помог мне.

— Ты доверяешь ему? — спросил он строго. — Достаточно для того, чтобы дать свиток?

Её губы замерли в нерешительности.

— Я доверяю ему больше, чем собственному начальству... хотя, иногда я думаю, что он себе на уме.

— Тогда не стоит доверять ему.

В комнате повисла тишина.

— Я должна попробовать. — наконец тихо сказала Винн. — Это всё, что у нас есть.

Первым порывом Чейна было держать её здесь в этой комнате, пока она непоклянётся не делать этого. Даже если бы это означало то, что они никогда не узнают секре свитка.

— Он у тебя с собой? — спросил он.

— Нет, я спрятала его в своей комнате. Я боялась, что призрак нападёт на меня, если я возьму его с собой.

Чейн натянул на себя запасную рубашку, слегка поморщившись при этом, а затем схватил плащ, что она принесла.

— Ты не можешь идти назад одна и ты не будешь пытаться делать это в одиночку. Я иду с тобой.

— В гильдию? — громко удивилась Винн. — Нет!

— Мы не знаем, что в этом свитке! И не знаем, что может случится, если ты снова ошибёшься.

Он понимал, что её упрямство приведёт только к худшему и надев плащ, накинул капюшон.

— А как на счёт капитана Родиана? — спросила она. — Что если мы встретим его? Он видел тебя, а несколько его стражников теперь охраняют гильдию.

Чейн нахмурился.

— Я никогда не беспокоился по поводу городских стражников.

— Это может казаться просто со стороны. — сказала она. — А ты мог бы пролить кровь в гильдии?

Он вздрогнул и ему стало стыдно за то, что он не подумал об этом. Винн была ещё невинна во многих отношениях, несмотря на то, что ей пришлось пережить за последние два года. И с того времени, как она узнала что он такое, они всё время были далеки друг от друга.

— Ожидается ли появление капитана сегодня вечером? — спросил он.

— Нет, но он появляется неожиданно, когда захочет.

— Тогда будем осторожны, но я в любом случае, иду с тобой!

— Я даже не знаю, как вернуться к себе. — сказала она. — В гильдии комендантский час и поэтому стражники охраняют нас от убийцы. Я должна была соврать, чтобы выйти и я не могу пройти назад тем же способом, не говоря уж о том. Чтобы провести тебя.

— Так было и в ту ночь, когда мы встретились у конюшни?

Винн нахмурилась, явно устав от споров с ним и Чейн понадеялся, что она перестанет спорить совсем.

— Я вышла через окно библиотеки и прошла вдоль внутренней стены замка. — сказала она. — Затем, спустилась вниз по старой лестнице, недалеко от южной башни. Но всё равно я должна была выйти через ворота, а стены там слишком высокие и гладкие, чтобы суметь подняться по ним.

— И слишком опасны для жизни. — добавил Чейн.

Винн прищурилась на него.

Несмотря на риск, Чейн не мог сделажать возбуждения.

Она была его безнадёжной мечтой до чих пор, и хотя всё было не совсем так как он хотел, сегодня вечером, он будет в гильдии и в мире Винн.

Глава 16

Винн шла по Старой Дороге Бейли. Она думала о Чейне и знала, что он был неправ.

Он был убийцей независимо от того имел он отношение к гибели посыльных с фолиантов или нет. Сдать его в руки капитана Родиана было бы рациональным решением, но она не могла. Чейн был монстром, но, по крайней мере, он стремился помочь ей докопаться до правды и узнать чего хочет похититель фолиантов. Кроме его и Тени, кто у неё есть?

Весь её мир был перевёрнут за два дня двумя друзьями, которые внимательно следили сейчас за ней на тускло освещённых улицах города. С ними она чувствовала себя почти также, как с Магьер и Лисилом.

Когда она скользнула по Старой Дороге к стене, она огляделась по сторонам, внимательно наблюдая за тем, есть ли поблизости стражники. Дорога была пуста и поэтому она позвала Чейна, который прятался в тени.

По крайней мере, её блеф, который помог ей выбраться из гильдии, не выдал стражникам в ней хранителя. И по её словам "волк" был выделен Домином Парисин, а значит, мог вернуться назад в гильдию. Если собака вернётся, они просто должны открыть решётку. Чейн поможет ей попасть в гильдию, где она встретится с Тенью и проведёт её в комнату.

Тень пробежала рядом, задев её ногу, и в голове Винн возникла память.

Она увидела большую тёмную комнату наполненную верёвками и тюками, глазами Тени. Нет, это была не комната, а трюм. И она увидела Чейна, который открывал тяжёлый сундук и что-то искал там, а потом не найдя огляделся вокруг.

Потом появилась другая картинка из памяти Тени — Чейн бродил по ночному кораблю.

— Вы оба были на одном корабле? — прошептала Винн.

Чейн оглянулся и посмотрел на неё.

— Тень говорит, что вы были на одном корабле.

— Как..? — спросил он и с опаской взглянул на маджайхи. — Я расскажу тебе обо всём, но позже. Сначала мы должны проникнуть в гильдию и оказаться в безопасном месте, глее нас никто не увидит.

Эти вспышка памяти Тени стали интересовать Винн всё больше.

— Почему Тень не почувствовала тебя? — прошептала она. — Он как и Малец охотится на таких как ты.

Чейн сначала ничего не сказал. Он по-прежнему считала странной связь Винн и Тени. С момента общения с Тенью, они постоянно обменивались мыслями, или точнее, воспоминаниями. Зависимость маджайхи от памяти, означала, что неизвестно, когда она могла вторгнуться в голову и выхватить какое-то воспоминание. Винн была рядом с Тенью и хотела узнать правду о Чейну в неподходящий момент.

Но Чейн всё-таки остановился и поднял вверх руку, расставляя пальцы. Винн по-прежнему не понимала.

— Кольцо. — прошептал он. — Вельстил сделал его давным-давно... назвал это "кольцом Пустоты". Я забрал его перед тем, как Магьер убила его... чтобы защититься от Магьер и Мальца. Оно также могло скрыть меня и от других.

Винн сглотнула, а перед её глазами замелькали образы. Магьер говорила о каки-то действиях Чейна в пещере с шаром. Он использовал свой меч, чтобы отрезать несколько пальцев Вельстила. После всего этого Винн хотелось верить в то, что Чейн пытался помочь Магьер. Но на самом деле она не верила и сейчас...

Должно быть, на её лице появилось выражение отвращения.

Я не смог бы сбежать без него. — сказал он в своё оправдание. — Ты спросила и я рассказал тебе гораздо больше, чем ты о своём посохе и кристаллах. Я полагаю, ты бы пошла на многое, чтобы приобрести его, да?

Винн молча подтолкнула его вперёд.

Они прошли вдоль стены замка до маленькой двустворчатой двери, которая была плотно закрыта. Винн прижалась к стене.

Она не могла так просто открыть её. Но она могла попросить Тень, но не могла придумать, как попросить её сделать это.

Тень сделала круг и побежала.

— Что это животное делает? — зашипел Чейн.

Тень остановилась перед воротами, оглядываясь назад, а потом посмотрела на Винн...

— Давай. — прошептала Винн, дотрагиваясь до руки Чейна. — Она знает, что делать.

Когда Винн достигла южной стены, тихую ночь заполнил лай Тени. Собака привлекала к себе внимание. Она надеялась, что один из охранников пустит её внутрь

Чейн остановился и посмотрел назад вдоль стены. Странно, но при звуке лая, черты лица Чейна напряглись.

Винн дёрнула его вперёд. Пробираясь вдоль изгиба стены, она наблюдала за дорогой ведущей к городу.

— Так... что будем делать мы? — спросила она.

— Залезем на стены. — ответил он и прежде чем она успела что-то возразить, двинулся мимо юго-восточной стороны стены. Ближе к углу, там, где есть выступающие из стены барбаканы, можно забраться.

Винн посмотрела вперёд. Недалеко от дороги на углу, стены выпучивалась наружу маленькая полукруглая башенка. В старые времена, когда тут обитали члены королевской семьи, солдаты и лучники могли стоять здесь и стрелять вдоль внешней стены. Если вражеские силы врывались в замок, повреждая внешние стены, это была последняя линия обороны.

Винн пошла вдоль стены и нырнула в углубление барбакана. Когда Чейн присоединился к ней, она запрокинула голову, и посмотрел вверх.

Вершины стены барбакана были достаточно высокие, как и любые разумные укрепления. До Винн до сих пор доносился лай Тени.

— Сейчас мы поднимемся. — сказал Чейн. — Но сначала...

Винн сердито на него посмотрела.

— Никто не может здесь подняться!

Он достал из своей сумки смотанную в катушку верёвку, но на обоих её концах не было никаких грузов или крючков. Очевидно, она была из того, что он просто каждый раз брал с собой, но не частью какого-либо тщательно спланированного плана. Он начал делать большие петли и Винн не могла поверить в то, что они действительно собираются сделать это.

Чейн собрал верёвку с петлёй на конце. Затем он посмотрел в обе стороны вдоль дороги, отошёл от стены и бросил верёвку вверх.

Верёвка размоталась, но её конец едва коснулась стены барбакана, проскользнув между бойницами. Чейн раздражённо фыркнул. Винн не знала почему, пока он не потянул веревку, и она снова упала вниз. Она поняла, что он попытается снова.

— Ты думаешь, мы сможем? — прошептала она.

— Я не помню, чтобы ты предлагала собственный план.

Она не была уверенна в том, что больше раздражало её в его безумном плане, но она действительно не могла придумать ничего лучшего.

Чейн присел к стене и обнажил меч. Прежде чем она успела произнести хоть слово, он снял плач. Он обернул его вокруг лезвия и завязал конец верёвки на середине меча. Винн наблюдала за тем, как Чейн закинул импровизированный якорь на стену, и вздрогнула, когда услышала приглушенный удар.

Но это было всё, что она слышала.

Винн выпрямилась, поглядев в сторону южной стороны стены. Тень перестала лаять.

Чейн держал конец верёвки в руке и смотрел на неё.

— Прошла ли она внутрь? — прошептал он.

— Я не знаю. Может быть. — ответила она и Чейн нахмурился. — Ну, ничего, только давай поторопимся!

Чейн натянул верёвку и в этот раз она не упала.

Винн поползла вдоль кривого барбакана, но не имела возможности оглядеться вокруг. Её мягкие сапоги беззвучно ступали по булыжнику. Она быстро прокралась вдоль стены и помахав Чейну указала в другую сторону.

Чейн посмотрел один раз и пригнулся. Он указал за себе за спину и Винн широко раскрытыми глазами посмотрела на него.

Залезть на неё... сейчас!

Но была вещь и пострашнее — быть пойманными во время комендантского часа

Винн одарила Чейна уничтожающим взглядом, но всё-таки взобралась на него, путаясь ухватиться за плечо правой рукой. Поместив посох между своей грудью и его спиной, она левой рукой обняла его за шею. Чейн выпрямил ноги, поднимая её.

Взяв в руки верёвку, он упёрся ногами об стену и стал подниматься вверх.

Он шёл быстро, буд-то под его ногами была не стена, а ровная поверхность и остановился перед пространством между двумя барбаканами.

— Поднимайся. — прошептал он.

Винн убрала руку с его шеи и схватила посох. Затем она скользнула в бойницу и вдруг почувствовала ладонь Чейна под её левой ногой. То, что он сумел удержать их обоих и при этом держался одной рукой, удивило её.

Внутри она увидела завёрнутый в плащ меч, который бы использован вместо якоря и обернулась, чтобы помочь Чейну, но он был уже за её спиной. Он толкнул её вниз и сам присел, рядом сматывая верёвку так быстро, как только мог.

Винн услышала шаги внизу.

Они доносились снизу и справа, а когда конец верёвки плюхнулся на площадку барбакана, стали громче. Девушка замерла, ожидая, что шаги пройдут мимо.

Но воцарилась тишина, так как шаги полностью затихли.

У Винн сжался желудок.

Прошло немного времени, прежде чем шаги возобновились. Чейн поднялся ровно настолько чтобы выглянуть из-за края бойницы, а потом кивнул ей.

Винн кивнула на его меч.

— Ты должен сделать что-то с оружием. Хранители не носят его.

Он кивнул.

— Я буду скрывать это лучше, когда мы окажемся внутри.

Винн хотелось ущипнуть себя. Неважно, что делал Чейн, но он никогда не был настоящим хранителем. И даже без нынешних условий комендантского часа, посетители почти никогда не допускались в гильдию после заката. Как бы она могла оправдаться, если бы её поймали вместе с незнакомым мужчиной? Особенно с таким обгорелым.

Винн нахмурилась. Она бы не смогла оправдаться и, во-первых, потому что покинула гильдию.

Она прошла путь вдоль валов стены и поглядывала наверх. Но она не видела, ни малейшего мерцания света в окнах башни.

Когда они подошли к библиотеке в северо-восточной башне, Чейн поравнялся с ней. Она заглянула в ближайшее окно и никого, не увидев, двинулась дальше. Когда они поднялись внутрь, Винн выглянула в коридор. Тот так же был пуст. Обернувшись, Винн увидела как Чейн изучает книги на полках.

На его лице была написана боль, смешанная с благоговением. Или желанием?

Она не могла не интересоваться о его прошлом. Учёный или развлекающий себя, таким образом, благородный? Пару раз, когда они были наедине, он говорил о своём прошлом. Когда то он был и тем и другим.

— Итак... — прошептала она.

Он моргнул, буд-то очнувшись ото сна, но удивление исчезло из его глаз. Но намёк на боль, задержался там больше, чтобы остаться незамеченным. Он кивнул, и они украдкой прокрались вдоль южной стены библиотеки и спустились вниз по лестнице.

Перед каждой аркой, дверью или коридором, он ждал позади, пока она проверит всё ли чисто. Не то чтобы она не будет выглядеть подозрительно в своей эльфийской одежде, но здесь привыкли к тому, что она странная. Оставался самое трудное — путь к двойным дверям.

Коридор был пуст, но она слышала голоса из общего зала. Она приоткрыла левую дверь и выглянула во двор. Он был пуст и никто не видел их.

Но где была Тень? Что если она не смогла войти?

Винн лихорадочно принялась думать о том, как теперь найти Тень и привести её сюда, но тут она увидела что-то тёмной в дальнем конце двора и сжала посох.

Тень перемещалась между бочек. Два кристалла голубых глаз отражали свет от факела, горевшего на внутренней стороне ворот. Её уши навострились и она посмотрела через двор прямо на Винн.

Надев капюшоны, Винн и Чейн быстро прошли через двор, а Тень уже ждала в общежитии. После того, как Винн проверила коридор, все трое быстро прошли в её комнату.

Плотно закрыв дверь, Винн прислонилась к ней, сделала глубокий вдох и достала кристалл холодной лампы. Когда она потёрла его, и появился свет, Чейн уже стоял перед её столом, глядя на перья и бумаге, которые были разбросаны на нём в беспорядке. Она всё ещё не могла поверить в то, что Тень и Чейн прибыли сюда вместе. Он должен был ей многое объяснить.

— Я сошла с ума. — сказала она. — Премины и Домины тоже так думают... из-за всех моих предупреждениях о нежити. И вот теперь один из них в моей комнате.

Чейн внимательно посмотрел на неё. Он даже не нахмурился на такую плохую шутку, а только покачал головой.

— Они сами безумны... потому что исключают твой опыт в этих вопросах. По крайней мере, я так считаю. Я бы подумал, что среди старейшин здесь лучшим был Тилсвит.

— Я скучаю по нему. — сказала Винн.

Чейн взял чистый лист со стола.

— Я тоже время от времени.

Она просто стояла и наблюдала за ним, за пером в его бледных пальцах. В нём было столько противоречий и всё было так запутанно. Тут на кровать вскочила Тень. Всё остальное в комнате Винн было всё тем же.

Кроме вампира и маджайхи.

Нет, был ещё и свиток.

Винн сняла плащ и прислонила посох к стене.

— На столе лежит мой журнал, где я делала заметки сегодня. Можешь посмотреть, пока я приготовлюсь.

— Я не очень хорошо понимаю ваше послоговое письмо. — сказал он, беря в руки журнал.

— Некоторые из букв — простые нуманские. Ты можешь читать их?

— Немного из того, чему научил меня Тилсвит. Вельстил обучал меня языку, когда мы путешествовали. И ещё немного я узнал, пока был здесь, в этом городе.

Образование Винн в языках было более обширным, чем того требовало её призвание. Но интеллект Чейна был впечатляющим. Домин Тилсвит давно отметил его природный дар к поглощению информации. Но в то время, старый мастер не знал истинной природы Чейна. Возможно способность Чейна была более чем просто естественна, но она не могла сказать этого точно, потому что не знала его в земной жизни.

Она опустилась на колени и протянув руку под матрац, вытащила оттуда свиток. После чего её взгляд упал на чёрную морду собаки.

Как хорошо и естественно, она маскировалась в ночи. Винн наклонилась и погладила её морду.

— Ты умная девочка.

Тень вскочила на четвереньки и зарычала на неё, дико принюхиваясь. Винн отшатнулась и услышала Чейна, который бросился к ней.

Тень низко опускала голову, принюхиваясь, и смотрела на свиток в руке девушки.

— Что такое с ней? — прохрипел Чейн.

Винн развернула свиток, изучая выцветшее покрытие.

— Похоже, что ты не единственный, кто чует запах того, что спрятано здесь. — сказала она и очень медленно дотронулась морды Тени. — Хватит... всё в порядке.

Она повернулась к свободному пространству в комнате и положила свиток на пол. Чейн положил журнал на кровать.

— Как это работает? — спросил он.

Она протянула ему пустой футляр от свитка. Он был не чужд магических тайн, но мантическое зрение было не обычными уроками этого мастерства. С момента своей так называемой успешной попытки, побочные эффекты, оставшиеся после этого не покидали её и в последствие оно никогда не работала хорошо.

— Это не то, что ты делаешь. — сказала она. — Тут больше всего нужно намерение и желание сосредоточиться... это трудно объяснить.

И она не любила, особенно без Мальца, вызывать зрение. Когда она подняла голову, Чейн стоял перед ней, скрестив руки на груди.

— У меня больше нет аргументов. — предупредила она.

Он отступил на шаг, давая ей место, чтобы расстелить свиток на полу.

Винн освободила свой разум. Домин иль'Шанк обучил её некоторым приёмам, не таким как ритуалы или заклинания, но некоторым из их атрибутов. Но даже это не могло помочь ей избавиться от последствий потом. Правым пальцем Винн начертила на полу знак элементарного Духа, а затем заключила его в круг.

Винн закрыла глаза.

Она сосредоточилась, не давая миру наполнить её своим присутствием, и пыталась почувствовать след Духа во всём, начиная с себя.

Винн призвала образ Мальца, который она видела своим магическим взглядом. Всё его тело было заключено в белые клубы, похожие на пламя, которые расходились от его фигуры и его шерсть словно сделанная из миллионов шёлковых нитей.

Моменты тянулись один за другим.

Боль в коленях угрожала её концентрации.

Она старалась держать перед собой образ Мальца... держать его в центре символа Духа. Тут пришло головокружение и тошнота.

— Винн?

Она чувствовала, как будто она падает, и выставила перед собой руки. Винн ударилась о жёсткий и противно холодный камень, но всё-таки не ударилась об него лицом. В испуге Винн открыла глаза.

Тошнота покатила к его горлу, и девушка прикрыла рукой рот.

Полупрозрачный белый туман, пронизывал всё в её комнате. Он охватывал всё, что видело её нормальное зрение...

— Винн!

Она подняла руку и слабо помахала Чейну, не смев посмотреть на него. Она не хотела видеть его таким взглядом. Поворачивая голову в другую сторону, она заметила голубоватый свет, который почти ослеплял её.

По этим блеском была заметна чёрная шерсть Тени. Дух в ней светился ярче всего в комнате. Но там где отец Тени светился пламенем, сама Тень почти ослепляла, что причиняло боль глазам Винн.

Тень опустила голову, посмотрев на Винн яркими, словно отражающими солнечный свет камнями, а затем коснулась щеки Винн влажным носом.

Тут в поле её зрения попал Чейн.

Винн отпрянула от него и уставилась в шоке.

Ещё когда она в самый первый раз призывала зрение, она видела тени. Чёрные ленты текли сквозь плоть Магьер. И Вордана будучи ходячим трупом колдуна, был чисто чёрным внутри. Вся туманная энергия обтекала его и поглощалась его тёмным силуэтом.

И Чейн...

Он пришёл ради неё, когда она была загнана Ворданой в угол городской кузницы. Она не видела туманного сияния Духа и он был абсолютно чёрным внутри.

Но теперь он был просто Чейном.

Не существовало никакой тьмы и даже тени. Он выглядел так же как и прежде, словно она смотрела на него обычным взглядом.

— Ты в порядке? — спросил он и присев рядом, стал изучать её лицо и глаза. — Это сработало?

Его внешний вид, так же нетронутый Духом, обеспокоил Винн. Она взглянула на его левую руку, которой он упирался в пол.

Кольца не было.

Она не помнила, чтобы он скрывал его, и знала, что он не стал бы этого делать, скрываясь от Тени. Тошнота подкатила к горлу, и она снова прикрыла рот.

— Да... это сработало. — выдавила она.

Её взгляд по-прежнему двоился, кружилась голова, и накатывали приступы тошноты. Тут ей стало интересно, сможет ли она увидеть, что-либо еще, если посмотрит на свиток.

Он не было полностью чёрным больше.

Чернила, которыми был покрыт свиток стали прозрачными с тонкой дымкой сине-белого. Из чего бы они не были сделаны, но даже спустя века, они носили следы элементарного Духа.

В этой дымке проявлялись и лишённые таких следов письмена.

— Я вижу их. — прошептала она.

— Что там? — спросил Чейн.

— Это суманский. — выдохнула она. — Старый суманский... я так думаю.

Но эти закрученные символы не были такими, как и в других текстах. Короткие линии равномерно шли по широкому правому краю Написанные справа налево они казались беспорядочными. И строки текста оказались разбиты на строфы разной длинны.

— Похоже на стихотворение. — прошептала она. — Но диалект... я не могу разобрать о чём тут говориться.

Она попыталась разобрать несколько слова, которые показались ей смутно знакомыми.

— Дети... двадцать шесть шагов... чтобы скрыть... пять углов? — бормотала Винн. — Чтобы затаиться среди... пустоты.

Она пробежала глазами вдоль страницы в недоумении от того насколько мало она смогла перевести. На мгновение эти чёрные символы сдвинулись и размылись под её взглядом.

— Использует свои... под горой... ведает песню господина?

Тёмные знаки снова размылись, хотя она и не двигалась. Желудок Винн сжался. — Мой журнал. — простонала она, качнувшись вперёд. — Дай мне, чтобы записать это. Быстро!

Она сделала три глубоких вдоха, прежде чем почувствовала, как Чейн берёт её за руку и вкладывает в неё перо. Она подняла голову, когда рядом со свитком появился чистый лист бумаги. Винн начала писать, даже и не пытаясь больше разобрать эти слова, а Чейн помогал ей каждый раз макать перо в чернильницу. Она должна была сохранить чёткое зрение.

"Дети" должны были быть теми же, что и в переводах, но что значило "двадцать шесть шагов", "скрыть" и "пять углов"? Единственное что она вспомнила, что возлюбленный иль'Самар, нашёл убежище, когда его "дети" разделились... Под горой?

Хассаун было суманским именем и как один из товарищей Ликэн возможно написал эту загадочную работу. Но почему он спрятал её под чернилами? Или кто-то другой сделал это позже? Почему он не уничтожил его, а скрыл письмена, чтобы никто не прочитал?

Тошнота снова стала душить Винн, и Чейн схватил её за руку.

— Достаточно. — сказал он. — Этого достаточно.

Но это было не так. Она должна была раскрыть тайный смысл.

— Винн, отведи взгляд! — прохрипел Чейн. — Сейчас!

Она подняла глаза.

Он был таким же. Без чёрной пустоты или следов Духа. И глядя на него, она почувствовала, как тошнота отступила.

— Двадцать шесть шагов... пять углов. — пробормотала она.

Послышалось низкое рычание, и Винн обернулась.

Ярко сияющая Тень стояла на кровати, но теперь она смотрела не на них а в узкое окно выходящее во двор. И рычание нарастало.

— Что с ней случилось? — спросил Чейн.

Тень издала жуткий вой.

Винн слышала такое раньше. Не существовало никакого другого похожего звука в мире. Его издавал Малец, всякий раз, когда чувствовал присутствие нежити.

Но тень была внутри комнаты Винн и внутри гильдии.

— Нет! — застонала Винн.

Тень вскочила с кровати к Винн.

Каменная стена возле окна почернела и вспучилась.

Чейн рванул руку Винн и потянул её к двери.

— Беги! — прохрипел он.

Жгучая боль вспыхнула в его руке, когда он рванул свой меч.

Маджайхи снова завыла.

Чёрная призрачная фигура скользнула по стене.

Она стояла в постели, как буд-то её не существовало. Как если бы он был реальным, а кровати не было. Чейн заглянул в её объёмный капюшон, но увидел только провал с тьмой.

Чейн поднял свой меч, зная, что это не будет иметь большого эффекта. Всё что он хотел, это привлечь внимание этого существа, чтобы Винн успела выйти.

Капюшон повернулся к нему. Фигура по-прежнему стояла на том же месте, и нижний край её плаща был виден из-под кровати.

После их последней встречи, он не хотел касаться его снова, но мог использовать это, пока вой собаки не перебудил всех в гильдии.

Фигура словно изучала его. Под вой собаки было трудно услышать низкий свист, который она издавало, но казалось, буд-то он доносится со всех сторон.

Чейн услышал удивлённые голоса за дверью.

Что делать теперь, когда прибежали другие хранители? Теперь он будет должен не только защитить Винн, но и не дать фигуре коснуться других хранителей.

Рыча и щёлкая Тень встала перед Чейном. Призрак отступил, пытаясь хлестать собаку обрывками ткани. Чейн быстро взмахнул мечом.

Кончик меча прошёл сквозь ткань капюшона, даже не шелохнув ткань. Тень завизжала, когда фигура задела её лапу.

Она споткнулась и отпрянула в сторону стола поджимая переднюю левую лапу.

Винн встала на колени у двери и обеими руками схватила посох.

Чейн застыл. Она же не собирается использовать его, пока он в комнате?

В проходе за дверью послышался крик.

— Эй, вы там! Открывайте дверь и выходите!

Чейн запаниковал. Кто-то из стражников уже услышал шум и в любой момент он начнёт ломиться в дверь.

Призрак заметил движение Винн и устремился к ней.

Чейн переместился, закрывая её собой, но оставалась её одна вещь...

В этот раз будет ещё больнее.

Тень вскочила на ноги и щёлкая зубами, кинулась к фигуре, пытаясь загнать её в стену.

— Чейн, уходи! — закричала Винн.

Призрак повернул капюшон в сторону собаки и Чейн бросился к нему.

Он схватил его голыми руками.

В скриптории он и призрак имели контакт, который никому из них не навредил. Чейн слышал шёпот Винн, когда его рука прошла сквозь предплечье фигуры.

По его руке разлился холод.

Он обжигал так, что ему казалось, буд-то сунул руку в огонь. Этот холод достиг его плеча и он не смог даже закричать. Он позволил гневу перерасти в голод, но всё равно не смог заглушить боль в своей руке.

Чейн отдёрнул руку назад, и шипящий шёпот перерос в визг. Призрак взмахнул руками, отодвигаясь прочь, к стене. В поле зрения Чейна попал кристалл на посохе Винн.

Он не мог даже подумать о том, чтобы бросить Винн тут одну. И даже не со всеми теми, кто был за дверью.

— Ложись! — прошептала Винн. — Накройся капюшоном!

Чейн колебался недолго. Он завернулся в плащ и упал на пол. Но как только он дёрнул капюшон плаща на голову, дверь распахнулась.

— Остановись, Винн! — приказал глубокий голос и дверь захлопнулась.

Но она этого не сделала. Она едва узнала голос иль'Шанк, потому что слишком была отвлечена на своё мантическое зрение и чувствовала тошноту.

Призрак был внутри гильдии и внутри общежития. Слишком много учеников находились рядом. Она воспроизвела картинки, запускающие кристалл, но не спускала глаз с призрака, колеблющегося перед окном.

И на мгновение она увидела его в плаще и тяжёлой одежде.

Всю комнату пронизывал сине-белый туман, который смещался и медленно дрейфовал в сторону этого существа. Там где они поглощались, формировались контуры. Винн видела формы чёрной одежды фигуры и полосы ткани, которыми было обёрнуто её тело.

А под капюшоном был череп.

Туманная энергия клубилась вокруг, и казалось, оседала каплями влаги на костях. Затем появилось изображение.

И она увидела лицо.

Это было не так как с Чейном или другой нежитью, которая сохраняла свой внешний вид с момента смерти. Это существо выглядело невероятно истощённым и буд-то умершим от старости и лишь потом воскресшим.

Она не могла быть уверенной в этом, но выдающиеся скулы и подбородок выдавали в нём суманца. Его брови были длинными и неопрятными, а борода висела клочьями.

Глаза у него были неясными, кА буд-то вырезанными из обсидиана. Но Винн видела, что она не более чем досадная мелочь на его пути.

Головокружение исчезло и осталась только тошнота в её кишечнике. Её голова дёрнулась, как буд-то кто-то вмешался в контроль над посохом и вырвал его из рук.

— Нет, ещё нет! — кричала она, а потом услышала шёпот иль'Шанка.

Чейн всё ещё находился в комнате, но скрылся ли он.

По ушам Винн ударил вой Тени, а затем во все сторону от иль'Шанка, полыхнул красно-оранжевый свет.

— Нет! — закричала она.

Когда голос иль'Шанка затих, перед её глазами разлилась тьма. Когда она подняла взгляд, то увидела, что его больше не наполняет бело-синее сияние Духа. Иль'Шанк снова забрал её мантическое зрение. Чейн сидел на полу сгорбившись с надвинутым на голову капюшоном.

На мгновение её показалось, что она увидела тонкие следы Духа. Чейн поднял голову и огляделся.

— Не двигаться! — зашипел иль'Шанк.

Винн сжалась в испуге.

Домин иль'Шанк стоял с зажатым в руках посохом. Она знала по наклону головы, что он наблюдал за Чейном, но не могла увидеть его глаз.

Он был в очках в тяжёлой оловянной оправе.

На месте, где должны были быть прозрачные линзы, были тёмные стёкла, скрывающие глаза. Но затем линзы начали светлеть, открывая немигающий взгляд, замерший на Чейне.

Винн редко видела Домина иль'Шанка действительно злым и вздрогнула увидев его выражение. В дверь прекратили стучать, и послышался голос Премин Сикойн:

— Быстро! Мы должны сломать.

Винн в ужасе напряглась, но затем с недоумением посмотрела на дверь. Там не было замка, так почему же её нужно было ломать? Иль'Шанк вошёл довольно быстро и легко, так что...

Винн посмотрела на высокого Домина.

Иль'Шанк жестом показал Чейну двигаться к стене за дверью. Чейн взглянул на Винн.

Она должна будет объяснить Домину присутствие Чейна в её комнате.

— Сделай это! — прошептала она.

Чейн поднялся с колен и направился к стене.

Иль'Шанк поставил в угол посох и спрятал очки. Затем он повернулся и приоткрыл дверь, придерживая её ногой.

— Это нечто иное. — сказал иль'Шанк сквозь узкую щель двери, покачивая головой и улыбаясь. — Большая кошка залезла во двор и начала мяукать. Она всполошила маджайхи. Мы только успокоили её. Приносим свои извинения.

— Мы поговорим об этом завтра. — раздражённым тоном сообщила Сикойн.

— Всё будет хорошо. — заверил её иль'Шанк. — Вы можете отправляться в постель а иначе мы все будем бесполезны в первой половине дня.

Иль'Шанк закрыл дверь. Когда он повернулся к Чейну, его ложная улыбка исчезла.

Всегда в любом конфликте с участием Чейна, Винн обычно опасалась за окружающих людей. Но смотря на иль'Шанка, она вдруг почувствовала, что наоборот боится за Чейна.

— Не причиняй ему боль. Я... мы нуждаемся в нём. — прошептала она Домину, всё ещё опасаясь, что кто-либо за пределами комнаты, сможет её услышать.

— Я предполагаю, что это не свидание влюблённых. — презрительно бросил иль'Шанк. — И не думайте, что я забыл о вашей прошлой прогулке, я ждал, что вы сделаете ещё... хотя это вряд ли лучшее из моих ожиданий.

Чейн просто стоял, напряжённый и молчаливый.

— Игра с посохом и зрением в одно и тоже время!

Он медленно покачал головой, а затем схватил посох.

— Что вы здесь делали? — потребовал он. — Вы украдкой принесли сюда переводы?

— Нет. — ответила Винн. Только что он подразумевал? Она взглянула вниз, не задумываясь.

На полу валялся её открытый журнал, перо а так же свиток, который и вовсе укатился к стене. Она похолодела при виде бутылочки с чернилами на полу, вокруг которой были разлиты тёмные пятна. Но как оказалось ничто кроме пола не пострадало.

Винн подняла взгляд и заметила, что иль'Шанк следил за ней взглядом. Он наклонился и поднял свиток, нахмурившись на его подозрительно чёрную поверхность.

— Это ты принесла? — прошептал он.

— Это моё. — прохрипел Чейн протягивая руку.

— Я не помню его. — сказал иль'Шанк рассматривая свиток и даже не посмотрев на гостя Винн.

Винн молча покачала головой и Чейн остался на месте. Она посмотрела на его руку и снова увидела кольцо, хотя не видела его магическим зрением. Но она не могла вспомнить когда он снимал или одевал его.

Взгляд иль'Шанка перешёл на перо и журнал. Он поднял их, а затем посмотрел на Чейна.

Этот пристальный взгляд заставил Чейна нервничать, и Винн почти бросилась к нему, когда его пальцы сжали рукоять меча.

Иль'Шанк склонил голову и нахмурился.

Странный момент опасной неопределённости, захлестнул его тёмные черты, когда он пытался прочитать что-то по лицу Чейна и не мог.

— Мы нуждаемся в нём. — повторила Винн. — Эта штука пришла в гильдию. Может быть она сделала это раньше... поскольку никто не смог её остановить. Мы трое являемся единственными, кто знает, что она существует. Мы не можем быть врагами друг другу, если можем искать сообща способ как это уничтожить.

— Ты спешишь с выводами. — сказал иль'Шанк. — После прошлой ночи, он мог выследить вас.

Он наклонил голову, гладя на журнал.

— Что это? Спросил он как родитель, который уже знает о провинности ребёнка.

— Копия. — ответила Винн. — Но только то, что я смогла разобрать из свитка.

— С помощью зрения. — закончил он за неё, а затем обратился к Чейну. — Так... как владелец, ответь мне, откуда ты взял этот свиток?

В глазах Чейна горело холодное недоверие.

— Из той же библиотеки, где я нашла древние тексты. — ответила Винн.

— Винн! — зашипел Чейн.

— Мы не можем разобраться в этом сами! — прошипела она в ответ. — Он должен знать всё.

И она повернулась к иль'Шанку.

— Под покрытием находится поэма, написанная древней нежитью. Я не была уверенна, кому можно доверять в гильдии и рассказать это. Но теперь, если я расскажу о всём, что мы узнали, поможешь ли ты нам?

Иль'Шанк оставался невозмутимым, но наконец, он указал кристаллом на посохе в сторону Чейна.

Чейн инстинктивно вздрогнул.

— Кто он? — спросил Домин.

— Я знала Чейна в течение долгого времени. — сказала она. — Он часто приезжал в наш маленький филиал в Беле и учился у меня и Домина Тилсвита. Он читает на нескольких языках и интересуется историей. А ещё он... он знает толк в нежити.

— Могу себе представить. — сухо отозвался иль'Шанк.

Сердце Винн стучало словно молоток. О скольком, Домин уже успел догадаться на счёт Чейна? И то, как реагировал иль'Шанк, предполагало, что много.

— Я не должен был оставаться. — сказал Чейн. — Если меня обнаружат, будут вопросы. А я пришёл только для обеспечения безопасности Винн.

Домин иль'Шанк фыркнул и снова обратился к Винн.

— Он прав, но вы оба не должны оставаться здесь. Оба пойдёте со мной. Мы выйдем из окна библиотеки на вершине стены.

Винн вспыхнула. Она поняла, что он знал, как она выходила.

— Никто не увидит нас. — сказал он. — Я уверен, что я могу быть столь же подлым, что и вы. Но я буду держать свиток у себя.

— Нет! — прохрипел, Чейн поднимая меч.

Когда Тень зарычала, Винн бросилась к Чейну и схватила его за предплечье. Он не в полной мере понимала почему, но ей было ясно, что свиток важен для него. Тем не менее иль'Шанк, был тем кто мог читать на древнем суманском.

— Пусть он держит его при себе. — сказала она Чейну. — Он не похож на других Доминов здесь. Он не будет претендовать на него. И ему даже не придётся идти в одиночку с ним.

— Тем более, что у вас это вышло не очень хорошо. — добавил иль'Шанк.

Чейн взглянул на Винн. Расслабившись, он неохотно позволил ей опустить свою руку вниз.

— А ты лучше возьми это. — сказал иль'Шанк, вынимая странные очки. — По крайней мере пока не научишься контролировать действие кристалла... а иначе ты полностью можешь ослепить себя.

Винн схватила очки, чувствуя благодарность.

— Что я должна делать?

— Я возьму рисунки отвлечения внимания на себя. — сказал он и повернулся к двери.

Быстрым взглядом, оглядев коридор, Домин иль'Шанк вышел за дверь. Винн с Чейном двинулись следом. Затем они остановились у входа во двор, а потом иль'Шанк дал понять, что всё чисто и они двинулись в библиотеку. Он повёл их тем же путём что они пришли, и это тревожное совпадение беспокоило Винн.

Когда они добрались до первого этажа библиотеки иль'Шанк велел им подождать, а сам отправился вперёд на разведку. Холодное свечение лампы отражалось от лица Чейна с ожогами на щеке, мягким оранжевым светом.

— Я помогу. — сказал он. — Я хочу защитить ... гильдию.

— Я знаю. — ответила она, но она не могла дать ему больше, чем это поощрение. Она никогда не смогла бы дать ему надежду, даже после того, как всё закончится.

Домин иль'Шанк позвал Чейна наверх.

Винн села на скамейку возле письменного стола. Ей было интересно, как иль'Шанк сделает Чейна невидимым для солдат Родиана. А может Чейн снова воспользуется своей верёвкой.

Ей очень хотелось погладить Тень, ища утешения, но её мысли крутились только вокруг Чейна. Она должна была быть осторожной. Любое воспоминание подхваченное Тенью, может сделать их врагами. Только не в этот момент, когда она так нуждалась в них обоих.

После пробежки вдоль стены Гассан повёл их вниз к южной башне. Он остановился там пропуская Чейна вперёд.

Чейн будет не в состоянии, не привлекая внимание перелезть через стену, а особенно, если упадёт. Для этого требовалось заполнить сознание стражников мыслью о том, что что-то прячется у северной стены. Тем не менее, когда они поднялись на стену, Гассан медлил.

Он был омрачён появлением Чейна в комнате Винн. Более того, он не смог поймать не малейшей сознательной мысли в голове этого человека.

В отличие от того случая во время визита герцогини, когда мысли кто-то заглушил, у Чейна он вообще не мог найти и следа мыслей. Как буд-то человека не существовало.

Когда стражники ушли, он махнул Чейну. Не сказав ни слова, парень пошёл к воротам.

Иль'Шанк вернулся в библиотеку и обнаружил, что Винн сидит на скамейке и маджайхи лежит у её ног.

— Вы будете спать в здании к северо-западу отсюда. — сказал он. — Оно более... защищено.

Она нахмурилась, а затем кивнула, но возможно перспектива спать не в своей комнату, казалась ей менее привлекательной. Он повёл её через двор и наружную стену, в район где находились лаборатории метаологеров. Когда он обернулся, то увидел, что Винн смотрит через широкую арку слева. Он знал, что она увидела внутри.

В тусклом освещении комнаты на покрытом жестью столе, находились стеклянные трубки, колбы, стояли пестики, небольшие горелки. На полках по обеим сторонам от столов, выстроились старинные книги. У стены находилась большая алхимическая печь, а на стенах висели холодные кристаллы.

— Я так устала за это день. — проговорила Винн.

Тень подошла ближе к Винн, а потом они направились к лестнице в конце прохода. Иль'Шанк остановился перед дверью на втором уровне. Он предпочёл бы, чтобы она и дальше была закрыта, во избежание вопросов, но снял с шеи ключ.

— Что за линзы у этих очков? — вдруг спросила Винн. — Что делает их тёмными?

— Стёкла делаются с помощью тавматургии, из расплавленного стекла и чернил. — ответил он. — Ничего сложного на самом деле. Позже я обнаружил, что они реагируют не только на изменение температур но и на свет. Я неожиданно узнал об этом эффекте.

Он открыл дверь и впустил Винн внутрь.

Только один раз, оказавшись в своём кабинете, он чувствовал себя не в своей тарелке. Выцветший деревянный диван с подушками стоял возле стены. С другой стороны стоял его стол, заваленный пергаментом и палочками из угля. По краям от прохода, пол был пыльным, потому что по нему никто не ходил. На полках , где стояли книги, были и те, что он привёз из дома, а остальные были заимствованы из библиотеки. Другая дверь вела в спальню, где он отдыхал.

Винн взглянула на стол, держа очки по-прежнему в руках. Выражение её лица было разочарованным.

— Это так...

— Обычно? — закончил он за неё.

Он был не в настроение, чтобы обсуждать состояние его комнат. Всё что он хотел оставить невидимым, он держал взаперти.

— Многие вещи кажутся обычными. — сказал он. — Как, например твой высокий друг, который является ходячим мертвецом.

Винн напряглась, а Гассан старался не улыбаться и не смеяться.

Он мог читать её мысли, даже не прикасаясь к ним.

Винн вздрогнула, но Гассан не жалел. Он не смог прочесть ни одной даже поверхностной мысли Чейна, но с другой стороны он никогда не имел такой возможности — попробовать чтение мыслей на нежити.

— Да. — ответила она. — Благородный Мертвец... вампир... но он никогда не повредит хранителям.

— А почему это?

Он уже догадывался обо всём сам, но заставлял чувствовать её так, как буд-то она предала его доверие.

— Я просто знаю. — сказала она устало. — Чего ты ещё хочешь, чтобы я тебе ещё сказала?

— Мой интерес лежит в том, что могли бы знать другие. Многое в текстах, содержит предупреждения, а может быть и прогнозы, но я видел мало материала. Значение их содержания, не может покинуть этих стен в любой форме. Можешь ли ты это понять?

Её молодые глаза выглядели усталыми, но она кивнула:

— Да. Я думаю, что смогу.

— Тогда садись. — скомандовал он, указывая на старый диван. — и начнём всё сначала. Расскажи мне всё, что касается затерянной библиотеки древней нежити. Скажи мне о том, что ты выяснила сегодня из перевода... и свитка.

Как последний акцент, он положил на стол журнал, взятый на полу её комнаты.

Тень прыгнула рядом с Винн, занимая большую часть пространства.

Винн обратила взгляд усталых карих глаз, как буд-то там заключался итог длинной сказки для неё самой. А потом она начала мягко и медленно повествовать о том, что она узнала на эльфийских территориях, о Вельмидревнем Отче, Анмаглакхах и страхе перед возвращением Древнего Врага.

Она рассказал ему о долгом морском путешествии вниз по эльфийскому побережью в Пика Покс. О немой белой нежити Ликэн, забывшей даже своё имя и звук речи. Она сказала о том, что не нашла ответ на то куда делись Волыно и Хассауном.

Она рассказала ему о событиях в пещере, о которых рассказали потом ей спутники. Она слышала о сотнях слуг стоявших как статуи на коленях с опущенными головами. А ещё она рассказала о Мальце, Духе воплотившемся в собаке, который помог ей выбрать тексты.

Но когда она вернулась, она уже не видела свои тексты.

Она рассказал все, и они сидели в комнате некоторое время в тишине. Она посматривала на него некоторое время, ожидая, что он скажет о "призраке".

Да, он улавливал это из его мыслей. Вместе с глубоким страхом о том, что было гораздо проще иметь дело с вампирами, которые в её мыслях назывались Благородными мертвецами. Теперь один из них — Чейн и своенравная маджайхи, пришли к ней.

У Гассана были свои мысли об этой нежити-маге в чёрных одеждах. Он был уверен, что даже он не сможет справиться с ней самостоятельно. И заодно это не могло повредить Винн. И растущая к ней привязанность была не причём.

Она знала, что многое из того, что было истиной, он уже подозревал. И он знал, что она была вынуждена молчать.

За исключением того, что она называется "призраком".

Винн, наконец, зевнул, стыдливо прикрывая рот, как будто она побеспокоила о тревожную тишину комнаты. Он встал, беря тяжелый плащ с крючка возле двери.

— Ложись. — сказал он ей. — Спи. Здесь вы в безопасности.

— Мы не можем позволить призраку получить фолианты. — прошептала она, но её веки уже закрывались. — И сегодня вечером он приходил в гильдию.

— Я знаю.

— Родиан пытался установить ловушку, но у него не получилось. — прошептала она.

— Я знаю.

Гассан взглянул на Тень, щёлкнул пальцами и указал на пол. Маджайхи покосилась на него, но прыгнула вниз, и Гассан толкнул Винн в плечо. Она легла на кровать, и он развернул плащ, укрывая её.

— Завтра ночью. — сказал он. — Мы устроим свою собственную ловушку.

А до тех пор, он по-прежнему считает нужным охранять её.

Когда она заснула, Гассан выскользнул из спальни и закрыл за собой дверь.

Глава 17

В следующую ночь, Винн присела в переулке возле "Прямого пера", который вёл к аллее, где умерли Джереми и Элиас. Она ждала сигнала от Домина иль'Шанка.

— Мы не должны были соглашаться на это. — прошептал Чейн.

Тень заскулила, словно поддерживала его мнение.

— Мне он тоже не нравится. — сказала Винн. — Но я не могу придумать ничего лучшего. А ты?

Свет от фонарей еле достигал их, но Винн видела, как Чейн хмурится. Больше всего её тревожило то, ожоги на его руках и лице почти исчезли. Но она не хотела даже думать об этом. Даже если мазь, которую втирала она в его кожу, могла действовать быстро, но всё же не настолько.

— Мы должны следовать плану. — твёрдо заявила она. — И сохранять здравый рассудок.

— Может ли суманец делать то, что он говорит?

Винн помолчала и посмотрела на пустынную улицу.

— Я не могу поверить, что он будет рисковать жизнью ради гильдии. Но ты будешь его единственной надеждой на защиту.

Этот ответ не был убедительным даже для неё.

— Но если глава Совета Преминов узнает о том, что мы делаем, я не представляю, что будет. Домин иль'Шанк как минимум будет отправлен обратно свой филиал. Он рискует больше чем жизнью и поэтому мы должны доверять друг другу.

День подготовки ловушки иль'Шанка, был утомительным. "Прямое перо" было единственной скрипторией в которую призрак приходил не один раз. После долгих раздумий выбор именно этой скриптории казался самым верным выбором.

Пол дня ушло на обучение Винн работы с солнечным кристаллом. Она была более чем благодарна за очки, которые сделал для неё иль'Шанк. Но в процессе подготовке в её голове постоянно вертелись фразы, прочитанные в свитке. Не раз её приходилось одёргивать иль'Шанку, который чувствовал, что она отвлекается.

— Мне не нравится идея использовать тебя и свиток в качестве приманки! — прохрипел Чейн.

Винн это не заботило.

— Это наш единственный шанс.

Для Чейна защитой было его кольцо. С ним он мог маскировать своё присутствие от Тени. Собака тоже не так просто позволила бы прикоснуться призраку к себе. Иль'Шанк заверил Винн, что у него есть свой собственный способ одурманить призрака.

Винн был единственной, кто остался без защиты. И она была единственной, кто мог нести свиток, и должна была быть узнана призраком. Она сунула руку под свой плащ и проверила на месте ли свиток.

— Я не позволю причинить себе вред или потерять свиток. — сказала она. — Сосредоточься. Ты и Тень должны придти в нужный момент.

План был прост, но его успех зависел от опасной близости врага.

Иль'Шанк должен был наблюдать за ними через улицу и ждать сигнала. Винн посмотрела вверх по улице. Со стороны она казалась хрупкой и беззащитной. Но они до сих пор не знали, что нужно было тогда призраку, Винн или Тень. Но что бы не искал призрак, следовало привлечь его внимание.

Основной сложностью в их плане была Тень.

Остаток дня, Винн пыталась обучить молодую маджайхи самым основным словам нуманского. Она показывала ей память о том, когда Малец ожидал команды броситься в бой и ждал команды Лисила : "Держи!"...

Каждый раз, когда она показывала ей память, она прикасалась к голове собаки и проговаривала слова: "держать", "идти" или "атака". Она даже осторожно показала Тени борьбу Чейна с ночным призраком, держа остальные мысли заблокированными. Она надеялась, что Тень всё поймёт, когда будет нужно. Правда, когда наступили сумерки, собака просто легла и игнорировала её... ей было либо скучно, либо уже раздражало. Но Винн надеялась на то, что собака поняла.

— Не бросайся в атаку слишком быстро. — шепнула Чейну Винн. — А иначе у иль'Шанка не будет возможности использовать посох.

— Ты не говорила об этом раньше. — прохрипел он. — Как и суманец.

— Извини.

— Но если ты будешь в беде., мне ничего другого не останется. — сказал он категорически. — А суманец сумеет постоять за себя.

— Перестань называть его так! У него есть имя.

— Существует что-то неправильное в нём. — зашипел Чейн. — Я почти чую это!

Винн слишком устала, чтобы спорить с ним.

Когда призрак попадётся на приманку, план должен был начать работать с того направления, откуда свистел иль'Шанк. Чейн и Тень будут ждать пока не появится иль'Шанк и призрак. Тень будет отвлекать призрака, а Чейн сможет подкрасться к нему незаметно, с помощью своего кольца. Винн надеялась, что это даст им возможность и время воспользоваться посохом.

Но Винн по-прежнему боялась, что это существо может нанести вред Чейну или Тени в длительной борьбе. Они должны были разобраться с этим быстро. Иль'Шанк утверждал, что может удерживать призрака на месте некоторое время. Тогда у Чейна будет возможность нырнуть в укрытие и Винн зажжёт солнечный кристалл.

Шаг за шагом, они приближались к реализации своего плана... но он был простым только в теории.

— Он сработает. — повторила она.

Чейн вздохнул.

— Как ты и Тень оставили гильдию после наступления темноты?

— Через передние ворота. — сказала она. — Городских стражников там не было... или, может быть они опоздали.

Тут все вопросы пресёк длинный и тихий свист иль'Шанка.

— Он готов. — прошептал Чейн и указал в сторону небольшого магазина на противоположной стороне от "Прямого пера".

Винн обошла вокруг Чейна. Она махнула ладонью перед носом Тени и прошептала:

— Смотри... будешь атаковать вместе с ними.

Тень зарычала и толкнула носом ладонь Винн и осталась на месте.

Чейн посмотрел на ночную улицу через плечо Винн.

— Что бы не случилось, не доверяй всему что говорит иль'Шанк. Я не думаю... чувствую... что он говорит не всю правду.

Винн оглянулась.

— Что вы имеете ввиду?

Выражение Чейна изменилось, хотя ей трудно было разглядеть его лицо в темноте. Какой бы свет не был в его глазах раньше, он словно иссяк. Остались только зрачки окаймлённые кристаллической радужкой нежити, смотревшие в ночь... к тому месту, откуда свистел иль'Шанк.

Винн вздрогнула, но не от холода воздуха.

В этот момент Чейн был похож на тех диких монахов, что пришли с ним и Вельстилом в ледяной замок Ликэн.

— Бездействие может скрыть правду ... или ложь. — добавил Чейн.

Родиан решил ужинать в своём кабинете, даже не позаботившись о компании Гаррота. Он хотел уединения, чтобы можно было подумать.

Части этой запутанной интриги распадались и он не видел способа, который помог бы ему собрать всё воедино. Он был слишком уверен в том, что убийца иль'Шанк. Домин был единственным, кто соответствовал всем критериям и имел способности к тайному знанию. Но у Родина не было никаких доказательств.

Что искал этот человек в переводах страниц? Какова была его цель?

Родиан пожалел о своём плохом отношении к Винн. Ясно, что её вспышка была вызвана недавними событиями и Николасом.

Родиан посмотрел на недоеденные говядину, картофель, лук и морковь, а затем перевёл взгляд на кучу отчётов на его столе. Мелкие кражи, убийство и несколько социальных вопросов требующих решения. А он всё сидел, пытаясь решить эти убийства и кражи гильдии.

Он точно знал кто убийца, но где он мог найти доказательства?

Существовал только один ответ — Винн Хигеорт.

Она изучала переводы в течение двух дней. Должно быть, она узнала что-то или получила намёк на то, что было украдено. Если это так, то как бы заставить её рассказать об этом?

Он не претендовал на понимание этой странное хранительнице, но ему казалось, что она совершенно искренне хочет защитить гильдию. Возможно она, как и её начальство брало слишком много тайн на себя в последнее время. Будет ли она говорить, если обнаружит что-то свидетельствующее против иль'Шанка?

Откажется ли она от своих заявлений о призраках и нежити?

Родиан встал и направился к двери. Перед тем как открыть её, он взял свой меч и снял с колышка плащ.

— Лукан! — закричал он в коридор.

Но вместо него появился Гаррот.

— Простите, сэр, но Лукан сегодня охраняет гильдию.

Родиан кивнул. Пока единственный странный доклад, который он получил, сообщал о волке Винн, который возвращался после наступления темноты, проводив одного из писцов Пауля а'Сита, который задержался.

— Нужно оседлать Снежную Птичку.

— Куда вы? — спросил Гаррот прямо.

— В гильдию. — ответил он.

— Я тоже иду.

Родиан застыл.

— Прости?

— Вы не в себе. — сказал Гаррот скрестив руки на груди. — Из-за этой ерунды с хранителями вы вертитесь словно собака, которая гоняется за своим хвостом. Парни хотят, чтобы их капитан вернулся назад, так что я иду с вами и не дам укусить свой хвост... сэр.

Родиан поражённо онемел. Он готов был поставить Гаррота на место, но потом вспомнил папки с отчётами на столе и вдруг почувствовал усталость.

— Ладно. — согласился он. — Но когда мы будем там, подождёшь меня во дворе. Мне нужно поговорить с этой хранительницей снова. Она... странная и может говорить только со мной.

— Конечно, сэр.

Вместе они направились в конюшню, оседлали коней и выехали в гильдию.

Как всегда лошадь Гаррота протестовала против выгона её на холод. Она сердито фыркала и запрокидывала голову.

— В следующий раз я сам буду выбирать тебе лошадь. — упрекнул его Родиан.

— Просто потому что вы их любите, они любят вас. — вывернулся Гаррот.

— Лошадь всегда может работать на тебя.

Наряду с другими вопросами, Родиан позабыл каким умным был его лейтенант. Возможно Винн сможет открыть ему больше, но пока она говорила ни о чём другом кроме своих убеждений. Этот убийца был не какой-то нежитью из народных суеверий. Поэтому он думал над тем как законными средствами установить контроль над иль'Шанком.

Вскоре Родиан и Гаррот подъехали к приоткрытым воротам гильдии. Они никогда не были закрыты на засов, но то, что они приоткрыты, обеспокоило его. Он посмотрел вверх по тропинке к мосту.

Никого не было на первом посту.

— Где Лукан? — зарычал Родиан. — А кто с ним на вахте?

Гаррот огляделся.

— Не знаю... в паре с ним был Ульвальд. И были две другие пары, что должны были обходить это место. Ещё двое должны находится в сторожке выше.

Родиан послал Снежную Птичку рысью до решётки.

— Откройте ворота! — кричал он.

Один из его людей что-то крикнул сверху, и решётка поехала вверх.

— Капитан?

Он замер, сдерживая Снежную Птичку. Лукан и Ульвальд бежали через внутренний двор замка.

— Почему вы не на посту? — пролаял Гаррот.

Лукан остановился и его глаза бегали между Родианом и Гарротом.

— Мы слышали кого-то в кустах, за западной башней. — ответил Ульвальд.

— Вы слышали? — передразнил его Родиан. — Что?

— Не уверен, сэр. — ответил Лукан. — Что-то большое пробиралось между ветвей.

Под взглядом Родиана, Ульвальд кивнул в знак согласия.

— Тогда один из вас должен был оставаться здесь! — закричал Родиан. — Или вы на дежурстве, чтобы лазить по кустам?..

— Нам надо было проверить что там было, капитан. — воскликнул Лукан. — Другой стражник, Гаэль, тоже слышал что-то в другую ночь.

— Но вы оставили пост!

Мужчины напряглись толи от обиды, толи от страха.

— Да, капитан. — ответили они и Лукан посмотрел на Гаррота.

— Я поговорю с ними. — сказал Гаррот. — А вы... проверьте как там маленькая хранительница.

Родиан медленно вздохнул. Он бы не стал на них кричать, если бы стражники не покинули свой пост. Он спешился, оставив Снежную птичку Гарроту и поспешил вовнутрь.

Когда он достиг основной двери, он постучал в дверь и стал ждать, хотя его терпение было тоньше листа бумаги. Из-за двери выглянул молодой ученик, который и привёл его вчера в лазарет.

— Ах, сэр, это вы. — молодой человек открыл дверь на всю ширину. — Я должен объявить о вас? Вы хотели встретиться с Домином Хайтауэром?

— Нет. Я здесь, чтобы увидеть Винн Хигеорт. — сказал он и вошёл внутрь. До сих пор он не был уверен, что должен с ней говорить, но теперь в этом не сомневался.

Ученик моргнул коротко и неопределённо.

— Момент, сэр. Я посмотрю, на месте ли она.

Мальчик говорил хорошо, но с лёгким акцентом. Родиан предполагал, что он приехал с какой-то провинции и возможно из Витени. Он кивнул, и ученик направился к общежитию на юго-восточной стороне двора.

Родиан ходил по площадке, чувствуя, что находится здесь уже слишком долго. Несколько хранителей прошли мимо, но среди них не было Винн. И вот вернулся молодой ученик.

— Она не в своей комнате. — сказал мальчик. — Я могу посмотреть есть ли она в зале... или спросить, знает ли кто о её местонахождении.

Родиан кивнул и стал ждать снова. Прошло ещё некоторое время и его терпение сходило на нет. Наконец прибежал ученик.

— Я сожалею, сэр, но хранительницы Хигеорт нет. Хайтауэр тоже только что узнал...

— Ну вот опять! — зашипел Родиан.

Он прошёл мимо мальчика, шагая в сторону общего зала, и когда он шагнул под округлую башню, он столкнулся с Хайтауэром. Зал был заполнен хранителями, которые ели, разговаривали и просто слонялись.

— Где она? — потребовал Родиан.

Рыжие волосы и борода Хайтауэра, в освещении зала казались красными, а его чёрные глаза дикими.

— У вас нет права ходить сюда! — огрызнулся Домин. — Я думал, мы многое прояснили!

Но карлик нервно оглянулся, как буд-то пребывание Родиана здесь не должно было быть увиденным другими.

— Где она? — спросил Родиан. — И где иль'Шанк?

Хайтауэр громко фыркнул, но возмущение исчезло с его лица.

— Я не знаю...

Родиан заставил себя успокоиться, а затем громко крикнул:

— Здесь кто-нибудь видел Вин Хигеорт или Домина иль'Шанка, сегодня днём?

Шум в зале утих, а затем кто-то выкрикнул:

— Я видела!

Встала молодая женщина в коричневом. Она была очень худой и даже костлявой, с большим длинным носом на лице.

Хайтауэр что-то процедил сквозь зубы и побежал к ней. Ученики и посвящённые рассыпались во все стороны. А Родиан поспешил следом.

— Регина. — пропыхтел Домин. — Кого ты видела?

— Всех троих. — ответила она и её губы разъехались в усмешке. — Винн, Домина... и что-то что как они предполагают, зовётся маджайхи. Я была на кухне, когда они прошли через складское здание. Они прошли в другую сторону, через коридор, ведущий к северной башне. Но когда я выглянула...

Хайтауэр зарычал и посмотрел на девушку.

— Когда я выглянула. — повторила Регина. — Их там не было. Они ушли, словно очень быстро двигались или прошли в башню...

Родиан знал только одно назначение этой башни.

— Где были вы в то время? — спросил он карлика.

— В моём кабинете. — ответил Хайтауэр. — Дверь была открыта, так как я был доступен для учеников. Я никого не видел и не слышал.

— Там есть задняя дверь. — вздохнула Регина. — она открывается сзади... прямо напротив кухни.

Эта злобная девушка взглянула на Родиана и добавила:

— Никто из нас не выходит на улицу в ночное время.

Родиан проигнорировал это завуалированное обвинение и обратился к Хайтауэру.

— Если они здесь, я хочу, чтобы они были найдены. Либо это делаешь ты, либо мои люди, не дожидаясь решения Премина.

Не дожидаясь пока карлик закипит, Родиан направился к арке. Слишком много хранителей смотрели на него и слишком много из них собрались возле Регины, которая самодовольно уселась за свой столик. И когда Хайтауэр вернулся, Родиан по его мрачному виду понял, что он ничего не нашёл.

Именно тогда он думал о том, чтобы направить Лукана и Ульвальда, патрулировать Грейлендс на весь следующий месяц.

Хайтауэр ходил по залу, заложив руки за спину. Но Родиан в тот момент и не думал о Винн. Существовал только один путь выхода этого трио отсюда. Кто-то обманул Лукана и Ульвальда.

Гассан иль'Шанк.

Родиан был почти уверен в то, как суманец это сделал. Но если убийца был способен на такие трюки, то почему он не остался невидимым.

— Куда они пошли? — спросил он вместо этого.

Карлик выглядел растерянным.

— Я не знал, что они уйдут, не говоря уж о том, куда. Иль'Шанк не настолько глуп, чтобы делать это.

И снова Хайтауэр не сказал ничего полезного.

— Спасибо за вашу помощь. — холодно произнёс Родиан.

Он вышел из крепости и побежал к воротам туннеля. Гаррот уже ждал там с лошадьми.

— Она снова ушла! — воскликнул Родиан. — И вместе с суманцем! Никто не знает почему и где они именно, но подозреваю, что они где-то в городе.

Он вскочил на Снежную Птичку и подумал о том, где можно начать поиски.

— Она один на один с убийцей. — сказал он, проводя рукой по лицу. — Но где она?

На самом деле он не говорил с Гарротом, а больше с собой, но лейтенант ответил.

— Оба раза когда она исчезала, она оказывалась у магазина а'Сита.

Глаза Родиана впились в лицо Гаррота. В первый раз, когда он поймал Винн внутри магазина, она была вполне дружелюбна с Имарет. И Родиан по-прежнему считал, что Пауль а'Сит что-то скрывает.

— Да. — сказал он. — По крайней мере, с этого следует начать.

Но что сделает иль'Шанк, если Родина попытается забрать у него Винн? У мага были некоторые причины, получить Винн, особенно после того, как она получилас доступ к переводам.

Родиан остановился за воротами. Лошадь Гаррота стояла рядом. Не было времени собирать всех людей, но нужен был хотя бы ещё из его стражников.

— Лукан! Где твоя лошадь?

Гвардеец выглядел смущённым и указывал на дорогу Бейли.

— Мы оставили их там, сэр.

— Возьми их! И идём с нами.

Глава 18

Винн шла по улице мимо "Прямого пера", как если бы занималась некоторыми поручениями. Она всё время замедляла темп, боясь зайти слишком далеко и слишком быстро. Если она пройдёт чуть дальше скриптории, Чейн и Тень могут запаниковать и побежать за ней. И на это время, она выпадет из их поля зрения.

Улица всё ещё была пуста, когда она прошла здание парфюмерного магазина. Когда она наконец, достигла перекрёстка, она остановилась возле магазина свечника.

— Успокойся! — громко прошептала она себе, изображая забывчивость, и повернула голову в другую сторону.

Несмотря на внешнее спокойствие, Винн была очень сильно напряжена внутри. Домин иль'Шанк взял её солнечный кристалл, и она была полностью беззащитна. Перед её глазами стоял образ призрака, который появился в её комнате прошлой ночью. Обёрнутый чёрной тканью-саваном для погребения, он был очень сморщенным и иссохшим под плащом.

Нежить сильно отличалась от тех, кого она называла Благородными Мертвецами. Он мог забрать жизнь одним своим прикосновением и обладал большой скоростью, в то время как ему не могли причинить вреда не другая нежить, не маджайхи. Для сравнения, вампир, казалось, представлял гораздо меньшею угрозу.

Некоторые из них обладали уникальными способностями, помимо знаний и навыков, приобретённых в жизни. Но Лисил и Магьер уничтожали таких, и даже Винн помогала им несколько раз. Но обезглавливание и сжигание было бесполезно против того, что не имело реальной физической формы. Какой силой он обладает, если может по-прежнему влиять на физический мир? А если хуже того — он маг?

Винн силой воли пыталась сохранить спокойствие и напевала мотив, который она узнала от Лисила в путешествии по Запределью. А на задворках её разума материализовались страшные истины.

Казалось, что призрак слишком много знал о гильдии и перемещением фолиантов. От этой вечерней ловушки зависело её дальнейшее обучение в гильдии. И никто в самой гильдии не знал об этом.

Вчера вечером призрак вошёл в гильдию. А если это делалось и раньше с целью отслеживания тех, кто участвует в проекте? Но очевидно, если призрак был суманцем, то он мог читать на родном языке. Даже иль'Шанк мог читать на некоторых древних диалектах.

Так почему же призрак крал переведённые тексты, вместо оригинала?

Он мог проходить сквозь стены, а значит, теперь мог найти Винн в каждом закоулке гильдии и даже в катакомбах.

Винн замедлилась, вспомнив, что снова идёт быстро.

Когда она прошла мимо парфюмерного магазина ещё раз, то взглянула на его окна. Внутренние ставни были закрыты, скрывая за толстыми стёклами пузырьки из выдувного стекла и фарфоровые бутылочки с пьянящими ароматами. Не имея возможности рассматривать что-либо, она повернулась чтобы идти дальше, а затем остановилась полностью.

Впереди, прямо посередине улице стояла какая-то тень.

Винн вздрогнула, хотя была подготовлена к этому.

Чёрные края его одеяния шевелились сами по себе словно живые. В отличие от того, что она видела мантическим зрением, сейчас под его капюшоном виднелась только пустота. У неё похолодели руки и Винн начала дрожать.

А он просто ждал, даже не приближаясь к ней. Было ли это игрой? Или он хотел задушить её собственным страхом?

— Чего ты добиваешься? — спросила она, и её голос показался ей пронзительным. — Ради чего все эти убийства?

В ответ раздалось шипение.

Где был иль'Шанк? Он должен был наблюдать за ней.

Ночной холод усилился, кусая морозом щёки и руки Винн.

Призрак скользнул по булыжнику вперёд, увеличивая скорость. Винн повернулась и побежала.

Чейн был напряжён и еле удерживался, чтобы убрать руку, которая по-прежнему покоилась на спине Тени.

Винн промчалась по дороге в сторону своего укрытия.

Иль'Шанка не было видно и, Чейн не заставил себя ждать. Призрак двигался слишком быстро.

— Сейчас! — прохрипел он и поднял руку со спины Тени.

Освободившись, собака с воем бросилась на улицу. Он отсчитал два ненужных вдоха и выхватив меч, бросился к Винн.

Лезвие меча не действовало на призрака, но в его силах было отвлечь его.

Но призрак не дрогнул, Даже когда тень принялась щёлкать перед ним зубами и рычать. Он потянул руку, завёрнутую в полосы ткани, в сторону Винн.

А Чейн был ещё слишком далеко. И Тень оказалась рядом быстрее.

Она прыгнула прямо на чёрную фигуру, и она исчезла. Собака приземлилась на мостовую и разочарованно принялась озираться.

Чейн сделал тоже самое, быстро осматривая улицу. Его взгляд наткнулся на Винн, стоявшую посреди улицы.

Призрак стоял перед ней.

Чейн видел, как Винн принялась копаться в кармане плаща.

Одно было ясно. Это существо не хотело, чтобы его касалась маджайхи. Это дало Чейну преимущество. Бросившись вперёд, он закричал:

— Тень!

Призрак резко скользнул вправо, пытаясь изо всех сил увернуться от собаки.

Чейн потянулся к призраку, но в глубине души он надеялся, что призрак снова исчезнет.

На мгновение ему показалось, что он видит фигуру на затемненной стене магазина. Он сунул руку в грудь чёрной фигуре.

Он почувствовал резкий холод в пальцах и отдёрнул руку, когда его оглушил пронзительный крик. Затем звук и чёрная фигура исчезли, но не боль в руке. Чейн врезался в стену магазина.

Его онемевшие пальцы протаранили деревянный настил. Ему даже показалось как один палец сломался, а затем ударился в доски плечом. Он повернулся, глядя как тысячи игл пронзает его руку и плечо.

Тень промчалась мимо, рыча как бешеная собака.

Ему некогда было оглядываться и искать Винн. Обмотанный в чёрный саван призрак встал на пути маджайхи.

В этот раз это было медленнее, чем в последний. На мгновение призрак перед Чейном стал прозрачным, но потом по мере того, как визг наполнял улицу, он становился всё плотнее.

Способность призрака неожиданно появляться и исчезать, делала борьбу с ним ещё более трудной. А он ещё пытался навредить ему. Пальцы по-прежнему не слушались его, а рука висела плетью. Ему придётся бросить меч, чтобы повторить попытку с другой рукой.

Тень прыгнула вперед, и призрак бросился навстречу, сильно ударяя её сбоку.

Тень нырнула вниз, но её передняя лапа подвернулась. Она упала на бок и быстро перевернувшись, ударилась об крыльцо магазина, прежде чем смогла подняться. Чейн качнулся от стены магазина, когда призрак стал кружить вокруг Тени.

Он резко рванулся вперёд.

Улицу снова заполнило шипение, похожее на то, как вода льётся на раскалённую плиту. Фигура резко повернулась к Чейну.

— Оставь его... сейчас!

Чейн оглянулся.

Винн заправляла дужки очков за уши.

Мгновенно, когда появился призрак, Гассан выбежал на улицу с посохом в руке, но не от того, что услышал сигнал от других.

Ожидая, он всё задавался вопросом... как эта вещь могла узнать так много о фолиантах? Он не хотел думать о том, что он воспользовался магическими навыками. Тогда он быстро обнаружит Чейна и Тень, которые служили для отвлечения.

В последний момент Гассан замедлился и молча уставился на чёрную фигуру. Казалось, что она не замечает его и просто молча наблюдает за Винн.

Но прежде чем он вызвал в разуме образ заклинания, призрак бросился вперёд по улице и Винн побежала.

Гассан не знал как долго Чейн и Тень могли отвлекать его, пока призрак не кинется к Винн, которая беззащитна перед ним. И он не мог дать прикоснуться к ней.

Когда появилась Тень появилась, Гассан снова поднялся на крыши и прыжками помчался от крыши к крыше. Прежде чем он успел остановиться и сосредоточиться на фигуре, возник Чейн, а на призрака прыгнула собака.

Он исчез.

В одно мгновение он материализовался за Винн. Чейн бросился на фигуру и пробил рукой её грудь. А в следующий миг призрак исчез, и бледный спутник Винн врезался в магазин.

Гассан бросился ещё через две крыши, а потом спрыгнул вниз.

Ему нужно было держать призрака в поле своего зрения.

И вот он увидел, как чёрная фигура качнулась в сторону маджайхи, после чего Гассан закрыл глаза.

За веками он сплетал новое заклинание. Он начал петь, чуть слышно бормоча слова заклинания. Но сам звук его голоса уже укреплял его намерение. Затем он открыл глаза и мысленно потянулся к призраку.

Призрак обернулся.

Гассан смотрел в кромешную тьму под капюшоном и у него захватило дыхание.

В голове появилось что-то неясное.

Как будто черви пытались бурить выход из его головы, пожирали его мысли и извивались. Куски формы его заклинания, разваливались на части. Мерцающие линии утратили все цвета и рассыпались в прах.

Черви гнева и ненависти пожирали их изнутри.

Подключившись к этому существу он не чувствовал больше ничего кроме червей и их горького голода.

Уличный фонарь стал заметно темнеть перед глазами Гассана.

Где-то вдали от своего сознания, он почувствовал холодный воздух. Холод просачивался внутрь, пока не заполнил его разум. Он не знал ничего подобного, что могло привести к этому.

Гассан отступил глубоко внутрь себя, за стены, сделанных из его собственных мыслей.

Он отпустил любые движения этой нежити. И использовал всё, что осталось от его воли, чтобы укрепить стены в своей голове, пока черви не изгрызли её.

— Оставь его... сейчас! — закричали совсем рядом.

Взгляд Гассан немного прояснился и призрак скользнул к нему. Винн стояла позади Чейна и пыталась натянуть очки.

Ей нужен посох, чтобы зажечь кристалл. Эта мысль заставила его волю пробудиться.

Темнота почти поглотила его, проникая через трещины, которые проделывали черви. И он обнаружил, что смотрит прямо в чёрное пространство под капюшоном фигуры.

Гассан бросил посох и призрак замер, проследив за полётом посоха.

— Нет. — прошептала Винн, наблюдая как падает посох.

Призрак вскинул руки, словно пытаясь поймать его и ткань его рукавов взвилась в вохдухе.

Испуг пронзил Винн шипами, когда Чейн бросился прямо к фигуре и прошёл сквозь неё. Его крик казалось заполнил всю улицу.

Винн шагнула вперёд и её глаза упали на посох.

Она не могла отвлекаться на Чейна, Тень или иль'Шанка, потому что призрак по-прежнему был рядом. Она не могла позволить ему разбить кристалл о камень улицы.

Она толкнула очки на свой маленький нос и подхватила посох. Крепко схватив древко, она почувствовала облегчение.

Затем она увидела призрака... или, точнее сквозь призрака.

Он колебался, становясь иллюзорной тенью. Его крик резал уши Винн. За ним, пытался подняться с булыжников Чейн. Иль'Шанк выпрямился и спотыкаясь стал обходить призрака. Он дрожал, и его зубы стучали. Чейн заковылял в другую сторону, пока не ударился в столб крыльца магазина.

Что-то случилось с иль'Шанком и Чейн был слишком близко, а поэтому она не могла зажечь кристалл теперь...

Призрак зафиксировал взгляд сначала на ней, а потом на кристалле.

— Сделай это! — слабым голосом крикнул иль'Шанк.

Чёрная нежить бросилась на неё с визгом и шипением.

Винн уклонилась, отбежав с середины улицы в сторону, и услышала, как рычит Тень. Призрак дрогнул и замахнулся на собаку. Тень же была слишком медленной, чтобы остановиться.

Её ударила завёрнутая в ткань рука.

Тень завизжала, так как удар пришёлся в голову, и полетела, кувыркаясь через булыжники, как буд-то весила всего ничего.

У Винн не было шансов даже крикнуть, когда призрак повернулся к ней снова. Она должна была быть вне досягаемости, и в тоже время рядом с призраком, чтобы зажечь кристалл на посохе.

Призрак рванулся к ней, протянув руку, которой он ударил Тень. Но тут его рука опустилась, как буд-то кто-то потянул его за запястье. Винн расслышала слова заклинания исходящие от иль'Шанка.

— Чейн, беги отсюда! — закричала она.

Она не смела посмотреть в сторону, чтобы убедиться, послушался ли он.Она не спускала глаз с призрака, рисуя в своём сознании треугольники и заключая их в круг. Винн вцепилась в посох с солнечным кристаллом и уставилась на призрака.

Черная фигура мерцала, становясь на время прозрачной.

Последнее чему научил её иль'Шанк, это концентрироваться на фразах суманского языка. И Винн понадеялась, что на призрака тоже подействует знакомая речь, и она успеет.

От Духа Огня.

— Люди Ранк эль-Нар... — прошептала она.

— Никому не двигаться! — вдруг крикнул кто-то. — Все оставайтесь на своих местах!

Винн закончила проговаривать последнее слово, но стук копыт нарушил её концентрацию.

К ним спешил Родиан на своей белой лошади, и он ехал прямо на иль'Шанк с обнажённым мечом.

Картина исчезла из поля зрения Винн, когда она прокричала:

— Нет, это не он!

Родиан услышал вой в нескольких кварталах отсюда и погнал Снежную Птичку по улицам, пока не ворвался в поразительную сцену.

Иль'Шанк стоял спиной ближе всех к нему. Другой мужчина пятился к левой стороне магазина и держал в руках меч. Волк Винн был рядом возле крыльца.

— Никому не двигаться! — приказал он, вытаскивая меч из ножен. — Все оставайтесь на своих местах!

Затем Родиан посмотрел на Винн.

Она держала в руках длинный посох заканчивающийся кристаллом. Её глаза закрывали странные очки с тёмными линзами. А её губы беззвучно двигались, и только когда он подъехал, она замерла и на её лице появилась паника.

Что она делает здесь с этим суманцем и другим?

Иль'Шанк остался там, где он находился... Родиан не был уверен, смотрит он на Винн или...?

Родиан вспомнил фигуру в чёрной одежде. Он видел её в первый раз на тускло освещённой улице и многое не разглядел. Только капюшон поворачивающийся к нему.

Он был похож на иль'Шанка. И сейчас здесь и сейчас, он бормотал свои суманские заклинания.

Родиан поднял свой меч остриём вверх и толкнул лошадь пятками, направляя её к иль'Шанку. Он хотел положить конец этой цепи смертей.

— Нет, это не он! — кричала Винн.

Родиан опустил меч рукояткой вниз на голову иль'Шанка и Снежную Птичку занесло, когда он натянул поводья рядом с упавшим на мостовую Домином.

Глава 19

Чейн направился к узкой тропинке между двумя зданиями, опасаясь вспышки кристалла в любой момент. Но вспышки света не было.

Он прижался к грязной стене одного магазина, когда со стороны улицы послышались удары копыт и крики людей. Всё его тело словно жалило ледяными иглами, но он забыл про боль, когда посмотрел на улицу.

Тень вскочила на ноги и, урча, хромала к Винн.

Винн стояла в растерянности, держа в руках посох с кристаллом. Она смотрела расширенными глазами поверх очков, на всадника на белой кобыле.

Этот человек был капитаном Родианом, тем самым, что устроил ловушку у скриптории. Он сидел на нервничающей белой лошади с обнажённым мечом в руке. Суманец лежал бесформенной кучей на булыжниках и явно, что он был без сознания.

Призрак по-прежнему был там, поворачивая голову то в сторону капитана, то в сторону подъезжающих к нему на подмогу стражников.

Всё превратилось в хаос из-за этого дурака. И не существовало возможности вытащить Винн из центра всего этого.

Чейн силой воли превозмог боль и вызвал голод, после чего посмотрел прямо на Винн.

Родиан оторвал взгляд от иль'Шанка и смотрел как Гаррот и Лукан несуться на фигуру в чёрных одеждах.

— Держи! — кричал Гаррот. — Держи руки, чтобы я мог их видеть!

— Берегись! — крикнула Винн.

Родиан не был уверен кому она кричала. Волк быстро заковылял к ней, но фигура в чёрных одеждах скользнула прямо перед гордым мерином Гаррота.

Лошадь гаррота закричала и встала на дыбы, а фигура вытянула вперёд руку.

Его пальцы пронзили грудь мерина и когда он скользнул вбок, у лошдаи подкосились ноги и она рухнула.

— Гаррот! — закричал Родиан.

Его лейтенант полетел вперёд, хлопнувшись о булыжник и прокатился по мостовой. Лукан повернул коня, чтобы объехать поверженное животное и бросился на чёрную фигуру.

— Лукан, нет! — закричал Родиан.

Фигура качнулась в его сторону, поражая лошадь гвардейца в голову.

Животное стало заваливаться на бок, не издав не звука. Родиан спрыгнул с Снежной Птички, чтобы помочь Лукану выбраться из под лошади, которая упав, придавила ногу молодого стражника.

Родиан побежал к своим людям. Фигура заслонила собой Лукана.

Лукан попытался вытащить свой меч. Фигура ударила его по лицу и гвардеец закричал.

Гаррот бросился к нему, обнажая меч.

— Отойди от него! — крикнул он.

Ум Родиана прибывал в оцепенении. Он думал об иль'Шанке и о том, что его сообщник должен бы был сдаться. Но слова Винн эхом отдавались в его голове, когда он бежал, чтобы помочь своим людям.

Вы не охотитесь на живого человека! И вы никогда не остановите его обычными средствами.

Гаррот качнулся, когда Родиан пытался встать перед чёрным магом.

Фигура поймала лезвие меча Гаррота, буд-то схватила палку у ребёнка. Глаза Гаррота расширились и тогда Родиан замахнулся на фигуру.

Его длинный меч прошёл через край плаща и фигуру. Не встретив сопротивления, Родиан почти потерял равновесие.

В этот короткий миг чёрная фигура резко вытянула вперёд руку, ударяя Гаррота... и прошла прямо сквозь него.

Ужас перехватил горло Родиана.

Гаррот выпустил эфес меча и рухнул на камни.. Лицо лейтенанта оказалось пепельно серым. Когда его колени ударились о булыжник, он завалился на бок с открытыми в ужасе глазами.

Чёрная фигура завершила полный поворот назад к Родиану, держа до сих пор лезвие меча Гаррота в руках.

Родиан замер и отступил на шаг.

— Не позволяйте прикасаться к себе! — крикнула Винн слабым плачущим голосом.

Он отступил ещё на один шаг, когда фигура протянула к нему руки. Лезвие соскользнуло с ткани, в которую были обёрнуты ладони. Меч Гаррота упал со звоном, раскатившимся по улице.

— Нет! — крикнул он. — Снежная Птичка, оставайся!

Тем не менее он услышал её копыта.

— Тень, вперёд! — всхлипнула Винн.

Родиан искоса глянул в сторону.

Волк Винн, который по-прежнему шатался и хромал на одну лапу, снова начал рычать и щёлкать на чёрного мага. Родиан схватил поводья Снежной Птички, когда она рванулась в сторону волка. Он не хотел, чтобы она пострадала из-за своего глупого поступка.

Волк Винн травил чёрную фигуру. Он всё прыгал в его сторону, оставаясь вне пределов досягаемости, но каждый раз при этом фигура вздрагивала.

Родиан дёрнул головой в сторону Снежной Птички и толкнул её в шею.

— Назад! — скомандовал он.

Затем он повернулся и посмотрел на волка.

Он не знал, как бороться с этим человеком, если меч не мог причинить ему вреда. Капитан ткнул мечом в фигуру, но тот, кто скрывался под капюшоном, этого не заметил. Когда лезвие вышло, не была и следа крови.

Фигура бросилась на него.

Родиан увидел руку, замотанную в черные куски ткани, которая приближалась к его лицу и мотнул головой в сторону.

Обжигающий холод мгновенно распространился по его плечу.

Он застонал и почувствовал, как буд-то обморозил свои мышцы. Обжигающий холодный воздух, задушил вопль в его горле. Страх ударил по нему так сильно, что он упал на булыжник.

Родиан смутно слышал рычание волка и царапанье когтей по булыжнику, но не мог поднять голову. Он скоро умрёт и всё, что он может делать, это лежать и ждать, пока пустой капюшон фигуры, не склонится над ним.

Кто-то прыгнул на него сзади. Он заметил только мелькнувший коричневый плащ.

— Тень, держи! — прохрипел кто-то.

Родиан боролся, пытаясь подтянуть колени под себя. Высокий мужчина с неровными красно-коричневыми волосами, держал в одной руке длинный меч, а другую руку протягивал в сторону рычащего волка. Он и волк окружали фигуру с двух сторон. Странная фигура колебалась между ними, словно не зная, в какую сторону сделать шаг.

Бледный человек словно знал, что делает и он не боялся приближаться к чёрной фигуре.

Что здесь происходит?

Родиан подтянул ногу и приподнялся, посмотрев на человека в коричневом плаще. Со стороны послышался какой-то шёпот.

— Чейн, беги! — кричала Винн.

Человек в коричневом плаще оглянулся на Винн. Лицо его было заполнено тревогой. С усилием, Родиан откатился в другую сторону.

Винн поддерживала иль'Шанка и в одной руке держала посох. От волос суманца на лоб сбегала струйка крови, но он стоял на ногах.

Суманский хранитель пел что-то хриплым шёпотом.

Родиан снова услышал сердитое фырканье. Его охватило отчаяние, когда он понял, что Снежная Птичка снова подбирается ближе.

Дух Огня... от Света Жизни!

Призрак рванулся в сторону, когда в сердце кристалла появились первые искры.

Затем от граней кристалла разошлись яркие лучи, словно мгновенно взошло солнце.

Винн забыла закрыть глаза, когда мир утонул во вспышке ослепительного света.

Улицу заполнил визг, и Винн шагнула назад.

Даже в темноте она держала перед глазами образ заклятия. Затем она заметила, что тьма представляет круг чёрного цвета. В его центре она увидела яркий кристалл, сверкающий, но уже начинающий угасать. Все вокруг было ярким как днём.

Винн вспомнила, что она носила очки.

Они затемнились так внезапно, защищая её взгляд, и теперь медленно бледнели, открывая её взгляду, бледные колебания фигуры.

Иль'Шанк каким-то образом удерживал его на месте! Он удерживал его от исчезновения.

Винн никогда не понимала желание смерти. Но в первый раз она, возможно, чувствовала нечто похожее, что и Магьер, когда она убила свою первую нежить.

Тень в тёмном круге её очков начала распадаться. Кусочки уносило как дым. Её иллюзорное тело распадалось, но крик продолжал резать её уши.

Что-то чёрное вспыхнуло перед Винн. Призрака разорвало на части и вновь стало темно.

Все звуки прекратились, и внезапная тишина заставила её вздрогнуть.

Этого существа уже не было. Всё что она видела перед собой это кристалл, который по-прежнему был ярким.

Винн стёрла картину их головы и кристалл мигнул.

Затем пришла чистая чернота. Она не могла ждать, пока очки посветлеют и сама сняла их.

На месте, где стоял призрак, не было ничего.

Дальше на булыжнике, Тень потирала глаза лапами. Лошадь Родиана пятилась, мотая головой, пока не упёрлась крупом в магазин. Она была в панике, дико моргала глазами и фыркала.

Винн вовремя обернулась, чтобы увидеть как иль'Шанк оседает на булыжник.

Родиан выдохнул. Он не мог видеть ясно, но перед глазами плавали цветные пятна, оставленные вспышкой кристалла, на вершине посоха Винн. Когда его зрение стало ясным, он увидел её.

Но мага в чёрных одеждах не было.

Родиан начал вспоминать, что Винн и Николас говорили об убийце...

Что-то, что это злобный призрак? Как он мог принять это?

Он выдохнул воздух снова и только наблюдал, как Винн шла к скриптории. Волк хромал следом за ней.

Плечо Родиана горело, но всё же, он чувствовал холод изнутри. Призрак едва прикоснулся к нему, но он чувствовал себя настолько слабым, что он даже не мог и попытаться встать. Другой звук привлёк его внимание.

Иль'Шанк поднялся. Суманец выглядел ужасно и бледно, даже для его тёмной кожи, и лицо блестело от пота.

— Всё в порядке, капитан. — слабо произнёс иль'Шанк. — Всё кончено.

Хранитель работал с Винн, а не с чёрной фигурой, но это не имело значения.

Ничего не было в порядке.

Гаррот был мёртв и Родиан не знал, выжил ли Лукан. И он не знал, как расскажет это министру города и членам королевской семьи Мелорна.

И он должен был объяснить это самому себе и не хотел.

Что он мог сказать?

Что-то твёрдое ударилось в плечо с фырканьем. Родиан по-прежнему глядел на изнеможенное лицо суманца и схватил повод Снежной Птички, чтобы держать в руках что-то твёрдое и реальное.

Винн бросилась к окну скриптории, с посохом в руке и схватилась за подоконник. Она встала на цыпочки, чтобы заглянуть через разбитые ставни.

— Чейн! — позвала она.

В передней комнате скриптории было слишком темно, или возможно, её глаза пострадали от слишком яркого света. В любом случае, она видела, только стол и темные двери мастерской.

Смог ли Чейн вовремя спрятаться или же его снова сожгло?

Слабое поскуливание заставило её посмотреть вниз.

Тень прихромала ближе, как буд-то её правое плечо болело. Винн присела рядом с собакой. Для такой молодой маджайхи, она сражалась также храбро как и её отец.

— Здесь. — хрипло послышалось из магазина.

Ориентируясь на голос Чейна, Винн подошла к входной двери магазина. Она была не заперта и Винн зашла внутрь, а Тень ковыляла следом. Чейн встал у прилавка, но затем упал на пол.

Винн поспешила к нему и встала рядом на колени. Через открытую дверь попадало только немного света, чтобы она могла видеть его лицо.

— Тебе больно? — спросила она. — Тебя обожгло?

Чейн застонал, отодвигая капюшон плаща.

— Нет, не обожгло.

Старые ожоги на его лице, почти зажили, но он казался слабее, чем когда-либо.

— Призрак? — спросил он.

— Его больше нет. Иль'Шанк удержал его. Он распался... рассеялся от света. Он полностью распался, когда я использовала кристалл.

Он с усилием кивнул.

— Теперь гильдия в безопасности. — добавила она, ожидая его реакции. — Остаются только тексты.

Но Чейн на это ничего не сказал.

Винн догадалась, что боль в его глазах имела мало общего с видимыми травмами. Его рука с кольцом безвольно висела в полудюйме от пола.

Что с ним случилось?

Он был убийцей, был монстром, который хотел быть учёным и он был один из немногих, кому она могла доверить жизнь.

— Чейн, я думала... о стихотворении из свитка... и о...

— Странница Хигеорт...

Винн подняла голову на мужской голос из-за прилавка.

— Отойди от него! — медленно проговорил он.

Растерянная, она вскочила на ноги, а Тень начала рычать.

Кто-то стоял в дверях мастерской.

Его голова была покрыта большим чёрным объектом, который казался более тёмным, чем что-либо в комнате, а его фигура была завёрнута в чёрную ткань.

— Нет! — выдохнула Винн, указывая кристаллом посоха на него. — Ты... ты ушёл! Тебя сожгли!

Тёмная фигура шагнула назад. Тяжёлые ботинки прошли по полу магазина.

Капюшон соскользнул с его головы, когда он подошёл к перевёрнутому столу.

На Винн, из-под широкополой шляпы, смотрел Пауль а'Сит.

Тень снова зарычала, словно готовая перейти в вой. Тоже самое было в гильдии, в комнате Николаса, когда Пауль а'Сит появился там с Имарет.

Мастер писец, откинул в сторону край плаща, и упёрся рукой в стол. Дерево заскрипело под его ладонью.

Чейн поднялся вверх, волоча меч в одной руке. Он попятился к открытой двери и схватил плечо Винн рванув собой.

— Пошёл вон! — прохрипел он.

Пауль а'Сит отдёрнул плащ на другую сторону.

Винн увидела рукоять меча, выступающую над правым бедром.

Он был слишком длинным и узким для любого меча, что она когда-либо видела. Навершие же было слишком тёмным для стали, даже в темноте комнаты.

— Что происходит? — спросила она, собираясь посмотреть либо на Чейна, либо на Тень.

Пауль а'Сит поднял руку со стойки и потянулся к эфесу своего меча.

— Я сказал, чтобы вы ушли от этого существа... хранительница.

Странное лезвие выскользнуло из ножен.

— Нежить! — прохрипел Чейн. — Винн убирайся!

Она взглянула на него, но из-за плохого освещения, видела только силуэт сзади. Она не могла видеть его лицо.

— Слушай Тень! — призвал он.

— Отойди. — холодно повторил Пауль а'Сит и шагнул вперёд.

Сначала Винн подумала, что в его руке кинжал, подобный тому, что был у Магьер. Но нет, лезвие было длиннее, размером почти с короткий меч. Там где кинжал Магьер был из серебристо-белого метала, оружие а'Сита было почти чёрным и буд-то сделанным из старого железа. Края клинка были странно грубыми. Винн прищурилась и поняла, что это зазубрены.

Рычание Тени было неизменным, но она не спешила бросаться на мастера-писца. Винн положила руку на спину собаки, когда посмотрела на лицо Пауля а'Сита.

Чёрные волосы выбивались из-под его шляпы и обрамляли лицо. Открытый участок кожи даже близко не был таким бледным, как у Чейна. Глаза у него были карие, хотя и слишком резкие и яркие по цвету. Но они не были похожи на застывшие глаза нежити.

— Нет. — прошептала она. — Нет, он не может быть нежитью.

Его выбрали среди других книжников и она работал с текстами внутри гильдии. Пауль а'Сит приходил в гильдию до полудня, при дневном свете.

— Мне не интересно, что произошло. — сказал он, кратко посмотрев из разбитого окна на улицу. — Но я не позволю, чтобы один из этих существ... не говоря уж о двух, были в моём городе.

В моём городе? Это высказывание несколько озадачило её.

Пауль а'Сит знал, кем был Чейн и знал о призраке.

— Я говорю тебе, он нежить! — зашипел Чейн на Винн. — Поверь мне!

Тень фактически дрожала под рукой Винн. Винн встала перед Чейном и выставила кристалл, словно копьё.

— Мы просто уйдём.

Мастер а'Сит покачал головой.

— Вы уйдёте одна. — он перевёл глаза на Чейна. Я наблюдал за тобой, когда вы боролись с этой чёрной фигурой. Охранники умерли быстро, но ты стоишь здесь. И ТВ бежишь от света, который уничтожил другую нежить. Я не знаю, как ты скрываешь свою природу... своё присутствие... Только один, другой, никогда не делал этого. И он уехал отсюда давно.

Пальцы Чейна сжались на плече Винн, когда он прошептал:

— Вельстил?

Глаза Пауля а'Сита расширились, а черты лица дрогнули. И Винн заметила это. Писец знал сводного брата Магьер.

Вельстил Массинг был в Колмсите? Разве Чейн бы не рассказал ей об этом, если бы знал? Кольцо было единственной связью с ним, как она думала.

Магьер и Малец чувствовали нежить, но Вельстил всегда ускользал от них. И он часто скрывался как и Чейн.

Пауль а'Сит, говорил так, как буд-то он тоже чувствовал присутсвие нежити, но был сбит с толку от того, что не чувствовал Чейна. И он не смотрел на Тень, как буд-то она вообще не имела значения. Даже хорошо вооружённый человек, напрягся бы если на него вот так рычала Тень, как было с Родианом в палате. Рычание собаки пораждало в Винн неопределённость.

Она помнила, когда в другой раз собака вела себя также, но это была не Тень.

Малец по-разному реагировал на Ликэн. Позже он сказал, что белая женщина была не такой как другие вампиры или Благородные Мертвецы. Ликэн заставляла Мальца опасаться её, но не будило в нём состояние охоты.

Винн стало трудно дышать.

Был ли Пауль а'Сит одним из древней нежити? Могло ли оказаться, что она стоит перед одним из "Детей" иль'Самара? И всё же, он мог ходить днём.

И он выглядел достаточно живым. Даже Ликэн не удавалось скрыть предательских признаков нежити, хотя когда-то Винн видела, как она прошла через освещённый участок.

Чейн же был по-прежнему очень молодым для вампира и должен был быть осторожным с ним.

— Не трогайте его. — удалось сказать Винн. — Если вы видели его на улице, то должны были видеть, что он сделал. Он защитил город и гильдию!

— Он... вы... просто сделали то, что мог сделать и я. — противопоставил Пауль а'Сит. — Отойдите от него, сейчас же!

Винн показалось, что эти карие глаза на миг стали стеклянными.

Они блестели, но это было невозможно. С улицы проникал слишком слабый све, а по его глазам можно было сказать, что комната была хорошо освещена.

Если Пауль а'Сит был тем, чем говорил Чейн, то почему он не смёл её в сторону. Она могла придумать только одну причину для этого. Она была одной из хранителей.

— Призрак, это не единственный случай в нашем мире! — почти закричала она. — Чейн и я, одни из немногих, кто верит, что кое-что из Забытой Истории возвращается. Мы можем быть в числе тех немногих, кто может помешать или остановить это! Я заберу его из города, и вы никогда не увидите его снова.

Пауль а'Сит повернул голову в её сторону. На его лице был намёк на недоверие или подозрение.

— мне слишком многому нужно учиться... слишком многое предстоит сделать. — сказала Винн. — Если вы видели, что мы делали там, вы знаете, что я нуждаюсь в нём. Только он поможет мне остаться живой достаточно долго, чтобы докопаться до истины. Вы не понимаете, что он нужен мне.

Она скользнула рукой по морде Тени и надавила.

Тень попятилась к двери и Винн отступила назад вместе с Чейном, только после чего опустила посох.

Мастер а'Сит медленно следовал за ними и его твёрдый взгляд по-прежнему следил за ней. Он не приближался к ним, но сохранял расстояние между ними.

Винн споткнулась, когда стала спускаться с крыльца магазина.

Пауль а'Сит остановился в дверях.

Даже сейчас, когда она направилась к иль'Шанку и Родиану, мастер-писец, не прекращал следить за ней своим холодным взглядом.

Глава 20

Наступил рассвет и Гассан иль'Шанк поднялся по ступеням к своей келье. Он никогда не был так устал и но не хотел быть один. Он коротко постучал перед тем, как войти.

На столе стояла холодная лампа. Под его светом на полу сидела Винн и спокойно разглядывала почерневшую поверхность свитка.

— Винн. Предостерегающе сказал он. — Ты не вызывала свой...

— Мантический взгляд? — закончила она. — нет, я слишком устала. Всё что есть в свитке, может подождать.

Гассан знал, что за дверью в заднюю комнату, лежал вампир Винн. Он лежал в тёмной спальне и Гассан не знал, спит ли он на самом деле. Чейн был ранен, хотя не имел признаков никакой физической раны. Винн настояла на том, чтобы они забрали его обратно и Гассан провёл их внутрь так, чтобы их никто не обнаружил. Это было сложно, но облегчало ситуацию то, что несколько стражников покинуло свой пост.

После того, как они уложили Чейна на постель, Винн легла на небольшой диван в мастерской, а Гассан оставил их на некоторое время. У него были более неприятные задачи.

Теперь, когда он закрыл дверь, Винн заговорил прежде, чем он смог рассказать о своём пребывании.

— Вы ходили, чтобы поговорить с Хайтауэром и Сикойн. — сказала она. — О том, что случилось вчера вечером.

Он вздохнул.

— Да. И я думал, что вы бы смогли отдохнуть, пока меня не было.

— Неужели они поверили тебе?

— К сожалению, да. — сказал он. — Хотя не только в мои слова, но и в твои. Но мы нарушили правила гильдии.

— Что ты имел ввиду, когда сказал "к сожалению"?

Гассан не хотел объяснять, но было бы лучше, если бы она знала.

— Я предполагаю, что они верили тебе всё время.

Он взял свиток из дрожащих рук Винн.

— То, что ты знаешь. — сказал он. — Вряд ли кто-то узнает о таких вещах за пределами наших стен.

Винн смотрела на него снизу вверх. Она выглядела затравленной. Но её оливковые щёки запылали гневом.

— Они обращались со мной... — начала она, захлёбываясь словами. — Как с идиоткой или неразумным дитя!

— Они не могли допустить панику. — возразил он. — Другие тоже захотели бы узнать, что было в этих текстах. Истина может противоречить убеждениям многих и таким мир был всегда.

— А как же капитан? — отрезала она. — Он выжил... Он знает!

Гассан снова вздохнул и покачал головой.

— И сейчас он переживает кризис веры, но правда не настолько, как можно предположить. Он понял, что история его религии, так же как и светские перспективы, ложны... это философское учение о Пресвятой Троице и чувствительности. Если он сможет разобраться с этим, то поймёт, что на самом деле не потерял ничего.

— Но по его примеру, мы не должны быть настолько откровенными с теми, кто не хочет знать и кому не нужно знать. Гильдия является безопасной на данный момент, и перевод может продолжаться более целесообразным способом.

— Да, проект. — прошептала злобно Винн и опустила голову.

Она знала слишком многое, но всегда оставалась в решимости, что права, независимо от чьих-то мнений. И в тоже время, она никогда не навязывала своей правды каждому.

Винн Хигеорт просто хотелось подтверждения того, что она уже знала. Но она всё время получала обратное от людей. Это было ещё более странно, особенно в преддверии таких опасных времён.

— Ты борешься за нечто большее, чем с иллюзорной слепотой начальства. — сказал он.

Винн подтянула к себе журнал, в котором она записывала слова из свитка.

— Это... — прошептала она. — Я думаю, что ты знаешь больше, чем говоришь.

— Для меня это не более ясно, чем для тебя. — ответил он. — Тут использована поэтическая метафора, сравнение и символизм.

Его привычка заставить её молчать, вернулась.

Даже слухи о возможности появления такой мерзости, как призрак, может создать панику. Подозрительность и паранойя будут расти, вместе с подогревом отрицания, что возможно перерастёт в открытый конфликт между различными идеологическими фракциями. Гассан уже видел такие вещи раньше, в пределах суманской империи.

Она открыла журнал и пробежала глазами по копии страницы свитка, а затем указала на короткие древние строки суманского. Возможно, здесь было написано, "лианди" и "парпаасеа". Его палец пробежал по фразе.

— Можешь ли ты сказать, что это вообще? — спросила она. — Что такое "песня господина"?

Устало вздохнув, Гассан взял журнал из её рук.

Если Винн перенесла всё действительно точно, письмена были странными и диалект больше не использовался нигде в имерии. Но она сделала одну ошибку.

— У тебя последнее слово написано неправильно. — сказал он. — Это не предлог, а объективная прилагательная форма не встречающаяся в нуманском. Первое слово означает место...

Гассан сделал паузу, наблюдая за попыткой Винн перевести самостоятельно, а затем посмотрел вниз на следующие символы. Слово "мадж-ат" означало место, но в итоге получалось два упоминания этих "мест". Если только Винн не перевела неправильно.

— Хорошо. — сказала Винн. — Ну и что значит "место господина песни"?

— Сит. — прошептал иль'Шанк.

— Сит? — поострила она. — Как Колмсит... или Дредсит, гномское слово приставка означающее поселение.

Гассан нахмурился.

— Возможно... но другая часть твоего перевода требует коррекции. В ивинду меняется произношение в соответствии с падежами, но письменная форма остаётся неизменной.

Винн раздражённо фыркнула.

— Ты переводила на основе "мин-бал-ала", — продолжал иль'Шанк. — который остался не только песней, но и похвала вождю племени.. В этом случае, склонённое произношение будет "минбалаль".

Винн застыла как буд-то в шоке.

Гассан хотел спросить, всё ли у неё в порядке. Но прежде чем он спросил, она выдохнула и глухим голосом произнесла.

— Балаль-сит. — прошептала она.

Гассан не знал, что она имеет ввиду.

Когда-то Винн слышала это слово.

— Ты знаешь этот термин? — спросил Домин иль'Шанк. — Что ты слышала?

О, да. Она слышала его дважды.

Она никогда не видела его в письменном виде, за тем исключением, что она сама записывала его на послоговом Бегайн в журналах, где писала о Запределье. Уже тогда она знала, что первая часть слова не гномская. Если иль'Шанк видел упоминание этого слова в журналах, он тоже должен был вспомнить.

Впервые Винн услышала слово Балаль-сит, от Магьер.

Они тогда достигли поляны-тюрьмы матери Лисила в эльфийских землях и Магьер потеряла контроль над своей дампирской природой. Вельмидревний Отче каким-то образом смог перенести сознание через деревья на поляне. Он был свидетелем всего. При виде Магьер, появился похожий на нежить дряхлый патриарх Анмаглакхов. Магьер случайно коснулась рукой дерева и скользнула в память Вельмидревнего Отче.

Затерявшись в воспоминаниях, Магьер услышала одно краткое упоминание.

Вельмидревнего Отче тогда называли Соркафар и он был командующим союзными войсками живых во времена Забытой Истории. Он получил доклад о том, что один Балаль-сит пал и все гномы того места погибли, под натиском осады сил Врага. Но никто не знал как это произошло и почему.

Винн уставилась на свиток. Здесь был топоним слова, намекающий о скрывающейся древней нежити.

А второй раз она слышала это слово совсем недавно.

Пар одетых в чёрное гномов — Нассагкрейг, Ходящие сквозь камень, говорили об этом, когда она подслушивала их у кабинета Хайтауэра. Тогда они просто ушли и она зашла, чтобы поговорить с Домином.

И призрак приходил за ней два раза, желая получить этот свиток, также как раньше и фолианты.

— Мне нужно больше! — потребовала она. — Ты должен закончить перевод того, что я скопировала!

— Нет, Винн. — сказал иль'Шанк. — У нас и так не было ни минуты покоя. Это может подождать до завтра, после того, как мы...

— Сейчас! — настаивала она. — Мне нужно больше, чтобы я могла говорить с Хайтауэром. Что-то случилось во времена Забытой Истории и я собираюсь отправиться в Дредзсит через залив. Это единственное место, где можно попробовать что-то выяснить или там...

Винн затихла, потому что иль'Шанк качал головой.

— Утром. — сказал он, а от его следующей паузы она ожидала чего-то другого. — Мы займёмся этим утром, прежде чем пойдём на совет к Премину. — пояснил он.

Винн нечего было сказать на это. Что можно сказать на это, когда образ жизни, которым она ждала всё это время, скоро закончится? Они собирались изгнать её.

И увидит ли она когда-нибудь снова переводы, текстов взятые из переводов Ликэн. Ни один ответ не был получен из свитка.

— Надо поспать хоть немного. — сказал иль'Шанк. — Нам нужно рано вставать, чтобы поесть. Нехорошо будет готовиться к совету на голодный желудок.

Винн замолкла и спрятала свиток в оловянный футляр.

— И Винн. — добавил он и его тон стал холоднее. — Помни, что то, что узнала, должно храниться в тайне... особенно от тех, кто не сможет интеллектуально принять истину.

Она посмотрела на него своими серьёзными карими глазами.

— Я знаю. — ответила Винн. — Я думаю, что я действительно знаю это сейчас.

На рассвете Родиан сидел за своим рабочим столом. Он всё ещё чувствовал себя больным и разбиты и несмотря на то, что должен был отдохнуть, он снова и снова пытался написать свой доклад. Большую часть тёмного времени суток он потратил на то, что просто смотрел на чистый лист бумаги.

Он призвал всю свою силу воли, чтобы написать его.

По прибытии в казарму, он зашёл в свою комнату и посмотрел в зеркало. Несколько тонких белых волос пробежали в его волосах и бороде. Помня, что случилось с Николасом, он удивлялся тому, почему всё ещё был в сознании и мог стоять на ногах. Возможно из-за краткого прикосновения, он получил гораздо меньше, чем хранитель.

И теперь он сидел с перов в руке, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить всё королевской семье. Угрозы гильдии больше не было. Убийца был уничтожен. Однако, как он расскажет как всё это произошло?

Что бы подумал министр, когда он скажет, что чёрный дух, который убивал, когда искал тексты, якобы написанные "нежитью"? И всё это касалось войны, которой как считают многие, никогда не было. В самом деле, что скажет герцогиня или принцесса Азельзрит, когда он напишет такие слова? Они доверяли ему как хранителю порядка, мира... и здравого смысла.

Родиан почувствовал сухость в горле и выпил воду.

Гаррот был мёртв, а молодой Лукан лежал без сознания в больнице с переломом ноги, но выглядел лучше, чем Николас. Они заслужили, чтобы была сказана правда, деже если в неё никто не верил.

— Ну, — прошептал иль'Шанк, запирая дверь.

После того, как Тень закончила все свои дела в северной роще, они направились прямо к главной крепости. Совет располагался на третьем этаже и Винн всё дорогу молчала. Что бы ни случилось сегодня, она приготовилась к этому.

Она устала ждать что будет дальше и решила подождать, пока другие дадут ей ответы.

Они достигли двойной двери совета, но до того, как Винн успела дотронуться её, иль'Шанк легонько стукнул по деревянной поверхности.

— Вы можете войти. — сказала Премин Сикойн изнутри.

Винн толкнула дверь, открывая её и ступая вперёд. Эта комната когда-то была спальней короля и королевы, когда предки королевской семьи проживали в первом замке. На месте большой кровати, комодов и шкафов был только длинный стол окружённый стульями с высокими спинками. На пяти стульях восседали все пять членов Совета Преминов.

Винн была на полпути в комнату, когда её решимость дрогнула.

Премин Эдлэм, в одеждах натуролога сидел с левой стороны стола. Чуть поодаль сидел дородный Премин Ренальд из сентиологов, облаченный в небесно-голубые одежды. Во главе стола сидела Сикойн и изучала какой-то документ.

Справа сидел Премин Жак из каталогеров, который сложил локти на стол. Он прятал лицо в ладонях, а правый рукав сполз на стол, обнажая мускулистое предплечье.

И последним, на правой стороне стола сидел Премин Ксок из метаологов. Она покосилась на посетителей своими карими глазами. Её суровый взгляд скользнул от Винн к иль'Шанку, когда Домин шагнул к столу. Потом она посмотрела на Тень, но выражение её лица не изменилось.

И Винн была поражена, увидев последнего человека в комнате.

Домин Хайтауэр стоял возле окна за советом.

Он не смотрел на улицу, на Совет или даже на неё. Он повесил бороду вперёд и она прижалась к его широкой груди. Он казалось был запуганным и перешедшим далеко за рамки усталости.

Если он также был вызван, чтобы предстать перед Советом?

Сколько иль'Шанк и Хайтауэр спорили, не заботясь не толькл о друг друге, но и о других. Мириам и Дэгмонт потеряли свои жизни, а Николас ещё оставался психически нестабильным.

Винн сглотнула.

Совет не мог сделать ей хуже, чем она уже пострадала.

Премин Жак поднял голову. Его блеклые глаза заполнились грустью, когда Премин Сикойн начала.

— Мы признаём, что вами двигали добрые намерения в том, что случилось вчера вечером. Но наши действия не должны быть вызваны страхом и наша безопасность не должна быть принесена в жертву из-за таких непродуманных попыток защитить её.

Хайтауэр полностью развернулся от окна.

— Тем не менее, — добавила Сикойн. — причина наших больших потерь полностью устранена и мы можем двигаться дальше.

Высокая Премин Сикойн откинулась на спинку стула. Она аккуратно сложила руки на коленях и чуть прикрыла глаза.

— Домин иль'Шанк, вы внесли неоценимый вклад в нашу общую работу. Наши братья в суманской гильдии должны гордиться вами. Теперь, когда вы выполнили свою работу, мы не смеем задерживать ваше пребывание здесь. Вы можете вернуться домой к семье и друзьям.

Винн зажмурила глаза. Она не слышала ни звука от иль'Шанка, после этих тщательно сформулированных слов. Её союзнику вежливо предлагали уйти из гильдии. Предложили ли они что-то подобное Хайтауэру? Нет, скорее всего он останется здесь, что бы не случилось.

— Странница Хигеорт...

Винн открыла глаза и Премин Сикойн нахмурилась.

— Принимая во внимание ваши подвиги в Запределье, — сказала Премин. — мы понимаем, что вы достигли гораздо большего, чем обычные хранители. Но всё ещё мы беспокоимся по поводу вашего благополучия.

Гнев Винн вернулся. После всего что случилось, похоже, её до сих пор рассматривали как психически больную. Ложь была увековечена независимо от того, что они знали правду о том, о чём она говорила им всё время.

— Мы хотим послать вас к Домину Терподу, чтобы он стал вашим новым мастером.

Ум Винн стал пустым. Её не изгоняли?

— Поскольку он являлся близким другом вашего бывшего мастера Домина Тилсвита. — продолжила Сикойн. — опека Терподиуса сократит ваши шаги к статусу магистра. Ваш опыт в странах с другими культурами, языками, был бы большим вкладом...

— Нет! — коротко крикнула Винн.

Глаза Премин Сикойн были устремлены на неё, как и взгляд Хайтауэра. Беспокойство на его лице подтвердило опасения Винн.

— Что ты делаешь? — шёпотом спросил иль'Шанк. — Не давай им повода избавиться от себя.

Он не видел, что это было на самом деле, но Винн поняла.

Они предложили ей новое назначение, чтобы она продолжила своё обучение. Чтобы приманить её, они использовали звание магистра, намекая на то, что она могла бы достичь его даже в таком раннем возрасте. Они смогли бы держать её под бдительным оком, контролируя её и всё, что она делала... всё, к чему она имела доступ.

— Я заинтересована только в текстах. — сказала Винн. — Где они?

Премин Жак тяжело выдохнул, словно уронив лицо в ладони.

Глаза Премин Ксок выглядели предупреждающими.

— Это никогда не будет работать. — отрезала она.

— Споры закончены. — произнёс Эдлэм. — Оставьте это, наконец!

Ксок опёрлась на стол, гладя на Эдлама. Сикойн подняла руку, прежде чем кто-то успел что-то сказать.

— Тексты не ваша забота. — произнесла она. — Капитан Родиан сказал, что к вам не будет предъявлено никаких обвинений за помехи. Но если кто-то ещё ищет их, они не принесут вам ничего хорошего...

— Потому что тексты уже не здесь? — закончила Винн.

Печаль появилась на лице Хайтауэра. Его тёмные глаза зафиксировались на ней. Он не всегда был таким суровым и выдержанным, но Винн была готова поклясться, что увидела испуг на его каменном выражении.

— Отсутствие у вас здравого смысла, является достаточной причиной. — сказала Сикойн.

Это не было ответом на её вопрос. И наряду с реакцией Хайтауэра это подтвердило убеждение Винн: то чего она хотела, решили даже не держать в гильдии.

Ей бы не предложили работать там, где они по-прежнему лежали.

Теперь она была ненужной пешкой в их игре, и они надеялись нейтрализовать её. Винн не могла вспомнить своих своенравных друзей, которых жаждала увидеть в течении последних двух сезонов.

Магьер, которая родилась благодаря худшему из способов, должна была стать лидером сил Древнего Врага. Лисил, воспитывался собственной матерью и должен был возглавлять Анмаглакхов и нанести удар по Врагу. А Малец...

Он выбрал рождение в теле собаки, чтобы охранять их обоих, и он понятия не имел, что другие Духи скрывали от него. Несмотря на ложь и упущения, он стремился сохранить Магьер и Лисила от любых воздействий.

И теперь, казалось, что что-то подобное происходит и с Винн.

Что значит эта осторожность и паранойя?

Винн знала одно, что сделали бы её друзья.

— Дайте мне ключ к вашей лаборатории. — сказала она иль'Шанку. — Мне нужно забрать свои вещи, оставленные там.

Домин с сомнением посмотрел на неё, а затем на его лице появилось облегчение. Он передал ключ Винн, которая тут же полезла в свой карман.

Она вытащила кристалл холодной лампы с эмблемой хранителей, а затем подошла к столу и бросила кристалл перед Сикойн.

Глаза Сикойн расширились, но она не сказала ни слова.

— Я в отставку. — прошептала Винн.

Это было сказано под затихающий звон кристалла.

Винн закончила собирать вещи в своей комнате. Она сложила всё в одну сумку предпочтя одеть свои эльфийские одежды, вместо балахона хранителя. Ношение такой одежды было бы ложью, потому что она больше не хранитель.

Тень смотрела на неё и принюхивалась к сумке.

Винн старалась не думать о том, как она закончила.

Это было уже слишком, как перед смертью, и всё же, перед ним теперь лежал целый мир. Но ей нужен был только Дредзсит.

Чужаки, которые незамеченными пришли и ушли в гильдию, обладали реальным знанием текстов и среди них был брат Хайтауэра и другие Хассагкрейг.

Проект по переводу будет продолжаться и без неё. Надеясь что так как она ничего не сказала о своих планах, гильдия не будет менять месторасположение текстов.

Шесть и двадцать шагов... до пяти углов.

Она спрашивала о пяти Благородных Мертвецах и обнаружила, что из пяти "разделённых", упомянутых в свитке, были Ликэн, Хассаун и Волино. Оставалась другая пара Веспана и Гахетман.

В этом забрезжило другое зерно истины, и это было гораздо хуже.

— О, нет, больше... пожалуйста! — прошептала Винн про себя.

Они не были пятью углами, не шесть и не двадцать или двадцать шесть было написано там...

Дети с номером тринадцать.

Сколько же из того что она читала было древней нежитью? Это было достаточно плохо, потому что не всех могло изгнать хрустально солнце. Деи были древними вампирами, а призрак был некой формой духа Благородных Мертвецов.

И мысли Винн вернулись к Паулю а'Ситу.

Мастер писец утверждал, что охотился в этом городе на нежить. Он подразумевал, что чувствует призрака, хотя и не мог его найти. Магьер была единственным человеком, у кого были такие способности. Чейн горячо убеждал её в том, что Пауль а'Сит был нежитью, но Винн видела мастера при дневном свете. Ничего из этого не имело смысла.

Он не мог быть дампиром, потому что Винн знала о сложности появления Магьер. И он не мог быть одним из "детей", если внешность Ликэн была общей для них.

Но кто или что представлял собой Пауль а'Сит?

Единственное, что знала Винн, это то, что ни один из сотрудников "Прямого пера" не выказывали никаких опасений. И Пауль а'Сит не был виновен в смертях Джереми и Элиаса. Он всегда защищал своих сотрудников, наблюдая за ними каждую ночь, когда они покидали гильдию. И с гильдией у него были давние и уважаемые отношения.

Винн повернулась к двери. Она должна была ещё кое-куда зайти.

Когда она зашла до лазарета, Николя лежал на кровати. Он смотрел в потолок или возможно в никуда. При виде его потерянных глаз, Винн пожалела, что не может покинуть это место. Но она не могла быть так жестока и хотела сказать кое-что.

Тень бежала рядом с ней, но к счастью, домина Битворта не было рядом.

— Ты выглядишь лучше. — сказала она.

Николас повернул голову в её сторону и ответил ей робкой улыбкой.

— У меня ещё остались серые пряди в волосах?

Она подтянула стул и села рядом с ним.

— Возможно, они останутся, но это не значит, что ты выглядишь хуже.

Потом он заметил изменение в её одежде и с его лица улетучился даже намёк на радость.

— Ты уходишь?

— Да, у меня есть задание. — солгала она. — Я пришла, для того чтобы попрощаться и сказать, что я была рада нашей дружбе.

Он повернул голову и вновь сосредоточился на потолке. Что она могла ещё сказать? Этот молодой человек имел больше демонов в своём прошлом, нежели его воспоминание о призраке в чёрных одеждах. Уже несколько друзей либо умерли, либо покинули его.

— Николас, слушай меня. — сказала она. — Посмотри на меня. Ничего подобного больше не случится...

Она схватила его за руку.

— Если же что-то случиться... произойдёт что-то странное в гильдии или с тобой, не теряй времени и не ходи к Сикойн, Хайтауэру и даже к капитану Родиану. Они не смогут помочь.

На этих словах, карие глаза Николаса наполнились смятением.

— Иди к мастеру а'Ситу. — сказала она. — В "Прямое перо". Скажи ему все, и он будет знать, что делать.

Николас моргнул, а затем кивнул и сжал её руку.

— Я должна отправляться на задание. — сказала она, но поднимаясь не выпустила его руки.

— Но ты вернёшься? — быстро спросил он.

Винн оглянулась с порога.

— Сразу как смогу.

Она надеялась, что это не было ложью, когда выходила на улицу вместе с Тенью.

Винн слепо прошла северно-западную дверь по коридору и в мастерские. Она едва завернула за угол коридора и поднялась по лестнице, вытаскивая ключ, когда заметила иль'Шанка в верхнем проходе.

— Где ты была? — спросил он громко.

Темнокожее лицо Домина блестело от пота. Его глаза смотрели с дикой паникой, а не гневом, который был в голосе. Он посмотрел на неё, видя её сумку и костюм для путешествий.

— Ты... Ты идиотка! — бросился он на неё.

Тень предупреждающе зарычала, и ей пришлось схватить её.

Иль'Шанк вырвал ключ из рук Винн и повернул обратно, чтобы открыть дверь. Он толкнул другую дверь ладонью внутрь.

— Иди сюда!

Винн всё ещё чувствовала стыд за то, что случилось перед советом. Но она просто молча стояла.

— Ты даже не знаешь, что ты сделала. — прошипел он. — Сколько опасности принесут тебе твои драматические жесты. И совсем не то, что ты могла сделать вместо этого!

Винн застыла в смущении.

— Внутри. — сказал он.

Винн проскользнула в кабинет мимо иль'Шанка и Тень последовала за ней.

Домин бросил ключ на свой стол. Его капюшон упал на спину, и он провёл руками по своим тёмным волосам. Затем он сунул руку в карман и вытащил оттуда холодный кристалл лампы.

— Возьми его обратно! — сказал он.

Винн посмотрела на кристалл и покачала головой.

— Я не могу. — сказала она. — Я не буду позволять управлять собой, тогда когда они хотят этого...

— А зачем позволять им? — спросил он. — Ты также можешь не делать этого.

Под пристальным взглядом иль'Шанка она подумала, что в следующий миг из-за его отказа, он может стать возмущённым или напуганным. Тут под звук громовых шагов в открытую дверь ворвался Хайтауэр. Его рыжая борода была растрёпана.

— Винн. — выдохнул карлик. — Думай, девушка! Не выбрасывайте всё, что вам...

— Она вам ничего не должна. — прорычал через плечо иль'Шанк. — Вы... и ваш совет уже всё сказал.

Винн подняла глаза на иль'Шанка.

— Сделал... в каком-то смысле! — сказала она.

Он покачал головой и стиснул зубы.

— Разве ты не видишь этого? Они пытаются вить из тебя веревки...

— Гильдия не играет в политику. — сломался Хайтауэр.

— О, пощади меня! — огрызнулся иль'Шанк. — Это всё политика и политика страха. — он посмотрел на Винн. — Ты можешь выбрать себе назначение, потому что остаёшься одной из нас. В конце концов, у них не будет другого выхода, кроме того, чтобы согласиться с этим.

Винн едва понял, к чему он клонит. Когда она взглянула на Хайтауэра, лицо карлика было красным, но он молчал. Это было страннее всего, но он даже не пытался кричать на иль'Шанка. Как буд-то он хотел это слышать, но не мог сказать этого сам.

— Они боятся тебя. — добавил иль'Шанк. — Они боятся, что ты дашь повод другим освободиться от клятвы гильдии. Они должны держать тебя при себе или по крайней мере, чтобы ты верила в это.

Иль'Шанк покачал головой без намёка на улыбку.

— Ты можешь делать всё, что угодно. — добавил он.

— Совет никогда не согласится. — сказал Хайтауэр, но это возражение было слишком слабым, чтобы быть похожим на истинное отрицание.

— Тогда сделай это! — противопоставил иль'Шанк. — Или я это сделаю. Я не сомневаюсь, что смогу обеспечить ей место в филиале своей гильдии, когда перееду туда.

— Я не собираюсь в империю Суман! — перебила его Винн.

Хайтауэр вздохнул.

— Если она хочет просить о собственном задании, она должна предоставить предложение для утверждения...

— Тогда подпишешь его. — повернулся иль'Шанк. — Скажешь совету, что изменил своё мнение об отставке.

— Должны быть изложены конкретные пункты задания.

— Нет, это не так. — ответил иль'Шанк.

Хайтауэр закрыл глаза, а иль'Шанк снова протянул кристалл.

Голова Винн кружилась, буд-то она смотрела на этих двоих своим магическим зрением. Но тошнота в животе была скорее от страха, что эта маленькая возможность нереальна. Она протянкла руку и схватила кристалл, прежде чем он смог исчезнуть.

Иль'Шанк в изнеможении уронил руку на стол.

Винн всё ещё понятия не имела, почему иностранный Домин был так напуган идеей о её уходе, как буд-то её действия могли заставить сделать её что-то ужасное.

— Мне понадобиться финансирование. — сказала она.

— Ты получишь его. — заверил он её. — И если не от них, то через моё отделение... и нет, тебе не придётся ехать в империю Суман.

Винн смотрела вниз на кристалл в своей ладони.

Она всё ещё была хранительницей.

Около полуночи, Винн сидела в карете на скамье, напротив Чейна. В одной из своих сумок он нёс свиток, а также часть переводов Винн, а она сама держалась за посох с солнечным кристаллом. Они заплатили кучеру вдвое большую цену за ночное путешествие и держали курс вдоль дороги, направляясь на полуостров Дретзсит.

По правде говоря, Винн было всё равно, как они путешествовали, пока это вело их к ответам и разгадки текстов.

Оглядываясь на Тень, которая растянулась на постели кареты, Винн знала, что когда-нибудь и возможно скоро, она обнаружит, что Чейн нежить. Последующая сцена будет непредсказуемой и ужасной, но она оставила мысли об этом, пока этого не случилось.

Она посмотрела на Чейна. Что случиться, когда он будет голоден?

Но, опять же... она будет думать об этом, когда этот момент наступит.

Чейн и Тень были единственными, кто верил в реальность Благородных Мертвецов и обладали возможностью сразиться с ними на равных.

Слева от себя, за тёмными деревьями, она могла услышать плеск волн о скалистый берег.

— Для тебя может быть трудно путешествовать ночью. — сказал Чейн.

Она вздрогнула, потому что он не говорил большую часть ночи.

— Я привыкну. — сказала она.

Но ради чего всё это? Она путешествует ночью с вампиром и маджайхи, чтобы узнать... что?

Чтобы найти забытое место указанное в текстах, потерянное во времени. И почему призрак, или тот кто был им когда-то желал получить эту информацию от свитка и фолиантов?

Она взглянула на идеальный профиль Чейна в темноте. Неважно кто он, главное, что она могла рассчитывать на него, ища истину.

— Я привыкну. — повторила она.

Эпилог

Над входной дверью скриптории была выведена свежей краской надпись "Перо и чернила". На ночной улице было пусто и только один человек был занят в задней комнате мастерской.

За высоким деревянным столом, спиной к открытой двери, ведущей в переднюю комнату, стоял дородный лысый человек. На нём была богатая бархатная туника, одетая поверх белой рубашки. В руке было перо, а рядом лежал кожаный фолиант.

Мастер Шилвайс не заметил, как в темноте гостиннуой, что-то просочилось сквозь переднюю стену магазина.

Фигура в чёрном плаще колебалась, а затем исчезла. Её прозрачная форма возникла снова, как буд-то изо всех сил пыталась стать реальной. Как только она полностью материализовалась, она скользнула вдоль книжных полок, через стенд с книгами, в мастерскую.

Тем временем, мастер Шилвайс, который готовил пергамент, вздрогнул. Воздух вдруг стал холодным. Он обернулся и глаза его расширились и шипение заполнило мастерскую.

— Преподобный! — прошептал Шилвайс и с трудом сглотнул. — Я рад видеть... Я слышал, что вы были...

— Уничтожен?

С этим словом, вокруг Шилвайса стало нарастать шипение. И чёрная фигура двинулась дальше.

— Или вы просто надеялись на это?

— Нет! Прошептал Шилвайс. — Я бы никогда. Вы были щедры со мной!

— И всё же, никто не подозревает?

— Что я могу читать символы хранителей? — закончил Шилвайс. — Нет, даже мои собственные книжники этого не знают.

Фигура в чёрных одеждах подплыла ближе. Шилвайс быстро отодвинулся в сторону.

Он подошёл к столу и большой капюшон навис над пергаментом. Руки и пальцы, завёрнутые в материю, ухватились за край стола.

На мгновение Шилвайсу показалось, что он увидел через них деревянный стол.

Чёрная фигара колебалась и становилась прозрачной.

— Вы... всё в порядке? — спросил Шилвайс.

Посетитель проигнорировал вопрос.

— Они все здесь? — спросил он по-прежнему глядя на пергамент.

Шилвайс кивнул.

— Все дополнительные копии, я сделал на простом языке... и от тех, что обработаны другими скрипториями.

— А что с женщиной хранительницей?

— Я не знаю. — ответил Шилвайс. — Я ничего не слышал. Вы же просили, чтобы её проверяли только каждые два дня.

— Ваш шпион узнал что-то что можно использовать? Где оригинальные тексты?

— Они только намекали шёпотом, преподобный первый.

— Намекали на что?

— Кое-что о гномах. — ответил он. — А ещё в гильдии замечали гномов в тёмных плащах, но никто не видел как они приходили или уходили... Они просто были там... Но теперь, когда Пауль работает дальше на гильдию, я не знаю как быть дальше.

Чёрная фигура проскользнула сквозь стол, а затем, выпрямилась.

— Преподобный первый? — спросил Шилвайс.

— Нет... теперь вы можете быть свободны.

Рука скользнула к нему.

Шилвайс смотрел как в нему потянулись чёрные, завёрнутые в ткань пальцы. Сначала они замедлились, а затем выстрелили в его горло.

Лицо Шилвайса исказилось, а рот и глаза расширились до предела.

Всё что вышло из его горла, был полузадушенный вопль. Он пытался колотить по запястью фигуры, чтобы освободиться. Но его руки скользили прямо через фигуру.

Никто не видел, как цвет исчезал из его плоти и волос. Жизнь Шилвайса меркла, питая призрака, который потом выпустил свою хватку и мастер писец упал на пол.

Тело Шилвайса в последний раз дёрнулось и затихло.

Фигура согнула чёрные пальцы. Шипение снова наполнило комнату и в нём слышалось облегчение. Он стал переворачивать листки один за другим и наконец издало разочарованное шипение. Того, что он искал здесь не было. Были только имена, которые никто не должен был знать.

Джеретан, Фазабид, Меманех, Крейф и Ухмгада...

Чёрная фигура повернула капюшон в сторону своего бывшего слуги. Он не должен был быть найден здесь в таком состоянии. Стража города уже поверила в то, "убийца" мёртв и никогда не вернётся. И лучше ему так и оставаться мёртвым. Молодая Винн Хигеорт ещё должна будет привести его к текстам, связанным с гномами.

Он достиг нефтяного фонаря на столе и остановился.

Ликэн... Волино и Хассаун... Веспана и Гахетман...

Фигура схватила фонарь и хлопнула его на пол рядом с телом Шилвайса.

Черная фигура перевернула последние листы, собирая в фолиант и в это время, огонь начал распространяться по половицам. Но, когда он направился к задней стене мастерской, он снова остановился с наклоненным вниз капюшоном.

Одно имя было упущено.

Его имя... Сау'илахк.

Это имя было тщательно скрыто и прошло более тысячи лет.

Шипящий звук нарастал, и окна зазвенели. Чёрная фигура разрушила это окно и вытащила фолиант, через отверстие и вышла из магазина.