Игра для иллюзиониста.

— Сколько с меня?

— Четыреста девяносто лир, граф.

Ни хрена себе цены! Жаба начала душить меня. Я кинул немного обалделый взгляд на девушку. Да фиг с ним, я же граф! Я отсчитал мужчине положенную сумму.

— Сюзали проводит вас, фран.

Я потопал за девушкой, любуясь ее округлым задом. Ступеньки, покрытые расшитым золотом ковром, позволили мне в полной мере насладиться зрелищем.

Спустя несколько минут девушка остановилась возле стандартной, выкрашенной в белый цвет двери и произнесла:

— Вот ваш номер, граф.

Я погладил рукой подбородок и осторожно проговорил:

— А может быть, вы покажите мне его изнутри?

Девушка понимающе улыбнулась и открыла дверь.

Кровать была мягкая, в противовес упругим бедрам Сюзали. Всплеск силы и вот я в постели с обнаженной Лирой. Иногда приятно быть иллюзионистом.

Утро следующего дня я встретил в одиночестве, в кровати из вишневого дерева, отделанного позолотой. Постельное белье пахло бурной ночью. Уставившись в зеркальный потолок, предавался блаженному ничегонеделанию. Дел накопилось много, но перина в самой дорогой гостинице города, заставляла отложить их на неопределенный срок.

Раздался негромкий стук в дверь.

— Войдите, — произнес я, радостно улыбаясь.

В комнату ловко просочился слуга и застыл в ожидании.

Я обвел взглядом свои апартаменты, посмотрел на картины в золоченых рамах, улыбнулся при виде пушистых ковров, устилающих пол, покрутил в воздухе пальцем и произнес:

— Принеси мне на завтрак чего-нибудь эдакого.

— Может быть, фран уточнит? — спросил слуга с почтением.

— Наверное, морепродукты. И вино! Хорошее вино, — проговорил я.

Слуга неслышно вышел за дверь. Я лежал на кровати и пытался понять. Зачем в моих покоях камин? Для красоты? Наличие некоторого количества фарфоровых статуэток было понятно. Как и присутствие живых цветов, стоящих в хрустальной вазе, на низеньком стеклянном столике. Я перевел взгляд на резной шкаф из красного дерева. Сколько он стоит? Наверно не меньше чем те кресла, сделанные из того же дерева. Обои с золотыми нитями уже не так вдохновляли меня. Дорого, пафосно. Какой же у них самый лучший номер? Ладно, хватит ерундой заниматься, решил я, и сладко потянувшись, встал с огромной двуспальной кровати. Сделал несколько шагов по приятно щекочущему босые ноги ковру, раздвинул тяжелые, бархатные шторы и открыл окно. Этого мне показалось мало, и я вышел на балкон, где с наслаждением вдохнул свежий, утренний воздух.

Я, одетый только в трусы, с высоты третьего этажа, смотрел на центральную площадь города. Ровно посередине нее, в небеса устремлялась белоснежная Башня Архимагов. Ее заостренный кончик разрывал пушистые облака. Сосредоточение магии королевства. За этими мозаичными окнами творилась история. Я цокнул языком. Когда-нибудь я войду туда магом, а выйду архимагом. Перевел взгляд на западную часть площади и лицезрел дворец короля. Легкое, воздушное строение, с множеством арок и барельефов. Он был построен в те времена, когда уже не строили тяжелые, приземлённые укрепления, а создавали красоту. Архитектор потрудился. Дымоходы были выполнены в форме статуй сонма богов, чьи верующие топтали землю Анхерона. Резные окна. Двери из драгоценных пород дерева с серебряными ручками. Говорят, их неспроста отлили из этого металла, вроде бы не одна нечисть или нежить не сможет пробраться во дворец. Огромные двустворчатые ворота из мореного дуба, вели в подвальные помещения. Говорят, что кухня во дворце самая большая не только в королевстве, но и в империи. Необработанный камень и плитка, вот основные компоненты, из которых построили дворец. Возле ступеней из розового мрамора, ведущих к парадному входу, весело искрились каскады фонтанов. Дворец окружал аккуратный ухоженный парк с множеством деревьев и кустарников. Базальтовые дорожки разрезали его словно реки карту страны. Парк был огорожен двухметровым, решетчатым забором. Только избранные могли топтать его изумрудную траву. Далеко не все дворяне были удостоены этой чести.

Пока представлялась такая возможность, быстро посмотрел на северную и южную оконечность площади. Они были заняты особняками самых богатых людей королевства и не представляли для меня интереса, а гостиница, в которой проживаю, вместе со зданием Королевского Банка занимала восточную часть площади.

Центральная площадь города, носила название площадь Света, так как все четыре ее оконечности были расположены точно по сторонам света. Она пользовалась популярностью у дворян и всегда утопала под ногами человеческого моря. Лотки с едой и прохладительными напитками жались к стенам гостиницы, и в этом был ее минус. Постоянный гомон и крики.

Стоя на балконе, услышал, как постучавшись в дверь, в комнату проник слуга.

— Ставь на столик, — приказал я, не оборачиваясь.

Слуга, выполнив свои обязанности, удалился, оставив меня одного. Я не случайно приказал принести вина, вчера после слов Джейн меня посетило чувство вины. Это была еще одна капля в кубок моей печали. В последнее время меня все острее терзало чувство горечи. Отец, брат, как они? Я желал их увидеть, но у меня не хватало смелости посмотреть им в глаза. Сейчас брата уже не увижу, он должен был отправиться обратно в армию. Главное, что он простил мою ошибку, и он поймет мое дезертирство, но вот отец.... Однажды он уже отказался от меня, не откажется ли вновь? Чтобы успокоиться, подошел к столу и налил вина. Говорят, что только слабые духом люди топят печаль в вине. Что ж, наверное, я слаб, но после пережитого, грех не выпить.

Я вернулся в комнату, подошел к шкафу и вытащил оттуда один из трех костюмов. Сюзали не забыла мою просьбу. Теперь у меня была неплохая одежда и обувь, иллюзии не панацея от всех бед. Одевшись, плюхнулся на пружинящее кресло и открыл бутылку вина. Шторы колыхнулись, привлекая взгляд. Стрельнув на них глазами и не увидев ничего необычного, начал наливать вино. Тугая, рубиновая струя полилась в бокал. Умопомрачительный аромат восхитительного напитка заставил мое обоняние содрогнуться в экстазе. Я осторожно взял наполненный бокал в руку.

Внезапно, раздавшийся от окна голос, заставил на полпути, замереть мою руку с бокалом:

— Пьешь в одиночестве?

Я быстро бросил взгляд на звук голоса и увидел парящего на фоне штор Ангву.

— Какого, ты здесь делаешь? — проговорил я, недобро глядя на птицу.

— Ты забыл клятву Крудусу?

— Нет, — произнес я неохотно. — Первое задание?

— В общем-то, нет. Я прилетел по собственной инициативе. Хочу тебе кое-что рассказать.

— Ну, так рассказывай, — поторопил я его.

— Ты заметил, что Крудус немного не в себе?

— Трудно не заметить.

— Я не знаю как, но в теле витамора существуют две личности. Одна собственно Крудуса, а другая Дэмерона.

— Птица, по-моему, ты тоже не в себе. Богов не существует.

— А древние короли, живущие столетия и говорящие птицы существуют?

Ангва заставил поколебаться мою уверенность. Я решил кое-что выяснить:

— Послушай летающий друг, а ты собственно как обрел интеллект?

— Крудус создал меня, пару лет назад.

Силен витамор, еще как силен. На такое действительно может быть способен только бог. Клубок чудес в моей жизни грозил раздавить мой рассудок. Еще одна данность?

— Ладно, предположим, убедил. Дэмерон так Дэмерон. Что ты от меня хочешь?

— Дэмерон жаждет заполучить этот мир в свое полное подчинение, и только сошедший с ума Крудус мешает ему вырваться из подземелья. Боги не могут напрямую вмешиваться в дела людей, но Дэмерон уже не совсем Дэмерон, он витамор с частью божественной силы или бог с частью сил витамора.

Я присвистнул от открывающихся Дэмерону перспектив, и второй раз присвистнул, когда понял что видел в подземелье божественную струну. Слова Ангвы не убедили меня, а вот струна...

— Так может быть это хорошо? Может он сделает этот мир лучше? — спросил я возбужденно, и чтобы не разлить, поставил на стол так и не отведанное мною вино.

Руки тряслись. Возможно, я один из немногих смертных кто видел бога! Я посмотрел на садящегося на спинку стула Ангву и принялся слушать его ответ:

— Я не в силах постичь замыслы Дэмерона. Может быть, это будет великое благо, а может быть великая печаль. Но однажды, в секунду умственной ясности Крудус посмотрел на меня полными страха глазами и прошептал: "Останови его".

— Ты уверен? Крудус псих, — произнес я с сомнением в голосе.

— Я ни в чем не уверен, но мы не можем рисковать, нам надо остановить Дэмерона.

— Постой Ангва, Дэмерон сидит в подземелье уже половину тысячелетия и совсем не факт, что когда-нибудь из него выберется.

— Так было раньше, пока он не выпустил в мир свою гвардию. Крудус не сможет помешать ему, отдавать вам приказы, его сила и так на пределе.

Я застыл, мои брови непроизвольно полезли на макушку.

— Твою мать, — сказал я, осознав, что мы можем натворить, исполняя приказы бога.

— Это еще не все, после того как вы покинули подземелье, Дэмерон разделил вашу кровь, пролитую в чашу, — проговорил Ангва и многозначительно замолчал.

— И? — спросил я тупо, не понимая, что это значит.

— Ты точно маг, а не фокусник?

— Сам ты фокусник, мешок с перьями, — обозлился я.

— Теперь, имея вашу кровь, Дэмерон-витамор может управлять вами! Вашими мыслями, вашими желаниями. Магия крови, книга "Витаморы", страница восемьдесят: "Что бы маг-витамор мог управлять мыслительными процессами объекта, ему понадобиться кровь этого объекта. Поэтому, способность внушать мысли, относится к магии крови". Термин "внушать мысли" не совсем верен, маг скорее направляет, подталкивает мысли и желания объекта, в нужную сторону.

Страх пронзил мое сердце. Это сон! Глупый, страшный сон, вызванный депрессией и моральными потрясениями. Я не хочу потерять себя. Я не хочу стать послушной марионеткой бога. Дыхание участилось. Это все нереально! Когда же я попал в психушку? Наверно после падения дирижабля. Я выжил под обломками и меня отправили в больницу. Да, точно. Ударился головой и брежу.

Галлюцинация птицы, сверкнув рубиновыми пуговками глаз, произнесла:

— Но...

— Да мне плевать. Сейчас принесут таблетки, и все будет хорошо. Меня вылечат. Я молодой, здоровый. Все будет в порядке.

— Опять? — удивился Ангва, подлетел ко мне и клюнул в руку.

— Ай! — заорал я, баюкая руку. — Больно же!

— Смирись! Это судьба! Не витай в облаках! Все происходит на самом деле! — ярилась птица.

Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и мысленно произнес: "Если я сейчас снова увижу чертову птицу, то поверю в реальность происходящего". Открыв глаза, я выкрикнул:

— Твою мать, ты все еще здесь!

— А где мне еще быть?

Я помассировал подушечками пальцев виски и произнес:

— Ладно, Тир успокойся. Просто не о чем не думай, плыви по течению.

— Да сколько можно?! — закричал Ангва.

— Так, стоп! — бросил я, выставив перед собой руку, в голове мелькнуло воспоминание из пещеры витамора. — Ответь мне на вопрос. Как ты узнал о Лире? О том, что она нужна мне.

— У меня свои секреты, — хитро произнес ворон. — Тебе сейчас не об этом надо думать.

— Ладно, уговорил. На чем мы остановились?

— Я многозначительно сказал "но".

— Что но? — спросил я быстро.

— Я украл твою кровь, — проговорил Ангва победно и окунул клюв в мое вино.

Так, в реальность происходящего убедился на сто процентов. Значит, если кровь больше не у Дэмерона, то он не сможет управлять мною, а его подарочек так и останется у меня. Может еще не все так плохо.

— Давай ее сюда.

— Я отдам ее тебе, но только после того как мы остановим Дэмерона, — произнес ворон, осушив половину бокала.

Чертова птица, шантажировать меня удумала. Непроизвольно зачесалась рука с кольцом.

— Сам ты с моей кровью ничего сделать не сможешь, так что отдай ее мне, — попытался я образумить Ангву.

— Если ты мне не поможешь, я подброшу ее Дэмерону.

— Гадская пернатая тварь, — обрушился я на ворона.

— Налей мне еще вина, — попросил Ангва, как ни в чем не бывало.

— А ты не сдохнешь столько пить? Хотя... пей милый друг, пей, — проговорил я.

Если птица окочуриться, то проблем у меня будет значительно меньше.

— А вообще-то, — произнес Ангва заплетающимся языком, — ты уже обречен, сражаться с Дэмероном. Он уже, наверное, обнаружил пропажу твоей крови, и обязательно попытается умертвить тебя, ты слишком много знаешь, да и колечко богини Цианы он захочет вернуть.

— Богини Цианы? — опешил я.

— Ага, страшненькая была бабенка, а как оденет колечко да накинет на себя чары, так красавица писаная, все мужики сразу ее, в смысле боги, — лепетал Ангва, блаженно щурясь. — Да и не только боги. Ее единственной и настоящей любовью был человеческий король...

Перестав слушать Ангву, еще с большим уважением посмотрел на колечко, затем, перевел сумрачный взгляд на птицу и подумал. А почему бы мне не грохнуть его? Хотя, проблему с Дэмероном так просто не решить. Да и в какой-то степени ворон спас меня, теперь у меня есть шанс выжить.

Ангва не обращал на меня внимания и разговаривал со своим отражением в серебряном подносе:

— Послушай брат, я бы выкрал кровь всех гвардейцев, но не вовремя объявился Дэмерон, вот и спер я ближайшую ко мне склянку, а что мне еще оставалось делать? Жаль, конечно, что это была не кровь Джейн. С ней бы мы чудес наворотили!

— Так ты случайно утащил мою кровь? — взъярился я.

— Ой, мне надо лететь, дела, дела, надо следить за Дэмероном, — произнес ворон почти не членораздельно, и вылетел в окно, по пути сшибив бутылку вина на безукоризненно белый ковер.

Я посмотрел на расползающееся по ковру, бордовое пятно и подумал, что оно очень похоже на кровь, мою кровь.

Оторвав взгляд от пролитого вина, сел на кровать и начал упорно размышлять. Предположим, я начну сражаться с Дэмероном, по-партизански или в открытую, пока не имеет значения. Ангва плотно держит меня в своем кула... крыле, но и сам он уже не вхож к богу. Дэмерон наверняка связал пропажу крови с единственным своим слугой-интеллектуалом. А почему я думаю, что он единственный? Может у Дэмерона тысячу таких Ангв? Пока опустим этот вопрос, задам его лично Ангве. Но вот что меня еще беспокоит, может ли Дэмерон проследить за своим созданием? Если да, то Ангве уже почти конец. Смерть птицы меня не расстроит, но вот как он ее встретит? Сдаст меня Дэмерону или нет? Отдаст мою кровь или нет? Я мрачно улыбнулся. Иногда чужое геройство может спасти твою шкуру. Ангва духовный вдохновитель борьбы против Дэмерона, и он по умолчанию не должен выдать меня. Я как бы это пафосно не звучало, единственная надежда человечества. Логика логикой, но расклад может быть абсолютно любым, во всей этой истории прагматичных действий маловато. Как Дэмерон мог допустить такую ошибку, как вручить кольцо богини мне? Я понимаю его стремление сделать своего слугу сильнее, но кольцо богини...

Я закатал рукав. Вены мелко пульсировали, их цвет постоянно менялся, плавно перетекая от белого к черному. Меня страшило это явление. Артефакты силы не должны действовать подобным образом. К кому мне можно обратиться за советом? "Кравус", — прозвучал шепот у меня в голове. Я резко вскочил и принялся ошалело озираться по сторонам. Никого не было! Только бездушные лица с картин, таращили на меня безучастные глаза. Я обхватил голову руками и опустился на пол. Мне не показалось. Кто-то проник в мой разум! Магия сентенти как возможный вариант произошедшего. Я резко вскочил и выбежал в коридор. Пусто. Кто мог подслушивать мои мысли, стоя за дверью? Я влетел обратно в комнату и захлопнул дверь. Кто бы это ни был, не буду следовать его подсказкам. Одно дело, когда сам хотел получить консультацию Кравуса, а другое дело, вот такое вот вторжение в мою голову, там и так все время пульсировало слово... игра, игра, игра... четыре буквы, сорвавшиеся с губ Джейн, сводили меня с ума, они словно пульс стучали в сознание.