Там, где нас нет...

Ведь удалось Майе, там, на перевале совместить одну технику Древних с другой, но уже стандартной!

Вот такие думы были вызваны в прекрасной голове принцессы Кирин, странной репликой её деда сказанной на перевале.

К вечеру они спустились глубоко в долину.

Кривая тропа, по которой еле удалось протащить лошадей, вывела их к основанию большого водопада, низвергающегося с высоты как бы не в тридцать человеческих ростов. Скалы это место обступили очень тесно и ущелье тут было изрядно узкое.

— Дальше, там вниз, прохода нет. И это хорошо. — махнув рукой вниз по долине, высказался Сой Кирин, выступающий ныне не только как глава каравана, но и как проводник. — Там большой каньон и он непроходим. Вообще не проходим. Поэтому завтра мы поднимемся на эту сторону хребта и уйдём дальше к Белым Перевалам. Там мало кто бывает. Возможно, что и проскочим... Скорее всего проскочим!

Некоторая неуверенность в словах деда, вселяла страх.

Но для чего это было сказано, принцесса узнала лишь с наступлением темноты.

Ночью, выставив караулы, командир отряда охраны и Сой Кирин разбудили принцессу и жестами позвали с собой. С ними был лишь один воин, постоянно державшийся за рукоятку меча, что вселяло ещё больший страх. Даже феерическое зрелище большого водопада в лунном свете не настолько заворожило принцессу, чтобы освободить от тяжких дум и подозрений.

Явно намечалось нечто, что... Впрочем о дальнейшем думать как-то не хотелось.

Луны, сияющие сквозь редкие облачка, глазели на неё, создавая у каждого предмета по нескольку теней, разной плотности. И звёзды, усыпавшие небо делали весь пейзаж совершенно сказочным.

Подойдя к аккуратно сложенным тюкам со свитками, Сой Кирин быстро, стараясь не шуметь, распределил их по людям. Что странно: несли тюки он, командир отряда охраны и сама принцесса, в то время как единственный сопровождающий их воин остался при своём мече ничем не загруженный.

Выйдя за линию охранения и пройдя по тропе метров двести, Сой Кирин свернул наверх в русло жиденького ручья, текущего по камням в какой-то заросшей ложбинке. Ещё через некоторое время, стало ясно к чему они шли. Раздвинув кусты бурьяна, которого здесь всегда было в достатке, Сой показал тёмный зев пещеры. Пробивающийся свет лун лишь оттенял абсолютный мрак царящий там.

Сой Кирин присел, чтобы поместиться под низким сводом входа, и оглянулся. Удостоверившись, что с тропы его никто не увидит за всеми этими плотными зарослями он скастовал светлячка. Шарик света, величиной с половину кулака принцессы, разогнал мрак показав пол, усеянный мелкой галькой по которому бодро журчал чистый ручей, вытекающий из пещеры.

Воина оставили снаружи.

Сняв поклажу со спин, и ухватив её поудобнее перед собой высокородная троица двинула внутрь пещеры.

Сразу же за входом оказался узкий проход.

Дедушка Сой присел почти на корточки боком, всё держа на весу тюк со свитками, протиснулся дальше, подвесив свой светляк над головой. Туда, где свод пещеры сужался вообще до узенькой трещины в скале.

— Сейчас двигаетесь за мной вот так. Постарайтесь тюки в воде не намочить. — обернувшись сказал он. — Пеналы для свитков хоть и плотно закрывающиеся но... лучше перестрахуемся. И... да! Вот этот узкий проход будет дальше ещё метров тридцать. А за ним большой зал. Так что не пугайтесь, если меня во мраке потеряете. Мимо меня не пройдёте. Тут просто некуда деваться. А вот дальше... Дальше решим в зале. Вперёд!

С этими словами старый Сой изумительно ловко стал протискиваться в узкий проход.

Майя переглянулась с командиром.

Тот улыбнулся и жестом предложил ей двигать за магом.

Та покачала головой. Она не ожидала от деда таких доблестей и умений. Впрочем, то, что последовало полностью подтвердило слова Соя. Действительно, вскоре она выползла из узкого лаза в большую залу где можно было выпрямиться. И оглядеться. А смотреть было на что.

Прямо за ней вылез и командир.

Сой сидел на каком-то булыжнике возле стены и ухмылялся, глядя на изумлённые лица сопровождаемых.

А было чему изумляться.

Многие тысячелетия натекавшая из трещин вода, выстроила целый лес из сталактитов, сталагмитов и сталагнатов, превратив весь зал в нечто фантастическое. Тем более, что протекая через места с разными солями, вода расцветила все эти натёчные окаменелости во все цвета радуги. Висящий ныне под потолком шарик светляка и распаленный Соем до такого состояния, что на него больно было смотреть, освещал практически всё пространство зала.

— Вот, Майя! Именно об этой красоте я и говорил! — гордо заявил Сой смотря на расширенные от восторга глаза принцессы.

— Жаль, что обстоятельства, которые нас привели сюда не те, на которые я рассчитывал. — Добавил он чуть погодя.

— Ты хочешь спрятать здесь свитки? Но ведь здесь их немедленно найдут! Если будут знать где пещера! — воскликнула Майя. — Или ты....

— Нет! — категорически отмёл Сой подозрения внучки. — даже зная где вход в эту пещеру, никто не сможет найти свитки не зная где они в ней действительно лежат.

— Но как?!

— Всё просто. — Снова посмеиваясь над изумлением внучки ответил старый маг. — Этот зал только первый в огромной сети пещер, что лежит под этими хребтами. Так что если не знать точно где я их положу, здесь можно плутать и сто лет.

После непродолжительного отдыха двинули дальше. Сначала, проигнорировав очевидный проход вглубь зала, где виден был широкий проход, они поднялись к большому сталагмиту справа. За ним оказался ещё один узкий проход, который можно было таковым признать только уткнувшись в него носом. Тут уже протискивались без поклажи.

Поклажу передавали сквозь щель отдельно стоящему с той стороны Сою. Хоть и узко было, но протащили.

Дальше был длинный спуск вниз и долгое петляние по ответвлениям большой сети пещер, образующих реально лабиринт. И то, как уверенно по ним шёл Сой, было видно, что здесь он бывал не раз и успел изучить тут если не всё, то многое.

Сеть пещер оказалась поразительной. И по протяжённости и по красоте. В каждом новом зале было что-то новое и необычное.

— Этот камень — как окаменевшая музыка! — восхищённо высказалась принцесса.

Под конец, когда они таки сложили свою ношу в нишу почти под потолком, Сой провёл их чуть дальше.

— Вы это должны увидеть, если здесь оказались. — сказал он загадочно.

Вскоре показался вообще огромный зал. Дальняя стена которого терялась где-то во тьме. Принцесса попробовала пройти чуть дальше, но была решительно остановлена Соем.

— Не торопись. Смотри под ноги.

Она посмотрела под ноги, но ничего не увидела. Лишь камни.

Тогда Сой подобрал под ногами небольшой камешек и кинул вперёд.

Смачный "бульк" был полной неожиданностью. Волны разошедшиеся по подземному озеру быстро указали его берега. А то, что вода в нём была абсолютно чиста и прозрачна, делало это озеро до поры до времени совершенно невидимым.

Только сейчас принцесса обнаружила, что дед её остановил буквально в полушаге от берега.

— И таких чудес здесь много! — гордо заявил Сой глядя как по глади озера гуляет лёгкая постепенно затухающая рябь от брошенного камня.

— Это не говоря о том, что лабиринт пещер тянется на многие мили... — добавил он и посмотрел в глаза принцессы.

— Кстати! Ты запомнила как сюда добираться?

— Да! — коротко ответила принцесса.

— Сможешь после без меня найти закладку?

— Без сомнения.

— Эта способность всё запоминать один из многих её больших талантов. — пояснил Сой командиру.

— А они не испортятся? — с опасением спросила Майя у деда. — Ведь тут очень сыро.

— Не бойся. Короба хорошо запечатаны и залиты воском. Влага к свиткам не проникнет.

— И сколько они тут могут лежать?

— Тысячи лет! — сказал Сой.

Сказал спокойно. Уверенно. И всё путешествие по лабиринту проходов как-бы подтверждало: он знает, что говорит.

— Сезон дождей

Буту наконец, убрали. И, как по мановению волшебной палочки (может тут некий атмосферный маг имеется?) набежали тучи и полили дожди. Буквально на следующий день, после того, как последнее поле очистили от урожая.

Поля немедленно превратились в болото, а дороги стали непролазными.

Некие мрачные типы, что были в порученцах от Азумы, иногда приползали в деревню, но и по ним было видно, что добраться до цели им стоило многих трудов. А ведь приползали не пешими, а конными. Да и вообще влаги было столько, и грязь была такая всеобъемлющая, что казалось ещё немного и на тех дорогах лошади будут вязнуть по самое брюхо. По крайней мере те мурзики, что таскали нам жрачку, вечно приходили грязные по самые брови.

По словам Чуни, дождливая погода, как правило продолжалась около десяти дней, после чего в сплошном дожде появлялись перерывы, и ещё через пяток дней, наступала новая жара и новый сезон.

Эти дни вынужденного безделья я постарался использовать на полную катушку, постоянно расспрашивая своего "учителя" и продолжая учить язык. Если раньше половину моей речи составляли жесты, уже к концу дождей, могу похвастаться, уже редко нарывался на ситуацию, когда приходилось долго выяснять значение того или иного слова.

Кстати насчёт жестов...

Ещё когда учился, я ходил в походы по лесам-горам со студентами университетского турклуба. И там, познакомился с игрой, под названием "крокодил". Она очень подходила под долгие ожидания транспорта. То на автовокзале застрянем, то на ж/д.

Замечательная игра, надо отметить!

Суть её в том, что участники делятся на две группы. Каждая группа загадывает словосочетание, которое сообщает одному из участников противоположной. Это словосочетание участник должен объяснить своим только жестами.

Да, там был и "читерский" подход, когда слово начинали объяснять по частям — приставка, корень суффикс, окончание. Но за это начислялись штрафные баллы. Так что побеждали те, кто за наименьшее время объясняли своим нужное словосочетание и без "читерства". Что характерно, в победе одинакова роль как искусства показа жестами, так и логического мышления тех, кто отгадывал.

Да, часто получалось очень смешно. И ещё когда начинал играть в эту замечательную игру, я понял, что самое трудное в "крокодиле", это изображать жестами абстрактные понятия.

Попав сюда и начав изучать местный язык я возблагодарил всех богов, которые может быть есть или может быть и нет, за то, что в своё время был почти-что мастером этой игры. Пригодилось просто неимоверно как!

Сначала при изучении, а после, и при общении, когда слов не хватает. Потому и получалось вести весьма содержательные диалоги на разные темы. Лиа, когда я начинал что-то выяснять вот так, жестами мгновенно включалась в эту увлекательную игру. Да так, что аж глаза светились. Весьма скоро и она овладела в достаточном объёме искусством жестикуляции. Так что и её я тоже часто использовал для изучения тёмных мест языка.

Впрочем, я больше использовал разговоры с ней для того, чтобы узнать порядки и обычаи народа в деревне. Иногда рассказывал и о своём мире. Но о своём я говорил очень мало. Старался говорить мало. Но рядом с такой егозой как Лиа не всегда получалось. Любопытство у неё часто просто зашкаливало. И сильно подозреваю, что вынужденное пребывание в отрыве от её общества из-за непрерывного дождя именно ей было наиболее тяжким.

У меня же были совершенно иные проблемы.

Вынужденное безделье на "сиятельном обществе" отразилось самым скверным образом. Те просто между собой передрались. И всё происходило как в курятнике.

Очень быстро вся эта гоп-компания распределилась в какой-то своей, подозреваю, что ещё той, иерархии. Кто выше, кто ниже. И как в курятнике, курица сидящая шестом выше, гадит на нижесидящую. И так далее. А в самом низу — Баи Дик. Поэтому получалось так: вышестоящий по причине скуки, доводящей до озверения и депресняка, связанного с падением "на самое дно", просто давал в рыло нижестоящему. Тот передавал на уровень ниже. И так далее до Баи Дика. Так что тот вскоре ходил равномерно покрытый синяками.

Я в это не вмешивался. Отвращение и к самим "подопечным" и в особенности к лизоблюду, было такое, что мне было до фени. Единственно кого я сразу же запретил пинать, так это Чуню.

Тот оценил. И проникся. После чего, нет-нет, но и называл меня "как-бы случайно" "ваше светлейшество принц".

Фраза переводилась именно так.

И, что я тоже заметил, произносилась с целью уколоть всех остальных вельмож. Типа: "Вот я при Принце и особо приближённый, а вы все... Фе!".

Я лишь посмеивался, подпаивая Чуню чайком, который тоже раздобыл в деревне.

Как ни крути, но всё равно, в наших условиях настоящий чай, вполне себе сойдёт за деликатес и статусное пойло. Те смотрели на меня, заваривающего чай с помощью своего "светлячка" в большой глиняной бадейке литра эдак на два, и глотали слюну.

Лишь один раз я попытался дать порцайку "патрицию".

Причём чётко акцентировав порядок — сначала выдал Чуне, а после протянул чашку ему.

Церемониймейстер Дука скорчил такую презрительную мину, что я просто эту чашку выплеснул за дверь. И больше не повторял попыток приблизить. Все остальные на эту демонстрацию отреагировали по-разному. Одни оценили, другие... чуть слюной не подавились. И по их харям было видно, что готовы попросить, но "злобное земноводное" вкупе с тяжёлым взглядом "патриция" мешают.

И что самое интересное, эти великовозрастные детки искренне считали, что их судьба закинула на самое дно!

Угу! Как я подозреваю, для них это ещё не самое дно. Они участи реальных рабов ещё не знавали. И эти мои подозрения были не беспочвенны.

Чуня мне, как-то раз, ещё во времена до сезона дождей, объяснил, что с представителями знати нельзя вести себя как с рабами. Их можно для наказания "опустить ниже статуса", но никак не на сам статус раба со всеми вытекающими.

Там чего-то мешала печать. Причём обоюдно.

Я не понял всех объяснений, так как речь Чуни изобиловала как никогда какими-то абстрактными понятиями. Что-то там про "магические связи". Так что я отложил все эти выяснения на потом. На то время, когда можно будет по причине достаточного владения языком.

Но что я понял, так это то, что наших вельмож держали на некоем "промежуточном" положении — уже не вельможи, но и ещё не рабы по полному статусу.

Странно, что архивариус Чуня об этом знал, а вот все остальные, судя по их поведению — нет.

Или, что тоже вероятно, не хотели отдавать себе отчёта. Разве что Баи Дик... Но этот хмырь — отдельная тема.

Мразь. И, надо сказать, у меня он вызывал не только брезгливость, но и вполне конкретные опасения.

Сталкивался с такими.

Им спину никогда нельзя подставлять.

В лицо они будут улыбаться, лебезить, а как только расслабишься, — ТАК ударят!

Было и ещё одно происшествие. Запомнившееся своей мрачностью. И связано оно было с тем, насчёт чего я бы и не подумал.

Так ведь и не подумал! А стоило бы.

Делать же было нечего, вот я и расслабился слегка.