Форсаж.Обработка черновика Виталий Сокол

— Никки! Ты опять не сказал ничего конкретного. Если ты такой умный, то предложи что-нибудь! А то критиковать все мастера, — опять не выдержал великий князь.

— Прошу прощения, ваше величество! Я тоже хотел бы узнать, как вы видите стратегию и тактику нашей конницы? — вступил в разговор Палицын.

— Отчего бы и нет? Господа, давайте обратимся к истории. Вы наверняка знаете кто такой Чингисхан и монголы, не так ли? И, наверное, знакомы с тактикой и стратегией монгольской конницы. Если нет, то настоятельно советую ее изучить. В общем, если кратко, то конные воины монгольского хана совершали большие стратегические переходы и охваты противника. Это в стратегии. В тактике они предпочитали расстреливать противника с безопасного расстояния. Сабли вынимались из ножен только после того, как противник не выдерживал и бежал. Если взять что-то более близкое, то наиболее подходят под этот способ ведения войны драгуны. Только драгуны должны быть адаптированы к современной войне!

Я считаю, что основной тактической единицей должен стать конный полк. Его необходимо вооружить самым лучшим стрелковым оружием, имеющимся на вооружении нашей армии. В каждом полку должна быть пулеметная команда, имеющая не менее двенадцати пулеметов. Причем не конные пулеметы, а пулеметы системы "Максима". Ты, дядя, в записке упоминаешь о конно-вьючных пулеметных командах. Я не против. Но на мой взгляд они имеют один огромный недостаток. Заключается он в том, что их не возможно сразу развернуть для боя. Кроме этого, я бы рекомендовал посадить пулеметные команды на маневренные, легкие повозки.

Полку обязательно необходимо придать конную трехдюймовую батарею на четыре орудия. Можно усилить полк и другими артсистемами. Но главное требование к ним одно. Они никоим образом не должны ограничивать маневр кавалеристов. Артиллеристы должны следовать следом и не отставать от кавалерии. Как только конники наткнуться на заслон противника с пулеметами, батарея мгновенно разворачивается и расстреливает его, а кавалеристы добивают остатки супостата. Артиллеристы в это время сворачиваются в походный порядок. Затем полк следует далее согласно приказа и выполняемой боевой задаче. В таком разе аллюрные кони не потребуются. В полку обязан быть конно-саперный взвод, содействующий быстрому преодолению препятствий и заграждений. И обозный взвод, обеспечивающий автономность полка. Естественно, что они также не должны ограничивать подвижность конницы и не отставать от неё. Кавалерия должна быть подвижной как ртуть, враг не должен успевать за ними! Я не прошу, не требую, я вам приказываю довести до офицеров следующую мысль. Атака в лоб на хорошо укрепленную позицию это повод для разбирательства в военном суде с соответствующими последствиями для виновника в зависимости от ущерба понесённого вверенным ему подразделением. Конница должна действовать на открытых флангах врага, в его тылу и на коммуникациях. Основным стратегическим соединением кавалерии, полагаю, должен быть конный корпус из двух дивизий. Сейчас у нас порядка двадцати кавалерийских и казачьих дивизий. Все дивизии вывести из состава армейских корпусов. Тут я исхожу из того, что конница совершает дневной переход на семьдесят верст, а пехота и не кавалерийская артиллерия максимум верст на тридцать. У них разные походные возможности. Пехота просто не успевает за кавалерией, а конница норовит уйти вперед, предоставляя возможность врагу бить нас по частям. Я считаю, что бригады и отдельные полки можно оставить в армейских корпусах, но использовать их только так, как я сказал раньше. Продумайте вопрос максимальной эффективности применения кавалерии в армейских корпусах. Вот вкратце и всё.

— А как насчет усов и формы, Никки? Ведь в афронт пойдут! — снова вступил в разговор дядя.

— Знаешь, дядя, для меня не особо важно какая у них будет длина и закрученность у них усов или парадная форма. Для меня важно чтобы они выполнили боевой приказ и остались живы! Меня не устраивает положение, когда мы в первых же боях потеряем большую часть нашей конницы. Они должны воевать максимально эффективно и с наименьшими потерями! А полевая форма у них будет, вернее должна быть однотипной и не мешать выполнению боевого приказа.

— Никки, а ты представляешь суммы необходимые для этого?

— Да, представляю. Но я не требую немедленно исполнить все это. За год или два на созданном соединении отработаете то, что я вам сейчас изложил. Возможно, нет, наверняка вылезут какие-то мной упущенные моменты и это необходимо будет учесть. За пять лет я надеюсь, что вы сможете переформировать конницу.

— Знаешь Никки, ты сейчас кратко сформулировал мой идеал кавалерии.

— Так в чем проблема, дядя? Воплоти свой идеал в жизнь. Господа, у вас есть вопросы господа?

— Никак нет, ваше величество! Нам все понятно.

— Отлично. Тогда за дело.

Глава 13

На следующий день я провожал на Дальний восток и Кузбасс исследовательские экспедиции. И если на Кузбасс экспедиция была чисто прикладная и подготовительная, то в Приамурье отправилась комплексная исследовательская экспедиция. В Томской губернии геологи должна были заняться исключительно поиском и оценкой месторождений угля и железа, а также всего другого полезного в металлургическом производстве. Начальником этой экспедицией под моим нажимом назначили Германа Германовича Петца. Он являлся хранителем геологического кабинета и уже сумел провести успешные комплексные геологические исследования на юге Рязанской и Тульской губерний. Но в академии сочли Германа Германовича ещё не слишком опытным и авторитетным для такой должности. Поэтому я изобразил "самодура" и "уговорил" академиков остановиться на кандидатуре Петца. В успехе экспедиции под его руководством я не сомневался ни на грамм.

По углю в экспедицию я также продавил Лутугина Леонида Ивановича. С ним все было по-другому. Леонид Иванович, как масон активно участвовал в борьбе с тиранией за демократию. Поэтому его активно выпихивали из геологического комитета и технического общества. Пригласил его к себе на беседу. Поскольку Лутугин происходил из купечества, то разговор был у нас сугубо деловой. И по существу. Он посетил меня по моему приглашению в середине апреля. После приветствий, я и Лутугин сразу преступили к делу:

— Леонид Иванович! У меня есть для вас деловое предложение. Сейчас готовится экспедиция в Томскую губернию и набираются люди для неё. Вы один из самых больших специалистов по угольным месторождениям. Поэтому я хотел бы предложить вам поучаствовать в экспедиции. Как вы на это смотрите?

— Ну не знаю, ваше величество. Мне надо подумать. Все взвесить...

Мне такое набивание цены этим жуком сильно не понравилось. Он что, думает, что я не теме??? Что не знаю, что его ударными темпами выпихивают и из геологического комитета, и из горного института? Этот деятель мне при первой же нашей встрече вообще понравился. Ну не люблю барыг и все тут! А от Лутугина барыгой несло за версту. Но потом, согласно пословице "в долгой дороге и жук мясо", решил все-таки его использовать.

— Уважаемый Леонид Иванович! Вы не в том положении, чтобы торговаться и набивать цену передо мной! Я прекрасно знаю, что вас выпихивают со службы и это у ваших визави получается. Я вам даю шанс остаться при службе, но при нескольких условиях. Вы согласны?

Лутугин зыркнул на меня. Ни кому не нравится, когда его прессуют.

— Что это за условия, ваше величество?

— Мне известно про кузнецкий уголь, а также то, что его там много, очень много. Мне необходимо, чтобы вы или кто-то другой, если вы откажетесь, определил оптимальные места для закладки шахт. Для этого требуется провести поисково-исследовательские работы максимально быстро и качественно. На этих условиях я готов замолвить за вас словечко. Итак, что вы решили?

— Я согласен.

— Прекрасно. Тогда к делу.

Лутугин предложил план работ для быстрейшего исполнения моего поручения и сразу же включился в работу по его реализации на практике. Мне необходимо было максимально быстро поставить шахты и коксохимические заводы. Лутугин по моей просьбе привлек несколько горных инженеров из Донбасса. По их рекомендациям было заказано и начало доставляться в Россию горное оборудование. Я не стал скупердяйничать и закупил все самое современное. В Донбассе наняли рабочих и направили на обучение для работы на нем.

Я вам не рассказывал о том, что сразу как вышел из-под плотной опеки Боткина, плотно стал общаться с преподавателями и профессорами Михайловской артиллерийской академии. Мне было необходимо легализовать свои знания в артиллерии. Скажу вам, в Академии были собраны все лучшие специалисты в области артиллерийского дела России того времени! Они искренне изумлялись моему невероятному прогрессу в понимании их области знания. Если бы они знали о моем первом высшем образовании! И среди них был человек, прославившийся как выдающийся химик. Попробуйте догадаться с одного раза кто это? Правильно, Ипатьев Владимир Николаевич. Первую же нашу встречу решил посвятить коксохимическим заводам. Я не стал тянуть резину и шаркать по паркету, а взял быка за рога, то есть взял в оборот Ипатьева.

— Здравствуйте, ваше величество! Я очень рад, что вы поправились и очень рад видеть вас снова! — приветствовал меня Ипатьев.

Похоже, что Владимир Николаевич на самом деле к Николаю относился очень хорошо.

— И вам здравствовать, Владимир Николаевич! Я тоже очень рад нашей встрече.

— Ваше величество! Мы с вами в нашу последнюю встречу беседовали о развитии химической науки в России. И я, если честно, очень испугался тому прискорбному несчастью, случившемуся с вами! Не поймите меня не правильно, ваше величество. Я просто хочу сказать, что рад вас снова видеть здоровым.

Хм. Действительно Владимир Николаевич, по-доброму ты относишься к императору. Только вот что же ты потом с его убийцами вовсю сотрудничал! Хотя кто я такой, чтобы судить тебя, Владимир Николаевич? И многих других, оказавшихся в беспредельных условиях гражданской войны. Ладно, не будем об этом.

— Давайте вернемся, Владимир Николаевич, к химии и её производным. Вы не возражаете?

— Что вы, ваше величество! Я только за.

— Отлично! Владимир Николаевич, у меня к вам есть поручение по вашей химической линии. Насколько я помню, вы настаивали на практическом применении достижений химии. Не так ли? — ляпнул я наобум. И попал в яблочко!

— Совершенно верно, ваше величество.

— Замечательно! Тогда к делу, Владимир Николаевич. На удельных землях в Томской губернии имеются очень большие запасы каменного угля. Предварительно он по размерам равноценен Донецкому бассейну с той только разницей, что находится в Сибири. Я хочу эти богатства использовать на пользу России! Мне нужно, чтобы вы, Владимир Николаевич, занялись постройкой там минимум трех больших коксовых заводов с большим объемом выхода кокса, угольной смолы и аммиачной воды. Я хотел бы, чтобы вы также занялись переработкой светильного газа. Я слышал, что немцы много чего полезного получают из него.

— Понимаю ваше величество. Но зачем вам столько кокса?

— Мне не столько кокс нужен, сколько продукты переработки угля. Ну а кокс, оставшийся и не используемый сталелитейными заводами, отдадим на железную дорогу и всем, кому он понадобится. Я надеюсь, что вы справитесь с этой сложной задачей. Вы возьметесь за это? Я могу на вас положиться в этом важном деле?

— Да, безусловно! Но, ваше величество, один ничего не смогу сделать.

— Владимир Николаевич! Я отправляю туда экспедицию. Кроме того, вы можете набрать нужных вам людей. Там я думаю, будет много интересного для химиков вообще и военных химиков в частности. Поэтому не буду вас задерживать, Владимир Николаевич. Вам нужно заняться формированием вашей части экспедиции. Хочу ещё добавить от себя. Вам потребуются специалисты по строительным материалам. Озаботьтесь этим уже здесь. Жду вас с бумагами в ближайшее время.

— Приложу все усилия, ваше величество!

— До свидания, Владимир Николаевич.

От того, что я общался вживую с персонажами русской истории начала двадцатого века, у меня стал происходить психологический сдвиг. Я частенько стал себя ловить на этом, но как поступить с этим не знал.

Многие мои действия аристократия оценивала как сумасшествие и сумасбродство. И в среде великих князей началась волна по осаживанию императора, чтобы знал свое место. Некоторые деятели открыто стали заявлять, что "ныне правящий император закончит как Павел". Я не стал уклоняться и провел с ними стрелку в стиле 90-х. Естественно без фени и распальцовки. Пригрозил им тем, что если они не прекратят компанию по дискредитации императора, то я приму самые жесткие меры в отношении них и вынесу весь сор на общественное обозрение. С обнародованием многих очень нелицеприятных фактов из жизни членов императорской семьи с соответствующим реагированием на них! Зубатов со Спиридовичем сработали очень хорошо и у меня появилось достаточно крючков на этих деятелей. Огласил несколько компроматов на лиц, присутствующих на "разборке" и сообщил, что и на отсутствующих у меня тоже есть информация. После такой "профилактической" беседы эта камарилья несколько поутихла. Хотя я никаких иллюзий не питал — как только подвернется возможность, они постараются ответить мне тем же. Даже в ущерб себе.

С Обручевым Владимиром Афанасьевичем у меня отношения не сложились. И в чем именно нашла коса на камень, я так и не понял. Толи ему не понравилось то, что штат комплексной экспедиции на половину состоит из военных. Две трети финансирования шло по военному ведомству и поэтому они были если не на первых, то уж как минимум на главных ролях. Толи тут сыграли его политические убеждения, не знаю. Возможно, это была банальная попытка перетянуть одеяло на себя. Что в порядке вещей как в мое, так и в это время. Одним словом мы с ним сильно поцапались. Выслушал заявление Обручева о том, что он готов возглавить научную экспедицию, а не выезд гусарского полка на пикник и если не примут его условия, то отказывается от руководства. Я в детстве зачитывался его книжками и у меня сложился несколько другой образ этого, безусловно, гениального ученого. И именно поэтому я хотел назначить его руководителем экспедиции на Дальний восток. Поначалу такой фортель меня привел в состояние растерянности, а потом я рассвирепел. Я прервал дискуссию и обратился к Обручеву, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на повышенные тона и русский командный язык:

— Уважаемый Владимир Афанасьевич! Смею вам напомнить, что вы служите государству! И поэтому обязаны участвовать в решении задач стоящих перед ним! Если вас что-то не устраивает, то можете отправляться на хутор и ловить там бабочек. Я вас не задерживаю. Но если вы хотите участвовать в обсуждаемом здесь предприятии, то будьте любезны умерить свой пыл! А военные присутствуют в этой экспедиции во многом и для того, чтобы вас не перерезали китайские и прочие бандиты.

Если честно, то я расстроился. Не знаю как вам, а мне тяжело, когда человек, поставленный на пьедестал, разочаровывает. Реальный Обручев, скажем так, несколько отличался от пьедестала. Нет, Владимир Афанасьевич от участия в экспедиции не отказался, но руководить ею он уже не будет. Ни при каких обстоятельствах! Я так для себя решил. Руководителем был назначен Ласкарев Владимир Дмитриевич. Я его привлек, как члена геологического комитета. По моему предложению в экспедиции должны были участвовать ученые экспедиционные группы из Петербургского, Московского, Казанского, Новороссийского и Томского университетов. Хотя отправлялись на Дальний восток ученые разных направлений науки, главной задачей было проектирование транспортных путей и геологическое изучение региона. Именно поэтому рулили геологи. Они же занимались и проектированием дорог различного назначения. Если честно, то я не знал что горный инженер и дорожный мастер это одно и то же. Предложил ученому собранию экспедицию на пять лет с возможностью продления её. Также объявил им о возможности ротации и максимального численного участия в ней ученых различных российских университетов. Предложение было принято на ура. Все-таки подавляющее число русских ученых больше исследователи, чем бюрократы. И поэтому возможность удовлетворить свое любопытство и нарастить собственный научный капитал за государственный счет привлекло большинство научного собрания.