Посох

— Пойми, Лире, если бы можно было, я бы обязательно помешал тебе провести ритуал. Но в данной ситуации он был единственным выходом. Видишь ли, от того, что задание тебе дал не Мастер Тергем, а кто-то другой в его личине, для тебя ничего не изменилось. Ведь ты, слушая приказ, была уверена в том, что это твой отец даёт его тебе. Таким образом, это задание закрепилось в узах подмастерье-мастер, и ты должна была бы его выполнить обязательно. О, этот негодяй всё продумал. Как жаль, что меня не было рядом со старейшиной Тергемом.... Ну что ты, Лире, — запричитал он, почувствовав, как ему на руку упала капля — первая слеза из целого потока уже готовых вырваться на волю. Он что-то говорил, пытаясь меня успокоить, не понимая, что плачу я уже не от горя, а от радости: меня не предавали. Вместе со слезами я, казалось, выплакала и свою дурацкую апатию. И как мне только в голову могло прийти, что ничего не чувствовать, это хорошо — рассмеялась я. Пусть со стороны это выглядит, как истерика, пусть Учитель сейчас переживает, пытаясь меня успокоить — это не важно сейчас. Главное, я снова ЖИВА в полном смысле этого слова. И никогда больше трусливое равнодушие не закрадётся в моё сердце — уж об этом то я позабочусь. Ведь лучше вынести сто ударов судьбы и пережить крохотный миг счастья, чем никогда этого мига не знать.

Взметнувшийся ветер погладил меня по голове, и я рассмеялась ещё раз — Стихия одобрила моё решение. Не знаю, связано это или нет, но я вдруг почувствовала, что дышать стало легче, а неумолимое g(10) не так сильно давит на плечи. На ум пришло изречение папы: "Крепкому духом легче дышится, и законы вселенной ему не помеха". Наверное, ты был прав, отец. Ну что же, тогда я буду сильной.

На губах примостилась бесшабашная улыбка, ясно дав понять: она здесь надолго.

— Гораг, ты должен спасти папу. Ты же понимаешь, сама сделать это я не могу, — на секунду грусть опять воцарилась в душе, но я её быстро прогнала. Сглотнув опять наворачивающиеся на глаза слёзы, продолжила, — сама спасти его. Когда освободишь, приводи сюда, — я записала координаты созданный до этого маленький магический глобус и закрепила его на внутренней стороне кармана Учителя. По этим координатам вы попадёте в один мир, вряд ли он вам известен. Я зову его весенним. Вы окажетесь к востоку от села. Найди в посёлке постоялый двор. Каждый день на закате я буду ждать вас там.

Учитель лишь кивнул, и сам прекрасно понимая, насколько опасно будет оставить в Ашуре ослабевшего после плена отца.

Он молча встал, обнял меня на последок и сказал:

— Кастуй в лес, недалеко от столицы.

Я лишь кивнула и принялась создавать портал. Когда я перепроверяла плетение в последний раз перед тем как напитать его объёмом манны, достаточным для достижения нужной точки, мозг, наконец, выдал беспокоящую меня мысль, что до этого роилась по его закоулкам, в наглую мешая сосредоточиться.

— Гораг, а что ты делал в лесу, когда я проводила ритуал? — Он плутовато улыбнулся:

— Конечно же, следил за тобой. Неужели ты думала, что старейшина отпустит тебя на первое задание, да ещё и в такую даль, без надзора?

— Следил? Но я ни разу не заметила даже намёка на слежку, — оторопело произнесла я.

— Тихоня (так он меня называл, пока не научилась бесшумно ходить — до этого топала как слон, за что и получила сие прозвище. Производимый при ходьбе шум исчез, а вот кличка осталась), в тот день, когда ты, наконец, сможешь меня заметить, я присвою тебе второй разряд.

— Угу, — буркнула я, — несмотря на все усилия Учителя, слежка до сих пор остаётся моим слабым местом.

Удостоверившись, что с координатами не напутала, напитала портал силой и сказала Учителю, что он может идти. Он шагнул в портал, не попрощавшись — на удачу, которой я ему и пожелала шёпотом вслед. Когда Гораг благополучно приземлился в Ашуре, рассеяла портал, привычно пронаблюдала, как растворяются остаточные крупицы манны, и только после этого сняла защиту. Облегченно улыбнулась: поддерживать такое количество заклинаний даже с большим резервом нелегко.

Проходя грань, думала о том, что нужно как можно скорее решить, что делать с Нико: он и один-то день в Межмирье вынес с трудом, а у меня такое чувство, что сидеть ему там предстоит ещё довольно долго. Ну что же, вот и ещё одна тема для раздумий — в последнее время их набралось слишком много, и все важные и срочные. Бедная я...

Так, притворно-горестно вздыхающей, я и предстала пред ясные очи моих друзей.

Хм, друзей? Об этом тоже стоит подумать.

Парни сидели напротив грани с Морским миром, причём ещё и развернулись спиной к нему — так, будто подглядывали и, завидев моё приближение разбежались, чтобы не попасть под подозрение. Хотя, так оно и было, скорее всего: уж слишком нарочито Нико с Марием пялились на вулкан, а эльф — тот вообще равнодушно наблюдал за колыханием туманной занавеси (которая до сих пор вызывает у меня какой-то инстинктивный ужас), пожёвывая травинку — наверняка в Весеннем сорвал. Ух, негодяй — я же говорила не выходить. Да ещё и на барьер настроился, наверное — иначе никак не вернулся бы.

— Я вернулась, — решила подыграть им, всё равно они ничего не видели, так что сердиться за подглядывание нет смысла. Парни одновременно обернулись ко мне, причём ни один даже не вздрогнул от неожиданности. Я понимаю: нервы крепкие и так далее, но всё равно это ещё один аргумент за. Села на своё одеяло, так и лежащее расстеленным возле Морской грани, продолжая с любопытством за ними наблюдать. Монахи посовещались, кстати, нужно будет спросить, правда ли они монахи, а то мою душу терзают сомнения, и подошли ко мне. Марий сел рядом со мной на одеяло, Нико же примостился напротив в своей любимой позе — на корточках. Лер ещё пару минут продолжал смотреть на туман — наверное, решал, не будет ли это ниже его эльфийского достоинства, бежать встречать какую-то человеческую девчонку, а потом величественно поднялся и медленным плавным шагом подошёл к моему одеялу. Я с любопытством наблюдала за ним: какое ещё коленце заставит его выкинуть гордость Высоких?

Он же со скучающей миной на лице сел на одеяло справа от меня (Марий сидел слева) и бросил на Нико, насмешливый взгляд — мол, все сидят с удобством, окромя незадачливого Хранителя. Но все его старания канули в туне — Нико их даже не заметил, терпеливо ожидая ответа на заданный мне вопрос: как ему теперь быть, ведь если он лишает дара новорожденных, и блокируется это только Межмирьем, что ж ему и жить тогда здесь?

Я же смотрела на Лера и пыталась определиться с тем, стоит ли ему настолько доверять, чтобы рассказать об убежище Нико. Будет ли он и далее нам помогать и зачем он это делает вообще? Раньше я думала, что он с нами со скуки — надоела размеренная жизнь среди эльфов, вот он и решил развлечься за наш счёт. Но, будь это так, эльф бы уже давно ушёл — ещё до принесения клятвы. Так почему же он остался? Из-за чего он с нами? Последний вопрос я и озвучила Леру. Немного помолчав всё с тем же задумчивым видом, и не забывая пожёвывать травинку, он уклончиво проронил:

— Так надо, — Ну нет уж, сегодня я наконец выбью из него правду.

— Кому?

— Всем. Так будет лучше.

Вот и как прикажете это понимать и не сердиться? Да я терпеть не могу глупых вопросов, ответов и иже с ними, а тут такой идиотский разговор получается. Придушенная ещё на Ллириэль ярость опять начала поднимать голову, грозя прорвать пусть и крепкую, но все же не стальную плотину самообладания. Боги, ещё никому не удавалось довести меня до состояния столь яростного, чтобы я потеряла контроль. Никому, кроме этого эльфа. И что бы это значило? Но в сторону размышлизмы, сегодня я настроена получить все нужные мне сведения, и он мне их выложит, даже если его придётся пытать ради этого, — при последней мысли ярость предвкушающее оскалилась. Я же представила себе эту картину: привязанный к какому-то дереву эльф и я с раскалёнными щипцами над ним, злобно кривлю лицо и спрашиваю: "Ну что, будешь говорить?" Всю злость как рукой сняло, на место ей пришёл дикий хохот. Парни недоуменно покосилось на меня, что заставило рассмеяться ещё сильнее. Марий покачал головой, наверное, сожалея о том, что им досталась такая неуравновешенная магичка; Нико с любопытством заглянул в глаза, пытаясь угадать причину. Один лишь эльф с философским видом пожёвывал травинку, рассматривая пробегающие по небу тучи.

Отсмеявшись, с трудом вспомнила, чем закончился наш разговор, а, вспомнив, решила брать быка за рога:

— Если ты сейчас же не расскажешь по нормальному причину своего с нами пребывания, то я не знаю что сделаю. Могу гарантировать одно: хорошо тебе будет вряд ли, — произнося сию злобную фразу я ещё и брови нахмурила: пусть боится. Злости при этом не ощущала вовсе — её подменила ирония, но ему-то это знать не обязательно, так ведь?

С минуту эльф молчал, но когда я для пущего эффекта ещё и глазом косить начала в его сторону, посматривая оценивающе, как будто мерку на гроб снимая (этот взгляд сперла у кладовщика из "Ванхелсинга"), тут уж он не выдержал. Непривычный к таким взглядам с моей стороны эльф нервно сглотнул и отодвинулся подальше. Откуда ему знать, что после просмотра этого замечательного фильма я ещё месяц, отрепетировав роль гробовщика перед зеркалом, распугивала окружающих его злобными гримасами и многообещающей улыбочкой. Парней мой театр почему-то не пронял: догадались, что ли? Видя, что клиент почти созрел, решила добить. Итак, барабанная дробь. Внимание, на сцену выходит Игорь! О-о, это поистине великолепный персонаж всё из того же фильма. Я состроила мину, по моему мнению, наиболее соответствующую лицу горбуна и по-доброму (чесно-чесно) посмотрела Леру в глаза. У того начался нервный тик. А как бы среагировали вы, увидев такую красоту? А я ещё и гаркнула:

— Говори!

И он заговорил. Наверное, от неожиданности — я не тешу себя надеждами, что страшна настолько, что способна разговорить даже вредного эльфа. Вот Учитель, например, когда пыталась его запугать, выдал такую рожу, что я неделю ещё вздрагивала при его появлении. Но не отвлекаемся, а то вся с таким трудом (ну а как же — сколько усилий!) информация пройдёт мимо моих ушей.

— Врата Судьбы, когда я в последний раз их проходил, вложили в мой мозг пророчество о том, как я увижу однажды девушку, способную на плечах поднять в дом мужчину, — в этом месте краска стыда залила моё лицо: и как я могла так опозориться! — Я должен повсюду следовать за ней до её смерти и помогать во всем. И тогда, возможно, удастся предупредить грядущую катастрофу.

Я только расстроено цыкнула: вот же зловредный гад, врёт и не краснеет! Ну как же, так я и поверю в этот бред с пророчеством! Да даже фэнтезисты-бумагомаратели уже давно поняли, что этот приём избит, и больше его не используют. Нет, ну ещё никто не пытался так нагло совать мне фиалки за уши. Во мне нарастало возмущение. А потом в мою поистине гениальную голову пришёл не менее гениальный план. Не хочет говорить по-хорошему? Что же, будет ему по-плохому. Сделаю вид, что поверила. Причём настолько сильно, что...

Я сделала большие глаза и протараторила целую кучу ахов-охов типа "Ахкакжетакаяинедумалачтонахожусьвтакойопасностинотыжеменязащитишь?!" И ещё кучу фраз примерно этого же содержания. Когда остановилась, чтобы набрать побольше воздуха и продолжить атаку, глаз дергался уже не только у Лера, но и у Мария с Нико. Тут уж я решила пожалеть парней. Поёрзав на одеяле, смущённо прошептала:

— Фаилерин, я в туалет хочу, — и залилась румянцем. Вы не думайте, покраснела я не специально, а очень даже от смущения: стыдно было осознавать, что я, взрослая женщина, так по-детски себя веду. Если Учитель узнает, позорить будет не один день.

Марий закашлялся и отвернулся, Нико покраснел, а ради того, чтобы увидеть эльфа настолько ошарашенным, можно и многодневный позор перетерпеть.

— Так сходи в ... лес. — Он явно хотел произнести "кусты", но постеснялся. Продолжаем массированную атаку! Я покраснела ещё больше, теперь уже притворно, и прошептала ещё тише:

— Я боюсь. А вдруг случится эта катастрофа?

— Не случится! — теперь у него не только глаз дёргался, но и руки тряслись — наверное, от желания меня придушить.

— Почему ты так уверен, что не случится, — пролепетала я, наивно заглядывая ему в глаза. — Очень даже может случиться. В том лесу знаешь сколько всего? А вдруг меня змея укусит, я умру, а тебя не будет рядом? Ты же тогда не сможешь предотвратить катастрофу!

Доведённый ещё раньше моими злобными гримасами, а теперь и просто таки из ушей вытекающим идиотизмом и, как я подозревала, не очень терпеливый эльф нервно вскочил и гневно указал на меня пальцем.

— Ну ты и ... дура! Придумал я эту катастрофу на пару с пророчеством, понимаешь? Придумал! Так что можешь смело шагать в кусты, и я очень надеюсь, что тебя действительно там укусит змея за зад!

Есть, клиент раскололся! Я многообещающе улыбнулась, убирая наивную дурость из глаз, и протянула:

— Так на чём мы остановились? Ах да, помню: говори, почему ты с нами!

Поняв, что его раскусили, Лер рассердился ещё больше и саркастично спросил:

— А, может, я в тебя влюбился с первого взгляда по уши, и теперь брожу следом, тяжко вздыхая вечерами у костра от неразделённой любви, — я только хмыкнула на такое заявление. Ага, как же! Так я и поверила. Хотя часть про костёр мне понравилась: оказывается, Лер романтик!

— Ну, что ты ещё придумаешь? Или говори правду, или уходи, — жёстко произнесла я.

Видя, что настроена серьёзно и отступать не собираюсь, эльф смирил гнев и проронил:

— Я с вами, потому что мне приказали, — я оживилась: вот это другой разговор, наконец узнаю, кому обязана присутствием в своёй команде этого ходящего воплощения зловредности.

— И кто же тебе приказал?

— Избранный, — это было произнесено с таким уважением и чуть ли не священным трепетом, что я лишь нервно икнула, пытаясь подавить смех. Вот ей богу, у меня слово избранный стабильно ассоциируется с Баффи. Рядом кто-то подозрительно закашлял, видимо, тоже впечатлённый громким титулом персоны, осчастливившей нас эльфом.

— Что ещё за избранный, — поинтересовался Марий. Ну, наконец-то и парни подключились к допросу, а то, хоть дело это и занятное, я уже начала уставать.

— Это наш правитель. Его избирают Врата Судьбы, потому и титул у него так называется.

— Хм, а с каким заданием ты пребываешь в наших рядах? — Я поражённо уставилась на Нико: никогда ещё не слышала от него настолько ... книжной, наверное, фразы. Обычно он изъяснялся много проще, а слова "пребывать", как мне казалось до этого момента, так и вообще не знал.

— Я должен, — тут Лер замялся, но, видя, что другого выхода нет, всё же произнёс, — следить за Хранителями, — сбился он, но тут же поправился, — Хранителем, и докладывать о его перемещениях, а также о его поведении.

Я поражённо застыла: так значит, Лер шпион?

Что же мне с ним делать?!

Глава 10

Что нам стоит дом построить?

И что же мне с ним делать?