Саен. Лига Верных (роман-фентези)

Енн сдружился с Латином. Они вместе охотились, вместе работали в кузнице, вместе обустраивали хижину Енна. Латин все больше молчал, как и Саен, зато Енн мог говорить за троих. И всегда с шутками и прибаутками. Казалось, что у него целый запас поговорок и присказок, и ему никогда не надоедает балагурить.

Но так получилось, что спустя пару дней после того, как Саен с друзьями болтал на сухом бревне, Латин пошел на охоту без Енна, взяв только младшего брата.

— Идите сами. Небось, не заблудитесь. А я хочу натесать кольев да обнести оградой огородик около своей хижины.

— В деревне все удивляются — как это ты не боишься жить около леса, — сказал Саен, оглядывая небольшой рубленный домик суэмца, — а уж если и огород тут засадишь, так про тебя и вовсе поползут разные слухи.

— Да пусть говорят, — улыбнулся Енн, — это все ерунда. Теперь, когда Нитма нет, а в деревне призывают Создателя — лес не страшен. Жители со временем и сами это поймут.

Звериные тропы, еле приметные в хмуром свете ранневесеннего солнца, убегали далеко под сень лишенных листвы деревьев. В холодном воздухе разливалась тишина, которую нарушали лишь осторожные шаги двух охотников. Латин нес лук со стрелами, Саен шел налегке. Пользоваться луком он умел, хотя и не так ловко, как близнецы и Хамсоэ. Но зайца или лису подстрелил бы. С братом охота была другой. Саен чувствовал зверя на расстоянии, скрытого кустами и ветками, притаившегося в норе. Приманивал на открытое пространство, призывая мысленно. А Латин стрелял. Выходило очень даже неплохо.

Место, где находился колодец, обходили за полмогха. Обычно забирали на запад, поднимаясь на пологую гору, где дубы и вязы были такими высокими, что за их голыми ветками скрывалось небо. Земля, усыпанная почерневшими от дождей листьями, мягко пружинила под ногами. Изредка попадались трещины неглубоких оврагов, на дне которых поблескивали мелкие ручьи.

Где-то вдалеке кричали дикие утки, что прилетали в эти края на зимовку.

— На полмогха к западу озеро. Или болотце. Может, посмотрим, что там? — тихо спросил Саен.

— Ты что-то услышал? — Латин обернулся.

Саен кивнул. Они еще не бывали в той стороне, да и в дубовом лесу стали охотиться только после того, как Енн заверил, что ничего страшного нет в этих местах. Там дальше, к северу заканчивались земли Одинокого королевства и начинались территории проклятых. Потому люди боялись здесь охотиться.

Хотя Саен, пробираясь вслед за братом через можжевеловые заросли, точно знал, что кроме зверей в этих местах никого не может быть.

— Давай посмотрим, что там за болото, — негромко сказал брат.

Они повернули к западу, прошли еще немного и Саен вдруг понял, что чувствует чье-то присутствие. Большой зверь, что ли? Да, похоже на очень большого зверя. Медведь? Но о медведях в этих местах никогда не слышали. Что-то нехорошее чудилось в этом чужом присутствии. Странно было улавливать признаки чьей-то жизни среди темных влажных стволов деревьев. Саен остановился. Кто-то звал его по имени, так тихо, что Латин ничего не слышал. Значит, это не зверь. Это человек, который знает его имя.

Саен, чуть отстав, нырнул сквозь кусты, спустился по осыпающемуся краю овражка, перепрыгнул через ручеек. Теперь зов стал яснее и четче. Поняв, что торопится, спешит, точно приманиваемое животное, Саен остановился, отдышался. Вообще он не должен уходить от брата — они договаривались держаться вместе. Но зов слишком странный. Кто может звать его в этом лесу? Надо еще чуть-чуть приблизиться, и тогда станет ясно, кому принадлежит невнятный голос.

Выбравшись из оврага, Саен снова прислушался. Зов не приблизился ни на палец. Все так же непонятно и странно, все так же настойчиво. Надо бы вернуться к брату... Хотя что может Саену угрожать в дубовых зарослях? Людей он не боялся, крупного зверья в этих местах не водилось никогда, разве что олени и кабаны. Кабан вряд ли призывал бы Саена по имени. Значит, это человек или дух. Но присутствие Темных Саен всегда чувствовал и видел. А сейчас здесь никакой тьмы не ощущалось. Наоборот, прозрачный воздух, чистый и прохладный, пах прелыми листьями, грибами и можжевельником, так обычно и приятно.

И вдруг зов замер, точно его никогда не было. Что-то ударило Саена по голове и мир вокруг погрузился во тьму.

главы 3 и 4

Глава 3

Латин не сразу хватился брата. Прислушиваясь к лесным звукам, он еще какое-то время пробирался через лес, всматриваясь в землю.

— Ни одного следа зверя, — тихо сказал он, обернувшись.

Брата сзади не оказалось. Тревожное предчувствие тут же толкнулось в груди, и Латин тихо ругнулся. Куда мог пропасть Саен? Опять что-то увидел или услышал?

Латин вернулся назад, ступая по своим следам. Все так же тихо чуть подрагивали ветви деревьев, так же пружинили листья под ногами. Брата нигде не было видно. Латин сложил руки рупором и прокричал несколько раз. Но никто ему не ответил, не дернулась ни одна можжевеловая ветка, не зашуршал ни один лист на земле.

Оставалось только одно — возвращаться назад и искать. Куда мог деться Саен? Хотя привычка пропадать у него имелась, что и говорить. Опять, небось, нашел какую-то мистическую вещь или заколдованное место. И, как всегда, не предупредил, не сказал ничего. Захотелось куда-то пойти — и пошел.

"Найду— дам по башке", — сердито подумал Латин, всматриваясь в землю.

Он без труда нашел место, где Саен спустился в овраг — прелые листья и надломленные ветки хорошо выдавали того, кто прошел здесь. С другой стороны овражка следы пропадали. Латин догадался, что Саен упал на землю, и кто-то стоял рядом с ним. И этот кто-то умел хорошо прятать свой след.

Лес словно был заодно со странным похитителем. Ни сломанных веток, ни взрытых листьев, ни оставленных на колючих кустах ниток и лоскутов. Ничего, что могло бы подсказать — в какой стороне искать брата. Латин до сумерек бродил среди молчаливых дубов, и тревога все больше одолевала его. Все походило на колдовство — брат исчез, будто его унес ветер или туман. Где искать его, что делать?

Лишь когда ночная темнота совсем скрыла очертания деревьев и кустов, Латин выбрался к холмам около деревни. У него еще теплилась надежда, что Саен смог освободиться и теперь рассказывает обо всем Тминооту. Потому он почти бегом добрался до дома и торопливо постучал в ворота.

Ему открыла Хная, взглянула в лицо и сразу спросила:

— Что случилось, Латин?

— Саен дома?

— Нет, он же ушел с тобой. С ним что-то не так? Он ... — Хная запнулась, пропуская Латина во двор.

— Он пропал в лесу, — глухо ответил ей Латин.

Надежда рухнула, как подрубленный дуб.

Енн, узнав о случившемся, помрачнел и сказал с каким-то хмурым спокойствием:

— Саена украл маг.

— Почему ты так думаешь? — спросил его Тминоот.

— Потому что обычный человек вряд ли справился бы с Саеном. И вряд ли утащил большого паренька под носом у охотника. Видимо, маг совершал какие-то обряды, колдовство, чтобы скрыть себя.

— Все так и выходит, — мрачно согласился Латин.

— Приближается Праздник Зимних Дождей, — Тминоот сплел пальцы рук и сжал их, пытаясь сдержать свое волнение, — дожди в этом году задерживаются. Комнуд собирается совершить на празднике Настоящую Жертву. Так он это называет. Поговаривают, что "настоящей жертвой" будет человек.

— Надо идти в город, слушать, что говорят люди. Слухи всегда просачиваются, наверняка можно услышать что-нибудь, — предложил старший сын Тминоота.

— Придется так и делать, — тут же согласился Латин, — расспрашивать всех, может, кто и видел что-то подозрительное.

— Много будешь спрашивать — сам станешь подозрительным, — хмуро сказал Енн, натягивая на себя короткую серую куртку, — здесь надо быть очень осторожными, искать поодиночке, спрашивать только верных, знакомых людей. И да поможет нам Создатель в этом деле.

— Мальчика надо найти, — Тминоот поднялся со скамьи и оглядел всех, кто собрался в горнице его дома, — обязательно. Не к добру все это происходит, не к добру.

Глава 4

Темнота походила на вязкую кашу. Казалось, что она облепляет тело со всех сторон, глушит звуки, давит на грудь. Не хватало свежего воздуха — резкий запах, похожий на запах сгоревшей коры дерева, держал в своих цепких объятиях, въедался в легкие, в мозг.

Саен с трудом пошевелился. Темнота тоже двинулась, налезла еще больше на живот, придавила, зашептала. Слов не разобрать. Не понять, где он находится, что с ним происходит. Не сосредоточиться, не встать на ноги. Отравленной волной кровь стучала в висках, двигался мрак вокруг и тяжелым свинцом наливались конечности.

Саен терял сознание, приходил в себя и снова проваливался в небытие. Он не мог разобрать — где явь, а где чудовищный сон, не мог привести в порядок свое сознание, не мог двинуться. Даже движение глазами доставляло страшную боль. И никаких мыслей в голове — только живая, текучая темнота.

Лишь иногда получалось прошептать: " Создатель, во Имя Сына". Темноте не нравились эти слова, она еще сильнее наваливалась на грудь, причиняя тупую боль. Сколько времени он находился в странном кошмаре — Саен не знал. Все слилось, смешалось в одну черную полосу, бесконечную и беспросветную.

Но однажды кошмар прервался — струя свежего воздуха, ворвавшаяся к Саену, показалась ему ключевой водой, живительной и желанной. Силясь подняться, Саен обнаружил, что не владеет своим телом. Не было сил даже открыть глаза.

— Вот он, тот самый Знающий, о котором столько разговоров в городе, — сказал совсем рядом кто-то.

Голос звучал гулко, словно говорили в железную бочку. Говорившему ответили, так же гулко:

— Не боишься, что он убьет тебя?

— Теперь он безопасен. Кора дерева дрох, немного заклинаний. Чувствуешь запах? Нескоро Знающий придет в себя и сможет что-то делать.

— Ловко придумано, Тягучий.

Первый голос рассмеялся и довольно сказал:

— На то я и маг. Не тягаться со мной Знающим. Принесу его в жертву духам в Праздник Зимних Дождей. И на этом история могущественного Знающего закончиться. Посмотрим, что тогда запоют в деревнях. А то разошлись — у нас есть Знающий, мы будем его слушать... Никто еще не мог противостоять древней магии. Никто, кроме баймов.

— Да, баймы сильны. Ничего не слышно о них на границах?

— Вроде тихо, хвала духам. Пойдем отсюда, а то надышимся этой гадостью, и будут нам кошмары мерещиться. Не завидую я сейчас этому мальчику...

Голоса стихли, струя свежего воздуха пропала. Темнота вновь зашевелилась, почувствовав свою власть, и Саен провалился в эту темноту. Лишь тяжелой пеленой легла мысль — кого называют Тягучим?

Город, в ожидании праздника, бурлил, точно грязная река. Множество нищих, голодных и больных сходились сюда со всех окрестных деревень. Толпившиеся у ворот мужчины в замызганных куртках и деревянных башмаках провожали злым взглядом каждую подводу, въезжающую в город. Среди этих мужчин наверняка было немало тех, кто добывает средства для жизни грабежом на пустынных дорогах.

Латин пришел в город пешком, не хотел привлекать к себе внимания. Пробираясь в толпе, он думал, что лучше всего вечером пристать к какому-нибудь костру и слушать, что говорят. Или пробиться к дому мага и попробовать подкупить кого-нибудь из слуг. Слуги наверняка что-то знают. Главное, чтобы его, Латина, не узнали. Слишком многие покупали у него мечи в лучшие времена.

Латин прислушивался ко всему, переходя от одного навеса к другому. В длинной старой куртке с дырами и надвинутом на лицо капюшоне, он походил на мужчин, стоявших у ворот города.

— Маги боятся Знающего, верное слово, — говорил оборванный, худой человек, сидевший с краю одного из навесов.

Латин остановился, пристроился чуть в стороне.

— Должны бояться, — ответил ему низенький, согнутый старичок, — предания говорят, что Знающие всегда были сильными. Потому что Бог, которому они служат, сильнее духов. Вон, даже мальчонка Знающих — хрясь, хрясь — порубил болотников и Нитму голову снес. А ведь еще малец совсем.

— Да не такой уж он и малец, — ответил высокий, угрюмый мужчина с длинной, путанной бородой, — он почти юноша. Мечем владеет. В нашей деревеньке мечом не умеют владеть разве что дети малые, что без штанов еще ходят. То плохо, что так легко наши люди отвернулись от веры предков. Мои отец и мать всю жизнь поклонялись духам Днагао. А теперь какой-то мальчик будет меня учить, кому я должен молиться?

— Хо, — фыркнул сидевший с краю, тот, что заговорил первым, — разве ж он указывает? Кого он заставлял молиться Создателю? Скажите, уважаемые?

— Это пока он молодой — он никого не заставляет. А как вырастет — войны не миновать. Он задумает одолеть Комнуда, верное слово. Придет со своими людьми к городу, напустит мора и голода. Вот тогда помяните мои слова. Как угодить Комнуду — мы знаем. А как угодить Знающему — кто знает? Вот то-то и оно. Страшное это дело, когда маги воюют. Лучше уж один маг, но свой, чем битва чужих магов.

— Ну, нагнал страху, — аж поджилки затряслись, — низенький старичок плюнул себе под ноги и натянул на голову капюшон, — я, вот, бывал в деревне Саена. Родственник у меня там. Живут они очень хорошо. Голода не знают. Рыбы у них полно, муки, картофеля. Даже вдовы ходят себе, довольные, дети ихние пироги уминают и гогочут на улицах. А ваши дети что нынче едят? А? Вот то-то и оно. Меня тоже накормили и с собой дали. Принес я своим картошки и рыбы. Да что толку. Старая моя умерла еще зимой — заболела, а сил поправится уже и не было. Сын мой где-то в городе на подработках. Два внучка только и ждут дома. Один из них заболел так, что и не двигался уже. Думал я, что придется и его хоронить рядом с женой. Невестка моя от горя чернее ночи ходила. Принес я картошки, наварил полный котелок — да есть уже мальчишечка не мог. Вот оно как было-то. А тут — стук в дверь. Открываю — Саен. Видел я его в деревне. Голубоглазый такой, молчаливый паренек. Мир дому вашему — говорит. Послал меня Создатель к вам. Так сказал — а сам на внучка моего смотрит, младшего, того самого, что занемог. Подошел к нему, положил ладони на голову и помолился. Дай жизни ему, Создатель — вот что сказал. И только. И тут — гляжу — зашевелился мой внучек. Саен помог ему подняться, посадил и говорит — кормите его хорошо и пусть первое время не бегает босым по улице. И ушел. Вот оно, как. А вы говорите — придет, напустит мор. Я, вот сейчас, сына ищу. Хочу сказать, чтобы возвращался домой. Еда есть, дети здоровы. Пусть приезжает, готовит семена и поле засевает.

Слушая старика, Латин невольно улыбнулся. Да, Саен ходил в соседнюю деревню, помогал жителям. Известным человеком стал его братец, раз так горячо спорят о нем вечером у городских костров. Но зато еще больнее стало от мысли, что сейчас Саен где-то страдает, и помочь ему некому. Где найти тебя, братец? Хоть бы знак какой-то оставил, намек. Пропал — как в воду канул. Проклятие...

Только бы Создатель защитил его, послал своих Светлых — или как там их Саен называл. Вообщем, помощь свыше тут очень даже нужна.