— Волшебница-Сакор, ты арестована, прошу тебя не сопротивляйся и все пройдет хорошо, — ледяным но вежливым голосом произнесла княжна. Сакор с минуту ее разглядывала, затем поднялась с места и встала между парой солдат.

Все произошло, слишком быстро, и даджеры не успели вовремя среагировать, или они были настолько пьяны? Единственное на что хватило Данкана, это вялый позыв в пустоту:

— Что происходит?..

Сакор привели в небольшую комнату, где собралась вся элита воинов Ветра. Великий мудрец, патриарх Храма Коры Фет, Великий колдун Ветра Ондолох, князь Гуатор и его лучший воевода Эйзвел, их дочери княжна Рэйвн и Айка, а также князь-наследник Онэр.

Девушка медленно обвела их взглядом, потом осмотрела территорию и бесцеремонно брякнулась в единственное удобное кресло.

— Я внимательно слушаю вас, господа. Вы оторвали меня от ужина с друзьями, а ваша посыльная, — Сакор искупала Рэйвн в презрении. — Унизила меня прилюдно. В чем дело? — богиня умолкла. Члены совета так же хранили молчание, но они скорее от шока.

— Я жду объяснений, господа, — поторопила их девушка.

Онэр не выдержал первым один из самых надменных людей в семи крепостях не мог позволить чужачке так говорить с цветом союза.

— Как ты посмела? — рявкнул он. — Да, кто ты такая, чтобы так говорить с нами. Ты оскорбила мою сестру, ты... ты... и вообще, ты сидишь в присутствии князя и, почитаемых всеми воинами Ветра, старцев.

— Старцев? Ха! Кого ты называешь старцем, малыш? Этих милых мальчиков? Да я в двадцать раз старше самого старого из вас, если на то пошло. А насчет князя, что ж может быть тебе перечислить мои титулы? Да тебе жизни не хватит, на то чтобы выслушать историю моей.

— Было бы интересно, — явно наобум брякнул князь. Сакор несколько секунд его разглядывала, затем пожав плечами изрекла:

— Я , наследная принцесса Вечного Края, мое второе имя — леди Сакор, внучка императора Хаоса, фея леса Шатх, покровительница Земии. Я богиня Кора ребятушки, а тот светловолосый парень, муж вашей принцессы, Данкан, освободил меня из тысячелетнего плена, ценой своей крови. Тебе нужны доказательства? Готовься, сейчас ты их получишь, князь Онэр.

Сакор нарисовала перед собой огненный круг и уже из него щелчком пальцев зажгла ковер у ног князя. Он издал оглушительный вопль и запрыгнул на стол, правда это мало помогло, ведь к тому времени стол тоже загорелся. Князь сиганул вниз, на досчатый пол и прямо под его ногами он вспыхнул. А вот ковер погас сам собой и стол тоже. Онэр метался с минуту, потом выскочил прочь из зала, Сакор прищелкнула ему вслед пальцами и обернулась к оставшимся, которые неловко жались к стене. Первым оправился Ондолох, он вздохнул и прокоментировал действия Сакор.

— Ты опозорила моего внука, девочка, прожившая в двадцать раз больше чем я.

— Я просто слегка сбила с него спесь, — пожала плечами богиня.

— Что вы с ним сделали, — взволнованно спросила Айка, девушка всей душой любила Онэра, и его внезапное поражение было для нее невыносимо.

Сакор хихикнула.

— Маленькое заклинание "Горячие ножки". Еще немножко так побегает, — Сакор кивнула за окно откуда раздавались безумные вопли Онэра и разгоряченные, подбадривающие крики окружающих. — Не бойтесь, крепость он не спалит, это лишь иллюзия огня, она жарит только его воображение. Через несколько минут, все прекратится и он вернется сюда усталый и злой, поэтому, давайте поговорим о другом, — сказала она и погасила огненный круг. — Надеюсь этого доказательства достаточно? Или кто-то желает еще? Нет? Что ж, тогда будем говорить о делах, которые интересуют всех нас...

Глава 6.

Нет спасенья от доли кровавой,

Что земным предназначила твердь.

Замолчи! Несравненное право

Самому выбирать свою смерть.

Земия. Итикор. Савикор. Королевский замок.

Принц-наследник Дорсэн критически разглядывал бледную девушку лежащую на кровати у его ног. Пленницу привезли в Савикор тяжело раненую, едва живую, но теперь ее жизни уже ничего не угрожало и можно, наконец, допросить ее. Дорсэн присел на край постели и провел тонкими пальцами по пушистым каштановым волосам.

— Дара, — ресницы принцессы дрогнули, и она застонала, Дорсэн улыбнулся, девушка должна начать привыкать к его присутствию в своей постели, ведь очень скоро ей предстоит стать его женой. Принц-наследник устало потянулся, уже четвертую ночь он не спит толком, боясь пропустить момент, когда его невеста откроет глаза. Он хотел быть первым, кого она увидит.

О, отец Оркол, какая же она красавица: нежные, невинные черты юного лица, тонкая, изящная фигурка, его взгляд случайно упал на кисть ее руки. Длинные тонкие пальцы крепко стиснули простынь, загорелая кожа на белом фоне выглядела так эффектно, что Дорсэн неожиданно для себя застонал от вожделения. Все-таки он правильно поступил, казнив этих уродливых варваров, которые изувечили такое соблазнительное тело. Принц откинул покрывало, чтобы в очередной раз полюбоваться телом Дары. Ах, какие ножки: стройные тонкие щиколотки, красивые коленки, крутые бедра, узкая талия, высокая бархатная грудь и... уродливый шрам через левое плечо. Ублюдки! Загубить такую красоту, если бы мог, он убил бы их снова.

Дорсэн улыбнулся, наблюдая, как твердеют горошины ее сосков, обдуваемые прохладным ветерком. Эх, скорей бы она выздоровела, и тогда он сможет, наконец, жениться на ней и перестать прятать ее от их собственного родного брата. Только бы король не узнал, где скрывают Дару, ведь он может все испортить. Да уж, необыкновенная удача, что сводная сестра короля, Дара Ортега так хороша собой.

Он так и не прикрыл ее, когда девушка застонала и очнулась. Огромные, на бледном лице, черные глаза смотрели без страха, только любопытство и все.

— Ты кто? — тихо спросила она.

— Я твой будущий муж, — уклончиво ответил он.

Принцесса пошевелила рукой и ее лицо исказила гримаса, нет, не страха, не стыда, а возмущения, когда она поняла что, лежит обнаженная перед незнакомым мужчиной.

— Да, как ты посмел? — взвизгнула она совершенно не аристократично. — Пошел прочь, подонок! — выкрикнула Дара все больше себя накручивая. Дорсэн продолжал, улыбаясь разглядывать ее. Пусть девчонка почувствует, что нравится ему, в конце концов, это случается не так уж часто. Когда принцессе надоело ругаться, она накинула на себя одеяло и демонстративно отвернула голову. Дорсэн заметил, что она не торопилась спрятать от его глаз свое тело, и улыбнулся.

— Ну, вот и поговорили, — благодушно вздохнул принц-наследник.

— Необычайно содержательная беседа, — буркнула девушка.

— Ты права, теперь я знаю, что скучать мне с тобой не придется.

— Да неужели? — она посмотрела на него сквозь зло прищуренные глаза. — Так кто ты такой? Ты рассмотрел меня с ног до головы. Ты ведь даже не чувствуешь себя смущенным. Кто ты? И почему так себя ведешь?

— Потому что я знаю, кто ты, милая девушка, — Дорсэн как прекрасный актер умел хорошо держать паузу. — Принцесса-бунтарка, госпожа воинов Ветра, амазонка с гор, ты Дара Ортега, дочь короля Сафира и шлюхи лишившей короля Десторта счастья вырасти в кругу семьи, — девушка смотрела на него в немом изумлении. — А я? Я принц-наследник Дорсэн, сводный единоутробный брат короля. И очень скоро, красавица, ты станешь моей женой.

— Дорсэн... — прошептала девушка вслед за ним и улыбнулась загадочно каким-то своим мыслям.

Странная у нее реакция, судя по слухам, она достаточно деятельная натура. А тут лежит себе улыбается, бревно-бревном.

— А если я откажусь? — вдруг спросила она. Дорсэн ответил давно заготовленной кривой усмешкой.

— И что это изменит?

Девушка несколько секунд наблюдала за ним. Затем, чуть поморщившись, легла поудобнее и, закинув вторую руку за голову, сказала:

— Я согласна быть твоей женой.

Дорсэн почему-то даже расстроился. Надо же, неприступная Дара! И так легко сдалась. А он-то рассчитывал на многочасовые споры.

Может быть, тут есть подвох? Хотя какой там подвох в ее-то положении, она даже пошевелиться без посторонней помощи не в состоянии. И все-таки, почему она так легко согласилась, ведь он враг воинов Ветра?

Когда Данкан и Мак, наконец, приползли на помощь Сакор в Зал Совета, оттуда доносились никак не ожидаемые и оттого странные звуки. Там смеялись. Уже совершенно протрезвевшие, сбитые с толку, даджеры стояли в нерешительности перед запертой дверью, и не знали что делать. Мужчины видели, как носился по двору горящий Онэр и как он внезапно потух, сам собой. Им казалось, что старейшины не простят Сакор подобную шалость, но если они смеются то, может быть, не стоит вмешиваться...

Пока даджеры размышляли, мимо них пронеслись двое молодых дозорных с перекошенными лицами, даджеры проскользнули в Зал Совета вслед за ними.

— Что происходит? — осведомился князь Гуатор. Это был весьма представительный серебристо-седой мужчина лет пятидесяти. Солдаты не обратили внимания на строгость княжеского тона, лишь обернулись на голос и, перебивая один другого, затараторили.

— Прибыл патруль...

— Летный драконий патруль...

— Они летали в Савикор...

— В столице новости...

— Там такие новости!

— Да что же случилось? — не выдержав, рявкнул князь.

— Принцесса Дара выходит замуж за Дорсэна! — выпалил солдатик и замер, выпучив глаза.

— Врешь! — ахнул кто-то, а Данкан не мог поверить своим ушам. Дара? Нет, не может этого быть.

Он ведь уже почти поверил, что сказка возможна. Что красивая дерзкая принцесса сможет полюбить заурядного даджера. Он ошибся. В ушах шумело, а мысли сумасшедшими стрелами метались по голове взад вперед. Данкан слышал Мака расспрашивающего о Лэш, и князя засыпавшего солдат вопросами. Но в его голове доминировала лишь одна мысль. Дара! Его Дара потеряна навсегда.

ПОЧЕМУ?!? Богиня, почему?..

— Почему? — снова и снова спрашивал Данкан.

— Я не знаю, — тихий, сочувствующий голос Сакор. Он мгновенно пришел в себя. Его отчаяние, его боль, его злоба сразу же переключилась на Сакор.

— Стерва! — брызжа слюной, выкрикнул даджер. Он вцепился в ее плечи скрюченными пальцами и сильно встряхнул ее. — Не знаешь? Она не знает! Ты всегда знала, чем все это закончится. Ты умышленно задержала меня в своей проклятой берлоге! Ну, зачем? Зачем, ты сказала мне кто такая Дара? Зачем ты позволила мне тешиться бесплотной надеждой? Зачем? — рычал он. — Ну, что ты молчишь? Ответь, что нам теперь делать?

— Нам? — в ответ на его гневную тираду, богиня тоже разъярилась. — Что делать мне, я знаю. А что делать тебе, решай сам. Ты ждал, что милая богиня будет до самой смерти предостерегать тебя от глупых поступков и станет защищать от собственной твоей дурости? Так вот, ты ошибся! Я занимаюсь лишь огненными играми, а ты, ты тухлая рыба, что плещется в стоячем болоте и не понимает, для какой цели падает с неба дождь. Да, ты попросту не достоин такой прекрасной женщины, как Дара. Разнюнился! Его бросили, тоже мне страдалец. Нужна жена? Собирайся в дорогу и освобождай ее. Дурень! Ей ведь помощь нужна, а кто как не ее муж должен выручать ее из неприятностей? — выпалив все это, она подобно молнии удалилась, исчезнув из его поля зрения.

А он остался. Ему и в голову не приходило, все то, что минуту назад ему наговорила Сакор. Он стыдился своей слабости. Теперь, его негодование переключилось на его собственную персону.

Лэш проводила своего "жениха" до двери полным ненависти взглядом, но, судя по всему, он ничегошеньки не заметил. Напыщенный, глупый дакорл! "Ты принцесса Дара" Лэш хихикнула, представив как это красивое, холеное лицо исказит гримаса злости и ярости, когда он узнает, что женился всего лишь на дочери обычного даджера, пусть и друга прежнего короля.

Лэш не боялась, с того момента как она узнала, где находится ей, стало совершенно ясно, что живой ей отсюда не выбраться. Жажду жизни она обменяла на желание досадить своему врагу, тем более что, наверняка на его руках еще и кровь настоящей принцессы. Лэш старалась не думать о судьбе подруги, как она не думала о судьбе всех воинов Ветра, о собственных отце и деде, для которых она последняя хрупкая надежда на продолжение древнего рода. Но лишь в этих мыслях она могла черпать силы и ненависть.

Перед глазами девушки без конца всплывали картины из далекого прошлого. Изуродованная сестренка, мертвый с раскинутыми руками брат, умерший в луже собственной крови. Зарезанные слуги, разбитая мебель...

Мама! Лэш никогда не забывала о маме, но воспоминания вызывали невыносимую боль. Есть еще отец... После ее смерти он останется совсем один. Но... она искренне надеялась, что он поймет ее. И сможет объяснить дедушке, что иначе поступить она не могла.

Единственный, о ком ей вообще не хотелось думать, был ее не рожденный сын.

В огромном море медленно тонула маленькая прозрачная капелька. Ее околдовали огромные глаза цвета глубокого темного моря. И она уже не могла ответить с точностью, тянет ли ее ко дну океана, или она утопает в глубине этих загадочных глаз. Впрочем, ее никто не спрашивал. Не кому было спрашивать, да и незачем. Все вопросы остались в мире живых, а она его уже покинула. Давно. Наверняка давно, а иначе чем объяснить тот факт, что она не помнит свою земную жизнь? Но она не роптала. Ей нравилось быть капелькой, ей нравилось тонуть в морских глубинах божественных глаз, ей нравилось никуда не торопиться и ни за кого не отвечать... Но ведь у нее осталось так много дел на земле. Сколько людей без ее помощи превратятся в неприкаянные души, оторванные от мертвых тел. Нет, ей необходимо вернуться и закончить начатое. Она должна.

Маленькая капелька, внезапно осмелев, рванулась вверх, навстречу глазам и солнцу к поверхности океана. Многотонная толща воды сопротивлялась неожиданно храброму порыву слабого существа, пытаясь раздавить, расплющить, растереть в мельчайшие частицы крошечную капельку. Только борьба была равной, ведь в маленькой капельке пробуждалась сила равная мощи Океана — сила слабого человека и надежда тысяч его собратьев...

Капелька победила.

А спустя неделюЛэш подняли с постели, обрядили в жемчужное платье и отвели к алтарю. Она легко повторила слова обета, потому что знала, истекает последний день ее жизни. Она усмехнулась, услышав облегченный вздох Дорсэна, после того как она безропотно согласилась стать его женой. Стоя рядом с принцем Лэш улыбалась, слушая, как дрожал его голос, когда Дорсэн произносил клятву беречь жену от любой напасти.

Она ждала ночи.

А потом был ужин, на котором присутствовал король Десторт и его отчим, главный советник Квалди. Король разочаровал девушку, это был бледный какой-то съежившийся мужчина с растерянным, неуверенным лицом. А вот Квалди напротив держался по-королевски, он удостоил новоявленную невестку лишь одним презрительным взглядом и увлекся ужином.