Проклятая дочь

Нда? Я с сомнением осмотрела себя в зеркале — красивое платье цвета шампанского с белыми прозрачными кружевами, сплошь покрывающими все платье вплоть до метрового шлейфа, символическими рукавами, большим декольте и строгим а-силуэтом. Красиво, но отдельно от меня Мне кажется, что мое синюшное лицо с этим шедевром и жестким корсетом совсем не сочетается!

— Ладно, ослабьте шнуровку, — сжалилась моя мучительница. — Придется тебе, донюшка, посидеть на диете, чтоб не радовать гостей столь интересным оттенком на твоем милом личике.

Мне, наконец-то, дали вдохнуть. Я уже начала жумать, что жизнь налаживается, когда услышала два мерзких девичьих голоса в соседней комнате этого ателье.

— Папочка, но эта портниха — лучшая во всей Империи! Нам, как будущим родственницам императорской семьи, следует одеваться только у лучших!

— Да я же не спорю, — устало ответил им знакомый голос, заставив меня вздрогнуть от отвращения.

Но не только я узнала говорившего, но и мама. Она побледнела, немного сгорбилась и закусила губу — все признаки, что она расстроена и не контролирует себя. На моей памяти такой мама была лишь пару раз после того, как вышла замуж за отчима.

— Опять эти курицы, — скривилась одна тиз помошниц портнихи.

— Мили, нельзя так о клиентах, — тихо упрекнула ее друга помощница, напоминающая своим благочестием и терпением жрицу пресветлой.

— Аррихс? — удивился герцог в соседней комнате. — Что ты здесь делаешь?

— Я к сестре пришел, — ответил ему мой брат, не вдаваясь в подробности.

— К нам? Ты раньше не проявлял желания пообщаться с нами, дорогой братец, — прощебетала одна из близняшек.

— А он и не вас имел ввиду, — встала в проходе я, демонстрируя свое платье завистливым родственницам. — Я здесь, Рис, иди сюда, оцени мое свадебное платье.

— Мистрис Эрриха, — привлек к себе внимание самый отвратительный человек во всем мире. — Рад встретиться с вами.

— Герцог, — присела я в неглубоком приветственном реверансе.

— Я думал, мы с вами договорились, — понизил голос он, приближаясь ко мне вплотную. — Почему мой сын называет вас сестрой?

— Потому что он мой брат по матери, — с милой улыбкой ответила я. — Она, кстати, сейчас здесь. Не хотите ли поздороваться с ней, герцог?

Мама за моей спиной шумно выдохнула и явно с трудом удержалась от ругательств, больше подходящих портовому грузчику.

— Думаю, сейчас не время и не место для этого, — сухо отчеканил этот аристократ.

Мамины глаза вспыхнули гневом, однако в остальном она сдержалась

— Я хочу такое же свадебное платье! Только расшитое не стекляшками а жемчугом и бриллиантами! — воскликнула одна из близняшек.

Мое платье, многослойный шедевр из атласа и тончайших воздушных кружев, действительно было расшито стеклянными бусинами и бисером, образующими сложный, но малозаметный без солнца узор.

— Если вы не скинете килограмм двадцать, — мстительно улыбнулась я, — и не подрастете сантиметров на десять, вам подобное платье не пойдет мистрис дель Рейхс

— Да как ты смеешь, попыталась накинуться на меня эта особа, но между нами встала моя мама, отчаянно желающая защитить мой наряд — результат долгого пути к компромиссу между ее и моими желаниями.

— Какое отвратительное воспитание, — с истинно аристократичным величием бросила она в сторону опешившей девчонки. — Истинные леди так себя не ведут. Где вас воспитывали, милая? В хлеву?

— Да как вы со мной разговариваете? — возмущенно завопила эта белобрысина. — Я — невеста младшего сына Императора! Я вас в темницу посажу за оскорбления!

Я закатила глаза, за что получила недовольный взгляд от матери. Тут же приняв благочестивую позу, я опустила глазки к полу — если мама завела разговор о манерах и воспитании, то жди беды.

— Юная леди, прямые угрозы недопустимы для воспитанных людей. Тем более что я прихожусь двоюродной сестрой Императору, и по сей день имею право прийти к нему побеседовать о проблемах воспитания молодежи без аудиенции

— Хватит! — вмешался герцог, прервав этот обмен любезностями. — Не смей угрожать моим детям, Раххель!

Что-то изменилось... На одно мгновение я почувствовала от него угрозу. Магическую. Лично мне. И это... Чертовски опасно. Даже мой учитель не мог причинить мне вред магией, но герцог, не обладавший и пятой частью моего потенциала, вполне в состоянии убить меня? Что за бред?!

— Ты всегда жил в мире своих фантазий, Тэрриэн, — позволила себе еле заметную презрительную улыбку мама. — Я бы никогда не стала угрожать детям.

Она так многозначительно сказала последнюю фразу, что мне стало не по себе.

— Что за шум, а драки нет? — ворвался Ирвинг. — Милая, ты потрясающе выглядишь. Прелестное платье.

— Мы уходим, — властно приказал своим девицам герцог.

Я наблюдала за тем, как удаляется моя несостоявшаяся семейка с напряжением, всю силу которого ощутила лишь когда зазвенел колокольчик над захлопнувшейся дверью ателье.

— Ты не должен был видеть платье до свадьбы, Ирви, — попыталась взять себя в руки мама. — Это плохая примета.

— Он может меня убить, — растерянно пробормотала я, не желая вдаваться в подробности происхождения глупых суеверий.

— Не говори глупостей, дочь. Каким бы он человеком не был, он ни за что не причинил бы вред собственному ребенку, — жестко завила мама.

А я не стала уточнять, что имела в виду. Он не то, чтобы хочет или собирается меня убить. Он тот, кто МОЖЕТ это сделать! Физически! Я это чувствую!!! Впервые в своей жизни я с таким столкнулась. Мой дар в магическом плане делал меня с рождения практически неуязвимой, а со временем лишь развивался, добавляя новую защиту. Некоторое время назад я даже начала считать себя если не неуязвимой, то как минимум, тродноубиваемой, но... Я видела, что ему убить меня не сложнее, чем щелкнуть пальцами. Он дал мне это увидеть. И мне страшно... Что если однажды...

— Эй, хватит думать о плохом, — положил мне свою руку на голову Ирвинг, едва заметно, но искренне улыбаясь. — Тебя ждут на тренировке. Я специально пришел, чтобы проводить тебя.

— Да как же,— пробурчала я, подбирая юбки и направляясь в сторону примерочной, — ты пришел на платье попялиться и пироженок с чаем потрескать на халяву.

— Ну, одно другому не мешает, — почти промурлыкал он, подмигивая одной из помощниц портнихи, за что тут же получил укоризненный взгляд от моей мамы.

Учиться мне всегда нравилось — порой, даже в самых лучших книгах нельзя найти то, что может рассказать преподаватель из собственного опыта. Казалось бы, зачем нам знать историю о том, как наш математик решил поухаживать за молоденькой симпатичной барышней, а она оказалась дочерью Тренера... С другой стороны, как бы я еще узнала, что у этой гороподобной верзилы есть дочь, да еще и симпатичная. Которая вертит своим папенькой как захочет.

— Шире ноги! — скомандовал этот монстр мне

— куда шире-то? — возмутилась я. — И так уже на шпагате сижу!

— Поспорь мне тут еще, пигалица, — цыкнул он и показал куда именно шире.

Захотелось плакать. Рис и Реет лишь сочувственно смотрели, но даже не пытались помочь, так как сами держали на вытянутых перед собой руках тяжеленные гантели.

— Запомните рахиты, в здоровом теле — здоровый дух! Это только в сказках тщедушный старик-волшебник побеждает армии, в жизни все не так. Хотите жить — постоянно тренируйте тело! Даже если вдруг вы окажитесь без своей любимой магии, то имея физически сильное тело, вы существенно повысите свои шансы на выживание.

Его зычный бас резонировал от стен и заставлял морщиться. Лично мне уже хотелось отказаться от любой магии и даже от тела, лишь он от меня отстал. Риинтер, стиль боя, который определили для меня как идеальный, — пытка. Ничему толковому меня еще не учат — растяжки, прыжки, балансирование, акробатика.. Брр.. И всего три удара — пяткой в прыжке, ребром ладони по шее и чем угодно под коленку — вот все, что я знаю на данный момент. Конечно, магия дает мне немного больше приемов для атаки, но не намного.

— Эти тренировки испортят мою фигуру, — злобно прошипела Килла, отжимаясь от пола.

— Если ты эти стратегические запасы жира называешь фигурой, то тут нечего портить. Ниже опускайся! Еще ниже!!!

— У вашей дочери такая же фигура, — опрометчиво заявил Стэн, мой одногрупник— абсолют с даром мгновенного перемещения.

— Сто подтягиваний!! — рявкнул тренер. — Никто из вас не смеет приближаться к моей дочери, прекраснейшему созданию, ближе чем на пятьдесят метров.

— К тому же у Киллы сиськи больше, — ухмыльнулся Эдрих, наш некромант.

Он кстати, весьма плохо выглядел, когда мы впервые столкнулись — неопрятный, неухоженный, с землянистого цветом кожи и мутными глазами, однако быстро окреп, привел себя в порядок и стал весьма симпатичным. Этаким франтоватым юношей с интересной бледностью. И абсолютно непредсказуемым поведением — то в запой уйдет на несколько дней и вернется в облике бомжа, то как принц разоденется и ведет себя как прирожденный аристократ.

— Ай, за что? Я же тебе комплимент сделал, — возмутился некромант, которому оборотниха отвесила затрещину.

— Я вас что, мало нагрузил? — обманчиво мягко поинтересовался тренер и мы тут же вернулись к нашим упражнениям.

С трудом сдержав стон, я наклонилась вплотную к ноге, растягивая непослушные мышцы. Вот зачем я сюда так рвалась? Сплошные пытки и издевательства!

— Запомните, хлюпики, у магов много врагов. Религиозные фанатики, преступники, конкуренты, нечисть, нежить. В принципе, любой и каждый может стать вашим врагом в любой момент. Есть тысячи способов убить мага, но любому лишенному дара существу для этого надо лишить вас, как потенциальных жертв, ваших сил. И это довольно легко. Артефакты, амулеты, зелья, заклинания, аномальные зоны, помощь высших сил — столкнитесь с этим, и вы станете теми, кем я вас и вижу — неприспособленными бессильными хлюпиками. Без магии вы — ничто! Вы не продержитесь и десяти секунд в бою, если будете тренировать только свои способности, но не тело.

— Мы сдохнем раньше, чем что-то подобное случится, — закатил глаза Рис.

— Хватит ныть! Все вы здесь лишь потому, что в перспективе можете создать боевую тройку, то есть повысить свои шансы на выживание в три раза. Но некоторые из вас — особо невезучие, имеющие, как говорят в народе, 'проклятый' дар. Некромант, поглотитель, менталист, малефик.. практически каждый из абсолютов в группе повышенного риска.

Я тяжело вздохнула. Как приятно осознавать, что очень многие мечтают меня убить. И могут это сделать.

— Вы только в начале своего обучения. Вам кажется, что тренировки жестоки и бесполезны, но я не дам вам увиливать и докажу, что вы в состоянии стать вполне сносными бойцами. Но если вы будете мне сопротивляться, то большего не добьетесь никогда.

— Но мне это не надо! У меня скоро будет множество телохранителей! Мне ни к чему накачивать мышцы на руках и ногах, портить свою внешность ради какой-то призрачной возможности когда-нибудь защитить себя! — Килла все-таки сорвалась.

— Тогда тебе незачем тратить время на обучение. Покинь помещение, — равнодушно отвернулся наш мучитель.

Оборотниха раздраженно засопела.

— Ты плохо слышишь? Я велел тебе покинуть зал! — повысил голос тренер.

— Я не уйду, — задрала подбородок Килла. — Я буду учиться.

Я с трудом сдержала фырканье. За все прошедшее время я ни разу не видела, чтобы это бесспорно красивая, но все-таки наглая и бессовестная оборотниха ни разу самостоятельно не училась! Домашку за нее делали несчастные из ее свиты, на занятиях и контрольных ей все подсказывали. Меня это несказанно бесило. Пусть сейчас мне учеба давалась легко, благодаря учителю и его библиотеке, но остальным приходилось пахать как проклятым. Темп обучения в Университете — чрезвычайно жесткий.

— Зачем тебе учиться, двуликая? У тебя уже есть жених, скоро свадьба. В твоей жизни все устроено. И учиться ты не хочешь. Ты просто занимаешь чужое место. Вместо безмозглой и ленивой тебя здесь мог бы учиться тот, кому это действительно нужно.

Голос тренера был равнодушен, но потому особенно проникновенен.

— Неправда! — подскочила Килла. — Я хочу учиться! Мне это надо! Я — абсолют! У меня дар управления гравитацией!

Будто бы в доказательство своих слов, она применила этот свой дар, увеличив гравитацию. У меня затрещали кости, те кто стояли — упали. Раздались крики боли. Стоящими остались лишь Килла и тренер.

— Ты калечишь своих одноклассников и старших студентов, — по-прежнему спокойно говорил преподаватель. — Немедленно прекрати.

Мне показалось, что я слышу, как рвутся мои мышцы.

— Поглощай, донесся до меня чей-то незнакомый голос. — Ты можешь, малышка. Давай.

Да как я могу поглощать гравитацию? Это же не возможно! Или..? Она ведь управляет ею при помощи своей магии! Магию я могу поглотить, только мне надо дотронуться, или хотя бы подобраться поближе.

— У тебя получится, — подбодрил меня кто-то.

Закрыв глаза, я попыталась сосредоточиться, увидеть потоки магии. Обычно у меня это не очень хорошо получается, в отличие от остальных. Для всех потоки стационарны, легко определяемы и классифицируемы. Для меня это как живой клубок змей в черной яме — переплетены, в постоянном движении. Ничего не разобрать! Только тошнить от этого сильно начинает.

— У тебя получится, — вновь повторил голос.

Я поверила в это. Я просто стала всасывать всю магию, что витала в зале, стараясь не трогать большие, более четко прослеживающиеся потоки. Я впитывала магию, которая пахла для меня дождем, землей, раскаленным железом, морским ветром, сухими травами, опавшей листвой и даже смертью. Да, магия живых обладает собственным запахом, индивидуальностью. Ее очень приятно пить... Это опьяняет, мне хочется больше. Больше!

— Прекрати, — отвесил мне пощечину тренер.

От удара моя голова мотнулась так, что в шее хрустнуло. Но именно эта боль привела мен в чувство. Нервно осмотревшись, я увидела, что почти все адепты в зале лежат без сил, включая Киллу, Рета и Риса. Серые лица, прерывистое неглубокое дыхание. В них почти не осталось магии.

Я их выпила...

Я — чудовище.

Монстр.

Глава 16

— Тебе опять принесли отравленные булочки, — печально вздохнул Ирвинг. — Вот зачем они портят хорошую еду?

Оторвавшись от конспекта, я осмотрела его псевдопечальное лицо ипоменяла ноги в шпагате.

— Как ты можешь так спокойно говорить о чьих-то попытках меня убить? Причем моими же любимыми булочками джемом! — без надежды на нормальный ответ поинтересовалась я.

Моя жизнь сильно поменялась после того, как я чуть не лишила магии несколько десятков адептов Университета. Во-первых, количество желающих общаться со мной сократилось всего до двух человек — Риса и Рета. Остальные избегали меня, опускали глаза и торопились уйти, когда я попадала в их поле зрения. Даже некоторые преподаватели смотрели на меня с опасением. В последнее время это доводило меня до отчаяния.

Во-вторых, участились покушения на мою жизнь. Почти каждый день Ирвинг обнаруживал в моей еде яд. Причем самый разнообразный. И, как мне кажется, это 'подарки' от разных 'доброжелателей'. Становится все труднее скрывать эту ситуацию от мамы. И труднее верить окружающим. Кажется, что все вокруг враги, которые мечтают только об одном.