Не сказать, что сам город мне понравился. Нет, в плане архитектуры, ухоженности и порядка он был довольно хорош, представлял собой достаточно приятное зрелище, особенно если смотреть на него со стороны, например с ближайшего холма, где располагалась наблюдательная башня. Вполне красивые дома, особняки, торговые лавки, склады, устроенные по довольно продуманному плану, удобные улочки, отлично смотрящиеся городские стены и ворота в город. Вполне приятные жители, одетые довольно просто, без изысков, но вполне практично и удобно, что также можно было засчитать в плюс. Воины, обеспечивавшие порядок, опрятно одетые и вооруженные однообразным оружием. Чиновники, не столь сильно выделяющиеся из толпы.... Однако удовольствие от всех этих 'плюсов' портил один единственный 'минус' — летняя перенаселенность, когда в город устремлялись караваны с северных частей страны, множество жителей ближайших городков и сел, толпы заморских купцов, команды их кораблей. В это время здесь было просто не протолкнуться. Что создавало массу сложностей и проблем, таких как расцвет криминала, давку, конфликты. В общем, было достаточно неудобно, и я это почувствовал на себе, когда вместе со своим 'сопровождающим' попытался пробраться утром от нашего временного убежища до ближайшего рынка. И ненароком просеял кошель с монетами, которые хранились у меня за пазухой. Понятия не имею, кто и как их вытащил, да и вытащил ли вообще, но после этого желание выходить 'в свет' пошло на убыль. Особенно в этот период ажиотажа. Даже, несмотря на небольшую компенсацию в виде перчаток из какой-то чешуи, доставшуюся мне практически бесплатно, за счет ловкости рук 'сопровождающего', который сначала загрузил меня всякой всячиной, а потом решил за это отблагодарить своеобразным способом....
Сны с той змеей стали просто систематическими. Малейшая дремота, расслабление на пару минут тут же порождали в голове тот образ, который словно преследовал меня. И в городе, и по пути обратно в Юки, и уже в самом дворце. Эта змея не выходила из моей головы, непрерывно стоя перед глазами, погружая окружающий меня мир в своеобразную иллюзию непрерывного едва заметного шипения, звучавшее в моих ушах.
Я надеялся, что это пройдет после хорошего отдыха в теплой комнате, при спокойном размеренном ритме жизни, которая протекала во дворце. Но проходило время, а образ не испарялся, оставаясь все таким же ярким. И что самое странное, стоило только мне вернуться к занятиям с наручами, как тут же возникла очередная иллюзия. Иллюзия чрезмерной реалистичности, когда шипение раздавалось в ушах не только во время сна, но и в активном состоянии, вроде выполнения каких-то дел, а образ змеи стал словно бы ощутим тактильно. Словно холодные кольца обвивались вокруг руки, шеи или же всего торса, заставляя пробегать мурашки по коже.
(Ч.2).
Почти месяц после первой иллюзии у меня не проходило чувство внутренней тревоги, и все больше находился в состоянии постоянного напряжения. Внутри меня день за днем формировался комок, на который день за днем нарастали все новые и новые слои странных и во многом неприятных чувств, влиявших на все: на сон, на самочувствие, на здоровье. Иногда меня беспокоили беспричинные страхи, по ночам возникали приступы паники, когда я буквально чувствовал, словно о мою кожу трется холодная чешуя извивающегося тела смертоносного существа. Бывало, что я не мог удержать вещи в руках из-за дрожи, иногда перехватывало дыхание, из-за чего я обессилено опускался на землю и долго переводил дух, пытаясь вернуть себе бодрость.
Не сказать, что я старался обходиться лишь своими силами. Помучавшись где-то неделю, обратился к Акейн-сан, которая долго выпрашивала у меня все подробности случившегося и последствия, слушала сердцебиение, рассматривала мои глаза, после чего посоветовала уделять больше внимания отдыху и 'прописала' очередную настойку, которая помогла заснуть и одновременно унять это противное ощущение внутри. Но, увы, эти настойки и советы оказались не слишком эффективны. Нет, толк от них был, мне и в самом деле становилось несколько легче после приема 'лекарства', но, как правило, оно очень быстро 'выветривалось', и в итоге все возвращалось на круги своя. Попытки же 'выловить' Мурата-сенсея успеха не принесли. Старика я ни разу так и не увидел, мои просьбы об аудиенции так и остались без ответа. То ли он был слишком занят, то ли вовсе не видел необходимости в нашей беседе.
Несмотря на разрастающийся ком внутри, я не прекращал занятия со своими наручами, предпочитая уделять им полное внимание, несмотря, причем на эффект. Причин этому было несколько. Во-первых, вкупе с настойкой, 'сеанс' с железом давал мне некоторое чувство успокоения и легкости (то есть постэффекты работы с наручами несколько перебивали негативные ощущения, бушующие у меня внутри). Ну и, во-вторых, этот металл казался мне чем-то, что было способно приоткрыть завесу тайны и наконец, помочь преодолеть возникшее кризисное состояние, перейдя на несколько иной уровень, нежели нынешний. Быть может, раскрыть 'силу' или хотя бы дать подсказки.
К концу лета состояние тревожности сменилось регулярной бессонницей. В сутки редко когда удавалось проспать хотя бы несколько часов, что крайне негативно сказывалось на моем самочувствии. Постоянная слабость, чувство сонливости, рассеянность, апатия, а вместе с тем еще и подхваченная простуда, ставшая хронической, превратились в мои спутники жизни, ни на шаг не отходящие от меня.
В те дни, когда снова подули холодные ветры, а редкие деревья начали терять листву под регулярно капающим дождем, мне стало не до тренировок. Странная болезнь, подкосившая мое здоровье, напрочь, лишила меня возможности не то, чтобы учиться пользоваться моими наручами или же кунаем, но и вовсе загнало в постель. Сказалось все. Из-за потери аппетита и как следствие, недоедания, от меня снова остались кожа да кости, накатившая слабость не позволяла даже подняться на ноги.
Акейн-сан обеспокоившись моим состоянием еще в середине лета, теперь и вовсе забила тревогу. Меня прописали в той же комнате, где я восстанавливался после заточения в рамках испытания призраков, начали через силу кормить (откуда-то возникла тошнота), проводили сеансы укрепляющего массажа, давали успокоительные травяные отвары, а когда поняли, что это мне мало чем помогает, в ход пошли и вовсе радикальные методы. В числе которых, кстати, оказался прием, основанный на принципе 'лечить подобное подобным'. Придя к выводу, что вся эта болезнь стала нетипичной реакцией на столкновение со змеей во время путешествия, в первую очередь, связанная с крайне сильным психическим отклонением у меня в голове, что запустила механизм саморазрушения, Акейн-сан решила, что мне следует избавиться от первоисточника всей проблемы — страха перед этими пресмыкающимися. И для этого она нашла своеобразный способ. Устроила мне объятия со змеями, причем, в буквальном смысле. Попробуйте представить себе состояние человека, когда он только-только забывшись тревожным сном, наполненный кошмаром, в котором на его теле извивается холодная чешуйчатая тварь, и в какой-то миг, открыв свои глаза, он понимает, что ощущения были далеко не вывертом утомленного сознания, а самой что ни на есть реальностью. В моем футоне устроилась причудливейшая, и не побоюсь этого слова, огромная змея толщиной в мою руку и длинной во все мое тело с серебристо-серой чешуей, украшенную специфичным узором и янтарного цвета глазами с вертикальным зрачком. Она медленно извивалась на моей груди, пытаясь занять более удобное место на ней, одновременно смотря на меня своими глазами и время от времени выстреливая своим языком, 'нюхая' воздух....
Своеобразный контакт длился несколько часов. Большей частью запомнившийся мне тем, как внутри меня происходили какие-то процессы, не поддающиеся контролю и вызывающие определенные реакции со стороны змеи. На взрыв страха внутри меня она напрягалась, сосредотачиваясь для молниеносной атаки, на спокойные же эмоции реагировала легким расслаблением.
В те часы мы находились в состоянии постоянного зрительного контакта друг с другом. Непрерывно смотря в глаза друг другу, мне кажется, завязалась какая-то связь, которую я не в состоянии объяснить. Что-то глубокое, что-то таинственное, влияющее на меня, мой внутренний мир, на ощущение реальности. Кстати о реальности. В какой-то миг, я понял, что вместо пристального взгляда янтарных глаз вижу лишь морок, лишенный каких-то четких очертаний, образов или чего-то в этом роде. Лишь пустота. И невероятная легкость во всем теле....
Мурата-сенсей согласился со мной встретиться уже после того, как Акейн-сан констатировала восстановление моего здоровья до приемлемого уровня. Как только у меня появилась возможность самостоятельно передвигаться, а внешне я уже не походил на призрак, или же натянутый на кости прохудившийся мешок.
Сеанс со змеей, ставший полной неожиданностью для меня, в конечном счете, оказался наиболее эффективным. Уж не знаю, что действительно случилось, и был ли какой-либо эффект непосредственно от воздействия змеи, или сработали какие-то другие факторы, но факт оставался фактом: после контакта с хладнокровным хищником мне впервые удалось окунуться в глубокий омут беспамятства, который, как впоследствии выяснилось, продолжалось несколько дней. Впоследствии, именно это беспамятство стало своеобразным катализатором восстановления. Сон дал мне отдохнуть, а начавший пробуждаться после него аппетит оказался прекрасным стимулятором. А если еще и учесть резкое прекращение видений, то можно сказать, что я ступил на путь полного восстановления без всяких серьезных препятствий.
Встреча с учителем произошла уже практически в начале зимы, которая наступила после невероятно короткой осени, которая для меня, лежащего в постели, промелькнула как одно короткое мгновение. Чувствовалось дыхание морозов, землю уже покрывал тонкий слой снега, людей снова загнало в теплые дома, в которых денно и нощно поддерживали огонь, чтобы сохранить главное богатство этой страны — тепло — такое редкое и дорогое.
Мы встретились в том самом зале, что и раньше. Тот же полумрак, та же тень, скрывавшая фигуру старика, те же ощущения холода. С момента нашей последней встречи минуло больше полугода, но тем не менее, меня с того самого момента, как я вошел, не покидало ощущение того, что не было никаких долгих месяцев моего пресловутого поиска себя в этом дворце, странной болезни, не менее странного выздоровления. Словно наш разговор никогда и не прерывался, и холодная аура сенсея так и продолжала меня окружать все это время. Хотя нет.... Разница все же чувствовалась. Не знаю, слабость ли была тому виной, или еще что-то, но я нутром чуял, что в этой темной фигуре что-то изменилось, как в окружающем воздухе. Что-то неописуемо тонкое, практически незаметное, но достаточным для того, чтобы быть ощутимым.
Молчание перед разговором вышло долгим. Сенсей молчал, продолжая сверлить невидимым взглядом меня и от взгляда которого моя кожа покрывалась мурашками. Я же не осмеливался нарушать молчание. Даже несмотря на изрядно упавший страх за свою жизнь после болезни (после нее мне стало как-то безразлично на то, случиться со мной что-то или нет), меня все же пугал сам факт того, что старик мог неправильно меня понять и напомнить мне, кто я есть. А этого мне ой как не хотелось.
— Рано или поздно, все тайное становиться явным, — Мурата, наконец, прервал свое долгое молчание, заполнив своим голосом окружающее пространство.
Я невольно вздрогнул, услышав его, и даже попятился. Определенно, что-то изменилось. Сила голоса. Я чувствовал его! Кожей ощущал не просто холод его внешней ауры, но и твердый внутренний стержень, чья прочность, казалось, накладывалась вместе с этим голосом и демонстрировалась внешнему миру.
Старик сделал короткую паузу, после чего продолжил.
— Я о тебе, Широ-кун. Помниться, я говорил, что не знаю, кто ты такой и что из себя представляешь. И каким должен быть твой путь.... Тогда все было сокрыто в тумане. Я видел лишь смутные очертания, по большей части ведущие в никуда. А вот сейчас дело обстоит совершенно иным образом. И это занимательно.
— О чем вы говорите, сенсей?
Я не сильно понимал, о чем он говорил, и от этого несколько боялся того, что могло скрываться под его словами. С одной стороны вроде бы все ясно, а вот с другой....
— Удивительные вещи произошли с тобой в этом году. Наручи, которые были приобретены специально для тебя, должны были подтолкнуть тебя к выбору верного пути, или хотя бы развеять немного тот туман, что его покрывал, а в результате получилось нечто такое, что твоя жизнь едва не оборвалась. Но, тебе повезло. Эта странная связь со змеями помогла тебе побороть силу проклятого металла и восстановиться. И что еще важнее, удалось разогнать туман, покрывавший твою суть и разглядеть путь, который ты можешь пройти.... Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Лишь отчасти. Выходит, работа с металлом и стала причиной моей болезни? А я думал, что тут во всем виноваты....
-...змеи? Вернее, та змея, на которую ты нажаловался Акейн-сан? Как бы ни так.
— Почему? Я ведь почувствовал себя плохо только после того, как увидел ее, а до этого со мной все было нормально.
— Поверь мне, юноша, это лишь твои предположения. Всему виной металл. А змеи.... Да, у них есть какое-то влияние на тебя, ведь в твоей крови отчетливо чувствуется 'запах' змеиного яда. Но не это влияние повлекло за собой болезнь. Всему виной металл.
И я, и он замолчали на несколько минут. Пока в моей голове упорно переваривалась информация, старик предпочел сидеть спокойно, наблюдая за мной, и как я чувствовал, едва ли не сканируя мое тело. Или еще что-то.
Винтики в моей черепной коробке упорно вертелись, мысли мелькали с огромной скоростью, тщательно отбирая полученную информацию и выстраивая в голове отчетливую картину всего того, что со мной произошло и могло произойти в будущем. Причем, к вариантам того, что могло произойти, вопросов было больше всего. Логика сенсея мне было отчасти ясна, но именно лишь отчасти. Я не мог догадываться, какие цели он мог преследовать, каковыми могли быть его намерения по отношению меня, и что могло меня ожидать в будущем.... Картина вырисовывалась несколько смутной, не хватало слишком многих деталей, чтобы разглядеть ее четче. Странный металл, змеи, яд в крови, болезнь, планы сенсея, призраки, я сам в этой круговерти.... Выстроить это в единую систему никак не получалось.
— Сенсей, что это за металл такой? Я так понимаю, он имеет отношение к тому, что Коджи-сама добывает в своей шахте?
Старик несколько мгновений продолжал молчать, пока все же не издал свой голос и не ответил на вопрос.
— Да, это тот самый металл, который добывает Коджи-сан в своей шахте. Вернее, тот, который удавалось выслеживать тебе, благодаря твоей сути. Особое железо, которые возможно найти лишь в наших горах, и лишь при помощи особых людей, способных чувствовать его силу. А сила у него велика. Ты ведь и сам понимаешь, в чем она заключается.
