Летун. Книга третья - "Встреча старых друзей"

— Ты собрался искать помощи у Организации? — тут же спросил друг.

— И да, и нет. Сперва хочу отыскать одного давнего знакомого.

 

11

— Лестница не изменилась. Только загадили еще сильнее, — заметил Андрей. — Ну... неудивительно, за три года-то. В конце будет железная дверь.

— Я помню, — глухим голосом отозвался Дима. — Читал.

Ступеньки закончились, им на смену пришел все тот же сырой, не ме-нее грязный, чем три года назад, подвал. Парни прошли через него, и Андрей постучал кулаком в ту самую железную дверь.

Открыл огромный верзила, местный швейцар.

— На бои, — сказал Андрюха, повторив слова старого друга.

— Руки подняли, — сказал верзила. — Обыск.

Андрей удивился, но подчинился. Охранник удостоверился в отсутствии оружия и переключился на Диму.

— Все нормально. Теперь тысяча с рыла за вход, — отчеканил он.

Андрей поднял брови.

— Три года назад было бесплатно.

— Три года назад было не так опасно проводить бои, — твердо ответил верзила. — По тысяче за вход, или валите.

— Карты принимаешь? — усмехнулся Андрей.

— Ага. Проведу ею прямо по щели в твоей заднице, остряк! — разозлился громила. — Правила для всех! Плати или вали!

— Держи, — Дима возник из-за спины Андрюхи и протянул охраннику две слегка смятые тысячные купюры. — Пойдем, — сказал он уже другу и перешагнул через порог. — Хорошо, что я на всякий случай взял деньги.

Тяжелая музыка, свет прожекторов, вместо борцовских матов явно самодельная, но все же клетка, изготовленная по стандартам профессиональных бойцовских лиг, насколько смог Андрей оценить издалека. Он присвистнул.

— Ну теперь хотя бы понятно, почему стали брать плату. Нехило так они прокачали этот гадючник!

— Куда нам? — оторвал его от наблюдений Дима.

— Ну... если ничего не изменилось... пошли.

Подсобка с местным распределителем номеров для бойцов преврати-лась во вполне себе цивильный кабинет, в котором сидел все тот же мужи-чок, что и раньше, только внешне лет на десять старше, пусть и прошло всего три года.

"Нервная работа", — подумал Андрей.

— На "Мясорубку"? — поинтересовался мужик.

— Нет. Я участвовал три года назад, заглянул по старой памяти.

— Молодец. Посмотрел? Тогда вали, не мешай работать!

— Я ищу одного человека, — проигнорировал его слова Андрюха, — три года назад он был здесь чемпионом. Побеждал в турнире три раза. Хотя, это было давно. Теперь, может, и больше. Зовут Антон.

— Не повезло. Он редкий гость, но яркий. Был здесь позавчера, — ответил мужик. — Теперь может пропасть на полгода.

— Есть контакты с ним? — спросил Дима. — Любые. Адрес, хотя бы.

Мужик рассмеялся.

— Адрес? Парень, взгляни по сторонам, может, ты еще думаешь, что здесь медкомиссия есть?

— Телефон? — Дима не обратил внимания не колкость.

— Ну... — мужчина развел руками. — Это есть. Но, сам понимаешь, это не бесплатно, кое-каких денег стоит. Я ведь не могу раздавать номер одного из лучших парней налево и направо.

— Сколько? — прямо спросил Дима.

— Десять.

— Десять кусков за номер телефона? — Андрей едва не закашлялся.

— Я не заставляю вас платить. Но номер нашего бойца...

— Держи, — Дима протянул мужчине две пятитысячные купюры.

Андрей готов был поклясться, что увидел удивление в его глазах. Но деньги исчезли так же быстро, как Дима их отдал.

Спустя пару минут, парни уже поднимались назад по все той же грязной лестнице.

— Десятка... десятка за десять цифр. По косарю за цифру...

— А что ты хотел? — резко перебил его Дима. — Сверкнуть кистью, а потом встречать Стеллу с распростертыми объятьями? Привыкай жить как обычный человек, я так двадцать пять лет жил. И не теряй время, звони.

Андрей набрал номер. Ответил незнакомый женский голос.

— Эмм... это номер Антона? — уточнил Андрюха.

Ответ поставил его в ступор.

— И как давно? — Дима снова видел только то, как друг задает вопросы, понятия не имея, что говорит собеседник. Андрюха замолчал примерно на пару минут, словно слушая долгий рассказ. Лицо его становилось все мрачнее с каждой новой минутой. — Я понял... спасибо...

Андрей отключил телефон и убрал его в карман.

— Антон в больнице. Его избила на глазах собственной сестры высокая блондинка. Девчонка смотрела из окна квартиры, и поэтому не пострадала. Антона вырубили за несколько секунд, потом он лежал, уткнувшись лицом в землю, а она стояла над ним пару минут, не двигаясь. Мозги чистила... судя по всему...

— И что с ним теперь?

— Не помнит ничего. Как заново родился. Организм в порядке, но он не умеет читать, писать, и не помнит ничего из своей прошлой жизни. Врачи не понимают, как такое вообще возможно.

— Ну... что ж... теперь хотя бы понятно, куда уходила Стелла, пока мы сидели, привязанные к стульям. Готов спорить — узнала об Антоне из твоей головы, там же взяла адрес "Мясорубки". А дальше — дело техники. Может, он использовал кисти, а она отследила парня... блин, да что уж тут теперь гадать?

— Что будем делать? — спросил Андрей.

— Звони Картеру. Уж его-то контакты у тебя остались?

Андрюха кивнул. Отыскал старый номер в телефонном справочнике мобильного, набрал.

"The number you"re calling on is no longer serviced. Try to call back later".

— Номер не обслуживается... — озвучил он слова автоответчика Диме. — Попробуйте позвонить позже.

— Твою мать, — Дима сел на корточки и оперся спиной на холодную стену многоквартирного дома. — И что теперь?

— Ну... у меня есть только одна идея. Придется рискнуть.

— Слушаю тебя очень внимательно.

— Так... — Андрей сел напротив друга. — Мы ограничены в силах. Ис-пользуем их — и Стелла тут же отследит нас. Придет за нами, порвет на куски. В бою против нее мы — словно дети, а она, судя по тому, что я понял из разговора — далеко уже не та девушка, что просто искала своего парня и в панике сбежала, когда случайно убила подругу. Она холодна, расчетлива и теперь не моргнет и глазом, прежде чем нас уничтожить. Поэтому, нам нужны массы. И мы обратимся за помощью к властям.

— Как? — Дима даже рассмеялся. — Заявимся к ментам? Извините, мы — сверхлюди. Можем летать, владеем телекинезом. Мой друг убил под сотню людей, я пока нет. Но за нами охотится сумасшедшая баба, которая сильнее меня и его! Да, я понимаю твою идею. В дурке, в мягкой комнате, да еще и под воздействием веществ, которыми пичкают психов, мы с тобой будем в безопасности.

Андрей, не перебивая, выслушал едкие комментарии друга.

— Все? Закончил? Теперь слушай, может, чему-то научишься. Я не пойду просить помощи. Мы натравим полицию на нее. И сами выступим наживкой. Будем использовать силы быстро и резко, вспыхивать маячками на ее радаре, и тут же становиться обычными людьми. На все — не больше двух минут. Будем грабить уличные терминалы. Закинем удочку ментам. Рано, или поздно, их это конкретно разозлит. Тогда мы позвоним, скажем, что будем грабить следующим, явимся туда, и выманим Стеллу. Будем маячить на ее радаре куда дольше, чем пару минут. Заставим ее использовать силы при обычных людях, чтобы те психанули и рас-стреляли ее.

— Где гарантия, что они не расстреляют нас? Или, что Стелла не оторвет нам голову первой?

— Нет таких гарантий, — сказал Андрей. — И никогда не будет. Мы могли попросить о помощи Антона. И Картера. Оба варианта сошли на нет. Теперь есть только ты и я. Как в старой игрушке на икс-бокс. Армия из двух. Только так. Но лучшего плана у меня нет. А у тебя?

— Ты псих, — покачал головой Дима.

— Это проще, чем то, что я делал в Саммерфилде.

— Ясное дело...

— Ну и что скажешь?

— Ты псих, — повторил Дима, — но давай попробуем.

* * *

— Я думал, что все это осталось в прошлом. Вместе со сказками про бабу Ягу и Кащея. Твою мать... как мне записать это в отчет? Я... я ведь просто шел... сам не знаю, как все так получилось.

— А ты должен знать! — мужчина в штатском, не сдержав рвущуюся наружу злобу, обрушил на крышку стола тяжелый удар кулаком. — Должен знать, что писать, Юра!

Объектом его неприязни был охранник торгового центра, прижимающий холодную тряпку к сильно отекшему лицу. Струившиеся по щекам капли ледяной воды приносили какой-никакой, но все же комфорт.

Если, конечно, это слово можно применить к человеку с опухшей че-люстью, сломанным носом и закрывшимся левым глазом.

— Что я могу еще сказать? Все на камере, — прохрипел пострадавший. — Эти черти вломились так быстро, что я ничего не успел предпринять.

— Ну так смотрим на камеру, Юра. Смотрим! — мужчина в штатском уперся ладонями в крышку стола и нахмурился.

— Ну вот... — охранник ткнул пальцем в пару кнопок. — Все на камере, Борис Палыч, — повторил он, стараясь не заикаться.

Палыч был известной фигурой среди охраны торгового центра "Олимп". Бывший спецназовец, прошел вторую чеченскую. Потом еще не-сколько лет горбатился "опером", а, достаточно рано отправившись на пенсию, в конце-концов попал на должность директора частного охранного предприятия "Колосс". Мужики уважали его и, как правило, побаивались. Палыч был непререкаемым авторитетом, жестким, бескомпромиссным, но, в то же время, справедливым.

— Вот... это я, — выдавил Юра, указывая на монитор, — иду по коридору. Как раз рядом с банком. И вот первый урод... в маске, лицо не узнаем...

На глазах Бориса Павловича панорамное стекло торгового центра, разделяющее помещение с улицей, разлетелось вдребезги, и внутрь ворвался человек в черном. Джинсы, балахон с капюшоном на голове, лицо скрыто пластиковой хоккейной маской, которую можно купить в любом магазинчике сувениров. Не прошло и пары секунд, как Юра внезапно отлетел назад, будто сметенный со своего пути неведомой силой. Человек, при этом, не пошевелил ни одной рукой.

— А вот второй, — ткнул Юра в монитор пальцем. — Влетел... твою мать, ВЛЕТЕЛ в разбитое окно за напарником!

Не касаясь ногами земли, одинаково одетые парни подлетели к павильону, внутри которого размещался ряд банкоматов, и решетка, опускающаяся на ночь, слетела с дверного проема, пропуская летунов внутрь.

— Сигналка разрывалась вовсю, — вставил Юра, — пока подбежали ребята с других этажей, эти успели разорвать три банкомата...

Борис Палыч, не проронив ни звука, все так же смотрел прямо на монитор. Парни в черном покорно выходили из банковского павильона под прицелом трех пистолетов подбежавших охранников.

— И вот тут... — Юра мог бы ничего и не говорить, потому что Палыч и сам увидел, как вооруженные люди синхронно перевернулись вверх ногами и отлетели к стене, которая остановила движение и лишила их сознания. Летуны торопливо вернулись назад к банкоматам и принялись набивать рюкзак деньгами.

— Сколько сперли эти хоккеисты? — сухо спросил Борис Павлович.

— Не знаю, — тут же ответил Юра. — Но брали любые купюры, охапками. Вы видели, что они творят? Это же нечисть... дьявольщина какая-то...

— Не позорься, — поморщился опер. — Тебе уже больше тридцати, Юра. Какая нечисть? Колдуны? Дьявол? Не смеши меня.

— А что же это тогда...

— Телекинез, — уверенно ответил Палыч. — Перед тобой эволюция, Юра. Те, кто когда-нибудь выдавит из мира таких парней, как мы с тобой.

Повисла глухая тишина, которую прервал сам же опер.

— Бабки уже точно вышли из оборота. Эти мудаки не потратят ни ко-пейки, если они не слишком тупы. Честно говоря, я буду невероятно разочарован, если мы возьмем кого-то из них на покупке хаты или тачки. Преступность в наше время деградирует на глазах.

— Как же таких валить-то... — охранник трясся как осиновый лист.

— Пулями, — спокойно ответил Палыч. — Они не бронированные, Юра. Старые добрые пули все так же рвут на части людское тело. Каким бы развитым не был мозг.

— А, если вы знали, то почему не расска...

— Юра, ты как себе это представляешь, а?! Парни, устраиваясь на эту работу, знайте, что есть летающие люди. А есть гребаные телепаты! В этом мире все вообще слишком херово последние много лет! Так я должен был вам сказать?!

Опер выдохнул и задумался. Некоторое время он молчал, после чего поставил жирную и никем не обсуждающуюся точку в разговоре:

— Сделать копию. Запись удалить. В отчете написать о вооруженном нападении. Работали профессионалы. Никакой мистики, они просто был невероятно крутыми парнями. Передать это остальным. Понял меня, Юра?

— А как же начальство... неужели никто из них не знает?

— Кое-кто знает, — Палыч потер подбородок. — Но таких очень мало. И когда я, несколько лет назад, задал своему шефу такой же вопрос, он ответил очень просто.

— Как?

— Боря, не лезь туда, твою мать, — процитировал опер. — Вот так вот. Запись — удалить, — повторил он и вышел из комнаты видеонаблюдения.

Это был уже третий контакт с эволюцией в жизни Палыча. Во время второй чеченской он однажды оказался в подорванном с земли вертолете. Сослуживец схватил его за пояс и без парашюта выпрыгнул из "вертушки", перед этим разорвав борт, просто взглянув на металл. Потом рассказал, как делает такие вещи. Палыч с контузией отлежался в госпитале и, выписавшись, узнал, что война закончилась. Так он и стал оперативником. Дальше — несколько лет бытовухи, иногда рейды по наркопритонам и борделям...

А потом ему попалось то самое убийство.

В результате множественных ножевых погиб парень. А убийца был найден в паре сотен метров дальше, размозженный до состояния мясного фарша. Вместе с погибшим в больницу доставили еще одного человека, с легкими ранениями, который утверждал, что является другом умершего. С его слов — он прибежал в парк уже тогда, когда нападение совершилось. Убийца к тому времени неведомым способом был мертв. Палыч не мог в это поверить. Как не смог бы никто, знающий хоть десятую долю того, что было известно оперу. Свидетелей найти не получилось, был только алкаш из парка, который клялся, что видел, как демон схватил убийцу и утащил под небеса. Для опера это означало только одно, но довести дело до конца ему попросту не дали.

Неизвестно откуда возник незнакомый ему чиновник, приказавший закрыть это дело и забыть о нем навсегда. Палыча насильно отправили на пенсию. Все произошло настолько резко, внезапно и нелогично, что он сам не мог понять многих причин. Будто их просто вычеркнули из головы.

Спустя пару месяцев безработицы, он смог устроиться директором охранного предприятия. Жизнь постепенно наладилась, а телекинетики больше никогда не встречались. Как и истина о том, что же все-таки произошло с Палычем.

Быть может, теперь появился призрачный шанс докопаться до истоков?

* * *

Этот вечер мало чем отличался от вчерашнего, позавчерашнего, да и, собственно, от десятка подобных, до тошноты однообразных вечеров. Тот же бар, та же музыка, то же абсолютное отсутствие любых перспектив, способных скрасить окружающее его уныние.

При первом взгляде со стороны навряд ли кто-нибудь опознал бы в парне вышибалу. Сейчас другие времена, другие стандарты, а люди подобной профессии просто обязаны быть громадными стероидными шкафами с длинными, похожими на женские, волосами, собранными в сальный "конский хвост". А Макс будто бы сошел в эту жизнь прямо с пленки старого американского фильма "Дом у дороги". Как и герой покойного ныне Патрика Суэйзи, он никогда не был грудой мышц, при росте, немногим менее ста восьмидесяти сантиметров, являясь крепким и жилистым парнем, совершенно не представляющим угрозы с первого взгляда.