| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Он находился в пустоте, возможно прямо под деревом. Стены, пол и потолок здесь покрывала сеть из переплетения мощных корней. Тут вперемешку лежала дюжина скелетов, спутанная остатками одежды.
Вонь разложения висела в воздухе туманом, забивая глотку и ноздри. В этот же момент, вытянутая назад рука Малуса с чавкающим звуком провалилась во что-то мягкое. Холодные жидкости тела потекли сквозь его скрюченные пальцы. Высокородный оглянулся и увидел, что его рука провалилась в живот мертвеца-Отари. 'Приятно встретиться, Рухир', подумал Малус, с отвращением освобождая руку из массы. Сынок Бэга был распят на корнях, как и прочие жертвы Ведьмы, а под дырой в его горле болтался серебряный медальон, с изображением трубящего оленя.
Стремительно соображая, Малус обернулся к Ведьме. Было ясно, что призрак являлся разъяренным духом рабыни Отари, которой удалось сбежать от своих пленителей, но из-за слепоты угодившей в реку, и нашедшей свою смерть под деревом. Изучив гниющую форму духа, по яркому кхейтану он предположил, что когда-то она была высокородной. В неверном свете, было видно, что корни в нескольких дюжинах мест пробили тело, так что было трудно сказать, где заканчивается дерево и начинается Ведьма.
— Послушай меня, падший дух, — прохрипел Малус, — Прямо сейчас, другой сын вождя ждет неподалеку, чтобы убить меня, едва я покину твои покои. Он хочет сделать рабами моих людей, также как поработил тебя. Я желаю ему смерти, и буду рад предать его в твои руки. Если ты позволишь мне уйти, вместе с медальоном этого мертвеца, я отдам тебе его и его людей. Семь жизней по цене одной, и куда более желанных. Клянусь тебе в этом, как высокородный.
Долгие мгновения, создание молча пялилось на него. Темная вода тихо плескалась между древесными корнями, а над гниющим телом Рухира клубились насекомые. Затем, внезапно, пространство сдвинулось, стянулось и сжалось, подтаскивая Малуса ближе к Ведьме.
Когда движение прекратилось, она была всего в футе от него. Сверху потек холодный воздух. Малус взглянул вверх и увидел, что в дюжине футов над ним, среди корней открылся канал, в котором виднелось темное небо. Со скрипом старой кожи и сухожилий, призрак молча указал вверх.
Малус поклонился Ведьме, — Твое желание для меня закон, — со злобной улыбкой сказал он.
* * *
Ежась от холодного ветра, Малус захлестнул ремень вокруг свисающей над гладью реки ветки. Рыча от напряжения, он подтаскивал ее к себе, пока она не оказалась в пределах досягаемости, повесил на нее Анкри Дам, после чего, вернул ей прежнее положение.
Свисающие ветви и длинные отроски черной ивы создавали листвяной навес размером с палатку для нескольких человек. 'Почти целая комната, есть где развернуться', подумал он. Он спрятал свои клинки в клубке корней возле воды. Закончив приготовления, он развернулся и двинулся в глубь, продираясь сквозь заросли на открытое место.
— Нуалль! — заорал он, и ему совсем не пришлось изображать усталость и боль в голосе, — Покажись! Я знаю, что ты где-то здесь! И хочу кое-что тебе предложить! — Малус отошел на несколько ярдов от дерева, и опустился на колени.
Ветер шептал в верхушках, сбивая вниз ветки. Малус внимательно всматривался в темноту. Затем, из темноты внезапно выступили семеро Призраков с обнаженными клинками в руках и окружили его. В ответ на изумленное выражение лица высокородного, Нуалль оскалился, — У меня к тебе предложение, — сообщил сын вождя, — Отдашь мне медальон, и я убью тебя быстро.
— У меня нет медальона, придурок, — презрительно фыркнул Малус, — Твой папаша забыл упомянуть, что Ведьма слегка разозлена. Мне повезло, что я живым унес оттуда ноги.
Нуалль шагнул вперед, выставляя вперед меч, пока он не замер в нескольких дюймах от глаза Малуса, — Ну, а теперь твоя удача кончилась.
— Подожди! — крикнул Малус, предупреждающе поднимая ладонь, — Я видел медальон. И знаю, где он. Сохрани мне жизнь, и я тебя туда отведу. Ты получишь Анкри Дам, и моих людей. Я же, сыт вашими холмами по горло.
Сын вождя долго раздумывал, несомненно, разрываясь между желаниями утихомирить гнев отца и насытить свою кровожадность. Наконец, он кивнул, — Идет.
— Я хочу, чтобы ты дал клятву, Нуалль!
— Ладно, клянусь тебе в этом! А теперь веди меня к медальону!
Кривясь от боли, Малус поднялся на ноги. В окружении Призраков, он повернулся и пошел к дереву. Перед завесой из черных отростков Отари замешкались, но увидев что высокородный прошел сквозь нее без вреда для себя, быстро последовали за ним.
Он привел их к подножию старого дерева. Нуалль огляделся, — Ну, а дальше куда?
— Медальон висит на ветке с другой стороны. Нам нужно перебраться через эти корни ...
— Ты спятил, высокородный выскочка! — постановил Нуалль.
— Это ты трус, — отпарировал Малус. Прежде чем Нуалль ответил, высокородный забрался на кучу сплетенных корней, Ненадежно, но вполне возможно перебраться. Ну, ты идешь?
Нуалль бросил на него взгляд исполненный убийственной злобы, стиснул челюсти и следом за Малусом полез на корни. После чего обернулся и приказал троим из своих людей, — Обойдете с другой стороны и встретите нас.
Отари неохотно повиновались. Малус повернулся и начал осторожно пробираться среди корней в обход толстого древесного ствола. Нуалль двинулся следом, с каждым шагом набираясь смелости. Наконец, Малус указал на медальон, медленно качающийся над рекой на цепочке.
— Вот он, — сказал он, — Если двое крепких парней заберутся на дерево и притянут ее обратно к стволу, третий сможет схватить медальон.
— Нуалль кивнул, — Дельный план, — в этот момент воины обходившие дерево другой дорогой, шагнули в поле зрения. Нуалль указал на них, — Двое из вас лезьте на ветку и пригните ее к нам. Ты ... — он указал на Малуса, — ...Хватай медальон и отдай мне.
Малус кивнул, стараясь выглядеть напуганным, — Если ты настаиваешь.
Пара Отари проворно вскарабкалась по стволу ивы и начала пробираться сквозь ветви. Медленно, но верно, ветка склонялась все ниже и ниже к поверхности. Малус пригнулся, словно ища более устойчивое положение. Его правая рука скользнула между корней, и нашарила рукоятку одного из его мечей.
Медальон раскачивался прямо перед ним. Малус вытянул левую руку, другой вытаскивая меч из ножен. Еще чуть-чуть ...
— Ха! — воскликнул Нуалль, без предупnbsp;реждения бросаясь вперед и хватая амулет, — Убейте высокородного!
'Так я и знал, что ты не сдержишь клятвы, ублюдок', презрительно подумал Малус, и нанес Нуаллю удар в сердце. Он вцепился в руку Нуалля и дернул ее вниз, одновременно выдергивая меч. Сын вождя заорал, а ветка обломилась, стряхнув одного из Отари в реку. Нуалль потерял равновесие, и упал, потащив Малуса следом.
Вокруг них, раздался голодный вой Ивовой Ведьмы, а под корнями образовался смертоносный водоворот. Малуса прижало к корням, удерживая его на месте всасывающей силой воронки, разверзшеся между его ботинками.
Призрак скрылся под поверхностью с испуганным вздохом. Нуалль боролся, хватаясь за свисающие корни. Сомкnbsp;Высокородный покачал головой, — Нет, я лишь сын, стремящийся заслужить благосклонность своего отца.
нутые вокруг Анкри Дама пальцы побелели от напряжения, — Отцепись от меня! — взревел он, пытаясь сбросить Малуса с корней в пасть водоворота.
— Как хочешь, дурень, — хмыкнул Малус. Сверкнув в лунном свете, его клинок перерубил предплечье Нуалля, немного ниже его собственных сомкнутых пальцев.
Сын вождя закричал, а из обрубка ударила nbsp;Ближе к дереву, Малус быстро понял, что вода становится все глубже, и уже поднялась выше его груди. Течение дергало его из стороны в сторону, пыталось закрутить на месте. Но он двигался к большому дереву, пока не смог схватиться за один из толстых корней ивы. Его руки сомкнулись вокруг толстого, как корабельный канат, корня, чью уnbsp;пругую сердцевину покрывала гибкая, скользкая на ощупь кора. Высокородный подавил дрожь отвращения. 'Словно гниющая плоть, подумал он, Ледяная и гниющая плоть'.
&карминовая струя крови. Осколок кости бледно сиял в лунном свете. Малус осторожно передвинулся, зарываясь ботинками в массу корней.
— Твой брат ждет тебя внизу, — холодно сказал он, — Вместе со служанкой, столь желающей до тебя добраться!
Когда Малус опустил клинок на вторую руку Отари, Нуалль вскрикнул. Кровь темным сиянием разошлась по воде, и сын вождя исчез.
Внезапно, голову Малуса обожгло болью, после резкого удара по макушке. Высокородный вскрикнул, а по голове потекла теплая кровь. Второй Отари, все еще цепляющийся за свисающую ветку, обратил против Малуса короткий и широкий меч. Большая часть тела мужчины была скрыта темным деревом, и Призрак стремился воспользоваться своим преимуществом. Второго Отари нигде не было видно, хотя корни Ведьмы жадно извивались, словно змеиный клубок.
Оттолкнувшись от корней, Малус нанес удар вверх, вызвав целый дождь щепок. Он ударил снова, и в этот раз, Призрак успел ударить его по руке с клинком, оставив глубокий порез на предплечье. Малус ударил в ухмыляющееся лицо Призрака, но расстояние было слишком велико, и удар цели не достиг. Отари нанес еще один удар, порезав тыльную сторону руки Малуса, с оружием.
Высокородный взревел и нанес удар назад, по древесной ветви ... расширяя зарубку сделанную ранее. С треском ветка обломилась, стряхнув перепуганного Призрака в реку. Ветвь и Отари с громким плеском угодили в воду, но на поверхность всплыла лишь ветка, медленно закружившись на воде.
С отчаянным усилием, Малус заполз на массу извивающихся корней. Его левая рука все еще сжимала отрезанное предплечье Нуалля, рука которого все еще мертвой хваткой сжимала медальон.
Не желая выпускать из рук меч, чтобы не потерять его в перекатывающейся массе корней, Малус зубами, один за другим отогнул пальцы Нуалля, освобождая свой приз. Медальон выпал, а высокородный быстро отправил отрезанную кисть в водоворот у подножия дерева. Шевеление отростков немедленно прекратилось. Малус перекатился на спину, и вымученно рассмеялся, — Какой аппетит, — сказал он возвышающимся над ним дереву, — Я искренне уважаю настолько эпичную ненависть.
В состоянии полубреда, он пролежал некоторое время, собираясь с силами, на холоде. 'Еще чуть-чуть', подумал он, 'Не так и плохо тут, на корнях. Просто немного поспать, чтобы восстановить силы'. Но в итоге, на задворках его разума прорезался едва слышный скрипучий голос, сообщивший, что если он не зашевелится, то больше не встанет.
Со стоном, Малус перекатился на правый бок и поднялся на ноги. Он нацепил оружейный пояс, и просунул покрытую запекшейся кровью голову в цепь медальона. Порез на голове горел огнем, и он сосредоточилсяна этой боли, черпая в ней силу. 'Это мудрость Темной Матери', подумал он, обращаясь к катехизису своего детства. В боли — жизнь. Бесконечная сила — во тьме. Всматривайся в ночь и помни об этом.
Малус осторожно принялся обходить дерево. Со стороны долины подул холодный ветер, и ветви Ивовой Ведьмы шелестели и скрипели над головой.
'Постой-ка', подумал Малус, 'Это дерево качается не от ветра ...'. Высокородный обернулся как раз вовремя, когда Призрак прыгнул на него с одной из ветвей ивы, и удар ножа, направленный в сердце, закончился длинным порезом на спине Малуса. Сцепившись, мужчины покатились по земле, жаждая крови друг друга.
По-волчьи фыркнул, Малус обрушил эфес меча на лицо Отари, раздробив скулу мужчины, словно гнилушку. Он одним движением отшвырнул Призрака, одновременно нанося удар мечом, но тот закрыл горло левой рукой.
Со звоном меч ударил в мягкую плоть между средними пальцами мужчины, разваливая его руку до запястья. По предплечью Призрака потекли струйки алой крови, но неимоверным образом, Отари-берсерк сжал кулак и повернул, проворачивая в этой хватке и меч. Мужчина перекатился на спину, и дико замахнулся ножом, прочертив еще одну кровавую полосу по щеке Малуса. Еще один быстрый удар и острие ножа Призрака погрузилось на пару дюймов в плечо высокородного. Зарычав, Малус перехватил руку призрака с ножом, и навалился на того, стремясь высвободить руку с мечом для смертельного удара.
Из-под земли донесся рокот и поверхность под дерущимися начала расползаться. Поняв, что сейчас произойдет, Малус выпустил меч и схватил Отари за горло, вдавливая его в поверхность. Земля образовала скат, и скатившиеся вниз мужчины приземлилилсь на кучу извивающихся корней.
Шевеление прекратилось также быстро, как и началось. Скат сузился, и Призрак, оказавшийся внизу застрял головой в дыре. Неожиданно, скат сомкнулся, и Призрак начал вопить и биться, отчаянно пиная ногами блестящие корни. Стены сомкнулись и вокруг Малуса, разделив двоих мужчин. По мере нарастания скрипа дерева, крики взвились до крещендо. Послышался звук, словно на камни упал арбуз, Призрак дернулся и затих.
Стены продолжали смыкаться, крики и стенания становились все громче. Малус почувствовал вспышку злости, но она была призрачна, словно свеча в ненастье. Сил больше не осталось. Из последних сил он дотянулся до меча и стиснул рукоять.
Понадобилось несколько мгновений, чтобы он понял, что его медленно поднимают наверх. Бросив взгляд вниз, Малус увидел, что ботинки Призрака скрываются под массой сплетенных корней. Вскоре, его голова достигла свежего воздуха, и он медленно отполз прочь от дыры.
Измученное тело жаждало отдыха, но теперь он не поддался этому искусу. С усилием, высокородный поднялся, и повернулся к старому темному дереву. Вскинул меч в усталом салюте, — А ты держишь клятвы лучше живых, мстительный призрак, — сказал он, — Будь моя воля, ты бы многие годы была сыта.
Аккуратно убрав клинок в ножны, Малус устремился в ночь. Ветви Ведьминой Ивы тихо зашелестели на несуществующем ветру, а затем опали, скрывая собранный ей кровавый урожай.
* * *
В боли — жизнь. Во тьме — бесконечная сила. Или, как говаривал учитель фехтования маленького Малуса: пока тебе больно, ты точно жив.
Боль Малуса прошла давно. Он даже не мог с уверенностью сказать, когда именно. Он словно зверь продирался вверх по склонам, через заросли и деревья, и кубарем катился вниз. Иногда ему казалось, что он слишком уж долго карабкается вверх, а затем понимал, что уже некоторое время он стоит на месте, и пялится на свои окровавленные руки.
Когда он, наконец, достиг низин, перемена была столь неожиданной, что он замер на некоторое время. Только теперь он заметил синие отблески на своих руках, и понял, что неверное сияние близящегося рассвета уже заливает небо. Посмотрев вперед, Малус разглядел впереди палатки и долгий дом. Он глубоко вдохнул и заставил себя стоять прямо. На границе его зрения появились тени людей — часовых, как он измученно предположил, которые пошли следом за ним, но не стали ... или побоялись ... ему препятствовать.
Следующее, что он запомнил, это как он открывал двери долгого дома. Внутри, на подушках расположились Отари, а урхан восседал в своем кресле. Люди малуса сидели возле огня, и теперь вытаращили глаза на своего вернувшегося лорда. Тепло комнаты коснулось замерзшего тела высокородного, отчего вернулась боль, сокрушавшая его тело.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
