Прыжок

Даго посмотрел на дом и, улыбнувшись, пояснил:

— У гномов всегда так, чтоб все основательно и на века, в строительстве и обычаях они очень уважают крепость и постоянство. Единственное в чем они пробуют что-то новое, это кузнечное дело и всякие механические железки.

— Кстати Даго, а за шелк, сколько можно выручить? — вспомнил я о том, что хотел узнать, хотя бы примерную стоимость материала.

— Точно не знаю, но не меньше тринадцати-пятнадцати золотых, приедем, приценимся и только потом продадим. В общем на месте разберемся. До города пять километров, так что давай прибавим ходу. А то позже торговцы и местные крестьяне в город потянутся, и мне не хотелось бы глотать пыль из под колес и в воротах толпится, — и, дав под бока своему коню, Тангар перевел коня с шага в кентер.

Проскакав метров четыреста, мы выехали к мосту через Дору. Сама река Дора была не очень широкой, метров восемьдесят-сто, но глубокой. Вчера когда купались в реке, отплыл от берега на десять метров и уже не достал дна. Опоры моста были каменные, а настил и ограждение, поднятые над поверхностью воды метров на пять из дерева. Шагом переехав через мост опять прибавили ходу и приглядываться стало особо и некогда. Дома стали попадаться чаще и многие из них уже не имели таких мощных оград как на том берегу Доры и на границе с Лесом. Вот проехали, по-видимому, харчевню или таверну, как эти заведения у них здесь называются, я не знал. Но вывеска изображающая мужика с большой пивной кружкой в руке, говорила сама за себя. Через раскрытые настежь ворота была видна коновязь с привязанными к ней лошадьми, во дворе суетилось несколько мужиков, а от самой таверны доносились до дороги запахи готовящейся еды. После таверны дома пошли еще чаще, а примерно через километр на дороге стояла еще одна, но у этой на вывеске было написано: ' таверна у дороги'. Я даже сразу и не понял, что могу прочитать эти закорючки, но когда пригляделся к вывеске, то автоматически прочитал вслух надпись. Тангар едущий рысью потянув повод, придержал коня и перевел его на шаг. Когда наши кони поравнялись, он сказал, задумчиво оглянувшись на вывеску:

— Не знал, что ты умеешь читать.

— Да я и сам не знал, вот увидел и прочитал, — ответил я ему, недоуменно пожав плечами.

— То есть, ты хочешь сказать, что знание письменности этого мира пришло к тебе внезапно, как и знание языка в первую нашу с тобой встречу в Лесу? — задал вопрос Даго.

— Именно это, я и хочу сказать, — подтвердил я.

— Интересно, насколько далеко распространяется твое знание языков и письменности нашего мира? — все еще гоняя какую-то мысль, задумчиво пробормотал Тангар, спрашивая не сколько меня, сколько обдумывая какую-то мысль.

— Даже и не знаю, проверить возможности не было, — тем не менее ответил я.

— Где-то я уже слышал, или читал о подобном всезнании чужих языков и письменности, — пробормотал Даго, все еще пытаясь вспомнить, где же он слышал о подобном случае.

— Ладно, проверим, давай прибавь ходу, — что-то решив, сказал он и, хлестнув коня, поскакал впереди.

Что проверим? — недоумевал я, хоть бы что объяснил, а то проверим и все, ну да там будет видно, сам расскажет. Впереди в лучах восходящего солнца красиво раскинулся в развилке реки город. Сам город был расположен на скальном основании и получалось, что окраины города были внизу, а центр города и замок расположены на самой высокой точке пологой горы. Подъехали еще к одному мосту, и Тангар кивнув на реку шириной метров сто пятьдесят, сказал:

— Река Гонта, почти приехали. Хорошо что пораньше выехали, успели до столпотворения, а то сделают затор на мосту, или в воротах и стой, жди, пока разъедутся.

Глава 7.

Стены города были не слишком высоки, от силы метров шесть-семь, только над городскими воротами выше на пару метров. Ворота были в ширину около пяти метров и в высоту метров шесть, сейчас за отсутствием врага и реальной угрозы они были открыты. На воротах стоял наряд стражи из пяти стражников. Дорогу преграждал шлагбаум, наверное, одно из самых древних изобретений человека. Один из стражников был в посеребренной кольчуге и шлеме, на руке повязка с вышитым гербом. Усы, отсутствие алебарды и меч в ножнах побогаче, чем у остальных стражей, довершали картину. Видимо главный, подумал я, дальнейшие действия этого стражника, подтвердили мою догадку. Лениво подняв руку, останавливая коней, он сказал:

— Сержант Брог, старший караула, цель визита в Трехречье? Со всадника по два медяка, за въезд в город верхом. Стрелковое оружие, такое как луки и арбалеты в городе при себе носить запрещено, мечи более метра длинной так же запрещены. Можно только перевозить, или переносить в упакованном виде. Хм, хотя у вас ни того, ни другого нет, — закончил он зачитывать правила и, засунув большие пальцы рук за проклепанный пояс, выжидающе на нас так уставился.

'Мол, деньги гоните, интересно, у них тут всегда так', — подумал я, достав шесть медяков и отдавая сержанту, не хватало еще, чтобы за меня Тангар платил, и так ему обязан многим. Даго видя, что я оплатил за въезд, все равно достал серебряную монету и, отдав ее стражнику, произнес:

— Едем в город на рынок, я кузнец, вот решил продать оружие и прикупить продуктов и вещей. А не скажешь ли сержант Брог, что это за новые правила и почему стали спрашивать о цели визита? Насколько я помню, еще полтора месяца назад ничего такого не было. Платили только за въезд верхом, или с телегой и никаких запретов на оружие не было.

Деньги перекочевали к сержанту, и он осмотревшись вокруг, ответил на вопрос:

— Неделю назад в порту целая бойня была, десяток заезжих наемников сцепились с местными бандитами, и закончилось все это несколькими десятками трупов и сгоревшей таверной. Почти все погибшие местные и всего несколько наемников. Говорят, у наемников были двуручные и полуторные мечи и секиры и еще пара лучников и когда их попытались зажать, они вырвались из горящей таверны и устроили настоящую войну в порту. Когда мы прибыли на место, таверна вовсю полыхала, вокруг много раненых и убитых, а наемники, захватив рыбацкий баркас, переплыли реку и ушли к границе с Тайборгом. Вот поэтому и ввели новые правила. Так что если у вас с собой есть что-то стрелковое, или двуручное, то не советую этим размахивать, а иначе штраф, пять золотых.

— Хм, резвые ребята, и чьи ж такие будут интересно? — продолжал ненавязчиво расспрашивать стражника Даго.

— Да кто ж их знает, — ответил, пожав плечами Брог, и махнул своим подчиненным, чтобы открывали шлагбаум.

Когда мы уже стронулись с места, он вспомнив, сказал: — Говорят, они перед дракой пили за здоровье какого-то капитана Сигурда и у некоторых на плащах было изображен бегущий волк. И большая часть наемников была из северян. Из наших никто такого отряда не знает, да и какая теперь разница, ушли и ушли. Не городской страже за такими головорезами гонятся, — закончил стражник свою речь и, отвернувшись от нас, поднял руку останавливая только что заехавшую за шлагбаум крестьянскую телегу.

— Я знаю этот отряд наемников, — сказал Тангар, когда мы проехали под воротной аркой и въезжали в город, и прибавил: — Если уж волки Сигурда покинули Империю, то дела там идут не лучшим образом. Этот отряд наемников последние десять лет исправно нес службу на побережье. Сигурд сам северянин и отряд у него почти весь из северян. Их задачей было охрана побережья и уничтожение пиратов в случае их налета на имперские прибрежные города. Отряд насчитывал более тысячи воинов и имел несколько боевых кораблей.

— Ну и почему же стражник говорил о десятке, или чуть более наемников? — спросил я, Тангара.

— Это еще ни о чем не говорит, скорей всего это один из отрядов посланных Сигурдом на поиски более лучшего нанимателя. Ты сам представь, столько воинов, а это расходы на содержание, на кормежку, и еще много чего. К тому же, любой крупный отряд наемников со временем, обрастает всевозможными не относящимися напрямую к отряду людьми. А во-вторых, они всегда должны быть при деле, незанятый и бесцельно шатающийся воин, это назревающая беда. Вот он и послал несколько десятков на поиск нормального места для такого крупного отряда наемников. Такой отряд никто не пустит на свою землю без предварительной договоренности. Сотни две-три еще могут пройти без происшествий, если будут вести себя по человечески, но более тысячи... У любого королька возникнет вопрос, а куда это такая орава прет через его земли и не по его ли душу?

Пока разговаривали, я и не заметил, как мы пересекли несколько улиц и приблизились к центру города. От ворот до центра города и замка шла почти прямая улица, мощеная булыжником, а уже от нее уходили в стороны улицы, опоясывающие город по кругу. Улицы были довольно широкими, от шести до десяти метров, дома в основном двухэтажные и иногда трехэтажные. Отсюда замок выглядел еще внушительней. Несколько самых высоких башен замка венчали остроконечные крыши, а на самых высоких еще и развевалось несколько знамен, что на них было изображено, отсюда видно не было. Пересекли еще одну улицу, и за ближайшими домами послышался шум, какой может произвести большое скопление народа и еще куча всякой живности. Прохожих попадалось мало. В основном все встреченные нами по дороге горожане шли к центру города, и большая часть из них была женщинами с корзинами. Кивнув в сторону шума, я спросил Тангара:

— А там что, рынок?

— Да рынок, но это малый рынок. Есть еще один в порту, вот там-то основною торговлю и ведут. Заедем сначала сюда, я схожу к торговцу, а ты побудь с лошадьми, тут сейчас с ними и не протолкнуться.

Проехали еще одну улицу и, завернув за угол, выехали к рынку. Однако, если это малый рынок, то какой же тогда портовый? Большая площадь в окружении домов была заставлена прилавками и забита народом до отказа. Кто-то нахваливал свой товар, кто-то приценивался и торговался. В общем на площади несмотря на столь ранний час торговля шла довольно оживленно. На входе в рынок располагалась коновязь. Подъехали, и Тангар прихватив объемистый тюк с оружием и броней, приготовленными к продаже, зашел в рынок и затерялся среди прилавков. Привязав своего вороного, я прохаживался рядом с лошадьми и время от времени поглядывал в сторону рынка, ожидая Даго. Рынок по видимому был разделен на несколько частей. Судя по шуму живности, в дальнем конце продавались продукты, птица и прочие домашние животные. С этой же стороны продавались одежда, кожи, ткани, оружие и доспехи. Напрасно я думал что в своем камуфляже буду сильно выделяться среди горожан. За то время что я ждал Тангара, каких только одежд не мелькало среди продавцов и покупателей. От халатов, зауженных штанов и кафтанов, до обычного покроя одежд, типа тех что носили Даго, Мик и Сира. Расцветка одежд была так же разной, от расцветки в клетку, до самых разных цветов. Так что моя одежда не особенно бросалась в глаза на фоне всего этого разнообразия. Хотя конечно, надо будет приобрести себе что-нибудь попроще и на местный манер. Я уже ждал Тангара минут десять, а его все не было. Подойдя к нашим лошадям, я проверил сбрую и когда закончил осмотр подпруг, седел, уздечек и груза, услышал гнусавый голос какого-то прохожего:

— Смотри-ка Дром, еще один северянин приперся в наш город и чего их тянет сюда? Слетелись как мухи на навоз. Сидели бы у себя дома в лачугах и не лезли бы в цивилизованный мир, дикари.

— Точно дикари, — прогудел второй голос, соглашаясь с гнусавым.

Выйдя из-за лошадей, я увидел двух типов стоящих метрах в пяти от меня. Один худой и невысокий в порядком потрепаней одежонке, нагло пялился на меня и наших лошадей. Нестриженые и немытые волосы черного цвета были собраны в хвост, нос когда-то сломанный, да так и оставшийся кривым. Прямой кинжал сантиметров тридцати длиной на поясе, протертые до дыр сапоги и щербатая ухмылка, обнажившая почерневшие пеньки зубов, довершали картину первого говоруна. Про себя я сразу прозвал его 'Крыса'. Второй, видимо Дром, здоровый дядечка метра под два производил впечатление деревенского увальня, правда, взгляд которым он смотрел на меня, не вязался с этим обманчивым образом. Одет он был так же бедно, но в отличие от 'Крысы' одежда его была почти чистой и заштопанной. А когда он ухмыльнулся вслед за своим напарником, то я приметил, что и зубы у него все целы. Из оружия у него с собой был нож и короткий меч сантиметров шестидесяти длиной.

— Вы ошибаетесь, я не северянин, — став перед лошадьми и автоматически положив руку на эфес сабли, сказал я, оглядевшись вокруг.

Оно конечно центр города и все такое, но лучше не расслабляться.

— Да ну, волосы светлые, светлая кожа, высокий рост, широк в кости и тот же надменный взгляд, что и у наемников убивших моего брата, — процедил 'Крыса', так и не соизволив, представится.

— Ага, точно северянин, что-то я раньше не видел его в нашем городе. Точно приезжий, понаехали тут всякие, — сплюнув мне под ноги, пробасил теперь уже без сомнения Дром и добавил: — Дань плати, приезжий не северянин.

Разглядывая этих двоих, я размышлял на тему того, что мир другой, а люди они и везде люди. Вот хотя бы эти доморощенные рэкетиры, выбрали молодого парня, один, с лошадьми, с грузом, похож на северянина. А, учитывая последние события, в городе не особо любят северян, да и не видел я их что-то в городе. Наехали на парня и ждут, что им деньгу отстегнут на шару, а хрен вам, подумал я, чувствуя, как во мне закипает злость. Удивляясь сам себе, я шагнул вперед и, перехватив ножны и эфес сабли таким образом, чтобы можно было быстро выхватить клинок, прошипел в лицо опешившим рэкетирам:

— Дань говоришь, а железо в брюхо не хочешь?

— Да мы же пошутили, чего ты сразу за оружие хватаешься, — протараторил побледневший 'Крыса' и, выставив перед собой пустые ладони, отступил назад.

Здоровяк ничего не сказал, а окинув меня цепким взглядом, последовал за своим товарищем. Когда они отошли метров на десять, 'Крыса' оглянулся и очень мне не понравился его взгляд, столько ненависти промелькнуло в нем. 'Н да, не успел толком побыть в городе и уже завел себе недоброжелателей', — подумал я, провожая взглядом эту парочку.

— Чего хотели эти оборванцы? — спросил Тангар, неслышно подойдя сзади.

Я резко обернулся и чуть не выругался в голос, хорош охранник, так и прозевать лошадей с грузом запросто можно.

— Дань требовали, говорят, понаехали тут всякие северяне, — ответил я Даго.

— Ну, а ты чего ответил? — продолжал расспрашивать Тангар.

— Сказал что я не северянин, а когда они обнаглели и потребовали денег, пригрозил их угостить железом в брюхо. Тогда они ушли, — кратко пересказал я.

— Ты и правда похож на северянина, кто ж знал, что здесь такое произойдет, ну а то что не растерялся, это хорошо. Не ошибся я в тебе. Ладно, поехали в банк, а оттуда заедем к Мику, пообедаем и лошадей оставим. После обеда сходим в порт. Там рынок получше, но с такими деньгами лучше по городу не разъезжать.

Пропетляв по улицам города, мы выехали на площадь перед замковыми воротами. Тут все было намного серьезнее, прохожие одеты побогаче, на площади никаких прилавков. Зато почти все дома выходящие на площадь, пестрели самыми разными вывесками. От наковальни и пивной кружки, до вывески изображающей стопку монет. Вот к последней вывеске висящей на большом трехэтажном здании мы и направились. Подъехав поближе, я понял, что оно не только большое, но еще и напоминает маленькую крепость, ну по крайней мере по сравнению с громадиной замка. Небольшие узкие окна, были похожи на бойницы, да и скорей всего в случае чего и выполняли эту функцию. Дверь даже издалека производила впечатление массивных городских ворот в миниатюре, да еще и оббита железными полосами. Это впечатление подтвердилось, когда мы, оставив лошадей на попечение мужика у коновязи, забрали деньги с лошадей и подошли к дверям. Двери открыл низкорослый, коренастый и бородатый мужик. Присмотрелся к нему, и подметил еще несколько отличий, понятно, так это и есть самый настоящий гном. Закрыв дверь, коротышка пробасил: