| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Так, пролетая над лесами и горами в зажатом драконьими лапами мешке, Мильфорд успокоился и даже умудрился поспать. Проснулся он, когда грозный похититель стал резко пикировать вниз.
Не долетев пары метров до земли, дракон швырнул мешок с добычей на камни, к ногам своей предводительницы, которая ожидала известий о поисках вора в крепости Алато.
— Это он? — спросила она, с интересом глядя на то, как чертыхаясь и потирая ушибленные бока, вылезает из мешка красноволосый парень.
— Он, — хрипло прорычал Азамат, которому выпало тащить мешок с пленником от Принии до драконьей крепости.
— С прибытием, — по-королевски холодно поприветствовала вора Миния.
Настроение у нее было прекрасным: Азамат и Зазу притащили воришку гораздо раньше, чем она ожидала. Головорезы Тригора сработали быстро, и теперь оставалось дело за малым — выяснить, где недотепа-вор прячет артефакт. Миния имела представление о привычках воров и прекрасно понимала, что такую ценную вещь Мильфорд вряд ли таскает с собой — наверняка запрятал где-нибудь, а теперь начнет торговаться. "Пф, — Королеве стало смешно от одной мысли о подобном торге, — пусть поторгуется в комнате пыток с палачом". Глаза драконши кровожадно блеснули, но тут же погасли — настроение с утра выдалось неподобающе благодушным, настолько благодушным, что в тот миг ей совершенно не хотелось взирать на пытки или нечто подобное.
— Так ты, значит, Мильфорд? — обратилась она наконец к вновьприбывшему, глянув на него с пренебрежительным снисхождением.
— Чего надо, дамочка? — не слишком вежливо пробурчал в ответ вынужденный гость, за что Азамат тут же рыкнул на него и замахнулся шипастым хвостом. — И холуев своих приструни, чтобы знали, как с приличными людьми обращаться.
Слегка ошалев от нежданной наглости пленника, Миния залилась было краской гнева, но потом злоба резко оставила ее, уступив место веселью. Уж больно забавно выглядели вытянутые физиономии Зазу и Азамата, до сих пор не сообразивших, что делать в щекотливой ситуации, когда пойманная ими ценная добыча за первые пять минут своего пребывания в Алато умудрилась нахамить самой драконьей предводительнице...
— Уж ты-то приличный, ну-ну, — усмехнувшись, кивнула Королева, и тут же продолжила, добавив тону необходимой серьезности. — Догадываешься, зачем я тебя позвала?
— Это называется позвала? — парень самодовольно подбоченился и смерил драконшу недовольным взглядом. — Разве так зовут? Позвать можно было и подружелюбнее...
— Заткнись, уже, утомил! — не выдержав очередной наглости, фыркнула Миния. — Нечего прикидываться дураком и зубы мне заговаривать. Знаешь ведь прекрасно, зачем тебя сюда притащили.
Мильфорд опять хотел съязвить, но Миния сделала рукой красноречивый жест, призывающий к молчанию, а в довесок еще и Зазу звонко капнул слюной на камни двора. Решив, что похорохорился уже достаточно, Мильфорд "просьбам" внял и своевременно притих, выжидающе глядя на невысокую богато одетую драконшу. В порядком растрясенных за время полета мозгах вора по поводу нее крутились разные соображения, но предводительницу Гильдии сразу он в ней не узнал, хоть и был наслышан о столь важной персоне. "Знатная дамочка, наверняка родственница или подружка той самой, обворованной" — сообразил он, а потом, решив не затягивать с покаянием, принял вид смиренный, если не сказать благочестивый и произнес голосом бархатным и тихим, как у святого батюшки Централа:
— Вы уж меня простите, госпожа прекрасная, все суета вышла из-за тех камешков, что я у леди Бури позаимствовал... Уж не знаю, кем вы той леди приходитесь...
— Чего? — Миния удивленно вскинула тонкую бровь. — О чем ты вообще? Меньше всего на свете меня интересуют цацки какой-то глупой бабы.
Говоря о леди Буре — одной из первых красавиц Гильдии, Миния испытывала двоякие чувства. С одной стороны старую злобу — леди Бурю, как всех красивых и успешных, Королева не любила. С другой стороны, тот факт, что ненавистную красотку обворовали — радовал, и это невольное злорадство странным образом расположило завистливую драконшу к нахальному пленнику. Двояко ощущал себя и Мильфорд. Сообразив, что суть визита не ограничивается украденными бусами, вор здорово напрягся, судорожно гадая, чем еще мог заинтересовать драконов Гильдии. Теперь его распирали, соперничая друг с другом, страх и любопытство...
— Так зачем же тогда я здесь? — спросил он наконец, решив выяснить все поскорее и не тратить белее времени на ненужные препирательства.
— По делу, — строго заявила Миния, буравя взглядом хитрые глаза парня. — Я знаю, что будучи в Темноморье ты украл одну вещицу, которая просто необходим мне.
— Дурацкий бесполезный артефактик? — Мильфорд даже отпираться не стал. — У меня его давно уже нет.
— Нет? — взгляд драконши полыхнул яростью разочарования. — А если я тебе не поверю?
— Да не верьте — ваше право, — развел руками Мильфорд, картинно и немного устало. — Кто вы вообще такая? Хоть представились бы, а то думай-гадай чем обязан. На темноморцев вы не похожи, так что нечего мне предъявлять претензии — нет у меня артефакта, и точка! И не надо на меня так смотреть. Я ведь тоже не лыком шит, и если что, братья воры за меня вступятся...
— Да ты хоть понимаешь, кто перед тобой стоит, шельмец! — не выдержал и вступился за госпожу Зазу. — Госпожа — Предводительница Гильдии Драконов и Королева людей! Стоит ей приказать, и мы зажарим тебя живьем прямо здесь, на этих камнях, а твои браться воры сами сдали тебя нам.
Такого поворота событий Мильфорд не ожидал совсем. Вот попал, так попал, к драконьей хозяюшке в острые когти. А он-то и не думал, не гадал, какие неприятности свалятся на его бедную рыжую головушку из-за проклятой темноморской безделушки. И надо ж было отдать ее тому пареньку-шарманщику... Да сейчас артефакт может быть и не у него, у кого угодно может быть...
Лихорадочно соображая, как выпутываться из сложившейся ситуации, Мильфорд опять сменил тон на заискивающе-уважительный и во всю ширь заулыбался Минии:
— Не гневайтесь, великая госпожа. Артефактик я вам найду, никуда не денется, только дайте выспаться с дороги и поесть, а то я что-то перенервничал.
Покумекав, Миния согласно кивнула:
— Отведите его в покои, дайте еды и оставьте.
— А как же пытки, госпожа? — не удержался от вопроса разочарованный Азамат.
— С пытками пока повременим, — строго бросила ему драконша...
Мильфорда увели, а Королева послала за своим верным Эрлином. Когда маг незамедлительно явился на зов, драконша пояснила ему суть дела:
— Рыжий воришка очень хочет жить, а еще неплохо умеет бродить по чужим снам. Он наверняка попробует отыскать Артефакт этой ночью. Как только он заснет, будь на чеку, Эрлин. Ты один умеешь вскрывать чужие мозги безболезненно. Перевороши башку безмозглому наглецу и отыщи мой Ключ во что бы то ни стало! Понял?
— Да, госпожа, будет исполнено...
* * *
Тоги прождал Джилл до вечера, но девушка так и не появилась. Только ночью, когда в зеркальных водах Алире отразились россыпи звезд, у входа в укрытие послышались шаги. Потом на фоне ночного пейзажа едва заметно колыхнулась невесомая тень, и песок тихо зашуршал под легкими ногами.
Циркачка пришла одна, без лошади. Едва она ступила под сень прибрежного грота, ей навстречу из темноты зажглись два ярких огонька. Несмотря на мощный морок, скрывший дракона под людской личиной, глаза его не утратили свойства светиться в темноте.
— Тоги, — обрадовано выдохнула девушка и, прихрамывая, поспешила навстречу скрытому мраком дракону. — Ты в порядке!
— Само собой, — негромко ответил дракон, — а с тобой что случилось?
Он принюхался и насторожился. От Джилл пахнуло чужим неприятным запахом и потянуло какой-то недоброй, непохожей ни на что мало-мальски знакомое магией.
— Ох, Тоги! Тут такие дела творятся! Оденься пока, а я расскажу...
Всплеснув руками, девушка скинула со спины заплечный мешок, выгребла из него одежду и протянула другу. Тоги придирчиво обнюхал вещи — они пахли специями, продуктами и крысиной травой, которую клали в повозку со снедью, дабы отогнать грызунов. Оценив букет, дракон сделал вывод, что его новый наряд был одолжен у кого-то из цирковых поваров. Натянув шаровары и рубаху, подобные тем, что обычно носила Джилл, Тоги почувствовал себя неуютно. Во всем теле появилось ощущение скованности, будто его опутали веревками. И вообще, с каждым часом новообретенный морок сбивал с толку все сильнее, ибо ощущения, связанные с ним, становились все реальнее и реальнее.
Если сначала, заметив визуальные изменения, физической разницы Тоги не заметил, то теперь ему чудилось, что тело его стало уязвимым и слабым, как у самого обычного, самого настоящего человека. Когда ночной холод просочился в грот, Тоги ощутил его так же явно, как и впивающиеся в ноги камни, как и шершавую жесткость земляной стены, в которую он уперся по-человечьи голой спиной...
Тем временем Джилл рассказала другу о встрече с ужасной всадницей — про то, как черная мечница выспрашивала у нее про дракона.
— ... я наврала ей, что ты ушел на восток, — закончила рассказ циркачка и выжидающе посмотрела на сидящего в темноте собеседника. — Что теперь делать, Тоги? Эта ужасная женщина, говорят, одна из троицы заправляющих в Фирапонте душегубов-колдунов, что будет, если она отыщет твой след?
— Не отыщет, — не выказывая взволнованности, перебил ее Тоги. — А если и отыщет, я сам буду с ней разбираться... или с ними.
Ответ вышел резким. Отчаянная решительность Тоги, пугала Джилл: неужели он рискнет бросить открытый вызов своим преследователям. Этого девушке совершенно не хотелось. Нет, она не сомневалась в отваге дракона, наоборот, уверенная в решительном упрямстве друга боялась за него.
Последнее время Джилл вообще слишком часто думала о Тоги: мысли эти, далеко не просто дружеские, порой заставляли ее краснеть. И если днем совладать с ними еще как-то выходило, то ночные наваждения были неудержимы — в них дракон являлся к Джилл сам и делал с ней такое... Утром она просыпалась в поту, вся разгоряченная, одуревшая и жутко смущенная. Потом, склонившись над своим неизменным корытом, отплевывалась от ледяной воды и гнала прочь будоражащие фантазию остатки шального сна. Что за дурь в голове? Как вообще такое возможно, чтобы девушка и дракон... Нет! Джилл отчаянно трясла головой и приводила себя в чувства, успокаивалась, но ненадолго — в голову сами собой лезли воспоминания их с Тоги "озерной" прогулки, его длинный гибкий язык, ласково скользящий по цепенеющей коже ее разведенных в стороны ног...
И теперь, в потаенном гроте у быстрой Алире, Джилл не могла отвести взгляда от проступающего в темноте мужского силуэта. Сердце девушки неистово колотилось с тех пор, как Тоги-человек вышел ей навстречу из укрытия под речным берегом. Конечно, ей пришлось изрядно побегать и поволноваться — бывает, сердце бьется и от этого, да только новая встреча с тем, кого она уже не могла считать просто другом, или товарищем по сцене, заставила сердце опять застучать быстрее, а внутренности поджаться в сладком предвкушении чего-то неизбежного...
В наступившей тишине плеснула вода. Джилл вздрогнула и боязливо пододвинулась ближе к Тоги.
— Просто рыба, — успокоил ее дракон, но девушка села рядом с ним и принялась ковырять босыми пальцами ноги холодный песок.
— Ты не представляешь, какие они, те колдуны... — тихо продолжила, надеясь убедить собеседника в серьезности собственных слов и опасности, о которой говорит, — это ведь матушка Миртэй окутала тебя мороком?
Тоги кивнул. А Джилл продолжила:
— Матушка Миртэй беспокоится за тебя. За всех нас беспокоится, а если даже она так взволнована — значит, причина серьезна, как никогда.
— Что предлагаешь? — Тоги взглянул на нее прямо, и глаза его отразили россыпь небесных огней. — Бегать и прятаться всю жизнь? Разве это правильно, Джилл? Я не привык быть чьей-то добычей, да и беготня эта вся мне порядком надоела, а теперь еще это странный вид...
— А чего в нем такого? — удивленно пожала плечами циркачка. — Я же как-то живу?
Она лукаво склонила голову набок, и чуть насмешливо посмотрела на Тоги. Взволнованный последними происшествиями тон уступил место привычной веселости, но внимательный дракон отметил про себя, что беззаботность Джилл напускная — в глубине глаз девушки все также крылась тревога.
— Я не привык к людской шкуре.
— Тебе не нравится быть человеком? — Джилл протянула руку и коснулась его щеки. — Чем это плохо?
— Вы слишком уязвимы, — честно ответил дракон, — слишком чувствительны: каждая песчинка колет ноги, каждый сквозняк холодит, а уж если улегся на крошечный камешек, так чувство потом такое, будто тебя тролль по ребрам дубиной отходил.
— Какой ты неженка, — улыбнулась Джилл и, шутя, толкнула его кулаком в плечо. — А если так? От боли не умрешь?
— Не умру, — фыркнул Тоги, а потом сам не зная зачем накрыл руку Джилл своей ладонью, ощущая тепло ее тела и бешеный стук крови в тонких венах под смуглой кожей, — а еще, эта ваша одежда такая неудобная.
— Так сними ее, — тихо прозвучало в ответ.
Тоги замер. Перед глазами все поплыло, звуки ночи уши на второй план, а в носу отчетливо, будоражащее ясно проступил запах, который он не мог забыть с той самой прогулки у озера.
Поймав взгляд дракона, девушка затаила дыхание, чувствуя, что сердце в груди запрыгало сумасшедше быстро. Глядя в немигающие, нечеловеческие глаза Тоги, Джилл осознала простую и понятую вещь — никакой дружбы с драконом быть не может... О какой дружбе речь, если она хочет его с самой первой встречи, с первого взгляда, первого непроизнесенного вслух слова и наконец может себе в этом признаться...
— Тоги... — прошептав его имя, она подалась вперед, чувствуя, что, правильно расценив этот порыв, дракон тянет ее к себе.
Через минуту она лежала на животе и, вжимаясь щекой в шершавые песчинки, судорожно скребла пальцами, оставляя глубокие канавы в песке... А Тоги... Даже в человеческом облике он продолжал оставаться отчасти зверем, хищником, которому зов природы не оставил времени и терпения для долгих прелюдий. В голове дракона то и дело вспыхивала навязчивая мысль: возможно, он делает что-то не то, торопится, ведет себя слишком напористо и грубо. Ведь у людей так, наверное, не принято: они целуются и ласкают друг друга перед тем, как...
Его хватило только на то, чтобы коснуться языком разгоряченной девичьей кожи на нежной шее, пройтись по лопаткам и плечам, облизать выступающие между ними позвонки, а потом насладиться тем, как трепещет под ним нежное, податливое тело Джилл. Одурев от происходящего, Тоги крепче сжал ее в объятьях, и, уткнувшись лбом между загорелых лопаток, забыл обо всем. В себя он пришел только почувствовав, что в стонах девушки отчетливо проявились ноты боли. Морок мороком, но места в человеческом теле для дракона оказалось слишком мало, в финале действия девушку распирало, почти что разрывало изнутри, и Тоги пришлось поскорее отпустить возлюбленную. Выскользнув из нее, он почувствовал, как потекла наружу вязкая влага и, оставив мокрое пятно, впиталась в песок.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
