— Мы с тобой еще поговорим на эту тему, когда встретимся, — бросил он мне в спину.
Перевожу взгляд с руин башни, где в некотором ступоре находится Алдуин, на свою ношу, которую я держал у себя на руках. А ее состояние не радовало, юная полукровка находилась на грани обморока и это не есть гуд, мне некогда ее приводить в порядок. Алдуин ждать пока я закончу свои дела явно не хотел и уже через пару мгновений вышел из тучи пыли, которая поднялась после разрушения башни, оглядывая всех своими горящими желтым огнем глазами. Исходящая он этой фигуры мощь поражала воображение, ноги быстро наливались свинцом, сердце бешено стучало в грудной клетке грозясь разорваться от перенапряжения. И вот ему я должен мстить? Да я в шоке от того, что еще могу нормально мыслить, вот только сомневаюсь, что я смогу не то что сделать шаг, а даже звук издать и я еще в очень хорошем состоянии по сравнению с другими. Тем временем черный дракон закончил осмотр и остановил свой пронзительный взгляд на мне и Алессе.
В тот же момент мне показалось, что я взглянул в глаза своей смерти, говорят перед смертью, человек видит всю свою жизнь от начала до конца, в первый раз я, увы, не смог это ни подтвердить, ни опровергнуть, а сейчас... Сейчас перед моими глазами, будто в замедленной съемке проносились картины моей жизни в этом мире. Вот я делаю свой первый вздох в нормальном теле...
* * *
*
* * *
**
* * *
***
— Ха, я жив, жив!!! Хахахахаха! Черт возьми, я смог это сделать, — я лихорадочно дышал полной грудью, дышал, как никогда раньше не дышал во всей своей жизни. Моя безумная попытка окончилась полным успехом, и я теперь лежал на густой сочной траве, широко раскинув руки и ноги. Вставать и что-то делать абсолютно не хотелось, а хотелось лежать и наслаждаться прохладой земли.
— Блин, не ожидал, что это будет так неожиданно быстро и тяжело, но я справился, черт вас дери... Ээээ, а почему я одетый?...
* * *
*
* * *
**
* * *
***
...сейчас я понимаю, как я был беспечен тогда, орав посреди дикого леса, где водятся самые разнообразные животные, как травоядные так и не очень. Но картины моей жизни не стояли на месте и даже не думали об этом, они неслись вперед со скорость гоночного болида и следующим моментом, за который ухватилось мое сознание, было знакомство с моей сотней...
* * *
*
* * *
**
* * *
***
Я хмуро глядел на собравшуюся передо мной на полигоне разношерстую толпу, как мне уже доложили, в ней были все от вчерашнего разбойника до сына одного из легатов. Понятие строй, и порядок известно тут было только избранным, все остальные же видимо не засоряли этим свои пустые головы. Ну, ничего у меня есть все, что бы это исправить.
— В колонну по десять друг за другом стройся! — Хм, видимо что-то все-таки в них вбили. — Итак, с этого дня я стану для вас мамой, папой и воплощением всех богов разом. Наше уважаемое командование решило сделать из вашей сотни грязи лучшую сотню в этом форте, поэтому сюда был направлен я! И сделаю из вас не куски мяса, коими вы являетесь, а полноценных служащих Имперского Легиона! А теперь, пока ваши головы все еще могут хоть как-то работать, мне нужно увидеть, на что вы способны! Вокруг полигона бегом марш!
— Слышь, шкет, а не пошел бы ты лесом, нам тут и без тебя хорошо было. Может, мы так тебе покажем, что мы умеем, а? — Говорил самый безмозглый из третей шеренги.
— Да-да, а то видели мы, таких как ты, приходили тут, командовать нами брались, а толком сами ничего не умели, — поддакнули ему из четвертой шеренги.
— Выйти со строя!
— Нам?
— Нет, мне.
Из строя вышли шестеро нордов, шли они расслабленно, ни о чем не переживая. Видимо они думали, что раз их больше, то они уже выиграли, придется их разочаровать.
— Так вот вы, какие северные олени... — под нос себе сказал я, — за моей спиной стоят стойки с оружием, можете выбрать себе любое, я подожду.
— Да ты рисковый шкет, командир! — с этими словами главный из них прошел возле меня, а за ним последовали остальные, кто-то из них видимо самый смелый даже толкнул меня в плечо.
Через минуту они стояли напротив меня, сжимая в своих руках тренировочные мечи, все они были одноручными и затупленными, такими порезать можно только при большой удаче скорее кость сломаешь. От их вида мне хотелось плакать, заливаясь истерическим смехом, держать мечи никто из них не умел, смотря на них, я видел перед собой шесть горилл с дубинами в лапах. Ни правильного хвата, ни стойки, ни элементарного понятия о тактики у них не было, стояли друг, за другом сжимая мечи как кухонные ножи.
— Чего стоим? Нападайте!
Долго ждать не пришлось, и они с громким ревом кинулись на меня. Может они думали, что бегут на меня очень быстро, и я ничего не успею им сделать, но для меня они двигались со скоростью ниже среднего. Под первый неумелый удар я поднырнул, хватая левой рукой свою первую жертву за запястье, а второй нанося удар в локоть пока рука еще пряма и ее владелец не согнул ее. Как и ожидалось, к моим ушам прилетел звук мокрого хруста, пока противник отвлекся на боль, я выхватил меч из его руки и нанес ему удар, в левую ключицу ломая ее. Сил мне не занимать, поэтому первый готов, очередь второго. Главной их ошибкой было, то, что они не окружили меня, а стали вместе кучей и действовали, кто, как хотел. И пока я выводил из строя первого, второму было еще два метра ко мне. Меч мне незачем, поэтому я быстрым и сильным броском отправил его во второго, прямо в туловище. Противник это успел заметить, но вот среагировать нет, и меч вошел в него как нож в масло, левое легкое было пробито, и меч торчал окровавленными концом из-под его левой лопатки. Если мечем нельзя резать, это не значит, что нельзя им колоть, он достаточно острый для этого, но я не ожидал такого результата. Третий был на полпути ко мне, но я его не упускал из поля зрения, поэтому его диагональный удар не был для меня сюрпризом, но даже застать он меня врасплох это бы ему не помогло. Такие удары я могу парировать даже с закрытыми глазами. Ответный удар пришелся на кадык, заставив моего нового противника, схватится за шею, зря он это сделал. Последующий удар с ноги в его челюсть поставил точку в нашем противостоянии и в целостности его зубов. Остальные, видя столь быструю расправу, решили не повторять ошибок своих товарищей и напасть разом с трех сторон. Первый удар, летевший мне в шею, я благополучно пропустил над собой, а от колющего удара слева ушел перекатом прямо в ноги к опешившему от такого противнику. Удар в пах не дал ему долго таращится на меня, один пока не неспособный думал я, уходя от очередного удара, который прошел мимо меня и попал по согнувшемуся, отправив его в царство грез. Осталось еще двое. Как только я снова оказался на ногах на меня с боков обрушились два синхронных удара, но их скорости явно не хватает, что бы задеть меня. Три шага и вот я возле левого противника. Удар ноги по пальцам вооруженной руки приносит свои плоды — меч выпадает из раскрывшейся от боли руки. Удар по колену ставит моего предпоследнего противника на колени, а последующий удав в висок отправляет его в нокаут. Остался только один. Последний поняв, что ему ничего не светит, выбросил меч и поднял руки вверх.
— Сдаюсь!
— А я нет, — удар носком в пах и последующий коленом в переносицу ставит жирную точку во всем этом фарсе. Почему я так легко победил? Так на моей стороне сила, скорость, опыт. А они не умели даже меч правильно держать, может против крестьян это и работает, но любой средний воин или наемник раскатает их в блинный ком как сделал это я.
— Ты, приведи целителя! — Ткнул пальцем в первого попавшегося. — Еще кто-то имеет вопросы? Нет? Тогда бегом марш вокруг полигона ленивые свиньи! — И все сорвались в быстрый бег...
* * *
*
* * *
**
* * *
***
...все это я смотрел, постепенно теряя эмоции, все казалось таким обыденным, будто просматриваешь старое кино, которое смотришь уже не один десяток раз и заучил большинство фраз героев...
* * *
*
* * *
**
* * *
***
Кухня вот она родная, я, наконец, смог прорваться сквозь плотный строй ее защитников в лице повара и его помощников и даже выбить себе отдельное место. Это было архисложно, защитники не сдавались, не смотря на все мои уговоры и посулы, но я был бы не я не возьми я это укрепление. Вот бы нам таких служащих в Легион, ни одна армия, ни одной страны не прошла бы дальше первой линии обороны. В конце долгих переговоров я смог сойтись с главным поваром на компромисс. Суть, которого сводилась к трем вещам: все использование продукты я должен оплатить, я должен буду поделиться тремя рецептами и последнее, если не дай восемь из-за меня произойдет ЧП, на кухню я больше не попаду.
Я заметил, что много блюд известных мне в Нирне не существует, специально проглядел десяток разных кулинарных книг. Например у них та же ситуация что была и в Европе в шестнадцатом столетии, картошка есть но ее никто не ест. Ядовитой считают. Но. Но тут даже нет элементарных сладостей, все есть, чтобы это сделать, но ничего не делают. Вот я и решил сделать обыкновенный бисквитный торт, шарлотку, медовик и печенья (нужно же как-то на Темную Сторону переманивать всяких эпических героев и светлых паладинов).
— Ну, как там уже готово? — Спросил Дерек — главный повар в этой таверне.
— Угу, на жуй, — я протянул ему кусочек торта, который он с готовностью принял. — Я говорил, что будет вкусно, а ты не верил, теперь с тебя ящик меда, — посмеивался я глядя как меняется его лицо с каждым откушенным кусочком торта.
— Аа...
— Научили. И нет, кроме меня такое готовить больше никто не умеет.
— Аа...
— Научу-научу, у тебя талант от богов, такого как ты, грех не обучить.
— Ааа...
— Завтра и начнем.
— Куда душу сдавать? — Наконец охрипшим голосом сказал он. — Шеогарат, да Гурман в сравнении с тобой мелкий пакостник!
— Хвали меня, хвали.
* * *
*
* * *
**
* * *
***
...вот только чем дольше я смотрел, тем больше внутри меня просыпалась злость. Злость на себя за собственную слабость, злость на Алдуина за его присутствие, злость на эту ситуацию в целом. Я Дова или кто? Мне не пристало бояться смерти, мне не пристало бояться тех, кто может убить меня. Мне положено смотреть на них со снисходительностью и улыбкой. Поэтому хватит стоять, как кролик перед удавом, пора показать всем, кто я есть и что со мной нужно считаться. Пора уже стать на свой Путь. Я повернулся в сторону к огромному дракону, но теперь я не ощущал страха, только уверенность в себе и спокойствие.
— Ahnok dii shir zeymah*. — и вот глядя на него я понимаю, отныне и навсегда мой Путь — Правосудие.
— Сестра, — голова Алдуина как-то привычно машинально дернулась, а я как стоял, так и застыл, на осмысление сказанного мне потребовалось достаточно много времени в рамках нынешней ситуации, а вот когда до меня дошел смысл сказанного, то мне срочно потребовалось вернуть свое лицо в надлежащий ему вид. М-да, и почему я не помнил этот момент своей биографии, хотя при слиянии много знаний и воспоминаний было утрачено и мне доступны только жалкие огрызки. Эх, а может, они не утрачены, а просто еще недоступны мне и будут всплывать по мере моего прогресса? Поживем, увидим, но сейчас нужно поприветствовать Повелительницу Драконов как подобает, а не как сделал я. И как она только смогла услышать?
— Приветствую право имеющую повелевать и править, — я опустился на одно колено, повторяя жест, который использовали драконьи жрецы при приветствии Дов.
— Значит Культ еще жив. Это хорошо..., — дракон зажмурил глаза явно что-то обдумывая, а я пока есть возможность подал легионерам знак отступать. Некоторые уже готовили стрелы и свитки с заклинаниями, но наткнувшись, на мой взгляд, и перекинувшись со мной парочкой жестов, все же начали исполнять мой приказ. Я понимаю, что мои силы и возможности ничтожны по сравнению со стоящей рядом, но мне драться с ней не нужно, мне всего лишь нужно задержать ее на как можно большее время, дав этим другим шанс спасти как можно больше мирных граждан.
— Не хочу вас огорчать, но Культ был уничтожен много столетий назад, сразу как вас заперли в разломе времени и пространства с помощью Древнего Свитка. После этого нас один за другим уничтожали Довакины перешедшие на сторону врага — вы, Партурнакс, Мирмулнир и я — последние среди живых Дов в Мидасе, другие ушли в Поток Душ.
— Культа нет, это проблема не смертельная, но ощутимая, нужно будет его восстановить. Ты странный, я чувствую тебя как Дов и как Довакин, почему так? Поясни! — от требовательного рыка меня снова кинуло в холодный пот, приказ — мне было приказано пояснить все, что она не знает, и я чисто физически не мог противится этому, такова сила ее Пути.
— Как будет приказано. Я не буду ничего говорить — я покажу, это будет более полное объяснение. — Постепенно я начал менять свое тело, превращая его в дракона, вот только я не очень хотел светить всеми своими возможностями перед другими особенно Талмором. У меня на него большие планы и полное мое раскрытие может негативно сказаться на них, никогда не поверю, что здесь нет шпионов работающих на Талмор. Как говорят, умеешь считать до десяти — остановись на семи, учись до тринадцати, а я остановлюсь на пяти, хотя и хочется притвориться, что ни считать, ни читать я не умею, но, увы, это породит еще больше вопросов, нежели полное разоблачение.
Я не менял свое тело на драконье, я всего лишь изменял его под средством напитки его магией, но не из этого тела, а из источника драконьего тела. Дело в том, что магия в этих двух телах различна, но при этом ее направленность абсолютно одинаково, она отличается качеством и привкусом, если о ней можно так сказать. Постепенно мое тело теряло свой человекоподобный вид и превращалось в полу ящера.
— Хватит, я поняла, — тихий рык заставил меня прекратить и я начал обращать процесс превращения вспять. — Назови свое имя.
— Уроборос.
— Я не помню такого имени среди Дов.
— Это мое нынешние имя, старое пришлось оставить в прошлом, новые времена требуют новых действий. Мое старое имя — Хроносис, — ошарашенный дракон смешное зрелище должен заметить.
— Хроносис? Но как?
— После многих тысячелетий в ловушке наш отец — Акатош решил помощь мне и послал туда сильную душу. Душу, которая в будущем могла стать Дов. Думаю, ты понимаешь, что было сделано для моего освобождения. Так родился я.
— Ты злишься?
— Злюсь ли я? Первое время там я был в бешенстве, проходило время и бешенство стало яростью, ярость перешла в обреченность, обреченность стала жаждой мести, жажда мести прошла, оставив после себя тоску и непонимание, а следом и они пропали, оставив пустоту. Но я не мог позволить себе умереть, остатки былой гордости держали меня на грани забвения и безумия, поэтому я снова и снова пытался разжечь для себя цель. И я ее нашел — месть, месть всем кто виновен. Но стоя сейчас перед тобой единственными эмоциями, которые бушуют во мне, есть — страх, обида, непонимание. Да и зачем ты меня спрашиваешь, если сама все прекрасно видишь или ты так решила позабавиться со мной? Знаешь, не замечал я в тебе раньше такого, ты никогда не опускалась до такого, впрочем, этим миром правят сильные и ты сильнейшая на данный момент, поэтому делай, что хочешь.
