Неплохо было бы улучшить методы коммуникации моих питомцев. В идеале хорошо было бы сделать их говорящими. Можно заняться этим со Звездочкой, а вот со Стервой придётся породить. Не уверен, что вмешательство обойдётся без какого-либо вреда для ее беременности.

— Для меня приказов не было? — на всякий случай спросил офицер.

— Нет лей-нант, не было, — спародировал я гренадера. — За девчонок моих головой отвечаете. Счастливо, — я козырнул, коснувшись двумя пальцами лба, и обратил внимание на все еще не отмершего солдата. — Вези, давай.

— Исполню, — он направился к коню.

— За каких девчонок, господин маг? — уточнил офицер.

— За всех, дорогой мой лейнант. Берегите всех, не ошибетесь, — улыбнулся я и вскочил за спину солдату уже занявшему седло. — Поехали.

Гренадер ткнул в бока животного каблуками далеко не кавалеристских сапог, и мы тронулись в путь. Дорогой я пересел на вызванного Муртана и оставил посыльного одного. Письмо предписывало прибыть как можно скорее к походной колонне нашего отряда. Эта колонна все ещё ползла к окраине Шепчущего леса, рассыпав во все сторону охрану.

Боковое охранение из конных эльфов встретило и проводило меня взглядом. Практически каждый наш солдат знал меня в лицо и уж точно любой из них мог узнать живой древний ужас — энтелодона. У встреченных командиров среднего звена выяснил, что высшее командование совещается на ходу где-то в середине колонны и направил зверя туда.

По пути приметил Фенора с Квинтием шагающих во главе ополченцев людей. Арбалетчик беседовал с озерным капитаном и нес в руке клевец, так что на нем будто на насесте сидел Ворчун.

— Ну что не долгим было расставание! — скорее громко сказал, чем крикнул я ему, кивком приветствуя всех.

— Не долгим, — согласился он. — А где девчонки?

— Они там остались. Будет возможность, подъеду еще, — поторопил кабана гиганта.

Через мгновение спрыгнул с него уже подле Гросселя Молнии, Сайфена Коловрата, Мадур и остальных входящих в командование и близкий к командованию круг. Все спешенные, кони у драбантов в поводу. Штабную группу окружали эльфийские и человеческие воины — десятка по полтора отборных и доверенных телохранителей.

— Прибыли, господин маг, — изобразив довольную улыбку, констатировал Сайфен.

— Слава Сущему, — добавила к этому полушка. — Будем думать, мы тут решили, что без тебя никак не обойтись.

— Случилось что-то из ряда вон? — блеснул я прозорливостью.

— Можно и так сказать, — Коловрат отделился от штаба вместе с волшебницей и дал знак, что бы я следовал за ним. Отошли мы всего на несколько шагов, просто чтобы не мешать остальным.

— Что случилось? — решил поторопить его с разговором по делу.

Сайфен даже изображать недовольство не стал, а сразу заговорил о главном, что косвенно свидетельствовало о большой необходимости торопиться с делом.

— Тут очень нужное для обороны Годора и довольно рискованное дело. Новости пришли после твоего отъезда, поэтому все так и вышло, — эльф, непривычный сразу говорить по сути, вздохнул. — Из центральных провинций по реке прибыл груз продовольствия для города. Сегодня ночью нам необходимо провести эти корабли с продовольствием в Годор, а из него вывести несколько кораблей с беженцами. Посовещавшись, мы решили, что вы для этого дела подходите лучше прочих. Вы пойдёте с госпожой метрессой Мадур и будете подчиняться в основном ей. Сегодня до вечера вам надлежит выдвинуться вдоль побережья вверх по течению. Думаю, что для сего дела сначала будет необходимо найти лодку. Выше по течению вас будут дожидаться три имперских судна. Именно их вы сопроводите в город, а вот, сколько судов пойдёт оттуда, я не знаю, но как мне кажется, их будет куда больше. Многие смогли уйти пока пустынники не заблокировали реку, но и осталось не мало. Несколько судов пыталось прорваться по реке и после блокады, но ничего не вышло. Их все потопили. Удавалось просочиться только отдельным лазутчикам, — он смолк, ожидая вопросов, и они у меня, конечно, были.

— Не понял, — я снова прокрутил в голове все, что знал о положении осажденных. — Годорцы контролируют выход на Величавую? — так и не нашел информации в своей голове.

— Часть Нижнего города находящаяся по ту сторону реки контролируется нашими. Речные ворота и река внутри внешних стен контролируются нашими. Городские причалы контролируются нашими. Но большой кусок Нижнего города по нашу сторону реки контролируется этими хамсар, — пояснил остроухий.

— Понятно. Пойдём только вдвоём? — продолжил спрашивать я.

— Если нужно, можете взять ещё кого-нибудь, — пожал плечами эльф.

— Будем думать, я своих учеников не возьму, — вставила своё веское слово мелкая магиня.

— Что будет с наблюдателями? — не обратил на неё внимания я.

— Ваши питомицы смогут работать без вас? — ответил он вопросом на вопрос.

— Могут, но далеко не так эффективно, как со мной. Сколько мы проторчим в Годоре?

— Точно не знаю, могу только предполагать, — он пожал плечами. — Возможно день, может, два — три. Беженцы, скорее всего не собраны для эвакуации. Я бы на месте командования обороной не стал их оповещать раньше времени. Если объявить о такой возможности, а после отменить её это может отрицательно сказаться на настроениях массы обывателей.

— Тогда Стерва будет сторожить лагерь наблюдателей, а Звездочку я замкну на себя. Если будут какие-то изменения в стане осаждающих, отправлю вам записку. Записка со Звездочкой прибудет к вам всяко быстрей отряда пустынников, — принял решения я.

— В этих вопросах мы всецело полагаемся на вас, — кивнул Сайфен.

— Элихаль и Изиру я забрать не успею? — уточнил я.

— Необходимо выдвигаться как можно скорее, — расплывчато ответил остроухий.

— Ну, тогда я возьму только Фенора. Думаю, что за старшего он оставит человека по имени Квинтий.

— Я знаю этого человека. Не вижу препятствий, — улыбнулся Коловрат.

— Будем думать, пора звать вашего Фенора и выдвигаться к реке. Ещё лодку найти надо и до этих кораблей добраться, — подвела итог полушка.

— Как скажете наставница, — без особого почтения ответил я с небрежным кивком. — Дайте пару минут.

Прикрыв глаза, связался со Стервой и выдал ей несколько указаний, а вот со Звездочкой отсюда связаться не смог. Вторая моя питомица слишком была слишком далеко для связи даже из оврага, и уж тем более с ней невозможно было связаться отсюда.

Закончив со своими пернатыми змеями, уложил Муртана на землю. Тот хрюкнул и тут же увалился. Словно малого ребенка поднял на руках и усадил на спину позади кресла-седла Мадур. Потом вскочил в кресло сам. Ни никаких ремней для пассажира предусмотрено не было, так что маленькой волшебнице только и оставалось, что вцепится в седло или в мою кирасу. Она выбрала второе и все равно едва не сверзилась, когда ужасный зверь поднимался на ноги — сначала на передние, а потом и на задние.

Без труда отыскал наш кнехтский отрядец, так он именовался с подачи эльфов. Снова кивнул всем.

— Фен, не хочешь ли со мной на одно дельца? — спросил сходу.

— Так-то я твой телохранитель, — с некоторой обидой сказал он.

— Так да или нет? — не удовлетворился я.

— Конечно да! — он всплеснул руками, так что все ещё сидевший на клевце Ворчун недовольно заворчал.

— Тогда залазий третьим, — мотнул головой, показывая себе за спину.

— Может я на нашем Имперце? — с надеждой спросил он.

— Не может, — отрицательно покачал я головой.

— Но там же места всего ничего. Давай тогда бегом? — он буквально взмолился.

Я глянул назад. Место было, но место было крайне неудобное, а Фенор все же способен передвигаться достаточно быстро. По крайней мере, он способен не отстать от моего кабана.

— Ну, Осквернитель с тобой с бесом. Беги, — махнул рукой, поворачивая кабана. — Можешь нас не ждать. Как будешь на берегу, ищи лодку.

— Квинтий за старшего! — объявил арбалетчик, подбрасывая в воздух своего пернатого друга и всовывая черен клевца в ременную петлю на поясе.

— Слушаюсь, — откликнулся слуга Ковена, салютуя рункой.

Слушать его было уже не кому. Бесшабашный солдат с места ускорился и с бешеной скоростью умчался в сторону реки. Следом за ним летел его недовольный рукокрылый кот.

— Счастливо, — я махнул Квинтию и направил зверя следом за побратимом.

— Будем думать, вы над ним неплохо поработали ученик, — умудрились сказать на ходу и при этом не прикусить язык раскорячившаяся на широкой спине полушка волшебница.

— Пришлось немало попотеть, — признался я.

— Побочные эффекты, будем думать, есть?

Хотел было ответить нет, но вспомнил про инцидент, случившийся, когда его случайно ранили на тренировке. Пришлось рассказывать, в надежде на какую-то подсказку.

— Будем думать, я не смогу помочь, но возможно другие маги смогут. Сигиль, будем думать, хуже Грока в магии плоти, но не намного, так что должен разобраться и исправить. Только неизвестно где он сейчас. Может Грок и ближе него, — сказала мелкая после моего рассказа.

Я предпочел промолчать и не стал ей рассказывать о том, что не стоит ремонтировать то, что не сломано. Если этот Сигиль действительно хорош, то пусть при встрече, буде таковая случится, посмотрит, только руками не лапает. Если что подсказку мне даст, а дальше мы с Фенором (ну ладно я сам не спросив его) думать будем.

Лодку мы так и не нашли. Никто не позаботился о бесхозном речном транспорте для нуждающихся в нем защитниках Империи. По этой причине пришлось довольствоваться энтелодом. Покривив нос, на спину Муртана влез и Фенор. Неудобно ехать всяко лучше, чем обрести в воде, где по колено, а где и по самую грудь. Теперь наш кабан брел вдоль берега, погружаясь в воду не глубже своей груди, и мы передвигались в относительной сухости.

— Даш, будем думать, напомни мне основной закон сохранения, — попросила, до той минуты молчавшая, Мадур ни с того ни с сего так словно и в самом деле вдруг его забыла.

Разумеется, я помнил один из первых изученных мной законов мира.

— Если коротко, то он звучит так: ничто не пропадает бесследно и не появляется из ничего, — ответил я без раздумий.

— А если, будем думать, не коротко? — прищурилась наставница.

— Если не коротко, то это, пожалуй, основной закон магии. Все работает на чем-то и проистекает из чего-то. Невозможно создать вещь из воздуха. Для этого обязательно нужны материалы и ручной или иной труд. Также невозможно создать заклинание без маны. Мана это пища для плетения, как обычная еда это пища для человека.

— Будем думать, сойдёт, — кивнула полушка. — Я знаю плетение защиты праха. Будем думать, это плетение все, что через него пройдет, обращает в прах. Это плетение самоподдерживающееся, но оно пропускает сквозь себя все. Будем думать, предметы и существа, проходящие сквозь него, распадаются в прах, а высвобожденная энергия идёт на поддержание щита, минуя мага.

— И что же это за магия? — уточнил я заинтересовавшись.

— Будем думать, ты имеешь в виду, к какой первостихии оно относится. Это заклинание на стыке магии земли и магии времени. Оно же все обращает в прах, изменяя структуру материала или может, ускоряя время, — просветила меня Мадур.

— То есть, точно его природа неизвестна? — скривился от того что произнес я.

— Будем думать, именно так. Это древнее заклинание, попавшее ко мне не стандартным путем, — ответила мэтресса.

— Превосходная защита, — думал подвести итог я.

— Будем думать, превосходная, но не без недостатков. Эта защита требует крайне много маны, когда нет энергии для переработки. Будем думать, запасов маны хватит кому на несколько секунд, а кому на несколько минут, но не более, — испортила она только на родившуюся мечту об убийственном чудо щите.

— Серьёзный недостаток, — вздохнул я.

— И против магических атак он не годится, — добавила полушка, немножко подумав.

— Тогда стоит ли его вообще изучать? — задал резонный вопрос я.

— Будем думать, разнообразие защиты всегда важно, — она фыркнула прямо как маленький жеребёнок. — И с твоим даром этот недостаток с большими затратами маны не так уж и страшен.

— Пожалуй, — с этим я не мог, не согласится.

— Тогда, будем думать, надо учить. Против стрел превосходно, а против атакующих в ближнем бою, должно быть, ещё лучше, — с энтузиазмом истинного теоретика заявила Мадур.

Мой разум мгновенно нарисовал, как пробегающие через это поле воины обращаются в прах. Воины и вражеские и союзные ведь полю абсолютно все равно кого изничтожать. Случайное прикосновение к такой штуке это самый верный способ покалечится, если не умереть.

С занятием путь по реке стал несколько веселей, но от этого он не стал ничуть короче. Успело стемнеть. Мы успели ухнуть в какую-то скрытую под водой ямину, вымокнуть и высохнуть. Щит был вполне освоен и испытан. Я включил его буквально на мгновение окружив нас всех куполом, но тут же почуял как мана рухнула в бездну. Теперь все молчали, только Мадур что-то изредка бурчала, начиная со своего постоянного "будем думать".

Наконец впереди замаячило что-то едва различимое, но явно правильных форм. Корабли своими обводами отчасти сливались с Лесом стеной стоящим. Шепчущий лес окружал их с двух сторон из-за крутого изгиба Величавой на месте, выбранном для стоянки.

— Будем думать, добрались, — вздохнула полушка.

— Кто там?! На месте! Не приближаться! — тут же донеслось с борта.

— Стой, — остановил я Муртана и тут же навесил кинетический щит, а то мало ли. Вдруг стрельнет кто ненароком.

На корабле загорелся масляный фонарь из стекла и железа. Фонарь был подвешен на крюке на большой палке, и эта палка тут же потянулась в нашу сторону, разрывая густую темноту на редкость беззвёздной ночи. Фонарь двигался параллельно воде, насколько хватило длины черепа, но так и не добрался до нас.

— Кто там? — снова донесся голос кого-то аналогично нам надёжно скрытого темнотой с корабля.

— Ну же наставница, — едва удержался, что бы ни ткнуть её локтем, ведь это ей, как главной среди нас, положено было вести диалог.

— Говорите вы, — прошептал она, забыв о своих словах паразитах.

— Тут те, кого вы ждете, — тут же откликнулся я.

— А кого это мы ждём? — спросил голос.

Я уже хотел было ему ответить, но это сделал кто-то на корабле.

— Молчи, выкормишь сучий, — последовал глухой удар и болезненный, но довольно тихий вскрик. — Выходите на свет, если вы те, кого мы ждём, — а это уже нам.

— Вперёд, — похлопал Муртана по боку и тот зашагал.

Сначала из темноты в пятно света от фонаря высунулась морда моего кабана. Кто-то вскрикнул. Фонарь качнулся вниз и едва не нырнул в реку. Послышался мат и дело кажись опять дошло до рукоприкладства, но фонарь на жердине занял своё прежнее положение. Я остановил своего гиганта так, что бы мы оказались на свету, что было довольно неприятно для зрения, привыкшего к потемкам. Пришлось прикрыть глаза ладонью.