2. Пепел и кровь. Война за Годор

Внимание!

В данном "произведении" присутствуют: нецензурная брань, плоские и не для всех смешные шутки, сцены содержащие насилия, постельные сцены и другое категорически не рекомендуемое к прочтению детям и лицам с тонкой душевной организацией.

Я вас предупредил! Приятного чтения!!! После не жалуйтесь что автор озабоченный графоман.

Аннотация:

Этот текст прямое продолжение романа "Огненный ученик". Он рассказывает о том, что стало с сатиром Дашем после того как он второй раз оставил свой родной дом. Нас ждут новые приключения юного, но талантливого ученика Ковена магов.

Краткое содержание первой книги: "Огненный ученик".

Сатир по имени Даш открыл в себе магический дар, что стало сюрпризом для него самого и для двух его друзей. В результате этого открытия сгорел сарай, а парни, испугавшись, убежали в лес. Даш уснул неестественным сном, и его друзья, еще раз испугавшись, привели отца героя и уже тот догадался, в чем дело. Отец Даша отвел его в охотничий домик и оставил на несколько дней, а сам отправился на поиски мага. За эти несколько дней молодого сатира посетил только один из двух друзей.

Отец вернулся с магом Форсом и тот подтвердил наличие магического дара в сыне. Этим же вечером в деревне сатиров состоялся праздник, после которого герой уединился со своей возлюбленной, и та изъявила желание завести от него детей. А уже наутро ученик и учитель отправились в Ковен магов, и тут же началось обучение.

По дороге герои встретили ученика Салята с наставником, что двигались в то же место что и они и присоединились к ним. Сатир и юный эльф Салят сразу же сдружились и к прибытию в город Годор стали настоящими друзьями. В городе ученики временно остались без присмотра и угодили в беду в результате которой Салят получил синяки и потерял драгоценный эльфийский лук. Рыночная стража отказалась помогать героям. На утро учитель Салята отказался искать лук и увез эльфа на Мертвое озеро, но Даш наотрез отказался идти если они не найдут этот лук. Форс и ученик пошли к городской страже и, показав кем, являются на самом деле, заставили укравших лук существ вернуть его.

После герои продолжили путь к намеченной цели и достигли её. В обители магов началось настоящее полноценное обучение Даша под присмотром уже других наставников. Все было относительно хорошо, но наш герой стал тосковать по дому и особенно по возлюбленной. Так продолжалось пока его одиночество, временами, не стала спрашивать магистресса Йоля.

Такая жизнь продолжалась более полугода.

Однажды в результате опасного и глупого поступка Салята и Даша эльф пропал без вести. Его тела не нашли, но надежды на то что он мог выжить не было. Самого Даша было решено отправить на границу с пустыней, дабы выветрить из головы лишнюю дурь. Вооружившись посохом и снарядившись доспехами, юный маг-ученик отправился в путь, но не один, а с обозом и отрядом пополнения из имперских арбалетчиков.

Дорогой он успевает сдружиться с парой солдат, но они гибнуть вместе со всем отрядом при нападении кочевников-эльфов. Даш оказывается в клетке в плену пустынников, но при помощи сочувствующего империи эльфа ему удается сбежать. Герой подозревает в эльфе шпиона и убивает его, когда они оказываются у крепости, после чего оказывается что в этом эльфе магическая бомба. Подосланный пустынник взрывается, не причинив вреда, а Даш попадает в имперскую крепость под присмотр одного из своих прежних учителей по имени Грок. Крепость, где они находятся, берут в осаду, но сатир под руководством наставника создает долговременный магический щит непреодолимый для быстро движущихся предметов.

Пока действует щит, Грок объясняет подопечному способы и основные законы создания фамилиаров. Рассказывает об опасности потерять собственную душу делясь ею с новыми созданными из ничего фамилиарами, или попытавшись использовать для этого чужую душу. После состоится небольшой совет, по решению которого Даш и опытнейший сержант Шукр отправляются на вылазку для уничтожения части врага с помощью магического огненного дара сатира. Вылазка не просто удается, состоится тяжелый бой с большими потерями и кочевников удается уничтожить. Во время битвы сатир знакомится с арбалетчиком Фенором, что в дальнейшем становится его другом и телохранителем. Так же во время боя гибнет первый фамилиар героя и после ему приходится создавать нового.

После боя и разведки к соседним крепостям высылаются небольшие отряды, и в один из них попадает Даш. Крепость, к которой их направили, захвачена и разорена, все защитники убиты и выжила только дочь коменданта сатирка по имени Изира. Изи была измучена до предсмертного состояния, но сатиру удается излечить ее магией. После Даш с Шукром предпринимают атаку на пустнников пытающихся захватить и уничтожить хорошо укрепленный городок поблизости и им это удается. Герои хоронят павших защитников захваченной крепости и возвращаются к крепости, из которой выдвигались. Перед этим Даш взамен вновь погибшего змея создает фамилиаров наблюдателей из живых ворон. Делает он это, потому что слишком часто и много фамилиаров создаваемых с использованием собственной души могут сделать из мага лича.

После возвращения в крепость с названием Защитница герои снова отправляются в путь, но в этот раз это скорее рейд по тылам противника нежели разведка. В рейд уходят Даш, Фенор, Шукр, Изира и пятеро солдат. В пути они встречают вырезанные эльфами села и как могут, вредят этим пустынным кочевникам на протяжении нескольких месяцев и переживают другие приключения. В итоге на группу наших героев начинают настоящую охоту и подстраивают ловушку, в которую они попадают. В нападении участвует только передовой эльфийский отряд из мага Малакта способного разрушать защитные поля и обладающего огромными габаритами и силой. Спасаются из ловушки только Даш, Фен и Изи. Им приходится бежать от эльфа великана.

Великан вновь настигает их у Мертвого озера, но герои успевают укрыться в обители магов. Пустынники берут мертвое озеро в кольцо и начинают долговременную осаду. В итоге эльфы предпринимают дерзкую и решительную атаку, в результате которой герои вынуждены бежать, потеряв своих учителей и товарищей. Вместе с остальными гибнет и магистресса Йоля. Ее убил сам Малакт и это еще больше побуждает Даша к его уничтожению. Он клянется сам себе взять его череп в качестве трофея.

Даш и его друзья уводят выживших слуг Ковена в Шепчущий лес в родную деревню героя, где и оставляют. На малой родине сатир выясняет, что у него родился сын, умер отец, а мать вышла замуж за его друга и родила дочь, что выводит его из душевного равновесия. Вечером на празднике случается инцидент, которого герой не помнит, но из-за которого теряет доверие некоторых односельчан. Выясняется, что его любимая обещала себя другому и ему далеко не рада. Она находит повод разорвать с ним отношения. Сатир оставляет своего питомца Паразита приглядывать за сыном и просит местных мальчишек подкармливать его. Многие односельчане провожают героев добрыми словами и благословлениями.

Даш с отрядом пополнившимся темной (в данном случае равнозначно лесной) эльфийкой Элихаль и несколькими воинственно настроенными слугами Ковена покидает село, ради диверсионной деятельности против войска пустынников. На этом месте и начинается действие второй книги.

Пепел и кровь: Война за Годор.

* * *

В тот день, когда мы покинули мою малую родину, почти до вечера я вдоль и поперек изучал, по сути, совсем небольшой раздел Энциклопедии. Мнилось мне, что я и раньше читал или слышал что-то подобное, но где и когда вспомнить не мог. Да и не особо важно это было.

Важным было то, что по этой информации выходило, что не только маги могут использовать ману и колдовство. Вполне логичное утверждение, учитывая наличие, жрецов, шаманов и всяких прочих, но имелись в виду не они. В книге описывались приемы работы с маной для тех, кто на это не способен и не относился к кому-то из выше означенных и владеющих своими приемами волшебства и чудотворения.

По известной большинству образованных людей теории мана вырабатывается не только магами, но и окружающей средой. Получалось, что она есть в большинстве мест в значительном объеме, но магам она не доступна из-за некоторых сложно описуемых, но легко проверяемых на практике ограничений. Не может маг работать с внешней маной за исключением некоторых индивидов способных брать силу, рожденную своей первостихией и это можно считать аксиомой.

Большинство существ не имеющих отношения к магам, не могут прикоснуться ни к внешней, ни к внутренней мане. Происходит это поскольку они не чувствуют ее и не видят. Но некоторые из разумных все же способны развить в себе такую способность и использовать эту силу для создания четко построенных и зафиксированных в их ауре или душе, называйте как хотите, плетений. Причем фиксация эта должна проводиться магом с помощью магии, а не с помощью изучения рисунков и попыток сотворить заклинания. Не маг не может управлять маной, как маг и обычное запоминание плетения тут не поможет.

Такие люди, как показал эксперимент, проведенный лет пятьсот назад, не редкость, но их массовое обучение не рентабельно. Подходящий индивид может запомнить от одного до дюжины слабеньких для мага заклинаний и все, а на него нужно потратить достаточно большое количество времени. Выяви его, проведи все нужные действия, обучи правильно применять заклинание и так далее.

И все же такие воины есть. Маги Ковена регулярно проводят отборы среди верных дворян Императора и из наиболее подходящих создают дворцовых воинов. Тех самых имперских паладинов поражающих своим величием и подвигами разумы крестьянских девушек и тех самых писателей, что без устали пихают их во все слезливые женские романчики.

Создание подобных воинов, помимо паладинов, не приветствовалось, но и прямо не запрещалось. Было много отбракованных дворян, не ставших паладинами из-за того, что могли изучить всего одно-два знака-заклинания. Они, как правило, служили Императору или не служили никому. Известен случай, когда один маг создал для одного очень богатого дворянского рода отряд из полусотни паладинов за что ни тот, ни тот небыли наказаны напрямую, но попали в немилость к батюшке нынешнего Властелина двух третей нашего континента. Эта немилость оказалось довольно мягкой, и никто особо не пострадал. Разве что жена того богатого дворянина была сильно расстроена тем, что их больше не приглашали на ежегодные императорские балы.

Маги не создавали паладинов для собственных нужд просто за отсутствием надобности. Не было особого смысла плодить таких слуг если сам стоишь десятка, а то и сотни подобных бойцов. Значит, теоретически я смогу создать собственных паладинов, вот только, сколько на это уйдет времени и сил, было не понятно. В теории все всегда хорошо, а на практике мой первый фамилиар размазался по стенам мелким кровавым фаршем. Тут же были не животные, а самые настоящие разумные, и размазать их по округе как-то совсем не хотелось.

Закончив с чтением, отложил решение этого вопроса до завтра, когда голова будет посвежее. Отложив книгу, в очередной раз взялся за нож пустынного мага самоубийцы. Секрет оружия и заклинания, разрушающих защитные поля не дался мне и на этот раз. Было что-то, чего я не видел. Ответ вроде лежал на поверхности, но ускользал снова и снова, и это злило до потери сосредоточенности.

Незаметно наступил вечер и мы стали устраиваться на ночлег в том же самом месте, где останавливались на ночевку на пути следования в мое родное село. О том, что мы тут уже ночевали, обмолвился кто-то из морячков, и его услышала наша новая спутница. Весь день мне было не до нее, а вот тут я увидел ее во всей красе. Прекрасная дева ликом черная как измазанная сажей и прекрасная как посланница Сущего, гневно попала ногами и что-то доказывала Фенору. За остроухой и арбалетчиком со стороны следила Изира, но не вмешивалась, а задумчиво гладила кутенка.

— Лучше бы ты себе мозг эльфийский пересадил, а не глаза! Еще раз говорю нельзя в рейде останавливаться на ночь в одном месте дважды! — женщина эмоционально всплеснула руками в очередной раз и повернулась так, что я смог рассмотреть глубокую борозду шрама спускающегося по виску и через левую щеку к подбородку.

Прическа Элихаль была довольно коротка и не могла скрыть свежий светлый рубец способный украсить сурового бородатого воина, но не женщину. Надо будет предложить ей свои услуги как целителя. Полностью шрам, на этой стадии заживления точно не сведу, но если постараюсь, то наверняка сумею его превратить из борозды в тонкую полоску.

— Почему? — развел руками солдат, совершенно не понимая, почему нельзя ночевать дважды в одном месте.

Я, кстати, тоже не понимал.

— Люди! — она всплеснула руками.

— Объясни нормально, — это уже я подошел.

— Это настолько элементарно, что я даже нормально не могу объяснить почему. Элементарная же вещь, не ходить в рейде одними же и теми маршрутами и уж тем более не останавливаться в одних и тех же местах, — поучала она нас тоном взрослого беседовавшего с детьми.

Махнул рукой, останавливая ее.

— Все я тебя понял. Ты говоришь о предсказуемости поведения. В один прекрасный день мы на своем привычном маршруте попадем в засаду или в став на ночевку в привычном месте рискуем проснуться с перерезанным горлом, — говоря это, поджал губы и покачал головой, как бы соглашаясь с ее утверждением и своими мыслями.

В нашем случае такое простое правило неучтенное нами было особенно опасно, ведь мы действуем не против простых или даже подготовленных людей, а против пустынников с их звериным чутьем и магами. Наложите на это многовековой опыт их высшего командования, и картина станет совсем невеселой. Как мы живы до сих пор непонятно.

Подманил эльфийку пальцем и склонился к ее лицу, поскольку она имела средний для своего народа и людей рост и соответственно была несколько ниже меня. Заговорил так, что бы нас слышало поменьше народу. Собственно могли нас услышать только Фенор стоявший рядом и Изира имевшая слух лишь немного уступавший моему.

— В другой раз тихонько к нему, а лучше ко мне подойдешь и скажешь, если что-то не так. Нельзя что бы наши люди видели, как нас носом по говну возит девка, только прибившаяся к отряду, даже будь ты при этом хоть десять тысяч раз права, — отстранился, видя в ее глазах отчетливое понимание.

— Я так и сделала, но он не понимал. Послал меня куда подальше, — сказала она не громко и без тени обиды.

Непонимающе посмотрел на свою надежу и опору.

— Никуда я ее не посылал. Сказал только, что тут я командую, а она что бы ни лезла, — проворчал, немного покраснев, моя опора и надежа.

— Взрослые вояки, а как дети малые, — всплеснул я руками. Повернулся к сатирке. — Изира это место нам не подходит! Сходите с Квинтием найдите что-то получше только не сильно далеко!

— Хорошо, — кивнула девушка и направилась к капитану, который пошел ей на встречу.

— Элихаль, — продемонстрировал новенькой, что знаю ее имя. — Попозже поговорить надо будет, а пока оставь нас, пожалуйста, — последнее слово подчеркнул, напирая на то, что это совсем не просьба.

Сажекожая лесная дева кивнула и легкой походочкой направилась прочь к тому месту, где морячки, было, задумали развести костер, да так и не успели. Мы остались вдвоем с побратимом.

— Что думаешь? — спросил его, махнув головой в сторону черной.

— С самого отправления на ее титьки смотрю ни о чем думать не могу. Поэтому отказать ей не смог когда пришла проситься с ними, — неожиданное признаний мужчины отведшего в сторону глаза, как стыдливая дева, заставило меня поперхнуться. — Я их вижу хоть они и под одеждой спрятаны. Груди ну прямо как сладкие дыни. Мне так и хотелось их попробовать, — добил меня солдат.

— А как же Изи? — спросил, когда смог.

— Что Изи? — не понял он и не понял так искренне, что я задумался.

— У вас вроде роман, — сказал уже с сомнением.

— Сущий с тобой! Я хоть и привык к виду всяких рас, но она сатирка. К тому же она мне как сестра, — было видно, что он хотел добавить что-то еще, но что-то его удержало, а я не стал выспрашивать.

— Значит, показалось, — пожал я плечами. — Но ты присмотрись. Может Изира не в курсе, что у вас нет романа. Девчонка могла себе что-то возомнить и принять твое братское отношение за нечто другое, — посмотрел на его реакцию, а он смотрел на меня с каким-то малопонятным мне снисхождением.

Помолчали. Я обратил внимание на то, что эльфийка хоть и поддерживает беседу с окружающими, но беспрестанно косит в нашу сторону взглядом.

— Ты понимаешь, что остроухая, скорее всего нас слышала? — спросил его, следя за ее реакцией.

Точно слышала. Вон как глазищами сверкнула.

Солдат подшагнул ко мне и встал едва, не уперев свое лицо в нагрудную пластину моей кирасы. Сделал он это для того что бы сажекожая не видела его губ и соответственно ничего по ним не могла прочитать.

— Сучья кровь. А для кого, по-твоему, я тут этот ссаный спектакль с разговорами о титьках устраиваю? — сказал он, почти совершенно без звука просто шевеля губами и едва выдыхая.

Я покачал головой, улыбнулся, но ничего не сказал на эту тему. Пусть делает, как знает, не мне его учить. Раз решил донести, до нее информацию таким способом, значит ему так надо.

— Пойдем в сторонку о деле поговорим, — махнул рукой, призывая арбалетчика следовать за мной, и мы зашагали прочь. — Теперь давай серьезно. Что мы о ней знаем?

— Проверить возможности нет, — Фенор пожал плечами. — С ее слов она по каким-то делам рода была в Годоре и выехала оттуда уже, когда на подступах были пустынники. Было несколько стычек, в которых все ее спутники погибли, а ей располосовали лицо. Она оторвалась от погони в Шепчущем лесу, плутала несколько дней, пока не наткнулась на твое селение. Твои земляки дали ей приют, она подлечилась и уже собиралась уходить, когда появились мы. Говорит, что если бы не мы, то пошла бы мстить одна. По какому-то их обычаю ей нужно собственноручно убить десятерых за каждого кто погиб иначе род ее не примет обратно. Я мало понимаю в их обычаях, но, похоже, это правда. Слышал у них в лесах с такими традициями еще хлеще, чем у орков. Кровная месть и все такое. Я слышал, что эти лесовики очень коварные убийцы и ловкие отравители. Решил, что нам такая не помешает. Вот только правда ли она сможет одна завалить десятерых? — высказался боец.

— Правда. Правда. И возможно сможет завалить десятерых в одном бою. Ты ее сам видел. Тело натуральной хищницы уже попробовавшей крови. Она своими кинжалами нас с тобой продырявит и глазом не моргнет и это притом, что я маг, а ты подготовленный воин Империи и гораздо сильнее и быстрее любого человека, — покивал. — Что-то еще?

— Слышал, что черные и наших-то оседлых эльфов не очень жалуют, а пустынников так вообще люто ненавидят. Поговаривали, что спонсорами последнего похода в Пустыню были именно они, а не Император. Повторюсь, думаю это хорошее приобретение, если она действительно столь хороша.

— Хорошее, — снова покивал, одобряя его решение, чего он собственно и добивался.

Остановились, подышали, так же молча. Стоянку собирались делать на небольшой полянке в сосняке неподалеку от Тракта, так что дух стоял приятный. Особенно приятно было мне привычному к лесным запахам. От нашего села близко сосенок не было в таком количестве, но мне нравилось постоять рядом и с одиноким единственным деревом, источающим смолистый хвойный дух.

— Если не секрет, какие планы? — нарушил молчание Фенор.

Пожал плечами, обозначая неопределенность планов.

— Убить Малакта, уничтожить ту херь, которой они нашу магию глушили, и постараться не сдохнуть при этом самим.

— Сучья кровь, — не весело усмехнулся арбалетчик. — Я попрощался с жизнью, как только мы крепость оставили.

— Но жив, же до сих пор, — грустно улыбнулся я.

— Жив, — согласился солдат. — Но глаза уже не мои. Если буду жив в конце, что ты ко мне еще прилепишь?

— Все что потребуется, — сказал с ироничной улыбкой.

— Хрен мне только чужой не прилепляй, — он хохотнул.

— Не буду. Без хрена будешь жить, — моя неудачная шутка оборвала зарождавшееся веселье. — Пойдем обратно, — махнул рукой в сторону стоянки.

До означенного места дойти не успели. Нас перехватили Квинтий и Изи. За девчонкой бежал веселый щенок, что-то тащивший в зубах. Сверху на ветку сосны присела Стерва, что присматривала за ними по моей команде. От пернатой бестии я уже знал, что найдено новое место стоянки в каких-то неизвестных мне ранее руинах.

* * *

Вроде восемь дней как уехали из села, а чувствую себя по-прежнему препогано. На душу словно нагадил сам себе. Плохое прощание с Миркой, известие о смерти отца и все остальное наложилось на виды сожженных дорожные станции. Прошлый раз, когда мы проезжали мимо, они были просто брошены солдатами и почтарями, а теперь их сожгли. Может пустынники, а может, и нет. Кто же знает. Стерва кружила над Трактом постоянно, но никого не находила, что впрочем еще ничего не значило. Помним мы один случай, когда фамилиара обманули.

Тут еще эта беседка как назло и место удобное для остановки прямо возле нее. Еще есть одно удобное место, в котором мы останавливались, когда сопровождали беженцев. Я бы предпочел его, но Элихаль, а главное теперь и Фенор костьми лягут, но ни за что на это не пойдут. А ведь из того местечка этого сооружение совершенно не видно.

Чтоб этим двум пусто было!

Знакомое переплетение ветвей выращенных с помощью магии моего отчасти по моей вине покойного друга дополняло гнетущее чувство. Я долго буравил беседку взглядом издали и даже порывался спалить ее к Осквернителю, но все, же пересилил себя и даже в итоге решился посетить укрытие от непогоды.

Подойдя к стенам из вечнозеленого кустарника, коснулся листьев и прикрыл глаза. Нужно думать о хорошем. Ведь смерть Салята плохое воспоминание, а он-то сам нет. Нужно будет навестить родителей этого парня и отца Вента тоже нужно. Как там его звали? На память не жалуюсь, но вспомнил не сразу. Отца Вента звали Сум и я знаю где они жили. Вот только когда навестить-то? До конца этого всего никак, а конца в ближайшем будущем не предвидится.

Из беседки пахнуло запахами разложения. Первой мыслью было, что убили какого-то путника и, морща нос, пошел смотреть. Трупа в беседке не было, но было едва живое, гниющее заживо существо со страшными ранами. Под лавочкой выращенной еще неумелым флоромантом валялся самый настоящий, но почти мертвый домашний кот породы Восточный крысоборец. Не знаю, как он сюда попал, но до встречи с каким-то хищником это был здоровенный котяра. Больше того что с мужиками ездившими в город попал к нам в деревню, истрепал всех обычных котов и стал отцом всех деревенских котят.

Не свежие трупы всегда смотрятся неприятно, а уж изуродованные и гниющие заживо существа тем более. У этого не хватало передних конечностей, и кто-то знатно разодрал его живот и один бок. Не в силах выносить запах сотворил защитное поле. Совсем недавно я научился создавать это поле защищающее даже от запахав. Нашел и освоил специально. Озаботился защитой от того чем сам собрался прикончить своего злейшего врага.

Собирался попробовать отравить его дыханием фамилиара. А чего? Вдруг получится? Ведь поле не пропускающие газы не дает тому, кого защищает свободно дышать. Когда закончится воздух, что попал в поле действия защиты, то ее придется сбрасывать, что бы запастись новым. Уверен, что есть способы решить эту проблему, но сам их не знаю и надеюсь, что он тоже не знает или не сообразит эту проблему решать вообще. Иначе придется надеяться, что он оставил поле проницаемым для медленных предметов, а это куда менее вероятно, ведь один раз он уже попадался на этом, вот только не прикончил его тогда первый Паразит.

Кстати о прикончить. Главный элемент моего плана, Паразит номер 2, остался присматривать за моим сыном, и его нужно было заменить. Передо мной лежал вполне пригодный материал, с душой и нормальным животным разумом. Вот только простой кот мне не подходил. Существо просто обязано было летать, но делать нового Паразита и тратить кусок души мне не очень-то хотелось. Хотелось чего-то испробовать чего-то нового.

Быстренько проверил необычайно живучего кота и понял, что если буду медлить, то опоздаю. Вообще было непонятно каким чудом, он прожил так долго. Поначалу думал, тут замешана какая-то магия, но нет, скорей уж настоящее чудо. Кроме необычайной воли к жизни, некогда сильного и красивого зверя на этом свете ничего не держало, а такая воля это нечастое явление. Не использовать такой шанс было просто кощунственно.

Прикинул, как должен выглядеть кот с крыльями. Решил заменить отсутствующие передние лапы соответствующими конечностями и в целом несколько переработать животное, сделав его способным перемещаться по земле, так как это делает летучая мышь, используя вместо лап крылья. Тут же начал действовать, причиняя существу своим спасением нестерпимую боль и вполне резонно опасаясь, что могу свести его с ума и получу безумное чудовище, а ни верного помощника.

Увы, обезболить вообще всего кото, я не мог. Эта магия могла помешать моей работе, и приходилось выступать в роли мучителя.

Вскоре новое существо издало свой первый после операции звук, звучавший как странное бульканье, и попыталось встать, но у него ничего не вышло. Летучий кот захрипел, закхекал, словно исторгая комок шерсти, но вместо оного из него вышли клубы ядовитого газа.

— Опять животину мучаешь, — обвиняющий голос Фенора донесся с безопасного расстояния.

— Можно и так сказать, если забыть что он почти дохлый был, — ответил прикидывая насколько уменьшились размеры кота после того как я подверг его полной перестройке.

Кот получился худенький и маленький. В нем уже невозможно было угадать того огромного даже после утраты части тела восточника. Я хоть и восстановил кишечник, но живот получился впалый, ведь восстанавливал я его из того что было, а не добавлял новый материал. Еще часть плоти пошла на руки-крылья, похожие на аналогичную часть тела летучей мыши, но не соединяющиеся перепонкой с задними лапами, а поросшие пестрыми перьями. За образец для перьев кота пришлось взять перо со стрелы, а материалом стала шерсть с передней части хвоста боков, груди и спины. Котик получился полуголый, но это ничего. Слышал, где-то есть совсем голые коты и нормально живут.

Еще часть плоти пришлось истратить на усиление грудных мышц, ведь ими теперь не бегать, а поднимать в воздух килограмма четыре с половиной, а то и пять живого веса. Помимо, сделал легкие полые кости, а высвободившийся материал использовал в других местах: на кости крыльев и те же перья. К изменением добавилась и вытянутая пасть больше похожая на обтянутый голой кожей клюв с зубами. Среди этих зубов были и ядовитые клыки.

— Змеи с перьями надоели? Сначала на собак перешел, теперь на кого? Сучья кровь, да кто это? — зубоскальство арбалетчика, который явно был в превосходном настроении, вдруг сменилось искренним удивлением, когда он рассмотрел мое творение, сидящее в клубах рассеивающего ядовитого газа.

— А так не видно! — со смехом всплеснул руками.

— Даже боюсь предположить, кем это было изначально. Тиран хоть на собаку похож, остался, а тут клюв, крылья. Есть что-то от грифона, я однажды чучело в цирке видел, но у того четыре лапы и он больше раза... — побратим задумался над размерами, но так и не смог прикинуть. — Не знаю во сколько раз больше, но грифон точно больше человека.

— Не существует грифонов, — махнул я рукой.

— Как? — изумленью солдата не было предела. Он хоть в кокой-то мере и был образован, но знал гораздо меньше меня.

— Да вот так, — я развел руками. — Грифонов не бывает, они, как и многие другие существа, выдуманные. Драконы, виверны, василиски есть, или были. Они все на грани полного вымирания, или вымерли, но реальны.

— А как же чучело? — в его голосе было сомнение.

Я пожал плечами.

— Подлог, ну или чучело единично созданного магией существа.

— А гиппогриф?

— Тоже нет таких. Хотя я читал о пегасах. Пытались сделать крылатых коней, но там что-то не заладилось и всех животных пришлось порешить.

— Вот сучья кровь! Наебщики! — он закачал головой. — А как отличить то?

— Без соответствующего опыта и знаний никак, — я задумался. — Хотя возможно есть простые и точные методы, просто я их не знаю. Существ множество и они подчас столь причудливы. Например, у большинства живых существ, получившихся более или менее естественным путем четыре конечности, но есть и исключения. Высший дракон, именно тот которого все и имеют в виду, говоря "дракон", имеет шесть конечностей, а его близкие родичи виверны и василиски так же как и все всего четыре.

— Не совсем понял, — признался арбалетчик. — Но ладно. Так кто дальше-то будет?

— А дальше ты мой добрый друг, — повернулся к солдату на время оставив рукокрылого кошачьего без внимания.

— Я? — отливающие холодным серебром эльфийские глаза распахнулись на казалось бы недоступную ширину.

— Ты. Мне нужно будет провести с тобой эксперимент, — сказал, как отрезал и, если судить по виду собеседника, отрезал что-то важное для организма.

— У меня после этого эксперимента хер на лбу не вырастет?

— А тебе хотелось бы?

— Да штоб тебя! — он сплюнул трижды, но отчего-то не через плечо, а просто в сторону.

— Не бойся. Ничего не должно отрасти.

— Не должно?

— Не отрастет и больно не будет. Наверное, — последнее сказал, деланно пожимая плечами и немного подшучивая над другом.

— Может не надо? — он на полном серьезе попятился от меня.

— Да не бойся, ничего такого не будет! Я пошутил, — рассмеялся я.

— Хвала Творцу, — арбалетчик осенил себя знаменьем сущего.

— Кря-я-яу! — вмешался в наш разговор, окончательно пришедший в себя кот.

— Блядь! И этот пиздюк каркать пытается! — с досады хлопнул себя по ляжкам. — Ну, те хоть из ворон сделаны были, а этот-то с чего? — задумался.

Теория с вороньей плотью мне самому казалась неправдоподобной. Тут скорее было что-то в разуме. Там вполне могло что-то затесаться, поскольку кое-что и из этих пернатых дергал. Одна модель разума на троих, хоть и с некоторыми дополнениями и изменениями, вот и имеем трех змей-каркушь. Этот тоже получил в разум дополнительные блоки, а кое-что я ему и вовсе заменил, так что могло попасть и сюда.

— Надеюсь, характер у него получше будет, чем у змеев твоих, — проворчал солдат отшагивая от неумело ковыляющего к нему существа.

— Ты ему понравился, — сказал, касаясь разума фамилиара и считывая его эмоции.

— Эти чувства не взаимны, — снова ворчание, но видно же что этот зверь ему интересен. Если Паразита он избегал категорически, то Стерву не отгонял и новому питомцу позволил подойти. Подойдя существо совсем по-кошачьи потерялось головой о голенище сапога солдата.

— Ну, раз так, то ладно, — с гримасой "понимания" покивал головой. — Давай пока этот приспосабливается, о тебе поговорим.

Арбалетчик поднял на меня глаза.

— Еще не знаю в чем дело, а уже страшно.

— Рано бояться. Ты про паладинов что-нибудь слышал?

— Я их даже видел, — похвалился побратим.

— Так что ты о них знаешь? — не удовлетворился я.

Фенор ненадолго задумался и начал перечислять с короткими паузами после каждого предложения. Паузы видимо делал для того что бы вспомнить что перечислил и не повторятся.

— Ну, они всегда дворяне. Превосходные мечники. Броня у них внушительная. Занимаются охраной императорского дворца и всех его резиденций. Выполняют его личные поручения. Еще какой-то магией владеют.

Я покивал, соглашаясь со всем.

— Все так и магией владеют, хоть и не маги, — подождал, пока собеседник переварит информацию. — Не буду углубляться, и разъяснять в чем разница. Скажу только, что паладины владеют не более чем дюжиной довольно простых заклинаний, которые в них вкладывают маги. В этом их главное отличие от других солдат и возможно из тебя тоже получится паладин.

Арбалетчик склонил голову, прокручивая в голове услышанное.

— Так разве можно? — спросил он в итоге.

— Прямого запрета нет, так что не переживай. К тому же ты можешь еще не подойти. Я пока только проверку на пригодность провести хочу.

— Ну, проводи, — осторожно согласился он.

— Хорошо, погоди, — радостно потер руки и велел все ласкающемуся фамилиару встать на крыло

Кот повернул в мою сторону голову, задумчиво прищурился и попробовал взлететь с земли. Он попытался разбежаться, переходя в конце разгона с четырех конечностей на две, но кувыркнулся через голову и улетел в кусты.

Ничего. Пусть пробует, а мы пока другим делом займемся.

— Иди ближе, — поманил солдата.

Фенор опасливо подошел.

— Я все равно не подойду, — наигранно спокойно отмахнулся он, на что я только молча, покивал и положил ладони ему на виски.

В последние дни много думал о том, как это должно происходить. Процесс отбора не был описан в энциклопедии, так что пришлось придумывать самому. Способ внедрения заклинаний имелся, хоть и был описан не подробно, было несколько примеров внедряемых заклинаний со схемами плетений и всем необходимым, а вот способ отбора, увы, отсутствовал.

Долго шарил в слепую и, стараясь не влезть туда, куда не стоит, а то сделаю слюнявого паралитика вместо паладина, но в итоге нашел нужное.

— Смотри вокруг, — велел побратиму, не отрывая рук от висков.

— Смотрю.

— Что видишь?

— Все вижу, — не понял меня он.

— Есть, что-то необычное?

— Нет. Вроде все как было, — солдат пожал плечами.

— Может, я что-то не так делаю? — спросил сам себя.

— Может, — он вновь пожал плечами.

— Не дергайся. Так тоже ничего не видишь?

— Тоже ничего, — ответила он.

— А так?

— Ничего.

— Так?

— Нет.

— А так?

— И так нет...

Все мои попытки заставить его увидеть ману оказались совершенно бесплодны. Толи он не подходил в паладины, толи я делал что-то не так. Убрав руки от висков, встряхнул ими и печально вздохнул.

— Похоже, ты прав и не быть тебе паладином. Сейчас позови, пожалуйста, Изиру, — стал наблюдать за летучим котом.

— Будешь ее проверять? — тут же отвлек меня совсем не расстроенный Фенор.

— Да, — не стал отрицать очевидное.

— А еще кого?

— Больше пока никого. С вами разобраться надо. Иди уже, — махнул рукой в сторону лагеря и вновь обратил внимание на нового питомца.

Кот совсем не смотрелся орлом. Он летал и даже умудрялся подруливать своим длинным хвостом, пушистым только во второй половине длины, но был довольно неуклюж. Потренировавшись, дорастет по маневренности и скорости до обычных птиц, но точно никогда не сравниться с моими четырехкрылыми пернатыми, способными уворачиваться от эльфийских стрел. Печально, но факт.

Придется кардинально переделать.

Нет, это слишком сложно и велика вероятность, что существо во время второй сложной переделки сойдет с ума. Она и во время первой переделки была велика, а тут так почти 100% будет. Проще уничтожить, а после из останков создать нового змея, но это тоже не вариант. Получится, что зря истратил время и силы, когда этого рукокрылого делал. Может попробовать его всуропить Фенору?

А что? Это идея.

Пока раздумывал, явилась Изира неразлучная со своим щенком Тираном. Их сопровождал арбалетчик, явно не собиравшийся пропускать мероприятие. Понятное дело, что хотел посмотреть со стороны на то, что я делал с ним. Пусть посмотрит и еще раз убедится, что это не страшно.

— Ты объяснил ей, чего я хочу? — спросил арбалетчика.

— Ну да, — он покивал, наблюдая за котом, вокруг которого уже нарезала восьмерки и круги Стерва.

— Хорошо, но с начала с этим разберемся, — кивнул на нового питомца. — Он тебе нужен?

— Мне нет, — без раздумий ответил арбалетчик.

— Жаль. Теперь придется его уничтожить, — сказал преувеличенно печально.

— Уничтожить? Зачем? — встрепенулся побратим.

— Он мне не подходит, и я буду создавать нового вместо него. Не могу эффективно управлять больше чем двумя питомцами одновременно, а питомец неуправляемый эффективно в бою мне не нужен. У Изиры вон уже есть Тиран, а тебе этот не нужен, значит, придется убить, — разъяснил побуждающие меня причины все с той же печалью.

— Он ядом дышит, может отравить меня, — солдат явно сообразил, что я ему впариваю кота и в принципе не был против, так как явно начал торговаться.

— Я тебя невосприимчивым к его яду сделаю, — просиял я.

— Другого кого потравит случайно. Ну, его, — он махнул рукой, изображая пренебрежение.

— Не будет он дышать ядом, — уступил ему.

— А клыки?

— Заменю на паралич, но помни чем больше изменений, тем ему будет больнее, — закончил я торг.

— Хорошо, но мне этот как его... — небольшая заминка на вспоминание недавно узнанного, но еще не освоенного слова. — Имунитес тоже сделай.

— Порукам, только иммунитет, а не имунитес, — последнее слово сказал особенно выделяя.

— А можно что бы он был как обычное животное, а в не голове как твои змеи будет? — побратим явно имел в виду мою мысленную связь с питомцами и не хотел ее, но не смог правильно объяснить, вот и путался в словах.

— Хорошо, только перед этим команды надо будет придумать и ему их внушить, а то дрессировать устанешь, — согласился и на это. — Сделаем все попозже, — повернулся к едва сдерживавшей смех, но имевшей все, то же каменное выражение лица сатирке. — Теперь с тобой. Подойди.

Изира оставила своего питомца и молча, подошла. Положил ей руки на виски и убедился, что Фенор наблюдает.

— Что видишь? — спросил его шутки ради.

— Ничего, — он помотал головой.

— Совсем? — наигранно удивился я.

— Совсем, а что должен? — арбалетчик удивился не наигранно.

— Не должен. Стой там не мешай, — полностью занялся сатиркой. — А ты чего видишь? — спросил ее, нащупывая примерно то, что нужно.

— Ничего необычного, — расстроила она меня.

— А если вот так?

— Постой! Что-то вижу! — изумленно сказала она.

— Что именно? — разволновался я.

— Какие-то облачка или скорее туман, раскиданный то тут, то там, но тумана там точно нет.

— Похоже, нащупали, — почуял, как колени и уши заходили ходуном от возбуждения и страха, что эти облачка могут оказаться не тем что нужно, но заставил себя успокоиться. — Этот туман, что-то делает?

— А что он может делать? Он ведет себя не как туман это точно. Тумана не может быть на вершине холма тогда когда его нет на склонах и в низине, вот наоборот... — пустилась в объяснения сатирка, довольная тем, что в чем-то обошла Фенора, хотя еще и не совсем понимала в чем. Ее пришлось оборвать, что бы продолжить.

— Похоже, это и есть природная мана, — облегченно выдохнул я, снова занявшись манипуляциями.

— Пропало! — воскликнул будущая паладинша.

— Прекрасно, попробуй подумать о мане.

— Вижу снова! — обрадовалась она.

— Хорошо, теперь ты сможешь ее видеть по желанию, и когда я тебя обучу, сможешь колдовать, там, где она есть поблизости, — невольно усмехнулся. — Попозже попробую научить тебя первому колдовскому знаку.

— А если она видит не ману? — с явной ревностью спросил тот, кому так не повезло.

— Судя по описаниям именно она, но если все же нет, то верну все, как было, а заклинание останется бездейственно, — отмахнулся я, погружаясь в рабочие размышления.

Теперь нужно точно прикинуть, как посчитать количество заклинаний, что она сможет принять. Одно-то она точно примет, а вот два уже необязательно. Как же меня все-таки бесила собственная некомпетентность. Если выживу, то точно буду прилежно и долго учиться всему и у всех. Отстроим Близнецы, и точно буду учиться. Только сына еще раз навещу.

— А я так точно не смогу? — теперь солдат выглядел по-настоящему и серьезно расстроенным. Видимо до конца осознал, чем его обделила природа.

— Ну, давай попробуем еще, — развел я руками.

Мы попробовали, но это дало точно такой же результат, как и в первый раз. Просто в пустую, потратили время и ману.

— Не выйдет из тебя паладина, — констатировал факт.

— Совсем? — опечалилась воин, которому явно не хотелось отставать от девчонки хоть в чем-то.

— Совсем, — кивнул я. — Но ты особо не расстраивайся. Придумаем и для тебя что-нибудь. Арбалет с болтами тебе зачарую, если хочешь, — решил подбодрить верного соратника.

— Хорошо, — ответил он ничуть не повеселевшим голосом.

— А мне стрелы, — тут же влезла Изира.

Из-за кустов своей грациозной походкой появилась Элихаль имя которой, несмотря на ее возражения, уже давно сократили до простой Эли.

— Я тут случайно слышала, что зачарования раздают, так может и мне перепадет что? — сказала она с лучезарной улыбкой.

Никто, даже наша во многом наивная девочка Изира, не поверила, что слышала она случайно, но высказывать возмущения никто не стал. Я только отметил для себя, что эта особа без магии способна подкрасться через кусты так, что я не услышу, а Стерва не увидит. Это нехорошо. Раз может она, то смогут и другие.

— Кинжалы? — спросил невозмутимо.

— Было бы хорошо. А может я яда у того пернатого нацежу пока вы его не кастрировали? — наглости черной было не занимать.

— Хорошо, — махнул рукой. У нее все равно этих ядов полно, пусть будет на один больше. Ведь от последней удачи печаль отпустила почти совсем, и я стал такой добрый. Пусть берет сейчас яд смертельный, а после, если захочет, возьмёт у пернатого кота яд паралитический.

— Может, и животное мне сделаешь? — наглости сажки не было предела.

— Может, но не сегодня, — не стал прямо отказывать я.

— И на том спасибо, — сажекожая смерила нас взглядом.

— Иди, дои яд, а то поздно будет, — махнул рукой в сторону лагеря, куда по моей команде полетел рукокрылый кот.

— Ой, я побежала, — не особо желанная гостья поняла, что ее спроваживают, но не подала вида.

Посмотрел в след, покачал головой в такт движениям ее бедер, и уставился на арбалетчика, сигнализируя ему глазами: "Оно тебе нужно?". Естественно имелось в виду заигрывание с этой достаточно наглой и хитрой особой, а не что-то другое. Солдат в ответ так же безмолвно пожал плечами, явно имея в виду, что так получилось и, дескать, он не виноват.

* * *

Практически ровно через трое суток, пара часов туда-сюда не в счет, мы сидели у костра на очередной вечерне. Костер мало того что был запален в яме, так еще и эта яма была устроена на самом дне довольно крутого оврага. Тиран с выражением щенячьей преданности заглядывал в лицо Изире, выпрашивая у нее кусочки поднадоевшей всем солонины. По другую сторону костра, у ног Фенора расположился рукокрылый кот Ворчун, являвшийся теперь больше обычным питомцем, нежили фамилиаром, и аппетитно хрустел довольно крупной костью. Эли в стороне при свете сразу нескольких свечей смешивала какие-то порошки и рассыпала их по небольшим флакончикам. Люди Квинтия и он сам переговаривались почти шепотом, шутили, сдерживая смех. Я сидел, переводя взгляд с арбалетчика на костерок и обратно. В руке была кружка очень дорогого и случайно попавшего к нам горячего восточного чая, а в голове крутилась навязчивая мысль.

Три дня я и так и эдак прикидывал, как узнать, сколько сможет принять Изира знаков и ничего умного не придумал. Покалечить разум человека очень просто. Куда проще, чем потом восстановить или даже проще чем создать новый. Многие неглупые существа, так и вовсе считают, что восстановить искалеченный разум в полном объёме и совершенно без отличий так и вовсе невозможно. Они и существо с восстановленным разумом той же личностью что была до того как разум искалечили не считают. Вроде как был один, а после восстановления стал другой.

В общем, еще в первый день, пришел к выводу, что проще всего вкладывать в нее заклинания-знаки по одному и остановится уперевшись в максимум. Лучше так ничего и не надумал, как не старался. Больше нормы ее душа-аура все равно не примет и никаких дополнительных проблем с этим возникнуть, вроде, не должно. Я почти уверен, что именно так и будет. Только про это "вроде" и "почти уверен" ей самой лучше не говорить, а то беспокоиться начнет.

— Изи, мне нужно с тобой посоветоваться, — наконец решившись, достал заветную книгу и раскрыл ее на нужной странице.

— Слушаю, — сатирка, подсела ко мне, а все остальные заинтересовались происходящим. В число заинтересовавшихся вошел и Тиран, переставший жевать. Особого секрета из происходящего никто не делал, так что все в отряде знали о готовящемся эксперименте, хоть и не обсуждали его. По крайней мере, не обсуждали при мне.

— Понимаешь, что тут написано? — до сих пор не уверенный в том умеет ли моя соплеменница читать, ткнул пальцем в описание верхнего знака.

Изира наморщила нос.

— З-на-к по-рыв... — начала читать она и я понял, что это будет долго.

— Читаешь ты плохо, — констатировал факт, отбирая книгу.

— Плохо, — призналась девушка, несколько повесив голову.

Взялся читать сам.

— Знак порыв создает мощный, но короткий, длящийся не более 5-7 секунд порыв ветра конусом расходящийся от применяющего знак в указанном им направлении. Порыв ветра настолько мощен, что может отбросить не слишком тяжелое препятствие или опрокинуть с ног противника. Известны случаи, когда опытные паладины применением этого знака опрокидывали верхового воина в полной броне вместе с лошадью, — прочитав, поднял глаза на соратницу. — Как тебе этот знак?

Сатирка пожала плечами.

— Хороший, наверно, — тихо сказал она.

— Слушай дальше, — перешел ко второму из описанных знаков. — Знак исцеляющее касание — действует при соприкосновении ладони творящего знак с кожей того на кого применяется. В место прикосновения направляется короткая исцеляющая волна способная исцелить легкие и часть средних ран. При должном опыте и наличии времени возможно неоднократное применение исцеляющего касания на тяжелую рану с ее успешным исцелением, — поднял взгляд и тут же продолжил. — Поджигание — создает мощный, но короткий, длящийся не более 8 — 10 секунд поток огня исходящий из ладони творящего знак. Поджигание способно воспламенить сухой или горючий предмет и нанести существенный вред противнику, как в доспехах, так и без оных.

Ослепление — накладывает на того на кого направлен знак временную длящуюся не более 15 — 20 секунд слепоту... — зачитал девчонке описание всех имевшихся знаков и спросил. — Ну, какой? Возможно, получится запомнить всего один знак, так что подумай какой тебе больше подойдет.

Изира задумалась и надолго. Сатиру никогда не связанному с магией довольно сложно было выбрать, но в итоге она все же сумела.

— Пусть будет ослепление. Ослепить противника это всегда нечестно, но зато всегда полезно, — наконец озвучила она свое решение.

Я не собирался перечить, но задумался о том, не лучше ли первым изучить лечение. Ну да ладно. Даст Сущий и будет у этого паладина дюжина заклинаний, а не даст так и одним ослеплением обойдется.

Уложил девушку подле костра и отшугнул ее питомца в сторону, что бы ни лез лизать лицо. Сформировать и встроить в ауру человека плетение способное брать ману из окружающей среды и срабатывать не так-то просто. Тут нужна немалая сосредоточенность и не нужны крутящиеся под ногами мелкие звери.

— Сложи руку в знак, какой ты будешь делать, применяя слепоту, — велел ей.

— Какую руку? — уточнила сатирка.

— Какую удобней, работать будет на обоих. И фигуру из пальцев сильно сложную не складывай, а то потом не применишь, — пояснил с удовольствием, но и с нетерпением.

Подопытная по-простому скрестила указательный и средний пальцы. Сделала она это на обеих руках, да так ловко будто тренировалась перед зеркалом и не один раз.

— Теперь скажи слово активатор. Будешь складывать знак, и говорить слово, тогда будет срабатывать заклинание. Длинных фраз не надо.

— Слепота, — отозвалась она, и я использовал слово.

Одобрительно кивнул и положил одну ладонь на лоб Изиры, а вторую, чуть помедлив, на едва заметную грудь. Прикрыл глаза, что бы видеть, то, что обычным зрением не увидеть. Аккуратно вплел в ауру нечто вроде капсулы, в эту капсулу поместил плетение, протянул от него впитывающие ману каналы к окружающей среде и отпрянул, любуясь картиной. Знак прижился моментально и так что лучше и не придумаешь. О работоспособности переживать тоже не приходилось, поскольку плетение уже впитывало магическую энергию как губка воду и обещало зарядиться полностью где-то через час. При этом стало четко видно, сколько еще знаков примет этот индивидуум. Ее организм мог принять еще восемь знаков. Естественно не уровень паладинов, но все же не один знак доступный доброй трети всех одаренных таким образом.

— Что-то у меня глаза закрываются, — зашевелилась подвергнутая магической операции, но я прижал ее к земле, надавив ладонью на грудь и не дав встать.

— Лежи. Теперь тебе надо отойди. Отдохнешь, поспишь, и все нормально будет, — сказал, оставляя новоиспеченного паладина.

— Хорошо, — едва слышно ответила девушка, смежая веки.

Да уж. Паладины далеко не маги. Не более дюжины знаков-заклинаний, их сила уступает заклинаниям мага, для активации нужны жест и слово и без них никак, да вдобавок на зарядку нужен час и время это практически никак не сократить. Много ограничений, но все же паладин это серьёзная боевая единица, которую трудно сравнивать даже с обычным конным рыцарем дворянином гвардии Его Величества Императора.

Ощутил душевный подъем от прекрасно выполненной работы и решил на этом не останавливаться.

— А теперь ты Фенор подойди. Обсудим кое-что тишком, — поманил побратима рукой.

— Слушаю, — солдат подсел поближе, и мы понизили голос, хотя прекрасно понимали, что остаются те, кто нас слышат.

— Ты по-прежнему хочешь стать еще быстрее? — задал вопрос, над которым тоже успел подумать немало.

— Такое возможно? Ты и так сделал меня быстрее всех кого я знаю, — глаза соратника загорелись.

— Это будет не просто, но я сделаю, так что ты сможешь на время ускоряться почти как вампир. Быстрее будет уже просто некуда, — подтвердил я.

— Ну, так-то я согласен, если чего-то похожего со мной не случится, — он показал на своего питомца.

— Не бойся. Внешне изменений вообще не будет видно, но сделать придется много. Не буду рассказывать, что именно буду делать, но провожусь несколько дней. Изменений ты не почувствуешь пока я не закончу, потом ты сможешь на небольшое время ускоряться в разы, за что потом будешь расплачиваться слабостью и сильным голодом. Устраивает такой вариант?

— Устраивает, — он пожал плечами. — С тех пор как ты начал нас изменять я и так жру гораздо больше обычного, — констатировал солдат.

— Тогда устраивайся поудобнее, я тебя парализую и обезболю насколько смогу, но, возможно, все же будет больно. Потом ты уснешь.

— Больно? Насколько? — забеспокоился он, но стал устраиваться на подстилке подле костра.

— Не могу сказать, — парализовал парня и с грустью улыбнулся, глядя ему в лицо. — Сегодня тебя ждет самое простое.

Действительно в тот вечер я делал самое простое. Его кости и мышцы были достаточно прочны, что бы выдержать ускорения, но вот сухожилия и связки необходимо было дополнительно укрепить. Я бы работал с ними как раньше, постепенно изменяя без резких последствий, но мы были все ближе к Годору, и времени на медленные изменения не было. Мне нужно обзавестись достойными помощниками, прежде чем я начну осуществление своего пока слабо оформленного плана. Без таких помощников нас всех, однозначно, ждет смерть.

Заканчивая, прикинул, что Фенор проснется голодный как зверь. Изменения сильные, так что ему потребуется добрый кусок. Надо подгадать момент и приготовить хороший кусок мяса с кровью. Свежатенки подстрелить сходить надо и, не откладывая дело до утра, а прямо как закончу. Тем более что сам от свежатенки не отказался бы, даже от тощего весеннего зайца. В отряде трое лучников, арбалетчик, а давимся солониной и сухарями и это на равнине, но рядом с Лесом, из которого сюда частенько выходит разный зверь.

Закончив, плюхнулся на пятую точку, едва не угодив ей в яму с костром. Что-то перестарался. Маны буквально на донышке осталось. Еще чуть-чуть бы посильнее коррекцию затеял и свалился бы поверх него беспомощным тюфяком.

— Как Вы? — подскочил обеспокоенный и не способный отучится "выкать" Квинтий. Он хотел поддержать меня под руку, но я остановил его.

— Не стоит. Все нормально. Пойду, прогуляюсь. Присмотрите за Фенором и Изирой. Из лагеря далеко не отходите, — самостоятельно поднялся на ноги, переступил через Ворчуна и, подобрав свое вооружение, лежащее неподалеку, отправился прочь с невольно наползшей на лицо улыбкой.

А чего не улыбаться? Изира много приобрела, хоть и частично потеряла мимику. Она в разы сильнее и выносливее, чем была. Ее стрелы сейчас летят еще точнее и дальше. Жаль только от своей кривой палки с веревкой она отказываться не хочет. С нормальным луком ей вообще бы равных не было. Вдобавок в ее арсенале будет 9 не самых сильных, но довольно эффективных боевых заклинания.

Фенор хоть и получил прозвище Злоглазый, но видит в темноте и вдалеке как эльф. По собственной инициативе он получил иммунитет к некоторым ядам. Он силен и вынослив как орк хоть внешне, если не считать глаз, и не изменился. Он быстрее любого эльфа и станет еще быстрее. Насколько точно судить сложно, но в лучшем случае я рассчитываю на поистине настоящую вампирскую скорость.

А про то, что может быть в худшем случае и думать не стоит. После таких дум могут и руки опуститься. Мне придется вмешаться в его нервную систему, создать в нем дополнительный орган, накапливающий энергию для ускорения и сделать много другого. Ошибка в изменении нервной системы может привести его как к параличу, так и к смерти и если первое я еще смогу исправить, то второе неисправимо.

Ошибка с новым органом может привести к тому, что он переполнится энергией, будет взрыв и от моего побратима останутся только кровавые ошметки. Это, разумеется, тоже непоправимо. Ошибок можно наделать еще море и не только перечисленные могут оказаться летальными для арбалетчика. В этом отношении с Изирой куда проще. Сделаю девчонку паладином и все. Конечно, можно и ее еще усилить и ускорить, но чует сердце, и та часть тела, на которой все сидят, времени на это уже не будет.

Из несильно веселой задумчивости вышел, когда услышал или скорее почувствовал, что за мной идет кто-то нечеловечески тихий. Сперва решил что пустынники, но тут, же сообразил, что нет. Эти бы наверняка воспользовались моментом и уже засадили стрелу. Но если не они, то кто? Кто-то из наших? Изи тихая, но не настолько, к тому же сейчас мирно отдыхает. Эли? Возможно, но не факт.

Эх, надо было делать еще одного пернатого змея. Отправил Стерву вперед на поиски добычи и остался слеп. Привык к тому, что у меня есть постоянный часовой до такой степени, что не смогу теперь без него обходится. Как только восполню ману в достаточной степени, тут же озабочусь вторым наблюдателем. Все же сделаю еще одного змея. Потрачу кусочек души, но получу прекрасный инструмент.

Давно пора.

Волнения оказались напрасными. Это действительно была Элихаль. Сейчас она смотрелась не страшной хищницей, а испуганной девчонкой и было заметно, что она не воительница с вековой мудростью. Ровесница моя, не старше, просто отсутствие старения у эльфов играет в обе стороны. Можно и молодого из их народа принять за пожившего, если он или, как в данном случае она, будет вести себя соответственно. С кочевыми в этом плане проще из-за постепенного пропадания с возрастом эмоций, но у черных, как у наших имперских, и с возрастом эмоции не пропадают. Они просто учатся подменять и имитировать их, когда это необходимо.

Испуганно-растерянное девчачье лицо предстало передо мной в обманчивом ночном свете, так что я не сразу поверил своим глазам. Она стаяла, вытянув ко мне согнутые в локтях руки с повисшими вниз безвольными ладонями.

— Что такое? — кивнул ей на руки.

— Я с ядом Стервочки работала, — едва не хлюпая, сказала она, и сразу стало все понятно.

Ну вот, вроде заявляет себя как специалистка по ядам, а элементарных правил безопасности не соблюдает. Кто работает с такими веществами незащищенными руками? Сейчас я ей, что бы на всю жизнь запомнила и то, что она вторую ночь подряд побратиму "постель греет" ее не спасет. Даже со мной спала бы, и то не спасло бы. Наверное.

— Без перчаток работала? — спросил, зная, что у нее есть специальные из особой плотной, прочной, ничего не впитывающей и очень тонкой кожи.

— Нет. С перчатками, — потупила взгляд.

— Как? — я несколько опешил.

— Я сначала с ядом Стервочки работала, а потом с несколькими другими порошками. Воды поблизости не было, так что я перчатки не обмывала. Видимо порошки смешались в новый состав и проникли сквозь кожу перчаток, — она не поднимала глаз. Ситуация была не лучше той которую представил я.

— Ну, все тогда. Пошли, — изобразил печальный вздох.

— Куда? — в глазах появился проблеск надежды.

— Искать пенек, — сделал вид, что собираюсь идти.

— Зачем? — глаза увеличились.

— Руки отрубать.

— Как отрубать?

— Посохом отрублю, без топора обойдемся, — покивал головой с деловым видом, сам при этом получая сигнал от своей питомицы.

Стерва уже отыскала будущую охотничью добычу и возвращалась ко мне. Она была совсем рядом, когда заметила нечто. Пришлось отвлечься от разговора. Сделал знак сажке молчать и прикрыл глаза, что бы наполовину соединиться разумами с питомцем. То, что увидел на первый взгляд не было опасно, но чутье и питомица наперебой вопили об обратном.

Это выглядело, словно холм ожил и поднялся на ноги, оторвавшись от земли. Когда осознал все глубину и сложность ситуации, то окончательно забыл о поучительной шутке. Совсем рядом с нами был реликт, оставшийся с седин древней истории — энтелод или, если по-простому, ужасный кабан. Я знал, что эти реликты эпохи огромных зверей ещё существуют, но никогда не видел никого подобного своими глазами.

Крайне редкое, практически вымершее, существо задрало голову к небу, словно рассмотрело мою соглядатойшу своими безумно маленькими по сравнению с такой тушей, горящими точно угли из костра глазенками.

Туша действительно была огромна. Около двух метров в холке и около четырех с половиной в длину. Все тело покрыто жесткой щетиной и местами длинной клочковатой шерстью. Даже в скудном ночном свете были видны наросты многочисленных шрамов. Из спины торчал вросший обломок копья или какого-то иного древкового оружия. Голова с коротким рылом, с покрытым костяными шишками наростов лбом, с маленькими ушами и с двумя парами торчащих в бока и вверх клыков. Она была пропорционально мала по отношению к телу. Один из клыков был на треть сломан, но от этого неведомо как появившиеся здесь чудище не выглядело менее ужасным. Поистине ужасный кабан. Разумные зря названий не дают.

Оставалась надежда, что древний зверь не атакует, поскольку он не прожил бы столько лет, если бы атаковал всех подряд, но она растаяла, как только я распознал свежие раны. Похоже, гиганта, обитавшего где-то в тихом месте Леса, подняли и привели в ярость, но не смогли убить. Поднять его могли только специально. Такие звери хоть и чувствуют себя хозяевами леса, но, как уже упоминал, не кидаются на всех подряд. Тем более не кинулся бы этот познакомившийся с разумными уже давно и получивший о той встрече, или тех встречах, немало напоминаний на собственной шкуре. Уверен, в библиотеках Годора и Близнецов, наверняка можно найти упоминания о тех стычках, даже если они были до основания самого города и башен Ковена.

Напавшие на него, судя по обломкам стрел, торчащим из свежих ран, были эльфами. Зачем они на него напали не понятно, но ребята по молодости или по глупости не рассчитали сил и поплатились за это. Энтелод обладает чутким нюхом, и напасть на него можно только подойдя с подветренной стороны и имея немалый опыт охоты на зверя. По этой причине на него не наткнуться случайно и по этой же причине от взбешенного энтелода не скрыться ни пешему, ни конному. Даже если умудриться оторваться, он найдет обидчика на расстояние в многие километры по запаху и следу.

Мне даже немножко жаль этих эльфов или кого-то с эльфийскими луками. Жаль совсем чуть-чуть и то только потому, что пережить такой страх не пожелаешь и врагу. Он гнал их долго, убивая и пожирая одного за другим, пока не настиг последнего где-то здесь. Покончив с последним древний зверь, увалился спать с набитым брюхом, и спал бы дальше, а потом вернулся в Лес, если бы в округе не появились мы. Увы, энтелод еще не отошедший от горячки охоты на разумных, учуял нас.

Остановись на нашем месте кто другой, то это был бы бесславный конец, но у нас есть неплохие шансы. Точнее не у нас, а у меня, поскольку я сомневаюсь, что морячки, даже вместе с Изи, Эли и Фенором смогли бы поразить этого гиганта. Я же должен справиться, даже в таком состоянии. Не растрать ману, не было бы вообще никаких проблем. Убил бы кабана нисходя с этого места и не дав приблизиться. Увы, это всего лишь "бы" и маны на донышке. Так что придется использовать только оружие и возможности улучшенного организма, а в этом случае девчонка будет только мешать. Ее нужно было убрать отсюда однозначно. Тем более что у нее руки парализованы. Надеюсь, что временно, а то не известно, чего она там намешала. Может вообще без магии не заработают никогда.

— Вали в лагерь бегом, — сказал, не открывая глаз и продолжая наблюдений, понизив голос и совершенно позабыв, о чем говорил до этого.

— А как же руки? — замерла в нерешительности Элихаль.

— Да вали в лагерь, дура. Отойдут твои руки, а если не отойдут сами, потом вылечу, — процедил сквозь зубы, едва сдерживаясь, что бы в злобе не помянуть всех паразитов обитающих на плохо пахнущих половых органах продажных и дарящих бесплатно всем подряд свою любовь женщин.

— А-а-э... — сажекожая сообразила, что что-то далеко не так, вот только не понимала что, а громадный энтелод повел пятаком из стороны в сторону и безошибочно почуяв нас, бодро затрусил в очевидном направлении.

Открыл и сделал самые страшные глаза, на какие только был способен.

— Беги, — прошипел точно змея.

Стерва повинуясь приказу, спикировала на кабана великана и выдохнула паралитический газ точно в голову. Тот не сбавил хода и вообще никак не отреагировал на атаку. Наш газ, в подтверждение моих худших предположений, оказался слабоват для такой махины, порожденной первым витком эволюции и неведомыми магическими процессами.

— Что-то случилось? — Элихаль настороженно заозиралась по сторонам.

— Случилось, — проворчал я. — Щель с балдой разлучилась, — нервы уже были взвинчены, так что не сумел сдержать выражение при девушке, но все же не позволил себе наиболее грубых высказываний. — Там энтелод, — ткнул посохом в нужную сторону. — Он прет в нашу сторону с явными намереньями. Ты должна отправиться в лагерь и всех предупредить, а я постараюсь его убить, — старался говорить как можно спокойнее, но не так что бы выходило.

— Энтелод? — на лице Элихаль появилось совсем не то выражение, которое я ожидал.

Девчонка явно заинтересовалась происходящим и теперь уж точно никуда не собиралась уходить.

— Ты чего? — опешил я.

— У нас дома было несколько черепов этого зверя если под словом "энтелод" мы имеем в виду одно и то же животное. Это ведь большой кабан с торчащими клыками? — сажка только не улыбалась.

В ее речи присутствовал небольшой акцент, и было понятно, что общий имперский ей в отличие от меня не родной, но мне всегда казалось, что она прекрасно понимает смысл всех слов. Так неужели она не понимает разницы между большим и гигантским?

— Он огромен и крайне опасен, а у тебя руки парализованы, — попытался вразумить я это чудо из далекого западного леса.

— Ну, ты же маг, ты справишься, — она была еще увереннее во мне, чем я сам.

От ее уверенного тона, мне даже плечи расправить захотелось, но не значит же, что надо забыть об элементарной осторожности.

— А если вдруг нет? — усомнился чисто ради того что бы посмотреть на ее реакцию.

— Справишься, — сажекожая кивнула. — Я же посмотрю на энтелода. Всегда мечтала увидеть один из этих древних монстров вживую. А может, ты мне его приручишь? — неожиданный вопрос заставил меня поперхнуться.

— Ну, ты... — покачал головой, прокашлявшись, и не стал договаривать.

Обычно умные вещи говорит, но иногда вдруг превращается в нагловатую дурочку. Подозреваю, что это специально продуманная линия поведения, использующая снисходительное отношение к женщинам Империи занимающимися мужскими делами. Отношение именно снисходительное и из-за этого представительницам слабого пола часто прощается, то, что непростительно для мужчины. Достоверно известно, что у гномов и некоторых других народов, до того как они влились в состав Империи женщина имела не многим больше прав, чем мебель, но Императорам времен бурных завоеваний были нужны солдаты и им было глубоко наплевать что у этих солдат между ног. Вот и дали бабам, как права, так и обязанности, грубо говоря, право умереть за Империю и обязанность служить ей.

Впоследствии, когда самые бурные войны отгремели, а экспансия Империи стала уменьшаться и численность мужского населения, прореженного до предела, подросла до разумной нормы, женские отряды были распущены. Несмотря на это женщины имперских народов продолжили официально быть равными мужчинам. Равными, но не во всем, и выражалось это как в престолонаследии, законах наследования имущества, так и во многом другом. Гномы своих дам не выпускали за пределы горных городов и подземелий. Оседлые имперские эльфы надели на своих покрывала скрывающие лица.

По-настоящему равными своим мужчинам можно было признать только женщин кочевых орков. Они, столь же сильные и свирепые, не оставляли своих мужчин ни в постели не на поле боя. Были случаи, когда самые преданные орки восходили на погребальный костер за своими половинками. Причем, взойти на костер с одинаковым успехом могли как муж за женой, так и наоборот.

— Чего я? — она невинно захлопала глазками с нечеловечески длинными ресницами. Ага, так и поверил, что она не поняла, чего попросила.

— Ты брось мне это дело! — я покрутил в воздухе пальцем. — Раз уж не хочешь уходить присядь в сторонке и не мешай.

— Хорошо, а руки? — она вытянула конечности ко мне с игривой улыбкой.

— Руки позже, — отрезал я и оставил эту бестию, отойдя на несколько десятков шагов в сторону угрозы.

Прикрыл глаза, что бы взглянуть на ситуацию. Стерва исправно продемонстрировала приближение ужасного кабана, но слышал я его уже своими ушами и вот-вот должен был увидеть. Было время приготовиться и встретить противника во всеоружии. Быстро вернулся и оставил Элихаль лук вместе с колчаном. Остался только при посохе и том самом снятом с эльфийского мага ноже из простой стали, но с непростыми свойствами. На нож я не надеялся, но рассчитывал на Леди отчаяние.

А ведь в словах хитро сделанной эльфы что-то было. Может и правда сделать из него питомца? Представил себе огромную рукокрылую свинью и едва не засмеялся в голос. Нет, конечно, делать огромного летучего свина управляемого на прямую это глупо, но нормальное ездовое животное управляемое простыми командами сделать можно. На таком монструозном "коне" можно смело врубиться в строй противника и пройти его насквозь, если он будет не слишком глубок. Можно и не в рубаться на нем, а просто натравить его на этот строй и наблюдать со стороны, что получится. Тем более что уже давно пора обзавестись "солидным" транспортом. У Йоли был её слоноконь, а у меня будет вот это чудо.

Что-то размечтался я. Вон уже исполин появился на горизонте и бодренько рысил в мою сторону. С его приближением, моя самоуверенность значительно поубавилась. Как-то еще до отправки на границу читал в одном романе о том, как главный герой в бою бесстрашно встретил дрессированного слона и убил его кинжалом в глаз. Не буду гадать насколько правдоподобно убийство такого массивного животного короткоклинковым оружием, но вот хладнокровие героя мне не дает покоя. Шары у него, пожалуй, каменные были, или даже из стали. Мне до него было далеко. Потряхивало как притом первом ночном рейде из Защитницы.

При убийстве первого пустынника, того что вел меня к крепости, а потом взорвался, ничего такого не было, да и после так не трясло. Ну, или трясло, но гораздо меньше.

— Лунный пепел, — полушепотом активировал Леди и сосредоточился на чудовище переходящим с рыси на галоп.

— А ты красиво смотришься! — еще не криком, но довольно громко прокомментировала со стороны негодная девица.

— Молчи дура, не дай Сущий на тебя кинется! — крикнул ей через плечо.

— Хисаль уже поворачивалась ко мне сегодня бородатой стороной, теперь пора явить свой красивый лик! — ответила на это сажка.

Никогда не акцентировал внимания на вероисповедании своих спутников и узнавал о нем вот из таких оговорок. Элихаль помянула языческую богиню эйнеру отвечающую за удачу и не удачу. Хисаль имела два лика прекрасный девичий, которым поворачивалась к тем, кому посылала удачу, и лик сморщенной беззубой бородатой старухи которым насылала неудачу. Из этого напрашивался вывод, что она даже не скрытая, как моя Мама, а открытая язычница эйнеристка.

Не стал ничего говорить, да и не до разговоров стало. Какие уж тут разговоры, когда на тебя несется гора мяса, желающая тебя растерзать. Монстр был уже так близко, что его тяжелый мускусный запах перебивал все остальные.

О том, что бы попытаться остановить такую тушу, не могло быть и речи. Единственно возможным вариантом, было, уклонится, и, не раздумывая, я отскочил в сторону пытаясь подрубить передние ноги энтелода. Получилось отчасти. Лезвие Леди раскаленное добела моментально отделило правую переднюю конечность, но совершенно не задело левую. От рывка меня развернуло и едва не вырвало посох из рук. Я оказался лицом к тылу упавшего рылом в грязь кабана.

Гигант получил страшные раны, но явно не смертельные. Он уже силился подняться, но у него пока не получалось.

— Добей!!! — надрывая глотку, завопила Элихаль, хотя я прекрасно и без нее знал, что необходимо делать.

Ринулся к короткой шее, что бы засадить лезвие Леди по самый костяной череп, но вовремя одумался. Такая большая страшная рана, скорее всего, будет смертельна и тогда я совершенно точно не получу себе столь большого и страшного "коня" без растраты кусочка собственной души. Душа же мне ещё самому пригодится, тем более в ближайшее время её кусок придётся потратить на нового ядовитого и летучего фамилиара.

Зверь не дал мне долго размышлять. Он все же сумел подняться и на трех ногах совершил резкий рывок в мою сторону. Я едва сумел увернуться от удара клыкастого рыла, но энтелод зацепил меня своим боком так, что я выворотил из его шкуры несколько обломков стрел и полетел в грязь. Леди отчаяние пришлось отбросить, дабы не оказаться покалеченным раскаленным металлом. Это от огня я не получаю ожогов, а вот до бела раскаленная железяка оттяпает руку без проблем, так что нужно беречься если не активирована защита.

— Ну что же ты! — зрительница добавила несколько слов на своем родном языке, смысла которых я не знал. Было в их звучании, что-то отдаленно родное эльфийскому, но и только. Сомневаюсь, что обычные эльфы, пустынники или орки, которые, кстати, тоже говорят на том же языке, смогли бы понять что-то кроме редких отдельных слов языка сажекожих.

— Да иди ты... — хотел было уточнить направление, но сдержался. После ей отомщу, пусть мелочной, но беспощадной местью.

Пока трехногий зверь разворачивался ко мне после своего рывка, кинулся к посоху и вновь изготовился к бою. В этот раз уворачиваясь от таранного удара нырнул в другую сторону и подсек вторую ногу. Лишившийся двух из четырех опор гигант не мог передвигаться вовсе и лишь хрипел в беспомощных попытках подняться. Обрубки конечностей были хорошо обожжены и обильным кровотечение не грозили, так что умереть животина не могла. По крайней мере, я рассчитывал, что успею накопить ману раньше, чем это случится.

Подошел к бьющемуся зверю со стороны морды и посмотрел прямо в пылающий ненавистью глаз. Вот сейчас вонжу в него посох, поражу мозг и проверну лезвие, превращая вместилище звериного разума в жженую кашу. Кабан сморгнул, словно уловив мои мысли.

— Какой мощный! — Элихаль уже устремилась к месту схватки. Если бы она владела кистями рук, то наверняка аплодировала бы по дороге. — Я думала они гораздо меньше, а у него просто голова маленькая. А у нас были только черепа этих чудищ.

Не обращая внимания, на ее возгласы, отошёл на несколько шагов в сторону и привалился спиной к какому-то одиноко торчащему посреди поля дереву. Схватка была короткой, но неожиданно сильно измотала меня как морально, так физически. Биться с пустынниками было привычным делом, даже с полупустым, или почти пустым запасом маны, а вот схватка с таким "нечто" для меня была внове.

— Ты решил его сделать мне? — эта баба вертелась на месте, словно искусанная блохами за кончик хвоста собака.

— Нет, — коротко ответил я.

— А кому тогда? — не упиралась она.

— Себе.

— Ну, так что руки вылечишь? — сажекожая сморщила носик, но ни сколько не обиделась. — Как он воняет-то, — возмущению девушки не было предела, словно передо мной стояла не воительница-охотница из западных лесов, а напомаженная белошвейка никогда не покидавшая не только городской черты, но и опрятного района для людей с достатком.

— Вылечу, если сами раньше не отойдут, — отмахнулся я от бабы. — Сейчас не могу, а вот завтра... — прикинул время до восстановления маны, не полного, но хотя бы большей части. — Между полуднем и вечером, пожалуйста, подходи. Заодно могу и от шрама попробовать избавить. Полностью убрать не обещаю, но вот меньше сделаю точно.

— Значит завтра, — она вздохнула не то с печалью, не то, имитируя ее, и плюхнулась рядом, забыв о вони, беспокоившей ее всего пару секунд назад, — Сильный ты мужик. Был бы ты, такой как я, или хотя бы человек, то трахалась с тобой, а не Фенором, — едва не заставив меня подавиться собственной слюной, сажекожая продолжила, как ни в чем не бывало. — За предложение, конечно, спасибо, но, пожалуй, оставлю шрам. Я уже привыкла к нему и сроднилась с ним. Теперь этот шрам неотделим от меня. Он часть меня. Наверное, как и твой.

Вот теперь я и в самом деле подавился. О ценности собственного шрама для себя как личности как-то не задумывался и планировал избавиться от него. Правда, планы были абстрактными: когда-нибудь, да как-нибудь избавлюсь, а пока вроде не мешает, тем более после того как Йоля его подлечила и восстановила ухо. Теперь же вот закрались мысли о том что бы его оставить.

* * *

С руками Эли оказалось не все так просто, их все же пришлось лечить магией. Но, это было сущей мелочью по сравнению с трудностями, возникшими у меня во время изменений нервной системы Фенора. На фоне этих проблем даже работа с Изирой прошла сама собой. Чего там встроить несколько знаков, по уже отработанной методе.

Как ни хотелось заняться раненым зверем, на следующий день я взялся за Фенора всерьез и приковал его к постели на несколько дней. Я сам натерпелся довольно переживаний за его жизнь и совершенно не берусь судить, сколько страха и боли пережил он. Элихаль предложила опоить его какими-то чудодейственными травками, что бы ни сошел с ума, но пришлось отказаться. Я не мог работать с нервной системой, когда подопытный в состоянии измененного сознания.

В конечном итоге, мы задержались в том самом овраге практически на неделю. Как бы ни хотелось двигаться дальше, но, не закончив работу с соратниками, делать это было крайне глупо. Я отдавался этому труду весь. Увлекся так, что на время забыл о реальности. Если бы не наши девушки, то не знаю, как бы мы обходились, ведь охотнички из морячков были аховые. А так у нас было кому добывать пищу и кормить мужиков. За это время морячки не желавшие бездельничать, когда бабы их кормят, успели устроиться в овраге почти с комфортом. Теперь мы ночевали в полуземлянке, на лежанках из ветвей и одеял, а не просто у костра под открытым небом, что не было верхом приятных впечатлений ввиду ранней весны.

Наконец я закончил и позволил Фенору подняться. Его кормили и поили. Он не был ослаблен, поскольку я хоть и не позволял ему двигаться, но держал тело в тонусе. Увы, несмотря на это, подняться сам и даже заговорить, арбалетчик не смог. Его подняли женщины, ухаживавшие за ним как за малым ребенком. А ведь его приходилось не только поить и кормить, но и убирать, то, что выходило с другой стороны.

Пока арбалетчика усаживали поудобнее он пытался что-то прошамкать, а потом прекратил и долго разминал челюсти и сжимал и разжимал в кулаки руки для того что бы вновь овладеть ими.

— Сучья кровь! Больше твоя мерзкая магия никогда не коснется меня! Только заикнись об этом или начни что-то делать тихушно, и мы с тобой враги! — побратим начал сразу не говорить, а кричать и как-то забыл, о том, что никогда не позволял себе такого, даже когда не было посторонних.

Настроение, после того как я понял, что все завершиться хорошо и закончил эксперимент, было столь хорошим, что в ответ на его ругань я мог только улыбаться. За мою несколько ненормальную улыбку в меня прилетел комок чуть подсохшей грязи.

— Ебнутый сумасшедший! Тебя в дом скорби надо! В отдельную клетку! ... — солдат продолжал брызгать слюной, но вскоре все же успокоился. К вечеру он уже ходил поддерживаемый девушками, а на закате не надолго исчезал из поля зрения вместе с изголодавшейся сажекожей.

Я пока предпочел не лезть к нему и занялся тем, что откладывал до сих пор. Наконец пришло время делать нового питомца. Решение создавать ездовое животное из энтелода за прошедшую неделю не поменялось, и он был до сих пор жив, так что направился к нему. Стерва всю неделю дежурила у туши отгоняя различных хищников, включая Фенорова Ворчуна. Рукокрылый даже попробовал на своей шкуре ее паралитический газ. Это от яда, который у него когда-то был, бывший кот имел иммунитет, а вот от парализующих составов моей питомицы нет. Но уж лучше быть парализованным, чем сожранным покалеченным гигантом. Моя питомица сигналила, что нескольких зверей гигант все же сожрал. Отгоняла-то она не всех, а только тех, кто мог серьёзно навредить или пытался упереть отрубленные ноги.

Как бы то ни было опаленные и отрубленные конечности загнили и начали зловонить. Если бы я протянул ещё несколько дней, то лишился бы животного для очередного вовсе не гуманного эксперимента. Помимо этого пахло звериным дерьмом, да и собственный дух у него был не слабый. По этой причине подходил к животному, под защитным полем, не пропускавшим газы. Эта разновидность не пропускала именно газы, а все остальное проходило через нее. Пернатая змея тут же стала льнуть ко мне и без проблем проникла через поле, сделав его бесполезным. Ведь запах тухлятины довольно сильно въелся в перья моей верной помощницы со скверным характером. Ругаться на фамилиара, в прямом смысле любившего меня больше жизни смысла не было. Оставалось только очистить питомицу тем самым заклинанием, что изучил еще у Грока в Защитнице и долго не мог правильно освоить. Именно тем чистящим, которым едва испортил одежду и собственную кожу.

Избавившись от запаха, взялся за монструозное животное. Какое-то время изучал анатомию существа и прикидывал, что в ней поменять, что бы сделать из энтелода по-настоящему удобное ездовое животное. Когда-то в детстве с товарищами, мы пробовали кататься на свиньях, так вот на тех свиньях ездить наверняка было удобнее, чем на ужасном кабане без изменений. Упряжь на такую махину напяливать тоже наверняка не просто, так что пришлось изгаляться и выдумывать нечто вроде естественного седла на холке мертвой туши.

Как закончил, не побрезговал залезть на безжалостно усыпленное существо и попробовать, как сидится. Пришлось кое-что поправить, но в целом вышло неплохо. Сомнений не было, что без дополнительной сбруи пустив кабана во весь опор, слечу, и пришлось делать костяные наросты для привязки дополнительных ремней. Даже стремена — гнезда для копыт предусмотрел. Разумеется, после этого энтелод смотрелся далеко не естественно, но за естественностью я не гнался. Главным показателем, на данном этапе, для меня была эффективность.

Закончив с самыми сложными изменениями, занялся, чем попроще. Вернул на место ноги и восстановил остальные повреждения, вплоть до сломанного клыка. После восстановления повреждений получил на руки десятка два наконечников для стрел и обломок древкового оружия с наконечником. Наконечники принадлежали эльфийским стрелам и были столь хороши, что я не стал их выкидывать, хоть стрелы делать и не умел. Сделаны они были даже не из простой стали, а из самого обычного железа. Зато наконечник неизвестного мне оружия был сделан из благородного эльфийского металла, отчего сиял новизной, несмотря на то, что наверняка провел в теле гиганта много лет. Да, скорее всего, именно по тому, что наконечник был сделан из этого металла он и врос в тело, а не выгнил, как это делают занозы. Ведь недаром все хирургические инструменты в Империи изготовляются именно из эльфийской стали. По утверждениям некоторых знатоков при правильной имплантации ее и тело не отторгнет. Воистину чудесный метал. Вот из него бы полный комплект брони сделать, а лучше себе кости из него сделать.

Хотя нет с костями это перебор. Эльфийская сталь ни сколько не легче обычной, значит, получится большая масса, под которую будет нужна соответствующая мощь, которая в свою очередь повлечет значительное увеличение размеров тела для комфортного существования. Лучше уж броня, которую хоть снять можно.

Не стал спешить с пробуждением и копанием в разуме зверя, а осмотрел наконечник. В принципе это было копье, но не обычное. Втулка, насаживаемая на древко, плавно переходила в два лезвия торчащие полумесяцем смотрящим рогами в сторону основного наконечника. Сам основной наконечник имел четыре грани и плавно вытекал из центра полумесяца. В длину этот наконечник вместе с втулкой составлял добрых полметра и весил довольно внушительно. Видел такие штуки на изображениях в книгах в Близнецах, но точного названия не знал. Хотя какая разница как именно называется именно эта разновидность копья. Копье и есть копье, зачем ему дополнительные названия?

Избавив наконечник от остатков древка, отложил его и занялся куда более важными делами. Нужно было правильно модифицировать разум животного, что тоже отняли немало времени.

Наконец, спустя долгих несколько часов с начала работы, пробужденная тварь подняла голову и хрюкнула. Зверь не захотел лежать и вскочил на ноги, отчего стало видно, сколь сильно он отощал за время вынужденной голодовки. Здоровенный секач энтелод уставился на меня бусинками глазками, словно ожидая приказа.

— Ну, хоть ты каркать не пытаешься, — прокомментировал я хрюканье нового питомца.

Как и планировалось, этим существом я не мог управлять мысленными приказами, но вложил в него достаточное количество команд.

— Лежать! — велел я огромному кабану и тот без раздумий плюхнулся на пустое готовое ворчать от голода брюхо. Подойдя, почесал за ухом, где было одно из самых нежных мест. — Хороший. Хороший. Как же тебя назвать? — бормоча вслух несколько раз, обошел энтелода кругом.

— Я же говорил! — прервал мои размышления знакомый голос, донесшийся со стороны лагеря.

Я давно узнал о приближении побратима. Ну, а кого еще могли волочь девчонки, создавая столько шума. Фенор все увереннее перебирал ногами, но пока не рисковал отпустить нежные, но достаточно крепкие девичьи плечики. Шестиногая конструкция из двух дам и мужчины сопровождалась Тираном неотлучным от хозяйки и Ворчуном, который обычно, как любой кот, гулял сам по себе.

— Что ты говорил? — спросил, снова пристроившись рядом с головой ужасного кабана и почесывая за ухом.

— Что ты тут и что ты извращаешься над бедным животным, — с изрядной долей ехидства ответил он.

— Какой же он бедный? — похлопал свина по макушке. — Не я бы так он убил всех нас, и бедные мы уже бы переварились в его брюхе. А так теперь это мой новый конь. Теперь будет на чем ездить.

— Конь, — не выдержав Эли, прыснула в кулак.

— Конечно не конь, — согласился я. — Это существо гораздо лучше. Ты посмотри, какая мощь.

— Ну, да в мощи ему не откажешь, — согласилась сажекожая.

— О рунка! — арбалетчик обратил внимание на лежащий наконечник копья. Тот самый, который я совсем недавно достал из спины своего нового питомца.

— Оно что неделю в этом проторчало или тут провалялось? — возмущенно повела бровью Элихаль.

— Некогда было проверять, что это было, — пожал плечами.

— И я не проверила, — сажка показала головой.

— И он бы тебя спорол или бы ты его убила, — покачал головой.

— Так ты бы его оживил, — отмахнулась она.

— Не так все просто, — вздохнул я и решил перевести тему, — Этому имя нужно, а у меня что-то фантазии не хватает.

— Ну, если вспомнить имена остальных твоих... — начал, было, солдат, но был оборван мной.

— Никакой похабени, — помахал я в воздухе пальцем. — Это самец если что, так что бабские имена не принимаются.

— Бабские, фи, — сажекожая наигранно скривила носик.

— А что с ним не так, если не считать кресла на спине? — это Фенор отпустивший плечи девушек и попробовавший сделать первый шаг.

— В смысле? — не понял я.

— В коромысле, — передразнил он. — Паразит он паразит, а Стерва еще та стерва, что с этим не так.

— Да вроде все нормально, — пожал плечами. — С вашими нормально и с ним нормально.

— Хррук, — словно подтвердил мой питомец и подставил ухо в ожидании почесывания.

— Чесун подойдет? — тут же предложил вариант арбалетчик.

— Что бы на тебя чесун напал! — невольно рассмеялся над озвученным предложением.

— Муртан, — сообщила Эли с каким-то придыханием, и, воспользовавшись тем, что Фенор самостоятельно держался на ногах легким дуновением ветерка скользнула к моему свину.

— Как? Как? — наконец, подала голос Изира.

— Муртан, — повторила для нее сажекожая, почесывая энтелоду за вторым ухом.

— Что это значит? — озвучил я заинтересовавший всех вопрос.

— Сила и мощь, — перевела она для нас слово своего языка.

— Бабское же имя, — возразил Фенор.

— Фени пора браться за тебя в серьез. Не веди себя как мужлан, — она игриво погрозила пальчиком, но отчего-то мне показалось, что скоро побратим начнет говорить не хуже аристократа или лишиться ежедневной ласки. — Не бабское, а женское. К тому же в моем языке это слово имеет именно что мужской род. В вашем языке есть какая-то неправильность. Сам подумай как сила, и мощь могут иметь женский род. У этих слов сама природа мужская. Они само воплощение мужественности, — девушка переключилась на меня. — Тебе нравится имя придуманное мной?

— Вполне подходит, — ответил, глядя на лицо побратима выражавшее непонимание. — Ты больше не в обиде на меня? — этот вопрос я обратил именно к нему.

— Я еще не решил, — наигранно ворча, ответил он. — Но больше ты так точно делать не будешь.

— Не буду, — согласился я. — Нам надо испытать, что получилось.

— Надеюсь, что получилось хоть что-то, и я не зря срался и ссался под себя неделю.

— Фени! Что за слова! — взмахнула руками Элихаль, но арбалетчик проигнорировал ее.

— Когда можно будет проверить? — спросил он вместо ответной реакции.

— Давай через пару дней. Восстановись сначала, — я пожал плечами и похлопал зверя по груди: — Теперь ты Муртан. Муртан, иди, гуляй и поешь чего-нибудь.

Свин одобрительно хрюкнул в ответ, и ловко сдав назад, что бы ни свалить нас, круто развернувшись, помчался прочь бодрой рысью.

— Не боишься, что его увидят? — заинтересовалась Изи.

— Это будут проблемы того кто его увидит, — отозвался преувеличенно бодро.

— Фени, ту чего? — это Эли, наконец, прореагировала на реакцию побратима.

— Женщина, не надо, — он на мой манер помахал в воздухе пальцем. — Из меня не получится холеного мальчика, пляшущего под твою дудку. Мы с тобой шоркаемся и не более того. Это ведь твои слова?

— Шоркаемся?! — возмущению сажекожей не было предела.

— Изи, солнышко, пойдем отсюда, — поманил я соплеменницу и мы, молча, пошли в сторону лагеря.

— Они не убьют друг друга? — спросила сатирка, когда мы уже подходили к нашему оврагу.

— Ну, разве что затрахаются насмерть, — отмахнулся от проблемы и, оставив девчонку у спуска в лагерь, отправился обходить овраг, как делал это каждый вечер. Нужно было проверять, сколь незаметны мы со стороны без маскировочных полей.

Фенор и Элихаль появились не скоро, и выглядели вполне довольными. Отчего они были довольны, я понимал и даже немного завидовал побратиму. Стерва кружила в небе, и пару раз я невольно видел, что они вытворяли в каких-то голых кустах. Побратим по определенным причинам не мог проявить большой активности, но его подруга вполне успешно старалась за двоих. Это было что-то из лучших ночей проведенных мной в Близнецах с Йолей.

Ох, Йоля, Йоля.

Возвратившись в лагерь, для самоуспокоения, немного почитал Энциклопедию, позанимался какой-то незначительной ерундой и понял, что просто обязан испытать Муртана. Вообще как я мог сразу на него не сесть и не пустить зверя в галоп? Оно понятно, что нужно доделать все ременные части упряжи вроде узды, но ведь моё чудовище и без этого должно вложенные в него команды понимать. Подержусь в седле за что-нибудь если что. Не вывалюсь.

Собрался. Леди отчаяние и Ветвь гнева заняли места в своих приспособах. Энциклопедия вернулась на пояс к безымянному ножу, что таскаю только из-за его загадки. Прихватил с собой наконечник от копья. Как бишь его? О точно рунка же. Со всем этим пошел к едва заметной тропке ведущей наверх, а затем прочь от оврага.

— Господин, — не слишком громко окрикнул было меня Квинтий, но я только отмахнулся.

— Я на разведку.

Понятливый слуга лишних вопросов задавать не стал и я, взобравшись по склону, стал осматриваться в поисках своего нового питомца. Стерва в этот момент была довольно далеко и точной информации предоставить не могла, так что пришлось самому. Сложил ладонь трубочкой, как делают дети играя, и приложил к глазу, а второй глаз закрыл. Свободной ладонью накрыл приложенную к глазу и тихонько пробормотал заклинание-помогалку. Кому как, а мне это плетение без подпорок не далось и обещало, что легко с ним не будет никогда. Ладно, хоть работало как надо, а не как левитация у моего покойного друга Салята.

По завершении бормотания убрал ладонь закрывавшую отверстие в ладони-трубочке и увидел через неё все словно через подзорную трубу, только чище и с регулируемым мной самим увеличением. Увеличение пришлось прибавить довольно сильно, и только так я сумел рассмотреть своего зверя рывшего что-то в чистом поле. Рыл он, так что весь пятак и четыре клыка погружались в землю, а потом подбрасывали её выше холки моего чудовищного коня.

Я свистнул, не боясь остаться не услышанным, и пронаблюдал, как хрюндель оторвался от своего занятия. Он поднял рыло, покрутил им из стороны в сторону, и безошибочно определив, где я стою, припустил в нужном направлении. Удовлетворившись увиденным, я отнял ладонь от глаза и стряхнул с неё заклинание. У меня была пара минут, и стоило подумать, что сделать с копьем. Грешным делом хотел обзавестись чем-то вроде кавалеристской пики, но сообразил что это уже лишнее. Лучше перекроить кусок металла в новый нож, но этого я сам не смогу. Смогу расплавить наконечник и превратить его в заготовку, но, не владея нужными навыками, не сделаю достойного оружия. Хотя попробовать наверно можно. В любом случае у меня останется кусок металла, но это позже. Так что покрутил наконечник в руках и убрал до лучших времён. А до этих лучших времён может и кинжал себе какой затрофею.

Муртан не заставил себя ждать и покрыл огромное расстояние в считанные минуты. Радостно и отнюдь не устало пыхтя, он замедлил бег в нескольких десятках метрах от меня и остановился как вкопанный прямо передо мной. Свин радостно хрюкнул и подставил ухо под почесывание. Естественно почесал, радуясь, что с этим зверем все правильно сделал. Даже не ожидал, что получится так настроить к себе живое существо пусть и с измененным разумом. Думаю, и Грока когда мы встретимся, это сильно удивит.

— Лежать, — не слишком громко велел новому питомца и тот послушно плюхнулся на живот. — Молодец, — похвалил я его и ловко взобрался на спину, как раз туда, где находилось некое подобие кресла.

Устроившись в кресле-седле-горбе, дал Муртану команду подняться и направил вперед, прямо туда, где за горизонтом прятался Лес. Зверь развернулся практически на одном месте и затопал вперёд, все ускоряясь. Ему хватило пары сотен шагов, что бы разогнаться до скорости обычной лошадиной рыси. Галопом мой свин бегать мог относительно не долго, но это недолго было столь быстрым, что ни одна лошадь его бы не настигла, да и по времени могло достигать нескольких десятков минут.

Вопреки ожиданиям, несмотря на рысь и соответственную тряску, на моём месте было относительно удобно. Не карета, не тарантас и даже не телега без рессор, но все же никакой тряски не чувствовалось и в мягкое место ничего не било. Вот была бы ещё спинка у моего кресла-седла повыше, и вообще можно было бы спокойно откинуться назад и представить что я в кресле качалке. Походило довольно сильно, и сравнивать можно было практически без натяжки. Ну, по крайней мере, без большой натяжки.

Однако необходимость дополнительной упряжи я не отверг. При резких маневрах, в особенности при торможении я легко мог покинуть седло совсем недобровольно. Необходимы были привязные ремни или нечто во что можно было бы упереться в случае торможение. Что-то вроде луки седла. Еще нужно не забывать о необходимости узды. Голосовые команды это хорошо, но не всегда удобно командовать.

Несколько раз пускал своего зверя в быстрый галоп, но еще быстрее не разгонял, хотя в принципе было можно. Мы довольно резко тормозили, так что я едва не вылетал из кресла, и поворачивали, взрывая землю и разбрасывая комья полузамерзшей грязи. Понятное дело, что гигантский свин не смог бы танцевать, но если бы кто-то увеличил лошадь до его размеров, то мой питомец легко бы выиграл у него соревнования в маневрах.

Несмотря на многочисленные повороты, основное направление сохранялось на Лес. Самого Шепчущего леса мы конечно не достигли. Так быстро туда было не добраться, но до отдельных группок деревьев мы доскакали. Лес предвосхищают сначала отдельные деревья с кустарниками, потом их небольшие группки переходящим в рощицы, а уж потом могучим частоколом с густым подлеском по краю вставал и сам Лес. Я не доехал даже до рощиц, а удовлетворился группой из семи корявеньких елей, они всегда корявенькие, когда не растут большими рощами, и каких-то смутно знакомых мне кустов.

Не слезая с седла, но остановив своего скакуна, поднял согнутую в локте левую руку с растопыренными пальцами вверх и отвел её назад, прошептал про себя заклинание, но ничего не вышло. Вместо того что бы ударить цепной молнией в деревья, как когда-то по нам бил эльф едва не убивший Изиру и Фенора, я сам получил чувствительный удар током и наградил им Муртана. Сван взвизгнул от столь неприятных ощущений вместе со мной, но не дернулся. Зато я сам едва не вывалился из кресла-седла.

Снова попробовал пополнить свой арсенал новым боевым приемом из раздела Энциклопедии по магии разрушения. В этот раз почувствовал, как маленькие молнии заплясали между пальцев и даже смог ударить в дерево, но вместо сокрушительной магии получил пшик. В дерево ударила совсем слабая молния, что оставила обугленное пятнышко величиной с ладонь и никуда не распространилась.

Уверен, что таким ударом, тоже можно убить живое существо, но меня одиночная жертва не удовлетворяла. Мне в арсенал заклинаний требовалось нечто пугающее и гарантированно убивающее двух — трех врагов.

Сплюнул, свесившись с седла, и вместо электричества ударил огнём. С тем же жестом и матерком вместо заклинания. То, что получилось, заставило меня открыть рот и взвизгнуть от счастья. От пяти деревьев остались одни головешки, причём от пятого дерева этих головешек осталось совсем не много. А ведь в книге нет такого заклинания и не уверен, что оно вообще существует. Вот как его обозвать-то теперь? Цепной огонь? Огненная молния? Цепь огня?

И надо повторить эксперимент, а то мало ли. Это конечно маловероятно, но вдруг не удастся повторить.

* * *

Посреди ночи Фенору вдруг стало плохо и мне пришлось спасать его магией. Дело оказалось именно в том новом органе, что должен был накапливать энергию для ускорения арбалетчика. Как я и боялся, кое-что оказалось не предусмотрено, и он начал, буквально, переполняться энергией, грозя нам нешуточным взрывом. Угрозу взрыва удалось устранить только к обеду, полностью переработав способ слива лишней энергии. Мы оба оказались столь утомлены, что уснули вповалку и проспали до нового расцвета. Для меня это было особенно непростительно, но поделать я ничего не смог и лагерь лишился большей части своей защиты на все это время.

На самом рассвете меня разбудил тычок в бок от довольного жизнью побратима.

— Ты чего в моей постели делаешь? Если что я не по этой части, — он заржал как молодой жеребчик.

— Не разделяю твоего веселья, — сел растирая виски. Хоть и поспал вволю, и ману накануне растратил не всю, но чувствовал себя старой, загнанной в усмерть, клячей.

Пришлось наслать на себя исцеление. После этого стало легче, но не на много. Видимо дело было не в теле, а в разуме. А разум-то надо беречь, ведь главная сила мага, это не развитое и модифицированное тело и даже не большие объемы маны, а быстрый и ясный разум. Без такого разума, маг просто не сможет вовремя реагировать на быстрые изменения обстановки и погибнет, как бы силен не был.

— А что не весело-то? — озадачился Фенор.

— Отдыхать надо. Сегодня бездельничаем совсем, — сказал вместо ответа, сел и нашел взглядом Квинтия. — Дружище, как там насчет чайку?

— Один момент. Только кипяток сделаю, — он убежал было к яме, в которой мы постоянно жгли костры, но увидев, что костра нет и прикинув, сколько ему понадобится времени, я решительно его остановил.

— Принеси воды, какая есть, я сам вскипячу котелок, — сказал, решительно вставая с лежанки.

Пока ждал котелок с сырой водой и кипятил ее, проверил как обстановка вокруг. Делал это я естественным для себя образом посредством Стервы. Моя пернатая змея летала большими кругами, прекращая патрулирование лишь на непродолжительное время, для небольшого отдыха. Никакой опасности за прошедшее время она не заметила, зато поспешила нажаловаться на Муртана. Энтелод несколько раз на довольно продолжительное время пропадал из ее поля зрения, и по ее мнению это было большое самовольство. Она считала, что гигант, раз сходив и набив утробу, должен был находиться подле лагеря и охранять. На тот момент свин тоже отсутствовал, но я не придал этому большого значения. Вернется сам либо Стерву за ним пошлю.

Пока я был занят, Фенор поднялся самостоятельно и покинул пределы вполне уютного убежища. Ушел он совсем недалеко. Арбалетчик подсел к Элихаль, которая что-то толкла пестом в небольшой ступке. На щеке сажекожей прямо поверх шрама красовалось три полоски царапин, оставить которые могли только когти моей пернатой змеи. А ведь хитрая Стерва хотела утаить от меня этот инцидент и утаила бы, если бы не следы на лице подруги Фенора. Ведь сумела же скрыть при нашем общении.

— Что не поделили? — спросил, нисходя с места, и потрогал свою щеку в том месте, где были царапины Эли.

Лесная дева все поняла, хоть и не отвлекалась от процесса, которым была полностью поглощена.

— Не могу тебе сказать. Спрашивай у нее самой, — ответила она, поставив меня в легкую озадаченность.

Пришлось мысленно обращаться к питомице и требовать объяснений. После прямого требования моя девочка не смогла отмолчаться и мысленными образами сообщила мне о том, что вынашивает маленьких змеят. Судя по всему змеят было трое или даже четверо. Моя чересчур умная змеенка решила, что узнай я о том, что она ждет приплод, то отправил бы ее куда-нибудь в безопасное место. В принципе решила правильно, но я как-то не ожидал, того что она может рассуждать столь глубоко и делать соответствующие выводы. Похоже, перемудрил я с разумностью своих фамилиаров. Как бы через пару тройку лет чересчур умные крылатые змеи не стали бичом континента. Хотя уж это-то верят ли. Размышляя понимал, что из двух особей новый вид не получится. Да мне и не надо.

Но если все же вдруг случится исключение из правил и они смогут иметь здоровое потомство от близкородственных связей. То это будет что-то с чем-то. В этом случае вялым оправданием может служить только то, что я не ожидал, что у меня вот так сходу получится сделать их способными к продолжению рода. Вот ведь бывает же так что слепленное на тяп-ляп, работает гораздо лучше чем, то над чем бьешься множество дней подряд. Вот и тут вышел точно такой случай. Ведь над связанными с продолжением рада органами работал именно тяп ляп, сделал их даже не за день, а за несколько минут и не вносил никаких изменений.

В общем, моя питомица понесла, перед тем как мы покинули мою родную деревню, и Паразит ничего об этом не знал. Иначе бы мой не имевший от меня секретов парень попросту поведал мне об этом. Стерву я бы в любом случае не оставил на его месте, но мог что-то придумать, а так вышло так как вышло. Змеенка с тех пор стала вести себя аккуратнее, даже конфликтовать с Изи почти совсем перестала, что впрочем, прошло для меня незамеченным. Свою радость по поводу беременности и переживания по тому же поводу пернатая тщательно скрывала под другими эмоциями и умудрялась до сих пор обманывать меня.

О ее хитрости узнала только Элихаль когда сцеживала парализующий яд, но Стерва как-то умудрилась объяснить ей, что говорить об этом не надо, даже со мной. Эли говорить не стала, но не далее как сегодня ночью за свое молчание хотела получить еще немного яда. Видимо яд моей фамилиарку ей показался чем-то лучше паралитического яда оставшегося в клыках Ворчуна. Моя питомица отнеслась к этому однозначно агрессивно и попыталась разодрать сажекожей лицо. Отчасти это получилось.

Выслушав череду сбивчивых мыслей Стервы, я смеялся до слез, а потом, утерявшись, велел ей прилететь и сам убедился в том, что она действительно вынашивает в себе трех вполне полноценных змеят. Не стал излишне глубоко копать в них и не пытался что-то изменить. Просто принял факт, как есть и отпустил питомицу.

Подумав, решил ее не уничтожать и даже не абортировать, а наоборот сделать вторую самку для своего паразита. За пару лет у меня может получиться целая стая достаточно полезных и жизнеспособных животных. Я пока не решил, зачем они мне нужны, но точно пригодятся. Пусть даже для того что бы доказать мэтру Гроку, что осуществить его мечту далеко не так сложно как он себе накрутил.

Хотел, было, тут же приступить к созданию еще одной летучей ящерицы-змеи, но не успела Стерва улететь, как тут же прислала сигнал о колоне эльфов проходящей по Тракту. Судя по воинскому обмундированию, количеству, лошадям и направлению движения это были не кочевники, а наши оседлые имперские остроухие.

Было их на глаз сотни три — четыре. Ехали они не на имперцах, но на породистых лошадях и каждый как положено о двуконь. На одном коне укрытом попонной с кольчугой поверх нее сам всадник. На втором просто под попоной дополнительное снаряжение и провиант. На всадниках тоже кольчуги. На некоторых хитрого эльфийского плетения да из эльфийской стали. У каждого знаменитый лук слабо подходящий для конного боя, у нескольких легкие эльфийские сабли у остальных обычные боевые топорики, или столь же обычные клевцы.

По всему снаряжению лошадей, не смотря на защиту, видно, что они не предназначены для боя и передо мной именно отряд лучников, передвигающийся на конях, а не отряд конных лучников. К тому же снаряжение воинов хоть и, похоже, но не идентично как в армейских частях, а значит это не регулярные войска. Двигались они с той же стороны, откуда прибыли мы, а где-то там, находилось даже не одно, а несколько поселений оседлых. Напрашивался вывод, что перед нами было эльфийское ополчение.

— Вот и отдохнули. Эльфы! — встрепенулся, забыв о только заваренном чае.

— Где?! — Фенор бросился к оставленному арбалету, остальные люди и не люди тоже похвастались за оружие.

— Тихо. Тихо, — я поднял руки в успокаивающем жесте. — Это наши имперские эльфы. Ополченцы! — разумные несколько расслабились после моих слов, но оружия не убрали.

Тем временем эльфы заметили мою питомицу спустившуюся слишком низко. Они может, и не опознали в ней существо созданное магией, но уж точно сообразили, что такие твари в этих местах не обитают. Кто-то хотел выстрелить, но его остановили, хоть и стали готовиться к бою. Те, у кого тетивы были не одеты на луки, сделали это. Остальные просто достали оружие из налучей и настороженно заозиралась по сторонам.

Тут же совершенно не ко времени появился Муртан. Этот свин делал что-то по ту сторону тракта и вот теперь решил вернуться. Увидев древнего гиганта, эльфы забеспокоились еще сильнее, поскольку их старшие прекрасно понимали, кто перед ними и чем это может для них всех закончится. Такое количество столь ловких лучников может, и смогли бы убить энтелода, но в любом случае понесли бы очень серьезные потери. Хорошо хоть мой новый питомец стал куда сообразительнее. Он не побежал прочь, но и не атаковал отряд. Ужасный кабан остановился почти на предельной дальности полета их стрел. В этот момент я несколько пожалел, что не имею мысленной связи с Муртаном и не могу ему приказать отбежать немного подальше.

— Фенор седлай коня и догоняй, — подхватив только посох, я бросился бежать к тракту, который был в нескольких километрах.

Побратим не стал размениваться на лошадь, просто вооружился и бросился за мной пешком. В спешке он, так же как и я, пренебрег защитным снаряжением. Через несколько минут мы налегке остановились примерно на расстоянии полета стрелы от тракта.

— Действительно на пустынников не похожи, — прокомментировал Злоглазый рассмотрев всадников.

— Не похожи. Пошли, — покивал я, накидывая на себя и спутника поле с защитой от всего подряд.

Пусть хватит ненадолго, зато от большинства проблем мы будем основательно защищены.

Уже под защитой мы двинулись вперед, но размахивать руками и кричать призывы к беседе не стали, хотя и был такой порыв. Учуяв меня, энтелод самостоятельно двинулся по кругу, обходя эльфов по большому радиусу, что бы прийти к хозяину. Это вызвало новое беспокойство в стане остроухих, что впрочем, не помешало выдвинуться к нам кому-то из глав ополчения под охраной. Охрана с переговорщиком двинулись пешком с готовыми к бою луками и держа руки у колчанов. Эльфы видели, что перед ними не их ненавистные собратья, но опасались подвоха.

Позади возникла Изира, запыхавшаяся, но по прежнему способная стрелять без промаха. Ради нас она бросила своего щенка и тоже бежала пешком. Кстати, питомца Фенора при нем тоже не было, но он уже появился и летал поблизости, готовый броситься на защиту хозяина и наградить кого-то временным параличом или умереть.

Я подал знак девушке оставаться на месте и продолжил движение бок о бок с побратимом. Вперед вышел эльф казавшийся наиболее важным и невозмутимым. Со столь близкого расстояния я смог подробно рассмотреть его кольчугу, и она поразила меня куда больше чем его величественность достойная не просто дворянина, а члена императорской династии.

Его кольчуга была не сплетена из множества колец, как плетут их гномы и люди, а связана подобно одежде из шерстяных ниток, вот только вместо простых ниток здесь были нити, сплетенные из тончайшей проволоки из эльфийской стали. Получился сверкающий на солнце металлический свитер с рукавами, длинными полами и высоким воротником. Под кольчужным воротником угадывался подбой, без которого первый бы нещадно тер шею, поскольку обхватывал ее довольно плотно. Помимо кольчуги на воине были только шлем и поножи, так что ничего особо не мешало ему вести стрельбу из лука. Вооружен для ближнего боя он был дорогой саблей с украшенной полудрагоценными камнями рукоятью.

Воины стражники, оставшиеся несколько позади предводителя, были облачены схоже, на всех кольчуги были "вязаными". Такие же кольчуги были примерно на двух третях части ополчения, а на остальных была защита вполне обычного плетения из простой стали. Видимо на всех такого отличного снаряжения не хватало. Где-то слышал, что лучше эльфийской стали для брони, только гномий митрил, но по каким-то свойствам он хуже для оружия. Вот и получалось что эльфийское оружие лучшее, а броня уступает только гномской. Цена у нее, разумеется, соответствовала. Не уверен, что такое количество столь дорогой и редкой брони смогу увидеть еще где-то. Ну, разве что в каких Императорских арсеналах.

— Вот бы такую кольчугу, — тихо шепнул Фенор.

— Было бы неплохо, — таким же шёпотом согласился с побратимом я.

Тем временем делегация подошла достаточно близко. Охранники замерли, буравя нас взглядом и вполне готовые в один момент нашпиговать стрелами с ног до самой головы.

Понимая, что передо мной существо, которое много старше меня возрастом и выше по положению я исполнил легкий поклон и заговорил первым, стараясь, что бы речь моя не была излишне простой для слуха должным образом воспитанного дворянина.

— Приветствую Вас и ваших воинов в этих неспокойных землях, — сказал только это и смолк в ожидании ответа.

Эльф помедлил буквально пару секунд. Видимо оценивал мой статус и продумывая линию поведения.

— И я приветствую Вас господин маг, хоть и предпочел бы сделать это в несколько более спокойной обстановке, — разумеется, кланяться он не стал, но обозначил легкий кивок, что уже было неплохо.

Была моя очередь говорить, но я никогда не лезший за словом в карман, не мог найти нужных слов. Ведь по правилам хорошего тона нельзя же было переходить сразу к делу, а нужно было поговорить ни о чем, то есть о погоде или о дороге.

Точно о дороге.

— Спокойна ли была Ваша дорога? — вроде бы нашелся я.

— Наша дорога была вполне спокойна, хотя по ней и было видно, что война забралась далеко, — не моргнув и глазом, ответил эльф.

Мне даже не сразу стало понятно, что я веду себя не правильно, и мне давно должно было представиться, как младшему перед старшим, а уж после заниматься расспросами. Сейчас же получается, что я пытаюсь заставить представиться первым его, то есть буквально принизить положение этого разумного на глазах у родственников и подчиненных.

Люди бы уже, наверное, за мечи хватались. Вон и Фенор стремительно бледнеет. Он-то не рос в глухой лесной деревне и послужить успел, так что точно знает, кто, перед кем и когда первым кланяться должен и когда кланяться вовсе не положено.

— Прошу прощения за мою невоспитанность, — тут же забеспокоился я. — Меня зовут Даш сын Ариша и Ванлы из леса, что зовут люди, зовут Шепчущим, из Безымянной деревни. Я ученик Ковена магов, — последовал еще один поклон, в этот раз более глубокий, чем первый, но не до земли. Нужно было сохранять собственное достоинство, иначе уважать не будут. Я, хоть и безродный, но все-таки маг.

— Ничего страшного не случилось, — успокаивающе улыбнулся командир ополчения. — Я Сайфен Коловрат из городка Двуречья сын Фолина и Изаны. Я командую этим отрядом эльфийского ополчения, — он обвел рукой отряд, а после протянул мне руку для рукопожатия, которое тут же и состоялось.

Уже в тот момент я вспомнил, что Двуречье это тот городок из которого был родом Салят и сообразил что в этом отряде может быть кто-то из его родичей. Возможно даже стоящий передо мной это кто-то из его близких или дальних родственников. Пришлось попытаться изобразить лицо карточного игрока и постараться не выдать лишнего волнения. Хотя как его можно было выдать, если я и так волновался больше некуда.

— Не позволите ли пройти моему зверю? — стрельнул глазами в сторону энтелода, дабы точно обозначить какого именно зверя имею ввиду.

— Так это Ваш гигант? — неподдельно изумился Сайфен.

— Именно, — поспешил согласиться я.

Эльф махнул рукой одному из охранников и тот, развернувшись в сторону отряда, издал свист довольно похожий на птичий. Наверное, этот свист обозначал, что рядом нет врагов или нечто подобное, но изменений в плане формации отряда или понижения бдительности я не отметил.

В это время появилась Эли верхом на нашем Имперце. Имперце именно с большой буквы, поскольку это слово для нашего коня имперской породы уже превратилось в имя собственное. Следом за ней скакали наши люди во главе с Квинтием на оставшихся лошадях. Лошадей было меньше чем людей, поэтому на паре лошадей сидели подвое. Прискакали не все. Похоже, все же хватило ума кого-то оставить на охране лагеря.

— Прошу прощения, — кивнул командиру отряда и повернул голову к стоявшему чуть позади Фенору. — Наведи порядок в этом публичном доме, — прошипел я, и побратим без слов с места взяв скорость лошадиного галопа, умчался отдавать распоряжения.

— Под вашим началом отряд, — эльф с легкой тенью вопросительности констатировал факт.

— Совсем маленький и плохо дисциплинированный, — решил прибедниться я.

— Любой союзный отряд в данной местности это уже не мало, — немного с философствовал Сайфен, недобро глядя на нашу сажекожую деву.

Эльф полил еще немного воды в мои уши, на что пришлось отвечать такой же мутной и не нужной водой, но, в конце концов, он перешел к интересовавшей нас обоих части диалога.

— Мы вскоре планировали встать лагерем на отдых и провести разведку. Может, где-то поблизости есть подходящее место? — его вопрос заставил меня невольно заулыбаться.

— Мы стоим лагерем неподалеку в овраге. Если желаете, можете встать рядом в поле. Еды для лошадей там не очень много, но на какое-то время должно хватить. О разведке и незаметности можете, не беспокоится, в небе летают мои глаза и уши. Мы будем предупреждены о любом враге, если только он не скрыт какой-то хитрой магией, — выдал скороговоркой и замер в ожидании решения эльфа.

— Нужно посмотреть на это место, — наконец выдал он, фразу бывшую медом для моих ушей.

Тем временем, Фенор матерками, только что без пинков, ликвидировал нашу с ним оплошность и отправил всех в лагерь. Исключения не было сделано даже Элихаль и Изиры. Ругался вояка как заправский сержант, так что даже будь на нашем месте самые обыкновенные люди, и они бы расслышали каждое слово. Мне показалось, что я слегка покраснел, от стыда перед эльфом, а вот он ни сколько не смутился.

— На лицо школа сержантского состава, — Сайфен цокнул языком, глядя через мое плечо на возвращающегося бойца.

— Он рядовой, — отвел взгляд я.

— Да, — собеседник повел плечом. — Ну, значит, талант пропадает.

Поговорив еще немного, мы решили отправляться. Эльф с охраной ушел к своим, а я призвал крутящегося невдалеке свина. На этом чудище мы с побратимом поехали вдвоем. Я в специальном гнезде-седле, а солдат позади. Мне было вполне удобно, а Фенору было и вовсе не позавидуешь, но он держался молодцом, только клацал зубами на кочках, когда пытался заговорить и разок прикусил язык.

Когда все текущие дела были утрясены, а разумные и не разумные размещены на отдых в поле рядом с оврагом, время уже близилось к вечеру, и настала пора обговорить планы действий. Меня пригласили в шатер разбитый для командования, а я потянул с собой арбалетчика в качестве поддержки. Просились и Изи с Эли, но им пришлось отказать. Второй из-за существующей между лесными и обычными эльфами враждебности, а первой из-за ее ненужности.

В палатке помимо нас двоих собралось около 20 разумных различной степени важности. Они разбились на мелкие группки и беседовали на разные темы с походными кубками в руках. Если бы не обстановка и прочее, то можно было бы решить, что эльфы собрались где-то на светском приеме или по крайней мере в охотничьем шатре, перед загоном зверя, а не в зоне боевых действий. Не знай о том, как хорошо поставлена в их лагере караульная служба, то мог принять их за никчемных пустомель, а не отменных вояк. Однако служба была поставлена по-армейски превосходно, и в некоторых остроухих особенно четко проскальзывало нечто говорившее об имевшейся за плечами настоящей военной службе.

В этот раз мы были при полном вооружении и в полном облачении, что невольно приковало ко мне взгляды, несмотря на то, что здесь все остальные также были при оружии и в броне. Уставились на меня не сразу, но пока мы шли через шатер к Сайфену все взгляды сосредоточились на моей персоне. Эльфы обратили внимание на, то, что у меня есть эльфийский лук и возможно кто-то даже узнал его. Никто ничего не сказал, но легче от этого совсем не стало.

Нас оставили с Сайфеном втроем. Вокруг словно возникла невидимая стена. Никто не подходил и все делали вид, что не слышат нас. Снова были многословные разговоры ни о чем. В этих разговорах наш знакомый, оказавшийся все-таки не самым главным в отряде, но вторым лицом в нем, выспрашивал о моих политических взглядах и о том, что я думаю о столице и настроениях в столичном регионе. Мне до такой степени надоело ходить вокруг да около, что спросил напрямую, чего он хочет выяснить. Моя прямота не поставила старца с молодым лицом в тупик, поскольку, по всей видимости, он и выводил меня именно на этот вопрос.

— 15 капельника наш достопочтимый и всеми любимый император Луций, пал от рук сектантов расистов, — сказал эльф так, словно это должно было мне все и сразу же объяснить.

— Значит, будет новый император, — пожал плечами, обозначая свое отношение к этому.

Сектанты всяческих направлений, расисты различных рас и императоры были и будут в Империи всегда. Да прежний Император, то бишь Луций, правил больше 150 лет и был одним из лучших правителей в истории нашего государства, но ничто не вечно. За свою долгую жизнь Император имел нескольких жен и нажил от них множество детей, так что будет, кому унаследовать такое богатство как Дюваль со всеми подчиненными землями.

Будет разумный правитель — хорошо, а если не будет, то обязательно найдутся разумные советники, которые не дадут ему наделать сильно больших глупостей, хотя бы ради того что бы самим не понести большие финансовые убытки.

— Будет, — согласился Сайфен и тут же добавил, — вот только кто?

— Наверное, старший сын, — предположил я.

— Это самый худший вариант, для всех. Старший из сыновей Императора Сабатий, один из тех самых расистов и напрямую причастен к убийству своего отца. Он со своими сподвижниками принадлежит к верхушке секты Подобия. Эти люди считают, что они созданы по образу и подобию Сущего, а все остальные если и достойны жизни, то только на правах рабов. Правда, самое страшное не в их идеалах, а в том, что многие люди их поддерживают. Они получили поддержку у нескольких достаточно старых дворянских родов, на их стороне большая часть паладинов людей, — он сделал театральную паузу, отделяя уже сказанное от того, что собирался сказать дальше. — На наше счастье Император оставил нам и второго куда более разумного наследника. Второй из сыновей императора Пелатий, воспротивился тому, что причастный к убийству отца взойдет на трон. Пелатий возглавил, часть паладинов людей мыслящих аналогично ему, и убедил паладинов нелюдей выступить на его стороне. Столица, конечно, запылала, но теперь есть шанс, что огонь не вырвется за ее пределы и дело обойдется малой кровью, а к нам вскоре пребудет помощь, — остроухий замолчал, видя как у нас обоих, брови поползли вверх.

— Точно малой? — спросил я, воспользовавшись паузой.

— Малой, — с видом знатока кивнул Сайфен. — Будь в Мере или возле нее войска, то было бы куда хуже, а так это еще малой. Там сейчас куда лучше чем здесь, хоть сектанты и режут всех нелюдей не успевших сбежать с подконтрольных им территорий. Будь в столице больше эльфов с гномами, или орков, то давно бы дело решилось в пользу Пелатия, но уж таков этот регион. Вокруг столицы и в ней самой всегда превалировало человеческое население, — он смолк, но я был достаточно сообразителен, что бы все прекрасно домыслить самому.

Среди этих ребят наверняка были те, кто помнили приход Империи на земли эльфийского народа, помнили кровь самой войны и возникшей после усобицы, помнили множество других конфликтов. Они прекрасно понимали, что будет, если к власти придет воинствующий радикал. Империя будет разорвана на части и возможно в итоге вновь появится независимое эльфийское государство. Вот только, сколько жертв потребует этот процесс? Как много эльфов будет в этом государстве?

Если бы не вторжение ненавистных собратьев, то остроухое ополчение уже спешило бы к Мере, что бы поддержать выгодного им претендента на трон. Авось выгорит, да не забудет после претендент, кто помог ему в трудный момент и получат помощники какие-нибудь преференции. На их беду случилось вторжение, которое несло непосредственную угрозу их домам и пришлось прежде идти сюда. После они, конечно, рассчитывают направиться в столицу, но вот будет ли у нас всех это после и не будет ли поздно?

В палатку вошел статный эльф, носивший на лице черты зрелости, а на челе пробивающуюся седину. Такие приметы могли значить только невообразимую древность представшего перед нами, но я даже представить не мог, сколько лет этому древнему существу. Возможно, этот индивидуум помнит не только приход Империи на эти земли, но и зарождение первых человеческих государств.

Седеющего эльфа сопровождало двое похожих на него. Они были похожи не как все эльфы похожи на баб и похожи друг на друга, а имели семейное сходство. Наверняка сыновья или внуки, но к сути дела это не относится, ведь в походе они просто телохранители, должные умереть, прежде чем враг доберется до военноначальника. А это был именно военноначальник, что тут же озвучил нам Сайфен.

Командующего отрядом звали Гроссель Молния. Он был в "вязаной" кольчуге из эльфийской стали, но в отличие от остальных не носил с собой лука. Зато на нем были наручи поверх кольчужных рукавов или соединенные с ними, и шлем с роскошным плюмажем сразу выделявшим его среди прочих. Вооружен он был кинжалом наподобие Фенорова Горлореза висевшим на поясе и настоящим мечом на портупее. Меч был именно настоящим, то есть полноразмерным, или как еще говорят полутораручным, требующим неплохих физических данных и огромной подготовки для эффективного использования в бою. Разумеется, все оружие его было тоже из эльфийской стали, но по каким-то причинам совершенно не было украшено. Ни единого камня и не единой золотой проволочки.

К пришедшему все обращались почтительно. В ответ он был подчеркнуто вежлив, но больше чем парой фраз не перекинулся ни с кем. Его путь лежал прямо к нам, а точнее к раскладному пустому столу у которого мы стояли. Один из его телохранителей достал карту и расстелил ее на нем. После подозвали нас. Прошла церемония официального представления сокращенная до предела и неведомо почему не исключенная совсем. После представления поговорили о погоде и снова вспомнили о непростой ситуации в столице. Меня даже спросили, что я думаю, по этому поводу я задумался, но вроде бы смог ответить достойно.

— Право наследования, конечно, священно и первенец должен наследовать отцу, если иного не прописано в завещании. Но если отец пал от руки первенца, то можно ли считать его достойным наследником и по закону ли оставлять за ним это право? Отцеубийство тяжкое преступление против веры, закона и морали. Таких существ обычно судят и в большинстве случаев не только лишают права наследования, но и казнят, — высказался и смолк, пытаясь понять какое произвел впечатление.

— Формально он не поднимал оружия против родителя, — сказал Сайфен с молчаливого одобрения Гросселя.

— Все равно, — уже вполне уверенно отмахнулся я. — Любой знающий Имперские законы скажет Вам, что заплативший за убийство несет равную или даже большую ответственность, чем тот, кто его осуществил, поскольку непосредственный убийца в таком случае превращается лишь в орудие, — хотел было смолкнуть, но решил предвосхитить очередной вопрос все прекрасно знающих и понимающих куда больше меня собеседников. — При этом совершенно неважно чем было оплачено, то убийство. Его можно оплатить как деньгами, так и обещаниями благ. Его могут совершить даже безвозмездно просто за красивые слова.

— Все так, — в этот раз заговорил сам Гроссель. — Вы неплохо знаете законы и правильно поняли ситуацию. Вот только все это будет применимо только в том случае, если ему не удастся сесть на трон и привлечь на свою сторону новых сторонников, — с неплохим знанием законов он мне польстил. Мы кое-что изучили в Близнецах, но назвать себя квалифицированным законоведом я не мог, как бы ни хотелось.

— Думаю, там найдется, кому помочь достойному кандидату. Эльфы, гномы, орки и представители других не столь многочисленных рас живущие вблизи столичного региона обязательно помогут достойнейшему из кандидатов. Да и среди людей просто обязаны найтись достаточно умные и понимающие к чему приведет воцарение старшего наследника, — озвучил свои мысли я.

Вскоре разговор о ситуации в Мере все же закончился и мы заговорили о том, что меня волновало сейчас гораздо больше. Тему разговора озвучил сам командир эльфов.

— Нас не так много, как хотелось бы, но это дело поправимое. К нам уже спешат отряды из близких наших поселений, но и этого будет мало. По нашим сведениям это одно из самых крупных вторжений кочевников и задавить его будет не ток просто, как хотелось бы. Но выход есть. К нам могут присоединиться гномы. Нам нужно сыграть на извечной конкуренции наших народов и привлечь их хирды к войне. Они просто обязаны прийти, если мы добьемся значительных успехов и ткнем им этим в глаза, — Гроссель Молния внимательно посмотрел на меня, но я предпочел сделать вид, что не понимаю, чего он от меня хочет. Ему пришлось продолжить. — Мне доложили, что Вы, господин Даш, маг и обладаете некоторыми преимуществами в плане разведки. Так вот было бы неплохо, если бы Вы подсказали нам место, где бы мы смогли нанести нашими силами наиболее эффективный удар, — после его слов едва не растекся по полу.

Ну, наконец-то. Теперь шансы уничтожить Малакта и выжить гораздо выше. Главная задача теперь была в том, что бы все правильно преподнести, и я не подвел себя. Рассказал о том, как пали Близнецы, посветил в историю наших схваток, показал на карте места, где Стерва в последние дни видела отряды кочевников. Напоследок не забыл упомянуть о том, как важно уничтожить артефакт выборочно подавляющий магию и рассказал о своем личном враге — эльфе великане.

Услышав имя так досадившего мне громилы оба эльфа по бокам командующего отряда, заметно побледнели, а тот прикрыл глаза и согласно кивнул. Понятно было, что что-то тут есть, но выяснить не представлялось возможным. Почти наверняка какая-то древняя вражда. Говорят все эльфы "любят" такие "долги" и действительно любят их возвращение.

Перешли к конкретным планам и в первую очередь решили наладить связь с Годором и провести разведку подходов к нему. Малакт и артефакт обязаны были находиться где-то там и связь или разведка могли помочь понять, где именно. Поговорили еще: по делу и не очень. К нам подходили другие эльфы и тоже говорили. Говорили. Говорили. В конце у меня язык заболел от бесконечного словоблудия.

Наконец стали расходится, но тут меня задержали, и случился разговор, о возможности которого я уже почти забыл. На выходе из палатки, где проходило совещание меня, ждал эльф в простой кольчуге и с простым оружием. Увидев его, я обмер глядя в лицо погибшего друга. Передо мной стаял Салят только повзрослевший.

— Фенор, подожди меня на выходе из лагеря, — попросил я побратима и тот, сделав вид, что все в порядке молча, пошел дальше.

— Как погиб мой сын? — без предисловий трясущимися губами спросил эльф, которому не было нужды объяснять, что за лук у меня и как он ко мне попал.

Я повинно склонил голову.

— В этом много моей вины, — признался я и без утайки рассказал все о том, что случилось в ту злополучную ночь.

Пока я говорил эльф, так и оставшийся для меня безымянным, заставил свои губы успокоиться, но по его щекам побежали невольные слезы. Он стиснул зубы и на его лице заходили ходуном желваки. Казалось, он меня сейчас ударит, и я бы, наверное, даже сопротивляться не стал, но отец Салята сдержался.

— Вы действительно дружили с моим сыном? — спросил он каким-то придушенным голосом.

— Пожалуй, он был лучшим из моих друзей, — ответил я не менее сдавленным голосом.

— Это хорошо. Он был молчаливым и плохо сходился с ровесниками. У Салята было мало товарищей, а настоящих друзей так и вовсе не было никогда, — эльф кивнул на Ветвь гнева. — Она слушается тебя? Служит верно?

Я перевел взгляд на лук, потом снова посмотрел на него.

— С ней я стал превосходным лучником, несмотря на то, что раньше никудышно обращался с таким оружием.

— Ты чувствуешь ее?

Я задумался над тем, что он имеет ввиду.

— Скорее да чем нет, — был мой ответ.

— Значит, он там, в лучшем мире, захотел так. Пусть оружие Салята верно служит тебе. Не забывай вспоминать его в поминальный день, — мой собеседник развернулся, что бы уйти.

— Постойте, — остановил я его. — Возможно, в этом отряде есть отец мага Вента, эльф по имени Сум.

— Он был там на совете. Я знаю, где он сейчас. Пойдем, провожу, — еще больше охрипшим голосом сказал приобретший несколько седых прядей эльф и повел меня сообщать вторую горькую весть за тот вечер.

* * *

На следующий день, 1 числа месяца таеня, я отправил Стерву в Годор с письмом, составленным при моем участии командующим эльфийским ополчением Гросселем Молнией. На таком расстоянии я не мог контролировать свою пернатую змейку, но был уверен, что все будет в порядке. Пернатая обещала быть предельно осторожной, и я ей верил.

Отправив будущую мать на задание, стал трудиться над новым существом. В качестве материала использовал нескольких кроликов реквизированных из добычи Изиры и Элихаль. Мне не было большой разницы из кого делать своих теплокровных летучих ящериц, что до сих пор не совсем правильно зовутся мной змеями. Уже имелись привычные шаблоны, и все получилось не слишком сложно и достаточно быстро.

В принципе получилась почти точная копия Стервы и для того что бы отличить их мог не только я, пришлось сделать явный отличительный признак — яркое белое пятно на голове. За это пятно формой напоминавшее звезду тут же назвал новую питомицу Звездочкой. Звездочку сделал по-настоящему ядовитой как оставленного на малой родине Паразита. Ее я планировал использовать ее для убийства Малакта.

Пернатая змейка ожила и осознала себя довольно быстро и тут же взвилась в воздух, словно имела огромный опыт полетов. Пробуя ее на управляемость, характер и просто из озорства направил фамилиара найти наших отрядных дам. Все время испытаний находился в половинном слиянии разумов, и смотрел ее глазами, оставаясь в своем теле.

Поиски начались с нескольких кругов над лагерем, в котором девушек не было, но были слуги Ковена во главе с Фенором и Квинтием обсуждавшие последние новости о столице. Обсуждали оживленно, но ради этого разговора не стал отвлекать Звездочку от намеченной цели.

Девушки были совсем недалеко. Сидели на бревне вне оврага и со стороны наблюдали за эльфийским лагерем. У их ног копался в земле Тиран. Зверь успешно разгребал землю своими руками-лапами и выглядел довольным.

Моя змея приземлилась неподалеку незамеченной и, повиснув на кусте, дала мне возможность скрытного наблюдения за особами женского пола в не особо естественной для них среде. Глядя на дам вот так без посторонних, сразу становилось понятно, кто тут, в самом деле, девчонка, а кто умело пользуется своим внешним видом. Элихаль держалась уверенно как матерая баба на собственной кухне, а Изира выглядела как молодая невестка, вдруг оставшаяся с такой бабой наедине. Сатирка одновременно опасалась лесную эльфийку и заглядывала ей в рот ловя каждое слово.

Сажекожая сказала что-то на своем языке с такими эмоциями, какие сопутствуют произнесению особо грязного ругательства.

— Что? — спросила сатирка, не поняв или не расслышав.

— А-а, — остроухая скривилась и махнула рукой. — Так рейд ни к Сибхагу был, а теперь еще эти высокомерные интриганы.

— С рейдом то, что не так? — удивилась Изи.

— Я вообще-то люблю рейды, просто для меня он начался, когда я покинула дом и почти не прерывался. Достало отсутствие удобств. Не то, что ванной с горячей водой нет — из ручья холодной водой не каждый день помоешься. А как бриться? У меня все везде заросло. Я чувствую себя обезьяной. К тому же на месте уже сколько сидим. Понятное дело, что без подготовки нельзя, но достало сидеть на одном месте в овраге и ночевать как крыса в норе, — видно у Эли наболело, вот и выдала.

— Бриться? — Изи внимательно всмотрелась в лицо товарки, — Я видела, что у некоторых баб усы растут, но у тебя ни щетинки нет.

Лесная дева прыснула в кулак, над наивностью молодой особы.

— Да не на лице! — она снова рассмеялась.

Изира задумалась, посмотрела на свои штаны и начала краснеть от смущения.

— Там что ли? — едва слышно спросила девчонка.

— И там тоже... — сажекожая все еще пыталась прекратить смеяться, когда я отозвал питомицу, сам едва не надрывая живот.

Через пару минут, когда Звездочка добралась до меня и пристроилась на плече, я уже был спокоен и встречал Фенора явившегося ко мне в приподнятом настроении. Казалось, что от случившегося с ним не осталось ни следа, но на молодом лице прорезалась пара морщин свидетельствовавших о пребывании на пороге смерти.

— Ты что из меня сделал, сучья кровь? — сказал он практически ласково.

— Не совсем понял, — пожал плечами.

— Не понял что создал? — человек приподнял одну бровь на лоб.

— Не понял твоего вопроса, — не поддержал шуточного тона я.

— Ну, смотри, — после этих слов фигура побратима метнулась ко мне смазанным пятном и вместе мы полетели на землю.

Меня снесло с такой силой, что напрочь выбило дух. Сбитая с плеча Звездочка забила крыльями и едва сумела удержаться в воздухе. Она закричала. Ее тут же поддержал голосом побратимов Ворчун.

— Ты чего?! — воскликнул я, лежа на спине и придавленный арбалетчиком.

— Ничего. Остановиться не успел, — с мордой кота нализавшегося сметаны ответил он.

Мелко пакостит зараза, ведь знал, что так и будет.

— Значит нужно тренироваться. У тебя должно быть достаточно скорости реакции для движения на такой скорости. Кроме того ты можешь двигаться и медленнее, — стряхнул солдата с себя и сел.

— Дожили, — тот тоже сел и отряхнул колени, — люди... — он деланно с театральной паузой запнулся, переводя взгляд с рогов и ушей на копыта, — Сатиры лучше меня знают, что я могу, — Фенор поднял глаза на пернатую змею, — Что не так со Стервой?

— А это не Стерва, это другая особь, — погладил по голове змейку занявшую место на плече. — Она ядовита, так что можем испытать твой иммунитет.

— Не стоит! — он отрицательно замахал головой и руками.

— Как знаешь, — поднялся и поманил его рукой. — Пойдем тебе серьезно потренироваться надо. Возможно, уже через пару дней нам придется выдать все, на что мы будем способны.

— Что не здесь? — побратим тоже поднялся.

— Не хочу, что бы эльфы видели наши неудачи. Отойдем подальше, а лучше отъедем. Я энтелода позову, — приготовился было свистнуть, но был остановлен арбалетчиком.

— Девок надо позвать, — выдал он.

— Изи понятно, потренироваться, а Эли зачем? — повернулся обратно к нему.

— Ну, Эли можно и не звать, — отвел взгляд он.

Понятно, что хочет повыделываться перед бабой как мальчишка, но ведь я и сам не сильно далеко от него ушел. Пусть выделывается.

— Зови обоих, — после секундного раздумья махнул я рукой и свистнул пронзительно аж до заложенных ушей.

— Сейчас, — солдат убежал, засунув мизинец в заложенное ухо и с остервенением, шуруя им там.

Раньше, чем Фенор нашел наших дам и вернулся с ними над краем оврага показалась знакомая морда ужасного кабана, что шастал где-то поблизости.

— Хурук, — шевельнула пятаком эта самая морда.

— Жди, — коротко бросил я свину, и он тяжело плюхнулся на круп как самый настоящий дрессированный пес.

Мысленно без слов связался с сидевшей на плече Звездочкой и поднял ее в воздух с заданием. Она должна была патрулировать небо вокруг лагеря и сигнализировать мне обо всем опасном, странном или просто не понятном. Стандартное задание, которое Стервочка выполняла между делом совсем без команды. Ну да ничего и эта пернатая подруга научится следить за всей округой в фоновом режиме. Ей же пока отроду и часа нет.

Пернатая улетела, я выбрался из оврага, и тут как раз появилась троица моих спутников.

— Девчонки на Муртане, а мы пешком, — не весело вздохнул я, прикинув выносливость и разницу скоростей.

Так сказать, вынужденная галантность.

— О! — воскликнула сажекожая. — Я прокачусь на этой громадине, — она обхватила морду с торчащими в стороны клыками и прижалась к ней грудью.

— Смотрика, какая любовь, — ткнул локтем в бок побратима, на что Изи сдержанно хихикнула.

— Да любовь, — сказала дева лесов, выпрямляясь и подбочениваясь. — Всегда мечтала о таком могучем мужчине. Вот только где ж его взять? — говоря последнее, она скорчила по-детски обиженную рожицу.

Настала очередь кривиться Фенору, что он и сделал, вот только сказать что-то в ответ мужчина не пожелал. Под нашими взглядами и под подшучивания дамы взгромоздились на улегшегося по команде монстра. Изира заняла место в "седле", а Элихаль устроилась позади.

— А он не пахнет, — отметила сажка.

— Не пахнет, — кивнул, не став пускаться в разъяснения о том, что произвел соответствующие изменения в его организме и убрал терпкий запах, отпугивающий некоторых паразитов. Теперь его паразиты стали моей проблемой, но зато пахнуть зверь стал гораздо лучше.

— На ходу не болтай, язык прикусишь, — наставительно сказал арбалетчик своей любовнице и мы стартовали.

Она хотела что-то ответить, но таки прикусила названное. Случилось это, потому что взвизгнувший от восторга свин бросился с места в карьер за помчавшимся во всю прыть хозяином. Фенор не отставал ни на метр и до использования своего дополнительного ускорения был далек, хотя скорости были уже не человеческими. Нормальный человек, орк, сатир, эльф, гном или гоблин совершенно точно бы не смогли двигаться с такой скоростью без применения тяжелых алхимических средств. Подозреваю, что наша лесная дева вполне способна составить эликсир, который сможет на какое-то время разогнать до наших скоростей даже девяностолетнего старика человека, вот только не будет ли этот эликсир последним, что выпьет старикан.

— Не отставай! — рявкнул я одновременно побратиму и питомцу, подхлестывая себя изрядной порцией магии.

Гигантский зверь наддал и уперся в свой физический предел. Постепенно хрюндель стал отставать, так что пришлось подхлестнуть плетением и его. Арбалетчик в отличие от энтелода отставать не пожелал и использовал ускорение, но у него опять вышло задействовать его только на полную катушку, и мой товарищ на несколько долей секунды вырвался вперед. На несколько долей секунды, оттого что он не успел разглядеть или разглядел, но не успел перепрыгнуть ствол поваленного деревца в ногу человека толщиной и кубарем полетел через него.

Я бодро перескочил через упавшего. Следом столь же бодро через уже вставшего на четвереньки солдата скакнул Муртан. Кто-то из девушек не сдержанно взвизгнул, беспокоясь о мужчине, но вслед нам понеслась отборная брань, что свидетельствовало о невредимости Фенора. Через короткое время он нас нагнал, но это стоило ему еще нескольких полетов кубарем на землю, так что выглядел побратим как заправская свинья после купания в большой луже.

Оставив лагерь далеко позади, остановились, но не резко, а постепенно снижая темп. Все, включая наездниц, тяжело дышали. Особенно тяжело забег дался моему питомцу. Бока ужасного кабана ходили ходуном, но и так было заметно, что они впали. Бешеная гонка сожрала едва успевшие накопиться запасы жирка, и все что присутствовало в его желудке. Нужно было отпустить его на охоту, что я незамедлительно и сделал, предварительно ссадив с него наших дам.

Походили запалено отдышиваясь, немного попили, у кого что было, присели, выбрав место по суше. Фенор так вовсе развалился, уставившись на безоблачное синее небо, и задумался о чем-то столь же далеком и прекрасном как то самое небо. На лице побратима заиграла легкая неосознанная улыбка, вызвавшая зависть у тут же отвернувшейся в другую сторону Изи.

Владение лицом ей все еще давалось с трудом.

— Ну что научился? — решил прервать блаженство я.

— Что? — арбалетчик приподнял голову и уставился на меня.

Явно уловив, что обращались к нему, и вовсе не расслышав о чем я.

— Погода, говорю, хорошая, — усмехнулся я. — Овладел ускорением? — переиначил вопрос, на который и так знал ответ, ведь не научись он управлять новоприобретённой способностью, то никак бы не смог нас нагнать, как не старайся.

— Ну-у-у-у, — протянул он. — Более или менее.

— Сейчас проверим. Вставай, — я предварительно пустил на себя волну исцеления, так что смог вскочить бодро, хотя толика усталости все же и сумела укорениться где-то внутри.

— Что делать будем? — не выказывая видимой усталости, но и не так бодро поднялся на ноги воин.

— Ну, бегали уже. Глупо будет снова. Посражаемся давай, — предложил я.

— На чем? — солдат глянул на висевшие на поясе верный Горлорез и не менее верный, но куда более простой клевец.

— А чем тебя не устраивает настоящее оружие? — я посмотрел на посох.

— Опасно же.

— Нормально, — сняв перевязь с колчоном и луком, бросил ее в руки, ловко подхватившей мое имущество Изире, — Присмотри.

Соплеменница молча кивнула в ответ, и я крутнул в руках Леди отчаяние.

— Как знаешь, — пожал плечами Фенор и взял в руки собственное оружие.

— Начали, — предупредил я и нанес быстрый колющий удар своим не активированным, но все еще крайне опасным орудием смерти. Побратим оказался достаточно быстр, что бы развернуться боком, прогнуться спиной назад и на всякий случай втянуть живот. Вот так вот, бой без доспехов и полей да со смертельным оружием накладывает свои правила.

— Ах ты! — глаза воина расширились от удивления и гнева.

Договаривать о том, что я мог пропороть ему живот он не стал, а ловко поддел излишне задержанный посох своим клевцом, задрал его вверх, и полоснул меня по руке своим кинжалом. Я ожидавший, что он не будет щадить меня и нанесёт куда более существенный удар, зашипел от боли, и в наказание ударил его верхней стороной копыта в голень.

К моему удивлению парень не просто успел убрать ногу, но еще и попытался провести ловкий выученный у меня же прием с поворотом вокруг собственной оси и ударом в спину. Тут меня опять ожидал сюрприз. Ожидая смертельного удара Горлорезом, едва не пропустил удар ногой. Сместив посох, заблокировал ногу и, оттолкнув противника, рубанул наискосок сверху вниз. Леди наткнулась на уверенно подставленный клевец и в тоже время побратим полоснул меня по второй руке, чего я снова никак не ожидал, ведь снова можно было нанести куда более серьезную рану. И тут мне стало понятно, что он просто пытается щадить меня.

— Бейся серьезно, как насмерть! — заорал я отскочив. — А то и в самом деле убьешь!

— Бьюсь, как хочу! — зло оскалился он. — Вон уже в двух местах кровоточишь!

— Хорошо, — прошипел я. — Эли постреливай в него, только без яда! И не убей, смотри!

Сажекожая леди тут же оскалила красивые зубы в некрасивом злорадном оскале и в несколько секунд снарядила свой небольшой лучок. Сомнений в том, что она выстрелит, не возникло ни у меня, ни у моего оппонента.

— Сучья кровь, — привычно выругался боец и двинулся в бок с явным намереньем поставить меня между собой и лучницей.

Позволять ему сделать это я, естественно, не собирался и тут же атаковал. В этот же момент Элихаль выстрелила с эльфийской точностью. Стрела должна была клюнуть Фенора в бедро. Наконечник приходил точно в пустое мясо в безопасное место, но тот, блокируя клевцом мой удар, среагировал с нечеловеческой скоростью и постарался отбить стрелу.

Ускорение было не сильным, но его вполне хватило, что бы ударить примерно в середину древка стрелы и перерубить ее пополам. Будь оружие не таким острым, стрела бы сместилась куда сильнее и возможно не попала в ногу, а так она угодила не в мясо, а точно в артерию. При этом стрела вошла в плоть, поворачиваясь, и буквально вырвала приличный ее кусок вместе с куском штанины. Кровь брызнула невообразимым фонтаном и мгновенно пропитала ткань.

— Сучья кровь, — побратим повторил ругательство, сказанное им не более пары минут назад и, выбросив оружие, попытался зажать рану руками.

Эли выругалась на своем родном языке и принялась рыться в одном из мешочков, висевших на ее поясе в поисках какого-то способного помочь порошка или мази.

Изира осталась молча стоять, понимая, что сама ничем помочь, не сможет, и привычно доверяясь мне.

— Руки! — рявкнул я, мысленно извиняясь перед Леди отчаяния и бросая ее на землю. Уже с готовым заклинанием я положил ладонь поверх так и не убранных товарищем рук. — Убирай руки, а то приращу к ноге!

После нового окрика арбалетчик убрал конечности и поднял на меня уже поплывший взгляд. Я наложил руку и выдал исцеляющую волну чрезмерной силы. Фенор упал без сознания, его затрясло в конвульсиях как припадочного. Ухватил парня за плечи и перевернул на бок.

Побратим закашлялся, и из его рта вырвалась мощная струя синего пламени. Она ударила не меньше чем на пять метров и только по счастливому случаю никого не задела. Как только конвульсии успокоились, я стал искать ожоги, во рту пострадавшего и вокруг него, но ничего не было. Плюхнулся на пятую точку с разинутым ртом.

— Живой?! — подскочила обеспокоенная Элихаль.

— Живой, — покачал головой я.

— Он что теперь тоже паладин или маг? — спросила сатирка с привычно невозмутимым лицом.

— Не знаю. Тут надо разбираться. Ты потренируйся сама. Сейчас мне точно не до тебя будет, — поднимался, надумав плотно заняться уже пришедшим в себя и мирно спящим арбалетчиком.

Резервы, накопленные созданным мной органом, были исчерпаны в ноль и воин по аналогии с обычным магом, лишился сил и нуждался в обыкновенном отдыхе.

* * *

Разобраться с огненным дыханием Фенора до конца так, и не получилось. Было логичное предположение, что таким образом он избавляется от энергии, накопленной в созданном мной органе. Но почему это произошло именно в тот момент и что конкретно послужило причиной, было непонятно. Встала просто куча вопросов. Первым из них гласил "Может ли мой побратим этим управлять?"

Ответов пока не было, но парень поспал и встал веселый и бодренький. Кто-то из нас теперь на всякий случай всегда был поблизости с ним, но проблема пока ни разу не повторялась. Мы пробовали научиться этим управлять, но ничего не вышло. Я даже заставил его дождаться момента, когда орган полностью заполниться энергией, но выброса огня не случилось. Излишки стали исправно уходить по созданному мной каналу.

От вынужденного безделья время стало тянуться, словно замедляя свой бег, повинуясь заклинанию мага огромной силы. Мы сидели на месте и ждали. Стерва вернулась успешно, но только через два с лишним дня и теперь по моему поручению охраняла лагерь. Все уже стали серьезно беспокоиться, но я чувствовал, что моя девочка жива хоть и не мог с ней связаться.

Но все же питомица вернулась и в ее памяти я смог прочитать, то чего ожидал. Недоверчивые Годорцы держали бедняжку в клетке, пока думали, что нам ответить и отвечать ли вообще. Хвала Сущему, все разрешилось и мою псевдозмею выпустили с запиской для нас.

К новой родственнице Стерва отнеслась достаточно настороженно, но без агрессии. Звездочка отчего-то сразу признала ее главенство и выказывала всякие знаки внимания будущей матери. При первой встречи, когда они обнюхали друг друга, поводя носами, младшая сложила крылья и плюхнулась на спину, мотая всеми четырьмя лапами как игривая кошечка. Старшая восприняла это с каким-то снисхождением, как игру слаборазвитого ребенка и не поддержала.

Велев питомицам заниматься своими обычными делами и оставив Фенора за старшего, умчался к эльфам. Там меня встретили и проводили не к штабному шатру, а к личному шатру Сайфена Коловрата. Гроссель не всегда присоединялся к нам и иногда поручал решение каких-то вопросов своему подчинённому, что было заметно прямо с первого дня моего знакомства с эльфийским ополчением. Ну, оно и понятно. Зачем что-то делать самому, если есть такие верные руки?

— Приветствую Вас мой добрый друг, — поздоровался эльф, и мне пришлось отвечать ему в таком же ключе.

Как выяснилось после некоторого словоблудия ни о чем, Коловрат вскоре думал посылать за мной. Ополчение приняло решение перемещать лагерь ближе к Годору и от меня требовалось с помощью моих пернатых творений отыскать подходящее место минимум с двумя путями безопасного отхода. Разумеется, я согласился на это и тут же мысленно направил Звездочку на поиски. Только после этого я предъявил ответ из города дорог.

Сайфен вскрыл небольшой конвертик и стал читать вслух. Руководитель обороны просил, если мы действительно союзники, а не проделка кочевников, отвлечь хоть часть врагов от постоянных нападок на город. Понятно, что слову и походным печатям дворянина эльфа там никто не поверил, ведь слова написать может кто угодно, а печать можно и подделать или взять в бою в качестве трофея.

Спорить с тем, что как-то напакостить пустынникам нужно никто из нас двоих не стал. С нашими планами это вполне соотносилось. Так что мы решили что Звездочка, после того как найдет место подходящее для лагеря, отправится наблюдать за вражескими отрядами. Мы оба вполне понимали, что одного наблюдателя, мягко говоря, маловато, но Стерва нужна была, что бы наблюдать за округой, а новых змей, что совсем не змеи, я делать, по крайней мере, в ближайшее время не собирался. Оставалось либо надеяться на единственную пернатую змею, либо отправлять самую обычную разведку. Про возможность создать разведчиков из простых животных я предпочел не упоминать. Зачем? Если тратить силы на создание одноразовых существ не собирался.

Перед уходом предупредил, что маскировочное поле прикрывающее лагерь вскоре пропадет, поскольку намереваюсь отправиться к реке и до вечера могу не успеть вернуться. Об этом чуть раньше договорились с Квинтием. Моряк желал узнать обстановку на Величавой и я счёл, что это не будет лишним. Мне помнилось, как легко идут ко дну пустынные воины и были мысли о том, что река может дать нам какие-то преимущества.

Покинув лагерь союзных эльфов, вернулся в свой, где уже ждали собравшиеся люди, и другие разумные. Я собирался ехать на Муртоне, Элихаль на Имперце, Изира, Квинтий и ещё пара морячков: Нитель и Яник ни простых лошадях, Фенор собирался двигаться своих двоих. Остальные оставались в лагере потихоньку собирать вещички для будущего переезда в новый лагерь и заниматься обедом для самих себя и ужином для нас. Квинтий пообещал оставшимся привезти рыбы, если получится. Я сильно сомневался, что получиться порыбачить.

Во время сборов, когда к нашим лошадям близко приблизился мой хрюндель, выяснилось что обычные лошади от него шарахаются. Они трястись как осиновые листы, всхрапывали и стремились удрать, и только воля и твердая рука всадников удерживала их от побега. Имперец же стоял спокойно и только недоверчиво косил один глаз на гиганта.

— Ну что? Все готовы? — спросил я, осматривая своё воинство.

— Все, — за всех ответил Фенор.

Проверять готовность лично не стал, хотя хороший командир и должен. Наверное, я просто не очень хороший командир и поэтому, уложив своё чудовище, сразу взобрался на кресло-седло, где и устроился почти с комфортом.

— По коням! — скомандовал арбалетчик, и все исполнили команду.

Не слишком спешно тронулись в путь. Со мной поравнялась сатирка. На простой крестьянской лошадке она сидела гораздо ниже меня, отчего смотрела снизу вверх, если хотела посмотреть на меня.

— Тебе не мешало бы побриться. Или ты решил бороду отпустить? — глядя мне на подбородок сказала Изира.

Я молча пожал плечами. Побриться действительно не мешало бы. Растительность на моём лице теперь вообще перестала походить на подростковый пушок. Подбородок покрывала вполне серьёзная борода, что отрастала все длиннее и длиннее, ведь брился то я последний раз перед посещением своей малой родины. Ну а что делать, если бриться нечем? Действительно, надо срочно раздобыть нож из эльфийской стали или на худой конец найти бритву.

— Ты что-то хотела? — спросил я вместо нормального ответа, прекрасно понимая, что она словами о бороде и бритье только пытается начать разговор.

Изи пошамкала губами, размышляя над тем, что сказать.

— Когда мы, наконец, испытаем мои заклинания? — спросила девчонка.

— Ты же испытывала, — удивился я, четко помня, что точно так оно и было. Она пробовала каждое своё заклинание и не по разу, то на дереве, то на кусте, то на камне.

— Нет. Ты не понял. Когда я попробую их на пустынниках? — при этих словах она отвела взгляд в сторону, словно слегка стыдилась своей кровожадности.

— Как только так сразу, — покачал я головой. — Или ты предлагаешь прямо сейчас ринуться на врага без разведки и подготовки?

— Я ничего не предлагаю, — фыркнула она и придержала своё верховое животное, что бы отстать и поравняться с Элихаль, что ехала в конце отряда.

— Фенор! — позвал я товарища трусившего пешком рядом.

— Да, — тут же откликнулся он.

— Я до того холма, погляжу с него что да как, — махнул рукой указав на оный холм. — А вы прямо двигайте, по направлению к реке. Судя по карте там какое-то маленькое рыбацкое селение.

— По карте? — удивился солдат, привыкший, что я получаю информацию о местности не с рисунков и планов, а от фамилиаров.

— Именно, — согласился я. Пояснять, что Звездочка отправилась шпионить за кочевниками, а Стерва сторожила покой оседлых эльфов не стал. Как и рассказывать о том, что именно поэтому перед выходом мне пришлось смотреть местность по карте, а не глазами своих верных помощниц.

Голосом велел Муртану повернуть и прибавить скорости, что гигант незамедлительно исполнил. Не прошло и пятнадцати минут, как я оказался на вершине высокого холма и стал осматриваться, создав магическую подзорную трубу в собственной ладони. Неприминул глянуть на маскировку лагеря эльфов. Отсюда поле выглядело совершенно пустым. Моя иллюзия, может и была далеко не идеальна, но обнаружить ее присутствие нельзя, если не знать что и где искать. Жаль, что поддержание такого чуда на основе купольного щита постоянно жрет ману и в двойне жаль, что не смогу ее поддерживать с большого расстояния. Ну да ладно там за всем следит одна из моих девочек и вдобавок эльфийские наблюдатели уже расползлись по округе и предупредят наших, если поблизости появятся враги.

Перевел взгляд через сложенную ладонь в сторону спрятанной за горизонтом реки. Там было только чистое и пустое поле. Пожухлая прошлогодняя трава и более ничего. Осмотрелся вокруг и мне показалось, что что-то заметил краем глаза, вот только когда сосредоточил внимание на том месте, ничего не нашел. Может, показалось, а может, и нет. Какое бы ни было у меня хорошее зрение, но спрятаться от него можно, как с магией, так и без ее помощи. Тут же на всякий случай набросил на себя смешанный щит от магии и выстрелов.

— Вперед мальчик, — велел негромко своему чудищу, похлопав его по щетинистой холке, и указал направление.

— Хурук, — привычно отозвалось животное и затрусило в нужную сторону. Я специально не торопил его, дабы не пропустить чего нибудь заслуживающего внимания.

Сохраняя скорость, приблизился к тому месту, где что-то видел и уже думал, что мне почудилось, когда умой умный зверь, повел пятаком и с шумом втянул воздух. Муртон ткнул пятаком в небольшой холмик и тот вдруг ожил. С земли вскочил силуэт какого-то гуманоида и ломанулся прочь от меня. Он был в какой-то грязной хламиде с закрепленными на ней пучками травы, листьями и какими-то веточками. Рассмотреть к какой расе этот ловкач принадлежал из-за хламиды не получалось, но догадаться кто он такой не составило большого труда, ведь я слышал что именно так делают пустынные эльфы. И отец и другие разумные рассказывали, что воины пустынников буквально на ровном месте вырастают из земли и им для этого не надо колдовства. Это же подтверждало наличие лука, но с луком имелось и несоответствие. Это был обычный людской лук, а не эльфийский. Я смог его рассмотреть, несмотря на маскировавшие оружие листья и траву.

— Вперед! Быстрей! Карьер! — прикрикнул я и мой "конь" буквально прыгнул, вперед переходя от практически стоячего положения к самой быстрой своей скорости. Так бежать быстро он мог совсем недолго, но все же мог.

Несколько мгновений и Муртан поддел пятаком беглеца под мягкое место, и этот шпион, подлетев высоко вверх, кувыркнулся в воздухе и приземлился чуть в стороне от нашего курса.

— Стоять! — крикнул я послушному гиганту и тот уперевшись всеми четырьмя копытами взрыл землю, но остановился.

Не дожидаясь пока хряк оттормозится, выскочил из кресла-седла и приземлился на землю уже с загодя подготовленной к бою Ветвью гнева в руках. Рука сама потянула одну из стрел, что бы наложить на верный эльфийский лук, унаследованный от товарища.

Опрокинутый противник, кувыркнулся уже сам, откатываясь дальше в сторону, отбросил собственный лук, и потянул из ножен парные кинжалы. Кинжалы были из обыкновенной стали, но исполнены умелым оружейником и внушали некоторое уважение.

— Не стреляй! — крикнул он при этом на чистом имперском, но смотрел почему-то не на меня.

В этот момент Муртан буквально подпрыгнул и развернулся на месте прямо в воздухе. Зверь приготовился защищать меня от кого-то находившегося где-то сзади, но без команды не атаковал. Повисла напряженная пауза. Я был готов убить стоявшего передо мной мужчину и при этом готовился получить стрелу в спину, точнее в магический щит. Особой опасности для себя не чувствовал, но и спешить с убийствами не хотелось — закралось подозрение, что это совсем не эльф.

— И кто вы? — нарушил я тишину.

— Секунду, — держа кинжал в руке, неизвестный показал мне оттопыренный указательный палец.

Он, так же с кинжалами в руках, скинул с головы капюшон маскировочной накидки, а после снял второй, черный, оказавшийся под ним. Мне открылось лицо светловолосого существа, напоминавшего эльфа. Черты лица вполне соответствовали эльфийским и виднелись остроконечные уши, но у существа имелись борода и усы, чего не могло быть ни у одного эльфа. У этого народа, могли расти волосы на теле и голове, но никогда не росли на лице, как у прочих разумных. Про то, что у этой расы на лице нет волос кроме бровей и ресниц, я знал из первых рук.

— И кто же ты? — задал я резонный вопрос.

— Ты лук-то убери, — прогудел бас, откуда то сзади.

— Боюсь, он убьет нас и без лука. Похоже, это маг, — ответил гудящему басу полукровка эльф, ну а кто это еще мог быть, вместо ответа мне.

— Ты маг? — вопросил бас.

— Я-то маг, — усмехнулся я, убирая лук. — А вы то кто?

— Э-э-э, — протянул остроухий некто, размышляя над тем говорить или нет. — Мы не можем сказать, — признался он.

— Ладно, — я показал пустые ладони. — Тогда я вас по-быстрому убью и займусь своими делами.

В меня тут же прилетел арбалетный болт. Он злобно клюнул мою защиту и отрикошетил куда-то в сторону. Я развернулся на месте и вытянул руку, привычно имитируя хватательное движение, и почувствовал столь же привычное сопротивление физически недосягаемой шеи. Несколько изумленный рикошетом снаряда коренастый стрелок захрипел и выпустил арбалет, хватаясь за прикрытое бородой горло. Этот стрелок походил на гнома, но судя по не столь грубым чертам лица и другим признакам, тоже был полукровкой. Левый глаз полукровки гнома прикрывала кожаная нашлепка, держащаяся на двух кожаных же шнурках. Череп его был лыс от природы или начисто выбрит.

— Нет! Не надо! — всполошился остроухий.

— Почему? — я немного ослабил хватку, но не отпустил.

— Мы не враги тебе, — протараторил он.

— Вы в меня стреляли и прятались от меня, — парировал его заявление я.

— Мы думали ты кочевник и поэтому прятались, — оправдался он.

— Я похож? — удивился и не стал спрашивать, почему стреляли. Тем более и так понятно, что скажут, что стреляли, оттого что я пообещал их по-быстрому убить.

— Вблизи нет, но издали было непонятно. Я не успел даже подзорную трубу достать. Отпусти его, будь человеком, — остроухий обежал меня и встал рядом со своим товарищем.

Тут позади них мелькнуло нечто быстрое, и мой собеседник покатился кубарем вместе с побратимом.

— Не убей его! — прикрикнул я.

— Хорошо, — прошипел солдат, выкручивая руки и откуда-то вытаскивая шнурок, которым намеревался их связать.

— Не зацепил? — спросил, помня о том, что во время сшибки у полукровки с острыми ушами кинжалы все еще были в руках.

— Вроде нет, — отозвался мой быстрый друг.

— Тогда давай его довязывай и всех сюда, — расслабленно вздохнул я.

— Они уже едут. Мы увидели, как ты рванул с холма, и поспешили сюда. Я просто самым быстрым оказался, — не без гордости заявил арбалетчик, сегодня не имевший при себе арбалета.

— Ну, слава Сущему, — обратил свое внимание на того полукровку которого держал за шею, — Может ты посговорчивее будешь? — спросил я у него почти отпуская шею.

— Кто вы такие? — просипел он, растирая шею.

— Мы? — я улыбнулся. — Мы партизаны.

— Кто? — не понял лысый.

— Отволочем их к Коловрату, пусть эльфы сами с ними разбираются, — сказал побратиму и тут же обратился к несвязанному пленнику. — Оружие все сдай, иначе спалю в головешку вот и вся недолга.

— Вы же не с пустынниками? — хмуро спросил полукровка.

— А что есть люди и сатиры, которые помогают засраным уродам? — ответил вопросом на вопрос.

Мне никто не ответил, но после этих слов наполовину гном снял и бросил к лежащему на земле арбалету пояс с парой кинжалов и вынул из-за голенища сапога нож, который бросил туда же.

— Разумно, — кивнул и увидел, как за спиной лысого полугнома из-за холма появляются остальные члены моего микро отряда.

Думал я при этом о том, что мир явил мне еще одно маленькое о чудо. Я встретил двух полукровок в одном месте, а ведь можно прожить вообще всю свою жизнь и не встретить ни одного. Послал же Творец такую встречу и воистину чудесен мир не магическими чудесами.

К реке в тот день мы так и не сходили, как и в несколько последующих. Сначала доставили этих двух совершенно случайно попавшихся лазутчиков, а потом мы с Фенором наблюдали, как их умело порознь допрашивали Сайфен и парочка из родственников Гросселя Молнии, так похожих на него. Этому искусству у них стоило поучиться, но полукровки особо не запирались и выложили все, как только поняли куда попали и с кем имеют дело.

Оказалось что лазутчики эти вовсе даже не вражеские, а совсем наоборот. Направили их из Годора, что бы эти гаврики попытались проверить, кто им из-за стен письма шлет. Из-за этого и задержку моей посланницы организовывали. Маги, что были в городе, сразу оба, поскольку колдовать им из-за работающего артефакта было совсем непросто, наложили на Стерву какое-то заклинание и узнали, откуда она вылетела, вот эти два мужика и отправились посмотреть, что за место и кто там обитает. Мою почтальонку выпустили как раз к тому времени, когда они должны были добраться до места, но ребята самую чуточку не успели. Ну, оно и не удивительно — пробраться через позиции пустынников это вам не фунт изюму.

После, вечером, пришлось провожать этих двоих, имен я так и не узнал, к Годору. Там я собственными глазами взглянул на позиции врага, и даже какое-то время за ним наблюдал под пологом невидимости. После возвращения уже ночью был переезд лагеря в новое куда более удобное место, где мы встали отдельной группой, но внутри лагеря эльфов. Как ни были скоры и подготовлены к переезду мы и эльфы, но продолжался он большую часть ночи, так что подъем в лагере был поздний, а потом началась подготовка к первой совместной акции.

* * *

Мало кому из нас темнота была серьезной помехой, но и наши враги прекрасно видели в темноте, так что всем приходилось быть предельно осторожными. Мы были наподобие мышей пытающихся перелезть через кота уснувшего прямиком у мышиной норки. Как те самые мыши подкрались к коту со стороны хвоста, но отнюдь не собирались перелезть через него и попасть в Годор служивший этой самой норкой. После получения информации из города и собственной оценки ситуации коллегиально было принято решение на внезапную ночную точечную атаку. Очень трудно было понять, где именно находится артефакт из черепа, но пронаблюдавшая за врагами весь день Звездочка позволила сделать это. После мы ее туда не посылали, боясь, что может быть случайно обнаруженной и насторожить пустынников.

При палатке, в которой предположительно находилась выборочно подавляющая магию штуковина, постоянно была пара магов. Они всегда находились внутри палатки и менялись каждые шесть часов. Снаружи палатку постоянно охраняло еще минимум четверо обычных воинов. Вроде и не много, но это если не принимать в расчет магов и то, что палатка находилась в самом центре одного из четырех крупных и хорошо охраняемых со всех сторон лагерей. Радовало только то, что мой личный враг Малакт был в другом лагере и две задачи разделились по времени выполнения. Сейчас нужно было просто уничтожить эту штуку и уйти с наименьшими потерями. Пытаться убить этого эльфийского мага без магии тогда когда она есть у него, было просто глупо, да и не считал я себя готовым к этому.

А уничтожать артефакт нужно было однозначно. Два мага Годора хоть и нашли какой-то способ отчасти обходить его препоны, но он все равно сильно ограничивал их возможности и частенько они не могли оказать поддержку обороняющимся на том или ином участке. Вот именно из-за прикрытия драконьим черепом эльфийские маги смогли уничтожить один из городских арсеналов, сравняв с землей целый городской квартал. Именно из-за него пала внешняя городская стена и во внешней части города случилось большая резня. Погибли сотни и сотни разумных, в том числе и оседлых эльфов. Был уничтожен тот самый ресторанчик, в котором мы кушали с Салятом, а нескольких жриц удовольствия из "Сорванного бутона" имевших эльфийскую кровь не просто убили, а посадили на колы. Не скажу, что эльфов ополченцев сильно огорчила судьба соплеменниц, даже скорее наоборот. Но вот меня это событие огорчило. Женщины не просто так выбрали такой образ жизни, и кому-то из них наверняка стоило посажалеть, но делать это будем позже — после победы.

Попав в зону действия черепа, и я лишился большей части своих возможностей. К сожаленью маги из Годора не смогли или не захотели передать мне знания о том, каким образом частично обошли ограничения эльфийского артефакта. Если быть правдивым, то мне остались только мое усиленное тело и мысленный контакт со Стервой и Звездочкой. Но ведь я был далеко не один, да и магия ко мне вернется, как только разрушим эту штуковину. Вот тогда-то и смогу развернуться во всю силу.

Сзади ужом подполз Сайфен Коловрат и занял место на холме по левую руку от меня. Справа место было уже занято Фенором. Арбалетчик, как и Изира совсем не потеряли своих талантов. Изи утверждала, что сможет применять знаки-заклинания, а скорость побратима к магии имела только опосредованное отношение, а не прямое.

— Ну как тут? — совсем уж тихо прошептал эльф, придвинув голову в плотную к моему уху.

— Все как обычно, — точно так же ответил я. — Думаю можно смело начинать.

— Я тоже так думаю. Гроссель вот-вот даст команду, — завершил он наш короткий диалог и мы молча уставились на вражеский лагерь.

Ожидание прервал самый обычный короткий вскрик местной ночной птицы. Мы прислушалась. Крик повторился, а потом прозвучал и в третий раз. Над нашими головами тут же взвились в воздух стрелы оседлых, поскольку это и было условным сигналом к началу атаки. Я, вскочив, метнулся к энтелоду уложенному в небольшой по сравнению с ним яме и в мгновение ока оказался верхом на нем. С земли поднялись Сайфен, Фенор, Изи, Эли, Квинтий со своими морячками и часть эльфов, отряженная этой ночью для ближнего боя внутри лагеря.

— Взвейтесь! — по эльфийски скомандовал Коловрат, что можно было, если не гнаться за дословностью, перевести как вперед или в атаку.

— В атаку! — практически продублировал нашим на общеимперском Фенор.

— Бей их! — неистово завопила Изира.

— Халусан! — провизжала рвущим перепонки голосом Элихаль.

— Вперед, — тихо скомандовал я питомцу и ткнул его в бока коленями.

Ужасный кабан взвизгнул от восторга и предвкушения битву. Муртан без разгона, как любил, с места в карьер бросился вперед и проложил бы просеку среди союзников, если бы наши предварительно не расступились. Мы мгновенно настигли и обогнали всех атакующих, кроме побратима. Арбалетчик, отказавшийся на эту битву от арбалета, несся вперед на своем ускорении с обнаженным оружием ближнего боя в обеих руках.

Пока мы достигли лагеря, наши стрелки успели сделать три полноценных залпа и выскочили на холм, за которым прятались, что бы бить прицельно по готовности и свести потери от дружественного огня к гарантированному минимуму.

— Режь!!! Руби!!! Коли!!! — заорал Фенор не столько для себя, сколько для бегущих позади морячков не столь привычных к битвам и для внушения страха врагу.

С этим криком побратим предсказуемо первым вскочил на утыканный кольями вал и, не задерживаясь на нем, ворвался во вражеский лагерь. Вставшие на его пути кочевники умерли от невообразимо быстрых ударов Горлорезом и клевцом. Первый удар кинжалом пришёлся в подбородок пустынника на валу. Горлорез пригвоздил язык противника к небу, с легкостью пробил его невообразимо острым лезвием и поразил мозг, выйдя из макушки. Наш имперский воин тут же размазавшимся силуэтом увернулся от удара следующего противника. При этом он освободил кинжал из тела мертвеца и вонзил ударную часть клевца прямо в лоб нападавшего. После разошедшийся боец уже соскочил с вала и стал сеять смерть там, где я его не видел из-за земляной преграды.

Вторым в лагерь кочевников ворвался я без криков и ударов. Мой зверь, взрывая пятаком и клыками землю, взлетел на вал. Несколько кольев поранили его, но раны оказались не такими что были способны убить или хотя бы остановить гиганта. В моих руках полыхала зловещим пламенем Леди отчаяние, но дело ей нашлось на валу лишь единожды. Я распластал кочевника возомнившего, что сможет справиться со мной в ближнем бою и, оставив разваливающееся тела с вываливающимися опаленными внутренностями, направил Муртана в лагерь. Энтелод скачком переместился с вала в низ, пригнув морду к земле превратился в самый настоящий живой таран и попер прямо в нужном направлении снося все, что не успевало убраться с нашего пути. Все разлеталось кувырком, будь то заграждения, палатки или отчаянные воины кочевники. Мне оставалось только следить за тем, что бы никто особо меткий не пульнул в меня стрелой. Пару раз даже пришлось отразить быстрые метательные снаряды клинком верного посоха и раз свеситься набок, когда не успевал отбить сразу две стрелы.

Тут я опередил в своем продвижении к центру лагеря побратима. Ведь он молнией метался от врага к врагу и те взрывались фонтанами кровавых брызг, а я старался излишне не отвлекаться, прорываясь к намеченной цели. Кусок вала, через который прошли мы, тут же заняли эльфы и морячки Квинтия. Эли и Изи поначалу были с ними, но после согласно плану отделились со своей небольшой, но крайне боеспособной группой под командованием Сайфена Коловрата.

Волна оседлых эльфов, прикрываемая своими лучниками, хлынула внутрь лагеря, буквально захлестывая его окраину и топя все в крови. Представители одной расы, или если говорить правильно одного вида, разделенные на враждебные друг другу народы резали и отстреливали себе подобных без пощады.

— Хамсар! — доносилось то с одной, то с другой стороны и вновь лилась кровь, валились трупы пораженные стрелами, падали на землю отсеченные конечности, валились внутренности и содержимое кишечников.

Поначалу наше нападение на неготовых к дерзкой атаке больше походило на избиение младенцев. Удалось по-настоящему напасть неожиданно, несмотря на то, что многие из нас, в том числе и Сайфен, опасались, подстроенной пустынниками западни. Но постепенно столь полезный фактор исчерпал себя. К месту прорыва стягивались все новые и новые силы. Несколько стрел все же достали меня, и куда большее их количество поразило Муртана, но мы успели прорваться до того как к прорыву подтянулись наибольшие силы и главное маги.

Вдвоем, Фенор совсем отстал, так что остался только я и зверь, мы пробились к самому сердцу вражеского лагеря. Перед нами на свободной от простых палаток площади выросли два шатра. Левый принадлежал местному вождю и сейчас был совершенно пуст. Его охраняли два воина у входа, а сам вождь вместе со своими приближенными умчался ликвидировать вражеский прорыв. Второй скрывал артефакт из драконьего черепа, и возле него охраны из простых эльфов не было видно, зато два мага вышли наружу.

Один из магов что-то крикнул охранникам шатра вождя и те оба схватились за луки. Сами маги приготовились ударить магией.

— Вперед! — закричал я, бросая своего монстра на магов.

Одну из точно пущенных стрел я отбил посохом, а от второй постарался уклониться. Стрела чиркнула по наплечнику кирасы и к счастью не пробила его. Муртан налетел на невидимую стену и, издав не свойственный нормальным свиньям рычащий звук, кувыркнулся через голову и грянулся спиной оземь. Быть мне раздавленным в мясной блин, но в последний момент я успел соскользнуть со спины моего монстра и кубарем укатился в сторону. Энтелод после падения взвизгнул, перевернулся на бок и уже собирался подняться на копыта. Один из магов нацелился не дать ему сделать этого и добить его, а второй решил вступить в противоборство со мной. На обоих остроухих радугами переливались мощные защитные поля, не оставлявшие шансов на легкую победу, но к немедленной победе мы и не стремились — задача была иной.

Игрушкой из табакерки выскочил все же нагнавший нас Фенор. Он в прыжке перелетел через поднимающегося Муртана и встал между ним и магом с улыбкой в лунном свете больше напоминавшей волчий оскал и обжигающими льдом глазами.

— Я не опоздал? — с излишней бравадой спросил он.

— Нет как раз вовремя, — не сдержав радостной улыбки, ответил я и, вскинув Леди в салюте, обратился к отведенному мне судьбой противнику: — Ну что начнем последний танец?

— Не вмешивайтесь! Мы сами! — это предназначалось потянувшимся к стрелам стражникам шатра вождя. — Последним наш танец будет для тебя и твоего подручного, — чересчур самоуверенно ответил кочевник и атаковал.

Он взмахнул рукой и отправил в меня ледяной шип напоминавший сосульку изо льда большой плотности и от того большой прочности.

Радуясь в душе, что он не лупанул какой-нибудь площадной магией, а экономит силы, я легко ушел от атаки и что было сил, ударил по его полю Леди. Пытался сбить врага с ног. Тот отшатнулся, но устоял и обрушил на меня целую череду ледяных снарядов, один из которых меня все же зацепил. Он не пробил кирасу, но знатно приложил, что привело к некоторой дезориентации и буквально развернуло меня. Быть мне добитым, но каким-то чудом я успел активировать защитное поле с зачарования.

Хвала Сущему такие поля работали и мое исправно остановило несколько сосулек, прежде чем исчерпало себя. Ледяные копья хоть и были произведены магией, но по сути своей являлись обычными двигающимися предметами и именно поэтому я смог спастись. Атакуй пустынный маг какой-то молнией или чем-то другим чисто магическим и меня бы не стало. Времени как раз хватило, что бы немножко прийти в себя и уклонится от очередного удара. Краем глаза заметил, что Фенор тоже истратил щит с зачарования, но все равно оказался ранен. Его рука повисла плетью, он хромал, но еще сопротивлялся. Увы, я прийти на помощь не мог.

Могло все кончиться плачевно, но они успели. Вовремя из шатра магов выскочила долгожданная подмога в лице Изиры. Почти одновременно с ней из шатра вождя выпрыгнула Элихаль. Сажекожая крутнулась волчком, и простые воины упали, хватаясь за смертельные раны и истекая кровью. Изи тут же выстрелила из своего кривенького лука в мага атаковавшего побратима, и прыгнула в сторону, уходя от ответной атаки.

В моего противника никто не стрелял, но и он отвлекся на пару мгновений. Этих мгновений мне вполне хватило, что бы окончательно вернуть себе ясность разума и перейти в наступление. Я обрушил целый град ударов на его щит, расцветающий радужными кругами под каждым из них. Инерция ударов толкала мага назад и не давала ему сосредоточиться для создания плетения. Увы, так не могло продолжаться слишком долго. Но ведь много времени и не было нужно. Нужно было всего несколько минут, а может, и их уже не требовалось. Раз из шатров появились наши девчонки, то значит, в них уже хозяйничали ребята Сайфена. Возможно, даже не придется раскрывать козырную карту в лице способностей моего личного паладина.

Обладание собственной магией вернулось ко мне не постепенно, а резким рывком. Я захохотал, не снижая темпа ударов и накидывая на нас пятерых, включая Муртана, относительно простые щиты способные удержать только магию, но не простое оружие. В нашей ситуации самыми опасными были именно такие удары.

Эльфы под руководством Коловрата справилась с отведенной им боевой задачей. Девушки, прежде чем вышли из шатров, как положено, вошли в них сзади вместе с союзниками. Союзники принялись за отведенную им работу и справились: разбили артефакт и перерыли все в палатке вождя. Теперь, наверное, они уже уходили с обломками разбитой вещи, дабы маги кочевников не смогли ее восстановить даже частично. А возможно в их руки еще попали и документы или что-то иное, что могло послужить нашему делу. Сейчас нужно было дать им еще немного времени на отход, по возможности покончить с этими двумя магами, а потом спалить как можно больше врагов и отходить самому.

Маги кочевников почувствовали наложенные мной щиты и моментально сообразили, в чем дело.

— Они уничтожили Подавитель! — крикнул мой противник Фенорову.

— Кончаем их? — спросил тот.

— Этого надо взять живым! — мой пустынник указал на меня.

— Не обдрищись от натуги, — оскалился я и атаковал обоих магов огненными шарами. Изира без раздумий стала их же обстреливать, а Элихаль поспешила к раненому арбалетчику.

Настал черед одной домашней, но вполне отработанной заготовки. Мои питомицы, скрывавшиеся до этого, по команде спикировали на отвлеченных магов и выдохнули одна отраву, а вторая паралитический газ. И в этот раз сработало безотказно, но уже было опасение, что я могу наткнуться на доработанную защиту. Шансы на то, что сработает в следующий раз, тем более на эльфе великане становились все меньше и меньше.

Со стороны наших эльфов в ход пошли зажигательные стрелы. Это означало, что Коловрат с эльфами отошел и, следовательно, пора было отходить нам. То тут, то там возникли небольшие пожары, которым я не дал затухнуть, а наоборот подбодрил их, да так что пламя живо взметнулось столбами на несколько метров.

— Фенор, хватай своего и уходи верхом на Муртане! Отдашь его Сайфену, пусть допросит, как следует! — велел я, убрав посох и разминая пальцы, словно для игры на клавишном инструменте.

— Сделаю! — ответил он, хромая к тому, из магов которого обезвредила Стерва.

Он подхватил бесчувственное тело и с помощью Эли поволок его к все это время мирно стоящему в ожидании на месте зверю. К нам уже спешил самые ретивые из воинов пустыни. Пришлось парочку спешно обратить в головешки и сменить щиты всех кроме себя на кинетические. До вала окружающего лагерь я их смогу продержать, а там уж как кости упадут.

— Все давайте уходите! — махнул я девчонкам и те поспешили следом за уже тронувшимся побратимом.

Ребята скрылись как раз вовремя. На меня выскочило сразу несколько пустынных воинов. Было понятно, что дальше вокруг будет становиться только оживленнее и оживленнее. Я полуприкрыл глаза сменил простенький щит на универсальную защиту от всего и вся и, наконец, пустил пламя, расходящееся от меня кругом во все стороны с медленно, но нарастающей скоростью. Выскочившие на меня эльфы развернулись и задали стрекача. Над огненным хаосом кружили мои пернатые змейки и время от времени я оценивал обстановку их глазами.

Стерва и Звездочка показывали, как бежали противники вполне успевшие понять, что пахнет жареным, причем в прямом смысле. Пламя все распространялось и усиливалось, напрочь выжигая лагерь со всеми медлительными и решившими, что они смогут, как то уберечься. Пожарище усиливало мне, а я усиливал его, и это происходило неоднократно. Возникли и лопнули магические щиты, исчерпавшие все запасы маны нескольких слабосильных магов возомнивших о себе невесть что. Может, и даже наверняка, кто-то из решивших остаться в пламени пожара выжил, но меня никто из них так и не побеспокоил.

Пусть не прогулочным шагом, но и не бегом я прямо через огонь покинул уничтоженный лагерь и остановился только на холме, с которого совсем недавно стреляли наши лучники. Встал прямо рядом с телом убитого перед началом нападения часового кочевников. Оттуда с возвышенности я некоторое время наблюдал как из захваченной части города и ближайшего из лагерей кочевников спешит подмога. Видно было, как разбегаются выжившие, которых из-за недостаточно быстрого вначале распространения пламени оказалось все же изрядно.

Отошли мы как раз вовремя. Задержись еще хоть на несколько минут, и маги пустынников обязательно скоординировались бы и разобрались с моим пламенем. Также мог подтянуться кто-то из магических исполинов вроде Малакта. Уверен, что эти смогли бы что-то сделать и в одиночку, но на счастье, таких были единицы даже среди долгоживущих эльфов пустыни. Хотя может, единицы пришли сюда, а самые матерые остались дома.

Где-то в Годоре завязался бой. Горожане при поддержке магов, вернувших себе полный контроль над магией, решились отбить часть территорий, воспользовавшись ослаблением вражеских сил внутри города. Я знал, что руководство Годора догадывается о том, что мы атакуем именно сегодня, но и не подозревал, что они задумали что-то самостоятельное. Молодцы. Такой момент нельзя было не использовать.

Встречать подкрепления врагов я не собирался, так что с чувством выполненного долга скользнул с холма в темноту. Бездельничать было некогда. Нужно было прикрыть отход наших и по возможности как можно лучше замести следы. Еще не хватало нам самим привести их в столь хорошее укрытие.

* * *

После того как мы их "посетили" пустынники задергались так будто им углей в штаны набросали. Нам пришлось приложить все усилия, чтобы остаться незамеченными. Мы сидели как мышь под веником и следили за всем происходящим только глазами моих питомиц. Муртана, так вообще пришлось отослать на окраину Леса. Иначе бы гигант нас мог легко демаскировать, и тогда бы нам пришлось, мягко говоря, очень туго. Итак, когда отходили ночью, едва смог облапошить их колдунов и следопытов. Отряд отошел к реке поднялся вверх по мелководью и вышел, в месте, где было довольно сложно найти следы. Мне же пришлось имитировать переправу целого отряда через реку на противоположный берег, а потом прокладывать ложный след и затирать настоящий.

Ну заодно хоть и на реку взглянул и отчасти оценил обстановку на том берегу. Обстановочка оказалась так себе. Пустынники переправились на тот берег, не встретив сопротивления, на всяких лодках и лодчонках. Владельцы этих суденышек в большинстве своём успели скрыться в городе, но вот для плавучей мелочи в гаванях Годора места не нашлось. Там и так пришлось размещать множество речных судов, владельцы которых рискнули остаться, а не сбежали в ту или иную сторону по реке.

Маг эльф парализованный дыханием Стервы, пока я запутывал погоню успел совершить самоподрыв уничтожив себя без остатка, да ещё прихватив троих союзных эльфов с собой на тот свет. Остался я без информации и овеществленной маны, а ведь рассчитывал её заполучить. Итак, пришлось бросить тело одного пустынного мага в их проклятии лагере.

Хорошо хоть разбитый череп дракона увели. Мы до сих пор не знали для чего он может пригодиться, но выглядели кости внушительно. Череп размерами с тело человека и с пастью способной его перекусить. На черепе, правда, не было ни клыков, ни рогов. Все повыбивали и поспиливали. Наши ещё добавили несколько трещин и разломов, пока добились, что бы кости перестали работать. Но даже после всего этого он остался черепом дракона — самого могучего как физически, так и магически существа нашего мира.

Пока отсиживались, пару раз отправлял Звездочку в Годор. Из записок оттуда узнали, что им развить успех вылазки не удалось. Поначалу, лихим нахрапистым наскоком, вроде стали выбивать пустынников, но потом те ударили в ответ с такой мощью, что едва не ворвались на плечах защитников за вторую линию стен. Во второй раз от них пришла записка о том, что им удалось наладить связь с уцелевшими армейскими желающими, но не имеющими возможности помочь.

Годорским удалось наладить с ними связь, или наоборот, как только был разрушен магический артефакт пустынников. Связь осуществляли по средствам магии с передачей мыслей на расстоянии. В отряде был маг, что и поддерживал эту самую связь с одним из магов в городе. Для этого отрядному магу приходилось довольно близко приближаться к городу и подвергать себя большой опасности, но все же он имел эту связь, а мы были вынуждены гонять посыльную змею. Увы, я на должном уровне магией разума не владел, да и никого из магов, засевших в городе дорог, лично не знал. К сожаленью без личного знакомства, даже владея магией разума как должно, связаться было невозможно.

Этот второй отряд состоял из настоящих армейцев собранных из нескольких уничтоженных кочевниками учебных воинских частей имперской пехоты и пожелавших присоединится к ним гражданских. Там смешались арбалетчики, пешие кирасиры, егеря, гренадеры и пикинеры. Общая численность этого сводного отряда составляла почти 600 бойцов. Подразделение, конечно, с бору по сосенке и с разносортным вооружением, но он почти вдвое больше нашего, ведь во время ночного мероприятия, несмотря на всю его успешность, было потеряно почти полсотни эльфов и пара людей. Нас осталось чуть больше трёх сотен.

Было решено, что нам просто неплохо объединить усилия, если не объединится вообще. На первую встречу решили отправить меня с Фенором и Сайфена Коловрата с парой приближенных эльфов. С их стороны тоже должен быть маг, и кто-то не из самых главных командиров. Мага звали Мадур, и я его не знал, как впрочем, и лейтенанта егеря Плотия.

Отправились на встречу верхом. Все на лошадях, а я, разумеется, на своем энтелоде. За время вынужденного сиденья при помощи одного из слуг Ковена соорудил на своего "поросеночка" достойную сбрую. Удачный пристяжной ремень к седлу креслу, узда и еще кое-какие мелочи. Теперь можно было задуматься о бронирование зверя.

Кстати о броне. Удалось заполучить комплекты простой, но превосходной брони эльфийского производства на весь наш отрядец кроме Эли, Изи, Фена и меня. Нам четверым она была не нужна, кому из-за манеры боя, а кому из-за наличия собственной. Заодно сделал подарок Квинтию. Вручил ему найденную рунку, и он тут же насадил ее на ратовище. Сделал он его несколько короче, чем должно, но ему так было сподручнее.

Фенорова Ворчуна оставили в лагере под присмотром Элихаль. В небе вела наблюдение Звездочка. Она заблаговременно предупреждала о патрулях и просто случайных пустынниках. Вражеское войско раскинуло свои щупальца на всю округу, но их все же было не так много. Зная маршруты, вполне можно было перемещаться, оставаясь незамеченным. Особенно если держаться подальше от города и двигаться дикими травяными полями и перелесками.

В общем, худо-бедно достигли хутора, окруженного распаханными с осени полями. Звездочка облетела условленное место по кругу и не нашла никого и ничего. Хутор был очищен от всего, что только можно было унести. Взять было нечего. Радовало только что трупов или костей вокруг не видно, как и могил, значит была велика вероятность того что неизвестные хуторяне ещё живы и укрылись в Годоре или может вообще утекли во внутренние провинции Империи.

— Похоже, никого, — сообщил я всем.

— Похоже, или никого? — уточнил Сайфен.

— Я бы не зарекся, — вздохнул я. — Может быть хорошо замаскированная ловушка.

— Тогда наблюдаем, — пожал плечами и эльф и замер на коне щиплющем редкую траву, словно статуя самому себе.

— Как скажешь, — вздохнул я и, закрыв глаза, подключился к глазам своей пернатой не пойми чего.

Поначалу не происходило ничего. Звездочка кружила над хутором и наблюдала за перемещением крыс и другой мелкой живности. Потом в самый край круга ее полета попало какое-то довольно стремительное движение, и я велел проверить что там. Фамилиар заложила вираж, и передо мной предстал военный, нахлестывающий вороного имперца. Это был егерский офицер в довольно сильно истрепанном, но бережно вычищенном и заштопанном мундире. В качестве вооружения у него имелись топорик и небольшой, относительно эльфийского, лук.

Позади офицера вцепившись в него клещом, сидело человекоподобное существо. Это существо издали можно было принять за ребёнка из-за сложения и роста. За низкий рост их и звали полуросликами, половинчиками или полушками. А ещё этих коротышек звали мохнолапами за поросшие густым волосом с тыльной стороны ступни и мохнолобами за волосы покрывающие голову до самых бровей.

Эта полушка была женщиной, и её лицо мне казалось смутно знакомым. Кажется, именно её я видел в тот день, когда оставил Мертвое озеро и отправился на границу. Она сопровождала Ганима и ту худышку девчонку, что была с ним. Её имени припомнить так и не смог, да, скорее всего, попросту и не знал. Она была девушкой того северянина заправлявшего среди людей учеников. Получалось что Мадур это не маг мужчина, а волшебница. Ну а что? Бывает и так.

Позади, отставая почти на километр, но сокращая дистанцию, мчались пятеро эльфов. Все пятеро с луками и умудряются точно стрелять с такого расстояния да на полном скаку из этого плохо приспособленного для верхового боя оружия. Четверо просто стреляют, а пятый ещё и колдовать успевает. Он превращает свои, а иногда и стрелы товарищей в огненные снаряды, что взрываются, когда попадают в защиту полурослицы. Это сильно влияет на её монозатраты, так что купол исчерпает себя относительно быстро. При этом эльф держит на всех своих товарищах личные щиты, точно защищающие от магии и возможно от обычного оружия. Кочевник чрезвычайно силён и опытен, может не сильнее Малакта, но уж точно сильнее и опытнее всех остальных убитых мной магов.

Брони на этом маге, в отличие от того же Малакта, не было вообще никакой, зато всяких костей и черепов мелких животных было полно. Ожерелье из клыков какого-то зверя на шее, черепа птиц и грызунов на поясе. Какие-то косточки вроде фаланг пальцев вплетены в длинные волосы. Если судить по внешнему виду то шаман какой-то, а не истинный маг, но не бубна не духов нет, а вот заклинания на стрелы ложатся серьёзные. Я так делать ещё не умел, и научиться было не у кого.

Сразу стало понятно, что беглецам не уйти. Ещё не много и полушка будет вынуждена принять бой и сомнительно, что в одиночку она из него выйдет победителем. Вот вдвоем, действуй мы слаженно, у нас ещё бы были шансы. Значит, нужно их спасать и медлить нельзя. Разорвал связь с питомицей и выпущенными глазами уставился на Коловрата.

— Нужно спешить. Пять эльфов, с магом среди них, настигают магесу и егеря на конях. Нужно срочно помогать, — протараторил я.

— А мы сможем? — задал ключевой вопрос он.

— Сможем! — крикнул, срывая Муртана с места в галоп, хоть и вовсе не был уверен в исходе.

— Подождите нас! — крикнул вслед эльф.

— Не спешите! Я сам! — ответил я и Фенор, собиравшийся было спешиться для увеличения скорости, передумал.

— Вы ужасно рискуете! — снова подал голос Сайфен.

Конечно, я рисковал, но они-то, последуй за мной, рисковали ещё больше. И обычного эльфа и даже Фенора убить куда проще, чем меня. Да и вообще война и бой это всегда риск в той или оной степени. Разумеется, я захочу их оградить от излишнего риска и буду по возможности защищать. Это лишняя трата маны, а мана мне сейчас понадобится вся.

Зверь подомной мчался, всхрапывая в предвкушении битвы, я готовился прикрыть нас защитой от магии и кинетики, а Звездочка сигналила о местонахождении беглецов и преследователей. Я приближался к ним стремительно. Только так были шансы, даже не победить, а ошеломить противника и заставить его прекратить погоню. Победа же будет зависеть от Мадур. Если она прекратит убегать и подключится к бою, то все возможно, а если нет, то и мне, скорее всего, придется улепетывать.

Первыми меня заметили кочевники, но увлечённые погоней они сделали это слишком поздно. По округе разнеслись какие-то вскрики. В меня полетели первые стрелы, а расстояние все сокращалось и сокращалось. В руках заполыхал синим пламенем посох. Защитное поле сотрясла первая взорвавшаяся стрела, потом вторая и следом третье. Я почувствовал, как проседает запас маны, сначала на четверть, потом на треть. Вот уже осталось только половина и становилось все меньше.

Наконец пустынники брызнули во все стороны, пропуская меня и моего чудовищного коня, но в этот момент я расширил границы защитного поля и никто не смог уклониться от таранного удара. Нашей с энтелодом скорости и массы хватило, что бы расшвырять кочевников как фигуру битой при игре в городки. Заржали покалеченные и опрокинутые кони, закричали всадники. Они были защищены и от магии и от обычного оружия, но это их не спасло.

Кони придавили и в разной степени покалечили трёх из пяти всадников, четвёртого задавили насмерть и только один чудом вылетел из седла, не пострадав, но у него порвалась тетива лука, и конь свернул шею. На моё счастье одним из покалеченных оказался маг. Как жаль, что конь не задавил его на смерть, но, похоже он пострадал серьезно. Увы, маны оставалось совсем чуть-чуть, и продолжать бой не было совсем никакой возможности, даже против раненого противника, а полушка и не подумала помогать.

— Вот мелкая сука! — вскричал я.

Скрежетнув зубами в бессильной злобе, повернул Муртана и направил обратно. Махнул леди попытавшись разрубить одного из кочевников, но защита продолжала действовать. Травмированный маг умудрился удержать все свои щиты, даже в покалеченном состоянии. Удар ускользнул по кокону защиты и я, понеся дальше навстречу своим товарищам. Нужно было повернуть их в сторону, а то мало ли что этот недобитый любитель костей наколдует.

Парни уже как раз появились из-за небольшого взгорка. Я, притормозив, махнул рукой товарищам, указывая направление движения, и сам направил энтелода туда. Меня поняли и последовали в нужную сторону. Вскоре кони, движущиеся доброй рысью, и аналогично рысящий ужасный кабан соединились в один отряд.

— Вы разобрались с ними, господин маг? — тут же вопросил Сайфен.

— Увы, не окончательно, но смею надеяться, погоню они прекратят, — в тон ему ответил я.

— Хорошо, но где же те, кого вы спасли? — продолжил вопросы остроухий.

— За ними наблюдает Звездочка, — прикрыл свои глаза, что бы в очередной раз воспользоваться её глазами. — Они остановились и ждут нас за холмом что впереди. Волшебница творит какое-то заклинание.

— Эта дама по нам не ударит? — забеспокоился оседлый эльф.

— Будем надеяться что нет иначе боюсь мы не переживём этот удар, — преувеличенно печально вздохнул я.

— Так может ну её в баню? — благоразумно спросил Фенор.

— Нет в баню с ней я не пойду, — отшутился я. — Уж больно мелка и волосата.

— Это пошло, — неодобрительно покачал головой Коловрат. — Но все же может, стоит как-то оповестить будущих союзников, что это мы?

— Думаю, они уже в курсе, — отмахнулся я. — Давайте поторопимся.

Мы ускорили животных и быстренько обогнули холм, за которым все так же сидя на коне, нас поджидали лейтенант Плотий и магеса Мадур. После быстрого взаимного представления без имен и званий мы продолжили бегство совместно. Нужно было убраться подальше и по возможности замести следы. С этими кочевниками вообще всегда приходилось заметить следы, уж больно хорошие у них следопыты.

От заметания следов меня отстранила мэтресса Мадур.

— Будем думать, с этим делом я справлюсь куда лучше бесшабашного хулигана, — заявила она и все сделала в лучшем виде. Следы попросту исчезли. Это была не иллюзия или что-то другое. Следов именно не стало существовать в природе.

Звездочка в очередной раз просигналила, что никого поблизости нет, и никто нас не преследует.

— Можно остановиться и побеседовать, — оповестить всех я.

Эльфы и Фенор тут же остановили коней и спешились. Мадур и Плотий переглянулись, но тоже остановили свою лошадь. Офицер спрыгнул сам и помог спуститься маленькой женщине. На земле она почувствовала себя куда увереннее. Её не чувствительные, словно подошва обуви, ступни буквально влипли в грунт, пальцы ног невольно зашевелились, а по лицу ускользнула лёгкая улыбка.

— Итак, господа и дама, должно представиться, как следует, — заговорил с нами егерь. — Я офицер ныне прекратившего свое существование егерского учебного лагеря лейтенант Плотий. Моя спутница представителя Ковена мэтресса Мадур.

— Я представитель командования имперского эльфийского ополчения Сайфен Коловрат. Мои спутники и телохранители, — Сайфен указал на двух эльфов, — чьи имена значения не имеют. Ученик Ковена маг Даш и командир маленького отряда ополченцев с Мертвого озера и из Шепчущего леса рядовой арбалетчик Фенор Злоглазый, — эльф указал по очереди на нас.

— Рядовой? — несколько удивился лейтенант.

— По крайней мере, пока рядовой, — кивнул Коловрат.

— Будем думать, я помню этого ученика, — отвлекла внимание от удивленного офицера волшебница. — Находящиеся у меня на попечении ученики прощались с вами, когда вы отправлялись на границу на обучение в полевых условиях.

И эта выкает, я едва не скривился. Ну, вот неужели им трудно быть на ты? Когда они выкают, у меня ощущения что я раздвоился или даже разделился на трое Дашей.

— Полевые условия были слишком полевыми, — не весело усмехнулся я. — А где ваши подопечные, наставница? Они ещё при вас?

— Будем думать, что в данный момент нет. Они в лагере. Не могла же я потащить столь неподготовленных особ на столь опасное дело? — маленькая волшебница выглядела несколько возмущённо.

Мы с Фенором переглянулись. Хвала Сущему, что меня не отправили никуда с этой дамой. Возможно, что с ней бы я уже был мёртв — попросту удавился бы от скуки и занудства. Я, конечно, понимаю, что старшие должны беречь менее опытных младших, но если оберегать их чрезмерно, то откуда этот самый опыт возьмется.

По возможности, ограничив лишнее словоблудие, за разговор взялись наиболее понимающие в военном деле, отстранив меня, Фенора и волшебницу в сторону.

— Будем думать, так как вы сюда попали с границы? — заинтересовалась полушка.

Я пожал плечами.

— Пустынники пришли, — мой ответ был чуть менее чем многозначительным.

Повисла пауза.

— Будем думать, кто же вас так отчаянно хулигански действовать научил? — помешала она мне прислушиваться к разговору Сайфена и Плотия, что было по интереснее ее попыток наладить контакт.

— Желание жить меня так действовать научило, — едва содержался, что бы ни добавить в тон грубости. Хотелось высказать ей многое за то, что сбежала, не оказав помощи.

— Будем думать, кто с вами занимался на границе? — тут же последовал новый вопрос.

Я постарался успокоиться. Она же, похоже, даже не понимает, в чем виновата. Просто хочет поддержать разговор и не догадывается, что неприятна мне и вдобавок мешает слушать разговор, от которого меня эти деспоты от тактики и стратегии отодвинули.

— Некоторое время моим наставником был мэтр Грок. После меня наставляла магистресса Йоля и мэтры Флос и Вент, — ответил я.

— Будем думать, хорошие наставники. Это мэтр Грок научил вас делать такое... — она замялась, подбирая слово. — Существо, — имелась ввиду явно моя Звездочка.

— Так и было, — подтвердил я.

— Будем думать, мэтр Грок всегда был хорош в магии плоти, но ведь это крайне опасно, — она изучающей посмотрела на меня.

Может, сомневается, что я посвящён во все тонкости?

— Никакой опасности, если действовать с должным умом, — парировал я незамедлительно.

— Будем думать, видна школа мэтра Грока, — улыбнулась она.

Этого времени офицеру и эльфу хватило, что бы обсудить самое насущное, и они приняли решение разъезжаться, чему я был вполне рад. Эта любопытная мелочь со своим "будем думать" могла меня и вывести. А ругаться на того кто старше меня по положению в Ковене, да ещё на женщину это совсем не хорошо.

— Будем думать, я тоже преподам вам пару уроков, — улыбнулась на прощание полушка.

— С радостью их приму, — почти не соврал я, и мы расстались, но не особо надолго.

* * *

Через пару дней отряды соединились. При соединении армейцы исторгли из себя два с половиной десятка гражданских, и их пришлось присоединять к нашему с Фенором отряду. После объединения войско насчитывало почти 1000 бойцов. Может и серьёзная сила, но только не в нашем случае. Даже наличие метрессы и трёх магов учеников не слишком выправляло положение. Мы не могли ничего серьёзного. Только мелкие и скорее обидные, чем болезненные уколы. Большего успеха, чем получился с черепом, нам было не достичь. Но тогда на нашей стороне были внезапность и дерзость, а теперь такое бы не прошло из-за повышенной бдительности. Нам оставались только открытые боевые действия, но не с нашей же численностью их вести.

Понимая сложившуюся ситуацию, наше командование в лице Гросселя Молнии и капитана Гассия, приняло решение отойти к окраине Шепчущего леса и организовать там хорошо укрепленный и тщательно замаскированный лагерь. Оттуда планировалось совершать вылазки и уничтожать малые отряды пустынников, отделившиеся от основных сил, вроде фуражиров.

Меня с моими пернатыми разведчиками, Изирой и Элихаль решено было оставить в качестве наблюдателей на месте первого лагеря, что был в овраге. Это меня вполне удовлетворило.

Для порядка нам троим, придали два десятка солдат под командованием аж целого егерского офицера Плотия для охраны. Жаль только Фенору надлежало уйти как командиру нашего сводного отряда из крестьян и слуг Ковена. На бедолагу было больно смотреть, когда он узнал о принятом решении, но деваться было некуда. Сваливать все на Квинтия было просто глупо. Он конечно мужик толковый, но склад ума у него не тот. Быт организовать или что-то добыть он может, но водить людей в бой ему пока рановато, несмотря на все пережитое.

Перед отправлением ко мне явились попрощаться Ганим и Нега, оказалось, что так звали ту ученицу Ковена. Оба они уже неплохо поднаторели в магии, но большая часть их заклинаний были бытовыми и защитными, а вот с заклинаниями для уничтожения и разрушения у них была беда, как и у их наставницы поневоле. Мадур не должна была долго их учить. Ей поручили отвести ребят в столицу и передать там, на обучение другому магу, но обстоятельства сложились иным образом.

— Привет, — не слишком смело поздоровался парень.

По-моему он вообще меня немного побаивался, что впрочем, неудивительно.

— А! Здорова! — преувеличенно бодро и весело ответил я.

— Добрый день, — пискнула девушка.

— И тебе доброго дня, — кивнул я ей.

Внешне Ганим и Нега изменились довольно сильно. Он окреп, а она хорошенько налилась и стала походить на нормальную бабу, а не на голодающее нечто. Думаю, что в обоих случаях немало заслуги принадлежало чарам, но сути дела это не меняло. Помимо изменений внешности были изменения и в экипировке. Брони на них не было, и они носили все те же ученические мантии, но оба ученика обзавелись довольно хорошими посохами из новоделов. В посох Неги даже была вложена молния, что для слабого боевика было довольно ценно.

Сам я, кстати, тоже за эти пару дней изменился, хоть и не кардинально.

В первый же день, после соединения отрядов, раздобыл у солдат бритву неизвестного происхождения и побрился, оставив только не стриженые бакенбарды. Их нужно было подровнять, и вчера Нега сделала это ножницами, что оказались при ней. Кроме того случая мы с этой девушкой практически и не общались. Ну, разве что если посчитать общением ту пару уроков, которые мне совместно с ними действительно преподала Мадур, сильная в любопытстве и разнообразной бытовой магии, но почти бесполезная как маг боевик.

Когда ко мне подошла эта парочка, заметил, как Изира ожгла их холодным взглядом. Я не знал с чего это, но не придал особого значения. Может, ревнует их ко мне, может, еще что. Не важно. Ей любить их вовсе не обязательно, лишь бы это дело делать не мешало. Я вон тоже, хоть и не гоню взашей, но особой братской любви к ним не питаю.

— С чем пожаловали? — показал зубы в улыбке я.

— Наставница сказала, что ты с нами не поедешь. Мы зашли пожелать тебе удачи, — сказал Куренок.

— Ну, раз зашли так желайте, — погодка сегодня была мерзенькая, а прибегать к магии не хотелось, и оттого я сидел у маленького костерка, потирая ладони друг о друга.

— Удачи тебе, — протянул раскрытую ладонь Ганим.

— Спасибо, вам тоже, — искренне сказал я, пожимая его руку.

— Не погибни там, — опустила глаза Нега.

— Уж поверь, приложу все усилия, — хохотнул я.

На том и расстались. Посмотрел на хмуро прощающегося с Элихаль Фенора. Арбалетчик отпустил ее из объятий и подошёл ко мне, но и она не осталась одна. К сажекожей тут же подлетел Ворчун, которому досталось что-то вкусненькое.

— Сучья кровь, как так то? — возмутился побратим в очередной раз. — Может, сделаешь чего?

— Знаешь же, что нет, — вздохнул я. — Ты командуешь людьми, так нехуй спрыгивать с должности. Не Изи же ими командовать. Или ты предлагаешь их под начало эльфов или военных отдать? — я несколько лукавил, ведь командовать людьми по большому счету его поставил я и именно ради того что бы ни брать бремя командования на себя самому.

— Неплохо было бы, — почесал он в затылке. — Я имею ввиду: под военных. Там большей частью и так военные командовали.

— Ну, ты пиздец. Дай волю все раздашь. Обойдешься пару дней без Элькиного пирожка навыверт, — покачал я головой.

Фен покраснел.

— Да я не из-за этого, — смущенно сказал он.

— Конечно, конечно, — сделал пародийно верящее лицо, не обращая внимания на то, как зафыркала, сдерживая смех сажка, стоявшая далеко, но слышавшая если не все, то довольно многое.

— Брось, — скривился он. — Я просто не хочу превращаться в бригадира строителей, рыть землянки и копать волчьи ямы.

— Ничего покопаешь, — отмахнулся я. — С вами три мага. Уж как-нибудь облегчат работу своей бытовой магией.

— Сучья кровь, — солдат скривился. — Ладно, — тяжелый вздох, — скоро увидимся, надеюсь, — он протянул мне руку.

— Будем надеяться, — улыбнулся я.

— Удачи желать не буду, давай не погибай там, — держась за ладонь Злоглазый, свободной рукой похлопал меня по плечу.

— И ты не вздумай умереть, — я скопировал его действия.

Распрощавшись со всеми, мы не дожидаясь когда тронуться в путь основные силы, отправились по своему маршруту. Солдаты вели в поводу трех имперских лошадей, но все шли пешком. Лейтенант, несмотря на двух наблюдателей в небе, выслал все предписанные уставом охранения. Сам построил оставшихся солдат в походную колонну и встал направляющим. Так они и пошли. Мы шли немного поотстав следом. Энтелода я звать не стал, так что тоже все двигались пешком. Меня не оставляло ощущение, что сейчас егеря грянут какую-нибудь строевую песню, но естественно они молчали, разве что тихо перешептывались так что бы не слышал офицер.

Несмотря на то, что Звездочка и Стерва ничего подозрительного не видели, при приближении к знакомому оврагу стали двигаться особенно осторожно. Даже солдатские шепотки стихли. Покидая это место, мы как могли тщательно замели следы, но все равно оставался шанс, что пустынники могли наткнуться на наше первое лежбище и оставили там замаскированную магами засаду. Шанс небольшой, но не равный нулю.

Опасения оказались напрасны. Засады никакой не было, и мы преспокойно расположились прямо на старом месте. Я запалил костер без дров, егеря достали котелок и поставили греть воду, а Элихаль достала мешочек с превосходной смесью чайных трав. Лейтенант Плотий расставил караулы и вернулся как раз к тому моменту, когда был готов чай.

— Господин маг, — он кивнул, присаживаясь рядом на расстеленную шкуру.

— Господин офицер, — я кивнул в ответ. — Спасибо, — это я уже сказал Изи. Сатирка как раз налила чай и вручила кружку мне.

— Не за что, — Изира улыбнулась, как могла. Эмоции ей доставались все ещё довольно сложно.

Отхлебнув чая, отправил Звездочку к лагерям пустынников, а ещё сильнее отяжелевшую Стерву, как всегда, оставил приглядывать за подступами к собственному лагерю. Часовые конечно дело хорошее, но моя питомица гораздо надежнее. Ведь ее на порядок сложнее обмануть и застать врасплох.

— Что будем делать, господин маг? — Плотий, поглаживая подросшего Тирана, принял свою чашку. — Спасибо, — поблагодарил он Изи.

— Пожалуйста, — кивнула сатирка навострившая уши.

— Я уже сделал все что нужно. Нам остаётся только сидеть на месте и получать информацию от Звездочки, — разъяснил я.

— Просто сидеть? — офицер выглядел несколько удивленным.

— Просто сидеть, — я снова отхлебнул горячего питья.

Не успели мы толком попить чая, как Стерва доложила о появлении в зоне ее ответственности человека.

— Минуточку, — сказал я сразу всем и подключился к её глазам. Питомица мне показала, как к нам во весь опор мчится на лошади посыльный от командования. Посыльным был гренадер на имперском жеребце, — Кажись все. Отсидели на месте, — попросту констатировал факт.

— Что случилось? — забеспокоился Плотий.

— Посыльный на коне.

— Посыльный? От наших? Но мы же только ушли от них? — засуетился егерский лейтенант.

— Не мельтеши. Сейчас все узнаем, — с небольшим сожалением отставив чай в сторону поднялся на ноги. — Пойдём, — махнул рукой Плотию, что бы тот шёл за мной. Изира и Элихаль пристроились следом без какого-либо знака. До кучи офицер позвал с собой сразу трёх солдат. За всеми позади, маша хвостом, бежал щенок с нестандартными лапами и лишними глазами.

Мы подошли к часовому, что стоял со стороны приближения конника до того как тот, конник, появился из-за линии горизонта. Часовой выскочил из-за куста, что скрывал его крайне слабо и вытянулся в струнку.

— Получше укрытия не нашёл? — тихо прорычал Плотий на рядового.

— Никак нет! Не нашёл! — во весь голос гаркнул солдат.

— Егерь ети его мать, — покачал головой Плотий. — Пока мы тут, оборудуй достойное укрытие, — велел он.

— Исполнять немедля? — уточнил рядовой.

— Бегом, — закатил глаза лейтенант.

Тут как раз показался торопящий коня посыльный. Завидев нас, он натянул поводья, и хотел было разворачиваться, но осознав, что перед ним свои подъехал. Подъехав боец, неумело спустившись с имперца, вытянулся перед офицером.

— Господин лей-нант, разрешите обратиться к господину магу? — попросил гренадер, отчего-то проглотив "те" в звании егеря.

— Давай, — кивнул лейтенант.

— Господин маг, вам пакет, — он вручил мне даже не письмо, а свернутый в трубочку и перевязанный бечёвкой клочок бумаги.

Сорвал бечеву и развернул лист. Изира и Эли бесцеремонно повисли на руках заглядывая в написанное.

— Эй! Эй! Бабы имейте совесть! — отогнал я их и вчитался в текст, написанный на эльфийском.

Прочитав короткую записку, печально вздохнул и сжёг бумагу, воспламенив собственную руку. Офицер и гренадер отпрянули от внезапно полыхнувшего огня, но девчонки остались стоять, как ни в чем небывало и заглядывали в глаза, требуя информации.

— Мне надлежит немедленно вернуться к нашему командованию. Они что-то придумали и я им нужен. Подробностей никаких не знаю, — объявил всем присутствующим.

— А мы? — невинно захлопала глазками Эли.

— А вы остаетесь тут. На вас мои змейки. Если что они подадут знак.

— Какой знак-то? — выставила вопрос Изира.

— Уж поверь, вы поймёте, — махнул рукой уверенный, что крылатые девчонки смогут объясниться с бескрылыми, но все же задумался.

Неплохо было бы улучшить методы коммуникации моих питомцев. В идеале хорошо было бы сделать их говорящими. Можно заняться этим со Звездочкой, а вот со Стервой придётся породить. Не уверен, что вмешательство обойдётся без какого-либо вреда для ее беременности.

— Для меня приказов не было? — на всякий случай спросил офицер.

— Нет лей-нант, не было, — спародировал я гренадера. — За девчонок моих головой отвечаете. Счастливо, — я козырнул, коснувшись двумя пальцами лба, и обратил внимание на все еще не отмершего солдата. — Вези, давай.

— Исполню, — он направился к коню.

— За каких девчонок, господин маг? — уточнил офицер.

— За всех, дорогой мой лейнант. Берегите всех, не ошибетесь, — улыбнулся я и вскочил за спину солдату уже занявшему седло. — Поехали.

Гренадер ткнул в бока животного каблуками далеко не кавалеристских сапог, и мы тронулись в путь. Дорогой я пересел на вызванного Муртана и оставил посыльного одного. Письмо предписывало прибыть как можно скорее к походной колонне нашего отряда. Эта колонна все ещё ползла к окраине Шепчущего леса, рассыпав во все сторону охрану.

Боковое охранение из конных эльфов встретило и проводило меня взглядом. Практически каждый наш солдат знал меня в лицо и уж точно любой из них мог узнать живой древний ужас — энтелодона. У встреченных командиров среднего звена выяснил, что высшее командование совещается на ходу где-то в середине колонны и направил зверя туда.

По пути приметил Фенора с Квинтием шагающих во главе ополченцев людей. Арбалетчик беседовал с озерным капитаном и нес в руке клевец, так что на нем будто на насесте сидел Ворчун.

— Ну что не долгим было расставание! — скорее громко сказал, чем крикнул я ему, кивком приветствуя всех.

— Не долгим, — согласился он. — А где девчонки?

— Они там остались. Будет возможность, подъеду еще, — поторопил кабана гиганта.

Через мгновение спрыгнул с него уже подле Гросселя Молнии, Сайфена Коловрата, Мадур и остальных входящих в командование и близкий к командованию круг. Все спешенные, кони у драбантов в поводу. Штабную группу окружали эльфийские и человеческие воины — десятка по полтора отборных и доверенных телохранителей.

— Прибыли, господин маг, — изобразив довольную улыбку, констатировал Сайфен.

— Слава Сущему, — добавила к этому полушка. — Будем думать, мы тут решили, что без тебя никак не обойтись.

— Случилось что-то из ряда вон? — блеснул я прозорливостью.

— Можно и так сказать, — Коловрат отделился от штаба вместе с волшебницей и дал знак, что бы я следовал за ним. Отошли мы всего на несколько шагов, просто чтобы не мешать остальным.

— Что случилось? — решил поторопить его с разговором по делу.

Сайфен даже изображать недовольство не стал, а сразу заговорил о главном, что косвенно свидетельствовало о большой необходимости торопиться с делом.

— Тут очень нужное для обороны Годора и довольно рискованное дело. Новости пришли после твоего отъезда, поэтому все так и вышло, — эльф, непривычный сразу говорить по сути, вздохнул. — Из центральных провинций по реке прибыл груз продовольствия для города. Сегодня ночью нам необходимо провести эти корабли с продовольствием в Годор, а из него вывести несколько кораблей с беженцами. Посовещавшись, мы решили, что вы для этого дела подходите лучше прочих. Вы пойдёте с госпожой метрессой Мадур и будете подчиняться в основном ей. Сегодня до вечера вам надлежит выдвинуться вдоль побережья вверх по течению. Думаю, что для сего дела сначала будет необходимо найти лодку. Выше по течению вас будут дожидаться три имперских судна. Именно их вы сопроводите в город, а вот, сколько судов пойдёт оттуда, я не знаю, но как мне кажется, их будет куда больше. Многие смогли уйти пока пустынники не заблокировали реку, но и осталось не мало. Несколько судов пыталось прорваться по реке и после блокады, но ничего не вышло. Их все потопили. Удавалось просочиться только отдельным лазутчикам, — он смолк, ожидая вопросов, и они у меня, конечно, были.

— Не понял, — я снова прокрутил в голове все, что знал о положении осажденных. — Годорцы контролируют выход на Величавую? — так и не нашел информации в своей голове.

— Часть Нижнего города находящаяся по ту сторону реки контролируется нашими. Речные ворота и река внутри внешних стен контролируются нашими. Городские причалы контролируются нашими. Но большой кусок Нижнего города по нашу сторону реки контролируется этими хамсар, — пояснил остроухий.

— Понятно. Пойдём только вдвоём? — продолжил спрашивать я.

— Если нужно, можете взять ещё кого-нибудь, — пожал плечами эльф.

— Будем думать, я своих учеников не возьму, — вставила своё веское слово мелкая магиня.

— Что будет с наблюдателями? — не обратил на неё внимания я.

— Ваши питомицы смогут работать без вас? — ответил он вопросом на вопрос.

— Могут, но далеко не так эффективно, как со мной. Сколько мы проторчим в Годоре?

— Точно не знаю, могу только предполагать, — он пожал плечами. — Возможно день, может, два — три. Беженцы, скорее всего не собраны для эвакуации. Я бы на месте командования обороной не стал их оповещать раньше времени. Если объявить о такой возможности, а после отменить её это может отрицательно сказаться на настроениях массы обывателей.

— Тогда Стерва будет сторожить лагерь наблюдателей, а Звездочку я замкну на себя. Если будут какие-то изменения в стане осаждающих, отправлю вам записку. Записка со Звездочкой прибудет к вам всяко быстрей отряда пустынников, — принял решения я.

— В этих вопросах мы всецело полагаемся на вас, — кивнул Сайфен.

— Элихаль и Изиру я забрать не успею? — уточнил я.

— Необходимо выдвигаться как можно скорее, — расплывчато ответил остроухий.

— Ну, тогда я возьму только Фенора. Думаю, что за старшего он оставит человека по имени Квинтий.

— Я знаю этого человека. Не вижу препятствий, — улыбнулся Коловрат.

— Будем думать, пора звать вашего Фенора и выдвигаться к реке. Ещё лодку найти надо и до этих кораблей добраться, — подвела итог полушка.

— Как скажете наставница, — без особого почтения ответил я с небрежным кивком. — Дайте пару минут.

Прикрыв глаза, связался со Стервой и выдал ей несколько указаний, а вот со Звездочкой отсюда связаться не смог. Вторая моя питомица слишком была слишком далеко для связи даже из оврага, и уж тем более с ней невозможно было связаться отсюда.

Закончив со своими пернатыми змеями, уложил Муртана на землю. Тот хрюкнул и тут же увалился. Словно малого ребенка поднял на руках и усадил на спину позади кресла-седла Мадур. Потом вскочил в кресло сам. Ни никаких ремней для пассажира предусмотрено не было, так что маленькой волшебнице только и оставалось, что вцепится в седло или в мою кирасу. Она выбрала второе и все равно едва не сверзилась, когда ужасный зверь поднимался на ноги — сначала на передние, а потом и на задние.

Без труда отыскал наш кнехтский отрядец, так он именовался с подачи эльфов. Снова кивнул всем.

— Фен, не хочешь ли со мной на одно дельца? — спросил сходу.

— Так-то я твой телохранитель, — с некоторой обидой сказал он.

— Так да или нет? — не удовлетворился я.

— Конечно да! — он всплеснул руками, так что все ещё сидевший на клевце Ворчун недовольно заворчал.

— Тогда залазий третьим, — мотнул головой, показывая себе за спину.

— Может я на нашем Имперце? — с надеждой спросил он.

— Не может, — отрицательно покачал я головой.

— Но там же места всего ничего. Давай тогда бегом? — он буквально взмолился.

Я глянул назад. Место было, но место было крайне неудобное, а Фенор все же способен передвигаться достаточно быстро. По крайней мере, он способен не отстать от моего кабана.

— Ну, Осквернитель с тобой с бесом. Беги, — махнул рукой, поворачивая кабана. — Можешь нас не ждать. Как будешь на берегу, ищи лодку.

— Квинтий за старшего! — объявил арбалетчик, подбрасывая в воздух своего пернатого друга и всовывая черен клевца в ременную петлю на поясе.

— Слушаюсь, — откликнулся слуга Ковена, салютуя рункой.

Слушать его было уже не кому. Бесшабашный солдат с места ускорился и с бешеной скоростью умчался в сторону реки. Следом за ним летел его недовольный рукокрылый кот.

— Счастливо, — я махнул Квинтию и направил зверя следом за побратимом.

— Будем думать, вы над ним неплохо поработали ученик, — умудрились сказать на ходу и при этом не прикусить язык раскорячившаяся на широкой спине полушка волшебница.

— Пришлось немало попотеть, — признался я.

— Побочные эффекты, будем думать, есть?

Хотел было ответить нет, но вспомнил про инцидент, случившийся, когда его случайно ранили на тренировке. Пришлось рассказывать, в надежде на какую-то подсказку.

— Будем думать, я не смогу помочь, но возможно другие маги смогут. Сигиль, будем думать, хуже Грока в магии плоти, но не намного, так что должен разобраться и исправить. Только неизвестно где он сейчас. Может Грок и ближе него, — сказала мелкая после моего рассказа.

Я предпочел промолчать и не стал ей рассказывать о том, что не стоит ремонтировать то, что не сломано. Если этот Сигиль действительно хорош, то пусть при встрече, буде таковая случится, посмотрит, только руками не лапает. Если что подсказку мне даст, а дальше мы с Фенором (ну ладно я сам не спросив его) думать будем.

Лодку мы так и не нашли. Никто не позаботился о бесхозном речном транспорте для нуждающихся в нем защитниках Империи. По этой причине пришлось довольствоваться энтелодом. Покривив нос, на спину Муртана влез и Фенор. Неудобно ехать всяко лучше, чем обрести в воде, где по колено, а где и по самую грудь. Теперь наш кабан брел вдоль берега, погружаясь в воду не глубже своей груди, и мы передвигались в относительной сухости.

— Даш, будем думать, напомни мне основной закон сохранения, — попросила, до той минуты молчавшая, Мадур ни с того ни с сего так словно и в самом деле вдруг его забыла.

Разумеется, я помнил один из первых изученных мной законов мира.

— Если коротко, то он звучит так: ничто не пропадает бесследно и не появляется из ничего, — ответил я без раздумий.

— А если, будем думать, не коротко? — прищурилась наставница.

— Если не коротко, то это, пожалуй, основной закон магии. Все работает на чем-то и проистекает из чего-то. Невозможно создать вещь из воздуха. Для этого обязательно нужны материалы и ручной или иной труд. Также невозможно создать заклинание без маны. Мана это пища для плетения, как обычная еда это пища для человека.

— Будем думать, сойдёт, — кивнула полушка. — Я знаю плетение защиты праха. Будем думать, это плетение все, что через него пройдет, обращает в прах. Это плетение самоподдерживающееся, но оно пропускает сквозь себя все. Будем думать, предметы и существа, проходящие сквозь него, распадаются в прах, а высвобожденная энергия идёт на поддержание щита, минуя мага.

— И что же это за магия? — уточнил я заинтересовавшись.

— Будем думать, ты имеешь в виду, к какой первостихии оно относится. Это заклинание на стыке магии земли и магии времени. Оно же все обращает в прах, изменяя структуру материала или может, ускоряя время, — просветила меня Мадур.

— То есть, точно его природа неизвестна? — скривился от того что произнес я.

— Будем думать, именно так. Это древнее заклинание, попавшее ко мне не стандартным путем, — ответила мэтресса.

— Превосходная защита, — думал подвести итог я.

— Будем думать, превосходная, но не без недостатков. Эта защита требует крайне много маны, когда нет энергии для переработки. Будем думать, запасов маны хватит кому на несколько секунд, а кому на несколько минут, но не более, — испортила она только на родившуюся мечту об убийственном чудо щите.

— Серьёзный недостаток, — вздохнул я.

— И против магических атак он не годится, — добавила полушка, немножко подумав.

— Тогда стоит ли его вообще изучать? — задал резонный вопрос я.

— Будем думать, разнообразие защиты всегда важно, — она фыркнула прямо как маленький жеребёнок. — И с твоим даром этот недостаток с большими затратами маны не так уж и страшен.

— Пожалуй, — с этим я не мог, не согласится.

— Тогда, будем думать, надо учить. Против стрел превосходно, а против атакующих в ближнем бою, должно быть, ещё лучше, — с энтузиазмом истинного теоретика заявила Мадур.

Мой разум мгновенно нарисовал, как пробегающие через это поле воины обращаются в прах. Воины и вражеские и союзные ведь полю абсолютно все равно кого изничтожать. Случайное прикосновение к такой штуке это самый верный способ покалечится, если не умереть.

С занятием путь по реке стал несколько веселей, но от этого он не стал ничуть короче. Успело стемнеть. Мы успели ухнуть в какую-то скрытую под водой ямину, вымокнуть и высохнуть. Щит был вполне освоен и испытан. Я включил его буквально на мгновение окружив нас всех куполом, но тут же почуял как мана рухнула в бездну. Теперь все молчали, только Мадур что-то изредка бурчала, начиная со своего постоянного "будем думать".

Наконец впереди замаячило что-то едва различимое, но явно правильных форм. Корабли своими обводами отчасти сливались с Лесом стеной стоящим. Шепчущий лес окружал их с двух сторон из-за крутого изгиба Величавой на месте, выбранном для стоянки.

— Будем думать, добрались, — вздохнула полушка.

— Кто там?! На месте! Не приближаться! — тут же донеслось с борта.

— Стой, — остановил я Муртана и тут же навесил кинетический щит, а то мало ли. Вдруг стрельнет кто ненароком.

На корабле загорелся масляный фонарь из стекла и железа. Фонарь был подвешен на крюке на большой палке, и эта палка тут же потянулась в нашу сторону, разрывая густую темноту на редкость беззвёздной ночи. Фонарь двигался параллельно воде, насколько хватило длины черепа, но так и не добрался до нас.

— Кто там? — снова донесся голос кого-то аналогично нам надёжно скрытого темнотой с корабля.

— Ну же наставница, — едва удержался, что бы ни ткнуть её локтем, ведь это ей, как главной среди нас, положено было вести диалог.

— Говорите вы, — прошептал она, забыв о своих словах паразитах.

— Тут те, кого вы ждете, — тут же откликнулся я.

— А кого это мы ждём? — спросил голос.

Я уже хотел было ему ответить, но это сделал кто-то на корабле.

— Молчи, выкормишь сучий, — последовал глухой удар и болезненный, но довольно тихий вскрик. — Выходите на свет, если вы те, кого мы ждём, — а это уже нам.

— Вперёд, — похлопал Муртана по боку и тот зашагал.

Сначала из темноты в пятно света от фонаря высунулась морда моего кабана. Кто-то вскрикнул. Фонарь качнулся вниз и едва не нырнул в реку. Послышался мат и дело кажись опять дошло до рукоприкладства, но фонарь на жердине занял своё прежнее положение. Я остановил своего гиганта так, что бы мы оказались на свету, что было довольно неприятно для зрения, привыкшего к потемкам. Пришлось прикрыть глаза ладонью.

— Сатир, полушка и человек. Сучье вымя, похоже, свои, — несказанно обрадовался кто-то на корабле.

— Будем думать, тут вполне безопасно, но ты защиту на всякий случай на себе держи, — запоздало предупредила Мадур.

Глянув на мелкую убедился, что на ней индивидуальный кокон и сменил свой купол на две личных защиты: одну на себя, а вторую на побратима. Теперь можно было продолжать переговоры с невидимыми союзниками.

— Батюшки Сущий отец наш небесный да вы маги, — сообразил кто-то, сопоставив наличие чудовищного ездового зверя, двух посохов и чего-то непонятного дремлющего прямо на Феноре.

— Маги. Маги, — подтвердил я. — Как к вам забраться?

— Вам по лестнице, а чудищу никак.

— Это понятно, — вздохнул я.

Команда корабля смотрела на нас на всех с суеверным ужасом. К женщинам на своих судах речники относились получше морских матросов, но вот магии боялись, пожалуй, одинаково с ними. Много позже, через несколько лет, мне выпал шанс сравнить. И, разумеется, самым смелым на корабле всегда был боцман, ему по должности положено.

Именно матерившийся и раздававший тумаки боцман встретил нас у веревочной лестницы. Он даже проявил галантность и подал руку нашей маленькой женщине. Боцманом был человек довольно крепкого телосложения с бакенбардами, вызвавшими у меня зависть и усищами зависть не вызвавшими, но огромными и закручивающимися на концах в две небольших спирали. С усами дело, похоже, не обошлось без воска или чего-то подобного. Таких просто не могло быть от природы.

— Господа маги, — он совершил легкий поклон, когда мы все оказались на палубе. — Капитан сейчас будет.

— А кто же вы? — непонимающе посмотрела на него Мадур.

— Прошу прощения госпожа магиня, забыл представиться. Я боцман этой посудины Хобот, — он еще раз поклонился.

Тут подошел капитан. У этого человека в отличие от боцмана и меня бакенбард не было, зато имелись щегольские усики-щеточки и не менее щегольская бородка острым клинышком. Если боцман выглядел попросту мужественно и сурово, то капитан был красив, несмотря на почтенный для человека возраст. Его волосы отчасти уже убелила седина, и кое-где виделись морщины, но уверен, что он по-прежнему пользовался чрезвычайно большим успехом у женщин.

— Капитан судна "Речная рыба" Прелатий, — представился он. — Рад, что вы смогли прибыть так скоро. Нам необходимо еще до утра быть в Годоре. У вас есть какой-то план?

Мы с полушкой переглянулись, и по выражению ее лица понял, что разговор придется вести мне и дальше.

— План, разумеется, есть, — заговорил я. — Вам необходимо развести костер на палубе судна и держать корабль в центр. Остальные корабли должны быть как можно ближе к нам. Желательно вообще идти борт в борт.

— Огонь на корабле! — возмутился капитан.

— Именно, — кивнул я.

— Это опасно для корабля. Может случиться возгорание, да и огонь будет виден издалека. С костром на палубе, нам точно не пройти мимо этих треклятых пустынников! — развил свою мысль капитан.

— Уж поверьте, нас никто не сможет увидеть глазами, и от стрел и магии пустынников мы будем защищены. К тому же если вдруг что-то загорится я смогу это мгновенно потушить, — стал объяснять я. — Если вы хотите добраться до Годора сегодня ночью, то обеспечьте запас дров, что бы костер горел до самого города.

— Колдовство, — шепнул боцман, приблизив свою голову к голове капитана.

— А куда деваться? — в полный голос задал риторический вопрос Прелатий.

— Не знаю, — так же в голос дал ненужный ответ Хобот.

— Тогда передай на корабли, что велели делать маги и пошли людей за хворостом. Еще сделай что-нибудь, что бы костер на голой палубе не жечь, — дал распоряжения капитан и все вокруг засуетились. Боцман не скупился на отборный мат и крепкие тумаки.

Пока продолжалась подготовка нас накормили, чем Сущий послал, и расположили в капитанской каюте. Между всем этим я успел отпустить Муртана. Велел ему двигаться поближе к окраине Леса, но не лезть слишком близко к новому лагерю.

Когда все было приготовлено, и загорелся костер, мы совместно с Мадур повесили иллюзию способную отчасти обмануть даже мага, но нуждающуюся в постоянной подпитке маной. Разумеется, подпитывал ее я, как способный получать дармовую магическую силу от огня. Помимо иллюзии на меня повис купол комбинированного щита способного защитить как от обычного оружия, так и от магии. Изученный у мэтрессы, щит праха было решено пока не применять и полагаться на скрытность, а не столь агрессивную защиту.

Большую часть пути до города, проделали в относительно расслабленном состоянии, но когда появились первые речные патрули пустынников, неминуемо напряглись. Поначалу среди них не было видно магов, но потом полушка забеспокоилась. Она вроде как могла чувствовать направленное магическое внимание и соответственно почувствовала, когда нас стали искать магическими методами. На плечи маленькой волшебницы легло незримое, но оттого не менее тяжкое противостояние с вражескими искателями. Бедняжка что-то бормотала, делала пассы руками и обливалась потом в три ручья.

Страху и морячки, и мы с Фенором натерпелись, будь здоров. Особенно страшно было, когда совсем рядом с нашей иллюзией проплыла лодка битком набитая эльфами во главе с магом. Полушка в этот момент, бедная, бледнела на глазах и кусала собственные губы. Все кто были на трех кораблях, замерли и боялись не только шевелиться, но даже дышать полной грудью.

На подходе к внешним городским стенам велел Звездочке на всякий случай проверить, кто контролирует речные ворота. Оказалось что пока все ещё Годорцы. Пустынники хозяйствовали в большом куске нижнего города, но все же по-прежнему не во всем. Стычки там были и теперь — посреди ночи. Как только выдалась возможность, отправили пернатой змеей и записочку с вестью о нашем скором приближении.

В самый ответственный момент выяснилось, что дров не хватило. Хотел было предложить ломать надстройки кораблика, но понял, что шум раньше времени привлечет к нам слишком много внимания. Пришлось расходовать на поддержания всего висевшего на мне собственную ману. Расход был серьезный, но пока по нам не стреляли не критичный.

Перед речной башней пришлось сбросить иллюзию, и моряки подали наблюдателям на стене условный сигнал. Цепь была опущена на дно заранее, но пока защитники крепости соображали что происходит, да поднимали перекрывавшую реку огромную решётку, мы представляли собой идеальную мишень. На нас обрушился целый град стрел и настоящий поток разрушительной магии.

Я стиснул зубы и изо всех сил держал щиты.

— Нужен огонь! — закричал Фенор, понимавший, что мне может банально не хватить маны.

— Тащите мебель из каюты! Тащите все, что горит, сучьи дети! — закричал капитан, понимавший, что его жизнь вместе с жизнями всех нас висит на волоске и моих плечах.

— Тихо все! — прикрикнула Мадур, которой больше не надо было отводить глаза искавших нас колдунов из Сковородки. — Будем думать, я помогу, — она встала передо мной на цыпочки и положила свои ручки мне на щеки.

Я почувствовал, как в меня заструилась ее мана. Тем временем мы заплыли под башню и нагрузка на щиты несколько уменьшилась. Вот только бояться, что меня переполнит маной или случится что-то иное опасное для меня, не стоило. Магическая энергия по-прежнему сгорала быстрее, чем накапливалась.

Продолжалось это всего несколько секунд.

— Будем думать, все, — прошептала полушка и ее ноги подкосились.

Мохнолобую женщину подхватил и опустил на палубу Фенор. Запас маны стал улетучиваться просто с катастрофической скоростью. Я снова заскрежетал зубами, но тут же понял, что мы выстояли. Решетка уже опустилась почти до конца, и защитники башни поднимали со дна цепь. Нас встречала лодка с гребцами и магом.

— Не выдал Сущий, — улыбнулся я.

Щит пару раз моргнул и пропал совсем, а мое безвольное тело повалилось на руки побратима. Веки вдруг наливаются свинцовой тяжестью и само собой опустились вниз.

— Сучья кровь, прошли, — его слова были последним, что я услышал, прежде чем провалился в темную бездну без сновидений окончательно.

* * *

Пришёл в себя в комнате с тремя небольшими стрельчатыми открывными окнами. Судя по форме стен, это была часть башни. Две стены точнее одна изгибающаяся были внешней стеной башни, а вот две другие отгораживали комнату от иных помещений. Место было довольно просторным, с какими-то пейзажами на стенах, несколькими жесткими креслами, столом и кроватью. Собственно на кровати-то я и лежал.

Кокой-то доброхот или доброхоты не просто принесли меня в эту комнату, но и раздели полностью. Я сбросил с себя одеяло и сел на постели. Леди отчаяние, Ветвь гнева и безымянный кинжал вместе со сбруей под них, отцовским ремнем и Наставлениями были подле кровати, что несколько успокоило. Ни брони, ни моей, ни другой одежды рядом видно не было, но без этих элементов гардероба мне было проще, чем без моих девочек. Пришлось вставать в том костюме, в котором родился на белый свет. В таком виде и подошёл к одному из окон. Подошёл и обомлел от открывшегося мне за ним вида.

За окном раскинулся доселе невиданная мной собственными глазами центральная часть города или так называемый Верхний город. Между мной и пустынниками было ещё два кольца монументальных стен, и это не считая третьего по большей части захваченного. В Верхнем городе не было нищенских халуп или каких-то дешёвых забегаловок. Здесь стояли только особняки дворян или безродных богатеев сколотивших немалое состояние. Здесь же вместе с другими наиболее важными присутственными местами находилась резиденция градоправителя. Как оказалось, в одной из трёх башен треугольником пристроенных к резиденции я и находился.

Стоя у окна прикрыл глаза и с высоты превышающей высоту ныне разрушенных Близнецов глянул на город и его окружение. Шпили башенок у особняков, церковные купола и все остальное. Кое-где и мелись и по южному плоские крыши с каркасами для матерчатых навесов от солнца. Сейчас навесов по понятным причинам не было, но если Годор выстоит, то в жаркую пору наверняка появятся. Имелись дома похожие своими внутренними двориками на небольшие крепости. В общем, было много всего.

Насмотревшись на крыши прикрыл глаза что бы увидеть как обстановка с гостями из Сковородки. Звездочка приблизила то, что видела в тот момент и я различия копошащихся внизу людей и эльфов. Кочевники пытались окончательно захватить нижний город и при этом не прекращали обстрела среднего. Это было заметно даже без помощи питомицы. Вдали за третьей стеной то тут, то там что, то ухало и бахало. Иногда было слышно, как что-то разрушается, осыпаясь вниз на улицы Годора, но такое бывало не слишком часто. А до самого центра так и вовсе ничего не долетало.

— Ой! — донесся от входа девичий вскрик, и громко стукнула дверь.

Задумавшись и засмотревшись не заметил, как ко мне заглянул кто-то из прислуги. Через пару минут явился мой телохранитель со стопкой совершенно точно не моей одежды. В его руках были какие-то зеленые чулки, желтые туфли и какой-то красный верх.

— Ты чего служанок пугаешь? — улыбнулся побратим.

— Я что виноват, что они голых мужиков не видели? — поддерживая шутку, спросил в ответ я.

— Мужиков-то может, и видели, вот только человеческих, а у тебя рога, да копыта, — продолжил шутействовать он.

— А это что там у тебя? — заинтересовался я его ношей и сменил тему.

— Одежда для тебя. Ее служанка несла, а тут ты голожопый. Она и убежала. А тут я, вот он и отдала, — он поднял руки, демонстрируя эту сборную солянку.

— Ты чего припер? — уставился я на него словно на идиота.

— Сказали это одевать. У них сегодня праздник по случаю коронации нового Императора, — пояснил Фенор.

— Значит, надо нарядиться словно... словно... — я никак не мог подобрать подходящее матерное слово. — В общем, возьми эту поебень и отнеси туда, откуда взял, а заодно можешь сунуть в ебало тому, кто дал это той служанке. Он же, сука, поиздеваться видно хотел, — хмуро сказал я.

— Ты чего? Это же последняя столичная мода. Говорят в этом году во дворце Императора все так ходят, — с озорным весельем посмотрел на меня побратим.

— Последняя мода? — вздохнул я.

— Точно так, — кивнул он.

— В столице?

— Да.

— Точно батя говорил, все они там в этой Мере под хвост друг друга балуют. Где это видано мужик в чулках? Да еще и разноцветное все как флаг какой, — я покачал головой с видом старого деда разочаровавшегося в молодежи.

— Чулки все дворяне носят, — авторитетно возразил солдат.

— Но я-то не дворянин и не хочу выглядеть как флаг.

— Понял, — пожал плечами арбалетчик глядя на тряпки во весь голос кричащей расцветки. — Может, нижнее бельё оставишь? — он достал названное из-под низа стопки верхней одежды.

Взглянул на самые обычные белые трусы.

— Оставь, — милостиво согласился я. — Но обувь не приноси, — я указал пальцем на свои нечеловеческие ноги, — Чулки, кстати, тоже на копыта не совсем то, что нужно.

— Вот... — он усмехнулся, — а у меня как-то и из головы вылетело. Не будет чулков и ботинок. Ты только погоди не одевайся, тебя сейчас мыть будут, — Фенор закатил глаза и только что не облизнулся, что-то представляя себе.

— Хрен с ними, пусть моют, — отмахнулся я, заглядывая внутрь себя. Резервы маны не запомнились до конца, но с тем, что имелось, уже можно было чувствовать себя более-менее спокойно.

Нужно будет отыскать себе что-то ускоряющее восстановление маны. В Близнецах стояли специальные цветочки, была отделка из специальных сортов дерева и многое другое способствовало. Не сильно, но все же в какой-то мере способствовало. А еще лучше раздобыть где-нибудь черный алмаз размером с кулак и сливать большую часть маны в него. Мана, естественно будет медленно теряться, но если черный алмаз будет достаточно хорош, то такими потерями можно пренебречь.

С одних размышлений тут же переключился на другие. Прикинул, смогут ли мне в городе найти кузнеца способного сделать Леди идеально острой. В Годоре наверняка должен быть мастер способный хорошо управляться с эльфийской сталью. Пусть не эльфийский кузнец, но хотя бы хороший выученик из людей. Пора уже избавиться от этого голубого пламени и вложить в посох нечто посерьёзнее, а сам посох сделать таким острым, что бы резал сталь как бумагу, даже без накала. Вот только придется что-то с приспособой под него делать. Лезвие будет портить ножны, если так можно их назвать, делай их хоть из дерева, хоть из ткани. Хотя может эту проблему будет можно, каким зачарованием или заклинанием решить. А можно и над конструкцией ножен подумать. Сделать их такими, что бы острие лезвия не касалось стенок.

Тут двери распахнулись и в комнату заволокли здоровенную ванную из дерева и металла. Волокли её сразу шестеро совсем не маленьких орков в одежде дворцовой прислуги. По отдельности одежда и орки смотрелись вполне естественно, но вот вместе получался некий диссонанс. Ботинки с тупыми носами и крупными начищенными пряжками, белые чулки, красивые ливреи и поверх всего этого зелёные морды с крючковатыми носами и клыками наружу. Этим шестерым подошли бы секиры или молоты в руки, но никак не веники с подносами.

Хвала Творцу, мыть меня должны были не они. Зелёные только установили ванную, и их собратья, вошедшие следом, тут же наполнили её горячей водой. Видимо так высоко, как меня расположили, водопровод, если он тут был, не поднимался, поэтому воду и таскали большими ведрами. Пока двигалась мебель, ставилась и наполнялась ванная, появились девицы в простых платьях, в передниках и в чепчиках прячущих волосы. Дамы были самыми разными как по возрасту, так и по наружности, но все они были если не красивы, то уж точно по-своему милы.

Всего служанок было пять. Две из них, пожалуй, самые молодые, стоя за спинами трёх других перешептывались, обсуждая мои достоинства и недостатки, думая, что я не услышу их шепота.

— Ялдак-то какой, — заговорила о самом важном для неё самая молодая.

На вид ей было лет 20 и никак не больше.

— Самый обычный. Я и поболее видала, — немного ущемила моё самолюбие та, что была всего чуточку постарше или чуть постарше выглядела.

— Это у когой-то? — тут же заинтересовалась первая.

— Да хоть у поваренка Мидия, — повела плечиком вторая.

— Не у Мидия все же поменьше, — первая.

— Тогда у старшего конюшего Капия, — снова повела плечиком вторая.

— У... — больше молодуха ничего не сказала, но стало понятно, что сегодня у старшего конюшего точно будет, кому согреть постель.

Шепот прервался, поскольку орки в ливреях удалились, и пришёл черед непосредственных обязанностей служанок.

— Извольте в ванную, — густым, словно мёд на морозе, голосом сказала служанка лет 35 обладающая воистину выдающимся бюстом. То, что пыталось спрятаться у неё под платьем совершенно точно, было больше моей головы. Не груди, а прямо две подушки.

Я не заставил себя ждать и залез в воду едва терпимой температуры, что бы хоть так скрыть начавшее охватывать меня возбуждение. Служанки взялись за какие-то флакончики, принесенные в довольно объёмной коробке, и комната наполнилась благоуханием, а ванная пеной. Моё тело довольно долго натирали и мяли, не пропуская ни единого участка, и моя плоть окончательно восстала прямо в руках той самой пышногрудой барышни. Я смутился и залился румянцем, но, похоже, для неё это было простым рабочим моментом, так что вскоре мне стало стыдно за собственный стыд.

Во время мытья улучшил момент, когда голова той из молодых служанок что уже успела оценить достоинство старшего конюшего оказалась совсем рядом с моей.

— Сегодня ночью двери будут открыты, — едва слышно шепнул, приблизив губы к её уху.

Мои слова точно были услышаны, но специалистка по крупным размерам не выдала этого ни словом, ни жестом. Я, было, забеспокоился, что и сегодня останусь без сладкого на ночь, но перед уходом, когда меня уже насухо обтерли, и облачили в принесённый Фенором черный с серебром сюртук, эта особа соблаговолила меня обнадежить едва заметным подмигиванием.

— Вот другое дело, — похвалил товарища за новый наряд.

— Говорят прошлогодняя мода. В таком старье стыдно в свет выходить, — внес толику смятения мне в душу он.

— Как там дела? — спросил у побратима бросив любоваться одеждой.

Спросил для порядка, поскольку и так знал что все более-менее хорошо.

— Собирают народ на эвакуацию. В основном женщины и дети будут, но говорят, что к нам присоединится сотня ополченцев, — не замедлил с отчетом он.

— Сколько же будет кораблей? — изумился я.

— Десятка полтора. Сучья кровь, тут полно всяких посудин. Причалы забиты ими, как бочка соленой рыбой.

Покивал.

— Когда нас собираются отправлять?

— Не раньше, чем послезавтра, — солдат пожал плечами.

— Тогда у меня к тебе дело, — я поднял глаза к потолку.

— Какое? — заинтересовался Фенор.

— Найди кузнеца, что сможет, как надо заточить мою Леди, — кивнул в сторону посоха.

— В Годоре-то? Найду, конечно, — арбалетчиков пожал плечами.

— Только у меня денег нет, — вздохнул я, понимая, что той мелочи, что имеется в наличии, если и хватит, то на заточку ножа.

А всему виной моя непредусмотрительность. Ведь можно же было растормошить казну нашего отряда. Уверен, у Квинтия в кубышке имеется достаточный запас монет. А даже если денег не было бы у него, то можно было бы попросить финансирования у Сайфена.

— Это усложняет дело, — почесал в затылке побратим, — но думаю, справлюсь. Нам пора. Скоро начнётся праздник.

— А кто хоть Император-то теперь? — вспомнил о том, что не задал в принципе важный, но как-то не сильно беспокоивший меня вопрос.

— Говорят Пелатий, — пожал плечами побратим.

— А откуда новости? — уточнил я.

— От тех, кого мы провели в город, — пояснил Фенор.

— А ну да. Чего это я, — почесал в затылке. — Когда там все начнется?

Арбалетчик посмотрел за окно, где уже намечались первые признаки заката.

— Скоро уже. Тебя что-то долго мыли. С особым тщанием, — он усмехнулся. — Меня бы так.

— Скажу Эли, пусть помоет, — вернул смешок ему я.

— От неё дождёшься, — скривил губы мой телохранитель.

— А все же этот костюмчик-то вроде ничего. Пусть и не модный, но мне нравиться, — похлопал я себя по бокам. — Не вполне сидит, но не до жиру.

— Я старался, — снова растянул лыбу Фен.

— Пойдём. Куда тут идти знаешь? — подхватил свою сбрую и стал прилаживать поверх сюртука.

— Оружие не велено, — запротестовал, было, он.

— Ага, — кивнул я, показывая кукиш. — Сейчас, только тапочки одену. Ебнулся что ли? Я скорее голый пойду, чем Леди оставлю.

Арбалетчик посмотрел на мои копыта, понял, что про тапки это было не всерьёз, и развел руками.

— А я чего? Я ничего. Это не я, — сказал он при этом.

Сам солдат был полностью разоружён.

Встречая на пути слуг и прочих местных обитателей, мы спустились по спиральной лестнице, что явилась в самом центре башни вокруг каменной колоны. После прошли по коридорам в центральную часть резиденции градоправителя и оказались перед огромными двухстворчатыми дверьми в зал для приёмов.

Нас попыталась остановить стража и не дать пронести оружие, но на них шикнул слуга в богатой ливрее и те отстали.

— Господин маг Даш, ученик Ковена магов и его драбант!!! — громогласно объявил этот слуга, стоявший при входе, о чем-то пошептавшись с Фенором, и мы вошли в огромный зал с потолками высотой метра под три.

В зале было богато. Большие столы с белоснежными простынями с золотой вышивкой, золотые подсвечники и обилие разнообразной пищи, словно город не в осаде. Правда, стулья отсутствовали напрочь, но не думаю, что они пошли на нужды солдат, просто такая форма застолья — на ногах. Только градоправитель, губернатор или кто он там, сидел на возвышении, на каком-то подобии трона. Был он болезненно худ и голову, по столичной моде, прикрывал кудрявым париком. Рядом с ним на трончике поменьше сидела его супруга. Тоже худая и бледная, как супруг, и тоже в парике. Все остальные собравшиеся стояли кто вокруг столов, а кто и в сторонке сбившись в группки по интересам.

И гости, и хозяева мероприятия были одеты крайне пышно и довольно разноцветно. Примерно в стиле первого наряда принесенного Фенором. В первые минуты, я даже задумался, не сходить ли мне переодеться, но потом махнул рукой. Пусть, такое разноцветие и отсутствие штанов в моде в высшем свете, но я-то не высший свет. Не сложись моя жизнь, как сложилась, я так бы и остался лесным сатиром и не слышал ничего о столь высокой моде. Так что хвала Творцу, что мне мой телохранитель притащил наряд со штанами, пусть короткими для человека, но вполне нормальными для сатира из-за особого строения ног. После я узнал, что к этим штанами тоже полагались чулки, но короткие и их арбалетчик, памятуя о нашем разговоре и моей физиологии, благоразумно не взял, поскольку человеческие чулки не просто мне не нравились, копытами одевались не очень. Копыта не человечья стопа.

Помимо меня столь же неброско были одеты только слуги и музыканты. Правда, некоторые слуги, не местные, а сопровождавшие гостей, тоже были одеты довольно кричаще. Вторые, музыканты если кто не понял, со своими инструментами тоже стояли, но не прямо в зале, а в довольно большой нише с возвышением-сценой. Сейчас музыканты тихо наигрывали нечто заунывное. Несколько из них стояли без дела. Скорее всего, это были певчие, готовившиеся к исполнению какой-то песни.

Когда мы вошли практически все головы повернулись в нашу сторону, а взгляды сосредоточились на нас. Смотрели кто с затаенным страхом, ну а кто и с интересом — практически плотоядным.

— Они нас не сожрут? — шепнул Фенор, как и я, буквально кожей ощущая все до единого хищные взгляды.

— Не сожрут, мы не вкусные, — шепнул в ответ я.

Хвала Сущему, на нас все разом как уставились, так и перестали смотреть. Буквально через пару минут гости мероприятия потеряли, или сделали вид что потеряли, интерес и занялись своими делами. Кто пил, кто ел, кто просто болтал, ну а кто и молча скучал. Про нас почти забыли. Лишь изредка кто-то кивал в нашу сторону или бросал короткий взгляд.

Отыскал взглядом Мадур стоявшую с ещё одной женщиной. Высокая, красивая дама с платиновыми волосами и чертами лица породистой аристократки подчеркнутыми прической и умело нанесенным макияжем. Одета она была не в типичное пёстрое или яркое платье, а в не что довольно женственной и сексуальное, но не соответствующее нарядам женщин местного высшего общества и сегодняшней моде. На ней были сапоги на высоком каблуке, обхватывавшие ножки до самых колен. В эти сапоги были заправлены штаны, тесно обхватывавшие её роскошные бедра. Штаны держались на широком поясном ремне с вышивкой. В них была заправлена красная блузка, поверх которой был одет не достигавший ремня короткий расшитый цветами жакет.

Эта самая пока неизвестная мне женщина стояла под ручку с мужчиной. Он был не ниже и не выше своей спутницы, имел вполне крепкое телосложение, носил коротко остриженную бороду и волосы не многим длиннее бороды. Борода и волосы у него имели разный цвет. Борода была огненно рыжей, а волосы пшенично-золотыми, но и там и там проглядывались клочья седины.

Оба они были людьми и скорее всего, являлись магами. Было в них что-то что позволяло определить выходцев из Близнецов, несмотря на отсутствие посохов, и других отличительных знаков. Наверное, то была особая пластика движений, выработанная тренировками и изменениями. А может, то было распространяемое вокруг осознание собственной силы. Не важно. Главное я гарантированно видел перед собой не творящих колдовства магов без применения, каких бы то ни было техник.

Такие техники были, вот только я ими не владел.

Выделить этих троих среди зала не составило труда, поскольку стояли они посреди пустующего от гостей пятака у дальней от музыкантов стены. Мне сразу понравилось выбранное ими место и отсутствие посторонних. Пока мы следовали от входа к этому пятаку, Фенор благоразумно отстал, и вскоре отделившись совсем, нашёл с кем ему побеседовать вне нашего круга. Его выбором стали стражники и служанки, среди которых побратим и затерялся.

— Будем думать, вы всех решили запугать до одурения, — недовольно сказала полушка глядя на меня снизу вверх.

— И в мыслях не было, — невинно улыбнулся я.

— Будем думать, что тогда я не знаю, как понимать ваш странный и даже страшный реверанс, — продолжила она тем же тоном.

— Какой реверанс? — искренне не понял я.

— Зачем вы явились сюда с оружием, господин ученик? Будем думать, мне это совершенно непонятно. Надо понимать, что нас и так тут все опасаются, — разъяснил маленькая женщина.

— Ох, оставьте, подруженька, — вмешалась в разговор волшебница. — Мальчик слишком молод и горяч. Для него сейчас расстаться с посохом тяжелее, чем с любовницей. Вспомните себя, подруженька, — белозубо улыбнулась она.

— Будем думать, я такой не была, — буркнула Мадур.

— Подруженька, для полушки в своё время ты была очень бойкой, — примиряющим тоном сказала человек. — Будь добра представь нас раз уж мы в столь высоком обществе, — про высокое общество было сказано с серьёзной долей иронии.

Мохнолобая волшебница раскрыла было рот, но тут те самые молчавшие певчие грянули гимн Дюваль.

Солнце над страною всходит,

Стяги реют на ветру.

Император незримым дозором обходит

Всю великую нашу страну...

Гимн сопровождался соответствующей мужественно гремящей музыкой, которую услышал бы даже глухой. Все присутствующие повернулись лицом к музыкантам и как могли, изобразили стояние смирно. Даже городской начальник с супругой поднялись на ноги и замерли с высоко задранными подбородками.

— Не вертись, — буркнула полушка, дергая меня за локоть, и тоже пришлось изобразить из себя бравого солдата.

Наконец, довольно продолжительный гимн закончился, но тут подал голос градоначальник. Одновременно с этим по залу юркими тараканами забегали слуги и служанки с подносами с различными крепкими напитками для обязательного тоста.

— Уважаемые дамы и господа, — он старался говорить твёрдо и громко, но в его голосе чувствовалась какая-то усталость и обречённости, что я списал на тяготы осады, — сегодня мы все здесь собрались, чтобы воздать славу нашему новому Великому Императору. Да будет славен и велик Его Высочество Господин империи Дюваль император Пелатий Третий Поборник справедливости! Многие лета Императору нашему! — господин города поднял прозрачный бокал, что передал ему слуга.

— Многие лета!!! — нестройно отозвался зал, поднимая бокалы.

Я тоже крикнул и тоже поднял бокал с совсем недурственным и наверняка дорогим крепленым вином.

— Будем думать, тебе рановато, — запоздало и не слишком громко возмутились маленькая мэтресса.

— Думайте что хотите, — пожал я плечами и допил вино.

— Седер, смотри какой дружочек, — едва не восхищённо пискнула глядя на меня волшебница человек. — Прямо воплощение юношеского максимализма!

— Может и так, — флегматично ответил мужчина.

— Будем думать, я бы сказала воплощение чего это, но меня совершенно не так воспитали, — фыркнула Мадур.

— Не превращался в зануду, подруженька, — покачала головой вторая волшебница и обратилась ко мне. — Раз подруженька не желает нас представлять, то, пожалуй, познакомимся сами. Ты ведь Даш, дружок?

— Это моё имя, — не стал отрицать я. — Я ученик Ковена Даш, огненный маг с некоторыми познаниями в магии плоти, — совершил лёгкий поклон, как раз такой, какой следовало.

Пусть знают, что меня тоже не на помойке крысы воспитали.

— Ой, святый Сущий! — она захлопала в ладоши. — А ты говорила, он совершенно не воспитан и хулиган такой, что пробы ставить негде, — тут дама вспомнила, что не представилась. — Это мой супруг мэтр Ковена Седер Коваль. Он маг пространства, превосходный телепортер и лучший из ныне живущих волшебник кузнец. Сама я Вельма Травница, маг разума и мастер истиной алхимии. Без ложной скромности скажу, что мои зелья могут вернуть здоровье полумертвому не хуже заклинания исцеления. И тут же позвольте вопрос, — она на секунду задумалась. — Нет лучше сразу два. Это твоя ящерица с крыльями прилетела к нам? Ты уже научился метаморфировать хоть в кого-нибудь?

— Да это был мой фамилиар, — ответил я на первый вопрос, — и нет, я не метаморф. Я не учился этому. Специализируюсь на фамилиарах и необратимых изменениях, — ответил на второй вопрос.

— Ты сделал уже много питомцев? — немного насторожилась она, и пришлось разъяснить, что с собственной душой я веду себя осторожно и предпочитаю не баловать по пустякам. Моего ответа вполне хватило, что бы успокоить Вельму и снова совсем не хватило, что бы придать спокойствия Мадур, а Седеру, похоже, было просто наплевать.

Разговор пришлось прервать из-за ещё одной речи местного правителя именем, которого я пока так и не поинтересовался. Он снова поднялся со своего "стула" и привлек внимание звоном десертной золотой ложечки и того же что и первый раз дорогущего прозрачного бокала. Бокал этот как бы ни был произведен в некогда посещенном мной с товарищами ныне пустующем Глинске. Такие бокалы были только на его отдельно стоящем столике для особо приближенных. Остальные пользовались посудой, тоже дорогой, но не бесценной, как эта.

— Господин империи Дюваль император Пелатий Третий Поборник справедливости, первым своим указом столь ввел долгожданные дворянские фамилии и фамилии для простолюдинов. Фамилии дворян будут присвоены имперской канцелярией, и каждая дворянская семья получит соответствующий патент за подписью и печатью Его Императорского Высочества. К дворянским фамилиям, как при написании, так и упоминании следует добавлять фон, что на старом языке значит уважаемый. Род императоров теперь будет носить фамилию фон Дюваль и Императора нашего следует именовать Господин империи Дюваль император Пелатий Третий Поборник справедливости фон Дюваль, — зал заворочался и возбужденно заворчал, но правителю все же дали закончить. — Крупные управители, например я, тоже уже получили фамилии. Моя семья теперь фон Годоры. Имперская канцелярия работает неустанно и вскорости все дворяне обзаведутся своими фамилиями, — он замолчал и сел на трон, а зал просто утонул в гуле.

— А что простолюдины? Будем думать, мы же тут все формально простолюдины, — выдала повисший в воздухе вопрос Мадур.

— Подруженька я слышала, что нам будет позволено самим выбрать фамилии и документально закрепить их в ближайшей канцелярии, — улыбнулась Вельма, для которой новость не оказалась столь свежей. — К фамилиям простого люда следует добавлять цу, — закончила она.

— Будем думать, Мадур цу... — задумалась вслух полушка.

Я на эту тему как-то не стал размышлять. Жил без фамилии всю жизнь и отец мой без нее обходился, так что не особо она и важна, как для меня, так и для какого— нибудь другого сатира.

Тем временем заиграла музыка, но не для танцев — громкая и бравурная, а потом была какая-то пламенная патриотическая речь о том, как все успешно и как Годор выстоит и все победит. Во время этой речи говорить совершенно не рекомендовалось. Но, несмотря на рекомендации, ко мне сзади подкрался Фенор и жестом попросил пригнуться.

— Мужик колдун, может сковать все что угодно, — совсем тихо прошептал он мне на самое ухо и снова исчез.

Я просто молча кивнул. Уже и у самого закрылась в голову мысль обратиться со своей просьбой к нему. Уж кто с ней может справиться лучше мага-кузнеца. К тому же возможно он сумеет помочь мне не только в Леди, но и с оружием, разрушающим щиты.

— Дружочек мой, — обратилась ко мне, когда закончилась речь волшебница человек, — я некогда увлекалась метаморфозами, и кое-что могу в этом. Смею заверить, что при правильном подходе личина зверя может быть превосходным инструментом.

— Даже не подумаю с этим спорить, — пожал плечами. — Меня этому никто не учил и по этой причине, я этим не владею. А так я не откажусь ни от одного заклинания, поскольку считаю, что арсенал мага должен быть разнообразен настолько насколько это только возможно.

— Разумное мнение, — констатировал факт маг мужчина, но с ним не согласились обе женщины, и разгорелась дискуссия, в которой Коваль участвовал, но без особого энтузиазма.

С нетерпением дождался, когда они закончат спор и будет можно поговорить. После, опасаясь, что помешает что-то еще, немедленно выложил свою просьбу о заточке посоха Седеру.

— Плевое дело, — меланхолично ответил Коваль. — Сниму зачарование, и поправлю закалку и заточку. Зачаровывать, правда, не буду и не советую возвращать именно это зачарование. Справлюсь за пару часов и с удовольствием сделал бы прямо сейчас, но уйти не получится, — его меланхоличный тон придавал уверенности что так и будет.

— А вот это посмотришь? — я показал тот самый трофей и объяснил в чем суть проблемы.

— Попробую понять, но эту железяку, скорее всего, разломаю, — пожал плечами чуть за интересовавшийся человек.

— А была, не была, — махнул я рукой на оружие после короткого раздумья, — главное понять, как он разрушает щиты.

— Ну, тогда ты утром приходи. Я тебе все и расскажу. Ночку подумаю, поработаю, может, что к утру и будет понятно, — подвел итог разговора маг-кузнец.

— А может, я Леди сразу заберу, как готова будет? — с надеждой спросил я.

— Только утром, — безэмоционально отрезал Коваль.

— И посмотреть на работу нельзя? — едва не взмолился, но ответом мне было отрицательное качание головой.

— Ты утром приходи, дружочек, — поддержала супруга своего мужа. — Он в одиночестве и тишине работать и думать любит. А утром я тебе еще и своих зелий подарю.

— Хорошо, — был вынужден, согласится я.

Возвращался в отведенную мне комнату поздно один по памяти и подсвечивая себе магическим светляком. Светляк висел чуть выше правого уха и чуть сзади, что бы ни светил в глаза. Память не подвела и обманчивая темнота не обманула, но едва добрел. Уж вот так вот меня вымотало это мероприятие. Скакать в модных танцах с местными дамами оказалось совсем нелегко. Особенно нелегко с напыщенными особами, что мне вовсе не нравились. А не понравились мне почти все дамы из знати кроме парочки милых молоденьких особ, краснеющих по любому поводу. Наверное, тут сказывалось мое низкое происхождение.

Облегчённо вздыхая, притушил, но не убрал светляк и ввалился в комнату. Стянул сбрую с луком и стрелами и не глядя плюхнулся седалищем на кровать. Подо мной что-то взвизгнуло и задергалось, так что я подскочил и попытался выхватить Леди отчаяние, что осталась у волшебника-кузнеца.

— Ох, Сущий, напугала, — разглядел я служанку, недавно участвовавшую в моей помывке.

— Вы меня сами пригласили, — немного обиженно сказала она.

— Прости, я тебя не заметил. Ты бы хоть сказала чего, когда я вошел.

— Я задремала, — робко призналась девушка.

— Бывает, — я улыбнулся. — И не выкай мне пока мы наедине.

— Хорошо, не буду, — в свете светляка разглядел её белозубую улыбку.

— Значит, заждалась меня? — спросил, забывая об усталости.

— Я думала вы не придете, уже собиралась уходить, но задремала.

— Вот как хорошо, что задремала, — стянул сюртук и сел рядом с ней на постель, — Как тебя зовут? — моя рука легла на её ногу и заскользила вверх под подол платья.

— Ланита, — улыбнулась снова она.

— Какое у тебя чудесное имя Ланита, — я потянулся к ней и коснулся губами сначала щеки, а потом и губ.

Служанка приоткрыла рот и охотно ответила на мой поцелуй. Мой язык оказался у неё во рту и на оборот. Они как две змеи сплелись воедино. Руки мои уже спешили стянуть с Ланиты то, что оказалось под подолом платья и мешало доступу к самому сокровенному. Желавшая страстной любви не меньше особа меня помогла избавиться от нижнего белья и схватила руками меня за плечи. Мои пальцы без стеснения нашли её лоно, и девушка издала сладострастный звук, но не оторвала своих губ от моих.

Я опрокинул ее на спину и, нависая над ней, стал торопливо стягивать с себя крайне мешавший и грозивший разорваться элемент гардероба. Избавившись от штанов, незамедлительно вошел в нее. Похоть разрывала меня изнутри, и я не мог не удовлетворить свой первый порыв. Уже потом настало время ласк и интимных игр, закончившихся для нас обоих настоящим, а не торопливым почти ворованным наслаждением.

Утомленная как никогда Ланита уснула лёжа на мне, обхватив моё тело руками и ногами так, словно никому ни хотела отдавать. Я тоже задремал, и какое-то время спал спокойно, вроде даже без снов. Потом впервые в моей практике к моему разуму самостоятельно подключилась Стерва. Я видел её глазами лагерь, где творилось нечто невообразимое.

Часовых убили парой — тройкой минут ранее, и так что она не видела убийц до самого последнего момента. Моя змейка закричала что было мочи, как только поняла что происходит, но было поздно. Егеря вскакивали и их мгновенно поражали стрелы. Изира на четвереньках метнулась в сторону пытаясь найти укрытие пригодное для стрельбы. Элихаль змей скользнула в другую сторону и не дала вскочить в полный рост лейтенанту Плотию. Изи вскинула свой кривенький лук и пустила стрелу. Её стрела поразила свою цель, и убитый пустынник упал на землю, но сатирка тут же получила сразу три эльфийских стрелы в грудь. Девушку спас только магический щит. Доспехов на ней не было, значит, это была защита из её паладинского арсенала. Этой защиты хватало на несколько минут, а после нужно было ждать, когда плетение зарядится маной снова. Увы, беспрерывно он действовать не мог.

Выкрикнув что-то злобное, девчонка снова выстрелила и убила ещё одного эльфа. После этого ей пришлось пластом упасть на землю. Над уже лежавшей сатиркой пролетел, знакомы мне, чёрный шар с шипами на длинной цепи. Девочка из положения лёжа ударила каким-то плетением, но оно бессильно расплескалось по защите эльфа гиганта стоявшего на противоположном от шара конце цепи.

Изи попробовала что-то ещё, но снова добилась только бесполезной траты плетения. Из-за огромной бронированной спины великана появился эльф увешанный костями и мелкими черепами — тот самый, что преследовал Мадур и Плотия. Он обрушил на защиту сатирки сразу два плетения. Щит легко отразил одно заклинания, но второе действовало не на саму Изиру, а на землю под ней. Земля под девчонкой стала жидкой, будто грязная вода и она тут же ухнула куда-то вглубь этой ямы.

В это же время единственные кто остались в живых: егерский лейтенант и Элихаль, попытались сбежать, но офицера в спину поразили сразу две стрелы и он рухнул на землю. За Эли бросился сам Малакт оставивший своё основное оружие и выхвативший нечто вроде гигантского кинжала или короткого меча. Он что-то крикнул своим и кажется, это был приказ не стрелять, потому что не было больше ни единой стрелы. Стерва метнула себя навстречу столь грозному противнику не раздумывая и без приказа, которого я не мог отдать в этом подобии сна.

Крылатая ящерица вошла в стремительное пике и выдохнула паразитический газ прямо в лицо громилы. Малышка тут же взмыла в воздух, а Малакт не обратив на нее внимания, пошел дальше. Он даже не чихнул. Его щит не пропускал газы. Он перешёл с шага на лёгкую рысь. Заработав крыльями, моя питомица сманеврировала и, ринувшись за огромным эльфом, прилипла к обволакивавшему его полю. Проникнуть сквозь него двигаясь достаточно медленно, она не смогла. Увы, в этот раз его щит был лишён и этого недостатка. Рука в латной перчатке схватила фама за змеиное тело с округлившимся от бремени животом и сжала его в смертельных тисках.

Я почувствовал её боль и смерть. Это же почувствовали Паразит и Звездочка. Их сдвоенный крик достиг моих ушей, несмотря на расстояние. Я проснулся и вскочил, не заметив груза. Мои зубы скрежетали, а глаза с пляшущими в них языками пламени бешено вращались. Из ноздрей тянулись две струйки дыма. Ладони не горели, но покраснели и пылали жаром, будто раскаленной в кузнечном горне металл, что было хорошо заметно в темноте.

Бедная Ланита, свалившись с меня, упала на постель, но увидев раскалившиеся ладони и светящиеся глаза, метнулась в сторону и свалилась с постели на пол. Она, больно ударившись, метнулась к двери и выскочила вон, в чем была, то есть обнаженная. Я даже не попытался остановить случайную подругу на ночь. Мне было вовсе не до нее. Разум лихорадочно метался, ища ответ на вопрос: что делать?

* * *

Фенор пришёл рано, ещё до рассвета, но не успел он постучать в дверь, как я распахнул её перед ним.

— А, — только и смог выдать он, стоя передо мной замерев с фонарем в левой руке и с поднятой для стука правой рукой.

— Веди меня к этим двоим, — хмуро сказал глядя ему в лицо.

Я был полностью одет и в сбруе под оружие, но брони на мне все еще не было. Я вообще не знал где она.

За моим правым плечом привычно горел магический свет.

— Сейчас? — спросил он, опуская руку, которой собирался стучать.

Побратим с полуслова понял, куда мне надо.

— Прямо сейчас, — несмазанной дверной петлей проскрипел я.

— Что-то случилось?

— Случилось. По дороге будем пиздоболить. Веди.

— Хорошо, — он развернулся и повёл меня к обиталищу семейства магов.

Дорогой я посвятил его в то, что видел глазами покойной Стервы и в, то, что было после. Ночью, как немного стал соображать, я отправил на место вырезанного лагеря Звёздочку. По возвращении она доложила, что пустынников там уже не было, а были мёртвые и истерзанные тела егерей. Тело Изиры лежало где-то под снова затвердевшей землей. Летучая ящерица нашла ее по запаху. Тела Элихаль нигде не было. Питомица попыталась пойти по её следу, но едва не лишилась обоняния, наткнувшись на какой-то сильный запах. Эли брызнула на собственный след ужасно вонючей дряни и, похоже, сумела скрыться. По всей видимости, сажка уходила серьезно раненой. Было несколько довольно обильных пятен её крови на земле и траве.

Считав эту информацию из ее памяти отправил, свою пернатую помощницу в наш лагерь на окраине Шепчущего леса с запиской. Там она пробралась в шатер Сайфена и подняла суматоху. Во все стороны поспешили эльфийские разведчики. Они не встретили кочевников и убедились что основной лагерь в безопасности. На разведчиков же вышла изувеченная и держащаяся только на собственных эликсирах Эли. У неё была сломана рука, разодран бок и живот. Зрелище было ужасно, а дело плачевно. Девочка была плоха даже несмотря на выпитые эликсиры. Увы, эти эликсиры были чисто природными и не имели особенных магических свойств. Её отволокли в лагерь, где отдали на лечение Ганиму с подругой. Теперь сажка была в не опасности, но собратья ученики не смогли её сразу поставить на ноги.

— И что мы будем делать? — взволновано спросил телохранитель, дослушав рассказ до конца.

— Сейчас заберем моё оружие, а там видно будет, — вздохнул я.

— То есть ты не знаешь? — уточнил он.

— Ни хрена я не знаю и ничего мы не можем, — рыкнул я. — Пойдем, попросим поторопить беженцев или сами выберемся за стену. Пойдём в лагерь.

— Одни? — удивился побратим.

— Да не еби голову, не знаю я, — отмахнулся от него.

Чета магов спала, и достучаться до них мы смогли далеко не сразу. Нам открыла Вельма в одной ночной рубашке на голое тело, но я совершенно не обратил внимания на её просвечивающие прелести. Это был один из тех редких моментов, когда мне было не до женских выпуклостей и дырок.

— Дружочки, вы чего в такую рань? — спросила она, после чего зевнула, прикрывая рот ладошкой.

— Мою Леди хотел забрать и узнать что там с разрушением щитов, — ответил я, без промедленья.

— А в такую рань-то чего? Мы только под утро легли. Седер большую часть ночи с разрушителем щитов возился.

— И что?

— А я знаю? Проснется, поговоришь с ним сам. Или ты куда-то спешишь?

После этого её вопроса я прямо замер, как громом пораженный. Забурливший во мне посреди ночи огонь не пропал и не затих, но это не помешало мне осознать, что вот прямо сейчас я ни чего не сделаю для девочек. Изи и Стерву с того света не вернёшь, а с ранами Элихаль вроде справляются Нега и Ганим. Надо откопать и нормально перезахоронить Изиру, но это терпит. Ей уже по большому счету уже все равно. Немедленно рваться из Годора, бежать куда-то сломя голову, смысла нет. Нужно остыть и все сделать расчетливо. Иначе и сам башку сложу, и другие из-за меня пострадать могут.

— Я тут за дверью подожду, — объявил, понурив взгляд и ожидая, что передо мной сейчас захлопнут эту самую дверь.

— Заходите уж, — вздохнула Вельма. — Устраивайтесь в гостиной, дружочки, а я пока приведу себя в порядок, — волшебница впустила нас в одну из комнат своих апартаментов.

Мы проводили взглядом женщину и устроились за небольшим чайным столиком на небольшом диванчике.

— С Эли там точно все хорошо? — обеспокоенность спросил Фенор.

— Выживет это точно, но вот на счёт хорошо утверждать не буду. Не переживай, починим мы её, — попытался ободряюще улыбнуться, но вышло довольно убого.

— Ты-то починишь, тебе только волю дай, — он тоже изобразил подобие шутки и улыбки.

Ничуть не рассмешило. Помолчали.

— А где мои доспехи? — наконец, сообразил спросить.

— Их забрали. Сказали дрянь. Сделают лучше, — он пожал плечами.

— Без спроса и без мерок? — удивился, но уже не очень сильно. Привык, что меня далеко не все и не всегда о чем-то спрашивают.

— Мерки сняли, — снова движение плечами.

— А успеют? — по этому поводу были сомнения.

— Не знаю, — признался побратим.

— Кто унес хоть, знаешь? С кого спрашивать?

— Не знаю. Гном какой-то.

— Ну, раз гном, — саркастически вздохнул.

Помолчали ещё и тут появилась Вельма в одежде довольно похожей на вчерашнюю, с мероприятия, или той же самой. Волосы уже были уложены, на лице лежал безупречный и умеренный макияж. Иной даме на такое преображение понадобилось бы несколько часов, а эта особа управилась меньше чем за половину часа.

Волшебница собственноручно несла поднос с чайником и небольшими чашечками. Помимо них на подносе лежало печенье, комковой сахар в сахарнице и щипчики для него.

— Угощу вас своим чайком дружочки. Смею заверить, вы такого не пробовали. А пока будем пить, вы мне расскажите, что за беда у вас случилось, — улыбнулась она, и нас посетило успокоение.

Волшебница наверняка применила какую-то легкую магию. Мы не забыли про случившуюся трагедию и утрату боевого товарища, но эта потеря вдруг перестала быть такой острой. Я продолжал желать смерти Малакту и тому второму эльфу с костями, но желал это не запальчиво, а с холодной злой и расчетливой яростью. Я подожду, подготовлюсь, а потом убью этого с костями и великана. Я поклялся себе, что заберу череп здоровилы как трофей и обязательно сделаю это. Ну, или умру пытаясь.

Пока волшебница разливала чай, я представил ей своего спутника и рассказал о том, что видел глазами Стервы. Упомянул, что теперь у меня есть надежда только на разрушающее поле оружие. Если у Седера что-то вышло, тогда я смогу тягаться с Малактом, а если не вышло, то итог противоборства будет известен заранее и плачевен для меня.

Пока пили, вкусный и бодрящий чай, да беседы беседовали, прибежал посыльный. Поначалу я его не видел, а только слышал.

— Что случилось, дружочек? — спросила Вельма, приоткрывает дверь.

— Меня прислали из кузницы. Дерг Панцирник просил звать на примерку господина мага Даша. Сказали, будто видели, как он шёл сюда со своим трабантом, — протараторил в ответ невидимый посыльный ломающимся мальчишеским голосом.

— Вот только вспомнил, а уже готова, — скорчил многозначительную гримасу Фенор услышав эти слова.

— Ну, жди, дружочек. Сейчас проводишь их, — волшебница закрыла дверь и повернулась к нам. — Идите, а потом возвращайтесь, может и супруг мой встанет к этому времени. Немедленно мы все равно ничего исправить не сможем, — волшебница приглашающе указала на выход.

Нам ничего не оставалось, как только согласиться и мы оставили гостеприимную колдунью. Оказалось, что пришёл за нами не совсем обычный посыльный. Это был подмастерье из кузнечного цеха гномов Годора. Соответственно он тоже был гномом совсем пацаном даже без пушка на лице и по подростковому худощавый и угловатый. Гноменок представился Раром без каких либо прозвищ, и нас это вполне устроило.

Мы отправились за ним сначала из резиденции Фон Годоров, а потом и из центральной части города. На пути постоянно попадались посты охраны и патрули, нас даже останавливали, и приходилось разъяснять кто мы такие. В итоге нас отпускали, но это были задержки, без которых я бы вполне обошелся. Увы, в военное время без этого было никак.

Гномий кузнечный цех или по-простому Кузня оказался большим одноэтажным зданием с большими и застекленными, но сильно закопченными окнами. Работали тут исключительно гномы. Даже дворниками и золотарями были представители горного народа осевшие в этом славном осажденном городе. Работали не только мужики, но и гномские бабы. Именно там я увидел их в живую впервые и решил для себя, что лучше бы это на них одели платки, закрывающие лица, а не на прекрасных эльфиек.

Гномские бабы были почти столь же рукасты и плечисты как их мужики. Лица у них тоже не отличались сглаженными чертами и были покрыты пусть не бородами, но пухом, какой бывает у подростков, перед тем как они начинают бриться. У некоторых дам этот пух имел довольно большую длину и был заплетен в малые косицы.

Гном с прозвищем Панцирник встречал нашу компанию едва не у самого входа. Узнав нас, он глубоко раскланялся.

— Добро пожаловать в наш цех милосердные спасители наши. Прошу, прошу, проходите и будьте любезными гостями, — он говорил в не свойственной кузнечному цеху тишине.

Все гномы рабочие были тут, но работы в ожидании нас прекратили.

— Спасибо, — поблагодарил я, глазея по сторонам и не особо понимая, что следует говорить.

Гном, ни сколько не смутившись, ощерился в улыбке, явив миру отсутствие одного из передних зубов. Тут же без стеснения схватив меня за руку поволок к низким, но обширным столами заявленным готовой продукцией. Там я разглядел свои доспехи и на первый взгляд они вроде бы не изменились, но гном подвел меня не к ним, а к тому, что лежало рядом.

— Вот наша работа сделанная персонально для вас. Лунное серебро или как его ещё называют митрил. Лучше этой работы вам не сыскать, сквозь до горного царства. Только в пещерах и горных замках Короля под горой можно найти нечто равное этому. Равное, но совершенно точно не лучшее. Мы трудились беспрерывно всем цехом, но успели сделать к сегодняшнему утру. Мы так боялись опоздать, — гном показал головой, а я, выпучив глаза, как рыба без воды, не мог вымолвить и слова.

Митрил это металл столь же дорогой, как и эльфийская сталь и имеющий схожие свойства, но выглядящий несколько невзрачней. Лунное серебро действительно выглядит как самое настоящее серебро да вот только не начищенное, а потемневшее от времени, отчего иногда митрил ещё именуют и чёрным серебром. Знающие существа говорят, что если для оружия нет ничего лучше металла эльфов, то для лучшей брони надо брать митрил и он защитит гораздо надежнее. Сомневаться в этих не раз читанных и слышанных словах у меня не было никаких оснований.

— Я не могу это взять, — покачал я головой, когда обрёл дар речи. — Я не смогу заплатить столько, сколько это стоит.

— Вы обижаете нас словами о деньгах, — всплеснул руками Дерг. — Гномы любят золото, но больше любят своих детей. Нам не нужны деньги от того кто повезёт наших детей из города. Мерьте и не сомневайтесь господин молодой маг, — Панцирник замолчал, но видя моё сомнение продолжил. — Ну как мы можем отпустить того кто будет защищать наших деток в никчемной железке кузнеца криворучки человека? Вы же погибнете, а вместе с нами и наши детушки. Как мы будем жить то потом? — это подействовало.

Большего чтобы принять столь дорогой подарок мне и не требовалось. Я ведь сам хотел уговориться. Мне ужасно захотелось сменить свои железки, на тот шедевр, что оказался передо мной. Зачарую и получу зачарованный митриловый доспех. Такой даже в кладовых Императора или Ковена не в раз найдёшь.

Цельной литой отличающий тусклым и потерпевшим серебром шлем с рогами и личиной с длинным носом палкой, торчащей вперёд сантиметров на пять. При ближайшем рассмотрении оказалось, что палка-нос с просверленными ноздрями для удобства дыхания. Помимо носа на личине были изображены усищи и кустистые брови, под усами располагалась страшная клыкастая пасть с дырой открывавшей доступ к моему рту. Все это не крепилось к шлему, а было отлито заодно с ним и имело цельную конструкцию. Рога оказались внутри полыми и при надевании подошли под мои собственные. Даже остался запас места на вырост. Изнутри шлем и рога были превосходно обиты мягкой обивкой, а под подбородком имелся ремешок, обеспечивавший надежную фиксацию.

Доспехи тоже имели части, словно целиком отлитые из старого серебра. Такими были запястья и наплечники, что надёжно прикрывали большую часть руки, но не мешали движениям. Запястья были соединены с перчаткой прикрывавшей руку до локтя, но при этом имели дополнительные крепежные ремешки. С тыльной стороны ладони перчатка была покрыта небольшими пластинками напоминающими чешую какой-то рыбы. Выше локтя начиналась кольчуга, не вязанная как у эльфов, но и не простой человеческой работы. Это было какое-то особое, конкретно гномье плетение, слабо распространенное среди кузнецов иных народов. Кольчуга прикрывала руку до локтя сверху и ноги до самых колен. Наплечники крепились к кольчуге, но также как и запястья имели дополнительные крепежные ремешки. Немного ниже паха на кольчуге начинался разрез спереди и сзади что должен был облегчать посадку на лошадь. Столь чудесная защита имела два слоя проволочного плетения и мягкий подбой, благодаря которому её можно было напяливать без поддоспешника.

К описанной амуниции прилагался широкий пояс с тремя нашитыми на него подсумками, местом под ножны для кинжала, ременными петлями и бляхами. Еще были литые поножи с короткими, сантиметра три, но острыми шипами спереди и сбруя под Ветвь гнева со стрелами и под Леди отчаяние. Сбруя была наподобие моей, но оказалась гораздо удобнее. Она крепилась через плечо на широком ремне и к уже упомянутому поясу.

Облачившись во все это добро при помощи пары гномов, я оказался чрезвычайно доволен. Размечтался, как зачарую на дополнительную прочность и сделаю зачарование на защитный кокон, но этому не суждено было сбыться.

— По всему доспеху пропущена адамантовая нить толщиной всего в половину волоса, — продолжил восхвалять своё творение гном. — В половину волоса, но она пущена везде, будто сеть на мелкую рыбешку. Этого достаточно, что бы полностью отразить слабую магию или ослабить магию огромной силы, — бородатый улыбнулся, вновь показывая прореху меж зубов.

Я провёл ладонью по прикрытой кольчугой и ремнем сбруи груди и едва не выругался восхищенно. Стоимость моего нового снаряжения выросла кратно, но теперь и в мыслях не было попытаться отказаться от такой прелести.

Адамант метал по легенде язычников, является кровью богов. Это крайне редкое и дорогое вещество способное отразить, поглотить или хотя бы ослабить любую магию, направленную на них. Получалось, что я даже без каких-либо защитных полей теперь буду довольно слабо уязвим для большинства магических атак, да и атаки простым оружием обладателю кольчуги из лунного серебра не особо страшны.

Тут я снова едва не выругался, сообразил, что возможно и сам не смогу колдовать в этом творении мастеров гномов. Хотя напротив рта дыра и на ладонях перчатки тонкие настолько, что жесткую адамантовую проволоку я наверняка бы в них почувствовал. На всякий случай решил проверить.

— Ну-ка, ну-ка, — отвернулся в сторону стены и пустил изо рта короткий язык пламени.

Гномы, было, шарахнулись в стороны, но тут же снова подошли ближе и восхищение зацокали языками, дивясь магии. Я раскрыл ладони, и на них заплясало сразу два огненных цветка, что вызвало новую бурю эмоций.

— Превосходно, — вздохнул я, сжимая ладони в кулаки и гася пламя.

— Превосходно, да не совсем, — покачал головой Дерг. — Сейчас все исправим. Снимайте.

Я не понял что нужно исправлять, но не стал противится, только упомянул что мой посох будет необычайно острым и нужно что-то делать с ножнами для его боевой часть.

— Хм, — гном на секунду замер запустив в не длинную и не раз подпаленную, но все же роскошную бороду. — О! — воскликнул он, воздев палец вверх. — А ежели что не затупится? — вопросил Панцирник.

— Не должна, — пожал я плечами.

— Тогда обождите полчаса, — он подхватил сбрую, пояс и кольчугу, но оставил шлем.

— Хочу быть магом, — с завистью покачал головой Фенор.

— С твоей скоростью, броня только отяжеляет, — улыбнулся я, правильно поняв, на что направлена эта его зависть.

— И правда, — согласился он. — Но зависть все равно берет.

Немного посмеялись, но вышло натужно.

— Молодец, что догадался сказать, что бы дырку у рта сделали, — похвалил я побратима, что бы сгладить вдруг возникшее неловкое молчание.

— А я не говорил, — он виновато улыбнулся.

— Тогда гномы молодцы, — усмехнулся я.

Пока ждали, испытали шлем. Я ударил по нему сгустком огня, потом струей пламени, воздушным тараном и попробовал ещё несколько плетений. Огонь лишь самую чуточку нагрел металл, а вот таран отбросил шлем до самой стены, но от него бы и защитный кокон или купол не особенно прикрыли. Уж таковы особенности этой магии. Остальные приёмы действовали, но с переменным успехом и все ослаблялись в значительной мере. В общем, моя новая митриловая шкура не была панацей, как я поначалу надеялся, но гарантированно повышала мою живучесть.

Перед уходом оставляя свою старую сбрую, прицепил себе на пояс отцовский ремень. Он, материнский амулет, да книга от жреца Нафаса, вот и все напоминания о родном доме. Поношу пока два опояска. Тем более, при надобности на отцовский ремень можно будет повесить дополнительные подсумки со снаряжение. Серьезно они меня не отяжелят, так что лишь бы двигаться не мешали.

После прощания с цеховыми, гномик Рар отвел нас в Верхний город к резиденции Фон Годоров. Между нами и входом в резиденцию стеной встали стражи дворца. Оказалось, что выйти из этого здания куда проще, чем в него войти. Не помогли ни слова, ни внушительный вид. Пришлось ждать, когда явится кто-то уполномоченный, опознает наши лица и велит дворцовой страже пропустить.

Чета магов уже поджидала нас, да ещё вместе с полушкой. Мы поздоровались. Мадур поинтересовалась историей приобретения моих обновок. Я не без охоты и без утайки рассказал все.

— Задал же ты мне задачку, — покачал головой Седер. — Поломал я голову, но в итоге догадался, — маг-кузнец жестом балаганного фокусника извлек из воздуха костяную щепку формой вроде иглы.

— Пространственный карман, — догадался я.

— Он родимый, но речь не об этом, а вот об этом, — сияющий глазами волшебник потряс в воздухе иглой.

Я пригляделся к этой желтовато-белой штучке.

— Кость дракона? — предположил почти наугад.

— Думаю что она самая. Эта щепочка была вкована в лезвие того ножика. Ты думал там зачарование и плетения, а там не одно зачарования, а два. Под верхним зачарованием нижнего было не разглядеть, а друг без друга они не работают. Теперь думаю, что смогу сделать оружие разрушающие щиты самостоятельно. Это будет не просто и займет время. Придётся переплетать все три плетения, но думаю, я справлюсь. Люблю интересные задачи.

— Когда? — я едва не подпрыгнул на месте.

— Как только так сразу, — он спрятал кость обратно в пространственный карман. Кисть его руки исчезла, а потом появилась снова. — Это такое дело, где спешка худшее из зол.

— По-онял, — протянул я. — А как там моя Леди?

— Готова твоя Леди, — отмахнулся он как от чего-то незначительного. — Я итак сделал её острее бритвы, а потом ещё и совершил одну манипуляцию...

Оказалось, он уже сделал с Леди то, что собирался сделать я, только лучше и если бы не сделанные гномами ножны, то посох пришлось постоянно и крайне осторожно носить в руках. Лезвие вообще столь трогать крайне чревато. Это я доказал собственноручно попробовав лезвие на остроту большим пальцем и распоров подушечек до кости как некогда Фенор, только ещё сильнее несмотря на ожидаемую остроту предмета и проявленную соответствующую осторожность.

— Мы попросили ускорить погрузку беженцев, но будем думать, что из всех пока готовы только сотня солдат и гномы, — оповестила Мадур.

— Эти самые? — я кивнул себе на грудь, указывая на броню.

— Наверное.

— Эти фифы никак свои кружева не соберут, — фыркнул Седер.

— Откуда у простого народа кружева? — удивился я.

— А кто сказал, что беженцы это простой народ? — снова фыркнул он.

— Будем думать, это влиятельные да богатенькие крысы бегут, — поддержала его полурослица.

— Фи, подруженька, крысы это не культурно, но трудно не согласиться, что в целом это правда, — неохотно согласилась волшебница человек.

— Вот... — по очереди посмотрел на дам и удержал себя от длинной матерной тирады.

— Будем думать, особо нечего расстраивается. Они кое-что пожертвовали на оборону города, и будем думать, цеховые гномы обязательно вытрясут из них всю стоимость твоих обновок.

— Если уже не вытрясли, — вставил молчавший до этой минуты Фенор. — И заметь у них остался твой пусть изначально не самый лучший, но все же магически зачарованный доспех. Его не за плохие деньги сбагрить можно, — добавил он сразу же и с изрядной долей неподдельного сарказма.

— А я-то думал... — закачал я головой.

— Что думал, дружочек? Что цеховые гномы, да себе в убыток? Они конечно сделали это от всего сердца, но не бесплатно. Гномы так, дружочек, не работают, — после этих слов Вельмы сменили тему и поговорили о войне в целом и о наших перспективах на победу.

Говорили долго, но мы с Феном в основном слушали.

— Что-то денёк сегодня тихо прошёл, — почесал голову и выглянул в окно на клонящееся к закату солнце Седер.

— Дорогой... — взмолилась было его супруга, но в дверь уже настойчиво стучали. — Все накаркал, — вздохнула она. — Вот стоит ему сказать, что все нормально и тут же все летит ну прямо кувырком, — последнее было обращено к нам ко всем.

За дверью оказался посыльный от командующего обороной и военного коменданта города, но не от градоначальника. Это оказались разные люди. У фон Годора хватило ума не лезть в дебри тактики и стратегии самому, а довериться самому настоящему генералу армии Его Императорского Высочества. Генерал был командующим всеми военными силами в округе и оказался орком совершенно неглупым и не за красивые глаза носящим расшитый золотом мундир с многочисленными медалями.

Генерал Гарацул Деревяшка получил своё прозвище за деревянную ниже колена ногу. Будто у какого-то сказочного пирата. Как позже выяснилось, ноги он лишился от какого-то коварного некромантского заклятия, и восстановить её не удалось даже при помощи лучших магов целителей. Трижды пробовали самым серьёзным составом, но вместо ноги получалось нечто бесформенное и бесполезное. Выращенное магией приходилось ампутировать, и в итоге нога осталась такой как есть.

Несмотря на протез Гарацул оказался очень шустрым стариком с длинным и сильно крючковатым даже по меркам самих орков носом. Он не сидел в штабе в Верхнем городе. Вместо этого он голодной блохой скакал меж трёх полевых штабов устроенных возле линии соприкосновения с противником, наводил порядок и поднимал боевой дух одним своим присутствием.

В этот раз военный комендант тоже был в одном из полевых штабов, до которого мы добирались на лёгкой городской коляске с рессорами, кучером и двойкой лошадей. Из неё я смог увидеть не все, но многое из жизни окраины Среднего города и не все мне понравилось. Обитатели бедных и откровенно нищих кварталов находившихся сейчас под пятой врага, ютились прямо посреди улиц. Было много больных, голодных и частенько попадались неприбранные трупы. Ближе к центру голодранцев не пускали, и там все выглядело относительно благополучно, но тут открывалось истинное лицо осажденного города.

Глядя на голодающих и мертвецов, я понял, что теперь буду спать ещё хуже, но понимал, что ничего не смогу сделать. Лицемерно было бы предполагать, что на месте городских начальников я смог бы накормить и спасти всех или хотя бы больше людей. Да на этом фоне празднество богатеев, в котором мы все принимали участие, выглядит чудовищно, но богатеи всегда пировали, когда в это время где-то умирали нищие.

Солдаты получают паек исправно. Рабочие добровольческие и пожарные команды тоже едят в достаточной степени. Организован сбор трупов и захоронение. Опять же город постоянно патрулируется. В городе организована раздача еды нетрудоспособным и не просто имеющим возможности трудится. Пусть её хватает далеко не всем желающим, но еду раздают. Не все хорошо, но могло быть гораздо хуже. Еще многие умрут, прежде чем мы соберемся с силами и дадим решительный отпор. Да и после умрут многие. Голод и прочие послевоенные тяготы ничто не отменит, просто в случае нашей победы будет, кому голодать, а если победят пустынники, то все будет гораздо хуже.

Нас вывезли в Нижний город через одни из двух контролируемых обороняющимися ворот. Потом следуя по улицам, тянущимся вдоль реки, мы достигли не особо приметного задания равноудалённого от внешней стены, речных ворот и контролируемой пустынниками части города. Даже здесь слышались шумы сразу с двух сторон. Кочевники рвались через баррикады и завалы в городе и одновременно с этим пытались штурмовать речные ворота.

Генерала Гарацула Деревяшку мы застали уже на выходе из здания. Он ковылял на деревянном протезе в окружении своих офицеров и трабантов. Калека вроде был занят каким-то разговором на повышенных тонах, но все равно сразу же заметил нас четверых выбирающихся из коляски. Мой вид, на фоне моих бездоспешный спутников, его наверняка впечатлил, но он совершенно не подал виду.

— Неужто нельзя быстрей господа чародеи?! — громко вопросил он, осуждающе качая головой. — Ужо являетесь скорее, а то это может закончиться худо для нас!

— Мы прибыли, как только узнали, что нужны, — бесстрастно ответил за всех Седер.

— Ясно, — решил не продолжать генерал. Он покинул нас взглядом, подкручивая кончик уса. — Диспозиция такова. Пустынники в первую главу атаковали речную башню с реки. Там были их маги, и они причинили объёмный ущерб, но это оказалось отвлекающий маневром. Как только к башне были отправлены резервы, эти бестии атаковали со стороны баррикад под прикрытием мага великана и мага в костяных бусинах. В это же момент на башню продолжили давить, и я не могу отвести силы достаточные, чтобы отбросить противника с наших позиций. Пришлось бросить в бой ополченские резервы и рабочие отряды, но это мертвому припарка. Одна надежда, что вы сможете отвадить магов, и мы сможем удержать свои позиции. Иначе нам придётся вот так запросто уйти на запасные баррикады и бросить крайне удобные для обороны места, — он ещё говорил, а я уже направлял Звездочку, дабы посмотреть как дела вообще и увидеть двух своих кровников её глазами.

Моя крылатая ящерица-змея подтвердила все сказанное генералом. Дела действительно обстояли плачевно, но не непоправимо. Со стороны реки враги хоть и давили, но прорваться пока не могли. Помогали держаться серьёзные подкрепления и серьезные артефакты, защищавшие башни и стены от разрушения прямым магическим воздействием. Один из колдунов пустыни обрушивал на решетку и саму башню один за другим таранные удары волн. Такие удары проходили, но ослаблялись магической защитой на столько, что не представляли серьёзной опасности. А вот шквальные порывы ветра и тучи метких стрел уносили множество жизней защитников. Защитники тоже обрушивали на врагов град остроконечных снарядов, но эти стрелы и болты забирали слишком мало вражеских жизней. Жертвы среди пустынников были единичны из-за нескольких магов работавших только на защиту своих войск.

Сделав несколько кругов над башней и рекой, моя красавица переместилась в небо над другим горячим местом. Здесь стен с защитными артефактами не было. Были баррикады, из чего попало, гренады, взрывные зелья и стрелки с обеих сторон. Хорошо хоть магов было, видно, только двое. Похоже, враг недооценил силы обороняющихся, и переоценить партизанские силы за городом. Многих магов наверняка оставили сторожить тылы, дабы имперские эльфы и прочие союзники не ударили по ним. В таком случае мы действительно имели шансы отбиться и даже так сильно дать им по зубам, что запомнят надолго.

Мы тронулись к месту вместе с Гарацулом пешком. Вокруг было два видимых кольца драбантов. Вдобавок генерала окружали штабные офицеры. Все боевитые на вид и не убиравшие рук с оружия. Сразу за генералом шли Вельма и Седер. За ними пристроилась хмурая полушка, совершенно неуместная своим видом посреди всего происходящего. Мы с Фенором шли позади полурослицы и внимательно смотрели по сторонам поверх голов трабантов. Дорога пролегала через подворотни и переулки, так что можно было ожидать чего угодно.

Завал, перекрывавший переулок находился меж двух высоких зданий с прочными и толстыми стенами. О приближении к нему стало известно по звону браного железа, ставшему громче, усилившимся взрывам и злому матерному многоголосью. Защитники осыпали атакующих матюгами, арбалетными болтами и стрелами с крыш и окон. Вниз летели и гренады с взрывными зельями, но их было не так много, как хотелось бы. Запасы на городских складах подходили к концу, а пополнить их было особо неоткуда. Те алхимики, что не были магами, а в городе помимо Вельмы были только такие, не владели всеми секретами и не могли наполнить свою продукцию магией, отчего делали лишь суррогаты истинных взрывных зелий и негасимых огнесмесей.

На баррикадах пустынников встречали копьями, алебардами и другим разношерстным древковым оружием. Защитники прикрывались ростовыми щитами и броней, но меткие стрелы врага то и дело находили бреши и уносили жизни. Хорошо хоть у штурмующих не было при себе никакой боевой алхимии или её берегли для решения других проблем. Будь иначе, дело приняло бы ещё худший оборот.

Прямо под баррикадой с обеих сторон была настоящая свалка из трупов, раненых и готовящихся к бою. С внешней стороны трупы врагов, а с внутренней защитников. По трупам лезли атакующие и защитники, гвалт только усиливался с нашим приближением. На моих глазах в дело вступила магия разума волшебницы человека. Я почувствовал, как меня бодрит и увидел, как даже отчаявшийся защитники обретают потерянный, было, боевой дух. Насколько раненых, что могли ходить, поднялись и, подобрав попавшееся под руку оружие, пошли к баррикадам. Их некому было остановить. У санитаров едва хватало рук, что бы останавливать кровь и делать перевязки. Серьёзней ранеными, теми, кто выживет, займутся только после окончания боя.

Мой разум тоже был слабо защищен от этого вида магии, и я почувствовал волну охватывающего меня боевого азарта.

— Взебло? — спросил у Фенора шёпотом и передергивая от возбуждения плечами.

— Ещё как, — почти восхищено ответил арбалетчик.

Маги врага тут же почувствовали наше нескрываемое появление, но оба по-прежнему остались в стороне. Они готовили что-то особенное, и это не могло не насторожить. Наверняка ловушка.

— Надо отбросить врага! — подал голос генерал. — Сделайте чего-нибудь эдакое или будет худо! — он повертел в воздухе рукой.

— Даш, начинай! — махнул рукой в сторону баррикады Коваль.

— Что именно?! — не сообразил я.

— Ну, покажи им, что здесь маги, а не кось-мось! Дай, как следует, только ману прибереги, а мы посмотрим что, да как, и прикроем! В идеале вынуди вступить Малакта в бой! Мы должны посмотреть, что он нам приготовил!

Над рискованным планом не стал даже размышлять.

— Фенор жди тут! — громко сказал побратиму и поспешил к баррикаде.

Уверенный что от первого удара магией меня прикроет мой новый доспех, ограничился простым кинетическим щитом. Пустынники могут уязвить в не прикрытые доспехом части тела, да и неудобно это когда в тебя то и дело тычутся стрелы, даже если тычутся они в броню.

Выскочил на вершину баррикады с обновленной Леди отчаяние в руках. Защите тут же досталась своя доля стрел. Несколько солдат проводили меня одобрительными выкриками, когда я перескочил через головы впереди стоящих и оказался в гуще врагов. Рванул глубже в их ряды, на несколько мгновений включая преобразующий все в прах купол и образуя вокруг себя настоящее поле смерти. Пустынники: живые, раненые и мёртвые, вместе с доспехами и оружием легли на улицу слоем праха. Кочевники только прянули назад, пытаясь убраться от круга смерти, а я уже отключил поле, дабы не тратить на его работу собственную ману.

— Молодец, дружочек, — раздался прямо в голове голос Вельмы и я едва не выронил посох из рук. — Не пугайся. Это всего лишь моя магия. Я веду тебя и готова прикрыть всей своей маной. Супруг мой готов ударить, как только вступят в бой эти двое. Сделай что-нибудь ещё.

Помимо голоса внутри черепа с баррикады, напор на которую почти исчез, донеслись разноголосые крики из-за щитов.

— Бей их!

— Так сволочам мерзким!

— Ебашь их, сук!

— Получили сволочи пархатых!

— Упердывайте в свою пустыню!

— Сунь им поглубже!...

То были только самые приличные из криков, под которые я бросился на врага, рассекая лезвием посоха всех, до кого мог дотянуться. На пути острейшего оружия на всю округ, не встретилось ничего способного его остановить. Даже клинки из эльфийской стали поддавались, хоть и с заметным сопротивлением. Ну как заметным? Все остальное я резал как горячим ножом масло, а их перерубал как мечом нетолстую палку.

Вот в меня ударили магией, но удар был не силён и его полностью поглотил мой доспех. Я крутнулся ища взглядом кто это был, но увидел совсем не того кого ожидал. Это были рослые эльфы, прикрытые пластинчатой броней, с большими мечами и щитами. Все, и даже щиты, было сделано полностью из эльфийской стали, что легко было понять по характерному голубоватому блеску. Противники явно были достойными, но среди них не было моего кровника гиганта.

— Будь осторожен, дружочек. Это паладины пустыни, — посерьезнел голос в голове. — Ребята самые что ни на есть серьёзные. Воспитанники Малакта. Хорошо хоть только трое.

— А много их? — спросил я мысленно и был услышан.

— Да кто же их знает. Они по всему войску раскиданы. Служат его руками, глазами и ушами, — был ответ.

— Раньше я их не видел, — признался я.

— Повезло, — вздохнула Вельма в голове.

Тем временем бой в переулке притих. Перестрелка продолжалась, но пустынники отпрянули под прикрытие стен и своих баррикад. Наши воспользовались этим моментом для перегруппировки сил. Утаскивали раненых подальше и меняли уставших бойцов на свежих. Подтаскивали разные снаряды для убийства.

Мы остались вчетвером. Пустынные паладины разошлись полукругом, выглядывая из-за щитов. Мечи были подняты для мгновенного удара. Я ощерился, но вряд ли они заметили это через дыру с клыками изображавшую рот шлема.

— Хули встали! Нападайте! — закричал я им, и они, молча, переглянувшись, сделали слитный шаг вперёд.

Я шагнул на встречу, но латники, будто что то, услышав, развернулись на месте, одновременно с этим прикрывая себе спины щитами, и что было духу, ринулись от меня прочь. Я опешил от происходящего и не сразу понял, что все они бегут не от меня.

— Беги оттуда! — возопил голос в моей голове, и я тоже показал спину. — Щит от магии! — я набросил на себя соответствующий кокон и тут же поверх него лёг ещё один щит, но уже купольный и поставленный не моей магией.

— Отступаем! Бросай баррикаду! Отходим! — орали на наших позициях.

— Что происходит? — спросил я мысленно и тут последовал удар.

Небо и земля заходили ходуном. Вспыхнул ослепляющий белый свет. Щиты лопнули один за другим. Боль пронзила все тело вплоть до позвоночника. Но больнее всего было в местах, не прикрытых митриловым доспехом с адамантовой сеткой. Ладони, копыта и ноги выше поножей под задравшейся кольчугой, горели заживо. Я почувствовал, как мои собственные глаза вскипают. Хотелось кричать, но рот сожгло, и кричать было совершенно не чем. А потом меня окутала прохладная и приятная тьма беспамятства.

* * *

— Дружочек, придержи его. Он уже должен проснуться, — донесся сквозь какой-то ватный туман знакомый голос, обладателя которого я никак не мог вспомнить. Голова была словно набита опилками, или какой трухой.

— Вот так? — спросил ещё более знакомый голос и я понял, что первый принадлежал женщине, а второй мужчине, но так и не сообразил, кто же это говорит там далеко в тумане.

— Да хорошо, дружочек, — меня держали, но в тот момент я не чувствовал и не понимал этого.

Мне что-то влили в зияющую рану, что была на месте рта, и тело сглотнуло полученное вместе с огарками, оставшимися от языка.

— Что это? — спросил мужчина.

— Это зелье ударной регенерации, дружочек. Будь у меня чуть больше маны и времени, то сделала бы что-нибудь посущественнее, но сейчас могу только это. Ты вообще-то большой молодец, дружочек. Если бы не ты он бы достался пустынникам и уж они бы придумали для него что нибудь особенное.

— Даш бы меня не бросил и я его не бросил, — ответил мужчина.

Даш это я? Точно это моё имя. Я маг Даш ученик Ковена магов и меня ударило каким-то заклинанием чудовищной силы. Я выжил, но не уверен, что от меня осталось много. Говорящий мужчина это без сомнений побратим Фенор, а женщина наверняка Вельма. Голос её и только она всех зовёт дружочками и подруженьками.

Попытался заговорить, но получился только болезненный кашель. Почувствовал что-то тёплое в горле — наверняка кровь изо рта сочится. Невольно сглотнул и осознал, что меня это как-то слабо беспокоит. Беспокоит, но так словно случилось не со мной, а с каким-то малознакомым мне существом. Я же, по моим соображениям, должен переживать сильнее.

Магия или какие-то психические изменения? Может быть и второе, но скорее всего все же магия, ведь рядом со мной мастер в разном воздействии на разум.

— Набок его. Видишь, кровь ртом пошла? Хорошо, дружочек, — под команды волшебницы меня перевернуло набок, и кровь стала вытекать наружу.

Отсекая ту боль, что все же осталась после магической блокады, от собственного разума заглянул внутрь себя и понял, что маны почти нет, а повреждения даже обширнее чем мне казалось, но регенерация благодаря волшебному зелью уже началась и смерть мне не грозила. Потянулся разумом к напуганной Звездочке. Моя пернатая девочка уцелела во время того адова заклинания и теперь не знала что делать, но получив команду тут же воспаряла духом.

Крылатая ящерица-змея сразу же покинула свое убежище где-то на окраине города и полетела искать меня. По пути её глазами я видел, как изменилась обстановка. Пустынники захватили весь Нижний город и теперь переваривали этот кусок. Отыскивались по закоулкам, и без жалости истреблялись, не успевшие укрылся в Среднем городе горожане, горели многие здания, горели корабли и порт. Мост, соединявший два берега Величавой, был разрушен, но это, скорее всего, сделали защитники Годора. Речные башни ещё огрызались, но и они были обречены. У их окруженных со всех сторон защитников не было шанса не вырваться, не выстоять.

Если бы мог, то заскрежетал зубами, но было совершенно не чем. Все зубы пропали в огне вместе с деснами. На тот момент был не уверен, что у меня вообще уцелели челюсти, но чуть позже убедился, что они всё-таки на месте. По крайней мере, сами кости имелись.

Моя девочка подлетела к резиденции градоправителя, почувствовала в какой мы башне, сделала круг и приземлилась на подоконнике открытого окна покоев четы магов. Из комнаты невообразимо пахло паленым мясом и пахло им от меня, точнее пахло моим паленым мясом. Своим сожжённым носом я этого не почуял, но у пернатой ящерицы-змеи с обонянием все было в полном порядке.

Глазами Звёздочки я увидел, что в комнате на постели лежу я, рядом с постелью сидят на стульях Вельма и Фенор. Больше там никого не было. Побратим хмур, а волшебница печальна. Рядом с постелью на полу валяется моя новая броня. Многое сгорело, но митриловые части: кольчуга, шлем, и поножи уцелели. Они даже в починке особой не нуждались. Нужно было только заменить сгоревшие подкладки и ремешки.

Как поножи с меня не свалились-то без ремешков? Хотя может, свалились и их Фен подобрал. Не так уж важно это сейчас, как и то, что оружия моего любимого, моих смертоносных девочек, видно не было.

Важным было то, что сам я выглядел гораздо хуже своей брони. Челюсти хоть и уцелели, но обгорели изрядно, нижняя челюсть превратилась в обугленную кость, шея обгорела, но значительно слабей из-за кольчужного воротника и шлема, от кистей рук и ног, ниже колена, остались только обугленные кости. Остальное тело тоже полностью было покрыто ожогами той или иной силы.

С такими повреждениями обычно не выживают. Я представлял собой головешку живую только благодаря магическим зельям и заклинаниям. Не вытягивай меня с того света сильный маг уже бы сдох несколько раз.

— Прилетела, — констатировал факт Фенор, как только заметил мою пернатую девочку.

Подчинив её тело полностью, зашипел сначала на него, потом на Вельму. Этим я хотел сказать, чтобы они скорей меня лечили и, кажется, волшебница поняла, что шипит не просто летучая ящерица. Она коснулась кончиками указательного и среднего пальцев левой руки левого же виска и полуприкрыла заплаканные глаза.

— Это он смотрит на все её глазами, — тихо прошептала женщина.

— Как ты?! — обеспокоенность воскликнул арбалетчик, переводя взгляд с изувеченного тела, на фамилиара.

— Вернись в своё тело, дружочек. Я не могу общаться мысленно с тобой через неё. Через неё я могу так говорить только с ней, — сказала телепатка, на несколько секунд приоткрыв глаза.

Вернул свой разум в его истинное вместилище и вновь оказался, будто в каком-то тумане. Вернуться только частично и продолжать наблюдать за всем глазами Звёздочки попросту не сообразил, так что вновь ослеп.

— Ты меня слышишь? — спросил мысленно.

— Слышу, — донеслось приглушённо, будто говорившая дама находилась довольно далеко.

— Что случилось?

— Солнечная заря, — эти слова ничего мне не объяснили, и Вельма тут же поняла это. — Довольно сложное плетение, для которого нужно истратить мгновенно колоссальное количество маны. Что бы его создать редко хватает одного мага. Обычно в создающего зарю мага сливают ману два, а то и три ассистента. Оно создаёт крошечное взрывающиеся солнце. На месте взрыва творится невообразимое и это мы испытали на себе. Мой супруг создал пространственную аномалию и спас всех нас и многих солдат, но, кажется, погиб сам, — про мужа она говорила с каким-то неестественным безразличием, отчего было понятно, как сильно она переживает и просто не желает показывать этого окружающим.

— Его первостихия пространство. Седер сильный маг и должен был выжить, — счел нужным попытаться обнадежить её я.

— Спасибо, дружочек, — её мысли стали такими будто она грустно улыбалась. — Если есть вопросы, спрашивай пока я тут. Твоё состояние плохое, но стабильное. Нужно идти помочь Мадур. Бедняжка зашивается на стенах.

— Где моё оружие? — спросил чуть подумав.

— Посох и лук? — уточнила она.

— Да, — подтвердил я.

— Их уничтожила солнечная заря. Уцелела только броня с адамантием, и ты выжил именно благодаря ей. Наши с тобой щиты, не смогли сдержать столь колоссальную мощь. Будь на тебе старая броня и не одно зачарование бы тебя не спасло. Обязательно поблагодари гномов, как только сможешь ходить, — просветила меня она.

Это был серьёзный удар. Потеря Леди и Ветви для меня была сравнима с потерей рук. Ну, да ничего. Главное жив и благодаря магии смогу встать на ноги, а оружие обязательно найду новое. И лук найду и замену посоху. Пусть лук будет не эльфийским и пусть настоящего посоха я в Годоре не отыщу, но можно использовать и лук попроще, и вместо посоха взять другое оружие ближнего боя.

— Средний город они не возьмут? — спросил, понимая всю опасность.

— Трудно сказать, дружочек. Мадур пытается усилить оборонительные артефакты, и я сейчас пойду, помогу ей, чем смогу, но у пустынников больше десятка магов и с нами сейчас нет Седера, — снова тщательно сокрытая печаль в мыслях.

— Иди, помогай, раз я не умираю, — отпустил волшебницу.

— Погоди, нужно выпить зелье ускоряющие восстановление маны.

— Так пей, — не понял я.

— Его нужно выпить тебе, дружочек, а я уже выпила свою порцию, — после этих слов она влила в меня содержимое пузырька из небьющегося глининского стекла.

Перед уходом женщина магией разума усыпила меня и мне снилась Изира, которая укоряла меня за то, что позволил убить её и искалечить Элихаль. Девушка называла меня слабаком неспособным защитить даже себя. Проснулся я как от кошмара, а это и можно было назвать кошмаром. Если бы ожоги могли потеть, то наверняка проснулся бы в холодном поту.

Немного полежав, успокоился и отметил, что вроде стало полегче. Все по-прежнему болело, но кое-что благодаря зелью и магическому лечению восстановилось, и мана заполнила все резервы, и было что-то еще, но это было что неопределенное.... Какое-то ускользающее. Вроде как хочется скушать чего-то, но не понимаешь чего именно.

Можно было попытаться подлечится, но я не стал спешить. Лучшее время для лечения ран сразу после их нанесения, но тогда оно уже было упущено. Тогда я еще не знал, сколько проспал, но чувствовал это. Лучше всего было упиться зельями и вновь уснуть, но сначала нужно было узнать, что творится вокруг. Может пустынники, уже штурмуют Верхний город?

Посмотрел, что делает моя питомица. Она сидела в комнате и видимо, пока я спал, совсем не отлучалась. Звездочка смотрела прямо на меня, и мне не пришлось даже приказывать, чтобы увидеть произошедшие изменения. Почти все тело было покрыто коростой из отвердевших мазей и моих собственных болячек. Кое-где зияли раны, что явно были совсем недавно вскрыты и обработаны. Это подтверждало, что лежал я не один день, ведь как бы ни было хорошо зелье оно не вылечит подобные раны так быстро.

Помимо меня в комнате совершенно никого не было, а я быстро пресытился видом своего изувеченного тела. Послал фамилиарку облететь округу и посредством этого узнать, что творится в Годоре. Пернатая дама мгновенно поднялась в воздух. Работая всеми четырьмя крыльями, она зависла перед окном, но оно было закрыто. Пришлось взять управление малышкой на себя, дабы самому суметь открыть защёлки её лапками и распахнуть створки. В следующий раз она вспомнит и сообразит, как открыть такие защелки самой.

Вывалился в теле Звёздочки из окна и передал управление ей. Летучая ящерица-змея заработала крыльями и подлетела к соседнему окну, за которым оказалась заплаканная Вельма. Благодаря своему дару она тут же почувствовала, что за ней смотрят, и поняла, кто именно это делает.

— Я сейчас подойду, дружочек, — появились её слова в моей голове. В этот раз я мог её слышать и видеть глазами фамы, поскольку не проводил полного слияния разумов и Травница это поняла.

Пока ждал волшебницу, велел Звёздочка посмотреть Город. Она облетела резиденцию, и я убедился, что тут все более или менее в порядке. Потом пернатая ящерица облетела стены Верхнего города, и я понял, что и тут все более или менее спокойно. Под стенами Среднего города стояли пустынники, но и тут все было спокойно, насколько только могло быть. Осадные орудия практически молчали. Редкие выстрелы не в счёт. Пока питомца летала, выстрелил всего один копьемет и два камнемета. Сами пустынники непосредственно под стены не совались, но везде выставили такие кордоны, что даже мыши сложно было проскочить. Река тоже была перекрыта в нескольких местах, включая обе башни с речными воротами. Теперь их контролировали они, но решётки по-прежнему были опущены, а цепи подняты.

Велел питомице подниматься выше и лететь к нашему лесному лагерю окружным путём. Хотелось узнать как там Элихаль и все остальные наши. Да и судьба всех не столь близких обитателей лагеря мне тоже не была безразлична. Конечно, непосредственное управление питомицей мне будет недоступно и смотреть её глазами я не смогу, но потом, как обычно, пороюсь в её памяти и разберусь, что малышка видела.

Сам не понимаю как той ночью, когда погибла Изира, смог видеть показанное Стервой на таком большом расстоянии. Не иначе сказались эмоциональное напряжение и выплеск гормонов, но повторить специально управление при аналогичных условиях не смогу. А помниться, я ведь и крик Паразита, когда умирала Стерва слышал. Он-то был гораздо дальше.

От размышлений меня отвлекло появление Вельмы. Уши у меня были более-менее в порядке, так что я отчетливо слышал, как мэтресса вошла, но говорила она со мной снова не своим голосом, а мысленно. Позже я узнал, что это было оттого, что волшебница не могла одновременно слушать мысли и говорить нормально. Для телепатии нужно было сильное сосредоточение, но зато маны она тратила совсем мало. Выходило, что затраты не больше чем обычные разумные тратят сил на простой разговор. Только, увы, разговаривать мысленно можно было на том же расстоянии что, и говорить нормально, не слишком повышая голоса.

— Ты проснулся, дружочек, — констатировала внешне не самый заметный факт мэтресса. — Как ты себя чувствуешь?

— Также как и выгляжу. Лучше чем сразу после солнечной зари, но очень хреново, — ответил я, забывшись и употребив слово, которое не стоило употреблять при даме.

— Я облегчаю твоё положение, как могу, но магия тоже не всесильна. Тем более в магии плоти вообще и лечении отдельно, я не очень сильна. Мадур помогает по мере сил и её лечение куда успешнее моего.

— Тяжело наверно вам обеим, — искренне посочувствовал им.

— Не думаю, что тяжелее, чем тебе, — она видимо заметила, что открыто окно и нет Звёздочки. — Ты эту бестию куда-то отправил?

— Да, — коротко ответил я.

— Когда вернется, отправь с ней сведения для Гросселя Молнии.

— Хорошо. Что за сведения?

— Им нужно сообщить, что от границы двинулось имперское войско. По приказу Императора комендант крепости Защитница собрал всех уцелевших пограничников и, оставив границу, скорым маршем выдвинулся нам на помощь. Записку от них нам принесла большая ворона. Видимо творение твоего наставника Грока. Ты, дружочек, вроде упоминал о чем-то таком.

— Упоминал, — согласился я. — Какие у него силы? Этот вопрос наверняка заинтересует Гросселя, — моя девочка ещё не успела покинуть пределы, в которых я мог ей управлять и я велел ей вернуться.

— Четыре с половиной тысячи пехоты. В основном арбалетчики.

— Маловато.

— Это не все. Есть информация, что гномы уже на подходе. Король под горой послал своих лучших воинов.

— Сколько этих?

— Хирд, — она подумала это так будто хирд это много, но я не представлял, сколько в нем бойцов. — Этих уже можно готовиться встречать. Готовить место для размещения и все такое.

— Хорошо. А что пустынники?

— Готовят очередную гадость. Притихли, значит надо ждать гадость. Если притихли надолго, то значит надо ждать большую гадость.

— Надолго? Я долго проспал?

— Двое суток. Сегодня 23 таеня.

— Не мало. Сколько потребуется времени на моё восстановление?

— Трудно сказать. Нам бы сюда мага плоти с уклоном в лечение и большим количеством маны. Он бы тебя достаточно быстро на ноги поставил. А мы сейчас постоянно практически пустые. Все вливаем в защиту Среднего города, но думаю это только продление агонии. Нужно что-то серьезное иначе они возьмут Годор.

Ненадолго задумался и выдал напрашивающееся решение.

— Я сам не маг плоти, но кое-что могу в этой сфере, я могу лечить и у меня полный запас маны. Я попробую излечить себя и потрачу на это всю свою ману без остатка. Моё лечение достаточно болезненно. Попробуй блокировать боль, — тут же приготовился исполнить свое скоропалительное решение.

— Не спеши, — притормозила меня мэтресса.

— Точно. Сейчас вернётся Звездочка. Отправлю её, и тогда приступим к лечению, — сообразил я.

— Это будет не просто и потом придётся ещё постараться, что бы все довести до ума. Даже если все пройдет

— Мы лёгких путей не ищем.

* * *

Я проснулся.

Если полностью истратить ману мага всегда вырубает и этот раз не стал каким-то исключением. Самое главное благодаря помощи волшебницы Вельмы мне удалось нормально провести самолечение, несмотря на плачевное состояние, и теперь мог проверить получившийся результат.

Открыл глаза, но ничего не увидел. Полежал, усердно вращая органами зрения. Видеть после этого не стал, но вроде бы различил свет и тень. По крайней мере, увидел светлое пятно, что показалось мне окном. Попытался поднять руку и в поле зрения появилось тёмное пятно. Такое зрение никуда не годилось, но хоть какого-то прогресса достиг. Магии на себе не чувствовал, но полноценно ощущал собственное тело и мог шевелиться. Это ли не прогресс.

Провел кончиком большого пальца по подушечкам остальных. Посжимал ладонь в кулак. Ощущения были такие будто на руку одета толстая кожаная перчатка. Причём перчатка сделана из неровной идущей буграми кожи. Проделал тоже со второй рукой с тем же результатом. Попробовал сесть и почувствовал колющую боль. Ещё почувствовал, что кожа давит меня, будто она мала. Это меня не остановило и я сел. После нащупал край кровати и свесил ноги на пол. Копыта уперлись в этот самый пол.

Пошамкал губами, набирая в пересохший рот слюны. Язык был на месте и подбородок вроде зарос, но вот каковы степень и качество восстановления пока судить было трудно.

— Е... Ешсь... Шсесь... Хсо... Шиусь, — едва сумел выговорить запоздалый набор звуков, что должен был сложиться в осмысленный вопрос о присутствии кого бы то ни было в комнате.

Ответом мне было знакомое шипение. Потянулся разумом к змее и стал смотреть её глазами без полного слияния разумов. Звездочка сидела на столе, а перед ней на кровати уродливое нечто с рогами и копытами. Нечто было целиком покрыто буграми и рытвинами шрамов.

Велел питомице облететь меня, что бы посмотреть каким я стал.

Шрамы в паху, на животе, груди, боках и спине были минимальны, волосяной покров не восстановился ни на ногах, ни на голове, ни в других положенных местах. Это было страшно, но остальное просто ужасало. Конечности бугрились страшными уродливыми узлами, шею и практически все лицо было изуродовано не меньше. На месте глаз были белесые ничего невидящие неровные шары.

Пощупал кончиком языка зубы. Эти вроде восстановились нормально. Или я просто плохо слушающимся языком не нащупал недостатков. По-прежнему сидя на кровати покрутил головой, посжимал уже обе ладони, повращал кистями и руками в локтях. Несмотря на изуродованный внешний вид и притупленность ощущений все кроме глаз вроде работало нормально.

Взялся за спинку кровати, попытался встать на копыта и оказался на полу. Было больно, но и эта боль оказалась какой-то притупленной. Со второй попытки смог встать, опираясь на спинку кровати и даже отпустить её. Сделал пару шагов вдоль кровати сел обратно. Изуродованные губы, не имевшие ни капли розового цвета, скривились в подобие улыбки и даже показались ровные белые зубы.

Глазами питомицы увидел, как входит Вельма Травница.

— Ты встал, дружочек — она прикрыла рукой глаза, что бы ни видеть голого и некрасивого меня.

Я, молча и медленно кивнул в подтверждение очевидного.

— Как чувствуешь себя? — Вельма присела за стол, не убирая руки от глаз.

— Хоо-роо-шоо, — протянул с явным заиканием я.

— Ну, вот и хорошо, дружочек, — вздохнула Травница с облегчением.

* * *

Стук в дверь отвлёк меня от дела.

— Кто там?! — спросил я, не поворачивая головы.

Вместо почти слепого меня на дверь поглядела Звездочка. Уцепившись за одежду, она сидела на моем плече и обхватила хвостом шею.

— Это я! — донесся из-за двери приглушённый голос Фенора.

Пришлось оставить свой труд и пойти отпереть запертую дверь. Побратим шмыгнул внутрь комнаты и сам запер за собой.

— Ну чего? — спросил я.

— Завтра все будет готово. Пойдём забирать броню, и оружие посмотришь. У них есть несколько топоров и булав из митрила. Посохов в Кузне нет совершенно. Сказали, что до завтра сделать не успеют, но если есть пара дней, то что-нибудь соорудят, — отчитался он.

— Ждать дольше некогда. Уже завтра может стать поздно, так чего уж говорить о послезавтрашнем дне, — вздохнул я, возвращаясь к работе с двумя парами глаз лежащих в плошке с раствором на столе.

— Что с глазами? — побратим навис над столом.

— Не мешай. Если нет дел, сядь в сторонке, посиди, — оттер я его от стола и взялся за работу.

* * *

За окном темнело. Я снова был в комнате один. В руках два митриловых кинжала остро отточенных гномами и доведенных до безумной остроты моей магией. Время потрачено не зря. Движения точны. Кинжалы не стали мне так близки как посохи и луки, но ими я владеют в достаточной степени, чтобы мгновенно напластать человека как мясник тушу животного. Я двигался, постоянно вращаясь и не прекращая движения оружием. Это не серия ударов это два непрекращающихся ни на секунду удара двумя кинжалами одновременно. Потеющее тело помнило ката и выполняло его практически без включения мозга.

Я назвал эти кинжалы Пыряло и Резало. По сути, и форме это два совершенно одинаковых предмета. Отличаются они только цветом камней в оголовье и цветом оплетки рукоятей. Пыряло, имеет зеленую оплётку и в его рукоять вставлен зелёный танзанит. У Резала оплётка синяя и танзанит в ней соответствующего цвета. У танзанитовых кинжалов прямые цилиндрические рукоятки с небольшим прямым перекрестием гард. Лезвия кинжалов на две трети прямые и заточены с обеих сторон. В последней трети они сужаются, но не с двух сторон, а под скосом к одной режущей кромке. Такова традиционная форма кинжалов гномов. Посередине лезвий тиснение не лунным, а простым серебром для лучшего эффекта против нежити. Митрил против живых мертвецов тоже хорош, но не так как настоящее серебро. Тиснение выполнено не просто полосками, а рунами что читаются вместе как "На погибель врагам моим". Не знаю, для какого борца с нежитью делали эти острые железки, но мне они приглянулись сразу же, как только я их увидел. Не смог отказать себе в покупке.

Не до конца, но удовлетворившись проделанным, постепенно замедлил движения и остановился. Сделал несколько шагов до стола и вложил кинжалы в ножны, лежащие на нем. Пришёл черед Крушилы. Это оружие грозное, но достаточно неудобное для меня. Крушила это кистень с метровой рукояткой из митрила с митриловой цепью и митриловым же шипованным шаром. Шар не был полностью митриловым, поскольку весил куда больше, чем был должен, если судить по размерам. Наверняка в нем имелся серьёзный утяжелитель вроде свинца или чего-то подобного. На рукояти была сделана чашечка вроде гарды. Рука аккуратно ложилась под неё. Вторая рука оказывалась прикрыта этой чашечкой и первой рукой.

Я взялся за Крушилу двумя руками и поднял его, выставив перед собой с повисшим вниз на цепи шипованным шаром. Попробовал взмахнуть раз, затем второй, приноровился к балансу. С самого начала новое оружие показалось мне лёгком для двух рук. Силы у меня было много, так что попробовал и одной рукой, но быстро понял, что пока это для меня преждевременно.

Толком приноровится, не успел, поскольку раздался стук в дверь. На новый лук времени уже не осталось, но из этого оружия, названного мной Ежом, я успел пару раз выстрелить, когда покупал. Слава Сущему и деньгам фон Годоров, что смог купить и его и все остальное. Мои товарищи оказались правы, гномы и не только гномы не возжелали нести убытки, даже ради всеобщей победы.

Лук я выбирал, так же как и все остальное, по наитию, но если кинжалы и Крушилу я взял в одном месте, то ради Ежа обошел трёх лучших лучников в Годоре. Не стрелков из лука, а мастеров делающих это оружие. У последнего мастера я нашёл, то, что подходило для моих нужд и, то к чему легла душа. К счастью это оказался один и тот же предмет.

Ёж не был эльфийских луком, но мастер утверждал, что он изучал кое-что из технологий эльфов и взял для своих изделий только лучшее. Технологии эльфов он сочетал с технологиями северян, к народу которых, кстати, и принадлежал. Это позволило сделать ему сравнительно не большой, но мощный, дальнобойный и точный композитный лук с двойным изгибом. Этот лук был пригоден не только для пешей стрельбы, но и для конного боя, что для меня было существенно.

При покупке к луку я получил запас стрел с бронебойными наконечниками, две запасных тетивы и предметы для правильного за ним ухода.

— Пора? — спросил я через закрытую дверь вместо традиционного в этих случаях вопроса.

— Да, — ответил Фенор, входя внутрь.

Войдя, он посмотрел в мои глаза и тут же отвел взгляд. Арбалетчик ещё не успел привыкнуть к тому, как они теперь выглядели. Я сделал их из двух пар эльфийских глаз взятых у трупов. Теперь у каждого моего глаза была пара правильно и симметрично расположенных зрачков, и я мог видеть нормально, как видел раньше, и при желании мог видеть излучаемое тепло. От зрения моих фамилиаров моё зрение отличалось тем, что я мог видеть нормально и тепловым зрением одновременно, а они нет.

Стали собираться. Быстро оделся. Побратим помог облачиться в кольчугу. Нацепил пояс, рассовал по подсумкам флаконы с диким пламенем и взрывными зельями приготовленные мной и Вельмой. На пояс же повесил Пыряло и Резало. Крушилу взял в руки. Фенор пришёл уже вооруженный. У него на поясе висели безымянный топорик, подсумок с взрывной алхимией и его Горлорез. Арбалета при арбалетчике не было, как бы это ни было парадоксально.

Вдвоём мы оставили мою комнату и направились вниз к центральному входу в резиденцию фон Годора. Там нас уже ждали Вельма и Мадур. С метрессами были знакомые нам полукровки: полугном с повязкой на глазу и полуэльф. Помимо них имелся десяток солдат под командованием сержанта. Военные все были людьми из гарнизона города.

Вельма как раз раздавала воякам взрывные зелья.

— Будем думать, все в сборе, — сказала полушка.

— Все, — согласился сержант.

— Дружочки, все в курсе, что нужно делать? — с серьёзным и даже суровым лицом спросила волшебница человек.

— Да госпожа, — за двоих ответил полукровка гном.

— В курсе, — ответил за нас с Фенором я.

— Вы нас сами инструктировали, госпожа, — за всех подчиненных и себя сказал сержант.

В этот момент подошёл офицер в чине подполковника. Он был в кирасе и каске. На поясе висели подсумки, кинжал и сабля. Мало подполковник так ещё и дворянин.

— Господа маги, — кивнул он нам всем, включая побратима.

— Полковник? — несколько удивилась Вельма.

— Командующий генерал цу Древоног решил, что мне лично стоит командовать операцией, — ответил на повисший в воздухе вопрос офицер.

Невольно улыбнулся фамилии выбранной самоироничным генералом Гарацулом, но никто под шлемом не увидел, как искривились мои так и не получившие косметической правки губы, на изуродованном лице.

— Будем думать, что генерал поумнее нас женщин, вместе взятых, в этих вопросах и прислал вас как лучшего специалиста, — сказала полурослица.

— Я изучил возможности господина мага Даша, знаю местность, где предстоит проводить операцию, и знаю пути подхода и отхода. Смею заверить, что компетентнее меня вам будет сложно найти, — ответил на это подполковник.

Спрашивать какие он мои возможности и как изучил, не стал. Мадур тоже ничего не сказала. Вельма только пожала плечами и согласно кивнула.

По команде безымянного полковника выдвинулись. Впереди шёл сержант, указывая дорогу. Покинули Верхний город и дальше шли переулками и узенькими улочками, о которых знали только местные жители. Нырнули в двери какого-то здания самого убогого вида и наткнулись на вооружённых солдат. Любой, кто не знал, что в этом доме сильно бы удивился трём десяткам прячущихся бойцов самого бравого и боевитого вида, вооружённых не только штатным оружием, но и гренадами и огнесмесью. Огнесмесь была не флаконами, а целыми бидонами. Гренады лежали ящиками, а бидоны стояли рядами вдоль одной из стен. Все в количестве таком, что бы хватило с гарантированным запасом на подавление любой попытки захвата здания.

Подполковник быстро и тихо переговорил с капитаном, командиром охраны, показал какую-то бумагу за подписью генерала Деревяшки и нас препроводили в подвал, что оказался значительно больше самого здания. Вход в подвал перекрывала металлическая дверь и ещё скрывавшаяся за ней дверь-решётка с толстыми прутьями. В подвале тоже хватало взрывчатых и огнеопасных игрушек войны. В этом помещении находилось десять из 30 солдат. Все они сидели тише мышей и по очереди прислушивались к тому, что происходило за массивной, судя по цвету митриловой, плитой с механизмом для её отодвигания.

При виде плиты у меня едва сердце не замерло. Я понимаю, что крепче что-то придумать сложно, но это же митрил. Дешевле из чистого золота аналогичных размеров плиту отлить и использовать ее. Дешевле в два, а может даже и три раза.

Тут подполковник уже молчал, предоставив дело офицеру охраны и сомневаюсь, что его кто-нибудь стал бы слушать. По команде охрана отворила проход в стене, и мы ведомые все тем же капитаном последовали сквозь него. За ходом не было новой комнаты и не было охраны, зато имелся основательный выложенный камнем с каменными же перекрытиями сухой и достаточно просторный для двух пеших идущих бок о бок тоннель.

Минут через десять — пятнадцать бодрого шагания по прямой, в темноте, под свет единственного факела у впереди идущего, добрались до маленькой каморочки с дверью-решёткой. Тут на решётке висел навесной замок. Офицер охранник отпер его нам и, пожелав удачи, закрыл решетку за нами.

Дальше роль впереди идущего исполнял наш сержант. Он вывел нас к ещё одной двери, через которую мы вышли в домик наподобие того из которого начали свой путь по тоннелю. Домик был наподобие, но не таким. Здесь вся надежда была не на охрану, а на маскировку и вход-выход был замаскирован в полу, так что пустынники его не нашли. Охрана тоже, конечно, присутствовала, но чисто символическая, грубо говоря, от соседей и воров, и ныне эта охрана вся лежала, перебирая на последнем месте службы.

Выбравшись из домика мы стали без света в ночной темноте пробираться к месту где совсем недавно и одновременно в другой жизни решилась судьба Нижнего города. В продвижении нам очень способствовала Звездочка, но и моё новое зрение неплохо помогало. Мы в тандеме с питомицей загодя предупреждали наших следопытов: полугнома и полуэльфа и те всегда находили способ избежать ненужных встреч.

На этом этапе, кроме Фенора, все люди во главе с подполковником были только обузой. Они спотыкались в темноте на развалинах и демаскировали нас иными способами. Я пару раз ловил себя на мысли, что сам хочу убить их, чтобы не мешали. Правда, несмотря на то, что я не представлял, сколь сильно люди могут шуметь в собственном городе и что эльфийские уши могут этого не услышать, мы все же сумели дойти без эксцессов.

В нужном нам месте баррикады больше не было, как не было и улочки, в которой она была устроена. Заклинание чудовищной мощи образовало на месте, где было применено воронку с местами оплавленными краями. Дома вокруг этой воронки вместе со всем и всеми кто попался на пути смело, сожгло, покорежило и оплавило, так что не знай, где что было раньше теперь точного места не найдёшь. Хорошо, что мы это знали и получили достаточно точные инструкции.

Подполковник и сержант вдвоем указали мне место, а я применил указанную Вельмой магию и подхватил выпавшую прямо из воздуха фигурку человека. Фигурка была мала, не выше десяти сантиметров в высоту, но точность пропорций и глубина проработки деталей могли поразить и навести на мысли, что дело тут не обошлось без магии. Второй раз мог на это навести сам образ, изображенный на статуэтке, ведь это был не кто иной, как Седер Коваль маг-кузнец, что на "ты" с магией пространства.

Когда случилась заварушка с зарей, этот волшебник не просто создал пространственную аномалию ради спасения нас всех, но и спасся сам, свернув сам себя в статуэтку и спрятав ее в пространственный карман. Из этого кармана он недавно смог послать весточку своей не раз оплакавшей его жене и вот мы оказались тут.

Я молча передал статуэтку подполковнику, и мы тем же порядком тронулись в обратный путь. Проводив солдат до входа в подземелье, коротко простились, забрали у них часть подсумков с гренадами и взрывными зельями. Как и планировалось, остались вчетвером. Я протянул руку в перчатке полукровке гному.

— Зовите меня просто Даш, без всяких финтифлюшек, — тихо прогудел я из-под шлема.

— Тайрон, — представился первый полукровка.

— Дакак, — представился полуэльф.

— Фенор, — закончил повторное наше знакомство побратим.

— Эти ублюдочные твари сделали меня очень красивым, как все вы знаете, — тихо сказал я проводникам. — Мне очень хотелось бы как следует поблагодарить этих умелых куаферов за столь чудесную стрижку и непревзойденный макияж.

— Это можно, ведь такой и был план, — оскалился лысый и одноглазый полугном.

— Раз можно, тогда давай поищем место, где моя благодарность этим напомаженным пидарам будет приятнее всего, — оскалился в ответ я.

— Главное город не спалить к ебеням собачьим, — включился в наш разговор Фенор.

— Да чего тут от города осталось? Больше чем уже спалили, все равно не сгорит, — добавил свой оскал полуэльф.

Вот такой вот маленькой волчьей стаей, мы двинулись к одному из выходов из Годора. В небе Звездочка мы четверо на земле и в этот раз встречным не всегда везло уйти живыми с нашего пути. Одиночки и группки, не превышавшие нас числом, мы безжалостно истребляли. Конечно, существовал риск что неожиданно напоремся на мага и тогда мог подняться шум, но на наше счастье все маги были в других местах и я успел дважды опробовать Ежа, один раз сразу оба кинжала и даже Крушила проломил один беспечный остроухий череп.

Нашли бывший бордель. Местные женщины обнаженные висели на кольях с перекладинами под ногами, со связанными за спинами руками и свесившимися головами. Висели уже не один день и пахли не хорошо. При желании можно было рассмотреть, что вороны выклевали глаза и изрядно расклевали лица, а на кольях много давно засохшей крови.

— Что здесь? — шепнул я Тайрону на ухо, указывая на пару караульных стоящих перед парадным входом в разграбленный публичный дом.

— Думаю тут нечто вроде казарм, — так же тихо ответил гном. — Важных шишек я тут ни разу не видел, но простых солдат здесь полно.

— Хорошо. Забрасываем все гренадами и зельями. Только все не разбрасывайте. Я добавлю огня сам, — выслушав меня, парни расползлись, так что бордель оказался, окружен нами с четырех сторон. Я взял себе место у парадного входа.

Полетели гренады и дикий огонь. Я запалил вход, а потом, пользуясь не магическим огнем в качестве источника энергии, окружил здание кольцом огня магического. Огненный мешок получился столь славным, что никто не ушел. Уходя, я глянул на жестоко умерщвленных жриц любви и напоследок кремировал их.

Подобное "представление" не могло не привлечь всеобщего внимания и вскоре вокруг все просто кишело пустынниками, среди которых мелькнуло несколько паладинов и магов. Пришлось приложить немало усилий, что бы выскользнуть из этого места, прежде чем в царившем хаосе за нами была организована погоня. Но мы все же выбрались и, пытаясь совместить спешку с незаметностью, частенько расправляясь с встречными, поспешили к ближайшему выходу из города.

Наконец, наша компания достигла пролома во внешней стене проделанного пустынниками. Обнаглев в конец, я открыто вышел к стражникам, сидящим у костерка прямо в проломе. Наверное, подобным образом кочевники его сторожили и пытались пресечь проникновение лиц вроде нас.

— Ты кто? — спросил один из них, поднимаясь на ноги, но я молча шел, разглядывая его и волоча за собой одной рукой свои громадный кистень.

Эльф был одет в доспехи из эльфийской стали рядом с ним лежали щит и шлем. Наверняка это был один из паладинов. Наши полукровки упоминали, что эти товарищи расставлены по ключевым местам вне вражеских лагерей, вроде вот таких проломов в стенах.

— Назовись, — добавил в голос требовательности остроухий.

Тут он разглядел, что я одет в митрил. Ему хватило ума понять, что в такой броне никто из их вожаков не ходит, а рядовым бойцам такое облачение не по статусу. Да и отзываются любые вожаки по требованию часовых.

Паладин хотел что-то вскричать по эльфийски, но в этот момент ему в лицо впились одновременно арбалетный болт полугнома и стрела, пущенная из лука полуэльфа. Долей секунды позже я прыгнул с места метра на три, рванул Крушилу по дуге вверх и вперед. Покрытый шипами шар с хрустом костей и звоном металла о металл смял голову паладина пустыни до самого латного воротника. Во все стороны брызнула кровь, и разлетелись частички плоти, волос, костей и мозга.

Я тут же выпустил из руки рукоять тяжёлого оружия и взялся за лёгкое. Тело закружилось как совсем недавно на тренировке в ката, а Пыряло и Резало запорхали в моих руках будто живые. Они пластали эльфийскую плоть точно теплое масло.

Один из эльфов все же успел выскочить из-под удара, но ему ли было тягаться в скорости с Фенором. Побратим настиг его в мгновенье и, обгоняя, снес топориком голову начисто. Безголовый труп ещё не успел упасть, а солдат уже вернулся к нам.

— Надо валить, — тихо шепнул Тайрон и с ним никто не стал спорить.

Вскоре наши действия подняли новый шум. Преследователи вышли по нескрываемым следам и неспрятанным трупам к пролому, а тут мертвые стажи и паладин без головы. Это был достойный повод для серьезного шума. Кочевые эльфы стали искать уже не в городе, а вокруг него.

Конечно, преследовали пустынники нас не всем скопом, но голов 50 их было, и среди этого скопища был маг или даже парочка. Что бы ни разочаровывать такую теплую компанию я вручил Звездочка по флакону с диким огнём в каждую лапу и велел бросить их им на головы. Маг или маги, мне показалось, что их все же было двое, держали на себе защитные коконы, но не прикрывали ими всех своих бойцов. На постоянный купольный щит такого размера нужно много маны, а подразумевалось, что она понадобиться магам как они нас нагонят. В общем четыре пузырька с диким огнём вылились на беззащитные головы остроухих, и среди преследователей на какое-то время воцарился хаос.

Они заметались, закружились, но, кажется, так и не поняли, что же это с ними случилось. Кого-то из подпаленных пустынников все же сумели потушить с помощью магии, но спасти удалось далеко не всех. Несколько кочевников успели принять довольно жуткую смерть. А потом наши следы и шум привели их в соседний лагерь, где мы бросили всего одно взрывное зелье в парочку стоящих вместе часовых. Чудовищная растрата, но нам нужен был новый шум. Нужно было как можно больше шума.

Потом, уводя увеличившейся число преследователей по дуге вокруг Годора и вражеских лагерей, я тренировался в стрельбе из Ежа глядя глазами Звездочки. Не все было так гладко как с прежним луком, видимо сказывалось отсутствие тайной эльфийской магии, но примерно половина стрел попадала в цель достаточно точно.

Снова было нападение на лагерь. Фенор налетев вихрем, зарезал ничего не успевших понять и уж тем более не успевших подать сигнал часовых. После этого мы все бросили по гренаде или флакону с другой алхимией через заграждение и снова дали ходу. В лагере пустынников весело бабахнуло и заполыхало. Кто-то из нас удачно попал в крайнюю палатку.

Продолжать дальше не было никакого смысла, да и было откровенно опасно. Но, слава Сущему, этого и не требовалось. Где-то в Нижнем городе славно прогремело и вспыхнуло. Столб огня взметнулся до небес, потом опал и разгорелся снова, но уже не поднимался так высоко. Отборные бойцы-диверсанты годорских обороняющихся нашли место, где пустынники с момента полного взятия Нижнего города, ковыряли глубокий подкоп под стену Среднего города. Той ночью параллельно с нашей диверсий они уничтожили этот подкоп, как выяснилось позже, ценой собственных жизней.

Ребята и девушки нарвались на бдительное охранение, но сумели прорвать оборону и заложить бидоны с диким огнем и бочонки с взрывными порошками. К пустынникам подоспели подкрепления, и прорваться обратно шансов не было никаких. Бойцы Годора бились до последнего, а потом последние из них подорвали себя вместе с подкопом и атакующими врагами. Среди тех врагов не было магов, но имелось несколько паладинов и множество рядовых кочевников.

Взрыв ценой жизней диверсантов стал сигналом, что нам можно смело уходить и хорошенечко заметить следы.

* * *

Наступило 17 число месяца зеленя. По моим прикидкам прошел практически ровно год с тех пор как я стал магом, но легче от этой знаменательной даты мне вовсе не было. Весна кончалась и радовала зеленью, солнечной погодой и кровавыми приключениями. В нескончаемых беспокоящих врага стычках мы постоянно несли потери, но как не странно постоянно прирастали числом. К нам подходили небольшие отряды эльфийских ополченцев вливавшихся в отряд Гросселя Молнии. Находились простые обыватели не эльфы желавшие бороться с врагом, что вливались в отряд под командованием меня, Фенора и Квинтия. Помимо этого иногда находились солдаты, вливавшиеся в отряд командованием капитана Гассия.

Не все приходили со своим снаряжением и на этом фоне возникли проблемы с оружием и доспехами. Постепенно их решали, но часть воинов, все же ходила с деревянными дубинами, плетенными из ветвей щитами и в безрукавках из шкур вместо нормальной брони. Эльфы без доспехов приходили реже людей, и в нашем отряде дефицит был особенно заметен. Дошло до того что мы стали раздевать убитых нами пустынников и уносили не просто хорошее снаряжение, а вообще все вплоть до обуви и курток из кожи каких-то ящеров.

Командиры через меня и полукровок лазутчиков продолжали поддерживать постоянную связь с Годором. Осажденные держались стойко и даже умудрились до сих пор не уступить врагу стен Среднего города. Седер Коваль с удручающим постоянством сообщал, что с успехами над разрушающим защитные поля оружием пока туго. На работу в этом направлении у него оставалось слишком мало времени, да и задача была не из простых. Ему неплохо было бы получить помощь от артефактора и зачарователя. Но где же их взять то?

Получили нескольких ворон с посланиями с границы. Вороны были из тех самых переделанных мной и Гроком, но с тех пор синекожий маг несколько их доработал и превратил в еще более приспособленных к разведке существ. Может, изменений было и не так много, но все они были крайне уместны и полезны. По крайней мере, выживаемость и приспособляемость пернатых значительно повысились. Мой наставник в азах магии плоти стал пользоваться оказией и передавать письма лично мне. В одном из таких письме он описывал, что и как именно изменил в нашем общем детище и хвалился что его проект по созданию совершенно нового и крайне полезного существа почти завершён. Если бы не война и связанные с этим проблемы, он бы уже создал первые образцы. Что это будет за зверушка, не писал. Видимо, хотел сохранить некую интригу и подогреть мой интерес.

В одном из первых писем к командованию, полученных с вороной Грока с пограничья, говорилось о том, что гарнизоны уцелевших крепостей получили приказ подписанный Императором лично. Им предписывалось свезти всех неспособных сражаться в одну самую приспособленную к обороне крепость, оставить их там под достаточной охраной и, покинув места постоянной дислокации, соединится и выдвигаться в область ведения боевых действий, то есть прийти непосредственно к нам. Они так и поступили, свезя раненых и семьи военных в Защитницу и оставив гарнизон там. Комендант Аск сам повел людей в поход и, разумеется, с ним был Грок. Помимо Грока было еще три мага, и один, четвертый, остался с гарнизоном в крепости. Увы, еще несколько магов пало вместе с крепостями, где они находилось.

Их подхода мы ждали только в следующем месяце, а пока готовились встречать гномье ополчение, что ополчением являлось только на бумаге. Оказывается, к нам на помощь спешил все же не один, а целых три хирда. Просто два должны были подойти позже, а сейчас приближался самый мобильный и боеспособный. Первым должен был прибыть хирд Железностопых. Хирд известный в любом уголке Империи. Подразделение с историей начавшейся еще во времена войн за объединение земель под властью империи Дюваль. 500 лучших воинов Короля под горой спешили, как могли, что бы встать плечом к плечу с нами.

Для гномов уже были срублены казармы и устроено все остальное, но старались не только ради подкреплений. Наш лагерь превратился в серьезную крепость с двумя частоколами, засеками на подступах, ложными тропами, волчьими ямами и другими ловушками. Были устроены баня и колодец, казармы для всех, построено штабное здание и лазарет.

Заметя следы после знаменательной ночной диверсии под Годором, по прибытии в лагерь и по окончании беседы с Сайфеном Коловратом в госпиталь то я и отправился. Там обитала Элихаль. Она поправилась, но в бойцы годилась с трудом. Ходила, скрипя зубами от едва сдерживаемой злости, и помогала Неге и Ганиму лечить раненых. За ней следом бегал четырехглазый щенок с обезьяньими лапами. Подросший Тиран при нападении пустынников бросил свою хозяйку Изиру и сбежал, а потом нашелся и был принесен в лагерь.

На место смерти Изи мы, кстати, зашли, не забыли, перед тем как отправились в лагерь. Мы не стали откапывать девушку просто отметили место, что бы потом поставить надгробный камень. Большего в тот момент мы попросту не могли. Хотелось перезахоронить нормально и поставить соответствующий монумент сразу же, но побоялись, что пустынники из-за злобы на нас осквернят могилу, когда появятся здесь.

Они такие. Они могут.

Когда пришли в госпиталь, Фенор бросился было обнимать любовницу, но та оттолкнула его и что-то злобно прошипела о том, что ей совершенно не нужна его жалость. Что-то такое она хотела сказать и мне, но когда я снял шлем, слова застряли в ее горле. Сажка так и замерла с раскрытым ртом. Нега, что была неподалеку, выпучила глаза так, что те едва не лопнули. Куренок занимался раненым, и ему было не до нас.

— Если собралась жалеть себя, то можешь продолжать, — я положил шлем на локоть согнутой руки, — но тогда тебе с нами не по пути. Отваривай травки, стирай бинты, подтирай жопы и не заикайся о том, что бы отомстить за своих и Изиру. Отомстить за себя. Но если вдруг надумаешь заняться тем, что у тебя получается лучше всего, я помогу разобраться с увечьями, вот только способ тебе может не понравиться, — развернулся и посмотрел на Негу. — А ты чего замерла? — спросил у нее.

— Что с тобой? — спросила она в ответ.

— Обгорел на солнце, — обнажил белые зубы в неровной улыбке.

Девчонка, похоже, не поняла серьезно я или нет, поэтому предпочла задать свой следующий вопрос.

— Наставница с тобой? — спросила она.

— Ага. За пазухой спрятал, сейчас достану, — продолжил неудачно и не вовремя острить я.

— Даш, я вполне серьезно, — нахмурилась ученица Ковена.

— Я махнул ее не глядя вот на этих парней, — махнул в сторону входа в госпиталь, где мялись Тайрон и Дакак. — А если серьезно, то было принято решение, что мэтрессе Мадур лучше остаться в Годоре. Там от нее будет гораздо больше пользы. Вас можно было бы сопроводить к ней, но по ее мнению это слишком рискованно, так что будете тут пользовать раненых и заниматься самообразованием.

— Это получается она, нас бросила? — нахмурилась Нега еще сильнее.

— Ничего не получается, — закатил глаза я. — Она не учитель и не наставник. Вы к ней попали случайно. Сама подумай. Тем более оставила она вас не одних в лесу, а нашем лагере. Да и вы не белошвейки, а маги вроде.

На этом разговор закончился и больше этот вопрос не поднимался. Нега Куренок занимались какими-то делами, и мне было не до них. Нормально, после этого, разговаривал с ними только во время нескольких совместных занятий магией. Одно из них было, когда Элихаль решилась на операцию, и я позвал их на своеобразную практику. Ведь даже посмотреть на такую работу было большим делом.

Эли сомневалась несколько дней, но в итоге согласилась, что бы я заменил ей некоторые изодранные и неправильно зажившие внутренности на части от мертвеца. Главными условиями было не использование в качестве донора эльфийского трупа, в особенности пустынника, вторым условием было оставить шрамы на боках и животе. Я согласился и, вспомнив разговор, состоявшийся когда-то, сказал, что на ее теле уже многовато напоминаний о доблести и ошибках, это про шрамы. На это она лишь глянула мое лицо и ничего не сказала. Мне мои шрамы придется убирать не один месяц даже при помощи правильных специалистов.

Операция состоялась, и, проводив помощников, я остался с ней один, что бы проверить, как и что работает. Сажекожая была обнажена и лежала на деревянном нечто представлявшем собой помесь лежанки и операционного стола. Окровавленные тряпки были убраны, вместе с трупом донора человека. Я сел на простой трехногий табурет и смотрел на мирно спящую темную эльфийку из далеких от этих мест лесов.

Несмотря на шрамы и проявившиеся на месте операции кровоподтеки. Элихаль оставалась по своему прекрасна. Все та же экзотическая и опасная хищница берущая еду с руки, но неприручённая до конца. Увечья ее озлобили, но не сломали. Уверен, что пришло бы время, и она в том состоянии, что была, вышла на последний бой. Ее бы убили, однозначно, но умерла бы она несломленной и не побежденной. Как умерла Изира.

Вспомнив о соплеменнице, которую не смог уберечь заскрежетал зубами и, похоже, этот скрежет пробудил мою пациентку. Она вздохнула поглубже и скривилась от боли в сломанных заново и свежезаживленных ребрах. Рука, было, потянулась схватиться за бок, но сажка сообразила, что она не одна и тут же убрала все внешние проявления слабости.

— Мне пришлось сломать ребра и залечить их заново. Также пришлось поменять часть кишечники и удалить образовавшиеся в мышцах мешавшие наросты. Синяки и боль через несколько дней пройдут, но сейчас надо посмотреть все ли хорошо. Постарайся встать и пройтись, — не спеша и тихо проговорил я.

Элихаль нисколько не стесняясь наготы и демонстрируя царственную осанку, сначала села, а потом встала и прошлась, покачивая бедрами изумительно чудесной формы. Темная эльфийка дошла до занавески отгораживающей этот закуток от остального госпиталя и, развернувшись ко мне, улыбнулась.

— Даш, ты прекрасен, — сказала она. — Все болит, но я чувствую, что пройдет без следов, — обнаженная дева прильнула ко мне, обняла за шею и быстро, будто стеснительная девчонка, чмокнула в щеку.

— Ладно тебе, — я засмущался, но шрамы не краснеют. — Я пойду, пожалуй.

— Погоди, — Эли отпустила мою шею, но ухватила руку. — Я не смогу держать это в себе. Пока Изира была жива, я молчала, потому что обещала, но теперь не могу. Фенор в этом плане сильнее, ему легче. Он пообещал молчать и забыл, а я же баба — я такое не могу забыть, — она посмотрела на меня несчастными глазами, будто побитый щенок.

— Ну, говори. Ты чего? — обратил внимание на ранее выгнанного, но влезшего обратно Тирана. Он пробежал мимо меня и ткнулся носом чуть ниже колена своей новой хозяйке.

Элихаль опустила глаза на питомца, но тут же подняла обратно на меня.

— Изира, любила тебя. Она просто боялась признаться и умоляла нас молчать. Как ты этого сам не заметил? — скороговоркой выпалила она.

— Спасибо, что сказала, — сказал я не проявляя эмоций внешне.

Развернулся и ничего более не говоря пошел прочь из госпиталя и из укреплений. Пошел не в сторону выхода из чащи, а наоборот глубже в нее. Зайдя поглубже, сел на мшистый ствол поваленного дерева и задумался. Что бы изменилось, скажи она мне о своей любви? Что бы изменилось, если бы я догадался сам? Да нет, я, наверное, и догадался, просто не хотел в это верить. Для меня она была товарищем — сестрой по оружию. Ближе бы мне она уже не стала, ведь сестра гораздо ближе любовницы.

Думал так и все понимал, а сердце все равно щемило, будто сдавленное между ладоней матерого горного тролля — безмозглого, но безумно сильного существа, способного разорвать человека на части.

— Хурук, — прервал мое одиночество живой холм из грязи, веток и листьев. Где-то под слоем всего этого скрывался Муртан, мой верный питомец служащий неплохим транспортом.

— Иди сюда, хрюндель, — махнул я энтелоду рукой.

Почесал его за ушами, испачкался, но успокоился. Решил не плакать над пролитым молоком, ведь уже ничего не изменишь и, вернувшись в лагерь, увлекся деятельностью направленной на ослабление пустынников и усиление отряда Фенора и Квинтия. В те дни сам решил полностью устраниться от командования и заниматься чем должно магу. Я делал суррогатные взрывные зелья и огнесмеси, потому что на настоящие не хватало ингредиентов, вместе с Элихаль варил целебные отвары и микстуры, зачаровывал оружие, осваивал новые заклинания и почти еженощно участвовал в боевых акциях вплоть до 17 числа месяца зеленя.

В этот день, еще до рассвета прибыл гонец от гномьего хирда. Как не странно, это был человек, но сути события это ни сколько не изменило. Главное что Звездочка заметила гонца раньше, чем он попал под частый гребень патрулей пустынников, и мы успели перехватить солдатика. Он наотрез отказался с нами говорить и имел беседу с Гросселем Молнией лично и наедине. Даже Сайфен Коловрат был устранен и посвящён в происходящее уже командиром эльфьего ополчения после беседы с гонцом.

В тот же час была собрана довольно внушительная и представительная делегация, для встречи пополнения. Пройдя тропой по лесу, мы вышли на Имперский тракт и после непродолжительного ожидания увидели стройные ряды закованных в тусклый, словно давно нечищеное серебро, металл низкорослых ратников. Такого количества митрила за один раз, я раньше никогда не видал. Уверен, что и эльфийской стали в раз столько не видел. На эльфах ее было значительно меньше.

К нам приближалась квадратная гусеница с пятью ста покрытыми шлемами головами. 500 бородатых матерых зверей в длинных митриловых, наподобие надетой на меня самого, кольчугах на толстенных поддоспешниках. Поверх кольчуги у каждого полноценная митриловая кираса, или хотя бы нагрудник, с резными серебряными и медными накладками. В руках квадратные ростовые тяжелые, словно амбарные воротины, щиты из дерева, кожи и металла. Такие даже эльф и имперский арбалетчик не пробьет. Головы прикрыты богато изукрашенными шлемами с плоским верхом, нащечниками и наносниками. У каждого из голенища сапога торчит рукоять ножа, на поясе кинжал наподобие моих Пыряла и Резала, а в ременной петле висит здоровенный боевой топор. Помимо этого оружия у каждого арбалет ничуть не слабее имперского, но с силой гномов взводимый с помощью поясного крюка, а не ворота. Кому-то покажется такое вооружение не слишком практичным, так вот гному, из которых набирали лучшие подразделения прорыва, и удержания линии, с этим бы непременно поспорили.

Что?! Со шлема с округлым верхом лучше клинок врага соскальзывает?! Хрясь топором и напополам шлем, причем хорошо, если не вместе с головой спорившего.

Что?! Финтифлюшки на доспехах хороши для парада, а не в строевом бою?! Снова хрясь топором и посмотрим, как доспех без резных накладок выдержит такой удар.

Такого количества наисуровейших мужиков, способных на спор побриться топором или пообедать камнями, в одном месте я не видел никогда. Самым суровым из них был их хирдтан — воееноначальник управляющий хирдом в мирное и военное время. Командовал гном не просто с самой суровой рожей, а с самыми широкими плечами, толстыми руками и самым большим количеством седины в заплетенной в косы с алыми лентами длинной бороде.

Тот, кто не знал гномов, мог бы посмеяться, мол, такие ленты баба в косы заплетают, но такой глупец рисковал потерять оторванной какую-нибудь конечность. Борода для знатного гнома, а так длинно ее отращивают и украшают только знатные гномы, столь же свята как треугольник для истового верующего.

Хирдтан носил броню, ярко выделяющуюся на фоне любой другой брони. Кольчуга на нем и кираса были в принципе обычными для этих гномов, но украшали их не медь и серебро. Все накладки были выполнены из золота.

Гном вышагивал впереди колонны своих соплеменников, гордо неся на плече булаву, что была не только оружием, но и символом его воинской власти над хирдом. Булаву он придерживал правой рукой, а на сгибе локтя левой нес свой митриловый шлем. На поясе его висел громадный тесак, заменявший дворянский меч.

Мы двинулись навстречу столь примечательному индивиду всей делегацией: командиры трех отрядов вместе с заместителями и приближенными. На деле это были два эльфа, два истрепанных донельзя молодых офицера, мы с Фенором и Нега с Ганимом. Представительнее всех выглядели и были эльфы. Им-то, и предстояло приветствовать гномов, несмотря на некоторую застарелую расовую неприязнь между этими народами.

Пока мы стояли чуть позади, Сайфен рассыпался перед гномом в любезностях и расписывал как мы рады прибытию столь необоримых союзников. Звучали слова вроде: Вот уж теперь-то мы наверняка врежем этим хамсар, так что они без оглядки убегут не просто в Сковородку, а на противоположный ее конец и забьются там в самую глубокую щель, какую только найдут. Нельзя сказать, что гномскому командиру не польстили такие речи, но он ничем не проявил этого, только усмехнулся в усы.

— Я Кукс Грохочущий кулак. Я командую только хирдом, а там за ними идет начальник, пожалованный нам всем новым господином Империи, так что приберегите свои речистые словеса для него, — усмехнулся он.

Возникло некоторое смущение, но его быстро преодолели в пользу делу. Хирд был направлен в нужную сторону, а среди эльфов выделилась команда, что должна была физически замести следы. После этой команды я должен был отвести от следов глаза магией, и это должно было обеспечить соответствующий уровень скрытности.

Пока мимо проходили стройные ряды гномьей пехоты Кукс оказался оттерт в сторону от высшего командования к заместителям и мне стоявшему среди них. Разумеется, матерый воин заинтересовался моим облачением, куда больше чем "вязаными" кольчугами эльфов. Его намётанный глаз сходу определил работу сородичей, как в защитном снаряжение, так и в кинжалах, висевших на поясе. Помимо кинжалов иного оружия при мне видно не было. На днях освоил пространственный карман и Еж со стрелами и Крушила теперь хранились в нем. С этим плетением мне помогла Нега. Девочка владела им и охотно обучила меня столь полезной в быту магии.

— Будь здоров, — заговорил со мной гном.

— Приветствую уважаемый гноме, — как можно учтивее ответил я. — Тверда ли была порода под твоими стопами?

— Хех, — усмехнулся гном, и мгновенно пристроив куда-то шлем, что было мочи, приложил меня по плечу, прикрытому наплечником.

От дружеского гномьего шлепка меня качнуло в сторону, но я смог устоять. Вот только с неба спикировали Звездочка, принявшая дружеское "похлопывание" за нападение.

— Назад! — рыкнул я, подкрепляя слово мыслью-командой.

Завопил так, что уважаемый гноме несколько смутившись, отшатнулся. Он смутился бы больше да отшатнулся бы дальше, гном же просто не знал, как близка к нему была скоропостижная и жестокая смерть от яда. Глаза этого куба из металла поднялись на забившую крыльями, что бы выйти из пике неведому зверушку и куб хмыкнул в роскошные вислые усищи.

— Это ты ей чтоль? — спросил он.

— Укусила бы, — кивнул я головой в рогатом шлеме.

Гном на мгновенье задумался. Он явно сообразил, что после этого укуса он бы не отделался простыми следами клыков, но решил не подавать виду и стал вести себя будто все просто отлично.

— Не надо официоза я простой вояка не умеющий расшаркиваться, — выдал он, измерив меня взглядом как вертикально, так и горизонтально. — К тому же не я тут главный. Главный там, в середине колонны в ящике, под охраной серьезного мага. Правда, видок у него не столь внушительный, как у тебя. Хе-хех, — он пригладил усы.

Не особо понимая о каком ящике идет речь, я представился и снял шлем. Кукс не был комнатной девицей, не видевшей собственной крови за исключением той, что идет помесячно, но и его несколько поразил мой вид. Я смог поправить губы и нос, но в остальное лицо по-прежнему было покрыто ужасными шрамами.

— А ты здесь кем? — спросил Кулак.

— Магом, — ответил я глядя туда, где виднелась середина колонны, и теперь понимая какой ящик упоминал собеседник.

Там был разрыв, поскольку гномы заканчивались, и начиналось другое подразделение. Между хирдом и иным подразделением, собранным из кое-как вооруженных ополченцев, пристроились крытые носилки обозванные гномом ящиком. Носилки, находились в руках четверых невиданных доселе мной чернокожих великанов людей. Четверо великанов вильнули, покидая колону, и бодрой рысью приблизились к нам. Черные громадины комплекцией все же больше напоминавшие орков, нежели людей, развернули носилки боком и поставили их на не слишком высокие ножки.

Один из гигантов поспешно откинул единственную ступеньку и услужливо отодвинул занавеску скрывавшую сразу двоих. Одного из этих двоих я знал. Им оказался мой самый первый наставник, забравший меня из родного дома и приведший на Мертвое озеро, а значит и к тому, кем я стал сейчас. Тогда он был адептом, но найдя меня, поднялся на ступень выше и стал мэтром. Я без раздумий склонился перед ним глубоко и искренне.

Первый наставник, видя это и не узнавая меня, сошел с носилок и поклонился аналогично. В руках его был все тот же посох, что был в день нашей первой встречи. Второй разумный, седой ми морщинистый как сухофрукт, остался сидеть на месте в ожидании официального представления.

— Господин маг? — с явной вопросительной информацией Сайфен ответил аналогичным поклоном и был понят совершенно правильно.

Форс выпрямился, убрал руку с посохом за спину и поднял подбородок повыше. Другой бы на его месте выглядел сильно, но он смотрелся карикатурно. Пафосные позы не для его простой, почти или же просто крестьянской внешности и уж точно не для его все того же кожаного и заношенного до белых вытертостей дорожного плаща.

— Представляю Вам, заслуженного полководца Империи прославленного при покорении Западных островов, участника последнего похода в Огненную сковородку, героя Мертвого котла, генерала армии Его императорского величества Ратира Победоносного! — словно с театральной сцены представил нам старика мой первый наставник.

Сайфен и Гроссель в представлении явно не нуждались. Эти выглядящие молодо реликты седой древности были в разы старше старика и совершенно точно знали, кто он такой и чем именно прославился.

Маг подал руку сморщенному высохшему от старости орку. В диких степях такой давно бы ушел сам искать волков, что бы ни обременять свою родоплеменную общину. Да и не доживали они там до столь преклонных лет. Этот же жил среди орков городских, сумел выслужиться до генеральских знаков на форме, что висела как на вешалке, несмотря на все старания столичных портных. Сморщенный орк встал перед нами опираясь на резную трость с оголовьем из слоновьей или мамонтовой кости. При этом его голова безостановочно тряслась независимо от плеч и шеи, но живые глаза оценивающе шарили по нам и прикидывали чего мы все стоим.

— Глаза не обманывают старика? Это правда, вы господин Гроссель? — заскрежетал он будто железом по железу.

— Именно я, — главный эльф изобразил подобие улыбки.

— Сколько мы с вами не виделись? Лет 25? — продолжил спрашивать старик.

— 26, — был ответ.

— А вы все такой же Гроссель. Эльфы и правда, мало меняются.

— Жаль, что вас время не пощадило.

Разговор о старых временах и времени когда все было лучше, продолжился, но я его не слушал, а подтолкнул в бок наставника.

— Слушаю вас, — по-прежнему не узнал меня мэтр.

— Наставник, это я Даш, — шепнул я.

— Даш? Вот... — он был поражен, но сдержался и не выматерился, как обязательно сделал бы я. — Хорошо же тебя потрепало, — наконец нашел пристойные слова он.

— Попал под солнечную зарю, — пояснил я.

— О-о-о! — протянул Форс. — Это серьезно. Хорошо, что выжил. А как ты тут? Я слышал, тебя на границу отправили.

— Отправляли, но от пустынников поступило предложение, от которого не смог отказаться. Тут помимо меня еще два ученика: Нега и Ганим. В Годоре три мага мэтра: полушка Мадур и люди муж с женой Седер и Вельма.

— Еще раз убедился, что мир довольно тесен. Всех кого ты назвал, ну кроме учеников разве что, хорошо знаю.

— Позже надо будет всерьез поговорить, — заметил, что на нас обратил внимание старик Ратир.

Представился старику, чем он был удовлетворен.

Эльфы и офицеры и даже Фенор, по всей видимости, знали это имя, а вот я совершенно не представлял, кто такой Ратир Победононый и с трудом вспоминал, где находятся эти самые Западные острова, при которых он совершил одно из прославивших его дел. Про мертвый котел я так и вовсе ничего не слышал.

Новому командующему показали побратима, и его удивило, что сбродным ополчением командуют рядовой солдат и слуга Ковена.

— Не порядок, — качание головой на мгновение приобрело большую амплитуду, что, видимо должно было означать недовольство. — Нужно посовещаться, а потом либо повышать, либо менять, — последнее он прошелестел одними губами, скорее мысля вслух чем, произнося, но слова были всеми услышаны.

— Менять?! — больше возмутился, чем спросил я и ощутил руку Фенора на своем плече, которую тут же стряхнул. — Ты кто старикашка в форме? — на время как-то забыв об уважении к возрасту и заслугам навис, возвышаясь над старым орком.

Забеспокоились чернокожие исполины полуголые, но с ножами и топорами на поясах. На их беспокойство не могла не среагировать моя пернатая подруга, но была остановлена единой недоброй мыслью. Что-то, почуяв, на холм, за которым скрывался, выбрался энтелод, заставивший забеспокоится всех прибывших.

— Уважаемый гноме, успокойте своих славных хирдманов, Муртан не причинит им вреда, — обратился я к Куксу продолжая нависать над генералом и ожидая ответа.

— Старикашка в форме, — тишком хихикнул вместо ответа Кулак.

— Ты чего, ученик?! — решил надавить авторитетом Форс, но наткнулся на огненных демонов, пляшущих в моих глазах.

Я давно не был тем пацаном, которого он когда-то привел в Близнецы.

— Мы с Фенором, собирали и оберегали этих людей как могли. Мы вели их в бой и многие умерли на наших глазах. Фенор принял на себя обязанности павшего в бою сержанта и всегда справлялся с ними. Квинтий тоже отличный командир. Он не солдат и никогда им не был, но мужик сметливый. Подчиненные его знают и уважают. Они не раз отряд в бой водили вдвоем и по одному. Люди не захотят их смены. Так что уважаемый старикан, победивший когда-то и кого-то, засуньте себе в жопу мысли о том, что бы поменять командование в этом отряде, — говоря, я нацелил указательный палец на грудь Ратира.

Выслушав меня, старик расхохотался, раззявив рот с единственным торчащим сверху желтым зубом.

— Наглый, малый. Далеко пойдет, если вовремя не остановят, — генерал вытер набежавшую слезинку и обратился к побратиму. — Ты солдат, попозже зайдешь на собеседование, я посмотрю, где тебе дальше служить, — его взгляд вернулся на меня. — Меня прислал сюда Император лично, и я сделаю все, что бы пустынники, пришедшие сюда, тут и остались, в качестве удобрения. Хочешь помочь, маг, так слушайся, а не хочешь, так вали — без тебя как-нибудь обойдемся, — высказавшись жестким тоном и продемонстрировав сталь во взгляде, командир объединенных сил армии и ополчения снова превратился в старика с трясущейся головой. — Я бы хотел устроить смотр наших сил, но не сегодня, а, пожалуй, завтра. А пока надо где-то расположиться. У вас есть достойный лагерь?

— Есть достопочтимый Ратир, — вышел на передний план Гроссель Молния.

Рядом с ними возник старший офицер сводного отряда имперской пехоты, и этой троице стало не до нас. Меня же увлек в сторону Форс.

— Тебе тут на войне совсем башню снесло, — он постучал себя костяшками пальцев по голове.

— Снесло, только не мне, зато все на моих глазах, — недобро проворчал я в ответ. — Там на Мертвом озере Вент, Флос и Йоля, до них Шукр, которого ты не знаешь, после, здесь в полях Изира. Ее ты тоже не знаешь. Была еще куча солдат и простых мужиков, что умерла на моих глазах. Ты понимаешь? А хуже всего то, что он стоял там с ее головой в руках. Стоял и держал в руках голову Йоли. Стоял довольный, подставляя лицо ветерку, а я ничего не мог. Прятался как баба в подводном корабле и смотрел через перископ, — похоже, напряжение последних месяцев все же сказалось на мне, и нервы начали сдавать.

— Кто он? — с каким-то напряжением спросил мэтр.

Похоже, он знал о подводном озерном судне и понял, о чем я говорил.

— Его имя Малакт, — судя по лицу стоявшего предо мной человека, я подтвердил его худшее опасения.

— Не тебе тягаться с ним. Он древен и крайне опасен, — он отрицательно закачал головой.

— Именно, что мне, — я скопировал его качание головой. — У меня уже есть реальный план его убийства. Я хочу посохом вскрыть его броню, а потом брюхо. После еще живому я отрублю ему голову, — кажется, договаривал я, брызжа слюной от возбуждения.

— Тише! Тише. Успокойся, — похлопал меня по спине маг. — Лучше расскажи мне, кто тут фамилиаров наделал, а как будешь спокоен, поговорим и о Малакте. Уж поверь мне, я приложу все усилия для его осуществления.

Я мысленно позвал Звездочку и та, уверенно приземлившись на мое плечо, сложила крылья и уставилась на моего собеседника.

— Изумительное существо, — восхитился мэтр. — Ты сам его сделал?

— Да, она крайне ядовита и может выдыхать облако ядовитого газа. Именно на нее я и надеялся в убийстве этого урода. Она должна была выдохнуть яд прямо через поле, а я должен был его, потом добить.

— Теоритически может получиться, но с теми же шансами может ничего и не выйти. Многие владеют полями способными защитить от газов, и он вполне может оказаться прикрыт и таким полем тоже, — все же мы соскользнули на тему плана убийства эльфа великана, но я уже несколько остыл.

— Я понимаю это и уже не рассчитываю на этот вариант. Практически сам видел, что он пользуется именно таким полем, — в этот раз закивал, — но есть еще кое-что. У него и некоторых других вражеских магов есть способ разрушать поля, который я сам разгадать так и не смог. Бо падения Близнецов, когда я туда вернулся, мне помогал Йоля и остальные. Сейчас над этим работает Седер Коваль, но пока никаких успехов нет.

— Он разрушает поля? Это точно? — забеспокоился Форс.

— Точно. Он использует комплекс из двух плетений, зачарованного оружия и драконьей кости. В первый раз на мое поле ему хватило всего два попадания этим оружием. Одно попадание на анализ плетения щита и второе на разрушение. На защиту с плетением похитрее ударов понадобится больше, но сути это не меняет. В таких условиях он обречен на победу, — за разговором мы стали отходить от командной группы, перевалили через холм, за которым скрывался энтелод и практически уперлись в него.

— Приручил? — мотнул в его сторону головой мэтр.

— Он тоже фамилиар, — отмахнулся я.

— Действительно, — сказал маг после того как несколько секунд пристально всматривался в существо. — А еще кто-то есть?

— Сейчас два крылатых змея, энтелод и еще пара существ. Но последняя пару я отдал другим. Видел у Фенора кота на плече?

— Кота? — наставник, мягко говоря, удивился.

— Когда-то это было котом, еще в лагере есть измененная собака, но ее можно отнести к моим неудачам, — вздохнул. — А один из змеев далеко отсюда, в моей родной деревне. Еще учувствовал в создании первоначальной популяции гигантских ворон. Их стали называть воронами Грока. Ты их увидишь, когда от пограничников придут вести или прибудут они сами, — не без гордости рассказал о своих успехах.

— Да у тебя определенно талант к этому! — развосхищался он. — Я вот за столько лет так и не овладел этим искусством, да и не мое это если честно. Как-то не люблю возиться с плотью и делаю это только вынужденно, пользуя больных и раненых.

— Каждому свое, — согласно покивал я. — Может Вы, что подскажете мне с оружием, разрушающим поля? — спросил с надеждой.

Последний мой пленный маг, был такой недавно, несмотря на перенесенные пытки, не сказал ни слова по делу. Даже когда за дело взялись специалисты из союзных эльфов, он только матерился на староэльфийском и больше ничего. В итоге он улучил момент и тоже убил себя, но в этот раз суицид не был столь зрелищным. С этого я смог хотя бы овеществленную ману достать. Мне перепал приличный такой камень, способный серьезно меня выручить в ответственный момент.

— Может, и помогу, нужно смотреть, — человек задумался, но явно не над этим и посмотрел на меня каким-то особым взглядом. — Ничего. Я забеспокоился. Думал, ты рвешь душу для фамилиаров, но повреждения не столь велики и зарубцевались. Надеюсь, ты не собираешься злоупотреблять этим?

— Это путь в бездну. Знаю, — отмахнулся я и почти вцепился в него. — Наставник ты видишь мою душу?

— Да, — он практически вырвал свою руку из моих.

— А мага от простого так отличить можно?

— Вполне, но только не новичка, — он кивнул.

— А меня научишь?

— Попробую, — мой собеседник не задумался над вопросом.

* * *

Форс окинул взглядом всех собравшихся. Ганим, Нега и я сидели за одним столом. Перед всеми лежали письменные принадлежности. У ребят их учебные тетради, полученные в Близнецах. У меня несколько бумажных листов и все. Моя тетрадь, прочная, большая и красивая, сгинула, когда я побывал в плену у пустынников, а новой я так и не завёл. Обходился собственной памятью, а тут наставник решил, что пора возобновлять правильный учебный процесс.

— Итак, приветствую вас ученики на нашем занятии, — начал мэтр свой первый урок. — Вы все знаете, что я не имею практики преподавания, но выбирать особо не из кого и занятия придётся вести мне. Начнём с простого. С повторения основ. Скажите мне, без чего невозможна магия?

Все задумались.

— Без мага? — скорее спросила, чем ответила Нега.

— Не совсем, — сказал наставник.

— Без маны? — попытался счастье Ганим.

— Ближе, но тоже не совсем то, что я имею в виду, — Форс взглянул на меня, но у меня не было готового варианта ответа.

— Не знаю, — признался я.

— Ну что же вы меня сразу расстраиваете, — мэтр покачал головой и заложил руки за спину. — Для плетения обязательно нужна мана. Творение заклинаний облегчается соответствующими мыслями, словами жестами и рисунками, предметами сосредоточения. Но помимо этого для создания обязательно нужны ингредиенты. Надеюсь, все помнят, что ничего не появляется из ничего и не пропадает бесследно?

— Да, — отозвался Ганим, а мы с Негой просто молча кивнули.

— Так вот и получается, что нужны мана и ингредиенты. Ингредиенты могут быть самыми разными и магу совершенно необязательно их носить с собой. Ингредиентами может послужить, почва, вода, или даже само пространство — сама ткань мироздания, — нельзя сказать, что наставник открыл нам что-то новое. Мы все это знали, просто не смогли сформулировать и облечь в слова правильный ответ. Иногда бывает и такое.

— Наставник Форс, — подняла руку Нега.

— Что? — спросил мэтр.

— Вы от нас не сбежите? — девчонка поступила глаза, а маг совершенно не понял, что она имеет в виду.

— Почему я должен это сделать? — нахмурился он.

— Извините, — пискнула девочка и совсем замолчала.

— Продолжим? — окинул нас взглядом маг. Никто ничего не сказал, и он продолжил урок. — Каждый маг имеет сильные и слабые стороны. Нет таких кому все даётся одинаково хорошо. Там все довольно сложно и запутанно, но на текущий момент все сводят к системе первостихий. Эта система достаточно чётко отражает возможности того или иного мага, но в ней бывают исключения. Принято считать, что магу огня тяжело работать с водой и на оборот и в 99 случаях из 100 это совершенно верно. Так что думаю, среди вас исключений нет. Исходя из этого, попробуем подобрать то с чем все сможем успешно работать. Я маг воды. Даш маг огня. Ганим и Нега напомните мне каковы ваши первостихии.

— Маг земли, — ответил парень.

— Маг воздуха, — пискнула девушка.

— Отлично. Значит, нам можно попробовать что-то из магнетизма. Начнём с простого левитация предмета, — он потер ладони друг об друга и улыбнулся.

— Я владеют левитацией, — поднял руку я. — Могу снижать свой собственный вес, замедлять падение и даже парить.

— А вес иного объекта? А увеличивать свой собственный вес? — тут же заинтересовался наставник.

— Нет, не могу, — признался я.

— Плохо. Это очень нужные плетения. Нужны они как в бою, так и в быту. Вообще использование такого плетения ограничено только фантазией. Можно метать скалы во врагов, а можно освоить скоростное передвижение. Можно что-то строить из крупных камней, или больших блоков без привлечения значительных людских масс, — он на секунду задумался, подняв глаза к потолку. — Попрошу не путать плетения данного рода с телекинезом. Телекинез это движение предметов на расстоянии при помощи магии разума. Все это вполне сочетаемо и даже взаимозаменяемо, но эти магии совершенно не одно и то же, — снова пауза для пунктуации и что бы перевести дух. — Итак, нам нужны перья, — он провёл рукой над столешницей и на пустом месте прямо из воздуха появились три совершенно одинаковых белых маховых пера из крыла какой-то птицы.

— Наставник, а говорили, что слабы в магии плоти, — покачал я головой.

— Перо, это мелочь для магии плоти и то была совершенно не она, — улыбнулся учитель.

— Пространственный карман, — с понимающий и самым серьезным видом закивал головой, — Не знал, что вы им владеете.

— А я и не владею, — он усмехнулся. — Какие ещё будут варианты?

— Телепортация? — предположила Ганим.

— Вот была бы конфета, то дал. А так обойдёшься. Именно так. Ты совершенно прав. У меня прекрасно получается переносить небольшие предметы животного происхождения, но не живых существ, на расстояния метров до 500 — 600. Эти самые перья лежали в моей сумке, там, где я её оставил. Теперь же, когда они мне понадобились, то я перенес их сюда.

— Перья в сумке, — подивился я.

— Люблю, знаете ли, писать по старинке не железным, а гусиным пером. Это моя слабость, — наставник в очередной раз улыбнулся.

— Но ведь магическое стило куда удобней, — Ганим указал на названный предмет, лежавший перед ним.

— Удобней, — не стал спорить наставник. — Но уж такова моя натура. А теперь будем пробовать левитировать каждый своё перо не магией воздуха, не магией разума, а именно магнетизмом, то есть, создавая вокруг предмета аномалию и изменяя в означенной месте притяжение тверди...

* * *

Прошло ещё несколько дней. Фенор получил от командующего Ритара звание сержанта. Лагерь все укреплялся, вылазки продолжались. Как могли, решили проблему с вооружением и снаряжением. Народ занимался делами, отдыхал и ел. А еда имеет свойство кончаться. Посему с ней наметились проблемы. Запасы хоть и не иссякли совсем, но стали довольно скудными. Пришлось экономить и рыскать по округе в поисках съестного.

Командование раздумывало, как и откуда организовать постоянные поставки. Вчера даже отправили делегатов на мою малую родину, что бы поклянчить там чего-нибудь. Хотели отправить меня, но я отказался. Не с моей теперешней образиной туда лезть. Вот подлатаюсь, как следует, и тогда навещу мать с сестрой, Сура и сына. Мирку и ту хотелось увидеть. Поостыл, и теперь убить её желания не было, хотя где-то в глубине души, наверное, все же в мелочной обиде желал, что бы ей было плохо. Например, что бы у нее с новым избранником не сложилось.

Отбрехавшись от поездки домой, стал кататься в рейды по брошенным хуторами и маленьким селам. Здесь в округе их было предостаточно. Люди жили охотой по окраине Шепчущего леса и фермерскими хозяйством. Эти охотники и фермеры отчасти кормили Годор свежими продуктами. Теперь хозяйства были пусты и пустынники частым гребнем пришлись повсюду, но все же иногда кое-что находили и такие отряды как наш.

В тот день мы выбрались с Феном и Элихаль в сопровождении питомцев. Не стали брать даже никого из ковенских, поскольку собирались посмотреть и не более. Имелись подозрения, что на этом дальнем хуторе у самой кромки леса мог остаться некий запас продовольствия нетронутый пустынниками, но нужно было проверять.

Новоиспечённый сержант двигался на своих двоих. Эли ехала на имперском жеребца, по кличке Имперец, том самом, что мы нашли, выбравшись из разрушенных Близнецов с ватагой слуг Ковена. Я возвышался над ними всеми на Муртане и сидел, будто в удобном кресле. В левой ладони были поводья, а над правой удерживаемой горизонтально висело в воздухе перо. То был тот самый магнетизм.

Я научился создавать магнитные аномалии не только вокруг себя, но и вокруг предметов. Правда далось мне это нелегко, и было совсем не просто. Ганим и Нега справились гораздо лучше. Они уже через час по очереди поднимали стол, а я половину дня как об стенку бился. Форс уже хотел заканчивать со мной, из-за давящего со всех сторон времени, но тут меня как прорвало и плетение стало получаться. Стол поднять я смог лишь с большим напряжением сил и излишней растратой маны, но вот с мелкими и лёгкими предметами выходило вполне нормально. На текущий момент я удерживал перо, практически не обращая на него внимания и тратя мизерное количество маны. С ножом или кинжалом, я использовал Пыряло, было немного потруднее, но получалось все лучше и лучше.

Сейчас поддерживал в воздухе перо и одновременно осматривал окрестности через плетение позволяющее видеть ауры. Этому тоже обучил Форс, и в моей Энциклопедии такого приёма не было. А жаль, ведь будь он там, давно бы научился видеть души людей и знать кто маг, а кто простой, кто с гнильцой, а кто чист душой. Причём с гнильцой совершенно не фигурально, а совершенно в прямом смысле. Плетение позволяет разглядеть того кто после смерти обратиться в нежить или при жизни промышляет некромантией. Еще так можно было увидеть спрятавшегося человека, если только он прятался не под заклинаниями. Но для этого у меня было тепловое зрение, и новое заклинание превращалось в иной инструмент.

Посмотрел на Фенора и Элихаль ещё по разу, но на них смотреть было не интересно. У обоих ауры чистые и ровные. Чище чем у них могут быть только ауры малых детей. Мне бы через это плетение на кого поинтереснее посмотреть. Например, на Малакта. Хотя он может владеть контр плетением или включить соответствующую защиту в свои щиты. Хотя зачем? Ну, увидит кто-то, что он маг. Разглядит подробности его души. Ну и что? Да глядя на него даже простым зрением и так понятно, что с ним совершенно точно что-то не так.

— Ну что там? — подал голос побратим, едва сдерживавшийся, что бы ни умчаться вперёд вдоль кромки леса, туда, где за поворотом этой самой кромки прятался хутор.

— Сейчас глянул ещё раз, — я прикрыл глаза и наполовину слился разумом со Звездочкой.

Велел питомице подлететь поближе и посмотреть что да как. Крылатая ящерица-змея заложила крутой вираж и, снизившись, полетела над макушками самых высоких деревьев к намеченной цели. Не прошло и минуты, как она оказалась над двухэтажным домом с двускатной крышей. К дому прилагался двор, обнесенный высоким забором, несколько надворных построек, колодец и большая поленница дров. Поленница была хорошо растрачена, но дров в ней было не на один год, так что все равно она оставалась большой.

Удивили меня не дрова, которые уже видел и даже не видимая ухоженность построек не свойственная брошенным домам. Удивили меня люди, сидящие на крыше и обеспокоенность поглядывающие вниз. Среди людей были плачущий ребёнок, всхлипывающая девушка и хмурящаяся женщина с озлобленный молодым парнем. У парня в руках был дровяной топор на длинной рукояти, а у бабы вилы. Они были готовы пустить их в ход против кого-то находившегося внизу. Во дворе лежал истерзанный труп мужчины в годах. Мужчина был примерно ровесником женщины и являлся её мужем, а оставшиеся трое приходились им детьми.

У мужика внизу были сломаны ноги, да так что кости торчали наружу сразу в нескольких местах. Но убило его не это. Какая-то тварь, явно не человек и не эльф, располосовало ему низ живота и промежность. Из-за этой раны он очень быстро истек кровью и без магии не имел никаких шансов на спасение. Нехорошая смерть, но разве какая-то смерть может быть хорошей?

Ноздри Звёздочки уловили запах не знакомый ей, но вполне знакомый мне. Запах такой словно попал в болото настоявшейся протухшей мочи. После этого у меня почти не было сомнений, что на хутор пожаловали трупожоры, но я направил питомицу к месту у самой кромки леса, где было несколько огороженных могил. Могилы были недавно разрыты, а вокруг кто-то разбросал старые кости. Возле одной из могил лежало не совсем истлевшее и разодранное тело, был знакомый запах, но не было невидимки трупожера.

Он обнаружился в доме на втором этаже. Сидел и ждал когда сможет наделать новых трупов. Чувствующий себя в безопасности монстр, при отсутствии достаточного количества лежалых трупов, мог наделать себе пищи сам. С их физическими данными не было большой проблемой убить несколько людей или других разумных. Самым тяжелым было после дождаться, когда тела испортятся, но и это трупожоры умеют.

Хорошо, что хоть этот был совершенно точно один. Упускать такой шанс я не собирался. Спасение людей это да, дело нужное, но помимо этого мне нужно было изучить этого трупожера. Благодаря ему я смогу сделать своих питомцев невидимыми для простого зрения. Однажды я упустил такой шанс из-за сильно торопивших нас обстоятельств, но теперь время найдётся, как и помощники и наставник. Пусть они не великие искусники в магии плоти, но все же это достаточно мудрые маги во главе с опытным мэтром. К тому же в Годоре есть ещё один не менее опытный мэтр и две мэтрессы.

Отсоединившись от сознания питомицы, бросил взгляд на ждущих товарищей. Вкратце объяснил что видел.

— Попробовать можно, — пожал плечами Фенор. — Я с тех пор стал значительно быстрее, — словом значительно он явно преуменьшил то, сколь сильно изменились его скоростные качества.

— Я бы не отказалась покопаться в его железах, — задумчиво сказала сажекожая любительница зелий и ядов.

— Тогда все отлично, — кивнул я. — Спасаем людей и убивает тварь, что бы по большей части была целой.

— Только как труп потащим? Оно же воняет как бездомный, ночевавший в луже сцанья, — сказал Фенор.

Вопрос, поставленный побратимом, взволновал нас куда больше чем то, как мы будем убивать этого монстра. Справиться с одиночным трупожором было подвигом для ватаги простых мужиков, но не для нас. Уже не для нас.

Двинулись стремительной лошадиной рысью. Для энтелода этот был даже медленнее его обычной неспешной рыси, а Фенор и вовсе скучал. С его максимальной скоростью он мог бегать вокруг кругами. Люди на крыше завидели нас издалека и в другой ситуации наверняка бы скрылись. Сейчас из-за трупожора сделать этого они не могли. Пришлось им ждать своей участи, поглядывая, то на нас, то на окна второго этажа. Понятное дело, что они боялись и нас. Мы могли оказаться и пустынниками.

Я и Элихаль спешились за воротами, Фенор спокойно ждал нас глядя на дом. Вдруг, его затрясло мелкой дрожью и он, как уже было однажды, выплеснул из собственного рта струю синего пламени. Поток ударил, через открытые ворота, прямиком в дом. Магический огонь расплескался по стене и тут же стал пожирать её со скоростью голодного зверя.

— Фенор! — воскликнула Эли, бросаясь к любовнику.

Летая кругами вокруг них, забил крыльями Ворчун. Питомец побратима явно переживал за него не меньше нас. Тиран проявил трусливую натуру и попятился назад, поджав хвост. Одна Звездочка продолжала невозмутимо выполнять свои функции небесного часового и охранять нас от большинства возможных неожиданностей и неприятностей.

— Ебаный стыд, — я тоже бросился к побратиму уже падающему на землю, опережая его подругу.

Пламя иссякло, и сержант лишился чувств. Быстро убедившись, что с ним все в порядке бросился спасать мечущихся по крыше, но пока не пострадавших людей. Трупожор в спасении не нуждался. Он уже перемахнул через сарай и что было прыти, улепетывал в сторону леса. Пришлось отказаться от идеи его немедленной поимки, ради человеческих жизней.

* * *

Прибытие двух гномье хирдов, что произошло 25 зеленя, благополучно обошлось без нас. В это время мы с наставником Форсом занимались подготовкой очередной ночной вылазки. Эта операция дерзкая, но не особо хитрая ещё на стадии подготовки обещала стать самой результативной за довольно продолжительное время, но нужно было потрудиться. За день гномы, люди и эльфы подготовили тридцать шесть плотов способных вместить в общей сложности более 700 бойцов. По двадцать или двадцать с небольшим разумных в броне на каждый плот.

Пока готовились плавательные средства, маг воды торчат на берегу реки. Он сидел на коленях, опустившись на пятки и положив ладони на сами колени. Его глаза были закрыты, лоб наморщен, а губы беззвучно шевелились, будто он творил молитву Сущему. В это легко можно было поверить в виду последних событий. Недавно ему и мне пришлось принять тяжёлое решение и умертвить 17 людей и гномов в нашем собственном лагере. Не знаю видно ли это по мне, но на его лице принятое решение отпечаталось ещё одной морщиной.

Почему нам пришлось их убить? Да потому что тот трижды проклятый трупожор, которого я намеревался поймать на хуторе, оказался переносчиком какой-то ужасной болезнью. Спасенная нами женщина с детьми успела ей заразиться и умерла через три дня. На наше счастье мы вовремя поняли, в чем дело и изолировали больных. Вовремя поняли, что болезнь не берет эльфов и что именно им и магам, способным защитить себя следует ухаживать за больными.

Это наводило на мысли о том, что пустынники специально поймали и заразились трупожера какой-то созданной их магами болезнью. Косвенно это подтверждалось тем, что такой болезни раньше не существовало и тем, что мы так и не смогли способ лечения.

Хотя среди нас не было специалистов в борьбе со сложными болезнями, мы приложили все усилия к этому и с полной уверенностью могли сказать, что больше нас мало бы кто смог сделать. Мы напрягли все свои силы и знания, и тратили ману не экономя, но это слабо помогало. Слава Сущему, что удалось избежать распространения болезни в лагере.

Про исследование трупожора на тот момент уже и речи не было. Слава Сущему в тот раз его не приволокли, а то могло бы быть и хуже. После таких событий, я выследил его и испепелил с как можно большего расстояния и, прячась под защитным коконом блокирующим все, что я мог заблокировать.

Сейчас я был без Фенора, но не по причине случившегося с ним приступа. Побратим отошёл от припадка так же легко, как и в первый раз. Несмотря на это я решил разобраться, что с ним происходит досконально. Несколько дней мы вчетвером ломали голову, строили схемы движения энергий в его теле, но так и не пришли к какому-либо осмысленному выводу. В итоге снова оставили все как есть, и сержант стал заниматься своими делами. Во время нашей акции он с небольшим отрядом должен был ударить в другом месте. Его удар хоть и был меньшим, но эффект от него ожидался серьёзный, возможно даже больший чем от нашей вылазки.

Пока я размышлял, наставник закончил. Он поднялся одним слитным движением и почесал заросший щетиной подбородок.

— Ну как успехи? — спросил я.

— Река нам поможет, — уверенно сказал он.

— Элемент ответил?

— Сколько раз говорить Даш, не элемент, а элементаль. Элемент это часть чего-то, а он владыка этой реки, — наставительным тоном поправил меня Форс.

— Но он и её часть, — вспомнил его недавний рассказ о магических, могучих в своей стихии и почти мифических существах с плотью состоящей из того в чем они обитают.

— Конечно он её часть. Без реки он умрёт, но он не просто её часть. Если элементаль будет заинтересован, он повернет воды вспять и течение реки станет обратным. Элементаль часть реки он неотделим от неё, но он и её Император. Запомни это. Общение с подобными существами тоже часть магии. Причём не маленькая её часть.

— Значит, можно вызвать и огненного элементаля? — задал я новый вопрос немало меня заинтересовавший.

— В соответствующем месте совершенно определённо можно, но не вызвать. Это не правильное слово. С ним можно побеседовать и уговорить на что-то. И уговорить ты сможешь только огненного элементаля. Элементаль любой другой стихии, даже не противопоставленной огню не станет с тобой говорить. Он попросту не откликнется. Тут все дело в том, что элементаль твоей стихии увидит в тебе своего рода родственное существо, а для других ты будешь полное и совершенное никто, — закивал мэтр сам себе.

Мы постояли глядя на реку и на выстраивающиеся вдоль кромки воды плоты. Их подтаскивали поближе к Величавой, дабы в один момент столкнуть все и отправиться вниз по течению помогая себе грубо выструганными веслами и длинными шестами.

— Наставник, вы не задавались вопросом? — спросил, глядя на трудящихся бок о бок представителей трёх рас.

— Каким именно? — уточнил мэтр.

— С гномами все понятно. У них сравнительно не много детей и это уравновешивает их достаточно большую продолжительность жизни. Но рождаемость у людей и эльфов примерно одинаковая, но при этом продолжительность жизни вторых практически бесконечна. Тогда почему доминирует человеческая раса? — сформулировал я новый вопрос.

— Люди предприимчивее и лучше приспосабливаются к быстрым изменениям обстановки. Это преимущество само по себе, к тому же помимо прочего оно нивелирует продолжительность жизни эльфов. В итоге средняя продолжительность жизни эльфов 150 — 200 лет, а людей 50 — 60. Разница велика, но это средняя цифра, узнав которую имеет смысл задуматься об общей продолжительности жизни. Сколько живёт человек без вмешательства магов? 100 — 120 лет максимум. Ну, может кто и больше, но это уж совсем редкий раритет, если без магии. У эльфов вместо 100 — 120 лет практически бесконечность и в итоге на выходе 150 лет.

— Эльфы дохнут как мухи, — сделал вывод я.

— Вот именно. Если бы мухи не умирали, они бы заполнили весь мир и изжили всех существ. Аналогия довольно интересна. У эльфов велика детская и подростковая смертность. Велика смертность в половозрелом, но раннем возрасте, — наставник довольно улыбнулся.

— Господа маги, у нас все готово, — к нам подошли Сайфен Коловрат и Кукс Грохочущий кулак.

Оба эти командира изъявили желание возглавить нашу новую операцию и в итоге разделили главенство поровну.

— У нас тоже, — ответил им Форс. — Я договорился с рекой.

— И что нас прямо вот так понесет как нужно и куда нужно сама Величавая? — подверг сомнению возможности мага воды гном.

— Вот прямо так и понесет, — невозмутимо кивнул маг.

Свои слова он подтвердил жестом, и после этого жеста набежала волна, взявшаяся из ниоткуда. Поток воды бережно подхватил все плоты без исключения и стянул их на спокойную речную гладь. Плоты замерли возле берега, словно щепочки в луже со стоячей водой. Воины одобрительно загудели, будто срывающийся с высоты поток.

— Внушительно, — кивнул наш бородатый командир.

— Прошу всех на борт, — наставник сделал приглашающий жест рукой.

Гном с эльфом гаркнули соответствующие команды, и началась погрузка. Мы грузились на первый плот, но одними из последних.

— Не забываем соблюдать тишину. Я применю магию, но все равно нужно вести себя как можно тише, — напомнил наставник.

— Услышу хоть один чих, бороды всем поопаливаю! Что бы ни единого звука мне! — проревел гном, и наступила тишина. Не совсем полная, но вполне достаточная для работы маг воды.

По знаку Форса река будто ожила. Нас подхватило течение и, вынеся на середину реки, понесло вниз. Наставник сам создал маскировочные поля, и мы стали совершенно невидимы. Помимо магии, нас маскировала совершенно тёмная ночь, успевшая опуститься, пока мы спускались по реке ближе к Годору.

На пути нам попался речной патруль на какой-то многовесельной лодке с маленькой мачтой и спущенным парусом. Мэтр взмахнул рукой, и корабль мгновенно ушёл под воду. Было только несколько изумленных вскриков и не очень громкий плюх. Вода разомкнулась под корабликом, а потом когда он провалился в образовавшуюся яму, сомкнулась над ним. На поверхность даже доски не всплыли.

К Верхней загородной пристани, растянувшейся почти на полкилометра, мы подплыли в ещё большей тишине. Приготовившиеся к бою воины напряженно замерли. Наше воинство будто окаменело. Форс поднял руки и, вместе с ними, тихо поднялась волна высотой метров в пять. Кто-то из пустынников, охранявших столь значимое место, вскрикнул, указывая на происходящее, но было поздно. Наставник двинул ладони вперед, словно что-то толкая, и волна обрушилась на корабли стоящие у пристани и неё саму, смывая в воду все, что можно было смыть и, ломая все, что можно было сломать.

Когда вода схлынула, оставляя обломки и лужи, плоты поднесло к каменному причалу и воины один за другим стали взбираться на него. Я вскочил на мокрый камень в середине пристани одним из первых. Опередил меня только Кукс оказавшийся неожиданно прыгучим для коротышки гнома. Следом за мной вспрыгнул Сайфен с обнаженным полутораручным мечом. Кулак впереди уже тряс в воздухе щитом и секирой, сотрясал воздух яростным кличем. Кричали и другие гномы, кричали люди. Эльфы сегодня не кричали. Они молча стреляли из лука по спешащим на наши крики пустынникам с хладнокровием достойным нежити.

Форс не последовал за нами. Под охраной нескольких десятков эльфийских лучников и человеческих арбалетчиков он остался прикрывать нас со стороны реки. Ближе к городу было видно несколько кораблей, на которых, как подсказывает логика, должен был быть хотя бы один маг. Если этот маг был толковым, то оказавшись в тылу без присмотра, он мог доставить нам серьёзные неприятности.

Мои ладони скрылись в пространственной складке, что выглядело так, будто они исчезли. Я схватил сразу пару огненных зелий в бутылках из-под вина и швырнул их в стоявший неподалёку сарай. Бутылки разбились, и сарай заполыхал, несмотря на то, что доски его стен наверняка отсырели. Из-за горящего сарая выскочил неведомо как уцелевший после волны пустынник. Он поднял лук, но выстрелить не успел. Его грудь пробили сразу две стрелы, пущенные нашими эльфами.

Стоя на месте, я смотрел как беснующиеся гномы, сейчас мало напоминающие дисциплинированных хирдманов, запаливали все до чего могли добраться. Огня было уже вполне достаточно, но суровые бородачи видимо решили израсходовать все запасы огненного зелья. А ведь нам стоило немалых усилий наварить достаточный запас.

Появились первые не единичные и не случайные, а организованные в отряды с командирами пустынники. Полетели метко опущенные стрелы, и мы понесли первые потери. Пришло время отходить, но главная цель была достигнута. Пустынник потеряли большую часть кораблей по эту сторону Годора. Теперь им не на чем будет поднимать свои войска вверх по реке. А ведь они уже пробовали. Отправляли малые отряды, нападающие на села с реки и посылали разведчиков, дабы проверить, как глубоко они смогут заплыть, не встретив достойного сопротивления.

Гномы стали сбивать строй и отступать к плотам. За их щитами прятались не только они сами, но и эльфы с людьми. В попытке прикрыть как можно больше союзников я растянул даже не купольный, а стеноподобный щит. В него били не только стрелы, но и магия, коей становилось все больше, но пока, подпитываясь от огня, я справлялся.

Тем временем Форс успешно отражал натиск двух магов находившихся на реке. Они давили на его растянутую защиту и могли бы продавить её, но вдруг прямо под всеми шестью кораблями вода уплотнилась и рванула вверх настоящими столбами. Один из пустынных волшебников смог развеять этот столб, но было поздно. Обрушившись на водную гладь, корабль разломился пополам. Остальные корабли упали с ещё большей высоты и последствия для их команд были ещё не удачнее.

— На плоты! Уходим! — закричал Сайфен.

Гномы попятились, не разрывая щитов, да так быстро, что не каждый человеческий или эльфийский отряд сможет, даже если будет идти лицом вперёд. Под их и моим прикрытием остальные разумные смогли повернуться к врагу спиной, а к плотам лицом.

Напоследок я пустил настоящую стену огня, дабы опалить носы самым ретивым преследователям и тоже спрыгнул на плот. Отставших не было. Вынесли не только раненых, но и убитых. Величавая понесла нас против течения и быстро отнесла вплотную к противоположному берегу. Вскоре мы притихли, для маскировки. На какое-то время я повесил маскировку, но огня для подпитки не было, и продержать поле получилось не слишком долго. Форс сменить меня не мог, поскольку истратил слишком много маны и оставил лишь малый резерв на крайний случай.

* * *

Командующий Ратир Победоносный хоть и был дряхлым стариком, но командиром оказался толковым. Тактический гений этого в силу возраста не способного подолгу удержать голову ровно существа, превзошёл военные знания вечно юных старцев пустыни. Он сумел организовать поставку продовольствия по реке и до сих пор отводил глаза пустынников от нашего лагеря. Для этого даже было организовано несколько ложных лагерей, один из которых пустынники вычислили и сожгли, приняв за настоящий.

На случай если наш настоящий лагерь все же будет обнаружен, в чаще леса был организован запасной, не менее удобный и столь же защищенный. Туда перенесли госпиталь со всеми ранеными и лекарями, но Ганим и Нега остались в основном лагере, дабы оказывать содействие нам и не перерывать учёбу у Форса. Благодаря этой учёбе парень и девушка хорошо продвинулись в атакующих заклинаниях и быстро стали достойными боевиками. Можно сказать, что они нагоняли в этом плане меня.

Командующий не просто умудрялся держаться на плаву и накапливать силы. Он почти полностью перехватил инициативу у командиров пустынного войска и полностью подавил их порывы к продвижению вглубь страны. В его распоряжении по прежнему было мало сил для решительного боя и освобождения города от затянувшейся осады, но врагу казалось, что нас не 4 тысячи и минимум втрое больше. Ополченцы выбивались из сил, но были везде. Особенно выбивались из сил мы с наставником и Ганим с Негой. Я стал забывать, как ощущается полностью заполненный запас маны.

Но наконец, время, когда мы держались на одной хитрости и дерзости закончилось. От границы подходило войско сопоставимое размерами с нашим. О том сообщалось в письме, что принесла ворона Грока. Они теперь прилетели каждый день, а то и за день пару раз. Мы с моим наставником по магии плоти, так настоящую переписку организовали. Я описывал ему свои успехи, он мне свои и оба радовались.

Выяснилось, что в пути войско уничтожило немало трупожоров и понесло в результате этого потери. Воины умерли не только от полученных ран, но и от болезни имевшей те же симптомы что были у болезни подхваченной жителями хутора и от них нашими солдатами.

Было несколько случаев подобной заразы и в Годоре. Нас планомерно пытались заразить и вычистить хотя бы часть Империи с помощью эпидемии. Тактика вполне достойная эльфийского разума и вторжение вполне достойное прикрытие для этого. Если только они не придумали что-то ещё более изощрённое. С них, конечно, станется пожертвовать поколением своей молодежи ради эпидемии среди людей, но лично мне эта причина казалась какой-то слабоватой. Хотя получись у них и Империи бы стало не до этих земель. Они бы тут так закрепились, что никаким дымом не выкуришь.

Большой делегации навстречу войску с пограничья отправлять не стали. Отправили меня как представителя от магов, Кукса Грохочущего кулака в качестве представителя гномов, Сайфена Коловрата от эльфов и лейтенанта Луция в качестве представителя имперских войск. Простые ополченцы люди остались без собственного представителя и Фенор с Квинтием остались в лагере. Меня их представителем можно было не считать, так как я официально отказался от командирской роли.

В качестве охраны нам предоставили два десятка гусар прибывших с одним из пополнений. Кавалеристы в лёгких латах и с лёгкими луками были хороши против лёгкой пехоты и прекрасно подходили для тревожащих вылазок, но только не против пустынников. Оружие последних было гораздо дальнобойнее, а глаза гораздо вернее, так что командующий использовал легкую кавалерию в качестве вот такой ничего не решающей охраны или конных гонцов.

Пришлось обходить Годор и позиции кочевников по широкой дуге. Иначе беспрепятственно добраться до разрушенного лагеря подготовки имперской пехоты, где была назначена встреча, было невозможно. Пока приближались, узнал от Звёздочки, что группа от пограничников уже на месте. Вокруг на обугленных развалинах сидело немалое количество ворон Грока. Сам Грок находился среди делегации. Там же был комендант Аск, но больше знакомых не увидел. Лица у всех сильно измождённые, сами худые как вешалки, форма латанная переделанная и пропыленная.

После длинного пешего пути на полуголодном пайке, эти воины мало походили на хорошее подкрепление, но пока другого взять было не откуда. Ожидался ещё подход орков и каких-то сводных отрядов, и их должно было быть достаточно много, но на этом все. Взять еще одно сколько-нибудь крупное воинское формирование было не откуда. Слишком силён был напор на Дюваль со стороны Мёртвых земель. Порождения некромантии, личи и некроманты желали новых земель, а их поднятое в древних некрополях войско, пополняясь за счёт убитых и пленных имперских солдат, не становилось меньше. Сколько воинов и магов перемалывалось там ежегодно? Я затруднялся ответить на этот вопрос, но понимал что много. Если новый Император не найдёт способ радикального решения вопроса, то рано или поздно мёртвые восставшие против живых пересилят и перемелят все наше государство. Будет один великий некрополь и ничего более. Мертвецов не остановит даже пустыня, в которой прячутся кочевники.

На внутренний двор лагеря подготовки, обнесенный порушенным забором и окруженный развалинами казарм, через разнесенные в щепу центральные ворота, я заехал первый. Сделано это было и для солидности и для безопасности. На случай всяких неожиданностей прикрыл себя и офицеров защитным куполом от магии и обычного оружия. На готове были плетения цепного огненного шара и стена пламени. Они уже были сформированы и готовы к применению даже без той мизерной задержки, что была нужна мне на работу со своей родной стихией.

Слава Творцу предосторожности оказались излишними. Это не было хитрой засадой кочевников и нас ждали свои. Ждали с напряжением, тоже опасаясь засады, но и с надеждой. Увидев меня с восстановленным и вполне узнаваемым лицом, с рогатым шлемом на сгибе локтя и верхом на Муртане мэтр Грок и офицер Аск позволили себе усталые улыбки.

Я остановил своего чудовищного коня, и какое-то время мы просто смотрели друг на друга. Со мной поравнялись Кукс, Сайфен и Луций. Все на лошадях имперской породы. Если эльф и человек смотрелись на могучих конях вполне естественно, то гном выглядел нелепо. Он с трудом держался в седле и поминутно проклинал тот момент, когда дал уговорить себя отправиться в дорогу верхом. Хорошо хоть кобылку ему подобрали самую спокойную из всех что были, и она флегматично трусила следом за остальными. Только в ответ на брань косила глазом на своего наездника с невозмутимой стойкостью дохлой рыбы. Будь на её месте наш Имперец, бедняга Кукс давно бы был сброшен и безжалостно искусан. Тот иной раз был не хуже собаки, насчет покусаться.

— Господа, позвольте представить тех с кем знаком лично, — сказал я прибывшим со мной, продолжая сидеть в кресле-седле. — Перед вами комендант крепости Защитница офицер Аск. Звания, к сожалению, не могу припомнить, — указал на человека в облаченье свойственном простому арбалетчику.

— Ныне я полковник, — вставил комендант.

— А это маг Ковена магов мэтр Грок, маг воздуха и мой наставник в магии плоти и творении фамилиаров. Прошу любить и жаловать, — закончил я представление тех, кого знал с той стороны.

— А теперь нас, господин Даш, — напомнил Коловрат.

— Ах да. Уж простите, сказывается деревенское воспитание, — сказал с некоторой долей иронии. — А это господа Сайфен Коловрат. Он заместитель командира сводного эльфийского отряда ополчения. Это Кукс Грохочущий кулак. Он командует тремя хирдами Короля под горой. Это лейтенант Луций, второй заместитель командира сводного отряда имперской пехоты, — представил всех, растягивая удовольствие.

После этого моя роль была полностью исполнена, и я с Гроком отошёл в сторонку. Синекожий маг явно был рад встрече не меньше меня. Впечатление, создавшееся от его писем, не подвело.

— Смотрю у тебя тут все не так плохо, — улыбнулся гибрид человека и иблиса, обнажив ровные белые зубы.

— Это только видимость, — отмахнулся я.

— Ты жив, развиваешься как маг, а это уже не мало. Оно понятно, что кругом война, но мы ведь всегда воюем. В Империи уже лет 150 не было ни дня мира. Да и до этого мирные денечки можно было на пальцах пересчитать, — возникла неловкая пауза. — Как Форс? Как ученики? — спросил Грок просто ради того что бы ни молчать.

— С последнего письма ничего не изменилось. Все по-прежнему. Мы занимаемая текучкой и пытаемся придумать оружие разрушающие щиты и как противостоять такому оружию, — вздохнул я.

— Не слишком ли вы сосредоточились на этом? Может, можно найти какую-то альтернативу? Частенько надо просто посмотреть на проблему под другим углом. Помнишь, как ты мне помог с формированием блочных разумов? Идея оказалась чудо как хороша, быстрая и проста в осуществлении. С её помощью я смогу создать своих существ. Уже все придумано, и пора приступать к практике. Было бы время, уже приступил. И это благодаря тому, что мы посмотрели на проблему под другим углом, твоим свежим не замыленным взглядом, — он, по-дружески улыбаясь, положил мне руку на наплечник из митрила.

— Да где же его взять то этот не замыленный взгляд? — улыбнулся одним уголком рта я.

— Может мой на что сгодится? — он подмигнул. — Да со мной ведь и ещё два мага есть. Они тоже могут что-то подсказать.

— Приму любую помощь. Если мы лишим их магов такого преимущества, то это может значительно облегчить нашу победу и обеспечить скорейшее изгнание пустынников обратно в их сцаную пустыню, — лишний раз упоминать про личные мотивы, связанные с желанием мести не стал.

Долгие разговоры вести было не с руки. Командиры быстренько обсудили все необходимое и зачем-то поменялись офицерами. Мы им отдали лейтенанта Луция, а взамен получили какого-то не заинтересовавшего меня капитана. Положившись на Звёздочку, всю дорогу раздумывал над словами Грока и пытался взглянуть на проблему иначе.

Пока катались туда да обратно, еще не наступил, но стал подкрадываться вечер. Солнце подкатилось к горизонту и стало грозить в любой момент нырнуть за макушки деревьев Шепчущего леса. Я тихо радовался, что сегодня, наконец, должен отоспаться. Никаких вылазок запланировано на наступавшую ночь не было.

По возвращении в лагерь, после того как я освободился от дел, меня встретил Ганим по прозвищу Куренок. Парень давно избавился от своей цыплячьей шеи, но для меня по-прежнему оставался цыпленком, над которым я не раз озорно и не совсем добро подшучивал в Близнецах.

— Даш, ты же ведь наверняка знаешь, как добиться расположения женщины, — спросил он в лоб и сходу, практически вместо приветствия.

— С чего ты решил? — рассеянно ответил вопросом.

— Ну, мне так показалось, — парень смутился.

Я помассировал виски, собираясь с мыслями и отрываясь от обдумывания проблемы убийства Малакта.

— Ни хуя не правильно тебе показалось. У меня было мало женщин, и я не прилагал никаких усилий, чтобы ими обладать, — опроверг я его непонятно на чем основанное предположение.

— Мало это сколько? — тут же сориентировался Куренок.

— Три, — коротко ответил я чистую правду.

— Уже на три больше чем было у меня, — поник он головой.

— А-а-ахуеть Ганим! Ты не совал своего зверька ни в одну норку? — на ровном месте развеселился я.

— Нет, — признался он.

— И кто же та кому ты хочешь сунуть? Уж не Неге ли? — вполне логично и со смехом спросил я.

— Она, — на парня было просто жалко смотреть, и я решил сменить тон на серьезный, но попозже.

— А как же этот? Как его? Забыл имя. Тот невъебенно здоровый северянин, что был в вашей компании. Она же вроде его была. Или я что-то путаю, — этот вопрос можно было и не задавать, но мне была интересна история чувств Куренка.

— Ну... — парень замялся.

— Хуй гну баранка будет, — всплеснул руками я. — Не тяни. Говори как есть. Хочешь отбить чужую девку, так и говори. Я последний кто тебя осудит. Тем более он далеко, а Неге спать одной наверняка холодно.

— Даш, ну зачем ты так, — он собрался уйти, но я остановил его.

— Да брось ты. Ну, скверный у меня язык. Ну и хрен с ним. Я же по-товарищески.

— Не было ничего между ними. Он ходил с грозным видом, говорил, что Нега его девушка, но она ему не давала себя даже целовать. Понимаешь? — высказался он.

— Понимаю, — ответил с ехидной улыбкой. — Хочешь сорвать её цветочек.

— Гад ты, — буркнул он. — Так что посоветуешь?

— Ты с ней говорил? — убрав с лица улыбку, спросил я.

— Нет, — замотал Ганим головой.

— Так пойди и поговори, — пожал плечами.

— А вдруг она меня пошлет? — парень отшатнулся от меня как от чего-то испугавшего его.

— Заебись! — всплеснул руками будто крыльями. — А если не пошлет? Не спросишь — не узнаешь. А так можно и всю жизнь протрястись. Ты же взрослый парень. Действуй, — одобрительно похлопал его по плечу.

— Ага, — задумчиво покивал он и, не прощаясь, побрел прочь.

— Вот и я Изире говорила тоже самое, — вздохнула за моей спиной Эли.

Только она могла подойти ко мне достаточно тихо, что бы я ее не заметил до последнего момента.

— Не береди. А? — сразу погрустнел я.

— Не буду, — послушно согласилась она. — Иди там тебе ковенские помывку приготовили. Помыться в горячей воде это чудесно. Очень советую. Я сама накупалась чудесно.

— Обязательно, — обратил внимание, что она действительно посвежела.

Не знаю где и когда эти ребята раздобыли такую большую бадью, но угодили. Сильно угодили. В вечных скачках и беготне мы все испытывали большую нужду в водных процедурах, так что отказываться было почти грешно, и мы не отказывали себе в этом удовольствие. Мылись не каждый день, но время от времени позволяли себе поплескаться и сбить вонь.

Отправился в наше с Форсом жилище, отгороженное в дальнем конце казармы человеческих ополченцев. Жили мы тут вдвоем, а Фенор, Эли, Ганим и Нега обитали в другом месте. Хлипенькая стена, отгораживающая наши "покои" была, а двери вот не было. Широкий дверной проем, будто для лошади в стойло, а не для человека и сатира, закрывала занавеса и все. За занавеской меня встретил один из ковенских парней и указал на большую бадью занимавшуюся середину комнаты. В её пользу были сдвинуты к стене пара столов со всем содержимым.

— Форс это видел? — спросил на всякий случай, не уверенный что наставнику понравится такое самоуправство.

— Мэтр Форс сам распорядился, — обнажил зубы с прорехой в улыбке слуга ополченец и этим успокоил меня.

При помощи парня, я снял броню. Потом отпустив его, разделся окончательно и глянул на пахнущее потом и почти прежнее тело. В свободные минуты и свободной маной, я восстанавливал себя, как мог, но шрамов было по-прежнему много. На лице вылез прежний шрам, оставленный личным врагом, в волосах на голове и ногах прятались множество шрамов от огня. Были шрамы и на спине и боках, но теперь они не покрывали их сплошной коркой. Живот и грудь очистил полностью и руки восстановил. О самом драгоценном можно было и не упоминать. Там все привёл в идеальное состояние раньше, чем занялся лицом.

Увалился в бабье с едва терпимо горячей водой и какое-то время просто расслаблялся. Когда тело расслабилось, принялся за мытье и терся с остервенением, иногда сдирая кожу. На теле ещё были такие участки, которые я чувствовал слабо. Кожу я сдирал именно там и узнавал только по выступившей крови.

Закончив с промывкой, остался сидеть в бабье. Прикрыл глаза и снова расслабился. Вода уже успела остыть, но была еще достаточно теплой для того чтобы вылезать совершенно не хотелось. Долго в таком блаженстве пролежать, однако, не удалось. Меня заставили встрепенуться громко прозвучавшие на фоне тишины пустой казармы шаги.

— Ты ещё полощешься? — спросил наставник, одновременно с этим отодвигая занавеску и входя внутрь нашего обиталища.

Позади него на пороге виднелись полукровки Тайрон и Дакак. В руках полугнома был длинный, метра два навскидку, сверток.

— Что за срочность? Тревоги вроде не слыхать, — я без стесненья выбрался из бадьи и стал натягивать чистое нательное белье.

— Из Годора ребята вернулись, — указал рукой на молчащих полукровок Форс. — У них для тебя подарочек от гномов из Кузни и Седера Коваля.

— Что? Да неужели?! — я бросил одеваться и, метнувшись к лазутчикам, едва не снес с ног наставника и буквально вырвал из рук Тайрона свёрток. — Неужели он все же сделал? А как с плетениями? — вопросы были риторическими, но мне на них ответили.

— Ещё есть письмо. Господин Седер велел передать лично вам, — сказал Дакак, но письмо у него забрал не я, а мэтр.

Я в это время срывал ткань, под которой скрывался мой новый посох. Это был шедевр гномьего оружейного искусства доработанный одним из лучших кузнецов магов. Гномы умудрились органично совместить традиционные для своего оружия формы с оружием магов и создали чудо на черене из митрила и с лезвием из эльфийской стали. Оно было способно разрезать как пушинку на лету, так и пробить броню толщиной в палец. Второе, разумеется, если рука держащая посох будет обладать достаточной силой.

Помимо магической заточки на посохе лежало плетение, не копирующее то, что я видел на том ножике и на оружие Малакта, но заменявшее его. В черене посоха была та самая, но перезачарованная по-новому костяная игла. Оставалось только узнать и изучить плетение-заклинание, и я смогу разрушать магические поля. Это будет огромный скачок к свершению клятвы перед павшими и самим собой.

Надо будет еще этому волшебнику кости дракона переслать, может всем нам, магам, подобное оружие сделает. Лишним точно не будет.

Проводив взглядом наших ковенских утащивших бадью, порадовался освободившемуся месту и попробовал пару коротких и не особо размашистых движений. Сразу же убедился что это оружие гораздо тяжелее Леди отчаяние, но прекрасно сбалансировано. Оно мне вполне подходило и даже вес не вызывал смущения с моей силой, однако нужна была тренировка — другая, что бы сбиться с ним душой.

И ему нужно было имя.

— Ему не дали имя? — спросил на всякий случай.

— Нет. Сказали, что бы вы нарекли его сами, — ответил Тайрон.

— Прекрасно, — просиял я. — Можно забыть про баб, про вино и деньги, но про месть нельзя. Мститель будет имя твоё, — напустив пафоса, произнес я, держа посох будто знамя.

— Хорошее имя, — поддержал меня наставник. — И про баб, вино и деньги забыть вполне можно, но нужно ли? — в его руке по волшебству появилась бутылка с вином. — По бокальчику?

— Эт можна, — согласился я без раздумий, хоть и не терпелось пойти погонять посохом воздух где-нибудь за казармой.

Наставник взял вместо бокалов с одного из столов пару бронзовых походных кружек и плеснул туда вина. В это время наши лазутчики благоразумно удалились оставив нас двоих с вином и письмом о котором я так вовремя вспомнил.

— Письмо можно? — спросил я с бокалом в руках.

— Конечно, — наставник протянул мне запечатанный сургучом конверт.

В письме оказалась всего пара строк, сообщавшая о том, что мне надо направить к магу крылатую ящерицу, а бумаге он не доверяет. Отправлять Звёздочку немедленно не стал, а по привычке сжег письмо магическим огнем в собственной ладони и отпил из бокала вина.

— Нравится посох? — спросил наставник.

— Хорошее оружие, — признал я. — Но я предпочел бы Леди, — Форс не понял, и пришлось пояснить. — У меня до этого был посох, который звался Леди отчаяние и я предпочел бы именно его. Увы, тот посох безвозвратно уничтожен.

— Ну что ж поделаешь. Теперь будешь к этому привыкать, — он поднес к губам кружку. Я тоже выпил хорошего и лёгкого вина вполне годного, что бы отпраздновать и совершенно не напиться.

Когда прикончили бутылку, оставил наставника заниматься его делами, а сам отправился за казарму, но остаться наедине с Мстителем не удалось. Там меня поджидала Нега. Она будто знала, что я там появлюсь.

— Не понял. Ты чего здесь? — спросил я.

— Ты зачем этого болвана на разговор настроил? — зло сощурившись и пронзая меня ледяным взглядом, спросила девушка.

— Ну-у-у... — протянул я, не зная, что ответить. — Э-э-э... — думал, нашёл ответ, но понял, что не смогу его правильно сформулировать.

— Ты знаешь, сколько мне трудов стоило отбить охоту лезть ко мне в койку у этого северного варвара? Он же решил что я вот так за раз и вся его, — за время обучения у Форса девочка стала несколько увереннее, а сейчас передо мной будто и вовсе не она была.

Сейчас передо мной была ну прямо Хальтида — дева войны. Ветра вокруг совершенно точно не было, а от неё шёл горячий воздушный поток как из пустыни. Видимо вырвалась наружу её первостихия.

— Теперь этот сморчок, благодаря тебе возомнил себе, что он герой любовного романа, — продолжала она подбоченившись. — Решил, что я себя непременно для него берегу и по этой причине тому дебилу отказывала. Вы что все думаете, я такая дура или вы все такие важные... — и тут она заревела.

Я приставил посох к стене и, обняв девушку за плечи, прижал к груди.

— Ты чего? Я же не знал в чем дело. Я и сейчас не знаю, — забормотал, что приходило в голову. — Ты расскажи что случилось, может, помогу чем. Я же не хотел, что бы ты вот так ревела... — отчего-то мои слова подействовали, и она мне все рассказала.

Оказалась моя новоиспеченная подруга, а после такого разговора я был просто обязан считать её близким другом, все же уже имела сексуальный опыт и имела его в слишком раннем возрасте.

Девочка жила в довольно уединенной и небольшой деревеньке, но рядом имелся небольшой городишко, где проживала её дальняя родня. Эта дальняя родня практически каждый год отправляла своего отпрыска, троюродного брата Неги, к ним в деревню. Этот брат был года на два старше, и ему тогда было 13, а ей соответственно 11.

Про то, что делают мужчина, и женщина в часы близости девочка совершенно не представляла и на полном серьезе думала, что детей покупают у старой и сморщенной старухи повитухи. Братец её, по имени Стоян, в это лето узнал великую тайну сию от друзей, но узнал поверхностно и по какой-то причине не сообразил, что его троюродная сестра для этого слишком мала. Зато он оказался уже вполне боеспособен и, уговорив ребёнка уединиться в сарае как взрослые, испортил. Испортил по согласию, но естественно в силу отсутствия опыта не умело и в силу природной грубоватости и глупости грубо. И это не упоминая о том, что слишком рано.

Родители, прознав про это, девчонку ещё и жестоко наказали, что тоже сказалось на Неге совсем не положительно. Хвала Сущему, что она не стала бояться мужчин и шарахаться от нас. Вместо этого она стала бояться только интимной близости. Физически девочка осталась совершенно здорова, но испытанная боль и все остальное сказались на психике ребёнка и секса и всего связанного с ним, она теперь боялась, как обычные люди боятся огня.

— Ты только не вздумай, кому сказать, — под конец своего монолога девушка успокоилась и даже позволила себе больно ткнуть меня в бок кулаком.

— Тебе бы поговорить об этом с волшебницей какой, — почесал в затылке я.

— Не вздумай сказать, — с нажимом повторила она.

— Могу поклясться, — вздохнул я.

— Хорошо, поклянись. А ещё скажешь Ганиму, что я теперь твоя.

— Эй! Эй! Тише! Тише! Этого я не скажу.

— Тогда скажу я сама.

— Не вздумай! — выпучил глаза я.

— Так помешай мне, — фыркнула она.

— И где та робкая девушка, что была тут совсем недавно? — вздохнул я.

— Ей пришлось понять, что надеяться не на кого. Никто не позаботится о юной волшебнице: ни родители, ни наставники. Друзья и те не хотят. А друг? Ты подтвердишь, если он спросит?

— Подтвержу, — буркнул я. — Не проще было все объяснить ему?

— Не проще. Он ещё наивнее меня и уж тем более тебя. Жалеть меня постоянно будет, а мне это ненужной.

— Пусть лучше ненавидит меня?

— Это тоже плохо, но ты же с этим справишься? Сколько ты его мучил в Близнецах? Тогда тебя это не волновало.

— Да ну тебя. Иди спать, — я взял посох и подал пример, бурча на ходу что все проблемы из-за баб и от желания помочь людям.

* * *

Посох удалось испытать только на следующий день.

Рано утром сгонял в город Звёздочку и с нетерпением дождался её возвращения. Откопал в памяти питомицы нужное плетение, сумел его достаточно быстро освоить. Потом, не облачаясь в доспехи, отправился уговаривать Ганима на испытания. Попросил бы Форса, но он был занят чем-то срочным. Умчался к стоянке наших пограничных союзников, еще до расцвета. Толком он ничего и не объяснил, так что причины я тогда не знал.

Ганим встретил меня взглядом исподлобья и сжатыми в злую тонкую нитку губами. Сделал вид, что не замечаю его выражения лица и уж тем более не понимаю в чем тут дело.

— С первым днём лета тебя, дружище! — как мог радостнее улыбнулся я.

Было первое цветеня, первое число первого летнего месяца и погодка была чудо как хороша, так что моё радостное настроение вполне оправдывалось.

— И тебя дружище, — прошипел, будто змея, парень с сильным нажимом на последнее слово.

— А что такое? — включил дурачка я.

— Да ничего, просто не пойму на хрена ты козлина девчонке голову задурил, да еще и мне в уши ссал вчера. У тебя же есть баба и ребёнок, а Неге с тобой ничего не светит. Испортишь наивную девку и бросишь, — выдал он с такой убежденностью, что я едва сам не поверил в его слова.

— Ах вот ты про что, — вздохнул, пытаясь вообразить, чего там эта дурная баба ему наплела.

Так-то конечно понятно чего, но какими именно словами.

— Так зачем? — он был готов кинуться на меня, но пока сдерживался.

— Ну, так вышло, — развел руками.

— Так вышло, — с ехидством повторил он. — Если бы не война, я вызвал бы тебя на дуэль, но во время войны дуэли запрещены.

— Дюваль 150 лет не знала ни дня мира, — вспомнил я слова Грока.

— Так значит я трус! — правильно поняв мой совсем не тонкий намек, он вскочил и сжал ладони в кулаки.

— Ты не мальчишка во дворе, что бы тебя на понт брать. Если думано, то бери посох и айда в лес смотреть у кого хрен толще, а если нет то молчи в тряпочку, — сказал ему совершенно беззлобно и даже добро, чем вызвал ещё большую злобу.

Он задвигал челюстью, засверкал глазами и принял решение.

— Хорошо идём! — бросил он слова в меня будто камень.

— То есть ты вызываешь меня на дуэль? — уточнил я, не сразу поверив, что он решился, несмотря на мою провокацию.

— Да именно так, — проскрежетал зубами парень.

— Время и место?

— Сейчас пошли. Место выберем. Лес большой.

— Отлично, — добродушного улыбнулся я. — Тогда до первой крови.

— Что? — замер он.

— Что непонятного? Дуэль до первой крови. Ты бросил вызов, назначил время и место, а я выбрал условия. Все по дуэльному кодексу, за исключением того что мы не дворяне. Или ты думал, что я тебя из-за бабы насмерть зарежу? — повернулся к нему спиной. — Ты идешь или передумал?

— Иду, — фыркнул он

Мы зашагали прямо к частоколу. Добравшись, перемахнули через него с помощью левитации. Так было короче, чем обходить через ворота.

В лесу нас встретил мой ездовой энтелод. Он копался в корнях дерева в поисках прошлогодних желудей и при этом то и дело задевал своим крупом соседние деревья.

— Хурук! — оторвался фамилиар от своего дела.

— Сегодня без тебя, дружище, — махнул ему рукой, и зверь продолжил копаться в земле.

— Тебе, только со свиньями и дружить, — зло пробурчал, шагающий позади Ганим.

Вот это меня действительно задело, но я промолчал. Поляна была уже близко, там все ему и выдам. Уж трепку то я ему задам хорошую. Будет зубы себе новые отращивать.

Сразу не получилось. Первая на нашем пути поляна оказалась занята ребятами из ополчения. Они копали и маскировали волчьи ямы. Для чего они делали это именно здесь, понятия не имею. Может для того что бы дать нам время подумать? А может, тут просто пролегал ещё один рубеж нашей обороны. С Ратира станется накопать волчьих ям по всему Лесу.

— Гадство! — фыркнул маг человек и сам повёл меня к другой поляне.

Вывел он меня на совсем небольшой клочок земли свободной от деревьев. В этот раз поляна была пустой, и мы разошлись на противоположные её концы. Расстояние между нами было таким, что я до него вполне мог доплюнуть не то, что посохом достать.

— Ты готов? — спросил я, взмахивая своим новым орудием смерти.

— Готов, — он уверенно встал в стойку.

Я моргнул и окутал себя коконом защиты. Ганим сделал какой-то жест и тоже защитил себя. Сразу после этого я ударил, проверяя качество его полей. Сначала простой удар тычком лезвием посоха. Его он просто блокировал своим оружием. Ударил по диагонали и снова попал на блок. Сам блокировал пару его пробных выпадов.

Я крутнулся, делая полный оборот на месте, присаживаясь, и ударил торцом черена в ноги. Одновременно с этим буквально плюнул огненным сгустком. Оба удара, отразила его защита, что меня вполне удовлетворило.

Где-то в небе забеспокоилась почуявшая происходящее Звездочка, но я направил её подальше. Пусть следит за пустынниками, а то ни дай Сущий вмещается и траванет еще этого дурачка.

Пользуясь моей секундой отвлеченностью, Куренок ударил сразу двумя заклинаниями и не по очереди, а вместе. Получилось у него хорошо, но вместо похвалы я активировал плетения разрушающее щиты. Удар пришелся на блок. Второй на защиту. От третьего он уклонился. Четвёртый попал, но не разрушил щит. Потом мне долго не удавалось ударить, поскольку противник показал все своё умение во владении посохом. Наконец, я попал снова и его щит разлетелся осколками стекла как когда-то мой.

— Ебать, — выдохнул человек, шарахаясь назад и падая на мягкое место.

— Спасибо что помог испытать, — улыбнулся я, сбрасывая защиты, и протягиваю ему руку.

Зла на него больше не было. Да и не за что мне на него было злиться, если подумать. Можно было злиться на девчонку решившую избавиться от своих проблем за мой счет, но и на нее я не злился.

В этот момент меня в грудь и плечо ударило две стрелы. Я почуял, как по телу разливается слабость и выкрикнул что-то ругательное и бессвязное. Что-то вскричал и Ганим отхвативший свою порцию явно наделенных какой-то магией стрел. Донесся крик Фенора, но он тут же оборвался. В глазах быстро потемнело и все...

* * *

Приходить в себя было тяжело. Не так тяжело как в тот раз, когда меня почти сожгли, но все равно ваты в голове хватало. Я попробовал сформировать плетение и облегчить свою участь, но не тут-то было. Магия отказывалась работать. Стал действовать осознаннее. Заставил глаза открыться. Прислушался к происходящему вокруг.

Нас куда-то везли. Нас это меня, Ганима и Фенора. Всех троих перекинули поперёк лошадей перед седлами. Но лошадей было не три, а два с лишним десятка. На каждой из лошадок сидел всадник из пустынных эльфов. Среди простых кочевников был и маг. Тот самый похожий на шамана весь в мелких костях. Он ехал чуть позади рядом с простым воином поперёк лошади, которого был, перекинут Куренок. Парень ещё был без сознания, но видимо его посчитали самым опасным из нас. А может такому расположению была и другая причина.

Рядом с моей лошадью ехала та, на которой везли Фенора. Он висел ко мне лицом и уже был в сознании. Лицо парня было сплошь в кровоподтеках и крови. Нескольких зубов не хватало.

— Как дела, бретер? — спросил он с улыбкой не соответствующей сложившейся вокруг нас ситуации.

— А-а-э-э-е-е, — промычал я вместо ответа.

Не мог пошевелить языком.

Попробовал связаться со Звездочкой, но и тут совершенно ничего не вышло. Зато сообразил, что на моей шее висит что-то довольно тяжёлое и давящее. Возможно, это можно было связать с полным отсутствием возможности колдовать, а возможно это были просто какие-то колодки.

— Сучья кровь! Хреново выглядишь, — покачал головой побратим.

— Молчи! — ехавший на одной лошади с побратимом пустынник саданул ему кулаком в затылок.

— Эй! Тише. Я не могу молчать, — Форс скривился.

— Тогда я тебя убью, — с каким-то воодушевлением сказал кочевник.

— А может проще кляп в рот вставить? А? — подал внятную идею сержант.

— Лучше я тебе горло перережу, — после этой фразы сержант на пару минут смолк, но только на пару минут.

— Знаешь? — побратим усмехнулся лопнувшими от ранее перенесенных побоев губами, так что на них выступила кровь, но казалось, он не почувствовал боли. — Я родился в семье пекаря, и все детство меня сопровождали запахи ванили и корицы. Я так любил эти ароматы, и мне так не хватало их, когда я ушел в армию, но и там они нашли меня. Девушка. Темная эльфийка. Элихаль. У нее всегда много всяких пахучих и не пахнущих веществ, если ты понимаешь, о чем я, но для меня она всегда пахла ванилью и корицей, — он улыбнулся снова и подмигнул мне, тем глазом что не заплыл.

— К чему ты это сказал? — враз еще сильнее посуровевший пустынный эльф зашевелил ноздрями, учуяв витавшие в воздухе едва заметные ароматы ванили и корицы.

— К тому, что тебе не показалась и это именно ее ваниль и корица, — Фенор расхохотался, как мог, сильно вывернув голову и кося глаза на своего конвоира.

— Тре... — закричал, было, пустынный воин, но его пронзили сразу четыре стрелы.

— Вот уже начали! — воскликнул Фенор радостно.

Пустынник что вёз меня поперёк лошади, заметался в седле, закрутил во все стороны головой и свалился с лошади. Он упал так, что я его не видел, но этот эльф однозначно был мёртв.

Вот в тот момент я и понял, что нет хуже, чем быть безучастным свидетелем событий. Лучше в любое пекло, лучше десятки раз в самое адское полымя, чем один раз вот так, когда от тебя ничего не зависит. Висишь поперёк лошади и только и можешь, что обгадится от натуги. Хорошо и в правду не обгадился от своих потуг что-то наколдовать или хотя бы свалиться с лошади.

Пока я тужился и пыжился, на поляне происходил самый настоящий бой между двумя эльфийскими народами.

— Хамсар! — кричали противники друг другу, осыпая стрелами.

Маг в костяных бусах что-то колдовал. Ему противостояла Нега. Бедной девочке приходилось совсем нелегко, но в обороне она всегда была сильна, так что её щиты стояли прочно. Муртан выскочил ломая подлесок. Верхом на нем сидела Элихаль. Что-то восторженно визжа в две глотки, они смели сразу нескольких всадников. Сажка не управляла зверем, но у гигантского кабана хватало собственного ума направить удар. Над ним вился рукокрылый побратимом кот и противно каркал на всех подряд. Тирана поблизости видно не было. Не то струсил, не то темная эльфийка сама его оставила, что бы ни мешался.

— Перекрыть дорогу! Не упустите никого! Возьмите пленного! — выкрикивал команды одну за другой Сайфен Коловрат.

Все его распоряжения, кроме последнего, были выполнены. Последним ценой немалых потерь среди солдат и ранения Неги свалили мага в бусах. К этому времени я уже начал кое-как шевелится, а Фенор уже освободился и помогал всем, чем мог.

— У тебя тут на шее железяка с какими-то каменьями. Сучья кровь, на алмазы похоже! — он потрогал ошейник, охватывавший мою шею. — Ключ наверное у того мага, — догадался он.

— Тело... — начал сипеть было я.

— Прихватим. Прихватим. Выпотрошите потом господа потрошители, — отмахнулся он и убежал.

Через несколько минут он освободил меня и Ганима, на котором оказался точно такой ошейник. Без ошейника я тут же почувствовал себя лучше, и даже смог творить волшебство. Не знал, что это было за чудо магии и долго заниматься им времени не было. Решил, что разберусь с ошейником при помощи Форса.

Помог себе и отправился помогать Неге и другим раненым. Там ко мне подошёл Куренок с моим посохом в руках.

— Как она? — спросил он.

— Нормально, только без маны. Сейчас вырубится, — ответил я, видя, как юная волшебница уже уплывает.

— И что нам совсем этим делать? — вполне понятно что, имея в виду, спросил парень.

— Да иди ты в жопу, — отмахнулся я.

— Нет, я серьёзно. Как нам быть дальше? С войной? С Негой? — стал настаивать Ганим.

Я вздохнул, закатывая глаза.

— Сейчас воевать надо, а об остальном после войны поговорим, если нужда будет. А лучше найди себе бабу сговорчивую и отдери её как следует. Может дурь из головы через конец и вылетит. Хочешь, я тебя как Годор освободится, в бордель свожу? — я посмотрел на него и увидел, как парень шарахнулся в сторону. — Ты чего?

— Не надо борделя! — замотал он головой.

Я посмотрел на Негу, потом снова на Ганима.

— Да она уже спит. Не слышит она тебя.

— Все равно не надо борделя.

— Не надо так не надо. Но и с ней тебе ничего не светит.

— Я буду её добиваться! — вздернул он подбородок повыше.

— Голову себе ни обо что не разбей, — усмехнулся я. — И хорош о пизде уже пиздеть. Как будто других дел нет, — я поднялся и забрал посох. — За Мстителя спасибо и что помог его испытать тоже спасибо.

— Не за что, — буркнул обидевшийся на все и сразу Куренок.

— Пригляди за ней, герой любовник, — я ушёл прочь заниматься делами куда более важными, чем выяснение отношений.

* * *

Хоть пленного взять и не удалось, а соответственно досконально, что известно пустынникам никто не узнал, все равно предположили, худшее. Худшим в нашей ситуации была возможность того что им известно расположение нашего лагеря. Стали проводить эвакуацию. Представители самых многочисленных рас Империи покидали лагерь до самого вечера, а после заметали следы. А замести следы, проложенные такой толпой народа это дело не простое. За эльфами ещё ладно, а вот за людьми и тем более гномами совсем беда.

Все это время Звездочка присылала успокаивающее сигналы. Время от времени она подлетала поближе к нам, на расстояние возможной связи, и демонстрировала пустынников. Те занимались своими делами не связанными с нами напрямую. Это успокаивать, но не давало гарантии безопасности. Как известно, мою питомицу тоже можно обмануть.

В процессе эвакуации и заметания следов между делом узнал, что спасли нас только благодаря чуду и бдительности Фенора с сажкой. Побратим заметил, как мы покидали лагерь, и сказал об этом своей подружке. Элихаль откуда-то оказалась в курсе образовавшегося мнимого любовного треугольника и просветила сержанта. Вместе они кинулись следом за нами, дабы не дать совершить непоправимого. Ребята решили, что я на полном серьезе собираюсь распластать соратника по Ковену на куски. Возмущаться и оправдываться по этому поводу не стал.

Получилось, что товарищи подоспели точно, когда наша дуэль уже закончилась и мы попали под магию пустынника с костяными бусами. Шустрый Фенор выскочил на полянку и тоже выхватил свою порцию колдовства, но без стрел. Эли, пока бежали, отстала от своего любовника и не стала бросаться без оглядки в бой как он до этого. Сажекожая рванула обратно в лагерь за подмогой и подняла шум. Организовали срочное преследование, возглавленное Коловратом.

Пришлось поблагодарить девушку за сообразительность. Во время этой благодарности она выторговала у меня яд Звёздочки, а я напомнил ей про случай с онемевшими руками. Она намёк поняла и сказала, что с тех пор стала гораздо осторожнее и набралась опыта, добывая паралитический яд у рукокрылого кота Ворчуна.

Когда уже заканчивали с заметанием следов прискакал гонец из лагеря приграничного войска. Его тут же отвели к командованию, а потом ко мне сломя голову прибежал Сайфен.

— Немедленно собирайся, — велел Коловрат.

— Что-то случилось? — отвлекаясь от творимого в тот самый момент колдовства, что было не безопасно, обратил внимание, что он вдруг бросил мне выкать.

— Мэтру Форсу необходима скорейшая помощь. Какие-то серьёзные неприятности с мэтром Гроком.

— Все понял. Немедленно выезжаю, — встрепенулся я. — Нужен проводник.

— Будет, — он кивнул. — Возьми с собой ученика Ганима.

— Хорошо и Фенора на всякий случай возьму.

— Бери, — эльф кивнул. — Жаль, Нега ещё слаба. Её бы тоже с вами послать. Она неплоха, как маг оказалась.

— Девочка способная. Может даже способнее нас с Ганимом вместе взятых, — согласился я, и помчался за Фенором и Ганимом.

Через считанные минуты мы с Куренком скакали на энтелоде, рядом бежал побратим, а впереди выбивалась из сил имперская лошадка под гонцом из пограничного лагеря. Гонец этот превратился в проводника. Сейчас охраны с нами не было вообще никакой, и я прекрасно понимал, что мы идеальная мишень, поэтому держал на голове и боевые плетения и щиты. Да и доспех был на мне. И шлем я не снимал.

Несмотря на все опасения, путь прошёл спокойно. Мы домчались до лагеря как могли быстро. Лагерь был сравнительно пустым. Еще на подходе было видно, что большинство воинов оставили его насовсем. Остался только необходимый минимум бойцов для охраны. Вокруг на деревьях и чем было возможно сидели зловеще тихие вороны моего наставника гибрида.

Нас встретили часовые и проводили в один из шатров. Вокруг шатра метались и кричали наподобие огромных птиц, существа, напоминавшие одновременно жеребят с птичьими лапами вместо передних копыт, клювами, крыльями и хвостом с перьями вместо волос. По телу вместо нормальной шерсти у них тоже было нечто вроде пуха. Этих существ отлавливали солдаты и уводили прочь. Один конептиц силился улететь, размахивая крыльями, так что дул ветер, но не мог оторваться от земли из-за двух вцепившегося в него арбалетчиков.

— Сучья кровь! Что это?! — воскликнул Фенор.

— Я бы тоже хотел знать, — ответил я.

— Прямо гиппогрифы, про которых ты говорил, что их нет. Только эти не на взрослых, а на жеребят похожи, — сообразил побратим.

— Жди тут, — велел я ему, — Ганим со мной в шатер пойдешь, — мы вошли.

В шатре было сразу два пернатых жеребенка. Одного из них пытался вывести солдат, а второго какой-то незнакомый мужик человек с посохом и в обычной одежде, судя по всему маг. Форс с другим магом то же человеком держались за руки, сидя над постелью, на которой лежал мечущийся в бреду Грок. Гибрид иблиса и человека выглядел плохо.

— Что делать? — бросился я к наставнику.

— Сливай в нас ману, — процедил сквозь зубы наставник.

— Пусть разведут огонь! — крикнул я в никуда, но был услышан.

— Что происходит? — спросил, положив руки на плечи наставника и помогавшего ему в работе мага.

Сделал это без страха, что мана переполнит мэтров. Ощущал, что они расходуют огромное количество маны и понимал, что не смогу их переполнить, даже если очень захочу.

— Кто-то атакует разум Грока и с постоянством молотобойца! Его защита трещит по швам, но держится! Но он уже и брешь пробил, какую мы залатать не в силах! — многословно ответил мне маг, наконец справившийся с крылатым же ребёнком и передавший его прибежавшему арбалетчику. — Солдаты рыщут вокруг лагеря, но не могут найти! А он где-то рядом!

— Ганим, бери Фенора, и присоединяйтесь к поискам! — велел, чувствуя, как мана втекает из меня будто вода из дырявой бочки. — Огня быстрее! — зарычал я, но жаровни уже вносили.

Ганим убежал, ничего не ответив, но я был уверен, что ради Грока в лепешку расшибется, но сделает что нужно. Ведь и его он тоже наверняка учил, прежде чем убыл на границу. Двух жеребят вывели, но тут прямо из воздуха соткался ещё один конь с перьями.

— Двадцать третий, — посчитал свободный маг стоявший радом с нами.

— Он тратит душу, — догадался я.

— Да и мы не можем это прекратить. Кто-то почти свел его с ума. Рядом сильный маг разума, — пояснил свободный маг.

— А ты чего не ищешь и не помогаешь?

— Манны почти нет. Все слил. Если бы слил чуть больше, то вовсе рухнул без сил и пользы никакой не принёс, — внёс пояснения маг.

Время растянулось. Не знаю, сколько его прошло, но показалось, что минула половина ночи. Ещё дважды появлялись жеребята в перьях. Никто не мог пересилить друг друга в этом противостоянии. Ни мы, ни маг разума не собирались уступать, но мы не могли залатать уже имеющуюся брешь и только отсрочивали конец.

— Ещё один фамилиар и он обратится в нежить, — проскрежетал зубами, будто железом по железу Форс.

— Они успеют. Они найдут, — просипел я и тут появился ещё один гиппогриф, но был он не таким как все прочие.

Это существо выглядело тощим, но не от голода. Это было нечто вроде живого скелета обтянутого кожей и перьями.

— Это конец! — закричал маг, стоявший позади, готовя посох к бою.

Форс со вторым магом прекратили свою волшбу. Я бросил перекачивать в них ману. Все уставились на то, во что превратился тот, кто был нашим товарищем. Его кожа побледнела и стала похожа на забрызганный синей краской пергамент с редкими налипшими чешуйками. Выступили наружу все кости, будто из него вынули большую часть плоти.

— Даш, жги его! Остальные работаем на защиту и удержание! — распорядился Форс и я, понимая, что промедление это смерть, без раздумий приступил.

С моих ладоней сорвалось пламя, но оно ударилось в щит прикрывший тело новорожденного лича. Он распахнул зияющие смертной чернотой глаза и сел на своем ложе.

— Что вы делаете! — прозвучал голос доносившийся одновременно отовсюду и из ниоткуда.

— Никому не слушать его! — предупредил нас Форс.

— Ах, это ты старый друг! Чего ты затеял?! Зачем вы меня жжете?!

— Ты лич! — крикнул маг, помогавший Форсу с заклинанием.

— Молчи! — крикнул наставник.

— Я лич! — согласился маг без души, поднимаясь на ноги. — И все вы рано или поздно станете такими как я! Это судьба любого мага!

Я напрягся и усилил напор, а он пока не атаковал сам. Вместо него атаковал нежить жеребёнок. Он бросился на мага без маны и клюнул его в грудь острым клювом, но Форс успел прикрыть мага щитом. Тут сквозь ткань шатра, пробивая её насквозь, стали влетать вороны. То были вороны Грока, но не живые, а мёртвые, созданные им уже после потери души. Костлявые мерзкие создания с впадающими перьями обрушились на нас, и я распространил свой огонь и на них. Запылало все внутри шатра. Запылал сам шатер. Внутри остались невредимым только мы и лич — все укрытые серьёзной защитой.

Сгорели вороны, сгорел неживой жеребёнок и лопнул щит лича. Он заполыхал и заорал нечто нечленораздельное. Потом обгоревший кости опали и я опустился на колени, убирая пламя.

— Кости надо собрать. Я потом провела ритуал. Иначе он, скорее всего, через какое-то время возродится, — распорядился Форс.

К нам подлежали Ганим и Фенор.

— Вот! — молодой маг продемонстрировал мертвую, но нормально мертвую, а не нежить, Грокову ворону.

— Что вот? — не понял я.

— Через неё защиту Грока подтачивали много дней, — вздохнул Форс, понявший все и сразу. — Никакого мага разума рядом не было. Наверняка её поймали маги пустынников и сделали ловушку на хозяина. Окажись мы чуть менее расторопны или окажись сам Грок чуть слабей и погиб бы не он один. Они бы уничтожили всю эту часть войска, а в этом конце Империи появился бы лич с немёртвой армией.

— Зачем им это? — спросил один из незнакомых мне магов.

— Не знаю, — развел руками Форс.

— Лич уничтожил бы и их. Это глупо, — сказал тот же маг.

— Лестор, то, что ты не понимаешь, не обязательно глупо, — это был второй маг. — Возможно, они знали, как подчинить или без больших проблем убить лича Грока.

— Сначала трупожоры, теперь превратили Грока в лича. Наставник мне это совсем не нравиться, — поднял я глаза на Форса.

— А это тебе и не должно нравиться. Вставай, пора уходить. Надо ещё лошаденок этих его, куда-то вывезти, — почесал в затылке маг. — Не пропадать же добру. Он о них мечтал.

Оставшиеся в лагере воины уже уводили гиппогрифов. Отлавливали уцелевших ворон Грока и уходили сами. В этом месте находиться было теперь слишком опасно. Возмущения в ауре мира были такие, что о нем уже знали все маги в округе. Значит, скоро появятся пустынники с проверкой, а на засаду сил нет никаких.

* * *

Все успокоилось как вода в болте после брошенного камня. Пустынники кинулись к лагерю пограничников, и, разумеется, нашли его. Даже оставили там серьезную засаду с парой магов и несколькими паладинами. Отчего-то они не искали других наших лагерей, и казалось, будто вообще не знали о том, что произошло. Никто не мог поверить, что костяной маг не предупредил о своих действиях остальных, но других вариантов у нас просто не было. Постепенно мы тоже успокоились и занялись своими делами.

Но это не значило, что все расслабились и попивали чаек у костров. Стычки участились. И мы, и пустынники несли постоянные потери. Потери неприятно крупные, но примерно одинаковые. Из их поведения, стало складываться впечатление, что кочевники уже задумываются отступить к пустыне, но опасаются, что мы застанем их на марше или сделаем еще какую-то коварную, но стратегически эффективную гадость. Так все и замерло. Сложилась практически патовая ситуация.

Крылатых жеребят гут же обозвали гиппогрифами и пока отправили на мою малую родину. Потом, после войны, совет Ковена разберемся, что с ними делать. Наверняка построят какую-нибудь ферму по разведению, или сделают это не сами, а перепоручат кому-то другому.

С этими жеребятами оказалась одна очень интересная штука. Они все были бесполыми или скорее сразу двуполыми. По достижении зрелости они должны были начать откладывать оплодотворенные яйца, а из этих яиц должны были вылупляться новые крылатые кони. Грок таким способом избежал проблемы с близкородственными связями и вырождением, но скорее всего, ввёл необходимость присутствия в цепочке размножения людей. Эти существа наверняка не могли сами ухаживать за своими яйцами. Хотя тут мы могли и ошибиться в предположениях. Есть случаи, когда яйца животных не нуждаются в высиживании.

Получалось, что со временем в распоряжении Ковена появится серьезная популяция воздушных ездовых животных. Нельзя сказать, чтобы аналогичных существ не было совсем. Время от времени кто-то создавал похожих ездовых фамилиаров, но это были единичные существа, а не новый самостоятельный вид. Мое воображение подсказывало не только картинки с магами на летающих конях, но и с крылатой конницей. Скорее всего, эти птицекони не унесут тяжёлого латника, но зачем летающим в небе такая обуза как тяжелые латы?

Легкая конница, осыпающая врагов стрелами и арбалетными болтами с небес. Всадники, несущие взрывные зелья и гренады. Новости и всяческие указания, распространяющиеся по Империи со скоростью полета, а не конного галопа. Это только то, что приходит на мой не слишком искушенный ум. А до чего додумаются хитроумные советники Императора?

Но, пожалуй, слишком задумался о далеком будущем. Нужно заниматься будущим ближайшим, а то далекого-то может и не настать.

Часть костей от черепа дракона была отправлена в Годор Седеру Ковалю. С частью мы работали сами. Седер должен был создать еще хотя бы семь (по одному на каждого мага) орудий разрушающих поля, а мы мудрили с артефактом позволяющим блокировать выборочно магию. Тогда разрушить-то его разрушили, но вот до сих пор так и не поняли, как работает. Теперь же решили разобраться в вопросе и по возможности обратить оружие врага против него самого.

Я и Нега занимались артефактом дистанционного блокирования магии каждый день. Форс присоединялся к нам по мере возможности, то есть, как только выгадывалась свободная минутка. Остальные тоже время от времени прилагали руку. У нас ничего не получалось, но мы тратили на это день за днем, подчас игнорируя военные советы и отвлекаясь только на боевые операции, по-прежнему проводимые достаточно осторожно и достаточно часто. Пока результата не было.

За то с последним моим приобретением с железным ошейником с алмазами все оказалось довольно просто. Это был ещё один блокиратор магии, только работающий при контакте. Помимо всего прочего в нем тоже использовалась драконья кость. Работал он и в наших руках, так что портить ошейники мы не стали. Вдруг когда пригодится. Хорошая штука. Полезная. Но с серьёзным недостатком. Если не будет касаться кожи мага, то не будет блокировать его магические способности. Оставили эту штуку для пленных магов.

Наш главнокомандующий не переживал по поводу нашей увлеченности артефактом. Он одобрял ее и всецело способствовал работе. Ему очень хотелось лишить пустынников магической поддержки во время финальной битвы, и мы все понимали почему. После прибытия всех отрядов, наши силы должны были примерно сравняться, но это если не вести речь о магах и паладинах, а считать по головам. В этом плане мы хорошо отставали и предвиделись проблемы, а Ратир Победоносный хотел ощутимого превосходства. Что бы раскатать врага в тонкий блин. Что бы никто ни ушёл, обратно в Огненную сковородку.

Во время всего этого был один примечательный случай. Ганим планомерно следовал своему обещанию и не намеревался оступаться от Неги. Он таскал ей собственноручно выращенные магией цветы, но она их прямо при нем выкидывала. Он читал ей какие-то стихи, но юная волшебница не слушала. Ему это не надоедало, и вдобавок он еще видел, что мы не проявляет никакой активности как пара. Его ухаживания становились все активнее и активнее, и в итоге это надоело уже Неге. Девочка оказалось достаточно по-женски коварна, что бы выждать момент и впиться в меня губами со всей возможной страстью. При этом я не видел Ганима, да и не уверен, что повёл бы себя иначе, если бы видел. Я ответил на поцелуй и прижал волшебницу к себе, чувствуя как возбуждаюсь, все сильнее с каждым мгновением.

Увидевший это Ганим расстроился и ушёл, а коварная девчонка оторвалась от меня и после вела себя как ни в чем небывало. Парень после этого поостыл, а я и так ни на что не претендовал. Хотя после этого случая я стал желать её как женщину. Мной это списывалось на долгое воздержание, но желание от этого меньше не становилось.

Беспросветная занятость наша продолжалась до самого прибытия орков. Именно с орками прибыл мой соратник по подвалу мастер зачарований адепт Мунк, за которым неотлучно следовал совсем молоденький орченок. С этим орченком гном и ввалился в нашу палатку, располагавшуюся в самом центре укрепленного по всем правилам и спрятанного довольно глубоко в Лесу лагеря. Кстати вокруг палатки была довольно обширная зона безопасности, поскольку пару раз наша работа над плетением приводила к неожиданным взрывным результатам и без пострадавших не обошлось. Мне так руку пришлось выращивать, а Лестору, магу, прибывшему с границы, глаз.

— Осквернитель! Ничего не вижу! — не успев войти в палатку, закричал гном, и встал с орком подростком за спиной, размахивая перед носом руками. Он сделал пару шагов и снова остановился. — Мама дорогая! Глаза режет до слез! Если я ослепну, то лечить меня будете вы! — с ослеплением бородатый коротышка явно преувеличил, но запашок в палатке стоял еще тот. Когда мы выбирались наружу, от нас шарахались все независимо от расы.

Я оторвался от очередного эксперимента с драконьей костью, а именно кость так воняла под нашими бесконечными магическими и не совсем магическими воздействиями. На определенном этапе мы поняли, что череп для артефакта подвергли какой-то алхимической обработке и теперь экспериментально пытались понять какой. Нам нужно было её повторить или сотворить какой-то аналог.

— Мунк! — обрадовался я, разглядев гнома через пелену испарений и дыма, и тут же вспомнил о том, что должен зачарователю бутылку хорошей выпивки.

— Мунк, — согласился со мной куда более сдержанным голосом Форс. — Кто там с тобой Мунк?

— Это молодое дарование для обучения в Близнецах, — он в сердцах сплюнул на пол. — Да что бы свод обрушился на головы этих мерзких тварей! Столько башни простояли, а эти пришли и все развалили! Что бы сдохнуть им всем нехорошей смертью! Чтобы мамок их блохастые собаки раком драли!

— Потише друг! Среди нас дама! — я указал на Негу.

— Так как зовут молодое дарование?! — вытирая руки, Форс отошёл от стола и направился к нашим гостям.

— Герон, его первостихия, как у меня земля, и я радовался что нашел родственную душу пока не узнал что нет ни Близнецов, ни того из учителей, кого я считал лучшим, — хмурый гном запустил в бороду пятерню и казалось, что он ее сейчас выдерет.

— Ты про мэтра Вента? — догадливо спросил я, обращаясь по свойски к гному не из фамильярности, а по его давней просьбе.

Работая бок о бок с разумным много часов подряд волей-неволей сблизишься, несмотря на возраст и положение.

— Про него родимого. Жалко ушастого буквоешку. Ему бы не воевать, а преподавать. Смешно сказать эльф, который и лук то пользовал разве что в молодости, еще, когда жил дома, а то и не пользовал вовсе, — казалось, коренастый мужичек сейчас смахнет одинокую набежавшую слезу, но Мунк оправдал свою принадлежность к самому мужественному народу и только шмыгнул носом, вспоминая безвременно почившего товарища.

Шмыгнул и закашлялся от наших дымов.

— Не переживай поначалу и мы с тобой кое-чему пацана обучить сможем, — Форс положил руку на плечо прокашлявшегося гнома. — Ну а потом все наладится, и найдем учителей получше. Ведь не думаешь же ты, что Близнецы оставят лежать в руинах?

— Ох, не знаю, — закачал головой наш гость, — На границе с Мертвыми землями такое творится, что так запросто не скажешь, чем дело кончится.

— Что все так серьёзно? — это уже я.

— Очень серьезно. Или ты думаешь, что основные силы Империи по борделям разошлись?! — несколько возвысил голос наш общий товарищ.

— Нет, я вовсе так не думаю, — примиряюще сказал я.

— Уж поверь мне, что армейские там бьются не на жизнь, а на смерть и наши там тоже не баклуши бьют. Я там был и видел все вот этими собственными глазами. Тамошняя наша башня каждый день от некромантского чародейства трясётся, — со стороны бородатого донесся опечаленный вздох. — Если бы меня не направили к оркам за мальчиком, а потом к вам, то я бы до сих пор был там. Каждый день скелеты и зомби. Там упырю удивишься меньше чем дружелюбному лицу.

— Дядька Мунк, можно выйти? — в первый раз подал ломающийся голос очень молодой, но совсем не маленький Герон.

— Да пожалуй, всем стоит выйти, — покивал коротышка и, не дожидаясь нашего решения, подтолкнул зеленокожего к выходу из палатки.

Мы переглянулись и следом за гостями покинули настоявшийся и уже привычный для нашего нюха кумар. Иное название для этой смеси дымов и испарений просто не соответствовало действительности.

На улице устроились за небольшим раскладным столиком, стоявшим здесь как раз для нашего отдыха в те редкие минуты, когда мы на него отвлекались. Поставили столик слуги Ковена и один из подчинённых Квинтия всегда дежурил на почтительном удаление, но так что бы всегда вовремя прийти для оказания какой-нибудь услуги. Этими услугами не замедлил воспользоваться Форс. Он махнул рукой как официанту в ресторане и к нам поспешил Нитель дежуривший сегодня.

— Будь добр, притащи еще пару стульев, чего-нибудь закусить и попить, но только не алкоголь — нам сегодня работать, — завуалировал под просьбы обычный приказ мэтр.

— Привет, Нитель, — кивнул морячку, как старому другу, гном.

— И я вас приветствую, господин Мунк, — поклонился человек и устремился выполнять просьбу приказ.

Мэтр и адепт присели на раскладные стульчики, оставив меня, Негу и орченка стоять, против чего возражать не стали ни мы, ни, естественно, зеленый крючконос.

Молодому орченку не надо было напоминать о субординации или почитании к старшим. Орков с измальства учат и первому и второму, поскольку все общество степняков это некая полувоенная структура со строгой иерархией зависимой от заслуг и возраста. Не уверен, что понимаю, как это увязывается с тем, что немощные старики орков в один прекрасный день добровольно покидают стойбища и уходят умирать в степь, но как-то все же увязывается, раз так есть на самом деле.

— Так чем же вы там таким вонючим занимаетесь? — спросил гном водрузив свои локти на стол.

— Алхимия, — коротко ответил, пожимая плечами человек.

— Ну, а что еще так вонять может, — покивал крепыш. — Что же вы такое сварить пытаетесь?

— Ничего не пытаемся, — Форс развел руками. — Мы столкнулись с артефактом способным выборочно блокировать магию и выяснили, что одним из его элементов была драконья кость. Эту кость чем-то обработали и мы никак не можем понять чем, — охотно рассказал он.

— А без этой кости не работает? — задал правильный вопрос Мунк.

— И с ней не работает, — дал не менее правильный ответ мэтр.

— Не совсем понимаю, но мне, наверное, стоит включиться в работу?

— Наверное, стоит, — улыбнулся человек.

— Но если что-то получится, то с вас путное бухло...

* * *

Орки прибыли в тот день не одни. Среди них оказалось почти две с половиной тысячи тёмных эльфов. Две с половиной тысячи неженатых, незамужних и вдовых воителей и воительниц из далёких лесов. Их странноватые для простых имперцев обычаи велели оставлять супружеские пары дома, даже если у них не было детей. Зато вдовая или незамужняя мать имела самое полное право оставить грудного ребёнка какой-нибудь своей родственнице с мужем, и как ни в чем небывало пойти на войну.

Элихаль не была замужем, как и две её старших сёстры. А их мать была вдовой едва не с рождения младшей дочери и другого супруга взамен отца своих дочерей не нашла. Благодаря такому стечению обстоятельств все четыре воительницы встретились в нашем лагере. Встреча была бурной и по-хорошему эмоциональной. Сёстры и мать радовались обретению той кого считали павшей и не высказывали особого противления ее близости с человеком. Отнеслись к этому как к какой-то детской шалости. Вот если бы мой папаня так когда-то к сожжённым сараям относился, то я бы в свое время куда меньше тумаков получил.

На радостях от встречи с родственницами Эли решила познакомить их со всеми нами: то есть со мной, Негой, Ганимом, Квинтием и всеми кто подвернется под руку. К тому времени как отвлекли от работы нас с Негой, Фенор уже был готов воспользоваться своей большой скоростью и раствориться посреди Шепчущего леса.

— Это Даш и Нега. Они маги Ковена. Правда пока только ученики, но маги сильные, — представила Элихаль нас своим родственницам. — А где Ганим? — спросила она.

— Где то в лагере, — ответил я. — Что же ты медлишь и не представляешь нам столь очаровательных дам? — улыбнулся я трём прелестницам.

— О-о-о! Это мои сёстры Зейнхал и Тальнир, а это моя мама Стомхаль, — просияла наша сажка.

— Мама? — вполне искренне вскинул брови в удивлении я. — Я думал, что это в самом крайнем случае твоя самая старшая сестра, — улыбнулся отнюдь не Эли, а её маме.

Мама, в самом деле, выглядела немногим старше дочерей, что впрочем, не удивительно для эльфов пусть и тёмных. При этом на её фоне дочери проигрывали как внешне, так и эмоционально. Чего только стоили её томные взгляды, бросаемые из-под невообразимо длинных ресниц. А более чем развитая и подчеркнутая одеждой, без брони, фигура вообще могла взорвать неподготовленный разум.

— Ох, какой вы льстец, — не без игривости ответила Стомхаль на мои слова, что не ушло от внимания Неги.

— Только не надо на "вы". Давайте со всеми вами общаться на "ты". Считайте это моей маленькой блажью, — практически потребовал я, и все согласились.

Найдя Ганима и познакомившись с ним, пошли смотреть Муртана. Ворчуна и Тирана они уже видели, а Звездочка была довольно далеко, и звать её я не собирался, даже ради восхищения такой сексуальной женщины как Стомхаль. Мне нужны были её глаза на дальних подступах к нашему лагерю.

От столь огромного существа как мой кабанчик и его мощи женщины пришли в восторг, но мне было уже не до их восторгов. К моему локтю, словно банный лист к одному месту, прилипла Нега и совершенно не собиралась выпускать мою руку, взятую в плен.

— Ты чего? — шепнул я ей.

— Да ни хочу, что бы тебя эта прошмандовка на ночь к себе утащила, — также тихо, но очень зло ответила мне она.

— С чего это? — тихо, но искренне удивился я и получил колючий взгляд и локтем в бок.

Говорить ничего не стал, но появилось стойкое желание сделать этой девчонке больно. Кажется, она это поняла, но тоже ничего не сказала и от моей конечности не отлепилась.

Когда знакомство с экскурсий были закончены, я понял для чего старшая из тёмных воительница, строила мне глазки, а Нега видимо так и не поняла, потому что ревность из неё так и выплескивалась.

— Повлияй на мою дочь, — шепнула мать, так что бы Эли ни слышала.

— Не совсем понял, — честно ответил я.

— Скажи ей, что бы она шла в наш отряд, — уточнила Стомхаль.

— И как ты себе это представляешь? Ты же знаешь свою дочь, — удивился я.

— Знаю, но не узнаю. И раньше она меня слушалась, а теперь твердит, что пойдёт в эту битву только с тобой рядом. У нее, что какой-то долг перед тобой? — и глазками хлопает.

— Никаких долгов. Какие счеты между друзьями и соратниками?

— Вот так и скажи ей, — и улыбка до ушей.

Ситуация мне не понравилась и я решил поставить бабу на место. Пусть сама со своими дочками разбирается, а если не может, то, по крайней мере, не впутывает меня.

— Эй, Эли! — тут же во весь голос позвал я.

— Да! — тут же отозвалась она.

— Ты мне ничего не должна! — я не спрашивал, а утверждал.

— Это ты мне должен! — был ответ.

— Чего это?! — возмутился я.

— Яд Звёздочки где? — она подошла ближе, и больше не было нужды кричать.

— Будет яд, — без промедления кивнул я.

Сажекожая мать осталась очень недовольна, но поняла, что дочь переубедить не сможет, а я и не хочу и не могу на неё повлиять. Не особо довольная, но делающая дружелюбный вид она покинула нас, забрав двух своих старших дочерей.

— Как тебе тёща? — подколол я Фенора, не стесняясь оставшихся присутствующих включая саму Элихаль.

Побратим глянул на подругу, потом на меня и сделал глаза ещё злее, чем были у него обычно.

В ночь наступившую после того дня Форс не ночевал у нас в казарме. Он предпочел шатер разбитый орками для нашего адепта магии гнома и крепкое гномье пойло в обществе старого друга Мунка и Кукса Грохочущего кулака. Меня не просто не посчитали нужным позвать, но и велели ни в коем случае не появляться. По этой причине я ночевал в нашем закутке один. Не мог уснуть и лежал глядя в потолок. Точнее не в потолок, его у нас не было, а в крытую лапником крышу казармы.

Краем глаза заметил, как занавеска закрывавшая вход отодвинулась и вернулась обратно. Обычным зрением никого не было видно, но тепловым я заметил силуэт разумного и тут же приготовил боевое плетение. Хорошо применить не успел. Нега сбросила чары невидимости и уставилась на меня из-под сведенных вместе бровей.

— Ты чего? — спросил, распуская готовый сорваться с руки рубящий диск.

Огонь сообразил не применять, а то бы в случае боя могли пострадать мирно спящие ополченцы люди.

— К тебе пришла. Мне одной страшно и я боялась ты к ней пойдёшь, — тихо сказала она.

— Так ты... — сел на кровати и не договорил.

Зачем говорить то, что и так понятно. Девчонка не просто так сказала Ганиму, что она со мной. Она боялась интимной близости, но хотела быть со мной. Влюбилась глупая в представителя иной расы.

— Что я? — шепнула она.

— Ни чего. Иди сюда, — я позвал её к себе и усадил рядом с собой. — Та история про братца из города не выдумка? — спросил её.

— Нет, — выдохнула она со всхлипом.

— Боишься?

— Да, — кивнула она.

— Не бойся, — я обнял её за плечо. — Если хочешь, я тебя обниму и поцелую, а если не хочешь, то не буду. Но дальше этого я не зайду.

— Почему?

— Потому что я тоже боюсь. Боюсь, оттолкнуть тебя или не оправдать твои надежды. Боюсь, что ты не так меня поймешь. Ты же понимаешь, что я не люблю тебя?

— Понимаю, — она отвернулась от меня в противоположную сторону. — Но можно я все же останусь?

— Останься, — печально вздохнул я.

Девушка обрадовалась и, сбросив мою руку, повисла на моей же шее.

— Спасибо тебе, — прошептала Нега мне в ухо.

* * *

Несмотря на то, что между нами ничего не было, Нега стала вести себя так, будто было все. Она и до этого ходила за мной хвостом, а тут попыталась выжить Форса из нашей коморки. Благо наставник не поддался и даже провел серьезную воспитательную беседу. И не одну беседу, а целых три: с ней, со мной и с Ганимом. Последний так вообще ходил как пыльным мешком по голове стукнутый, но после беседы вроде встрепенулся, и да же во взглядах на меня как-будто стало поменьше злобы.

Все эти события достойные очередного женского романчика, написанного столичной неудовлетворенной нимфоманкой не помешали нам при серьезном содействии Мунка закончить работу над артефактом блокирующим магию. Избирательно блокировать магию у нас так и не получилось, как и сделать мощный артефакт, но вот пять фитюлек блокирующих любое проявление магии в радиусе пяти метров вокруг себя мы создали. Одну я оставил себе, а четыре ушли в два спешно созданных отряда борьбы с магами. Разумеется, туда вошли самые обычные солдаты, но то были лучшие из присутствующих бойцов трех рас.

Наконец Ратир Победоносный решил снять с Годора осаду. Для этого были затеяны довольно интересные маневры. Войска, пришедшие с пограничья с половиной орков, небольшим количеством эльфов и одним хирдом гномов открыто перекрыли Пустынную дорогу. Их поддерживали оба мага с пограничья, Ганим и Мунк со своим орченком.

Пустынники прикинули баланс сил, поискали вокруг засадное войско Ратира, но наш победоносный полководец почестному его отвел и не дал противнику возможности усомниться в собственных силах. Кочевники оставили у города вполне достаточный заслон с магами и паладинами, после чего двинули основные силы уничтожить наглеца Аска с его войском. Комендант Защитницы не принял боя и затеял отступление. Пустынники отважились его преследовать, и это стало нашей первой победой.

Под покровом ночи силы, находившиеся под непосредственным руководством старого орка командующего, покинули лагерь и скорым маршем направились к осажденному городу. Наши силы и силы, оставленные в заслоне, оказались примерно равны, но ведь были еще и военные силы Годора. Командующий обороной города Гарацул Древоног по прозвищу Деревяшка ударил первым, отвлекая пустынников на себя, а потом, сразу после ночного марша, ударили и мы.

Битва началась незадолго до рассвета 26 цветеня и продолжалась практически до обеда. Форс находился подле командующего и выполнял его поручения в плане магической поддержки войска. Я, Фенор, Элихаль и Нега были с ополченцами людьми. Я честно пытался отправить Негу поближе к Форсу и штабу, но девчонка проявила строптивость, и в итоге я наплевал на эти попытки. Она вроде волшебница, а не придворная барышня. Ее учили колдовать, а не менуэты танцевать и минеты делать.

Нас бросили далеко не на самый легкий участок, и, разумеется, там нам пришлось нелегко. Мы атаковали укрепленный лагерь с продовольствием, что располагался вне города. Место было достаточно важное. Даже если бы у других что-то пошло не так мы были просто обязаны уволочь или попросту уничтожить запасы провианта. Даже проиграв сражение, но лишив пустынников еды, мы должны были значительно улучшить свое положение и вынудить врага к быстрым и отчаянным действиям.

В лагере с продовольствием был один, но зато довольно серьезный маг воздушник. Этот маг многократно превосходил мощью покойного Грока, и творил то до чего синекожему гибриду было очень далеко. Он встретил нас шквальным ветром, валившим с ног, и Неге пришлось выставить большой экранный щит, дабы облегчит наше продвижение.

Мы шли с ней бок о бок в первых радах. Рядом были Эли со своим небольшим луком и ядовитыми стрелами и Фенор с Горлорезом и клевцом в руках. Над головой побратима кружил его рукокрылый кот. Тирана не было. Его Эли привязала в лагере, дабы сейчас не мешался под ногами. Все равно боец из него был не очень. Квинтий был где-то позади. Негоже сразу обоим командирам быть в первой линии. А он простой человек и преимуществ Фенора в бою не имеет. Рядом с Квинтием я оставил Муртана. Пусть охраняет. На передовой он мне пока не нужен.

Наконец мы достигли укреплений противника, и я разметал, что мог заклинанием. Получилось уронить частокол, но земляной вал, на вершине которого его воздвигли, остался на месте. Сержант рванулся было вперед, но я его придержал. В одиночку он мог там погибнуть, не смотря на всю свою крутизну. У любого хорошего мага достанет заклинаний, дабы уничтожить шустрое, но не прикрытое магией существо.

Все шло нормально. Мы взяли вал и стали перемалывать простых воинов. Мстителя я держал пока в пространственном кармане, предпочтя ему легкие кинжалы. Я бил магией и кромсал эльфов стремясь уничтожить как можно больше и быстрее. С моей силой для этой цели кинжалы вполне подходили. Я легко пробивал ими не слишком надежную броню врагов и кости. Заточенные магией лезвия немало этому способствовали.

Тут я заметил, нового противника. Как он подкрался к нам так близко, я до сих пор до конца не понимаю. Может он телепортировался, а может еще что. Для Фенора и Эли он вообще вывалился из ниоткуда. Я увидел его тепловой абрис, но слишком поздно и не успевал прийти на помощь. Напрямую ударить я не мог, поскольку между мной и им всегда был кто-то из союзников. Попытался ударить магией не от себя, но невидимое существо ускользнуло, и земля полыхнула не под его ногами, а на пустом месте. Жаль, что ударить по большей площади я тоже не мог из-за опасности задеть своих.

— Эли! Фен! Сзади! — закричал я, понимая, что при всей своей мощи больше ничего не могу.

Фенор крутнулся на месте и как раз в этот момент враг нанес удар. Элихаль не успела развернуться, ее спину пробило невидимое лезвие меча. Оно вышло из груди и пошло вниз, рассекая тело. Хлынула кровь. Рана была поистине ужасна. Побратим сообразил, что враг не видим и, набирая скорость, вильнул, обходя подругу. Своим телом он не просто сбил с ног закованного в латы паладина, но и выбил его из состояния не видимости. Эльфийский латник и озлобленный арбалетчик покатились с вала, сплетясь в смертельный для его участников клубок. Над этим клубком бил крыльями Ворчун. Крылатый зверь не мог напасть, но ждал момента, что бы вцепиться клыками и парализовать врага.

Я всей душой желал броситься на помощь сражающемуся другу и умирающей подруги, но не смог. На нас насел маг, прикрываемый простыми пустынниками и еще двумя паладинами.

— Помоги! — закричала Нега, пытавшаяся сдержать смерч, что породил этот проклятый маг.

Я понял, что, не убив их всех не смогу помочь близким. Где-то в небе кружила Звездочка. Сзади находился Муртан. Я свистнул что было мочи, и свин поспешил к зовущему его хозяину. Свою пернатую бестию направил к Фенору на помощь. От нее, возможно, будет не меньше проку, нежели от лысого летучего кота. Даже если она выдохнет облако яда, то побратим благодаря иммунитету не пострадает, лишь бы паладин погиб, и никто из своих оказавшихся поблизости не пострадал.

Краем глаза заметил, как кто-то из солдат склонился над сажкой и, пошарив на ее поясе, стал ей что-то вливать в рот. Будем надеяться, она сказала этому солдату что вливать. У нее было множество своих не магических зелий и несколько зелий поставленных из города от Вельмы Травницы. Если в нее влили одно из чудесных зелий мастерицы истинной алхимии, то она может сколько-то и протянуть.

Вскочил на пробегающего мимо энтелода и сменил Пыряло и Резало на Мстителя. Им удобно было сечь разбегающегося от нашего со свином тандема пустынников. На своем ездовом монстре прямо под образующимся смерчем прорвался к пустынному колдуну и напоролся на пустынных паладинов. Их трио сотворило какой-то общий экранный щит, и мы врезались в него словно в монолитную крепостную стену. Гигантский кабан взвизгнул и замотал головой, а я вылетел из седла-кресла и "пощупал" щит собственной спиной.

В тот момент вспомнилось отвергнутое желание сделать привязные ремни. Узду соорудить не забыл — сделал. Точнее сделали парни Квинтия знакомые с шорным делом. От ремней же, хорошенько подумав, отказался и вот он минус такого отказа.

Нега взвизгнула.

— Сейчас посмотрим, что за щит, — как ни в чем не бывало, я поднялся на ноги, по-прежнему сжимая посох.

Ударил магией и она, пройдя сквозь щит, была принята паладином на щит обычный, а не магический. Огненный шар отбросил остроухого назад и мгновенно раскалил железку, прикрывшую его, но этого было слишком мало чтобы убить живучего кочевника. Уже через несколько мгновений он поднялся на ноги, отбросив раскаленное железо в сторону. Я уложил его обратно уже не простым, а цепным огненным шаром и добавил стену огня. Двум паладинам этого вполне хватило, но один паладин и маг пустынник уцелели. Нега сумела развеять его смерч, но он уже готовил что-то другое, и в этот раз его магия должна была обрушиться на нас с Муртаном.

Моя союзница шарахнула воздушным тараном, снося с моего пути последнего паладина. Щит, построенный ими, уже рухнул, и я смог бросится прямо на мага, траванув на опрокинутого пустынника в латах своего кабана. Нега снова переключилась на колдуна укутанного коконами защитных полей в несколько слоев. Пока паладин и мой гигант занимались взаимным разрыванием на части, я активировал подавляющий магию амулет.

— Не может быть! — вскричал маг пустынник и умер с моим посохом в груди и неподдельным удивлением на лице.

После смерти вражеского мага бой можно было считать выигранным. Я оставил Негу прикрывать от лучников ветром и щитами наших воинов, а сам бросился к тому месту, где все еще лежала Элихаль. Над девушкой склонился ее любовник, над ними кружила Звездочка, а рядом сидел Ворчун с серьезно поврежденным крылом.

— Похорони меня рядом с Изи. Я должна была умереть еще тогда, — молвила Эли Фенору и затихла.

— Сделай что-нибудь! — завопил он, заметив меня, но я ничего не мог.

Не в силах смертного вернуть жизнь мертвецу. На такое способны разве что сам Создатель со своими ангелами или их враг Осквернитель. В моих силах было помочь только раненому Ворчуну.

— Прости, брат, я не успел, — сказал, подбирая крылатого кота на руки, и потухшим взглядом, осматривая побратима.

На нем тоже хватало ран, но смертельных среди них не было. Им я занялся сразу после пернатого, а после пошел и выплеснул остатки злобы на еще не убитых пустынников. Я шел на них пешком с Крушилой в руках и укутанный полями. Трещали сломанные кости и сминались черепа.

Помню, как передо мной возникло лицо прекрасной эльфийки. На нем не было не сомнений не страха. Она прекрасно знала, что ее ждет, и без раздумий отдала свою жизнь. Лицо с идеальными чертами девушки мечты смялось под ударом Крушилы, словно кусок размоченной глины в руках горшечника. Брызнула во все сторону кровь. На мне ее было уже не различить на фоне других кровавых пятен на кольчуге и шлеме.

Все эти фанатики традиционно не пытались спастись. Никто не пытался сдаться или сбежать и все дрались до конца, но мы сумели взять лагерь. Потери были более чем серьезными, но без них побед не бывает вовсе. Так что можно считать, что все сложилось удачно. Удачно если выключить ноющее от потери обычных соратников и близкой подруги сердце.

После отгремевших ночных боев и освобождения Годора мы исполнили волю Элихаль и похоронили двух девушек под одним большим могильным камнем. Уже не особо боясь надругательства над могилой, я создал этот камень сам. Большой красивый белый с синими разводами монумент. Кто-то из присутствовавших на похоронах сказал, что получилось нечто похожее на гранит, но именно такого гранита он никогда не видел. Я тоже не видел ни до, ни после, но определенное сходство все же было.

На похоронах собрались все, с кем Эли была хоть сколь-нибудь близка. Присутствовал сам Ратир Победоносный. Он произнес красивую речь о доблести и отваге этой дочери сажекожего народа. Упомянул, что вся Империя заплатила свою цену за эту нашу победу и близкие Элихаль не одиноки в своем горе.

Речь старого орка была усилена магией и разносилась далеко над оврагом и окружавшим его чистым полем.

Там же на похоронах мы еще раз встретились с родственницами нашей соратницы. Они не сказали ни слова, но обдали нас таким озлобленным взглядом, что мне показалось, будто я сам убил их дочь. Я стерпел этот взгляд и удержал Фенора от резких слов.

— Знаешь что? — зло спросил побратим у меня тогда.

— Что? — пожал плечами.

— Сделай мне такие же глаза как у тебя, что бы никто больше не смог подкрасться.

— Сделаю, — легко согласился я.

* * *

Отрезанным от границы и лишенным продовольствия пустынникам ничего не оставалось, как принять последний бой на условиях старого орка. Уже через 3 дня, то есть 29 состоялся решающий бой. Бой сила на силу. Никаких ночных обстрелов, засад и всего остального так любимого остроухими убийцами и нами самим.

Разумеется, битву начали маги. Первым запустил заклинание кто-то с вражеской стороны. В небо взмыл большой огненный шар. Он должен был накрыть наши войска где-то в расположении штаба, но наши маги тоже не зря ели свой хлеб. Шар рассыпался в небе мириадами безвредных, но таких красивых искр. Следующий магический удар последовал с нашей стороны, но он был столь же неэффективен. Какое-то время происходил бесполезный размен плетений и оба противоборствующих войска могли любоваться салютом, словно они собрались на большой праздник, а не решающую битву. Потом маги перестали бесполезно пережигать ману, и пришёл черед более или менее простого воинского оружия.

Наш отряд с Квинтием и смурным Фенором во главе стоял в задних рядах гномьего ополчения, на левом фланге сборного народного войска. Можно сказать, что нас задвинули подальше, что бы ни мешались, но это не совсем так. Нам была отведена своя немаловажная роль в этом сражении.

Звездочка и Ворчун кружили прямо над рядами Железностопых. Позади их рядов подле меня пристроился энтелод, в очередной раз вызывавший у коротышек не поддельное восхищение. Его имя они произносили только с придыханием и постоянно норовили подкормит зверя чем-то вкусненьким. И сейчас бы кормили, но внимания хирдов требовал избранный тан хирдтанов — командир объединенных хирдов.

— Внимание! Я не требую ничего сверхъестественного! Мне нужно от вас пять выстрелов в минуту! Заряжай! — заревел что было мочи Кукс Грохочущий кулак, получивший этот титул. — По башкам! — хирдтан указал на готовящихся к стрельбе кочевников. — По готовности! Огонь! — он резко опустил руку, давая отмашку своим бойцам.

Гномы не делали залпов, а стреляли каждый сам по себе. Умудрялись стрелять стоя в пять рядов и, не мешая друг другу. Били с регулярной частотой и завидной точностью. Пустынников спасали только трофейные имперские щиты, за которыми они сбивались по двое — трое. Магов с обеих сторон было слишком мало что бы прикрыть все войско защитными полями.

По нам тоже стреляли регулярно и точно. Были серьёзные жертвы. То тут, то там стрелы язвили гномов и людей. Слышались крики, но многие валились под ноги своих товарищей замертво.

Несколько левее от нас эльфы перестреливались с эльфами, неся примерно одинаковые потери. И надо сказать, что основное внимание врага было сосредоточено именно на наших остроухих согражданах. Как известно кочевники и оседлые эльфы ненавидят друг друга лютой и ничем не замутненной ненавистью, вот и стараются.

Против кочевников там стоят тоже не регулярные имперские войска, но это, как и в случае с гномами лишь формальность. Эльфийские старейшины собрали четыре с половиной тысячи лучших стрелков со всех концов, докуда успели дотянуться за прошедшее время. И теперь они стоят тут, готовые убивать тех, кто некогда был их братьями или, по крайней мере, братьями их отцов и дедов.

Их специально поставили именно там, ведь при такой расстановке нет сомнений, куда направят свой первый удар пустынники. Конечно, их командиры не забудут о тактике и стратегии, но ударят точно туда. Их логика чужда нам, но не настолько, что бы ни понимать даже столь простой истины. Эта общая для всех народов истина состоит в том, что никто не ненавидит друг друга сильней рассорившихся братьев.

Я то и дело спрашивал Звездочку, и вопрос у меня был всего один. Моя пернатая помощница и Ворчун вместе с ней искали его, но Малакта отчего-то не было видно. Великан умудрился затеряться среди своих сородичей, так что фамилиары не могли его найти, не подлетев ближе. Реакции пернатых вполне хватало, что бы уворачиваться от стрел, но кочевники могли что-нибудь придумать, если те подлетят слишком близко.

Именно поэтому подлететь ближе я им не давал. Не хотел терять раньше времени. Лучше бы их вообще было не терять, но боялся, что придётся пожертвовать даже Тираном поджимающим хвост и жмущимся к ноге Неги. Я покопался в голове звереныша, и теперь он точно не сбежит. Защитит новую хозяйку даже ценой своей собственной жизни.

Поработал я не только с собакой, но и выполнил просьбу побратима. Теперь у него на два злых холодных глаза было по четыре зрачка. Видел он сейчас так же как я. То есть при желании мог смотреть одновременно тепловым и нормальным зрением, так что обмануть сержанта в этом плане стало не легче чем меня.

Наконец, осыпание друг друга метательными снарядами закончилось, и пустынные эльфы по-простому третьей частью всей своей массы стенка на стенку двинулись в сторону своих имперских сородичей. Кукс переместил огонь своих воинов на атаковавших. В обоих войсках начались еще какие-то маневры смысла, которых я не знал и, зациклившись на собственной цели, не особо им интересовался.

Местность вокруг представляла собой равнину с редкими пологими холмами и выбрана нами была не случайно. По сути, битва происходила на нашем поле — поле подготовленном нами. Оседлые эльфы стояли на вершине одного из упомянутых больших пологих холмов, и кочевникам пришлось проделать свой путь сначала по равнине, а потом по склону этого самого холма под обстрелом большей части гномов и практически всех эльфов Империи: темных и обычных.

Стрелы и арбалетные болты забрали много жизней, но они сильно повлияли и на выживших. При таком количестве выпущенных с нашей стороны метательных снарядов щиты врага отяжелели. Каждый из них походил на ежа, иглы которого вдруг приобрели оперение. Разумеется, к этому добавились зелья и гренады летевшие с холма вниз, тогда как кочевникам приходилось метать свою алхимию вверх.

Потери от обстрела можно было смело брать как половину от числа атаковавших, но это было еще не все. Неприятным сюрпризом для жителей пустыни оказались многочисленные и прекрасно замаскированные магическими и обычными методами волчьи ямы, хаотично накопанные во второй половине подъема на холм.

Те, кто прошли все препятствия были обречены из-за своей малочисленности, но они все же сделали главное — связали лучников рукопашным боем. На имперских эльфов пошла вторая волна пустынников. В это время в бой вступили орочьи отряды верхом на своих малорослых степных лошадках. Они предвосхищали удар сборной солянки армейской пехоты и отвлекали на себя внимание основных сил. Вдобавок этот удар должен был оставить вторую волну пустынников без подкреплений.

Отряд побратима был направлен на удар во фланг второй волне, но без меня. В тот момент в бой отряд повел Фенор и за ним пошли все, кроме меня, Неги и моих питомцев. Малочисленные слуги Ковена и куда более многочисленные присоединившиеся к нам простые крестьяне вооруженные совершенно разношерстно, выполняя команды уже обтершегося в должности сержанта арбалетчика, довольно дружно перестроились и постепенно теряя строй сломя голову ринулись на врага.

Я проводил взглядом размазавшийся силуэт побратима и тут же встрепенулся. Наконец, мои летучие не птицы нашли того кого искали. Позаимствованный Ворчун громко заорал, а Звездочка просто прислала мысленный сигнал. Я почувствовал, как вскипает кровь в до предела накрученном организме. Мой личный враг сам шагнул навстречу нашей общей судьбе. Он заступил путь оркам, но не один. Плечом к плечу с великаном эльфом стояло полтора десятка ощетинившихся сталью паладинов.

Зеленокожие варвары верхом на своих полупони обрушились на паладинов приливной волной, и эта волна разбилась, будто об скалу. Я видел, как лишившийся коня орк, словно на стену налетел на щит пустынного паладина и тут же был горизонтально располовинен ужасным мечом вместе с толстым кожаным доспехом. Другой орк, лошади не лишившийся, был опрокинут ударом щита вместе с животным и после пригвождён мечом к земле точно жук булавкой. А после пятнадцать громадин, под взглядом стоящего позади и бездействующего командира что-то разом вскрикнули и встали, разведя в стороны мечи со щитами, и выпятив толстые грудные пластины панцирей вперед. Из груди каждого хлынул сноп искр, и искры эти поджигали все, что попало в радиус их поражения.

Передние орки запылали сухими дровами в жарком костре. Задние отпрянули и замерли под градом стрел от незнающих промаха лучников. Зеленокожих нужно было спасать и это полностью сочеталось с моим желанием истребить все эти полтора десятка вместе с их трижды проклятым главарем великаном.

— Нега прикрывай мне спину и держи свою защиту. Когда схвачусь с ним, слишком близко не подходи, — прогудел из-под рогатого митрилового шлема я. — Муртан! За мной! — набирая скорость, бросился вперед.

Энтелод всхрапнул и рысью двинулся следом. Девушка, воспользовавшись левитацией, оказалась в его седле и укутала себя и животное щитами. Гномы расступились перед нами, и я смог ускорится до приличной скорости. Вокруг моего рогатого шлема разгорелся огненный ореол, а руки воспылали как два факела, но это не удивляло меня.

Обычно всегда бесстрашные орки сегодня сильно поредели. Они все же дрогнули и стали поворачивать в сторону наших войск, но им на глаза попался я похожий на демона из огненной бездны и мчащийся за мной по пятам гигантский свин с юной наездницей. Это возымело воодушевляющий эффект и клыкастые мужики вновь повернули коней, вот только все больше их число обзаводилось инородными предметами с оперением в теле. Мои поля то и дело вспыхивали от попадания стрел и мана потихоньку утекала. Увы, пополнить ее было неоткуда, ведь даже горевшие факелами орки уже затухли, обратившись горками пепла и огарками самых толстых костей, а огонь на моих руках и шлеме не пополнял ману — хорошо хоть не расходовал.

Я успевал маневрировать между зеленокожими союзниками, а вот Муртан даже не пытался этого сделать. Несколько орков оказались слишком нерасторопны и не успели убраться с его пути. За это они были грубо оттерты в стороны и даже сбиты с ног. Возможно, кто-то из них серьезно пострадал или даже погиб, но в тот момент было не до угрызений совести и не до поучений своего зверя.

Наконец, мы выскочили прямо на пустынных паладинов. Я, не останавливаясь, прыгнул, оперся копытом о кромку щита, уколол лезвием посоха вниз, воняя острие Мстителя между воротником доспеха и шлемом. Защита из кольчужного полотна и кожи не выдержала удара лезвия из измененной магией эльфийской стали, и мой посох впервые за тот день обагрился горячей кровью.

Мститель вспорол его шею вместе с сонной артерией и горлом. Не знаю, захлебнулся эльф кровью или истек ею, но этот обитатель пустыни не спасся. В то место где я должен был приземлиться, ударила какая-то магия использовавшая воздух и ветер. Били слаженно сразу двое пустынных паладинов, но я смог обмануть их, прыгнув гораздо дальше, чем они рассчитывали, и тут же без промедления ринувшись на Малакта. За атаку в спину я не волновался, поскольку паладинам в следующее мгновенье стало уже совершенно не до меня.

За моей спиной в строй четырнадцати паладинов, дробя его и сокрушая, врезался Муртан. Ударом снизу вверх он мордой подцепил одного из громил и забросил его куда-то вглубь вражеского войска. Второй громила оказался под его ногами и затрещал сминаемый копытами металл. Третий и четвертый были задеты боками свина и оказались сбиты с ног. На них тут же накинулись неистовавшие орки. Зеленым со спины зверя помогла магией Нега. Дальше мне стало не до того как протекает их бой, потому что настоящий враг был перед глазами на расстоянии всего нескольких шагов.

— Так ты стал ифритом! — воскликнул мой оппонент, раскручивая свое сокрушительное оружие. — Это тебя все равно не спасет! — он не метнул шар, а я нырнул под него, не обращая внимания на его слова.

"Ифрит" было знакомым словом и возможно его можно было отнести ко мне, но не совсем. Ифрит это стихия огня воплощенная в живом существе и я был хоть и близок к этому, но пока огонь во мне был порождением магии, а я не превратился в истинный огонь.

Увидев, что я иду на решительное сближение громадный эльф удосужился глянуть на мой новый посох. Он увидел наш аналог своего зачарованного оружия и понял, какой сюрприз был преподнесен ему и вот-вот будет преподнесен всем их магам нашими волшебниками. Даже сквозь узкую прорезь в его шлеме мне было видно, как расширились его глаза. К сожалению, он не растерялся, а стал действовать.

Невообразимо сильные руки гиганта дернули цепь на себя и оружие мгновение назад, пронесшееся над моей головой, понеслось в обратную сторону. Мне пришлось нырнуть вниз и в сторону, что бы избежать удара в спину или затылок. Малакт мгновенно вытянул руку вперед и поймал шипастый шар, словно игровой мяч, а не тяжелое орудие убийства. Вокруг него закружились сливающиеся воедино восьмерки, и мы запетляли и закружили, выискивая момент для атаки.

Примерно в это время возглавляемый Фенором отряд совместно с остальными перемолол угрожающих оседлым эльфам кочевников, и устремился выполнять другую задачу. Увы, бойцов в его отряде осталось не так много как бы мне хотелось, но людей все ещё хватало. Сам Фенор переложил свои обязанности на Квинтия и, оторвавшись от основных сил, резвился среди врага подобно маленькому вихрь из лезвий.

Тогда же сводный отряд имперской пехоты под руководством капитана Гассия столкнулись с передовыми силами на другом фланге, и вне боя остался только центр с продолжающими обстрел гномами. При этом у нас еще осталось достаточно резервов состоящих из опытных солдат с пограничья и тёмных эльфов.

У пустынников тоже остались, аналогичные резервы. Чаши весов победы зависли в достаточно шатком положении. Исход сражения зависел уже ни от числа сражающихся с той или иной стороны, а от их боевого духа и готовности умереть, но перегрызть глотку врагу. Разумеется, зависел исход и от тактических сюрпризов приготовленных обеими сторонами, но пока не известно было, где они стрельнут.

За моей спиной схватка тоже не затихала ни на секунду. Паладины потеряли шестерых, но оставшиеся семеро удерживали орков таким же общим щитом, каким остановили меня верхом на свине ночью в лагере с продовольствием. Один из этих семерых пользуясь вторым как трамплином, с опорой на его плечо ногой, взмыл в воздух как я несколько минут назад и обрушился на Негу сверху.

Девушка ради экономии маны использовала купол, защищающий от магии и от быстро движущихся предметов, но распластавшийся на этом куполе сверху эльф в латах не двигался. Его тело под собственным весом стало продавливаться сквозь купольную защиту и девчонке ничего не оставалось, как переключиться на защитный кокон прикрывавший только её. Защитить Муртана таким же коконом она не успела.

Паладин, извернувшись, приземлился на спину животного и сумел там устоять. Ударом чудовищной силы по магическому щиту, щитом обычным пустынник выбил Негу из седла-кресла. Благо упала она среди орков и те тут же сомкнули перед ней линию, давая время подняться и прийти в себя. Такой удар не мог не дезориентировать девушку хоть чуть-чуть.

Выбивший её из седла паладин тут же крутнулся на пятках на хребте моего ещё не осознавшего что происходит питомца и вогнал лезвие своего меча между позвонками, в месте, где шея переходит в спину. Животное завизжало, дернулось, сбросив паладина и пало, погребая его под собой. Нега в злобе шарахнула чем-то шокирующим сразу по всем пустынным латникам. Они задергались все разом будто в каком-то бешеном танце, их щит пал и на них тут же обрушилась зелёная волна. Крючконосые воины, спешенные и на своих маленьких лошадках, воспользовавшись столь удачным моментом, погребли врага под своей массой.

Подкрепление со стороны пустынников не успело на считанные минуты, и встречали их уже не израненные паладины, а злобные клыкастые степняки. Вокруг нас разгорелся настоящий массовый кошачий бой. Кто-то в этой свалке пытался напасть и на меня и на Малакта, но мы отмахивались от таких противников как от мух не на секунду не прекращая следить друг за другом.

Нега метнулась было на помощь энтелоду, но вовремя правильно расставила приоритеты. Волшебница заняла место где-то за моей спиной, но не вплотную, а на значительном удалении. Она благоразумно не лезла в наш бой, но благодаря ей меня почти перестали беспокоить простые пустынники. Даже образовалась небольшая санитарная зона. На фоне того, что орки хоть и безуспешно, но то и дело пробовали на зуб пустынного великана, это было огромным преимуществом.

Эльф гигант отмахивался от крючконосов и выжидал удобного момента, что бы покончить со мной, а я не мог ждать бесконечно. Прекрасно понимал, что мои объемы маны по сравнению с его мизерны. Пришлось переходить в атаку и полноценно использовать первый из своих козырей. Для второго было пока слишком рано. За него я собирался браться, когда не станет других вариантов или когда моя мана будет подходить к концу.

Петляя из стороны в сторону, бросился к нему и едва не оказался снесен шипастым шаром с ног. Пришлось горным козлом скакнуть в сторону и изменить траекторию движения. Наконец ударил и смог едва-едва зацепить даже не руку проворного великана, а поле прикрывавшее ее. Этого вполне хватило для первичного анализа защиты, но за анализ я заплатил получением удара латной перчаткой в бок. Удар вышел скользящим, но мне даже через поле хватило, что бы перелететь через Негу стоящую в полный рост и кубарем полететь под ноги наступающим пустынникам. Приземляясь мне, посчастливилось сбить с ног парочку из них.

Несмотря на падение и кувырки не выпустил Мстителя из рук. Крутнулся и ещё лёжа убил посохом тех, кого сбил с ног. Перекатился на колени и движением косаря, будто траву, подрубил ноги отважившимся подойти слишком близко. Потом вскочил, крутнулся несколько раз волчком, сея смерть вокруг себя, и бросился на Малакта раскручивающего шар для удара по Неге. До этого он успел попробовать её оборону какой-то магией, но девочка с успехом выдержала это испытание.

Снова она занялась рядовыми бойцами, а я взялся за того чей череп хотел забрать себе как трофей. Он не собирался отдавать череп и тут же переключился на меня, метнув своё оружие особенно хитро. Пришлось продемонстрировать чудеса акробатики и гибкость обычно не свойственную мужчинам с развитой мускулатурой. В доспехах совершать такое особенно не просто, но прогиб назад с последующим кувырком в бок и подскоком прошли вполне удачно и главное они спасли меня от серьезных последствий.

Наконец, придя в нормальное положение, я снова перешел в атаку, но уже не один и не в месте с орками предпочитавших простых эльфов гигантскому. На помощь пришел Фенор за передвижением, которого Малакт едва успевал следить и далеко не всегда успевал реагировать. Несмотря на то, что побратим уже подрастратил силы в бою с кочевниками, атаковавшими оседлых, он все еще был достаточно бодр и свеж что бы оказать мне существенную помощь.

Естественно, я отставал от арбалетчика без арбалета в скорости, но по известным причинам вражеский маг сосредоточил свое внимание на мне, так что приходилось нелегко. Фенор то и дело бил его в щит и отскакивал назад. Он дергался на его атаки, но ни на секунду не забывал о том, что в моих руках посох способный уничтожить его защиту. Пару раз он пытался что-то наколдовать, но то я ему не давал, то он сам почему-то бросал это дело. Скорее всего, понимал, что для подготавливаемого заклинания уже стало поздно или что им он уже точно ничего не добьётся в этот момент.

В это время в бой снова вступили вражеские маги, против которых тут же выступили Мунк со своим почти необученным орченком, Форс, Ганим, Седер, Вельма, Мадур и два мага с пограничья. В этот раз это было нечто большее, чем просто красивый фейерверк. Люди и эльфы, гномы и все прочие гибли от заклинаний десятками, если не сотнями. Возмущения от массового применения заклинаний и контр плетений было таким, что ощутили его не только маги. Закачало всех вплоть до уверенно стоящих на земле коротышек гномов.

Основная магическая битва развернулась над сшибившимся левым флангом и пока не взаимодействующим центром. Там запылали десятки огненных и ледяных вспышек. Противоположные стихии, в большинстве случаев, сталкивались, взаимно уничтожаясь, но иногда плетения разрушения добирались до цели, не только сжигая и замораживая десятки жертв, но совершая многое другое.

Маги земли насаживали врагов на практически мгновенно выраставшие из земли шипы. Маги воздуха разрывали противников небольшими, но обладающими ужасной силой вихрями. Флороманты в считанные минуты выращивали разрывающие врагов растения. Одним из таких растений было кровавое древо. Ужасное подобие дерева, хватающее ветвями тех, кто подошёл слишком близко. Ветви прокалывали, душили и разрывали, поливая свои корни и стволы кровью, за что деревья и получили свои названия.

Магия в очередной раз сеяла страх и ужас.

Это продолжалось до тех пор, пока с нашей стороны в ход не были пущены блокирующие магию артефакты. Отряд с двумя из них сумел прорваться к группе вражеских магов и устроил там настоящую беспощадную резню. Маги без волшебства превратились в необычайно сильных и выносливых, но легко уязвимых, а подчас и безоружных воинов.

Отряд храбрецов, уничтоживший их, и сам весь полег, но сделал своё дело. Ребята сократили преимущество пустынников в способных колдовать боевых единицах. Главное, что у них больше не было слаженной боевой группы волшебников. Оставшиеся их колдуны были рассеяны по войску и в основном прикрывали своих бойцов от магии наших, но теперь они совершенно не справлялись. Теперь наши волшебники могли по-настоящему проредить вражеские войска ещё не столкнувшиеся с нами в ближнем бою.

Наконец, я смог ударить второй раз, но разрушить вражеский щит не получилось. Пришлось уходить от ответной атаки и вносить изменения в последовательность разрушающего плетения. Для усиления эффективности пустил в дело свою крылатую девочку, что закружили над головой у Малакта в ожидании момента подходящего для самостоятельной атаки. К ней тут же присоединился рукокрылый кот Ворчун способный привлекать внимание не меньше чем она, но которому нечем было атаковать.

Фенор атаковал, проносясь мимо и полосуя Горлорезом поле великана, но неудачно. Тот все же сумел подловить его. Могучий кулак в латной перчатке рванулся навстречу побратиму и успел. Огромная скорость сержанта сама нанизала пусть усиленное, но человеческое и не прикрытое латами тело.

Я видел, в какую сторону отлетел побратим, но куда он упал, не уследил поскольку, не медля ни секунды атаковал, и дело тут было не только в ярости от возможной потери близкого человека. Лучше момента для атаки было не придумать, и не использовать его было равносильно смертному греху.

Одновременно со мной атаковали крылатый кот и пернатая ящерица-змея. Получилось так, что прошли сразу все атаки. Мой удар разрушил щит и скользнул по грудной пластине доспехов мага. Ядовитое дыхание звездочки попало ему прямо в лицо. Невосприимчивый к этому яду Ворчун заелозил когтями лап по шлему и зацепил левый глаз великана. Героизм рукокрылого в мести за хозяина чуть не стоил ему жизни. Пернатый кот едва успел взмыть вслед за моим фамом на недосягаемую высоту. Лапища эльфа великана сомкнулась в считанных сантиметрах от его хвоста.

Малакт не пожелал умирать быстро и возможно его неведомо как модифицированный организм и вовсе переварил бы яд, так что мне после быстрого отскока пришлось вновь атаковать, дабы самому и наверняка прекратить жизненный путь этого монстра. Увы, ничего не вышло, и он уже восстановил свой щит. Удар прошел по нему как первый аналитический. Это было не хорошо. Я не мог дать ему времени на излечение.

Не теряя времени, отскочил снова и активировал свой второй козырь — артефакт подавления магии. В его радиус действия попали и я и Малакт и Нега. Девушка выскочила из радиуса действия моего козыря, но все равно ничем помочь не могла. Магия в радиусе действия артефакта не работала совсем. То есть ударь она по Малакту из-за радиуса, то магия все равно бы бесследно рассеялась. Будь Фенор еще в бою, возможно, он бы получил преимущество, но, увы, он выбыл из боя.

Видя, как недовольно искривились губы великана, оскалился под шлемом и бросился в атаку в очередной раз. Громила бросил свое основное оружие и в его руках появился прямой обоюдоострый кинжал немногим уступавший размерами малому одноручному мечу. Этим кинжалом он, харкая от отравления кровью, заблокировал удар Мстителя.

Увы, мой посох прорезал этот чудовищный кинжал лишь до половины. Гигант попытался схватить меня свободной рукой. Я вывернулся и, нырнув под эту самую руку, изгибаясь, ткнул посохом назад поверх собственного плеча, угодил как раз в подмышку. Лезвие посоха прошло меж пластин доспеха, пробило кольчугу, что была там. После прорезало поддоспешник кожу и плоть, но после скрежетнуло, словно по плотному и толстому металлу. Левая рука великана повисла плетью, но бой продолжался.

А я, дурак, когда-то рассчитывал завалить его со Звездочкой и Стервой. Тут бы ещё кого на помощь позвать. Например, Императорских паладинов или хотя бы Форса вместе с Мунком и Седером. Эти трое, в отличие от меня, полноценно прошли школу Ковена и в ближнем бою были точно не хуже меня. Думаю, порвали бы эту железку без магии, как собака рвет штаны на заднице пойманного вора.

Отскочив, выдернул из пространственной складки Пыряло и метнул кинжал. Попал в незащищенный подбородок, но моё оружие из митрила заточенное не только гномами, но и магией, не пробило кость нижней челюсти, и не выбило зубы, как я ожидал, а только нанесло маленькую ранку и упало врагу под ноги. Да что у него там? Кости из металла что ли? И металл этот зачарован не иначе.

— Тварь, — Малакт стер с подбородка выступившую кровь тыльной стороной ладони закованной в лётную перчатку.

Крови было слишком мало, даже для такой раны. Ее было столько будто, он комара прихлопнул.

— Может и так, — от чего-то не стал ни спорить, ни оскорблять его матом. — Но вы проиграли. Мы поимели вас, как кобель тесную суку.

Он на долю секунды отвел от меня взгляд, и этого времени ему хватило, что бы понять, что я, скорее всего, прав. Орки оттеснили пустынников от места нашего боя. Нега стояла в стороне поглядывала вокруг, но не могла ничем помочь. Там, вдали, Ратир Победоносный бросил в бой последние резервы на уже прореженные резервы пустынников. Самым разумным для кочевников уже сейчас было бегство, но они не умели покидать поле боя таким манером. Фанатики должны умирать за свою веру, а они веруют в то, что во всем лучше людей, гномов, сатиров и даже точно таких же, как они, но только оседлых эльфов.

— Ничего, главное сделано, — удовлетворенно сказал он и бросился вперёд, собираясь покончить со мной раз и навсегда.

Я встретил его, как человеческие охотники встречают в лесу затравленного медведя, только вместо рогатины у меня в руках был Мститель. Инерции бегущего тела и остроты посоха хватило, что бы пробить эльфийскую сталь, но моё оружие крепко в ней засело. Несколько раз раненый Малакта по-прежнему не собирался умирать и бодро махал мечом, от которого мне пришлось уклоняться, выпустив из рук черен посоха.

Не растерявшись, тут же выдернул из пространственного кармана Крушилу и что было мочи, ударил им по пытающемуся выдрать лезвие посоха из собственной груди врагу. Великан начал уклоняться, но полностью из-под удара уйти не успел. Утяжелённый шар с шипами зацепил бедренную пластину его доспехов и буквально сорвал её с креплений. Второго удара нанести не успел, и за этот был наказан. Маг великан зацепил меня своим мечом, да так что кости затрещали. Хорошо хоть митриловая кольчуга выдержала удар.

Он все же вырвал мой посох и отбросил в сторону. Мы закружили вновь. На помощь оркам спешили выделенные Куксом Грохочущим кулаком гномы. Десяток коротконогих воинов спешно перебирал конечностями, что бы поучаствовать в убийстве такого здоровенного монстра и мне эта помощь была совсем не лишней. Нужно было уже скорее покончить с ним и посмотреть что там с Муртаном и Фенором.

Сообразил, что Нега вполне может помочь там и не может тут.

— Посмотри Фена! — велел ей я, и девушка не сказав ни слова убежала.

Мы же продолжили бой ненавистными взглядами и яростными ударами. Пустынный великан все еще харкал кровью, но по-прежнему жил и не собирался загибаться. Мне вообще казалось, что его состояние если не начало улучшаться, то, по крайней мере, не становилось ничуть хуже.

Наконец, коротышки достигли дистанции гарантированной прицельной стрельбы из своих арбалетов. Прошло всего несколько минут, но для меня это время сильно растянулось. Теперь отфыркивающиеся, будто лошади после долгой скачки, низкорослые воины то и дело останавливались, дабы взвести арбалет и сделать выстрел в надежде продырявить броню великана. Останавливались гномы не вместе, а по одному — по два, так что и достигли места схватки они не разом.

Первая пара добежавших до великана бородачей совсем не стреляла. Эти смелые и суровые парни где-то потеряли свои арбалеты и скомпоновались именно по этому признаку. Они разом взмахнули своими топорами пытаясь подсечь ноги Малакта, но у них ничего не вышло. Металлическая громада ловко подпрыгнула, взмахнула мечом и разом обезглавила одного из смельчаков. Подоспело еще трое озлобленных коротышек, но даже вчетвером они не могли успеть за действиями великана. Пустынный громила умертвлял их одного за другим с точностью и легкостью мясника на бойне.

Принося себя в жертву, гномы не причинили ему большого вреда, но все же сумели отвлечь внимание от меня на несколько драгоценных мгновений. Я атаковал сам и ударил Крушилой в бедро, оставшееся без доспешной пластины. Я ожидал хруста жестоко сломанной кости, но вместо этого увидел только не красивую, но не столь опасную как перелом слишком слабо кровоточащую равную рану.

Да что же у него там? Не эльфийская же сталь и не митрил вместо обычных костей, в самом деле? И может и вправду зачарованная эльфийская сталь? Нельзя сходу отвергать такую возможность, ведь она вполне может прижиться и годится для протезирования.

Едва не поплатился за этот не самый честный удар головой.

Эльф молниеносно отреагировал на атаку и нанес удар мечом с такой быстротой, что я едва успел нырнуть вниз и его меч не врубился в сам шлем, а застрял в моём родном и митриловым рогах. В этот момент разом атаковала еще одна пара гномов. Эти ребята были не из выживших после Малакта, а из новых подоспевших, и действовали необычно слаженно. Два короткобородых суровых мужика не сговариваясь, ударили тараном, прячась за щитами полностью, и этим ударом сумели свалить исполина с ног.

Мы налетели на него как охотничьи псы на еще живого и сопротивляющегося, но обреченного медведя. Громадине видимо тоже пришло на ум такое сравнение, и он зарычал подобно дикому лесному зверю. Он попытался подняться, опираясь на единственную рабочую руку, но гномы обрушили на нее сразу два топора, а я опустил на его шлем шипованный шар Крушилы. Малакт рухнул лицом вперед и, наконец, замер, а я понял что победил. Не сам, не честно, но победил и важно только это.

Больше эта тварь никого из моих друзей не убьет.

— Ребята, добейте его! Только наверняка! — крикнул я выжившим гномам, поглядывающим на меня с уже практически занесенными топорами.

— Будь спокоен, — прогудел один из них через бороду, и я бросился туда, где виднелись Фенор и колдующая над ним Нега.

— Я скоро вернусь! — бросил гномам через плечо.

Действительно собирался вернуться проверить работу. В таких вещах на вечный и непобедимый имперский авось полагаться не стоит. Вдруг не умрет до конца, регенерирует и по новой примется за свои дела.

Бой успел отдалиться от нас еще сильнее, и найти своих соратников среди трупов и стонущих раненых оказалось не так сложно. Они были не особенно далеко. Фенор распростерся спиной на земле. Его голова лежала на коленях у всхлипывающей от бессилия Неги, а грудь была смята будто тряпка. Неужели я снова потерял боевого товарища? За свершившуюся месть за одних близких я заплатил жизнью ничуть не менее близкого мне существа? Я лишился существа, с которым смешал свою кровь? Нет. Этому не бывать. В конце-то концов, я маг, а не блеющий козленок. Если в нем осталась хоть капля жизни, то я не дам ему отправится в преисподнюю.

— Он дышит? — брякнулся на колени рядом с ними. — Что ты хлюпаешь как промокший сапог? Что с ним?

— Он жив. Я удерживаю его, но сил на лечение уже не осталось, — утерла он слезы с лица.

— Не дай ему помереть, — рыкнул я, сбрасывая с головы шлем.

Изломанный человек, если его еще можно было считать человеком, едва-едва, но дышал. Его можно и нужно было спасти. Обойтись простым быстрым исцеляющим заклинанием не было возможности. Силы моего натренированного и серьезно усиленного исцеляющего касания, может, и хватило бы, но им я рисковал врастить измочаленные кости куда-нибудь не туда. Не думаю, что осколок кости врощеный в сердце поспособствует долголетию пациента. Недолго думая подтянул за руку труп какого-то валявшегося рядом вражеского эльфа. Плоть Фенора проще удалить, а на ее место поставить новую. Так будет гораздо быстрее и безопаснее. К тому же такая операция мне привычна.

Глядя на происходящее Нега совсем перестала плакать и сосредоточила внимание как на моих действиях. Голыми руками я разорвал остатки стеганки поддоспешника на груди раненого и обнажил месиво из плоти и костей. Действительно то, что солдат был жив, даже если учесть магию, иначе как чудом назвать было не возможно.

Приготовив поле деятельности, при помощи Горлореза, лежавшего тут же, избавил труп пустынника от его продырявленной в нескольких местах кожаной защиты. Кинжалом же в пару взмахов обнажил целехонькие ребра мертвеца. Теперь все было готово к очередному противоестественному для большинства разумных колдовству.

Труд был кропотливым, но привычным, так что через несколько минут все было кончено, и передо мной предстал труп пустынника с изувеченной грудью и обновленный Фенор с непросто восстановленной, но дополнительно укрепленной грудной клеткой, дополнительной костной оболочкой вокруг сердца и еще большей примесью эльфийской крови и плоти в организме. Его давно сложно считать человеком, но теперь он не человек еще больше. Что ж поделать-то, если от собственной маниакально творческой натуры и нежелания ни терять близких никуда не деться.

Робота получилось более чем хорошо, но не идеально. Если отличающийся цвет новой кожи со временем сойдет, то несколько страшных бугрящихся рубцов оставшихся на месте срастания новой и старой кожи сами по себе никуда не денутся. Можно поколдовать и попытаться уменьшить рубцы, но сейчас я практически пуст. Маны хватит разве что свечу поджечь. Возможно, исправлю позже, но поминая о том, что все отложенное на потом это считай не сделанное никогда, понимаю, что грудь моего товарища так и будут украшать шрамы.

Отобранный у смерти шевельнулся под взглядом вытирающей слезы юной волшебницы и повел носом.

— Ванилью и корицей не пахнет? Куда делись запахи? Почему не больно? Я не умер? Я умер? Я в раю? Я живой? — затараторил наш исцеленный и усовершенствованный, только открыв свои глаза с двойным зрачком.

Я сначала не понял, что значат его первые слова, но потом сообразил, что посреди совершенно неаппетитных запахов поля боя в предсмертном бреду ему померещились ароматы ванили и корицы исходящие от лесной девы. Он уже упоминал их как-то. Видимо он думал, что в раю снова обретет свою подругу и снова с ним рядом будут ее запахи.

— Ты жив, — констатировал я факт.

— Жив? — неподдельно удивился арбалетчик. — Теперь понимаю, почему вокруг дерьмом и кровью пахнет. Вот су... — садясь, он, наконец, заметил Негу и сдержал привычное ругательство.

— Да матерись уж спокойно, — она ткнула его кулачкам в бок и рассмеялась.

Я рассмеялся следом за ней. Мы смеялись посреди поля боя усеянного трупами врагов и союзников. На нас смотрели как на умалишённых и сторонились. Даже те, кто по тем или причинам отстал, но спешил на помощь все еще сражающимся, огибали безумную троицу по широкой дуге.

Сам я в бой уже не очень спешил. Его исход точно был решен в нашу пользу, а сами мы сделали для победы более чем достаточно и были выжаты этими стараниями досуха. Большинство в моральном плане, а я помимо морального, как уже упоминал, еще и в плане маны.

— Там еще сражаются, — словно почуяв мои мысли, Нега мотнула головой в сторону места, где смешались в смертельной пляске представители самых многочисленных разумных рас Империи.

— Мы еще не победили? — повернул голову арбалетчик.

— Нет, — закачал я головой, — но сначала проверим как там Малакт.

— Он жив?! — выпучила глаза Нега.

— Надеюсь, что нет, — подобрал шлем и, подавая пример, зашагал к единственному оставшемуся на том месте гному.

Нега и Фенор, поднялись, кряхтя как старики, и поплелись следом.

— Сдох? — спросил я у согнувшегося пополам, опирающегося на большой топор и отдувающегося бородача.

— Навроди как, — бросил взгляд на тело гном.

Коротышки великана буквально раздели и уже успели куда-то уволочь всю его броню. Избавив пустынника от всей экипировки, они попытались его изрубить топорами в куски и немало преуспели в этом. Его плоть была искромсана так, что я дал знак Фенору притормозить Негу. Незачем юной девушке, пусть даже и волшебнице, видеть такое счастье.

Уцелела только голова, но она держалась на так и не перерубленном позвоночном столбе. Вместо костей обнажился окровавленный металл. Мое предположение об эльфийской стали вместо костей оказалось почти правильным. Эльфийская сталь не была вставлена в его организм вместо кости, просто кости были покрыты и пропитаны этим прочным металлом.

— Голову, мне отдадите и вообще без меня тело не потрошите дальше, — глянул я на гнома.

— Да как можно, — запыхтел он возбужденно.

— Эх, — обреченно вздохнул я, не веря ему ни на грамм и взмахивая рукой своим соратникам, — Я вижу там огонь, пошли, отправим их всех к Осквернителю. Пусть там повоюют, — все же надумал поучаствовать в финале этого боестолкновения.

Мы не слишком спеша направились к месту боестолкновения. На ходу я потянулся к порождённому чужими заклинаниями и уверенно горящему огню. Сейчас к морю крови добавится еще пепел.

* * *

Бой окончательно затих только после заката. На небо взошли звезды, и было не так уж темно. Добили последних сопротивляющихся. Кто-то все же сумел сбежать. Воины и маги вымотались. Большинство магов полностью растратило ману и их буквально уложили рядочком в одной из палаток. Воины, дравшиеся больше других, валились, где стояли не в силах поднять ни руку, ни ногу. Их стаскивали в лагерь те, кто оказался чуть повыносливее или те, кто просто чуть меньше вымотался. Бой был не просто выматывающим. Среди погибших оказалась почти половина нашего сборного воинства и процентов 90 вражеского. Пленных почти не было.

Многие из наших воинов спали под открытым небом, радуясь ясной погоде. Сил убраться далеко от поля боя не нашлось ни у кого, так что лагерь пришлось разбивать поблизости. Раненых была огромная масса. Они до сих пор стонали и кричали. Лекари могли помочь далеко не всем. Нега, я и другие маги, сохранившие хоть немного маны, помогали в лазарете, сколько могли. Потом на ногах из магов остался один я, но только лишь благодаря нескольким кострами на которых кипятили воду.

Я вовсе не оказался самым выносливым магом. Среди присутствовавших просто не было способных подобно мне черпать энергию откуда-то ещё. По началу я пытался сливать свою ману в других магов, но выяснилось, что эффективнее пользовать раненых мне самому. Большинству волшебников был нужен отдых. Да и мне он тоже был нужен, но пока было некогда.

— Квинтий! — воскликнул я, узнав очередного раненого поданного мне на деревянный операционный стол.

Стол это был красен от обилия пролитой на него крови. И как мне кажется, впоследствии его обязательно следует сжечь. Иначе из этого стола можно сделать превосходный алтарь Осквернителя. Он впитал с себя вместе с кровью слишком много боли и даже познал несколько смертей. На моём столе умирали реже, чем на столах простых лекарей, но и я не был всесилен, так что смерть посещала и моих пациентов.

— Господин Даш, — простонал заместитель командира человеческого ополчения, через силу улыбаясь.

Во время одной из последних стычек воины посчитали его убитым, а оказалось он вот тут живой. Истрепанный израненный, но до сих пор живой благодаря стараниям лекарей и собственному нежеланию отправляться на тот свет. Я был искренне рад такому исходу.

— Лежи ничего не говори. Ни за что не переживай. Если ты попал ко мне в руки, то точно выживешь. Уж я-то не дам погибнуть верному соратнику. Мы ещё на твоей свадьбе погуляем, — встряхнул руками и пошевелил пальцами, готовясь к тонкой работе с поврежденным кишечником и тканями.

— Я уже женат, — ещё раз через силу улыбнулся он.

— Ну, тогда на свадьбе твоих детей гульнем, — тут же нашёлся я и обезболил магией весь его живот. — Чуешь чего? — спросил уже готовясь вскрывать брюшную полость.

— Ниже груди, словно все отрезали. Я не умираю? — в его голосе не было беспокойства.

Человек успел намучиться.

— Не умрешь. Лежи тихо, а я у тебя тут внутри покопаюсь. Залатаю все как надо, и лучше прежнего будешь.

— Точно не умру? — насторожился он.

— Молчи, а то рот заштопаю, — я взялся за своё дело и он все же смолк.

Трудов было не мало. Пришлось вскрыть и очистить брюшную полость, отдельно исцелить кишечник, все обработать магией, а после снова исцелять и исцелять. Остался довольно большой рубец на животе, но я вполне справился. Жизнь Квинтия была в не опасности, и можно было снимать анестезию с тела.

— Все готово, — выдохнул я.

— Спасибо, — устало протянул измученный слуга Ковена.

— Не за что. Ближайшие сутки старайся вообще не вставать и ничем себя не утруждать. Даже если срать приспичит, то ни в коем случае не тужиться. Завтра вечером можно будет садиться и вставать, но верхом скакать нельзя и утруждаться тоже, — подумал над тем, что ему ещё запретить. — Ладно, ты если что на глазах будешь и лишнего делать тебе я не дам. Уносите.

Помощники подняли со стола излеченного и собрались положить на него другого, но я сам едва не упал на него от накатившей волны. Кто-то применил магию чудовищной силы. Магию злую и страшную. Меня от её отголосков на приличном расстоянии, будто ледяной иглой в позвоночник ткнули, а что можно было почувствовать, находясь рядом с эпицентром и представить, было боязно.

— Проклятье, — скривил лицо, ориентируясь на местности и понимая, что выброс был прямо на поле отгремевшего сражения. — Да что бы разорвало вас там всех. Что ж вы суки не успокоитесь.

— Что случилось? — заинтересовались подносившие мне пациентов мужики.

— Манда с хреном разлучилась, — недобро зыркнув, пробурчал я и направился к штабной палатке.

Куда-то туда с полчаса назад уволокли едва стоявшего на ногах от физической усталости, но сохранившего последние крохи маны Форса. Мне срочно надо было посоветоваться с ним. Решить, что делать в сложившейся ситуации без совета знающего существа было достаточно не просто.

Дорогой призвал к лагерю кружившую поодаль Звездочку. Посылать на поле отгремевшей битвы её раньше времени не стал. Сначала хотел убедится, что вокруг все нормально. А уж после разговора с Форсом собирался направить ее туда, куда будет нужно.

Искать наставника самому мне не пришлось. Он поддерживаемый с одной стороны Сайфеном Коловраток, а с другой каким-то офицером человеком брел навстречу мне.

— Ты почувствовал? — устало спросил он.

— Да, — подтвердил я. — Что это было?

— Выброс некромагии. Кто-то применил мощное поднимающие множество мертвецов заклинание, — сдавленно вымолвил волшебник человек.

— Прямо на поле боя, — выдохнул я.

— Да там сейчас восстает целое мертвое войско. И наши трупы и вражеские вместе нападут на нас. Если поднимутся все, мы не выстоим.

— Я попробую их сжечь, — тут же заявил я с твёрдой уверенностью, что получится в голосе.

— Других вариантов нет, — согласился он.

— Я уже распорядился разжигать костры, — вставил Сайфен Коловрат. — Придётся встречать их на самой границе нашего лагеря.

— Придётся, так придётся, — пожал я плечами.

— Я разослал посыльных, куда следовало, — вставил своё слово незнакомый офицер.

— Пойдём к кострам, — махнул в нужном направлении Форс.

— Пойдем. Что будем делать с магом? — вспомнил о совсем не пустяковом обстоятельстве я.

— Будем надеяться, что мы вообще сможем сделать с ним хоть что-то. Если он придет, — ответил наставник.

— Если?! — мягко говоря, удивился я.

— Именно, — кивнул маг человек. — Тот кто сумел сделать такое, поднимает войско мертвецов не для того чтобы драться самому. Сейчас он мог бы раскатать нас и без войска.

— Такая сила? — теперь удивился Сайфен.

— Я не преувеличиваю, — подтвердил Форс.

Мы пошли. По пути нас нагнал шустрый Фенор. Он проскочил мимо, видимо несся по каким-то своим делам, но заметив нас, притормози и глянул по очереди на всех.

— Господа маги, господа офицеры, у нас что-то случилось? — каким-то даже будничным тоном спросил сержант.

— Случилось, — кивнул я.

— Сучья кровь, что?! — воскликнул он эмоционально, но без удивления.

— Восстание нежити, — не стал многословить я.

— Как? — вот теперь он удивился, но не то что бы очень.

— Мне бы тоже хотелось знать как, — я глянул на наставника.

— Я не знаю кто это, но это кто-то обладающий огромной магической силой. Сражайся он с нами во время битвы, то, скорее всего, мы бы проиграли, — совершенно не внёс ясности мэтр.

— Даже так, — закачал головой Злоглазый. — Может отряд поднять?

— Всех кого надо без тебя поднимут, — высказался Сайфен.

— А что делать-то? — спросил сержант у эльфа.

— С нами иди. Прикроешь меня если что, — ответил я вместо остроухого командира.

— А! Ну тогда ладно, — закивал побратим головой.

— Посмотреть что там? — спросил я у командиров.

— Через ящерицу? — уточнил Форс.

— Да, — мотнул я головой согласно.

— Пошли, — дал отмашку он.

Дошли до места за лагерем, где в линию, на расстоянии метров в десять друг от друга, наши бойцы раскладывали костры. Инструкции явно давал Форс, знавший что нужно. А если не так, то Сайфен осведомлен о моих способностях сильнее, чем я думаю.

Все подходило как нельзя лучше.

Я прикрыл глаза, дабы глазами Звёздочки взглянуть, что творится на месте битвы. Там мёртвое воинство строилось в подобие строя. Многие воины были изувечены и не могли стоять ровно, так что строем все это назвать можно было только условно. Войско внешне не впечатляло, но зато числом было велико. Восстали почти все павшие. Мертвых эльфов, гномов, орков и людей стало в полтора раза больше, чем было живых пустынников перед началом битвы.

Перед строем расхаживал мой мёртвый Муртан. Животное было почти цело и его легко можно было принять за живое, а вот того кто на нем сидел за живого принять было точно невозможно. Кусок искромсанного мяса, на скелете из эльфийской стали.

После боя мне как-то стало не до Малакта, и я занялся делами поважнее, а ковыряние в трупе и отпиливание головы оставил на утро. Теперь вот придётся его сначала успокоить, а уж потом отпиливать голову.

Что-то мелькнуло и питомице пришлось вильнуть в сторону, что бы увернуться от метко опущенного снаряда. Пришлось бросить наблюдение за мертвым войском и отозвать летучую змею назад.

— Что там? — спросил напряженный Форс, отпуская плечо эльфа.

— Все плохо, — вздохнул я. — Придётся сильно напрячься. Но думаю огня, что бы их сжечь хватит. Личей нет, значит там просто оживлённое мертвое мясо.

— А кто их поднял, видел? — спросил о главном Сайфен.

— Нет. Он или хорошо спрятался или его там уже нет, — покачал я головой.

— Думаю что его или её там действительно уже нет, — покачал головой Форс, и я отметил на будущее, что не помешает с ним обсудить это вопрос наедине.

Может, расскажет что-то интересное.

— Много их там? — спросил Фенор.

— Если не справлюсь, то на нас на всех два раза хватит.

— А чуть точнее? — этот вопрос задал Коловрат.

— Мало кто остался лежать. Сейчас их раза в полтора больше чем было изначально пустынников. Точней, уж извиняйте, посчитать не успел.

С кострами более-менее закончили и стали стаскивать в кучи запас горючего материала, коего было не так много, как хотелось бы.

— Дров впритык, — озвучил эту мысль Форс.

— Стаскиваем все что находим, — вздохнул Сайфен. — Завтра кашу не на чем варить будет.

— Если будет это завтра, — вздохнул Фенор.

— Не сомневайся наставник, будет, — я улыбнулся. — Нам ещё Близнецы отстраивать.

Подтянулся Кукс Грохочущий кулак. Он был в полном боевом облачении, а позади него строились в плотную цепь гномы. Всех вместе, боеспособных, их не набралось и одного хирда. Потери не обошли стороной и этих славных низкорослых вояк.

Кивнув бородачу с ещё более суровым, чем обычно лицом, полез в пространственную складку за своим доспехом. Времени оставалось не так много. Пора было облачаться в железо.

— Фен помогай, — махнул я побратиму, но помощников набежало сразу трое.

К сержанту присоединились Сайфен и Кукс не проронивший до сих пор ни единого слова.

Молча нацепили на меня все элементы экипировки. Кулак только поцокал языком глядя на прорубленный, но не срубленный до конца рог шлема. На моём родном роге была такая же зарубка. Слава Сущему, что совсем мою гордость не посшибали. Да и зарубка до сих пор была на месте только потому, что некогда было ей заняться.

Ещё немного постояли молча, а потом до нас стали доносится звуки издаваемые мертвым войском. Сначала это было тихое далекое ворчание. Оно все нарастало и нарастало пока не переросло во все усиливающийся и ни на что более не похожий рокот.

К этому времени большинство воинов было оповещено о происходящем и те, кто смог заняли оборону прямо в своём расположении. Паники не было, несмотря на то, что многие поняли, откуда доносятся эти звуки и что существует возможность вскоре самому начать их издавать.

Приковыляла хромающая на обе ноги Мадур. Полушка не просто хромала, а выглядела сильно истрепанной. Истрепанной не в переносном смысле, а в самом прямом. Маленькую волшебницу, будто гигантский пес трепал, словно любимую игрушку. Она брела к нам, опустив мохнатый лоб и громко сопя себе поднос.

— Будем думать, вы не дадите им нас сожрать, — сказала волшебница, ни к кому конкретно не обращаясь, и встала рядом с Куксом.

Кулак смерил её взглядом и сосредоточился на чернеющей вдали и все приближающейся массе.

— Фенор сгоняй за вином, — почесав подбородок, попросил я. — А то скоро вторую победу праздновать, а я ещё за первую ни капли не выпил.

— Мне нравится этот парень, — неожиданно хохотнул Кукс.

— К нам ещё во время битвы гонец прискакал. Гоблины атакуют города за шепчущим лесом. Так что после этой победы нужно будет сразу же туда, — оповестил всех Коловрат.

— Тогда тем более надо выпить, — кивнул я. — Сейчас победим всех тут, потом поскачем побеждать там. Но мне это нравиться все меньше и меньше. Пустынники, трупожоры с магическими болезнями, маги разума способные свести мэтра Ковена с ума, некроманты поднимающие армию живых мертвецов, а теперь ещё и гоблины.

— Да. Ничего хорошего, — согласился Сайфен. — Все это наводит на определённые мысли.

— Там будет не просто. У гоблинов есть шаманы, — поддержал разговор в другом ключе Форс.

— Будем думать, справился как-нибудь, — фыркнула Мадур.

— Господа, так бежать за вином или нет? — спросил Фенор.

— Вот холера, я думал, ты уже вернулся, — всплеснул руками я.

— Не надо никуда бежать, — Форс эффектным жестом достал квадратную бутыль литра на полтора.

— Жидкий горн! — узнал этикетку гном. — Такое грех не выпить, но нужна специальная посуда.

— Есть посуда, — махнул рукой наставник, и в ней появилось несколько стеклянных рюмочек размерами немногим превосходящие наперсток.

— А почему жидкий горн? — поинтересовался я.

— Сейчас узнаешь, — ощерился Кулак.

Данную книгу можно считать законченной. Текст крупной правки больше не понесет.