Level Up: Женский взгляд

Шло время, бизнес Ирины рос и процветал. Небольшой закуток расширился до трёх полноценных отделов. Даже когда власти решили рынок снести, и построить на его месте платную автостоянку, а людей, что там работали, вышвырнуть на улицу, Ирина не сдалась. Она собрала все свои сбережения и открыла свой первый бутик одежды.

У женщины-завистницы бизнес всегда шёл плохо, сколько бы денег она в него не вливала — ничего не получалось. Но она всё равно упорно продолжала неизвестно кому доказывать, что её торговля расцветёт. Когда же рынок закрыли, это сильно подкосило её психическое здоровье. Вроде даже она в какой-то клинике здоровье поправляла. У неё был муж, работающий в органах. Работа его была нелёгкой и наложила свой отпечаток. Грусть-печаль свою он 'топил в вине', а выпив, был не прочь и кулаками помахать. Частенько та женщина им колоченная ходила. Видать, в какое-то из мордований хорошо он её приложил, и кукушка у неё стартанула окончательно.

А что делать? Напишешь заявление на мужа — его уволят. На что жить тогда? Или так она его любила, что все прощала? Пойди теперь разбери.

Муж её, похоже, не чурался участвовать в грязных делишках, взятки с людей требовать. Деньги у них всё же водились, порой немаленькие, хотя, что толку, если он всё пропивал? В один прекрасный день её муж не на того нарвался, требуя взятку, и его посадили.

Ирина не знала, за что та женщина всегда её презирала, а после того, как жизнь пошла под откос и вовсе возненавидела лютой ненавистью.

У Ирины было всё: любимая работа, дочка умница, муж семьянин. Понятное дело зависть, но не до такой же степени?

Переехав с рынка, и открыв магазин, настолько в делах-заботах закрутилась, что неприятная история эта начала забываться. Через год успешной торговли Ирина рискнула, взяла кредит и открыла второй магазин.

И тут на горизонте появилась старая 'приятельница'. Её муж вышел из тюрьмы, где-то раздобыл денег, они пришли к Ирине и выдвинули ультиматум — либо она продает им свои магазины по сходной цене, либо они её разорят.

Ирина разозлилась не на шутку, не поверив этим психопатам ни на минуту, и выгнала неуравновешенных прочь. Повздыхала. И продолжила жить дальше, забыв об этом инциденте. Но что-то в полосе везения сломалось. Нагрянула налоговая со всевозможными проверками, прокуратура, трудовая инспекция, пожарные... Её начали таскать по инстанциям, приписывая всё новые нарушения и штрафы. Эта беда вытягивала все деньги, силы и нервы.

Новый, открытый на заёмные деньги, бутик совсем стал заброшен, некогда было заниматься его рекламой, мониторингом рынка и сбытом. В результате вскоре он стал убыточен. Денег катастрофически не хватало на штрафы, не то, что на выплаты всех кредитов. В таких мучениях прошёл год. Ирина рыдала ночами в подушку, но не сдавалась.

В результате она потеряла очень много денег и второй магазин. Банк забрал его за долги. Это было предсказуемо. Предвидев это, она махнула на тот рукой.

Тяжбы кончились, и она, затянув пояс потуже, начала пытаться поднять с колен своё первое детище. Не успела она вздохнуть свободно, как недруги явились вновь, пророча ей все козни мира. Ирина и помыслить не могла, чем обернётся эта, непонятно по какой причине разросшаяся, лютая ненависть.

Два дня назад её двенадцатилетнюю дочку выкрали. Прямо на улице, средь бела дня. На глазах у подружек подъехала машина без номеров, люди в масках затолкали девочку в машину и скрылись. Полиция разводит руками. Ведётся следствие. А её материнское сердце рвется на части от беспомощности.

По всем адресам, с которыми можно было связать эту коварную парочку, ничего о них не слышали. Выяснилось, что с мужем та женщина развелась еще полгода назад. Он, устав от поехавшей крыши жены, отказался участвовать в этой авантюре, аргументировав тем, что ему хватило первой отсидки. После развода он уехал в неизвестном направлении. И о нем никто больше не слышал.

Видимо, развод стал последней каплей, и у той тетки окончательно съехала крыша, раз она решилась на киднеппинг.

Розыск идёт. Но она как сквозь землю провалилась.

Сижу, слушаю, открыв рот. Мир сошёл с ума. Люди окончательно страх потеряли. Чем человек руководствуется, совершая подобное? Украла ребёнка, и что дальше? Она объявлена в розыск. И рано или поздно, на чём-то она проколется и её арестуют. Даже не верится, что человеческая тупость настолько безгранична. Бедная девочка. Ребенок вообще пострадал ни за что.

— Так, Ира. Я хочу помочь в поиске девочки. Сделаю, что смогу. Давай фотографию и все данные. Буду спрашивать людей, может кто-то что-то видел. Понимаю, мала вероятность, — опускаю голову, врать в глаза убитой горем матери, ох как не просто, — но я хочу помочь и сделать хотя бы что-то.

— Да, конечно, спасибо. Вот, возьми листовки. Мы ими все районы города уже, по-моему, закидали. Но нам важна любая помощь, — слова Ирины переходят в тихий плач.

Беру в руки листовку:

'Внимание! Пропал ребенок! Особые приметы ... 29 числа была похищена на улице... кто что-либо видел...' Навязчивая зеленая надпись перед глазами не дает нормально прочитать текст листовки:

Квест: 'У Зверевой украли дочь. Спасите заложницу'.

Внимание! Важное социальное деяние!

Награда: вещи, которые вы купили у Звонаревой, станут принадлежать вам по праву.

+2500 очков опыта.

Квест 'Зло должно быть наказано'.

Найдите и передайте в руки закона беглую преступницу.

Внимание! Важное социальное деяние!

+2500 очков опыта.

Понимаю, что не время и не место терять глаза из орбит, но вещи в награду за жизнь ребенка?! Что они там курят? Принимаю оба квеста. Нужно поторапливаться, каждая минута на счету. Неловко мнусь, поглаживая её по плечу. Хорошо хоть Ирине не до меня.

— Я пойду.

— Подожди, Жень, а ты что приходила? Что хотела-то?

— А-а... Неважно. Сперва найдем твою дочь,— смотрю ей в глаза, вкладывая в свои слова всю свою уверенность, сжимаю её руку.— Ты держись! Все обязательно будет хорошо. Мы её найдём!

Отношения со Зверевой улучшились до Интерес 10/30.

Ваш показатель эмпатии увеличился (5).

+500 очков за улучшение навыка.

С мыслями о том, что нужно детальнее изучить способ кача этой самой эмпатии, и узнать на что она влияет, выхожу в подъезд, спускаюсь на пролёт ниже, сажусь на подоконник. Изучаю фото девочки и информацию о ней.

С фотографии на меня смотрит глазастый воробышек. Бывают дети в двенадцать лет развитые не по годам. А эта, ну, ей я максимум бы лет девять дала. Сама тощая, две косички тоже возраста не добавляют.

Вздыхаю. Жалко "зайку" — сил нет — вторые сутки в руках сумасшедшей идиотки. Хоть бы всё обошлось!

Открываю интерфейс. Слава богу, огонёк девочки мерцает зелёным на другом конце города. Зелёным отображаются все живые люди, мёртвые — отмечены серым, случайно наткнулась на останки своей бабули на кладбище.

Местонахождение девочки — старый город, частный сектор. И что делать? Вернуться и сказать родителям я не могу. В полицию идти — откуда у меня информация? Самой спасать девочку — в результате вопросы ко мне родятся, не успею я её вернуть родителям. А, чего доброго, и сама пострадаю, и ребенка под удар подставлю.

Бинго! Анонимный звонок! Надо срочно позвонить! Куда? Где? Откуда звонить-то? Я не знаю ни одного телефонного аппарата. Их и в живых то уже не осталось. Все давно с корнями повыдирали. Мой запал иссяк, опять взгрустнулось, — Чёрт... Как же быть?

Смотрю на листовку: ещё здесь указан электронный адрес. И анонимность гарантируют. Ага. Я оценила.

Нужен доступ в интернет. Срочно. Вспоминаю, что недалеко, в торговом центре, есть интернет-кафе.

Иду быстрым шагом в сторону торгового центра, с каждым шагом меня начинает охватывать паника. Меня опознают и посадят за соучастие. Паника и маразм прогрессируют. До центра я дохожу в уже настолько затравленном состоянии, что дёргается глаз. Убираю волосы в низкий хвост и надеваю очки. Топчусь в нескольких десятках метров от входа. Мне очень страшно. Всюду камеры, и кажется, что они направлены на меня.

Страх начинает переливаться через край, и я начинаю на себя злиться.

— Соберись, тряпка! Ребёнок там мучается. А ты как дура тут мнёшься стоишь! Никому ты не нужна. Никто тебя разыскивать не станет.

Успокаиваюсь, выравниваю дыхание, собираюсь с мыслями. А если и станут... Никто меня , если будут опрашивать свидетелей, не вспомнит. На мне серая футболка и джинсы — наряд лучше, чем на мне сейчас, для маскировки в толпе придумать сложно. И сама я серая масса, каких тысячи. Хоть какая-то польза от моей внешности.

Решительно направляюсь ко входу. Но с каждым следующим шагом мои ноги будто наливаются свинцом. Когда я дохожу до кафе с ноутбуками на столах и интернетом в открытом доступе, ноги меня практически перестают слушаться.

Издалека просматриваю наличие камер в округе, замечаю лишь одну. Ну ничего, очки я снимать не буду. Выбираю столик так, чтобы сесть спиной к камере.

Подошедшей официантке заказываю эспрессо. Когда делаю заказ, не узнаю свой голос, он перешёл на фальцет. Это меня веселит и немного отрезвляет.

Быстро открываю поисковик. По-любому, должно что-то быть. Ввожу различные варианты в строку поиска, наподобие 'отправить почту анонимно'. Нахожу нужный сайт. Надеюсь, моё письмо дойдёт.

Отсылаю письмо с содержанием адреса и пояснениями, чтобы срочно спасали малышку. Подчищаю историю. На миг меня снова переклинивает от страха. Тру рукавом клавиатуру. Будто это должно помочь. Кладу на стол деньги за ещё не принесенный кофе и драпаю с 'места преступления'.

На улице осознаю, что всё это время практически не дышала. Идущие мне навстречу люди косятся и обходят стороной. Наверное, зверская у меня сейчас морда.

Всё. Получилось! Меня начинает раздирать нервный смех. Надо где-нибудь посидеть, успокоиться. Жалко, кофе не успели принести. Точно. Мне нужно, чтобы меня кто-нибудь отвлек. А кто меня на сегодняшний день может отвлечь? Только Лев. Извини, мужик, ничего личного, но у меня стресс.

Озираюсь по сторонам. Да вон же она, больница, отсюда даже угол здания видать. Хорошо жить в маленьком городе — всё рядом. Добрела до здания больницы. Зачем я сюда пришла? Нет ответа. Ноги сами привели. Что я ему скажу? Буду плясать от обстоятельств. Хочу его увидеть, и точка. Ну не прогонит же он меня?

Прохожу мимо старушки-цербера. Она меня помнит — вот она популярность. Расшаркиваемся в приветствиях и едких улыбочках. И почему все вахтёрши такие подозрительные личности?

Подхожу к кабинету. Почему не позвонила ему заранее? Всё у меня не как у людей. Вздыхаю, набираясь решимости, стучу. В ответ слышу сухое 'Войдите'. Приоткрываю дверь и засовываю голову в кабинет.

Лев сидит за столом, в ворохе бумаг. Вид сосредоточенный и хмурый. Но при виде меня хмурые складки разглаживаются, взгляд теплеет, губы растягивает улыбка. Скромно улыбаюсь в ответ, потупив глазки:

— Можно тебя потревожить?

— Нужно! Может быть, ты уже вся войдёшь? — от его серьёзности не осталось и следа. Лицо озаряет широкая открытая улыбка.

Не могу сохранять спокойствие в присутствии этого мужчины — отвечаю ему взаимным всплеском гормонов и, на мой взгляд, глупейшим блаженным выражением лица.

Лев подрывается со стула, стремительно подходит ко мне и стопорит в шаге от меня, будто не зная, с какой стороны ко мне подойти. Наконец, берёт меня за руку, подносит ту к губам, лёгким касанием целует пальцы. От этого мимолетного прикосновения моё сердце затрепетало, а щёки окрасил предатель-румянец.

— Здравствуй, — прозвучало немного хрипловато, наверное, из-за усталости.

— Здравствуй, — мой голос звучит незнакомо. Либо это у меня кровь, прилившая к голове, в ушах гудит? Понимаю, что пауза затянулась и нужно что-то сказать, с трудом подбираю слова:

— Ты знаешь, я ведь продала свой игровой аккаунт, я тебе говорила, помнишь? Это была важная часть моей жизни, на которой я поставила крест. Начался новый важный этап. Хочу это дело отметить. Составишь компанию? Я была в твоём районе и решила пригласить тебя на обед.

— Звучит настолько заманчиво, что отказаться просто невозможно! Когда? — такое облегчение, отрываю взгляд от изучения собственной обуви, смотрю на Льва. Он всё это время, пока слушал, в открытую меня рассматривал. Моя кожа стала настолько чувствительной, что казалось, будто он водит горячим пальцем по скуле, по шее, по губам.

'Как же давно у меня не было мужчины', — мысли путаются, еле сдерживаю себя, чтобы не накинутся на бедного мужика. 'Нельзя его касаться — крышу снесёт окончательно и бесповоротно. И наедине тоже долго оставаться нельзя'.

— Вообще-то сейчас. Ты сильно занят? — пытаюсь привести себя в чувство и понизить голос до привычной октавы. Интересно, мой кривой оскал, хотя бы отдаленно, похож на улыбку?

— Для тебя я свободен всегда, — отпускает мою руку, салютует мне фирменную улыбочку, и идет к шкафу — взять куртку. Потеря контакта между моими пальцами и его настолько ощутима, что дезориентирует.

Лев снимает халат, под ним он в лёгком лимонном джемпере и темно-синих джинсах. Обтягивающая одежда подчёркивает рельеф его тела. Он совсем не кажется худым. Джинсы так обтягивают его попу, что мне стоит огромных усилий устоять на месте. Нервно сглатываю, пожирая парня глазами. Не мог же он поправиться с прошлой нашей встречи? Или мог?

Надеюсь, он не замечает, как я раздеваю его взглядом. Конечно, он же 'слепой и глухой'. Мое дыхание мне кажется настолько громким, что стараюсь дышать через раз. Маньячка несчастная!

Переодевшись, он возвращается ко мне, собственническим движением берёт меня за руку, выводит из кабинета. Послушно плетусь за ним. Все мысли лишь о моей руке, уютно покоящейся в его ладони.

— Куда идём? — очнулась от своих мечтаний уже на улице. Понимаю, что Лев повторяет вопрос уже не в первый раз.

— Замечталась, прости, что ты спросил?

— Где отмечать будем? — смеётся.

— Не знаю. Всё равно. Есть предложения?

— Тогда поехали. У меня есть одно любимое кафе на набережной, там такой борщ в горшочках в настоящей печи томят. Сверху закрывают горшочек тестом, и оно запекается румяной шапкой — ум отъешь.

— Звучит очень аппетитно! Я такая голодная, — настроение заоблачно прекрасное, готова идти за ним куда угодно, а уж такая радужная перспектива очень желанна.

— Я тоже. В шесть утра приехал по срочному вызову, тревога оказалась ложной, сами откачали. Потом планировалась операция, но состояние больного ухудшилось и операцию отменили, домой уже не поехал, так и закопался в бумажках. Так что у меня сегодня законный отгул.

— Ну ты и трудоголик конченный.

Лев неожиданно притягивает меня к себе и шепчет в самое ухо:

— Спасибо, что спасла меня из цепких лап рутины, — угомонившийся, было, пожар во мне вспыхивает троекратно. А Лев идёт дальше, по направлению к стоянке, как ни в чём не бывало. Таща на буксире обалдевшую от счастья меня.

Приезжаем на набережную. Как жаль, что живу я на другом конце города, здесь было бы так здорово бегать, да и просто гулять. Море после дождя неспокойно. Волны, накатывая, широко лижут берег и шумят галькой. Морской бриз порывами треплет волосы, доносит солёную пыль брызг и далёкие крики чаек. На воде много рыбацких лодок и прогулочных катеров. Море обожаю, плавать самостоятельно могу часами, а на судне, увы, ходить не могу — укачивает.