— Дня полтора, не меньше. Не хочешь перекусить, кстати? Горожане мне наложили еды про запас. — Да! Да, да, да! Вот они, заветные слова! Ура! Так, главное не испугать его выражением лица.

— Я бы не отказалась. — Стараясь спрятать маниакальную улыбку, я склонила голову.

Горожане не поскупились, собирая эльфа в горы. Проблема была в том, что они предпочитали рыбу мясу — это было единственной приходящей мне на ум причиной того, что в мешке оказалась и копченая, и сушеная, и вяленая рыба в больших количествах, но мизерное количество сушеного мяса. Разочарование мое было неизмеримо. А вообще... Рыбка тоже ничего. Я же все-таки кошк...кошкообразное существо. Облизав пальцы, я покосилась на эльфа. Тот сидел, привалившись спиной к дереву и с умилением на лице поглаживал лук, лежащий на коленях. Словно почувствовав мой взгляд, он поднял голову и смущенно улыбнулся.

— Я давно не держал оружия в руках. Так давно... Ты поела? — резко сменил тему он.

— Да. Спасибо. Ну что, выдвигаемся?

И мы выдвинулись. Поначалу я переживала, что дзарреныш заупрямится и убежит, и не стала перекидываться в звериную ипостась, а пошла рядом с Ассагиром, держа Руара на руках. Ассагир старательно игнорировал звереныша и сосредоточился на рассказе об обитателях Тарсиддийаш. Судя по его рассказу, прогулка нас ожидала не из приятных. Возьмем, к примеру, этих самых дзарров. Бесшумные до последнего броска хищники с больши-и-им аппетитом, дзарры охотились поодиночке — хоть за это огромное им спасибо — и не брезговали ничем мясным. Люди и эльфы были деликатесом для них — не иначе месть за то, что они были деликатесом для двуногой дичи. В холке дзарры достигали в среднем полтора — два метра. Чудные зверьки, другими словами.

Другой опасностью были марны, гораздо более мелкие хищники, но не менее впечатляющие. По рассказам Ассагира, они были покрыты кожей наподобие змеиной, а головы соединялись с туловищем тонкой и гибкой шеей, что позволяло марнам наносить молниеносные парализующие (в прямом смысле слова!) удары жертвам. Одного укуса было достаточно, чтоб замедлить добычу, а четырех — чтобы полностью парализовать. Это не говоря уже о том, что сами укусы были весьма болезненными. Марнов обходили стороной все, даже мерафы. Как чуму. Спастись от них можно было только бегством. Единственным плюсом было то, что встретить их было маловероятно — стай было совсем немного.

Вералы тоже представляли немалую угрозу, но они жили глубоко в горах, куда мы не собирались заходить, так что Ассагир не уделил им много внимания. Обмолвился лишь, что они твердолобые, тупые, большие и неповоротливые. Когда сытые. А вот когда голодные, то могли бегать ого-го... Я, правда, так и не поняла, как же они выглядят. Ассагир обрисовывал их непонятно, и похоже сам не до конца знал их облик. Я смогла разобрать, что они покрыты шерстью, большие и ...зеленые? Мохнатые крокодилы, что ли?

Пожалуй, наиболее жуткими с моей точки зрения существами были афииу. Милые, пушистые обитатели деревьев — не больше хьештов — обладали одним невероятно полезным для них умением. Они могли издавать тонкий, на грани ультразвука, свист, который клонил всех его слышащих в парализующий сон на полчаса, противостоять которому было крайне сложно. Затем афииу смело спрыгивали с деревьев — всей стаей — и съедали бедолагу. Их не то, что боялись. Люди их даже не упоминали вслух, "дабы не накаркать". Ассагир тоже, рассказывая, заикался и бледнел, и поминутно просил защиты у Амрунн. На мой вопрос, а как же защититься от них, он пожал плечами и что-то пробормотал про силу воли и плохой слух...

И в эти горы я собралась?! Да я рехнулась!!! В пустыню надо было переться, и дружить со скорпионами и кочевниками! Ближайший портал... на тот свет! Я еще не настолько отчаялась, чтоб переться навстречу погибели. Я уже раскрыла рот, чтоб оповестить Ассагира о своих сомнениях, но в этот самый момент до меня донесся какой-то странный звук с равнины с той стороны реки. Не совсем вой, не совсем рык, от которого мурашки по спине начали бегать. В нем слышался довольство и триумф, предвкушение и ...обещание. Обещание боли. И еще мне почему-то показалось, что в нем звучало недоумение. Даже несмотря на расстояние я смогла распознать все это, и судя по лицу эльфа, он смог тоже.

-Кто? — нервно выдохнула я.

Он шевельнул губами, но не издал ни звука. Посмотрел на меня тусклыми глазами, и криво усмехнулся.

— Двуликие нашли наш след и идут по нему. Их можно ожидать здесь через несколько часов.

— Часов? — у меня отвалилась челюсть. — Мы же слышали их рык! Они не могут быть так далеко!

— Их рык разносится гораздо дальше, чем у обычных зверей. Так они внушают жертвам, что они уже близко, и не на что надеятся. Жертвы от ужаса теряют голову и ударяются в панику, чем облегчают охоту оборотням.

— Так что у нас все-таки есть фора.

— Чего есть? — Глаза смотрели по прежнему безжизненно.

— Фора. Время в запасе. Мы должны немедленно ускорить ход.

— Но... Полтора дня... Нам надо будет делать передышки.

— Им тоже. Не сдавайся, Ассагир! Не сейчас. — мне хотелось хорошенько его потрясти, чтоб у него зубы клацнули, и выветрилась эта...депрессия.

— ... Хорошо. — он помолчал некоторое время. — Тогда бежим.

— Нет, подожди. — я прислушалась к себе. Сколько у меня сил? Хватит или нет? Надеюсь, что да. — Бери Руара — это имя дзарреныша — и садись мне на спину. Если что, будешь указывать дорогу.

Я перекинулась, подождала пока он сделает как я сказала, и пустилась размашистой трусцой. Впереди виднелись горы, словно дымчатые облака низко у горизонта. Я хотела сэкономить силы сейчас, чтобы не медлить в самих горах, но если бежать одной рысью, нас догонят. Придется чередовать.

И кстати, сколько там оборотней гонится за нами?

Ассагир

На пути к Арредену, точнее, в первой его части, я вел себя как полный идиот. Меня захлестывала эйфория. Она распирала меня, грозила разорвать изнутри, и я никак не мог справиться с ней. Едва я понимал, что ее интересует, как из меня вырывался целый словесный поток на нужную тему, отчего Дарьины глаза увеличивались в два раза, а уши прижимались к голове словно в испуге. Я рассказал ей все о Двуликих, что я только знал. Я поведал ей о сельирваа, и их удивительном мире. Я воспел ей красоту Иэрн"нэ"эши, и удивительные свойства Иссешери. Я расписал ей чудеса эльфийской магии и, наконец, всю нашу невероятно долгую историю.

Когда Аяр готов был коснуться горизонта, я как раз закончил нашествием Двуликих и уже собрался было начать рассказ о Тарсиддийаш, но Дарья внезапно перекинулась, не говоря ни слова, и лишь мотнула головой, прося сесть ей на спину. Я удивился, но не стал спрашивать, отчего она решила продолжить путь в облике зверя. Конечно, теперь мы путешествовали в тишине, и я изнывал от желания поделиться с ней всем, что знал. Мне доставляла почти что физическое удовольствие мысль, что я могу доставить Дарье радость и удивить ее. А теперь я не мог этого сделать, так что всю свою благодарность я пытался выразить взглядом.

Когда наступила глубокая ночь, эйфория схлынула, и я смог мыслить более-менее разумно. И сразу же понял, как мне повезло, что Дарья перекинулась на полпути. Если бы она продолжила путь в облике двуногой ипостаси, я бы все еще пожирал ее безумными глазами и строил из себя дурака. Это ж надо! Процитировать ей историю эльфов! Да это пытка, которую не каждый выдержит... Ужас, марн меня укуси... Теперь понятно, почему бывших Хранителя Жизни и Несущего Долг Жизни разлучали сразу же после Слов Освобождения. Видимо, кто-то когда-то этого не сделал, и результат не впечатлил окружающих. Когда Дарья перекинулась, Связь, которая оказывается никуда не делась, а просто стала другой, прекратила ощущать ее присутствие и ослабила влияние на мое восприятие реальности. Я все еще был благодарен Двуликой. Связь не давала этого забыть. Жизнь для эльфов бесценна. Любая жизнь, не только их собственная. Может, поэтому мы плохие воины и рациональные охотники. Не убивали лишнего зверя, не стремились в бой и не спешили добивать противника... Спасение чужой жизни — невозможно было передать зачение этого поступка для эльфа! Именно поэтому Охранители пользовались таким почетом и уважением — ценой своей жизни они защищали чужую.

Мы спали прямо в поле, не найдя никакого укрытия (ни куста, ни дерева, ни оврага), так же, как и в предыдущую ночь, только теперь я был без Лриэт"аля. Укрытый пушистым хвостом, я млел от счастья. Как все-таки хорошо, когда о тебе заботятся, особенно тот, кто спас тебе жизнь...

С утра я окончательно пришел в себя. Всю ночь мне снился Вечный Лес и Лриэт"аль, что-то упорно доказывающий, но я не помнил, что именно. Дарья по прежнему пребывала в зверином облике, и я... я был этому рад. Светлая Амрунн, мог ли я когда-нибудь думать, что буду так радоваться виду Двуликой котяры? Останусь ли я самим собой, когда она вернет двуногую ипостась? Или все пойдет по новому кругу? Раньше не было подобных прецедентов, и мне неоткуда знать этого. Но так не хочется опять погружаться в эту почти что душащую эйфорию. а город был все ближе и ближе... И я как назло только сейчас понял, что мне никак нельзя появляться там с Дарьей. Точнее, ей нельзя там появляться. А чтобы с ней поговорить, ей надо сменить ипостась... Аш торра энамарр... Когда я так Ннумру успел рассердить?

Мы поднялись на вершину очередного холма, и Дарья замерла. Да, Арреден поражал своей экзотичностью и гармоничностью. Не город лежал перед нашими взглядами — сотни белоснежных ирре опустились на реку и спящей стаей покоились на водной глади. Это зрелище завораживало. В другой раз я не отказался бы от созерцания этого чуда подольше, но эта нетерпеливая Двуликая уже собралась продолжить путь — медлить далее было нельзя, и я попросил ее сменить ипостась.

В момент, когда она перекидывалась, я задержал дыхание, словно перед прыжком в холодную воде. Вот сейчас... Или я останусь собой, или опять буду... Меня словно окатило ледяной волной изнутри, и мгновением позже — горячей. Захотелось ее обнять, и стоять так вечно, но я справился и смог даже сохранить невозмутимое лицо. Во всем остальном я вроде бы не изменился... Я помнил, что мое желание неестественно и вызвано Возвращением Клятвы. Я помнил, что не хотел его испытывать... Я балансировал на грани: сорвусь — и стану как вчера, удержусь — и сохраню полное самоосознанние. Я... удержался.

Объяснив Дарье, почему ей не стоит идти в город, хотя по ее виду нетрудно было догадаться, что она туда хочет (что вызвало новую волну борьбы с собой), я совсем не ожидал, что она согласится. Услышав мои аргументы, она стала мрачной как туча, и когда я уже ожидал, что она упрется и пойдет со мной, лицо у нее неожиданно просветлело и почти весело она начала размышлять, где лучше нам встретиться после моего похода в город. Шархе! Глядя на ее довольную улыбку, мне стало вдвое труднее удерживаться от попытки станцевать ффар. Чего она довольная-то такая? Кош-ш-шка... Так... Думать, не отвлекаться! Ее мысль о встрече на том берегу, бесспорно, хороша, но как она... Как?! Но Двуликие не умеют плавать! Совсем! Хотя стойте-ка... А-а-а, совсем забыл! Она же когда в Хальм попала, в Иссешери очутилась. И раз она здесь, значит уже никак не утонула. Значит, умеет плавать! Что-то я подозрительно поглупел в последнее время... То ли плен виноват, то ли мое нынешнее состояние.

На всякий случай я сказал, что мне понадобится не менее, чем полдня. Эльфы сейчас не показывались людям охотно, и тем более не заходили в города. Арреден хоть и славился дружелюбностью к Детям Амрунн, но мне кажется, что они тоже давно не встречались с моими сородичами. Бывшими.

Я отправился в город, оставив Двуликую позади. Пару раз оглянувшись, я убедился, что она действительно направилась к реке ниже по течению — переплывать. Такое зрелище пропускать не хотелось, но еще меньше я желал быть ею застуканным. Поколебавшись пару мгновений, я не выдержал и нырнул в густую траву, и стал красться за ней предельно тихо. Слава Амрунн, что ветер в мою сторону! Следить за ней оказалось не так-то и просто. Шла она быстро и в траве я мог ориентироваться только на слух. А учесть еще, что и самому надо было от ее не менее острого слуха прятаться...

Я вышел к реке метров на тридцать выше по течению, чем она. Затаился в кустах, и стал наблюдать. Дарья походила по берегу, пару раз тронула воду босой ногой с явным наслаждением. Сапоги у нее на ногах к этому моменту уже исчезли. Потом она оглянулась, отчего сердце у меня на секунду замерло — заметит или нет? Но нет, не заметила. И внезапно вся одежда на ней исчезла! Я покраснел как фалтринн, сделавшись почти бордовым от смущения. Догляделся! Если она об этом узнает... Разум пытался убедить меня, что пора бежать, но взгляд прилип к Дарье сам собой, и поэтому я заметил, наконец, что одежда на ней все-таки была. Если это можно было назвать одеждой. Нечто весьма напоминающее нижнее белье дам-аристократок и нижний костюм жителей Арредена, только еще более открытое и обтягивающее. И красивое... Желтая полоска ткани, закрывающая грудь, и ... в общем, нечто подобное... только внизу...

Едва она исчезла в воде, как я опрометью кинулся обратно, стараясь выкинуть из головы ее почти обнаженный образ. Дзарр мне навстречу! Какого марна я поперся подглядывать? Она мне всегда только хорошее, а я... Как последний неблагодарный зурр!

В город я почти влетел, напряженный как натянутая тетива. Мне все казалось, что сейчас из-за угла кто-то выскочит и закричит: "Я все видел! Как ты мог! А еще эльф... Хотя да, ты же теперь не эльф! Неудивительно!" Но кричать никто не спешил, а расширенные глаза у людей и расползающиеся улыбки выдавали их радость от встречи со мной. Я чуть не споткнулся. Мне никто так не радовался. Даже когда я жил в Вечном Лесу. Даже когда я посещал людские селения до того, как меня захватили Двуликие. Никогда никто...

Я шел по покачивающимся желтым дорожкам мимо почти миниатюрных белых домиков с высокими порогами, а по бокам вместо травы и цветов пестрели кувшинки: синие, зеленые, оранжевые, желтые и белые. Между ними плавали разные водоплавающие птицы, и ирре в том числе. В кристально прозрачной воде изредка можно было увидеть проносящиеся стайки рыб. Заборов у домов не было, а по нижнему бордюру стелились полу-водоросли полу-лозы. Крыльцо у каждого дома было двойное — ступеньки спускались от дома к дорожкам и в сторону, погружаясь на метр в воду.

Дорожки из плавучего дерева расходились желтыми змеями по всему городу с регулярными ступеньками вниз и свивались в спираль посреди Арредена, образуя просторную площадь, куда я и стремился. Торговая Площадь Арредена не страдала от нехватки всего необходимого для жизни. Там можно было купить и меч, и еду, и одежду, и... у меня не было денег. Я мог только надеяться на щедрость жителей, которые, кстати говоря, собирались стайкой у меня за спиной, следуя по пятам и чуть ли не наступая на ноги. Местные жители выглядели настолько же необычно, как и сам город. Все взрослые мужчины и женщины внутри города носили полупрзрачные темные мантии с обтягивающими рубашкой и штанами-чулками светлых и ярких цветов. Вне города они одевались в обычную одежду. Что касается детей, до 12 лет они носили короткие шортики с поясом из кожи и девочки дополнительно легкую рубашку-ожерелье. Да, именно так. К ожерелью-ошейнику крепились длинные полоски ткани, расширяющиеся к низу и закрывающие грудь. Многие девочки украшали полоски ракушками и цветами.