Играя роль

— Может быть подождете до утра? — Попытался воззвать к голосу разума своего подопечного, усталый и злой на весь мир носорог. — Дождь как раз закончится...

— Я хочу увидеть его могилу. — Тоном не терпящим возражений, заявил мастер кунг-фу.

— Как скажете. — Стражник был вынужден смириться со своей судьбой, лишь пробормотав нечто невразумительное в адрес сумасшедших монахов, которые сперва запирают своих подопечных в тюрьме, забывают о их существовании на десятки лет, а затем требуют непонятно что у честных тружеников.

Шифу гордо проигнорировал весь монолог, так же как не обращал внимания на усилившиеся струи дождя и порывы ветра, завывающего среди горных вершин.

Путь до маленького кладбища, занял почти в двое больше времени, нежели дорога от крепости до подножья горы. Носорог старался двигаться максимально осторожно, тщательно выбирая места на которые можно поставить ноги. Следующий за своим проводником мастер кунг-фу, не испытывал никаких сложностей с перемещением, но терпеливо молчал и не подгонял, понимая что обычные воины не обладают его умениями.

— Мы на месте. — Объявил стражник, устало стирая воду со лба и следующим движением указывая на широкую каменную площадку, с которой в солнечную погоду открывался великолепный вид. — Тут мы и хороним умерших "постояльцев".

В вертикальном и ровном склоне горы, были выбиты неглубокие ниши, по размерам подходящие для среднего кувшина. Часть из них оказалась пуста, часть была замазана раствором для скрепления камней. Над занятыми нишами имелись ровные надписи, рассказывающие о разумных, чей прах нашел здесь упокоение.

— Где...? — Шифу ощутил, как в горле встал ком мешающий завершить вопрос.

Носорог не стал изображать из себя непонятливого тупицу, (погода не располагала к веселью), а потому сам подошел к месту, где была выгравирована надпись с нужным именем.

— "Тай Лунг. Заключенный номер сто четырнадцать. Мастер кунг-фу". — Вслух прочитал короткую запись путник из "Долины мира".

— Вы довольны? — Проводник хмурился и часто моргал, не позволяя дождю залить глаза. — Теперь я думаю мы можем вернуться в крепость.

— Ступай. — Разрешил Шифу. — Я останусь здесь до утра... хочу побыть с сыном, в последний раз.

— У меня только одна лампа. — Заметил носорог, сдерживающийся исключительно благодаря чувству самосохранения, предупреждающему о том, что этому гостю хамить не стоит.

— Свет мне не понадобится. — С тенью раздражения в голосе, отозвался мастер кунг-фу.

Пожав плечами, стражник осторожно зашагал прочь. Его миссия была выполнена и теперь можно было вернуться в тепло и сухость, что бы выпить вина со специями...

— Здравствуй, Тай Лунг... здравствуй, сын. — Первые слова прозвучали достаточно громко и уверенно, но затем голос дрогнул, подводя своего хозяина. — Я часто размышлял о том, что скажу тебе при нашей встрече, целую кучу черновиков исписал подбирая правильные слова, но сейчас все вылетело из головы. Первые дни после того происшествия для меня словно бы находятся в тумане...

Замолчав, мастер кунг-фу сглотнул горький ком, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, и только после этого продолжил:

— Я был зол на тебя, первые пол года не желал даже имени твоего слышать, а когда наконец одумался, пришли обида и боль. К стыду своему скажу, что не сразу смог понять правду о случившемся, а когда уже собирался отправиться сюда, в монастырь пришла молодая мать, желающая отдать нам на воспитание свою дочь... твою дочь. Да сын, твои похождения той проклятой ночью имели немало последствий, одним из которых стала моя внучка.

Новая пауза продлилась несколько минут, на протяжении которых Шифу стоял не шевелясь, словно превратился в статую самому себе.

— Я был плохим мастером и отвратительным отцом, но обещаю тебе, сын, что не совершу старых ошибок. — Голос мастера стал тверже и увереннее. — Обещаю, что приложу все усилия, дабы твоя дочь росла в нормальных условиях и не загубила свою жизнь так, как я загубил твою. Пусть ты и не знал о ее существовании, но она всегда останется для меня напоминанием о всем хорошем и плохом, что когда либо случалось с моим сыном.

Очередная пауза была заполнена шумом падающих капель воды, раскатами грома и вспышками молний, освещающими выгравированную в камне надпись.

— Прости что не приходил к тебе раньше, у меня было много забот с монастырем... да кому я вру? Мне было стыдно за свои ошибки и страшно... страшно прийти и увидеть в твоих глазах ненависть. Я так боялся нашей встречи, что всякий раз придумывал для себя "важную" и "неотложную" работу, не оставляя ни единого свободного дня. Чем больше времени проходило, тем сильнее становились стыд и страх, и так незаметно пролетели двенадцать лет.

Текущие из глаз слезы, смешивались с каплями дождя, надежно промочившими мастера кунг-фу до последней шерстинки.

— Ты бы сказал, что я старый болван, который не следует тем урокам, что сам втолковывал своему ученику. Ты был бы совершенно прав и я не стал бы с этим спорить...

Тяжелый вздох вырвался из груди Шифу, который собрал все свои волевые силы и произнес:

— Я воспитаю твою дочь, а затем уйду из этого мира. Надеюсь что ты дождешься меня на той стороне, и тогда сам сможешь высказать все претензии. Хотя, зная тебя, думаю одними словами дело не ограничится... я ведь прав, сын?

(конец отступления).

* * *

У людей в моей предыдущей жизни было поверье, что если человека преждевременно признали погибшим, он проживет долгую жизнь...

"А касается ли эта примета гуманоидных белых барсов?".

С чего вдруг у меня появились подобные мысли? Просто сейчас я стою на каменной площадке перед склоном горы, в нишах которой хоронят прах заключенных тюрьмы, из которой мне удалось сбежать. Над одной из "могил", при помощи инструментов выгравировано мое имя, личный номер и статус, а так же годы жизни. однако же, самым любопытным в этом является одно короткое предложение, явно выцарапанное при помощи когтя укрепленного духовной энергией.

— "Любимый сын никчемного отца". — На всякий случай читаю вслух, сам не знаю зачем именно. — Значит тут уже успел побывать Шифу... где же он был все эти годы, со своей проклятой любовью?

Вспышку злости, направленную на одного мелкого грызуна, удалось подавить волевым усилием. Желание немедленно броситься в погоню за предателем, который просто не мог уйти слишком далеко, так как нос все еще улавливал характерный запах, тоже удалось загнать подальше. Для мести было еще не время и моих сил вряд ли хватит для честной победы.

"А нужна ли месть вообще? Нет, избить "отца" нужно в любом случае, но не ради вымещения старой обиды. В конце концов, с определенной точки зрения, его поступки можно расценить как нечто полезное".

Развернувшись спиной к заполненным и пустым нишам, с места срываюсь на бег, сразу же набирая неплохую скорость. Не хотелось бы глупо попасться на глаза стражникам, особенно после того как меня столь удачно признали погибшим.

"Как только слухи разойдутся по окрестностям, можно будет безбоязненно выходить к поселениям... только вот сперва следует обзавестись хотя бы штанами".

Из местных жителей, узнать меня могут только носороги, работавшие моими тюремщиками, которых на самом деле не так много. На глаза мастерам "Нефритового дворца", тоже лучше не попадаться, по крайней мере до момента, когда мои возможности позволят противостоять Угвею, (черепашка ниндзя проклятая).

Быстрый бег помог остудить голову и собраться с мыслями, так что в долину я спустился уже полностью спокойным. За прошедшие дни случилось не столь многое, но все же события стоили отдельного упоминания.

Во-первых: был найден источник питьевой воды, оказавшийся горной рекой впадающей в озеро с рыбой, что сразу же решало проблему пропитания. Во-вторых: после проверки навыков и возможностей тела, был разработан курс тренировок для оттачивания мастерства, а в разработке уже находились несколько приемов, которые было необходимо приспособить к нынешнему облику.

В воспоминаниях о прошлой жизни, обнаружилась история о монахе занимающимся кунг-фу, который дни и ночи напролет избивал скалу, в результате чего спустя годы, прокопал глубокую пещеру. Не уверен в истинности сведений, но благодаря усилению мышц жизненной энергией, а так же укреплению даваемому духовной силой, задача уже не кажется не реализуемой.

"Тай Лунг — лапы молоты! А может быть Тай Лунг — пальцы лезвия? Нет, не умею я придумывать звучные прозвища".

В любом случае, пока у меня не появится пара "козырей", которыми можно смертельно удивить любого противника, о серьезных боях с мастерами кунг-фу, даже задумываться не следует.

* * *

Дни потянулись за днями, начав превращаться в серые будни. Те вещи, которые после побега из тюрьмы казались великолепными и волшебными, становились обыденной рутиной.

Обычные прогулки уже не приносили прежнего восторга, нос уже не трепетал от многообразия ароматов, свет солнца сияющего в чистом небе, не вызывал былого восхищения. Дабы снова заставить сердце биться быстрее, приходилось придумывать для себя новые, опасные, а порой и безумные развлечения: прыжки в горное озеро с высокого уступа, бег по узким осыпающимся карнизам нависающим над пропастью, скалолазание без страховки на отвесных склонах. Случайный путник оказавшийся рядом с моим жилищем, мог бы стать свидетелем прыжков с одного края ущелья на другой, в исполнении горного белого барса, (к счастью, в глуши куда я забрался, разумных существ нет на десятки километров вокруг).

Жить пришлось в пещере, обнаруженной неподалеку от озера, подстилку же удалось соорудить из скудной горной растительности. В перерывах между тренировками, пару раз удалось добраться до птичьих гнезд, где приходилось выдержать бой с защищающими потомство пернатыми родителями, (в связи с тем что развести огонь так и не получилось, пришлось довольствоваться сырыми птицей и яйцами, которые немного разнообразили рыбный рацион).

Избивание скалы начало приносить свои плоды день на двадцатый, когда у меня получилось найти верный баланс жизненной и духовной энергий, напитывающих лапы. До того уровня, когда пальцы будут как ножи в масло, вонзаться в любую твердую поверхность, было еще далеко, (не уверен что такое вообще возможно), но мелкие сколы после каждого удара, появляться начали с завидной регулярностью.

После того как у меня начало получаться выплескивать строго отмеренную порцию силы в момент самого удара, крошить камни стало заметно легче: мелкие крошки весело осыпались из сети неглубоких трещинок, задевающих слой примерно в один миллиметр. Успех придавал дополнительных сил и выносливости, заставляя изматывать себя до невменяемого состояния, когда даже стоять на задних лапах становилось тяжело.

Характеристики тела медленно ползли вверх, принося этим сильное моральное удовлетворение.

===

Имя: Тай Лунг, (Пятый).

Раса: белый барс.

Ментальная энергия: 225— 225

Жизненная энергия: 388— 388

Духовная энергия: 309— 309

Воля: 8— 8

Характеристики тела.

Сила: 34

Ловкость: 43

Выносливость: 42

Разум: 31

===

Все эти успехи кажутся не слишком большими, но если вспомнить что за годы заключения, тело не приобрело ни одной дополнительной единички ни в одном из параметров, то ситуация становится более радостной. Знать бы еще, сколько лет оказалось потеряно в пустую...

Качество усиления мышц жизненной энергией, возросло перейдя на новый уровень: то же количество затраченных условных единиц, давало примерно в полтора раза более высокий результат. Как я это определил? Просто прыгал... в высоту и длину.

О степени укрепления тела при помощи духовной составляющей ничего сказать не могу, так как способов проверить это попросту не знаю. можно было бы конечно спрыгнуть с горы, что бы узнать сколько костей сломается при встрече с землей, а через пол годика повторить эксперимент, только вот жить мне все еще хочется и желательно без дефектов в своей тушке.

* * *

Проблема пришла оттуда, откуда я не ждал: в один из дней погода начала портиться а температура понижаться. За время сидения в тюрьме, мне успешно удалось позабыть о такой мелочи, как смена времен года, но вот природа совершенно не собиралась менять график ради меня.

Собственный мех конечно грел, позволяя не замерзать даже лежа на камнях, но вот с питанием могли возникнуть сложности, так как при падении температуры ниже нуля градусов, вода в озере обещала замерзнуть. Птицы в горах так же собирались улетать в более теплые края, а иного зверья в округе и не водилось.

"Придется и мне уходить... а жаль. Кажется я уже привык к этому месту, да и штанами до сих пор не обзавелся".

Мысль о том, что можно было бы наловить и насушить побольше рыбы, была отброшена как невыполнимая и откровенно глупая, ведь хранить припасы было негде, да и зима продлиться явно не пару недель. Однако же, спешить тоже не следовало, все же заморозки еще не наступили, а потому можно обдумать, куда уходить.

Примерное расположение тюрьмы, относительно всего остального мира, я знал еще из уроков географии в монастыре, в связи с этим добраться от крепости до "Долины мира", было бы не сложно.

"Только вот там меня не ждут, и есть не нулевая вероятность наткнуться на старых знакомых, которые узнают... или не узнают? Все же не один год прошел и все мы изменились. Нет, Шифу и Угвей точно узнают, а сражаться с ними я еще не готов. А это значит, что в "Долину мира", идти нельзя".

Удивительно, но от осознания столь простого факта, в груди поселилась тоска. Не смотря ни на что, какая-то часть меня продолжала считать "Нефритовый дворец" своим домом.

В результате размышлений, растянувшихся на пять дней, я так и не пришел ни к какому конкретному решению. В итоге, одним холодным пасмурным утром, проснувшись на подстилке в своей пещере, просто понял что тянуть дальше нельзя. Напившись воды из озера, умылся и высушил шерсть обычным выплеском внутренней энергии, на какое-то мгновение превратившись в пушистый шарик.

Более не задерживаясь и не оборачиваясь, с места сорвался на бег, сразу же набирая приличную скорость. Направление было выбрано в сторону где находилась крепость, которую можно будет использовать как ориентир для поиска поселений. Еще носороги из числа тюремщиков, во время моих кормежек несколько раз говорили о деревнях, где хорошо кормят и ласково принимают усталых солдат, способных оплатить свое проживание.

"Местные жители скорее всего и живут здесь, лишь для обеспечения всем необходимым тюрьму. Наверняка там и бордели есть...".

Последняя мысль вызвала волну жара, движения ускорились еще немного, а на грани сознания появилось сожаление об отсутствии денег. Впрочем, отсутствие средств оплаты, не помешает мне обзавестись одеждой и едой, хоть для этого и придется заняться банальным воровством.

"Мастер кунг-фу залезает в форточку дома глубокой ночью, что бы украсть у спящих хозяев их белье... уже чувствую себя извращенцем".

Попытка совести поднять голову и убедить меня в недопустимости нарушения законов, была задавлена эгоизмом и самолюбием. Кроме того, никого убивать, насиловать или калечить я не собирался, в идеале же, жертвы вообще не должны были заметить пропажи своего имущества.