Лиза вздрогнула. Разглядывая соседку, она совсем позабыла о том, что не должна ей мешать. И когда ее глаза были захвачены в плен черными, уверенно смотрящими и сердитыми очами Джун, закончившей разговор, девушка замерла, как кролик перед удавом.
— Подглядываем? Или подслушиваем? — голос соседки едва заметно изменился, став мягче, нежнее, но и ядовитее. — Не можешь отказаться от моего драгоценного общества, цыпленок? А надо! Ты подслушала мою страшную тайну и должна умереть!
— Тоже мне страшная тайна! Комиксы какие-то бесконечные... Ричарды американские... Ой... — девушка прыснула.
— Ты чего? — не понимающе прищурилась кореянка.
— Джун, ты этого своего Ричарда из постели вытащила что ли? — продолжая хихикать, спросила Лиза.
— Вот уж не знаю, чем он был занят... Почему сразу из постели? — пожала плечами деловая женщина Востока.
— Да ведь сейчас день! А в Америке — ночь, — заявила Лиза.
— А в Корее вечер, и что?
— Что-что! Разбудила человека и беспокоишь его своими веселыми картинками, а бедный Ричард спать хочет, но слишком вежливый, чтобы бросить трубку, или ты ему нравишься, — высказала предположение девушка.
— Да... географию ты знаешь, это факт. А с логическим мышлением беда... Если рассуждать по-твоему, то я должен... должна сидеть себе в Сеуле и даже не думать о Крыме?
"К чему она клонит? Причем тут Крым вообще?", — удивилась Лиза. И тут ее осенило.
— Так Ричард что, тоже где-то здесь, неподалеку?
Джун закатила глаза и все-таки ответила:
— Ну... в пределах одного часового пояса, — заметив озадаченность Лизы, уточнила. — Время у них в Додоме такое же.
— Что ты мне голову морочишь? — погрозила шутливо пальцем художница. — Заикаешься — значит, обманываешь. Говоришь, он у себя дома, а дом у него в Америке, а там сейчас ночь! И бедный Ричард спал! А ты его разбудила!
С каждым ее предложением Джун кривилась и поджимала губы, а потом как захохочет. А просмеявшись, объяснила:
— Лиза, ты такая забавная! Да в Танзании твой Ричард дорогой и любимый, в Танзании! На сафари старичок поехал. А Додома — это столица их новая. Он там задержался — ждал звонка от представителя нашего издательства, а то ведь в пустыне связь ненадежная.
— Лучше скажи мне, соседка, почему так пристально меня разглядывала? — вернулась к началу разговора кореянка.
— Ну... ты такая... впечатляющая... когда работаешь, — тщательно подбирая слова, объясняла Лиза. — И я думала, кого ты мне напоминаешь, и вспомнила.
— И кого же? — заинтересовалась Джун. Она присела на край стола и вытянула длинные ноги.
— Мулан! — честно ответила Лиза, вспомнившая, как зовут эту очаровательную героиню китайской легенды, переодевавшуюся юношей, чтобы стать воином.
Только быстрота реакции позволила Джуну удержаться и не грохнуться на пол. Он понадежнее оперся руками о столешницу позади себя. Его кроха-соседка была сегодня в ударе. Надо же! Мулан! Сравнить парня, притворяющегося девчонкой, с девчонкой, притворяющейся парнем!
— Ты всегда такая? Или в честь первого дня совместного проживания меня развлекаешь? — уточнил он, вставая.
— А что такого-то? Ты только не подумай, что ты не женственная, не утонченная. Ты очень даже... — смутилась Лиза и отступила к выходу.
Нет, она его добить решила! Сначала таращилась, как ребенок на новогоднюю ель в ожидании подарков. Потом пилить стала, как... как его мама отца, когда тот приходит с деловых переговоров в подпитии. Бедный Ричард! Если бы не хёны, непонятно куда уехавшие — им, видите ли в Швейцарию на лыжах покататься потянуло или в Австралию захотелось, он бы ни за что не стал связываться с этим бедным Ричардом! Да этот дедуля руки по локоть откусит — покажи ему отпечаток пальца! Снизить процент отчисляемой их издательству прибыли от выпуска перевода суперпопулярной по всей Азии серии про кровавого оборотня, которую его соседка веселыми картинками обозвала! А больше он ничего не хочет? И цыпленок еще жалеет эту акулу издательского бизнеса!
"Sex bomb, sex bomb. You're a sex bomb. You can give it to me when I need to come along..." — запел вдруг посредине размышлений юноши хрипатый американский старикашка.
— У тебя разные мелодии? — фыркнув, спросила коротышка. Ее мелкие кудряшки подрагивали.
— Это твой телефон, вообще-то! — заметил Джун и опять устроился на столе.
Соседка побледнела, ойкнула и быстро приняла звонок.
— Да, папа. Ой... прости-прости, забыла! Нет, папа. Инна позвонила? Да... я ей передам. Да, она молодец. А мальчишки? Не знаешь? Уехали на рыбалку? Ладно. Я тоже. Отдыхай!
Из восклицаний объяснений девчонки, закончившей разговор, стало понятно, что она забыла отзвониться семье. Серьезный проступок!
"Sex bomb, sex bomb. You're a sex bomb. You can..." — опять заурчал телефон.
— Тин-Тин! Вы гады ползучие! Опять мне дурацкий сигнал поставили! Нет чтобы Энию! Старый ботинок вы поймаете, а не рыбу! И пусть он вам песни споет! Что? Не на рыбалке? А где? Когда-когда я узнаю? Ладно-ладно! Хорошо все у меня. Да, красивая. Нет, не в его вкусе.
— Они не на рыбалке! — непонимающе глядя на замолчавшую трубку, прокомментировала сестра пятерых братьев.
— А кто красивая? — полюбопытствовал Джун, в общем-то догадываясь.
— Не скажу, — буркнула Лиза. — И так тут кое-кто зазнаётся.
Ну, значит, он прав, и "красивая" — это он и есть.
"Sex bomb, sex bomb. You're..." — его соседка приноровилась отвечать на звонки все быстрее. И чего так переживает? Веселая песня, хоть и старье.
— Да! — рыкнула с неожиданной силой хрупкая блондиночка и тут же притихла. — Да это я так, Сереж, голос сорвался. Мальчишки? На рыбалке. А где Ванечка — не знаю. В мастерской, наверное, шьет... Что? Льда им за шиворот напустишь? Ваня звонил и просил спасти его от этих обормотов? Куда они едут?
Джун увлеченно наблюдал за сменой выражений на личике девушки. Испуг сменился возмущением и озадаченностью. Но за всеми этими мимолетными чувствами была радость общения с близким человеком.
— Сереж, я им скажу! Желаешь мне попробовать самое вкусное мороженое? Спасибо! Но самое вкусное все равно ты делаешь! Ладно! Хорошо!
— Они похитили Ванечку вместе с его машиной и едут к Пете! — развела руками Лиза и пригорюнилась.
— Я очень сочувствую Ванечке, а еще больше Пете, — серьезно сказал Джун.
— Да Петя будет счастлив! — отмахнулась Лиза.
— А кто они-то?!
"Sex bomb, sex bo", — прогресс опять был на лицо. Скоро малышка будет отвечать до звонка.
— Петя! Мы как раз о тебе говорили! Нет... не с обормотами! С соседкой по номеру. Стены? А что стены? Деревянные вроде бы... Стоят... Проверить, не течет ли крыша? Да нет тут вообще никакого фундамента! А? Нет, я не могу переехать — с таким трудом въехала, — покосилась жертва родственной любви в сторону Джуна. — Петь, ты только сильно не радуйся — они и передумать могут, но вообще-то трое твоих младших братьев скоро тебя навестят... Что? Не хочешь город после них отстраивать? Боишься, Нева из берегов выйдет? Тебя Ванечка уже предупредил! Петь, у меня просьба: поставь ты этим шутникам заставку из "Санта-Барбары" вместо сигнала. Да, обоим!
"Жестокая!" — фыркнул Джун, но промолчал. Он-то приехал уже после всероссийских страданий по вымышленным обитателям вполне реального калифорнийского городка. Но соседка бабушки Ани до сих пор с любовью вспоминала героев и пересказывала особо запомнившиеся моменты. А потом сын соседки научил ее смотреть сериалы в Интернете... Если учесть, что пожилая женщина была немного глуховата и очень любила "Санта-Барбару"... В общем, в течение недели окрестности оглашались знакомыми многим позывными раз пять за день.
Лиза, бегая от своей кровати к двери и обратно, выслушала все, что ей хотел сказать очередной брат, и виновато улыбнулась. Наверное, устала говорить.
— Да, ладно, родственники все такие! — решил быть благородным и снисходительным юноша и понимающе улыбнулся. Но высказаться до конца не успел — его прервал все тот же знакомый, уже до боли мотив.
"Sex bomb, sex bomb. You're a sex bomb. You can give it to me when I need to come along..."
Почему она никак не примет вызов? Хочет еще послушать что ли?
Лиза смотрела на него во все глаза. Да-да, он в курсе, что неотразим. Редкие вылазки в сеульские ночные клубы инкогнито были подтверждением. Но чтобы он так воздействовал на барышень в переодетом виде — это было нечасто. Наверное, с улыбкой перестарался.
— Ответь уже, а то я слова запомню и начну петь под Тома Джонса вместо твоего телефона! — пригрозил Джун.
— Да, — послушно и медленно ответила девчонка на звонок. — Да! Ванечка! Ты как? Почему не надо ракушек? Да не потеряешь ты вдохновение! Что? Они тебя на чертово колесо загнали? Подожди... так ты теперь высоты не боишься? А? Они боятся? Ну так им и надо! Какой сюрприз? Ты мне... что ты сделал? Рингтон сменил? Веселенькая мелодия, говоришь? Спасибо, дорогой...
Отключившись, блондинка пробормотала:
— Надо Пете позвонить, чтоб он этой швее-мотористке "Песенку Голубого щенка" вместо сигнала установил. Набрался от Тин-Тинов глупостей, а еще старшенький!
— Брысь отсюда! — хохоча, еле выговорил Джун. — Работать хочу! А развлекаться потом будем.
— А когда ты мне позировать начнешь? — вспомнила надоеда. — Я тоже работать хочу!
Пришлось пообещать, что после обеда он поступит в распоряжение маленькой художницы.
Пережив шквал семейной любви и заботы, Лиза отправилась навестить подругу, но той на месте не оказалось. Зато "буки", уже скрывшиеся от жарких лучей полуденного солнца под крышей, решили испытать девушку на прочность, точнее на грамотность.
— А ты бы могла быть нашим грамматическим вождем, — улыбнулась Даша, так и не обнаружив ни одной ошибки в тексте, судя по длинным и запутанным предложениям, явно позаимствованном из "Войны и мира" (спасибо, что не из первой главы).
Новые знакомые выслушали запутанную историю с побегом и похищением (в главных ролях: бедные преступники — Константин и Валентин, коварная жертва — Иван, все трое — Самойловы). Протянули Лизе ее вещи, которые своенравная кореянка не дала забрать, утаскивая ее с пляжа. А Лиза так толком и не поплавала! Даже подушку еще не надувала! Рассказали, как Федя ходил зигзагами по пляжу. Наконец объявилась Инна, и Лиза поблагодарила подругу, позвонившую родителям и попросившую тех передать ее семье, что доехали все хорошо и устроились отлично.
— Да ладно! — отмахнулась брюнетка. — А то я тебя не знаю: замечталась о чем-то — и все из головы вылетело! А потом сама бы себя ругала!
Оставшееся до обеда время девчонки провели, строя планы на неделю. Кому-то из соседок Инны, вроде бы Аллочке, Лапиков сказал, что через его тетю можно организовать какую угодно экскурсию, причем чем больше народу удастся сагитировать, тем дешевле обойдется каждому поездка. И теперь неугомонные "буки" и Инна с Лизой, которых, кажется, приняли и одобрили, решали, куда поедут на этой неделе и на что будут уговаривать остальных.
— Шесть голосов — это боевая группа! — убежденно вещала Даша. — Если мы все заодно, то и других уговорим присоединиться!
— А почему шесть, а не семь? — робко поинтересовалась Лиза. — А Джун разве не с вами?
Девчонки наперебой кинулись ее просвещать. Джун, мол, такая индивидуалистка, что шумные и людные выезды не приветствует. Даже сю да добиралась своим ходом.
— Пешком что ли? — не сговариваясь, одновременно спросили Инна и Лиза.
— Нет, вплавь! — усмехнулась Даша.
— На личном вертолете с пулеметом в кабине, — возразила Жизель.
— Вот еще! По засекреченной подземной дороге, оставшейся со времен крымского ханства, по рельсам, спроектированным лично товарищем Сталиным, — быстро проговорила Аллочка и утащила из-под носа зазевавшейся Толстушки шоколадный батончик.
— Да на машине она приехала, — неожиданно не стала соглашаться с подругами и союзницами Вика.
Наконец, маршрут для воскресной поездки был выбран. Коварные третьекурсницы решили, что привлекут в союзники Лапикова. Инна, немного покапризничав, согласилась с этим планом. Пусть начинающий журналист напишет такую агитационную статью для доски объявлений, чтобы от желающих отбоя не было!
— А с вас, красколюбы, завлекательная картинка! — предложила Даша.
— Это к Лизе, — отказалась Инна.
— А ты с другого факультета? — удивилась Жизель.
— Нет, и рисовать я умею, но я не художник, а теоретик, искусствовед. Ценю талантливых людей, сама талантов лишена, — развела руками подруга. Лизе показалось, что она слишком строга к себе.
— Зато красива и стройна, самокритична и умна, — в рифму возразила Вика и подмигнула.
— Вот-вот, — поддакнула поменявшаяся на этот раз с подругой ролями Даша и обе прыснули.
После обеда Лиза, поймав Джун на слове, завладела вниманием кореянки. Восточная красавица на удивление безропотно последовала к месту экзекуции. Лиза нашла на территории базы милый уголок. Цветущие кусты шиповника, высаженные полукругом, небольшой круглый столик и две огибающих его лавки. А самое главное, недалеко была колонка с водой — очень важная вещь для человека, работающего с красками.
Деревянный этюдник, утром, к счастью, не пострадавший и бережно сохраненный Инной, Лиза уже установила. Сидение-ящик для себя раздобыло. Оставалось уговорить свою модель облачиться в подходящий наряд.
— Это без меня, — наотрез отказалась Джун, только мельком взглянув на длинный шелковый пурпурный сарафан в античном стиле, который Лиза с трудом позаимствовала у Инны.
Глава 10
"За кого она меня принимает? Почему я должен надевать чужие тряпки?", — возмущался про себя Джун, обладатель огромной гардеробной комнаты в сеульском доме. В просторном светлом помещении каких только нарядов не было! И платьев вечерних тоже было предостаточно. А в чем же еще должна ходить на приемы красавица Ли Джун, редкая гостья на светских мероприятиях? Так что платьем его не напугаешь. Но таким платьем, которое достойно того, чтобы быть на него надетым. А что ему тут пытаются навязать? Что-то грязно-розового цвета...
Джун выразительно скривился, не считая нужным словами описывать свое отношение к этим жалким лохмотьям.
— Да ты что! Посмотри, какой цвет красивый. Ты в нем точно будешь похожа на эльфийскую принцессу! — попыталась переубедить его девчонка, но это не сработало.
— Разве принцессы донашивают за кем-то одежду? — скрестив руки на груди, надменно поинтересовался Джун.
Вместо того чтобы продолжить уговоры, немножко подавить на жалость, состроить симпатичную мордашку, его нестандартная соседка замерла с полуоткрытым ртом, потом медленно обошла вокруг него, не открывая взгляда. Наконец, соизволила высказаться:
— Идеально! Как раз так я себе и представляла! Вот так и продолжай.
Джун повернулся было за ней, но был остановлен резким окриком:
— Нет-нет-нет! Не надо двигаться!
Свою просьбу, более похожую на приказ, цыпленок пропищала, останавливая его жестом протянутой к нему ладони.
