Сэдэо Узумаки

Мои слова несколько отрезвляют Саори, заставляя вернуть на лицо маску спокойствия. Всего лишь маску, за которой я угадывал слишком сильные эмоции.

— Сэдэо-сан, ваш отец не был последним в клане Узумаки — медленно выговаривала Саори-сан, и увидев широко раскрытые глаза поспешно добавила — извините, Сэдэо-сан, но я не могу рассказать вам о ваших родителях. Мои слова закрыты печатью Водоворота.

А вот это уже интересно. Или нет? Странные у меня какие-то ощущения. Вроде бы родной отец... но если ты его никогда не видел, и не знал... нужен ли он мне? А, биджу с ним. Пусть за этим наверняка есть волнующая история, но сейчас меня интересуют несколько другие вопросы.

— Саори-сан, что вы имели ввиду, когда сказали что враги ближе, чем я думаю? — вот это действительно важный вопрос.

Женщина отводит взгляд от меня, уткнувшись в котелок. Некоторое время она молчит, полностью погрузившись в свои мысли.

— Сэдэо-сан... Ваш отец, Махиро-доно, всерьез отнесся к вашему предупреждению — неожиданно раздался ее голос, но взгляд куноичи все так же прикован к котелку — именно по его приказу, Узушиогакуре перешла на военное положение, прервав множество миссий... Было много недовольных, и честно говоря, я одна из них... Долгое время наш отдел аналитики был уверен в дезинформации о союзе этих двух деревень. Однако, тем не менее, к бою мы были готовы... мы так думали.

Голос куноичи чуть дрогнул.

— Сэдэо-сан, вы не знаете, но основа обороны деревни строилась на барьере "Трех Основ", который позволял нашим защитникам не захлебнуться в волнах нападающих, искусственно деля их на небольшие отряды... С такой техникой обороны мы могли бы выстоять и против всех пяти армий шиноби! — в ее словах прорвалась горечь, — но буквально за минуты до атаки, основа барьера, находящаяся в нижних уровнях башни Узукаге была уничтожена...

Женщина замолкает.

— Даичиро Узумаки... один из самых преданных деревне людей, и главный хранитель... — голос Саори неожиданно зазвучал глухо — убил своих товарищей, и уничтожил управляющие печати барьера. К сожалению, наши шиноби не успели взять его живым. Маширо-сан приказал мгновенно отправить группу в Коноху, для организации помощи... куда была включена и я.

— А как же птицы? — невольно я встрял посреди ее монолога.

— Сэдэо-сан... такие сообщения, птицы чаще всего не доносят — мягко заметила женщина, на секунду переведя взгляд на меня. — только у команды есть шанс прорваться сквозь заслон, и донести послание. И это у нас... получилось.

Саори почувствовав мой недоуменный взгляд, грустно усмехнулась.

— Тогда еще мы порадовались, что так легко и без потерь преодолели их патрули.За день, мы достигли границ Конохи, где нас встретил дежурный отряд Анбу...

* * *

Спецгруппа шиноби из Водоворота, состоящая из пяти человек, напряглась, когда их сенсор подал знак. Долгое время благодаря ему, им удавалось пройти мимо вражеских патрулей и засад.

Через минуту, перед спецгруппой возник отряд Анбу, одетые несколько необычно — вместо привычной серой брони и черной одежды, их одежду скрывали длинные бежевые плащи, вместе с накинутыми на голову капюшонами. Лица же привычно скрывали фарфоровые маски с изображением животных — ворон, две собаки, кабан, бык, и две обезьяны.

Несмотря на появление дружественного отряда, Узумаки не расслабились, цепко высматривая любое движение новоприбывших. Молчание затягивалось, пока наконец-то Кеншин-сан, лидер группы и сенсор, не дал отмашку опустить оружие.

— Рад тебя видеть, Сэтору — дружески улыбаясь, подошел к ворону, Кеншин — давно не виделись... Кажется, последний раз, при Конго, два года назад?

— Гокаяма. Три с половиной года назад — хрипло прозвучал голос Ворона из под маски, и несколько насмешливо закончил — твои техники уже не столь совершенно определяют владельца по чакре?

Кеншин стер с лица наигранную улыбку, и подал команде, настоящий знак — это союзники.

— Сейчас мы не можем себе позволить расслабиться — жестко ответил он, и чуть склонив голову, продолжил — наша деревня на грани уничтожения. Мы пришли согласно союзному договору, просить Хокаге о военной помощи.

Ворон чуть помедлив, кивнул.

— Хокаге знает об этом, и уже вовсю идет мобилизация. Через пару часов наши воины будут готовы выдвинуться в сторону Водоворота.

Лица Узумак, бывалых шиноби, помимо воли просветлели. Слишком тяжелым виделось им положение родной деревни.

— Это действительно хорошая новость — Кеншин, не спешил поддаваться общему радостному настрою, — Вы сопроводите нас к Хокаге?

Ворон отрицательно покачал головой, заставив полы плаща качаться в стороны.

— Мы не можем покидать данный маршрут. Его патрулирование — приоритетная задача нашей группы. — все также приглушенно и хрипло ответил Сэтору, и видя открывшийся рот старого приятеля поспешил добавить — пропустить вас не можем.

Кеншин почувствовал что-то неладное, однако ощущения были слишком неявными.

— Мы дипломатическая группа Водоворота, должны помочь вам скоординировать наши совместные действия — насторожившись, подал голос Кеншин-сан, — у нас также есть сведения о численности и расположении наших противников. Это слишком важные сведения, чтобы вы могли проигнорировать их.

Кабан наклонился к Ворону, прошептал буквально одно слово.

— Кеншин-сан, вы можете передать их через нашего связного — Ворон протянул руку вперед, — будьте уверены, в течении часа свиток будет доставлен Хокаге-сану.

Чуть помедлив, Кеншин-сан достал запечатанный свиток из подсумка, и приблизившись к Ворону, положил его в протянутую руку.

— Мы нуждаемся в вашей помощи, Сэтору-сан — и разжав руку со свитком, Кеншин повернулся к ним спиной...

Светящийся синим пламенем танто (короткий нож), мягко вошел в шею Кеншину. Клинок держал второй рукой Ворон, которую до этого скрывал под плащом. А в следующее мгновение, заалевший в руках Ворона свиток, рванул, окутывая всю поляну густейшим дымом.

— Отступаем! — раздался голос невредимого Кеншина, на мгновение мелькнувшего перед лицом Саори.

* * *

— И что было дальше? — смотря на осунувшееся лицо женщины, спросил я.

— А дальше... была отчаянная попытка сбежать. Сначала мы потеряли Тору... талантливый, но слишком молодой парень смог выиграть нам два часа времени. — в словах Саори звучала застарелая боль — затем, Хизоко со своей сестрой Банко. Они были великолепны... их огненные и воздушные техники мы наблюдали очень долго... и... Кеншин...

На этом имени ее голос сорвался, и отвернувшись, женщина замолчала.

— Знаешь ли ты, каково это оставлять своего любимого человека на смерть? — вдруг глухо раздался ее голос — знаешь ли ты, каково это смотреть в его глаза и знать что вы больше никогда не увидетесь вместе? — Саори резко разворачивается ко мне, и в ее глазах теперь пылает гнев — На его месте должна была быть я! Я была сильнее его!!! Но ЭТОТ КУСОК ДЕРЬМА приказал мне уходить!!! Мне! Первому советнику Узукаге!!! Проклятая техника подчинения!!! Как жаль, что я не выцарапала глаза ему раньше за нее!!! И будь он жив сейчас, я бы его лично отправила на встречу с Шини...

Раздавшийся детский плач, в углу комнаты, остановил иступленные ругательства женщины, заставив ее запнуться. Саори изящно поднявшись, обозначила легкий поклон:

— Извините, Сэдэо-сан, я была несдержанна. — тихо сказала она, взяв свои эмоции под жесткий контроль. Отойдя в угол, принялась успокаивать плачущего ребенка.

А я... я в растерянности смотрел на куноичи, не зная, как реагировать на это. Я сомневался в ее словах насчет предательства... все-таки, верить потенциальному врагу, который похитил тебя, явно не стоит. Хотя, теперь вроде бы она и не враг, и если поверить ей, мотивы у нее более чем серьезные... да и такие сильные эмоции нельзя сыграть...

Глядя, как Саори-сан качает, завернутую в ткань ребенка, я все же пытался найти нестыковки в ее рассказе.

Укачивая ребенка, Саори произнесла ее имя от чего я непроизвольно вздрогнул и поежился. Ками, почему именно оно?!

Саори-сан заметила мое дрогнувшее лицо, однако ничего спросить не успела — окно брызнуло осколками, и в комнату влетело сразу пять взрыв печатей. Время для меня словно замедлилось, и я глядя на эти кусочки тлеющей бумаги, привязанные к кунаем, с содроганием думал что ничего, абсолютно ничего не успеваю сделать...

А вот Узумаки, наглядно продемонстрировала разницу между генином и джонином — пока я отчаянно осознавал свое положение, женщина успела сформировать пять техник — окружая каждую из печатей барьером, и одновременно с этим ударом ноги по земле активировала еще какое-то фуиндзюцу.

— Сэдэо-сан сюда!

Саори рывком распахивает скрытый под татами люк, и схватив сверток с ребенком практически заталкивает меня в проход.

— Кто это? — спрашиваю я на бегу, по подземному коридору. Глупый вопрос — но ничего более умного сейчас в голову не пришло.

— Коноховцы... — зло оскалилась женщина, заставляя меня чуть ли не спотыкнуться.

Сжав зубы, я бегу дальше.

— Сакумо-сенсей бы никогда... — сквозь стиснутые зубы выдаю я.

— В деревнях для таких дел есть Анбу — усмехнулась Саори, — поспешим, мы почти выбрались!

Выбравшись наконец-то из подземного туннеля в лес, Саори задает направление, в котором мы бежим. Но чем дальше мы отходим, тем озабоченее становится лицо женщины. Часто посматривая назад, мне казалось она прислушивалась к чему-то, однако я ничего подозрительного не замечал. Однако говорить что-либо или спорить не было никакого желания.

В какой-то момент, Саори неожиданно остановилась, и взглянув на сверток с ребенком, отдала его мне.

— Позаботьтесь о моей дочери, Сэдэо-сан...

И рывком ушла назад, оставляя меня одного в замешательстве.

Поиграть в героя? С удовольствием! Будь я в мире сказочных единорогов и прекрасных эльфов! Но нет — я мире беспощадных и хладнокровных убийц, и здесь нет места благородству. Особенно — такому глупому. А сейчас — бежать. Только в этом есть мое спасение. Смотрю на сверток, с торчащими красными волосами... и ее тоже.

Темный лес, где лунный свет с трудом пробирался сквозь деревья, очень слабо освещая его. И слышно лишь мое натренированное, равномерное дыхание.

Где то позади меня раздался взрыв. Потом еще один, и еще. Один из них был настолько силен, что я даже здесь почувствовал горячую волну жара. Воистину, Узумаки — настоящие монстры! Чем дальше я убегаю, и чем чаще слышу взрывы за своей спиной... тем больше во мне разгорается надежда. Может быть я успею привести сюда сенсея! Вон впереди уже показались огни города, а яркие всполохи чакры все еще видны позади меня! Я точно успею!

Интуиция кричит об опасности и я резко ухожу в сторону, не успев даже разглядеть саму опасность. Передо мной возникла тень, держащая в руках клинок обагренный синим пламенем...

Дыхание на мгновение остановилось. Приехали. А ведь я даже без своих игл.

Чувство опасности вновь кричит, и я перекатом вновь ухожу в сторону, и рядом со мной мелькает синий огонь. Уклоны, перекаты и необходимость помнить о ребенке в руках — надеюсь от моих кульбитов сильно он не пострадает. Спустя три минуты понимаю — этот наемник, как и Саори — просто играется со мной! Биджу, неужели все шиноби такие садисты?! И судя по тусклым искоркам в глазам — он видит, что я понимаю ситуацию. И наслаждается моей безысходностью. Я все еще продолжаю стремительно уходить от его атак, но теперь исключительно на голой интуиции — клинок в синем пламени все чаще и ближе мелькаем у меня перед глазами. И почему-то мне кажется, что даже мельчайшее касание, приведет к моей гибели...

Тело наливается свинцовой усталостью, а голову наполняет странная пустота и апатия... Сэдэо Узумаки... ведь его не было в каноне. Точнее, он нигде не упоминался — ни в воспоминаниях санинов, третьего или Сакумо... а значит никакой роли я так и не сыграл, которая была бы достойна памяти. Может, потому что мне суждено умереть сейчас и здесь? Конечно, не хотелось бы... но умирать никто не хочет. А я не герой дурацкой истории, вокруг которого идет весь сюжет, которому автор выдает кучу плюшек, и ради которого готов выдавать самые дикие и неправдоподобные ситуации... Реальная жизнь куда как прозаичнее, и проще...

Собаки шиноби — приучены нападать быстро, яростно и без единого звука. Они умеют действовать в команде с шиноби, и в своей стае, четко подчиняюсь своему вожаку. Это делает их прекрасными воинами, являющимися одним из самых эффективных оружий шиноби. И увидеть их в бою — перспектива весьма заманчивая. Правда, наблюдая как четверо этих самых собак нападают на моего противника, стараясь оторвать от него кусок побольше, ничего кроме легкого облегчения, я не почувствовал. Сенсей здесь. Хотя, я его еще не увидел, но почему-то был уверен что это именно он. А значит сегодня, я еще буду жить.

Бешено взывшая интуиция, заставила уже было расслабившее тело выдать сильнейший импульс, заставляя его дернуться в сторону, от еще незаметной угрозы. Кунай, в зловеще горящем синим пламенем прополол рукав, все же не задев кожи. Уклонился! Биджу его за ногу, уклонился! Краем глаза замечаю, как противник уходит в шуншине.

Передо мной склонились два жилета с символом Водоворота — Маюми и Сакумо.

— Сенсей! Там Узумаки! Еще жива! Скорее! — подал голос я, с трудом поднимая руку и указывая направление, в котором еще не так давно были видны вспышки огня.

— Маюми, Мико, Трин — остаетесь здесь! — рявкает Хатаке женщине, двум большим собакам, и не задавая лишних вопросов, устремляется в указанном мною направлении.

Надеюсь, Саори-сан еще жива... Руки подсознательно еще крепче сжимали сверток с ребенком.

* * *

Возвращение в Коноху было... сложным.

Одна из причин была упакована сейчас в свиток. Саори Узумаки не пережила эту роковую ночь. Сакумо нашел ее умирающей, и ее последние слова были о ребенке. Которого сейчас несла на руках Маюми-сан, как единственная зрелая женщина в нашем отряде. Малютка сейчас тихо спала, и никак не реагировала на происходящее. Думать же о том, что Сакумо мог ее сам и прикончить я не хотел. И хотя эта мысль казалось глупой... теперь верить взрослым шиноби я не мог. Каждый из них мог быть предателем.

Второй причиной послужило то, что успела рассказать мне эта женщина.

Мне не давало покоя мысль что Хокаге виновен в гибели всего клана. С его-то словами о воле огня, и товариществе, которые он произносил каждый год в Академии... А я то наивно думал, что он действительно верит в это. Настолько искреннее и убежденно он произносил свою речь. Но хуже всего было осознавать тот факт что я чудом остался в живых. Моя ребяческая обидчивость спасла мне жизнь... никогда бы не подумал. Или что-то еще послужило причиной по которой я еще жив? Но в голову почему больше ничего не приходит.

А Мито-сан? Неужели и она приложила руку к этому? Или просто знала? Честно говоря, мне сложно себе это представить... в Саори-сан могло говорить и простое предубеждение против всех джинчурики... во всяком случае, я хочу в это верить. Однако, рисковать своей шкурой, рассказывая ей все я не могу. Да я вообще ни с кем даже поговорить на эту тему не могу! В лучшем случае надо мной посмеются... но куда вероятнее что от меня просто избавятся. А возможно, не только от меня. Для тех, кто уничтожил десять тысяч шиноби, союзной деревни, убрать еще парочку простых команд, явно не будет проблемой. Даже несмотря что Умеко вроде как глава клана...