— Телефонный! Телефонный, хватит заниматься рукоблудием! Телефонный, отвечай!!!
Наконец из трубки донёсся сонный голос:
— Алло...
— Хрен в чело! Ну-ка, морда, соедини с Координатором! — распорядился домовой, бросив при этом Никите. — А ты погуляй покуда.
Ну, тот и погулял. На досуге хотелось поразиться самому факту наличия телефонной связи в навьем мире, но сил не было — устал поражаться. Хотелось расспросить друзей, оставшихся у входа, о чём толковали с Домовым, но пробраться к ним мешал распластанный медведь, в уязвимость гениталий которого, буде проснётся, верилось как-то не особенно... К тому же демон очень скоро позвал к аппарату.
— Подходи, витязь! Сейчас с тобой будут говорить.
И был витязю Голос из трубки.
И был это голос "Большого Дома" в Питере, что на Литейном проспекте, под номером четыре, служебный вход со стороны улицы Захарьевской, в прошлом — эсера-бомбиста Каляева.
И понял витязь, куда торопился Домовой.
И понял, что именно сейчас услышит.
И стало витязю нехорошо весьма. Как будто он провалился в нужник. Как будто его после долгого заплыва извлекли наверх. Как будто, воротя носы, провели в душ. Как будто он два часа мылся, попутно проклиная лешего и молдаван-строителей за гнилые доски пола. Как будто даже стало ему хорошо весьма. А когда вышел в предбанник, доброхоты сообщили — это всего лишь проверка на предмет того, как ты поведёшь себя в экстремальной ситуации. И так ему вдруг захотелось врезать кое-кому от плеча — да в рыло!
Начальник мобилизационного отдела полковник Шевелёв наверняка почувствовал настроение майора запаса Буривого, потому отбарабанил спич без пауз — как из пулемёта системы Хайрема Стивенса Максима:
— Здравствуйте, Никита Кузьмич! Можете считать себя на военных сборах. Извините за некоторые неудобства, но добрые наши друзья из того мира, где вы сейчас находитесь, настаивали на испытании с целью проверки ваших деловых и моральных качеств. Профессиональная пригодность сомнений не вызывала. Более всего их интересовали устойчивость вашей психики, толерантность восприятия таких социально-психологических раздражителей, как, например, архаизмы быта и поведения людей, элементы сверхъестественного в повседневной жизни...
— Послушайте, вы...!!! — вспылил Никита, наглядно демонстрируя твердокаменную устойчивость психики и безусловную толерантность к тому безобразию, в которое оказался ввергнут.
В конце концов, он, с детства человек взрывного темперамента, никому не обещал на пенсии переквалифицироваться в пофигиста-меланхолика.
— Никита Кузьмич, реплики потом! — оборвал его Координатор. — Помните: Отечество в опасности, и нам сейчас не до сантиментов! Нужно подготовить сакральные полки к защите Родины, коль скоро наши с вами современники довели обороноспособность до ручки. Наш внештатный сотрудник там, где вы сейчас находитесь, — господин Постеньев Жихарь Кузьмич. Он займётся общей организацией учебного процесса. Ваша задача: ознакомить личный состав с доступными нам сведениями о противнике и тактикой действий наших специальных сил, обучить витязей материальной части и приёмам боевого применения оружия, наметить с воеводами объекты первого удара, наладить связь, организовать координацию и взаимодействие. Всё необходимое найдёте на нижнем уровне закреплённого за вами склада.
— Нету здесь никакого склада, — буркнул Никита. — Тем более — уровня.
— Есть. Только защищён магическим заклинанием. Жихарь Кузьмич откроет вам доступ...
— Тьфу, мать вашу нечестивую, как запели складно! — не сдержавшись, выругался он в адрес и Координатора, и домового. — Группа Та-Ту, не иначе.
Шеф сделал вид, что не расслышал.
— Что-что?
Правильный ход, — сказал бы Анатолий Карпов. Никита мог наговорить сейчас Бог весть чего! Ну, а так появилась возможность "дурака включить".
— Да я говорю, спелись хорошо сакральные полки. Ваше счастье, что не слышите, как они сейчас на плацу завывают.
— Да? Интересно! И что за репертуар у них?
— Вот бы я ещё мог разобрать! Горланят какую-то хрень.
И тут Никита впрямь услышал песню. Да ещё какую! Догадались? Верно! Sexual revolution. Видимо, по поскотине как раз маршировали водяные.
Love is love the world united,
Love is free I'm so excited,
Free is love our constitution...
Hail the sexual revolution!
Наберут в обоз педиков болотных!..
— Извините, Василий Викторович, перебил вас. Ну-ну, дальше что?
— Практически всё. Срок вашей командировки — месяц. Материальное и прочее обеспечение — забота Кузьмича. У них всего в достатке, только вы уж не наглейте там...
— Да я, блин, сама скромность! — вновь начал заводиться Никита. — Скорее с голоду подохну, чем обожру спасителей Отечества!
— К слову, Отечество будет вам крайне признательно. Мною уже подготовлено представление майора запаса Буривого к ордену "За заслуги перед Отечеством" четвёртой степени с мечами.
— Вот как?! — недобро усмехнулся майор запаса. — Должен вам сказать по совести, Василий Викторович, в другой раз я назвал бы это профанацией воспитательной, поощрительной и мобилизующей роли государственных наград, так как доселе не вижу за собой особенных заслуг перед Отечеством. Но сейчас — к слову о голодной смерти — отказываться не стану. Получу орден, заложу в ломбард и протяну кое-как до лучших времён. Точнее, не протяну. Ноги...
— Что вы имеете в виду, Никита Кузьмич?
— Всего лишь то, что моя пенсия не предполагает сытой жизни, — горестно заметил он, как вдруг прорычал в трубку. — Что я имею в виду?! Что мы с друзьями наверняка уже уволены! Я прекрасно понимаю — Отечество в опасности! Сами знаете, я готов пролить за него кровь до последней капли! — и, всё больше распаляясь, уже не стеснялся в выражениях. — Я, мать вашу так, пенсионер, ничем никому не обязанный в мирное время, сорвал жену с работы, а сына — с учёбы, только бы угодить вашим хитрожопым мобилизационным комбинациям! Я, блин, не страшусь никаких лишений и проверок! Но объясните мне, пожалуйста, товарищ полковник, мать вашу, до каких пор на Руси будет жив подход "война всё спишет"?! До каких пор люди будут считаться бессловесным быдлом, холопами барскими, пушечным мясом?! Чего вам стоило загодя прислать повестку или хотя бы позвонить моему директору, дескать, без Буривого, блин, никак?! Назначили бы встречу у склада, связали, вывезли в ступе, куда следует, — какие проблемы?! Так нет же, блин, устроили половецкие пляски! Знали же: День ВДВ я, разумеется, буду праздновать не "в одно жало"! Какого хрена подставили под увольнение по компрометирующим обстоятельствам не только меня, но и троих посторонних людей, абсолютных некомбатантов?! И как теперь успокоить их домашних, которые наверняка с ума уже сошли?! Можете мне это объяснить?
— Могу, — шеф ответил как-то очень уж спокойно, чем смутил Никиту вконец. — Если в этом вся загвоздка, то не извольте беспокоиться. Видите ли, Никита Кузьмич, вопреки расхожим взглядам, Время — субстанция далеко не стабильная...
— О, Господи, ты Бог же мой! — в сердцах воскликнул офицер СпецНаз, готовый, вопреки расхожим взглядам на стабильность своей психики, бухнуться в обморок. — Можете не продолжать, товарищ полковник, разрешите сделать вывод самому: мне предстоит здесь "фестивалить" месяц, а кончится это дело тем, что возвращусь домой в тот же День ВДВ, из которого перенёсся в навий мир. Верно?
— Не совсем. Возвратитесь вы не домой, а на поляну, где так мило проводили время, пока супруга в эвакуации...
— А вот это вас уж точно не касается! — рявкнул Никита.
— Ошибаетесь, касается, да ещё как, — впервые голос шефа зазвенел булатной сталью. — Ну, да ладно, не об этом сейчас речь. Возвратитесь вы туда, откуда были, хм, изъяты. Ну, а там уж вас, насколько я знаю, подберут.
— Хорошо вы, блин, осведомлены!
— Работа такая... Ну, что, работаем, спецназовец?
— Работаем, — вздохнул Никита. — Вот только с друзьями моими что делать?
— Советую вечером ещё раз попарить их в баньке. Банька у Кузьмича знатная! Только со стоялым мёдом будьте начеку. И с медведем Аркушей. И с ведьмаком — блядослов тот ещё!
— Да, это уж точно... Погодите, Василий Викторович, вы хотите сказать, что мои дружинники..?!
— Хочу сказать, что господин Постеньев с ними уже переговорил. Они совсем не возражают по поводу внепланового отпуска на бесплатном курорте, вдали от житейских передряг, суеты мегаполиса и каждодневной угрозы ядерной войны... Ну, всё, Никита свет Кузьмич, за сим прощаюсь! Мы с вами проболтали добрую четверть часа, а связь между мирами, поверьте, влетает Конторе в копеечку. До свидания! И благодарю за то, что вы уже сделали.
— Служу Отечеству и СпецНазу! До свидания, товарищ полковник, — вежливо попрощался Никита и, дождавшись первого гудка после разъединения, добавил. — Вашу мать!
И ещё много кой чего добавил! Здесь очень кстати пришлась запись монолога дворника перед медведем Аркушей...
Домовой поджидал его, сидя на туше пресловутого медведя.
— Ну, что, витязь, — удовлетворённо хлопнул он в ладоши, — послужим Отечеству? Ужо научим богатырей наших замшелых настоящему воинскому ремеслу!
— Послужим, — многообещающе кивнул Никита, машинально разминая кисти. — И научим...
А сам, вообразив перед демоном непроницаемый для собственных мыслей экран, подумал...
Подумал: я вас, блядословов, научу Родину любить!
Я вам устрою службу по призыву — курс молодого бойца при максимуме дедовщины!
Я вас ужо погоняю-то по буеракам — марш-бросками не просто по полной выкладке, но с боевыми конями на плечах!
Я вам "поставлю" меткую стрельбу из автомата Калашникова — пинками под зад за каждый промах! Будет и вам умение "держать удар" в рукопашной схватке, и мне — отработка техники тайского бокса...
Я из вас сделаю специалистов по маскировке! На заболоченной местности...
Вы у меня поваляетесь на травке после занятий каратэ в режиме full contact! Уже не в плане маскировки. И не в плане релаксации. В плане нокаута...
О, я вас многому научу!
Чему по прошествии месяца Никита точно обучил домовитую нечисть, так это преферансу до зари. Ну, и ещё парочке простонародных песенок, одна из которых вскоре сделалась строевой для всего полчища, кроме отряда водяных — болотное чмо осталось при своих предпочтениях. Вот её припев:
Запевала:
Красная ракета
Нацелена в зенит —
Родину Советов
И мать твою хранит!
Хор:
И мать твою,
И мать твою,
И мать твою...
(от трёх раз до бесконечности)
...И мать твою хранит!
А Вовчик соорудил из мусора, что веками копился в подклети, первую за всю историю цивилизации игровую консоль.
А Гюльнара открыла наложницам из гарема Темира-мурзы (Челубея) ноу-хау татарской кухни — рецепты перемеча, салмы и чак-чака.
А Ольга произвела фурор на кастинге в преддверии модельного показа "Кокошник haute couture".
В целом неплохо провели этот месяц!
Ну, а сакральные витязи...
Русские идут
Сквозь тьму языческих веков.
Русские идут
Сквозь сонм поверженных врагов.
Русские идут,
Освобождая "Третий Рим".
Русские идут
В небесный Иерусалим!
Русские идут,
И тает над Россией ночь...
Русские идут
Российской армии помочь.
Русские идут
Вперёд сердцами высших проб!
Русские плюют
На власть Америк и Европ!
Асимметричный ответ
Атомная бомба всегда падает точно в эпицентр взрыва! Ну, или где-нибудь рядышком...
Третьего августа, в благословенный христианским Богом понедельник, экономист Аннушка Жукова встретила своего приятеля Буривого с оттенком изумления на миловидном лице.
— Доброе утро, Кузьмич!
— Здравствуй, солнышко Сергеевна! Как она, жизнь молодая?
— Божественно!
— По тебе заметно, — Никита целомудренно чмокнул добрую подругу в щёку. — Выглядишь потрясающе!
— Удивительно, дружище, но ты — тоже. Мой сосед после вашего Дня ВДВ до сей поры дрыхнет на лавочке у подъезда в одних трусах и рваной тельняшке. А наш топ-менеджер, вы ж поглядите, как с элитного курорта — свеженький, бодренький, загоревший, в костюмчике с иголочки. Перегара как не бывало, зато парфюмом от него шибает, словно из бутика Givenchy.
— Для тебя старался.
— Врёшь! Знаю я, для кого ты стараешься. Но всё равно приятно... Кофе употребишь?
От манерных напитков Никита за месяц — которого для коллег вроде бы и не было — напрочь отвык, потому машинально брякнул:
— Кофе не хочется. Сбитня бы мне ковшик! А ещё лучше — кваску из ледника.
— Чего-чего?! — воскликнула ошеломлённая Аннушка раньше, чем он успел откусить себе язык. — Кажется, насчёт чьей-то утренней свежести я погорячилась...
— Да ладно, не бери в голову, — отмахнулся Никита. — Просто зашёл вчера "базар" о старинных застольях, вот к слову и пришлось.
— Хорошо, выходит, посидели...
— Неплохо. Но, во всяком случае, без фанатизма.
— Ой ли?! Что у тебя за фонарь под глазом?
— Фонарь?!
Фонарь под глазом у Никиты присутствовал. Уже неделю. Ну не мог князь-инструктор предположить, что его тёзка, по кличке Кожемяка, увалень посадский, с одного показа освоит далеко не простенькую технику удара spinning back fist... Между прочим, Жихарь Кузьмич пообещал сожительнице-кикиморе откусить нос, если та махом не приведёт союзника в товарный вид. Так ведь и не было с утра заметно!
— Ты гонишь, мать!
Аннушка оглядела его в профиль и анфас.
— Да, точно, показалось. Извини, Никита свет Кузьмич.
— Я подумаю над этим...
Подумал: кикимора осталась с носом!
— ...а ты в это время кофе всё-таки организуй. И просвети, как у нас обстановка.
— Обстановка... Ах, да! Слыхал, что в мире происходит?
Никита тяжело вздохнул.
— Знаешь, солнце, у меня после праздничка такое ощущение, будто телевизор уже месяц не смотрел, а радио не слушал со времён допетровской Руси.
— Тебе исключительно повезло, в девять новости на Первом.
Минуту спустя монитор компьютера с TV-тюнером расцвёл улыбкой престарелой теледивы Юлии Панкратовой.
— Сегодня, третьего августа, главные поставщики новостей — штаб-квартира НАТО в Брюсселе и Пентагон. Около пяти утра по Гринвичу из-за неожиданного ухудшения погоды над Моонзундским архипелагом потерпели крушение сразу четыре новейших истребителя многонациональных сил F-22 Raptor. До выяснения обстоятельств катастрофы все патрульные, разведывательные и учебно-тренировочные полёты военной авиации над акваторией Балтийского моря прекращены...
Никита лишь злорадно ухмыльнулся. Обстоятельств катастрофы, разумеется, не знал, но зато причину мог обрисовать в деталях. Вещая птица Гамаюн зря червячков и хлебушек не кушает! Пусть она трижды вестница и глашатай языческих богов, олицетворение мудрости и знаний, но коль скоро осерчает да взмахнёт крылами на заре, кошмарный ураган с востока выпотрошит заживо каких угодно хищников, и англоязычные рапторы не станут исключением. Уже не стали!
