Не для истории

— Я? — Ашма самодовольно улыбнулась. — Я — морфораса. Не повезло... — с неожиданной грустью в голосе добавила она.

— А что это? — впервые заинтересовался Видар.

— Это большая редкость. Надо, чтобы в роду за короткий срок — не больше ста лет — смешалось не меньше семи рас. И то не факт, что родится подобный морфорас. Причём они обычно не наследуют практически никаких расовых качеств, поэтому часто никем не признаются. Она вообще идеальный пример морфорасы — в ней смесь огромного количества рас.

— Интересно...— Видар посмотрел на Ашму с чисто зоологическим интересом.

Та, видно, обиделась и надула губы.

— Ладно, хватит пустой болтовни. Жаль, что я так и не узнаю, в чём была моя ошибка... — Ашма резко ударила по подлокотнику, и я почувствовала, что пол уходит из-под ног...

5 глава

...Я скачу по полю во весь опор. Спешу куда-то? Навстречу мне скачет Юлька в рыцарских доспехах без шлема и с копьём наперевес. Скачет прямо на меня. Я кричу ей, что это я, а она отвечает, что я убила её любимую троюродную бабушку, которую она никогда не видела и не знала. А я ей говорю, что эта её бабка сама кого хошь в гроб вгонит и сейчас как раз гонится за мной с этой целью. Но Юлька не слушает, она уже совсем рядом, но я почему-то не могу свернуть. Вот она уже в двух шагах, и я вижу, что не копьё у неё, а тупая палка. Юлька меня этой палкой с лошади скинула и дальше поскакала. И кобыла моя (не Каська) тоже не остановилась. А я и встать не могу, потому что трава мне ноги-руки опутала. Справа лес какой-то виднеется, и там Видар у дерева стоит и лениво машет каким-то флагом. Ко мне приближается бабка на Каське — точь-в-точь королева вампирская, только изрядно постаревшая и без крыльев — и размахивает большущей рыбиной. Я с ужасом думаю, что она меня сейчас этой рыбиной пристукнет (не затопчет лошадью, а именно пристукнет рыбиной). Вот уже рыбья голова заносится над моей...

Чем закончился абсурдный поединок, я так и не узнала. Я пришла в сознание, и бредовый сон закончился. Я лежала лицом вниз, похоже, на земле. Интересно, а не был ли этот сон вещим? В Школе пару лет назад мы проходили толкование сновидений, но моим коньком это так и не стало. Что за чушь лезет в голову?! Никто в здравом уме не станет толковать этот бред. Я немного подняла голову и тут же закашлялась, подавившись сухим спёртым воздухом, что подняло тучи пыли, которая настырно лезла в нос и рот. Где это я, интересно, если здесь века два никто не убирался? Досыта наглотавшись пыли и надорвав горло кашлем, я наконец сумела сесть. Вокруг была кромешная темнота, но я разогнала её весёлой стайкой лайтиков, разлетевшихся по углам. Картина предстала ужасающая. Мне просто безумно повезло — наверное, в качестве компенсации за все мои жизненные неудачи. Неглубокая, но довольно обширная яма, в которую я, видимо, и свалилась, была утыкана заострёнными кверху и всесторонне наточенными железными кольями. Их расставили так, чтобы любой упавший не промахнулся. В нескольких местах красноречиво белели старые скелеты, но общий вид был крайне запущенный. Слой пыли в два пальца толщиной, колья ржавые и облезлые. Одна железка почему-то отсутствовала на месте и валялась в стороне, что меня, собственно, и спасло. Я ухитрилась попасть именно в этот единственный просвет — о землю, конечно, приложилась, но на что тут жаловаться?! А ямка, однако, словно со слов Видара выписана. Если б не явная застарелость сооружения, я бы решила, что его фразу подслушали. Я с кряхтением поднялась, судорожно цепляясь за заржавленный кол, и подсчитала убытки. Разбита коленка, ободран локоть, вывихнута лодыжка (стиснув зубы, я её вправила), синяки по всему телу, рана в боку кровоточит (заклинания, наложенные на себя, при потере сознания деактивируются) — сейчас я напоминала мечту зубодёра: зубы — это единственное, что у меня не болело. Ох, что-то часто мне достаётся за последние две недели!

Немного приведя себя в порядок (то есть доведя до состояния самостоятельного передвижения), я наконец смогла осмотреться поподробней. Потолок ямы был весь исчерчен едва видимыми трещинами — видимо, по желанию можно открывать отдельные его фрагменты. К моему глубокому сожалению, дырка в полу (для меня — в потолке) срабатывала чисто механически, и вскрыть его магией я соответственно не могла. Н-да, грустно. Я ещё раз осмотрела своё временное жилище. Всё, кроме потолка, было земляным. В принципе, в моём арсенале имелось заклинание для прохождения сквозь твёрдые объекты, но оно годилось разве что для тонких стен или дверей, а проходить сквозь толщу земли, не зная наверняка её протяжённости и есть ли за ней полость вообще, я не рискну. Я двинулась по периметру, осматривая стены, но не надеялась на результат. В первом же углу я споткнулась о какую-то черепушку, неуклюже взмахнула рукой и приземлилась с оглушительным треском рвущейся материи. Я подняла глаза наверх — на ближайшем ржавом столбе повис рукав моей куртки, оторвавшийся по шву, зацепившись за острие лезвия. Я было хотела выругаться, но подавилась словами, когда увидела, что скрывалось за уронившим меня скелетиком. У самого пола в стене стал виден узющий лаз. Я расчистила себе дорогу и подползла к входу. Лайтик высветил небольшой кусок длинного прямого тоннеля, уходящего куда-то вдаль. Я прикинула, что пролезу, и не стала больше сомневаться. Сапоги пришлось снять: они только мешали, а вот нож я пристроила на поясе (меч я по рассеянности забыла на поляне, а идти совсем без оружия не хотелось. Я медленно поползла по тоннелю. Отовсюду торчали куски корней, мелкие острые камешки царапали руки. Одна из особо крепких деревяшек на старости лет решила стать модельером, вырвав из моей штанины полосу так, чтобы получился широкий разрез до середины бедра. В общем, ползла я долго и успела вся исцарапаться и перепачкаться (если это было возможно сделать ещё сильней). Туннель то шёл вверх, то вновь спускался и наверняка водил меня кругами... Наконец я увидела впереди тусклый свет и рванулась к нему.

Я осторожно выглянула из лаза. Если бы там с чего-то вдруг оказались женщины или дети, я бы не стала вылезать: их ранимая психика не выдержала бы испытания моим внешним видом. Но в небольшом помещении был только один человек (или не человек), которого из позиции снизу разглядеть мне было сложно. Я вылезла наружу. Этот день был, вероятно, самым удачным в моей жизни. К моей радости и удивлению, у противоположной стены сидел Видар, кстати, добротно прикованный к ней же. В который раз поражаюсь вампирской физической силе: с такими цепями на руках я бы могла пошевелить только пальцами, а Видару они не доставляли никаких неудобств. Он сидел, обхватив колени руками и положив на них голову.

— Эй, Вида-ар! — я негромко окликнула его, подходя поближе.

Вампир поднял голову и сначала нервно дёрнулся, но потом успокоился и, смерив меня взглядом, отрешённо сказал:

— Ну вот, галлюцинации появились... — и вернулся в прежнюю позу.

В его глазах и голосе была такая безнадёжность и безысходность, что мне стало его искренне жалко. Конечно, мой вид больше напоминал о зомби, чем о человеке, но всё же... Одежда разорвана, перемазана кровью, землёй; ноги босые, исцарапанные, как и руки... — подумаешь! Ну, устал человек, испачкался немножко — что ж теперь, за морок его принимать?!

— Видар!!! Перестань дурака валять! — я решительно потрясла его за плечо. — Я-не-гал-лю-ци-на-ция!

Вампир нехотя опять поднял голову.

— Ну не галлюцинация, значит упырь какой-нибудь, — безразлично отреагировал он.

— Почему я не могу быть живой? — несколько обиженно спросила я.

— Во-первых, по всем внешним данным такой человек жить не может по определению: слишком много травм. Во-вторых, именно этот человек погиб, я знаю точно.

Убедительно: я чуть сама не поверила, что уже не живая.

— Это тебе она сказала? Ашма эта дурная? Нашёл, кому верить! А если я и провалилась в яму, на дне которой торчат острые колья, это же ещё не значит, что я умерла!

Видар скептически хмыкнул, заявив, что никто, вылезший из стены, не может быть реальным, а с привидениями и, тем более, с собственными галлюцинациями он разговаривать не собирается. Я аж задохнулась от возмущения. Это просто безобразие! Нет, чтобы радоваться, а он ещё и не разговаривает!

— А привидение может так? — я сосредоточила взгляд поочерёдно на обоих замочках оков, представляя, как размыкается элементарный механизм — цепи мягко соскользнули вниз, негромко звякнув по полу.

— Не знаю... — неуверенно сказал Видар, недоумённо покосившись на валяющиеся железки.

— Теперь и не узнаешь. Я обиделась.

Я гордо развернулась и не очень изящно, цепляясь за стенки, присела в углу. Здесь было довольно неуютно (хотя иначе быть и не должно бы). В одном из углов одиноко висела старая запыленная паутина. Ощущение забытости и заброшенности было здесь, хоть и не так сильно, как в той яме, но всё равно чувствовалось. Я трудолюбиво избегала любопытного видарова взгляда, увлечённо рассматривая исцарапанные руки с поломанными ногтями. Как я и предполагала, терпения у вампира хватило ненадолго, и он меня окликнул:

— Эй! Может, ты как-нибудь докажешь, что ты это ты?

— Как например? — заинтересовалась я, так как и сама никогда не отличалась особой терпеливостью и обижаться мне наскучило. — Хочешь, о тебе что-нибудь расскажу, о Юле, о лошади моей...

— Ну... — задумался Видар. — Скажи, а в каком платье ты была на ужине во дворце?

— В жёлтеньком таком... красивом... — я пустилась в пространные объяснения.

— Неправильно, — расстроился Видар.

— Почему?! — праведно возмутилась я. — Я прекрасно помню то платье, я же сама иллюзию создавала...

— Подожди, подожди! Что ты сейчас сказала? — вампир даже вскочил и выжидающе навис надо мной.

— Я? — растерялась я. — Что помню платье, сказала, что иллюзию сама создавала...

Видар пару секунд смотрел на меня, а потом с оглушительным криком "Живая!" подхватил на руки (прямо с пола!) и закружил по камере.

— В-в-а-а-а... Не на-а-адо меня кру-утить...

Вампир послушно остановился.

— Я, конечно, польщена таким бурным проявлением чувств, но, может, поставишь меня на землю? — установившись на своих ногах, я продолжила ворчать. — И вообще. То по часу доказывай своё существование, то наоборот. У меня, между прочим, всё болит!

У Видара глаза стали как у нахулиганившего щенка: любопытные, пристыженные и шкодливые одновременно.

— Прости, пожалуйста, я не подумал. Я ведь был уверен, что ты погибла! Она мне наврала! Со всеми возможными подробностями рассказала мне о "Ловушке для неосторожных". Накормила орка травкой!

— Ну, я не думаю, что она сказала тебе неправду, — у Видара округлились глаза. — Мне просто немного повезло. Но поверил Ашме ты всё равно зря. Ведь мои заклинания продолжали работать? Эта её охрана осталась под парализацией?

— Да...

— А со смертью мага все временные, то есть заложенные на определённый срок, заклятия распадаются.

Видар, конечно, спросил, как именно мне повезло в яме, я, естественно, рассказала. Настал мой черёд интересоваться, как его поймали — ведь амулет, выданный ему мной, надёжно защищал от магии.

— Когда ты провалилась, — начал Видар, — я немного растерялся и не заметил вовремя, как из боковых ходов выскочили ещё три человека. А опомнился поздно — на меня уже три скорострельных арбалета нацелили. Эта Ашма мне всё про яму разъяснила, а потом сказала, что убивать меня не будет, поскольку, с её точки зрения, мы с ней похожи: я — изгой своего клана, она — вне рас вообще. Ей, мол, меня жалко. И "дело" своё она скоро завершит и меня тогда отпустит на все четыре стороны. Я бы ей ответил, да уже не мог: связали и рот зачем-то заткнули. Потом сюда притащили, к стене приковали, а сами ушли. Дальше ты и так всё знаешь.

— Сколько времени прошло?

— Да немного. Меньше суток.

Она сказала: скоро... Пора бы пресечь её хулиганские выходки. Я хотела вскочить с места (за время длительных разговоров я, конечно же, успела сесть), но вовремя опомнилась и поднялась аккуратно, придерживаясь за стеночку. Прохромав к центру помещения, я деловито осмотрелась. Дверь казалась самым простым вариантом выхода. Она была заперта довольно надёжно: на замок, засов и магию. Простенькое заклинание я сняла в секунду, замок протестующе поскрипел, но тоже поддался. Видар заинтересованно наблюдал за моими действиями и благоразумно не отвлекал, зато постоянно маячил за спиной, одновременно в целях страховки (я всё ещё неуверенно держалась на ногах) и из простого любопытства. С засовом дело обстояло сложнее. Для телекинеза желателен визуальный контакт, а моя богатая фантазия, очевидно, изрядно поистратилась за последнее время и теперь перебивалась с хлеба на воду и ничем не могла мне помочь. Я задумчиво смотрела сквозь дверь; изображение было мутно-нечётким. Если бы я также легко могла через неё пройти... Стоп. Уже совсем у меня мозги отшибло — я же МОГУ пройти СКВОЗЬ дверь и открыть для Видара засов. Голова соображала медленно, но нужное заклинание всё же всплыло в памяти.

— Я сейчас.

— А куда ты мо... — начал было Видар, но недоговорил, проследив за моим эффектным выходом.

За дверью никого не было. В принципе, вполне логично: Видар сам бы вряд ли смог выбраться, а все Ашмины помощники наверняка до сих пор прозябают под моим заклинанием. Я осмотрелась. Полутёмный коридор в двух саженях впереди резко сворачивал направо, на повороте прямо в стену был воткнут чадящий факел — единственный источник света. Засов на двери оказался довольно массивным. Я зачем-то стала вручную тянуть его вверх, но деревяшка не сдвинулась ни на палец, поскольку я бы не подняла такую тяжесть даже в добром здравии. Я решила подтолкнуть брусок снизу. Минут через пятнадцать усердных стараний я всё же выпихнула его и сама еле успела отпрыгнуть — высвобожденный засов с оглушительным грохотом упал совсем рядом от моей ноги. Я, конечно, тоже шлёпнулась на землю от непозволительно резкого движения и испуганно замерла, осознав, какой шум подняла. Но в наступившей тишине, с непривычки резанувшей по ушам, только скромно скрипнула приоткрывшаяся дверь. Из-за неё осторожно высунулась голова Видара, осмотрелась, сочла обстановку приемлемой, и вампир выбрался наружу весь.

— Что это был за грохот? — спросил он, подавая мне руку.

— Да так, брёвнышко уронила.

Видар покосился на засов, оценил размер "брёвнышка" и покачал головой. Я утвердилась в вертикальном положении и строго посмотрела на дверь. Та захлопнулась, щёлкнула замком и мерно замерцала охранным заклинанием. Засов поставил на место Видар. Теперь с ходу никто не сможет понять, что внутри никого нет.

6 глава

Коридор за углом никак не освещался: в нём царила тьма. Маленький лайтик едва позволял не спотыкаться ежеминутно (это, конечно, мало меня касалось — я сейчас могла бы грохнуться и на гладчайшем полу при ярчайшем освещении). Тоннель всё не кончался, никто не попадался на нашем пути (что, в отличие от первого, к лучшему). После часа ходьбы в кромешной темноте безумно хотелось присесть, но задерживаться здесь совершенно не было желания. Я шла, хватаясь за стену, как последний пьяница — за забор. Поверхность была на ощупь шершавой, влажной и местами поросшей мхом, отчего дотрагиваться до неё было донельзя противно, но и отпустить я тоже не могла.