— Характер волн? — уточнил Юлиан.
— Неизвестен, но частота колебаний близка к амплитуде мета-хризолида в нейтральной стадии.
— Мета-хризолид, вот как...— Юлиан хлопнул себя по лбу и рассмеялся,— теперь мне все ясно. Эти мерзавцы используют технологию тушения наших установок. Не думал, что такое возможно на практике.
— Похоже, они закончили разработки, брат,— по личной связи донесся голос Никоса.
— Ты знал об этом? — раздраженно спросил Юлиан.
— До меня доходили слухи, что такие исследования велись. Но признаться даже я впечатлен. Теперь наши корабли не сдвинутся с места еще несколько часов.
— И ты сообщаешь мне только сейчас?! Это называется предательством.
— Разве? Ничуть, не думал я, что такое возможно.— Голос Никоса пропал из эфира, поглощенный помехами.
— Что там? — встревоженно спросил Юлиан.
— Корабли противника полным ходом движутся на нас, готовятся стрелять, отрывают огонь из носовых орудий!
— Установить щиты на максимум.
— Щиты не действуют! — в панике выкрикнул первый тактик.
— Щиты тоже...— прошептал Юлиан. Хотя... они же тоже связаны с функционированием мета-хризолида. Значит ли это, что каким-то образом анти-хризолид, как сказал Никос, воздействует на минерал? Если так, то Сиберия становится угрозой не только для Метрополии, но и будущего всей Византии. Если в руках врага такое мощное оружие...
Неожиданно корабль тряхануло так, что Юлиан, пошатнувшись, вынужден был схватиться за стенку.
— Что происходит? Доложить о повреждениях!
— Командующий, улар пришелся по броне вскользь, но мы потеряли один из стабилизаторов правого борта.
— Что у других?
— Сейчас... Двадцать кораблей — прямое попадание, повреждения — восемьдесят процентов, десять кораблей — повреждение пятьдесят процентов. Один... полная разгерметизация...— голос докладчика дрогнул.
— Что корабли противника? — за вспышками выстрелов Юлиан не мог разглядеть, что происходит на театре боевых действий.
— Все еще сближаются, расстояние десять километров. Девять... восемь...
— Огонь,— выдохнул Юлиан, — всем кораблям!
— С флангов? Но мы станем легкой мишенью!
— Я сказал, стрелять! Турели, внимание... два гаубичных ряда... — командующий поднял ладонь и резко опустил,— пли!
Команды тут же подхватили по цепочке.
Лазерные лучи расцветили небо странными узорами. Флот противника полностью исчез за этой паутиной.
— Расстояние — пятьсот метров, урон противника — пятьдесят процентов. Пятьдесят пять... они прорываются несмотря на потери!
— Безумцы...— пробормотал Юлиан, держась за поручни трясущегося словно в лихорадке флагмана,
— У нас поврежден левый плавник! — доложил главный связной.
— Развернуть корабль, еще одна попытка.
— Поглощатель темной материи еще нейтрален,— доложили из двигательного отсека.
— Да что за день такой сегодня! — Юлиан с досадой саданул по иллюминатору.
Глава 11 — Свобода воли
— Флот противника поравнялся с нашим... проходит мимо! Спускается к планете!
— Начать огонь с другого борта,— приказал Юлиан.
— Есть!
Вслед удирающему врагу ударили россыпи лучей, в ответ те огрызнулись из турелей ближнего боя.
— Существенные повреждения! — доложил главный техник, невозможно вести стрельбу из двадцати орудий.
— Открыть третью орудийную палубу, огонь!— хладнокровно велел Юлиан. Так бывало всегда. Даже в самых отчаянных ситуациях царевич оставался способным принимать молниеносные решения.
— Урон противника — семьдесят кораблей полностью из строя, у двадцати — крен на левый борт.
— Наши? — бросил Юлиан.
— Две -трети выведены из строя, еще десять уничтожено.
— Уничтожены... — командующий сжал переносицу.— Хорошо. Прекратить огонь.
— Но тогда мы... — опешил офицер.
— Я сказал — не стрелять!
'Если не можешь выиграть сражение, оставь это на день' — слова из древнего трактата пришли на ум в звенящей тишине, установившейся на мостике.
— Выполнять. Или мне передать приказ лично всем кораблям?
Казалось, что Юлиану придется сделать так, но офицер резко кивнул и по мультиканалу сообщил всем кораблям легиона.
То, что казалось легкой миссией, грозило обернуться самым унизительным поражением.
— Командующий, на связь вышел князь Сиберии.
— Сделать громкую связь,— О победах и поражениях громко трубили по всему миру, и сейчас замалчивать положение не имело смысла. Юлиан не был тем человеком, который станет прятаться перед лицом противника или союзника.
Юлиан пригладил волосы, постаравшись придать себе пристойный вид.
— Мы остановили огонь,— сходу начал Святослав безо всякого вступления.
— Вижу, мы со своей стороны тоже прекратили наступательные действия.
— Наступательные ? Все византийцы невыносимо самоуверенны.
— Как вам это удалось? — проигнорировав колкость, спросил Юлиан.— Заставили наши двигатели перейти на нейтральное положение.
Святослав тонко улыбнулся.
— Позвольте пока оставить это военной тайной. Иначе мы потеряем всякое преимущество перед Метрополией.
'Каков хитрец',— невольно восхитился Юлиан.
— Не забывайтесь, даже если мы совершили тактическое отступление, то вернемся с новыми силами, в моем распоряжении есть еще три легиона.
— Верю вам. Из постигнет та же участь. Кажется, вы так и не поняли, что договариваться с Сиберией языком ультиматумов невозможно.
— Не слишком ли вы самоуверенны? Мы можем разнести планетарный щит и оставить вас неприкрытыми перед ледяными ветрами.
— Геотермальное тепло способно отопить наши города и селения.
— А если прекратить закупки Хризолида?
— Блеф, это уже крайняя степень отчаяния, а вы, похоже, именно в таком положении, ваше высочество,— заметил Святослав.— Хотя, конечно, это ваше личное решение. Не думаю, что Океана на такое пойдет. А если согласится, мы найдем кому сбывать минерал. Хризолид нужен всем, норманнские княжества, Каганат, если понадобится даже варварам.
— Вы забыли свое место?
— Напротив,— спокойно заметил Святослав, поглаживая бородку,— мы всегда знали его. А вот вы взлетели слишком высоко. Иногда нужно уметь принять очевидное. Мой совет — оставьте это дело и возвращайтесь в Метролию. Мы можем вечно держать вас на нейтральном положении, ваши корабли станут беззащитными мишенями. Пусть вы расстреливаете наши города и шахты, стратегического перевеса уже не добиться, а ваша репутация как полководца будет поколеблена. Конечно есть еще крайняя мера — блокирование поставок продовольствия. Но не думаю, что даже Метрополия решится на такое. Что подумают остальные планеты? Или византийцы настолько гордые, что не могут сесть за стол переговоров с одной страной?
— Не заговаривайтесь, вы всего лишь избранный правитель крохотной планеты.
— А разве вы не такой же? У вас есть протекторат, и он тоже только один. Всем остальным правит ваш отец, василевс.
— Хорошо, я подумаю над вашими... вашим предложением,— Юлиан велел отключить связь и стиснул кулаки.
Этот человек говорил очевидные, но такие болезненные вещи. И Юлиан начал понимать, к чему все идет — к признанию одной простой истины — он проиграл!
— Командующий, прошу прощения, но думаю вам стоит принять это предложение,— тактично заметил первый капитан,— это мнение всех командиров.
Юлиан взглянул на картину в иллюминаторе, как бы он не тешил свое самолюбие, вот она — жестокая правда. Это было одно из крупнейших поражений в его жизни. Но все же его предстояло принять. Никогда еще так тяжело не давались слова.— Всем экипажам..
— Брат, уже сдаешься? Как объяснишь потерю двух третей флота во дворце? — худшего момента, чтобы появиться в эфире Никос выбрать не мог.
— Это мое дело.
— Уверен, брат?
— Мы отступаем и перегруппировываемся, нужно выяснить, что произошло с двигателями. Без них мы просто мишени. Никто не мог предположить такого.
— Это твое оправдание, брат? Непохоже на тебя. Подумай...— вкрадчивый голос Никоса раздражал все больше. Царевич так и видел выражение лица брата — самодовольное, и 'я же предупреждал'.
— Что ты предлагаешь? — бросил Юлиан, отходя подальше от офицеров.
— Воспользуешься моими услугам? Обещаю, что не заберу и грамма твоей славы, когда мы выиграем это сражение.
— Выиграем? Невозможно, не в нашем положении,— горько ответил Юлиан.
— Я смогу.
— Ты ...— среди бесполезно плывущего флота взгляд Юлиана нашел черную ленту флагмана Никоса — 'Миногу'. Юркое и кованое судно.
— Не волнуйся, на случай, если у меня ничего не выйдет, отвечать за тебя я тоже не стану.
— Мерзавец,— выдохнул Юлиан. Но таким был Никос, с этим ничего не поделать.
— Объяснять отцу все равно придется, но если у меня получится разрешить этот конфликт наиболее оптимальным образом, тебя хотя бы не понизят. Или хочешь отправиться в ссылку вслед за Гаем?
— Нет, не хочу... наиболее оптимальный, что ты подразумеваешь? — раздраженно спросил Юлиан.
— Если доверишь миссию мне, сам все увидишь.
Глядя на то, как стая 'птиц' безнаказанно возвращается к планете, командующий заскрипел зубами. Это правда, он ни разу не терпел поражения. Страх, какого флотоводец не испытывал прежде, поразил его. И должно быть именно это чувство подтолкнуло его к роковому решению.
'Однажды Никос уже подавил мятеж без единого выстрела. Если и на этот раз все выйдет так же... Ради сохранения чести я воспользуюсь даже темными методами. Все ради того, чтобы выиграть?'
— Хорошо, передаю миссию тебе, можешь действовать, как посчитаешь нужным.
— Благодарю,— мягко ответил Никос. Его голос исчез из Эфира.
— Внимание всем,— Юлиан повернулся к экипажу,— только что я передал командование моему советнику, Никосу Византийскому.
Хотя среди офицеров пронесся недовольный ропот, они подчинились, как всегда подчинялись его решениям в конечном итоге.
'Я ничего не обещал князю. Ничего не обещал...'— твердил он себе. И все же, где-то в глубине души червь сомнения точил корни древа уверенности в своей правоте. Слова брата -мистика все еще звучали в голове:
' В случае неудачи, я не буду нести ответственности, согласен?'
— Командующий,— от невеселых размышлений Юлиана отвлек голос первого капитана.
— Что такое?— царевич поспешно подошел к нему.
— Взгляните сами,— офицер указал на экран правого борта.
На глазах у потрясенных членов экипажа, Минога развернулась и, вильнув хвостом, покрылась нежно-изумрудным экраном. Фасетчатый, изломанный многогранник переливался, отражая свет солнца, прячущегося за край планеты.
— Они двигаются? Но как? — изумился Юлиан.— Никос, слышишь меня? Никос? — однако, ни по личной связи, ни по общей межкорабельной, к брату пробиться не удалось.
— Что он вытворяет?!
— Можно установить характер щита? — попросил Юлиан.
— Сейчас...— повисла пауза. А потом изумленное восклицание:
— Это не физический щит, то, что мы видим, похоже на излучение. Форма щита...— главный связной осекся.
— Да,— Юлиан тоже заметил, что она напоминала ограненный Хризолид.
'Какими же силами научился управлять Никос?' Даже думать не хотелось. Но что бы там ни было, они способны противостоять блокировке, установленной Сиберией.
Черный, извивающийся хвост крейсера Никоса, мелькнул и скрылся в плотной атмосфере планеты.
— Почему они не остановили его? — не понял второй капитан.
— И правда,— задумчиво отозвался Юлиан. Юркий корабль просто прошел сквозь строй замерших кораблей.
Потекли томительные минуты ожидания. Командующий уже начал терять терпение, но внезапно на пульту связи замигал сигнал.
— Князь Святослав на линии, он хочет говорить с вами, ваше высочество.
'Никосу не удалось? Его взяли в плен и теперь последуют длительные переговоры с шантажом и выбиванием условий',— все эти мысли в один миг пронеслись в голове. Но Юлиан был здесь тем, на кого ляжет вся ответственность. В любом случае, говорить придется именно ему.
— Командующий флотом Византии, на связи,— сухо ответил он, когда на экране появилось уже начинавшее раздражать своим непробиваемым спокойствием лицо выскочки-князя.
Юлиану показалось, будто во взгляде Святослава изменилось, появилось иное выражение — такие глаза бывают у человека, только то прошедшего через ужасающую внутреннюю борьбу, но все же покорившегося обстоятельствам.
— Решили выставить еще условия, князь? — высокомерно спросил Юлиан.— Что ж, я выслушаю вас, и, скорее всего выполню все требования в пределах разумного, ведь речь идет о моей семье.
— Вашей семье? Отнюдь,— Святослав покачал головой,— мы освобождаем вас, возвращайтесь в Метрополию и передайте Александру, что Сиберия останется лояльной и впредь будет выполнять все взятые на себя обязательства. Прошу прощения за этот инцидент. Мы...— здесь голос мужчины сорвался, как будто кто-то приставил нож к горлу,— мы верные подданные его величества Александра Четвертого.
В первую минуту Юлиан потерял дар речи.
— Я правильно вас понял, вы признаете себя... проигравшей стороной? — озадаченно уточнил царевич.
— Мы станем верными подданными василевса,— повторил Святослав.— На этом все, восстановлением планеты мы займемся за свой счет. Это наша вина и мы несем ответственность за все разрушения. Можете прислать официальный документ, я подпишу его в самое ближайшее время. С уверениями в лояльности, — отвесив глубокий поясной поклон князь, исчез.
— Как это понимать? — спросил первый капитан, повернувшись к Юлиану.
— Я тоже не понимаю, но, похоже что-то изменилось...— Юлиан стиснул кулаки,— свяжитесь с Никосом.
— Его высочество передал, что будет говорить по личной связи.
— Хорошо,— Юлиан кивнул и потер запястье, которое охватывал изысканный, украшенный эмалью терминал.
На всякий случай включил шумонаведение, так, что лишь по шевелению губ можно понять, о чем они говорят. И предусмотрительно отвернулся, чтобы не было видно его негодующего лица. Негоже отношения в семье выносить на всеобщее обозрение.
— Никос?
— Да, брат мой?— на экране появился молодой человек с тонкой улыбкой. Никос был самым младшим в семье, всего двадцать шесть лет, и, возможно из-за этого у него всегда был комплекс неполноценности.
— Это ты натворил?
— О я сделал что-то не так? Разве результат не достигнут?
— Так все же это правда, снова твои фокусы?
— Ты же позволил мне действовать любыми возможными методами. Я не пролил ни единой капли крои, не разрушил ни одного города, и не положил в бессмысленном сражении половину легионов. Как я сказал, это не моя ответственность.
— Это... это неправильно!
— Что именно? Что теперь Сиберия вновь лояльна к нам и готова лизать твои пятки? Не уверен, что эффект продлится долго, но тебе хватит времени, чтобы вернуться на Океану и доложить отцу, что ты сделал все возможное, и результат достигнут малой кровью.
— Малой? Выставить меня на посмешище хочешь? Да кто поверит в здравом уме, что противник, находясь в тактическом и стратегическом преимуществе, внезапно решил капитулировать? Чушь!
