Эфор Галактики

Подобные репортажи накануне и в последующие дни прошли по телевидению многих стран. Вес изъятых наркотиков исчислялся в центнерах и тоннах. Руководители полиций, стоя перед телекамерами, довольно щурились и рапортовали об успехах подчиненных им подразделений. Но более всего шуму наделал один случай.

Военно-транспортный самолет США С-130 выполнял рейс из Афганистана по маршруту Баграм — военная база Рамштайн в Германии. Вследствие политических трений с Россией маршрут проходил над территориями Туркменистана, Азербайджана, Грузии и частью нейтральных вод Черного моря. Над морем у самолета и случилась неприятность: по неизвестной причине вышли из строя навигационные приборы. Затем, один за другим, стали отказывать двигатели. Экипаж подал сигнал бедствия и принял решение садиться воду — погода позволяла. Приводнение тяжелой машины прошло успешно — военные пилоты США зря хлеб не едят. Подняв тучу брызг, транспортник замер и закачался на волнах. Экипаж выбросил через боковые двери спасательные плоты и перебрался на них. Оставалось ждать помощи, и та появилась — на горизонте возник корабль. На большой скорости направился к терпящим бедствие людям. Командир не успел толком обрадоваться, как различил на корме сторожевика Андреевский флаг. Каким образом русский корабль оказался неподалеку? Что он делал в нейтральных водах? Ответов не было. Командир оглянулся на самолет: тот не собирался тонуть. Болтался на волнах, словно поплавок, если, конечно, бывают поплавки весом в 70 тонн.

Ветром плоты отнесло, вернуться к самолету командир не успевал. Тем временем подошел русский сторожевик. С него сбросили шлюпки, одна из которых и подобрала экипаж. Другие подскочили к самолету, матросы полезли внутрь. Командир С-130 пытался протестовать, говоря, что это собственность США, но ему ответили, что в самолете могли остаться пассажиры. Несмотря на заверения американца, что пассажиров нет, а экипаж самолета в наличии, ему не поверили. Людей в С-130, действительно, не нашли, зато обнаружили контейнер, который русские вскрыли. Его содержимое произвело на офицеров и матросов неизгладимое впечатление. Настолько, что они перевезли груз на сторожевик. Работали в темпе — в самолет поступала вода, он потихоньку тонул. Операцию снимали операторы. Как заметил командир самолета, профессиональными камерами.

В Севастополе корабль со спасенными встретили журналисты. Их камеры запечатлели хмурые лица американцев. Но куда большее внимание журналистов привлек их груз. Центнеры первосортного афганского героина — это вам не баран чихнул. Новость мгновенно разлетелась по мировым СМИ. США заявили протест, упирая на незаконность действий российской стороны: та не имела права досматривать американский самолет. В ответ им сообщили, что моряки действовали в соответствии с международными правилами. Спасали экипаж потерпевшего катастрофу самолета и его груз. Все это Россия готова передать американской стороне в официальной обстановке в присутствии представителей прессы, которые смогут задать американским пилотам интересующие их вопросы. В частности, откуда в С-130 героин? И зачем военный самолет вез его в Европу?

От груза и журналистов американцы отказались, забрав экипаж без шума. Представитель Госдепартамента заявил, что героин, обнаруженный в самолете, был захвачен американской армией в ходе боя с афганскими моджахедами и переправлялся в Европу для демонстрации успехов в борьбе с наркомафией. Его ехидно спросили: почему героин не показали в Афганистане? Там тоже есть журналисты. Захваченные наркотики уничтожают на месте. Везти их за тысячи километров нужды нет... Внятного ответа журналисты не услышали. Американские телеканалы усиленно распространяли официальную версию, в США ей поверили, а вот в Европе — увы. У посольств США прошли многочисленные демонстрации. Люди несли плакаты: "Прекратите убивать наших детей!" и позабытый: "Yankee go home!". Отношения с союзниками у США обострились. Руководители европейских стран готовы терпеть многое, даже прослушивание их телефонов американцами, но поставку наркотиков... Избиратели подобного не прощают. Президенты и премьер-министры разразились гневными высказываниями. Многие грозили пересмотром сотрудничества в военной области. Скандал кипел несколько дней, что дало журналистам повод окрестить февраль "черным месяцем наркомафии".

На фоне этого шума потерялись куда более значимые события. Непонятным образом с тайных счетов наркосиндикатов исчезли миллиарды долларов. Взятые за интимные места, банкиры лепетали, что они не виноваты. Деньги со счетов перевели путем удаленного доступа их владельцы, сообщив при этом необходимые пароли. Показывали распечатки и демонстрировали логи. На вопрос, куда перевели средства, сообщали номера счетов в таких же оффшорах. Попытки узнать, кто их открыл, успеха не принесли: это сделали дистанционно. Получив деньги, владельцы счетов перевели их в другие банки. В какие, узнать не удалось: в компьютерах данные не сохранились. Исчезло все до последнего лога. Банкиры разводили руками и клялись, что ничего не понимают: подобного никогда не было. Эта оплошность стоила некоторым из них жизни. Их, впрочем, не жалели. Работаешь на мафию — будь готов нести кару.

Удивительно, но одновременно тысячи благотворительных обществ по всему миру получили щедрые пожертвования. Причем, отправители средств не искали популярности. Наоборот, просили не сообщать их имен, ссылаясь на христианские традиции. Благотворительный дождь пролился и на территории России, Беларуси, ряда других постсоветских стран. Помощь получали семьи, собиравшие деньги на лечение детей, больницы, детские дома, школы, приюты бомжей и бездомных животных. При этом благотворители обещали денег еще — при условии, что информация о них не пойдет в массы. Получатели навстречу пошли. Деньги стимулируют хранить тайну куда лучше подписок о неразглашении.

"Черный февраль" привел к всплеску преступности. Наркотики вздорожали, потребители отправились добывать деньги. Воровали, грабили, совершали разбойные нападения. С этим справились. Наркоманы в отличие от мафиози — преступники неумелые, так что ловили их быстро. Многие обратилась за помощью в медицинские центры. Это ухудшило статистику, но оздоровило общество. Ненадолго, конечно, но хоть так.

На фоне этих событий новость о необычных батареях. На нее не обратили внимания. Чего ждать от маленькой, бедной страны, сохранившей пережиток советских времен — Академию наук? Многие республики бывшего СССР их закрыли. Дескать, не нужны. Науку в развитых странах двигают университеты. Транснациональные корпорации выделяют на это средства. Лауреаты Нобелевской премии тому пример. Правда, с наукой на постсоветском пространстве не заладилось. Университеты не демонстрировали открытий, транснациональные корпорации финансировать их не хотели. Олигархи, приватизировавшие предприятия СССР, в науку не вкладывались. Эксплуатируя на износ доставшееся оборудование, покупали яхты и виллы на Лазурном берегу Франции. В такой ситуации изобрести нечто новое, сделав революционное открытие в физике? Не смешите наши модельные туфли! Их цена сравнима с годовым доходом русского ученого. Настоящий талант за такие деньги не работает.

* * *

Демонстрация изобретения шла по обычной схеме. Президенту показали стеклянные батареи, он подержал их в руках, заметив, что они маленькие и не тяжелые. Затем сел за руль легкового электромобиля и сделал круг по площадке. Посидел в кабине электробуса, но ездить на нем не стал. Под прицелом телекамер произнес небольшую речь о роли изобретения для белорусской экономики. Похвалил ученых и производственников, раздал ценные указания руководителям, ответил на заранее подготовленные пресс-службой и распределенные среди журналистов вопросы.

После того как те удалились, состоялось совещание в узком кругу. Присутствовали: президент, вице-премьер, министр промышленной политики, президент Академии наук, директор Института кристаллографии и председатель комитета госконтроля. На последнего участники совещания посматривали настороженно: с чего он тут? Президент выслушал доклады и предложения с невозмутимым лицом. Перед телекамерами он позволял себе эмоции: радостные или гневные — в зависимости от ситуации, но здесь в этом не было нужды. Когда последний докладчик сел, президент посмотрел на вице-премьера.

— Производство пока наладить на одном заводе. Все тяговые батареи выпускать исключительно для внутренних нужд. Комплектовать ими производимые у нас легковые автомобили и электробусы. На сторону не продавать.

— Алексей Степанович! — дернулся вице-премьер. — Потеряем миллионы долларов!

— Потеряем, говоришь? — ощерился президент. — Тебе напомнить, кто крупнейшие налогоплательщики в стране? Кто приносит в бюджет миллионы и миллиарды? Знаешь?

— Газотранспортная система и нефтепереработка, — буркнул вице-премьер.

— Вот именно, — кивнул президент. — Ладно, газ, без него Европа не обойдется. Отопление домов, выработка электроэнергии... А нефть? Выбросим на рынок миллионы дешевых аккумуляторов — угробим нефтепереработку. Автомобильная промышленность перейдет на электромоторы. И кому нужен белорусский бензин?

— Она все равно перейдет, — сказал вице-премьер. — Тренд налицо.

— Разумеется, — согласился президент. — Но не стоит его подгонять. Во-первых, наши автомобили и электробусы пойдут на экспорт. С такой батареей и по такой цене их купят. Во-вторых, не испортим отношения с Россией. У них существенную часть доходов составляет экспорт нефти. Если вдруг сократится — пострадаем оба. За что россияне будут покупать наши товары? Или вас кризис не научил? Переход на электротягу должен пройти плавно.

— Предложим россиянам батареи для машин.

— Тогда кто купит твои? Им металлы и электроэнергия обходятся дешевле. Не выдержим конкуренции.

— А остальные типоразмеры батарей? — спросил министр промышленной политики.

— Делайте! — кивнул президент. — Хоть большие, хоть маленькие. Главное, чтоб получилось. С нужным качеством и в заявленные сроки. Вот он, — президент указал на председателя комитета госконтроля, — за этим проследит.

Собравшиеся посмурнели. С главным контролером президента шутки плохи. Договориться нельзя. Все разнюхает и доложит. А там... Из кабинета президента можно выйти безработным. На теплое место в какой-нибудь корпорации после этого не устроишься — не дадут. Хоть из страны уезжай...

— Сделаете — будет все, — подсластил президент пилюлю. — Ордена, медали, Государственная премия.

Он встал. Присутствующие вскочили. Президент кивнул им и вышел.

— Не верит, — шепнул министр вице-премьеру.

— Я сам сомневаюсь, — вздохнул тот. — Слишком радужно. Это как миллиард в лотерею выиграть. Теоретически возможно, но на деле... Не подведи, Валентин Петрович! Не получится — огребем вдвоем.

11.

С наркомафией я провозился ползимы. В основном этим занимался Мозг, я только отслеживал и направлял. Для Мозга влезть в какую-нибудь защищенную (по местным понятиям систему) и похулиганить — конфетами не корми. В Федерации за подобное наказывают, да и здесь, к слову, тоже, но ты сначала поймай. Здешние системы шифрования и отслеживания примитивны. Детский коммуникатор Федерации защищен надежнее, чем банковская система Земли. Особо смешили Мозг локальные системы обмена информацией, не имеющие выхода в интернет. Дескать, хакер не подберется. А волны сотовой связи, пронизывающие офисные здания, это как? Не путь?

Сложным было не найти информацию, а сделать так, чтобы ей поверили. В России и Белоруссии с этим проблем не возникло, а вот, скажем, на Украине, да. Или не приняли во внимание, или не захотели реагировать. Так же было и в некоторых латиноамериканских странах. Понятно, почему. А вот DEA в США сработало оперативно. Мозг слил им запись совещания латиноамериканских наркобаронов. Странные люди эти мафиози. С одной стороны блюдут секретность, жестоко убивая за разглашение тайны, с другой — утыкивают свои особняки камерами и микрофонами, снять запись с которых — детское дело. В результате DEA перехватило несколько транспортов с кокаином, а кое-кто из наркобаронов распрощался с жизнью. Свои их убили, или же агенты управления, я не интересовался. Торгуешь смертью, будь готов встретить ее сам.

Самым сложным оказалось организовать перехват партии наркотиков, поставляемых армией США из Афганистана. Создать проблемы самолету следовало в нужное время и в нужном месте. А еще убедить командование флота России выслать туда корабль. Много факторов могли повлиять на успех операции. С-130 мог нырнуть в море, разбиться при приводнении, дотянуть до болгарского берега и так далее. Но все срослось, и поднявшийся после этого шум меня порадовал. А вот нечего лицемерно бороться с курением, а самим возить героин в Европу! Козлы двуличные.

Обнуление счетов наркомафии нанесло ей куда более сильный удар. Недоверие к банкам заставит перейти к наличным. А это уязвимые операции.

По большому счету лезть во все это не следовало. Борьба с наркомафией — прерогатива правительств. Я оправдал свои действия смертью матери Али. В Федерации Чувствующих защищает закон. Попытка нанести вред им или их родственникам жестоко карается. На планете Янг толпа, подстрекаемая религиозными фанатиками, убила юного Чувствующего и его семью. Дескать, отродье Дьявола. Эфор помешать им не мог — на планете его не было. Янг только приняли в Федерацию. Весть о преступлении дошла до Аллоу, император послал флот. Десант частью переловил, частью уничтожил главарей и последователей культа, а также участников расправы. Суд над ними был скорым. Виновных развесили на площадях, на Янге ввели прямое правление императора, отстранив от власти местных руководителей. Некоторые из них отправились в шахты добывать руду. Чувствующие — ценный ресурс и очень редкий. Лишить его Федерации — объявить ей войну. Любые мотивы таких действий не берутся в расчет. Поднял руку на будущего эфора — закажи гроб. Хотя тот не понадобится. Казненных в Федерации закапывают на свалках...

Наведя шороху, как говорят местные, мы с Мозгом вернулись к прежнему делу. Оно, впрочем, развивалось и без нас. Слух, что "Эксперт" читают в высоких кабинетах, достиг нужных ушей. Нас завалили предложениями о сотрудничестве. Ученые, политики, журналисты слали свои статьи и обзоры. Некоторые мы печатали, авторам платили солидные гонорары. Денег, получаемых от рекламы, хватало. В результате статей слали еще больше. Копаться в них было в лом, и мы наняли редакторов. Они лопатили самотек, находя жемчуг в навозе, и готовили статьи к публикации.

Редакторов нашла Жанна. К моему удивлению, они оказались пенсионерами.

— Не сомневайся! — успокоила меня Жанна. — Отличные специалисты, еще советской школы. Не то, что нынешние. Эти, кроме Википедии, никуда не заглядывают, да и туда ленятся. А у дедушек шкафы с книгами до потолка. Компьютером они владеют, работать им в радость. Жить веселее, и деньги капают. Нам тоже выгодно — платить будем по договору, как Марине, без взносов в фонд социальной защиты.

— А, может, нужно? — засомневался я. — Вносить?