Пустынная история.Общий файл.

— Хорошо.

Дальше я уже не обращал на нее внимание, вернувшись к котелку и подготовке смеси для ритуала. Скоро, скоро все будет готово и я наконец приобрету необходимый каждому шаману инструмент!

Глава 8.

Когда прибежала девчушка с сообщением от Моруса, главный охотник племени занимался самостоятельным ремонтом охотничьего снаряжения. Мастер мастером, а заменить почти перетершийся ремешок у кожаной брони или сделать ловушку из редких подручных материалов должен ты сам. Бегать к мастерам за каждой мелочью никакой еды или ценных вещей не хватит, так что приходится выкручиваться самому. Даром что ли отец учил с младых лет всему полезному?! Ну и каждый охотник обязан не только знать способы разделки разнообразной добычи, но и методики ее обработки, выделки и хранения. Ну и само собой — что именно необходимо не только самому или кому еще в племени, но так же и шаману. Именно поэтому под началом Зауса каждый знает как именно правильно разделывать оборотней обоих полов в звериной форме до последней косточки, несмотря на тот факт, что наглядно подтвердить навык не доводилось уже довольно большое количество времени. Как раз с заключенного перемирия, вот только почти в каждом шатре имеется шкура не хуже той, что лежит в шатре шамана.

Да и сегодня кому другому едва ли придется освежить навыки — главный охотник племени давно застолбил за собой право на обслуживание нужд шамана, а уж когда появились ученики у Шинсу и вовсе полностью узурпировал своей властью. А причина между тем довольно проста — с самого детства Заусу хотелось прикоснуться к неведомому миру, зовущемуся магией. Пусть старый ворчун был скрытен и не позволял увидеть много несмотря на все усилия, но с увеличением количества одаренных на двух, шансов прикоснуться к так манящей тайне стало больше. И пусть Шинсу сбежал, а оборотень вернулся к своим, Морус не имел ничего против наблюдения за своей работой, при условии, что зрителем является приятная ему личность.

И охотник собирался воспользоваться данной возможностью по полной, заявившись не к концу ритуала, как сказала Мелочь, а подойдя к самому началу и увидев весь процесс собственными глазами. Благо, где была ритуальная площадка он отлично знал и даже бывал пару раз в качестве зрителя. Быстро собрав весь необходимый набор для разделки и целый мешок зачарованной стеклянной тары как раз для подобных случаев, Заус чмокнул жену с дочерью и побежал к шаману.

И как раз подоспел к самому началу подготовки ритуала. Одетый в одни штаны, парень как раз сосредоточенно ползал по утрамбованному песку со склянкой в руках и сосредоточенно заливал светящимся ядовито-зеленым составом прочерченные кинжалом борозды, складывающиеся в причудливо извивающиеся знаки и рисунки, образовывавшие все вместе круг вокруг свободного от них центра. Причем, охотник определил, что два небольших (относительно всей нарисованной фигуры) места среди хаотических линий оставались для собственно жертвы с одной стороны и посоха с другой. Причем там, где должна будет находиться жертва, прочерченные линии наблюдались глубже и больше походили на канавки оттока крови, чем магические письмена. Впрочем, никто не сказал, что одно не будет совмещаться с другим.

— Готово!

Пока охотник осматривал узор предстоящего ритуала, Морус закончил заливку непонятной жидкости и только теперь заметил присутствие постороннего.

— Привет Заус, — махнул он рукой, — чего это ты так рано?

— Так... э..., — взрослый мужчина немного замялся, внезапно ощутив собственное любопытство несколько неуместным и смущающим.

— А! Любопытно? — понимающе прищурился малолетний шаман.

Охотник облегченно кивнул. В конце концов, у каждого имеется несколько маленьких слабостей и признаваться в них не каждый спешит.

— А что это ты тут выливал за значки? — спросил он, кивая в сторону несколько нервирующе мерцавшего рисунка на земле.

— Понятия не имею, — легкомысленно пожал плечами парень и Заус почувствовал, как у него начали вставать дыбом волосы — истории о том, что способен натворить неуч при неправильных действиях рассказывал сам старый шаман и итог был всегда разрушительным и печальным для всех окружающих, — обучение у Шу для меня было в основном, в быстром и тщательном заучивании каждой закорючки без малейшей ошибки, а доскональное знание оставлялось на потом.

— То есть, за результат ты спокоен? — с опаской уточнил мужчина, стараясь незаметно перевести дух и унять зашедшееся в бешенном ритме сердце.

— Конечно! — возмутился пацан, сердито взглянув на охотника, посмевшего усомниться. — Уж все имеющиеся ритуалы вбиты в мою шкуру многими днями голодовки и ударами посоха учителя!

Он немного поморщился, судя по всему, вспоминая наказания за допущенные оплошности.

— Шу ошибки никогда не жаловал, а заживало на мне все медленнее оборотня, так что волей-неволей приходилось заучивать все намертво, — добавил Морис, — конечно, это все исключительно практика, но ввиду скудности моего времени обучения и как понимаю теперь — запланированного исчезновения учителя, главный упор в основном делался на практическое применение используемых знаний, а уж остальную теорию мне придется подтягивать по имеющимся книгам самостоятельно.

— Хмм, значит и закорючки эти будешь понимать?

— Ага, у меня и учебник рунического алфавита есть — написанный собственноручно Шинсу, так что мне следует только найти время и засесть за учебу, — покивал шаман, — но если судить по грядущим событиям, то случится это не скоро.

Заус уже слышал насчет предсказанных духам неприятностей и потому только понимающе покивал.

— А сейчас ты стремишься закончить посох как можно быстрее?

— Ага, вот только передохну немного и начну проводить ритуал, — вздохнул шаман и не дожидаясь очевидного вопроса, пояснил, — обычно, такого рода ритуалы трубуют намного большей подготовки и точного рассчета по положению звезд, но у меня эти требования снимаются огромным количеством использованной силы.

— Так Шинсу вроде все именно вымерял и всякие свои штучки раскладывал? — не понял охотник.

— Ну так то он, а то я, — фыркнул Морис, — и несмотря на то, что мы оба шаманы, разница между нами на самом деле очень даже большая.

— Разница? — несмотря на некоторую осведомленность в мистических делах, Заус не понял, что имел ввиду парень.

Вздохнув, молодой шаман плюхнулся на песок и похлопал ладонью рядом, приглашая присесть.

— Попробую объяснить так, чтобы стало понятно. Учитель уже много лет практикует шаманизм, следовательно, является очень могущественным по сравнению с новичками вроде меня. Главным критерием для нас считается влияние в мире грез и чем дольше практикует шаман, тем более охотно заключают с ним договора духи и тем меньшую требуют плату за свою работу (естественно, при условии, что он ничем не прогневал духов, например, разрывом договоренностей или попыткой насильного подчинения). Ну и при этом растет свита духов шамана, что постоянно находятся рядом, появляются благословения великих духов и им подобных сущностей. У меня же ситуация немного другая — при малом опыте шаманизма, я могу позволить себе оплачивать услуги обитателей мира снов собственной силой, нежели возиться с поиском нормальных жертвоприношений. Вот и получается, что Ши выигрывает в могуществе, а я в простоте просто за счет намного большего количества магических сил чем у него. Но поскольку шаман в племени является не только чисто шаманом, но и еще немного лекарем, алхимиком, травником, артефактором, ритуалистом, погодником и даже жрецом, то преимущество в силе здорово облегчает жизнь. Да и увеличивать силу свиты получается куда быстрее, не говоря уж о проявлении духов в обычном мире. Собственно, данный ритуал создания посоха Шу готовил бы как минимум пару дней, используя кучу ин-гре-ди-ен-тов и оглядываясь на множество важных факторов, в то время, как мне достаточно лишь забухать как можно больше силы при создании узора. Учитель вообще говорил, что с моим сильным даром лучше учиться на обычного мага-универсала, но поскольку он использовать магию подобным способом не умеет, то и готовил из меня шамана с небольшими отклонениями для нужд племени. Шаманам большое количество сил помогает только в самом начале, а потом уже почти ни на что и не влияет. Вот такие вот дела.

Охотник только удивленно хмыкнул на разошедшегося паренька — раньше за Морусом не имелось привычки что-то пояснять. Но рассказывал он интересно и понятно, да и старик Шу до таких подробностей не опускался, предпочитая вообще ничего не говорить о природе своих сил.

— И насколько ты сильнее учителя? — спросил он просто из любопытства.

— Ну... Я не очень хорошо чувствую магию в живых существах, так что могу сказать только примерно, но раз в тридцать будет точно — учитель в чисто магическом плане достаточно слаб, наверное потому и взялся за изучения шаманизма, поскольку здесь требуется в основном опыт и нарастающее влияние, а не размер собственных сил, мне же с детством в некотором роде "повезло".

Морус не весело усмехнулся и покачав головой, замолчал, смотря в небо невидящем взглядом. Охотник предпочел упомянутую тему не продолжать по понятным причинам — то, что парень вообще выжил те несколько лет голода до поступления в ученики Шу можно считать настоящим чудом, учитывая количество достававшейся ему еды.

— Ладно, посидели и хватит, — внезапно встрепенулся шаман, подскакивая с земли и отряхивая штаны от налипшего песка, пора приступать к делу.

— И что ты будешь... э... делать?

— На самом деле, ничего особенного, все за меня сделает начерченный круг, а я буду служить всего лишь ключом к началу ритуала, — отозвался парень, осторожно пробираясь между светившимися линиями к центру и нежно держа заготовку в руках, — на самом деле, обычные шаманы используют именно такой вот посох с благословением высшего духа (или какого получится) и ничего больше, но мы с Шу используем такой необычный материал уже для создания самого настоящего артефакта, чья особенность служить домом для духов отнюдь не является единственной.

— А что делает благословение духа? — поинтересовался охотник, наблюдая, как шаман остановился в месте, свободном от канавок и осторожно разместил посох в надлежащем месте.

— Если по-простому, то придает материалу способность поглощать и вырабатывать магию, то есть делая его магическим, — ответил Морус, осторожно отпуская посох и делая шаг назал, — у обычных духов это временное явление, а у великих — постоянное, немного похоже действуют благословления шамана, вот только на более короткий срок.

— Понятно.

Посмотрев на зависший без всякой поддержки над спрессованным песком посох, охотник заинтересованной хмыкнул. Воспарившая затем на противоположной стороне кошка удивления уже почти не вызвала.

— Все, сейчас не мешай — мне надо сосредоточиться, — махнул в сторону единственного зрителя парень и уселся на песок, жестом приманивая к себе лежавший за границей круга ритуальный кинжал.

Понятливо кивнув, Заус даже отступил на десяток шагов назад чтобы не отвлекать и оказаться подальше, если случиться вдруг что-то неожиданное. Не то чтобы он не доверял мастерству молодого шамана, но в непонятных делах лучше всегда вести себя осторожно. Эту простую истину опытный лив познал на собственной шкуре, получив однажды отдачей от чуть по другому пошедшего ритуала. И если бы не своевременная помощь старого Шинсу, то в племени оказалось бы одним охотником меньше. Впрочем, этот неприятный случай не отбил и части любопытства, приучив лишь быть немного более осторожным в своей жажде прикоснуться к неизведанному.

Тем временем Морис развел руки — пустую в сторону посоха, а с кинжалом в сторону буквально распятой в воздухе пузом вверх кошки — и напрягся так, что даже стали четко видны жгуты мышц. Охотник пропустил момент, когда жертвенный нож покинул руку шамана и завис точно над сердцем жертвы. На мгновение, наблюдающему ливу даже показалось, что его держит что-то вроде туманной дымки, выходящей из раскрытой ладони парня, но после пары морганий видение пропало. Обратив внимание на шамана, Заус пропустил момент, когда лезвие вошло кошке в грудь и увидел только фонтан крови, взметнувшийся из раны, едва нож вернулся в прежнее положение. Но это уже было не так важно, поскольку, едва первая капля красной влаги упала на землю, весь рисунок вспыхнул настолько ярко, что на какое-то время затмил ослепительное пустынное солнце, заставив охотника заслонить глаза рукой и ждать момента, когда можно будет вновь нормально видеть. Протерев глаза с тихими ругательствами, он отметил произошедшие на ритуальной площадке изменения — ядовитого цвета жидкость, соединившись с кровью жертвы, приобрела ярко-алый цвет и слабо мерцая, медленно стекала по канавкам в сторону посоха. Но кроме этого, от тела медленно умиравшей кошки вверх вздымалась струйка толи дыма, толи пыли. Обвиваясь вокруг рукояти, она устремлялась к шаману и по его рукам спиралью бежала на другую сторону прямо к кристаллу, закрепленному на посохе, где и растворялась без следа. Но самые большие изменения происходили как раз с самим древком. В какой-то момент, под ним скопилось большое количество жидкости, начавшей притягиваться к нижнему концу посоха и буквально впитываться в него, меняя цвет с золотисто-белого на темно-красный. И чем больше впитывалось, тем выше поднималась граница изменения по древку. Заус даже вздрогнул от неожиданности, когда потемневшая змейка на посохе внезапно встрепенулась, осторожно сползла от кристала, расположенного на торце посоха и позволяя сомкнуть его с четырех сторон вдруг выросшей кости, после чего обернулась клубком вокруг, скрывая из вида и вновь застыла резной фигуркой, лишь едва различимо мерцанием огоньков в глубине глаз напоминая о произошедшем. Посох с глухим стуком упал вниз и воткнулся в спрессованный песок, а по площадке прошлась волна воздуха во все стороны, неведомым образом стирая погасший рисунок и оставляя после себя лишь ровную поверхность. Следом приземлилась обескровленная тушка оборотня, знаменуя завершение ритуала.

Не успел охотник перевести дух, как молодой шаман подскочил на ноги и с радостным криком подхватил посох.

— Моя прелесть! Теперь я действительно шаман со всеми необходимыми инструментами!

— Поздравляю! — улыбнулся Заус буквально светящемуся от радости парню. — Вот только почему он у тебя подобного цвета? У Шинсу же был угольно-черный вроде?

Морус перестал тереться щекой о полированную поверхность посоха и повернулся к охотнику.

— При создании, цвет отражает силу созданного посоха, — пояснил он, — учитывая, что на мой пошла кость воплощенного великого духа и оборотень, получился такой темно-красный цвет.

— А как же тогда старик получил черный цвет? — озадачился Заус.

Учитывая, что оборотни относятся к одним из наиболее живучих существ, а на убийство воплощенных великих духов обычно требуются настоящие армии или десяток могучих чародеев, получить более темный цвет в условиях пустыни едва ли возможно.

— Кость дракона и василиск, — с легкой завистью и восхищением произнес парень, — не знаю, как учитель смог это провернуть, но его шаманский посох будет раз в пять мощнее моего, если не больше.