Пустынная история.Общий файл.

Пустынная история.

Пролог.

"Сегодня день, когда учитель покинул нас.

Когда-то жалкая горстка выгнанных с родной земли существ набрела на умирающего от ран и жажды шамана. Благодаря некоторым припасам, взятым с собой, его удалось вылечить и в благодарность шаман остался с несчастными ливами, подарив слабую надежду на жизнь в пустыне. Учитель Шинсу смог создать в пустыне небольшой родничок, бьющий из земли. Со временем, ценой невероятных усилий и жертв, он превратился в пруд, окруженный небольшим слоем плодородной почвы, на которой и поселилось наше племя. И с каждым десятком лет, все последующее время, оазис увеличивался с благословением духов и силой шамана. Более трехсот лет он поддерживал племя ливов своими знаниями и возможностями, даря небольшому рукотворному оазису возможность выжить среди бескрайнего океана раскаленного песка. И вот, по прошествии трех сотен лет племя лишилось своего спасителя, что наполняет наши сердца скорбью и сожалением, мы вечно будем помнить его. Да будет его дорога в тени."

Летопись племени пустынников.

Глава 1.

Ну, как-то так, вроде нормально получилось, хоть я и не умею достаточно складно писать. Закончив последнюю строчку в летописи, я смахнул со лба выступивший от усердия пот и облегченно отложил пишущую палочку в сторону.

Хотя какое нормально!!? Это звучит так, как будто учитель помер! А этот выкидыш пустынного шакала просто сбежал ночью, пока я спал, оставив всего одну коротенькую записку!

"Пойду я отсюда, потому что затр...ли вы меня. Обратно можете не ждать. Морус, теперь ты главный и единственный шаман племени. Книгу зелий можешь не искать, я взял ее с собой, так что не ленись и допиши свою собственную, благо, ты все и так прекрасно помнишь. Вождю передавай привет и пожелание пристроить дочь в хорошие руки.

Удачи в личной жизни! Шинсу."

И кто бы мог подумать, что степенный и важный шаман станет так выражаться и сбегать под покровом ночи, спасаясь от навязываемой вождем племени жены — той самой дочери! Нет, я его где-то как-то даже понимаю, но только не за мой счет! Пусть сам на этой стерве женится! Хотя, скорее всего, это только первый подвернувшийся предлог для побега. И еще издевается надо мной, старый хрыч! А мне теперь отбивайся от Мауши и вождя! Ну учитель! Если еще когда увижу — задницу точно подпалю до хрустящей корочки! За подобную подлянку и не такое полагается!

Спустив пар в ругани, я обшарил шатер на предмет личных вещей Шинсу. Как оказалось, он взял только свою бездонную (до определенных пределов) котомку, некоторые книги по магическому искусству и шаманизму, припасы с водой и набор запасной одежды. Это не считая кучи собственноручно сделанных магических изделий, которые он таскал на себе, не снимая.

Ну, жить можно. Даже ритуальный нож остался нетронутым, не говоря уж о различных ингредиентах для зелий. Правда, посох учитель упер с собой, лишив меня главного атрибута шаманства. Ну, да ладно, чего уж теперь жалеть, пока буду обходиться без него, тем более, его мне и не подходил, а потом, при случае, сделаю свой, пусть и не такой сильный. Почесав в задумчивости затылок, я обвел взглядом теперь уже полностью мой шатер, весь созданный Шу бардак, и только хотел приняться за сортировку да опись всего доставшегося в наследство (в отличие от учителя я обожаю порядок и точность), как снаружи заорали голосом вождя.

— Эй, Шинсу, вылезай, продолжим вчерашний разговор.

Мда, вспомни его, он и появится. Быстренько натянув штаны и рубаху (ну не люблю я одежду и всегда стараюсь от нее избавиться, когда рядом никого нет), чтобы не разгуливать снаружи голым, так как теперь это не солидно, я откинул полог шатра и выскользнул наружу, прихватив с собой издевательскую записку.

— Привет, вождь, я за него буду, — буркнул, задирая голову, чтобы посмотреть на собеседника.

Я в племени самый маленький из взрослых мужчин — последствия голодного прошлого и тяжелого настоящего. Так что высокому и статному Драбису я достаю только до середины груди, а уж про ширину и упоминать нечего. Впрочем, мне достаточно моего дара, перекрывающего все возможные недостатки, так что я не завидую никому и вполне доволен собственным телом.

— А где Шинсу? — спросил вождь и не дожидясь ответа продолжил. — Пусть прекращает дрыхнуть и вылезает из шатра, дело есть.

Вздохнув чужой бесцеремонности и торопливости, я протянул записку Драбису.

— Читай.

А дальше мне оставалось только наслаждаться изумительным зрелищем вытягивающегося лица, отвисающей челюсти и выпученных глаз. Через некоторое время, когда смысл записки полностью дошел до разума читающего, а временный столбняк прошел, лицо моего визитера начало медленно темнеть от мощного прилива крови. Вождь не просто разозлился — он был в дикой ярости! Но надо отдать должное его самообладанию, он даже не выругался в отличие от меня, хотя зубы угрожающе заскрипели. Я даже испугался, как бы он их себе не сломал — мне ведь придется лечить! К счастью, вождь он и есть вождь — то есть, пришел в себя довольно быстро, найдя даже силы пошутить.

— То-то я смотрю, у тебя вид какой-то потемневший, а тут такая новость.

— В этом мы сейчас удивительно похожи, — не удержавшись, пробурчал в ответ, а впрочем, мне сейчас можно — главным и единственным шаманом стал.

— Мда, правильно мне отец говорил, что шаман наш что угодно может отчудить, — покачал головой Драбис, — а я-то не верил по молодости.

— Угу, теперь и убедились на собственном опыте, — вымучено ухмыльнулся я.

— Ладно, раз Шинсу сбежал, то и с замужеством все накрылось, — немного помолчав, он хитро прищурился и глянул на меня, — или может ты возьмешь Маушу в жены?

Поспешно попятившись, я рефлекторно выставил вперед руку с браслетом духа в защитном жесте, даже забыв его позвать.

— Т-ты так не шути вождь, а то последнего шамана лишишься — сбегу вслед за учителем, — тем более, мне Ори давно предлагал место младшего шамана у песчаных кошек и сулил целых четыре покладистых красавицы с шикарной фигурой в жены!

Досадливо цокнув языком, вождь огорченно вздохнул и почесал затылок.

— И что же мне с ней делать, ведь который год в девках ходит, никто не хочет брать в жены даже самой младшей. Может кошкам сплавить, как укрепление союза?

— Ты так скорее войну развяжешь, чем мир укрепишь, они ее на пятый день прикопают в песке или подстроят несчастный случай подальше от поселения, чтобы нежитью не вернулась, — фыркнул я в ответ, опуская руку.

— Эх, одни проблемы с ней, и куда теперь пристраивать? Шинсу-то сбежал.

— Вот-вот, даже учитель сбежал, а ты ее хочешь на меня навесить, представляю, какие слухи пойдут, когда все об этом узнают...

Вождь подозрительно огляделся и, наклонившись ко мне, прошептал просительно:

— Может, тогда скажем, что он ушел исследовать пустыню и вернется не скоро, а тебя оставил главным на шаманских делах?

— Поздно, — равнодушно сообщил я, тыча пальцем за спину своего собеседника — там уже мелькали чьи-то босые пятки, поспешно удаляющиеся в сторону центра оазиса, — через пару мгновений об этом будет знать все племя.

И словно в ответ на мои слова, раздался громкий вопль обладателя пяток.

— Шаман удрал от женитьбы на Мауше!!!

Мда, уши у нас длинные и слышат хорошо... В этот раз Драбис не удержался и выругался в адрес всех, подслушивающих чужие разговоры, после чего развернулся и побежал в ту же сторону, даже не попрощавшись и не вернув зажатую в кулаке записку. Не больно-то и хотелось. Хорошенько потянувшись и зевнув во весь рот, я вернулся в шатер и достал обычную деревянную палку, которую в пустыне невозможно найти, поскольку у нас растут только дурацкие кактусы с не менее дурацкими пальмами и дурацким колючим кустарником. Все остальные растения и близко на деревья не потянут. Прочертив вокруг шатра неровный круг и замкнув его с внутренней стороны, я отправился досыпать. Теперь барьер не пропустит ко мне никого до полудня — как раз хорошо высплюсь.

Правильность моего поступка подтвердилась, не успел я еще заснуть — даже через барьер, вроде бы не должный пропускать звуки, послышался подозрительно знакомый пронзительный голос. Пару мгновений любопытство боролось с ленью и в конце концов победило. Я поднялся и подойдя ко входу в шатер, глянул наружу сквозь тоненькую щель в пологе — за границей барьера действительно бесновалась Мауша, пронзительно вереща что-то не очень приятное про учителя и меня за компанию. Растрепанная и потемневшая лицом девица в каких-то плохо напяленных тряпках была настолько уморительна, что я сполз на пол, задыхаясь от смеха. Еще хорошо, что меня не слышно снаружи. Впрочем, не я один так веселился — позади нее, на некотором отдалении, стояли чуть ли не все ливы оазиса, от души веселящиеся, а некоторые особо бесстрашные персоны еще и советы подавали. Я их не слышал, но мог прекрасно прочитать по губам, что только добавляло веселья. Какой уж тут теперь сон, с такой-то компанией!

Еще немного похихикав, я поднялся на ноги и пошел перебирать запасы реагентов — это веселье будет продолжаться до тех пор, пока не притащится вождь и не заберет эту истеричку домой. Мда, страшно подумать, что творилось бы, не поставь я барьер, Мауша здесь много чего разнесла бы в ярости, прежде чем удалось ее остановить. Увы, большой физической силой я обделен, а содействие духов требует некоторого времени на подготовку, пусть и очень маленькое в большинстве простых случаев. Так что не обращая внимание на приглушенный шум снаружи, я начал потрошить все сундучки из дерева, в которых хранились различные сушеные растения, корешки, части существ и прочая ерунда, необходимая для создания разных зелий или проведения ритуалов.

Каждый ин-гре-ди-ент я заносил на пергамент с указанием его количества и расположения, пронумеровав сундуки. Все это было долго и занудно, но совершенно необходимо для дальнейшей работы в качестве главного шамана племени. Теперь хоть можно будет найти все необходимое, не копаясь по половине дня в поисках какого-то листочка или стебелька с непроизносимым названием. Та же участь постигла и несколько десятков готовых зелий, лежащих где только можно. Их хоть проще было определять по запаху и виду, не ковыряясь каждый раз в справочнике по травам или существам, если натыкался на что-нибудь вроде бы незнакомое. Впрочем, это случалось редко.

Работа затянулась надолго и оторвался я только тогда, когда снаружи меня позвали по имени — круг давно исчерпал силу, но заходить в шатер шамана без приглашения рисковали не многие храбрецы. Отряхнув руки и накинув халат, как самую близкую одежду, я выполз на палящее солнце, сильно слепившее привыкшие к полумраку глаза. Прищурившись, я обнаружил Дору и Тривис — они готовили для меня и учителя еду, стирали одежду, в общем, делали все то, что делает хорошая жена мужу.

— Да? — прикрыв глаза рукой от солнца, я вопросительно посмотрел на них. — Вы что-то хотели?

— Да, Морус, раз твой учитель сбежал и ты стал новым шаманом племени, то мы пришли обсудить нашу договоренность, — немного взволнованно ответила Тривис, не зная куда деть руки.

— А чего тут обсуждать, — отмахнулся я, — как было, так и пусть будет, разве что теперь хлопот меньше станет.

Шаман в племени выполняет очень много разных дел, начиная от исцеления раненых и больных, и заканчивая защитой оазиса. За это ему полагается десятая часть от всей добычи охотников, которые пользуются его услугами наравне со всеми остальными. Естественно, такое количество еды Шу было без надобности и он нашел довольно разумный выход — договорился со всеми вдовами, что так и не нашли или не захотели нового мужа, в обмен на долю добычи заниматься его хозяйством и кормить, особо не досаждая и не мешая шаманской деятельности. Обычно, такие женщины всегда стремятся пристроиться хотя бы младшей женой в другую семью, находясь на самом низком положении в племени, но учитель дал им возможность избежать этого и жить одним, не заботясь о том, где достать еду на завтра. Не удивительно, что они взволнованы, новый шаман — новые правила. Странно только, что пришло всего двое, или они решили не смущать меня своим присутствием?

— Хорошо, тогда я передам твои слова вождю и остальным, а обед будет чуть позже, — облегченно улыбнулась Дора.

— Не возражаю, у меня еще дел полно, так что зовите погромче, — кивнул в ответ и развернувшись, вернулся в шатер.

Фух, пока стоял на жаре в одежде, весь нагрелся. С облегчением избавившись от тряпки, я с удовольствием потянулся. Не понимаю, как кто-то может даже в шатрах находиться одетым при такой бешеной жаре — лично я все свое детство до начала учебы у Шу вообще ничего не носил. Сначала я был слишком мал для этого, а потом, у учителя, мне была предоставлена полная свобода действий до десяти лет. И только когда я стал учеником шамана, приходилось выглядеть соответствующе, но в шатре я все равно все скидывал. Вот так и вышло, что неприязнь к одежде у меня осталась до сих пор, что, впрочем, не мешало заниматься вызовом духов, где в половине случаев требуется быть полностью обнаженным. Шу вечно шутил, что духи приходят исключительно поглядеть на мои тощие косточки без всяких тряпок и помогают из жалости, как жутко голодающему и уже идущему к ним в мир грез. Впрочем, его шутки были совершенно не обидными на фоне возможности оставаться в живых.

Кстати, надо бы посмотреть и отобрать всю подходящую одежду, а остальное отдать подшить по моим размерам — у меня-то всего две пары рубашек и штанов, походная одежда из кожи ящера и все. Даже халат, и тот учителя. В пустыне подходящих материалов для создания одежды мало, поэтому и приходится использовать для этого собственные волосы, достаточно прочные, шелковистые на ощупь, не сильно нагревающиеся в жару, что в пустыне отлично помагает. А уж на гриву волос никто из племени не жалуется — у всех толстые косы за спиной болтаются чуть ли не до пяток. У меня тоже, несмотря на общую щуплость тела, волосы получше многих соплеменников, разве что цвет отличается — темно-рыжий, с возрастом он перейдет в темно-красный, как у моей старшей сестры. У всех остальных волосы песочного цвета или совсем светлые, полностью выгоревшие на солнце — не даром наше племя зовется пустынниками, мы полностью приспособлены к выживанию в этой суровой местности.

Но это так, ненужные размышления, призванные продлить отсрочку перед продолжением работы по уборке шатра. Несмотря на свою большую любовь к чистоте и порядку, у меня есть еще более сильная черта — лень, которая часто побеждает все остальные стремления. Печально вздохнув, я поднялся и продолжил наводить блеск на свое жилище. Конечно, можно было бы попросить ту же Дору, но тогда пришлось бы искать каждую вещь как при Шинсу, лучше уж самому немного пострадать, но облегчить жизнь в последствии.

Когда мне оставалось только распределить книги по стеклянным полкам, пришло время обеда, принесенного Тривис. Перед шатром у нас с Шу специально был сделан стеклянный столик для приема пищи. Благодаря стене и магической защите, в оазисе почти никогда не бывает ветра, так что есть снаружи можно без опаски получить в миску горсть песка.

В этот раз это была мясная похлебка с салатом из разных трав, произраставших на плодородной земле оазиса. Хоть выбор еды у нас и не отличается многообразием, но все необходимое для нормального развития и существования тела есть. Почти возле каждой хижины или шатра есть вскопанный маленький огородик, это только Шу поставил свое жилище подальше на песке, почти у самой стены.

— Спасибо, — поблагодарил я женщину, когда миски опустели, — у меня там куча одежды учителя осталось, подошьете ее по моей фигуре?

— Может еще тебе покушать положить, а то вон какой худой, — жалостливо улыбнулась вдова, — насчет одежды не беспокойся, мы сделаем ее за пару дней.

— Не худой, а худощавый, — поправил я, довольно поглаживая полный живот, — мне гора мышц без надобности, не охотник же, а выносливости у меня на троих таких верзил хватит.

— Хорошо покушать никому не помешает, — лива добавила из стеклянного котелка еще немного похлебки и с умилением смотрела, как я уплетаю за обе щеки.

У Шинсу мне не часто доводилось есть досыта — учитель считал, что шаман всегда должен быть немного голоден и зол, впрочем, это утверждение не мешало ему наворачивать по несколько мисок за раз, наедаясь на весь день. Я никогда не жаловался на это — спасибо ему, что приютил и обучил, дал больше, чем любой в племени. Но теперь я буду есть так, как все нормальные ливы — три раза в день, о чем и сообщил Тривис.

— И правильно, никогда не понимала эту дурацкую шаманскую традицию наедаться от пуза один раз в день и потом голодать до следующего раза, только здоровье себе портить, — она ласково погладила меня по голове.

Я довольно зажмурился. Пусть я и стал теперь главным шаманом, но возмущаться и не подумаю — слишком мало выпадало мне подобных моментов в жизни.

Можно сказать, мне не повезло с самого рождения — мать умерла при родах и Шу оказался бессилен помочь, так что остался я один с отцом. Сестра уже давно обзавелась своей семьей и за мной присматривала в пол глаза, только когда все охотники отправлялись в пустыню. Я оказался предоставлен сам себе. При такой жизни нечего и мечтать о сытости. Спустя шесть лет после моего рождения пустыня забрала и второго родителя — попал в клешни гигантскому скорпиону и умер, перекушенный пополам, как и еще один неудачник. А время тогда выдалось голодное, лишние рты никому оказались не нужны и меня почти выбросили умирать в пустыню, если бы учитель не пожалел и не взял к себе. Но и тогда никто меня не баловал сытым желудком, так, еды было — что бы не помер случайно. Нашим вдовам и самим-то тогда не всегда хватало поесть, так что на лишний кусочек рассчитывать не приходилось. Протянул как-то целый год, но время для основного развития тела было упущено, и я отставал от сверстников на целую голову в росте и был очень щуплый.

Знаменательное для меня событие произошло на мой восьмой день рождения — прорезался дар, да как прорезался! Сила хлестала из меня во все стороны бурным потоком, так что даже Шинсу не сразу смог подобраться ко мне. Еще хорошо, что это все случилось на окраине оазиса, у стены, где я любил прятаться, иначе ближайшие шатры точно снесло бы. Как в последствии выяснилось, у меня оказался сильный дар, но по причине малого возраста это нельзя было разглядеть шаману, а годы голодания только усилили его, заставляя поддерживать жизнь в теле. Когда я стал есть более-менее регулярно, хоть и мало, то лишняя мана, идущая ранее на поддержку тела, переполнила меня и выплеснулась наружу.

Тогда учитель надел на меня браслет с заключенным в него духом, чтобы блокировать дар и убирать излишки, оставив до десяти лет, когда он хоть немного сформируется и можно будет заняться обучением. Как тогда бесилась сестра, узнав об этом событии! Ведь глава семьи, где родился будущий шаман, вполне может претендовать на место вождя. А она собственными руками вышвырнула меня в пустыню!

С тех пор я ел намного лучше и приходящие вдовы иногда возились со мной, когда рядом учителя не наблюдалось — он не одобрял "всех этих нежностей" и запрещал "баловать ребенка". Но происходило это очень редко и стало еще реже, когда я принялся обучаться на шамана, проводя все время под строгим надзором Шу. Если бы не это, то можно было бы сказать, что у меня появилось целых шесть новых мам, ну или хотя бы дальних родственниц. Развитие тела всех ливов заканчивается примерно к тридцати, но в свои сорок с лишним я выгляжу как худой подросток, что, наверное, и вызывает у женщин всплеск материнских чувств ко мне. До полного совершеннолетия — пять десятков — мне еще семь лет, но я думаю, и тогда ничего не изменится в моем внешнем виде. Не то чтобы мне это нравилось, но и злости на всех это не вызывает — может, удастся хоть немного почувствовать, какое бывает детство у тех, кому повезло больше, чем мне.

— Ладно, пошел я дальше разбирать устроенный Шу бардак, — расстроенно вздохнул.

Идти никуда не хотелось, но никто за меня мою работу не сделает, тем более, пускать посторонних хозяйничать в шатре я не намерен.

— Ну хоть ты там наведешь порядок, — умилилась вдова, — а то ваш шатер внутри больше похож на место складывания мусора.

Забрав у меня миску, она убрала ее в теперь пустой котелок и опять потрепала меня по голове.

— Ужин тебе Дора принесет, когда начнет темнеть, так что не забудь.

— Хорошо, — я махнул рукой, прощаясь и нырнул в тенек шатра, попутно сбрасывая надоевшую одежду.

Еще столько дел не сделано, что хоть всю ночь не спи — срочно закончить свою книгу, вместо спертой учителем, сварить заканчивающиеся зелья и разлить их по пузырькам и склянкам, подзарядить амулеты воинов, принесенные еще два дня назад, ну и множество других мелких, но необходимых дел. Одному шаману на сто с лишним ливов племени всегда найдется работа. А ведь надо еще посетить главу охотников и попросить принести много каких компонентов и обязательно кусок дерева с меня ростом. Хотя, это из области невозможного — ну где в пустыне можно найти хорошее дерево, если на многие дневные переходы вокруг один лишь песок с очень редкими оазисами, давно кем-то занятыми?

Глаза боятся, а руки делают — сам не заметив за размышлениями, как пролетело время, я закончил уборку и наведение порядка. Теперь можно не тратить на поиски необходимой вещи или книги много времени, откапывая нужное из-под горы хлама. Оглядев получившуюся в процессе уборки кучу мусора, я почесал в затылке и, накинув штаны и халат, начал вытаскивать все наружу в специально выкопанную яму неподалеку от шатра — в ней мы сжигаем все ненужное, что нельзя использовать на удобрение растений. Потом, когда там накопится достаточно много, я все это сожгу, освободив место.

Раскаленное солнце уже зашло и начало стремительно холодать, когда пришла Дора с ужином. Мда, вот что такое счастье! Кушай хорошо, спи сколько дела позволяют, никто тебя не будет колотить по спине посохом, ругаясь на лень или заставлять напяливать одежду в шатре. Эх, хорошо быть главным и единственным шаманом! Еще бы дел поменьше было...

Почти мгновенно прикончив мясное жаркое, я уж хотел пойти спать, как Дора меня окликнула.

— Морус, а у тебя остались зелья, защищающие от жары?

— Да вроде еще есть, — задумчив ответил, пытаясь вспомнить, сколько их сегодня насчитал, — с десяток точно будет.

— Тогда я у тебя парочку возьму.

— Хорошо, чем оплатишь?

Шаман не добрый дядя, который всем помогает, хватает и того, что я вынужден буду бесплатно лечить всех тяжело раненых и опасные болезни, если таковые появятся. А все остальное я меняю на что-нибудь полезное, в основном, различные растения, собираемые охотниками, мелочи, необходимые в каждом хозяйстве для вдов или некоторые части с добычи, вроде ядовитых зубов, когтей, сердец и тому подобного. Или на услугу, как часто поступал учитель. Деньги у нас хоть и есть, но как-то не пользуются большим спросом, служа больше для обмена с посторонними и как метод размена. В любом случае, просто так делать что-то тем, кто хотел выкинуть меня в пустыню я не собираюсь. Исключения будут разве что для вдов, да и то не всегда, а то привыкнут еще.

— Э..., — вдова смущенно замялась, — я бы расплатилась услугой, как с Шу.

А, это когда Шинсу выкидывал меня на ночь из шатра и я вынужден был спать в землянке Мелочи, чтобы не замерзнуть насмерть. Ну-ну, видел и слышал я, чем они там занимаются...

— Разве что потом можно попробовать, сейчас у меня дел хватает, — подумав, важно ответил ей, самую малость покраснев, — сейчас я вынесу зелье.

Отодвинув полог, я нырнул внутрь, слыша за собой сдавленный смех. Чего это она так развеселилась? Схватив с полки две нужные стекляшки с зельем, я вернулся обратно. Умильно смотря на меня, Дора пыталась скрыть улыбку, что не очень-то получилось. Довольно странная реакция, еще ни разу с такой не сталкивался, главное, и спросить не у кого теперь. Разве что у самой вдовы.

— Вот, как и просила, две штуки, — отдал ей зелье и уже после этого поинтересовался, — почему смеемся?

— Кое в чем, ты еще такой ребенок, несмотря на положение "главного и единственного шамана", — улыбнулась лива, — спасибо.

— Обращайся, если что, — ответил я, пожав плечами на ее заявление — я вообще-то и не утверждал про свою исключительную взрослость всем и каждому.

Дора уже хотела уходить, когда я кое-что вспомнил и окликнул ее.

— Дора, а ты Мелочи занесла что-нибудь поесть?

— Да, по пути к тебе отнесла плошку.

— Хорошо, теперь готовьте и Мелочи тоже, хорошо?

— Да, я напомню всем нашим.

Отлично, теперь и Мелочь будет в достатке кушать. Честно говоря, я до сих пор не уверен кто это существо — мальчик или девочка. Сквозь многочисленные тряпки сложно разобрать фигуру, особенно когда различия у нас не очень заметны, а лицо всегда замотано так, что сверкают одни глаза. Появилась Мелочь примерно после двух лет моего обитания у учителя. Я был тогда еще слишком мал для того, чтобы интересоваться делами племени, если мне никто ничего не рассказывал, поэтому и не в курсе, что произошло. Так же как и возраст неожиданного приобретения Шу — уже тогда тряпки присутствовали в большом количестве. Шинсу сначала не мог придумать, куда пристроить еще одного ребенка, но через несколько лет, когда я стал учеником, мы получили быстрого посланника, не надо было ничего самим разносить по оазису или звать кого-то — достаточно было просто отправить Мелочь. Учитель даже расщедрился на большой кусок ткани прикрыть вход в вырытую и укрепленную нору неподалеку от нашего жилища.

Вздохнув, я вошел обратно в шатер — пусть время и позднее, спать пора, но мне еще надо рецепты зелий записать сегодня, потому что завтра наверняка куча дел появится и будет не до этого. Скинув одежду, я достал из сундука на треть заполненную книгу зелий и разложив на низеньком деревянном столике (даже у вождя такого нет!), взял тонкую костяную кисточку для письма и стал записывать рецепты. В качестве чернил у меня была небольшая зачарованная плошка с не сворачивающейся кровью. Пусть и неприятно каждый раз ее наполнять, но ничего более подходящего для письма у нас не наблюдается — пустыня. Чернилами я писал всего лишь один раз в жизни, откопав баночку в бардаке учителя, да и то, там оставалось жидкости на самом донышке.

Записав рецепт зелья усиления ночного зрения и увеличения силы, я раззевался и решил, что на сегодня работы хватит — и так перевыполнил свой собственный план. Наложив на книгу простенький заговор просушки и несмываемости написанного (пусть заговор и называется несмываемости, но он так же защищает чернила и от стирания с повреждением), я с наслаждением потянулся и сделав пару шагов бухнулся на меховую шкуру, до этого момента служившую постелью Шинсу, а теперь вот мне. Она принадлежала когда-то песчаной кошке, а точнее коту — вождю их стаи, напавшей на наш оазис. Вот тогда-то Шу его и убил в звериной форме, отбив атаку и почти сразу сняв шкуру. Ори каждый раз передергивался, когда ее видел — как-никак, шкура принадлежала его деду. Когда он превращался в кота у него была такая же мягкая и гладкая шерсть, разве что чуть светлее оттенком из-за молодости. Два раза хлопнув в ладони, я погасил висевший под потолком магический светильник и немного поворочавшись, уснул.

Глава 2.

Шаман никогда не знает будут ли его сны путешествием в мир духов по воле покровителя или очередным кошмаром, навеянным бесплотными сущностями. Обычные сны у нас не бывают вообще, в отличие от простых ливов. Именно поэтому мы всегда помним все, когда просыпаемся.

В эту ночь, едва заснув, я оказался на небольшом холмике песка. Вокруг стоял плотный серый туман, характерный миру духов и что-то разглядеть получалось только около себя. Так как я еще не достиг и сотой части возможной силы своего дара шамана, то и видел этот мир настолько однообразным. Шу говорил, что только опытные шаманы видят отражение нашего мира во всех красках, а так же могут влиять как на него, так и на его обитателей. Я же сейчас похож на слепца и различаю в серой мгле только шевеление тысяч змеиных тел у подножия холма, да что-то огромное за границей видимости.

Встав на ноги и отряхнув песок, прилипший к обнаженному телу, я застыл на месте, приготовившись ждать — наш тотем призвала меня к себе, желая засвидетельствовать передачу власти, значит, сейчас мне здесь ничего не угрожает. Сомневаюсь, что Змея позволит причинить вред своему потомству, пусть и в слабой оболочке тела.

И как всегда, я оказался прав — туман стал постепенно таять, позволяя увидеть больше и проявляя гигантские кольца песчаной змеи, в несколько кругов обвившиеся вокруг моей возвышенности. Но на душе у меня было спокойно и радостно, я знал и чувствовал, что нахожусь дома, среди своей семьи и они меня всегда поддержат. Голова великого духа опустилась на длинной шее сверху, согревая меня сиянием своих желтых глаз. Пожалуй, я буду размером всего лишь с один клык, как ни печально это осознавать.

— Сын мой, твой учитель покинул тебя, поэтому, несмотря на молодость, теперь ты будешь проводником моей воли в твердом мире, — раздался глубокий и мелодичный голос в моей голове.

Великие духи не разговаривают. Если бы на моем месте каким-то чудом оказался не шаман, а обычный воин, то он бы ничего не услышал и не увидел. Только нам дар позволяет находиться в полном сознании в мире духов, мире снов и грез, понимать мысли и образы обитающих здесь существ так, как мы понимаем обычную речь.

— Меня переполняет безмерная радость, великая, — ответил я, счастливо улыбаясь, — хоть Шинсу и сбежал, но я уже готов взять на себя его ношу и выполнять твои пожелания.

— Я знаю это, малыш, поэтому теперь ты можешь призвать на помощь своих братьев без всяких условий, — если бы змеи могли улыбаться, то они выглядели бы именно так, — твой постоянный спутник, выпрошенный у меня Шинсу, будет выполнять все пожелания и оберегать от опасности, тем более, он уже сильно подрос, благодаря твоей силе.

Проявившийся на голой руке браслет из металлической змейки превратился в большого змея, обвившего меня не лишая подвижности, а его голова улеглась мне на плечо. Я почувствовал довольство и радость духа.

— Спасибо тебе, Великая, — я склонил голову, — есть ли у тебя какие-либо пожелания насчет племени?

— Передай вождю, что если он обеспечит мне достойную жертву — я помогу в исполнении его желания. А сейчас спи, набирайся сил.

Кольца змеиного тела надвинулись, заслоняя все вокруг и я провалился в глубокий здоровый сон без сновидений.

Проснулся я несколько уставшим, не столько телесно, сколько разумом. Даже короткий простой разговор с таким могучим существом никогда не дается легко, отнимая много духовных сил, пусть наш тотем и проявляет большую заботу о сознании молодого шамана, а точнее — моем. Тем более, это мое первое вхождение в мир отражения самостоятельно, без поддержки учителя.

Вытерев первой попавшейся тряпкой (а точнее рубашкой) выступивший холодный пот, я накинул халат, зябко ежась и выглянул наружу. Ночной холод потихоньку отступал и небо вдалеке уже начало светлеть, значит и завтрак скоро будет, а пока надо его дождаться и поразмышлять над словами покровительницы. Интересно, что это за желание вождя, кроме как избавиться от дочки, выдав ее замуж? Да еще требующее хорошую жертву? Впрочем, чего гадать, если Драбис наверняка скоро появится у шатра и станет донимать уже меня, вместо сбежавшего учителя. Прикрыв полог, я решил еще немного поваляться и приземлился на шкуру. Мне лежа думать намного удобней и приятней, особенно когда никто не мешает. Так что можно заняться этим полезным делом — все равно срочных дел прямо сейчас нет.

А тема для размышлений есть куда как серьезная — поскольку я остался единственным шаманом в племени, то и весь спрос теперь с меня. Земля оазиса плохо родит — благославляй шаман, болезнь приключилась или рана появилась — лечи шаман, враг пришел — помоги шаман, на охоту пора — дай зелий шаман. Все шаман, шаман, шаман. Правда и имею право на многое, вот только надо на это "многое" время найти меж заботами. Раньше-то мы на пару с Шу со всем справлялись, а теперь придется мне одному крутиться. Хорошо еще под боком есть Мелочь, можно по поручениям гонять и не отвлекаться на "принести, позвать". Да и запасец образовался приличный как зелий, так и некоторых ингредиентов для них.

От раздумий меня отвлекли звуки шагов и голос Тривис:

— Морус, вставай, завтракать пора.

Нехотя поднявшись, я выбрался из шатра, босыми ногами ступая по холодному песку.

— Привет, Трив, — поздоровался, — где там мой завтрак?

— Здесь он, здесь, — отозвалась вдова, выставляя на столик все принесенное — яичница из яиц ящера, пучок зелени и небольшая зерновая лепешка с кружкой воды. Пока я занимался наполнением своего желудка, лива присела рядом и наблюдала за мной, подперев голову рукой. Меня взглядами смутить трудно, так что я не обращал на это внимания.

— Знаешь Морус, ты бы проверил как дела у Мелочи, а то, когда я оставляла рядом с землянкой завтрак, никто не выбрался, что довольно странно. Как бы чего не случилось.

— Ладно, — кивнул ей, жуя.

Хотя мне все равно, но нового посыльного искать среди редкой детворы мне лень, тем более, придется договариваться с родителями или родственниками, а других сирот у нас в оазисе нет. Все рано или поздно оказываются в пустыне или попытавшись охотится самостоятельно, или выкидываемые вождем, просто умирают.

Подчистив все съедобное, что было передо мной и выпив воду, я сыто икнул и сказал спасибо за завтрак. Хоть я и не блещу манерами, несмотря на все усилия Шинсу, но всегда вежлив со всеми, кто был добр ко мне. Остальным же приходится игнорировать мою грубость и некоторую наглость. Кстати, нужно же отдать вдовам тряпки Шу.

— Я сейчас вынесу всю одежду учителя, так что работы по перешиванию на ближайшие дни вам будет достаточно, — я поднялся, сыто потягиваясь, — но можете не торопиться — это не срочно.

Собранную в углу шатра стопку я вынес наружу — при уборке у меня была возможность все подготовить и сложить, так что не пришлось сейчас рыться по сундукам и углам в поисках неподходящих мне вещей, каковых оказалось подавляющее большинство. Тривис уже собрала посуду и сейчас ждала только меня. Подхватив правой рукой стопку одежды, а в другой держа котелок со всем остальным, она попрощалась и отправилась к себе.

Мда, а я это все удерживал только двумя руками. Впрочем, чему тут удивляться, если лива выше меня почти на две головы и выделяется ростом даже среди охотников. Проводив ладную фигуру вдовы и рефлекторно задержав взгляд на том, что пониже спины, туго натягивающим штаны, я непроизвольно облизнулся и вздохнул. А все-таки она очень красивая, даже несмотря на солидный возраст в три сотни лет.

Ладно, надо еще заряжать амулеты, так что не стоит тратить время зря. Вернувшись в шатер, я достал связку из двадцати ниток, на которых болтались наборы различных клыков. Кость — самый лучший материал, который можно достать в пустыне на создание магических вещей. Наполнять амулеты силой — долгая, нудная и монотонная работа, но я ей давно занимаюсь, так что заряжать одновременно все двадцать не составило проблемы, порядочно сэкономив время. А неизбежные потери в мане... ну, ее у меня достаточно.

Теперь отдать их охотникам и можно заняться чем-нибудь более интересным, если никто больше не заявится со своими проблемами. Выбравшись наружу, я крикнул:

— Мелочь, иди сюда, — и стал ждать.

Обычно мне приходится ждать не дольше нескольких мгновений, но тут прошла пара минут и никого по-прежнему нет, что очень даже странно. Ах да, Трив же говорила, что что-то случилось... Пожалуй, пойду, проверю на всякий случай, да и бегать по всему оазису меня не прельщает. Землянка Мелочи располагалась на некотором отдалении за шаманским шатром, поэтому пришлось его огибать и топать к небольшому холмику песка, где и было жилище теперь уже моего гонца. Обогнув холм, я заметил нетронутый завтрак, стоящий на таком же столике, что и у меня, прикрытый куском тонкой ткани.

Почти пробежав последний десяток шагов, я отодвинул полог, закрывавший вход и согнувшись, почти вполз внутрь. Сюда ни один взрослый так просто не пролезет, так что не удивительно, что вдова не смогла ничего узнать и попросила это сделать меня. С трудом пробравшись по коротенькому коридору в полной темноте, я выбрался в вырытую пещерку, служившую Мелочи домом и прислушавшись к тихому прерывистому дыханию, щелкнул пальцами, подвешивая в воздухе светящийся шарик.

Как и всегда, пол был полностью покрыт слоем тряпок, около стенки стоял стеклянный столик с таким же кувшином, полным воды, а рядом кружка с миской и ложками в ней. Вот и все жалкое убранство. В дальней части навалена куча старой одежды, служащая постелью. Судя по звуку — из-под тряпок ничего не виднелось — там Мелочь и находилась, не обращая внимания на присутствия гостя.

— Эй, Мелочь, вставай, — позвал я, вот только был проигнорирован.

Пожав плечами, я принялся раскапывать тряпки, желая вытащить их обитателя на свет. К моему удивлению, Мелочь не расставалась с надетой одеждой даже во сне, зарывшись поглубже в "постель". Впрочем, мне было все равно — очень скоро избавившись от верхних слоев, теперь разбросанных по всей землянке, я добрался до бледного лица.

Мальчик? Или девочка? Так сразу и не поймешь. Пожалуй, все же мальчик, если судить по резковатым, но красивым чертам лица. Странно, я, наверное, в первый раз вижу лицо нашего посланника. Похлопав по щекам, я попытался привести его в чувство, но добился только тихого стона из полураскрытого рта. Так, а вот это уже плохо — случилось что-то серьезное, раз такой глубокий обморок. Надо осмотреть тело на предмет симптомов болезни или повреждений.

Принявшись раздевать Мелочь, я через пару минут снимания многих слоев ткани, обнаружил несколько вещей. Первая — мальчик все-таки оказался девочкой, если судить по очень небольшой красивой груди и тому, что находилось ниже пояса. А второе — большие синяки на теле в разных местах, причем тот, что расплылся на весь живот, оказался по цвету почти черным. Последствия драк я не раз видел, но чтобы были такие следы от ударов, вижу в первый раз! Это кто же оказался таким храбрым, что посмел тронуть помощницу шамана, не побоявшись последствий?! Ладно, с этим потом разберусь, а сейчас куда важнее лечение. Если судить по цвету, Мелочь так валяется со вчерашнего дня, что очень плохо — не смотря на нашу живучесть, так и умереть можно.

Осторожно коснувшись пальцами живота, я использовал толику силы, чтобы определить состояние больной и ужаснулся — почти все внутренние органы в районе пояса оказались ушибленны! Еще повезло, что не образовалось сильных внутренних кровотечений. Это сколько же и как сильно нужно бить, чтобы такое сотворить?! Пара ребер оказалась сломана, почти во всех остальных появились трещины, но слава духам, обломанные кости ничего не повредили. Правая рука оказалась сломана и вывернута под неестественным углом, а пара пальцев на левой раздроблена, очевидно, в процессе топтания на них.

Содрогнувшись, я стал подпитывать искалеченное тело маной, не позволяя скатиться к тому состоянию, когда уже и магия не поможет, одновременно взывая к тотему и прося поддержать умирающую. Змея откликнулась почти сразу, использовав мое тело как временное вместилище. Проглядев в моей памяти о случившемся (при этом она почему-то уделила особое внимание моему отношению к произошедшему), принялась помогать — по коже девушки, спускаясь с моих рук, забегали зеленые огоньки, останавливаясь в местах самых серьезных повреждений и впитываясь в них, исцеляя. Бледно-серое лицо Мелочи постепенно становилось более нормальным на вид, а дыхание выравнивалось. Я с восхищением наблюдал, как сильно поврежденные ткани органов восстанавливались, сломанные кости сами вставали на место, срастались и укреплялись. Мне до такого результата еще лет десять постоянной практики, поэтому и попросил помощи духов, так как сам мог не справиться.

Присмотревшись внимательнее, я понял, что Змея не только лечит, но и воспользовавшись моей силой, укрепляет и делает более здоровым все тело. Я так не умею — все-таки обычный шаман, а не целитель или дух.

— "Хорошая девочка, присмотри за ней", — возникли у меня в сознании слова и моя покровительница исчезла, оставив почти полностью опустошенным, что редко случалось в последнее время.

Мелочь пошевелилась и застонала — хотя почти все повреждения были вылечены, но иллюзорная боль будет еще несколько дней донимать девушку. Раскрыв глаза, она несколько мгновений смотрела вверх, затем, начала обводить взглядом все вокруг, будто не помня, где находится. Заметив сидящего на полу меня, недоуменно разглядывала пару мгновений.

— Мор, что ты тут делаешь? — обычно я никому не позволяю сокращать свое имя, но в этот раз решил не обращать внимания.

— Сижу.

Приподнявшись на локтях, Мелочь поежилась и только тут осознала, что все ее многочисленные тряпки исчезли. С тихим писком, она схватила первое, что попалось под руку, прикрывшись. И затем сжалась в комок, испуганно глядя на меня. Ее мысли понять не трудно...

— Дура, — рявкнул я, немного смутившись (но только самую малость!), — я тебя лечил, иначе к сегодняшнему вечеру тут валялся бы только хладный труп!

Охнув, девушка принялась себя ощупывать там, где ранее находились синяки и переломы.

— А скажи-ка мне, кто это над тобой так постарался, — поинтересовался я.

— Это Гис меня избил до такого состояния, — Мелочь всхлипнула, утирая кулачком мгновенно потекшие слезы, — он хотел проверить как я выгляжу без одежды.

— Он что, хотел проверить твой пол?

— Да, он решил, что если я девушка, то подойду в качестве подстилки ему на ночь, вдовы-то все его отшили, — шмыгнув носом, она подтянула сползающую с плеч тряпку и продолжила, — я его укусила до крови за руку и пнула между ног. Вот он и озверел — повалив меня на землю, стал пинать. Я еле вырвалась и убежала к себе.

— Дура! Совсем мозгов нет! — крикнул на вздрогнувшую девушку. — Если тебя так избили, то нужно было ползти ко мне, а не в свою землянку! Ты же чуть не померла! Можешь поблагодарить Тривис и счастливый случай, что я пришел вовремя!

Глубоко вздохнув, я постарался успокоиться. Криками тут уже ничего не добьешься, только еще больше слез будет.

— Ладно, спишем подобную глупость на возможные удары по голове и общее плачевное состояние, — вздохнув, я поднялся, — давай, накидывай что-нибудь и пошли.

Пошарив в куче тряпок, девушка нашла потрепанные кожаные штаны, явно большие ей и нормальный на вид женский халатик, наверное чей-то подарок. И только надев все это, она спросила:

— Куда?

— Ко мне, — я ухватил ее за тоненькое запястье и потащил на выход, проигнорировав слабое сопротивление, — пока посидишь у меня, а там видно будет.

И не слушая возражений, вытащил наружу. Подхватив по пути остывший завтрак, я привел Мелочь в шатер шамана.

— Сиди здесь, кушай и никуда не выходи, понятно? — я состроил грозное лицо. — Я отлучусь ненадолго, чтобы когда вернулся — все было на своих местах, ничего не трогай.

Выйдя из шатра и сощурившись от палящего солнца, я потопал к середине оазиса — надо навестить главу охотников. Амулеты с собой, так что и их занесу. Но Гис совсем обнаглел — если думает, что он племянник вождя, то ему все позволено? Как бы не так! И ведь как время подобрал — как раз тогда, когда пролетела новость, что учитель сбежал. Видно, он решил, что я не пойду против вождя и оставлю такой плевок в лицо без ответа. Ну уж нет! Я теперь единственный шаман и меня заменить некому, поэтому, будь он хоть любимым сыном вождя — прибью! И ничего мне за это не будет. Только сначала надо будет у Змеи спросить — не возражает ли она.

Заус нашелся неподалеку от тренировочной площадки на другой стороне оазиса. Там практиковались в метании дротиков несколько воинов, еще две парочки сражались между собой на тренировочных копьях, а глава охотников за всем этим наблюдал да временами покрикивал, ругая за допущенные ошибки. Неподалеку от тренирующихся стояли воткнутые в песок тупой стороной уже боевые копья — каждое из них было вырезано из составной кости и зачаровано мной или учителем, поэтому охотники почти никогда с ними не расставались, не желая отдавать в чужие руки оружее, обеспечивающее им пропитание. Дерева в наших местах не найти, поэтому и приходится выкручиваться с менее надежными и более доступными материалами.

— Заус, на пару слов, — окликнул я лива.

— Да, Морус, что ты хотел? — охотник отвлекся от своих подчиненных и подошел ко мне.

Глава охотников был самым высоким ливом в племени и мне приходилось задирать вверх голову, чтобы смотреть на его лицо. Хорошего настроения мне это не прибавляло.

— Во-первых — твои амулеты, — я протянул ему связку, вытащенную из кармана, — а во-вторых — где Гис?

— Он сидит в общей хижине, делает дротики, а что случилось?

— А то, что этот выкидыш песчаного червя избил Мелочь, — прошипел я в бешенстве, — если бы не беспокойство Тривис и то, что я решил отослать тебе готовые амулеты, то труп к вечеру нам был бы обеспечен! Этот урод так избил ее, что места живого не осталось — сплошь чернющие синяки по всему телу. Все внутренности отбил и переломал кости. Мне даже пришлось попросить о помощи Великую, потому что моих сил и умений оказалось недостаточно! А ты понимаешь, что она никогда ничего не делает просто так и мне придется эту помощь оплачивать?!

Под конец своей возмущенной речи я уже почти рычал, а Заус побледнел и маленькими шажками отодвигался назад. Заметив это, я взял себя в руки и задавил поднимавшееся бешенство. Еще Шинсу говорил, что когда я начинаю очень сильно злиться, то глаза у меня постепенно заволакивает серым туманом, начинающим с каждым мгновением чернеть, а стоять рядом становится жутко даже ему.

— В общем, то, что Гис дал бы кому-нибудь пару оплеух меня не касается, но он посмел поднять руку на мою посыльную, в результате чего я чуть не остался без Мелочи. Ты понимаешь, что это значит?

— Он покусился на принадлежащее тебе, — кивнул охотник, грозя кулаком подчиненным, заинтересовавшимся происходящим.

— Не только, вместо того, чтобы заниматься своими делами, мне пришлось идти сюда, а в случае смерти посыльной — самому все разносить или бегать за чем-нибудь!

— И что ты с ним собираешься делать? Он ведь племянник вождя.

— Его это не спасет, — отрезал я, направляясь к хижине, где хранилось общее оружие и снаряжение охотников, типа тех же дротиков.

— Не возражаешь, если я пойду с тобой на всякий случай? — охотник пристроился рядом со мной.

— Как хочешь, только вытащи его сюда, — не хочется мне лезть в тесноту и разбираться с Гисом внутри.

— Хорошо, только я тут не причем и выполняю твою просьбу, — кивнул Заус, пригибаясь и ныряя в хижину.

Отлично, разберусь с этим идиотом, а за одно и всем остальным покажу, что с новым шаманом шутки плохи и лучше не пытаться меня злить.

— Пшел, тебя шаман хочет видеть, — раздалось через ткань.

Спустя мгновение через выход кувырком вылетело тело, приземлившись носом в песок у самых моих ног. Шагнувший следом охотник буквально лучился довольством. Судя по способу приземления, племянник вождя получил отменный пинок под зад. Похоже, он и здесь всех настроил против себя. Ничего, теперь я с тобой разберусь! Как раз и другие охотники совсем прекратили тренировки и подошли поближе, чтобы ничего не пропустить.

Распростертое тело передо мной пошевелилось, село и только отплевавшись от песка, заметило меня.

— Ну здравствуй, Гис, — мурлыкнул я, — догадываешься, зачем я здесь.

Он поднялся, отряхнулся и выпрямившись, надменно посмотрел на меня сверху вниз:

— Не понимаю о чем ты, ученик шамана.

— Шаман, Гис, шаман, — оскалился я, — не далее как прошедшей ночью я получил поддержку Высшей. А насчет причины я тебе напомню — вчера ты посмел поднять руку на Мелочь, прекрасно понимая, что она выполняет поручения для меня. Из-за тебя я чуть не потерял посланника и ты за это заплатишь!

— Да плевал я на тебя и твоих духов, вместе взятых, — самоуверенно усмехнулся лив, — пока у меня есть эта штука, ничего вы мне не сделаете.

Он вытащил из кармана штанов круглый зеленый камешек на цепочке. Глаз Змеи! Откуда у этого идиота взялся такой амулет?! Неужели вождь отдал, когда узнал, что он сделал? Нет, не верю, Драбис не стал бы портить со мной отношения. А если он так же не воспринимает меня всерьез? А что, такое вполне может быть. Ладно, с вождем потом разберусь. Эх, жаль, теперь не убить Гиса самому. Вот только он ошибся в своей безопасности, есть и другие способы навредить, нежели напрямую натравливать духов.

— Ты действительно дурак, — доверительно поведал я наглецу, — не трогал бы ты духов, а оскорблял только меня и ничего бы с тобой не случилось. А так ты подписал себе приговор.

— Ну-ну, попробуй, — все еще не верит, что ж, сам виноват.

— СИЛОЙ МОЕЙ, ЛИШАЮ ТЕБЯ ПОКРОВИТЕЛЬСТВА ДУХОВ, — племянник вождя вздрогнул и поежился, но я не дал ему времени что-либо предпринять. — СИЛОЙ МОЕЙ, ПРОКЛИНАЮ ТЕБЯ!

Все, теперь он все равно, что ходячий труп. Его смерть — дело времени. И нечего теперь вздрагивать и озираться в панике. Раньше надо было думать, а не сейчас.

— Что ты сделал, недоучка?! Верни как было, иначе получишь наравне с Мелочью! — этот почти труп быстро шагнул ко мне, поднимая кулак.

Дернувшийся за ним Заус не успел ничего сделать, как вместо того, чтобы сделать второй шаг и ударить меня, Гис споткнулся на ровном месте и со всего размаху грохнулся лицом вниз, даже не смягчив падение. Раздался неприятный хруст и вопль боли — подвернутая под себя рука благополучно сломалась.

— А я ведь говорил, что зря ты решил посягнуть на то, что принадлежит мне, — насмешливо сообщил я, не обращая внимание на стоны и развернулся к Заусу, — когда он помрет, амулет принесите мне.

Больше мне здесь нечего делать. Я зашагал в сторону своего шатра, не обращая внимания на испуганные взгляды собравшихся любопытных. За спиной послышался топот и меня догнал главный охотник.

— Морус, а Морус, что ты с ним сотворил-то? — темные глаза прямо лучились искренним любопытством.

Покосившись на него, я тяжело вздохнул — теперь не отвяжется даже под страхом смерти, пока все не узнает. И почему такой здоровый мужик и воин так заинтересован в шаманском искусстве?

— Теперь он полный неудачник, — сказал нехотя и ускорил шаг, желая отвязаться от навязчивого любопытства.

Напрасная надежда — Заус даже не заметил моей попытки, продолжая шагать рядом.

— Как это?

— Все жители оазиса при рождении получаю благословление нашей покровительницы, не зря же шаман принимает роды и помечает новорожденного своей кровью — это делается, чтобы высшая могла его заметить и благословить, наделив удачей. Не даром же кошаки попросили обучить им хотя бы слабого шамана, заключив с нами мир. Сняв благословение, я лишил Гиса этой поддержки и другие духи пустыни могут причинить ему зло, но они не могут ощутить его, так как не имеют возможности отследить живущих в твердом мире, а не в мире снов. Наложив свое проклятие, я пометил его и теперь сплошные неудачи от темных духов приведут к смерти, — я перевел дыхание и продолжил, — несмотря на свой амулет, он будет спотыкаться на ровном месте, ломать при каждом падении что-нибудь, порежется собственным ножом, все что угодно с наихудшим результатом. Теперь ясно?!

Может, хоть теперь охотник отвяжется.

— Это что, ты такое можешь сделать с каждым? — поразился лив, нависая надо мной своей тушей.

— При определенных условиях, да, — я обреченно посмотрел на еще такой далекий шатер.

— Как интересно... Ладно, мне пора, спасибо за разъяснения, Морус, передавай привет Лире! — кто такая Лира, Мелочь что ли?

Не важно, главное — он наконец-то отстал от меня! В этот раз отделался сравнительно легко. И ведь не пошлешь же в барханы, как других — глава охотников, в конце концов, и просто приятный лив, если не считать неуемного любопытства к шаманизму и всему, с духами связанному. А может у него так дар проявляется? Надо бы проверить его как-нибудь, хотя сомневаюсь, что учитель его не заметил бы. К тому же и возраст неподходящий — за сто лет недавно перебрался.

В размышлениях добравшись до шатра, я откинул полог и вошел внутрь. Как и приказывал, Мелочь находилась внутри на том же самом месте, где я ее и оставил. Вот только сейчас она сладко сопела во сне, сжавшись в комочек на теплом полу.

В свое время Шу позаботился об удобном для себя жилье и создал этот шатер, налысо обрив все племя. Как жаль, что я тогда еще не родился! Такое зрелище пропустить! Теперь магия заращивает все повреждения, полученные тканью, подогревает пол в холодные ночи и по желанию глушит все звуки изнутри, позволяя слышать, что происходит снаружи. Так же на него не действует огонь и не просачивается вода, хотя откуда последняя здесь появится вне оазиса?

Я потряс Мелочь за плечо — нечего здесь мешаться, пусть идет спать к себе, раз уж я разобрался с ее обидчиком. Подождав, пока малявка окончательно проснется и сможет меня понять, порылся в одном из сундучков и достал пару склянок зелий синего цвета. Конечно, жуткая расточительность, ну да ладно.

— Держи, зелья поддерживающие тело в холод, не будешь больше мерзнуть. Пить сегодня и завтра вечером, действия хватит примерно на месяц. А теперь марш к себе!

— А что с Гисом? — взяв склянки, Мелочь передернулась.

— Он больше никому ничем не повредит, только себе. Можешь больше не бояться, этот идиот долго не проживет — я об этом позаботился.

— Спасибо.

— Не забудь поблагодарить Тривис, если бы не она, то ты уже отправилась бы к духам, — сказал я в спину выходящей девушке.

Эх, сделал всего одно дело, а почти половины дня как небывало — скоро обед будет. А все из-за этого тупого племянничка вождя. Кстати, если ко мне скоро прибежит Драбис, то это точно он дал амулет для защиты от моих духов. Наверняка хотел, чтобы я утерся и знал свое место. Ладно, если будет отпираться, то я знаю как ему отомстить. Если же честно признается — запрошу что-нибудь за ущерб мне. Но лечить жертву своего проклятия не буду!

— Морус, обед, — раздался снаружи женский голос.

О, а вот и время покушать настало! Я вышел наружу и поприветствовав Дору, уселся за еду. Со всеми этими шатаниями туда-сюда сам не заметил, как проголодался. Да еще и дар свой использовал, что только усилило голод.

— Мори, а за что ты проклял Гиса?

Сделав гигантское усилие чтобы не поперхнуться, я с трудом продавил вставший в горле кусок и судорожно вздохнул. Вот духи! Шанс подавиться и помереть мгновение назад был чрезвычайно высок.

— Дора, ты смерти моей хочешь?! Подожди до того как я поем, а потом уже спрашивай! — возмутился я, отдышавшись.

— Ох, извини, я не подумала, — повинилась лива, прижимая руки к груди.

От греха подальше я отодвинул миску от себя.

— Гис свое получил за то, что тронул Мелочь.

— Маленькую Лиру? Но за пару затрещин не слишком ли?

— Тронул почти до смерти, — мрачно уточнил я, — ее только Сама и спасла, — добавил, поднимая взгляд вверх, — теперь я могу нормально поесть без вопросов под руку?

Приняв потрясенное молчание за знак согласия, я продолжил трапезу. Вот только спокойно пообедать мне не дали — как я и предсказывал, ко мне заявился вождь. Не глядя на него, я помахал рукой, требуя подождать. А сам стал доедать содержимое миски, не обращая внимание на злобное сопение. Дора осторожно сместилась в сторону и маленькими шажками оказалась за мной, отгородившись от нового визитера. Допив кружку воды и попутно прополоскав рот, я встал и повернулся к Драбису, вопросительно подняв бровь. Буду я еще с ним первым заговаривать, ко мне пришел, пусть и начинает. Немного подождав, но так и не дождавшись от меня приветствия, вождь вынужден был начать разговор первым.

— Морус, ты что себе позволяешь?

— Не знаю о чем ты, — пожал я плечами в ответ.

— О том! Что ты сотворил с моим племянником?! — потемневшее лицо искривилось в злобной гримасе.

— Я тут почти и не причем, он оскорбил духов и лишился благословения Змеи, а от меня получил проклятие.

— А от тебя-то за что?

— Не прикидывайся, — прошипел я, подскочив вплотную к вождю и уставившись ему в глаза, — твой придурок почти до смерти избил Мелочь, а ты притащил ему Глаз Змеи, чтобы прикрыть от духов, когда я приду его наказывать!

Драбис отшатнулся от меня в сторону и отвел глаза.

— Не давал я ему ничего!

— Не давал, значит? Тогда я забираю амулет себе после смерти Гиса, раз он не твой.

— Как это себе, — вскинулся лив, — он был у моего племянника, значит останется в семье.

— Жирно вам будет два Глаза, — вождь хотел что-то сказать, но, бросив быстрый взгляд в сторону Доры, замялся, — ты хочешь возразить?

Все! Теперь он попался — либо отдать амулет, либо признаться при вдове, что он солгал. И тогда его положение главы племени серьезно пошатнется. А если учесть, что он стремился всех вдов заставить войти в другие семьи, чтобы подкопаться под независимость учителя, то дурная слава ему обеспечена почти в любом случае. При раскрытом вранье он вообще может быть смещен. При правильном подходе и моей поддержке, конечно.

— Хорошо, ты получишь Глаз Змеи, — выдавил загнанный в ловушку Драбис, прожегая меня ненавидящим взглядом и поспешно удалился.

Мне даже стало немного его жаль. Ведь сам же так по-глупому подставился ради тупицы-родственника. Не лез бы не в свое дело — ничего этого не случилось бы. А так сам виноват. Правда, теперь он затаит злобу, но ничего опасного сделать не сможет, потому что духи меня защитят, а настроить враждебно племя не сможет — даже ребенок знает, что в пустыне племя не протянет без шамана и года. Те же кошаки захотят поквитаться и захватить такой хороший оазис. Сейчас их сдерживает договор и моя с удравшим учителем сила, а так же дружба с их вождем и шаманом. Исчезну я как учитель и здравствуй нападения. А если учесть, что их раза в три больше нас, то результат будет один — смерть племени.

— Знаешь Морис, несмотря на то, что я знаю тебя почти с самого детства, в такие моменты как этот, мне хочется оказаться как можно дальше, — раздался у меня из-за спины голос вдовы.

— Ну, бояться следует только тем, кто меня разозлил, — пожал я плечами, разворачиваясь, — а ты постоянно подкармливала, заботилась и вообще для меня почти как мама.

— И как тебе удается в одно мгновение выглядеть таким грозным, а в следующее мгновение уже обычным подростком? — с вздохом спросила Дора, потрепав меня по голове.

— Вождь сам нарвался, не стал бы встревать — не пришлось бы ставить его на место.

— Как бы он тебе не отомстил.

— У меня для этого больше возможностей, — хмыкнул я, — к тому же, меня наша покровительница признала и теперь духи будут охранять мое драгоценное тело еще лучше. А будет наглеть — предложу Заусу стать вождем. Уж вместе с ним мы это сможем провернуть.

Вдова мелодично рассмеялась.

— Не успел еще шаманом стать, как уже начал плести интриги. До чего же ты еще наивный, тебя пока никто не принимает всерьез, так что все будут на стороне Драбиса.

— Не скажи, охотники точно будут за меня, поскольку Гис достал даже Зауса, не говоря о прочих, — радостно оскалившись, я довольно потер руки, — и благодаря поспешности и вспыльчивости вождя, я теперь получу еще и Глаз Змеи. Если все думают, что я буду таким же как при учителе, то они жестоко ошибаются и племянник вождя первый в очереди, кто ощутил это на себе.

— Ладно-ладно, кровожадный ты наш, не заводись.

— Кстати, если кто-то решит что-то вам сделать, то обязательно сообщите мне. И остальных об этом предупреди.

— Не думаю, что до этого дойдет, но сделаю, — лива начала собирать посуду, — Мелочь у себя?

— Да, я отправил ее к себе перед твоим приходом.

Ну что ж, поели, теперь можно и за работу. Я вернулся в шатер. И так потратил много времени зря, пока разбирался с последствиями действий этого придурка Гиса. По здравому размышлению, не надо было обострять отношения с главным барханом племени, но уж больно он нагло себя повел. К тому же, именно по его настоянию от лишних ртов без семьи избавлялись, выкидывая в пустыню на поживу тварям. Я этого вождю так просто не прощу. Еще хорошо, что слово шамана всегда весомее, чем слово всего племени, иначе я давно бы ушел к духам.

— Шаман, — раздалось снаружи.

Я выругался и накинул халат — одежду-то уже успел снять, так что пришлось снова одеваться. В очередной раз выползая под палящее солнце, я обнаружил пожилого лива. Это оказался Лават — наш мастер работы с кожей и костью, делающий доспехи и оружие охотникам. Вообще-то в племени все умеют это делать до определенного предела, но у него получается лучше всех.

— Да? Зачем я понадобился? — ворчливо спросил, прикрывая глаза ладонью от слепящего света.

— Да вот, очередное копье мне заказали и нужно его укрепить, — мастер почесал в затылке, — за два дня управишься?

— Можно и за два, — согласился, — чем отдаришься?

— Я смотрю, ты без посоха бегаешь? — хитро прищурился он. — Небось, учитель свой забрал?

— Да, и что?

— Так я могу сделать тебе под него заготовку, будет выглядеть лучше старого, — предложил Лават, — только ты мне будешь должен еще что зачаровать разок, согласен?

Теперь уже я почесал в затылке. Змея меня признала, и я стал полноценным шаманом, а какой шаман без посоха? Тем более, это не только обозначение статуса, но и необходимый во многих случаях инс-тру-мент, как говаривал Шу. Вот только кость мне не очень нравится, но дерево в пустыне так просто не найдешь, поэтому придется соглашаться.

— По рукам, — кивнул я, пожимая мозолистую ладонь и скрепляя соглашение.

— Пожелания будут?

— Да, высотой посох должен быть мне до плеча, из одного куска, а не составной, нижний конец должен быть немного заострен, но не утопать в песке. По верхней трети посоха должна обвиваться змея, как раз, чтобы голова с раскрытой пастью располагалась на самом верху, как навершие, — немного подумав, я уточнил, — змею наносить не рисунком, а вырезать из кости, как ты делал на ноже для Шинсу. Лучше, если вырежешь песчанку.

— Я тебя понял, — кивнул мастер, — перед тем как начать основную резку, принесу тебе осмотреть заготовку, тогда и поправишь, если что не так.

— Договорились. То копье только укреплять или полностью сращивать и заговаривать на остроту?

— Просто срастить будет достаточно, пришлю его с учеником ближе к вечеру или уже завтра.

— Отлично, тогда я пошел, у меня дел еще полно.

Кивнув на прощание, я вернулся в шатер, но не стал скидывать одежду — вдруг кто еще побеспокоит. Надо мне заняться зельями, хоть запасы еще есть, но зелья выносливости для охотников всегда пригодятся, сколько бы ни сварил. Сверяясь со списком, я покопался в сундучке с ингредиентами, набрав необходимых и отметив количество взятых. Затем достал металлический котелок, который по виду старше учителя, и большую бутыль с водой, набранной из источника оазиса. Теперь осталось только достать треножник, поставить его на небольшую плиту мутного стекла в углу, специально для этого предназначенную, затем повесить котелок с водой и можно начинать.

Плиту создавал еще Шинсу для себя, чтобы не возиться постоянно с разведением огня, а использовать для этого дела магию. Мне теперь достаточно нажимать на руны с краю пальцем и огонь будет возникать в середине, как раз под котелком, усиливаясь или слабея. Надо только не забывать наполнять эту штуку силой. Примерно такие же для готовки — только меньше и проще — есть в каждой семье племени.

Прихватив на всякий случай свою книгу с рецептами зелий, я приступил к варке. Действо это долгое, нудное, но совершенно необходимое. Только четыре часа ушло на последовательную варку всех компонентов, кидаемых в строго определенное время и снятие ядовитой пены. На шестом часу, когда почти пришел черед насыщать получившееся слабо кипящее варево магией, меня отвлек голос снаружи — пришла одна из вдов с ужином.

— Я занят, так что заходи сюда, — крикнул, предварительно убрав глушилку звуков на шатре.

Полог шатра распахнулся, и внутрь шагнула Яла — вдовой она стала сравнительно недавно. Лет тридцать назад охотничья группа не успела дойти до оазиса и попала в песчаный шторм, в котором погибли ее муж, сын и брат, а так же еще пятеро ливов. Несмотря на несколько неплохих предложений быть второй или третьей женой, она отшила всех и договорилась присоединиться к нашим вдовам. С тех пор так и живет. Как и подавляющее большинство женщин племени — с песочного цвета волосами, темными глазами, симпатичным лицом и стройной фигурой. Ну и ушки у нее очень милые.

— Еду сюда ставь, — похлопал я рукой по столику рядом, не сводя взгляда с котелка.

Без единого слова приготовив мою плошку, лива положила рядом ложку и отошла в сторону, сверля мою спину любопытным взглядом. Эх, хорошо их выдрессировал учитель — не смотря на жгучее желание расспросить меня о происшествии с Гисом и вождем, молчит, не смея отвлекать от зельеварения.

Хотя есть, не отрывая взгляда от варева и сложно, но я справился. И ровно в этот момент настало время — содержимое котелка начало быстро подниматься, стремясь в кипении выплеснуться за железные стенки. Завершающая стадия! Отбросив посуду в сторону, я протянул руки над котелком и направил силу из них прямо в жидкость. Впитывая магию, зелье стало светлеть и приобретать синий цвет, постепенно становясь прозрачным. Убрав огонь, я облегченно вздохнул и утер выступивший на лбу пот. Чуть не пропустил нужный момент. Вот за что я не люблю это занятие, так это за длительность, нудность и возможность все испортить, опоздай с необходимыми действиями хоть на десяток секунд. И это еще не самое сложное зелье — повышает сопротивляемость организма холоду на пару десятков дней. А придающее охотникам силу и выносливость вообще варится почти целый день. Поэтому Шу и взял меня в ученики, что варить зелье вдвоем намного удобней — хоть есть на кого оставить процесс, если племени потребуется срочная помощь шамана. Одно утешает — котелок здоровый и крохотных склянок его содержимым можно наполнить не меньше пятидесяти с лишним штук.

Оглядевшись, обнаружил, что Яла забрала посуду и тихо удалилась пока я работал, оставив на столике стеклянный кувшинчик с холодным чаем. Так, это мы выпьем позже, а сейчас надо охладить зелье и разлить его. Покопавшись в углу шатра, я вытащил большой позвякивающий мешок. Учитель в свое время озаботился изготовлением стеклянных сосудов для зелий, зачаровал их на прочность, сделав небьющимися и сохраняющими свое содержимое любой срок. Что особенно важно при нашей постоянной смене температуры.

Охладив котелок путем вытягивания из него тепла, я выловил все образовавшиеся кристаллы и отложил их в заранее приготовленную банку с такими же. После чего стал доставать из мешка склянки размером с мой мизинец и через хитрую трубочку осторожно наполнять их, сразу закупоривая. Как я и ожидал, получилось пятьдесят шесть штук. Теперь мне не нужно некоторое время заботиться о почти исчерпанном запасе. Да и яд на оружие есть, причем не действующий на ливов. Целых восемь склянок — охотникам хватит месяца на два при экономном расходе.

Встав и размявшись после неподвижного сидения, я сходил наружу справить свои дела, выпил половину чая в кувшине и раздевшись, завалился спать. Устал я что-то, больно хлопотным денек выдался. Если такие будут и все последующие — сбегу я отсюда, как и учитель.

На этой успокаивающей мысли, мои глаза закрылись, и я погрузился в сон.

Глава 3.

Туман. Плотный серый туман со всех сторон. Нет ни звука, ни движения вокруг. Туман все скрывает и укутывает собой. Даже вытянутая перед собой рука не видна. Но, может, это туман в глазах моих?

Казалось, навсегда поселившаяся вокруг, тишина внезапно нарушается каким-то звуком. Он очень слабый. Почти незаметный. Но он усиливается. Растет. Теперь можно понять его суть. Это шепот. Тихий-тихий шепот. Слова не разобрать. Но шепот становится громче. Четче. В тихом шуршании незнакомого голоса начинают выделяться слова.

...слушай... ...слушай... ...слушай...

Слушаю. Я слушаю.

...слышишь... ...слышишь... ...слышишь...

Слышу.

...будут гости... ...придут гости... ...встретишь гостей... ...поймаешь гостей...

Когда?

...скоро... ...скоро... ...почувствуешь... ...узнаешь...

Зачем?

...опасность... ...опасность... ...угроза... ...смерть!

Что делать?

...поймаешь... ...пожертвуешь... ...убьешь... ...одного...

Их много?

...двое... ...двое... ...следом много... ...очень много... ...слишком много... ...для тебя!

Что делать?

...проси помощи... ...проси... ...знаешь... ...знаешь кто...

Кто?

...заботится... ...бережет... ...помогает...

Высшая?

...да!

Шепот исчез. И вновь один туман. Серый туман. Плотный туман. Но он начинает темнеть. Быстро темнеть. Пока в одно мгновение не превращается во все скрывающую тьму!

* * *

Я резко подскочил на шкуре, отбрасывая в сторону край, которым укрывался. Но порыв отразить опасность остался бесцельным — никто не стремился меня убивать. Уф, приснится же всякое! Я утер холодный пот на лбу немного дрожащей рукой. Странно, обычно шаманам вообще не свойственно видеть сны, а тем более обычные кошмары. Мы учимся бывать в мире снов на яву и с полноценной возможностью мыслить. Странно, ну да ладно. Лучше не терять времени на дурацкие размышления, а использовать парочку часов до рассвета на отдых.

Но едва я немного расслабился и попытался продолжить спать, как совершенно внезапно вспомнил все подробности приснившегося ночью. И тут уж оказалось не до сна. Какой тут сон с такими новостями! В предупреждение неизвестного доброжелателя я поверил сразу — все-таки не первый день шаман, кое-что умею.

В мире духов невозможно лгать. Можно изворачиваться, умалчивать, но никак не лгать. Потому что слова в мире духов — не слова, а действия, пусть действия мысли, но действия. А как действие может врать? Оно либо есть, либо его нет. Поэтому для призыва обитателей мира духов шаману приходится самому погружаться туда и вытаскивать духов в обычный мир, предоставив свою силу и вместилище. Чаще всего, это посох — основной инструмент шаманов. Но бывают и личные вместилища под конкретных духов, как мой браслет, например.

Так что достоверность предупреждения не вызывает сомнений. Другое дело, встает вопрос — кто мог и хотел мне так помочь. Великая просто призвала бы меня к себе, а не стала насылать такое видение. Странно. Все это очень странно. Но примем к сведению, раз уж отмахнуться не получится.

Усевшись поудобнее в позу для медитации, я расслабился и выкинул почти все мысли из головы. Входить в мир духов мне не надо, да и опасно даже с покровительством Змеи, но вот граница границы мне будет как раз кстати. Легкая медитация подойдет лучше всего. Даже не придется применять никаких курений для достижения нужного состояния.

Едва темнота перед закрытыми глазами стала сменяться серостью и пропало ощущения тела, я послал тихий зов, который был услышан. В мире грез нет расстояния как такового, а есть глубина, не имеющая никакого отношения к обычному миру. И чем глубже находится дух, тем он могущественней и тем труднее до него добраться.

А на границе обычно обитают различные пакостные духи, образующиеся из темных чувств разумных существ и ими же и питающиеся. Перейти границу они не могут, почувствовать обычных ливов тоже, вот и приходится ждать неопытных шаманов, да слабых духом спящих без покровительства. Именно таким образом я и подловил Гиса, лишив защиты и позволив увидеть злым духам. И если он бодрствует, они могут воздействовать только не прямо, но когда этот болван заснет, его обычным образом сожрут. Точнее — будут постепенно высасывать жизнь, а то и в тело вселятся, если оно будет находиться далеко в пустыне.

Другие обитатели границы — прямо противоположные по типу духи, питающиеся светлыми чувствами. Причем силы они получают на порядок больше, чем темные собратья. Но за это и отплачивают сторицей, ведь не даром же к счастливым неприятности не пристают.

Существуют еще и нейтральные духи — духи умерших животных, продолживших жить в таком вот бестелесном состоянии. Им подкормка чувствами не нужна, они сами собирают крошки силы обитая в мире духов. И чем старше духи становятся, тем больше возрастают их возможности, а с возможностями и разум. Именно таких я и позвал, пользуясь покровительством Змеи.

Повинуясь моей воле, туман немного разошелся, открывая взгляду землю, на которой я сидел, и около двух десятков небольших песчаных змеек, ползающих вокруг меня. Духи могут выглядеть по разному, но природные отдают предпочтение тому, который у них был при жизни. Выбрав самую крупную — с руку длинной — я взял ее и погладил по плоской голове, одновременно делясь маной и поясняя образами, что мне требуется. Затем опустил обратно и змейка почти мгновенно скрылась из виду.

Всего духов оказалось ровно двадцать штук и к концу их обработки я порядком устал — удерживать туман мира грез на расстоянии от себя, отдавать силу и общаться с духами одновременно, мне пока сложно. Но все мои действия просто необходимы в свете полученного предупреждения, да и практика не помешает. Разосланные разведчики теперь будут следить за подходами к оазису на один дневной переход, докладывая о необычных гостях из пустыни. Переданная мной мана не только усилит их, но и позволит видеть в обычном мире. Эх, вот когда я стану старым и могущественным шаманом, как учитель, тогда тумана вообще не будет и я смогу спокойно бродить по миру снов не опасаясь нападения. А духи сами будут предлагать свою службу, не требуя ничего в замен... Но до этого еще далеко.

Вздохнув, я устало потянулся. Рассвет уже наступил и до завтрака осталось всего ничего, поэтому ложиться досыпать не стоит. Но начинать день усталым... если такое утро, то каким же будет вечер? Поднявшись, я широко зевнул и размялся — от долгого неподвижного сидения все мышцы немного затекли и теперь неприятно покалывали.

Брошенные вчера на столике и полу склянки с зельем по прежнему там же и валялись, так что пришлось мне доставать сундучки и наводить порядок в шатре. Пару склянок с ядом, после некоторого раздумья, я оставил — нужно будет отправить их охотникам. Записав в пергамент что, сколько и куда уложено, я отложил в сторону костяную палочку и печально посмотрел на почти пустую емкость с зачарованной кровью — теперь еще и с этим возиться надо.

— Шаман, — звонко завопили снаружи, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Ну и кто это у нас такой громкий появился? Накинув халат, я выскользнул из шатра и практически уткнулся в совсем юного парнишку моего роста. Как там его? Юрас? Юсар? Не помню.

— Чего надо?

— Вот, — парень протянул мне тканевый сверток, — копье соединить от учителя.

Ааа, это от Лавата. А я и забыть про это успел.

— Давай сюда, вечером загляни забрать, — я взял сверток, прижав к боку, — Лават еще что-нибудь передавал мне?

— Велел сказать, что днем зайдет с заготовкой посоха.

Почесав затылок, я махнул парню, отпуская, а сам вернулся в шатер, на ходу разворачивая ткань. Копье оказалось совершенно обычным, грубо вырезанным и великоватым при соединении частей даже для самых крупных охотников. Значит, мастер еще будет доводить его до ума, но только в целом виде. Моя же задача этот вид обеспечить. Сделать вещь цельной из нескольких частей можно двумя способами. Первый — самому соединять кость, пользуясь тем, что это когда-то было частью живого существа, пусть сейчас и умершего. И второй — попросить духа на время избрать своим вместилищем одну из частей и затем просто позволить его увеличить, сделав все три части единым целым. Каждый способ имеет свои недостатки. Первый долгий и муторный, но минимальный по затратам, зато второй быстрый, но очень мано-емкий. И какой выбрать? Конечно попросить духа! Буду я еще тратить целый день на такую ерунду! Погладив браслет, я объяснил Шустрику (это я его так назвал для удобства) что мне требуется и соединил заготовки вместе. В тот же момент, подпитываемый мной, дух едва заметной дымкой втянулся в кость и почти мгновенно выполнил требуемое, вернувшись затем в браслет. Быстро и никакой мороки! А резерв у меня большой, так что потеря десятой части от общего количества, погоды не сделает.

Отложив теперь целую заготовку к стенке шатра — чтобы не мешалась — я поднял со столика банку с синими кристалликами из сваренного зелья и потряс, наблюдая, как от граней прыскают во все стороны искорки от магического света. Почти половина. В самый раз! Порывшись в одном из сундуков, я достал еще одну баночку (уже с зелеными кристаллами) и пустую склянку. Теперь понадобится только железная ступка с пестиком и капля выжимки из желез песчаного червя. Достав необходимое, разложил все на столе и приступил к работе. Все кристаллы обоих цветов полетели в ступку и я стал аккуратно дробить их в порошок, стараясь не допускать его попадания на кожу рук. Наконец, когда ни одного кристалла не осталось, а получилась сине-зеленая масса порошка, я переложил ее в стеклянную миску. Теперь осторожно добавить пару капель выжимки и процесс пошел! От упавших капель пошла тоненькая струйка дыма бурого цвета. Сначала еле заметно, но постепенно вся поверхность начала шипеть, испуская клубы. При первых признаках дыма, я открыл подготовленную склянку и наложил на нее простенькое, однако, очень нужное заклинание. Поставив ее рядом с плошкой, я стал наблюдать, как весь выделяющийся поток дыма не расплывается по шатру, а аккуратно сворачивается в плотную струйку и просачивается сквозь узкое горлышко, клубясь за стеклянными стенками.

По прошествии десятка минут, выделительный процесс пошел на спад и закончился. Быстро приладив затычку, я потряс стекляшку, любуясь бурым содержимым — отличная получилась в этот раз плотность у отравляющего газа. На дне плошки осталась только парочка серых шариков, размером с кулачок новорожденного. Вот и приманка на червей готова. Просто поразительно, что можно придумать в условиях жесточайшей экономии ингредиентов! Даже отходы всегда можно использовать хотя бы для создания отравы. Впрочем, у учителя было на это три сотни лет, тут и полный дурак может что-нибудь сообразить, а не только опытнейший шаман.

Так, теперь все это убрать, записать прибавление в свитки и можно отдыхать, тем более и завтрак подоспел.

Слопав принесенный Ялой завтрак, я так же получил назад одежду учителя, перешитую на мою фигуру. Ну что ж, теперь у меня есть во что нарядиться по любому случаю, будь то обрядовое жертвоприношение или благословление родившегося ребенка. Хотя, можно ходить как обычно — все равно никто мне слова не скажет. Это Шу любил церемонии разводить на пустом месте. Никогда не понимал эту привычку. Зачем так стараться и усложнять себе жизнь, если все равно будет один и тот же конечный результат? Впрочем и эти, как их... манеры и правила поведения, их следует соблюдать только если ты не можешь позволить себе обратного, то есть недостаточно значителен для окружающих, чтобы не принимать во внимание их мнение.

Ладно, это все не существенно. Надо подумать, что делать сейчас. Вроде срочных дел нет, поэтому можно немного побездельничать, но ведь наверняка кто-нибудь припрется и станет надоедать. Эх, хочу опять стать учеником и чтобы за все отвечал Шинсу, а я только помогал. Хороша ученическая пора — делай что учитель велел и не о чем не беспокойся, большую часть времени предоставленный самому себе. Правда, и кормешка будет только раз в день, на что я категорически не согласен, особенно когда уже распробовал всю прелесть быть сытым.

Снаруши шатра послышались приближающиеся тяжелые шаги — вот и первый посетитель появился. Натянув халат, я выполз наружу и взглянул на подходящего лива. Как ни странно, это оказался вождь собственной персоной. Надо же, главный бархан племени снизошел до ничтожных нас! Подойдя поближе, Драбис почти незаметно замялся и неожиданно склонил голову.

— Извини Морус, вчера я немного погорячился и наговорил много лишнего, на самом деле я не держу на тебя зла,— ну-ну, так я тебе и поверил.

— Да чего уж там, — добродушно махнул рукой, — ты же не виноват, что племянник у тебя совсем тупой оказался и посмел задеть нашу покровительницу, а перед этим показать свою удаль на том, что принадлежит мне.

Лицо вождя не дрогнуло, но в глубине глаз явственно зажегся огонек злобы. Если бы не наука Шу различать чувства по глазам, то я бы ничего и не заметил.

— В таком случае забыли, хорошо?

— Да, — я пожал протянутую руку.

Вот только я сомневаюсь, что ты так просто все забудешь, просто решил на данный момент не обострять отношений с шаманом, который может причинить много неприятностей. Скорее всего, ты подумал, что я попадусь на такую примитивную уловку из-за своей молодости и с радостью выкину все из головы. Ну уж нет, я злопамятный и демонстрируемое мной дружелюбие не имеет ничего общего с истинным отношением. Когда-нибудь я припомню имеющиеся обиды всем, кто этого заслужил, а до того момента продолжайте считать меня простаком. А сейчас мы послушаем за чем же на самом деле пришел вождь и из-за чего пошел против своей гордости.

— Ну что ж, тогда перейдем к делам, — как я и ожидал, — Шу удрал и я не успел с ним обсудить усиление источника оазиса, так что придется тебе этим заняться, поскольку племя потихоньку растет и воды буквально через несколько лет не станет хватать на всех.

— Вождь, ты же знаешь, что учитель уже дважды проводил такой ритуал, но в последний раз только за счет того, что у него под рукой оказалось двое учеников, и то после этого лежал пластом несколько дней. Так что один я просто не смогу все это провернуть, — сообщил Драбису, сожалеюще разводя руками.

Он нахмурился и с досадой поскреб затылок.

— Что же тогда делать?

Я сделал вид, что задумался, а потом выдал ему новость:

— Великая упоминала, что если ты найдешь ей достойную жертву — она исполнит твое желание.

— То есть, с ее помощью можно все сделать?

— Скорее всего, об этом будем думать, когда у тебя появится что дать на жертвоприношение, — хмыкнул я.

— Ммм, а какая должна быть жертва?

— Точно не знаю, — пожал я плечами, — но больше всего подойдет существо с даром, не обязательно проснувшимся.

— Где же я такого возьму? — растерялся вождь. — Наших не принесешь в жертву, кошек тоже, поскольку союзники, а на протяжении многих переходов от нас никого нет, да и определить наличие дара можешь только ты, а отпускать шамана в дальний опасный поход с неизвестным результатом нельзя.

— Не знаю, насколько я прав, но сдается мне, скоро жертва сама придет к нам, другое дело, что за ней явятся проблемы, — сообщил я.

— С чего ты взял? — прищурился лив.

— Духи нашептали, что скоро у нас появятся гости.

— Только этого нам не хватало, — протянул вождь, — и так своих проблем выше верхушек пальм!

— Тут уж мы ничего поделать не можем, но появится возможность решить одну из них за чужой счет, конечно, если мы сможем кого захватить живым.

— Не волнуйся, — ухмыльнулся Драбис, — это наш дом и всякие пришлые не сравнятся с нами в пустыне.

— Это верно, если получится захватить гостя с развитым даром, то мы решим проблему с источником воды на сотни лет, это я тебе могу обещать точно.

— Вот и славно, ты сможешь заранее узнать об их приближении?

— А как же, духи уже разосланы и предупредят меня за несколько дней, так что будет время подготовиться и даже сообщить кошакам на всякий случай.

— Да мы и сами справимся, — отмахнулся вождь.

— С первыми да, а вот с теми, кто появится следом — едва ли. Так что лучше дать знать заранее. К тому же Ори и сам шаман, а значит, получит хоть какое-то представление о происходящем.

— Хм, я совсем упустил это из виду, — досадливо хмыкнул он, а потом махнул рукой, — пустыня с ним, если что, то поделимся добычей.

Отлично, от стольких новостей злость Драбиса точно поутихнет, а при удачном стечении обстоятельств для племени и вовсе сойдет на нет, что позволит мне нанести ему удар тогда, когда он не ожидает. Лучше уж Зауса увидеть вождем — он хоть честен и справедлив, к тому же слишком любопытен до всего необычного, типа шаманства, что даст мне еще один способ воздействия. Это кроме того, что у нас дружеские отношения и охотник испытывает ко мне неподдельное уважение, в отличие от Драбиса. И он не будет давить на вдов и пытаться ограничить мое влияние в племени. А вождь тот еще хитрец и слишком уж обнаглел, как и его семья, практически жирующая за счет других. Все держится на нем и стоит подстроить несчастный случай, как все влияние в племени с их стороны сойдет на нет. И тогда посмотрим, кто кого будет выкидывать в путыню!

Естесственно, все мои размышления не отразились на моем лице или в глазах, так что лив удалился в полной уверенности, что обвел вокруг пальца малолетнего шамана и у нас с ним хорошие отношения. Ну-ну, пусть мечтает пока время не придет, тогда-то он осознает всю глубину своей ошибки. А за одно, можно будет избавиться и от его бесполезной стервы-дочурки, которая все равно ничего делать не умеет, иначе ее давно уже взяли бы в жены, а так никому лишний рот в семью не нужен, пусть и родня главного бархана племени.

Сплюнув на песок и тут же затерев это место ногой на всякий случай, я вернулся в шатер. Надо бы отослать охотникам немного зелий, чтобы был у них небольшой запас и не дергали меня по пустякам, к тому же дней пять назад, когда учитель еще был здесь, Заус упоминал, что яда у них выхода на три, не больше. Значит и его надо пару склянок отправить. Так, отметим изымание двадцати склянок с зельем силы, по двадцать против холода и жары (удивительно, что учитель смог их сделать пассивными друг к другу!), так же двадцать противоядий, три... пять склянок с ядом и двадцать зелий усиления ночного зрения. Пожалуй, этого хватит. Теперь все это сложить в небольшой мешочек (что есть что из зелий легко различить по цвету содержимого, так что не ошибутся) и отправить охотникам.

Выйдя из шатра, я крикнул:

— Мелочь, иди сюда сюда.

Через несколько мгновений послышался частый топот и передо мной появилось нечто в куче тряпок. Не понял! Я же ей зелий дал, так зачем же опять так наряжаться по жаре? Впрочем, это не важно.

— Вот, держи. Передай Заусу в руки и скажи, что мне потребуется обычный список ингредиентов, — я протянул ей мешочек.

Схватив его, Мелочь без вопросов умчалась, часто перебирая ногами. Вот это мне и нравится, что буквально через несколько минут она разыщет кого надо и все передаст слово в слово, а мне не надо будет тратить время в пустую на походы туда-обратно. Не зря ее Шинсу подобрал. Почесав затылок, я вздохнул — делами надо заниматься — и нырнул обратно в шатер. Пожалуй, до обеда стоит заняться книгой зелий, а там уже посмотрим.

Потратив пару часов, я записал несколько рецептов, когда пришлось отвлечься — закончилась кровь и нечем стало писать. Как я не люблю этим заниматься! Скривившись, я взял чернильницу и приложил ее к выступающей вене на левой руке. Через мгновение по нервам стегнула боль и раздался чавкающий звук, когда у меня из небольшой ранки стала выкачиваться кровь. Учитель настоящий гад и садист! Только за одну эту штуку я готов его задушить — помимо того, что сам процесс извлечения происходит крайне болезненно из-за "небольшого преобразования свойств крови", так еще и попутная выкачка маны сильно напрягает. И ладно бы это, в конце концов, можно потерпеть, но рана после чернильницы продолжает болеть даже после полного излечения! И ведь по другому пополнить ее нельзя, иначе я давно кого-нибудь приспособил бы под сдачу крови на нужды шамана. А так как у нас еще одного нормального одаренного кроме меня не имеется, то приходится страдать! Эх, если бы Шинсу был не шаманом, я бы его проклял и дело с концом — от проклятия нашего брата расстояние не спасет. А если я вдруг сойду с ума и попробую это сделать, то точно получу в ответный подарок от учителя что-нибудь мерзкое, но не смертельное, уж он на всякие пакости был умельцем, в чем я не раз убеждался на собственном опыте.

Отодрав от руки насытившуюся чернильницу, я залечил ранку и сильно потер пострадавшее место. Буду надеяться, боль пройдет к вечеру и можно будет нормально спать. Ну, а теперь за дело. Надо записать еще парочку рецептиков, а там и время обеда подойдет, как раз восполню потерю крови плотно набив живот.

Когда занят, время всегда стремительно летит, хотя кажется что ты только недавно начал что-то делать. Вот и сейчас, когда голос Тривис отвлек меня от записи, показалось, что прошло всего ничего, но отложив в сторону пишущую палочку и хорошенько потянувшись, я вышел из шатра и убедился, что пол дня как не бывало. Плюхнувшись перед столиком, я с усердием заработал ложкой под печальным взглядом вдовы.

— Что-то случилось? — поинтересовался я, ненадолго прерываясь. — Если кто обидел, то ты только мне скажи, а я уж хорошенько позабочусь об этом слабоумном так, что потом сам себя сто раз проклянет!

— Да нет, ничего не случилось, с чего ты взял?

— Ну я же вижу, какой у тебя взгляд, — недоуменно пожал плечами в ответ.

— Кушай, кушай, — Тривис ласково потрепала меня по голове, печально улыбаясь, — это всего лишь память, с которой ничего не поделаешь. Я просто вспомнила своего сына, он был такой же как ты — колючий снаружи, но добрый внутри. Хотя вы сильно различаетесь.

Недоуменно поскребя затылок, я вернулся к прерванной трапезе. Разве у нее был сын? Что-то ничего такого не припомню. Хотя, мне и пятидесяти нет, так что потом лучше всего спросить у кого-нибудь из вдов или того же Зауса. Дочиста вылизав миску, я поблагодарил за еду и одним махом выпив прохладный настой на травах, откинулся назад на песок. Эх, хорошо, когда сыт! Может мне и кажется, но в последние несколько дней я даже немного оброс мясом на костях и перешел из состояния исключительно тощего (по сравнению с остальными ливами племени) в состояние всего лишь худощавого, чего никогда прежде не случалось. Во всяком случае, рубашка и штаны больше не болтаются на мне, как раньше. Кажется, Шинсу что-то упоминал на этот счет, но что именно — не припомню. Вроде о исключительной приспособляемости организма, опирающегося не только на собственные силы, но и на дар. Если это так, то может я и подрасту хоть немного? Было бы неплохо, а то смотреть даже на женщин снизу вверх несколько неприятно, что бы я не говорил по поводу своего роста.

— Спасибо, было очень вкусно.

— Правильно, для того, чтобы хорошо работать, сперва следует хорошо поесть, а не морить себя голодом, — кивнула вдова, — ладно, не буду тебе мешать заниматься делами, ужин принесет Яла.

— Понял.

Так как после еды двигаться не хотелось, а палящее солнце порядочно разморило меня, я бухнулся на спину и с наслаждением потянулся, хрустя суставами. Такое положение позволило заметить направляющегося в сторону моего шатра Лавата, держащего в руках нечто длинное, замотанное в ткань. Не удивлюсь, если это и есть заготовка для моего будущего посоха. Интересно, откуда он смог достать кость подходящего размера и формы, если даже у песчаного червя каркасные ребра не такой величины и изогнуты. Впрочем, это не так уж и важно, главное, мой заказ выполним и посох будет изначально цельным, что существенно увеличит его мощь, как вместилища для духов.

Нехотя поднявшись с песка, я отряхнулся и подождал, пока мастер приблизится ко мне.

— Это он? — поинтересовался у него, ответив на приветствие.

— Именно, — лив бережно развернул ткань и продемонстрировал мне белоснежную кость заготовки, — мне пришлось разгрести все запасы, прежде чем удалось найти подходящий материал и приступить к обработке.

И действительно, кость уже сильно напоминала контурами будущий посох — верхняя часть, где будет виться змея, была еще не тронута, но нижняя уже оказалась выточена и даже гладко отполирована, оканчиваясь небольшим плоским утолщением и коротким острием. Я так понимаю, это чтобы не проваливаться в песок при опоре. Проверив заготовку под свою руку, я оценил глазомер мастера — как раз мне по плечо и рассчитан на мою маленькую руку.

— Подходит, определенно подходит. Когда вся работа будет сделана?

— Ну, вырезать что-то намного сложнее, чем обстругать прямую палку, так что дней через шесть, — прикинул мастер.

Шесть... Нет, это слишком долго и к тому времени к нам уже могут заявиться гости, которых лучше встречать во всеоружии. И посох тут будет просто необходим, поскольку я смогу удержать только парочку достаточно сильных духов из свиты покровительницы, чего может не хватить на сразу двоих одаренных.

— Надо бы побыстрее, время не терпит и шесть дней — слишком долгий срок.

— Ну, у меня ведь не только твой заказ, — пожал плечами Лават, — но могу заняться исключительно им и работа будет закончена примерно в два-три дня.

— Вот это другое дело, — кивнул я, — с меня одна услуга сверх обещанного, — мастер кивнул и стал заворачивать заготовку обратно.

Конечно, можно было бы обойтись и без этого, но зачем настраивать против себя одного из самых уважаемых и необходимых ливов в племени? А так и он доволен, и я в обиде не остался.

— А копье, которое доставил мой ученик, уже готово?

— Да, сейчас отдам, — я сходил в шатер и взял утреннюю работу.

— Вот. И еще одно, — остановил я уже собравшегося уходить Лавата, — пасть змеи на вершине посоха должна быть распахнута как при шипении, а в глазницы вставь подходящие слезы пустыни. Я тебе потом такие же отдам.

— Сделаю.

Проводив взглядом лива, я едва не запрыгал от предвкушения и восторга — у меня теперь будет посох не хуже, чем у учителя и можно будет воспользоваться имеющимися знаниями в полную силу! Еще бы алатырь для возможности общаться с особо сильными обитателями мира снов и можно считать себя достойной заменой Шу.

Пока что у меня нет своей свиты из духов, положенных каждому хорошему шаману, если он хочет дожить до преклонных лет. Конечно, у меня имется Шустрик, который со дня нашей первой встречи изрядно усилился и подрос, но его одного недостаточно. У того же Шинсу были два старших духа — не упоминая множества более мелких — которые всего на пару ступенек ниже в иерархии обитателей мира снов, чем наша покровительница и одно это уже говорит о силе учителя, как шамана. Как упоминал Шу, сила шамана не в способностях влиять на окружающий мир с помощью собственной силы, что получается откровенно слабо, а во множестве различных призываемых союзников из мира грез, которые выполнят все за тебя, естественно, при должной оплате. Причем, опытный шаман всегда знает какого духа следует вызывать в каждой конкретной ситуации, будь то защита оазиса или нападение на противника. Доступные мне сейчас природные духи можно применять и там и там, но они будут заведомо хуже и слабее темных духов, которые исключительно хороши в разрушении, как и светлых — в лечении и защите. Впрочем, это относится только к тем обитателям мира снов, которые не обладают личностью и именем. У меня есть толстенная книга, в которую учитель записал множество имен и описаний сильных духов, а так же ритуалы их призыва. Таких существ уже нельзя сделать своей свитой, поскольку даже десяток опытных шаманов не будет обладать достаточной мощью, чтобы заставить подчиниться ту же Высшую. Поэтому и приходится прибегать к разовым соглашениям, в которых оплатой часто становится не только сила, но и жертва — тем значительней, чем сложней просьба.

Теперь следует позаботиться о некоторых приготовлениях для создания посоха, а именно — жертве или жертвах. К сожалению, принести в жертву разумное создание я не могу, поскольку своего из племени не прирежешь просто так, а врагов поблизости пока нет (кошки не в счет). Придется обойтись животными, благо, хоть они в пустыне имеются. Напрягу охотников — пусть отрабатывают амулеты и зелья с ядом. Позвав Мелочь, я стал объяснять, что передать.

— Найдешь Зауса и скажешь, что мне требуются два живых существа с горячей кровью в жилах, не меньше локтя в длину, через три-четыре дня. Лучше, если не раненые, — покопавшись в нашитых на рубашке кармашках, я вытащил склянку с мутно-зеленой жидкостью, — сонное зелье отдашь ему.

Проследив, как малявка (угу, от меня это звучит смешно, но она все равно меньше!) умчалась в сторону хижин охотников, я хотел уже вернуться в шатер, но заметил, что ко мне направляется Тривис — до следующей кормежки еще далеко, так что у нее какая-то проблема.

— Что случилось? — поинтересовался у вдовы, когда она приблизилась.

— Охотники вернулись утром с добычей и мне нужен ключ для хранилища, положить лишнее из твоей доли, — ответила лива, заправляя за остроконечное ухо прядку упавших на лицо волос.

— Подожди здесь, сейчас достану амулет, если учитель не засунул его куда поглубже, — я нырнул внутрь шатра и принялся за поиски.

Хранилищем Шинсу обзавелся лет двести назад, когда даже шаману стало не хватать еды из-за почти полного отсутствия живности в округе — год тогда выдался жутко сухой и жаркий даже для пустыни (как мне рассказывали, тогда даже в некоторых местах песок плавился!). Естественно, такое положение дел ему не понравилось и чтобы избежать голода в дальнейшем, Шу создал в наиболее толстой части стены вокруг оазиса, небольшое помещение, почти не подвластное течению времени — договорился на тысячу лет с каким-то жутко могущественным духом — куда и складывается та часть провизии из доли, что не съедается шаманом и вдовами. Подобная запасливость не раз помогала даже при моей жизни и именно благодаря этому, учитель смог взять на себя и мой прокорм в голодные годы без ущерба для собственного питания. Если совсем уж станет плохо дело с добычей (на одних выращиваемых травках-кустиках не проживешь), то за счет моих запасов, племя сможет жить около пяти-шести лет. И это время постоянно увеличивается. Конечно, каждая семья стремится тоже сделать запасы на всякий случай, но одно дело — почти свежая добыча, другое — вяленое на солнце и сушеное мясо, хранящееся не больше полутора лет или сушеные травки.

Обнаружив амулет-ключ под одним из сундуков, я вытащил его и вернулся к ожидающей вдове.

— Вот, — кинул Тривис кружок желтого металла с каким-то почти стертым рисунком, — сама открыть и закрыть сумеешь?

Идти с ней и торчать кучу времени под лучами палящего солнца мне не охота, тем более, опасаться за содержимое хранилище нет резона — войти и оставить что-нибудь может любой, а вот вынести только шаман или его ученик. Ну и сомневаться в честности вдов нет смысла, поскольку они сами определяют, сколько пищи следует оставить на постоянную готовку, а сколько отложить на будущее. Шу их хорошо выучил — чтобы можно было заниматься магическими делами, не отвлекаясь на повседневные заботы и дела больше необходимого.

— Не первый раз, потом занесу, — кивнула Тривис.

— Вот и отлично.

— Кстати, говорят, ты себе новый посох делать будешь и весьма торопишься?

Угу, уже весть разнеслась. В нашем оазисе жизнь всех значимых ливов почти постоянно под наблюдением и является источником сплетен (особенно при такой семейке у вождя!), а значит и меня вниманием не обходят, хоть и стараются без повода не надоедать.

— Скоро у нас появятся гости, которые приведут за собой неприятности, — пожал я плечам, все равно новость не свежая, поскольку с вождем на эту тему уже общался, — вот я и хочу быть во всеоружии к тому времени.

Глаза ливы буквально загорелись любопытством — как и всякая женщина, она страдала этим недостатком, а уж обсудить в узком кругу подруг (еще хорошо, что вдовы сплетничают про наши дела только между собой — заслуга учителя) свежую новость — нет ничего желанней.

— А откуда ты это узнал, покровительница подсказала? Что за неприятности? Много гостей-то? И что собираешься делать?

— Духи, — я раздраженно поморщился — не люблю попусту болтать — и прозрачно намекнул, — кажется, ты собиралась идти?

— А? Да-да, мне пора, — Тривис опомнилась и, несколько виновато взглянув на меня, убежала в сторону хижин вдов, расположенных недалеко — на самой границе плодородной земли и песка, подходящего к стене.

Самые лучшие участки за неприкосновенной полосой вокруг центра оазиса, занимает вождь, ремесленники и лучшие охотники, следом все остальные, а затем уж на самых худших местах — вдовы. В обычном случае, там почти ничего не вырастишь, даже поливая драгоценной влагой, но Шу в свое время расщедрился на мощное благословение плодородия и даже спустя сотню с лишним лет используемая земля не оскудевает, благодаря стараниям редких духов земли. Что ни говори, а увидеть многочисленные зеленые насаждения ягодных кустарников, не упоминая об обычной зелени (племя оборотней заявилось сюда не с пустыми руками и множество ценных семян выменяли у них), сложно даже вокруг немногочисленных оазисов.

А вот я еще недостаточно опытен для благословения земли без жертв. Наверное, только лет через десять смогу обрести достаточный вес в мире духов. Огорченно вздохнув, я вернулся в шатер. Больше меня не беспокоили до самого вечера и поужинав, я со спокойной совестью завалился спать.

Глава 4.

Ночь прошла без всяких видений, так что выспался я за эту и прошлую вместе, и после плотного завтрака наслаждался бездельем на пока терпимо-жарком утреннем солнце. Хорошо, когда сам себе хозяин! Кстати, насчет солнца — несмотря на свою смертоносность в пустыне, оно дает нам силы и как говорил Шу, если лив вдруг окажется в месте, куда не достают жгучие лучи светила, то он зачахнет очень быстро, буквально за пол года. Конечно, это в меньшей степени касается одаренных, подпитывающихся от собственного дара, но даже мне следует выползать из шатра и "принимать солнечные ванны", как выражался старик, для лучшего состояния здоровья. Делать это в оазисе можно вполне безопасно — купол защиты неплохо ограждает уголок жизни не только от песка, но и излишне жгучих лучей, что в раскаленной пустыне могут зажарить неподготовленное существо всего за несколько часов. И неплохо бы проверить слезы пустыни, вставленные в стены вокруг оазиса. Именно на них и держится защита. Пусть учитель и говорил, что восстановление резерва маной происходит само и дополнительное наполнение требуется всего раз в пять лет, но проверить никогда не помешает — поддерживать щит над оазисом в рабочем состоянии я смогу, а вот сделать новый, в случае исчезновения старого, не в состоянии. Нет, вся последовательность действий указана в книге, но даже у меня не наберется столько сил, чтобы сровняться с количеством, получаемым от жертвоприношения пятерых существ (точнее — кошаков или кого побольше).

Уговорить себя подняться и заняться делом, удалось только спустя пол часа, но взявшись обходить стену, я придирчиво проверял каждый камень, не поленившись исследовать на предмет образовавшихся трещин — лучше уж заранее заменить готовый расколоться, чем заниматься этим тогда, когда окажется слишком поздно.

Обходя оазис по границе, я провозился почти до обеда, но в этом, в основном, виноват тот факт, что мой путь проходил и мимо караула около прохода в стене. Где я и задержался, болтая с караульными, потом подтянулся Заус, начавший меня пытать насчет использования духов в боевых действиях, и вышло так, что только к середине дня обход закончился. Впрочем, срочных дел ни у кого не имелось и меня не дергали. А вот после обеда посетители выстраивались около шатра чуть ли не в очередь — одному срочно понадобились зелья, другому обновить чары на копье, третьей необходимо подзарядить слезу для плиты, четвертому — стянуть рану, случайно полученную на тренировке и тому подобные мелкие просьбы. Ничего утомительного, но надоедает, если делать все самому. Теперь понятно, насколько я облегчал жизнь Шу, беря на себя хотя бы половину повседневных забот. За такое можно кормить и три раза в день. Жмот был учитель!

Разделавшись со всеми страждущими внимания шамана, я уж собирался вернуться в свой шатер, когда заметил, что в мою сторону несется, выкладываясь до предела, молоденький охотник, который часто выступает вестником при вожде благодаря своим быстрым ногам. Проклятье, что-то сегодня слишком оживленный день! Пришлось остановиться и подождать парня, скорчив недовольную гримасу.

— Морус, там к тебе блохастые заявились во главе с Оришавом! — выпалил охотник, как только оказался на расстоянии, необходимом для того, чтобы не орать на весь оазис.

— Проводи ко мне, — приказал ему и пока лив не убежал, спросил, — много народа с ним?

— Он, две закутанных в тряпки фигуры и шесть боевых котов!

— Воинов не веди и скажи Заусу, чтобы со своими приглядел там за гостями.

— Будет сделано! — охотник развернулся и умчался.

Интересно, зачем Ори пожаловал? Неужели тоже получил предупреждение о скорых гостях? Или почувствовал мою работу с духами, отправленными на разведку? А может, это из-за побега учителя? В любом случае, просто так он бы не появился. Войдя в шатер, я оглядел внутреннее убранство — раз уж у меня гости, то не стоит принимать их в бардаке. Но с прошлой уборки я не успел ничего захламить, так что с этим порядок. Тут я наткнулся взглядом на шкуру и остро встал вопрос — что с ней делать? Ори от нее перекашивает, но и убирать такую удобную вещь не хочется. Ладно, оставлю. В конце концов, я здесь главный! Как учитель говорил — "надо держать лицо". Хотя значения этого выражения никогда не объяснял, да и сам едва ли точно знал, что оно означает. На всякий случай, я убрал подальше все книги, оказавшиеся в поле видимости — мой друг-соперник никогда не страдал усердием и заставить записывать его что-то можно было только под угрозой наказания. А вот воспользоваться результатом чужого труда кошак всегда готов — может книгу незаметно спереть и придется потом выцарапывать обратно!

Едва я успел это сделать, как снаружи послышались звуки приближающихся шагов и раздался знакомый голос:

— Эй Морус, принимай гостей!

Откинув полог шатра, я выбрался наружу и щурясь на солнце, осмотрел заявившихся оборотней — первым действительно стоял моя давний друг Ори, разодетый в кроваво-красный халат, а за ним пристроились, загораживаясь от моего пристального взгляда еще две фигуры, закутанные в белые хламиды.

— Если я скажу, что вовсе не рад тебя видеть, ты конечно же не отправишься обратно? — просто чтобы убедиться, спросил я, жестом отпуская сопровождавшего гостей охотника.

— Конечно нет! — нагло ухмыльнулся шаман. — Но, может пустишь нас внутрь, чем стоять и разговаривать по такой жаре?

— Ну проходи, раз заявился, — вздохнул я, махнув рукой в сторогу входа, — кого это ты еще притащил с собой?

— Сейчас все узнаешь, — хмыкнул оборотень заходя в шатер и ведя за собой сопровождающих.

Пожав плечами, я последовал за ними. Ори уже разместился в центре, за ним присела и парочка в белом, так что я уселся перед ними на шкуру и приготовился слушать. Правда, мой гость начал мяться, в результате чего, пришлось его поторопить:

— Итак, надеюсь, причина, по которой ты решил меня навестить, окажется значительной, поскольку в последнее время у меня достаточно много дел и без тебя.

— Учитель и правда сбежал? — вздохнув, спросил Ори.

— Именно! — меня перекосило об одном только упоминании этого события. — Ты-то откуда об этом узнал? Да еще так быстро, что уже сегодня оказался здесь?

Добираться до нас от кошек примерно два дня, а поскольку моему другу редко когда удавалось воспользоваться помощью духов пустыни, чтобы сократить время пути, то вышел он почти сразу после исчезновения Шинсу.

— Духи поведали и вышел я сегодня, — гордо заявил оборотень, скалясь набором белоснежных зубов, — в этот раз удача оказалась на моей стороне и духи ответили на призыв!

— Поздравляю, — вяло захлопал я в ладоши, — но ты не пояснил — едва ли единственный шаман решил бы оставить племя только ради того, чтобы убедиться в том, что старый гад наконец нас бросил.

— Это только часть причины, — вздохнул мой гость, — духи тебя предупредили о грядущей опасности?

— О! Тебя тоже посетило видение? — оживился я.

То, что не я один получил предупреждение указывает на всю серьезность ситуации. Одно дело, когда неприятности могут затронуть лишь наше племя, и другое дело, когда и соседи окажутся в подобном положении. Значит, можно не опасаться, что кошаки воспользуются нашим ослаблением и решат напасть на понесшее потери племя, но то, что затронет и их — внушает опасения. Интересно, мог учитель знать об этом заранее? Знать — и сбежать?

— Угу, значит и ты тоже предупрежден? К сожалению, я не смог определить откуда исходит угроза, но уловив в пустыне движение духов с отпечатком твоей силы, подумал, что ты можешь что-нибудь понимать в происходящем, — закончив говорить, Ори требовательно уставился на меня.

— Если коротко, то в скором времени сюда заявятся парочка одаренных, а за ними по пятам то, что может смести нас с лица пустыни. Именно поэтому я разослал в разные стороны духов с наказом следить за всеми незваными гостями, что окажутся неподалеку.

— Много послал?

— Два десятка.

Оборотень удивленно присвистнул:

— Ну ты силен, друг!

— Ну а теперь, не расскажешь ли, кого это ты ко мне притащил и зачем?

— А, это? Это мой подарок тебе, — с этими словами и шкодливой улыбкой, он повернул голову к сидящим чуть позади сбоку сопровождающим и приказал, — девочки, покажитесь.

Подчиняясь словам друга, парочка одновременно поднялась с колен и шагнув вперед, сбросила хламиды на пол. Осматривая появившихся из под одежды девушек лет шестнадцати (у наших соседей именно в этот срок наступает пора зрелости), я почувствовал, как медленно, но верно начал краснеть. Кроме того, что валялось на полу, у двух фигуристых милашек на теле не оказалось почти ничего — ну не считать же за таковые сапожки или почти полностью прозрачные полоски ткани, не закрывавшие ничего абсолютно, тем более, и расположены они оказались несколько в иных местах чем требуется. Впрочем, смущаться пришлось не мне одному — у девушек запылали даже ушки, но они мужественно стояли выпрямившись и не шевелясь, хотя желание прикрыться буквально читалось на их лицах. С трудом отведя взгляд от прелестей, что буквально просились в руки, я взглянул на довольно ухмылявшегося гада и гулко сглотнув, спросил, ткнув для надежности пальцем, чтобы он не ошибся, кого я имею в виду:

— Что ЭТО значит?!

— Ну, я же говорил, что если перейдешь к нам, то я обеспечу тебя кучей покладистых и красивых жен, — Ори якобы смущенно почесал в затылке и продолжил, — ну и поскольку тут происходят такие события, то мы с отцом решили закрепить дружеские отношения и девочки — подарок нашей стаи с заверениями дружбы.

— Теперь подарки у нас такие, да? — слабым голосом поинтересовался я, окончательно сбитый с толку.

— А что тебе не нравится? Малышки в самом соку, только вошли во взрослую пору и еще не побывали ни в чьих объятьях. Да любой мужик будет только рад заполучить их себе! Ты только на них посмотри! — и он кивнул на по-прежнему стоявших без движения красавиц. — Не все же тебе быть в окружении престарелых женщин.

— Эй-эй, следи за словами, они далеко не старые! К тому же сам на них облизывался как не знаю кто!

Несмотря на возмущение, глаза сами собой повернулись в сторону кивка несмотря на все мои усилия, хотелось смотреть еще и еще. Проклятье! Не думал, что я настолько заинтересуюсь женским телом! Но тут я бросил более внимательный взгляд на их лица и почувствовал как появившееся смущение и возбуждение вымывает волной злости. Оборотень явно почувствовал смену настроения, поскольку сразу же принялся ерзать на месте.

— Оришав, скажи-ка, — начал я совершенно спокойным и ровным голосом, но кошаки как-то резко и дружно побледнели, подавшись назад, — я похож на дурака?

— Э, Мор, что ты имеешь ввиду? — попытался увильнуть шаман.

— А то, мой дорогой друг, — я слегка улыбнулся и отметил, что красавицы задрожали и их кожа покрылась крупными пупырышками, словно в шатре резко похолодало, — что вот эти два "подарка" подозрительно похожи лицом на тебя, будто родные сестры. И чтобы ты с отцом отдали их в чужие руки? Так что, если я не узнаю настоящую причину того, зачем ты притащил их сюда, я РАЗОЗЛЮСЬ!!!

— Да куда уж больше, — тихо пробормотал гость, — девочки, одевайтесь и подождите снаружи.

Я проследил, как испуганные родственницы Ори подхватили хламиды и бегом выскочили из шатра, после чего обернулся к нему.

— И?

— Да, правильно учитель говорил, что если бы не раса, то из тебя получился бы просто отличный темный повелитель, и стараться бы особо не пришлось — достаточно просто разозлить, — вздохнул кошак.

— Я УЖЕ разозлен, хочешь увидеть меня в ярости?! Попробуй дальше увиливать от ответа — и у тебя это получится!

— Нет-нет, я расскажу тебе все, только не надо про ярость, боюсь, я этого не переживу, — поднял руки оборотень, грустно улыбаясь.

— Я жду, — порядком успокоившись, я приготовился слушать то, что собирался поведать мне бывший соперник в обучении.

— Причина довольно проста — у меня возникли проблемы, точнее, не у меня одного, а у всей нашей семьи, — вздохнул он, — если не возражаешь, я начну сначала.

— Только если это требуется, — кивнул ему.

— Так лучше поймешь остальную часть истории. Как ты знаешь, мой дед был вождем, а после его смерти отец принял бразды правления в свои руки. В результате сражения за оазис, когда мы проиграли, положение моей семьи изрядно пошатнулось и если бы не имевшийся у меня талант к шаманству, то сомневаюсь, что власть сейчас принадлежала бы нам. Погибли слишком многие и в этом большинство винило деда, несмотря на то, что решение принимали все вместе.

— Ближе к делу, — большинство деталей я и так знал.

— Так вот, после заключения союза, в клане сложилась непростая ситуация — с одной стороны оказался я с отцом, а на другой — три сильнейших воина после вождя. Что еще больше ухудшало ситуацию — они были братьями и старший давно примерялся взять власть в свои руки, — вздохнул Ори. — Благодаря своей силе, они неуклонно набирали сторонников, а у отца всего один сын, пусть и шаман. Когда Шу взял меня на обучение, то все еще было не так плохо, но уже тогда отцу пришлось отдать одному из них в младшие жены свою сестру, чтобы не допустить грызни, ослабившей бы и так не многочисленный клан еще больше.

— А причем тут сестры?

— Когда я вернулся, за братьев были три пятых всех оборотней, но благодаря мне, они не решаются на открытое противостояние, тем более, с того времени нам удалось перетянуть не мало оборотней от троицы. Братья решили поступить проще — использовать родных. Сейчас как раз моя родная сестра и дочь тети вошли в подходящий возраст, чтобы завести семью. Необходимы только желающие, а их-то кроме троих братцев и нет — они распугали всех, пообещав вызвать на поединок любого, кто посмеет наложить лапу на девочек.

— Ну так и в чем проблема? — не понял я. — Оставить их у себя под боком, чтобы присматривать, это намного лучше, чем отдавать мне.

— Это ты так думаешь, — устал покачал головой друг, — все дело в том, что пример такого решения у нас перед глазами — несмотря на свою молодость, Рауна (сестра отца) начала угасать.

— И что это значит? Я не настолько знаком с вашей жизнью, чтобы понять все, тобой сказанное!

— Оборотень угасает, когда организм не справляется с нагрузкой, которой подвергается, — стиснул кулаки Ори, — проще говоря, когда тело просто не имеет сил заращивать получаемые повреждения дальше и начинает пожирать само себя. Эти ублюдки над ней издеваются слишком долго, чтобы подобное можно было выдержать. А если в их руки попадут и девочки, отец просто сломается. Чего братья и добиваются.

— Так если они такое творят — просто убейте их! Зачем что-то выдумывать?!

— В том-то и дело, что эти уроды, не достойные жить, слишком осторожны! Внешне видные повреждения, вроде переломов, они не наносят и криков, когда они все вместе бьют и насилуют тетю просто не слышно потому что ей затыкают рот! Но я-то через духов все вижу!!! — почти взвыл оборотень. — Внешне все прилично и чинно! И если подстроить несчастный случай хоть одному с помощью моей силы, то это приведет к бойне и отнюдь не в нашу пользу! У меня просто связаны руки!!!

— Так вломитесь во время самого действа, — предложил я взбешенному другу.

— И потом нас со спокойной совестью могут загрызть за вторжение на чужую территорию, — мрачно отозвался он, — или ты забыл, что мы относимся к этому намного серьезней, чем вы?

— В результате, вы не нашли ничего лучше, нежели запихнуть их ко мне, — так же мрачно заметил я.

— Укрепление отношений с соседями — отличный повод, тут уж никто и не дернется нам возразить. По крайней мере, ты будешь хорошо относиться к ним, а то, что будешь подгребать под себя, так это дело житейское, в конце концов, в их возрасте пора делать детей.

— Значит так, я конечно рад, что вы так решили, но прежде чем затевать смотрины — неплохо было бы поинтересоваться у меня! — возмутился я.

— Ну, мы решили, что после личного осмотра ты особо не будешь сопротивляться, — смущенно потупился Ори.

Да уж, осмотра. Я невольно так отчетливо вспомнил виденные плавные изгибы девичьих тел и соблазнительные выпуклости, что опять ощутил излишний прилив крови к голове. Впрочем, не только к ней. Вот напасть-то!

— Ладно, оставляй своих кошек-крошек, пристрою их к вдовам, пока вы не разберетесь со своими проблемами, — вздохнул я, признавая свое поражение.

— А чего не у тебя? — хитро прищурился Оришав. — Смотри, много потеряешь!

— Предпочитаю наших, — фыркнул, начиная злиться на его подначки. — Сейчас передам их кому-нибудь из вдов и чтобы я тебя в ближайшее время не видел!

— Буду должен, — расплылся в широкой улыбке оборотень.

Если бы он оказался сейчас в облике зверя, то точно бы принялся мурлыкать от удовольствия! Выйдя из шатра, скользнул взглядом по вновь закутавшимся красавицам и невольно сглотнул — заманчивое предложение, вот если бы они оказались не оборотнями... Собрав расползшиеся мысли, я позвал Мелкую и велел привести Тривис. К счастью, долго ждать не пришлось, и я сдал неожиданные подарки с рук на руки, приказав взять в помощницы. Вернувшись к себе, я покосился на сияющую морду друга и махнул рукой.

— Иди отсюда, видеть твою счастливую рожу не могу!

— Я этого не забуду Мор! — поднявшись, он хлопнул меня по плечу. — Теперь хоть не надо будет беспокоиться за малявок и мы с отцом сможем заняться вплотную этими гадами!

— Лишь бы вами не занялись, — пробурчал я, потирая ушибленное плечо, — иди уже отсюда.

— Ладно, не буду тебе больше надоедать, — ухмыльнулся оборотень, — до встречи в мире духов.

Выпроводив гостя, я облегченно вздохнул — конечно, повидать друга неплохо, но только тогда, когда это просто дружеский визит, а не попытка взвалить на мои плечи чужие проблемы. У меня их и так хватает! Ну ничего, уж я с него сдеру по-полной за свою помощь, и не посмотрю, что вместе учились! И пусть только попробует нарушить!

Шаманам приходится держать данное обещание, иначе духи будут просто игнорировать их призывы или требовать слишком много за помощь. Нарушенное слово отпечатывается в ауре и служит как метка "этому существу доверять нельзя", затрудняя работу с обитателями мира снов. Конечно, темные духи не так обращают на это внимание, но в подобном случае не напасешься жертв на их оплату, не говоря уж о том, что умеют они только разрушать, но никак не исцелять или что-то создавать.

Но кто бы мог подумать, что оборотни настолько глупы — попытаться скинуть единственную свою надежду на выживание в пустыне! Ведь им приходится хуже здесь, чем нам, приспособившимся к местному климату за столь долгое время обитания, так в борьбе за власть эти братья могут утянуть в небытие и всех остальных. Уж я-то знаю Ори, и каким он становится мстительным, если тронуть его семью. Оборотни хоть и беспокойные соседи, но лучше такие, чем вообще никаких. Больше шансов справиться с будущими опасностями вместе. Ладно, надеюсь, у них все наладится.

Чем зря переживать, лучше заняться делом — скоро у меня будет посох, а значит и наступит пора для проведения ритуалов. Их много, но пока меня интересует только один — создание алатыря. В связи с грядущими событиями, помощь духов мне точно понадобится, а каждый раз тратить силу только на их призыв слишком расточительно даже для меня. Учитель ими не пользовался никогда, но учитывая его личное могущество, уникальный посох, вес в мире духов и опыт, ему и не надо было пользоваться подобными вещами, служащими подпоркой для неопытных шаманов. А вот мне такая штука как раз подойдет! Вот когда я превзойду Шу, тогда и буду строить из себя главный бархан пустыни, а до того дня следует позаботиться об увеличении своих возможностей.

Покопавшись в одном из сундуков, я вытащил на свет необходимую книгу и найдя заложенное место (раньше я уже интересовался этим), стал читать описание по созданию малого алатыря. Еще вопрос, какой мне делать — малый или большой? Разница довольно существенна, как в силе, так и в возможностях, но есть две причины, по которым лучше обойтись более скромным вариантом. Первая — на большой может не хватить умения и сил, а вторая — маленький возможно переносить с места на место. И вот последнее преимущество как раз перевешивает все недостатки — идеально для применения далеко от нашего оазиса. А что мне понадобится его покидать, так это любому ясно — не сами же одаренные гости придут к нам в руки. Но пока нет посоха, пришлось только подготавливаться к ритуалу и читать, заучивая порядок его проведения. Учитывая отвратительный почерк учителя, что и писал все книги, это похуже наказание, чем отскребать песком все алхимические котлы.

Так и прошел еще один вечер без Шу. Плотно поужинав, я вызнал у Тривис как дела у переданных на попечение сестер и не долго думая, пошел спать. Сегодня оказался насыщенный день, потому усталость сказывалась. Лежа на мягкой шкуре, я бездумно смотрел вверх, на еле различимый в темноте потолок шатра и пытался заснуть. Несмотря на закрывающиеся сами собой глаза, в голову упрямо лезли мысли. И почему-то все время кажется, что учитель всего лишь отлучился ненадолго по делам и вот-вот зазвучит такой знакомый голос, приказывающий не заниматься ерундой, а идти подготовить реагенты, сполоснуть грязные склянки или помочь в подготовке призыва очередного сильного духа.

Интересно, почему так получается? Почти с того самого момента, как Шу взял меня в ученики, я мечтал получить возможность самому командовать, самому определять, что хочется делать и не делать, самому стать главным шаманом и отомстить всем, благодаря кому мое детство оказалось отнюдь не счастливым. А теперь хочется, чтобы все было как прежде — можно было спросить совета, было кому отругать за устроенную пакость, научить чему-нибудь новому или показать нечто интересное, такое, что можно открыть в удивлении рот. Вместе с исполнением мечты пришла грусть и понимание, что ничего этого уже не вернуть. Может быть, я к этому оказался просто не готов?

— Морус, Морус! Проснись, нужна твоя помощь! — раздалось снаружи, отвлекая меня от размышлений в полудреме, почти перешедшей в сон.

Ну кто там еще мешает спать! Вспышка злости на тех, кто и ночью не оставит меня в покое, мгновенно смыла сонливость. Поднявшись и бурча под нос ругательства на незванных гостей, я распахнул полог и вышел из шатра. Дневная жара уже давно сошла, так что снаружи оказалось довольно холодно, но меня это не беспокоило, как и собственная нагота, лишь взбодрив. С неба позади меня мягко сияли близняшки-богини ночи, так что разглядеть высокую фигуру оказалось не проблемой, как и черты лица.

— Ну и какого шакала ты меня беспокоишь так поздно?! — спросил я Зауса.

Хорошо, он не видит, что я изрядно рассержен — обычно почти все, кто видит тьму в моих глазах, стараются оказаться как можно дальше, включая и охотников. Но раз он решился меня разбудить, то дело действительно серьезное. А мне не хотелось бы терять его хорошее отношение — наверное, это единственный лив, которого я могу назвать настоящим другом. С шаманом вообще сложно дружить простым обитателям оазиса, а уж если он такой как я, то и вовсе невозможно.

— Чика случайно поранилась моим ножом, — взволнованным голосом сообщил он, переминаясь на месте, — повязку я наложил, но рана получилась глубокая и кровь не останавливается! Помоги, прошу!

Так, это вроде его дочка, которая толи на десяток, толи на два старше меня.

— Жди, сейчас буду, — метнувшись в шатер, я запустил светлячок, быстро накинул халат и принялся рыться в зельях в поисках кровеостанавливающего и исцеляющего. Найдя склянки, я выбежал наружу и кивнув охотнику, побежал в направлении его дома.

— Как умудрилась-то?

— Вырезала из кости и что-то хотела сделать, да неудачно запнулось и упала прямо на лезвие!

— Кто же носится ночью, да с боевыми ножами! — пропыхтел я, стараясь успеть за длинноногим ливом.

Пробежав мимо десятка шатров, мы свернули к одному из самых больших, располагавшихся недалеко от самого центра оазиса, буквально в тридцати шагах от воды. Недалеко находился шатер вождя и других, самых уважаемых и необходимых ливов племени. Ну, не даром же он глава охотников.

У шатра нас уже ждала жена Зауса, так что нырнув в приоткрытый полог за обеспокоенным отцом, в слабом мягком свете стеклянного шарика, подвешенного у стенки, я сразу увидел стонущую девушку, зажимающую тряпкой кровоточащий бок. Не теряя времени, я жестом приказал охотнику убрать все от раны и едва он это сделал, вылил сразу все склянки одну за другой прямо на нее. Вскипели кровавые пузыри, девушка исторгла очередной, более сильный стон, судорожно пытаясь прижать удерживаемые отцом руки к поврежденному боку, а я уловил момент и немного прижал ее шею, заставив потерять сознание, чтобы не мешалась.

— А теперь закроем рану, — пробормотал себе, убедившись, что зелье сработало как надо и кровь больше не струится.

Приложив руки почти у краев рассеченной кожи, я призвал свою силу и воздействуя на тело девушки, попытался зарастить поврежденную плоть. От моих рук пошло зеленое свечение и окружив поврежденное место, стало собираться вокруг, прямо на глазах затягивая ранение. Чем хорош данный способ, так это скоростью и надежностью — не требуется каких-то особых знаний, всего лишь обладание даром и способность направленного воздействия. Тело само себя излечит, воспользовавшись предоставленной силой. Конечно, это не сравнить со случаем исцеления малышки, когда подвергались воздействию и изменению строго определенные участки организма, но без наличия опыта и данный вариант неплох. Мда, сколько я умных слов знаю... учитывая привычку учителя болтать по любому поводу и без — ничего удивительного.

— Все, я закончил.

Убрав руки и осмотрев большой красный рубец, я облегченно вздохнул — до последнего момента меня не оставляла неуверенность в собственных силах, но слава покровительнице, все прошло нормально.

Глава охотников облегченно вздохнул на пару с сидящей в стороне женой.

— Спасибо Морус, я уж думал все — без дочери остался, — он покачал головой, — как можно быть такой неуклюжей, особенно с ножом в руках!

— Ну, — внимательно вглядевшись в раненую, я хмыкнул, скорей даже не увидев, а почуствовав почти невидимый черный налет в области головы, — с проклятием это не сложно.

— Что? Кто-то проклял мою девочку? — Заус нахмурился и сжал кулаки. — Ты можешь сказать, кто это был?

— Ну, это не результат действий шамана, а скорее высказанное от всей души пожелание умереть, причем неоднократно, — потерев подбородок, определил я причину налета на ауре, — сейчас остался только след, но вся сила образовавшегося проклятия ушла в этот случай с раной.

— Ты, главное, скажи, кто мог это сделать?! — обычно добродушное лицо охотника потемнело и сейчас вызывало только желание оказаться подальше.

— Зу, успокойся, — перебравшись поближе, его жена успокаивающе опустила руку на напряженное плечо мужа.

— Успокоиться? Из-за кого-то Чика чуть не умерла и я должен успокоиться?!

— Это сделал кто-то, обладающий хоть толикой силы, — сообщил я, — и он должен был находиться близко к цели проклятья, в идеале — касаться.

— Гинкар! — изумленно ахнула лива, потрясенно смотря на меня.

— Брат вождя? А он-то тут причем? — с недоумением спросил я. — Заус?

Еще больше посмурневший охотник глубоко вздохнул, разжал кулаки и взглянув на меня, мрачно покосился на жену.

— Он не раз приходил договариваться о вступлении Чики в его семью в качестве младшей жены, — сообщила она, повинуясь взгляду мужа, — наша малышка уже стала взрослой и пришло время выбирать ей мужа. Вот он и настаивал, уговаривая как нас, так и ее, и при этом небольшие подарки делал, касаясь рук.

— Я его неоднократно прогонял, поскольку и так ясно, что таким образом он стремился увеличить влияние вождя, — отозвался охотник, — но Гинкар возвращался снова. В последние дни он стал особенно настойчив, чуть ли не угрожая.

— Это случайно не с момента исчезновения учителя и моей разборки с его сыном?

— Ну да, примерно тогда он и стал приходить каждый день, особенно когда мои девочки оставались одни, — задумавшись, подтвердил Заус.

— Та-а-ак..., — я поднялся и подошел к ливе, внимательно ее осматривая, — что и следовало ожидать!

В ее ауре тоже обнаружилось потемнение, но только в области сердца, и судя по плотности образования из темной силы в самом центре, не далек тот час, когда проклятие проявит себя. Пусть основанное только на чувствах и очень грубое — в его результативности можно не сомневаться.

— Сидеть тихо и не двигаться, — приказал женщине, — буду снимать, а то кто-то точно кинется убивать виновника после второго несчастья.

Положив ладонь напротив сердца проклятой и стараясь не отвлекаться на возникшие ощущения, я закрыл глаза и воспользовался своей силой, чтобы заключить темноту в ауре в кокон, а затем просто смыть его, перенося на себя. Несмотря на довольно простой способ (в исполнении учителя), я вспотел и почувствовал усталость, перетаскивая проклятие на себя. Эх, у Шу это получалось настолько легко и непринужденно, что просто завидно становится. Когда же я так смогу?! Завершающим штрихом, я оторвал получившийся сгусток от себя, пользуясь много большей прочностью и плотностью своей ауры. Шаманы вообще мало подвержены проклятиям, поскольку посещения мира духов усиливает сопротивление нашего духовного тела в разы, так что, если сможет прицепиться что, то все равно результат в большинстве случаев будет нулевым.

— Все, проклятие я снял, — устало вздохнув, сообщил я, раскрывая глаза и убирая руку.

— Да уж я понял, что ты сделал что-то еще, кроме того, что полапал грудь моей жены, — усмехнулся изрядно успокоившийся охотник, заговорщицки подмигивая, за что получил подзатыльник от смутившейся ливы.

— А теперь осталось только отправить его обратно хозяину, — хоть присутствующие и не видели темный шарик у меня в другой руке, я прекрасно знал, что мои слов не поставят под сомнение.

Подпитав проклятие, отчего стала видна тончайшая ниточка, тянущаяся куда-то в сторону, я опустил его и едва слышно прошептал, словно общаясь с духом:

— Вернись.

Темный сгусток на мгновение содрогнулся, а затем с огромной скоростью стал втягивать в себя связь с создателем, мгновенно исчезнув из шатра.

— Все, теперь Гинкар получит по заслугам, хоть я и сомневаюсь, что даже усиленное проклятие сможет его убить — имеющийся у него дар, как бы мал он ни был, сможет этому воспрепятствовать. А чтобы впредь такого не случилось, нужны амулеты — женщины куда больше подвержены зловредной магии, нежели ты.

— Благодарю, Морус, я последую твоему совету, — серьезно кивнул Заус, — а с братом вождя я еще разберусь.

— Не спеши, — покачал я головой, — ведь Драбис не оставит этого просто так.

— Плевать, никто не может безнаказанно трогать моих девочек!

— Погоди, чем пылать местью, лучше подумай, почему это вообще случилось? — осадил я лива.

— Почему? Так это и так понятно! Месть за отказ, вот и все...

Сама собой выползшая на мое лицо скептическая усмешка заставила охотника замолчать.

— И конечно то, что это случилось почти сразу после исчезновения учителя и моей стычки с вождем и его племянником — простое недоразумение! — высказавшись, я покачал головой. — Драбис теряет уверенность в незыблемости своей власти. Шинсу поддерживал его из благодарности деду и отцу, а со мной он успел поссориться. Ты почти так же влиятелен как и он, а еще, новый шаман вполне может поддержать тебя, если захочешь оспорить власть у вождя.

— Что ты хочешь сказать?

— А то, что достаточно убрать твоих родных и никакой смены власти, убитый горем, ты едва ли будешь угрозой для Драбиса и его семьи, — пояснил я.

Иногда мне кажется, что несмотря на свой возраст, глава охотников слишком наивен и добродушен — до всех имеющихся выводов он мог дойти и сам еще до срабатывания проклятия. Наверное, я бы тоже вырос таким, как и подавляющее большинство в племени, вот только у меня были отличные учителя, что напрочь выбили все благодушие — подводящий от голода живот на протяжении всех моих сорока с хвостиком лет и Шинсу. И чтобы избежать возможности вновь ощутить то мучительное состояние пожираемого изнутри пустого желудка, я перегрызу горло любому, будь это хоть вождь!

— Вот ведь выкидыш шакала! — во внезапном прозрении, охотник огрел себя кулаком по колену. — А я-то и не подозревал, что такое может быть! Что же тогда нам делать?

— Пока подождем результатов проклятия, а там можно будет и дальше придумать что-нибудь, — пожал я плечами, — главное не торопиться, а то ведь вождь хитрый, мигом подловит на ошибке и обставит дело так, как будто мы виноваты во всех бедах.

Внезапно лива, с интересом нас слушавшая, тихо рассмеялась, прикрывая рот ладошкой.

— Ох, вы так смешно выглядите, выстраивая зловещие планы почти в полной темноте, прямо как настоящие злодеи, — улыбаясь, пояснила она на наши вопросительные взгляды.

— Все равно, это дело не одного дня и торопиться вовсе незачем, так что живи спокойно, — пожал я плечами, — не думаю, что Гинкар решит повторить свою задумку — у него теперь и самого проблемы будут, так что делай вид, будто ничего не произошло и жди случай. Если что, я в стороне не останусь.

— Да уж понятно. Нет, но каковы гады! Как они не побоялись попасться? Ведь тогда выкинуть в пустыню их точно не составило бы труда!

— Наверное, решили, что я намного слабее учителя и не определю, в чем причина смерти. Откровенно говоря, глупо на это надеяться. Может опыта у меня и не столько, но Шу учил меня на совесть, а силы у меня даже больше, чем у него.

— Правда? А мне всегда казалось, что Шинсу намного могущественнее, чем даже вы вдвоем с оборотнем, — с искренним недоумением сказал Заус.

— Как шаман — да, но никак не личной силой, дай мне время и я завяжу учителя в узел, — я гордо выпятил грудь вперед.

— Правда?

— Угу, лет через сто, — немного сдувшись, кивнул и поднялся на ноги, — ладно, заболтался я с вами, а ведь спать осталось не так уж много. Пойду я.

— Спасибо Морус, пошли, я тебя провожу.

— Как будто я и сам не дойду, — пробурчал я себе под нос, кивнув на прощание ливе и выскользнув из шатра.

Следом за мной вышел и охотник. Пока я занимался делами и разговаривал, луна успела преодолеть треть неба и начала свой путь вниз. Мда, завтра я точно встану не выспавшись. Вздохнув, я развернулся в сторону своего жилища и потопал туда, ежась от ночного холода и жалея, что не умею летать — земля и песок под ногами были ледяными.

— Знаешь Мор, я тут подумал — а почему бы тебе не взять Чику в жены? Парень ты хороший, к тому же шаман, так что я не против, — внезапно нарушил молчание Заус.

— Что?!! — совершенно не готовый к такому, я запнулся и упал бы, не поддержи меня лив. — Причем тут это? Я ведь даже еще не взрослый — сорок три года и осталась до полтинника куча времени!

— Зато ты шаман, а все остальное неважно, — пожал плечами он, — и ты не смотри, что дочка старше на десяток лет, она послушная и все умеет по хозяйству, так что не пожалеешь.

— Вы что, все сговорились что ли? Сначала вождь, потом Ори, теперь вот ты, — остановившись, я требовательно посмотрел на охотника.

— Так это и так понятно — с шаманом никогда не пропадешь, — пожал плечами он, — думаешь, твоего учителя не пытались заарканить?

— Не знаю, наверное нет, раз так без жены и прожил все три сотни лет.

— Как бы не так, мне отец рассказывал, что отстали от него только тогда, когда выяснилось, что детей от Шинсу не будет, — хмыкнул лив.

— Почему это?

— Да вроде бы до того, как выкинуть его в пустыню, с ним что-то сделали. Твой учитель на эту тему не шибко распространялся.

— А я и не знал..., — вот так кажется, что о Шу знаю все, а тут выясняются такие интересные подробности. — Но все равно, это не меняет того, что мне не хочется заводить жену!

— Ну и зря, брал бы пример со своего друга, — пожал плечами охотник, — я тут поболтал с одним из оборотней, когда к тебе заявились гости, так выяснил что у Оришава четыре жены, и кроме этого, он успевает подмять под себя и свободных молодух.

— Куда ему столько? — поразился я. — Интересно, когда он умудряется выполнять свои шаманские обязанности?

— Ты не смотри на количество, вот у вождя тоже четыре, а у его брата три и еще хочет, — хмыкнул Заус, — если бы я так сильно не любил Менаю, то и себе взял бы еще двух, поскольку прокормить смогу и больше. А ты теперь у нас завидный парень, так что готовься. То, что тебе Ори подарил двух кошек, только подстегнет всех.

— Будут приставать и мешаться — прокляну! — пробурчал с мрачной решимостью. — Так можешь всем и передать!

— Ну смотри, мое дело предупредить, а решать ты должен сам. Но если передумаешь, то мой шатер всегда для тебя открыт, — сообщил лив, — спокойной ночи.

— И тебе, — за разговором, я и не заметил, как мы оказались на месте.

Проскользнув внутрь, я сбросил одежду на пол и буквально упал на шкуру — несмотря на всю мою уверенность в собственных силах и показанное хладнокровие, где-то в глубине все время жил страх, что у меня ничего не получится. И пусть результат лечения оказался отличным, но вместе с напряженным днем, это выпило все силы. За болтовней это было незаметно, но сейчас я оказался не способен пошевелить и пальцем. К тому же, новость, что на меня начнут охоту предпологаемые жены, оказалась слишком неожиданной и ошарашивающей. Какие жены? Да зачем они мне нужны? Только лишние хлопоты и потраченное время, которое можно было бы использовать на повышение собственного мастерства. Хотя...

Вспомнив обнаженных кошек и невольно сглотнув слюну, я от всей души пожелал Ори сожрать собственный хвост и перевернулся на другой бок. Как будто у меня других проблем не хватает! Тут бы со скорыми гостями разобраться, а не отбиваться от желающих породниться. Кстати, оказывается с дочерьми проблемы не только у отца друга-соперника, хоть и несколько в другой ситуации. Но там и там замешана власть. Значит ли это, что воздействовать на семью результативнее всего, чтобы вывести из строя соперников? Надо бы об этом подумать... потом.

Так! Все, спать! Завтра у меня может быть появится посох, а с ним и куча иных дел. А планы других меня не волнуют — все равно последнее слово останется за мной!

Глава 5.

Хорошо выспавшись, с самого утра я был поглощен предвкушением — мастер должен принести готовый посох! У меня наконец-то появится главный шаманский атрибут и станут доступны все сложные ритуалы, невозможные ранее! Сидеть в шатре и заниматься зельями или чем другим, требующим сосредоточенности и аккуратности, оказалось выше моих сил. Поэтому я успел сбегать к хранилищу, осмотрев его целостность и качество выполняемого договора, проведать вдов, вызвав своим счастливо-предвкушающим видом кучу улыбок, проведать исцеленную дочь охотника, что поглядывала на меня с вполне определенным интересом под одобрительным наблюдением отца и даже выползти из-под защиты купола в пустыню, просто чтобы проверить, не стал ли он хуже работать. Наверное, уже весь оазис узнал причину такого бодрого настроения их шамана, но мне было все равно — у меня будет посох!!!

К полудню я уже немного успокоился и после плотного обеда, стал терпеливо дожидаться мастера, лежа на песке около шатра и слегка расслабившись в полудреме. Разбудил меня звук шагов. Это оказался Лават, несущий в руках длинный тканевый сверток.

— Закончил? — спросил я лива, с жадностью глядя на его ношу.

— А как же! — он усмехнулся и, не став дольше меня томить неизвестностью, развернул сверток и извлек на свет посох, протягивая его мне.

С благоговением приняв и внимательно осмотрев работу мастера, я распахнул рот в восхищенном вздохе — Лават сделал даже больше, чем я просил! Полностью цельный, из чьей-то гигантской кости, он представлял из себя настоящее чудо! Как я и хотел, основа, выполненная в виде обычного древка, примерно с середины начинала обвивать змея. Но мастер не оставил ее обвитой поверху, а изобразил вплавленной в основу, чтобы руке было удобно держать посох, ощущая под ладонью чуть выпирающие мелкие чешуйки змеиного тела. Древко венчал большой граненый овальный кристалл, заключенный в кость, а уже поверх него нависала распахнутая в шипени голова песчанки, сверкающая бусинами слез пустыни. Бесподобно!

— А что это за кристалл сверху? — спросил я мастера, вдоволь насмотревшись и ощупав получившийся шедевр.

— А это мне твой учитель вручил, наказав использовать в новом посохе, — добродушно улыбаясь, поведал лив.

— Шинсу? Но когда?

Он что, возвращался?

— Да вот уж пять годков скоро будет.

Неужели старый пердун еще тогда знал, что скоро покинет нас? Нет, не может быть! Каким бы могущественным шаманом он ни был — все равно не смог бы узнать будущее! А, чего я ломаю голову, потом спрошу у Ори — он много о чем знает, чего я никогда не слышал здесь.

— Спасибо Лават, ты превзошел все мои ожидания! — кивнул я мастеру. — Сейчас я отдам тебе слезы пустыни.

Нырнув в шатер, я порылся в самом маленьком сундучке, который запирался магией и хранил все самое ценное. Вытащив небольшой почти пустой кожаный мешочек, я взял из него подходящие по размеру камни и убрав все обратно, вернулся.

— Вот, по размеру даже больше, чем вставленные, — передал я ливу слезы пустыни, — если что понадобится, заходи или ученика присылай, но только не в ближайшие два дня — буду занят посохом.

— Буду иметь ввиду, — кивнул Лават и, хлопнув меня на прощание по плечу, направился в центр оазиса.

Я же с посохом скрылся в шатре и повесив в воздухе несколько дополнительных светлячков, кроме светильника, что сам зажигается в шатре, принялся за более тщательное обследование кости с помощью своего дара. Сосредотачиваться было очень трудно — хотелось вскочить на ноги и прыгать в восторге, оглашая окрестности счастливыми воплями! Наконец-то у меня свой посох! Я об этом моменте мечтал три десятка лет!!!

Так, успокоиться. Вместилище и якорь для духов еще не готов. Настроившись на работу, я подправил несколько обнаруженных трещин в материале, делая посох полностью монолитным. Следующей пришел черед исправления мелких недочетов во внешней обработке — убрать заусеницы, сгладить шероховатость в некоторых местах и тому подобная мелочь. Нудная, долгая, но совершенно необходимая работа, если я хочу, чтобы мой посох вмещал в себя как можно больше сильных духов. Время до вечера пролетело практически незаметно и не успел я оглянуться, как настала пора ложиться спать. Ну и ладно, все равно, ритуал привязки на крови слишком утомителен и требует много силы, чтобы начинать его на ночь глядя. Займусь этим завтра.

Вот только очутившись в туманной дымке, тут же начавшей отступать, проявляя свившиеся вокруг огромные кольца змеиного тела, я понял, что о спокойной ночи можно забыть. Встав с песка и обнаружив, что в руке у меня посох, я очень удивился — Шинсу говорил, что до проведения ритуала обладания и привязки собственной кровью, принести в мир духов любой материальный предмет невозможно. Именно по этой причине шаманы всегда возникают здесь обнаженными. А тут, всего лишь пропитанная моей силой заготовка оказывается в руке! Либо это я намного сильнее, чем считал учитель, либо кость, использованная мастером, имеет какую-то связь с тонким миром. В любом случае, мне сильно повезло.

Покачав головой, я поднял взгляд и обнаружил высшую, с интересом за мной наблюдавшую. Наверное, именно она и вызвала меня, подгадав подходящий момент. Вот только зачем?

— Чем дальше, тем быстрее возрастает твое могущество, малыш, — заговорила огромная змея, — доставшийся тебе посох выполнен из кости проявившегося великого духа, это очень редкий материал и тебе повезло получить такой прекрасный инструмент.

— Спасибо, великая! Какова причина твоего желания видеть меня?

— Прежде чем ты приступишь к привязке этой вещи, я хочу сделать тебе подарок — благословить посох, — кольца змеиного тела вокруг пришли в движение, и гигантская голова нависла надо мной, — это увеличит его мощь и позволит тебе в случае крайней нужды призывать меня.

Призвать великого духа?! Вот это да!!! Да любой шаман за такое сокровище отдал бы правую руку без всяких раздумий!

— Но учти, цена будет очень велика даже для тебя, поэтому действуй с осторожностью, — опустила меня с небес на землю покровительница.

— Я запомню это предостережение, Великая.

— В таком случае, воткни посох в землю и я начну.

Сделав, как сказано, я отошел немного в сторону и стал наблюдать. Голова гигантской змеи опустилась еще ниже, а глаза вдруг вспыхнули, источая туман золотого цвета, что сразу же потянулся к посоху, чтобы окутать его по всей длине. Несколько мгновений образовавшееся облачко держалось на месте, а потом вдруг втянулось в кость, меняя ее цвет с молочно-белого на золотистый. Вырезанная в древке змея вдруг ожила и, проскользив чуть вверх, огляделась по сторонам и широко зевнув, плотно обвила кристаллический набалдашник, полностью скрывая его из виду и пристраивая свою голову сверху. Ух ты! У Шинсу посох не мог такое вытворять!

— У тебя еще будет возможность узнать все его особенности, — усмехнулась Змея, — а теперь спи, Морус.

Слова высшей опустились подобно мягкому одеялу, укутывая в сером тумане, и я начал погружаться в крепкий здоровый сон без сновидений.

Против ожиданий, общение с покровительницей не дало о себе знать и встал я полностью отдохнувшим. И первым делом бросился к посоху, лежавшему недалеко от шкуры. И не прогадал — в полном соответствии с произошедшем в мире духов, змейка на древке изменила свое положение! Ух ты! А я-то думал, что изменения произойдут только там, но не отразятся здесь! Интересно, что Высшая имела ввиду, когда упоминала про особенности? Неужели ее благословение не только увеличивает способность вмещать более сильных духов? Ладно, все равно сейчас это не узнать, но есть кое-что еще интересное, что я узнал ночью — кость проявленного в твердом мире великого духа! Я даже не знал, что такой материал существует, не говоря уж о том, что наш мастер его имеет. Надо бы с Лаватом потолковать на этот счет — если бы Шу знал, точно забрал бы себе такое сокровище, бесценное для каждого шамана. А чего тянуть, прямо сейчас пойду и спрошу!

Быстро одевшись, я выскочил наружу и почти бегом побежал, подгоняемый разгоревшимся любопытством, к шатру мастера резьбы по кости. Так рано встал не я один, так что пришлось отвечать на приветствия нескольких охотников, занимавшихся утренней разминкой, и женщин, устремившихся с посудой к воде. Мне повезло — семья Лавата уже встала, как и он сам, так что будить не пришлось.

— Приветствую, Морус, что-то не так с посохом? — спросил лив, выглянув из шатра.

— Все нормально, просто кость, из которой ты выточил заготовку, хорошо подходит для вместилища духов, вот я и хотел узнать, откуда ты ее достал и есть ли еще? — напустив на себя невозмутимый вид, отозвался я.

— К сожалению, больше нет, — пожал плечами мастер, — а досталась она мне от деда еще тогда, когда обитали мы в родных местах, так что сам понимаешь — проследить первоначальный источник нельзя.

— Хорошо, а осколки у тебя остались? Надеюсь, ты их не выбросил.

— Остались, но не так, чтобы много, зачем тебе?

— Сделай мне из них какие-нибудь штучки, что можно носить на теле или одежде, чем больше, тем лучше, — пояснил я, и добавил — все же это будет удобнее, чем изготавливать вместилища из стекла со слезой пустыни.

— Ну, так результат же будет не настолько хорош, как со слезами, — усомнился Лават, — помнится, даже учитель твой прохаживался на счет слишком плохого материала, что можно добыть в нашей пустыне.

— Откровенно говоря, такая кость будет предпочтительней, — согласился я, — и она точно лучше, чем если брать позвоночную кость песчаного червя. К тому же, количество и удобство стоит на превом месте — стекло греется сильнее и носить его на теле не слишком приятно.

— Ладно, можешь на меня положиться, денька через три я тебе принесу всякой мелочи, работа легкая и много времени не займет.

— Отлично, а в оплату я тебе отдам одну слезу, — кивнул я, — согласен?

— Не много?

— Так материал хороший, почему бы не заплатить, только сделай, чтобы красиво было.

— Впечатление хочешь производить? — усмехнулся мастер, намекающе провожая взглядом стойную фигурку молодой девушки, пробежавшей мимо.

— Не хочу быть в чужих глазах пугалом — мало того, что молодой, так еще и выглядеть буду смешно, тот же Оришав меня не поймет.

— Ну да, с этими зверьми нельзя по другому — сразу подумают, что слабину дал, — вздохнул лив, — не беспокойся, любой, кто взглянет, сразу поймет, что сделанные мной вещи принадлежат шаману.

— Вот и славно! Тогда пришли с учеником, едва будет все готово, — на прощание кивнув, я развернулся и отправился к себе, едва сдерживая ухмылку.

Учитель бы мной гордился — мастер так и не понял, что даже небольшой кусочек такой кости стоит больше, чем крупная слеза пустыни! А теперь, в дополнение к посоху, у меня найдется, куда поместить духов, с которыми удастся заключить договор. Причем, только с тем условием, что домом им будет служить частица великого духа, можно попробовать обойтись без платы! Осталось только привязать посох и все будет просто пре-крас-но!!! Ну и тот факт, что удалось обойтись без вранья тоже радует. А небольшая недомолвка не в счет — все равно, кроме меня, никто не знает о качестве материала для духов.

А у шатра, меня уже поджидала Тривис с завтраком.

— Куда это ты убежал с утра пораньше, даже не дождавшись еды?

— Все дела, — отозвался я, плюхаясь на песок и принимая от нее миску с жарким, посыпанным разными травами.

Умяв еду буквально мгновенно, я запил все травяным настоем и поблагодарив ливу, отправился в шатер. Самое время заняться привязкой посоха. Но первым делом, я решил отыскать книгу с необходимым ритуалом, поскольку точное соблюдение всех условий совершенно необходимо, а я мог и забыть что-нибудь. Так что лучше все же проверить. Откинув крышку одного из сундуков, где вроде бы находилась необходимая книга, я принялся там копаться. Странно, нет. Может в другом? Но вроде я клал ее в этот, когда перебирал все имущество после побега учителя. Ладно, может и забыл. Тогда посмотрю во втором, отведенном под книги. Уже с большей скоростью я обследовал содержимое другого сундука и остановился в растерянности. И во втором ее не оказалось... Ничего не понимаю! Ведь была же точно! Никто посторонний взять не мог просто потому, что без меня войти сможет только учитель, а при мне взять не получится.

И тут у меня в голове будто сверкнула вспышка озарения — хвостатый ублюдок!!!

* * *

Возвращавшаяся с пустой посудой от Лиры, Тривис как раз проходила недалеко от шатра шамана, когда из него послышался звук, похожий на приглушенное рычание и полуденную тишину оазиса разорвал яростный вопль:

— Оришав!!! Убью блохастую тварь!!!

Вздрогнув от неожиданности, лива чуть не уронила посуду на песок, с удивлением понимая, что обычно такой спокойный и невозмутимый, Морус впал в крайнюю степень ярости. Такое было всего раз, но последствия оказались впечатляющими — оборотень, посмевший над ним издеваться (прибывший тогда как защитник их вождя, и не знавший, что за тощее и мелкое недоразумение вертится под ногами) превратился в окровавленный кусок мяса быстрее, чем успел это понять, врезавшись в находившуюся в ста шагах стену. Только мастерство Шинсу и природная живучесть кота помогли ему выжить. Так что в такой момент лучше оказаться как можно дальше. Но не успела вдова сделать и пару торопливых шагов прочь, как молодой шаман выскочил из шатра и посмотрев вокруг бездонными провалами тьмы вместо глаз, заметил ее. Женщине даже на мгновение показалось, что в таком состоянии он ее не заметит, но Морус махнул рукой и неожиданно спокойным и холодным голосом приказал:

— Приведенных Оришавом девок сюда, — и если бы не годы, проведенные в его обществе, Тривис точно подумала, что предыдущий вопль ей просто послышался. — И быстро.

— Уже бегу, — кивнула лива, разворачиваясь, но парень уже не обращал на нее внимание.

— Мелочь, сюда!

Отойдя на несколько шагов, немного испугавшаяся вдова еще смогла услышать спокойный голос шамана, отдающего приказание:

— Бегом к охотникам, пусть выделят мне пятерых в сопровождение, я отправляюсь к блохастым.

"Ой что будет!" — только и подумала женщина, ежась от внезапно пробежавшего по спине холодка. — "Когда Морус в таком состоянии, от него можно ожидать чего угодно!"

* * *

Раздав указания, я немного пришел в себя и успокоился. Как хорошо, что не сорвался на первом попавшемся, хоть и было такое желание — не хотелось бы обижать Тривис только потому, что этот хвостатый ублюдок меня обокрал. Но я-то не сообразил! Ведь знал же натуру этого ворюги и оставил одного в шатре! То-то он тогда так лыбился, что казалось — скоро помрет от радости! Я принял это за радость от успешного разрешения проблем. И ведь не боится гад, что я стану вымещать свою злость на них! Слишком хорошо меня узнал за время обучения. Но все равно, обрею этого выкидыша шакала!!!

Присев на песок и подогнув под себя ноги, я положил ладони на колени и прикрыл глаз. Я успокаиваюсь. Я спокоен. Сейчас придут охотники и вдова с кошками, так что нечего их пугать своим видом — они ни в чем не виноваты. Когда послышался приближающийся скрип песка под ногами, я уже достаточно пришел в себя, так что поднявшись, отряхнул халат и повернулся к явившимся ливам во главе с Заусом.

— И что случилось, что ты вдруг так всполошился? — поинтересовался он, когда подошел.

— Оришав спер у меня книгу с ритуалами, — мрачно ответил я, кивая на приветствие остальных мужчин.

— И ты решил ее вернуть?

— Именно! На носу куча неприятностей, а из-за этого гада я даже не могу закончить посох!

— Мда, я всегда знал, что у них повадка тянуть все, что плохо лежит, но чтобы настолько... Это тебе уже не спертый кусок мяса.

Перекривившись, я сплюнул на песок, полностью согласный с его словами.

— Ладно, ждите здесь, пойду подготовлюсь к переходу.

Зайдя в шатер, я отыскал мягкие кожаные сапоги и натянул их — в пустыне по раскаленному песку особо не побегаешь босиком, в отличие от оазиса. Порывшись в куче перешитой на меня одежды Шу, я достал наряд для торжественных выходов и скинув халат, натянул его, немного помучавшись с завязками. Теперь только повязку на голову, защищающую от солнца и можно идти. На всякий случай прихватив с собой несколько пузырьков с опасным содержимым — даже с помощью духов, переход может быть не самым спокойным — я распихал их по кармашкам и остановился около посоха. Брать, не брать? Пока еще он из себя почти ничего не представляет, да и духов кроме Шустрика нет. Правда, впечатление он производит и благословение Высшей весит немало... Ладно, возьму — оборотни во многом судят по внешнему виду, так что даже незаконченный посох придаст мне весомости в их глазах.

Закончив со сборами, я вышел из шатра и обнаружил, что Тривис уже привела сестер. Вот и отлично!

— Солидно смотрится, — уважительно покачал головой Заус, разглядывая посох.

— Ну, у вас вид тоже ничего, — хмыкнул я, оглядывая одевшихся в кожаные доспехи охотников, их копья и зачарованные молоты из стекла на поясах.

Такие штуки, с заостренными шипами с одной стороны, прекрасно подходили для пробивания хитиновых панцирей обитающих в пустыне тварей и костяных пластин песчаных червей. Зачарованные учителем, они служили оружием последнего шанса тогда, когда обычное не помогало и были одноразовые. При ударе, эти штуки мгновенно выбрасывали десятки острейших игл глубоко в туши тварей, где оные и взрывались, обеспечивая гарантированную смерть. Жутко сложное в создании оружие, но только благодаря ему охотники могут победить почти любых тварей, решивших ими перекусить. Правда, расстояние удара значительно меньше, чем для копья, но молоты можно и бросать. Увы, ливы не такие сильные и живучие как оборотни, но магия позволяет уравнять наши шансы на выживание в столь суровых условиях.

— Кстати, а ты что, тоже собрался идти? Я ведь просил пятерых, а не шестерых, — заметил я главе охотников.

— Нет. Я всего лишь провожу вас за пределы оазиса, но выходить не готовым все равно не рискну, несмотря на отпугивание всех тварей от стены, — пояснил он.

— Ладно, тогда пошли.

Мы двинулись в сторону ворот и через пару минут оказались вне купола. Проклятье! А я уже и забыл, что в пустыне намного жарче и песок начинает печь даже через кожу пустынной ящерицы. Вздохнув, я помахал остальным отойти и на выровненной поверхности начертил посохом простой круг. Вонзив его в стороне, я снял с пояса ритуальный нож и порезал себе палец, капнув напитанной силой каплей ровно в самый центр и начал шептать, войдя в легкое сосредоточение, но не погружаясь в мир духов:

— Духи пустыни, услыште меня и примите эту жертву. Пусть наш путь будет легок и скор, а опасность обходит стороной.

Песок всколыхнулся небольшой волной и через мгновение у меня под ногами оказалась такая же чистая площадка, что и была до этого. Круг и капля крови бесследно исчезли. Жертва принята и теперь мы очень быстро доберемся до оазиса оборотней. И почему Оришав вечно испытывает проблемы со столь простым ритуалом? Его же и ребенок сможет провести!

— Духи приняли жертву, так что можешь возвращаться, Заус, — повернулся я к стоящему чуть поодаль охотнику, — постараюсь вернуться либо сегодня к вечеру, либо завтра днем.

— Хорошо, осторожней там, а то эти кошаки слишком легко заводятся, чтобы даже шаману быть в их обществе в безопасности.

— У меня есть кому охранять, — кивнул я.

Отвернувшись, я закрыл глаза и определил направление ближайшего источника силы в пустыне. Ага, значит оазис оборотней там. Мысленно заключив себя, парочку кошек и пятерых ливов в круг, я сделал шаг вперед, мгновенно оказавшись за несколько десятков шагов от того места, где мы находились. На десятом шаге стена скрылась из виду, слившись с бескрайним морем песка. Направление движения приходилось несколько раз менять, но я уверенно держал направление в одну и ту же точку.

Пустыня любит играть с теми, кто забрался в ее владения. Неподготовленные существа с легкостью могут потеряться на ее просторах даже просто сделав несколько шагов от того места, где находились недавно. Вокруг простирается один лишь песок, очень редко прерываемый каким-нибудь пустынным растением. Следы быстро заметает почти всегда дующий ветер, так что даже понять, откуда ты пришел — невероятно трудно. Песок вечно находится в движении, так что ориентирами могут служить только кое-где возвышающиеся скалы, прорывающие собой песчаный ковер. Но и они со временем стачиваются и исчезают, так что хорошо ориентироваться в пустыне могут только шаманы, которым духи почти всегда подскажут и облегчат дорогу или существа, родившиеся здесь и не представляющие другой жизни. Учитель рассказывал, что есть другие места, где под ногами одна земля, огромное количество воды и растений вокруг. И даже идут дожди. Ага, вода падает с неба. Чушь какая! Если честно, то в это трудно поверить. Пустыня не имеет конца и края, по крайней мере, я его не видел. Интересно, а можно считать пустыней одни камни? Нет, Ори говорил, что они бежали в пустыню с хороших земель много дней, прежде чем забрались так далеко, но мне сложно это представить.

Каждый шаг давался легко, ноги совершенно не погружались в песок, а барханы будто выравнивались перед нами. Такая прогулка совершенно не выматывала даже меня, не привыкшего к долгой хотьбе, что уж говорить про моих сопровождающих. Единственное, что меня заботило, так это раскаленный огненный шар над нами, что заставлял меня держать теневой полог просто чтобы не зажариться заживо. Сам я предпочитаю различные зелья не пить, как и учитель — для некоторых обрядов требуется чистая кровь без всяких посторонних магических примесей, поэтому и приходится так страдать. Для охотников и кошек это увеселительная прогулка.

До оазиса оборотней пешком идти около двух дней со стоянками на сон, но благодаря помощи духов, это огромное расстояние преодолевается буквально за несколько часов. Конечно, имеет значение и количество взятых с собой сопровождающих, но определенные проблемы появляются только при количестве больше двух десятков. Именно поэтому на четвертый час пути мы достигли невысоких стен, за которыми виднелись верхушки множества шатров. Гораздо большего количества, чем у нас. Примерно три сотни оборотней — серьезная сила. А ведь их раньше было раза в полтора больше, но учитель отлично показал, что с нами лучше не связываться.

Но все равно, наша сотня с лишним выглядит на их фоне не очень — естественно, я имею ввиду только взрослых мужчин, способных взять в руки оружие. Женщин никто и не берет в расчет, поскольку в сражении от них толку особого не получится. Их всегда будет больше мужчин просто потому, что охотники постоянно погибают, в отличие от всех, находящихся под защитой стен оазиса. У оборотней та же ситуация — даже в звериной форме, один воин сможет положить десяток кошек, которые намного меньше размером и не обладают столь острыми зубами и когтями.

Обойдя стену стороной, мы вышли к входу, где караулили два стража. Ну, вот и отлично, добрались. Осталось только найти Оришава и оторвать ему хвост!

Глава 6.

Оборотни нас заметили раньше, чем мы оказались в зоне их видимости — преимущества хорошего обоняния — так что кроме парочки, за воротами поджидал еще десяток вооруженных воинов, которых, очевидно, успели поднять по тревоге.

Один из стражей, более старший и в зачарованном кожаном доспехе, выступил вперед и окинув наш отряд цепким взглядом, спросил:

— Какое дело привело пустынников на нашу территорию?

— Я пришел увидеть Оришава, — ответил я, так же делая пару шагов вперед мимо охраны.

Оборотень нахмурился, быстро осмотрел меня с ног до головы, задержав взгляд на посохе и только после этого обратил внимание на закутанных спутниц. По опасению, проявившемуся на его лице, я понял, что оказался узнан. Вот и хорошо.

— Проходите, я извещу шамана о вашем прибытии, — страж отступил от прохода в стене, уважительно кивнув.

По его знаку самый молодой воин сорвался с места и умчался в сторону шатров, расположенных вокруг оазиса. Мы же, оказавшись на территории поселения, принялись ждать, расположившись под небольшим тканевым навесом, отходя от дневной жары и палящего светила. Точнее, отходил я, а моя охрана настороженно поглядывала на оборотней, окружив меня и готовясь в любой момент достать оружие.

Только теперь, в относительной прохладе и теньке, я смог нормально оглядеться по сторонам, подмечая отдельные детали. Кроме главного — встретившего нас сурового бородатого мужика внушительной ширины — все бойцы оказались без доспехов, предпочтя им простую одежду, не стесняющую движений. В отличие от нас, волосатые соседи куда более крепки и способны игнорировать легкие и средние ранения, благодаря совершенно удивительной способности восстановления. Ори как-то показывал на своем примере, что даже глубокая рана способна затянуться буквально за пол часа и даже шрама не останется! Так что доспехи оборотням только мешают.

Оружие у окружающих воинов так же оказалось отличным от моих охранников — преобладали длинные мечи и массивные боевые молоты, как нельзя более пригодные для вскрытия хитиновых панцирей большинства обитателей пустыни. Конечно, если только имеется достаточное проворство и ловкость подобраться на расстояние удара и ускользнуть невредимым. Впрочем, с сильной ре-ге-не-ра-ци-ей, как говорил учитель, сделать это куда безопасней. Но что меня удивило, так это наличие у каждого стража небольшого треугольного щита, тоже железного, как и оружие. Интересно, откуда они взяли столько металла? Впрочем, в отличие от ливов, кошаки заявились сюда не с пустыми руками.

Пока я с любопытством глазел по сторонам, прибежал обратно посланный с сообщением парень и что-то доложил командиру, после этого направившись ко мне.

— Уважаемый э... Морус, Оришав вас ждет, — смотри-ка, вспомнил мое имя, а я ведь появлялся здесь очень давно и только один раз, — только вашу охрану придется оставить здесь.

— Хорошо, — поморщившись, я согласился с этим требованием, жестом успокоив хотевших возмутиться спутников.

— Вас со спутницами проводит Дан, — оборотень кивнул на одного из воинов поблизости.

Отворачиваясь, чтобы последовать за провожатым, я краем глаза заметил, как одна из девушек поежилась под хламидой, будто от холода. Или страха? Интересно, с чего бы это? Впрочем, не мои проблемы. Идя к центру поселения, я оглядывался по сторонам. В отличие от нас, у соседей в шатрах жили только самые важные и богатые члены стаи, все остальные обитали в хижинах-норах, очень похожих на то, в чем живет Мелкая. Естественно, размеры побольше, но общее сходство имеется. Но что самое странное — жилища располагались не рядом друг с другом, а на значительном отдалении. Из-за этого размер поселения оказался раз в семь больше, чем у нас, хотя по численности оборотни превышают нас раза в три, не более. Мда, а в прошлый раз я на такие нюансы внимания не обращал ввиду малолетства.

Кстати, именно в следствии такой застройки жилищ нас было прекрасно видно почти со всех сторон и сотни любопытных взглядов меня изрядно напрягали. Женщины, мужчины, дети, все бросали свои дела и собирались поближе, чтобы посмотреть на меня. Внимательно осматривая окружающих в ответ, я обнаружил интересный факт — подавляющее большинство женщин носили хламиды как у моих спутниц и обладали совершенно белой кожей, в полную противоположность кошакам, жутко волосатым по сравнению с нами и загорелым буквально до черноты. Но что меня порадовало, так это то, что все оборотни были не такие высокие как ливы и среди них мой рост оказался чуть ниже среднего. Вот уж воистину праздник — не задирать голову каждый раз, когда придется с кем-то разговорить!

Оказавшись в непривычной обстановке, я немного растерялся и из-за этого прозевал самое начало неприятностей. Только почти уткнувшись в спину проводника и обратив внимание на замолкающие разговоры хвостатых, я посмотрел вперед — дорогу нам преградили четыре оборотня. А это еще что за идиоты? Трое, расположившиеся чуть позади, особого интереса не вызывали, поскольку от других кошаков особо не отличались, а вот тот, что стоял впереди, заметно выделялся из толпы. Во-первых, в отличие от подавляющего большинства, его лицо и голова были гладко выбриты, аж сверкая на солнце. Во-вторых, он был на голову выше меня, раза в три шире, буквально увит канатами мышц, выпирающих из-под распахнутой на груди безрукавки. Для сравнения, одна его рука оказалась толще, чем я в талии. Интересно, как можно сохранять такую мускулатуру при жизни в пустыне, когда все лишнее мясо и жир вытапливается напрочь? Засмотревшись, я упустил тот момент, когда потихоньку улизнул в сторону проводник и я остался один на один (девки не считаются) с подобным монстром в кольце любопытных местных жителей.

— Ну и кто же ты такой, что решил преградить мне дорогу? — немного наклонив голову набок, я с интересом уставился на оборотня.

— Ах, где мои манеры, позволь представиться — Тавас, — вежливо кивнул кошак.

Вопреки ожиданию, голос у него оказался далеко не грубый, а очень даже приятный, мягкий, с легкой хрипотцой. Надо же, а по внешнему виду и не скажешь. Как и о наличии мозгов, что совсем уж невероятно.

— Я Морус, — представился и я.

— Ты, я так понимаю, тот самый шаман пустынников, которому вождь отдал сестер для укрепления соседских отношений?

— И что, если это так?

— Если честно, не внушаешь, — насмешливо сощурился оборотень.

— Если честно, — передразнил я, — мне и не надо.

— Знаешь, на твоем бы месте я не наглел, коротышка, — нахмурился и угрожающе оскалил клыки Тавас. — Я сам собирался прибрать этих красавиц к рукам и то, что вождь принял такое решение — меня бесит! Если по тихому уступишь их мне, то можешь идти куда шел.

Кто тут коротышка, образина квадратно-припухлая? Никому не позволю так с собой разговаривать! К тому же, хоть эти сестры мне и не нужны (ну, почти), но соглашаться на требования какого-то хвостатого урода? Я начинаю злиться!

— Знаешь, у меня встречное предложение, — ну сейчас пройдусь ему по мозолям, — ты сейчас убираешься со своими прихвостнями и живешь вместе с ними долго и счастливо. И если еще раз попадешься мне на глаза, то я тебя наизнанку выверну, а из шкуры у себя в шатре сделаю подстилку. Ты меня понял, киса?

— Что?! Да я тебя!!! — в бешенстве взревел оборотень и ринулся вперед, начиная частичное превращение.

Мда, киса была лишней... Он даже вызов мне не бросил, предпочтя напасть сразу. Но кто бы мог подумать, что такая туша может настолько быстро двигаться — я успел только один раз моргнуть, а он уже преодолел три десятка шагов и оказался рядом! На этом его успехи и окончились. Едва кошак оказался рядом, размахиваясь когтистой лапой, как из моего браслета выскользнул Шустрик и в одно мгновение скрутил нападавшего в замысловатый узел из рук и ног.

— Неужели ты думал, что мне понадобится время для вызова духов, — насмешливо фыркнул я в оскаленную морду огромного кота с меня размером, повисшего в воздухе. — В отличие от вашего шамана, у меня есть постоянный защитник специально для таких вот случаев.

Вокруг ахнули потрясенные зрители, совсем не ожидавшие подобного исхода драки. Ну да, они бы лучше полюбовались на мое окровавленное тело.

— Сделай из него две половинки, — небрежно приказал я духу, совершенно не обращая внимание на хруст костей и утробный рык пытающегося вырваться Таваса.

Шустрик к делу подошел с фантазией — подкинув оборотня в воздух, он рассек его по всей длине туловища, так что части приземлились по обе стороны от меня в некотором отдалении, разбрызгав по сторонам фонтанчики крови и внутренностей. Проследив за результатом, я еле удержался от расставания со своим завтраком — лучше бы просто приказал свернуть ему шею, чем лицезреть такое зрелище. Мда, чуть не опозорился. Лучше придумать какой-нибудь другой способ запугать окружающих. Кстати, кошаки хоть и побледнели все как один от такой расправы, но отворачиваться никто не стал, даже дети.

— Ну что, может вы тоже хотите испытать удачу? — обратился я троим оборотням, с ужасом смотревшим на останки своего предводителя.

К счастью, они оказались умнее мертвеца и шустро расступились, освобождая путь. Вот только в это же время я разглядел, как сквозь толпу начали пробираться ко мне два бугая, удивительно похожих на уже прибитого. А не те ли это братья, что так доставали Оришава? Ну вот, теперь еще и с ними разбираться... Вдруг, выскользнув непонятно откуда, около меня оказался Ори.

— Быстро скажи: "по праву силы забираю все имущество побежденного", — зашипел он мне на ухо.

— Что?

— Быстро!!!

— По праву силы забираю все имущество побежденного! — громко объявил я, решив не спорить.

— Услышано! — отозвался кто-то сзади.

Развернувшись, я обнаружил, что это сказал высокий и отлично сложенный мужчина, изрядно возвышавшийся над окружающими и подозрительно похожий лицом на моего друга. Вождь. С его появлением собравшаяся толпа стала стремительно и незаметно рассасываться, даже родственники погибшего решили свернуть в сторону и сделать вид, что они тут просто прогуливались.

— Приветствую тебя, Морус, — обратился ко мне отец довольно скалившегося рядом гада, — извини, что тебе пришлось лицезреть столь неприглядное зрелище с самого начала.

— Ничего страшного, я даже не запачкался, — отмахнувшись от извинений, я с любопытством спросил, — неужели у вас именно так и происходят схватки между воинами? Я всегда считал, что это относится только к своим.

— Тут ты прав, нападать на гостей, тем более без вызова у нас не принято. Интересно, как ты смог так разъярить Таваса?

— Можете узнать у своего сына — он со мной общался достаточно, — хмыкнул я.

— Да уж, Морус никогда не сдерживается, если уж начал оскорблять, — вздохнул шаман.

— Лучше скажи мне, что это была за чушь с "по праву силы"? — решил я развеять свои подозрения — что-то очень уж нехорошие догадки всплывают.

— А это означает, что тебе переходит все имущество мертвеца, — разъяснил чрезвычайно довольный Ори, и пока я облегченно вздыхал, добавил, — в понятие имущество так же входят дети и жены.

— Что?!!

— Я же тебе рассказывал, что у нас всем заправляют мужчины как почти у всех оборотней, а женщины вообще не имеют права голоса, обязанные во всем подчиняться сперва отцу, а затем мужу.

— Ну-ну, не стоит волноваться, у твоего противника было всего две жены и ни одного ребенка, — вклинился вождь, — к тому же, вторая является моей сестрой, так что благодарю тебя от всего сердца!

— А скажи-ка мне, Оришав..., — услышав такие новости, я начал заводиться, и вполне очевидно, что мне в голову пришла одна очень неприятная мысль. — Уж не затем ли ты украл у меня книгу, чтобы заманить сюда в компании сестер и столкнуть с личностями, изрядно вам досадившими?!!

— Э... не злись, Мори, — отступил назад друг, — я тут почти не причем, все вышло спонтанно! Я всего лишь думал их немного напугать, а про то, что ты завалишь старшего — и мечтать не мог.

— Так значит, это все твоя вина?! — процедил я, наступая на хвостатого ублюдка и показательно хрустя пальцами. — Ведь ты же хорошо знаешь, что меня лучше не злить! И в этот раз ты выдранным клоком шерсти с выбитым клыком не отделаешься!

— Ай, спасите, убивают! — почти взвизгнул Ори и бросился удирать, на ходу превращаясь в кота.

— А ну стой, драный коврик, я тебя на ленточки распущу! Хвост оторву! Ты у меня узнаешь, как пытаться использовать настоящего лива! Я тебе всю шкуру выстригу и на цепь посажу свой шатер охранять!!!

Я уж хотел броситься догонять свою будущую подстилку, как меня немного отвлекли.

— Савит! — с громким возгласом и чуть не сбив меня с ног, на шею стоявшему рядом вождю бросилась какая-то женщина.

— Рауна! — так, где-то я слышал это имя... Точно, тетя этого гада!

Присмотревшись, я уловил явное сходство, но если отец Оришава буквально излучал силу и здоровье, то его сестра оказалась больше похожа на тень. Бледная, маленькая и очень худая, с ввалившимися щеками и черными кругами под глазами, в каком-то непонятном грязном тряпье вместо одежды, она вызывала только жалость. К тому же, пока женщина обнималась теперь уже с дочерью, я определил, воспользовавшись своей силой, что и внутри состояние тела кошки ничуть не лучше, чем общий вид — требуется лечение многим органам. И это у оборотня, на котором все заживает почти мгновенно?! Что же надо творить, чтобы довести до такого состояния столь живучее существо? Вся злость на друга от такого зрелища благополучно испарилась.

Наобнимавшись с семьей, женщина обратила внимание теперь уже на меня. Не знаю чего я ожидал, но уж никак не костедробительных объятий, еле различимых многочисленных "спасибо" и попыток зацеловать меня до смерти! Отбиться мне удалось только с помощью вождя и то, только после того, как тот в волю отсмеялся!

— Благодарить надо Оришава, это он подстроил все так, что мне пришлось убить этого идиота, — немного отдышавшись, сообщил я. — Хитрая гадина!

Пусть теперь ему кости дробят, а мне такой радости не надо! Но ведь как все точно рассчитал, коврик блохастый! Буквально до каждой реакции участвовавших в этом маленьком фарсе! Духи его знают, что это слово обозначает, но учитель его использовал именно в подобных ситуациях.

— Ничего, и он свое получит, — усмехнулся Савит и успокаивающе положил руку мне на плечо, — а пока, почему бы нам не пройти в мой шатер и более обстоятельно обсудить возникшую ситуацию? Я не сомневаюсь, что у тебя возникло множество вопросов, как и некоторые претензии к Оришаву и мне, не так ли?

— Еще как возникли! — кивнул я нахмурившись. — Впутываться в ваши внутри-стайные интриги без всякого предупреждения и тем более с вполне очевидным риском для жизни не очень способствует налаживанию добрососедских и союзных отношений, особенно если вспомнить, что я теперь единственный шаман ливов и в случае моей смерти, племя обречено на вымирание!

Выдав столь сложную и заумную фразу, я перевел дыхание и вполне заслуженно возгордился собой — учитывая относительно короткое обучение у Шинсу исключительно шаманской науке, но никак не науке переговоров и ди-пло-ма-ти-и, я многое почерпнул от наставника самостоятельно.

— Я приношу извинения от лица всей нашей стаи за моего непутевого сына, — посерьезнев, поклонился вождь, — несмотря на его благие цели, подобный проступок не останется без последствий и ты в праве требовать виру.

— Обязательно, но давайте обсудим это у вас, — степенно кивнул я, — а так же хотелось бы прояснить некоторые моменты произошедшего недавно инцидента.

Оглядев любопытные лица, торчащие буквально из каждой расположенной поблизости хижины, Савит вздохнул и жестом показал следовать за ним. Шатер главы поселения, так же как и у нас расположенный рядом с небольшим водоемом оазиса, оказался очень просторным по сравнению с моим и даже имел несколько огороженных частей, очевидно, служащих в качестве спален. А обстановка состояла в основном из стеклянной мебели, типа стола и полок, а горы различных подушек служили сидениями. Не успели мы все рассесться за столом и промочить глотки настоем на травах, как полог шатара колыхнулся и внутрь просунулась голова Ори.

— Страшный и ужасный Морус, ты успокоился и больше не сердишься, или мне зайти немного попозже, чтобы не опасаться за свою шкуру? — впрочем, этот паршивец испуганным не выглядел, наоборот, буквально излучал довольство.

— Заходи-заходи, я уже немного выпустил пар, так что не буду больше за тобой гоняться, — как можно дружелюбней отозвался я, расплываясь в улыбке.

Вот только, судя по немного побледневшему Оришаву, получился у меня скорее кровожадный оскал.

— Н-нет, спасибо, лучше я пойду, погуляю в пустыне немного, — отозвался оборотень.

Вот только у вождя были другие планы.

— Сын, зайди в шатер и не устраивай представления! — не оставляющим места для возражений голосом, приказал он.

— Ух, хорошо, — Ори проскользнул внутрь и устроился на другой стороне, как можно дальше от меня.

Ну-ну, так просто ты от меня не отделаешься! Я подарил собрату по профессии многообещающий взгляд и еще шире улыбнулся, вызвав нервную дрожь шамана. Довольный полученной реакцией, я переключил свое внимание на прочистившего горло вождя.

— Итак, я предлагаю обсудить виру за действия моего сына, а потом и прояснить все возникшие у тебя вопросы? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Не возражаю и ввиду того, что я в результате ма-хи-на-ций Ори не пострадал, то и ничего особо серьезного не буду требовать, — вздохнул я и бросив взгляд на очевидно расслабившегося и приложившегося к стакану друга, ехидно усмехнулся и добавил, — всего лишь шерсть звериного облика этого хитромудрого гада, которая отлично подойдет мне на коврик у входа!

Внезапно подавившегося настойкой шамана кинулись стучать по спине сидевшие неподалеку сестры, а я довольно ухмылялся и наслаждался зрелищем! А я тебя предупреждал, что коврик сделаю! Его отец сохранил каменное выражение лица, но я уловил мельчайшее подергивание правого уголка рта, ясно указывавшее на его чувства по поводу моего требования.

— Морус! Я же шкуру до мало мальски приличного вида буду отращивать несколько месяцев! — возмутился как следует прокашлявшийся друг, смотря на меня почти в священном ужасе.

— И поделом! В следующий раз только шкурой не отделаешься — я потребую еще и хвост в качестве талисмана, если еще раз посмеешь использовать в своих целях без моего уведомления и согласия!

— Оришав, ты согласишься на назначенную виру! — грозно посмотрел на сына Савит и тот побеждено сник, что-то бурча себе под нос.

— И верни украденную книгу! — добавил я.

— Хорошо, — покопавшись за пазухой, Ори вытащил небольшой толстый томик чуть длиннее ладони и примерно такой же ширины.

Приняв книгу, я внимательно пролистал страницы на предмет повреждений, и облегченно вздохнув, когда таковых не обнаружилось, спрятал ее в одном из карманов.

— Отлично, а теперь я хотел бы узнать насчет так называемого "имущества" и всего остального, что произошло сегодня.

— Ну, подсказанной мной фразой ты закрепил свое владение имуществом убитого, — почесал затылок шаман, — учитывая нападение без всякого объявления поединка, то имущество побежденного оборотня предоставляется победителю.

— Если победитель объявит свое право до ближайших родственников проигравшего, — добавил вождь, — включая и жен с детьми.

— Последних у Таваса нет, к счастью для тебя, — хмыкнул Ори, — только две жены, одна из которых тетя, а друга...

— Сука облезлая! — неожиданно выдала с ненавистью упомянутая, до этого скромно сидевшая в сторонке, не вмешиваясь в разговор мужчин.

Учитывая ненависть к представителям псовых и забота о собственной шкуре на грани фанатизма, это самое тяжелое оскорбление для кошаков.

— Руя издевалась надо мной как бы не больше своего поганого муженька и его братьев, — ответила она на вопросительные взгляды окружающих.

— Ладно, это я понял, вздохнул я, — вот только такое количество баб мне вовсе не нужно, не говоря уж о том, что шатер у меня не растягивается по желанию!

— Ой, да ладно! Хоть будет тебя кому холить и лелеять, если уж в постель тащить не намереваешься, — фыркнул друг.

— Между прочем, у меня и дома достаточно только пальцами щелкнуть и кандидатки в жены в очередь будут выстраиваться, начиная с пятерки вдов, — не менее язвительно отозвался я. — В общем, раз я являюсь их владельцем, то забирайте ваших трех женщин обратно! А для этой Руи... я найду... применение.

— Ну, этого следовало ожидать, — пробормотал вождь и уже громче спросил у меня, — а что делать с шатром и другим имуществом Таваса?

— Шатер сложите и отберите все действительно ценное, а всякую одежду, посуду и подобное можете отдать кому-нибудь нуждающемуся, мне все равно, — отмахнулся я. — Главное, не забудьте оружие и весь имеющийся металл упаковать.

В пустыне добывать материал для производства оружия практически негде, потому металл пользуется большим спросом при обмене между местными обитателями. Хоть доспехи по очевидным причинам из него не сделать, но копья и щиты получаются намного более прочные, чем из кости. Конечно, если сравнивать их до применения магии.

— Хорошо, я сейчас отдам необходимые распоряжения, — согласился Савит, вставая на ноги. — Я так полагаю, на ночь ты задерживаться не планируешь?

— Да, хотелось бы вернуться еще сегодня, — кивнул ему. — Не хочу оставлять оазис надолго, особенно с грядущими неприятностями.

Судя по понимающей физиономии оборотней, оба оказались в курсе событий, а значит, более полные предзнаменования от духов получил не один я.

Проследив за вышедшим из шатра отцом, Оришав посерьезнел и подобрался, жестом выгнав женщин следом. Я вопросительно на него посмотрел.

— Нечего лишним ушам греться, — поморщился кошак и сосредоточился на мне, — я так понимаю, и ты уже придумал что делать?

— Проще всего напасть на обещанную парочку неприятностей как можно дальше от наших селений, замести следы и пускай ищут ветер в пустыне.

— Если у преследователей есть магический поводок, то все равно могут найти, — покачал головой блохастый.

— Поднять песчаную бурю на несколько дней пути у нас получится даже по одиночке, а вот тем, кто находится за пределами поселения придется совсем не сладко и изрядно проредит отряд даже если в их составе имеются сильные маги, — пожал я плечами. — А что ты придумал?

— Миражи. Просто и со вкусом. Пусть погоняются за ними по пустыне, духам создать их ничего не стоит, а распознать подобную обманку издалека сумеет только опытный шаман. Сомневаюсь, что такой найдется среди магов.

— С чего ты взял? — заинтересовался я.

— Насколько я знаю, нормальные шаманы есть только у орков да гоблинов, а до них из нашей глухомани добираться многие месяцы, если не год, вокруг пустыни в основном земли людей с вкраплением других рас, — пояснил Оришав, — у них же общение с духами не пользуется популярностью, в отличие от изучения магического искусства.

— Хм, тогда этот вариант нам тоже подойдет, вот только почему покровительница молчит? — нахмурился я.

— Кто этих высших духов поймет? — фыркнул друг. — Может, она хочет посмотреть как мы справимся собственными силами или какая другая причина имеется.

— Согласен, с учителем она сотрудничала триста лет, а у нас даже полтинника пока не наберется, да и личной встречи удостаивались всего по несколько раз.

Мы немного посидели молча, каждый размышляя о своем. Через пару минут Ори встрепенулся.

— Но она тебе обещала поддержку, когда принимала как нового шамана?

— Да? А в чем дело?

— Просто, я тут подумал, что раз пообещала поддержку, то все равно поможет обоим, а про предупреждение вполне могла узнать — все-таки великий дух.

— Что ты имеешь ввиду?

— А то, что мы и так все необходимое знаем, так зачем в мир духов дергать лишний раз?! — широко ухмыльнулся оборотень.

— Знаешь, а это очень даже весомое объяснение, — я задумчиво потер подбородок. — Духи от своих слов не отказываются, а всякие мелочи могут считать недостойными своего внимания.

— Учитывая преимущество местности, у нас имеется большие шансы выдержать предрекаемую духами напасть, — пожал плечами Оришав, — так что паниковать не имеет смысла.

— Да, но если станет известно что-то еще — сообщай, и на всякий случай отправь несколько своих духов караулить пустыню на пару-тройку дневных переходов вокруг, — попросил я и встал на ноги. — И раз уж мы все обсудили, то я вынужден откланяться — и так дел дома хватает.

— Хорошо, но и ты отправляй посланника, если что новое обнаружишь, — серьезно кивнул друг, — пошли я тебя провожу. Отец наверное уже собрал и доставил твои трофеи к охране у входа — ты же не сам все потащишь?

— Конечно нет! На что я несколько здоровых лбов с собой взял?! — возмущенно фыркнул в ответ.

Выбравшись вслед за оборотнем из шатра, я прищурился от ударивших в глаза лучей яркого солнца и кивнув в ответ на глубокие поклоны стоявших неподалеку троих женщин, направился к выходу из оазиса.

— Ну вот видишь, он уже здесь, — хмыкнул Ори, когда мы подошли поближе к воротам и разглядели кроме моей охраны да караула под навесом, самого вождя и женщину, закутанную в предназначенный для пути по пустыне серый балахон, а так же три средних размеров мешка на песке рядом.

— Собственно, вот все имущество Таваса, что подошло под указанные рамки, — указал Савит выходя из тени и подходя к нам.

— Если честно, я ожидал меньшего, — хмыкнул в ответ на его реплику, — а это та самая Руя, насколько понимаю?

— Именно, и лучше за ней следить в оба глаза и спиной не поворачиваться, — понизил голос вождь.

— Ничего, с Шустриком это не будет проблемой, — похлопал я рукой по браслету. — И надеюсь, следующий мой визит к вам окажется менее богат на конфликты.

— Уж можешь быть уверен, после того как ты развалил своего противника на две ровные половинки в одно мгновение, дураков лезть против шамана у нас больше не найдется, — усмехнулся Ори.

— А ты не скалься — про шерсть я все равно не забуду, так что готовься, — погрозил я другу кулаком.

— Чего и следовало от тебя ожидать, — вздохнул оборотень и замахал на меня руками, — давай уже катись отсюда, а то еще больше терпеть твое общество резко расхотелось!

Продолжать перепалку я не стал, а лишь вздохнул — Оришав был, есть и будет треплом, стремящимся всегда оставить последнее слово за собой. Пожав руки на прощание оборотням, я приказал охотникам взять поклажу, а Руе следовать за мной. Разводить с ней разговоры ни сейчас, ни потом я не собирался. Выйдя за пределы стены, я еще раз помахал рукой провожающим блохастым и неторопливым шагом потопал по песку, настраиваясь на призыв духов. Впереди был путь в родной оазис и разбор всех дел, что накопились за время моего отсутствия — когда у племени всего один шаман, то даже за один единственный день всегда найдется тот кому может понадобится помощь.

Глава 7.

До нашего оазиса мы добрались только к глубокой ночи, несмотря на все мои усилия — в этот раз пустынные духи принялись упрямиться и почти не отвечали на призывы, несмотря на довольно приличное количество маны и крови, что мне пришлось пожертвовать. В итоге, путь стал в пару раз длиннее и даже пришлось небольшой отрезок преодолеть без всякой помощи от капризных повелителей пустыни. К счастью, встретилась нам только небольшая стая шакалов, которых Шустрик разметал за пару секунд. Не убитые падальщики поспешили сами убраться подальше и отпустить добычу, неожиданно оказавшуюся очень даже зубастой.

И все бы ничего, но всю дорогу сверливший мне спину взгляд настраивал на более настороженный лад. Шаманы постоянно общаются с миром духов и их обитателями, со временем приобретая большую чувствительность к живым существам, в том числе и разумным. Потому, не заметить полный ненависти взгляд блохастой смог бы только полный бездарь и слабак, каковым я не являлся. Так что первая идея использования неожиданно свалившейся в руки "жены" только окрепла и лишила лишних переживаний. Учитывая почти гарантированный нож в спину в самый неожиданный момент от моего приобретения — это правильная позиция! Благодаря далеко не лучшему детству, любовь и сочувствие к большинству сородичей у меня изрядно потрепались, так что уж тут говорить про оборотней. Эта блохастая послужит отличной жертвой для завершения моего посоха! А до этого времени за ней присмотрит Шустрик. Просто чтобы быть уверенным.

Когда вдалеке показались стены нашего поселения, все охотники изрядно обрадовались и ускорили шаг, стремясь как можно быстрее оказаться дома и скинуть с себя навязанную ношу. Все-таки ливы больше приспособлены к быстрому передвижения налегке, чем тасканию тяжестей. Впрочем, я не сильно от них отстал — хотелось уже сбросить одежку, поесть и завалиться спать. День выдался насыщенным и отдых должен оказаться не хуже. Правда, разглядев выбравшиеся из ворот фигуры, я понял, что с этим придется немного подождать — меня ожидал Заус с парочкой своих самых доверенных бойцов. Наверное, караульные были заранее предупреждены и вытащили его прямо из шатра, если судить по легкости одежды при такой холодине снаружи. Ночи в пустыне вообще могут заморозить неподготовленного путешественника.

— Заус? Не ожидал встретить тебя прямо за воротами в такое время, — хмыкнул я, едва мы подошли поближе и вошли в поселение.

— Увы, пришлось поступиться здоровым сном, — серьезно покачал головой друг, подхватив меня под локоть и увлекая за собой, — пока ты отсутствовал, у нас тут много чего произошло.

— Неужели вас и на один день оставить нельзя? — обреченно вздохнув, спросил я.

Правда, после того, как в неверном свете пары лун, мне удалось разглядеть глаза главы охотников, я заткнулся и просто стал ожидать продолжения. Такой взгляд я видел у него всего один раз в жизни. Взгляд хищника, загнавшего свою жертву в угол, вдоволь наигравшегося бесплодными попытками дать отпор, а после прикончившего обессилившую добычу без всякой жалости. И даже тот факт, что этот взгляд относился не ко мне, не избавил от холодных мурашек, пробежавших по спине. За этой добродушной физиономией и дружелюбным поведением, очень просто забыть, что Заус не просто так занимает такую высокую позицию в племени.

— Гинкар сдох! — с чувством глубокого удовлетворения сообщил охотник и при этих словах на его лицо выполз хищный оскал, что очень трудно принять за обычную улыбку.

Впрочем я не сильно от него отстал, расплывшись в кровожадной ухмылке.

— Как это случилось? Мое проклятие не настолько сильное, чтобы с гарантией убить взрослого лива, — не то, чтобы я был против, но подобные поделки от настоящего смертельного проклятия отличаются как простая песчаная змея от Покровительницы.

— О, очень похоже на Чику — просто неловкое движение и он насаживается при падении на наконечник копья, — сообщил Заус. — Конечно, ранение оказалось тяжелое, но не смертельное, вот только наконечник оказался не совсем чистым и как результат — заражение.

— Ага, но это все исправляется парой зелий и настойкой внутрь, каким демоном он все же сдох? — я вопросительно приподнял бровь.

— Все очень просто — зелий у них не оказалось, а когда пришли просить у меня — я развел руками и объявил, что с прошлой охоты еще запасы не обновлял, потому ничего и нет, — учитывая тот факт, что у него обычно хранится только запас склянок с вредоносным содержимым, то поверить в такое проще простого.

— Угу, и ты прикинулся дурачком, а меня на месте не оказалось, о чем знал каждый в племени еще с утра, — похоже, ему подвернулся очень удобный случай позлорадствовать над врагом, попавшим ровно в такую же ситуацию, что приготовил другим.

— Именно! Буквально несколько часов назад он подох как шакал, а окажись ты дома хотя бы к закату — может и вытащил бы, — поморщился друг.

К закату? Наша неожиданная задержка и нежелание духов сотрудничать, даже несмотря на более чем щедрую жертву, внезапно предстала в совершенно ином свете. Неужели с благословением покровительницы и сменой статуса в тонком мире, моя репутация увеличилась настолько, чтобы подобным образом повлиять на всех духов и способствовать изменению течения событий в более выгодную для меня сторону? Или это просто совпадение? Нет, совпадения тут нет и быть не может!

— Значит, вождь лишился солидной части своей поддержки..., — задумчиво постучав пальцем по губам, я поднял взгляд на Зауса, — а что насчет его жен и дочери? Сомневаюсь, что их будет кормить Гис.

— Пока не ясно, но скорее всего, их к себе возьмет Драбис, — пожал плечами друг, — а может и нет — он и так один на четыре рта, так что это еще не ясно.

Учитывая, что семья умершего не особо пользовалась популярностью среди большинства племени из-за Гинкара и его отпрыска, едва ли кто решится взять женщин даже в роли младших жен, а вождь еще четверых просто не прокормит, да и не нужны ему лишние едоки, не приносящие пользу. Так что, когда у них закончится запасенная еда и различные ценные вещи, которые можно обменять, оставшихся без кормильца будет ждать та же судьба, что некогда грозила и мне — оказаться выкинутыми за пределы оазиса в пустыню, на поживу охотникам и падальщикам. Увы, такова реальность нашей жизни, что от бесполезных едоков просто избавляются. Из сотни с лишним членов племени, оставшихся после нападения оборотней, больше четырех пятых составляют женщины, а остальное население мужчины и редкие дети. Женщин в оазисе хватает и их благополучие напрямую зависит от способности их мужчин оставаться в живых, принося добычу домой. Умер кормилец — можешь сказать "пока" собственной благополучной жизни. Компания вдов является приятным исключением ввиду того, что Шинсу нравились прелести женщин и возможность их потискать. Только на моей памяти, после смерти одного охотника, его жену почти выкинули за стену, если бы не близкий друг. Другой так не повезло. Да что вспоминать — если бы не наличие дара, рано или поздно я оказался бы в подобном положении, полностью завися от прихоти Шу или бы сдох при попытках охотится.

— Вождь у нас пока богатый, потому может и взять, — пожал я плечами.

Если честно, то мне их судьба почти безразлична, поскольку близко не общались, а отношение подпортилось после стычки с сынком. Если верить слухам, точнее, вдовам, то первая жена Гинкара скромная, робкая и молчаливая, а вот ее дочка та еще гадина. В общем, от Мауши отличается только наличием некоторых мозгов и более приятным обликом. Две других жены тоже не отличаются хорошим характером, слишком разбалованные принадлежностью к правящей семье.

— Ладно, их если и выкинут, то случится это не в ближайшее время, — кивнул друг, — но это еще не все!

— Случилось что-то другое?

— Именно! Когда Драбис понял, что таким образом он потеряет брата, то решился на крайние меры, — наклонился поближе и понизил голос Заус, — так как тебя не оказалось в поселении, но зелья точно хранились в шатре, он решил вломиться к тебе и достать их самому.

— Что?!! Да как он посмел?! — у меня аж потемнело в глазах от бешеной ярости просто при мысли, что кто-то посмел посягнуть на оставленное в оазисе имущество в тот самый момент, когда я отлучился по делам.

Отшатнувшийся охотник немного привел меня в чувство, вот только вскипевшие внутри чувства подталкивали найти урода и показать ему, почему не стоит ссориться с шаманом и тем более, вламываться в его жилище. Не то чтобы у него получилось — все же Шу подошел к своей безопасности и сохранности имущества очень серьезно, но это не умаляет тяжесть проступка вождя. Мой шатер неприкосновенен!

— Успокойся Морус, он не смог проникнуть в шатер, хотя и пытался не раз, — покачал головой Заус, осторожно кладя свою руку мне на плечо.

Что и требовалось доказать! В случае отсутствия рядом владельца, шатер сам запирается и любые посторонние личности, что попытаются проникнуть, будут отбрасываться.

— Совсем зарвался Драбис, прокляну его и пусть заживо гниет, — процедил я, — давно надо было Шинсу избавиться от этого ублюдка, что и копья уже несколько десятков лет не держал в руках!

— Ну, его отец был еще ничего, а вот сынки и их отпрыски получились с гнильцой, — поморщился охотник, — думаю, твой учитель просто не хотел осложнять себе жизнь залезанием в эту вонючую кучу, тем более, поддержка у него имелась довольно солидная даже среди некоторых моих ребят.

— Ну, Шу предпочел сбежать, чем марать руки, — печально вздохнул я, — а вот что насчет поддержки на данный момент?

— Ну, после случая с Мелочью, не очень — есть несколько, но они с Драбисом давно дружбу водят, — опять понизил голос глава охотников, — но если что, я их прижму, так что не волнуйся. А остальные мужики за меня будут в случае чего.

Учитывая, что мы отошли от ворот на солидное расстояние, излишняя мера предосторожности, но на всякий случай, я приказал блокировать Шустрику колебания воздуха на пару шагов от нас.

— И то ладно, вот только я не понимаю, чего он пытается добиться, пытаясь подгрести под себя еще больше власти? Куда больше то? И так вождь! — возмутился я.

— Учитывая, что он давно нацелился на включение шамана в свою семью, то трудно ожидать иного теперь, когда вместо Шинсу у нас заправляешь духами ты.

— Да даже если и так, какой смысл косить своих же, если нас и так осталось едва больше сотни, а полноценных охотников намного меньше!

— Так он охотников и не трогает — нацелился на лишние рты, кем можно пожертвовать, — угрюмо ответил Заус, сжимая кулаки, — совсем тронулся со своей властью!

— Мы еще поговорим на эту тему в ближайшие дни, — похлопал я охотника по предплечью, куда дотянулся, — а пока можешь отпустить моих сопровождающих и приказать парочке отнести вещи к моему шатру, за одно и за ходячим "имуществом" присмотрят.

— Да, а это ты откуда припер и почему тащишь с собой кошку?

— А, у оборотней поцапался с одним придурком из-за скинутых мне сестер Оришава, так в результате и получил его имущество в нагрузку к жене, — почесал я затылок, окидывая взглядом упомянутую особу.

— Не нравится она мне, смотри, спину не подставляй, а то лишимся последнего обученного одаренного и пока относительно нормальной жизни, — предупредил друг, так же бросив быстрый взгляд через плечо.

— Я помирать не собираюсь, так что приму к сведению, да и почувствовать полный ненависти взгляд для нормального шамана не представляет проблем, — ухмыльнулся я, но тут же посерьезнел, — Шустрик за ней присмотрит.

— Зачем ты ее вообще к нам приволок, если осознаешь имеющуюся опасность? — спросил друг.

— Ну нужно же кого-то поприличней в жертву для завершения посоха, а жизненная сила оборотней намного больше подходит в этом случае, чем у обычных существ.

— То есть, тебе больше не нужны животные с теплой кровью?

— Еще как нужны — мне малый алатырь скоро придется готовить и зачаровывать! — замахал я руками в отрицании.

— Зачем? Шинсу же ими никогда не пользовался...

— Ты не сравнивай могущество шамана, практикующего больше четырехсот лет и только недавно закончившего обучение ученика, — надулся я, — Шу подобные костыли никогда не требовались, да он даже без посоха может обойтись при призвании какого-нибудь великого духа! Я же на такое буду способен еще не скоро, потому мне потребуется помощь в призыве, а малый алатырь как раз и облегчает призыв духов в разы.

Осталось только его создать, а затем добиться благословения Великой и можно будет использовать кого посильнее обычных нейтральных духов из ее свиты. Может даже именного получится вытащить из мира грез. При подобной мысли я едва сдержал предвкушающую улыбку, полностью забыв еще недавно клокотавшую внутри злобу.

— Поня-я-ятно, — протянул Заус и странно смотря на меня, что-то пробормотал под нос.

К несчастью для него, на слух я не жаловался.

— Эй, что значит "мальчишка"!?

— В один момент ты пышешь злобой, в следующий момент чуть не прыгаешь на месте от возбуждения, — издал смешок охотник, — и как тебя после этого называть?

— Шаманом! — буркнул я, не в силах опровергнуть его утверждение. — Все, если у тебя больше нет новостей, то я спать!

— Больше нет, так что вперед и не забудь мое предупреждение, — посерьезнел друг, хлопнув по плечу. — Парни помогут тащить трофеи, так что на тебе только кошка.

— Отлично, тогда можешь забирать моих охранников, — кивнул я.

Вдвоем, мы вернулись к болтающим ливам и Заус тут же построил подчиненных, раздал всем ценные указания и убедившись в их исполнении, отправился спать. Я последовал его примеру, но только в сопровождении двух пыхтящих под тяжестью поклажи охотников и молчаливой кошкой, что подозрительно стреляла глазами по сторонам.

— Кидайте у входа и свободны, я потом все сам разберу, — махнул мужикам, когда мы оказались у шатра.

Кивнув на пожелание спокойной ночи от парочки, я покосился на кошку, сделал знак следовать за собой и отодвинув ткань, шагнул внутрь.

— Что делать с тобой — разберемся утром, — сообщил ей, не обращая внимание на полный ненависти взгляд, — а пока будешь спать на коврике у входа.

Сам же я скинул одежду и плюхнулся на любимую шкуру, при взгляде на которую, мою гостью ощутимо затрясло. Буду надеяться — от злости, иначе придется с ней возиться и дальше. Отдав приказы Шустрику, я перевернулся на бок и почти мгновенно заснул.

К счастью, ночь прошла спокойно и без посещения мира духов, так что выспаться удалось прилично и даже тихий скулеж не мешал мне нежиться в сонной неге достаточно долгое время. Но когда я все же соизволил открыть глаза, то оказался немного удивлен. Совсем немного, но кто может похвастаться тем, что просыпаясь утром, может наблюдать перед лицом оскаленную пасть, полную острейших зубов, способных без проблем перекусить как руку, так и шею взрослого лива. Хм, я думал, она предпочтет воспользоваться оружием, нежели оборотом, чтобы меня убить. Немного отодвинувшись, я встал и накинул халат, после чего сел напротив оборотня.

— Поздравляю, ты поступила именно так, как я и ожидал, избавив меня от лишних хлопот, — похлопав в ладони и ухмыльнувшись на пораженный взгляд "гостьи", решил ей кое-что пояснить, — даже самый бездарный шаман может почувствовать направленную на него ненависть, и уж тем более — через прямой взгляд в спину, так что мне оставалось только дождаться попытки убийства, что ты благополучно и попробовала сделать, изрядно облегчив мою совесть.

На вырвавшееся из открытой пасти шипение я лишь усмехнулся.

— Видишь ли, мне как раз требуется жертва для завершения посоха и оборотень будет весьма достойной жертвой. Вот только взять и просто убить тебя я не мог, но своей попыткой нападения ты сыграла мне на руку, иначе пришлось бы заботиться, делить кров и все такое, — злорадно пояснил я, — ну и еще одно — только идиот мог забыть про духов, что сторожат меня без сна и отдыха.

Усмехнувшись на внезапно проявившийся в глазах неподвижной кошки страх, я порылся в одном из сундуков, вытащил небольшую коробочку с десятком прозрачных кристаллов размером с ноготь. Достав один, я развернулся к будущей жертве.

— Сладких снов, потому что ты не проснешься даже тогда, когда жертвенный нож пронзит твое сердце, — не обращая внимание на протяжное рычание и попытки пошевелиться, я опустил кристалл на мохнатый лоб и с удовлетворением наблюдал, как он быстро утонул в шерсти.

Через пару мгновений глаза кошки закатились и она обмякла всем телом, больше не пытаясь вырваться из хватки духа. Как ни странно это звучит, но я даже рад, что она решила превратиться — сомневаюсь, что я смог бы хладнокровно зарезать красивую женщину, ничего лично мне не сделавшую. А так, оборотень он и есть оборотень, с которого после жертвоприношения можно еще и шкуру снять, выбить зубы и вырезать сердце с печенью. Список можно продолжать еще долго. Являясь в некотором роде магическим существом, оборотень много чего полезного имеет. Например, те же молочные железы служат отличным средством для облегчения родов. Естественно, должным образом обработанные и в составе определенного зелья, но это уже детали.

Конечно, лично разделывать тушу нечего и пробовать, но у охотников достаточно опыта, чтобы справиться с данной задачей, а я, кроме завершенного посоха, получу возможность пополнить скудные запасы особо редких и полезных зелий. Усмехнувшись, я довольно потер руки — необходимо заняться этим сегодня же! Нет, прямо сейчас!

Выползя из шатра с подобранным посохом и ритуальным ножом, я отмахнулся от как раз подошедшей с завтраком Доры и помчался к ровной площадке утрамбованного до каменного состояния песка, где учитель проводил большинство своих ритуалов. Мне она как раз подойдет для жертвоприношения. Сосредоточившись на линиях, необходимых мне для последующего действия, я передал духу получившуюся картинку в воображении и оставив его медленно и аккуратно вычерчивать бороздки в песке кинжалом, побежал готовить в шатер все остальное. Мало начертить жертвенный круг — еще необходимо правильно его подготовить для качественного жертвоприношения.

Шу всегда говорил, что настоящие шаманы пользуются исключительно призывами и помощью духов при любых ситуациях и максимум, на что они могут рассчитывать при жертвовании живого существа — оплатить услуги обитателей мира грез жизненной силой. А вот те ритуалы, что использует он, на самом деле относятся исключительно к ритуалистике и как правило, даже не требуют наличия дара при всех соблюденных условиях. Вот только Шу в свое время не пожалел времени и сил переработать изыскания ритуалистов под обладателя магии, что увеличило силу и результативность ритуалов, значительно облегчая их проведение. Впрочем, с его же слов, зельями так же занимаются исключительно про-фе-сси-о-наль-ны-е алхимики. Так что как шаман, я вроде и ничего не должен знать, кроме призыва духов, включая создание и столь полезных инструментов в помощь основному роду деятельности. В который раз можно порадоваться, что моим учителем оказался Шинсу, а не какой-то "прокуривший мозги травками придурок, вообще на половину живущий в мире духов". Между прочим, его точные слова о шаманах орков и гоблинов. Впрочем, у первых траву следует заменить на грибочки. Интересно, что это такое?

Вернувшись в шатер, я принялся рыться в сундуках и собирать необходимые ингредиенты, постоянно сверяясь с конфискованной у хитроумного кошака книгой. Сам-то ритуал в общих чертах я помню, благо, ничего сложного там нет, а вот с его подготовкой... Собственно, воткнуть нож в грудь жертвы и наблюдать за процессом очень просто, но перед этим следует особым образом приготовить кровь используемого существа и уже получившейся смесью отливать жертвенный круг и начерченные знаки. Духи знают, за что именно они отвечают, поскольку такой язык мне пока не знаком, но судя по записям учителя — все прекрасно работает даже без необходимости досконального знания производимых действий. Главное, "не ошибиться в процессе подготовки", как любил говаривать Шу. Так что со всем старанием, собирая список необходимого, я практически чувствовал себя настоящим шаманом со всеми атрибутами.

Так, истолченные в порошок когти магического создания есть — оборотень тут отлично подходит. Корень мертвой мандрагоры в свое время был выменян у тех же лохматых еще учителем, да и требуется его всего лишь крохотный кусочек, оставляя ценный реагент для будущего использования. Сушеные глаза вампира (фу, какая гадость!) тоже имеются в количестве двух штук и добыты Шинсу как раз для возможного приемника на посту, неизвестно где и каким способом еще до моего рождения. Желчь песчаного василиска давно добыта охотниками и до сих пор не разьела склянку только благодаря магии. Его же яд тоже находится в одном из сундуков. Растолчённая слеза гор так же имеется в наличии, несмотря на крайнюю трудность приведения ее в подобное состояние. Кровь жертвы набрать еще успею, а вот склянку собственной следует нацедить уже сейчас. Ну и последнее, что необходимо — зелье, что не позволит подобранным компонентам уничтожить магические свойства друг друга в процессе смешивания. Шу все время держит на готове несколько таких ка-та-ли-за-то-ров.

Достав котелок и нацедив кружку крови оборотня, я приготовился к готовке смеси, но неожиданно урчанием подавший о себе знак желудок напомнил о необходимости хорошо питаться. Мда, придется прерваться. Прикрыв кружку стеклянной пластинкой, чтобы в нее случайно ничего лишнего не попало, я выполз из шатра к терпеливо меня ожидавшей вдове.

Потянув носом вкусный аромат, начавший распространяться во все стороны, я сглотнул мгновенно образовавшуюся слюну — сегодня у нас яичница с мясом!

— Доброе утро, — наконец вспомнил я про приличия, приглашая понимающе улыбнувшуюся Дору в свое жилище, — когда это охотники умудрились разорить кладку песчаной ящерицы?

— Вчера наткнулись, — отозвалась лива, устанавливая на столик тарелку и накладывая завтрак.

Учитывая, что ящерица эта только по названию, а на деле настоящий песчаный дракон под два метра в холке, его яйца спереть получается не так часто, как всем хочется. А убить этого обитателя пустыни очень не легко — лечатся они не хуже оборотней, да и сами не прочь полакомиться дерзкими охотниками. Но мясо у них не менее вкусное и полезное, чем и яйца.

— В хранилище хоть одно перепало? — орудуя ножом и методично подчищая тарелку, — спросил я.

— Даже два — кладка оказалась большой.

Ммм, значит, по особым случаям можно будет устраивать себе праздник!

— Кстати, когда пойдешь относить кусочек Мелочи, то скажи ей позвать Зауса потрошить тушу ближе к середине дня, — вовремя вспомнил я, сыто отваливаясь от стола и запивая съеденное простой водой.

Вообще, на такой жаре ценные части тушки быстро пропадут, а сам я потрошить дохлого оборотня не собираюсь, даже если бы умел хорошо это делать. В конце концов, зачем страдать ерундой самому, если под рукой куча гораздо более опытных соплеменников?

— Хорошо.

Дальше я уже не обращал на нее внимание, вернувшись к котелку и подготовке смеси для ритуала. Скоро, скоро все будет готово и я наконец приобрету необходимый каждому шаману инструмент!

Глава 8.

Когда прибежала девчушка с сообщением от Моруса, главный охотник племени занимался самостоятельным ремонтом охотничьего снаряжения. Мастер мастером, а заменить почти перетершийся ремешок у кожаной брони или сделать ловушку из редких подручных материалов должен ты сам. Бегать к мастерам за каждой мелочью никакой еды или ценных вещей не хватит, так что приходится выкручиваться самому. Даром что ли отец учил с младых лет всему полезному?! Ну и каждый охотник обязан не только знать способы разделки разнообразной добычи, но и методики ее обработки, выделки и хранения. Ну и само собой — что именно необходимо не только самому или кому еще в племени, но так же и шаману. Именно поэтому под началом Зауса каждый знает как именно правильно разделывать оборотней обоих полов в звериной форме до последней косточки, несмотря на тот факт, что наглядно подтвердить навык не доводилось уже довольно большое количество времени. Как раз с заключенного перемирия, вот только почти в каждом шатре имеется шкура не хуже той, что лежит в шатре шамана.

Да и сегодня кому другому едва ли придется освежить навыки — главный охотник племени давно застолбил за собой право на обслуживание нужд шамана, а уж когда появились ученики у Шинсу и вовсе полностью узурпировал своей властью. А причина между тем довольно проста — с самого детства Заусу хотелось прикоснуться к неведомому миру, зовущемуся магией. Пусть старый ворчун был скрытен и не позволял увидеть много несмотря на все усилия, но с увеличением количества одаренных на двух, шансов прикоснуться к так манящей тайне стало больше. И пусть Шинсу сбежал, а оборотень вернулся к своим, Морус не имел ничего против наблюдения за своей работой, при условии, что зрителем является приятная ему личность.

И охотник собирался воспользоваться данной возможностью по полной, заявившись не к концу ритуала, как сказала Мелочь, а подойдя к самому началу и увидев весь процесс собственными глазами. Благо, где была ритуальная площадка он отлично знал и даже бывал пару раз в качестве зрителя. Быстро собрав весь необходимый набор для разделки и целый мешок зачарованной стеклянной тары как раз для подобных случаев, Заус чмокнул жену с дочерью и побежал к шаману.

И как раз подоспел к самому началу подготовки ритуала. Одетый в одни штаны, парень как раз сосредоточенно ползал по утрамбованному песку со склянкой в руках и сосредоточенно заливал светящимся ядовито-зеленым составом прочерченные кинжалом борозды, складывающиеся в причудливо извивающиеся знаки и рисунки, образовывавшие все вместе круг вокруг свободного от них центра. Причем, охотник определил, что два небольших (относительно всей нарисованной фигуры) места среди хаотических линий оставались для собственно жертвы с одной стороны и посоха с другой. Причем там, где должна будет находиться жертва, прочерченные линии наблюдались глубже и больше походили на канавки оттока крови, чем магические письмена. Впрочем, никто не сказал, что одно не будет совмещаться с другим.

— Готово!

Пока охотник осматривал узор предстоящего ритуала, Морус закончил заливку непонятной жидкости и только теперь заметил присутствие постороннего.

— Привет Заус, — махнул он рукой, — чего это ты так рано?

— Так... э..., — взрослый мужчина немного замялся, внезапно ощутив собственное любопытство несколько неуместным и смущающим.

— А! Любопытно? — понимающе прищурился малолетний шаман.

Охотник облегченно кивнул. В конце концов, у каждого имеется несколько маленьких слабостей и признаваться в них не каждый спешит.

— А что это ты тут выливал за значки? — спросил он, кивая в сторону несколько нервирующе мерцавшего рисунка на земле.

— Понятия не имею, — легкомысленно пожал плечами парень и Заус почувствовал, как у него начали вставать дыбом волосы — истории о том, что способен натворить неуч при неправильных действиях рассказывал сам старый шаман и итог был всегда разрушительным и печальным для всех окружающих, — обучение у Шу для меня было в основном, в быстром и тщательном заучивании каждой закорючки без малейшей ошибки, а доскональное знание оставлялось на потом.

— То есть, за результат ты спокоен? — с опаской уточнил мужчина, стараясь незаметно перевести дух и унять зашедшееся в бешенном ритме сердце.

— Конечно! — возмутился пацан, сердито взглянув на охотника, посмевшего усомниться. — Уж все имеющиеся ритуалы вбиты в мою шкуру многими днями голодовки и ударами посоха учителя!

Он немного поморщился, судя по всему, вспоминая наказания за допущенные оплошности.

— Шу ошибки никогда не жаловал, а заживало на мне все медленнее оборотня, так что волей-неволей приходилось заучивать все намертво, — добавил Морис, — конечно, это все исключительно практика, но ввиду скудности моего времени обучения и как понимаю теперь — запланированного исчезновения учителя, главный упор в основном делался на практическое применение используемых знаний, а уж остальную теорию мне придется подтягивать по имеющимся книгам самостоятельно.

— Хмм, значит и закорючки эти будешь понимать?

— Ага, у меня и учебник рунического алфавита есть — написанный собственноручно Шинсу, так что мне следует только найти время и засесть за учебу, — покивал шаман, — но если судить по грядущим событиям, то случится это не скоро.

Заус уже слышал насчет предсказанных духам неприятностей и потому только понимающе покивал.

— А сейчас ты стремишься закончить посох как можно быстрее?

— Ага, вот только передохну немного и начну проводить ритуал, — вздохнул шаман и не дожидаясь очевидного вопроса, пояснил, — обычно, такого рода ритуалы трубуют намного большей подготовки и точного рассчета по положению звезд, но у меня эти требования снимаются огромным количеством использованной силы.

— Так Шинсу вроде все именно вымерял и всякие свои штучки раскладывал? — не понял охотник.

— Ну так то он, а то я, — фыркнул Морис, — и несмотря на то, что мы оба шаманы, разница между нами на самом деле очень даже большая.

— Разница? — несмотря на некоторую осведомленность в мистических делах, Заус не понял, что имел ввиду парень.

Вздохнув, молодой шаман плюхнулся на песок и похлопал ладонью рядом, приглашая присесть.

— Попробую объяснить так, чтобы стало понятно. Учитель уже много лет практикует шаманизм, следовательно, является очень могущественным по сравнению с новичками вроде меня. Главным критерием для нас считается влияние в мире грез и чем дольше практикует шаман, тем более охотно заключают с ним договора духи и тем меньшую требуют плату за свою работу (естественно, при условии, что он ничем не прогневал духов, например, разрывом договоренностей или попыткой насильного подчинения). Ну и при этом растет свита духов шамана, что постоянно находятся рядом, появляются благословения великих духов и им подобных сущностей. У меня же ситуация немного другая — при малом опыте шаманизма, я могу позволить себе оплачивать услуги обитателей мира снов собственной силой, нежели возиться с поиском нормальных жертвоприношений. Вот и получается, что Ши выигрывает в могуществе, а я в простоте просто за счет намного большего количества магических сил чем у него. Но поскольку шаман в племени является не только чисто шаманом, но и еще немного лекарем, алхимиком, травником, артефактором, ритуалистом, погодником и даже жрецом, то преимущество в силе здорово облегчает жизнь. Да и увеличивать силу свиты получается куда быстрее, не говоря уж о проявлении духов в обычном мире. Собственно, данный ритуал создания посоха Шу готовил бы как минимум пару дней, используя кучу ин-гре-ди-ен-тов и оглядываясь на множество важных факторов, в то время, как мне достаточно лишь забухать как можно больше силы при создании узора. Учитель вообще говорил, что с моим сильным даром лучше учиться на обычного мага-универсала, но поскольку он использовать магию подобным способом не умеет, то и готовил из меня шамана с небольшими отклонениями для нужд племени. Шаманам большое количество сил помогает только в самом начале, а потом уже почти ни на что и не влияет. Вот такие вот дела.

Охотник только удивленно хмыкнул на разошедшегося паренька — раньше за Морусом не имелось привычки что-то пояснять. Но рассказывал он интересно и понятно, да и старик Шу до таких подробностей не опускался, предпочитая вообще ничего не говорить о природе своих сил.

— И насколько ты сильнее учителя? — спросил он просто из любопытства.

— Ну... Я не очень хорошо чувствую магию в живых существах, так что могу сказать только примерно, но раз в тридцать будет точно — учитель в чисто магическом плане достаточно слаб, наверное потому и взялся за изучения шаманизма, поскольку здесь требуется в основном опыт и нарастающее влияние, а не размер собственных сил, мне же с детством в некотором роде "повезло".

Морус не весело усмехнулся и покачав головой, замолчал, смотря в небо невидящем взглядом. Охотник предпочел упомянутую тему не продолжать по понятным причинам — то, что парень вообще выжил те несколько лет голода до поступления в ученики Шу можно считать настоящим чудом, учитывая количество достававшейся ему еды.

— Ладно, посидели и хватит, — внезапно встрепенулся шаман, подскакивая с земли и отряхивая штаны от налипшего песка, пора приступать к делу.

— И что ты будешь... э... делать?

— На самом деле, ничего особенного, все за меня сделает начерченный круг, а я буду служить всего лишь ключом к началу ритуала, — отозвался парень, осторожно пробираясь между светившимися линиями к центру и нежно держа заготовку в руках, — на самом деле, обычные шаманы используют именно такой вот посох с благословением высшего духа (или какого получится) и ничего больше, но мы с Шу используем такой необычный материал уже для создания самого настоящего артефакта, чья особенность служить домом для духов отнюдь не является единственной.

— А что делает благословение духа? — поинтересовался охотник, наблюдая, как шаман остановился в месте, свободном от канавок и осторожно разместил посох в надлежащем месте.

— Если по-простому, то придает материалу способность поглощать и вырабатывать магию, то есть делая его магическим, — ответил Морус, осторожно отпуская посох и делая шаг назал, — у обычных духов это временное явление, а у великих — постоянное, немного похоже действуют благословления шамана, вот только на более короткий срок.

— Понятно.

Посмотрев на зависший без всякой поддержки над спрессованным песком посох, охотник заинтересованной хмыкнул. Воспарившая затем на противоположной стороне кошка удивления уже почти не вызвала.

— Все, сейчас не мешай — мне надо сосредоточиться, — махнул в сторону единственного зрителя парень и уселся на песок, жестом приманивая к себе лежавший за границей круга ритуальный кинжал.

Понятливо кивнув, Заус даже отступил на десяток шагов назад чтобы не отвлекать и оказаться подальше, если случиться вдруг что-то неожиданное. Не то чтобы он не доверял мастерству молодого шамана, но в непонятных делах лучше всегда вести себя осторожно. Эту простую истину опытный лив познал на собственной шкуре, получив однажды отдачей от чуть по другому пошедшего ритуала. И если бы не своевременная помощь старого Шинсу, то в племени оказалось бы одним охотником меньше. Впрочем, этот неприятный случай не отбил и части любопытства, приучив лишь быть немного более осторожным в своей жажде прикоснуться к неизведанному.

Тем временем Морис развел руки — пустую в сторону посоха, а с кинжалом в сторону буквально распятой в воздухе пузом вверх кошки — и напрягся так, что даже стали четко видны жгуты мышц. Охотник пропустил момент, когда жертвенный нож покинул руку шамана и завис точно над сердцем жертвы. На мгновение, наблюдающему ливу даже показалось, что его держит что-то вроде туманной дымки, выходящей из раскрытой ладони парня, но после пары морганий видение пропало. Обратив внимание на шамана, Заус пропустил момент, когда лезвие вошло кошке в грудь и увидел только фонтан крови, взметнувшийся из раны, едва нож вернулся в прежнее положение. Но это уже было не так важно, поскольку, едва первая капля красной влаги упала на землю, весь рисунок вспыхнул настолько ярко, что на какое-то время затмил ослепительное пустынное солнце, заставив охотника заслонить глаза рукой и ждать момента, когда можно будет вновь нормально видеть. Протерев глаза с тихими ругательствами, он отметил произошедшие на ритуальной площадке изменения — ядовитого цвета жидкость, соединившись с кровью жертвы, приобрела ярко-алый цвет и слабо мерцая, медленно стекала по канавкам в сторону посоха. Но кроме этого, от тела медленно умиравшей кошки вверх вздымалась струйка толи дыма, толи пыли. Обвиваясь вокруг рукояти, она устремлялась к шаману и по его рукам спиралью бежала на другую сторону прямо к кристаллу, закрепленному на посохе, где и растворялась без следа. Но самые большие изменения происходили как раз с самим древком. В какой-то момент, под ним скопилось большое количество жидкости, начавшей притягиваться к нижнему концу посоха и буквально впитываться в него, меняя цвет с золотисто-белого на темно-красный. И чем больше впитывалось, тем выше поднималась граница изменения по древку. Заус даже вздрогнул от неожиданности, когда потемневшая змейка на посохе внезапно встрепенулась, осторожно сползла от кристала, расположенного на торце посоха и позволяя сомкнуть его с четырех сторон вдруг выросшей кости, после чего обернулась клубком вокруг, скрывая из вида и вновь застыла резной фигуркой, лишь едва различимо мерцанием огоньков в глубине глаз напоминая о произошедшем. Посох с глухим стуком упал вниз и воткнулся в спрессованный песок, а по площадке прошлась волна воздуха во все стороны, неведомым образом стирая погасший рисунок и оставляя после себя лишь ровную поверхность. Следом приземлилась обескровленная тушка оборотня, знаменуя завершение ритуала.

Не успел охотник перевести дух, как молодой шаман подскочил на ноги и с радостным криком подхватил посох.

— Моя прелесть! Теперь я действительно шаман со всеми необходимыми инструментами!

— Поздравляю! — улыбнулся Заус буквально светящемуся от радости парню. — Вот только почему он у тебя подобного цвета? У Шинсу же был угольно-черный вроде?

Морус перестал тереться щекой о полированную поверхность посоха и повернулся к охотнику.

— При создании, цвет отражает силу созданного посоха, — пояснил он, — учитывая, что на мой пошла кость воплощенного великого духа и оборотень, получился такой темно-красный цвет.

— А как же тогда старик получил черный цвет? — озадачился Заус.

Учитывая, что оборотни относятся к одним из наиболее живучих существ, а на убийство воплощенных великих духов обычно требуются настоящие армии или десяток могучих чародеев, получить более темный цвет в условиях пустыни едва ли возможно.

— Кость дракона и василиск, — с легкой завистью и восхищением произнес парень, — не знаю, как учитель смог это провернуть, но его шаманский посох будет раз в пять мощнее моего, если не больше.

— И как у него только такое сокровище не отобрали при изгнании в пустыню? — покачал головой охотник.

— Издеваешься?! Да я бы посмотрел на того смельчака, что просто посмеет прикоснуться к посоху шамана подобной силы без разрешения владельца, не говоря уж о попытке его отобрать! — воскликнул парень. — Да и использовать его постоянно никто кроме владельца не сможет, включая и прямых кровных родственников.

— Почему?

— При создании всегда используется кровь, привязывая артефакт к шаману намертво и даже дети ничего не смогут с этим сделать, если до этого не был предварительно проведен ритуал привязки и передачи новому владельцу, — пояснил Морус, с любовью оглядывая свою работу, — причем, это должен быть потомок не дальше второго поколения, иначе ничего не получится.

— О как хитро! — покачал головой охотник. — Теперь я понимаю, почему старик Шу грозил самыми страшными карами любому, кто осмеливался хотя бы попытаться прикоснуться к его посоху, не говоря уж о том, чтобы взять в руки.

— Ну так! Пострадавших ведь пришлось бы поднимать на ноги ему самому, — усмехнулся парень, — а учитель создавать себе лишнюю работу никогда не любил. И кстати, насчет работы — тушка полностью в твоем распоряжении, только оттащи ее куда-нибудь в сторонку, чтобы не пачкать площадку.

— Не волнуйся, это будет не первый оборотень, которого мне пришлось разделывать, так что все будет чисто и аккуратно, — подмигнул охотник и направился к дохлой кошке.

Словно зачарованный, я наблюдал за работой лива, легкими взмахами ножа разделывавшего тушу кошки. Вжик-вжик-вжик и отделенная от мяса шкура уже лежит рядом, а Заус уверенными движениями отсекает когти с лап и складывает их в отдельную склянку. Потом без особых усилий вспарывает живот туши и начинает вырезать различные органы, сразу раскладывая их по заранее подготовленной таре. Учитывая, что всю кровь до последней капли выдоил ритуал, то выглядит все это куда более чисто, чем могло бы быть.

Вздохнув, я оставил друга заниматься делом, а сам хорошенько потянулся, хрустя суставами, и поплелся к своему шатру. На что-то более быстрое у меня просто не хватало сил — несмотря на огромный резерв, ритуал выдоил почти досуха и забрал немало даже телесных сил, так что требовалось срочно их восстанавливать, в данном случае сном, поскольку горы еды в зоне досягаемости не наблюдалось, да и едва ли когда будет наблюдаться до тех пор, пока мы живем в пустыне. Шу рассказывал о других землях, где намного больше дичи и не приходится спасаться от губительного пекла дня и холода ночи под магическим щитом, но верится в это с огромным трудом, не говоря уж о сказках про громадное количество соленой воды.

Глава 9.

На следующее утро, я поднялся с таким же отличным настроением, что и засыпал вчера. И сразу же схватился за посох, любуясь его совершенной формой и исходящим от обработанной кости чувством магии, подчиняющейся только мне. Все-таки, подобная штука изрядно облегчает жизнь любому шаману и под моим постоянным подчинением теперь будет не только Шустрик, другие духи не побрезгую приглашением, осталось их только вызвать и договориться о служении. Впрочем, не думаю, что с этим будут особые проблемы — обитание в сильном артефакте, как раз и заточенном под это, позволяет практически всем духам, не добравшимся до звания великих, не только постепенно расти в силе, но и эволюционировать намного быстрее обычного. Проще говоря, становиться умнее. Не даром же свиты великих духов намного отличаются по возможностям от похожих духов, но обитающих самостоятельно. Да и Шустрику не плохо бы переместиться туда, поскольку браслет как Дом будет похуже качеством, несмотря на вставленную слезу. Впрочем, скоро мне принесут обработанные обломки и тогда эту проблему можно будет решить к обоюдному согласию.

Позавтракав чем вдовы послали, я принялся за прием соплеменников с мелкими просьбами, что накопились за прошедшие пару дней — позавчера меня не было в оазисе, а вчера никто не беспокоил из-за работы с посохом, потому и пришлось взяться за непосредственные обязанности с самого утра. Этому поправить оружие, этой зарядить кристалл для плиты, этому подновить чары на доспех, этой обработать только что сшитую одежду, этой дать пару зелий, этому наложить остроту, той свести небольшой ожог, этому затянуть царапину и свести здоровый синяк. Подобные мелкие проблемы не вызывали особой сложности и занимали относительно мало времени, но их было МНОГО! По крайней мере, для меня одного без всякой помощи. Так что к разбору оставленного старшим охотником мешка я приступил уже ближе к вечеру, когда последние соплеменники перестали толпиться у моего шатра. Впрочем, и в этом есть своя польза — не только постоянная практика позволяет улучшать мне свое мастерство, но и горка оплаты моих услуг приятно греет сердце. Еду себе сразу забирают вдовы, а вот множество полезных ингредиентов я сразу распихиваю по сундукам. Туда же отправились и части разобранного на составляющие оборотня, кроме сердца и печени — их я не готовя слопал сырыми. Помимо огромной насыщенности жизненной силой и магией этих органов, они так же повышают выносливость и заживление ран употребившего их одаренного. Конечно, просто так их есть нельзя, но провести соответствующий ритуальчик дело пары минут. Другое дело, что злоупотреблять таким не станешь, поскольку уже на втором разе теряется эффективность. Проще говоря, получить положительный результат с одного и того же магического существа можно только единожды, да и перерыв на привыкание тела должен быть как минимум один сезон, а лучше два, поскольку изменения происходят еще и с духовным телом. Шинсу говорил, что раньше подобная практика среди шаманов была повсеместной, но постепенно ритуал забылся и потерялся во времени, оставшись достоянием лишь некоторых долгожителей и их учеников, строго берегущих свое знание от посторонних. Учитель получил его от своего прадеда и передал только мне, не сказав и слова об этом Оришаву. И есть у меня подозрение, что Шу дожил до своих преклонных лет (хоть и не различимых во внешнем виде молодого лива) во многом именно благодаря этому простенькому ритуалу. Более семидесяти приобретений подобных плюшек от разных магических созданий не могут не повлиять даже на самого слабого шамана в положительную сторону. Собственно, у меня даже имеется толстенькая книжонка в ладонь размером, где учитель записывал особенности и преимущества того или иного создания, поглощенного им в свое время с дополнительными пояснениями какие именно органы следует употреблять в дополнение к сердцу. А наложенная защита рассчитана только на меня. Не знаю уж почему Шинсу так расщедрился для меня, несмотря на столь малый срок обучения, но я ему за это очень благодарен — живя в пустыне, даже самое маленькое преимущество может повлиять на разницу между жизнью и смертью.

— Морус? — тихий голос снаружи оторвал меня от изучения очередной полезной книжонки в закромах наследства Шу.

Ну кто там еще?!

Вздохнув, я поднялся со шкуры и отложив в сторону книгу, выбрался из шатра. Солнце уже потихоньку клонилось к закату и шатер давал приличную тень, спасая от жары и не давая раскалиться песку под ногами, так что одетый в одни штаны, я не испытывал особых неудобств, разглядывая неожиданную гостью.

— Да? Зачем я понадобился?

Пары мгновений мне хватило чтобы опознать, кто решил побеспокоить шамана так поздно. Можно сказать, стоящая передо мной потрепанная, тощая (даже по нашим меркам) и уставшая лива является настоящей знаменитостью племени — первая, кто из изгнанных вернулся с добычей и заслужил право остаться в оазисе. Процедура изгнания предельно проста — вручается плохонькое копье, бутыль фляги с водой и небольшой кожаный мешок, а затем пинок под зад. Если вернешься с добычей, неважно какой значительности, то добро пожаловать обратно и право на воду заслужено, но пищу добывать придется самому. Из многих изгнанных пока вернулась лишь Антиса.

— Мне бы копье срастить..., — робко попросила лива, протягивая оружие, то самое — врученное.

И причины для робости у поздней гостьи имелись серьезные — Шинсу не выносил сильных женщин, предпочитая их покорным и послушным, а эту женщину вне всяких сомнений можно назвать именно сильной не только телом, но и духом. В конце концов, не каждый сможет охотиться в одиночку там, где с некоторыми тварями не сразу справится и группа опытных охотников. И именно из-за этого учитель не оказывал ей своей обычной помощи, впрочем и десятину с добычи охотница не платила, а покупать услуги шамана стоило слишком дорого для нее по сравнению с остальными. Сейчас же, видно, решила попытать удачу со мной.

— Ничего сложного, — кивнул я, приняв копье и тщательно его осматривая.

Не самая лучшая работа мастера — достаточно тяжелое и грубо обработанное копье с заостренным листовидным концом, которым можно как рубить, так и колоть. Вот только сейчас на нем виднелось много мелких трещин в тех местах, где сращивались несколько костей в единое целое при создании заготовки. Узнаю поделку Оришава — ему никогда особо не удавалась работа с материалом в отличие от меня. Пока ничего страшного, но если и дальше ничего не предпринимать, то оружие скоро сломается. И не думаю, что у Антисы найдется чем оплатить создание нового, если учесть состояние ее одежды и полное отсутствие доспехов.

— Плата?

Покопавшись в своем мешке, лива вытащила на свет довольно крупное яйцо коричневого цвета. Хмм, и как это ей удалось обокрасть кладку песчаной ящерицы? Конечно добыча несколько меньше размером, чем обычно добывают охотники, но даже молодая особь может без особых проблем разорвать на части взрослого лива не говоря уж про маленькую и не особо сильную женщину.

— Оставь себе, — вздохнул я, вспомнив одно событие, связанное именно с этой ливой, — и пошли.

И больше не обращая внимание на изрядно удивленную этим гостью, вернулся в шатер. Сначала копье, а потом... потом посмотрим. С помощью всегда готового угодить Шустрика, я как следует срастил кость, убрал недостатки обработки и чуть уменьшил толщину под более маленькую руку, за счет сэкономленного материала уплотнив кость и сделав ее намного более прочной. Лезвие я так же заточил и даже вплавил в него крохотную слезу гор, наложив после этого чары остроты и сделав поверхность копья чуть более шершавой, чтобы руки не скользили. Ну и баланс немного поправил — уж разбираться в оружии Шу меня научил просто ради того, чтобы я не запарывал заготовки для охотников. В итоге, потратил огромное количество силы, но смог создать из посредственного копья "настоящее произведение искусства", как любил обзывать учитель не только практичные, но и при этом красивые вещи. Правда, пояснять значение этой фразы ему всегда было лень.

— Вот, держи и пользуйся, — утерев трудовой пот, я вернул оружие законной владелице, все время длительной работы тихонько просидевшей около входа.

— Но... по... п-почему?!

И столько потрясения было в этом вопросе, что я смущенно отвел взгляд от широко раскрытых коричневых глаз, в уголках которых начали набухать капельки слез.

— Хоть прошло почти сорок лет, но я отлично помню кто был первым из тех немногих, поделившихся со мной едой, — я склонил голову, — прости, что смог отплатить только сейчас.

— Нет... нет, не надо извиняться, я все п-понимаю, — замотала головой охотница, попытавшись незаметно вытереть бегущие из глаз слезы, — Ш-шинсу меня не любил и тебе з-запретил бы помогать.

Отрывисто кивнув, я вздохнул и сделал то, что ни для кого никогда не делал с далекого детства — обнял шмыгавшую носом женщину и успокаивающе погладил по спине. В конце концов, с нашей суровой жизнью настоящее участие редко когда увидишь и тем более — почувствуешь по отношению к себе, ведь отданный кусок сегодня может оказаться спасением от голодной смерти завтра.

— Спасибо, Морус, — сказала лива, как только немного справилась с нахлынувшими чувствами и отстранилась от меня.

— Кто сказал, что это все? — хитро усмехнулся в ответ, размыкая объятья.

Достать различные склянки с зельями было делом нескольких минут, как и найти неплохой защитный амулет из набора клыков различных тварей. Изготовленных учителем оставалось еще девять штук, так что я позволил себе выбрать в подарок самый лучший, еще и заполнив его маной под завязку, окончательно опустошив себя. Ну и сверху на образовавшуюся на столе горку добавил пергамент со списком всех необходимых мне ингредиентов с подробным описанием нахождения и способом добычи из цели. Учитывая, что усилиями учителя в племени все могут читать и считать, а в большинстве семей даже сохранилось по паре настоящих книг, охотница должна разобраться. Немного подумав, я добавил к ним рулон ткани и набор для шитья с мотком ниток (меняемых у блохастых).

— Вот теперь — все, — объявил я и с довольной ухмылкой скрестил руки на груди.

А грудь заполнило никогда не знакомое до этого момента чувство. Обладать чем-то и иметь возможность дарить это просто по своей прихоти помогавшему тебе... До этого момента я и не осознавал особо, что до недавнего времени мне принадлежала только одежда на теле, а теперь есть огромное количество имущества, оставшегося от Шинсу, и все это в моем полном распоряжении.

— Мо-морис, я не могу принять это, — лива огромными глазами смотрела на горку подарков, — на меня и так будут косо смотреть из-за такого хорошего копья, а если узнают о количестве тобой просто подаренного...

— А кто узнает? За копье ты мне заплатила, — я подмигнул, — остальное же запихивай себе в мешок и используй как хочешь.

— Но...

— Да какие проблемы! Можешь хоть всем рассказать за что, если появятся излишне любопытные, будут возникать — шли ко мне! В конце концов, кому хочу — тому и дарю! — отмахнулся я. — Кстати, там сбоку от входа сложенный шатер лежит — его тоже забирай, он мне все равно не нужен, а тебе пригодится.

Нечего ей жить в вырытой землянке, как блохастым.

— Спасибо, Морус, — охотница опять начала размазывать слезы по впалым щекам, а потом вдруг неожиданно заключила меня в костедробильные объятья.

— Ау! Я нежный и хрупкий, обнимать меня следует осторожно, — пошутил я, уткнувшись лицом в небольшую грудь Антисы.

— Извини, я не хотела, — тут же отскочила и принялась извиняться она.

— Ничего страшного, я не сержусь, — замахал я руками, — лучше сейчас поспеши к Заусу и скажи, что я просил помочь поставить шатер, он не откажет, тогда уже этой ночью сможешь нормально поспать не на песке.

Я помог собрать подарки охотнице в мешок и показал, где лежит шатер.

— И если понадобятся семена на посев, то попроси у вдов, я им сам скажу об этом, — напоследок сказал ливе. — Я потом к тебе зайду и благословлю землю на плодородие. Конечно, это будет не Шинсу, но хоть что-то.

По крайней мере, теперь я могу быть уверен, что Антиса будет лучше экипирована для охоты с полным набором зелий и нужда выбираться за пределы оазиса у нее будет меньше за счет посадок зелени. И пусть обязательно найдутся завидующие, но тронуть ее не посмеют — с шаманом связываться дураков нет, а я уж постараюсь довести до всех, что данная лива так же находится под моей защитой.

Немного ошеломленная, лива согласно кивнула, нетвердыми шагами направившись в сторону жилища главного охотника, но вдруг через пару шагов встрепенулась и вернулась обратно.

— Это моя благодарность.

С этими словами, охотница притянула меня к себе за плечи и... быстро поцеловала?! Ее губы оказались сухими, горячими и очень мягкими, с чуть солоноватым привкусом пота. Я решил не отшатываться как идиот, а просто наслаждаться моментом.

— Если захочешь большего, то тебе стоит только намекнуть, — шепнула она на ухо, обжигая кожу горячим дыханием и пуская гулять мурашки вдоль позвоночника.

И подмигнув, упругой походкой направилась к центру оазиса. Я мог только заторможено кивнуть, прикипев взглядом к аппетитным нижним округлостям удаляющейся женщины. Худая-то худая, да фигурка у нее ничего. Вздохнув, помотал головой — какие поцелуи, какие обнимашки?! У меня на носу большая куча неприятностей, а следом за ними еще больше в ближайшие дни! А духов в свите по-прежнему нет и пока не предвидится до тех пор, пока не появится нормального алатыря для призыва чего-нибудь стоящего. Тут пахать надо как проклятому, а не мечтать раздвигать ноги ближайшей женщине! Завтра срочно надо заняться набором свиты и забежать к мастеру забрать хоть часть обещанных костяных фиговинок, если еще все не готовы. Дел по горло, а уж раздумывать кого затащить в постель я смогу и после того, как непосредственная опасность племени окажется позади. Утихомирив ледяным душем проблем не в меру разыгравшееся воображение, я пошел готовиться ко сну — завтра будет тяжелый день и необходимо как следует отдохнуть и восстановить потраченные силы.

На следующий день, после плотного завтрака я сразу же направился к мастеру за заказанными изделиями из остатков кости. Пусть обещанные три дня еще не прошли, но жилища для отдельных духов мне понадобятся уже буквально завтра — их ведь еще подготавливать следует, перед тем, как начинать использовать. И про-це-сс это довольно затратный и неприятный, так что лучше растянуть его на несколько частей, чем обрабатывать сразу все безделушки. После недавней потери крови на завершение посоха, придется быть более осторожным в этом отношении, чтобы не свалиться со слабостью на пару дней — со дня на день могут пожаловать незванные гости, а у меня еще куча дел впереди, в том числе и по собственному усилению как шамана, а многие духи требуют в качестве оплаты именно ту жидкость, что у меня течет по венам в качестве полноценной замены жертвоприношению. Потому что если каждый раз резать живое существо при призыве мало мальски сильного обитателя мира снов, то охотники будут вынуждены переловить даже всех змей на многие переходы вокруг, не говоря уж о чем-то более крупном.

Лавируя среди шатров только начавших просыпаться соплеменников, я добрался до цели и с удовлетворением отметил, что пожилой лив уже устроился за своим рабочим местом и что-то вырезает металлическим ножом. Поскольку оазис огорожен стенами и накрыт магическим куполом, защищающим поселение не только от лучей испепеляющего светила, но еще и от ветра, что не менее опасен в пустыне, большинство наших ремесленников предпочитают работать при дневном свете под специально поставленными небольшими навесами, чем в тесноте и темноте шатров. Да и бояться кражи с таким маленьким населением просто глупо — все друг друга хорошо знают и появление вещи одного соседа у другого не пройдет мимо внимания любящих посплетничать женщин и тут же станет известно всем.

— Мастер, — кивнул я Лавату, как только подошел поближе, — мой заказ готов?

— Здравствуй Морус, — поднял голову мастер, — большую часть обломков я уже обработал, а что осталось — доделаю к следующему вечеру.

— Отлично, тогда что готово я заберу сейчас, а остальное ты пришли с учеником, — достав из кармашка штанов приготовленную слезу пустыни, протянул ему, — держи оплату.

Лават приподнял бровь, хмыкнув, но принял кристалл.

— Сейчас вынесу, подожди момент.

Проводив взглядом нырнувшего в шатер лива, я вздохнул, переступив босыми ногами по начавшему нагреваться песку и шагнул под навес, присаживаясь на край стеклянной лавки, установленной за рабочим столом резчика кости. Подперев голову руками, можно было с удобством наблюдать за оживающим поселением, провожая заинтересованным взглядом туго обтянутые тканью ягодицы некоторых женщин и девушек, что пока оставались свободными по разным причинам. Правда, несмотря на увлекательность этого занятия для такого молодого парня как я, в голову невольно приходили и более серьезные мысли — среди спешащих по своим делам ливов соотношение мужчин и женщин было очень большим в сторону последних. После нападения оборотней несколько десятков лет назад, племя потеряло почти половину способных держать оружие мужчин. Учитывая, что и до этого ливы погибали достаточно регулярно на охоте, то уменьшение защитников и добытчиков выглядит очень блекло для племени в долгосрочной перс-пек-ти-ве. Даже если взглянуть на сравнительно недавно переваливших за рубеж совершеннолетия, то из родившихся восьми парней два уже кормят обитателей пустыни, и примерно половина из оставшихся не доживет и до ста лет, не говоря уж про четыре сотни, положенные природой каждому ливу. И в то же время, пять девушек того же возраста будут жить до старости, если их муж окажется одним из счастливчиков или перейдет к более удачливому охотнику от погибшего, становясь второй, третьей и четвертой женой, либо возвращаясь в семью отца. Учитывая, что редкий год обходится без смерти хотя бы одного охотника (а на этот пришлось даже сразу два — брат вождя и скоро следом окочурится его сынок), то такое положение дел очень беспокоит. Скоро дойдет до того, что придется в охотники брать девушек, потому что мальчиков рождается меньше, чем каждый год умирает, а наши женщины чисто физически способны рожать не чаще, чем раз в пол столетия, в отличие от тех же оборотней, да и это идеальный вариант, далеко не всегда имеющий место быть на самом деле. Те же вдовы в последнюю сотню лет не рожали, как и больше половины женщин в племени.

Очень хороший пример — семья Лавата. Мастер только недавно перевалил середину своей четвертой сотни лет и является одним из старейших членов племени. Из семи сыновей, он успел похоронить пятерых и еще четверых внуков, в то время как все четыре дочки живы до сих пор, и две из них живут с отцом просто потому, что не смогли присоединиться к другой семье после смерти мужа. То же касается и одной внучки из троих. Последний живой внук чуть старше меня и служит у него на посылках, перенимая семейное ремесло. Такая ситуация не редкость и у других. Хоть население оазиса и не сокращается с течением времени (не считая единичного нападения оборотней), но происходит постепенная замена добытчиков на обеспечиваемых и как по другому это выправить, кроме привлечения к охоте женщин — я просто не представляю. Сотни через две у нас просто не останется охотников и племя вымрет само по себе к вящей радости соседей.

Устало потерев переносицу, я вздохнул и опустил взгляд вниз — одна только мысль о том количестве дерьма, что обрушится на меня от большей части ливов хотя бы при заикании о такой мысли, приносила с собой головную боль. Пусть начало уже положено, но наши предки на протяжений десятков тысяч лет не допускали женщин до оружия, оставляя в хорошо защищенных и охраняемых поселениях, где они должны были рожать и растить детей, ожидая возвращения мужа с охоты. Даже изгнание в пустыню не способных себя обеспечить едоков было принято с огромным скрипом и под угрозой вымирания остальной части племени. Вот орочья задница! Может сбежать путешествовать вслед за учителем, чем разгребать эту кучу проблем, что в скором времени грозит на меня свалиться?

— Извини за ожидание, Морус — эти демоновы бабы опять проводили уборку в шатре и большинство безделушек пришлось откапывать в разных местах, а некоторые вообще с них снимать, — отвлек меня от тяжелых мыслей раздраженный мастер.

Я подавил стремившийся вырваться смешок — Заус тоже вечно жалуется, что его женщины перекладывают все вещи и потом их приходится постоянно искать по всему шатру. Собственно, именно по этой причине ни одна вдова и не жила с Шинсу в шатре, да и я не стремлюсь никого переселять поближе, хотя желающих хватает.

— Ничего страшного, я понимаю, — помахал ему рукой, — лучше показывай свои изделия.

Лават обошел стол и хлопнулся на лавку с другой стороны, высыпая на середину содержимое небольшого кожаного мешочка.

— Поскольку достаточно крупных обломков кости, чтобы хватило на монолитные украшения или что-то похожее, у меня не осталось, я решил использовать составные части, сделав что-то вроде этого, — пояснил старик, доставая из кучки полоску браслета и передавая его мне.

Приняв изделие, состоящее из десятка почти одинаковых пластинок нанизанных на два кожаных ремешка, сшитых ниткой, на лицевой стороне которых красовались различные гравировки змеек, выполненных достаточно правдоподобно, я удовлетворенно хмыкнул и надел браслет на запястье. Благодаря кожаной основе, пластинки свободно раздвигались, позволяя кисти проходить и плотно охватывать руку, не угрожая слететь при резком движении. Конечно, имелись шероховатости и мелкие недочеты, что нельзя так просто устранить без дара, но работа мастера мне понравилась и выглядела очень красиво. К тому же, каждая пластина, несмотря на свой небольшой размер, послужит отличным вместилищем даже для относительно сильных духов.

— Далее, пара заколок для волос в том же духе.

Посмотрев на две тонкие спицы с ладонь длинной, опять же изображавших вытянутых песчанок с распахнутыми в шипении пастями, я удивленно покачал головой — мастер не только достаточно отчетливо изобразил головы, но и постарался достоверно вырезать мелкие чешуйки тел. Очень тонкая работа для обычной безделушки, что используется в племени многими как мужчинами, так и женщинами.

— Что там еще?

— Три небольших серьги в том же тоне, — посмотрев на висюльки извивающихся змеек, что болтались на креплении для протыкания ушей, я подавил невольную дрожь — обзавестись подобными украшениями меня не смог уговорить даже Оришав, — а так же два кольца на пальцы, но так как у меня не хватило материала сделать сразу цельные, то тебе придется их сращивать.

Кивнув, я взял у Лавата половинки ободков кусающих себя за хвост змеек не менее тонкой работы, чем спицы. Если судить по размеру, то как раз подойдут для моих рук, что по очевидным причинам тоньше, чем у остальных ливов.

— Отличная работа, мастер, — похвалил я, — не думаю, что здесь потребуется даже что-то много править магией!

— С опытом приходит мастерство, юноша, — довольно ухмыльнулся пожилой лив, явно довольный похвалой, — ну и последнее мое изделие, законченное буквально перед твоим приходом.

Он протянул мне небольшой кругляшок с петлей для нитки размером с четверть ладони, на котором была изображена парящая на потоках воздуха какая-то хищная птица, никогда мной не виденная ранее.

— Это...?

— Я решил, что змей у тебя и так достаточно, так что медальон с другим животным придется кстати, — просто пояснил Лават на мой вопросительный взгляд.

Вот только печальные нотки в его голосе не давали окончательно принять на веру такой ответ, но я не стал докапываться, в конце концов, мне важна возможность все это носить на себе, а уж сам вид — дело десятое.

— На данный момент это все, что я успел сделать, остальное будет уже завтра.

— Отлично, тогда как договаривались, — кивнул ливу, сгребая со стола костяные изделия и распихивая их по карманам штанов.

Мастер посмотрел на это и фыркнув, протянул мешочек, после чего вернулся к прерванной моим приходом работе. Переложив все в него, я поднялся с лавки и недовольно зыркнув на шпарящее солнце, побрел по горячему песку к дому, отвечая на приветственные кивки и улыбки проходящих мимо соплеменников. Среди шатров справа мелькнула красная шевелюра и я прибавил шаг, делая вид, что не заметил этого и вообще слишком занят, чтобы обращать внимание на окружающих и тем более болтать с кем-нибудь не по делу. Уж чего мне вовсе не хочется сейчас, так это общаться с сестрой под любопытными взглядами окружающих. А с глазу на глаз — тем более. Делая вид, что не тороплюсь, но шевеля булками настолько быстро, насколько это было возможно без перехода на бег, я добрался до шатра и нырнув внутрь, с облегчением выдохнул. Пора приниматься за работу.

Глава 10.

Обработка изделий Лавата подошла к концу только глубокой ночью. Хоть кость воплощенного духа и поддавалась изменению куда легче всех остальных материалов, не относящихся ни коим образом к миру грез, но в отличие от большинства случаев, мне приходилось лично насыщать заготовки под будущие вместилища духов своей маной и производить изменения, не прибегая к помощи Шустрика. Что солидно увеличивало требуемое время на обработку, но служило вполне определенной цели — первому этапу подготовки к привязке вместилищ ко мне. Длительному и трудоемкому, но не такому уж сложному на самом деле. Что больше всего неприятно в создании таких вот вещей, так это второй этап — достаточно простенький ритуальчик, немного похожий на недавно проведенный с посохом, вот только жертвой выступает не живое существо, а насыщенная магией кровь шамана, впитывающаяся в материал почти полностью и придающая ему красноватый оттенок. На девять предметов ушла полная кружка драгоценной жидкости в дополнение к двум флакончикам необходимого зелья. К концу второго этапа у меня начала легко кружиться голова и появилась слабость в теле. За несколько дней лишиться двух с лишним кружек крови (ритуал поглощения органов магического существа так же ее требует) для и так не слишком обросшего мясом меня оказалось немного многовато. Оставалось лишь порадоваться, что Лават обработал не все обломки — оставшуюся часть я мог бы и не потянуть. На фоне второго, третий и окончательный этап подготовки прошел достаточно быстро и просто — необходимо было лишь протащить костяные украшения вслед за собой в мир духов и уже там напитать их своей маной до предела. Учитывая, сколько они впитали моей крови, ничего сложного.

Вот только по возвращении в тело, мне пришлось хлопнуться на спину и пережидать, пока закончит кружиться шатер вокруг. Очевидно, напряженная работа с даром и солидная кровопотеря сделали свое дело, доведя тело до предела выносливости, несмотря на две трети заполненный резерв. Немного придя в себя, я выпил травяного настоя, оставленного заботливой Тривис, для восполнения количества жидкости в организме и с трудом дополз до любимой шкуры, рассчитывая погрузиться в блаженное забытье сна, вот только оказалось, что день еще далеко не закончен.

Стоило мне только прикрыть глаза, как я почувствовал слабый, но довольно отчетливый зов. Зов духа. Вполне определенного духа, несколько дней назад отправленного караулить названных гостей!

— Не-е-ет! Ну почему именно сейчас!? Что б их шакал поимел, а потом сожрал и высрал! Не могли подождать до завтра?! — со стоном и ругательством, я разлепил глаза и кое-как принял сидячее положение.

Ситуация слишком серьезная, чтобы сейчас взять и отрубиться, но кто бы знал, чего мне это стоило! Отползя на четвереньках к ближайшему массивному сундуку, чтобы использовать его как подпорку для спины, я медленно принял позу для медитации и как пробка из склянки вылетел в мир духов, сразу почувствовав себя намного лучше. Все же влияние тела в обычном мире слишком велико даже на шаманов, а здесь условности плоти менее заметны. Скорее по привычке, чем по настоящей надобности вздохнув, я огляделся и почти сразу заметил рядом расположившуюся на песке песчаную змейку, терпеливо ожидавшую толики моего внимания. Такие примитивные обитатели мира грез не способны на полноценное общение с шаманами, но вполне понимают передаваемые им образы и желания, таким же образом общаясь с призывателем при непосредственном контакте. Опустив руку, я позволил духу обвить ее и передать мне свои ощущения, полученные от необычных существ, что показались в зоне его ответственности. Обычно, живые существа в мире духов не отображаются почти никак, возникая лишь бледной прозрачной и бесплотной тенью во время сна. Несколько другая ситуация с одаренными, как бы слабы они не были — даже во время бодрствования духи могут заметить одаренных по ореолу силы, что окутывает их тела и не подпускает к ним достаточно близко, чтобы причинить какой-либо вред. Даже великим духам придется потратить очень много усилий, чтобы как-то навредить одаренным из мира грез — гораздо легче и менее затратно воплотиться в обычном мире и атаковать уже в одинаковых условиях. И чем сильнее дар мага или другого пользователя магии, тем неприятнее находиться рядом духам (за исключением прошедших обучение шаманов). Учитывая демонстрируемое неприятие малыша и невозможность приблизиться хотя бы на расстояние нескольких шагов к парочке "колючек", гости у нас ожидаются не слабые.

Поощерив духа не маленькой порцией силы, я отпустил его и задумался. С одной стороны, я теперь знаю о двух магах (а Шу учил что подобным образом ощущаются именно маги), что предпочитают двигаться по ночам и вроде бы направляются именно в сторону наших с оборотнями поселений, но кроме неясных образов и ощущений слабого духа у меня ничего нет. Даже примерную силу не определить по отношению ко мне. Что сейчас необходимо, так это личное наблюдение, но учитывая общее состояние тела... надолго лучше не отлучаться, если вообще стоит проводить разведку именно сейчас. Нет, тянуть с этим все же не стоит — чем раньше я смогу узнать силы противника, тем лучше смогу подготовиться и предупредить Оришава, вот только завтра мне будет не хило так бо-бо. Но надо.

Покривившись, я поднялся на ноги и усилием воли призвал посох — если уж и отправляться в путешествие по миру духов, то с соответствующим оружием просто на всякий случай. К тому же, отсутствие явной связи между духовным и физическим телом намного уменьшит риск ее разрыва враждебными духами. Собственно, именно для этой цели шаманы и создают посохи, бубны, барабаны и прочие инструменты — избавиться от столь очевидной слабости и защитить оставшееся без души тело от подселения различных пакостей и возможного превращения телесной оболочки в одержимого. Конечно, с благословением высшего духа мне подобная участь не грозит, но лучше предостеречься, как буквально вбивал в мою голову Шинсу. Но прежде...

Окинув взглядом окружающий меня уже через три шага плотный туман, я вздохнул и сосредоточился — прежде чем куда-то спешить, следует хотя бы обеспечить себе нормальную видимость дальше вытянутой руки и подобие раннего обнаружения, благо, силы у меня на это хватит с лихвой, а медиум позволяет провернуть подобный фокус с куда большей простотой, чем без него. Змейка на посохе проснулась, и открыв набалдашник, сползла чуть вниз по древку, а внутри кристалла заклубилась синеватая дымка, спустя мгновение выстрелив во все стороны полупрозрачные дымные нити и образуя нечто вроде иглоспина, свернувшегося в шар иголками наружу. Хо, а это получилось намного проще, чем было раньше!

Стена тумана начала постепенно рассеиваться и я получил возможность оглядеться, отмечая тени наиболее сильных магически соплеменников и отражения различных источников магии, вроде амулетов или накопителей. На самой границе зоны нитей я почуял облако зловредных духов, почти наверняка пасущихся на Гисе. И учитывая их отожранность, осталось парню недолго. По делам.

С удивлением, я отметил начавшуюся пробиваться под ногами траву. Ого, а раньше такого не замечал! Конечно, Шу предупреждал, что чем дальше шаман идет по избранной дороге, тем более полно открывается ему мир духов. Или глубже? Очевидно, я преодолел первый слой и смог увидеть следующий после стольких лет практики или же это вина посоха? Встряхнувшись, я отбросил не уместные сейчас мысли и двинулся в сторону, указанную духом. Просочиться сквозь тонюсенькую пленку магического барьера вокруг оазиса не составило труда, и уже через несколько мгновений я оттолкнулся от земли и длинными прыжками понесся в сторону предполагаемого нахождения магов. Мир грез позволяет весьма свободно играть особенностями обычного мира, такими как притяжение, например. Шинсу вообще мог здесь свободно летать и принимать любой внешний вид, а не только свой обычный. Мне до такого уровня далеко, но обеспечить условия более быстрого перемещения вполне по силам. Когда-нибудь я смогу перемещаться одним желанием на огромные расстояния, но пока о подобных возможностях остается только мечтать и завидовать учителю.

Несмотря на довольно оживленный мир духов даже в пустыне, местные обитатели не слишком стремились оказаться рядом, очевидно, чувствуя благословение высшего духа и мою собственную силу. Впрочем, реальную угрозу могли представлять только темные духи и редкие злые, но благодаря покровительству Змеи, достаточно сильные предпочитали обходить ее территории стороной, вот только через пол часа условного времени (учитывая, что в этом мире время вообще очень зыбкое определение, то приходилось ориентироваться лишь на имеющиеся ощущения) я выбрался за безопасную границу и сразу же подвергся нападению темного сгустка. Сперва по нитям прошло ощущение прикосновения, а затем в границу видимости вплыл и сам дух, устремившийся ко мне. Остановившись, я сосредоточился и в следующее мгновение нити взметнулись туманной стеной, в которую врезался сгусток, а затем и спеленали его в кокон.

— Время ужинать, Шустрик, — усмехнулся я, подтягивая добычу поближе.

Поскольку это был относительно слабый дух, спеленать его получилось легко и мой хранитель обзавелся питательным перекусом. Почуявший угрозу, забившийся темный дух испустил беззвучный вопль и оказался проглочен целиком внезапно возникшим большим змеем. Мгновение и вот он снова на моей руке в виде браслета. Довольно хмыкнув, я двинулся дальше, постоянно сверяясь с образами разведчика. К счастью, другие охотники на шаманов, ощущаемые ранее на самой границе чувствительности, предпочли не испытывать судьбу и оставить меня в покое, так что дальнейший поиск протекал без происшествий. Через некоторое время оказавшись в зоне предполагаемого нахождения магов, я подманил слабым выбросом силы местного нейтрального духа в виде маленькой ящерки и уточнил необходимое направление уже у него. Оказалось, за то время, что мой разведчик возвращался и я спешил сюда, парочка магов уже успела продвинуться дальше и я оказался позади них. Ну, ничего не поделаешь. Поделившись с духом капелькой силы в благодарность, я развернулся нужную сторону и даже успел сделать шаг, как кожу слегка кольнуло. Холод? Здесь? Странно, это первое проявление погоды в мире грез, которое мне довелось ощутить. По позвоночнику пробежала волна мурашек, принося с собой ощущение грядущих неприятностей. Ну и к чему это? Внезапно, кончики туманных нитей стали отмирать, будто замораживаясь, а Шустрик предупреждающе сжал запястье. Что за хрень? Вбросив еще немного силы в посох, я восстановил нити и почувствовал, как у меня глаза лезут на лоб — справа на меня надвигался огромный темный дух! Вот только такое запоздалое предупреждение уже оказалось ненужно — повернув голову, я с внутренней дрожью мог наблюдать проступающую сквозь туман шагах в пятидесяти огромную тушу, больше похожую на большой бархан в три моих роста и примерно столько же в ширину, источающего из себя жуткий холод пустынной ночи! Вот жопа!

Подавив ощущение нахлынувшей паники и сосредоточившись, я определил два варианта действия — атаковать или драпать — но тут же отбросил первый в сторону. Учитывая, что наползающий дух раз в десять сильнее и несмотря на общую безмозглость, на пути к эволюционированию и скорому обретению сознания, ничем хорошим это не обернется. Сплетя десяток нитей в кнут и на пробу хлестнув бесформенную тушу, убедился в почти мгновенном заживании оставленных царапин, я лишь убедился в верность принятого решения. Некакого сражения с тем, кто настолько сильнее! Даже не став пробовать его спеленать, я отправил Шустрика отвлекать тушу, а сам отпрыгнул далеко назад и развернувшись, припустил в предполагаемую сторону нахождения незванный гостей, предварительно увеличив покрытие нитей раза в три, чтобы не оказаться захваченным врасплох какой-нибудь мелочью. Пусть при таком соседстве никого достаточно сильного в округе не должно оказаться (теперь понятна причина относительно безопасного пути вне территории Великой — гигант пожрал или прогнал всех конкурентов), но учитывая отсутствие защитника, лучше проявлять бдительность до того момента, как мой дух вернется. Шустрик получил четкие инструкции занять гигантского темного духа, чтобы он не сразу последовал за мной, а потом и самому оттуда убираться. Несмотря на некоторую условность мира грез в отношении тел, такая туша будет передвигаться много медленнее шустрых природных духов, но не потому, что больше и массивнее их, а потому, что темный дух не управляет должным образом всей накопленной силой и просто не сообразит применить ее для ускорения собственного передвижения. И мне остается только надеяться, что единственный подконтрольный дух выйдет из данной ситуации без особых потерь.

По моим внутренним часам прошло минут сорок, прежде чем удалось найти след искомых магов, один из последних опрошенных нейтральных духов (выглядевший в отличие от многих остальных не как животное, а просто туманным сгустком в форме шара, размером не больше кулака) показал образы недавно передвигавшихся по этой местности парочки и даже за небольшую подкормку маной предложил проводить, изрядно меня удивив.

Дело в том, что очень мало кто из духов способен на хотя бы имитацию мышления разумного существа, не говоря уж про полноценный разум, имеющийся только у самых сильных обитателей мира грез. Я не говорю про сущностей, которых можно отнести к местечковым или блуждающим божествам и имеющим собственное имя, поскольку они уже находятся на другой ступеньке развития (самый очевидный пример — покровительница), чем остальные духи, а именно такие вот нейтральные и темные духи. И если нейтральные иногда возникают при смерти животного, получая инстинкты живого существа, то темные духи рождаются при большой концентрации негативных эмоций разумных и не имеют вообще никаких инстинктов кроме впитывания негативных эмоций и жизненных сил любой подвернувшейся жертвы по зубам. Это только потом наиболее живучие духи могут как-то развиться до уровня нейтралов. То же самое касается и светлых духов, за исключением жизненных сил, конечно. Потому, желающий помочь за небольшое вознаграждение дух несколько необычен — как желающее помочь по собственной воле обычное животное. Да и неопределенная форма — достаточно редкое явление в мире грез.

Несмотря на удивление, я сразу согласился на предложение и даже скинул капельку резерва в качестве аванса несколько поплотневшему духу. Причина проста — мой радиус обзора в этом мире пока мал и не превышает сотни шагов даже при всем желании (вместе с нитями, естественно). Местные же обитатели обладают намного большей чувствительностью для поиска довольно приметных аур магов, но большинство весьма плохо определяет такие понятия как время. То есть, что пять минут назад кто-то прошел рядом, что год — почти нет разницы. Тех же разведчиков мне пришлось инструктировать на возвращение сразу же, как обнаружат незваных гостей просто потому, что они могли не сообразить сделать это самостоятельно и появиться спустя пару дней или даже больший отрезок времени просто потому, что принципиальной разницы не чувствуют.

Последовав за духом, целенаправленно двинувшимся не в ту сторону, в которую я смещался в своих поисках чуть раньше, немного обрадовался проводнику — несмотря на довольно большой запас сил, я постепенно начал уставать, да еще и подспудное волнение за довольно долго не возвращавшегося Шустрика изрядно действовало на нервы и хотелось поскорее разобраться с текущей задачей и вернуться в тело.

Несмотря на то, что мир грез почти так же привычен шаману как и обычный, слишком долгое отсутствие вне тела тоже вредно, особенно это касается новичков вроде меня. Поддерживаемая медиумом связь с... эээ... физическим вместилищем, как говорил Шинсу, постепенно ослабевает и при длительном отсутствии может оборваться. Конечно, это произойдет только спустя пару дней, но связь с духом шамана так же отвечает за состояние оставленной оболочки, так что воссоединение двух частей с ослабленной связью может привести к весьма неприятным ощущениям. Проще говоря, по возвращении я буду чувствовать себя весьма дерьмово. До тех пор, пока не научусь и тело забирать в мир грез, но ходить тропами снов могут только самые опытные и сильные шаманы. Учитывая, что к ним я еще долго не буду относиться...

Мелькнувшее знакомое ощущение на границе разведывательной сети заставило отвлечься от мыслей. Развернувшись, я увидел живую, но изрядно покоцанную тушку Шустрика, что стремительно полз ко мне.

— Живой!

От накатившего облегчения я даже завис в воздухе, так и не закончив очередной прыжок. Пусть мой защитник выглядел потрепанно — чешуя на большом теле в некоторых местах была содрана, открывая вид на мясо (не кровоточащее, учитывая суть духов и вообще эфемерность такого понятия как "тело" для них), в середине туловища было несколько глубоких борозд в плоти и отсутствовал целый локоть хвоста. Но главное, он был жив, а все остальное восстановится!

Успокоив проводника, что спрятался за меня при появлении такого сильного духа, я скормил защитнику пятую часть от остававшегося резерва маны и возволил ему вернуться в браслет, одновременно принимая образы. Шустрик порядком погрыз массивного темного духа, пользуясь большей мобильностью, но разница в силе оказалась слишком велика, чтобы выиграть бой. Пропустив несколько приличных ударов и потеряв локоть хвоста, он предпочел отступить и оставить темного зализывать раны, что и являлось главной целью. Можно не сомневаться, что как только последствия боя пройдут, эта туша поползет нас преследовать, но к тому времени я уже давно должен быть на своей территории, а Великая с удовольствием полакомится такой закуской, если темный дух решит преследовать обидчиков до победного конца. Своего. Буду надеяться, больше никого слишком опасного мне не встретится.

Подбодрив проводника капелькой маны, я последовал за ним, надеясь, что цель уже близка. Еще пару раз на нас натыкались небольшие духи, желавшие попробовать добычу на зуб, но я быстро пеленал и скармливал их Шустрику. Пусть восстанавливается. Примерно через пол часа поисков, мы напали на след — по пустынной земле сновали редкие светлячки, образуя что-то вроде дорожки. Низшие духи, которых даже никто не ест просто потому, что слишком мало можно с них получить по сравнению с затраченными усилиями по поимке. Ауры магов оставляют мельчайшие свои частицы, за которыми такие вот малыши и охотятся. Дальше искомых одаренных найдет и идиот, достаточно посмотреть в какой стороне больше светляков и следовать по такому своеобразному следу. Расплатившись с проводником за выполненную работу, я быстро двинулся дальше, распугивая малышей вокруг.

И буквально через десяток минут сначала почувствовал отражения магов в тумане мира снов, а затем и увидел, когда они появились на границе моей сети. Два миниатюрных солнца спокойно плыли чуть выше моей головы, облаченные в золотистый покров примерно метр толщиной и источали во все стороны свет, жгущий всех встречных духов, а за ними оставался настоящий шлейф низших духов, слетавшихся со всех сторон. Отражения одаренных в мире грез на самом деле не имеют ничего общего с их настоящим телом. Из этого мира можно увидеть только дар к магии и судя по тому, что я вижу, эти двое довольно сильны.

Учитель говорил, что я выгляжу из мира духов именно так, только в отличие от магов, мой свет не белый и жесткий, сжигающий духов вокруг, а мягкий и серебристый, словно обволакивающий любого, оказавшегося поблизости, даря ощущение спокойствия и уюта. Такое отражение бывает только у шаманов благодаря общению с духами и регулярных визитах в мир снов. Будь по другому и местные обитатели не столь охотно откликались бы на наш зов даже при обещании щедрой награды — когда зовущий жжется и одним своим присутствием причиняет неудобство, то трудно ожидать иного. А вот ощущение такого света зависит уже от практикующего шамана. Например, Шинсу больше давалась работа с темными и нейтральными сущностями из-за ощущения сгущающейся темноты и холода вокруг него. Впрочем, трудно ожидать другого от не слишком приятной личности с тяжелым и эгоистичным характером. Меня же больше привечают нейтральные и светлые духи. Самая интересная деталь, что шаман увидеть влияния собственного дара не может, только чужого. А маги не приспособлены к общению с духами вообще, потому и их сила, направленная на личное использование, столь разрушительна для обитателей мира снов.

Оценив потенциальный размер неприятностей, что гарантирован всем, кто решится напасть на парочку гостей пустыни, я решил, что приключений на сегодня вполне достаточно и пора возвращаться обратно. Мимолетно пожалев, что отсюда не определить в каком именно направлении следуют маги в реальном мире, я развернулся и приготовился прыгать в том направлении, которое подсказывал посох, как заметил, что прикормленый шарообразный дух последовал за мной и улетать пока никуда не собирается. Хмм, а почему бы не убить двух ящеров одним ударом? Подозвав его, я предложил доставить послание Оришаву за небольшое количество маны и по исполнении задачи, войти в мою свиту как Шустрик, получив в качестве награды за службу вместилище из кости воплощенного великого духа. К счастью, интеллект духа оказался неколько выше собратьев подобного уровня и он мгновенно согласился на такие хорошие условия. Передав набор образов и устное послание для коллеги, я проследил за набравшим скорость и исчезнувшим из поля зрения туманным сгустком, и попрыгал в сторону дома.

К счастью, присутствие моего защитника удерживало от нападения даже сильных темных духов с парочкой злых и обратный путь оказался намного спокойнее, чем я ожидал, а после начала передвижения по территории покровительницы и вовсе стало нечего опасаться — на ней обитали только слабосилки, не способные причинить вред даже новичку шаману, которых можно развеять и самостоятельно.

Да самого оазиса я еще не добрался, как посох в руке завибрировал и немного потеплел. Остановившись, я недоуменно на него посмотрел, но потом вспомнил, что помимо всех прочих полезных свойств, такой медиум служит и проводником для мгновенного возвращения в тело блуждающего по миру духов шамана, вот только не стоит рассчитывать на эту способность, если растояние слишком велико. Очевидно, свое предельное расстояние я только что обнаружил. Пожав плечами — чем быстрее вернусь, тем лучше — я положил руку на кристалл посоха и потянув за связь, вернулся в реальный мир.

— Кха! Ай-ай-ай!

Завалившись из седячего положения на бок и стукнувшись головой об пол, я только и мог, что лежать и стонать — мало того, что тело сильно затекло и сейчас по нему гуляли тысячи иголочек, так и жуткая слабость с сильной головной болью ясно давали понять, что не стоит дополнительно напрягаться при истощении и плохом самочувствии. Переждав пару минут и стараясь не скатиться в обморок, я собрался с силами и на четвереньках добрался до кувшина с водой. Прохладная травяная настойка умиротворенно подействовала на пересохшее горло и стало немного полегче. Потерев ноющую голову, я потихоньку перебрался к шкуре, стараясь не слишком резко двигаться, чтобы стучащие в висках молоточки боли не превратились в молоты. Все, не осталось никаких сил что-нибудь делать и самое время отдохнуть. Подгребя под голову подушку, я устроился поудобней и закрыв глаза почти мгновенно заснул, позволив усталости взять верх.

Глава 11.

Первое, что я почувствовал открыв глаза на следующее утро, так это собственное дерьмовое самочувствие. За время отдыха раскалывающаяся голова немного прошла и превратилась всего лишь в тупую ноющую боль в затылке, простреливающую виски при малейшем сотрясении, слабость в теле никуда не делась, а в глаза как будто засыпали песок. В общем, хоть состояние и оставляло желать лучшего, но до вчерашней ночи не дотягивало. Думаю, сегодня я ничего не буду делать, занимаясь исключительно отдыхом, разве что указания раздам, а так мне следует восстанавливаться к скорой охоте на двуногую добычу. Оришав просто не поймет, если я всю работу скину на него, отсиживаясь в стороне.

Немного полежав и придя в себя, я нашел силы подняться на ноги и накинуть халат, выползя на улицу, чтобы погреться на солнышке. И с обалдением уставился на начавшее клониться вниз солнце. Ничего себе я проспал до обеда! Бросив взгляд на столик для еды, накрытый тканью, под которой угадывались очертания тарелки и кружки завтрака. При виде съестного неожиданно подал голос желудок голодно взревев и я понял, что хочу не просто есть, а ЖРАТЬ после вчерашних нагрузок. Сопротивляться заманчивому запаху жареного мяса не было никаких сил сопростивляться, да я и не собирался, кинувшись к столику. И откуда только силы взялись?

Опомнился я только после того, как травяной лепешкой вымазал тарелку и залпом выдул кружку воды. Несмотря на довольно обильный завтрак (для меня, учитывая разницу размерах с остальными взрослыми ливами), почувствовал, что не прочь продолжить трапезу и съесть еще столько же. И как по желанию, осмотревшись, я увидел Тривис, направлявшейся к моему шатру с котелком.

— С тобой все впорядке, Морус? — обеспокоенно поинтересовалась вдова, подходя поближе и осматривая. — Дора приносила утром завтрак, но ты не отвечал и она не решилась больше беспокоить.

— И правильно сделала — я вчера перенапрягся, так что еле разлепил глаза несколько минут назад, — пояснил ливе, — и уж точно не обрадовался бы ранней побудке.

— Перенапрягся? Не бережешь ты себя, Мори, — вздохнула Тривис и потрепав ме я по голове, начала накладывать суп в вылизанную до сверкающей чистоты тарелку, — и что такого срочного случилось, чтобы довести тебя до подобного состояния?

— Да все вместе, — отмахнулся я, — на проведение нескольких ритуалов ушло значительное количество крови за эти два дня, так вчера вечером посланные на разведку духи обнаружили обещанных гостей и вместо того, чтобы отдохнуть и восстановиться, пришлось через мир снов их искать и оценивать степень опасности.

— Уже? — ахнула вдова, удивленно приоткрывая рот.

— Угу, Оришаву сообщение уже отослано, так что осталось только нам подготовиться, — довольно кивнул я и продолжил набивать живот.

Тривис намек поняла и расспросы прекратила, дав мне закончить трапезу в спокойствии. Дохлебав последнюю ложку довольно густого супа и погладив немного вздувшийся живот, я развалился на песке и подставил лицо под солнечные лучи.

— Когда Мелочь будешь кормить, то скажи ей ко мне заглянуть, — лениво попросил начавшую собирать посуду.

— Хорошо, — кивнула та, — и что дальше будет?

— Будем готовиться к охоте, а там посмотрим, все в воле духов, — пожал я плечами.

Прикрыв глаза, я и сам не заметил как уснул. Из дремы меня вырвал тихий голос.

— Морус?

Широко зевнув, я открыл глаза и скосил взгляд на завернутую в кучу тряпок девушку.

— Сбегай к вождю и Заусу, с скажи, что они мне нужны здесь, — приказал Мелочи, — причем срочно.

— Хорошо.

Проследив за резво мелькавшими пятками посланницы, я рывком поднялся и отряхнув одежду и волосы от песка, привел себя в более-менее приличный вид, подходящий для серьезного разговора. А разговор предстоял действительно серьезный и не самый приятный для обоих приглашенных. В первую очередь потому, что племени придется выделить хотя бы несколько человек для участия в охоте и полностью переложить это на оборотней не выйдет. Пусть хвостатый мне и друг, но интересы своих для него намного выше. Впрочем, это так же очень удобный шанс для нас с Заусом избавиться для Драбиса совершенно законным путем и не предпринимая практически никаких усилий. Ведь вождь обязательно должен принять участие в охоте лично — Великая вполне определенно выразилась на тему того, кто должен предоставить жертву для усиления источника оазиса и отвертеться не получится.

Оба лива подошли к шатру практически одновременно спустя всего несколько минут и я порадовался тому факту, что главный охотник не находился в вылазке в этот момент.

— Заус, Драбис, — поприветствовал я первых лиц племени и жестом пригласил в шатер.

Обсуждать такую серьезную тему лучше подальше от любопытных ушей. Нет, я не сомневаюсь в том, что очень скоро о его содержании станет известно всем, вот только терпеть толпу ушастых сплетников неподалеку нет никакого желания, тем более, все желающие видели, что трое самых важных лива племени собрались у шатра шамана. Готов поспорить, через пару минут вокруг будут просто "прогуливаться" любопытные личности, желая подслушать хоть словечко.

— Значит так, вчера вечером один из посланных на разведку духов засек обещанных магов в количестве двух штук, — объявил я, как только все уселись на полу, — сообщение шаман кошек уже получил, так что в ближайшее время мы с ним встретимся в мире грез и обсудим план действий.

— На каком они расстоянии от нас? — тут же спросил Заус.

— В двух днях пути, но учитывая тот факт, что они передвигаются ночью и куда медленнее нас, около трех дней в запасе у нас есть, — ответил ему, — а может даже и больше — когда они пройдут мимо, мы можем и догнать магов, несколько дней большого значения не имеют.

Когда лив говорит день пути, то это обозначает движение полные сутки, день и ночь экономным бегом по песку, тем более, мы способны передвигаться по столь не простой местности практически не замедляясь, в отличие от многих других жителей пустыни, включая и оборотней. Как для эльфов практически не препятствий в лесу, так и для нас в пустыне. Вполне очевидно, что те же кошки не способны показать подобный результат даже в своей четвероногой форме.

— Это радует, что у нас имеется время на подготовку, — пробормотал охотник, — но на охоту я смогу выделить не больше четырех охотников даже при условии, что половина из них вернется живыми — у нас слишком мало добытчиков, чтобы можно было рисковать благополучием племени.

— Согласен, у нас и так достаточно плачевное положение с охотниками, — кивнул вождь и предложил, — но если поставить главным над ними Зеуса и как следует защитить его амулетами, то шансы на успех существенно повысятся. А усиление источника оазиса нам жизненно необходимо.

Ха, хитрый ублюдок! Захотел свалить всю работу на других, а потом пожинать их работу? Не говоря уж о возможности устранить конкурента на власть чужими руками? Не выйдет!

— Нет, — срезал я предложение вождя еще до того, как друг успел возразить.

— Нет?

— Нет.

— Что ты хочешь сказать, Морус? — нахмурился вождь.

— Покровительница четко и ясно высказала свою волю насчет жертвы — ее должен предоставить ты и только тогда будет усиление источника воды, — ответил я, — значит и главой охотничей партии с нащей стороны должен быть вождь. Если это будет Заус, то Великая поможет исполнить его желание, а не твое. Иных толкований нет.

Драбис едва слышно скрипнул зубами, но возражать не решился — с волей духов никто не спорит.

— Хорошо, тогда мы пойдем вдвоем, то...

— Исключено! — отрезал уже охотник. — Если потеря нескольких ливов тяжела, но не смертельна для племени, то никого достаточно умелого и опытного на моё место просто нет и ты это отлично знаешь!

Не говоря уж о том, что Заус самый сильный среди всех своих подчиненных.

— Если ты заботишься за собственную безопасность, то не стоит, — начал говорить я, прежде чем вождь успел взорваться возмущением, — я каждому из участников предоставлю дополнительный защитный амулет, способный выдержать несколько магических ударов, а так же вместилище своего самого сильного духа для подстраховки, а так же сам буду находиться пусть и не среди бойцов, но неподалеку, не говоря уж о Оришаве и оборотнях, что наверняка выставят больше народу.

Услышав, что и предполагается участие сразу двух шаманов на поддержке, помимо остального перечисленного, Драбис ощутимо успокоился.

— Защита от магии — это очень неплохо, но что будет приказано духу? — спросил он.

— Естественно, защита носящего и помощь в пленении магов, — пожал я плечами.

Причем вторая задача более приоритетна над первой, но кого беспокоят подобные мелочи?

— И каким образом мы будем их ловить, если насмерть бить нельзя? Едва ли маги решат сдаться без сопротивления.

— Я предоставлю сеть в распоряжение охотничей партии, которая надежно заблокирует одного одаренного, а уж со вторым вам придется справляться самим, — ответил вождю, — в любом случае, конкретный план будет составляться только после того, как я переговорю с Оришавом и мы встретимся лично. До этого какой либо план действий обсуждать просто бессмысленно.

— Хорошо, тогда к какому сроку нам готовиться? — подал голос Заус.

— Ну, день уйдет только на то, чтобы связаться с Ори, а учитывая мое вчерашнее перенапряжение, то это полтора дня, — задумчиво почесал я затылок, — потом и сами переговоры могут затянуться, это еще пол дня и на третий день можно сам выход, так что у вас два дня на все про все. Готовьтесь.

— Тогда не будем тебе мешать, — поднялся на ноги главный охотник, а за ним и вождь.

— Ага, — вышел я вслед за ними, — если подождешь немного, то я собиру тебе зелий и ядов для охоты, а все остальное буду выдавать перед выходом каждому в руки, — предложил ему и на прощание кивнул вождю, — Драбис.

— Морус, — подозрительно глянув на друга, а затем и на меня, он развернулся и быстрым шагом удалился.

Ха, похоже, вождь заподозрил, что дело не только в зельях, вот только остаться и в этом удостовериться уже не получится. В принципе, он не так уж не прав, но и я не соврал — действительно буду собирать зелья.

— Выбери из тройки как минимум двух сочувствующих вождю и нормально владеющих пращёй, — шепнул я оставшемуся ливу перед тем, как вернулся в шатер.

Учитывая десяток любопытных неподалеку — очень даже необходимая предосторожность. А так, они доложат кому надо о том, что главного охотника в шатер второй раз шаман не приглашал и еще разговоры не вел. Значит и Драбису меньше поводов для беспокойства. Собрать необходимые склянки было делом быстрым благодаря порядку в сундуках, так что уже через пару минут я отдавал их другу с пояснениями.

— Зелья усиления восприятия, ускорения, ночного зрения, а так же парализующий и отравляющий яды, чтобы метать из пращи. Пара противоядий к последнему — если его придется использовать. Остальные у тебя и так есть.

— Так вот зачем праща, — пробормотал охотник, принимая склянки и тут же громко произнес, — спасибо, Морус, я передам зелья выбранным охотникам.

И тут же шепотом:

— А он ничего не заподозрит?

— Так это ради его же безопасности — чтобы не беспокоился за свою спину во время охоты, — так же тихо ответил ливу и кивнув на прощание, убрался с улицы.

Ну, в предстоящей заварушке, как любил выражаться Шу, меня устроит любой вариант — и смерть вождя с верными ему ливами, и его возвращение с победой. Я в любом случае буду в выигрыше, хотя второй вариант все же более предпочтителен — без солидной жертвы силу источника не увеличить одному или даже с помощью Оришава, а для дальнейшей благополучной жизни племени эту проблему все равно придется решать. Не сейчас, так лет через пятьдесят. Вот только вызывать водяных духов в пустыне невероятно сложно и если учитель с нашей помощью еле справился, то мне нечего и мечтать о подобном как минимум сотню-другую лет. Учитывая, что в жертву таким стихийным духам кроме одаренных пригодятся исключительно водные же существа, то вероятность при призыве отделаться малой кровью исчезающе мала.

Со вздохом бухнувшись на шкуру и развалившись на ней во весь рост, я задумался — чем дальше, тем все более серьезные проблемы мне приходится решать и цена ошибки может оказаться излишне высока для племени... Ответственность давит. Немного раньше я это полностью не осознавал, погребенный под новизной впечатлений от неожиданно доставшийся свободы и власти, но теперь я начинаю все яснее понимать причину побега учителя — впереди племя ждали перемены и одно неверное решение может оказаться последним. Слишком много для и так много пережившего старика, давно проводившего в последний путь всех своих ровестников и даже большинство их детей. Вспоминая прошедшие годы, я начинаю понимать, что Шинсу действительно готовил из меня своего приемника. Пусть Оришав начинал свое обучение на пять лет раньше, но даже тот факт что и после его отправки к кошкам как полноценного шамана, я продолжал обучаться до самого момента побега учителя, причем заучивая такие вещи, что в присутствии друга и не слышал ни разу, только подтверждают эту мысль. Да и с собой старый ворчун забрал не так уж много по настоящему ценных вещей (каждую из которых я помню наизусть и изучил от корки до корки), а все не изученные книги оставил мне, вместо того, чтобы тоже взять с собой. А ведь Шинсу мог бы и просто удрать, не заморачиваясь воспитанием шамана себе на замену — возможность у него всегда была. Мне же подобная ответственность учителя позволила не только выжить, но и занять очень высокое положение в иерархии племени, пусть и спустя годы тяжелой жизни. Меньшее, что я могу сделать, это попытаться достойно выполнять свою работу на благо племени, ну и свое собственное не забывать. И хотя искушение последовать примеру Шу все равно меня посещает при обдумывании грядущих проблем, но даст Великая, мы выйдем из всех передряг с малыми жертвами.

Жертвами... Жертвами... Пытаясь поймать ускользающую мысль за хвост, я сосредоточился. Точно, жертвами! Как же я раньше до этого не додумался! Подскочив на ноги, я бросился к сундуку с необходимыми зельями. Так, парочка заживляющих, укрепляющее, повышающее сопротивляемость тела болезням, усиливающее ре-ге-не-ра-ци-ю и этого, пожалуй, хватит. Распихав по карманам склянки, я выскочил наружу и поспешил (но сохраняя приличествующее шаману достоинство) к середине оазиса. Так, какой там был у него шатер? Найдя искомый недалеко от чуть большего, принадлежавшего вождю, я решительно направился к нему, провожаемый лопытными взглядами большинства ливов. Снаружи никого не оказалось, так что я не постеснялся откинуть полог и войти без приглашения, защигая светлячок под потолком в дополнение к тусклому магическому светильнику.

— Есть кто дома? — спросил больше для приличия, поскольку сразу заметил трех женщин, занятых различными делами в самом большом помещении.

Две вдовы ныне покойного Гинкара занимались домашними делам — едой и штопатьем одежды, а дочь сосредоточенно причесывала роскошную шевелюру светлых волос. Последней жены поблизости не наблюдалось, так что она наверняка в одном из загороженных отделений шатра, на огороде или пошла за водой.

— Мо-морис? — похоже, мое неожиданное появление их порядком напугало. — Э... что... что ты хочешь от нас? — неуверенно спросила Якиса, наиболее симпатичная мне из четверых женщин брата вождя.

— Собственно,мне нужны не вы, а Гис, — ответил я, — где он?

— Пришел полюбоваться на работу своего проклятья? — донесся слабый голос из огороженного тканью угла справа от меня.

— Полюбоваться? Не думаю, что это такое приятное зрелище, — хмыкнул я, делая пару шагов на голос и сдвигая в сторону тряпку. — А вот обсудить кое-что хотелось бы.

Последовавший за мной светляк позволил разглядеть лежащего на постели парня. Кроме вполне отчетливо выделяющейся повязками сломанной руки, к ранениям Гиса добавился большой синяк на пол лица с заплывшим правым глазом, чем-то пораненая правая нога и перевязанные пальцы на левой руке. Три конечности выведены из строя, но ни одного повреждения туловища — довольно неплохо для нескольких дней работы проклятия. Ну и немного впалое лицо отличалось от той лоснящейся хари, что была у охотника еще недавно. Очевидно, кто-то из окружающих вовремя сообразил небольшую слабость прокляться — что инциденты случаются при действиях, а лежащий и бездействующий проклятый снижает возможность пораниться или убиться практически до нуля на какое-то время.

— Обсудить? И что же от меня понадобилось великому Морусу, что он выкроил свое время для личного посещения? — саркастически спросил лив, прищурившись единственным рабочим глазом.

— Прежде всего, я хотел бы узнать, понял ли за что вообще пострадал? — задал я встречный вопрос не обращая внимание на тон проклятого.

— За что? Поверь, я на себе прочуствовал простую истину глупости трогать принадлежащее шаману и искренне об этом жалею, — фыркнул в ответ Гис.

О, неужели вся спесь слетела на пороге неминуемой смерти? Похвально, похвально. Я такого отличного результата, честно говоря, и не ожидал.

— Почти в точку, вот только ты забыл еще тот факт, что посмел поднять руку на девушку и почти забил ее насмерть, так что даже не будь это моя посыльная, легко ты бы все равно не отделался, — добавил я. — И раз уж в твоей голове неожиданно заработали мозги, то у меня имеется небольшое предложение...

— Снимешь проклятие? — оживился парень.

— При соблюдении некоторых условий — даже подлечу как следует, — кивнул ему.

— Согласен на все, кроме самоубийства, — пробурчал проклятый даже не спрашивая деталей.

— Отлично, тогда ты отдаешь мне Око Змеи, продолжаешь кормить женщин в семье и отправляешься одним из добровольцев охотиться на магов, — перечислил я свои требования, — а я избавляю тебя от проклятия и подлечиваю до нормального состояния.

— На магов?! И это не самоубийство? — вскинулся Гис. — И зачем тебе это вообще нужно?

— Конечно, некоторая опасность имеется, но все участвующие получат защиту и зелья, что увеличат возможность выжить, не говоря уж о том, что это совместная охота с оборотнями и поддержка духов так же будет, — пояснил парню я, — а что касается нужды — лучше уж отправить тебя, чем рисковать одним из более опытных охотников, а в случае удачного исхода и выживания, не придется выставлять из оазиса четырех женщин. Для меня это вполне достойный размен, особенно, если подобных случаев с Мелочью больше не будет.

А за других женщин ему конечности переломают их кормильцы, если еще будет распускать руки.

На минуту задумавшись, парень тяжело вздохнул и целым большим пальцем подцепил с шеи цепочку, после чего кинул ее мне.

— Согласен.

Кто бы сомневался.

— Отлично, а теперь займемся проклятием и ранами, — осмотрев амулет на предмет подлинности, я спрятал его в карман и вытащил склянки с зельями.

Собственное проклятие я снял почти мгновенно, а затем пришел черед и остального. К счастью, все раны и переломы были в хорошем состоянии, без заражений и осложнений (видно, имевшиеся зелья на них и ушли, за счет чего Гинкар и помер), с умелой перевязкой, значительно мне облегчившие работу. Пусть я не особо опытен в исцелении, но поставить Гиса на ноги ушло всего около часа, может чуть больше из-за очень простых случаев. Срастить довольно чисто сломанную и уже закрепленную в правильном положении кость намного проще, чем собирать осколки. То же самое касается и чистых ран, которые и сами довольно скоро заживут, как на ноге. А уж свести гематомы и ушибы дело пары минут. Гису остается только радоваться тому, что благодаря чей-то прозорливости, последствия проклятья оказались настолько легки.

— Спасибо, — нехотя поблагодарил он, смотря на меня уже обоими глазами.

— Выполни обещанное и мы в расчете, — отмахнулся я и легко признал, — не будь ситуация в племени с добытчиками столь плачевна, я и не подумал бы предлагать такой выбор.

— Потому и благодарю, что поступил во благо племени, а не оставил умирать, — серьезно уточнил парень.

— Довольно странно слышать такое от тебя, — удивленно приподнял я бровь.

— Лежа и ожидая смерти, можно много чего обдумать, — пожал плечами Гис, осторожно садясь на постели и разминая вновь здоровые руки.

Ого, похоже, кто-то здорово повзрослел под давлением обстоятельств. Впрочем, враждебности во взгляде я не ощутил, значит, можно надеяться на то, что поганый характер племянника вождя немного улучшится. В любом случае, племя будет в выигрыше, а мне не пришлось потратить ни склянки зелий и получилось без ощутимых последствий проучить слишком задравшего нос лива, показав таким образом результат следующих попыток для всех остальных желающих. Сплошные преимущества.

— Похвально, в таком случае, сегодня отдыхай, а завтра доложись к Заусу, — кивнул ему.

Оставив Гиса, я мышел из закутка и попрощавшись с гревшими уши женщинами кивком, покинул шатер. До вечера осталось не так много времени, а еще следует выполнить несколько не особо важных, но необходимых дел и первое из них — на короткое время появиться в мире снов и принять ответное послание от Оришава. От одной только мысли об этом у меня опять начала болеть голова, более-менее прошедшая за последнее время. По уму, мне следовало бы не слишком напрягаться до следующего дня, чтобы как можно быстрее восстановиться, но это непозволительная блажь в данном случае. Единственное, что я позволил себе, так это выпить укрепляющее зелье, чтобы завтра проснуться полностью здоровым и готовым к действию.

Перед тем, как войти в транс, я надел костяные кольца, помня предложение, сделанное вчера посланнику. Несколько минут отрешения от всех чувств и я в мире снов, а вокруг давно знакомый серый туман. И рядом сразу же появился шарообразный дух, немного подросший и уплотнившийся. Получив послание друга, я позволил духу занять одно из колец на выбор, после чего вернулся в тело, тут же получив в награду за старание укол резкой боли в правый висок. Мда. Ничего полезного Оришав мне не сообщил, кроме того факта, что маги передвигаются на животных, а в остальном его разведчики показали почти те же самые образы, но проведенная мной разведка хотя бы позволила определить их силу. Как уверен кошак — по количеству маны они оба мне ощутимо проигрывают, что не может не радовать. Для первоначального плана мы должны встретиться завтра в мире грез, а потом уже и лично для уточнения деталей. Я немного порадовался, что Ори прибудет ко мне, как более опытный путешественник отражения и не придется излишне напрягаться.

Посмотрев на немного посветлевшее до розового цвета кольцо , я порадовался приобретению в свиту второго духа, пусть и такого слабого пока, после чего заменил браслет на правой руке новым и найдя кожанный ремешок, повесил на шею амулет, ставший новым вместилищем Шустрика. Старый же браслет отправился в сундук с барахлом. Пусть я и привык к нему достаточно, чтобы не обращать внимание на доставляемые металлом неудобства, но замена меня порадовала гораздо большим удобством. Осталось только навесить на уши серьги и вставить в волосы заколки, чтобы использовать все готовые изделия из кости великого духа.

— Морус!

Звонкий голос оторвал меня от разглядываная обновок и я выполз на улицу.

— Да? Мастер завершил работу? — спросил я знакомого парня.

— Да, вот остальные изделия, — отдав мне маленький мешочек, он умчался.

Высыпав к себе на ладонь содержимое, мне захотелось заплакать — еще две серьги заставили жалеть свои бедные ушки. Против третьего кольца я не имел возражений, а вот почти круглый шарик в фалангу пальца размером вызвал недоумение, пока я не вспомнил, что мастер носит подобный на конце своей косы. Ну, это еще терпимо. Убрав пока еще не обработанные изделия обратно в мешочек, спрятал его в карман. Заниматься я буду ими только после окончания кутерьмы с магами, тем более,что новых мест обитания для духов у меня имеется в избытке на данный момент и едва ли желающих окажется много. Вот когда пожалеешь, что алатырь так и остался в мечтах. Сейчас уже нет ни времени, ни лишних сил, чтобы им заниматься.

Тяжело вздохнув, я отметил почти зашедшее солнце и как раз в этот момент подошла Яла с ужином.

— О, ты-то мне и нужна, — обрадовался я, — после того как покормишь мелкую, возвращайся — мне надо нормально заплести косу и вставить в нее заколки, а так же проколоть уши серьгами.

Вдова наградила меня удивленным взглядом.

— Ты же раньше и не собирался вешать себе серьги? Что вдруг изменилось? — спросила она.

— Это не украшения, а будущие дома для моей свиты из духов, так что придется потерпеть как бы мне ни претило уродовать уши, — поморщился я. — Тут уж личные предпочтения роли не играют.

— Хмм, понятно, — кивнула вдова, — тогда я быстро туда и обратно.

Она убежала, а я приступил к ужину — в этот раз мяса не оказалось, а были перемятые в пюре корни кивянки. У этой неприхотливой и выносливой травки можно есть практически все, начиная от листвы и заканчивая корнями. Семена от нее притащили оборотни и разменяли с нами. Пусть вкус тех же кореньев оставляет желать лучшего, являясь немного пресноватым, но их питательность с лихвой покрывает вкусовые недостатки, уступая лишь мясу и яйцам. В голодные годы только этим и спасались. Стрескав тарелку пюре и запив ее кружкой прохладного травяного настоя, я улегся на песке и прикрыв глаза, стал ждать Ялу.

Пусть перспеква делать себе дырки в моих любимых ушках меня не привлекала, особенно учитывая их повышенную чувствительность, в том числе и к боли, но другого места для серег попросту не имелось, а мочек у нас в отличие от оборотней просто не имеется. Конечно, как и у любых рас, у нас тоже женщины любят носить украшения, чтобы выглядеть более красиво, особенно когда вокруг довольно мало мужчин и очень сильно соперничество, но учитывая тяжелые условия жизни, это не приобретает столь абсурдного вида, как из рассказов Шу о людях. Так, несколько не слишком выделяющихся костяных колец, браслет на руку, по серьге на ушко и собственно все. Драгоценных камней и металлов у нас не водится, да и можно использовать их исключительно на амулеты, а вот поменять даже на небольшой кусок мяса уже не получится — не ценят у нас такие вещи.

— Морус, я освободилась, — голос вдовы отвлек меня от развышлений.

— Тогда пойдем, — подскочив на ноги, я пригласил ее в шатер.

— Что сначала будем делать?

— Сперва коса, а затем уже прокалывать уши и вставлять серьги, — определил порядок я, вполне осознанно оттягивая самую болезненную процедуру.

— Тогда мне нужен гребень и тебе придется постоять, пока расчесываю, — кивнула Яла.

— Момент, — порывшись в сундуке, я вытащил запасной костяной гребень Шу, зачарованный на распутывание и очистку волос, — вот.

Поскольку мыть наши гривы слишком расточительно, да и очень неудобно из-за длинны, почти в каждой семье имеется сделанный учителем гребень для ухода за волосами. Учитывая долгий срок службы подобных поделок (десятилетия), вполне подходящая замена. Высвободив хвост из-под халата, куда его убирал для большего удобства, я повернулся к вдове спиной.

— Какой ужас! Морус, ты когда последний раз причесывался?! — воскликнула лива, проводя рукой по волосам.

— Дней пятнадцать назад, может чуть больше, — прикинул я возможный срок.

Если честно, заниматься таким женским делом слишком лениво, да и зачем? Главное, чтобы ничего не мешалось, а уж внешний вид неважен.

— О духи! У тебя же такие роскошные волосы! А какой у них редкий цвет! — стала причитать вдова, начиная меня причесывать. — Чуточку заботы и ты будешь отлично выглядеть даже без заковыристой прически!

О да, чем наши женщины восполняют недостаток украшений, так это прическами, благо, длинна волос позволяет сооружать все, что угодно. Мужики-то не особо на это обращают внимание (и я среди них), предпочитая простоту и удобство, а вот женщины в семьях друг над другом изгаляются, постоянно экспериментируя, так что для душевного здоровья лучше внимание на данной детали облика не заострять.

— Вот без прически точно обойдусь! — передернулся я. — Заплети обычную косу и закрепи ее спицами на уровне пояса, этого будет достаточно.

— Хорошо, хорошо.

Быстрыми и уверенными движениями приведя мою шевелюру в порядок, Яла за минуту заплела тугую косу и хитро воткнув протянутые мной спицы, зафиксировала ее на требуемой высоте.

— Готово, теперь серьги?

— Они самые, — вздохнул я, доставая из мешочка изделия Лавата, — только учти будут еще две и протыкать дырки надо так, чтобы они не задевали друг за друга даже при движении.

В отличие от оборотней, уши которых хоть и заострены, но куда короче наших, да еще и стоят торчком, у ливов органы слуха чуть отклоняются от черепа и торчат кончиками в сторону затылка. Благодаря этому, по всей длинне ушной раковины можно развесить довольно большое количество украшений, но никто этого не делает, потому что количество нервов в них намного больше, чем в любой другой части тела.

— Не волнуйся, все сделаю быстро и аккуратно, — потрепала меня по голове Яли, — готов?

— Готов, — глубоко вздохнув, я закрыл глаза.

— Тогда начинаю.

Я почувствовал прикосновение кости с двух сторон правого уха, а затем пронзившая боль заставила меня вздрогнуть и зашипеть сквозь зубы.

— Следующую, — процедил, сжимая кулаки и не обращая внимание на брызнувшие из глаз слезы.

Вдова быстро вдела вторую, а за ней третью и четвертую серьги, но к концу экзекуции я уже еле держался на ногах и до крови прикусил губу, сдерживая рвущийся крик. Немного придя в себя и залечив уши, вздохнул с облегчением и позволил Яли влажной тряпочкой стереть начавшую капать кровь. Ха, да даже при давшем переломе руки было не так большно! Сомневаюсь, что у меня хватит духу повесить еще две серьги, но зато эти четыре вместилища для духов уже никогда не потеряются. Хорошо, что мастер позаботился о закреплении украшений одним нажатием на штырек, иначе сперва пришлось бы делать дырки, а потом уже в них вставлять серьги, причиняя еще больше боли. Содрогнувшись от подобной жути, я вытер лицо чистой стороной тряпочки от слез и в нее же высморкался. Все, никаких дел, мне необходимо срочно отдохнуть и отойти от испытанной боли.

— Спасибо Яли, на этом все, — повернулся к вдове, что обеспокоенно за мной наблюдала.

— Все в порядке?

— Да, спокойного сна, — кивнул ей.

Проводив ливу из шатра и скинув на пол халат, я плюхнулся на шкуру и завернулся в нее. Несмотря на более чем теплый воздух внутри, неожиданно пробил озноб. Свернувшись калачиком, я закрыл глаза и постарался заснуть. Завтра день переговоров с Оришавом и необходимо быть в отличной форме, чего не скажешь обо мне сейчас.