вавилон 5 кн 2

— Ох, ни за что не угадаете, какие сплетни последнее время ходят по дворцу, — и расскажет мне в своей блестящей легкомысленной манере всю информацию, независимо от степени ее важности для меня. Конечно, в основном информацию бесполезную. Сенна, юная и неопытная, и в самом деле не может пока что с точностью отличить важное от неважного. Ей пока еще не под силу самой выбрать наиболее нужные сведения; она просто выбалтывает мне все подряд, возлагая на меня обязанность рассортировать все услышанное.

Так продолжается уже несколько месяцев, и теперь я начал гораздо лучше разбираться в текущей ситуации. Я начинаю чувствовать себя как паук в центре паутины, который наблюдает за насекомыми, порхающими вокруг, и пытается определить, кто же из них представляет собой самый лакомый кусочек.

Недавно, к примеру, Сенна рассказала нечто такое, что может оказаться необычайно полезным для меня. Нечто такое, что может позволить мне исподтишка манипулировать Дурлой и поможет мне безнаказанно вернуть Вира.

Я начинаю понимать, какую важную роль может сыграть сейчас Вир. Я обложен со всех сторон, за мной следят днем и ночью. Трок сопровождает меня постоянно, Шив'кала прячется в тени где-то рядом, а Страж устроился на моем плече навсегда, я самый поднадзорный из всех жителей Примы Центавра... возможно, вообще из всех обитателей всей Вселенной. Даже милая Сенна, она делает лишь столько, сколько она в состоянии сделать. Мне нужен кто-то извне, кто-то, обладающий свободой передвижения, кто сможет протянуть от меня спасательный трос во внешний мир.

Спасательный трос.

Какой интересный выбор слов, видимо, не случайный, поскольку часто в последнее время я чувствую себя так, будто молча иду ко дну.

Но теперь это не важно. Теперь Вир вернется, теперь он будет спокойно прилетать и улетать, когда будет нужно... И что самое смешное, с благословения самого Дурлы. Если только мне удастся все сделать правильно...

Кстати... Мне немного жаль, что я втянул Сенну в эту трясину хитрого шпионажа. Несмотря на свое происхождение, несмотря на свое обучение, она все еще юная и наивная. Но времена, в которые нам выпало жить, ужасны, и возможно, мои коварные происки в конечном счете пойдут лишь на благо ей. Чем скорее она научится врать, хитрить и манипулировать людьми, тем больше будет у нее шансов выжить. Кто знает, быть может, если она станет опытной в такого рода делах, я просто женюсь на ней. Женюсь на ней, а потом, конечно же, разведусь. Таким путем я смогу уравнять ее по статусу с остальными моими экс-женами.

— — — — — Глава 6 — — — — —

Вир обычно приходил в Сад Дзэн на Вавилоне 5, когда испытывал необходимость поразмышлять и помедитировать. И ни разу не случалось, чтобы он направлялся сюда с целью пустить кому-то кровь. Однако, так уж случилось, что именно это, похоже, и должно было теперь произойти.

Вир привык, что кто бы, когда бы и где бы ни заметил его появление, все старались обойти его стороной и избежать встречи с ним. Ведь, в конце концов, он был центаврианином, а эта раса имела в глазах большинства обитателей галактики отнюдь не положительный имидж. И Вир считал, что их можно понять. В самом деле, если одна раса разбомбила другую, оставив от цветущего мира одни только развалины, после этого трудно рассчитывать на прежнюю дружбу между ними.

Гален оказался прав: Прима Центавра не стала отзывать своего посла на Вавилоне 5. Считали ли там, наверху, что тем самым подбросили ему косточку или, наоборот, подвергли страшному наказанию, Вир сказать не мог. Он давно уже свыкся со статусом изгоя. Он привык к тому, что хотя он и считался послом Республики Центавра, но на деле его появление на большинстве дипломатических мероприятий отнюдь не приветствовалось. Но затем в его жизнь вошла Мэриэл, и все пошло по-другому. Очаровательная, веселая, Мэриэл притягивала к себе представителей мужского пола с той же легкостью, с какой звезда притягивает к себе космический мусор. И какое-то время Вир нежился, согреваясь в лучах отраженного ею света. Внезапно, ему стало казаться, что люди теперь смотрят на него по-другому, с некоей долей уважения. Когда он проходил по залу, все вокруг улыбались, махали ему рукой, хлопали его по плечу и хихикали. Да, они всегда хихикали или смеялись, и Вир воспринимал это как знак радости или счастья по поводу встречи с ним.

Они продолжали хихикать и смеяться. Но теперь это уязвляло Вира, потому что он узнал правду. Теперь он знал, что за его спиной Мэриэл сделала из него всеобщее посмешище. Когда люди смотрели на него, они видели перед собой всего лишь шута.

Мэриэл последнее время появлялась на станции гораздо реже, и это вполне устраивало Вира. Он понимал, что не может просто выбросить ее из своей жизни, разорвать их отношения — это не только насторожило бы Мэриэл, но и привлекло бы внимание того, кому она посылала свои донесения... некоего "канцлера", так к нему обращалась Мэриэл, хотя Вир и не знал, чем именно заведовал этот Канцлер.

Более того, он ведь был настолько без ума от Мэриэл, что если бы резко изменил свое отношение к ней, она не просто насторожилась бы, а наверняка поняла, что произошла какая-то крупная неприятность. Виру это было совершенно ни к чему, и потому он устроил так, чтобы, когда бы Мэриэл ни появилась на станции, он все время оказывался в отлучке. Естественно, поскольку Мэриэл рассматривала Вира как не более чем удобный подручный инструмент, она не слишком скучала по нему. Она продолжала оставлять ему видеопослания, в которых кудахтала что-то насчет того, как ее огорчает, что последнее время они стали как два корабля, проплывающие мимо друг друга в темноте. "Она очень плохая актриса", — решил Вир.

Но прошло несколько месяцев, и подобная игра в прятки утомила Вира. Сегодня Мэриэл в очередной раз должна была вернуться на станцию откуда-то оттуда, где она в очередной раз пропадала, и на сей раз у Вира не было желания покидать Вавилон 5, чтобы бес толку проторчать некоторое время в каком-нибудь отдаленном месте. Он устал просто так убивать время.

Впрочем, не только это. Холодное пламя гнева вспыхивало в нем с новой силой каждый раз, когда кто-нибудь из обитателей Вавилона 5 с улыбочкой интересовался у него, как там поживает Мэриэл. Об этом интересовались даже на Приме Центавра. К примеру, недавно он получил весточку от Сенны. В основном ее послание представляло собой пустую болтовню, пересказ свежих сплетен, и это было довольно странно, учитывая что Вир не мог даже припомнить, когда последний раз Сенна общалась с ним прежде. Нынешнее послание Сенны было направлено даже не из дворца; Вир определил это по частоте, на которой оно было передано. Оно было послано из некоего независимого общественного переговорного пункта, в котором всем желающим предоставляли услуги по отправке сообщений.

— Один из приятелей моего приятеля рассказывал, что ты сошелся с Мэриэл, — говорила Сенна. — Как интересно! Этот приятель моего приятеля сказал, что от Мэриэл без ума сам Министр Дурла. Так что тебе необычайно повезло, поскольку получается, что ты кое в чем превзошел самого Министра Дурлу, а это, как тебе известно, не под силу никому.

Так что даже на Приме Центавра, где он был персоной нон грата, знали о его злополучной связи с Мэриэл. Но наверняка никто там даже и не подозревал, что предполагаемый любовный успех Вира на самом деле слишком дорого ему обошелся. По сохранившимся еще жалким остаткам его репутации был нанесен жестокий удар, возможно, непоправимый.

Это соображение рождало у Вира пламенное желание каким-нибудь образом отомстить Мэриэл. Его воспитание подсказывало, что в текущих обстоятельствах небольшое количество приличного яда позволило бы самым великолепным образом урегулировать ситуацию. Но Вир не мог заставить себя пойти этим путем. Это было бы просто не в его стиле.

Но, с другой стороны, рисковать своей жизнью ради того, чтобы своими руками разрушить таинственную Базу Теней, — это ведь тоже было не совсем в его стиле. И убиение императора, которое он ненамеренно учинил над Картажей. Его стиль менялся столь стремительно, что он сам не успевал уследить за происходящими изменениями. Словно некий новый Вир стремглав мчался вперед, оставив старого Вира беспомощно разводить руками и понапрасну молить нового, чтобы тот не бросал его позади.

Интересно, во что он превратится, и понравится ли ему то, во что (или в кого) он превратится.

Тот Вир Котто, который впервые прибыл на Вавилон 5 много лет назад, можно считать, во многих отношениях был еще ребенком.

— Все дети когда-нибудь взрослеют, — сказал Вир сам себе, сидя на скамье в Саду Дзэн и глядя на песок у себя под ногами.

— Все, за исключением одного, — услышал он внезапно чей-то голос, настолько близко от своего плеча, что едва не взвизгнул от неожиданности. Вир вскочил со скамьи и обернулся, чтобы увидеть, кто же это сумел подкрасться к нему настолько бесшумно и незаметно.

— Гален!

Техномаг слегка склонил голову в знак приветствия.

— Он самый.

— Что вы здесь делаете?

— Разговариваю с тобой. Твое время почти на исходе, Вир Котто. И когда настанет срок, ты должен быть готов к этому.

— Готов к "этому"? Готов к чему? — Вир скептически замотал головой. — С тех пор, как техномаги начали пичкать меня своими советами, в мою жизнь вошла женщина, которая воодушевила меня, полюбила меня — или, по крайней мере, сделала вид, что полюбила — и как затем благодаря вам выяснилось, только для того, чтобы ей удобнее было шпионить за другими. Что я мог сделать, чтобы быть готовым к этому?

— Мэриэл просто манипулировала тобой, Вир Котто, как опытный кукловод своей марионеткой. Но в этом мире все мы связаны между собой тысячами нитей, и все мы то и дело дергаем эти нити, так что, получается, каждый из нас манипулирует каждым. Когда ты повзрослеешь, ты это поймешь, и сам станешь величайшим кукловодом.

— О, интересно будет на это посмотреть, — мрачно сказал Вир. А затем вздрогнул. — Погоди, как ты сказал? Кто еще не повзрослел?

— Питер Пен. Мальчик-землянин, который отказался становиться взрослым, и поселился в стране под названием Нет-нет-ландия... в нее можно попасть, если свернуть от второй звезды направо, и идти все вперед, и вперед до самого утра.

— У меня нет времени на сказки, — нетерпеливо сказал Вир. — Тебе что-то нужно. Что?

Гален встал и куда-то пошел. Вир машинально пошел следом, пытаясь попасть в ногу с техномагом.

— Ты должен вернуться, — сказал Гален.

Вир даже не стал гадать, куда он должен вернуться.

— На Приму Центавра.

— Да. Есть силы, которые торопятся привести наш мир к той судьбе, какой он воистину заслуживает. Однако на любое действие есть равное по силе и противоположное по направлению противодействие. Это непреложное правило Вселенной. Ты должен стать этим противодействием.

— Что ж, я бы рад, но есть еще одно непреложное правило Вселенной: я не могу вернуться на Приму Центавра, — сказал Вир уныло. — Да, у меня остались связи, я иногда посылаю весточку туда, а они посылают мне сюда. Но вам нужен кто-то такой, кто был бы свободен в своих передвижениях, кто был бы вхож в высшие круги Примы Центавра. Я не такой человек.

— Нет. Именно такой, — без тени сомнения возразил Гален, и его глаза сверкнули. — И ты должен придумать, как все это осуществить.

— Нет. Вы должны это придумать. В конце концов, это вы знаете ответы на любые вопросы.

— Нет, — тихо сказал Гален. — Ни один техномаг не знает ответа на все вопросы.

Вир закатил глаза и покачал головой.

— Я не знаю, чего вы от меня ждете, — сказал он, наконец. — Вы ведете себя так, будто я и в самом деле обладаю хоть каким-то влиянием. На данный момент если я и сумел повлиять на что-нибудь, то только с помощью Мэриэл.

— И что? Разве она не влюбилась в тебя? Разве она не помогала тебе?

Вир горько рассмеялся.

— Мэриэл помогала только самой себе. Она не станет... она... не...

И Вир вдруг умолк. У него начала вызревать некая идея.

— Вир Котто... ? — поинтересовался Гален.

— Тихо!!!

Если бы несколько лет назад кто-нибудь сказал Виру, что он прикрикнет на техномага, приказывая тому замолчать, Вир принял бы такого человека за сумасшедшего. Но что еще более поразительно, так это то, что техномаг и вправду замолчал. Он склонил голову с легким изумлением, но в целом, похоже, был более чем доволен тем, что мысль Вира, наконец, заработала в нужном направлении.

Вир медленно шел вперед, но мысли его витали далеко отсюда. Целый поток новых идей проносился у него в голове. Он резко обернулся, ожидая, что, скорее всего, обнаружит Галена исчезнувшим столь же внезапно, как это любили делать его соратники. Однако Гален по-прежнему стоял там, опираясь на свой посох и наблюдая за Виром с выражением некоего прохладного удивления.

— Можете вы заставить ее и в самом деле влюбиться в меня?

Гален моргнул в несколько совиной манере.

— Влюбиться.

— Да.

— В тебя.

— Да.

Поначалу техномаг не ответил ничего. И даже не пошевелился. Вир начал думать, уж не наложил ли кто-нибудь на Галена парализующее заклятие, когда тот, наконец, вновь заговорил:

— Ты хочешь, чтобы теперь Мэриэл стала твоей марионеткой.

Вир кивнул.

— Ты хочешь, чтобы я... заставил Мэриэл настолько влюбиться в тебя, что она будет готова исполнить любую твою просьбу, когда бы и о чем бы ты ее ни попросил, только бы не огорчить тебя.

— Именно так, — подтвердил Вир с мрачной решимостью.

— И тебе это нужно?.. Зачем?

— Вы хотите, чтобы я смог вернуться на Приму Центавра. Я пришел к выводу, что Мэриэл — ключ к решению этой задачи. Лондо об этом знал... Он всегда все знает, — Вир покачал головой с завистливым восхищением. — И он велел Сенне послать весточку мне, возможно, потому, что его собственные слова и действия постоянно под надзором. Вот почему она направила это послание не из дворца. Наверняка они рассчитывали, что уже одно это заставит меня заподозрить, будто здесь что-то не так.

— Дурак ты, Вир Котто, — тихо сказал Гален.

— Может быть. Но я такой дурак, который вам нужен. — Вир не склонен был больше позволять себе испугаться кого-либо, пусть даже техномагов.

— Ты просишь меня заставить эту женщину влюбиться в тебя. Я могу это сделать. Это вполне в моих силах. Я могу заставить ее полюбить тебя так страстно, что она готова будет содрать всю кожу с самой себя, только чтобы не подвести тебя.

— Я думаю, мы сможем обойтись без подобного, знаешь ли... самобичевания.

— И в самом деле. — Гален некоторое время раздумывал, а потом спросил еще раз. — И ты уверен, что готов ответить самому себе, зачем ты меня об этом попросил?

— Я уже сказал.

— Нет. Нет, — Гален покачал головой. Он подошел ближе к Виру, и хотя Вир был уверен, что все это лишь игра воображения, но Гален вдруг начал казаться ему все более высоким, широким и могучим с каждым шагом. — Ты, действительно, уже изложил мне свои мотивы. Но истина-то в том, что тебе просто хочется наказать Мэриэл, и ты видишь во мне лишь орудие своей мести. Ты ведь хочешь не просто превратить ее в свою марионетку. Ты хочешь унизить ее ради того, чтобы самому получить удовлетворение. Это недостойно тебя, Вир Котто.