Ладога

Окружающих, впрочем, мало волновало такая мелочь, как психологическое состояние велешанина. Как только викинги ворвались в селище и оттуда понеслись крики и шум, воевода и старшие дружинники подались вперед, пристально вглядываясь в поднявшиеся клубы пыли. Из которых почти сразу выскочил парень и кинулся к крепости.

-Это Боян!— рявкнул Володя.

За дубовичанином устремились двое викингов, заметно уступавшие ему в проворности. Боян первым достиг рва и прыгнул в него, заметив брошенную со стены веревку. Один из свеев, коренастый здоровяк в смешно заломленной набок шапке замахнулся двуручным топором, собираясь перерубить парню хребет и тут же осел, схватившись за древко стрелы, угодившей в живот.

-Молодец!— заорал Хвату Володя, оскалив белые зубы в жестокой ухмылке.— Давай еще!

Рука сама метнулась к тулу, извлекла стрелу и бросила её на жилку тетивы. Еще миг, и пальцы уже оказались у уха, готовые к новому выстрелу. Второй свей прикрылся щитом, но Хват, памятуя о наставлениях Хравна, направил кончик стрелы ему в лицо, и когда тот поспешно вздернул щит, прострелил викингу ступню. Тот взвыл и невольно опустил левую руку на несколько секунд. Когда желто-черный щит снова начал подниматься, в горле его обладателя уже сидела стрела.

Бояна втащили на помост и тут же спустили под защиту укреплений. Его рубаха была в крови.

-Это не моя!— отмахнулся он, когда Хравн схватил его за рукав.— Там отца...убили!

-Мы видели,— кивнул Бьерн.— Хочешь отомстить?

-Я уже убил одного,— с бешеными глазами повернулся к нему Боян.— Проткнул насквозь! И убью еще!

-Тогда успокойся,— велел Бьерн.— Если в таком состоянии попадешь наверх, тебя тут же пристрелят.

Боян дернулся, но Хравн держал крепко.

-Ступай к Вадко,— приказал ладожанин.— Помоги ему со смолой.

Боян еще раз дернулся, но уже слабее. Хравн по-прежнему держал его, не отводя глаз. Потом отпустил.

Дубовичанин с размаху сел на траву и закрыл лицо ладонями, содрогаясь от беззвучных рыданий.

-Помоги Вадко,— повторил Хравн.

Боян, не отрывая рук от лица, кивнул. Потом медленно опустил руки и встал. И направился к костру.

-У нас гости!— донесся сверху голос Ярополка.— Достаточно представительная делегация!

Хравн переглянулся с Бьерном.

-Пошли, что ли,— сказал Бьерн, перехватив поудобнее древко.— Поглядим на эту делегацию.

* * *

На совете, состоявшемся вечером прошлого дня, старшие дружинники обсудили разные варианты развития событий. Исходили из того, что недооценка противника — самое опасное прегрешение. Не отвергались даже экзотические модели штурма, включая строительство осадных башен и ведение подкопов. Иными словами, римско-византийские штучки.

Днем атаковать Дубовик со стороны Волхова решился бы только безумец. В темноте же скандинавы могли попробовать подняться по почти отвесной стене, поэтому стражу, наблюдающую за берегом, на ночь удвоили и призвали к максимальной бдительности.

Со стороны суши укрепления выглядели как плавно изогнутая дуга, в середине которой находились ворота и надвратная башня. Участок напротив них был единственным местом, не защищенным рвом. В ширину он достигал двух с половиной метров, то есть, одновременно рубить ворота не мешая друг другу, могли не больше трех человек. Ладожане сошлись на том, что викинги постараются взять укрепление с наскока, рассчитывая на элемент неожиданности. Тем более что в качестве обороняющихся они ожидали встретить десяток-другой селян.

Ратмир решил максимально оттянуть знакомство свеев с истинным положением дел. Все защитники получили строгий наказ не одевать шлемов и не высовываться лишний раз над частоколом. В качестве возможного переговорщика выбрали Михалку, раздетого до исподней рубахи и изрядно взлохмаченного для пущего эффекта.

Но вступить в переговоры ему не удалось. Как и предполагалось, Хакон начал с пробной атаки. Около сорока скандинавов подобрались к крепости, чтобы решить дело лобовой атакой. Трое крепких парней с секирами под прикрытием щитников подступили к воротам и были встречены струями кипящей смолы. Вопли и ругань взлетели до самых небес. Лучники викингов помешать обороняющимся не сумели, увязнув в перестрелке с Хватом, Другаком и присоединившимся к ним Ярополком. Свеям ничего не осталось как отступить, унося с собой обожженных товарищей.

-Знай наших!— выпалил Язвук, выскочив из башни, чтобы поднять на веревке новый котел со смолой.

-Они вернутся,— сплюнул Хравн, положив саблю на плечо.

-Но не все! Слышали, как орали? Смола им не понравилась!

-Четырех мы уделали,— подтвердил Ярополк.— Причем троих — конкретно!

-Собрать стрелы,— велел Ратмир, показывая на двор крепости.— Стоян!

-Я здесь!— отозвался дубовичанин.

-Смотри в оба! Как что-то увидишь — зови!

-Понял, воевода!— кивнул невысокий паренек, прикрыв глаза рукой — летнее солнце начинало слепить.

-Остальным — отдыхать. Скоро нас ждет повторная попытка.

-Раз эти викинги так предсказуемы,— скривился Язвук,— почему их все так боятся?

-Предсказуемы для тебя,— объяснил Володя.— Ты не задумывался, как нам повезло провалиться в прошлое вместе, слаженной командой? Да к тому же в хорошо известное место и время? А если б мы оказались, скажем, в арабском Халифате? Или в Германии шестнадцатого века?

-Хана нам была бы, только и всего,— согласился Язвук.

-Мы и тут еще ханы не избежали,— буркнул Карел, бросив щит на землю и усевшись сверху.

* * *

Моральное состояние защитников крепости разнилось. Первый отраженный штурм приободрил ладожан и отроков и даже вызвал некоторое бахвальство: не так страшны эти викинги, как о них говорят. Дубовичане, узнав от Бояна о смерти или плене своих старших родичей, изрядно приуныли.

Долго предаваться эйфории или печали не получилось — голос Стояна возвестил о начале второго штурма. На этот раз свеи вооружились шестиметровым бревном, при помощи которого рассчитывали пробить путь в крепость. Несущих импровизированный таран воинов сверху и с боков прикрывали положенные внахлест щиты товарищей. Знакомство с кипящей смолой не прошло даром.

Ратмир, оценив серьезность намерений скандинавов, велел расчету 'Горыныча' переместиться с надвратной башни к воротам. Еще с вечера над ними немного поколдовали, приведя все затем в прежний вид.

-Хорошо идут,— заметил Володя, наблюдая за гигантской многоножкой, размеренно приближающейся к стенам.

-Хорошо,— согласился Хравн, покосившись на селян.— Местным явно не по себе!

-И мне тоже,— добавил он вполголоса. Так, чтобы никто не слышал.

Свистнули первые стрелы. Обороняющиеся не отвечали — команды не было.

Воодушевленные молчанием крепости, свеи преодолели последние метры бегом и с разгона ухнули тараном по воротам. Раздался треск, даже на помосте защитники почувствовали, как дрогнули стены. За первым ударом последовали второй, третий...

Взмокший от пота Ратияр прекратил качать, и по отмашке Ратмира Язвук двинулся вперед со шлангом. С внешней стороны оглушительно колотил таран, от ворот летела пыль и щепа. Побледневший от напряжения новичок клуба представил, что произойдет, если сейчас не выдержат кованые петли и судорожно сглотнул. Двое дубовичан поспешно выбили доску, прикрывавшую узкую горизонтальную щель, проделанную в обеих створках на уровне колена, и отступили назад.

Карел поднес факел и Язвук непослушными пальцами повернул вентиль. Первое применение чудо-оружия состоялось.

И как состоялось! Струя горящего топлива хлестнула по ногам викингов, стоявших в первых рядах. На этот раз вопль был даже громче, чем при применении смолы. А Язвук, перемещаясь слева направо, продолжал заливать пространство перед воротами огненной смесью.

Задумка сработала. Щиты надежно прикрывали скандинавов от камней, стрел и смолы, но предусмотреть нынешнее развитие событий атакующие не смогли. Вдобавок, из башни добавили к празднику жизни кипящей смолы, а Ярополк, Хват и Другак открыли стрельбу по развалившейся 'черепахе'.

Триумф был полным. Девять свеев остались корчиться у стен, остальные ретировались, бросив бревно. Дубовичане рвались пристрелить раненых врагов, но их остановили. Ратмир посчитал, что стоны и проклятья обожженных окажут на викингов дополнительный деморализующий эффект.

Новая порция смолы отправилась в котлы, а старшие ладожане сошлись в теньке, обмениваясь впечатлениями. Володя сиял как новенькая монета. Его изобретение сработало на все сто процентов.

-Топлива хватит еще на десяток залпов,— выпалил он.

-Боюсь, второй раз нам так развернуться не дадут,— буркнул Ярополк.— Там тоже не дураки собрались.

-Это точно,— согласился Ратмир.— Но другого пути, кроме как вынести ворота, у них нет. Ров мы зарыть не позволим, а людей для отражения любых атак с лестницами у нас хватит. Главное, ночью не прозевать какую-нибудь пакость.

-Я бы на их месте усовершенствовал 'черепаху' и повторил попытку,— вмешался Хравн.— Видели, как петли погнулись от тарана?

-Факт,— кивнул Володя.— Еще несколько десятков ударов и ворота могут накрыться.

-Надо сделать штурмовой коридор,— предложил Хравн.— Или что-то вроде того.

-Точно!— хлопнул его по плечу Ратмир.— Зови Вышату!

Подбежавший Вышата внимательно выслушал распоряжение воеводы и удалился, почесывая в затылке. После огненного оружия он был готов ко всему, так что приказ брать парней и разбирать по бревнышкам сруб одного из домов хоть и оказался неожиданным, но все же остался в пределах понятного...

* * *

Когда Хакону хевдингу доложили о результатах второй атаки, он не поверил своим ушам. Какие-то пастухи и рыбаки не просто отбили штурм, но и отправили в Вальгаллу (43) девятерых нападающих! Это было неслыханно! Еще пара таких атак и о походе на финнов придется крепко задуматься — некого будет посадить на весла. Да и недруги в Свитьод не преминут сочинить хулительные стихи о том, как над ним взяли верх рабы и голодранцы...

Вернувшиеся от стен воины взахлеб твердили о йотунском огне, который обжигает до костей и бьет прямо из ворот. Торгейр, главный советник хевдинга, выслушав их, крепко задумался и припомнил, что какие-то подобные небылицы плели свеи, вернувшиеся из Миклагарда (44). По их словам, секрет этого огня держится в великой тайне и неспроста — ведь он способен сжечь целый корабль вместе с командой. Но откуда такому чуду взяться здесь, в славянской глуши?

Когда викинги не могли добиться своего силой, приходилось прибегать к переговорам. Так поступили и сейчас. Хакон и Торгейр велели показать славянам белый щит, и, дождавшись ответного сигнала, двинулись к крепости, прихватив с собой двух братьев-берсерков (45) — Асбьерна и Торбьерна. Оба достались Хакону в подарок от дяди со стороны отца и считались немалым сокровищем. Правда, только для того, кто мог держать их в узде, ведь иначе они становились большим несчастьем и постоянной головной болью. В этом отношении беспокоиться было не о чем. Берсерки считали Хакона хорошим вождем и слушались его беспрекословно. Ну а на их мелкие вольности по отношению к местному населению можно было и закрыть глаза.

* * *

Свеи остановились, не дойдя до ворот десяток метров. 'Опасаются 'Горыныча' — хмыкнул под нос Хравн и замолк, приглядываясь к заговорившему викингу. Хакон хевдинг был высок ростом для своего времени и хорошо сложен, чего не мог скрыть богато отделанный плащ, небрежно заколотый у горла огромной золотой фибулой. Шлем хевдинг на переговоры надевать не стал, пышные светлые волосы, выбивавшиеся из-под колпака, свободно лежали на плечах. У пояса, уступавшего богатством поясам иных ладожан, висел в ножнах меч, заставивший Михалку присвистнуть и шепотом сообщить, что такой тип навершия — большая редкость для Древней Руси. Говорил Хакон громко, властно и совершенно непонятно, но стоящий рядом седовласый муж почти сразу же принялся переводить, выговаривая славянские слова уверенно, хоть и не слишком четко.

-Кто ваш предводитель?

-Я,— растерявшись, ответил Михалка.

Ратмир снизу бешено замахал Хравну и тот, пригнувшись, метнулся к Михалке.

-Ты что несешь? Забыл, о чем договаривались?

-Сам тогда говори!— огрызнулся тот, и тут же замер, почувствовав лезвие ножа около достаточно интимного места.

-Михалка!— прошипел Хравн.— Сейчас заговоришь фальцетом. И детей у тебя в этом времени точно не будет!

Научный сотрудник попробовал трепыхнуться, но тут же оставил эти попытки, ощутив, что с ним не шутят.

-Чего отвечать-то?— просипел он.

Свеи тем временем ожидали ответа, переглядываясь между собой.

-Я предводитель,— прозвучало, наконец, сверху.— Дрочило Несдинович. А ты кто?

-Меня называют Торгейром Старым, а это Хакон хевдинг. Вы сражались храбро, поэтому он предлагает вам выбор — выходите из крепости и идите куда хотите, или мы всех перережем.

-Мне кажется,— поинтересовался Хравн,— или мы смотрели с ним одни и те же фильмы?

-Ну!— не выдержал Михалка.

Хравн приподнялся и зашептал. Михалка побледнел и отшатнулся.

-Ты спятил?

-Ладно,— усмехнулся Хравн, оглядев двор.— Потянем время. Скажи, что нам нужно посовещаться. Пусть приходят за ответом к вечеру.

Михалка заговорил, стараясь не встречаться со свеями взглядом.

-Мы вернемся, — согласился Торгейр.— Но не к вечеру, а намного быстрее. И советую вам поторопиться, пока хевдинг не передумал.

Михалка кивнул и сел на помост, утирая с лица крупные капли пота.

* * *

Времени не теряли обе стороны. Выполняя приказ Торгейра, викинги освежевали двух коров, найденных в селе, и обили мокрыми шкурами грубо сколоченный щит, который должен был укрыть их от смертоносного огня. В середине щита оставили отверстие для тарана. Торгейр не только вел переговоры, но и зорко оглядывал ворота, и от его взора не укрылись повреждения, нанесенные во время второй атаки. Десяток хороших ударов и створки сорвутся с петель. Тогда никто уже не поможет защитникам. С другой стороны, те вполне могут оказаться настолько глупы, что согласятся на предложение Хакона, и начнется немалое веселье...

Обороняющиеся, в свою очередь, закончили сборку и установку сруба на новом месте. Правда, он потерял в процессе одну стену, в которой находилась дверь, а также крышу, но это полностью устраивало ладожан. Бревна, оставшиеся от разобранной стены, втащили наверх, где они могли вскоре понадобиться. Параллельно успокаивали Михалку. Избавившись от прямой угрозы репродуктивной функции, тот дал волю возмущению и гневу.

-Какого черта, — неслось на весь детинец,— вы выставляете меня идиотом? Я не нанимался работать клоуном, тем более, когда друг приставляет мне нож к яйцам! Если вам так нужно, сами разговаривайте с Хаконами, Торгейрами, да с кем хотите!

-Мы с ними не разговаривать собираемся,— заметил Хравн.— А воевать.

-А я, можно подумать, нет?— взметнулся Михалка.

-Окстись, Миша,— не выдержал Ратмир.— Какой из тебя боец? Это не твой конек.

-А что мой конек? Корчить из себя сельского дурачка?

-Ты согласился слушаться,— напомнил Ратмир.— Добровольно, без ножа между ног. Так держи слово. Понадобится изображать дурачка — будешь изображать дурачка. Или можем освободить тебя от обещания и заодно от нашего общества. Выдадим долю от всего добра и переправим через стену. Желаешь?