Судаев несколько смутился, отчего его косоглазие стало заметнее.
— Э... в общем... все так и есть.
Старый инженер поощрительно улыбнулся:
— Вы ведь чертежи принесли?
Вместо ответа оружейник принялся выкладывать на стол деталировки, закончив сборочным чертежом.
— Вот, — добавил он, — запирание затвора поворотом. Разработал товарищ Калашников...
— Кто???
Судаев с очевидностью не понял причины столь сильной реакции и начал пояснять:
— Он член нашей бригады. Мы разбили работу на отдельные задачи... я ему порекомендовал...
— Еще раз прерву, — по непонятной причине голос коринженера стал жестким, прямо стальным, — как зовут товарища Калашникова?
— Петр Никифорович.
— Ага. Понимаю...
Но совпадение по фамилиям было лишь одной причиной для потрясения. Вторая лежала на столе.
На чертежах красовался тот самый, знаменитый АК-47. Ну, почти он. Однако Рославлев превосходно знал, кто именно прячется в деталях.
— Какие вы материалы предлагаете использовать? А для затворной рамы? Нет, углеродистую не посоветую... А для пружин? А для гильз?
Оружейник отвечал вполне уверенно. Четко прослеживались следы консультации со специалистами по металлам.
— Алексей Иванович, вы хотите заручиться моей поддержкой, когда будут принимать решение об опытно-конструкторских работах. Я верно понял?
— Ну да.
— Тогда вам нужно принять во внимание вот что. Решение о принятии в производство промежуточного патрона (назову его так) и массового стрелкового оружия под таковой есть решение стратегическое. Оно в компетенции высшего руководства страны — и не только военного, но и политического, поскольку потребует создания громадных мощностей. Вы не ослышались: громадных. Представьте себе миллионную армию, вооруженную такими автоматами. Представили? А теперь подумайте, сколько патронов понадобится. Кое-что насчет патронов могу заметить сразу же. О латуни забудьте: слишком дорого. Следовательно, гильзы стальные...
Судаев по неистребимой ученической привычке поднял руку:
— Сергей Васильевич, для углеродистой стали если, то ржавчина попрет. А из нержавейки — так они еще подороже латунных выйдут.
Замечание было правильным, хотя и косноязычным. Но ответ на него был готов:
— Верно, Алексей Иванович, а потому понадобится лаковое покрытие для стальных гильз. Работа для химиков-технологов, как вы понимаете. Далее: порох. Имею в виду: рассчитать, сколько пороховых заводов потребуется. Эта задача тоже не ваша, но сразу же могу сказать: имеющихся мощностей наверняка не хватит. Понятно?
— Чего уж не понять.
— Еще добавлю, что товарищ Сталин уже в курсе проблемы с автоматическим оружием. Не могу знать, какое он примет решение, но обещаю приложить все силы, чтобы убедить его в необходимости скорейших мер. И если получится, то вам придется наладить координацию работ с химиками, машиностроителями — да-да, с ними, поскольку предстоит создавать массовое производство как самого оружия, так и патронов. Само собой, вас известят.
В глазах оружейника появилась помимо простого уважения к старшему по возрасту, званию и знаниям также некоторая боязнь. Перед ним сидел человек, который был не просто вхож к товарищу Сталину, но также мог ему рекомендовать, советовать и даже (чем черт не шутит!) спорить.
А коринженер продолжал:
— Вот дополнительная информация, которую вам надо знать, Алексей Иванович. Вы как специалист должны иметь представление о цикле разработки. Предварительный проект, опытные образцы, испытания, переделки, еще испытания, малая серия... ну, все знакомо, верно? Так вот, для этого автомата ориентироваться надобно не на месяц... — от такого дикого предположения опытный Судаев фыркнул, — ...и не на год. Если вы справитесь за два года — первым помчусь в Кремль с представлением о награде. Так что, если кто бы то ни было спросит о сроках... все понятно?
Это было насквозь ясно.
— И последнее. Возможно, в вашу бригаду направят еще одного человека. Однофамилец Петра Никифоровича, кстати. Талантище! Сейчас он занимается инерционным счетчиком моторесурса танковых двигателей, этот прибор чрезвычайно востребованный. Конструктор и изобретатель от бога. Постараюсь устроить перевод этого товарища... если все пройдет, как задумывалось. Вопросы?
— Сергей Васильевич, я специально не изучал... хочу сказать, не смотрел подробно... да и с языками тоже так себе... но вы вот встречали зарубежные аналоги подобных автоматов? Имею в виду: читали о таких?
— Алексей Иванович, вы преувеличиваете мои знания. Почти наверное могу сказать: ни в одной стране не принят на вооружение аналог автоматического стрелкового оружия под промежуточный патрон. В Японии имеется винтовка 'арисака', у той калибр шесть с половиной миллиметров, сейчас у них на вооружении ее модификация, но японский патрон не выпускается под автоматическое оружие. Впрочем, я не в курсе ведущихся разработок. Так что, если мы опередим наших потенциальных противников — честь и хвала вам, оружейникам. И когда некий обладатель ромбов вздумает пенять вам за то, что, дескать, в Европе ничего подобного не делали — наплюйте. Вот если будут толковые замечания — тогда другое дело, но тут возьмусь помочь. А когда начнут прямо тормозить или иным образом мешать, то дайте мне знать. Придется пустить в ход... мои ресурсы. Одним словом: через... — тут взгляд коринженера скользнул по календарю, — ...примерно семнадцать дней будет совещание у товарища Сталина. Попробую поднять вопрос.
Из гостиницы 'Астория' Судаев выходил в некотором недоумении. Товарищ коринженер с очевидностью знал очень много и о стрелковом оружии, и о конструировании — но чего ради скрывать подобные знания? Одновременно у конструктора появилась ни на чем не основанная уверенность, что авантюрная работа над автоматом может принести успех.
Глава 10
Холода в Москве не сошли на нет, но уж точно спали. В кабинете у Сталина было, как легко догадаться, вполне тепло. А уж тему для беседы любой понимающий человек посчитал бы просто горячей. Особенно если учесть, что в комнате находилось лишь двое.
— Я прочитал те письма, которые вы подали мне на подпись, товарищ Странник, и счел нужным внести некоторые исправления.
Рославлев сделал чуть заинтересованное лицо. Что-то в этом роде стоило ожидать.
— Но появились вопросы.
Пауза могла бы стать эффектной, однако она ожидалась.
— Вы утверждали, что надводный флот Германии в этот период будет играть весьма малую роль. Наша разведка это подтверждает. Тогда непонятна кандидатура адмирала Редера.
На этот вопрос ответ имелся.
— Вы правы в том, что на данный момент гораздо большую роль в морских сражениях играют подводники. Но адмирал Дёниц представляется не вполне удачной кандидатурой: во-первых, морской пехотой распоряжается не он; во-вторых, сам Дёниц убежденный нацист.
— Еще кое-что хотелось бы услышать, — голос вождя излучал благостное настроение, но уж этим обманываться было нельзя. — Вы уверены, что ваши письма произведут ожидаемый эффект?
Ложь была бы совершенно недопустима. Прозвучала чистейшая правда:
— Не уверен. Но они могут сработать. Зато вот в чем уверен. Упусти я подобную возможность предотвратить известный вам ход событий — никогда бы себе подобного не простил.
Сталин в очередной раз доказал свое умение преподносить сюрпризы:
— Насколько вы владеете немецким языком?
Вопрос был полностью неожиданным, но несложным:
— Недостаточно, товарищ Сталин. Я бы взялся перевести эти письма, но результат ожидаю настолько корявым, что его просто стыдно показать грамотному немцу.
Рославлев имел в виду, что в его возможностях было сделать машинный перевод русских текстов на немецкий. Но он отлично помнил все недостатки подобного варианта действий. Вслух прозвучало развитие мысли:
— В интересах дела имею просьбу: поручить эти переводы вашему личному переводчику. Простите, не доверяю работникам наркоминдела.
— Не доверяете?
— Эти письма все же, — последовала крохотная заминка, — не просто диппочта.
В ответ Сталин тихо рассмеялся.
— Вы правы, товарищ Странник, не диппочта.
И тут же смех закончился.
— Вам доставят все материалы нарочным, — по какой-то причине фельдъегерь был назван именно так. — Действуйте.
Операция прошла хуже, чем рассчитывал Бурденко. Воспаление все еще сохранялось даже через неделю.
— Еще не меньше семи дней, пОтОм виднО будет, — ворчливо отвечал хирург на весьма настойчивые запросы лейтенанта Перцовского. — НО, так и быть, на кОстылях рОзрешаю пОдниматься на третий этаж — лифтОм! — и гулять.
Именно там располагалась палата, где пациенткой была Валентина Кравченко. К посещениям молодого человека медперсонал относился снисходительно. Возможно, причиной тому было ранение Вали. Уж такой бравый командир точно мог бы себе найти девушку с двумя руками. Ан нет же, подавай ему однорукую.
— Товарищ, коринженер, майор Маргелов по вашему приказанию прибыл!
— Вольно. Без чинов. Василий Филиппович. Садись, разговор быстрым не будет. Для начала ответь на вопрос. Доведена ли численность личного состава до штатного расписания?
— Нет, у нас еще выздоравливают трое, но обещают выписать и вернуть в свою часть через неделю.
Это было новинкой. Раньше выздоровевшие назначались куда попало. Теперь же на этот счет был выпущен приказ наркома.
— Вот что, Василий Филиппович, сейчас я пробиваю приказ о создании батальона воздушно-десантных войск на основе твоего. Потом твое подразделение развернут в полк. Ну и так далее. Вот тебе документы. Тут штатное расписание, также вооружение. Если коротко: та операция по занятию предмостных позиций и была, по сути, десантной. Ты не гляди, что обошлись без выброски с парашютами. Обучение этому делу еще предстоит. А теперь прочитай внимательно перечень возможных задач.
Ознакомление пошло медленно. Майор перечитывал некоторые места по два раза.
— Вопросы?
— Понадобится дополнительное обучение. Вот например: тут написано 'десантирование с парашютом', а многие из моих и не прыгали ни разу. Опять же: если даже с вертолета высаживаться и немедля в бой — так тоже обучение понадобится. Где они будут учиться?
— Частично организацию возьму на себя. Но лишь частично. Соответствующие приказы будут, а договариваться — это на тебе. От меня снабжение, хотя бы для начала. Оружие. Боеприпасы. Кое-что из формы. Вот, гляди. Это детали формы. Она уже согласована с... лицом, имеющим право принимать решения.
Из ящика стола коринженер извлек тельняшку, очень похожую на морскую, но с голубыми, а не синими полосками. Оттуда же появился голубой берет и эмблемы на петлицы в виде парашюта.
Маргелов почти скрыл удивление, но коринженер предупредил вопросы:
— Сразу же объясню. Голубой цвет потому, что для твоих войск небо будет плацдармом. Это понятно?
Разумеется, на этот счет вопросов не возникло. Но появились другие:
— Сергей Васильевич, тут написано 'автомат', а вот здесь 'ручной пулемет'. Это что ж такое? ППС, что ли? А ручник — дегтяревский?
— Ни то, ни другое. Новое оружие, придется его осваивать, Василий Филиппович. Имени конструктора-оружейника раскрыть не могу. Описания — вот они. Оружие надежное, удобное. Но пока что дорогое. Всю Красную Армию сразу вооружить таким не можем, пока что только твой батальон. Вот, погляди. Можешь потрогать.
Перед Маргеловым предстал необычный автомат. Майор взял оружие в руки, отсоединил магазин, снова его прищелкнул, два раза передернул затвор. Выпал патрон, выкрашенный темно-леленой лаковой краской.
— Отметь: патроны особенные. Размеры видишь?
— Калибр, как у мосинки, а длина меньше.
— Точно. И выпускается их мало. Линии на производство только-только будут монтироваться. Кроме того, тебе будут переданы инструкции и методички. Грузовик целый...
В этом Александров приврал. Вес документации не составлял даже полутонны.
— ...все это доставят в расположение. Оружие с боеприпасами не в счет, тут грузовика будет куда как мало. Понадобятся инструкторы. Вот здесь перечень специальностей. Если знаешь кого лично — тебе и карты в руки. Если нет — будем искать. Также тебе в помощь...
Майор Маргелов слушал, запоминал, прикидывал на ходу. Задача казалась сверхграндиозной. Но приказы в любой армии мира принято выполнять.
Учения проходили в условиях, приближенных к боевым. По крайней мере, именно так их оценил Голованов. Бомбы сбрасывали с высоты от десяти с половиной до одиннадцати с половиной тысяч метров. И бомбы были самыми настоящими, то есть в них были уложены незабудки с утеплением (чтоб на высоте не померзли) и конверты (те, правда, пустые). Самоуничтожители добросовестно разносили в мелкие брызги приборы наведения.
— Эх, сколько добра пропадает, — вздыхал по этому поводу бережливый Лучик. Разумеется, он это делал, когда начальство находилось достаточно далеко, чтобы ничего не услышать.
Но Старый был тверд. На все красноречивые взгляды и вздохи он отвечал примерно так:
— Помните, ребятушки: это задание не из тех, которые можно провалить без больших последствий. Даже дело не в том, что оно на контроле у товарища Сталина. Если что пойдет не так — может весь дальнейший план пойти вбок и тогда...
Это самое 'тогда' не уточнялось. Намека хватало всем.
В один из дней в госпитальную палату, где был прописан лейтенант Перцовский, вошла целая делегация. Возглавлял ее сам майор Маргелов, при нем был капитан Борисов, а при нем, в свою очередь, имелась загадочная сумка.
— Марк, наша рота тут тебе подарки спроворила... — начал ротный, но его резко оборвал старший по званию:
— Не о том говорите, товарищ капитан! Дела прежде всего.
С этими словами Маргелов извлек из командирского планшета бумагу и начал зачитывать. Тон был настолько официальным, что все прочие обитатели палаты, ранее притворявшиеся, что совершенно не слушают, откровенно повернули головы.
— Вот Указ Президиума Верховного Совета СССР, — последовала веская пауза. — Лейтенант Перцовский Марк Моисеевич награждается орденом Красного Знамени. Поздравляю!
Лейтенант не без усилий поднялся с помощью костылей и попытался встать по стойке 'смирно'. Полное соответствие уставу не получилось.
Из рук в руки перешла коробочка. Прикреплять орден к больничному халату майор не счел возможным. Награда легла на тумбочку.
— Также, — все тем же голосом продолжил Маргелов, — вам присваивается очередное звание 'старший лейтенант'.
Из планшета появились кубари, каковые также были отложены на тумбочку.
И тут голос майора заметно изменился.
— Наш отдельный лыжный батальон преобразован в десантный, и форма одежды будет особая. А ты один из нас. Держи, — и из сумки появилась на свет тельняшка и голубой берет.
Маргелов слукавил. Приказа о создании воздушно-десантных подразделений еще не было. Собственно, их еще предстояло создавать.
— Это не морская тельняшка, — проявил эрудицию новоиспеченный старлей. — У тех полоски темно-синие...
