Правда сильных

— Какие обязательства наложит на меня вступление в клан? — осторожно подбирая слова, начал я. — Не сочтите за дерзость, но хотелось бы прояснить этот вопрос заранее. И, какие преимущества я могу получить в клане?

Ма Ён настолько удивился прозвучавшим вопросам, что даже не сразу нашелся с ответом. Надо думать, для местных все эти нюансы просты и понятны едва ли не на уровне инстинктов. В отличие от неизвестно откуда взявшегося варвара, ага.

— Преимущества, — медленно, словно пробуя слово на вкус, повторил мужчина, и усмехнулся. — Что ж, вопрос действительно важный. Присоединившись к клану, в первую очередь ты получишь новый статус. На данный момент, уж прости за откровенность, ты — никто. У тебя за спиной нет ни семьи, ни Рода, ни ресурсов — ничего. Ты даже подданным императора не являешься... просто бродяга, с которым любой встречный безнаказанно может сотворить все, что угодно.

Я молчал, давя поднимавшееся в душе глухое раздражение — выслушивать такое, даже притом, что все именно так и есть, было очень неприятно.

— В обычной ситуации, такому как ты — не обладающему никакими ресурсами или талантами, вступить в клан было бы попросту невозможно, — спокойно продолжал Ма Ён, прекрасно видевший, какую реакцию вызвали у меня его слова. — Такие люди, никому не нужны — все и всегда заботятся в первую очередь о своих. И это правильно, именно так и должно поступать. Однако именно в твоем случае, ситуация далека от обычной. Как я уже сказал — моего слова будет достаточно, чтобы тебя приняли в клан. А дальше... Все будет зависеть только от тебя самого. Прояви целеустремленность и упорство, и сможешь подняться в иерархии клана.

— В иерархии? Я ведь простолюдин, — не понял я. На что он лишь усмехнулся.

— В клане Мугэн состоит более тридцати тысяч человек, чтобы ты знал, — произнес он наставительно. — И аристократов, вместе с их слугами, едва ли треть. Все остальные — простолюдины, и прав у них ненамного меньше, чем у благородных. Полностью равными нам это их не делает, конечно, но и возможностей открывает значительно больше. К тому же внутренние законы клана надежно защищают от произвола аристократов. Своих, я имею в виду — но и чужие десять раз подумают, прежде чем обидеть кого-то из наших, потому как безнаказанным подобное не останется.

Это... надо обдумать. Нет, я знал, что в кланах есть простолюдины, но почему-то думал, что отношение к ним где-то на уровне прислуги, а получается совсем даже не так. По сравнению с жизнью обычных крестьян, здесь куда больше свободы и безопасности. Понятно теперь, почему все так стремятся попасть в кланы... Допускаю, что не все так благостно, как он тут расписал, наверняка есть какие-то нюансы и сложности. И это надо будет обязательно прояснить.

— Теперь насчет обязательств — разумеется они есть, — продолжил Ма Ён. — Самое важное — верность. Не предавай, помогай своим, и клан будет заботиться о тебе в ответ. В случае войны тебя могут призвать на службу, но, учитывая твое стремление обучаться тоуки это не должно стать проблемой. Десятую часть своих доходов, — когда они появятся, — ты должен будешь выплачивать в клановую казну. Отдельно оговариваются ситуации, когда этот налог может быть увеличен, например, во время той же войны.

Он замолчал выжидающе глядя на меня. А я... Очень хотелось попросить времени на раздумья, но думаю мужик попросту не поймет такого захода. Да я и сам, на его месте, точно разозлился бы от подобного пренебрежения. А значит, надо решаться.

— С благодарностью приму вашу помощь, господин Ма, — поклонился я, не вставая.

— Хорошо. Завтра сходишь с моим человеком в представительство клана, там тебя и зарегистрируют, — кивнул тот, улыбнувшись. — Заодно и вопрос с твоей учебой решим. А пока можешь спокойно отдыхать. Иди.

Коротко поклонившись я покинул кабинет и неторопливо побрел к себе, обдумывая прошедший разговор. Если так посмотреть, вроде и неплохо все, на самом-то деле, во всяком случае не сравнить с моими мытарствами на руднике. Еще и перспективы вполне себе привлекательные вырисовываются... только уж больно резко как-то. Я даже и не задумывался толком о вступлении в клан — пределом мечтаний было в себя прийти после всех приключений, в тишине и безопасности. Потому и не знаю почти ничего...

Я остановился, посреди пустынного коридора, прикидывая, у кого бы выяснить, где сейчас Хон. Раз уж духу не хватило вытягивать подробности из отца, придется озадачить вертевшимися у меня в голове вопросами, его сына. Надо же выяснить, во что я такое ввязался-то.

* * *

Рабочий кабинет даймина был, на удивление, невелик — всего лишь пара шкафов для наиболее важных документов вдоль стен, да массивный стол с удобным креслом. Для посетителей никаких сидений и вовсе не имелось. И дело было отнюдь не в отсутствии подходящих помещений — совсем рядом располагался большой зал предназначенный для встреч и совещаний с чиновниками или иными посетителями, сумевшими пробиться на прием к наместнику. Кроме того, от предшественника остался весьма просторный и удобный кабинет, выходивший своими окнами на красивейший дворцовый парк.

Просто Чжун Бан предпочитал работать именно в такой обстановке и не видел смысла изменять своим привычкам. Ну, и кроме того этот кабинет обладал еще одним важным достоинством — из него были видны горы. Родившись на южном побережье империи, он почти две трети своей жизни провел именно здесь, всей душой прикипев к угрюмой, величественной и могучей красоте древних гор. И вид, открывающийся за окном непременно радовал, помогая успокаивать разум и настраиваться на рабочий лад. Ради такого можно и потерпеть мелкие неудобства.

Впрочем, прямо сейчас даймину было не до любования ставшим уже привычным, пейзажем. Слушая сотника своей гвардии, он все больше хмурился.

— По словам местных жителей подходящий под описание человек действительно проживал на постоялом дворе более недели, но съехал за два дня до прибытия наших людей, — стоя навытяжку перед столом, докладывал Ахман Досул. — Выяснить, куда он направился дальше не удалось. Командир отряда принял решение возвращаться, оставив в деревне дознавателя-кэсина, но сомневаюсь, что тому удастся разузнать что-то новое.

— Упустили, значит, — пробормотал Чжун Бан и досадливо скривился. — Проклятый наемник, ну как же не вовремя!

— Моя вина, господин, — немедленно склонился в поклоне Ахман. — Если бы...

— Да ты-то здесь причем? — рыкнул даймин, взмахом руки заставив его замолчать.

Захваченный на постоялом дворе пленник оказался на удивление упертым типом, чего обычно никак не ожидаешь от подобных ему, ни в какую не желая выдавать заказчика. И это только укрепляло во мнении, что никакой он не наемник, несмотря на явную примесь крови островитян кунту. Разговорить его удалось только через трое суток интенсивных пыток и этого времени как раз хватило, чтобы посредник успел удрать.

Но, самое поганое заключалось в том, что выпытать имя хозяина так и не смогли. Гаденыш успел сдать только посредника, ожидавшего прибытие его отряда в неделе пути от постоялого двора. После чего умудрился насмерть разбить себе голову — сам, никто ему в том не помогал, это проверили в первую очередь. Охрана расслабилась посчитав пленника окончательно сломленным, и вот результат. Виновных, конечно, наказали но поздно уже — единственный след оборвался.

Также примечательный факт — неподалеку от городка, в котором ждал посредник, находится крепость клана Шитогэ. По большей части ее используют как перевалочную базу для своих торговых караванов, но гарнизон там имеется. Неведомый организатор провалившегося похищения приложил максимум усилий, чтобы подставить под удар дружественный клан и направить следствие по ложному пути... Либо же, — и даймин вполне допускал возможность подобного, — никакой подставы на самом деле и не было, а все это действительно организовано давними союзниками его Рода. Увы, там, где властвуют политические интересы и амбиции, дружба значит немного.

Кстати, представитель клана Шитогэ уже поторопился заверить от имени своего господина, что клан никоим образом не имеет отношения к случившемуся. Правда и как-либо помочь с поиском виновных тоже не очень-то способен, но приложит к тому все усилия. Чжун Бан в ответ заявил, что и не думал сомневаться в давнем союзнике. Портить отношения, выказывая недоверие, особенно в такой момент, явно не стоило.

— Ладно, с этим еще разберемся, — пробормотал даймин задумчиво, и поднял взгляд на сотника, ожидавшего разрешения продолжить доклад. — Что у нас там дальше?

— Пришли новости из Камхура, — немедленно сообщил Ахман.

— Камхур? — Чжун Бан нахмурился, вспоминая, но тут же понимающе кивнул. — Ты про тех двоих. Их нашли?

— Не совсем. Как я и предполагал, история о родственнике-караванщике, оказалась ложью, — отрицательно мотнул головой сотник. — Однако при этом обнаружилось кое-что интересное — полгода назад, в результате нападения неизвестных лиц, пропал без вести младший сын главы рода Ма из клана Мугэн. Нападавшие по какой-то причине забрали тела с места боя и отыскать всех погибших впоследствии так и не смогли. История вышла очень громкая но, несмотря на все усилия, выяснить личности нападавших не удалось и парня сочли мертвым, — Ахман сделал паузу, взглянув на господина. — Двенадцать дней назад Ма Ён внезапно покинул город в сопровождении сразу двух десятков воинов своего Рода. Вернулся он только через неделю, и уже вместе с пропавшим сыном.

— Продолжай, — заинтересованно кивнул даймин.

— Событие само по себе вызвало интерес, поэтому, когда выяснилось, что описанные мной возраст, внешность и даже имя подростка совпадают, я приказал собрать всю возможную информацию, — Ахман кашлянул в кулак и продолжил. — Они находились здесь, в Хиньяре — храм Манури. Опрос монахов подтвердил.

— Ну, вот. А ты, помнится, утверждал, что вы этих детях нет ничего необычного, — усмехнулся Чжун Бан, глядя на сотника.

— Моя вина, господин, — склонился тот в поклоне.

— Да, какая там вина, — отмахнулся от него даймин. И уже безо всякого веселья, покачал головой. — Однако, клан Мугэн это уже очень интересно.

И даже более чем! Генерал побарабанил пальцами по столу.

Старые, сильные и очень влиятельные, особенно здесь, на севере... и находящиеся в давних неладах с кланом Шитогэ. До открытых столкновений между ними дело, пока не доходило, однако возможности сделать недругу пакость ни один не упускает. Добром такое очень вряд ли закончится. Может ли быть так, что именно клан Мугэн причастен к неудавшейся попытке похищения?

Многие недоумевали, по какой причине император назначил даймином одной из крупнейших и очень непростых в управлении провинций именно Чжун Бана. Однако тот, кто стоял за нападением нацепивших гербы клана Шитогэ наемников, точно знал причину. И, судя по решимости пойти на самые крайние меры, оная ему очень не нравилась. Но, судьба распорядилась иначе. Ахман очень сильный боец, он уже почти достиг уровня "мастера", но в той ситуации, — сотник честно признался в этом, — без вмешательства двух мальчишек, точно не успевал защитить дочь своего господина.

Чжун Бан был благодарен богам за то, что не пришлось испытывать на прочность свою верность императору, делая выбор между честью и жизнью единственной дочери. Потому и распорядился отправить в Камхур дознавателя-кэсина, чтобы прояснить судьбу двоих незадачливых беглецов. И, как выяснилось, очень даже не зря.

Случайные, на первый взгляд, события подобно нитям сплетаются между собой в единое полотно, неразрывно соединяясь друг с другом. Потяни за одну и на свет может появиться многое из того, что прежде казалось надежно скрыто от чужих глаз.

Не факт, что за нападением стоит именно клан Мугэн, есть и другие, не менее сильные и влиятельные, кому может быть выгодно устранение настолько неудобной, в местных раскладах, фигуры нового наместника. Да, не факт. Однако... разглашение информации о том, кто именно помешал осуществлению столь дерзкого плана, главе одного конкретного рода может стоить очень дорого. Даже если клан Мугэн непричастен.

— Род Ма из клана Мугэн, — задумчиво произнес Чжун Бан. И усмехнулся, кивнув своим мыслям. — Это можно будет использовать.

Часть вторая

Глава 6

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.

Мерно пульсировавший в такт замедленному биению сердца, золотистый комок живого огня, тончайшими нитями разбегался по всему телу. Повинуясь моей воле, живительная энергия проходила сквозь кости, мышцы и суставы, смывая накопившуюся после изнурительной тренировки усталость. И мощным, ровным потоком устремлялась из тела через раскрытые ладони...

По крайней мере так оно должно было быть.

Открыв глаза, я посмотрел на пальмовые листья лежавшие у меня на ладонях — пара неровно оборванных кусков условно квадратной формы. Плотные, зеленые и не успевшие еще пожухнуть... и совершенно, полностью, абсолютно неподвижные. Чего ж вам не хватает-то, заразы? Вроде же все правильно делаю и движение тоуки чувствую, а заставить эти огрызки хотя бы пошевелиться, не получается. Вот, прям, совсем.

Покосившись на сидевшего в паре шагов справа от меня Ильмана, в очередной раз почувствовал укол зависти. Нехорошей такой, прям чернейшей — чертовы листья парили в сантиметре от его ладоней, словно на невидимой леске подвешенные...

Хотя, ориентироваться в собственных достижениях на Ильмана бессмысленно, он тут почти на год всех старше и обучаться еще дома начал, пусть и не с раннего детства, как иные из аристократов. Понятно, что с такой форой лучшим учеником в нашей группе считается. Но, тут кого ни возьми, у всех лучше выходит! Тот же Лин, дружбан его закадычный, с этими гребанными листьями вполне справляется уже, пусть и не идеально. А ведь, всего-то на пару недель раньше меня в школу эту поступил...

Я пошевелил плечами, разминая затекшие мышцы — сидеть скрестив ноги на утоптанной до каменной твердости земле, не сказать, чтобы так уж приятно. Солнце еще шпарит, как сумасшедшее несмотря на то, что еще и полудня нет. Отчего огороженный трехметровым, каменным забором внутренний двор школы, в котором мы все и сидим уже пару часов, превратился в натуральную духовку. Наставнику-то хорошо, он в тени, под навесом расположился, а вот нам приходится на самом солнцепеке торчать.

Прикрыв глаза, попытался вновь погрузиться в медитацию, но скопившееся за эти часы раздражение и злость не отпускали, мешая сосредоточиться. И это бесило ничуть не меньше, чем постоянные неудачи с тренировкой...

Громкий хлопок в ладоши сбил меня с мысли.

— Закончили с медитацией! — приказал покинувший свое уютное плетеное кресло, Камун. Выйдя на середину двора, он окинул внимательным взглядом поднимавшихся на ноги учеников и кивнул. — Начинайте разминку.

Выпрямившись в полный рост, я с удовольствием потянулся и, вместе со всеми, приступил к разминке. Размять затекшие от долгого сидения мышцы и связки, убирая сонную одурь, разогнать по телу тоуки, возвращая ему бодрость и силу. Четверть часа на все про все, и утренняя тренировка закончена.