| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Кукольницы способны также слышать мысли, проговариваемые в уме, однако если её оппонентом является более сильный телепат, чем она сама, то ему по силам защититься от проникновения в свои мысли и не позволить их читать, а также считать матрицу своего характера без разрешения. Тут, правда, имеется один немаловажный момент, который может оказаться для неосведомлённого оппонента сюрпризом. Любой фамильяр является хорошим проводником магии своего хозяина, и если наниматель сам обладает телепатическими возможностями более мощными, чем у собеседника кукольницы, то при поддержке хозяина она получит все необходимые ей знания. Ведь для достоверной имитации любого персонажа хотя бы какой-то минимальный объём его личной информации кукольница должна иметь. И рано или поздно она его получает. Эти ду́хи могут быть очень обаятельны и дипломатичны, умеют мастерски разговорить собеседника.
— Знаешь, мне кажется, что в любом случае кукольница — очень полезный фамильяр, — заметил Дима. — Ты что, всерьёз решила её отпустить?
— Вообще-то, я бы хотела её оставить, — ответила Алиса. — Но без твоего согласия сделать это не могу.
— Я согласен, — тут же сказал молодой человек. — Она так здо́рово тебя сегодня потешила, что я просто не могу тебе отказать. Единственный вопрос. По силам ли мне будет питать ещё одного духа? Аня, что скажешь?
Цукумогами материализовалась по другую сторону от Димы и, тоже взяв его за руку, пошла рядом.
— Никаких больши́х расходов я пока не заметила, — ответила она. — Анжела питается так же, как и Мелисса, поэтому если кто-то и будет в претензии, то только моя наставница, в общем у неё надо спросить. Но кукольница может брать энергию и у тебя лично, Дим, напрямую, через секс, если будет не просто управлять НПС, а станет одним из них персонально, как, например, Мелисса стала Тамамо. У Анжелы всего лишь пятый уровень силы, поэтому вреда тебе никакого она не нанесёт. Однако этот способ получения энергии, думаю, ей следует согласовать с Госпожой, — Аня кивнула в сторону ехидны, — если он кукольнице потребуется или она захочет его использовать.
Дима посмотрел на Алису, но та внешне не проявила никакой озабоченности.
— Если захочет, то я не против, — сказала ехидна. — Мой фамильяр является прямым моим продолжением, и сегодня я от этого знатно кайфанула. Когда Анжела или управляемый ею персонаж занимается с кем-нибудь сексом, я по желанию могу чувствовать это так, как будто нахожусь на её месте. И кстати, кукольнице тоже не обязательно лично вселяться в НПС, чтобы переживать их ощущения. Так что и она в накладе не остаётся.
— Кру-у-у-то! — восхитился Дима. — Так что? Значит, берём?
— О-о-ох, ну что с тобой сделаешь, с бабником таким, — с притворным смирением вздохнула Алиса. — Тебе только и подавай новых женщин. Охо-хо. Ладно уж, пользуйся тем, что я пока не ревную, — хмуро добавила она. — Так уж и быть, оставлю её у себя в за́мке.
Пономарёв посмотрел на подругу и удивлённо заморгал. Благодаря соприкосновению рук он чувствовал её эмоции, и они были примерно такими: "Е-э-э-э! Е-э-э-э!!! Согласился, Тёмная мать! А-а-а-а!!! Как круто! Хы-хы! Сколько удовольствия ожидает меня ещё в будущем!" Но внешне змеедевушка выглядела так, будто делала парню большое одолжение и именно он попросил у неё за Анжелу, а не она у него.
В конце концов Дима не выдержал и рассмеялся, а чуть позже к его смеху присоединилась и сама Алиса. Аня лишь покосилась на них, не очень понимая, чем веселье вызвано, и промолчала.
Глава 13. Любовь и ненависть
К содержанию
Некоторое время Дима и две его спутницы молча шли по коридору.
— И всё-таки мне неясно, — сказал Пономарёв, прерывая паузу в разговоре, — откуда у кукольницы появились слепки характеров Луки и Рами? Где она их взяла? Или она раньше контактировала с Лукой? И с Рами контактировала, выходит, тоже?
— Нет, — возразила Алиса. — Эти слепки она взяла у меня.
— У тебя? — удивился молодой человек. — А откуда они у тебя?
— Лука был моим мужем, и меня связывала с ним брачная печать. Мы прожили вместе около трёх лет. Так что за всё это время между нами произошёл длительный и обширный обмен энергией. Ну, и ты должен понимать, что в моей ауре сохранилось очень много его следов. Кукольнице этого хватило, чтобы создать вполне достоверную модель, близкую к оригиналу. А Рами, — змеедевушка замолчала ненадолго. — Какое-то время после размолвки с Лукой мы с ней были очень дружны. Проводили много времени вместе, ну и накопилось во мне некоторое количество информации о ней. Модель Рами получилась, конечно, более простой и однобокой, сакцентированной в основном на её почти что маниакальной любви к моему бывшему супругу. Но этого Анжеле хватило для затравочки, чтобы зацепиться за образ.
— То есть реальная Рами была влюблена в Луку? — уточнил Дима.
— Не просто влюблена, — ответила Алиса. — Она была им одержима.
— И у тебя это не вызывало ревности?
— Ну, когда ещё могло вызывать, я не знала о её чувствах. А пото́м... я уже не ревновала.
— А как Лука относился к Рами? Он, как я увидел, ей взаимностью не отвечал. Это выглядело даже так, словно он её ненавидел, но я не очень-то понял, за что.
— Пока мы были супругами, ненависти к Рами Лука не испытывал. Она его просто не интересовала. Имп являлась тогда самым слабым монстром в моей свите. И когда она призналась ему в своих чувствах, то вызвала у него лишь раздражение. И тем не менее мой бывший супруг оказался тем ещё хитрым лисом. Он запудрил бедной девочке голову и уговорил её шпионить за мной, а точнее вовремя предупреждать, если я вдруг хотела его увидеть. Причём провернул всё совершенно официально, приставил ко мне Рами в качестве девочки на посылках. Если мне надо было кого-то из подданных позвать к себе на аудиенцию или передать кому-то мою волю, я могла попросить об этом Рами и та оперативно всё выполняла. Помощь её оказалась очень кстати, и я благосклонно приняла импу в своё окружение. Ну а сам Лука стал потихоньку соблазнять моих придворных и трахаться с ними, подгадывая время, когда я не могла об этом узнать.
— То есть он всё-таки изменил тебе? — уточнил Дима. — Именно из-за этого вы с ним поссорились?
— Ну да, когда я уличила мужа в неверности, это стало отправной точкой нашей размолвки. Однако ревность меня фактически и спасла от того, чтобы окончательно стать рабой гуманиста. Ещё бы год, максимум полтора — и моя зависимость от искусственной праны стала бы непреодолимой. — Алиса невесело усмехнулась и добавила: — Я тогда здо́рово психанула и устроила дикий шмон с боем посуды, ломкой мебели и некоторых не самых прочных стен за́мка. Лука, естественно, благоразумно спрятался и, вероятно, рассчитывал пересидеть бурю и пото́м выклянчить у меня прощение. Но... когда гнев схлынул, вместе с ним испарилась и моя любовь, словно сгорела в пламени. А без любви не возникало ревности. Мой мозг, наконец, встал на рельсы, и я сложила два плюс два. Мне тут же вспомнились слова Промештейн, которыми она предупреждала меня об опасности гуманистов, но я тогда уже была одурманена их заёмной силой и пропустила её предупреждения мимо ушей. А тут... меня словно озарение посетило, и я совершенно ясно осознала, в каком плену последние три года жила и какая участь меня ожидала в будущем, если бы не это своевременное прозрение. Именно за обман моих чувств и порабощение воли духовным приворотом я возненавидела Луку и его приспешников. Именно из-за страха за своих подданных, которые не понимали своего плачевного положения, захотела его остановить.
— А Рами? — спросил Дима. — Как ты с ней сблизилась? Как простила её за то, что она Луке помогала тебе изменять?
— Видишь ли, Рами и понятия не имела, для чего мой муж приставил её ко мне. Она думала, что так он проявляет заботу и остаётся в курсе моих дел и планов, чтобы при необходимости помочь, а при возникновении опасности — защитить. Эта бедняжка была единственной монстродевушкой из моей свиты, с кем у Луки ни разу не было интима. И, естественно, когда она сама случайно узнала о том блуде, которому мой муж предавался, то была, мягко говоря, оскорблена в лучших своих чувствах. Не знаю, почему Лука не перестраховался и не переспал с ней, не подсадил на свой наркотик, но как раз это и стало его роковым упущением. Именно Рами всё рассказала мне и даже показала, позволив лично поймать супруга на измене.
Дима сделал больши́е глаза и хмыкнул:
— Понятно теперь, почему Лука так ненавидит Рами.
— Что? — переспросила Алиса. — Ненавидит? Ну, сейчас, возможно, да. Но не он сам, а персонаж, которого для меня сыграла Анжела. В полную силу эта ненависть разгорелась уже здесь, в за́мке, когда я позволила Рами исполнить её заветную мечту и трахнуть Луку. Получилось, надо сказать, довольно жёсткое в психологическом плане насилие. Честно сказать, я и понятия не имела, насколько болезненным для моего бывшего мужа может оказаться это приятное, в общем-то, по физическим ощущениям действие. М-м-м, — Алиса мечтательно закатила глаза. — Тело Луки сотрясалось в экстазе, но душой своей он так сильно страдал, что это доставляло мне в сто крат большее удовольствие, чем его многочисленные смерти. Боже, как я его только не убивала: и...
— Госпожа, не надо об этом, — мрачно попросила Аня. — Не напоминайте. Я больше никогда не смогу войти в ту комнату, где Вы всё это проделывали...
— Оу, извини, — смущённо потупилась ехидна. — В общем, ничего из этого не доставило мне столько психологического удовлетворения и не насытило мою жажду крови так же полно, как этот полный страсти и физического удовольствия секс, в котором, ку-хи-хи, так мило и сладко кайфовала моя любимица. Но именно после этого Лука и возненавидел её, а вовсе не там, в за́мке, полвека назад. Нет, тогда мой муж тоже горел праведным гневом и собирался Рами отомстить. Но сделать он это планировал изящно и хитро, не собственноручно покарать девушку, а заставить её убить себя. Пока я крушила мебель и выпускала пар, он встретился с Рами и в красочных деталях высказал, как сильно презирает её. Наговорил бедной девочке кучу гадостей, довёл её до глубочайшего отчаяния, душевного шока, а пото́м прогнал, ожидая закономерного прерывания её жизни. И у него всё должно было получиться без сучка и задоринки, если бы судьба случайно не свела меня с убитой горем девушкой в критический момент и я не успела помешать ей лишиться жизни.
— Ох, Тёмная Кайгорвэн, как же мне было её жаль, — Алиса грустно вздохнула, качая головой. — И опять это пошло́ мне на пользу. Сострадание и необходимость действовать быстро и решительно помогли мне само́й прийти в чувство и суметь улизнуть из за́мка до того, как в него нагрянули Небесные рыцари. Ну и Рами я, естественно, прихватила с собой. Если бы я оставила её в том состоянии, то она бы снова попыталась себя убить. В общем... этот гадёныш очень качественно постарался, буквально уничтожив смысл жизни бедной девушки. И как бы парадоксально это ни звучало, но спасти её я смогла, лишь заразив безумием.
Дима невольно вспомнил, как странно реагировала Рами на оскорбления и брань Луки, после чего уточнил:
— В каком смысле безумием? Что оно собой представляло?
— Я внушила ей на подсознательном уровне, что Лука её любит, но просто сам этого не осознаёт. А ещё он беспокоится о ней, что в порыве ревности я её убью, а потому наговорил ей всяких гадостей, чтобы она его разлюбила, бросила и не подвергала себя опасности вызвать к себе мой гнев.
— И она тебе поверила?
— Просто не могла не поверить. Я воспользовалась ментальной магией и вложила в Рами психологическую программу, которая заставляла её так думать. И, надо сказать, это полностью излечило суккубу. Сознание её вновь наполнилось смыслом жизни, и во всём, что не касалось Луки, Рами была вполне адекватной. Хе-хе, она стала очень хорошей помощницей, а после того как я пообещала ей, что после победы над гуманистами отдам ей Луку в мужья, стала самым преданным мне существом, боготворя меня едва ли не больше, чем своего возлюбленного. И мотивировать её к развитию было довольно легко. Я только сказала, что впечатлить Луку способна лишь сильная монстродева, и после этого Рами стала просто с фанатичной самоотверженностью работать над собой и своей силой. Прокачала уровни, овладела магией. Не просто овладела, за те полтора года, что Рами провела со мной, помогая мне готовить мятеж, она стала довольно сильным для своего уровня магом и воином.
Но я, к сожалению, потерпела поражение, и после того, как меня запечатали, больше я с Рами не виделась. Даже не знаю, жива она или нет. Из оппозиции суккубка ушла, как только поняла, что никто не собирается меня выручать, а разыскивать её я не просила. Не хочется, если честно, узнать, что с ней что-то плохое случилось. Помочь я ей всё равно не могу, пока запечатана. А Гаяна её привлечь к нашему плану не захотела. Сказала, что слишком рискованно связываться с суккубой, у которой не всё в порядке с головой, да ещё и имеется маниакальная влюблённость в главного нашего врага.
— Да уж, занятная история, — сказал Дима. — И теперь, значит, ты решила сделать из этой парочки своих новых подданных?
— Ну, не сама решила, — ответила Алиса. — Просто для кукольницы эти слепки оказались самыми чёткими, и она попросила у меня разрешения ими воспользоваться, чтобы на примере знакомых мне персонажей продемонстрировать свои удивительные способности. Я согласилась и не пожалела. Получилось действительно очень здо́рово. У Мелиссы, например, гораздо хуже выходило Тамамо играть, хотя и она тоже смогла меня очень порадовать. Я вообще сегодня чувствую себя как именинница, — промурлыкала змеедева, расплываясь в очень довольной улыбке. — Столько приятных подарков за один день. М-м-м! Кла-а-ассно!
— Да, и правда, — с улыбкой кивнул Дима. — Действительно зрелищный спектакль получился. Но я, кстати, так и не понял, за что Мелисса невзлюбила Рами? — признался Пономарёв. — И чем эта милая девушка ей не угодила?
— Без понятия, — пожала Алиса плечами. — Тебе об этом лучше у неё само́й спросить. Что у цукумогами там, в башке, перемкнуло, для меня тоже осталось за семью печатями.
Аня, шагающая рядом с Димой и внимательно слушающая разговор, вдруг улыбнулась и хихикнула.
— Я знаю, — сказала она. — Мелисса мне уже пожаловалась. Её просто бесит внешний вид Рами и "пошлые одеяния на уродливой, до неприличия огромной груди". — Это слова моей наставницы. В общем, суккубке нужно построже одеться, и тогда она, возможно, не станет Мелиссу так сильно раздражать. Главное грудь прикрыть, чтобы та столь вызывающе не торчала. Ну, может, ещё и юбку надеть. Думаю, подойдёт даже мини, лишь бы не было видно трусов.
— И что, из-за такой безобидной причины можно швыряться шаровыми молниями? — поразился Дима.
— Видимо, для Мелиссы причина не столь уж безобидна.
— Я думал, она просто шутила, когда говорила нам с тобой о распутстве, — удивился молодой человек. — Считал, что это юмор у неё такой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
