Shinji and Warhammer (p.2)

— Должна признать, — вздохнула Рицуко, — Синдзи пугает, когда оказывается в Еве. Может, она просто решила не соревноваться с ним?

— Это не похоже на Аску. Мы знаем, что Синдзи не является каким-то непреодолимым барьером. Если у Рей есть стратегическое мышление, то он тактик, а Аска, как предполагалось, будет очень быстро реагировать на изменения на поле боя.

— Если так посмотреть, они должны уравновешивать друг друга.

— Но Аска... она не думает, как он. Она не действует, как Рей. Словно бы она сражается, чтобы лишь как-то сдерживать противника, пока Синдзи не сможет присоединиться. Она словно ждет, чтобы что-то произошло, но я не знаю, что именно.

— Может, вы слишком глубоко копаете, капитан Кацураги? — Она сунула в рот незажженную сигарету. — Может, в Аске наконец проснулся профессионализм.

Мисато смотрела на движения Аски. Методичные. Смертоносные. Точные. Продуманные.

Она сражалась одна. И побеждала.

-o—

Пятый день. Их последняя тренировка. Рей дали все возможности Ангела и даже дали возможность немного жульничать. Однако против скорости сдвоенной атаки Евангелионов не помогло ни АТ-поле, ни быстрая регенерация.

Наконец, они закончили. Их разумы, хотели они этого или нет, стали одним.

Синдзи смотрел на шторку, разделяющую их. Он не мог видеть Аску за ней, но эта неподвижность воздуха... он мог чувствовать это. Она всё еще злилась. Раздевалки были одним из наименее наблюдаемых мест в НЕРВе, поскольку утечка изображений при таком обилии фанатов могла вылиться в сущий кошмар. Рей уже ушла, и они остались вдвоем.

— Сорью-сан... спасибо, — сказал он.

— За что ты меня благодаришь, ду-урень? — резко выдохнула Аска. Она заставила себя сделать очень глубокий вдох.

— Мне жаль, что так вышло, но ты... — Синдзи всё еще был одет в свой комбинезон. Руки он сцепил перед лицом в духе Гендо, локти упирались в бедра. — Ты не позволила чувствам повлиять на свою эффективность. Ты и правда сильная.

Металлические кольца заскрипели, когда Аска рывком отбросила штору. Она уже была в обычной одежде, белой рубашке и черных штанах, что было как-то странно. Она уставилась на него с жестким выражением на лице. Его поразило, что женщина может так -хорошо— выглядеть в мужской одежде.

— Я делаю, что должна. А ты? Почему ты этим занимаешься?

Он легонько улыбнулся.

— Эти люди... этот город дороги мне. Я не хочу, чтобы они пострадали.

— Значит, в конце концов, ты тоже сражаешься по эгоистичной причине. Тц. — Она скрестила руки на груди. — Нам правда нужна какая-то весомая причина? Разве недостаточно делать это для высшего блага? Всякий, кто стремится к большему — просто обманывает себя.

Он моргнул. Слегка нахмурился.

— Высшее Благо?

Аска поставила ногу на скамейку и нависла над ним.

— Ага. И что вы об этом думаете, о Синдзи-сама?

Он смотрел прямо перед собой.

— Если честно, то не думаю, что мне нравится, как это звучит.

— Чего так?

— Поскольку наличие Высшего Блага подразумевает какую-то градацию благ, должно быть также Большее Зло и Меньшее Зло. И во имя Высшего Блага мы можем делать Меньшее Зло, и создавая Большее Зло, кто-то может делать Меньшее Добро. — Он покачал головой. — Чувство правильности искажается. Отдельная личность становится менее важной, чем идеал.

Аска легонько ухмыльнулась. Да, её предупреждали, что он может это сказать.

— А разве вера не то же самое, а? Ты отказываешься от ответственности за свои действия во имя чего-то, к чему даже прикоснуться не можешь. По крайней мере, таким образом ты можешь видеть результат своего выбора.

— Но Высшее Благо для кого? Большинства? Избранного меньшинства? Самоотверженность веры отличается от самоотверженности Высшего Блага. Но в конечном итоге и то и то сводится к МЫ против НИХ. И оба варианта по своему эгоистичны.

— Значит, всё сводится к тому, что из них делает меня сильнее, не?

— Так вот почему?... Аска. — Эти слова, они не её, осознал он. — Ты... изменилась.

У неё осталась её самоуверенность, но она чуть сильнее стала её скрывать. Её фигура излучала такую бессовестную уверенность, но в отличии несокрушимой веры, которую он видел в Рей, эта, казалось, готова выплеснуться из неё. Она была наполнена энергией, которую он мог бы назвать... позаимствованной.

Аска отбросила свои волосы за плечо.

— Я решила повзрослеть, вот и всё, — сказала она без злости в голосе. — Благодаря этому я думаю, что смогу вытерпеть тебя рядом с собой.

Что-то не так, подумал Синдзи. Что-то очень не так. Вроде бы всем от этого только лучше, но что-то не так. Он чувствовал, что будущее закрывается от него, и не благодаря присущему Аске хаосу. Сценарий...

— Аска... личности тоже важны. — Он поднял голову. — Ты важна для меня.

Она отвернулась.

— Н-не говори такого! Что с тобой не так?

Кадзи зажег сигарету, стоя в геофронте. Система зеркал и искусственного освещения приносила дневной свет в эту огромную пещеру, и когда темнело снаружи, то же происходило внутри. Деревья, трава, озеро. Всё это было довольно пасторально, если только не замечать пирамиды.

Он пихнул кусочек грунта носком ботинка. "Хорошая земля", — сказал он сам себе. — "Может, получится тут что-то вырастить..." Сын солдата сына солдата... он вспомнил, что говорил его отец: что лучшей работой для мужчины было произведение жизни из земли. Сельское хозяйство, как и во времена феодализма, было тем, что двигало армиями.

— Жизнь ищет возможности для распространения, верно, мистер Рёдзи? — спросил кто-то из-за его спины.

— Вы так думаете? Это место... оно плодороднее, чем вы можете себе вообразить.

Он присел на корточки, выдохнув облачко дыма.

— Значит, это ты. Проверяешь меня?

Каору подошел и встал рядом с ним. Бледный парень выглядел довольным. Словно бы он по горло наелся.

— Не столько вас, сколько происходящее тут в целом. Никто мне не запрещал осматриваться для себя.

— До сих пор не могу поверить, что ребенок вроде тебя является их представителем. Однако проверка твоих полномочий... — Шпион ткнул сигарету в траву. — Гендо тут сейчас нет, ты знаешь?

— Конечно. Думаю, что сложно устоять перед желанием сунуть нос там и сям.

— Думаю, эта сволочь к такому подготовилась. И уехал вот так вот. Словно бы он меня провоцирует сделать что-то.

— Гендо Икари должен отвечать за свои действия, пусть он и любит заставлять это делать других. — У Каору не было доступа в недра НЕРВа, но увидеть каркас звездного лона Лилит... это его восхищало и отталкивало. — Как там дела у вас с капитаном Кацураги?

— Не твое дело. — Это что было, такая тонкая угроза?

— Не волнуйтесь, мистер Рёдзи. Я же сказал, что я здесь, чтобы помочь вам. — Он легонько улыбнулся. — Мы же просто делаем это для Высшего Блага, верно?

Кадзи только скривился.

-o-

Всё внутри геофронта принадлежало НЕРВу. Это был город в городе. Под землей было множество заведений, помогающих служащим восстановиться после рабочего дня, и большинство этих заведений вместо наличных просто вычитало деньги из зарплаты. Людей предупреждали, чтобы у них не появлялось иллюзий о том, что они ни за что не платят.

Мисато Кацураги сидела в одном из кафетериев, за дальним столиком, и смотрела на геофронт. Казалось, что она глубоко задумалась, покачивая невскрытую банку пива.

— Ну и ну, Мисато. Не ожидала увидеть тебя мрачной.

Она подняла голову и увидела Рицуко, которая решила подсесть к ней, с чашкой кофе в руках.

— Завтра, всё произойдет завтра. И еще столько всего надо сделать. — Она шмыгнула носом. — Когда победим, можешь присоединиться ко мне в ла-ла-ландии, Риц-чан.

— Боже, такая уверенность в себе. — Ученая легонько улыбалась за чашкой. — Так значит, всё в порядке с тем, что ты их оставила одних на всю ночь?

Мисато откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Она снова смотрела на мигающие подземные огни.

— Я верю Синдзи. — Она тихо засмеялась. — Разве не иронично? Единственный мужчина, которому я могу доверять, еще даже не мужчина, а подросток. Я бы хотела заботиться о Синдзи как о своем ребенке, но в результате это он заботится обо мне. Если бы он только был на пару лет старше...

— Вот это, Мисато, скорее указывает на недостаток взрослости в тебе. — Рицуко сделала еще один глоточек из чашки и отставила её. — Что-то произошло между тобой и Кадзи?

Мисато закрыла глаза. Обняла себя.

— Он тоже еще не повзрослел. Прошли годы, но это тело — оно такое слабое. Прошли годы с тех пор, когда я позволяла кому-то до меня дотронуться, коснуться моего сердца. Он был самой большой ошибкой моей молодости.

— Многое изменилось за восемь лет. Ты изменилась. Он изменился. — Ученая пожала плечами. — Ты чувствуешь это, потому что вы оба хотите, чтобы все оставалось прежним. Как можно меньше контролировать себя. Но ведь в этот раз будущее для вас тоже может быть другим.

— Нет для меня никакого будущего. Ничего не важно, пока мы не уничтожим этих проклятых ангелов.

Рицуко вздохнула.

— Мисато, вот ты сейчас ошибаешься, откладывая свою человеческую нужду в том, чтобы понимать и чтобы тебя понимали. Эмоциональный центр тоже важен для тех, кто идет на войну. Все мы ходим по тонкой красной линии безумия, и иногда только те, кому мы позволили это, удерживают нас от её пересечения.

— Не знаю. Не вижу я в своей жизни надежного мужчину. — Мисато открыла глаза, на её лице появилось хитрое выражение. — Может, мне нужна надежная женщина? Риц-чан, может, я у тебя Майю заберу?

Рицуко нахмурилась и потерла свое голое плечо. Под её лабораторным халатом она была одета в довольно стильный черный корсет и короткую юбку.

— Вот не надо так шутить, Мисато. Мне нужна Майя. Работы у меня и так уже навалом... — Пусть она и видела, что после знакомства с Мисато у Майи появились новая уверенность в себе и женственность, но мысль о пьяной, неряшливой Ибуки её просто... пугала. — Можешь портить кого угодно, кроме моей ассистентки.

— Ладно, ладно, — Мисато ухмыльнулась и вскрыла свое пиво. — Значит, к делу. Я верю в Синдзи-куна, но как ты думаешь, какие у нас шансы?

— Майя доработала интерфейс А10 пилотов. Вроде маркеров, которые мы использовали на тренировках. Даже дома она не может скрыться от своей работы... — Рицуко покачала головой. "Слишком похожа на меня". — Затем она вопросительно подняла левую бровь:

— Я заметила, что ты не упомянула Аску. У тебя нет веры в свою подопечную?

— Аска... справится. И я знаю, что она сможет. Это просто... — Она отхлебнула из банки. Через некоторое время, сделав глубокий вдох, она продолжила. — Синдзи сказал мне пару дней назад, что их некогерентность синхронизации может быть из-за того, что он просто не может ненавидеть Рей. Он не сдерживается, потому что так он отдает должное её жертве. Аска... её чувства к другой девочке-пилоту я могу назвать только... схожими... с нелюбовью.

— Скажем, отвращение, Мисато?

Она кивнула.

— Они просто слишком разные. Они — полные противоположности, а поскольку они одного пола, то нет смягчающего эффекта влечения...

— И ты думаешь, почему бы нам не откалибровать Юнит Два для Рей. — Рицуко постукивала по краю кружки. — Удивительно, но синхронизация между Аской и Синдзи выше, чем у Синдзи и Рей. И у нас более чем достаточно проблем даже с Евой, откалиброванной под пилота, плюс Рей не может выдать АТ-поле такой же силы, как Аска.

Насколько Рицуко знала, это было сделано умышленно. Достаточно опасным было то, что у Рей было свое АТ-поле. Излучающая система Нулевого получала помехи от двойственности источников АТ-поля.

— Этой битвой оно не закончится... — сказала Мисато. — Пилотам следует научиться работать вместе. Однако я не могу заставить их быть друзьями. Только они могут понять, через что они на самом деле проходят.

-o-

— Что-о? — возопила Аска. — Мисато оставила нас одних? Это так безответственно!

Синдзи сморщился от громкости вопля.

— Ну это же не проблема, Аска. У нас завтра операция, и НЕРВу нужно быть к ней готовым. А она, как ни крути, отвечает за тактику.

Девушка сжала зубы. Именно это она больше всего ненавидела в Домашнем Синдзи, по сравнению с Синдзи в ипостаси Пилота-Психопата. Он вечно был таким миролюбивым и логичным, с беспощадной легкостью попадая по всем слабым точкам причин её негодования.

— Ну, значит, даже не думай о чем-то эдаком, Третье Дитя! — она ткнула в него пальцем. — Если только попытаешься, я тебе задницу надеру!

И опять он выглядит так, словно его это забавляет.

— Не волнуйся, Сорью-сан. Твоя честь не пострадает, когда ты со мной.

Эта легкая улыбка. Она её уже видела. Аска широко раскрытыми от удивления глазами изучала его лицо. Каору тоже именно так улыбался. Они... они такие разные, но так похожи. Если Синдзи говорил с удивительным спокойствием, но жестокость бурлила внутри него, то Каору говорил со страстью в голосе, но внутри была только холодная несокрушимая убежденность.

— Эм... Аска?

Она же не этого опасается, верно?

Аска мотнула головой, пытаясь вытряхнуть лишние мысли.

— Ничего. Что у нас на ужин?

— Думаю, что-то простое и быстрое. Как насчет яиц по-флорентийски?

— Сойдет. Я займусь сыром и луком.

Когда они закончили и уселись за стол, они принялись наблюдать друг за другом, стараясь делать это незаметно. Оба размышляли, что скрывает другой.

Аска отложила ложку.

— Эй, Синдзи. Если предположить... что тебе дадут силу решать, как далеко сможет зайти человечество, сколько свободы ты им дашь?

— Хм? — он оставил чашку. — Ты о чем? Типа мирового правительства?

— Нет, скорее... ну, их личная этика. Сколько личной свободы, по-твоему, должен иметь каждый? Чему бы ты позволил происходить?

— Всему, — ответил он без малейшего колебания. — Я бы ни в чем не ограничивал человечество.

Аска удивленно наклонила голову.

— Но... это же полный Хаос! Очевидно же, что для высшего блага должны быть какие-то ограничения, иначе всё потонет в несправедливости, и каждый будет творить что ему заблагорассудится.

Он покачал головой.

— Нет, по условиям этой дискуссии, Аска... только у меня есть сила решать судьбу человечества. И я отказываюсь от этой силы, возвращая её людям. Человечество не создано для рая или ада. Это свобода выбора и чести, как задумывал и создавал создатель... чтобы они могли стать теми, кем они хотят. Люди, личности, они не постоянны и вечно колеблются от хаоса к порядку и обратно. Те, кому нравится порядок, нужны для стабильности, те, кто предпочитают хаос — приносят перемены. Только человечество может сбалансировать человечество.

Если и понадобится Бог, то только для того, чтобы ничто снаружи не могло угрожать этому свободному выбору. Создатель должен быть первым слугой, словно мать, которая без колебаний заботится о своем ребенке.

— Не нравится мне это. Нету у меня достаточно веры в людей для этого, как у тебя. Они -тупые-. Их постоянно надо защищать. Люди... твои ЛЮДИ... постоянно тратят силы, сражаясь друг с другом. Вечно хотят чего-то еще, вечно стараясь приумножить то, что имеют... боль, происходящая сейчас, может быть к лучшему потом. Лучше всем страдать понемногу, чем нескольким вознестись над остальными.