Авторы книги в этом месте выразились крайне осторожно и витиевато: "внешняя привлекательность не бывает бесспорной, но некоторый прогресс трудно оспорить, коль скоро он закрепился в наследственности". То есть эволюция потратила кучу времени, чтобы вывести более симпатичную породу толстух, и это, вроде как, сработало, но оценка получившегося результата все равно — вопрос вкуса. Мужчинам-инферанцам, наверное, понравилось, а кому-то — наоборот.

К землянам это относилось в полной мере — потому, что, прилетев на Виз, они увидели все своими глазами и, мягко говоря, впечатлились. Про тоненьких шаперонок уже говорилось, средние отличались от землянок незначительно, а полные со своими дынями и арбузами заставляли в недоверии протирать глаза, особенно с учетом того, что этот огород разрешалось не прикрывать одеждой. Но просто полные — это еще ладно, они в любом случае выглядели заметно лучше, чем землянки такой же массы, даже Кей это признавал.

Но встречались ведь и не просто полные. Физиология безразмерных осталась первобытной, еды в нынешних городах имелось предостаточно, так что никто не мешал при желании воспроизводить то, до чего доходило в древности. Соответственно любая стройная юная девица могла за минимальное время превратиться в нелепое нагромождение округлостей, колышущихся словно гигантский студень, и в таком виде дефилировать по улицам, ничуть не смущаясь. Микола, когда впервые такую увидел, сначала не понял, что перед ним человек, а когда до него дошло, он пришел в восторг и окрестил её "суперпышкой". Нечаянно он попал в точку, еще не зная про ее физическую силу и прочие "апгрейды". Марии и Вэй Лин суперпышки показались очень смешными. А Кей, как обычно, придумывал всякие язвительные и нелестные эпитеты (конечно, за глаза и только среди своих).

Микола это услышал и дал Кею едкое прозвище "критик толстожопых". После чего остальные земляне стали периодически "подкалывать" Льюиса, задавая ему каверзные вопросы типа: ты же психолог, представь, что когда-нибудь станешь здесь практиковать, и к тебе на прием придет такая клиентка, а ты на нее будешь смотреть без должного вожделения? Кею приходилось отшучиваться или оправдываться. Из-за этих насмешек внутренний эстет Кея сейчас очень не хотел признавать, что инферанки с шаперонками выходят вперед в его мысленном конкурсе в номинации 'симпатяшки среди пышек'. Но деваться было некуда — эволюция и правда сделала для них очень многое, а те, что "супер" оказывались вне конкуренции, если главным критерием считать массу.

Неизвестно, как относилось к суперпышкам большинство визанцев, но художник-иллюстратор, похоже, разделял отношение Марии. Он пожелал развлечь читателей целой серией карикатур и коротких комиксов. Те, что попроще, изображали, как эти бегемотихи и слонихи где-то застревают или что-то ломают, а более изобретательные сюжеты, наверное, не стоит здесь описывать, так как градус стёба там сильно перешел границу приличий. Кей, однако, посмеялся от души.

Подеранцы

(подвид "гибкая кость")

(пометка Марии: "апельсинки")

Подеранцы — еще одна раса, очень похожая на корень ветви — шаперонцев, но со своими интересными особенностями.

От прочих подеранцы отличались ярко-оранжевой кожей как кожура апельсина. Это был еще один вариант перекраски шаперонцев для привлечения внимания противоположного пола. Заметные издалека, они жили в таких местах, где маскировка не требовалась — в полупустынных степях. Крупные хищники туда не забредали, а немногочисленные травоядные стали такими быстрыми и осторожными, что охотиться на них в любом случае было бы безнадежной затеей.

Вот древние со своими хитроумными ловушками, возможно, что-нибудь и придумали бы. Скорее всего они даже побывали в этих местах, потому что подеранцы от кого-то получили очень светлые глаза (как у раконцев), а иногда — совсем белые (как у анраконцев).

Чтобы выжить в местности, где есть только трава и неуловимые травоядные, людям пришлось тоже превратиться в травоядных. Их кишечники научились переваривать даже листья — хотя и не так эффективно, как у каких-нибудь коров. Но принцип был похож — пищеварению помогали бактерии. То есть в данном случае мутация произошла не у людей, а у микробов-симбиотов, которым почему-то подходила только определенная раса.

Современные подеранцы предпочитали мясо и булочки, поскольку физиологическая возможность — это одно, а вкус — совсем другое. Но в древности они существовали на "подножном корме". Трава малопитательна, но она всегда есть, хоть какая-нибудь, и ее обычно хватает. Подеранцам не приходилось жить в режиме совсем жесткого голодания, и со временем они потеряли гены, включающие анабиоз.

Так они бродили по равнинам и щипали себе травку, никого не трогая — прямо как стада остальных животных. Некоторые на своей диете даже неплохо отъедались. У нынешних апельсиновых родителей даже сохранилась забавная "национальная" традиция: откармливать маленьких детей больше самих себя, что, учитывая физиологию безразмерных, совсем нетрудно. Но возникал закономерный вопрос: а как же у них обстояли дела с телесными наказаниями — кто бы кого отшлепал, если что?

Грозные белые карлики ориентировались на другую пищу, так что этим двум расам было нечего делить. Арранцы иногда забредали на территорию апельсиновых, но, посмотрев на местных животных, понимали, что гоняться за ними — себе дороже. Что до охоты на людей, то карлики до каннибализма обычно не опускались — табу. К тому же в племени оранжевых обычно присутствовало несколько громадных вождей-сумоистов, которые могли испортить аппетит нападавшим. В среднем карлики были мощнее, но предпочитали не связываться, в крайнем случае подеранцы могли и в пустыню сбежать на какое-то время. В целом градус вражды оставался невысоким, так что можно сказать, что подеранцы — единственная раса, которая смогла мирно поладить со "злобными качками".

В древности подеранцы считались самыми способными волшебниками. Во времена Баталий Предтеч они подверглись целенаправленному геноциду и пострадали больше остальных, но даже сейчас среди них обнаруживался самый высокий процент детей с чувствительностью к магии.

В книге дальше про них было еще много написано, но текст оказался перенасыщен магической терминологией. Кей опять потерял нить повествования и стал нетерпеливо прокручивать текст вперед. Кажется, обсуждались разные гипотезы о связи между генетикой и магическими способностями. Похоже, почти вся эта глава предназначалась для специалистов, интересующихся связью между генами и магическими способностями.

Терсы

(подвид "гибкая кость")

Многие народы изобрели что-то очень важное для цивилизации: инферанцы — письменность, анраконцы — селекцию и так далее. Самым существенным изобретением терсов стали противозачаточные мази. Уже один этот факт мог создать им специфическую репутацию и сделать мишенью для насмешек. Тем более, что в эпоху, когда магия была развита слабо, и альтернативных средств (в виде эликсиров) еще не придумали, спрос на неволшебные, так сказать, "натуральные" снадобья всегда оставался высоким, и народ, который их придумал, получил широкую известность.

Но терсы прославились не только этим. Странностей у них было куда больше. Недаром маленькому по численности народу отвели большую главу, а в анекдотах они упоминались чаще, чем все остальные расы вместе взятые.

Стиль изложения опять сменился. Теперь создавалось впечатление, что читателя откровенно "троллят", предлагая угадать, где правда, где миф, а где анекдот. В начале главы выражалась благодарность какой-то знахарке из консервативного племени за предоставленные записи и зарисовки — очень похоже, что эту часть она целиком и написала. Местами речь шла не о первобытных терсах, а о современных, но максимально дремучих, хоть и не дикарей. Сама авторша дремучести не проявляла — текст пестрил обширными вставками мелким шрифтом с кучей цифр, табличек и медицинских терминов — все честь по чести, как и в других главах.

Хотя терсы произошли от инферанцев, но мужчинам от предков досталась часть "апгрейдов", связанная с голоданием и анабиозом, а женщины получили все, что помогало набору массы. Это предопределило расклад как у парессов — женщины полные, а мужчины — тощие. Но это потом.

А сначала у терских мамаш уже в утробе младенцы обоих полов слишком быстро толстели. За месяц или два до "финишной черты" мальчишки все-таки "притормаживали", а девочки увеличивались еще раза в полтора. На белый свет терсята появлялись очень пухлыми: пацаны — вдвое толще нормального новорожденного, а девочки — аж с 14-м размером, то есть с окружностью тела как у земного подростка. Благодаря огромным тазовым костям мамаш, во время родов не возникало непреодолимых проблем, но даже для них появление на свет таких деток сопровождалось жуткой болью. К счастью, на этом неприятности заканчивались. Но аномалии продолжались.

Дети "классических" безразмерных рас с рождения обладали всеми биологическими улучшениями, в том числе почти волшебной способностью спасения в анабиозе. Как и взрослые, они не чувствовали ни голода, ни насыщения. Для шаперонок, инферанок и подеранок в полной мере сбылась голубая мечта любой мамаши — ребенок, который кушать не просит, но послушно съедает ровно столько, сколько дают. Матери совсем не морочили себе голову сомнениями, как накормить и не перекормить, а результаты своих усилий оценивали сугубо "на глазок". Потому младенцы у них обычно росли средними.

Терские мамаши этого счастья были лишены, если рождалась девочка. Маленькие терски испытывали голод почти все время и держали своих родительниц в постоянном напряжении. Если малышку кормили не от пуза, она начинала жутко капризничать. Следуя за аппетитом младенца, молокозавод терской мамаши выдавал все больше и больше продукции, а девочка толстела с первой космической скоростью.

С мальчишками дела обстояли несравненно проще: никаких капризов, спокойные как куклы, немного пососут — и отвалятся. Они рождались с избыточным запасом жира, но потом не прибавляли в весе, а только росли в длину.

В качестве типичного случая были описаны три стадии развития разнополых близнецов с иллюстрациями по итогам каждого периода — в 6 месяцев, в 4-5 лет и в 12 (в земных годах).

Первый рисунок изображал надувшуюся как шарик малышку — шестимесячную, однако уже вдвое толще средней взрослой землянки. Вряд ли такое чудо могло ползать — разве что перекатываться. А потом "девочке-колобку" приходилось учиться ходить. Наверное, ей было тяжело вставать, зато падать — не больно совсем, лишь бы куда-нибудь под горку не укатилась.

А ее братец выглядел как перекормленный, но вполне земной карапуз — ничего особенного.

Прошло четыре года.

Брат за это время кардинально изменился. На второй картинке мальчик выглядел не как землянин, а как эльф: с узким туловищем, но отлично развитыми и четко очерченными мышцами, он вероятно не уступал в силе более рыхлым и тяжелым земным ровесникам. В весе он так и не прибавил, даже немного потерял, зато в длину вытягивался быстро.

А его сестренку гравитация придавила к земле, сделав из нее коротышку. Девочка стала буквально поперек себя шире, а размер одежды у нее достиг 60-го визанского. Как утверждалось, такая четырехлетняя терска превосходила по силе взрослых арранцев. Для зарисовки ее обрядили в национальный костюм — старинную терскую тогу, сшитую из очень длинных и широких листьев какого-то дерева, но огромному пузу не хватило места под такой одеждой. Кей вспомнил земные книги, где рядом с динозаврами рисовали для сравнения людей. Обычная землянка, свернувшись в позу эмбриона, могла бы поместиться в брюхе этой, с позволения сказать, малышки.

Прошло еще восемь лет.

Сестра продолжала в том же духе. На третьем рисунке стало окончательно ясно, что этот невероятный ребенок растет в ширину значительно быстрее, чем в высоту. Ее огромный живот теперь лежал на земле, эталонных землянок внутри него можно было складывать штабелем во весь рост.

Кей грустно вздохнул и проворчал себе под нос осуждающее: "раскормили ребёнка". Художнику он поверил, поскольку столичные суперпышки выглядели так же нелепо. Нарисованная девочка приблизительно соответствовала самым отожранным горожанкам или даже немного их превзошла.

А знахарка подходила к делу со всей тщательностью, примерно как Мария. Она точно высчитывала и записывала мелким шрифтом разные данные, в том числе и весьма обескураживающие размеры 12-летней девочки-подростка: рост — 140 см, окружность туловища — 6 метров, ляжки — 3 метра, даже руки — почти 2 метра. Совершеннейший бред, если забыть, что речь идет о подвиде гуманоидов, у которых вся физиология изменилась как раз ради такого бреда. Эволюция безразмерных, мягко говоря, перестаралась, да.

Или авторша привирала, хотя непохоже.

И, как будто этого мало, утверждалось, что дальше в высоту терска расти уже не будет, а вширь может раздаться еще. Куда же еще дальше-то? Мало того, говорилось, что ей "вовсе не требовалось целых 12 лет для достижения всего лишь 90-го размера". То есть её ограничивали!? Оказывается, это инферанцы во время охоты старались быстро откормиться и заодно откормить своих детей, а терсы растягивали процесс на годы, соблюдая умеренность, и экономили ресурсы, понимая, что девочкам сколько еды не дай, всё сожрут.

Это у них называлось "соблюдать умеренность", ага.

Пока сестра ставила рекорд, брат уверенно шел к антирекорду. Запасы младенческого жира у него закончились еще в 4 года, но вес тела продолжал снижаться — значит начались потери мышечной и костной массы, и сила тоже деградировала, хотя ловкость, гибкость и координация движений не понесли ущерба. В длину он рос все так же замечательно, но от этого его мускулы только слабели, так как растягивались и становились еще тоньше.

На изображении фигура 12-летнего мальчика (или уже юноши?) выглядела сюрреалистично длинной и узкой. Только голова осталась почти обычной, по ширине — как раз, как туловище вместе с плечами. Рядом мелким шрифтом опять шли разные медицинские данные и цифры, включая размеры — получалось, что окружность груди у терса стала вдвое меньше окружности головы — всего 25 см, талия высохла до 13, а руки превратились в палочки, где самыми толстыми оказались локти меньше 8 см в обхвате. Парень вымахал аж до 190 см, но усох до 5-го размера одежды — то есть стал тоньше среднестатистического новорожденного, и весил, наверное, так же. Эдакого дылду его ровесник-землянин мог бы сложить в несколько раз, засунуть в какой-нибудь пакет и отнести в школу, чтобы показать приятелям диковинку.

Кей начал сомневаться в благополучном исходе: похоже, терс готовился войти в спячку. Хотя он ел, и его органы пищеварения не атрофировались как у голодающих шаперонцев, но настолько уменьшились, что он в принципе не способен был набирать массу, а только терять по чуть-чуть. Но тогда он застрянет в анабиозе навечно! А что, если в этом и состояла природа терсов — неизбежная смерть в юности!? Возможно, после первого оплодотворения, чтобы род не прервался... но тогда эволюция сотворила мерзость! Это же люди, а не пауки или лососи!