Теперь я мог ему с чистой совестью ответить.
— Я классный руководитель колокольчиков, и мне нужна одна из моих учениц.
— А, психолог, — протянул дядька, который, судя по всему, сопоставил мое беспардонное вмешательство и свою собственную неспособность меня заколдовать.
Ухмыльнувшись и с неприкрытым презрением скривив губы, он объявил:
— В классе колокольчиков нет никого, кто бы вам откликнулся на имя Иля.
— Это для Вас в нашем классе нет никого, кто бы Вам на него откликнулся, — раздался звонкий голос из середины аудитории, которая, в отличие от нашей классной комнаты, выглядела, как типичный университетский лекторий, где парты ступенями уходил вверх. Что интересно, здесь они тоже были индивидуальными, а не парными или полностью сдвинутыми в длинные ряды, как у нас.
Из-за парты встала Иля и с непроницаемым выражением лица стала спускаться ко мне.
— Илюизмена? — голос преподавателя предательски дрогнул.
Он что, мою Илю боится?
— Прошу прощения, но я хотела бы побеседовать со своим классным руководителем, — объявила темная, и вместе со мной вышла из класса.
— Что у тебя? — бросила она, заметила Иру и еще больше нахмурилась.
— Иль, у нас проблема, — прямо сказал я. — Сейчас пришлось Ирку от Лучистого избавлять. Он заподозрил в ней предателя. Дескать, она связана с теми, кто на нас напал.
— И как он это аргументировал? — вопросила Иля, все такая же холодная и недосягаемая. Неужели она всегда такая? А в классе показалась мне другой, потому что посторонних не было? Я не в счет. Они же все считали, что я у них лишь временное явление.
— Сказал, что раз я на него запала и целовать себя не позволяю, то вовсе не та, за кого себя выдаю, — проинформировала Ира хмуро.
И вот тогда, наконец, появилась та Иля, которую я знал.
— Почему ты мне не сказала, что он тебя за этим вызывает! — выпалила она и подскочила к старосте. Даже руки ей на плечи положила.
— Я не знала в тот момент.
— Но ведь раньше он к тебе уже приставал?
— Я думала, что справлюсь сама.
— Сказала бы мне... — начала темная и осеклась, только сейчас сообразив, что всерьез переживает не за кого-нибудь, а за светлую. Убрала руки и даже сделала шаг назад, отодвигаясь от нее.
Пришла моя очередь вмешаться.
— Вот поэтому я тебя и вызвал. Хочу как-то оградить Иру от подобного. Думаю, многие захотят обвинить её в чем угодно, лишь бы не признаваться, что она просто так их отшила.
— И что ты предлагаешь? — спросила меня Иля, немного придя в себя от тех чувств, что неожиданно продемонстрировала нам с Ирой.
— Как ты к ней относишься? — прямо спросил я.
— Уважаю, — помедлив, обронила Иля. — После того, как увидела, что она, в отличие от большинства светлых женщин, еще и оружием умеет владеть, готова признать, что могла бы с ней общаться дальше.
— Дружить, — поправил я.
Обе девчонки промолчали, но, как по команде, отвели глаза.
— Можешь сказать, что вы с ней вместе?
— Что?! — взвыла Ирка.
— Не ори, а то за дверью услышат, — осадил я, а Иля, помолчав, сказала, обращаясь к ней:
— Он прав. Тогда тебя не тронут ни ваши, ни наши.
— Ваши-то нет, но наши... они скажут, что мы дурачимся. Это, во-первых. А, во-вторых, каково тебе будет притворяться?
— Боишься, что на самом деле влюблюсь в тебя? — насмешливо уточнила Иля, — Или сомневаешься, что у нас и такое встречается, раз наши мужчины нередко спят друг с другом?
Ира отвела взгляд. Но ответила:
— И то, и другое.
— Не беспокойся. Я не влюблюсь. Если бы хотела, сделала бы это уже давно. Я больше предпочитаю мужчин, хоть некоторые наши Владычицы и убеждены, что отношения между женщинами чище и не пятнают чести...
— А с мужчинами пятнают? — это уже я не удержался. Как-то Мурка меня на этот счет забыл просветить.
— Я так не считаю, — убежденно заявила Иля. — Что же касается первого, то, в отличие от тебя, мне не нужно скрывать, что я смогу любого из ваших мужиков по стенке размазать.
— Так уж и любого? — мне стало любопытно, я и спросил.
Темная смерила меня долгим задумчивым взглядом.
— Ладно, я понял, — я поднял руки, демонстрируя, что сдаюсь. И обратился к светлой. — Ир.
— Ты как всегда соображаешь быстрее многих, — прозвучало, как комплимент в мой адрес, но мне он показался несколько сомнительным из-за того тона, каким был озвучен.
— Ладно, — отмахнулся я. — Идите на пары. И извинитесь там за меня перед вашим преподом, а то, мне кажется, он не так понял, что я ему сказал.
— Все он понял, — отмахнулась Иля. — Он просто терпеть не может, когда к нему кто-нибудь на пары опаздывает и во время лекции прерывает. А тут ты заглянул.
— А ты, я так понимаю, один раз опоздала? — осенило меня.
Илька на это лукаво улыбнулась.
— Да. Пару раз. Но теперь мне можно.
Ирка рядом с ней фыркнула и подняла на меня смеющиеся глаза.
— Она его на дуэли победила, только об этом никто не знает. Вот он и нервничает, когда с ней сталкиваться приходится.
— А ты как узнала? — довольно резко бросила Иля.
Ирка хмыкнула, взяла 'подругу' под руку и, как заправский заговорщик, сообщила:
— У меня свои источники.
На этой интригующей ноте мы с ними и расстались. Я потопал в классную комнату, искренне надеясь, что не заблужусь. Признаться, знал бы я тогда, что там меня уже ждут командоры, с которыми мы вроде на завтра договорились, специально бы не туда свернул и блуждал бы до вечера, но не судьба.
Глава 9
Командоры, командоры
Андрей
Сюрприз вышел неприятным: я как-то не ожидал с ними так скоро увидеться. Стоило зайти в аудиторию, которая по моим прикидкам должна была быть пустой, как там обнаружились командоры. Светлый сидел на учительском столе, закинув ногу на ногу, а темный все так же подпирал дальнюю стенку, где было больше тени. Теперь я знал, почему так.
— Привет, — бодро сказал я и по тому, как Мурка отлепился от стеночки, понял, то, что я запланировал на завтра, плавно переносится на сегодня. Вот засада! Я ведь думал, что успею подготовиться. А теперь что?
— Андрей, мы бы хотели перенести нашу, как ты выразился, групповую терапию, — сообщил мне Мурка.
Я вздохнул.
— Хорошо. Пойдемте, — а что я мог ему на это сказать? Не послать же после того, как сами осознали необходимость моего вмешательства и приперлись. — Кстати, Барсик, спасибо за передачку.
Светлый слез со стола и как-то странно на меня посмотрел. Ничего не сказал. У меня закралась робкая такая мыслишка, что Барсик на взводе. С чего это вдруг?
— Мурка, а вы не... — начал я, но наткнулся на непроницаемый взгляд алых глаз.
Понятно. Тут ни один, ни другой мне ничего не скажет. Ну ладно. Достал из кармана ключ, обнаружив помимо него еще и ту самую карточку с вожделенной премией, улыбнулся про себя в предвкушении, и пошел открывать дверь лаборантской.
— Проходите, чувствуйте себя, как дома, — объявил я, заметив, как вытянулось лицо Мурки, когда он, наконец, обозрел мои 'хоромы'.
— И ты предпочел остаться здесь, вместо того, чтобы... — начал было он, но я его перебил.
— Знаешь такую болезнь 'клаустрофобию'?
— Нет.
— Боязнь замкнутых пространств, — объявил протиснувшийся в сторону кухни Барсик. Втроем в моей прихожей нам было не повернуться.
— Ну вот, у меня в ваших огромных апартаментах развивается тоже самое, только наоборот.
— Боязнь открытых мест? — уточнил Мурка.
— Да. И ладно бы они были просто большими и открытыми. Так у вас там еще и мебели кот наплакал. Так что мне тут привычнее и спокойнее. К тому же, у меня тут прямой выход в Интернет.
— Что это?
Я отмахнулся.
— Потому как-нибудь объясню. Ладно, пойдемте, что ли, на кухню. Я чайник поставлю?
Они прошли. Стула у меня было всего два, как я уже когда-то говорил. Поэтому только командорам и хватило. Они сели за стол друг напротив друга. Я принялся спешно ставить на плитку чайник и разыскивать три относительно приличных бокала. Попадались то со сколами, то и вовсе без ручек. Наконец я нашел то, что искал, и повернулся к напряженно следящим за мной мужикам.
Вообще, если к Мурке такое определение хорошо подходило: здоровенный такой темно-шоколадный негр с длинными-предлинными ушами, торчащими в разные стороны, в каждом из которых целый ряд серебряных сережек без камней — просто колечки, седые брови, белые ресницы, словно выкрашенные какой-нибудь специальной краской или белой тушью — я у одной из своих бывших пассий такую видел, то Барсик выглядел немногим старше меня, хотя мы могли с ним сойти и за ровесников. Ярко-красные волосы, высокие скулы, миндалевидные глаза, кончики ушей, выглядывающие из пышной на макушке и гладкой на концах шевелюры, на этих самых кончиках сережки с камешками. Красными, под цвет волос. Тонкие руки пианиста, субтильная фигура. Гибкий, стройный, имеет узкие бедра, точнее, просто обалденную линию бедер и ягодиц. Если бы он был человеком, я бы засмотрелся и честно, не стесняясь, слюни бы распустил. Могу понять Мурку. Если я правильно просек, в этом-то и заключалась их самая основная проблема.
— Ну что, сами поделитесь своими проблемами, или мне вам сразу в лоб сказать, в чем самый главный ваш глюк?
— Иногда ты выражаешься... — Барсик скривился и повращал в воздухе кистью правой руки.
— Ну да, как трубочист, — хмыкнув, подтвердил я.
— Кто-то из студентов сказал?
— Кажется, Иля или Ира. Не помню.
— Они правы, между прочим, — поджав губы, укорил меня светлый.
Я пожал плечами. На плите подал мелодичный свист чайник. Я полез в шкаф за заваркой. Что бы выбрать?
Пока я решал, заговорил Мурка. Спокойно так, обстоятельно. Иного я от него и не ожидал.
— Мы просто никак не можем прийти к согласию.
— По какому вопросу?
— По всем, — встрял Барсик. Я стоял к ним спиной и не видел, но, думаю, он в этот момент прожег взглядом темного командора.
Я нюхал пакетики с заваркой и думал. Чай — моя слабость, да и не мешало бы организовать себе передышку, пусть и небольшую. Командоры за спиной молчали.
— Кто в этот раз был зачинщиком? — спросил я, выбрав классический зеленый чай в особых гранулах, которые при заваривании разворачивались в полноценные листья.
— Ну я, предположим, — после паузы буркнул Барсик.
Мурка смолчал.
— Я так понимаю, что именно с тебя обычно все начинается?
— И что с того?
Я ответил не сразу. Засыпал чай в заварочный чайник, залил кипятком. Закрыл крышкой. И только после этого повернулся лицом к гостям. Оба смотрели только на меня, но не друг на друга.
— И что тебя в нем так бесит?
— Он темный! — мгновенно среагировал Барсим.
— Неоригинально, — осадил его я и повернулся к Мурке. — Ты ему что-нибудь говорил?
— О чем? — снова влез Барсик, но я смотрел только на темного. Тот тоже на меня смотрел. Я очень надеялся, что он поймет, о чем я. И, кажется, он на самом деле понял.
— Нет.
— И о чем же ты мне должен был сказать? — холодно вопросил светлый у темного.
Тот медленно повернулся к нему.
— Если мне не изменяет память, тебе я ничего не должен, — проинформировал он ровным спокойным голосом.
Барсим от этого еще больше взбесился. Действительно огненный, вспыхивает на раз.
— Тогда я ухожу! — объявил он и резко вскочил на ноги, шлепнув по столешнице руками. У меня еще мысль мелькнула, хоть бы стол выдержал. Старенький он у меня уже, к такому обращению не приучен. — Я думал, мы идем к нему, — он невежливо указал на меня, — чтобы нормально поговорить и разграничить наши ежедневные обязанности так, чтобы не было необходимости контактировать слишком часто, раз ты бесишь меня одним своим видом!
Откровенно. Нечего сказать. Только что-то мне подсказывает, что не так все просто с нашим Барсиком. Что не так с Муркой, я уже понял.
— Все просто, — решившись, произнес я, старательно копируя спокойный тон Мурки. — Разграничить не получится, пока он не перестанет тебя хотеть.
А дальше повисшую в моей кухне тишину можно было перочинным ножичком резать.
У Барсика глаза сделались квадратными. Я не преувеличиваю. Он так смотрел на Мурку, возвышаясь над ним сидящим, что я даже испугался, не хватит ли несчастного светлого инфаркт.
— Нет, — через какое-то время пробормотал он тихо, и это прозвучало настолько беспомощно, что я даже не сразу сообразил, что этот голосочек может принадлежать нашему Барсику. — Неправда.
И тогда темный, на время его молчания превратившийся в неподвижную статую, поставил на стол локоть, подпер ладонью подбородок и объявил:
— Правда, — веско и без лишних слов.
И снова тишина, и слышно, как Барсик сглатывает с перепуга или просто от волнения. Я бы мог его пожалеть, но не стал. Осознанно и беспощадно. Резать надо на корню, раз они так долго сами с этим разобраться не могли.
Потом светлый посмотрел на меня. Я ответил ему по возможности спокойным взглядом.
— И после этого ты хочешь... — явно прилагая усилия, чтобы не рвать и метать, а говорить спокойно, начал Барсик, но я его перебил.
— Я просто хочу, чтобы вы оба как-то научились с этим жить. Особенно ты.
— Почему я?! — воскликнул светлый, негодуя.
— Потому что только у тебя возникают проблемы, и ты перекидываешь их на Мурку. Скажешь, я не прав? Он к тебе что, хоть раз приставал? Лез с непристойными предложениями, что-то говорил на эту тему? Что-то мне сомнительно, — скептически сказал я. И Барсик потупился. — А если ты такой чувствительный, что подсознательно чувствуешь от него что-то, то, извини, это твои проблемы. Вам вместе еще работать и работать. Поэтому, будь так добр, держи себя в руках.
— Да у нас за такое можно на смертную дуэль смело вызывать! — не захотел прислушаться ко мне Барсим.
Ну ладно. Сам напросился.
— За что, за такое? За то, что я правду озвучил, а Мурка подтвердил? Тогда давай, ты меня вызовешь. Только дуэли не будет. Будет банальное убийство, потому что я меч в руках держать не умею, в прямом смысле слова, а про свои магические способности вообще молчу.
Барсик отвернулся.
— Ладно, — сказал я примирительно. — Садитесь, будем чай пить.
Светлый по инерции попытался опуститься обратно на стул, но замер в неуклюжей позе, когда заговорил темный.
— Я бы хотел поговорить наедине, если на сегодня сеанс групповой терапии закончен.
— Нет! — воскликнул Барсим так громко, что, мне показалось, стекла в окнах затряслись.
Они пересеклись взглядами. И темный пояснил.
— Не с тобой. А с Андреем.
— Что?! — на последней букве светлый возвысил голос.
Я хмыкнул.
— Извини, Барсик, но тебе придется выйти.
— Ты чай обещал, — резко повернувшись ко мне, напомнил светлый, явно не желая оставлять темного наедине со мной. Разумеется, ему хотелось знать, что тот собрался со мной обсуждать и сама мысль, что говорить мы будем о нем, ему претила. По крайней мере, именно так я идентифицировал его поведение в этот момент.
— Раз так хочешь чай, можешь пить. Тогда мы с Муркой в класс вернемся.
